Узник зиккурата

…"влачить по земле через все лондонское Сити в Тайберн, там повесить его так, чтобы он замучился до полусмерти, снять с петли, пока он еще не умер, отрезать половые органы, вспороть живот, вырвать и сжечь внутренности. Затем четвертовать его и прибить по одной четверти тела над четырьмя воротами Сити, а голову выставить на лондонском мосту".

 (Из приговора английского королевского суда Томасу Мору, автору «Утопии»)

…Монстр наконец-то был изобличён и схвачен. И, (что более всего ужаснуло сограждан) им оказался совершенно обычный, ничем не приметный, ничтожный, в сущности, человек. Жил с ними в одном городе. С кем-то – на одной улице. С кем-то – по соседству…
 Но, …подробности его злодеяний леденили души обывателей. А слухи о количестве им замученных  невинных казались не правдоподобным, не реальным бредом.
 
…Вопрос о возмездии ему не стоял. Конечно – смерть. Вопрос был в том, - какая именно смерть. Ибо простая казнь его, через повешенье или – на плахе никак не удовлетворила бы жаждущие отмщения народные массы.
 И было принято решение, выбрать по жребию, на основе возрастного ценза, совет старейшин, который и должен был придумать, какой именно смерти его предать.
…Дискуссировал совет долго. Уважаемые, убелённые благородными сединами члены совета выступали поочерёдно и предлагали свои варианты. (И некоторые из этих вариантов напоминали …инструкцию мяснику по разделке свиной туши, будто состязаясь в этом деле с фантазией самого монстра).
 Совет работал, искал решение. А толпа на площади негодующе гудела. Нетерпеливо жаждала отмщения.

И вот, когда большинство старейшин уже высказалось, слово взял местный «дедок с прибабахом». По прозвищу «Спиноза». (Имя его уже никто не помнил. А прозвали его так потому, что, в подпитии, он имел склонность к философии. И любимым его изречением, которое он повторял и – к месту, и – не к месту, было: «Смотри на всё с точки зрения Вечности»). Не всегда трезвый. Не всегда …сытый. Полубомж, попавший в совет, в общем, случайно. По жребию.
   И слова его …вполне соответствовали его репутации: «Его ни в коем случае нельзя казнить» - заявил Спиноза. …Члены совета остолбенели. Поначалу – было – подумали, что ослышались. Но дед стоял на своём: «Нет. Убивать его нельзя».
-Это почему же? – обретя, наконец, дар речи спросил председательствующий.
-Ну, во-первых: что бы вы не придумали, никакими мучительными способами вы не сможете отнять у него более одной его жизни. А равнозначная ли это кара за те многие жизни, которые отнял он? Согласитесь, - нет. Но, с другой стороны, наказать его как-то более, нежели смертью, - не в наших силах. А понесённое наказание предполагает ведь и искупление.  Т.е., казнив его, мы освободим его дух от тела. И с искуплённой виною. Небесам его уже не за что будет карать. И дух его сможет вернуться в наш мир в новом воплощении. Вы этого хотите?

Слова Спинозы несколько смутили многих старейшин.
- И что ты предлагаешь? – спросил председательствующий.
- Предоставить его суду Провидения. Ибо написано: «Мне отмщение. И аз воздам». Не казнить его самим, а держать пожизненно в заключении. Причём, в достаточно терпимых условиях, чтобы умер он своей, естественной смертью.  А потом его тело тщательно забальзамировать, поместить в прочный саркофаг и спрятать в горах, в вечных, не таящих ледниках.

-(…Этот забулдыга издевается что ли над нами? – подумали старейшины). - …А бальзамировать-то зачем?! – вопросил оторопевший председатель.
-А зачем это делали властелины древности?! Зачем они так заботились об обеспечении сохранности своего тела после своей смерти путём бальзамирования? А затем, уважаемые старейшины, что …они знали: душа может родиться в новом теле только после того, когда прежнее обратится в прах. И путём сохранения старого мумифицированного тела они на тысячелетия отдаляли своё новое рождение.Ибо, они вовсе не были уверены, что вновь родившись, они опять будут властелинами. А не рабами каких-то других властелинов. 
 Ровно то же я и предлагаю сделать с ним. Мумифицировать. А прочный саркофаг с мумией надёжно спрятать. Тогда, на несколько тысячелетий (может, - на десятки тысяч лет) мы обезопасим себя и своих потомков от возрождения его духа в новой реинкарнации. Ибо, в его лице мы столкнулись с …Абсолютным злом. Он ведь – не корысти - ради убивал. Не – из мести. Не для сокрытия других своих преступлений. Злодейства его вообще не имеют каких-то понятных мотивов. Он и сам их вразумительно объяснить не может. Он убивал – просто ради самих убийств. Эта - потребность его природы. И …я не знаю иного способа (кроме того, что уже предложил), как эту природу обуздать.

 …Спинозу выслушали. И …конечно же, не послушали. Ибо, старейшины понимали: толпа на площади никакого иного решения, кроме лютой казни, не поймёт и не примет.
 …Приговор сочинили. Написали палачу и его помощнику подробную инструкцию: что, после чего, в какой последовательности отрезать, отрывать, отсекать отчленять от  тела приговорённого. И они педантично эту инструкцию исполнили.
…Толпа, впрочем, всё равно осталась не довольной. Расходясь по домам, обыватели сетовали на недостаточную изощрённость применённых к монстру предсмертных пыток и делились своими мнениями: «А надо было ещё вот это применить! И почему  они к этому не прибегли?»…
 …«Из всех зверей – человек, паче всех, окоянен есть»…

…А через несколько поколений монстр вернулся.
Узнать его было уже не кому. Да и не возможно. Ибо, ипостась его была уже совершенно иной. Теперь это был – яркого ума карбонарий. Пламенный трибун. Блестящий оратор и агитатор. Организатор борьбы народных масс за социальную справедливость. За их свободу, их права, их человеческое достоинство.

 …Сам он теперь уже никого не убивал. Но, вдохновлённый, «просвещённый» им народ, в ослеплении, устроил такую братоубийственную мясорубку, в сравнении с которой количество загубленных им, в его прошлой жизни, показалось бы просто ничтожным. Если бы кто-то об этом знал…

 И, хотя борьба за свободу и справедливость каким-то мистическим путём оборачивалась тотальной несвободой и сплошной несправедливостью, проливший столько братской крови народ уже не мог этого признать. Ему легче было, в анабиозе самообмана, считать: да, это – именно та свобода и справедливость, ради достижения которой и были пролиты реки крови.
«Сон разума рождает чудовищ» (Исп. Пословица).

 …Он умер. А кровь и страдания (наказание за «сон разума») ещё долго продолжались. Под руководством его приближённых. А его именем называли улицы. На площадях ставили его изваяния. А самого его …забальзамировали и поместили в гробнице – зиккурате.
  Но, …наказание предполагает ведь и искупление. В конце концов, через десятилетия и смены поколений, сознание народа стало освобождаться от наваждения. Мессианский ореол вокруг его зиккурата в массовом восприятии стал постепенно бледнеть и таять.

 И стали раздаваться голоса развенчателей его культа. Они  настойчиво предлагали зиккурат снести. А его, в соответствии с нравственными традициями, предать земле. (Пред ним, таким образом, …забрезжила надежда на скорое освобождение).
  Но тут какой-то малоизвестный журналист, печатавшийся под псевдонимом «Барух» (и излюбленной (после спиртного) забавой коего было смотреть на бои пауков, посаженных в банку) развернул в СМИ кампанию – «против». Он всячески, по всем доступным ему каналам, стал призывать не трогать его мумию и зиккурат: «Мы не знаем, какие последствия это может повлечь за собою. Потому, надо оставить всё – как есть. На – возможно - большее количество столетий. «Не будите лиха, пока оно тихо»».

 Баруха …не то, чтобы – очень слушали. Но, смятение в души многих сограждан он посеял. В т.ч., и – в души наделённых властью, принимавших решения. Никто из них на снос и перезахоронение не отважился. Оставляя решение этого дела своим преемникам.
 
 …А ещё через какое-то количество десятилетий нЕкто Бенедикт, представитель гильдии оптиков и окулистов в парламенте, стал продвигать идею мумификации (с последующим их вечным хранением на специальном складе)  всех осуждённых к пожизненному заключению. После их естественной кончины, разумеется.

 …После долгих дебатов в парламенте, отцы нации решили это экстравагантное предложение Бенедикта …принять. «Хуже не будет – рассудили они. – Траты не велики. Может, из этой затеи, и впямь, выйдет какой-то толк? Казнями ведь зло искоренить – не получается. Может, есть смысл, пойти - от противоположного?»…

 И …Абсолютное зло дрогнуло. Ибо, такое …вечное заключение стало его реально страшить…