Случайная рукопись - 26

ЗАВОД. НОВАЯ ПРАВДА

   Юра-Миша сидел напротив меня на своей кровати с очень загадочным видом. В его глазах металась шальная искорка. Он был явно чем-то доволен и хотел поделиться этим со мной. Я не торопил. Тем более что он меня пригласил, чтобы что-то сказать.

- Я кое-что придумал, - наконец проговорил Юра, и опасения мои подтвердились. Я очень боялся, что он будет искать самостоятельные пути освобождения, и видимо только этим он и занимался последнее время.

- Что ты придумал? - спросил я, готовясь заранее к большой проблеме.

- Видел щит справа от входа в цех?

- Откуда? Я же не бываю в цехе. У меня другой маршрут.

- Вот гадство, ну ладно, тогда слушай. Там, где я сказал, то есть прямо на входе в цех, есть распределительный щит. Он на ногах стоит и видно, что к нему подведены два толстенных кабеля. Кабели бронированные. Я такие видел на стройке. По мощности, где-то киловатт на триста каждый. Чтобы все станки цеха работали, хватит мощности одного кабеля. Это точно, я подсчитал. Так на фига там два? - Юра приподнял правую бровь и сделал паузу, как будто ожидая ответ.

- Не знаю. Что ты хочешь этим сказать? Что есть и другие цеха? Так спросил бы меня, я бы тебе сказал, что есть. Велика находка, - я, честно говоря, был немного разочарован началом разговора.

- Мда. Не о том я. Ежу понятно, что завод не может состоять из одного цеха. Это тогда не завод, а мастерская. Я о том, что щит у нас не простой. На нем завязана напруга для нескольких объектов. Как минимум двух. О чем это говорит?

- Ну? - нетерпеливо уже произнес я. Было пока неясно, к чему Юра клонит, но интриговало.

- Гну. Если обесточить этот щит, то встанет не только наш цех, - выдал таки Юра.

- Ну и что? Ну встанет, дальше что? - не совсем вник в гениальность плана я.

- Чего ты занукал? Охраны тут сколько?

- Хватает.

- А хватит, чтобы оцепить сразу два цеха?

- Не знаю. Их тут дофига.

- А если в обоих цехах вспыхнет сопротивление? Мятеж?

- Совсем дурак? Перехерачат всех нафиг, а назавтра новых притащат сверху и все дела, - я был опять разочарован разговором. Щит, напруга, идеи какие-то, а на поверку что? Мятеж. Точно, дурак.

- Так рассуждать - век тут сидеть, - не унимался Юра.

- Может и возникнет когда восстание, но не в таком виде это уж точно. Мозги есть и покруче, да ждем пока. Не все так просто, как кажется, - начал я опять вразумлять неразумного.

- Ладно. Ты донеси до кого следует, если можешь, а там посмотрим. Мне некогда тут загорать, у меня наверху куча дел, - Юра вдруг закончил разговор и завалился в кровать, повернувшись ко мне спиной.

Я понял, что Юра расстроен моим непониманием его находки, но я действительно не видел конструктива в его предложении.

Произошло то, чего я боялся - новичок взялся за разработку плана восстания. Если так пойдет далее, то он начнет вербовать единомышленников прямо в казарме и влипнет под ликвидацию. Я не знал, как его убедить набраться терпения и стать реальной единицей существующего сопротивления. Записка с происшедшим диалогом была немедленно заложена в тайник. Ответ тоже пришел быстро. Уже на следующий день. В записке приписывалось провести разъяснительную беседу с объектом и отговорить его от непродуманных шагов. Легко было это написать. Я был в тупике. Ничего умнее не нашел, как вызвать вечером Юру в туалет и показать ему записку. Он только ухмыльнулся, прочитав ее.

- Осторожные вы. Слишком. Этим и пользуются ваши хозяева. От этого вы и гибнете, - только и сказал он, протягивая мне бумажку назад.

- Они сейчас и твои хозяева. Твоя жажда свободы проявит твой феномен - это раз. И будет стоить жизни не только тебе - это два. Что ты на это скажешь? - Я не терял надежды донести до Юры необходимость осторожности вследствие определенной зависимости членов сопротивления от действий друг друга.

- Никому не нужна такая жизнь. Это жизнь в ожидании смерти, - отрезал Юра.

- Я не жду смерти, я жду освобождения, - попытался парировать я.

- Ждать в нашей ситуации нечего. Никто не придет, чтобы вытащить тебя из дерьма. Освобождение возможно только с помощью своих рук.

- Я понимаю это, но ты можешь нарушить планы реального сопротивления.

- Какого нафиг сопротивления? Ты его видел? Что реального оно сделало, кроме вашей долбаной конспирации? Ты уверен, что это не уловка хозяев? Может и тебя держат за наживку! На тебя клюют наивные и попадают на орехи. Ты жив, а вокруг народ меняется и меняется. Вот чего я больше всего хочу - чтобы прекратили пропадать люди сверху. Нам-то самим вряд ли повезет, мы уже обречены. Уничтожить этого монстра и выжить самому - слишком малый шанс. Твои руководители щадят свои шкуры, а не наши. Они хотят выжить любыми путями и плевать, сколько за то время, как они найдут нужный выход, исчезнет нас.

   Я был в шоке. Юра сказал новую правду. Она была ужасна, но это была правда. Юрины глаза горели. Он даже сжал кулаки, говоря. Теперь он часто дышал и было видно, что в нем бушевало не отчаяние, но негодование. Во мне закипали те же чувства. Боже, как он прав и какой же я дурак! Я тоже сжал кулаки. В это время в туалет кто-то зашел. Я спохватился, натянуто заставил себя улыбнуться и начал рассказывать с середины старый пошленький анекдот, хихикая не по теме. Юра поняв мою игру, тоже потихоньку успокоился. Когда посетитель закрылся в кабинке, я подал Юре руку. Он крепко пожал ее. Мы смотрели друг другу в глаза. Потом я кивнул и мы по очереди ушли из туалета спать.

   Во сне мне было неспокойно. Меня жарили в котле черти с автоматами. Они скакали вокруг и подбрасывали поленья под котел. Огонь все подымался, но я не чувствовал жара. Потом я перестал видеть чертей за стеной огня. Я слышал только гул пламени. Так этот гул и перешел в звонок подъема.

   Где-то в середине смены, после обеда, я заложил записку в тайник, в которой заверял руководство о выполненном задании. Беседа проведена, объект одумался, самодеятельность прекратил. Так было нужно. Или мне казалось, что так было нужно. Наша конспиративная организация, вдруг утратила для меня смысл, но я не мог порвать отношения с ними вот так в одночасье. Во мне боролись страхи. Вдруг это действительно хитрая ловушка внутренней безопасности? Тогда я ставлю под риск себя и Юру. Надо было внимательнее осмотреться, а для этого необходимо вести двойную игру. Это было нетрудно, потому что я не стоял пред начальственным оком и не отчитывался каждодневно о содеянном. У меня вдруг появился смысл сопротивления, но другого - того, которое имеет цель. Я был согласен с Юрой, что открытая борьба внутри завода имеет высокий процент превратиться в бойню. Не то, чтобы я горел желанием погибнуть за идею, но действие во имя прекращения рабства все же лучше, чем просто ожидание ликвидации за малую провинность. Необходимо было придумать ситуацию, которой непременно бы воспользовались многие трудяги, и не только в нашем цехе.

   Юра предложил вывести из строя распределительный щит, но как это сделать, не знал. Я мало чем мог помочь ему в поисках решения. Я совсем не знал нового цеха и не бывал там. Я стал наблюдать коммуникации в инженерном корпусе, стал чертить в уме схемы коридоров, по которым ходил. Понемногу стала проявляться картинка той части завода, где мы находились в данный момент. Если очертить территории первого цеха и того, в котором работал Юра, очертить казармы, приписанные к ним, затем соединить их коридорами, то получится этаж, с несколькими помещениями. Коридоры, как оказалось, невольно очерчивали собою эти помещения, где повороты обозначали их размеры. Я прикинул, что возможно существование четырех таких же, как первый цех, помещений. Проходя на работу в инженерный корпус, я подымался на три пролета лестницы. Это соответствовало высоте цеха. Выходило, что это был этаж выше.

   Если предположить, что он такого же размера, как и нижний, то я обслуживал территорию вполовину реально существующей. Что находилось на второй половине, я не знал и узнать, наверное, уже не смог бы. Ну так что ж, надо было оперировать тем, что имеем. В инженерном корпусе все камеры слежения были на виду, в отличие от производственных помещений. Я давно пересчитал их и всегда ощущал их присутствие. Нельзя было к ним привыкнуть.

   Я пересчитал их по новой и прикинул видеоохват каждой. Оставалось очень мало свободного от наблюдения пространства. Стал внимательно всматриваться в планировку кабинетов, куда забегал ненадолго по делам службы, высматривая кабели и щиты. Все кабели были в коробах, а распределительные щиты заперты. Что бы добраться до выключателей, надо открывать коробку. А чем? Ломать? Сколько времени это займет? Да сколько бы это ни заняло времени, его не будет совсем. Охрана появится через минуту и сразу начнет стрелять. Было бы чем, можно было перерубить кабель.

   Но если тот бронированный? Реально ли вообще его перерубить? Я помнил, что на производствах должны быть противопожарные стенды, а на них положено быть большому топору, но таких тут не было. Как будто никого не заботит подобная безопасность. Хотя... о чем я? Конечно же никого не интересует и не заботит. Хоть сгори тут все синим пламенем. Нагонят новых рабов. Надо посоветовать Юре присмотреться к замку на двери распределительного щита в цехе.

- Да нет там никакого замка. Шпингалет со съемной ручкой. Руками не зацепиться, но плоскогубцами, думаю, реально. В другом углу кувалда лежит. То, что надо. Два удара и света нет, - влет ответил на все мои домыслы Юра при встрече.

- Что будем делать? - Я уже готов был подчиняться, видя его хватку организатора.

- Пока подождем. Тут нельзя точно назначить время. Охрана и мастера шатаются без расписания. А мне плоскаши надо пригреть и кувалдометр загрузить в телегу. Так что начнется неожиданно. Ты работай и слушай. Как начнется заварушка, шума будет много. Бей сразу камеры и подымай этих засранцев в белых халатах.

- А если они не подымутся? - Я не особо верил в помощь инженеров, так что вопрос был нужный.

- Да и шут с ними. У нас тут дела будут. Главное, добыть оружие, а оно само прибежит, думаю, только бери. Да, Ванюха? - Юра с улыбкой похлопал меня по плечу, и на сердце у меня стало легко.

   Я вдруг поверил в наше освобождение, в успешность наших задумок. Я поверил, что среди рабочих завода есть единомышленники, может быть менее решительные, но ждущие только случая взяться за оружие.

   С этого вечера каждый рабочий день был заполнен ожиданием. Я не предполагал, что это так тяжело. К концу смены просто валился с ног. Я знал, что Юра не будет делать необдуманных шагов и не винил его за отсрочки. Если день прошел тихо, значит, не представился случай. Но хотелось уже, чтобы хоть что-то произошло.


Далее:  http://www.proza.ru/2016/02/26/1031