Отрежь себе уши!

 – Лен, а Лен,  – тихо, чтобы не разбудить дочь, зову я жену.

 – Чего тебе? – спросонья поднимает она голову с подушки.

 – Не храпи!

 – Я и так стараюсь!

 – Да, но ты меня будешь уже какой раз!

 – Извини! Больше не буду. Спи! – голова жены падает на подушку.

 – Легко сказать. Ты храпишь мне прямо в уши!

 – Отрежь их!

 – Я что, похож на  Ван-Гога?

 – Угу,  – снова погружаясь в сон, мычит жена.
 
И так почти каждую ночь.
 
Утром, за завтраком, я пытаюсь вернуться к  этой теме:

 – Почему ты не купишь себе лекарство? – спрашиваю я жену. – Я видел рекламу такого. От храпа.

 – Почему ты не купишь себе беруши? – парирует жена. – В каждой аптеке продаются!

 – Я не могу спать с берушами. Они мне мешают спать.

 – Тебе всё мешает! Соседи сверху, машины на улице, птицы за окном...

 – И что из этого? – начинаю я выходить из себя. – Это ты спишь, как грузчик. А я сплю, как всякий интеллигентный человек, чутко. Это нормально.

 – Это не нормально. Это или нервы, или старость. А может, и то, и другое!

Потом она всё-таки подлизывается ко мне, и мы миримся.

Я не помню точно, когда стал просыпаться по ночам от малейшего звука.
 
Может быть, это началось в тот момент, когда большая страховая компания, владевшая нашим домом раньше, решила распродать все квартиры, которые до этого просто сдавала.
 
И здесь началось! Каждый, овладевший квартирой, считал своим долгом начать новую жизнь в ней с её изнасилования, то есть с ремонта. Сносились внутренние стены, срывался макет и на его место клался паркет, грохот молотков и мощных, вгрызающихся в стены дрелей начинался с шести утра и заканчивался часам к двенадцати ночи. Эта ударная стройка, всеобщий ремонт продолжаются без остановки вот уже три пятилетки подряд.
 
Соседку сверху, которая ходит на каблуках по паркету, я слышу с утра до позднего вечера. Потому что, приходя с улицы домой, она, по французской традиции, обувь не меняет и ходит на каблуках с шести утра до двенадцати ночи. Такое впечатление, что она и спит с ними. С каблуками.

А может, это началось с рождением дочери, чей спокойный сон для меня был так важен, что я готов был убить каждого, кто мог этому помешать.

Тем более что нашей соседкой слева тогда была какая-то полоумная или сексуально озабоченная молодка, которая устраивала вечеринки не менее трёх-четырёх раз в неделю. Причём её «вечеринки», сопровождавшиеся пением, курением и громким хохотом на балконе, начинались где-то часов в десять вечера и заканчивались не раньше четырёх-пяти утра. И никого, кроме меня, это не беспокоило! Никого! Ни других соседей, ни полицию! А что вы хотите?! Вы во Франции!   Это вам не Германия! Здесь вам свобода, равенство и братство!

И это бесит ещё больше. То, что всем на всё наплевать! То, что, столкнувшись с вопиющим нарушением общественного порядка, вы, в итоге, должны противостоять ему в одиночку. И при этом сами должны оставаться любезными и приветливыми.

Ведь во Франции общественное мнение всегда на стороне не тех, кто страдает и потому нервничает, а тех, кто, отравляя вам жизнь, сохраняет внешнюю любезность. Даже если при этом они будут писать вам в карман. Или убивать у вас на глазах ваших родственников.
Главное, чтобы они не забывали при этом говорить «мерси!» и «пардон!»

– Мы Вам мешаем? Извините, мы не знали! Три часа ночи? Но у нас так весело, что мы на часы не смотрим! Да, конечно, мы постараемся говорить потише! И музыку тоже! Спокойной ночи!

После чего громкость даже немного увеличивается.

Да, уже давно я борюсь с аудиоагрессией своими силами.

Если в лифте появляется объявление соседей, любезно предупреждающее всех, что в ближайшие три-четыре недели они будут делать ремонт и, таким образом, возможен шум работ, за который они заранее приносят извинения, я так же любезно приписываю определённые общими правилами часы, когда эти работы можно вести.

Когда соседи за стеной, устраивая вечеринку, зашкаливают далеко за полночь, я не поленюсь несколько раз позвонить им в дверь. При этом в полицию уже не обращаюсь, экономя таким образом и силы, и нервы.

Когда мы едем куда-нибудь отдыхать, я всегда прошу номер на самом верхнем этаже и подальше от лифта.

Но разве можно всё предвидеть?

Какой замечательный номер с видом на городскую привокзальную площадь с фонтаном был у меня в городе Анжу во время моего путешествия по Луаре!
Как мне понравился сам городок! Я решил прогуляться по нему перед сном и был просто околдован шармом и красотой его площадей, улочек и переулков, вечерней подсветкой. Мне показалось, что каким-то волшебным образом он соединяет в себе романтизм и цивильность. Старину и ухоженность...

Но заснуть в номере было совершенно невозможно! Прямо под окнами отеля располагался ночной клуб. Музыка не умолкала до самого утра. А подвыпившие посетители клуба, выходя на улицу покурить, орали во всё горло, нисколько не беспокоясь о том, что тем самым не дают спать нормальным людям, живущим в соседних домах! И это было в ночь 13 ноября. Когда уже было объявлено чрезвычайное положение по всей стране! «Нампорт!» – как говорят французы. «Неважно!»

Ни одна из проезжавших мимо полицейских машин не остановилась, ни один из полицейских из машины не вышел. Не только, чтобы попросить у собравшихся приглушить звук хотя бы в память о погибших, но и чтобы предупредить их о возможной опасности. Ведь, как выяснилось, террористы в тот вечер готовили свои взрывы и расстрелы мирных жителей в кабачках не только в Париже...
 
Впрочем, я, должно быть, просто офранцузился. В том смысле, что стал ворчуном.
А дело просто в том, что ночной шум – это моя карма. А карму, как говорят, изменить нельзя!

В самом деле, все мои попытки уберечься от звуковой агрессии, как правило, ни к чему не приводят.
 
Так, например, направляясь, как всегда, на летний отдых в Испанию, мы останавливаемся по дороге обычно в одном и том же отеле. Заказом отелей в нашей семье занимается жена.

 – Ты попросила, чтобы нам дали номер на последнем этаже?  – спрашиваю я жену, увидев, что нас поселили на предпоследнем.
 
 – Я поняла, что они дали нам то, что у них осталось. Отель полон.

 – Но ты просила?

 – Нет!
 – Подождите распаковывать чемоданы. Я сейчас вернусь!

 – Пап, я никуда отсюда не уйду!  – зная меня, истерично заявляет дочь.

 – Пусть идёт! – возражает ей жена. – Иначе он меня замучает своими упрёками!

Я спускаюсь вниз на ресепшен. Хозяйка отеля, вначале заявившая, что ничего поменять уже не может, в конце концов, под моим натиском меняет нам комнату с предпоследнего этажа на последний.
 
И всё равно я не могу заснуть до самого утра! Потому что соседи за тонкой  стеной на том же самом верхнем этаже куролесят всю ночь!

В Испании, как, впрочем, и на любом другом морском побережье моими злейшими врагами являются чайки и бакланы. Вы слышали как эти птицы кричат по утрам? Даже не кричат, а просто лают! Как маленькие вредные собачки! А если не они, то горлицы. Про которых говорят, что они, видите ли, «поют». А вы знаете во сколько они начинают петь? Я знаю. В половине шестого утра!
 
Дома, у окна, у меня стоит небольшой полиэтиленовый мешочек с мелкой галькой. Чтобы прогонять этих самых горлиц, сорок или ворон, когда они устраивают свои концерты или разборки на деревьях под нашими окнами. Только не говорите об этом «зелёным».
А то ещё засудят!
   
Однажды мы поехали с моими ближайшими родственниками в «Сентрал-парк».

Это очень известное место отдыха в Центральном регионе Франции.

В огромном, огороженном каменной стеной парке расположено более полусотни одноэтажных коттеджей на приличном расстоянии друг от друга. В центре Парка большой бассейн с водными аттракционами и множеством симпатичных кафе, ресторанчиков и магазинчиков вокруг. В Парке множество детских площадок, павлинов и даже каких-то домашних животных, вроде коз и овечек. Никаких тебе машин. Велосипеды можно взять напрокат. Настоящий рай для детей и взрослых.
Особенно меня радовало, что домики были однаэтажными и не впритык  друг к другу. «Наконец-то, отосплюсь!» – подумал я с удовлетворением. Жена тоже была рада за меня:

 – Здесь тебе никто не будет мешать. Выспишься, наконец-то.
   
Не тут-то было!

Ночью меня разбудили шаги. Я прислушался. Мне не послышалось: шаги повторились. Кто бы это мог быть? На часах было четыре утра. Рановато для прогулок!

Я попытался заснуть, но те же странные, словно прячущиеся шаги повторились вновь.
 
«Неужели вор?!»  –  подумал я.

Новые короткие приглушённые шаги заставили меня подняться.

Я взял фонарик и вышел в гостиную. Зажёг свет. Никого. Прошёл на кухню. И там никого. Заглянул в туалет, подсобку, стенные шкафы... Никого! Проверил замки на дверях, оконные рамы – всё нормально! Подозрительных шагов, кстати, тоже не слышно. Я выключил свет и посмотрел в разные окна на улицу. Никого! Неужели послышалось?

На всякий случай я всё-таки решил оставить маленький свет на кухне и вернулся в кровать.

 –  У тебя запор, что ли? – поинтересовалась жена, не открывая глаз.
 
 –  С чего ты взяла?

 –  Ты чего так долго?

 –  Так, показалось...

 –  Что показалось?

 –  Кто-то ходил...

 –  Ну, и?

 –  Никого.

 –  Ну, и спи спокойно.

 –  Я и сплю.

Но, конечно, разбив себе сон, нормально заснуть я уже не мог. Тем более, что шаги мне начали  чудиться вновь.

Ночные подозрения покинули меня только с рассветом, когда я, обессиленный своим ночным бдением, наконец-то смог провалиться в недолгий тревожный сон.
 
Проснулся я рано. Но на кухне на сковороде уже весело журчала глазунья. Домовито пыхтел чайник. Позвякивали ножи и вилки. Женщины готовили завтрак.

На большом столе, покрытом красно-белой в клеточку скатертью, стояли тарелки, блюдца, чашки, кофейник и графин, наполненный солнечным апельсиновым соком.

Я вышел на улицу.  Свежий утренний воздух наполнил мои лёгкие. Солнце ещё только начинало своё восхождение, и его лучи, пробиваясь сквозь листву и стволы деревьев, не слепили, а радовали и ласкали, даже не согревая.
 
На дорожках парка ещё никого не было. Окна и двери живописно разбросанных одноэтажных домиков ещё не открывались. Народ только-только просыпался.

На траве блестела роса, птички начинали весело щебетать, и день вот-вот должен был вступить в свои права.

Какими нелепыми, какими смешными кажутся в такие минуты все ночные страхи и подозрения!

«Какой же я глупый! – думалось мне.  –  Вечно что-то напредставляю!  Какие воры?! Какие шаги могли мне почудиться в таком тихом, спокойном месте?!  Откуда?!!!»

Я повернулся к нашему домику, чтобы побыстрее войти в него и разделить с родными приятные минуты совместного завтрака  в новом месте, и... остановился как вкопанный!

На крыше нашего домика стояло пять или шесть павлинов. Я посмотрел на крыши других коттеджей. Никого. Павлины «паслись» только у нас!
 
Это открытие меня и обрадовало, и напугало. Обрадовало, потому что я понял, что ночные звуки не были слуховыми галлюцинациями. Испугало, потому что было совершенно непонятно, почему именно крышу нашего домика, и никакого другого, решили они выбрать местом своего ночлега.

 – Ну, видимо, специально, зная, как чутко ты спишь, – не упустила жена возможности высказать свою версию. – С тобой они чувствовали себя в полной безопасности!

Конечно, карму не изменишь. Но, когда ты знаешь, в чём именно она заключается, все обусловленные ею неудобства переносишь как-то спокойнее.

Теперь я не дёргаюсь. Вернее, по-прежнему делаю всё возможное, чтобы избежать звуковой агрессии, но не фанатею. Ведь стоит мне удалить один источник звука, на смену ему тут же придёт другой. И ещё неизвестно, какой из них будет лучше!