Куда пропадают желания
Примерно так рассуждала про себя Зинаида Петровна, перемешивая лопаткой гречку на раскаленной сковороде.
Ей повезло. За её спиной в комнате копошилась с игрушками её гордость - полуторагодовалая внучка Машенька и, она готова была отдать все свои силы и всю свою нерастраченную любовь для её воспитания….
Резкий детский крик вывел Зинаиду Петровну из этого облачного состояния. Положив ложку и прихватку, она поспешила к ребенку, свалившемуся с дивана. Внучка сидела на полу, прижав ладошку ко лбу и, рыдала.
– Ну, что случилось Маша? Упала? Какая же ты растяпа! Иди к бабушке на ручки! Иди я тебя пожалею!
Она взяла ребенка на руки села на диван и с охами стала жалеть ребенка и вытирать ему слёзы. Ребёнок долго не мог успокоиться, но наконец-то притих, увлекшись бабушкиными очками, висевшими на веревочках на её груди. Пока он переворачивал их и пытался смотреть сквозь линзы, их накрыло пахучее дымное облако, ворвавшееся через открытую дверь.
– Фу, ты черт! Гречка пригорела! – Зинаида Петровна усадила ребенка на диван, отдала ему очки, а сама поспешила на кухню, где на сковородке действительно пригорела гречка.
– Вот что теперь делать? Отдам голубям.
Зинаида Петровна жила в маленьком частном домике на окраине города, с маленьким-маленьким участком, на котором в моменты, когда нерастраченные любовь и силы было не на кого тратить, она подкармливала диких голубей и всяких прочих птиц.
Взяв сковородку, она пошла к входной двери и, провернув торчащий в замочной скважине ключ, вышла на крыльцо.
–Гули-гули! – позвала она, заслоняясь рукой от солнца.
Голубей в небе не было, но клич этот услышала внучка. Оставив на диване очки, она слезла с него и побежала к медленно закрывающейся двери.
–Гули-гули! – и на этот раз во двор спланировал голубь, а за ним другой, – Мои хорошие! Вот вам греча! – сказала Зинаида Петровна и сыпанула с любовью из сковороды пригоревшую гречку.
Голуби закурлыкали, засуетились, стали подлетать ещё и ещё, а с ними ещё и воробьи.
…Машенька подошла к захлопнувшейся двери дотянулась до ключа и провернула его.
Зинаида Петровна буквально только мгновение любовалась на голубей, решаясь на то, что может быть и не надо обжаривать гречку перед готовкой, а всё что не происходит в жизни, всё к лучшему, повернулась к двери и дернула за ручку. А дверь и не открылась! Не понимая, она дернула ещё и ещё раз, но с тем же результатом. Смутное подозрение осенило её светлую седую голову. Положив сковороду здесь же на крыльцо, она прошла к окну и увидела, как Маша, хлопая ладошками то спереди, то сзади идет вприпрыжку от входной двери в сторону кухни. К газовой плите.
– Маша! Машенька! Открой, пожалуйста, бабушке дверь! – закричала во весь голос Зинаида Петровна и забарабанила в окно.
Но внучка не слышала, а может и слышала, так как стала ещё громче хлопать и что-то выкрикивать и напевать по-своему.
– Маша, золотце, открой бабушке…. Не трогай плиту Машенька! Не трогай…! Я кому….
Но Маша подошла к плите, дотянулась до ручек и стала усердно крутить их. Или только пытаться это сделать? Она прошлась по всем ручкам и наконец-таки, провернула крайнюю левую, что вызвало у неё восторг. Раздалось тиканье. Это был таймер. Посчитав, что дело сделано, она пошла, творить дальше.
– Маша! Маша! – кричала бабушка, и бегала вокруг дома, заглядывая в окна, пытаясь привлечь к себе внимание.
В коридоре за старым зеркалом Маша обнаружила ещё более интересную вещь. Это был топор. Маша с трудом вытащила его, положила на пол и уселась рядом, изучая, гладя пальчиком туповатое лезвие.
У бабушки уже не было сил, слезы катились из глаз, давление зашкаливало и било в затылок. Ей казалось, что она истошно кричит, хотя на самом деле этого не было.
Полностью изучив топор, Маша двинулась в бабушкину комнату, где умудрилась сначала включить радио, а потом увеличить его громкость до максимума. Затем, то же самое было проделано с телевизором. Далее она углубилась в бабушкину косметику и, вытащив бутылек с неизвестной ей жидкостью, замерла посреди комнаты, пытаясь его открыть.
– Петровна, что происходит?!
Зинаида Петровна уже только шептала и плакала, глядя в сверкавшее от ярких вспышек телевизионного света и дребезжащее от звука окно.
– Петровна…!
Она медленно обернулась на голос. Из-за забора была видна голова соседа. Почтенного пенсионера в майке, лишь только изредка приходившего к ней точить ножи.
Петровна показала пальцем на окно. Всё понимающий сосед кивнул, промычал нечленораздельно, вытащил из кармана мобильник и протянул, – На! Звони!
Когда приехали дети, сосед пришел уже нормально через калитку и принес с собою открытую бутылку водки.
– Давай Петровна, жахни стаканчик!
Но ничего уже не хотелось….
Свидетельство о публикации №216022501055