Воспитательный кульбит Глава 31

Миша, посланный Анной наверх побыть с Сашкой, приоткрыл дверь и обмер. Окровавленный бледный товарищ медленно клонился вбок.

– Сашка-а-а-а! Люди! Саша умер! Помогите! – закричал Миша и бросился вниз в надежде найти кого-нибудь из старших. – Константин! Саша умер! Помогите! – напрочь забыв отчество тренера, крикнул мальчик.

Константин оттолкнул его, молнией вбежал в комнату, подскочил к шкафу, вытащил ремень и сильно стянул руку бездыханного подростка. Кровь приостановилась.
– Скорую, живо! – крикнул Котик. – Скажи: суицид. Пусть поторопятся!

Миша начал лихорадочно набирать номер, а Константин взял Сашу за ноги и поднялся на стул, таким образом перевернув ребенка вниз головой. Оба спортсмена, с надеждой смотревшие на белое как полотно лицо мальчика, увидели, что кровь немного прилила к голове.

– Тяжелый гад, – опуская мальчика на пол, произнес Котик. – Фу! – присев рядом с приоткрывшим глаза подростком, выдохнул он.
– Он жив? – боясь подойти ближе шепнул Миша.

– Жить будет. Куда денется? Скорая приехала, спустись, встретить надо, – обратил внимание подростка на звуки за окном тренер.

Мишка побежал за врачами. Котик нежно приподнял голову приоткрывшего глаза ребенка.

– Зачем ты это сделал, болван?
Саша не ответил, да и язык не слушался.

– Идиотничаешь, истерики устраиваешь, а потом на отца обижаешься. Мало, значит, попадает, раз до такой глупости додумался. Прибить совсем такого идиота надо.

Юноша слышал голос Константина, но смысл слов с трудом доходил до него. Он снова прикрыл глаза.
– Смотри на меня. Глаза не прикрывай, – тряханул сильный мужик отяжелевшего мальчика.

Наконец поднялся врач. Наложил скобы, поставил систему и сделал несколько уколов Сашке. Мальчик почти не реагировал на происходящее. Ему хотелось спать. Все звуки были гулкими, как эхо. Было ужасно холодно, голова кружилась, и сосредоточится на конкретном вопросе или предмете Саша не мог. Константин на руках перенес его на кровать, по совету врача подложил под ноги несколько подушек и потеплее укрыл. Врач, благообразный пожилой человек, вывел Константина и попросил объяснить, что здесь происходило, почему мальчик вскрыл себе вены, да к тому же таким жутким способом.

– Я, – наставительно говорил доктор, – обязан сообщить об этом случае в милицию. Но не хотелось бы мальчику жизнь ломать. Если вы сможете убедить меня, что в этих стенах не было доведения подростка до самоубийства, то я замну дело и запишу в анамнезе: нервный срыв.

– Конечно, здесь все нормально. Уверяю вас.
– Да, собственно говоря, вы оба кем приходитесь мальчику. Братья? – внимательно всматриваясь в лицо Миши, ползающего с мокрой тряпкой под столом, спросил врач.

– Нет, мы оба его друзья.
– А родители где?
– Нет их в городе сейчас, – соврал Кот и подмигнул Мише.

– Тогда расскажите о том, при каких обстоятельствах на теле ребенка появились шрамы и синяки?

– Он часто дерется на улице, вообще хулиганистый паренек, – выпалил Константин, не дав возможности Мише даже рот открыть.

"Вот ведь, как старается Алексея Родионовича выгородить".

– Вы, молодой человек, голову мне не морочьте и дурака из меня не делайте. Синяки явно от удара тонким, хлестким предметом. Скажите правду, его били?

– Честное слово я не знаю. А ты Миш? – напряженно смотря мальчику прямо в глаза, тренер нервно дернулся.

– Нет. Ничего подобного не знаю. Да кто же его бить-то будет?
Константин благодарно мотнул головой. "Молодец Мишка, свой человек. Не сдал тренера. Будет из него толк".

– Да, какие же вы друзья после этого? – грустно как-то сказал врач. – Вижу разговора у нас с вами не получится. Вот мой телефон, – протянул визитку Константину уставший пожилой человек, но не отдал сразу, придержал и еще раз пристально вгляделся в лицо молодого, лысого мужчины, – пусть родители перезвонят.

Проверив у спящего мальчика пульс, врач снял систему и оставил на тумбочке ампулу успокоительного.

– Если биться будет, уколите в крайнем случае. Надеюсь, умеете. Ему покой и усиленное питание нужно сейчас. Друзья, товарищи вы аховые. Где ж вы были, когда ваш друг с жизнью прощался? – махнул рукой доктор и вышел, не прощаясь.

Константин облегченно выдохнул. Миша тоже почувствовал, как напряжение отступило. Сидели гимнасты и, молча, разглядывали пятна на полу.

– Леший бьет сына? – прервал тренер гнетущую тишину.
– Очень. – Мальчику было неприятно говорить об этом. Сплетня получалась, а молодые люди оба этого не любили.

– Что очень? Часто или сильно?
– И то, и другое. – Оставаться в стационарном положении Мише мешала нервная дрожь. – Я пойду к себе. Или остаться?

– Иди, Мишенька. Хороший ты парень. Иди, браток, спать и валерьянки попей. Вечер не из легких. – Добро улыбнувшись, отпустил мальчика тренер.

" Таких людей уважаю! Не болтлив, умен. Молоток!"
– Хорошо, что вы были тут. А то умер бы Саша, да?
– Не думай об этом. Обошлось же все. Иди, иди, поспи.
– Я его не понимаю. Зачем надо себя убивать?
– А жаль, что не понимаешь. Друг ему нужен настоящий. Мы-то все друзья его отца.
– А мы разве нет?

Котик улыбнулся, прекрасно понимал он мальчика. Конечно, хотелось молодому спортсмену быть необходимым своему тренеру. Кто лучше, чем Константин, понял бы Мишу? Всю жизнь он пытался брать пример с Алексея. Всю жизнь соревновался с Илюшей за "звание" любимчика, но так и не смог занять в сердце своего кумира место, которое бы удовлетворило его самого. Он старался быть лучшим в зале, лез из кожи вон в школе и в институте, пытаясь переплюнуть Илью. И ведь легко получалось, но все равно Алеша выделял Илью среди всех. Что-то подчеркнуто личное было между ними. Мальчиком решил Котик, что именно плохое поведение заставит Алешу обратить на него внимание. Добился только отстранения от тренировок на неделю. Илюшка чудил, учитель колотил его и тут же хвалил за четко исполненные упражнения. А теперь видел он, что Миша встал на эту неблагодарную, скользкую дорожку подхалимажа и обожествления старшего тренера сборной.

"Похожи мы с ним. После поговорю как-нибудь с мальчишкой", – решил уставший и эмоционально совершенно разбитый мужчина".

Саньку жаль, конечно. И в кого такой психованный? Мать спокойная, милая женщина, а сын эгоистичный псих. Заласкали они его, вот и результат. Лупит Алеша, да видно поздновато начал, раньше, наверно, надо было".

Положив голову на руки, Котик отключился. Разбудил его Алексей, погладив по лысине.
– Что с тобой, малыш? – обеспокоенно спросил он – Случилось что-то? Как отец?
– Слава Богу, ты пришел. Где ты был, Алексей Родионович? – потягиваясь, ответил Котик. – Со мной порядок, а вот Сашка.

Алексей почувствовал, что ноги его не держат. Еще вчера вечером, сидя в ресторане с Эллой, почувствовал необъяснимое волнение. Списал его на тему разговора. А сейчас точно то же состояние посетило его.

– Саша? Мой Саша? Что с ним?
– Сейчас уже все нормально. Врач сказал, жить будет.
– Да что было то? – закричал Алексей.
– Он вены вскрыл.

Алексей стукнул кулаком о стол и вышел в спальню, где под воздействием успокоительных мирно спал сын. Не стал подходить ближе. Вернулся к Котику и вместо благодарности обрушил на парня претензии и упреки.

– Зачем скорую вызывал? Сам не мог жгут наложить? Почему придурка моего в психушку не забрали? Должны были в милицию передать дело. Сына спас с тем, чтоб меня в тюрьму, а его в детдом отправить?! Ну чего, паникер, молчишь? Пионер, блин!

Константин разозлился и обиделся не на шутку.
– Да что с тобой?! Он без сознания уже был, когда Мишка его нашел. Еле к жизни вернули. Очнись, Алеша, я про твоего сына говорю!!! Мальчик умереть хотел!

– Пусть очнется только, дрянь, я ему покажу, как умирать надо. Жить еще не начал.
Алексей присел и жестом попросил присесть вскочившего молодого человека.

– Прости, что наорал. Испугался я просто. – Котику тренер показался резко постаревшим. – Сердце защемило от жалости к любимому учителю.

"Тяжело мужику с сыном, ведь сам уже не мальчик. Надо помочь ему. Но как?"
– Пойду я, Родионыч. Вот врач телефоны оставил. Позвони потом.
Алексей глянул на визитку и разорвал ее.

– Не собираюсь глупостями заниматься. Сам знаю, как мозги Сашке вправить.
– Ага, видели мы, как ты мозги вправляешь. Мальчишка весь в синяках.

– Да что ты? – язвительно ответил Алексей. – В каком месте мозги у него, по тому месту и получает. Понял? Синяки пройдут, а память останется. Все, Кот, иди отдыхай. А то поссоримся.

И уже вслед выходящему ученику бросил:
– Спасибо!

Глава 32: http://www.proza.ru/2016/02/27/58


Рецензии
И кровь, и слёзы!

Лев Неронов   04.06.2019 20:55     Заявить о нарушении