Путевые заметки. О поездке в Израиль. Часть 1

Когда собиралась в Израиль, каких только напутственных страхов не наслушалась!
И паспорта там на каждом углу проверяют. И всех, кто без документов, чуть ли не в каталажку на допрос.
И вооруженные военные патрули в городах на каждом шагу. А уж досмотр в аэропорту некоторым вообще чуть ли не инквизицией представляется. "Вот подожди, подожди - там-то уж тебя пошмонают!"

Как-то не очень я купилась на все эти предостережения.
Бояться было нечего и нечего скрывать.
И сейчас, глядя на свой путь со стороны, думаю, что интуиция меня все еще не подводит.
Обыкновенными  баснями обернулись опасения родных и знакомых.
Паспорт, который старательно носила при себе, куда бы ни шла, никто не спросил ни разу.
Молодых людей в военной форме видела раза два-три, и шли они в обнимку с девчонками в военной же форме вразвалочку, расстегнув воротники гимнастерок и волоча свое военное оружие за собой по земле. Кажется, меньше всего осознавая, что - при исполнении.

А аэропорт и вообще привел в благодушное настроение.
По сравнению с настороженно-внимательными американскими службами аэропорта, израильские показались  по-домашнему спокойными. Веселые, красивые и доброжелательные люди как бы между прочим интересовались, чего меня несет в такую даль из Америки. Бесхитростный ответ принимался на веру. Даже не пришлось притворяться паломницей. Может быть, кого-то и ловили, и задерживали, но в глаза это не бросилось.

И ничего я там такого сугубо "израильского"- не увидела.
Обычная земля, обычный город, пальмы, ветер с моря, люди какие-то радостные.
Здесь, да и в России, многие все-таки напрягаются при слове Израиль.
Рисуется, видимо, нечто вооруженное до зубов, настороженно-агрессивное, готовое вот-вот перекусать весь мир. А Израиль знай живет себе своей обычной человеческой жизнью.

Такого безмятежного и почему-то приподнятого настроения у людей на улице, кажется, в других путешествиях и не видела. Шли они, жители этой страны, вокруг меня на своих двоих, сигналили друг другу из автомашин, катили навстречу на велосипедах, мопедах, мотоциклах - как бы вдохновенно увлеченные своими делами, захваченные какими-то хорошими мечтами. А велосипедисты на променаде почему-то просто светились  удовольствием. Неужели всё это только показалось? Просто решили Высшие Силы показать мне этот мир через такую вот призму?

В Америке, кроме крупных городов, люди пешком по улицам не очень-то  шастают.
А израильские каникулы стали истинным откровением. И не только для меня.
Путешественники из России признаются, что чувствуют здесь себя, как дома - среди словоохотливого и общительного населения города, где, похоже, каждый второй говорит по-русски.

Наш "великий и могучий" звучал в магазинах, гостиницах, у моря, в аэропорту. Не упоминая места обетованные. А уж если ты способен объясняться еще и на английском, тебя считают вообще своим-).

Как сказал мне один тель-авивский таксист - бывший научный сотрудник архива ташкентского университета - к людям, говорящим по-английски, здесь относятся "с пиететом"-) Таким образом, комфорт и удовольствие  были обеспечены. Израиль повернулся ко мне лучшей стороной. И никакого страха не было.

Хотя, направляясь в Тель-Авив, ожидала больше экзотики.
Чего-то неожиданного и невиданного. А очутилась, как у себя дома.
Как будто всю жизнь здесь жила. Это же мнение услышала и от других туристов.
Кто-то говорил, что чувствует себя здесь как в Адлере. Кому-то Тель-Авив напоминает Сочи.
А мне представилось, что - в Грузии. Кое-где еще, может быть - в Краснодаре.
Сходства с Майами не нашла. По крайней мере, в тех районах, где получилось побывать.

За первую поездку в самом Тель-Авиве провела два дня.
Остальные - в Иерусалиме и по всей стране.
Сейчас понимаю, что время там шло, как на автопилоте - не получилось на ходу оформлять и систематизировать. Все картинки и чувства, и образы привезла домой законсервированными в памяти до самых мелких деталей.

И вот оно оттаивает в душе и раскрывается так, как будто все это вокруг меня сейчас - с красками, запахами, с упорным морским ветром, гулом голосов и пульсом городов. Но - странное дело - за калейдоскопом впечатлений, за всеми мелькающими перед глазами страницами израильского отпуска вижу почему-то чьи-то насмешливые глаза, ненасытно-любопытные, ожидающие от меня рассказа-шедевра и нетерпеливо-иронично прожигающие меня на расстоянии своим любопытством и нетерпением. "Ну-ка, ну-ка, посмотрим, каково ты обернешься вокруг этой темы. Что ты тут у нас увидела и поняла. Напиши, что ты поняла, и мы поймем - что ты такое".

Может быть когда-то, когда насмешливые глаза станут сочувственными, смогу открыть запасники и выставить заветные экземпляры памяти в том виде, в каком привезла их с собой на вечное хранение. А пока обойдусь короткими вспышками, которые время от времени встают перед глазами.  Неожиданно теплые и дружественные впечатления.

Весь прошлый год от меня в сторону Тель-Авива шло столько внимания и нежности,
что при моём прибытии туда отдача пошла самым невероятным образом.

Почти каждый день происходили маленькие, но совершенно трогательные чудеса.
Не говорю о том, как замечательно была встречена в гостинице, где сразу по прибытии  было торжественно заявлено, что обслуживать меня собираются "по высшему классу". Было чудно уютно и в гостиничном ресторане, где с раннего утра заботились о посетителях очень живые, бойко бегающие между столами невысокие мужички в накрахмаленных белоснежных рубашечках и галстуках-бабочках. Поразительно, насколько двое из них  были похожи на всем известного Луи де Фюнеса, и как внимательны были эти де Фюнесики к каждому из нас.

И окно моей комнаты на десятом этаже открывалось в сторону Средиземного моря.
И по ночам тянул оттуда и веял мой любимый душистый морской свежак.
В отличие от Америки, окна здесь не затягиваются сетками, что, наверное, объясняется отсутствием мух и комаров (?). Зато где-то на крыше ютятся и воркуют голуби. И когда однажды после заката в настежь распахнутое окно влетел и сделал круг по комнате отчаянный сизарь, восприняла это, как знамение свыше.

Тем более, что весь день перед этим на экскурсии в Иерусалим гид только и делала. что толковала о знамениях. Когда душа готова к чуду, его можно увидеть во всем.

Гуляешь, например, под вечер по набережной, а навстречу группа молодежи.
О тель-авивской молодежи надо писать отдельно. У меня осталось удивительное впечатление.
И было действительно удивительно, когда от группы этой молодежи, идущей навстречу, отделяется девушка и протягивает тебе цветы. Несколько стебельков - зато какой горячий, веселый и дружественный взгляд. Разве это не чудо в чужом городе?

Это были только цветочки.
Не уверена, что стоит об этом писать, но первое шокирующее событие произошло в первое же утро после приезда, когда я вышла поздороваться со Средиземным морем. Было не очень рано, внизу на набережной и вокруг по парку ходили люди. Кто-то выгуливал собак, кто-то - детей. Бегали вездесущие бегуны.

Ко мне, стоящей у перил невысокой ограды над морем, подошел вполне приличный человек. Заметив его, подумала - рабай.. Но это был, конечно, не рабай. Не было характерной бороды, вместо шляпы - обычная кипа. Эти штучки, вроде косичек, у висков.

Он стал говорить на английском - какое прекрасное утро, прекрасное море и вообще - человеческая жизнь.
Я слушала и соглашалась, а он говорил и говорил.  Мечтательно, задумчиво, как будто мы были знакомы всю жизнь.  Я собралась уходить, а он взял мою руку и попросил ее поцеловать. Необычная просьба, но кто их знает - правила этой страны?  И, наверное, это было в их правилах, когда вместо ладошки колючая щетина обожгла мое голое плечо, потом - совсем не готовое к такому повороту дел лицо...губы коснулись моих... Когда он неловко поклонился и исчез, я не успев шелохнуться, осталась стоять оцепеневшая.

Что это было? Не сам ли воплощенный дух Тель-Авива приветствовал мое появление? Мои полжизни никем не целованные губы получили своё последнее, наверное, крещение. И какое! И где! И - как...Не для этого ли я сюда приехала? O. My.God. Как было мне не быть ошеломленной в этом городе. Ведь это было еще не всё...