Одна книга

 Удивительная вещь! За окном тёплый летний день переходит в холодный осенний вечер со снегом. И прохожие без курток с удивлением смотрят на падающий под ноги и на волосы снег. Пока он тает, но завтра земля будет укрыта белым покрывалом.

   Мы сидим у окна в редакции, и беседуем о жизни. Я не люблю задавать стандартные вопросы, — интервьюируемый зачастую рассказывает сам куда более интересные вещи, чем может придумать журналист. Вот и мой нынешний собеседник — член СП, хотя за последние двадцать лет он не написал ни строчки. Двадцать лет назад он опубликовал роман «Небольшое приключение в Полярногорске», и стал знаменит. Этот роман и сейчас переиздают миллионными тиражами, и переводят, и снимают уже третий фильм. Но сколько бы ни ждали читатели и издатели новых книг от автора — он не пишет ничего.

    — Почему же после столь удачного романа вы решили ничего не писать больше? -

    — Я взял те высоты, к которым многие идут десятилетиями. Кому-то есть к чему стремиться — в творческом плане, я этого уже достиг. Как-то Холмс сказал Ватсону — если мне удастся поймать Мориарти, то можно будет уходить на покой. Понятное сравнение? -

    — Да, но неужели нельзя написать не худшую книгу, — как минимум? -

    — Легко сказать. А попробуйте сделать! Как говорят преподаватели в балетных школах своим ученикам — в 18 лет думайте, что будете делать на пенсии — век артиста балета короток. И оперные певцы говорят, что лучше уйти на три года раньше, чем на три дня позже, поскольку это будут самые худшие дни в твоей жизни. Иначе говоря — хуже я мог написать, а лучше — увы! -

    — Но ведь вы даже не попробовали? -

    — У меня перед глазами живой пример, который попробовал. -

   Ах, ты ж! Вспомянул… У меня была книга — повесть «Правила игры без правил». Уровень немного пониже, и тиражи поменьше, но тоже — издают до сих пор. Но сколько бы я после этого не писал рассказов, повестей и романов, они не выдерживали более одного издания, тиражом не более тысячи экземпляров. В той повести я нашёл какую-то нить, и потом искал снова, и не находил.

   Это было его последнее интервью. Он прожил после него двадцать четыре года, занимаясь разведением кошек. Он больше не появлялся в доме литераторов. И… он был прав. Мне не удалось даже приблизится к уровню «Правил»… Хотя бумаги было изведено немало. Так мы и стали писателями одной книги.