Сила любви

     Слухи ходили давно. Алексей не верил им, хотя в душе иногда загоралась жгучая ревность. Но когда нежные  руки Любки обвивались вокруг шеи, ревность покидала его. Он снова проклинал себя за недоверие жене, за то, что слушает бабью болтовню. « Ну их всех к черту со своими пересудами. Завидуют они мне вот и болтают.»  - думал Алексей, шагая  по извилистой лесной тропинке.

    Короткий осенний день был на исходе. Косые лучи солнца скользили по багрянцу листвы, путались в сетях паутины. Под ногами шуршала высохшая трава и опавшие листья.
 
    Алексей вспоминал, как познакомился с Любкой. Три года назад возвращался он с дальних озер. Ходил на охоту – может утку подстрелить удастся. Тогда, как и сегодня, возвращался Лешка без добычи. Его «тулка» была небрежно закинута за плечо. Около поселка, на перекрестке дорог догнал  незнакомых девчат. Тяжелые чемоданы почти до земли оттягивали их руки.  Лешка отобрал чемодан у маленькой с веселыми прищуренными глазами девчонки. Голубая косынка была накинута на плечи, и коротко стриженые волосы  трепетали по ветру. Из разговора подружек Алексей понял, что малявку зовут Любой.
 
       Тогда Любка только что закончила медицинское училище и при распределении выбрала этот отдаленный уголок. С первых же дней с горячим рвением взялась за работу. Ездила в райцентр, часами просиживала в поссовете, пока не добилась, чтобы построили новое здание для медпункта. Все в поселке удивлялись: откуда у этой девчонки берется столько сил.

     Лешка дружил с ней. Провожал домой из кино, а в воскресные дни, забрав книги, убегал с Любкой на речку. Поселковые парни смеялись над Лешкой: «Леха! И чего ты нашел в этой крошке? Что ты с ней делать-то будешь? В кармане разве носить?»  «Не вашего ума дело! - огрызался Алексей, - Без вас знаю ходить мне с ней или не ходить. А хорошего-то в ней навалом.»

    И как-то незаметно для всех Любка подросла, возмужала. Только веселинка в глазах да детская припухлость губ остались от прежней Любки. Вот уже второй год идет, как свою девичью фамилию Скуратова она сменила на его Лешкину, и стала не Любкой, а Любовью Ивановной Кирсановой….

    Показался поселок. Окна его домов загорались электрическим светом. Перебежав по зыбкому настилу из жердей через глубокий овраг, Алексей увидел на берегу речки, у стогов сена, Любку с Костей Даниловым. Она стояла лицом к Косте, склонив к нему голову. Тяжелая рука Кости лежала на Любкином плече. Алексей оцепенел. « Так значит, правду мне говорили?!» Он рванулся, сбросил с плеча ружье. Но руки не слушались: ружье стало таким тяжелым, что Алексей не мог его поднять.

    «Нет ! К черту!» - Алексей выругался, спрыгнул в овраг. Лицо его разом осунулось, побледнело, и сам он как-то сгорбился. Пошел, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, вверх по оврагу, к лесу, подступающему к самому поселку.

    В лесу было уже темно. Алексей сел, привалился спиной к стволу сосны. Мысли его бешено носились, в висках гулко стучала кровь, обида давила за горло, по щекам сползали крупные капли слёз. Алексей, опершись о землю ружьем встал, встряхнул головой, как бы стараясь отогнать от себя все, что навалилось на него за последние минуты.  Бросив в сторону ружье, Алексей побрел в поселок.

    Магазин был полон народу. Лешка протиснулся между людьми к прилавку, бросил на весы скомканную пятерку. «Бутылку…» выдавил он из себя, видя недоумевающий взгляд продавщицы. Взяв водку, Кирсанов полез к выходу.

    « Испортит Любка парня! Ох, изведёт! Опять сегодня видели ее с Костей.» - прогнусавила вслед какая-то старуха.  Слова эти больно резанули Лешке по сердцу.

    Он зашел за угол магазина, открыл бутылку  и выпил прямо из горла половину. Выпитая водка несколько успокоила Алексея. Он пошел к речке, спустился под берег к самой воде и сел на поваленное дерево. В черной глади воды отражалась россыпь звезд. Лешка сидел неподвижно, и можно было подумать, что он спит. И только когда в поселке прокричали вторые петухи, Алексей поднялся, допил оставшуюся водку, и пошел в поселок. Подошел к своему дому – тот горел всеми окнами. Дверь была незапертой. Алексей, осторожно ступая, вошел в комнату. Любка спала, Алексей подошел к столу, вырвал листок из тетради.

    « Прошу не искать виновных в нашей смерти. Виноваты во всем я и неудавшаяся любовь, но какой бы она не была я не позволю смеяться над ней.  Похороните,  пожалуйста, нас в одной могиле».  Алексей.

    Дрожащими руками Алексей взял охотничий нож, подошел  к спящей Любке. Она лежала, скрестив руки на высокой груди, уголки ее по-детски припухших губ улыбались. Любка видела счастливый сон. Ровное дыхание разливалось по комнате и гулко  отдавалось в ушах Алексея. Сердце его сжалось, ненависть к Любке ушла куда-то в глубину, а любовь к ней  вспыхнула с новой силой в раненой душе. Ладонь, до боли в суставах сжимавшая нож, ослабла. Нож стукнулся о пол. Любка пошевелила рукой, но не проснулась.

    Алексей, взяв записку, скомкал её и бросил в ведро под умывальником, бесшумно ступая, чтобы не разбудить Любку, собрал чемодан, снова подошел к столу, взял карандаш и долго сидел, низко опустив голову. Потом вдруг резко выпрямился, написал что-то на обложке тетради, взял чемодан, подошел к Любке, поправил на ней сбившееся одеяло и вышел.