Случайная рукопись - 21

ТЕТРАДЬ ТРЕТЬЯ

НАВСТРЕЧУ НЕИЗВЕДАННОМУ

   - Юра, ты часто уходишь один, и я не знаю, как глубоко. Ты ведь понимаешь, что это может быть опасно? - Рашид беседовал с Юрой у себя на кухне в один из редких совместных вечеров.

- Понимаю. Тянет, ничего не могу поделать. Там везде неизведанное. Там встречаешь вещи, которых не встретить наверху. Там тайна, прикосновение к которой - всегда новые ощущения. Это невозможно описать словами, ну я-то точно не смогу. Может быть, я подсел на иглу своих эмоций? Что скажешь? - спросил Юра.

- Точно, подсел. Если не можешь без своих путешествий, то точно, - ответил Рашид.

- Нет, не могу. Но даже не думаю завязать. Там меня некому понимать, оттого нет и непонимания. Нет бессмысленной борьбы за свою личность и право что-то делать не так, как все.

- Это плохо, Юра, плохо, - покачал головой Рашид, - Это кризис, понимаешь? Надо больше быть с друзьями, на людях или с людьми. Почему не берешь никого с собой?

- Я привык отвечать только за себя. Что плохо, понимаю, но знаешь, Рашид, стою вот на тусовке, смотрю на ребят, девчонок, вроде нормально все, смеются, балагурят, без зла все, но скучно мне. Не о чем мне с ними разговаривать. Меж нами как пропасть глубиною в наши подземелья. Пропасть восприятий. Ты редко бываешь свободен - работа, все такое. Я не в упрек, я понимаю все. Просто так бродить по Москве, чтобы только быть среди людей, так на поверхности никто никому не нужен. Внизу людей хоть и нет, но состояние такое же. К тому же, что я не видел на поверхности? Все хожено-перехожено.

- Кризис, Юра, не в том, что поговорить не с кем, а в том, что ты довел себя до такого состояния. Люди остались такими же, как были, но ты изменился, и твоя новая форма стала отталкивать тебя от людей. Что такого ты познал, что меж окружающими у тебя возникла пропасть? Это правда, ты идешь на поводу своих эмоций, нет... допинга, адреналина. Это тоже наркота, Юра! Бороться с этим без твоего понимания опасности невозможно. Как донести это до твоего понимания? Вот уйдешь ты в очередной раз неизвестно куда, неизвестно зачем. А если с тобой что-нибудь случится?

- Значит, судьба.

- Ты не прав. Мы переживаем за тебя.

- Да ладно. Мы? Это кто же? Может, «мы» - это только ты?

- Вот тебе и ладно. Мы - это мы все. Движение уже давно не собрание по интересам, ты разве не заметил? Это уже давно один организм. Он чувствует и переживает равно, как каждый из нас и о каждом, поверь.

- Ну... ты меня удивляешь. Не придумывай себе монстров, Рашид. Организм. Да, люди собрались сильные, и я всех равно уважаю. Но какое дело всем до меня лично? У каждого и без меня забот полно.

- Полно - не полно... какая разница? Я говорил уже, что люди приходят друг к другу не просто так. И уж точно не затем, чтоб просто так потом уйти. Ты уже понял, зачем ты пришел?

- Может быть. Я пришел, как помнится, к тебе, а ты уже потом собрал вокруг себя всех остальных. Так кто к кому пришел? Вот ты идешь рядом, и я верю, что ты беспокоишься обо мне, но к чему говорить мне обо всех и их волнениях? Все это как-то ни о чем. Давай лучше о нас - ты о себе, я о себе, ну или друг о друге, в конце концов.

- Вот ты как повернул, Юрец-молодец. Хорошо, давай так, но имей в виду, что я передал тебе не только свои слова. Ребята просили с тобой поговорить. Может, у тебя что-то не так пошло, может быть, тебе помощь нужна?

- Видишь ли, Рашид, понимание тоже приходит к тебе, как и человек. Мне не нужна помощь, поверь. Вы мне уже сильно помогли тем, что просто есть у меня, за что и спасибо всем. Я просто чувствую, что там под землей что-то есть, что-то важное, и ищу его. Это трудно объяснить, ну как бы тянет меня туда, зовет кто-то.

- Мда. Русалки тоже красиво зовут и манят, а потом утаскивают на дно. Не боишься таких русалок?

- Нет, представь, страха нет. Есть уверенность в необходимости поисков. Пойми, я должен разобраться в этом только сам, и пока не разберусь, не могу привлечь никого.

- Я-то тебя понимаю. Хорошо понимаю. Но что мне сказать ребятам?

- Всему свое время. Пусть оно пройдет, и тогда придет понимание. Правильно говорю, да?

- Да уж. Хорошо, но ты как-нибудь поаккуратнее все же. Один-то.

- Хорошо, Рашид, хорошо. Ты не волнуйся за меня, я всегда слежу за временем и соблюдаю технику безопасности.

   Юра ходил в пещеры и подземелья в одиночку снова и снова. Бывало, что он вспоминал старое и играл один, сам с собою. Он, конечно, с удовольствием участвовал в коллективных игрищах и сафари, когда они были, но чаще уходил один и никому не говорил, куда. Рашид следил за его уходами и приходами. Он всегда волновался, когда кто-то надолго уходил вниз, пусть даже не в одиночку. Но Юра редко давал повод волноваться. Он не пропадал надолго. Ему хватало дня или ночи.

   Внизу время относительно - нет солнца, луны, других временных отметок. Глубина открывает тайны неохотно, требуя полного внимания, интригуя. Необходимо сродниться с нею, вжиться в неизведанный мир, чтобы он стал открывать свои сокровища. Опасно без оглядки идти навстречу глубине, таких она поглощает без остатка. Только осторожными шажками, тщательно изучая новые пространства. Изученное остается позади, но через шаг - опять неизведанное. В этом процессе и была та притягательность походов в глубины под Москвой для Юры. Он слушал истории чужих похождений, истории диггеров и сталкеров. Он не ставил под сомнение даже самые немыслимые и фантастичные эпизоды, а проверял их.

   В этот раз он поставил себе задачу найти и сразиться с «Белым призраком», о котором часто говорили уходившие глубоко. Призрак якобы принимает форму человека, иногда издает тонкие звуки и смотрит зелеными огоньками. Персонаж ужастика, да и только. Юра не верил в мистику, он был приземленным реалистом. Юра верил, что всему есть реалистичное объяснение, и целенаправленно шел искать этого призрака, чтобы развенчать его жуткую славу.

   Было дело он, кстати, воевал с «живым мхом». На уже приличной глубине, метров сорок, он столкнулся со странным явлением, о котором ходили байки среди экстремалов глубин, но научного обоснования или образцов ткани никто не предоставлял для скептиков. Юра не был скептиком, он был исследователем, уверенным, что в мире достаточно неизученного и неисследованного, поэтому во всех байках искал максимум описания явления, оценивал координаты места предполагаемого поиска, затем продумывал экипировку и отправлялся в экспедицию. Не часто явление проявлялось в первые же вылазки на глубину, но с «живым мхом» ему повезло. Кто его знает, что за хрень и откуда она выползла. Было полное впечатление, что двигался мох. Неоднородная, постоянно меняющая форму серая масса приближалась так быстро, что Юра не успевал сфокусировать на ней зрение в слабом луче собственного фонаря.

   Масса, двигаясь, не издавала звуков, только громко шуршала. То, что у этой штуки были плохие намерения, Юра понял сразу, как только она окружила его. Щипания и рывки по ботинкам и штанине без слов сказали, что тебя жрут. Юра не стал долго разбираться. Меч был с ним всегда и в отличие от первых походов - из отменной стали, с приличной заточкой. Меч был длинный, немного искривлен на манер японского, с длинной же ручкой. В общем, очень скоро мху было что жрать. Голос у мха появился. Пищал он отвратно, и хоть хищнические свои намерения оставил не сразу, до штанин Юриных он больше не дотянулся. Когда мох все же ретировался, Юра не нашел вокруг себя ничего, говорившего о чьем бы то ни было присутствии. То ли мох был действительно однороден, то ли с большой скоростью пожирал павших своих братьев, из которых и состоял. Юра про себя отметил, что это крысы. Особые, подземные, мохнатые и слепые крысы. И никакой мистики! А крыс он не боялся.

   Так вот, глубина была уже приличная, а «Белого призрака» все не было. Времени прошло много, Юра решил отложить на сегодня акцию и пошел обратно наверх. И вот на полпути назад луч с его каски выхватил кусок бетонной стены, и что-то привлекло Юру. Стена как стена, но в одном месте она дала усадку и образовалась черная змейка щели. Этой трещины тут не было в прошлый раз, это Юра отлично помнил, так как всегда старался проходить одним маршрутом до финиша исследования одного направления или явления, поэтому глаз и остановился на ней. Юра подошел и начал изучать трещину. Что-то в ней было необычно, и Юра скоро понял, что. В общем, трещина как трещина.

   Стены ломаются по разным причинам, осыпаются целыми глыбами, но тут в общей массе бетона проглядывал кирпич. Он не был под шубой бетона сплошняком, а виделся только внизу трещины, хотя глубина трещины выше кирпича была глубже. Тут явно было был заложен проем в бетонной стене, а сей факт был уже интересен. Дело в том, что раз заложено, то это ход, а ход в никуда не бывает. По ту сторону должно быть что-то, куда этот ход ведет, и это что-то еще не осмотрено и не изучено. По подземельям ходят множество легенд о таинственных комнатах, секретных ходах и кладах.

   Конечно, ход может вывести в старую сточную трубу, но все равно стоило глянуть, чтобы убедиться. Поковырять штукатурку было нечем, кроме меча. Юра поискал в округе камешек поувесистее и постучал по стенке. Штукатурка рушилась неохотно, тем не менее скоро проявился из-под нее заложенный кирпичом низкий свод, залепленный в свое время цементной шубой. Это точно был новый ход, тщательно замаскированный бетоном. Расковырять кладку камешком непросто, это Юра понимал, тут нужны были и кувалда кило на три, и стальной клин по возможности. Он принял решение вернуться в это место позже, вооружившись более серьезным оружием.
В каждом районе подземки было особое место, куда сходились парни и девушки поболтать, потусоваться, рассказать о своих похождениях. Ребята собирались разные - те, кому интересно, те, кому больше нечего было делать, те, у кого не было мотоцикла, компьютера, или чего там еще может быть у молодежи. Кто-то хотел стать сталкером, кто-то был одержим прикосновением к тайне, собственному страху или открытием нового в мире, в ощущениях. Не все, даже не многие ходили глубоко под землю, и тем более никогда - в одиночку.

   Такое геройство могли позволить себе единицы. Люди развлекались, придумывая игрища на разные темы. Благо, Рашид часто подкидывал их. Разворачивали захватывающие ристалища, порою на несколько дней. И, наверное, самое привлекательное для молодежи - в подземке можно было шуметь. Побеспокоены могли быть только крысы, но крысам места хватало и они не возмущались редким человеческим праздникам. Часто появлялись люди, которых никто не знал. Но это до первой игрушки. Потом человек или оставался или уже никогда не приходил. Часто возникали группы по более узким интересам, нежели движение сталкеров и их игрища, кто-то пытался организовывать уже свои игрушки. Люди уходили, приходили, организовывались новые места встреч. Все менялось. Все шло так, как должно было идти.

   Юру знали во многих местах схода. Знали как малообщительного и скорее замкнутого человека. Личность почти легендарную, потому что это он вместе с Рашидом стоял у колыбели движения и потому что он был чуть ли не единственным человеком, который запросто мог найти Рашида или завалиться к нему в гости. Этакой вольности не мог себе позволить никто. Не потому, что Рашид так уж неприступен и высокомерен, просто определенной субординации требовала дисциплина, Рашидом же установленная, которую принимали все. Юра же был как-то вне дисциплины. Он был сам по себе. Юра участвовал в игрищах наравне со всеми. С ним было интересно играть. Он преображался, жил сценарием и своим героем.

   Это было удивительно и добавляло ему таинственности, наряду с тем, что мало кто знал о нем больше, чем все. Про него ничего не было известно. Где родился, как жил, что знает. Он улыбался на приветствия, отвечал просто, пожимал несколько рук и уходил незаметно, постояв для приличия в сторонке. Он не стал сталкером, не имел учеников. Но он ходил один туда, куда не рискнули бы пойти и группой. Слишком часто туда ходил. Таких людей сторонились. Говорили, что у них не все дома, рассказывали небылицы. Сам же он ничего не рассказывал, а на редкие расспросы отвечал полушутя и невпопад.

   В тот раз Юру встречали так же, как и всегда - рукопожатия, хлопки по плечу, ничего не значащие вопросы и пожелания. «О-о-о-о! Юре-ец, сколько лет... Как дела, старик? Как прогулка? Что-нибудь нашел?». И все в таком же духе. Юра улыбался и отвечал простыми фразами больше из вежливости, что, мол, нормально, да ничего пока интересного. Посидели, пообщались, чаю попили. Люди приходили, приносили новости, уходили. Все текло в привычном ритме. Когда Юра ушел, никто и не заметил.

   К заложенному проему Юра приходил не один раз. Сначала он кое-как, в несколько приходов, разобрал кладку, которая оказалась чуть ли не в метр толщиной. Основательная такая кладка. За ней ждал сюрприз в виде лестничного пролета вниз, уходящего под воду. Под водой пролет заканчивался железной решеткой из прутьев в два пальца толщиной. Такую решетку на поверхности перепилить непросто, не то что под водой. Была в решетке калитка, но был и огромнейший замок на ней. В следующие приходы Юра как раз им и занимался. Под водой он работал в аппарате, сделанном из дыхательного аппарата пожарных. Воздух туда можно было качать насосом от велосипеда, но хватало минут на пять максимум. Зато эти пять минут надо было обеспечивать с полчаса - процесс еще тот. Вследствие этого работа растягивалась в несколько приходов. Наверху ребята интересовались, куда это он ходит каждый день.
   
   Но Юре нечего было сказать. Ну кладка новая, ну решетка под водой. Это вполне может оказаться каким-либо технологическим помещением, безо всякой романтики. Нечего было рассказывать. Он и не рассказывал ничего. Рашид тоже поинтересовался раз - нормально ли все? А что ненормально-то... Вот раскопаю что, тогда и покажу, а так что болтать зря. Так Юра думал, так и поступал.

   В очередной приход должно было что-то проясниться. Замок он перепилил вчера, дверцу кое-как открыл. Дальше не стал лезть сразу же, решив прийти на следующий день и отправиться в неизведанное со свежими силами. Тем более баллон для дыхательного аппарата наверху качается компрессором, а тут внизу - ручным насосом. Разница в полчаса!

   На следующий день он принес заполненный воздухом баллон, переоделся в гидрокостюм, запечатал одежду в мешок, на случай, если ход имеет другой выход и возвращение нелогично, и вошел в воду. За решеткой был затопленный коридор. Свет не доставал до его конца. Времени в запасе - только пять минут. Юра двигался сильными рывками. На поясе дернулся шнур. Мешок с одеждой был привязан к поясу шнуром, чтоб в пути не тормозил движение. Но десять метров шнура кончились, и надо было останавливаться, чтобы подтянуть мешок. Это потеря времени. Можно было отрезать шнур, но это означало бы остаться без одежды. Этого Юра не мог себе позволить. Он уперся ногами в стены, благо, что коридор был узким и подтянул мешок быстро, как смог. Посмотрел на часы, отметив, что воздуха могло хватить еще минуты на три и надо бы возвращаться, но все же двинулся дальше. Поворот направо, затем сразу налево - и он очутился в небольшом помещении. В нем под потолком была большая подушка воздуха, можно было отдышаться. Еще в нем было два пути дальше - два лестничных пролета, наверх и вниз. Путь наверх был посуху, но упирался в сплошную кладку кирпича, разобрать которую в данной ситуации было Юре не под силу, а вниз уходила чернота воды. Юра пошел по пути наименьшего сопротивления. Подкачал воздуха в баллон насколько можно было и приготовился плыть вниз. Выбрал пару кирпичей поровнее и привязал мешок с одеждой к поясу. Повороты под водой - коварный враг. Мешок мог застрять, зацепившись веревкой за неровность угла, что потребовало бы возвращения за ним, а это потеря времени, что в данной ситуации равносильно смерти. Поэтому он решил отпустить мешок позже, на прямой, если прямая будет. Подышал глубоко, включил аппарат и нырнул, зажав кирпичи под мышкой. Внизу завернул за угол, где обнаружился еще один пролет вниз, потом еще один. Кирпичи упрощали погружение, но мешок ему всячески сопротивлялся. За третьим поворотом был коридор. Юра несколько засомневался в своих силах и удаче. Могло не хватить воздуха, чтобы вернуться. Он бросил мешок и кирпичи в начале коридора, решив, что дальше десяти метров не поплывет, и оттолкнулся с силой от стены во тьму коридора.

   Но долго плыть не пришлось. Коридор опять закончился небольшим помещением и лестничным пролетом и на этот раз, только вверх. Тут тоже под потолком был небольшой слой воздуха, можно было выключить аппарат, подтянуть мешок. Юра подумал, что на этот раз мешок поможет подниматься и, привязав его к поясу, поплыл вверх. Вода кончилась раньше, чем лестница. За лестницей была развилка. Один коридор был заложен, второй вел под уклон вниз. Двигаясь со всеми предосторожностями, Юра все же чуть не провалился в черное отверстие шахты под ногами. Спасла реакция. Он слишком поздно увидел провал под ногами, почти шагнув в него, но успел все же оттолкнуться и перепрыгнуть его.

   Шахта уходила глубоко. Воды было вроде не видно. Юра решил, что сегодня в воду не полезет и переодевшись, оставил сумку с вещами и снаряжением у шахты, а сам полез вниз. В стене колодца были скобы, что упрощало путь. Был еще крепеж от кабеля, но самого кабеля не было. Обычно Юра всегда считал пройденный путь шагами, это фиксировало маршрут и выручало при возвращении. Спускаясь вниз, он также выработал шаг, равный примерно метру, и когда достиг дна, получилось, что он спустился метров на пятнадцать, что вместе со всем маршрутом складывалось почти в шестьдесят метров. Прикинул - что могли строить на такой глубине, но ничего не придумав, двинулся дальше. Коридор в метров сорок окончился небольшим помещением - это был тупик. В помещение выходило несколько вентиляционных труб большого сечения. Из одной трубы сверху поступал воздух. На трубе, что тянулась вдоль стены, была решетка.

   Юра вывернул ее. Внутри уходило в черноту три квадратных хода. Направо, налево и вниз. Вниз не было скоб, и этот путь Юра вычеркнул из выбора. Решил двинуться налево. Так ему не надо было перелезать через ход вниз. В трубе лежал толстый слой пыли, и стараясь двигаться без лишних движений и по максимуму не пылить, Юра все же двигался в облаке пыли и наглотался ее изрядно. Вдруг впереди показался свет. Это было очень неожиданно, на такой глубине он еще не встречал света. Юра насторожился. Стараясь не шуметь, он приблизился к источнику света - решетке в трубе. За ней внизу был коридор, чистый и ярко освещенный. Людей видно не было, но Юра и не стремился тут кого-то встретить. Он продолжал двигаться осторожно по трубе от решетки к решетке, пока труба не кончилась тупиком.

   Теперь надо было решать - или проникать в коридор или возвращаться. Путь назад был менее интересен, что и определило выбор. Юра вышиб ближайшую решетку, выглянул в коридор, осмотрелся. Никого. Коридор направо и налево одинаково кончался поворотом. Проема было только-только, чтобы вылезти. Юра вылез, снова осмотрелся и замер от второй неожиданности - прямо на него из-под трубы смотрела камера слежения. Это было очень плохо. Назад залезть он уже не смог бы ни за что. Посмотрел по сторонам, решив опять пойти налево, и двинулся. За поворотом коридор, закрытые двери, потом еще один поворот, потом коридоры разошлись. Куда двигаться? Хрен его знает! И в это время резкая команда за спиной: «Стоять, руки за голову! Медленно обернуться!». Юра не стал искушать судьбу. Расклад был не на его стороне. Медленно заложил ладони на затылок и повернулся. Прямо в глаз ему смотрело дуло автомата.

Далее:  http://www.proza.ru/2016/02/25/2180