Принцесса Майя и недоделанный Ромео гл. 1

Глава I
«Смазливый павиан»
Майя любила это небольшое уютное кафе самообслуживания с таким забавным  названием «Анютка».  Недалеко от университета,  свежая выпечка и кондитерские изделия, вкусные и сытные блюда и, самое, главное, не очень высокие  цены. Но ходила сюда редко. В основном  обедала в столовой при университете. Просто, быстро, и, главное, намного дешевле, хотя  и не очень вкусно. В день стипендии она приходила в это кафе  с девчонками-однокурсницами отмечать получение «стипухи». Отмечали без особого шика. Просто заказывали кофе и пирожные.
 
Вымыв руки в по-домашнему чистом туалете, она ознакомилась с меню и оценила свои финансовые возможности.

В этот раз она взяла себе  комплексный обед. Винегрет, красивый борщ с зелёным укропчиком на поверхности, свиная поджарка с макаронами и компот. Рассчитавшись  на кассе, Майя  поставила поднос на столик, посчитала оставшиеся деньги и  подошла к витрине с выложенными красочной мозаикой необычайно красивыми и аппетитными пирожными. По зрелищности содержимое витрины вполне могло составить конкуренцию экспонатам Эрмитажа. «Тирамису», «День и ночь»,  «Фруктовая корзинка», «Поцелуй», «Любящее сердце», «Капитан Ром», «Шоколадная симфония», «Искушение», «Смайлики», «Улыбка любимой». Названия сами по себе завораживали и вызывали непреодолимое желание почувствовать во рту вкус сказочкой улыбки или пьяницы-капитана. Она  пробежалась глазами по ценникам, вздохнула и, ничего не купив, вернулась к столику. До стипендии оставалось шесть дней. До пенсии ещё больше. Поэтому на пирожные  полагалось только смотреть. И это была не сила воли, а устоявшаяся привычка рассчитывать только на себя.

На улице лил дождь, и вид из окна, около которого она расположилась, открывался  просто слякотный и унылый. Странно, но она любила такую погоду. Точнее, непогоду. Особенно,  во второй половине осени. Но сейчас медленно тянулась только   первая  половина сентября, и до «идеальной», в её понимании осени, было далеко. Джинсовая юбка, чёрный тонкий пуловер с угловым вырезом, брошью «стрекоза» на груди и лёгкая тёмно-серая ветровка вполне соответствовали погоде на улице и имиджу девушки-студентки.

Посетителей в кафе оказалось мало. Скорее всего, потому, что обеденное время закончилось, насытившиеся клиенты разбежались по офисам и учебным заведениям, сладко подрёмывать  в послеобеденной сытости. В углу зала за столиком сидела пара оживлённо беседующих женщин среднего возраста с массой пакетов, уставленных около стенки. Любительницы шопинга. Чуть в стороне от них обедал молодой парень лет 16, спортивная сумка которого с выглядывавшим из неё чехлом с теннисной ракеткой, стояла на соседнем стуле.  Рядом на полу горбатился  раскрытый огромный чёрный зонт-трость.

Семинар начинался только через полтора часа, в университетской столовой назначили санитарный день, поэтому Майя позволила себе сходить пообедать в кафе и, заодно, там же, подготовиться к семинару.

Дождь полил, как только она зашла в кафе, слегка замочив только куртку и пряди волос, не поместившиеся в причёску.

Снятую куртку она сразу развесила на спинку стула, чтобы та немного подсохла, а  золотистые  локоны в тепле  моментально подсохли, образовав  весёлое облачко вокруг головы.
 
-Зря туфли не обула. Теперь балетки намокнут, придётся их сушить, и ноги намокнут, - запоздало пришла в голову разумная мысль.

Почему-то разумные мысли приходят даже в умные головы с опозданием, будто проходят модерацию. Интересно, где сидит этот самый модератор мыслей?

Положив слева от себя учебник и поглядывая в него, она поглощала обед. Сначала Майя съела борщ. Красивый, насыщенного  бордового цвета, борщ в кафе готовили почти по-домашнему. Потом пододвинула к себе винегрет и поджарку и, в предвкушении самого вкусного,  смешно, как они часто делали с девчонками, потёрла  ладони. И зевнула. Сказывалась бессонная ночь. Сегодня она ночевала у Некрасовых. Павлик отбыл в Финляндию, медсестра заболела, и Майе предложили остаться с ночёвкой, что она с удовольствием и сделала. Впрочем, ночь у её подопечной выдалась беспокойная, но  будущий гонорар позволил  сразу забыть об этих небольших неудобствах.

Затолкав в рот порцию  винегрета, она повернула голову и поймала радостную  улыбку  парнишки с теннисной ракеткой. И сразу отвернулась.
-Добрый день. Волнуетесь?- произнёс почти над ухом чарующий мужской голос.

На противоположный край её стола    поставили поднос. Не реагируя на вопрос, Майя, прожёвывая винегрет,  очень неприлично и невоспитанно  уставилась на содержимое подноса. Обед выглядел плотным. К тарелке борща прилагались  поджарка с гречкой, усиленная двумя бифштексами,  два салата из кальмаров, винегрет, блинчики с мёдом и два стакана компота. Майя медленно подняла  голову. Чревоугодником оказался высокий молодой мужчина, одетый в тёмно-синие, почти чёрные, джинсы и   джинсовую рубашку с длинными рукавами, цветом  светлее, чем джинсы. Из-под манжета рубашки выглядывали  красивые часы.

 Рассмотрев соседа по столу, Майя смутилась. Она, можно сказать,  стеснялась красивых мужчин. Конечно, с мужчинами Майя  сталкивалась в своей жизни. Не в женском же монастыре   жила. Но с такими экземплярами и, главное,  так близко – первый раз. Хотя преподаватели-мужчины  и однокурсники находились в плоскости её постоянных обыденных интересов, среди преподавателей красивых, и даже мало-мальски интересных мужчин не наблюдалось. У двух признанных таковыми университетских   красавцев имелись постоянные подруги. Простых приставал, как-бы они не выглядели, Майя научилась отшивать. Грубо, просто и результативно. Герои боевиков в кафе самообслуживания не забредали.

-Не помешаю, - спросил обладатель чарующего голоса и быстро, будто боясь услышать возражения,   расставив свой обед на противоположный край столика, отнёс поднос и вернулся. Впрочем, возражений не прозвучало.

Явно оголодавший мужчина, усевшийся напротив неё, заставил бы не одного голливудского красавца ( впрочем, и их жён и подруг тоже) горько рыдать  от зависти. Рост, спортивная фигура, красивое и вместе с тем   мужественное загорелое лицо с ямочкой на  подбородке. И всё это не актёрское, не киношное, не показное, а настоящее.  Хотелось протянуть руку и потрогать это чудное творение природы. Она сразу вспомнила прочитанное где-то, что  ямочка на подбородке у мужчины является признаком решительности, сильного характера, силы воли и целеустремленности. Применительно к усевшемуся напротив  неё образцу мужской красоты это было, скорее всего, правдой.  Весёлые серые глаза гармонично сосуществовали рядом с серьёзным, на первый взгляд, выражением лица. Тёмные слегка волнистые волосы украшала аккуратная   стрижка. От мужчины просто несло флюидами мужественного  очарования и  здоровой привлекательности. В общем, мужской харизмой. Запах его туалетной воды возводил степень этой самой  харизмы в квадрат или даже куб.

В русском языке существует достаточно определений подобным особям мужского пола. Франт, повеса, пижон, ловелас. И плейбой, хотя это слово  имеет вовсе не русские корни. Но, поскольку Майя не любила стереотипы, у неё на этот счёт имелись свои домашние заготовки.

«Павиан смазливый, - подумала она с ходу.

Ну, смазливый, это понятно, хотя определение  выглядело неуместно,  слишком сладенько  для этого субъекта.   Но почему она отнесла эту мужскую особь именно к павианам, а не другим видам обезьян, не смогла бы объяснить и сама Майя. Впрочем, она легкомысленно полагала, что все обезьяны одинаковые.
 
Конечно, Майя не могла знать в силу некоторого пробела в этой области знаний, что павианы – это род приматов из семейства мартышковых. Кое - кто из учёных считает, что  все павианы относятся к одному виду. Другие же, более внимательные либо имеющие стопроцентное зрение,  делят этих обезьянок на пять видов, названия двух  из которых  знакомы многим гражданам, особенно вспыльчивым, склонным  обзываться. Это бабуин и гамадрил.

Да-да! Тот самый гамадрил, у которого имеется безобразный седалищный мозоль красного цвета.  Сказать по секрету, второе его название, красножо… в общем, краснопопый гамадрил.  Но такие тонкости видовой физиологии обезьян  Майя не знала, да и седалищного мозоля у незнакомца не могло быть в принципе. Фирменные тёмно-синие джинсы сидели на нём очень даже ладненько. Наверняка, вслед ему, подняв выщипанные  и  татуированные бровки, восхищённо смотрела не одна прелестница в возрасте от и до.
 
Раньше Майя, как прочно и глубоко воспитанная девушка,  не могла позволить себе такой резкой,   эпатирующей,  оценки даже в отношении просто прохожего, повстречавшегося ей на городской улице и по тем или иным причинам не понравившегося ей. Этот же экземпляр мужской красоты почему-то уселся к ней за стол, хотя мог занять любой другой, свободный. Это и сбивало её мысли с размеренного ритма подготовки к семинару. А сбиваться с мысли Майя не любила.

Обнаружив, что  так и сидит с растерянным лицом, она  спросила, впрочем, чуть запоздало:
-Почему  волнуюсь?

«Смазливый павиан»  размешал облачко сметаны  в борще и ответил:
-Вы готовитесь к занятиям и волнуетесь. Зевота выдаёт Ваше волнение, - сказав это, он принялся за борщ. Поглощал он пищу быстро, но аккуратно.

Низкий, чуть с хрипотцой голос собеседника, как  порция яда кураре, мягко парализовал Майю, и она на  какое-то время совсем забыла, что и ей бы   пора чего-нибудь затолкать в рот. Но она уже «клюнула», как  это сама же и называла. Или «повелась». Точно! Примитивно «повелась»:
-Почему Вы решили, что я готовлюсь к занятиям?

- Книга, которую Вы читаете, напечатана таким шрифтом, каким обычно печатают учебники и другие умные книги для студентов, да и внешне она выглядит скучновато, как и все учебники, вот и весь секрет, - произнёс «смазливый павиан» тем же чарующим голосом и, быстро расправившись с первым блюдом,  придвинул к себе тарелку со вторым.

Майя смотрела, как он держит ложку и вилку, и у неё мелькнула быстрая мысль, что раньше она никогда не обращала внимания на мужские руки. Оказывается, они могут быть красивыми. Не просто ухоженными и холёными, а именно красивыми. И с трудом отвела взгляд от его рук.

-А с чего это Вы вообще решили, что я волнуюсь, - не унималась Майя, поражённая проницательностью сотрапезника. Заодно подивилась своей наглости и не свойственной ей  разговорчивости с незнакомым мужчиной. Не в её привычках было общаться с незнакомыми мужчинами.

-Вы зеваете. Зевота – это источник успокоения и релаксации при волнении. Кроме того,  при зевоте происходит выработка эндорфинов - гормонов удовольствия. Поэтому после окончания зевательного процесса человек ощущает приятные эмоции.

Яд кураре на Майю больше не действовал. Наверное, в организме выработалось противоядие в виде скрытой неприязни к этому красивому созданию, совместному творению природы и его папы с мамой.
 
-Может, я просто не выспалась, в ночном клубе тусовалась,    - понеслась Майя дальше в своей наглой фантазии и неприязни.
 
-Хм, -  «смазливый павиан», безуспешно пытаясь сделать более незаметной улыбку,  бросил на Майю заинтересованный взгляд. – Тоже маловероятно. Такие девушки по ночным клубам не ходят.   Ещё варианты есть?

Она хотела попросить его уточнить, что он понимает под своим определением «такие девушки», но разумный смысл, доселе дремавший, вроде проснулся и, напомнив о своём существовании, подсказал ей, что не стоит ввязываться в дискуссию с этим символом мужской красоты, чтобы он не возомнил, что кто-то от него «тащится». «Смазливый павиан» явно очаровывал её своими познаниями в стремлении пообщаться.

 Впрочем, она справилась. Постаралась больше не смущаться и продолжила обед. Но далось ей это с трудом. Майя просто чувствовала на себе его взгляд. Сначала с её вилки, игнорируя открытый рот,    свалилась порция винегрета, потом  к винегрету, так уютно устроившемуся ровненько посреди подола её джинсовой юбки,  присоединились макароны.
 
-Вы, что, меня гипнотизируете, - чуть сощурив глаза, сердито спросила Майя «смазливого павиана».
Тот неожиданно для неё покраснел и сказал:
-Боже упаси! Обед – это святое, - и опустил глаза в тарелку.

Наклонившись к подолу юбки, Майя принялась избавляться от части обеда, так некстати забредшего не туда, куда надо. Уже почти закончив это малоприятное занятие она, о, ужас, почувствовала, что чьи-то руки копошатся в её волосах. Впрочем, очень аккуратно.

-Вы что себе позволяете, - почти завопила она, выпрямившись.
-Простите, но Ваши волосы задели  тарелку, когда Вы наклонились, вот я и попытался их придержать, но, увы, неудачно, - у «смазливого павиана» был растерянный вид.

Майя нахмурила брови, машинально ухватилась за волосы и вытащила из них макаронину, вымазанную в липком подливе.
Скорее всего, она покраснела до максимально  возможного оттенка.

-Посмотрите, пожалуйста, за моими вещами пока я обед  из волос удалять буду, - пробормотала Майя, вынула из пакета массажную щётку  и пошла в туалет. Перед дверью в туалет она оглянулась. Так, на всякий случай. «Смазливый павиан»  прекратил есть и смотрел ей вслед. И даже не отвёл взгляда, обнаружив, что она обернулась.

В туалете она провела минут десять. Пошла Майя сюда  вовсе и не ради обеда, застрявшего в волосах. Впрочем, немного и ради него. Ей хотелось малость перевести дух и отойти от обаяния  «смазливого павиана». Она распустила так долго создаваемую Светой и Лилей причёску «корзинка», вытащила из волос части комплексного обеда и сполоснула запачкавшиеся волосы, воспользовавшись совершенно новым и нетронутым кусочком туалетного мыла, выложенным на раковину умывальника. Подсушив волосы под сушилкой, заплела простую косу, оглядела себя в зеркале, осталась довольной, но всё равно вздохнула. И только тогда вспомнила, что, уходя,  забыла телефон на столе.

И ещё с большим опозданием вспомнила, что и сама знает о причинах зевоты, поскольку на лекции это давали совсем недавно, да и в интернете она читала. Она элементарно «повелась»!

Перед выходом Майя осмотрела себя в зеркало. Среднего роста молодая девушка, стройная, изящная, с облачком пушистых волос. Сквозь красивые очки смотрели большие, несмотря на диоптрии, глаза. Ресницы Майя не красила. На тушь  ей можно было не тратиться. Нет, ресницы её от природы не были чёрными. Просто длинные от природы ресницы иногда касались стёкол очков. Соответственно, Майя экономила на туши, дабы не вытирать постоянно стёкла очков. Впрочем, в очках были не стёкла, а пластик. Стоили очки сумасшедших, с её точки зрения, денег. Но это был подарок Лили и Свете на её день рождения. На помаде она тоже могла экономить. Тут Лиля и Света были ни при чём. Природа и мама подарили Майе то, что она имела в наличии.
 
-Сейчас начнёт знакомиться. Скажет, что он тайный агент, ГРУшник, ему негде переночевать, и он скрывается от врагов. Потом попросит номер телефона и скажет, что ему после трудного задания необходимо у кого-нибудь залечь месяца на два или три.  А я просто идеально для этого подхожу. Помнишь эту историю? Впрочем, он может просто попросить телефончик. «Девушка, можно у Вас  попросить телефончик?»  Если спросит номер телефона, сразу нагрублю. И пересяду за другой стол. Нахамлю и нагрублю. Впрочем, это одно и то же. Сразу отстанет, - почему-то решила она и вышла.

Продолжение глава 2
http://www.proza.ru/2016/02/23/1718