Один миг их странной любви - 1

Глава 1. Пришла осень, но дни ещё стояли тёплые. 

Последние лучи солнца цеплялись за стены приюта, окрашивая их в золотистые тона. Мари проснулась с необъяснимым беспокойством — будто что-то витало в воздухе, что-то важное, неизбежное. Она ещё не знала, что этот день перевернёт её жизнь. 

Дверь распахнулась, и в комнату стремительно вошла воспитательница. Её обычно строгое лицо сегодня светилось непривычной живостью. 

— Ну вот, девочка, — сказала она, торопливо собирая вещи Мари в дорожный саквояж, — и тебе повезло в жизни. Одевайся скорее, тебя ждёт начальница. 

Сердце Мари ёкнуло. Повезло? В приюте редко что-то менялось, и слово «везение» казалось здесь чужим. Но она послушно натянула своё лучшее платье — серое, поношенное, но чистое, — и поправила растрёпанные волосы. 

Воспитательница тем временем уложила её скромные пожитки: пару смен белья, потрёпанную книжку сказок, ленточку, которую Мари берегла с тех пор, как себя помнила. 

— Идём, — торопила женщина, — не заставляй начальницу ждать. 

В кабинете начальницы.

Комната была просторной, но строгой — тяжёлые шторы, массивный дубовый стол, портреты благотворителей на стенах. Начальница приюта, мадам Лефевр, сидела за столом, её проницательные глаза изучали Мари с холодной внимательностью. 

— Садись, — разрешила она. 

Мари опустилась на край стула, сжимая руки на коленях. 

— Ты знаешь, что в приюте ты одна из самых старших? — начала мадам Лефевр. — Скоро тебе придётся его покинуть. Но, кажется, судьба улыбнулась тебе. 

Она откинулась в кресле, скрестив руки. 

— Одному знатному господину требуется служанка. Поместье большое, работа несложная — помогать по хозяйству, следить за порядком. Жалованье хорошее, полный пансион. Если проявишь себя достойно… — она чуть улыбнулась, — возможно, у тебя появится шанс устроить свою судьбу. 

Мари замерла. *Поместье? Служанка?* Она никогда не думала, что её ждёт что-то, кроме работы на фабрике или в лавке. 

— Ты согласна? — спросила начальница. 

— Да… — прошептала Мари, ещё не веря в происходящее. 

— Отлично. Тебя уже ждут. 

Сборы.

Воспитательницы быстро привели её в порядок: вымыли, расчесали волосы, переодели в простое, но аккуратное платье тёмно-синего цвета — «чтобы выглядела прилично». Выдали шляпку, тёплый плащ, перчатки. В саквояж сложили всё необходимое — даже новое мыло и гребень. 

— Ты должна вести себя скромно и послушно, — наставляла её одна из нянек. — Господа не любят болтливых. 

Мари кивала, но мысли её были далеко. Что ждёт её там, в этом поместье? Кто этот господин? 

Дорога.

В холле её уже ждал мужчина в строгом чёрном костюме — слуга из поместья. Он молча кивнул, взял её саквояж и жестом показал следовать за ним. 

Сначала была поездка на поезде. Мари прижалась к окну, наблюдая, как мелькают поля, леса, маленькие деревеньки. Потом — автомобиль, она никогда ещё не ездила в автомобиле!  Быстрый и шумный, мчавший их по узкой дороге, обрамлённой высокими деревьями. 

И вот, наконец, ворота. 

Огромные, кованые, с замысловатым узором. Они медленно распахнулись, словно впуская её в другую жизнь. 

Машина остановилась перед домом — величественным, старинным, увитым диким виноградом. Окна, большие и овальные, смотрели на неё, словно глаза невидимого хозяина. 

— Идём, — сказал слуга. 

Мари сделала шаг. 

Её новая жизнь начиналась. 

Въезд в поместье.

Машина плавно покатила по гравийной дорожке, огибая идеально подстриженные кусты. Мари прижалась лбом к прохладному стеклу, зачарованно наблюдая, как мелькают:
- безупречные клумбы с розами последнего осеннего цветения
- античные статуи, прячущиеся в тени вековых дубов
- фонтан с каменными нимфами, из чаш которых струилась вода

Когда автомобиль остановился у парадного входа, Мари замерла. Дом... нет, не дом - дворец из её детских снов - предстал перед ней во всём своём великолепии. Стены, полностью скрытые под бархатным покрывалом дикого винограда, лишь кое-где проглядывали:
- резные каменные узоры вокруг окон;
- кованые балкончики с ажурными решётками;
- старинные фонари с матовыми стёклами.

"Будто дом пытается спрятаться от мира", - мелькнуло у Мари в голове.

Первое впечатление.

Дворецкий - высокий, сухопарый мужчина с безупречной осанкой - встретил её у мраморной лестницы. Его лицо оставалось невозмутимым, когда он произнёс:
- Добро пожаловать, мадемуазель Мари. Вас ожидают в холле в семь часов вечера.

Её комната на втором этаже оказалась просторнее, чем весь спальный корпус в приюте. Мари медленно обошла её, касаясь пальцами:
- резных ножек кровати с шёлковым балдахином;
- бархатной обивки причудливого кресла;
- холодной поверхности мраморного умывальника.

Особенно её поразил вид из окна - дубовая аллея, уходящая вглубь парка, где золото осенней листвы смешивалось с багрянцем.

Знакомство с господином.

Когда колокольчик прозвенел, Мари вздрогнула так, что чуть не уронила гребень. По пути в холл она:
- запнулась о ковёр, поправляя чулок;
- восхитилась картиной с охотничьей сценой;
- потеряла счёт времени, разглядывая фамильные портреты.

В холле прислуга стояла безупречным строем. Мари заняла место у крайней колонны, когда внезапно:
- стихли все разговоры;
- замерли даже тени от канделябров;
- воздух наполнился ароматом дорогого табака и кожи.

Он вошёл стремительно, не глядя ни на кого. Но когда его взгляд - острый, как лезвие - скользнул по Мари, она почувствовала:
- как кровь ударила в виски;
- как похолодели кончики пальцев;
- как что-то тёплое и тяжёлое опустилось внизу живота.

Это длилось мгновение. Но когда он прошёл мимо, Мари поняла - что-то в её жизни изменилось навсегда.

Ноги Мари подкосились, будто под тяжестью невидимых цепей. Она едва успела добраться до своей комнаты, прежде чем колени предательски подогнулись. Шелковое покрывало на кровати впитало её слёзы, словно знало - здесь плакали до неё многие.

"Почему он так посмотрел? - терзалась она, сжимая кулаки. - Что во мне такого недостойного?"

Зеркало напротив показало бледное лицо с красными от слёз глазами. Она швырнула в него подушку, ненавидя своё отражение.

Недели спустя.

Утро начиналось одинаково:
Ровно в шесть - звонок колокольчика. Быстрое одевание в строгое синее платье. Бесшумная проверка всех комнат восточного крыла.

Мари научилась:
- Чистить серебряные подсвечники, чтобы не оставалось разводов;
- Расставлять книги в библиотеке ровно в двух дюймах от края полки;
- Предугадывать, когда в камине нужно добавить дров.

Но главное - она научилась исчезать. Стать тенью, когда его шаги раздавались в коридоре. Задерживать дыхание, когда он проходил мимо.

Тайные ритуалы.

По средам, когда господин уезжал на охоту, Мари позволяла себе маленькую слабость. Она поднималась в портретную галерею и останавливалась у того портрета.

Холст передавал:
- Холодный блеск его глаз, словно мокрый камень;
- Едва заметную морщину между бровей;
- Привычку сжимать трость левой рукой.

Однажды, в порыве безумия, она прикоснулась к нарисованным губам. Потом неделю не могла зайти в галерею от стыда.

Сад забытых ароматов.

В старом флигеле Мари устроила себе мастерскую:
- Сушила лаванду между страницами книг;
- Смешивала лепестки роз с корицей;
- Прятала мешочки с травами под подушку;

Иногда ей казалось, будто ароматы складываются в слова. Особенно когда ветер приносил запах его сигар - терпкий, как невысказанные мысли.

Однажды ночью, проснувшись от странного шума, она увидела в окне: Тень у фонтана. Краешек знакомого плаща. Дым сигары, растворяющийся в лунном свете.

Утром на ступеньках она нашла забытую перчатку. Ткань сохранила тепло его руки.

Теперь этот трофей жил в её шкатулке, рядом с засохшей розой из первого дня.