Рыцари мертвого города РМГ 2

Слышу, как Витя раскапывает мою могилу. Его только за смертью посылать. Воздух на исходе, терпение тоже. Наконец лопата упирается в гроб, треск, хруст, рука Вити. Сколько раз он спасал мою задницу из передряг? И сколько еще раз предстоит спасти…?

Вот и свежий воздух. Хотя какой там? Ублюдки, что хотели отправить меня на тот свет подожгли машину. Дым высоко поднимался над одиноким кладбищем. Конечно, Витя придумает легенду, если придется отмазываться от любопытных.

— Спасибо, дружище, — радушно жму его здоровую ладонь. Витя впечатляет размерами: высокий, широкий с типично русским лицом. Густые черные брови наваливаются на глаза. Нос картошкой. Чуть опухшие губы по соседству с щетиной. Он терпеть не может бриться.

— Красавицу вытаскивать будем? – кивает на остывшее тело, с которым я имел счастье валять последние 10 минут. И как я не задохнулся?

— Могу оставить Вас наедине. Еще чуть тепленькая. Курить есть?

Отвешивает мне подзатыльник за нелепую шутку. Протягивает пачку сигарет. Она кажется совсем крохотной в толстых неуклюжих пальцах. Затягиваюсь. Витя сигары курит. А пачки таскает для меня. Имею особенность частенько забывать их или вообще терять.

— Садись в машину, Казанова. Бензин нынче дорогой.

«Лансер» гонит по пустой трассе. Витек как обычно осторожничает на дороге. Он дотошный во всем. Когда я еще не убивал людей, меня его дотошность бесила. Но после – я перенял ее. Оставлять улики – плохая примета.

— Не пойму, зачем ты это делаешь? – раздается грубый мужской бас Вити. – Эти женщины тебе лично ничего плохого не сделали.

Я знаю, что Вы хотите крови и мяса, но позвольте я объясню про Виктора. Он родился в деревенской семье и воспитывался соответственно. Несмотря на то, что выглядит он как злобный огр, человек он мягкий и добродушный, даже ранимый. Если будете вести себя дружелюбно, Витя ответит тем же. И несмотря на то, что мы друзья… Он никак не может понять причин моих ночных похождений и вставляет бл**скую деревенскую мораль где не лень.

— Ты же помнишь моего брата? Он был отличным парнем. До того, как встретил ту шлюху.

— Конечно, помню! Дак ведь Макс меня с тобой и познакомил. Ты ведь… она и стала твоей первой жертвой?

— Да. Та, что стала причиной его смерти.

— Просто ты никогда не рассказывал.

И Витя прав. Такую оплошность надо исправить. Должен же я его отблагодарить за спасенную шкуру. Заодно и вы услышите о том, как я впервые убил.

На дворе стояло лето. Жара. Я в промокшем насквозь костюме ковыляю до дома. Сегодня утром похоронил брата и собираюсь напиться до чертиков. Не было людей ближе брата и Вити. Еле поднимаюсь на третий этаж. Еще два пролета, но я не могу, сажусь на лестнице. В руках бутылка коньяка. До квартиры я так и не дошел, вылакав содержимое бутылки. Не помню, как долез до лестничной клетки. Зато отлично помню пинок школьника по своей заднице. Открываю заплаканные глаза: два малокососа стоят надо мной и нагло гогочут. Первый – худощавый и вытянутый, второй – мелкий, коренастый. Провожу рукой по лицу – зарос как бомж. Может они и приняли меня за бомжа. П**дюк, что поменьше стоит с включенной камерой и несет какую-то чушь про Ютуб.

— Поднимайся, лалка. Рачье бомжатское! – он ухохатывается от собственной шутки. – Лоол!

Встаю. Первый школьник пытается повалить меня обратно. И вдруг в голову пришло озарение. Нет, даже не пришло – ударило. Словно внутри я начал гореть. Злость, ярость охватили меня. Я отталкиваю дрища и направляюсь к «оператору». Еще секунда и его навороченный смартфон летит об стену. Раздается звонкий плач. Вы б**ть не представляете как с бодуна бесит плач сопливого школьника. Ору заткнуться, но он визжит даже громче. Кулак думает за меня и летит в челюсть героя интернетов. Я от себя такого не ожидал. Второй удар приходится по носу. Обмазанный кровавыми соплями, го**юк падает на задницу и кажется, отключается. Оборачиваюсь и слышу:

— Дяденька, не надо.

Ах да, дрищ. Наглость с п**дюка как рукой сняло. Смотрю на пустую бутылку коньяка. Паршивое кстати пойло, где только Витя достал такую бодягу. Школьник перехватывает мой взгляд и понимает ход моих мыслей. В больном мозгу рождается идея и рука сама тянется к бутылке. Мгновение спустя по подъезду раздается треск стекла и отчаянный детский вопль. «Ребенок» падает на пол и осколки впиваются в ладони. Пытается уползти. А я еще злой, только вошел в азарт. Хватаю его за волосы и тащу к лестнице…

— Воу, воу, коньяк зачетный был, — Витек прерывает рассказ. – Ты давай ближе к делу.

После спущенного с лестницы школьника я нахожу ключи от квартиры. Падаю на пороге под крики в подъезде. На следующий день как ни в чем не бывало выхожу во двор. Рядом крутятся пара полицейских и опрашивают жильцов. Целая толпа карателей – разведенок с прицепами, которой только укажи на цель и крикни «Фас!». Во рту будто кошки на*сали. По пути в Маше съедаю мороженое. Теперь другое дело. Маша – тварь, из-за которой мой брат покончил жизнь самоубийством. Женаты они были 2 года. С самого начала невзлюбил эту суку. Она никогда не ценила моего брата. Вот и сейчас стою у двери в квартиру, из которой раздаются восторженные вздохи. Грязная потаскуха развлекается с очередным хахалем. Внутри меня все бушует, я готов порвать их на части. Но, Рома, надо думать. Может мужик и не причем. Мне на*рать. Дождусь пока уйдет и поболтаю с бесстыжей сучкой. Прячусь этажом выше.

— До завтра, любимый, — раздается нежный голос.

Тихо спускаюсь и вижу обнимающуюся парочку. С ее лица не сходит улыбка. Обхаживает его, называет «Милым, котеночком, заей». Вдова моего брата провожает нового е**ря. Он радостный и удовлетворенный уходит восвояси. Мои кулаки инстинктивно сжимаются, дыхание учащается. Не сходя с лестничной площадки она звонит другому мужику, приглашая к себе. И тут меня накрыло…

Подлетаю к ней и что есть сил толкаю в квартиру.

— Рома?! Что ты здесь делаешь?! – вопит падла.

Но тут же следует смачная пощечина в ее адрес. Гадина падает на спину. Я не теряюсь – хватаю бл*дюгу за волосы и тащу в туалет искупаться. Лишившись макияжа кикимора рыдает еще громче. Мутузю тварь что есть силы – хлопки ударов прокатываются по ее наглой бесстыжей роже. Тащу в комнату. Пытается закрыться руками, но против бывшего боксера ее усилия тщетны. Кровь из разбитой губы мешается со слюнями, она не успевает опомниться, как нос встречается с моим кулаком. С воплями пытается уползти по ковру, лезет к комоду и роняет себе же на голову ящик с инструментами. Растяпа! Тупая курица.

И вот слышны лишь мои крики в пустоту:

— Как ты могла! Он ведь мой брат! Он был всем для меня!

Но ответить некому – в руках молоток из инструментов брата. Что есть мочи рубит голову стервы пополам. Брызги крови по стенам. Удар был такой силы, что башка мрази почти полностью раскололась. Правый глаз откатился в сторону.

— Боже, — «Лансер» сотрясает несдерживаемый хохот Вити. Смех – меньшее что я ожидал в его реакции. – Я так живот надорву. Откатился в сторону!

— Придурок, мне то было не смешно.

Надо спрятать тело. Или не надо? Я нахожу платок, стираю отпечатки пальцев и выметаюсь из квартиры. Я – везучий ублюдок, никто даже не встретился по пути.

— И ты хочешь сказать менты тупые? Не смогли найти доморощенного мстителя? – удивляется как ребенок Витя.

— Почему же? Убийцу они нашли.

Как выяснилось, соседи среди визга уловили имя «Рома». Полиция обшманала квартиру и нашла презервативы. Затем они проверили контакты жертвы и выяснилось, что ее еб*ря как раз-таки Рома и зовут. 6 лет дали ублюдку.

— Хорошо то, что хорошо кончается, — подвел итог Виктор.

Близился рассвет. Наша машина остановилась у бара. Сегодня отдохну, а завтра – снова за дело!