Артист

 
          Антонычу недавно стукнуло семьдесят. Человек он много по-живший на этой земле. Родился ещё перед войной, войну про-бегал бесштанным босоногим мальцом. Отец погиб, так и не передав сыну свой трудный житейский опыт. Набирался маль-чишка Валька житейского опыта сам на улице, как мог. Всегда он был на голову выше своих ровесников. А вот содержимого на костях не хватало. Был он тонкий, как жердина. Наделила его жизнь умом цепким и острым. Ему бы в КВН играть, цены бы ему не было. Разговор его забавный, пересыпан шутками, присказками и анекдотами. Весело с ним  поболтать.
            Рос он хулиганистым подростком. Трудная послевоен-ная жизнь была своеобразным учителем. Но в жизни всё у него сложилось,  потому что нашёл он свою половинку, а она оказалась такой чистой, доброй и ясной, как солнышко. Тепла и света её хватило на них двоих. Марьюшка была его одноклассницей. Прожили они с ней пятьдесят уже годочков, «золотую свадьбу» недавно отыграли.
              Марья всегда на общественных работах была. Всё для людей старалась. Сама она покоя не знала и Валентину своему покоя не давала. В клубе выступает, на отделения с концертами едет, на собраниях речь держит, с детьми какое-то дело затеяла, всегда и Антонычу дело найдётся.
           Как-то раз понадобился для выступления в сельском клубе ведущий, стихи почитать некому. Насела Марья на мужа: «Выручай». Нехотя, со страхом выходил Валентин на сцену в первый раз, коленки дрожали. А вот получилось. Это первое свое выступ-ление он забыть не мог никогда. Закрывает он глаза и видит полу-тёмный гудящий зал, знакомые лица земляков. Куда, Валька  ба-лагур, делась твоя уверенность, твоя смекалка, шутка?
           И вот оказалось, что талант чтеца у него природой заложен, и память, опять же, шибко богатая. Начал он заучивать целые по-эмы. А читал так, что мурашки по телу пробегали у слушателей. Нашёл себя человек. Ни один концерт без него не проходил. Жда-ли его зрители и любили. А какие аплодисменты уму доставались! Избаловали они артиста. Так его за глаза и прозвали «артистом».  Это была золотая пора в его жизни.
         Была – да прошла. Всё  в жизни поменялось. Вот уже и сов-хоза нет, и спроса на талант пенсионера не стало. В доме культуры новое поколение под караоке поёт и пляшет. Старики многие из жизни ушли, поразъехались. Молодёжь о прошлых талантах Антоныча не слышала даже. Лицо Валентина покрыли глубокие морщины, а выражение его всё более печальное.
        А тут у Марьюшки его как бы второе дыхание открылось. Выбрали пенсионеры её своим командиром. Сама она ожила и соседок тормошить стала. Пошли праздники, встречи, поездки и… концерты.  А тут как-то одна соседка и вспомнила  про талант Антоныча, поговорила с ним по душам о делах прошлых, забытых, а потом как бы невзначай и обронила: «А что, артист, слабо тебе сейчас да со сцены почитать, поди, уже и памяти нет?».
         Зацепила она Валентина, крепко зацепила. Сидит он дома думу думает: «А что, смог бы я сейчас выйти в новом Доме культуры на эту роскошную сцену перед этим другим, молодым зрителем…». Привязалась к нему эта мысль, прямо не отпускает. В ограде работает граблями, в пригон идёт, даже в телевизор глаза упёрши сидит, а всё о своём думает: «А вдруг получится. А может, попробовать…». Начал он в своём багаже литературном копаться. А сам думает: «Нафталинчиком от моих стихов попахивает». Вытащит он из памяти какое-нибудь творение и читает его про себя, а если Марьюшки дома нет, то и вслух голос пробует. Нет, не забыл ещё артист тех слов, тех рифм. Память не подводит.
           Апрель к концу подходил. Скоро самый главный праздник – День Победы. В ДК по этому поводу большой концерт. Любят жите-ли села этот праздник. Зал всегда полон. 
          Подмывает Валентина выступить со сцены в этот светлый день. И  начал он неуверенно так сдаваться. С репертуаром проблем не было. Много лет читал он и на сельской сцене и в районе поэму о молодом бойце – комсомольце, схваченном фашистами и зверски убитом. Поэма длинная, очень чувствительно там все муки и страда-ния молодого парня переданы. Любил эту поэму Валентин. В том парнишке убитом он видел своего отца, отдавшего жизнь за Родину. Поэтому и читал он  её с особым выражением, глубоко прочувство-вав. Зрители обычно принимали его на бис. Но ведь это были те - другие жители из Советского Союза. А что поймёт эта современная молодёжь. Есть ли у них глубина чувств, понимание?
       Долгожданный день наступил. Зал был полон, гудел. Сцена оформлена по теме. Настроение у всех праздничное, приподнятое. Осталось несколько минут до начала концерта. Антоныч  вошёл в зал с чувством страха и отчаяния. Он решился. Одет он торжественно, в ладном чёрном костюме, новая светлая рубашка, хорош!
          Марьюшка суетилась, бегала из зала в фойе и обратно. Ор-ганизатор! Вот присела она на свободный стульчик за мужем. А тот и выдаёт ей: «Я читать буду со сцены, пойди, уладь это дело». Марья ахнула от неожиданности, но спорить не стала. Побежала она к руко-водителю. Место для выступления Валентину выговаривать. Нарушать ход концерта было невозможно. Потому решили выпустить ста-рого новоявленного артиста в самом начале. Пусть читает, а дальше всё пойдёт по плану.
          Что испытывал Валентин Антонович, трудно расска-зать, когда его объявили со сцены.  Но адреналина он хватил, на долго хватит. Все как-то удивились: Антоныч читает…
      А он высокий, стройный легко взобрался прямо из зала на праздничную сцену. И всё как будто вспомнил: прошлые кон-церты, прошлые сцены, прошлые лица. Стало как-то легче. Голос зазвучал уверенно и твёрдо. Зал начал успокаиваться, прислушиваться к крепким, весомым словам, он завладел вниманием этих десятков людей. Накал действия в поэме нараста-ет, напряжение в зале растёт. Вот уже у многих женщин глаза повлажнели. А поэма не кончается. Все ждут, что дальше будет, выживет ли молодой боец?
        И вот он - финал. Зал взрывается аплодисментами. Вот они заслуженные, долгожданные, благодарность артисту за минуты вдохновения.
         Валентин спускается со сцены, как будто Бог с Олимпа. А сам думает: «Есть! смог, не струсил. Я вас покорил…»
         Потом его многие благодарили лично. А дома были ещё и телефонные звонки, звонили соседи, знакомые.
 Антоныч испытал давно забытое чувство удовлетворения. Он понимал, что это уже больше не повторится. Это был послед-ний его взлёт, последняя – «лебединая» песня. Спасибо судьбе и за такой подарок на закате жизни. Ещё его и на диск сняли, память останется.
   Что ж будем жить дальше.