Свой выбор...

     Предисловие.
    
     Судьба… Что она такое и с чем её едят? Не хочу я вдаваться в мистические подробности, опираясь на гороскопы и другие астрологические штуки. Ведь мы, в сущности нашего устроенного бытия, по инициативе такого же выборщика пути, как и остальные дети нашей планеты, родились и живём на ней, а уже на основе заложенных в наши юные головы знаний от родителей, улицы, школы и т.д. выбираем свой,  будто бы множественный, но единственный жизненный путь.  Да-да, мы, все люди, выбираем на перекрёстке дорог, пусть неправильное, но уже неизбежное направление. Идем с чётким планом и без него, с ошибками, оглядками, или с убийственным признанием самому себе в непригодности этого выбора. При этом, думая, взвешивая, но теряясь, порой и сомневаясь, а иногда даже идя на поводу, мы упорно кладём те самые жизненные кирпичики своей собственной истории. Двигаясь прямо, кривобоко, по косой, каждый из нас несёт в себе добро, изначально предназначенное для дальнейшего выживания, но вместе с этим мы сами же, и творим, в большей или меньшей степени, то самое  зло, даже непреднамеренное, которое является непременным условием устройства мира в целом. Другое дело кто, как, когда и в какой степени и под каким влиянием это действо воспроизводит?
     Убивает полностью  и бесповоротно одна только мысль, что посредством прохождения своего пути можно однажды затянуть в пропасть не только себя самого, но и увлечь в бездну других, ни в чём не повинных людей, но даже не успевших сделать собственный выбор.

     Судьба!?
    
     У Татьяны всё было хорошо… Дом, трое детей, муж. Что ещё надо?  Старший Андрюшка пошёл в школу. Фигурой ладный, характером скромный, трудолюбивый, весь в отца, будущая надежа и опора.  Младшенькому Илье исполнилось всего один годик, красивый на лицо, в матушку удался, по всему было видно. На ножки рано встал, носится за юбкой вслед, всё помочь норовит. Сережке после пяти более половины перевалило, но не понятно было никому совершенно, в кого такой шалопай уродился. Не усидит на месте никогда, всё норовит что-нибудь сломать, навредить, слямзить. Только при виде доброго, но со строгим видом отца и то, если тот с ремнем будет, на час от силы  угомонится. В садике покоя никому от него не было, из-за бесконечных жалоб родителей, пришлось домой взять, ведь всё одно в декрете с малым сидеть, а тут и Серёжка под присмотром. Про цвет глаз, волос и строение тела говорить совсем нечего, словно из дальних заграничных стран подкинули под подол мальчишку, когда рожала Татьяна. А так, что ещё сказать? Не иначе нагуляла, при живом-то муже, поговаривали соседи.

     Алёшку, мужа своего, не любила Таня никогда. Какой-то тихий он был, молчун и часто замкнутый в себе,  что-то вроде этого. Хоть   внимательный, обходительный и добрый очень, но неинтересен ей, что там говорить, ни в любовном, ни в житейском Танюшкином плане. Но она как-то свыклась, стерпелась и была даже сильно ему обязана. Ведь ей врачи, после аборта, девять лет назад напророчили, что без детей до конца жизни маяться. Но помогла прабабушка, знатная на всю округу знахарка. Лечила долго травками разными, да снадобьями целебными  настоянными и строго-настрого, перед самой смертушкой своей, наказала внучке, именно за Алексея замуж выйти. Вышла… Вот тут-то и случилось волшебство, понесла она Андрюшеньку. И всё у Тани стало хорошо. Появился дом с кухней и ванной, оборудованных бытовой техникой по последней  китайской моде, где особой популярность пользовалась здоровущая стиральная машина промышленного образца.  А в доме народились долгожданные, любимые детишки и за всем этим стоял хозяин, верный добытчик и сильное плечо. Вроде бы встала Татьяна на нужный путь, благодаря прабабке, но тогда, в самом начале жизненного пути…

     Не дай Бог, любому из нас в детстве такие  испытания принять, какие выдались на Танину голову. Родители пили по-чёрному, а её били, почем зря. Часто убегала Танюшка из дома, но возвращалась от безысходности момента назад или приводили её в родные апартаменты наши доблестные милиционеры.  Несколько раз пытались сотрудники опеки, с не особым рвением, лишить мать с отцом родительских прав, пока оба, друг за дружкой не отправились на тот свет по причине цирроза печени на алкогольной почве. Кроме старенькой больной прабабушки, часто лежащей в больнице, у Тани больше никогошеньки не было, и загремела горемыка девочка  в Детский Дом.  Там Танюша и познакомилась с заводным, смешным  и красивым Серёжкой, сильным, смелым, весёлым парнем. Тот был на все руки мастак, а сорви голова ещё тот!

     Сергей лихо держал главную планку этого воспитательного заведения. Был лихой заправилой хулиганского типа и не дай Бог, если  кому-нибудь приходило в голову, перейти дорогу или вступить с ним в перепалку, этот умник тут же получал, в лучшем случае в челюсть, а в худшем имел тёмную или страшный бойкот ото всех проживающих в доме  ребят. Татьяна искренне восхищалась своим другом, смотрела на него, словно на некое божество и втайне молилась небу, за то, что оно поспособствовало такой перемене в её судьбе. Она всегда старалась быть рядом с ним и в открытую важничала, при этом, чувствуя особое к себе отношение со стороны окружающих людей. А как же, ведь Сергея побаивались, а значит, уважали исключительно все. Не только подростки, проживающие в данном Детском Доме, но  и сами воспитатели, а ко всему прочему вся поголовно уличная шпана принимала  его за своего в доску приятеля, и даже местные уголовные элементы зачастую предлагали совершить совместные очередные авантюрные операции. Они заключались обычно в том, чтобы ободрать до последней нитки  зазевавшегося солидного, но пьяного гражданина, подломить ночной киоск в новогодних масках, обчистить припаркованный автомобиль и тому подобные деяния.

     Таня верила каждому Сережиному слову, не осуждая любой его выходки, порой грубой, и даже по отношению к себе самой. Именно с ним у Татьяны и произошла, влекущая друг к другу молодых людей близость, после удачных экспериментов которой, был сделан вынужденный аборт. Вместе они были уже единое целое, вместе не был страшен даже чёрт и вся судебная система в государственном масштабе. Очень часто они мечтали, что когда покинут этот гадский Дом, то ограбят по крупному подходящий банк или облапошат какого-нибудь болвана олигарха, после чего махнут за границу, где будут прожигать во всё своё беспримерное удовольствие незабываемые, даже за пределами собственного тела, последующие до самой смерти дни. Но не так часто Татьяна задумывалась о вызывающих поступках своего любимого, который стал, всё больше употреблять горячительные напитки и даже не один раз уже побывал под наркотическим опьянением.

     Однажды кто-то спросил Сергея про его родителей. Он ответил с удивительной простотой, что родители сдохли, куда им, собственно, и дорога. Не успевали ему задать следующий вопрос, как он тут же на него отвечал, что, мол, умирают только пацаны и птицы, а все остальные люди только дохнут. Тане поначалу не очень нравились такие мысли, но вскоре и она стала говорить, что её родители тоже сдохли. Иногда Танечка задумывалась и над таким вопросом, какое предназначение человека на земле? При этом она, тайком в своих девичьих мыслях, обдумывала и размышляла над произведёнными действиями своего героя. Ведь тот мог просто так обидеть ни в чем неповинного человека, избить его ни за что, и может даже, наверное, убить, пусть при всём нежелании, но просто так, чтобы тому неповадно было испортить настроение в достижении цели  в чисто эгоистическом соображении. Татьяна махала головой, как бы отбрасывая тем самым худшие чувства, предостерегающе исходящие из подсознания и, с великим нетерпением, бежала навстречу, с широко расставленными руками, к своему возлюбленному. Потому, что идти было некуда и не к кому, потому что надежда о лучшей доле затмевала все остальные прогнозы, а иначе как?  По-другому не жить! И мысли об этом другом не может быть никакой, совершенно!

     Весной, когда любая прилетевшая птица, любая возникшая из земли травиночка искренне радовали глаза людей, а небо манило, манило, и трепетно обнимало все живое на земле, случилось непоправимое…- Серёжка убил человека! Не хочу, и не буду смаковать подробности, связанные с совершенными преступлениями и  тюремными передвижениями нашего антигероя от малолетки до взрослой зоны потому, как уверен на все сто процентов, до самых кончиков волос на голове, что все благородные и романтичные пираты с разбойниками, прежде всего, сволочи и последние скоты. Никто не переубедит меня в обратном, потому что предостаточно перевидал этой гадской швали на своём небольшом веку. В связи с этим и оставлю гнетущую меня тему на следующий раз, дабы вплотную перейти к судьбе нашей Татьяны и её ближайшего окружения.

     Оставшись внезапно совершенно одна, ввиду того, что друзья и подруги испарились, в одночасье, в неизвестном направлении, Татьяна поминутно и по каждому сантиметру перебрала в своей голове весь свой маленький пройденный жизненный путь. Очень, очень помогла прабабушка в этом отношении, которая буквально внесла, влепила и втемяшила в мозги своей правнучке истинный смысл превосходства настоящего человеческого существования.

     Сергей настойчиво, в течение двух-трёх лет, письменно и по телефону, убеждал выйти за него замуж. Мол, и свидания у них часто будут, и так он точно будет знать, что его ждут на воле, а если нет, то сукам места на земле никто не припас никогда и ни за что на свете! После беседы с прабабушкой и этих угрожающих выпадов со стороны, как ей казалось,   самого близкого и родного для неё человека, сознание перевернулось, и Таня сделала решительный шаг, тем более, что на пути возник по милости престарелой родственницы, будущий  муж Алёшка. После росписи и небольшой свадьбы, прабабушка с лёгким сердцем за свою правнучку, отошла в мир иной.

     Время шло неумолимо, но вот родился долгожданный Андрюшка! Татьяна с Алексеем души в нём не чаяли, и стали подумывать о втором ребёнке. Всё бы хорошо, но  в сердце нежной и доброй мамки нет-нет, да и пробиралась тайными тропками подлая грусть. Танюша с тонной крика  в душе,  представляла ненавистную уже сейчас, будущую встречу с Сергеем, которая неминуемо должна была, когда-нибудь состоятся. Этот час настал, ворвался, нагромоздился новыми жизненными условиями, которым необходимо было противопоставить всю свою женскую волю и мужество.

     Как не готовилась к встрече, как её только не предвкушала Татьяна, но неожиданно случились непоправимые и не запланированные, не вмещающиеся в её же мозги шаги собственного безумия. Она бросилась на шею, нагло ввалившегося в её новую жизнь Сергея. Да-да, о ужас, это был совершенно другой человек, стоящий перед её взором, но она отчётливо видела только того, только прежнего, только когда-то любимого Серёжку! Таня стала тайком пропадать из дома и, хотя видела все те перемены в уже чужом для неё человеке,  старалась отмахнуться от вредных привычек и выходок Сергея. Она даже дала согласие, что покинет семью, тем более что забеременела, но… Серёжа снова убил человека. 

     Бедная, бедная Таня, она, узнав о случившемся, потеряла сознание и очнулась только в больнице, когда ей  акушерка показывала родившегося не по сроку сыночка Сергея. Имя это было дано по стечению обстоятельств, когда наступила очередь при даче имени по договорённости между супругами.  Алёшка настоял, а Таня не сумела ничего сказать против, хотя этого имени не могла психологически уже принять, но как объяснить мужу, тем более, если он думал, что это его родной собственный ребёнок?

     Ну, вот мы и вернулись к самому началу нашего повествования. Правильно, говорят в народе, что время лечит всё. Но что, не говори,  остаётся выдержанный с летами, неизгладимый осадок изуродованного детства и искалеченной любви в душе нашей героини.  Уже прошло четыре с половиной года, когда родился ещё один сын, названного в честь отца Алексея Ильёй. А ещё  ровно через год Татьяна услышала в телефонной трубке давно забытый, но мучительно знакомый голос:
     - Таньша! Здравствуй, родная! – Раздавалось приглушённо из динамика. – Меня освободили, милая, представляешь?

     Сердце рухнуло в груди у Тани, душа ухнула диким звуком раненого животного чувства. Она еле-еле устояла на ногах, а из трубки доносилось следующее:
     - Мне бы только сына посмотреть, да с тобой перетереть по старой дружбе. Ты это, того… захвати документы с собой, мне тут ксиву одну заполнить нужно. Таня, полчаса…и всё. Выходи к двенадцати на обочину дороги, я буду мимо проезжать… Приходи… и больше ты меня никогда не увидишь… зуб даю!
     - Серёжка-то в садике, - дребезжащим голосом, с надрывом отвечала Таня, обманывая при этом, потому, что сын был дома, рядом с ней.
     - Ничего, в садик заскочим! – прозвучало в трубке и следом пошли гудки.

     Муж был на работе, старший сын в школе, младшие детишки с ней, а на улице шла, летела, неслась на всех невозможных парах весна… восхитительная и неповторимая, дающая всем людям надежду и веру в дальнейшее счастливое будущее! Таня вдруг случайно посмотрела в зеркало и увидела вмиг образовавшийся клочок седых волос. Там же в зеркале, внезапно промелькнули все её основные вёсны в жизни: весна, когда её определили в Детский Дом, весна, когда она влюбилась в того безбашенного Серёжку, весна, когда тот убил человека, весна, когда он пришёл первый раз из тюрьмы и…
     -  Теперь, снова весна, - прошептала Таня.

     Татьяна долго умывалась холодной водой, прокручивая в голове одни и те же мысли, что предпринять и как поступить в этом ужасно скверном случае? Какие действия, и какие поступки должна она героически совершить, чтобы никогда, никогда  больше не думать об этом нагромождении ненавистных уроков жизни? Что сделать, какие горы свернуть для этого, и какие доводы выдвинуть в протест? Нервно покачиваясь из стороны в сторону, зависли эти вопросы под потолком. А Таня немного пришла в себя и, уверенно решив, не показывать родному отцу сына, чтобы ребёнка не травмировать при встрече с ним, а так же твёрдо убедив себя, навсегда покончить со всем этим кошмаром, стала быстро собираться.

     Татьяна, включив телевизор, нашла канал с мультиками, строго наказала Сережке, приглядывать за Ильёй и направилась к выходу из дома. Детишек она оставляла одних уже не раз, когда срочно нужно было сбегать в магазин, который находился в ста метрах через дорогу. За пятнадцать минут, что может случиться?

     В это самое время на довольно большой скорости к селу подъезжала большегрузная фура. В кабине восседал Сергей. Он крепко держался сильными руками за баранку и обдумывал план дальнейших действий. Совсем недавно он со своим дружком  совершили побег. Дружка при первом же удобном случае он слил в одну из придорожных ям. Фура была краденная, документы и номера подделаны. Сергей, заранее спланировав, оформил одновременно два хороших для себя дела: избавился от напарника и его друзей, завладев автомобилем с грузом,  и направил при этом ментов по ложному следу. Теперь нужно было приступить к третьему пункту плана, который заключался в том, чтобы забрать Татьяну с сыном с собой, и чтобы быстро, без всяких на то проволочек, перескочить на сторону Украины.

     Таню трясло, словно подключили к её телу ток, и она никак не могла справиться с этим наваждением, обрушившимся на её голову. Она вышла из дома и уже перешла на ту сторону дороги, когда увидела приближающийся к ней КАМАЗ. Автомобиль почему-то прибавил скорость.

     Сергей в зеркале заднего вида увидел две патрульные полицейские машины, выехавшие внезапно из-за поворота. Машины появились совершенно случайно, и даже не думали гнаться за фурой, просто ехали по своим неотложным делам, но Сергея, словно колом по спине огрели, и он нервно нажал на газ.

     -  Давай, давай залезай! Чё ли в ракете никогда не летал? – ворчал маленький Серёжка, подсаживая в круглое отверстие стиральной машины своего годовалого братика. У Ильи никак не получалось просунуться внутрь, он отталкивался ножкой от пола, при этом громко смеялся и визжал от удовольствия, пока не оказался, наконец-то, в кабине космического корабля. Иллюминатор захлопнулся на внутреннюю защёлку, после чего пошли секунды отсчёта перед запуском ракеты в неизвестные космические дали. Илья, довольный таким поворотом дела, смеялся во всё круглое стекло,  а старший братик с удивительной настойчивостью ударял ладонью по корпусу стиральной машины.
     - Давай, давай… лети! – разносилось по всему дому!

     Ладонь ударилась по кнопке запуска и… пошла вода.
     - А-а-а! – закричал Илья.
     - А-а-а! - закричал Серёжа и стал с большим усилием дергать дверцу, но та никак не хотела открываться.

     Что-то неизвестное толкнула маленького Серёженьку в спину, кольнуло под сердце, и он рванул, словно оглашенный, с места в сторону двери. Мальчишка стремглав выскочил на улицу и, увидев на той стороне дороги свою родную мамашу, стал диким голосом кричать ей, жестикулируя руками, вступив ногой на проезжую часть.
     - Мама, мама! – кричал изо всей своей детской силы перепуганный ребёнок, нутром осознавая, что сотворил нечто невозможное и ужасное, которое нужно прямо сейчас, прямо немедленно устранить, иначе придёт крах вселенной! - Илюшка, Илюшка там!

     У Татьяны, с нестерпимой болью, которую только видела человеческая природа, диким ужасом перехватило дыхание и что-то резкое, с надсадой за  вселенскую несправедливость, проскочило через весь материнский позвоночник, и она рванула, готовая на всё, что было сверх материнских сил на встречу к  родному сыну, который выскочил уже на середину дороги.

     Водитель Камаза, увидев мальчонку и бежавшую к нему мать, тут же дал по тормозам, но… было очень поздно. Сергей заорал истошным голосом и бешено крутанул, что было сил баранку в сторону обочины, после чего фуру резко занесло! Не прошло и доли секунды, как она тут же завалилась на громадную свою сторону и грохнулась плашмя двадцатью тоннами веса, безжалостно схоронив под собой всё живое… всё, что попалось на её беспощадном пути.

     Серёга, истекая кровью, кое-как выбрался через верх кабины. Где-то там, в самых потаённых уголках сознания теплилась надежда на чудо, но надежда испарилась вместе с ним, с сознанием, ведь оно покинуло  нашего антигероя навсегда, когда его глаза больно удостоверились о свершившихся фактах. И когда подъехали полицейские, Сергей уже бился головой о кабину: молча, с остервенением, до смерти!

     Ещё до того момента, когда у Алексея в кармане куртки зазвонил телефон, его чем то толкнуло предупреждающе под сердце! Видимо есть они, существуют, все же,  те самые волны, передающие беду на расстоянии. Он только охнул глухо, услышав смертельную весть о своих родных и, что на месте происшествия не был обнаружен самый маленький член их семьи. Выронив на пол телефон, Алёшка помчался быстрее самого быстрого ветра, в первую очередь к своему дому.

     Алексей пролетел пулей мимо опрокинутой фуры и собравшейся толпы, только мельком глянув на подъезжающий подъёмный кран и скорую помощь. В доме никого не было, только зловеще шумела стиральная машина. Походив по комнатам и, не найдя Илью, Алексей направился к выходу. Словно, в который раз почувствовав непоправимую беду, он повернулся к вибрирующему стиральному агрегату. Волосы тут же встали дыбом, коленки затряслись, но собрав в себе любые имеющиеся силы, Алёшка в секунду выдернул электрический шнур из розетки и взломал дверцу. Из космического корабля выпало безжизненное тело. Ещё что-то предпринимая, делая какие-то усилия по спасению своего ребёнка, Алексей выл пронзительным воем… с надрывом, с неверием, с недопониманием происшедшего, но уже принимая подсознательно ужасный крах всему на свете!

     Старый сосед, Афанасий Макарович, который стоял всех ближе к дому, услышал душераздирающий вой, исходящий из хаты. Он пошёл, ковыляя с палочкой, внутрь помещения. Вой прекратился. Когда он вошёл, перед соседом предстала дикая картина: в луже воды лежал мёртвый мальчик, а в проёме дверей висел в петле сосед Алёшка. Пока Макарыч пытался бессильно приподнять тело, пока искал нож, а потом только позвал на помощь, ведь пришлось идти обратно, смерть забрала в свои печальные апартаменты ещё одного жителя нашей планеты.

     Через полчаса в неподалёку стоящем учебном заведении заканчивался последний урок и Андрюшка, соскучившийся по мамкиному борщу, должен был придти из школы.