Планета в агонии
ПЛАНЕТА В АГОНИИ
От автора
Книга, которую вы держите сейчас в руках, уникальна. Написанная вроде бы в фантастическом жанре, она содержит в себе только правду. Фэнтези понадобился автору, чтобы не облегчать жизни спецслужбам наших «вероятных противников» (к ним, как показывает история, могут быть отнесены все страны мира), а еще, чтобы самому не напороться на мины суровых законов, охраняющих военную и государственную тайну.
Легче было бы обо всем промолчать, но уж больно серьезное время переживает именно сейчас все человечество. Куда более трагичное, чем во второй половине сороковых годов минувшего века, когда зарождалось и даже использовалось атомное и водородное оружие! Тогда мир, вооруженные силы, способы ведения боевых действий, отношения между государствами, их внешняя политика менялись с катастрофической быстротой. Порой ситуация на планете превращалась в кошмар. И все-таки глобальный мир тогда устоял более полувека. Мировой ядерной войны не случилось. Сама мощь ядерного оружия была надежнейшим гарантом его неприменения, а международная геополитическая конфигурация обеспечивала баланс сил, разумное сдерживание друг друга.
По-другому обстоят дела сегодня. Геополитическая ситуация резко изменилась в худшую сторону. Всерьез ее никто не анализирует. Потому, что при серьезном подходе пришлось бы признать: на планете восторжествовал фашизм! Борьба идет только между двумя его ветвями – национальным фашизмом (нацизмом) и глобальным его «старшим братом», направляемым мировым правительством. Марксизм с его классовой теорией окончательно дискредитировал себя и никогда на планету не вернется. Развитие общества определяют и будут определять совсем другие силы.
Ну а оружие? По сравнению с ним ядерная бомба – детская игрушка. Времена энергетических войн, когда главным было уничтожить противника, а заодно – материальные ценности – позади. Еще при появлении нейтронной бомбы, о которой сейчас как-то замолчали, «ястребы» задумывались: как бы это человека убить, а то, что он наработал, сохранить себе на пользу? Сейчас девиз другой: «не убивать противников – делать их идиотами! Тогда они сами будут нам служить, да еще делать это с удовольствием».
Раньше круговое вероятное отклонение при нанесении ракетно-ядерного удара по подземной цели величиной в несколько десятков метров считалось неплохим показателем. Сегодня отклонение в единицы миллиметров недопустимо. Потому что целью стала конкретная живая клетка человека – нервная, стволовая, мышечная, костная… Причем атакуемый может долго и не знать, что такой удар наносится. Да они уже и наносились в массовом порядке. Когда же человечество догадывалось об этом, было уже поздно. Таким образом, сама фиксация начала войны стала проблемой для разведок, систем обнаружения и противодействия, других государственных и военных служб. Скажем больше: если считать проигранную нашей страной информационную войну третьей мировой, то четвертая мировая уже идет, и мы все, включая агрессоров, ощущаем на себе ее последствия.
Что будет дальше? Об этом наша книга. Причем ее особенность в том, что автор – не просто свидетель и популяризатор трагических для человечества событий, но и их участник, разработчик новых систем вооружения и противодействия им. Такие обычно дают соответствующие подписки и глухо молчат до самой смерти. Это правильно с военной точки зрения, но смертельно для человечества. Поэтому в книге сделана попытка рассказать все, но не дать при этом ни одного ключика противнику к решению вопросов, которые уже решили мы.
ГЛАВА 1-я: А МИР ДАВНО УЖЕ НЕ ТОТ
(Вместо пролога)
Так получилось, что жизнь автора этой книги вобрала в себя очень многое. И не потому, что он какой-нибудь особенный, а просто так распорядилась судьба. Приходилось встречаться в узком кругу или наедине с политическими лидерами – от Лаврентия Берия до Михаила Горбачева, Сергея Ахромеева, Игоря Родионова и нынешних глав государств, с деятелями науки мирового масштаба, мастерами искусств, известными всей планете. Довелось серьезно заниматься математикой, системным анализом, теорией управления, проблемами безопасности государств, сотрудничать с академиками Сергеем Соболевым, Иваном Кнунянцем, отечественными и зарубежными светилами науки. Удалось объехать полмира и увидеть собственными глазами самые разные модели жизнеустройства. Наконец, пришлось участвовать в разработке и продвижении самых новых видов оружия. И везде рядом со мной обязательно были тайны. Нет, не обязательно те, которые сопровождаются грифами «секретно», «сов.секретно», «особой важности», хотя хватало и таких. Но более интересны тайны, которые независимо от грифа позволяют увидеть мир совсем по- другому, чем мы привыкли его видеть.
Накопленный за десятилетия материал позволил сделать для себя вывод: мир давно уже не тот, каким мы его себе по привычке представляем. Совсем другими стали и угрозы его безопасности. И военные, и обычные граждане мысленно готовятся к войнам, которые были полвека назад, только с ядерным оружием. Таких войн уже не будет. Четвертая мировая война уже идет, но ведется она по принципиально новым правилам. Словам, которые образуют нашу вторую сигнальную систему, давно серьезные люди не верят. Людьми управляет третья сигнальная система… Короче говоря, молчать уже нельзя! Чем раньше узнает человечество о грозящих ему реально, а не выдуманных, опасностях, тем больше у него шансов спастись. Об этом и будет данная книга.
Почему выбран жанр политической фантастики? Я не собираюсь конкурировать с Кларком, Азимовым, Брэдбери, братьями Стругацкими, Ефремовым или Казанцевым. Прежде всего, потому, что это не научная, а политическая фантастика. Те, кажущиеся фантастическими, достижения науки и техники, которые встретятся по ходу чтения книги, существуют на самом деле. Они переводят в принципиально новую плоскость процессы военного соперничества, вопросы коллективной безопасности, выживаемости человечества. Само это обстоятельство заставило автора прибегнуть к жанру фантастики, позволяющему сказать все и, одновременно, не открыть конкретно ничего, находящегося под грифами секретности.
Уже начались радикальные изменения в геополитической жизни планеты, в ее экономике, информационной сфере, культуре и вообще социальных отношениях. Автору довелось общаться в узком кругу или наедине со многими из тех, кто вершит сегодня судьбы мира, беседовать с ними, черпать информацию из конфиденциальных источников. Этические нормы заставляли долгое время молчать о такой информации. Но настал период, когда молчать дальше нельзя. И здесь возможность высказаться, не нарушая принятых норм, предоставляет жанр фантастики. Кто-то в этой книге присутствует под своим именем, кто-то - под слегка измененным, кто-то - совсем под чужим, но оказывается хорошо узнаваемым для самого широкого читателя. Единственно кто не хочет узнавать сам себя – это сам политический персонаж, но это уже их проблемы. Чего нет в книге – это неправды. 95 процентов из того, о чем здесь рассказывается,- чистая реальность. Исключая, конечно, заранее оговоренные приемы фантастического жанра.
Прочитав книгу, читатель будет вынужден заново задуматься над, казалось бы, общеизвестными вещами и придти, порой, к совершенно новым выводам для себя. Он убедится, что второй сигнальной системе, то есть слову, сегодня доверять не приходится. В царстве лжи многие подсознательно поняли это и сделали выводы, перейдя для осознания мира к третьей сигнальной системе. Читатель задумается, каким образом подавляющему меньшинству удается заставить большинство служить себе и даже отдавать жизни за абсолютно чуждые интересы. Он узнает, что наше сознание давно управляемо извне, а теперь появилась возможность целенаправленно и массово манипулировать им с помощью технических средств. Это привело к ненужности мировых войн в старых формах. Массовых танковых сражений, подобных битве под Прохоровкой, больше не предвидится. Не будет и обмена высокоэнергетическими ядерными ударами. Тогда что будет? Будет высокоточное воздействие на каждую клеточку нашего организма. Читайте об этом в книге.
Чтобы понять, что с нами произошло, как мы дошли до жизни такой, придется обратиться к недавнему прошлому. Как показывает практика, мы его совершенно не знаем или понимаем слишком извращенно. Например, мало о ком из мировых лидеров говорится так часто, как о Сталине. Но что о нем говорится? Всего лишь несколько убогих клише. В результате, для кого-то он полубог, для кого-то – преступник. Но многие ли из этих антагонистических сторон знают Сталина? Кто из вас прочел хотя бы полностью его собрание сочинений? Как говорится, рук поднялось не много. В данной книге Сталин будет беседовать с читателем. Причем высказываться будут не домыслы автора типа «он подумал», «он решил», а излагаться взгляды Сталина языком его собственных трудов.
Очень в тяжелое время мы живем. Порой, кажется, что выхода из грозящей человечеству катастрофы нет. Но на самом деле он есть, и заключается в принципиально новых подходах к, казалось бы, очевидным вещам. Революционные преобразования пора, наконец, начинать не сверху, а снизу, учиться управлять, не навязывая свою волю, а, предлагая обществу на выбор просчитанные варианты решений. Политические партии должны превратиться из орудий захвата и удержания власти в мозговые центры общества. Осуществить все это на практике позволяет достигнутый ныне уровень развития техники. Но начинать революцию в массах можно лишь, проведя революцию в собственных головах. Эта книга – один из шагов в данном направлении.
И начать мы решили с открытых писем президентам – то есть людям, которые вроде бы облечены всей полнотой власти, данной им народами. Но только «вроде бы» и вроде бы «народами».
Итак, открытое письмо виртуальным властелинам мира.
Господин Президент!
Чтобы наш сегодняшний разговор не утерял смысла, призываю Вас хотя бы на время забыть о врожденной привычке лгать. Той самой, к которой приучило Вас наше трагическое историческое время. Никто, начиная с младшего школьника, не верит сегодня второй сигнальной системе – слову. Тому самому, которое некогда было изобретено, как средство общения, инструмент превращения потомков приматов в единую общность, универсальное орудие планетарного прогресса.
Слово долго выполняло эту свою функцию и вдруг превратилось в нечто себе противоположное. В самом деле, какой наивный простачок поверит сегодня, что «оплотом демократии» в мире является мощнейшее государство, которое присвоило себе право бесцеремонно вмешиваться во внутренние дела всех государств планеты Земля? Что оно же присвоило себе право похищать неугодных людей по всему миру и бросать их в тюрьмы, тайно разбросанные по всей планете? Кто поверит в «гуманизм» солдат «армии мира» под любительскую фото- и киносъемку убивающих мирных стариков, детей, женщин? Кто поверит в «религиозность» воинов, мочащихся на трупы противников? Кто всерьез отнесется к утверждениям, что самая продвинутая в криминалистическом плане страна мира убивает в заметных количествах собственных президентов, а потом десятилетиями не может найти убийц. Этот список можно продолжать без конца. Но встает другой вопрос: зачем же нужно слово, если оно все время лжет?
Ответ может быть простым. Для того, чтобы делать людские массы сборищем идиотов. Иначе, как заставить миллиарды людей отдавать свои жизни за интересы каких-нибудь сотен тысяч? Как заставить молодых американских, английских или русских парней, бросив родителей и детей, любимый дом и работу, ехать куда-нибудь в Африку, Юго-Восточную Азию или Латинскую Америку, чтобы отдать свою жизнь в мошну Рокфеллера, Абрамовича или Сакса? Какой нормальный молодой человек напялит на себя бронежилет и каску и пойдет избивать дубинкой на мирной демонстрации своих родителей и прочих ветеранов, что не раз уже было в России? Какой нормальный человек попрется на избирательный участок, чтобы под знаменем свободы протащить к власти очередного вора? Приезжайте на выборы в Россию – увидите сами.
Ловлю себя на мысли, что и сам сейчас допускаю ложь. Ведь обращаюсь к президентам – формальным властелинам мира. Но каждому знакомому с политикой человеку сегодня ясно, что миром сегодня правит не Обама, не Меркель, не Олланд, не Иванов, Петров или Сидоров. Все они представляют собой наемных управляющих группировками, которые правильнее называть гауляйтерствами, единственная задача этих правителей угождать высшим правителям и разрушать, растаскивать собственную страну. Понятно, при этом, что высшим правителем для российского или украинского президентов является не Обама. Он сам – в услужении. А забудет об этом – см. историю братьев Кеннеди и других.
Единственно правильным словесным утверждением сегодня будет: НА ЗЕМЛЕ ПОБЕДИЛ ФАШИЗМ. Именно этим определяются и задачи мировой элиты, представленной в Комитете 300-х, Бильдербергском клубе, Тройственной комиссии, в Римском клубе, в масонских ложах и финансово-промышленных группировках. Задача тривиально проста – сократить население на Земле. И не просто сократить, а в разы. И дело не в чьем-нибудь мазохизме, а в элементарных экономических процессах. Производительность труда объективно растет. Если раньше для прокорма полумиллиарда «элитных» землян требовалось, скажем, три миллиарда крестьян, то при нынешней энерговооруженности аграрного труда хватит и полумиллиарда. Если еще в 50-е годы прошлого века на фордовских заводах Детройта трудились 40 тысяч автостроителей, то сегодня в автоматизированных обрабатывающих центрах их число исчисляется всего десятками. Значит, не нужно элите миллиардов «сопланетников». России для управления нефтяной трубой Маргарет Тэтчер оставляла 15 миллионов человек, и это еще не нижний предел.
Но зачем ресурсы планеты будут проедаться 8 миллиардами, если для прокорма фашистской элиты достаточно полумиллиарда? Вот и вся задача. Другой вопрос – как сокращать это злосчастное население? Старыми способами, чаще всего биологическими, – чревато. Можно и свой народ потерять. Механизированные войны тоже в прошлом. Ядерное вооружение вместо колоссальной угрозы полвека оставалось стабилизирующим фактором. Да и вообще оружие массового поражения – вещь неоднозначная. И химические средства надолго могут парализовать всю планету, а биологические – тем более. Наши преподаватели предлагали слушателям академии представить, что будет делать противник, пораженный твоим биологическим оружием, но пока еще сохраняющий боеспособность.
На смену ОМП пришло высокоточное, потом информационное оружие. В информационной войне мы проиграли, не играя. И вот теперь пришло оружие принципиально нового свойства. Оно бьет точно по живой клетке человека.
История помнит войны древних времен. С целями там все было понятно. По сути, война первобытно-родовых времен мало отличалась от обычной охоты. Цель была одна – естественное потребление. Вот только убивать приходилось не зверей, а подобных тебе самому двуногих. Все было понятно и с политической властью. Вождями становились самые сильные, самые храбрые, самые находчивые. Главная их мотивация – предельная ответственность за судьбы вверенного им рода-племени. Вождь был в бою первым, а выходил из него последним. Власть означала в то время ответственность и риск, но никаких льгот и привилегий, кроме одной – быть первым.
Кто первым заметил, что власть дает не только ответственность, но и деньги, богатство, – науке неведомо. Но произошло это довольно давно. Власть, как и богатство, стали предметом борьбы. Сегодня трудно установить, кто сделал первый шаг на пути строительства фантастической вертикали власти – современной Вавилонской башни. Но такой шаг был сделан. В Священном писании не бывает ничего случайного. В разных мировых религиях это может выглядеть по-разному, но везде эта неуклюжая вертикаль с барствующей элитой на вершине, с поддерживающими ее холуйскими силовыми структурами, с нещадно обворовываемыми миллиардными народными массами в основании, в конце концов, рушатся, погребая под своими развалинами так и не вызревшие новые цивилизации.
Это происходит не сразу. Сначала вертикали власти тянутся вверх, становятся все выше и тоньше, все хрупче. Они достигают своего максимума, и на земле воцаряется фашизм. Вот это мы сейчас и наблюдаем. Все равно он не сегодня-завтра рухнет. Но какие беды и страдания он успеет принести человечеству?
У элиты – один путь продлить свое существование. Этот путь – война! Владыки мира долго и успешно им пользовались. Но вот началось нечто непонятное. В середине прошлого века человечество получило ядерное оружие. Казалось бы, пользуйся этим непобедимым мечом тот, кто имеет на это власть. Оказалось, меч – не такой уж непобедимый. Более того, попытки пустить его в ход с большой долей вероятности приведут к гибели всего человечества, в том числе, самого нападающего. Страшное орудие войны вдруг стало гарантом мира. При такой стабильности и до мирового коммунизма допрыгаться нетрудно. Допустить этого власти предержащие не могли.
Пошла речь о другом оружии – высокоточном, управленческом, информационном, психологическом. Надо сказать, в этой сфере за истекшие полвека Запад преуспел. Победа над главным восточным конкурентом оказалась полной. Но окончательной ли?
У вас есть разведки, другие спецслужбы, господа президенты и их хозяева. Вы, конечно, знаете, что на главную роль на современном поле боя выходит принципиально новый вид оружия – крайне высокочастотное оружие, или миллиметровые волны. Вам известно, что в Советском Союзе работы над этим оружием ведутся с конца 50-х годов прошлого века. Учитывая двойное назначение разработок в данном направлении, они публиковались то под видом медицинских трудов, то, наоборот, как работы военного назначения. Понятно, что последнее случалось гораздо реже. Может быть, поэтому обычная проницательность на этот раз изменила вашим спецслужбам. Они не узрели нечто очень важное и примерно 20-30 лет наблюдали за работами в советских лабораториях, спустя рукава, постольку - поскольку. А когда спохватились, оказалось, что «вероятный противник» в соревновании умов ушел на десятки лет вперед.
Тут в информационном поле вокруг американских вооружений произошел качественный скачок. Все публикации по работам вокруг миллиметровых волн были в один миг закрыты. По агентурным данным, к ним подключился ряд ведущих научных центров США, однако результаты работ тщательно скрывались. Кроме известных лабораторий на территории США, на Аляске появился новый научно-исследовательский центр HAARP, который замахнулся не много не мало – на всю ионосферу Земли. Резонансные явления, способные тайно воздействовать на живые клетки человека, теперь дотянулись до ионов, разгуливающих в космическом пространстве. Из этого центра начали искусственно разгоняться заряженные частицы, генерироваться неестественные энергетические процессы. В нетрадиционных местах будто бы спонтанно развивались засухи, колоссальные лесные пожары, ураганы, торнадо. Сама стандартная атмосфера Земли, характерная понижением температуры на 6 градусов с подъемом на каждые 1000 метров вверх, вдруг как бы перевернулась. На высоте стало жарче, чем у поверхности земли. Нарушилась вся естественная конвекция воздушных масс. Разогретый у земли воздух уже не поднимался вверх, освобождая место более прохладным воздушным течениям. Циклоны и антициклоны будто замирали на местах на целые месяцы.
Поняли ли вы в этой связи что-нибудь из области планетарной безопасности, ощутили ли, что человечество находится в одной лодке, и крушение этой лодки будет крушением для всех? Если не поняли – для вас же хуже.
Но еще хуже, если вы с присущей вам самоуверенностью недооцениваете реальной силы вероятного противника. Может быть, вы считаете, что мы не в состоянии своевременно обнаружить волновое нападение на нас и дать адекватный ответ? Ошибаетесь – можем и гораздо эффективнее, чем будет это само нападение. Может быть, вы уповаете на отсутствие защиты от КВЧ-излучения? Опять ошибаетесь. Эта задача была у нас решена не одно десятилетие назад. Успешно апробированы варианты ее решения, основанные на разных физических принципах. Вы уповаете на внезапность нападения. Успокойтесь, его индикация будет с достаточным упреждением, а эффект резонансного воздействия – надежно сорван. Не верите? Это тяжелая для вас проблема. Если научный и логический разум возьмет у вас верх, – мы готовы вместе работать над отражением грозящей человечеству опасности.
По поручению группы специалистов оборонного комплекса О.Бобраков».
Х Х Х
Видимо, об этом и пойдет сейчас беседа. Иначе, зачем же меня так спешно высвистывали к «Матросской тишине» бывшие и настоящие чекисты? У них своя работа – с недавних пор больше похожая на купеческую, чем на ратную. У меня – своя. Ныне она вроде информационная, журналистская, но и в ней все больше примеси коммерции.
Как нравилось когда-то пускать в ход навыки экономической, технической и научной разведки, логику, психологию, системный анализ, чтобы найти одну-единственную истину, докопаться до справедливости! И оклады были маленькими, и гонораров едва на маленькие посиделки с друзьями хватало, но торжество справедливости, когда такое случалось, покрывало все издержки – и бесконечные командировки, и бессонные ночи, и угрозы для жизни…
И вот вчера возвращаюсь в редакцию со встречи с президентом московской гильдии выставок и ярмарок Чивилихиным (племянником известного писателя, автора прогремевшего в свое время эссе «Память» Владимира Чивилихина), набрал неплохой материал, неожиданные размышления, и вдруг получаю предложение от собеседника получить гонорар за публикацию интересных для него сведений наличной валютой. Меня такое предложение несколько потрясло. У нас даже коммерческие публикации были приведены в соответствие с законом, с налоговым законодательством, согласованы с правоохранительными органами. Рисковать из-за нескольких долларов было ни к чему, да и такой задачи мы перед собой не ставили.
Прихожу в редакцию, докладываю главному редактору – бывшему члену ЦК КПСС, работнику его идеологического отдела, руководимого А.Н.Яковлевым, дважды союзному министру – руководителю ТАСС и Гостелерадио, руководителю моего дипломного проекта в МГУ Леониду Петровичу Кравченко - о перспективах будущего материала, а заодно рассказываю о казусе с предложением взятки. И вдруг этот известный всей стране человек, называвший себя ленинцем, идеолог коммунизма «на голубом глазу» спрашивает меня: «А тебе деньги не нужны? Мне нужны. Имей это на будущее в виду».
Да, другие времена, другие нравы. Но сейчас речь, видимо, пойдет о более серьезных вещах.
ИСКУШЕНИЕ ВЛАСТЬЮ
Вон и знакомое, довольно старинное одноэтажное здание. Не символично ли, что прямо напротив, через дорогу – пресловутая «Матросская тишина»? Не напрямую ли туда ведет дорога, которая сегодня начнется в доме напротив? Во всяком случае, это не какая-нибудь позорная «уголовка». Совсем недавно здесь тянули своё подследственное заключение бывшие первые люди страны – члены ГКЧП. Что это было – чистая инсценировка, неудавшийся переворот, предательство или просто трусливая нерешительность? Как такое могло случиться, чтобы без единого выстрела первые люди страны кротко сели за решетку? А ведь вся власть была в их руках – и правительство, и вице-президент, и армия (поначалу), и МВД, и КГБ! И вообще, что означала политическая власть на грани двух тысячелетий?
Когда же это началось?! Может быть, когда первой пчеле-матке пришло в голову, используя особенность ее «социального положения» в рое, попользоваться плодами всех медоносов в личных интересах? Или вожаку волчьей стаи, добившемуся особого положения в «волчьем коллективе» за счет собственной силы, выносливости, сообразительности, показалось выгодным не самому гоняться за добычей, а собирать дань с подданных. Пусть каждый молодой волчонок отстегнет от своего ломтя лучший кусочек вождю стаи. Не хочет? Что ж, ему же хуже. В стае будет сурово наказан, а вздумает бежать – из-под земли достанем и за измену волчьему коллективу…
Нет уж! На законы живой природы это никак не похоже. И пчелиный рой, и муравейник, и птичья, и волчья стаи – системы горизонтально интегрированные. Каждый их живой элемент строго функционально ориентирован, включая лидера, вожака. «Руководящая роль» их определяется не голосованием или личными связями, а лидерскими качествами, силой, находчивостью, мужеством – всем тем, что позволяет им успешно осуществлять управленческие функции. Сильный вожак у стаи – вся стая благополучно выживает, появилась слабинка, как некогда у руководителей советской страны, – общий крах неизбежен. Какие уж тут могут быть «личные интересы» вожаков?!
До них могли додуматься только люди. Скажем, вожди племен или князья, некогда заслужившие авторитет в роде-племени своей силой, умом, победами в сражениях, в которых они выходили на бой первыми и до победы или до гибели оставались впереди. Они начали задумываться над тем, что их положение, кроме славы и власти, могло бы им давать и нечто более существенное – например, большую часть добычи на охоте, рабов и трофеи на войне, материальные ценности. Причем, не обязательно все эти прибавки к общей добыче, обусловленные их руководящим положением, должны были добывать они лично. А подданные на что?!
Так в существующей от природы горизонтально интегрированной системе появилось поначалу небольшое возвышение, символизирующее некое материальное преимущество власть имущего над всеми остальными. Появилось то, что потом назовут властной вертикалью. Теперь за власть имело смысл бороться не только во имя осуществления великих исторических или хотя бы небольших отечественных целей. Теперь власть стала означать еще и богатство. И не только. В обществе появился феномен, правящий уже не одно тысячелетие, но почему-то явно недостаточно исследованный психологами и психотерапевтами. Имеется в виду феномен власти. Что заставляет людей, как правило, самых посредственных, не останавливаясь перед кровью, убийством, ложью, подкупом, клеветой, стремиться к власти? Только ли погоня за материальными благами? Жизненный опыт показывает, что не все так просто. Феномен жажды власти требует изучения, не менее глубокого подхода, чем, исследования, скажем, психологии игрока или вора.
Как бы там ни было, но, едва проявившись, микроскопические вертикали власти претерпели бурный рост. Еще вчера князь с верной дружиной за единым столом «вспоминали минувшие дни и битвы, где вместе рубились они», а сегодня бывшему князю понадобился царский трон, к которому верный дружинник, не раз спасавший от смерти батюшку-царя, уже должен был ползти на коленях.
Повторюсь: в Священном Писании нет ничего случайного. Не случайна, разумеется, и притча о Вавилонском столпотворении. Хорошо известно, чем окончилось неуемное желание людей быть выше остальных, стать равными Богу. Полным крушением и разделением на сотню разных языков. Но столь авторитетное предупреждение не останавливает любителей создавать вертикали власти. Вероятно, потому, что именно властная вертикаль позволяет ничтожному меньшинству эксплуатировать многомиллиардное большинство.
Некогда небольшие вертикали власти вытянулись во всемирные Вавилонские башни. Все больше их высоты, более выражен отрыв верхушки от низов, все более жестоки формы эксплуатации основной массы человечества правящей группировкой, демонизируемой под названием «мировое правительство». Дошло до того, что представители разных Бильдербергских, Римских и прочих «Клубов трехсот» присвоили себе право определять потребную численность человечества. Куда злосчастному Гитлеру, заботившемуся о благе своей нации (правда, только своей)! Нынешний мировой фашизм, закрепившись на вершине властной башни, ограничений для своей воли знать не желает. Сегодня он доказывает это каждым часом своей сатанинской деятельности. Чтобы убедиться в этом, достаточно включить на пару минут телевизор или заглянуть в Интернет.
ЗЛОВЕЩИЕ СТУПЕНИ
Он шел по этой шикарной лестнице в третий раз. Мраморные ступени, пурпурная дорожка, золотые канделябры, золото, резьба по дереву, бархат – царская роскошь. Потоки света, знамена и штандарты, торжественно распахиваются инкрустированные врата, вытягиваются «на караул!» воины. На всем протяжении длинного пути – сначала вверх, а потом по анфиладе парадных зал – бесчисленные лица людей. Разные национальности, меньше всего, пожалуй, славянских лиц. Разные возраста. Но есть нечто, объединяющее эти десятки и сотни надраенных, как медные пятаки, личностей. Это выражение «чего изволите-с» при приближении к ним внешне неприметного невысокого человечка с залысинами, покачивающегося при ходьбе, как-то неуверенно поглядывающего по сторонам.
Первый раз он шел здесь двенадцать лет назад, и лицо его выражало тогда некую растерянность и недоумение. Он сказал тогда «В страшном сне не могло мне присниться такого». И, наверное, был прав. А мне подумалось: что там тебе, всей России не могло привидеться такого кошмара! Вспоминаю его майором в Дрездене, потом встречу в Потсдаме. Впечатления тогда носили больше личный характер. Дело было рядовое. Где-то совместно набедокурили чекисты и наши подопечные, какая-то женщина написала в ЦК. Нужно было отвечать. Начальство спецслужбистов предложило за обе стороны ответить мне. Ну как им откажешь! Я был постарше Володи и по возрасту, и по званию. Ничем примечательным тогда он мне не запомнился. Но теперь, когда он двигался по лестнице, ведущей к вершинам власти, а, может быть, и к гибели, были любопытны его эмоции.
Говорят, что глаза зеркало души. Его глаза издали казались бесстрастными. Некогда прицепилась к нему кличка «Моль». И что-то во взгляде его объясняло это прозвище. Но мой учитель некогда призывал не останавливаться на первом впечатлении. «Смотри внимательнее! Смотри! Походка. Движение рук. Аура. Опять глаза! Вот оно!».
Сложно давалась большинству из нас наука физиогномики. Задним числом многие удивлялись: как удалось такому простачку, как Хрущев, обмануть проницательнейшего Сталина? Смотри старые фотографии. Повсюду у Никиты Сергеевича широкая улыбка, распахнутые, как для объятия, руки… Но глаза! Всегда злые, как у загнанного волка. Как не приметил этого вождь? Или приметил, но отнес выражение на счет бесчисленных врагов народа, которых без жалости уничтожал этот степной волчонок «курского разлива»?
И вот сейчас не хотелось бы ошибиться. Но глаза у коронующегося – абсолютно холодные, непроницаемые. Может быть, это у него чисто профессиональное? Но нет, в оперативной работе он не блистал да и особенно в ней не участвовал. Но вот проскакивают во взгляде металлические отблески. Может быть, так он скрывает свое смущение? Как никак, мальчик из питерской подворотни да возносится на трон!
Второй раз, спустя четыре года, это у него получилось увереннее. А сейчас шел с ухмылкой и даже некоторым цинизмом. Что, мол, напрыгались?! Но что это? Ритм размеренной походки нарушается, возносимый на престол отклоняется от прямой линии, то ускоряет, то замедляет шаг, глаза неожиданно забегали. Вот оно?! Запускаю секундомер: 2 минуты, 3… «Сейчас поплывет. Да, вот оно!». Где наш Виталий Иванович? Был бы он рядом, в прогнозе можно было бы не сомневаться. Между тем, избранный венценосец вдруг остановился (как и положено, на 4-й минуте), покачнулся. Поначалу растерявшаяся охрана бросилась к шефу. Вдруг он встряхнулся, затрепетал в руках телохранителей (10-я минута, это в последний раз!). Кажется, всё! Но, на самом деле, это только начало. На этот раз тайна нового оружия оказалась телохранителям недоступна.
ДВА ПРОРОКА
Было это в начале 50-х годов прошлого века в городе Ростове-на - Дону. За столиком кафе, накрытым накрахмаленной белой скатертью, сидели трое. Старший лейтенант в авиационной форме, но с медицинскими эмблемами в петлицах, пожилой уже человек с проседью в волнистых волосах, а между ними шустрый человек средних лет в гражданской одежде. Последний из них, оживленный поначалу, по ходу беседы все больше затихал. По всему было видно, что суть разговора ему не совсем понятна, что он, скорее всего, лишь посредник между двумя собеседниками.
А те все более и более проникались интересом друг к другу. Хотя, что могло роднить между собой тридцатилетнего офицера, недавнего фронтовика, с пожилым скромным интеллигентом, кому уже далеко за пятьдесят? Но, внимательнее приглядевшись, можно было заметить много общего. У обоих жгуче-черные от рождения волосы, карие глаза, которые порой будто пронзают собеседника насквозь, при этом излучая доброту и глубокое понимание человека. А еще оба эти человека обладали великой тайной, позволяющей им видеть насквозь и человека, и общество, и вчерашний их день, и завтрашний. А если бы посторонние слышали, о чем они говорили!
- Вольф Григорьевич, молва говорит, что Вы не раз встречались и беседовали с недавно ушедшим от нас Сталиным. Каково Ваше личное впечатление о нем, как о человеке? Мне очень важно знать именно Ваше мнение.
- Вас удивит мой ответ. Сталин был очень добрым человеком. Но он был и очень чувствительным, справедливым. Он не мог терпеть, когда кто-то обижает слабого. В его защиту он готов отдать не только чужие, но и свою собственную жизнь. И отдал!
- А теперь, Виталий Иванович, откровенность за откровенность. Здешние люди говорят, что Вы творите чудеса. Ставите верный диагноз, только взглянув на человека, взявшись за пульс, безошибочно определяете биохимический состав крови. Правда ли это? Можете сказать, чем я болен?
- Вашу руку, Вольф Григорьевич…
Одного из двух собеседников читатель, видимо, узнал. Конечно же, это знаменитый во всем мире телепат, гипнотизер и пророк Вольф Григорьевич Мессинг. А его «визави» - тогда известный узкому кругу людей молодой авиационный врач Виталий Иванович Иванов, будущий доктор медицинских наук, профессор, к которому будут обращаться главы государств. И не только с просьбами о лечении. А шел разговор между двумя пророками во времена, когда всесильный вождь умер, и его преемник на посту руководителя партии Н.С.Хрущев, готовясь к ХХ съезду КПСС, уже готовил общественное мнение к грядущему охаиванию вождя.
Старший лейтенант медицинской службы Виталий Иванов служил тогда в Бердянске, в войсках ПВО страны. Но их полк был не истребительным, как это привычно для противовоздушной обороны, а бомбардировочным. И таскали эти бомбардировщики-буксировщики конусы-мишени, по которым тренировались вести воздушный бой истребители. И тогда уже прочувствовал молодой врач, выпускавший летчиков в полет, относительную цену человеческому слову, второй сигнальной системы в целом. Ведь летчики больше всего боялись, что врач найдет у них серьезную болячку, способную поставить крест на их летной карьере. Они готовы были взлетать с прободной язвой желудка, лишь бы скрыть недомогание. Это было чревато гибелью всего экипажа. А значит, врач, вооруженный тогда только градусником да сфигмоманометром, должен был уметь перешагнуть через частокол защитных слов, увидеть то, что есть на самом деле, а не то, что существует на словах. И это, прежде всего, в интересах самого летчика. Так и стал учиться Виталий Иванович тому, что большинство его коллег не знали и не умели. И научился! Что это даст ему и людям – читатель узнает позже. Отметим пока одну особенность медицины: то, что несет человеку спасение, может стать и страшным оружием. И наоборот – поражающее средство, от которого нет защиты, может излечивать смертельно больных. Такова медицинская диалектика.
И еще. Медицина, как и другие сферы деятельности человека, имеет свойство стареть, вернее устаревать. Верно послуживший медикам нозологический принцип классификации болезней, когда всякую патологию «разносят» по органам и по симптомам, во многом исчерпал свои возможности. Органы и симптомы есть, а системного подхода к лечению нет. Между тем, организм человека – сложнейшая система. И нельзя представлять себе по - обывательски, что мозг управляет, сердце качает, а печень и почки очищают. Все значительно сложнее и интереснее.
Прочувствовав это в полной мере, Виталий Иванович и решил дать войну болезням «не по правилам» современной медицины. Он четко осознавал, каких трат нервной и физической энергии потребует эта война от первопроходцев. Но ведь так было и на окончившейся настоящей войне. Ведь он был до медицины военным разведчиком. А они всегда впереди всех, и всегда должны быть готовы действовать «не по правилам». Ведь это и есть основное правило всех воинов и созидателей. Всех, кто в силу личных качеств и обстоятельств оказывается впереди основной массы людей.
ВОЙНА «НЕ ПО ПРАВИЛАМ»
Виталию Ивановичу Иванову, заслуженному врачу России, доктору медицинских наук, профессору, полковнику медицинской службы в отставке, своей жизнью обязаны не только наши сограждане, но и президенты иностранных государств. А начиналось все так.
«Храбрейшему из храбрых"
По снежной целине на лыжах шли двое. Оба – студенты Саратовского медицинского института. Доехали на поезде до села Петровского, теперь идут в свою деревню, что в глубинке Пензенской области, домой, на каникулы. Старшему - двадцать пять. Но он родился в двадцать четвертом, а это значило, что он оказался среди тех мальчишек, что шагнули "прямо в бой со школьного порога". Наверно поэтому бредущий вслед за ним однокурсник Костя обращался к нему скорее как к отцу, чем к однокашнику.
Вечером вошли в хуторок, попросились переночевать в избе. После расспросов хозяйка пустила их на печь. Ночью она их разбудила:
- Родненькие, помогите! Дочка помирает!
- Да не врачи мы еще. Студенты, четверокурсники…
На полатях лежала девочка лет восьми. Воздух со свистами и хрипами вырывался из горла. Диагноз не вызывал сомнений: дифтеритный круп. Бронхи почти полностью перекрыты. Нужна немедленная операция. Кто ее сделает? Чем? Но решение принято, и назад пути нет.
Как не искал Виталий путей назад в сорок третьем. После двух месяцев спецподготовки в составе группы захвата он впервые пошел в тыл к фашистам. Неслышно подобрались к расположенному в лесу охраняемому объекту. Залегли. Прижавшись к земле, Виталий увидел немецкого часового, шедшего прямо на него. Виталий прижался к земле, отчаянно забилось сердце. «Зачем же ты так громко колотишь?! Ведь услышит, гад» - отчаянно размышлял начинающий разведчик. Но фашист уже рядом – настал момент истины. И тут неведомая сила подбросила Виталия, кинула его на спину фашиста. Удар рукояткой финки по голове врага - а дальше все пошло, как учили. . .
Потом у разведчика Виталия Иванова были сотни рейдов в тыл противника, и более ста захваченных "языков". Служба в полковой, дивизионной, армейской разведке, в личном распоряжении Константина Константиновича Рокоссовского. И сегодня в семье хранится кортик, подаренный ему маршалом, с надписью "В.Иванову – храбрейшему из храбрых"…
Оказывается, храбрость нужна не только в бою. И та же неведомая сила, что называется отвагой, которая запечатлена в одноименной медали, во многих боевых орденах русского солдата Виталия Иванова, бросила его в новый бой. На этот раз – впервые в бой за жизнь человека.
- Фельдшер в деревне есть?
- Помер.
- А медсестра?
- Есть, да она уже смотрела. Сказала, что ничего поделать не может, - прошептала мать.
- Бегом за ней. Да пусть прихватит все, что осталось фельдшерово: шприцы, скальпели, бинты… Живо!
Виталий видел такую операцию. Один раз - в институтском хирургическом кружке. Знал, что самое главное в ней – не задеть артерии, соединяющей две доли щитовидной железы. Расположение ее у разных людей может различаться. Если зацепишь – конец. Он видел все это, но только со стороны. Теперь, кроме него, спасти человека некому.
- Виталий, ты что хочешь делать?! Ты с ума сошел, нас же будут судить! Мы же не имеем права, у нас дипломов еще нет, - взмолился Костя. – Ты же вчерашний солдат, должен действовать только по уставу и по приказу.
- Запомни, для солдата на всю жизнь один приказ: людей от горя беречь, где только можешь. И себя при этом не жалеть, - ответил Виталий.
Пришла сестра. Принесла старенький баульчик. В нем - два шприца, несколько зажимов, бинты, давно не знавший работы единственный скальпель.
- Трубка в доме есть? Вот такая, - он показал свой мизинец. Хозяйка растерянно пожала плечами.
- Кто отец девочки?
- Тракторист.
- Быстро его инструмент сюда.
Порывшись в ящике, подал матери медную трубочку:
- В кипяток…
Рассек тупым скальпелем кожу. Но дальше шел плотный хрящ. Пройти его таким инструментом немыслимо. Благо, хоть артерии не задел.
Виталий пошарил вокруг глазами:
- Ножницы дайте. Обыкновенные, да над огнем подержите.
Резкий толчок острым концом ножниц в трахею. Мгновение – и медная трубка вошла в дыхательные пути. Сейчас же оттуда со свистом вылетели сгустки, и грудь девочки высоко поднялась…
Когда заканчивали перевязку, во дворе раздался рокот мотора.
- Отец вернулся, - прошептала мать.
Виталий отстранил ее от двери, бросился на улицу, закричал сквозь метель: "Не глуши мотор! Тулупы, да побольше. Укройте – и в больницу, в Петровское! Я сделал все. Теперь жизнь дочери в ваших руках".
А через пару недель, по окончанию зимних каникул, студенты той же дорогой возвращались в Саратов. Подходя к знакомой деревне, Виталий обернулся к товарищу: «Зайдем?». «А вдруг… Убить же могут!». Виталий усмехнулся и решительно направился к знакомой избе.
Постучал, потянул дверь. После слепящего, отраженного от белых сугробов света, не сразу разглядел, что творится в темной избе. Видно, и его не сразу признали. И вдруг вскрик сквозь слезы: «Танечка! Ведь это тот дядя, который тебе жизнь спас! Иди к нему, дочка». Бывалый разведчик растерялся, не зная, что делать, и тут почувствовал, что к ноге прижалась, вцепившись в штанину галифе, хрупенькая девочка. Жива! И тут солдат, прошедший всю войну без слезинки, почувствовал, что в горле предательски запершило: «Что-то дымно у вас в избе»,- прошептал солдат и выскочил на крыльцо. А вскоре первую свою дочь он назовет Танечкой.
Безошибочный диагноз
На войне Иванова несколько раз ранили. Поначалу это были легкие ранения, все обходилось медсанбатом. Однажды его разведгруппа задержалась с возвращением из ночного рейда по тылам противника. Линию фронта пересекали уже на рассвете. Стояли морозы под тридцать градусов. Виталий полз по нейтральной полосе последним. Его заметили фашисты, когда остальные бойцы были уже в своих траншеях. Но Виталия накрыли таким плотным огнем, что нечего было и думать целым преодолеть оставшееся расстояние. Оставалось одно: притвориться убитым, что и сделал разведчик. Неподвижно затих в снегу, немцы постреляли еще немного и прекратили. А Виталий понял, что ждать придется до темноты. Но ведь это – верная смерть от переохлаждения. И тут боец пошел на отчаянный эксперимент. Он стал мысленно уверять себя, что лежит и загорает на черноморском пляже. «Фу, как жарко! - представлял он мысленно. – Не обгореть бы»… Зимний день короток. Когда разведчик, стал «выходить» из пляжных картин, уже быстро темнело. Он с удивлением огляделся, слегка приподнялся – немцы не стреляли. Быстро пополз к нашей траншее. Бойцы, в течение целого дня наблюдали за ним. Поверить в то, что он жив было невозможно. Ночью разведчики хотели эвакуировать друга с нейтральной полосы. И вдруг он сам ползет! А когда Иванов уже в траншее откинул капюшон маскхалата, бойцы пришли в недоуменный ужас: по лицу и шее их боевого товарища текли струйки пота!
Боевые будни, бесконечные выходы в тыл противника, захваты «языков» продолжались. До того дня, когда сержанту Иванову довелось вытаскивать с нейтральной полосы раненного начальника дивизионной разведки. Вот уже бруствер, Виталий перекатывает через него тело находящегося в беспамятстве офицера, приподнимается сам, и в это время его ослепляет вспышка вражеской мины. Дальше он ничего не помнит. Очнулся уже в глубоком тылу, в Актюбинском госпитале, действительно слепым.
Глубокая тоска охватила потерявшего зрение молодого еще человека. Но сдаваться Виталий не привык. Знал, что уныние, депрессия – это гибель. Очень кстати вспомнилось детство, когда мать шептала отцу, сельскому учителю: посмотри-ка, а Виталий вроде ненормальный. В это время мальчик в абсолютной темноте на печке читал интересную книжку. Читал пальцами! И теперь в госпитале вернулся к старому способу чтения. Это получалось успешно, тем более, что при внезапной слепоте, как известно, другие органы чувств, включая осязание, обостряются.
А через полгода зрение, благодаря усилиям врачей и собственной воле солдата, вернулось. Время, проведенное в госпитале, повлияло на выбор мирной профессии. Небывалая же тактильная чувствительность, еще больше развитая за время слепоты, очень пригодилась. Уже будучи знаменитым врачом, Иванов, взявшись за запястье больного, ставил безошибочный диагноз и даже называл анализ крови, подтвержденный тут же объективными исследованиями.
Я сам видел, как, обследуя космонавта Владимира Шаталова - того долгое время мучили изнурительные головные боли, - Виталий Иванович демонстрировал пациенту чтение завтрашнего номера "Красной звезды" пальцами.
После учебы в Саратовском мединституте лейтенант запаса В.Иванов вернулся в строй. Теперь в качестве авиационного врача. Первое назначение – в часть ПВО в город Бердянск. Там и столкнулся с особой «клиентурой» - военными летчиками. Задача – не выпустить в полет больного человека. Но как определить болезнь. У врача тогда были только градусник, шпатель да сфигмоманометр. Рассчитывать, что летчик сам признается в болезни, не приходилось. Ведь больше всего боялись они получить отказ в допуске к полетам, которые составляли смысл их жизни. Тогда задумался Виталий Иванович об относительной ценности человеческого СЛОВА вообще. Ведь врать и скрывать все давно научились. Если умел искажать информацию говорящий, то это должен учитывать и слушающий.
Но как найти жизненно необходимую правду? Вот тогда и нашел Виталий Иванович литературу по официально не признанной на то время рефлексотерапии, тибетской медицине, пульсовой диагностике. В ближайший отпуск поехал в Казань к одному из первых советских специалистов, прошедших обучение рефлексотерапии в Китае, – профессору И.И.Русецкому. Тогда и состоялся тот любопытный разговор.
- Зачем приехал? Ведь я тебя не звал.
Виталий Иванович поведал профессору о своих профессиональных проблемах
- Какую литературу читал? Сколько биологически активных точек знаешь?
- 710.
- Гляди-ко. Столько и я не знаю. Назови основные точки 12-го меридиана.
- Правильно называешь, а лечить иголочками получается?
Виталий сокрушенно развел руками.
- Вот и я так: все ноты знаю, а играть на рояле не умею.
Оказалось, что Илья Ильич здесь впервые соврал. Он великолепно играл на рояле, просто в педагогических целях ему понадобился наглядный образ. Короче говоря, профессор взялся обучать молодого врача. И учебе у него Иванов посвятил еще не один свой отпуск. А результаты не заставили себя долго ждать.
Учился Иванов не только у Русецкого.
Уже сам став знаменитым врачом, ездил по всему миру, лечил государственных деятелей, а в качестве гонорара всегда просил одно – доступа к изучению приемов национальной медицины. С тем, чтобы поставить их на службу отечественному здравоохранению: тогда слово "Отечество" многое значило.
Довелось Виталию Ивановичу лечить известного лидера арабской страны – президента Египта Г. Насера. Богатырского телосложения человек был очень болен. Это Виталий Иванович понял, едва пощупав пульс пациента. Но тогда советскому военному врачу удалось продлить его жизнь еще на семь лет…
"Шевроле" не надо!
Когда же пришла пора прощаться, знатный пациент предложил решить со своим секретарем вопрос о вознаграждении. Иванову предложили на выбор: хрусталь, золото или машину "Шевроле". Виталий Иванович, у которого и квартиры-то не было, небрежно ответил: хрусталь мне дома ставить уже некуда, а "шевроле" для российских дорог не подходит. Моя «Победа» лучше. Мне бы вашей национальной медицине поучиться.
- Нет проблем. Но, может быть, и автомобиль возьмете?
- Спасибо, не надо.
Секретарь удалился, чтобы через полчаса вернуться и сообщить:
- Национальная медицина – государственная тайна, берите автомобиль.
- Не беспокойтесь. Я счастлив, что лечил вашего президента.
На том и разошлись. А на следующий день в номер гостиницы, где жил Иванов, зашел тот же секретарь и сообщил: "Вам разрешено в виде исключения приобщиться к тайнам нашей национальной медицины!".
Вернувшись на родину, Виталий Иванов был назначен в окружной госпиталь Бакинского округа ПВО. Слава о том, как он излечивает считающиеся неизлечимыми болезни, распространилась не только по Кавказу. Но кое-кому и эта слава была не по душе. На окружной партийной конференции, которая проходила во времена обострения отношений с Китаем, особо ретивый член партии заявил: "В то время, когда вся партия борется с маоистами и догматиками, среди нас находятся коммунисты, которые вместе с тибетской медициной внедряют в наши ряды китайскую идеологию. Я имею в виду доктора Иванова". Хорошо, что присутствовавший "товарищ из Москвы" взял врача под защиту и спросил самозванного критика: "А кто дал вам право отождествлять многовековую культуру великого китайского народа с маоизмом?".
Тогда пронесло, а через несколько дней ночью в квартире доктора раздался тревожный звонок. На пороге стоял «блюститель чистоты партийной идеологии», весь бледный, и шептал: "Виталий Иванович, хотите, я на колени перед вами стану? Жене плохо, "скорая" ничего поделать не может. Говорят, только вы в силах помочь". "На колени не надо. Конечно, поможем. Ведь жена не виновата, что у нее муж - дурак".
А вскоре уже знаменитый врач был назначен в медицинскую службу войск ПВО страны и перебрался в Подмосковье. Тут встречи на идеологической почве бывали и посерьезнее. Лечил он внуков генерала армии А.Епишева. По ходу дела супруга военачальника спросила согласия привезти с собой знакомого мальчика. Виталий Иванович даже не поинтересовался его фамилией – какая доктору разница? Мальчик стал приезжать, лечение продвигалось успешно, только для возбуждения особых биоритмов приходилось в определенном темпе текст нашептывать. Получалось что-то вроде заговора. И вдруг мальчик спрашивает: "С вами дедушка хотел о чем-то поговорить. Можно ему подъехать?". "Да пусть подъезжает, и его полечим".
Он уже и забыл об этом разговоре, когда во время очередного приема глянул в окно и обнаружил оживление в гарнизоне. Проехала комендантская машина, потом появились военные регулировщики, рядом с ними еще какие-то люди. Распахнулась дверь кабинета, вошли люди в гражданской одежде, уточнили фамилию врача, осмотрели кабинет и встали у дверей. Они опять раскрылись, и тут Виталий Иванович увидел на пороге кабинета пожилого худощавого человека, чьи портреты носили на демонстрациях. Он приветливо улыбался и, слегка окая, проговорил: "Интересно, Виталий Иванович, а что за заговор вы читали, когда внука лечили?". «Широка страна моя родная" наговаривал. Мне же все равно, какие слова говорить. Важно, каким темпом". "Я так и думал", - засмеялся дедушка…
А затем для Виталия Ивановича был "разбор полетов" в кабинете тогдашнего главкома ПВО страны маршала П.Батицкого.
- Почему я не знаю, что к тебе члены политбюро ездят?! Суслова у себя в кабинете скрываешь. Кто здесь хозяин – я или ты?! Поедешь служить, где Макар телят не гонял!
- Есть, товарищ генерал-майор!
- Совсем с ума спятил? Званий не различаешь?
- Я в своем уме и звания различаю. Только ваш приказ выполняю. Когда на плацдарме под Черкассами вы корпусом командовали, а мы докладывали вам результаты разведки, вы приказали: окончится война, встретимся, сразу мне скажете: "Товарищ генерал-майор". Вот я и говорю.
- Так ты там был? Адъютант, быстро тащи сюда...
Потом они – полковник и маршал – были неразлучными друзьями до самой смерти Павла Федоровича.
Иванов, русский профессор
Именно маршал отправил его лечить жену руководителя дружественного государства. К моменту приезда Виталия Ивановича у постели больной заканчивался консилиум лучших европейских медиков. Приговор профессоров был жесток: летальный исход неизбежен. И вдруг появляется невысокого роста, коренастый человек с южнорусскими жгуче-черными волосами и карими глазами.
- Сейчас Халину будет смотреть русский доктор, профессор Иванов, - оповестил присутствующих хозяин дома.
Виталию Ивановичу со скептической усмешкой протянули историю болезни. "Не надо", - отвел руку с папкой советский полковник и взялся за пульс больной. Та лежала, задыхаясь, в полубессознательном состоянии, по щеке катилась слеза.
Держась за запястье больной, русский доктор констатировал: проведена такая-то операция. Допущена такая-то ошибка. В настоящее время наблюдается отек легких. Анализ крови…
С изумлением зарубежные коллеги отслеживали по истории болезни точность диагностики врача, использующего в качестве инструмента для анализа только собственные пальцы.
- Доктор, любое лекарство, из любой части света в вашем распоряжении. Что вам надо? – вопрошал знаменитый политик.
- Мне ничего не надо. Вот только коллеги, если они заговорили о летальном исходе, пусть отдохнут. А я через три дня пойду с больной на лыжах.
Он принялся лечить. На кровати пациентки устанавливалась тарелка, наполненная обычным медицинским спиртом, и больную вместе с этой тарелкой укрывали с головой одеялом – так сушили легкие. Далее в дело пошли иголочки. Когда одну из них врач поднес к области солнечного сплетения, вдруг между телом женщины и иглой проскочила искра. И больная заговорила:
- Жже, пане, жже!
- Если жже, значит все будет отлично!
Как и обещал, через три дня Виталий Иванович пошел с уже бывшей больной на лыжах…
Видеть то, чего не видят другие
Мы познакомились с Виталием Ивановичем около тридцати лет назад. Знакомство было не совсем обычным, имело свою предысторию. Я недавно по состоянию здоровья был вынужден расстаться с испытательской и с научной работой. Получилось так, что вернулся к юношеской мечте о журналистике. Попал в газету «Красная звезда», с учетом предыдущей специальности - в отдел науки, техники и космонавтики. В очередной отпуск дали путевку в военный санаторий в Евпаторию. В этой тогда всесоюзной здравнице находился санаторий Войск ПВО страны.
Просто загорать и бездельничать было скучно. Решил поискать в работе санатория чего-нибудь научно-медицинского для будущей публикации в центральной военной газете. С этим направился к начмеду полковнику медицинской службы Николаю Ефимовичу Прядко. Он с удовольствием рассказывал о современных методиках бальнеологического лечения, о вытяжках лечебных грязей, физиотерапевтическом оборудовании. «Все хорошо, Николай Ефимович. Но то, о чем Вы рассказываете, уже стало практической медициной. У нас же - отдел науки. Хотелось бы услышать о научных поисках ваших врачей, о, может быть, сенсационных открытиях…». «Подойдите ко мне, станьте ухом к окну. Поближе». А дальше начались чудеса. Врач разглядывал мою ушную раковину и рассказывал о всех моих хронических заболеваниях, о том, когда и какую операцию и с каким результатом я перенес. Он еще не видел моей медицинской книжки, но в диагнозах был абсолютно точен. Под конец сеанса диагностики сказал: «Приедете в Москву – сделайте внутривенную урографию, что-то мне Ваша правая почка не нравится». (В Москве я выполнил рекомендацию Николая Ефимовича. К моему удивлению, оказалось, что правая почка удвоена, что по статистике бывает у одного человека из сорока тысяч. Мне много раз делали рентгеновские снимки, но данной патологии не заметили. А Прядко заметил, разглядывая только ухо).
В конце нашей беседы врач вытащил спичку из коробка и слегка нажал серной головкой на какую-то точку на ушной раковине. «А теперь посмотрите на себя в зеркало». Я глянул и ужаснулся: лицо было бледно, как полотно, на лбу выступил холодный пот. «Все это относится к восточной медицине и называется «аурикулодиагностикой» и «аурикулотерапией». «Аурикуло» означает «ухо». Вот почитайте». И начмед дал мне кучу интереснейшей литературы, которой хватило для чтения на весь оставшийся отпуск.
Я читал и писал. Уже было готово две статьи, когда в санаторий нагрянула комиссия из Москвы. Как это было тогда положено, я обратился к председателю комиссии и непосредственному начальнику Прядко с просьбой о разрешении на публикацию. Полковник медслужбы Ю.А.Дмитриев почитал и сказал: «Все правильно. Только лучше будет, если Вы повремените с публикацией, а в Москве я Вас познакомлю с другим нашим медиком, занимающимся этими же вещами. Прядко – очень хороший врач, а я Вас познакомлю с без преувеличения великим врачом». На том и порешили.
Вернулся в Москву, с полгода названивал Дмитриеву, но Юрий Андреевич только просил еще повременить. Как оказалось, очень не хотел тогда выступать с материалом по рефлексотерапии в "Красной звезде" полковник медицинской службы Виталий Иванович Иванов - видимо, хорошо запомнил ту пресловутую бакинскую партийную конференцию. Наконец, удалось уговорить, и встреча состоялась. Виталий Иванович пристально меня разглядывал и вдруг сказал: «У меня очень мало времени, давайте сделаем так. Я дам Вам несколько историй болезней, Вы сами их почитаете и сами напишете. Потом я посмотрю, что получилось, и примем решение». В 1978-ом году в «Красной звезде» вышла статья "Иглоукалывание: гипотезы и факты". Такого потока читательских писем газета не знала десятилетия. Подавляющее большинство умоляло о помощи, медики и ученые предлагали сотрудничество. Помочь всем было физически невозможно. Были приняты меры по официальному внедрению рефлексотерапии в военную медицину, подготовке специалистов и открытию соответствующих отделений в военных госпиталях.
А с самим Виталием Ивановичем мы стали близкими друзьями на годы и десятилетия. Из его кабинета в центральной поликлинике войск ПВО выходили взрослые и дети, излеченные от считавшихся неизлечимыми кожных заболеваний, аллергий, нервных болезней и болезней внутренних органов. Среди его пациентов в один прекрасный день оказалась и моя жена.
Началось все с обыкновенного конъюнктивита – воспаления слизистой глаз. И лечили обычные окулисты обыкновенно – альбуцид, интерферон. Шли дни, вводились лекарства, но ничего не помогало. Склера глаз становилась кроваво-красной, зрение стремительно ухудшалось. Врачи нашей военной поликлиники заговорили о госпитализации с целью оперативного вмешательства. По их мнению, был уже поражен и зрительный нерв. Грозила слепота, а женщине было только 27 лет, на руках - маленький ребенок… Короче говоря, ситуация становилась критической. Решил «злоупотребить» своим знакомством с Виталием Ивановичем. Позвонил ему за город по телефону. На наше счастье он оказался дома, что редко бывало из-за постоянных командировок врача – по стране и зарубежным.
Ответ был краток: «Привози». В назначенный день я вел по военному городку ничего не видящую молодую жену. Едва глянув ей в глаза и пощупав пульс, доктор сказал: сходи к нашему окулисту в 14-й кабинет, я ей позвоню. Когда жена вышла, он сказал: «Я специально ее отослал, чтобы тебя отругать. Что так поздно ко мне обратился? Я и без окулиста все вижу: да, катаракта есть, да, зрительный нерв зацеплен. Но главное – мозговое кровообращение. Сосуды головного мозга инъецированы. И не в глазах первопричина».
Через несколько минут в кабинет зашла окулист, ведя под руку пациентку. Она подтвердила диагноз Виталия Ивановича в части, касающейся глаз. «А теперь смотрите»,- произнес он сам и нажал иголочкой для иглоукалывания плашмя на висок больной. По щеке побежала черная струйка крови. «Вот до чего ее наша классическая медицина довела! Сейчас ничего гарантировать не могу. Процесс зашел далеко. Но попробуем». И он стал ставить иголочки – под глаза, под кожу черепа, на кисти рук…
Всего было четыре сеанса. Болезнь, продолжавшаяся более месяца, отступила полностью, зрение восстановилось до 1,0 на оба глаза. А Виталий Иванович, довольный проделанной работой и результатом, говорил: «Глаза я только в первый день лечил. Причина крылась в почках. (Действительно, минувшей зимой супруга простудилась, стоя в очереди на улице, и заработала нефрит. Но мы о нем доктору в эти дни и не говорили – сам узнал). Почки находятся на соседнем с глазами жизненном меридиане, оттуда шла интоксикация, а окулисты своими медикаментами наложили на это аллергический процесс. Да и вообще, где вы видели, чтобы окулисты лезли в почки? Вот вам наш классический нозологический принцип классификации болезни – симптомы и органы есть, а системы нет».
За многие годы дружбы и сотрудничества с Виталием Ивановичем видел десятки больных, излечение которых могло показаться чудом. Трижды и меня этот чудо-врач вытягивал из смертельно опасных заболеваний. И все время возникал один и тот же вопрос: почему он может, а другие врачи нет? Только ли в личных способностях доктора Иванова дело и нельзя ли его лечебный арсенал сделать достоянием всех?
И чем глубже погружался в тему, тем больше убеждался: секрет здесь - не только в уникальных личных данных врача, но и в его системном подходе, когда лечится не симптом, не отдельный орган, а весь организм в целом. На то время не было единой общепринятой теории рефлексотерапии (так называется эта область медицины). В литературе в качестве гипотез предлагалось где-то семь теорий. Кто из их авторов более прав, судить было трудно. Можно было только утверждать, что медицинская наука пока не может удовлетворительно объяснить действенность рефлексотерапевтических методов лечения. Но, как утверждал один знаменитый французский биолог, если наука не может объяснить какого-либо факта, это еще не значит, что данный факт не существует.
Сам Виталий Иванович придерживался информационно-энергетической теории. Согласно ей, наш организм постоянно получает энергетическую подпитку из космоса. Мы можем расходовать массу энергии, не получая традиционной пищи. Прежнее объяснение, что эта энергия высвобождается в результате расщепления накопленных жиров, никого уже не могло удовлетворить – слишком различны скорости расщепления жиров и расхода энергии, скажем, при беге. Энергия поступает из космоса в организм через биологически активные точки (БАТ), или, как их называют на Востоке, «норы духа». Эта энергия разносится по организму посредством особых проводников – 14 жизненных меридианов. Исследуя состояние этих меридианов, врач – рефлексотерапевт ставит диагноз. Для лечения воздействует на биологически активные точки иглами, полынными сигаретами или просто надавливая пальцами.
Кроме того, профессор В.И.Иванов высказал предположение, что в организме обязательно должен быть аккумулятор энергии (иначе наша работоспособность очень сильно зависела бы от мгновенного состояния атмосферы). И, надо же такому случиться: вскоре после высказанного предположения сибирские ученые открыли наличие у каждого из нас железы, которую они назвали «подхребетной». Она расположена в районе солнечного сплетения и до сих пор не обнаруживалась анатомами, потому что она исчезает в момент смерти человека. (Исследуют же подробно человеческие тела, как правило, именно после смерти).
В любом случае, игнорировать умения, накопленные профессором Ивановым и его коллегами в области рефлексотерапии – профессорами медицины Усовой, Гойденко, Портновым, отцом и сыном Вограликами, Балабаном, Гохманом и другими – становилось неразумным. На основании публикаций В.Иванова в «Красной звезде» нами были направлены соответствующие обращения в адрес начальника Центрального военно-медицинского управления Ф.И.Комарова, Военно-медицинской академии и ряда научно-исследовательских институтов соответствующего профиля. Была создана комиссия из генералов медицины (не только по звездам на погонах), таких как Сенопальников, Гембицкий и других. Подробно изучив предоставленные материалы, комиссия пришла к выводу о необходимости внедрения в практику и дальнейшего исследования предложенных рефлексотерапией методов лечения. К тому времени соответствующая кафедра появилась в Центральном институте усовершенствования врачей. Нетрадиционные методы лечения получили легитимизацию.
Интересная беседа состоялась у меня тогда в Якутске. Я был там в командировке в Якутском филиале Сибирского отделения Академии наук. Когда у предприятий или организаций не было своих гостиниц, тогда для командированных использовали отдельные квартиры. Сижу я вечером в одиночестве в такой квартире, и вдруг входит показавшийся поначалу несколько странным человек. Сапоги, брезентовая штормовка, перепутанные волосы – по виду геолог. Скидывает штормовку, а под ней на свитере – Золотая Звезда Героя Социалистического Труда. Перехватив мой недоумевающий взгляд, поясняет: да это я перед школьниками сейчас выступал, не успел переодеться.
Оказалось, мой новый сосед по квартире – директор Томского института оптики атмосферы академик Зуев. Он же – руководитель Томского научного центра. Мы мирно приступили к чаепитию, а окончили его только к утру. Не помню, как завязался разговор о рефлексотерапии и ее научной базе. Помню только, что провел академику тибетскую пульсовую диагностику, которой учил меня Виталий Иванович, и безошибочно поставил диагноз.
В ответ на недоуменные вопросы академика стал рассказывать ему, что знал, о жизненных меридианах, биологически активных точках с пониженным электрическим сопротивлением кожи, о 45 видах пульсов и их гармоническом анализе при пальпации, о семи известных мне тогда теориях рефлексотерапевтического воздействия на организм. Известный ученый слушал внимательно, а в конце моей импровизированной лекции заметил:
- Как физик не вижу ничего противоречащего науке во всех семи гипотезах. Надо думать, надо экспериментировать.
- На мой взгляд, если не вызывают отторжения все семь вариантов объяснения природы явления, значит нет ни одного из них по-настоящему достоверного. Нужна теория, охватывающая весь организм, опирающаяся на нечто общее для всего живого. Сейчас уже становится ясным, что это не чисто энергетический обмен, даже не кислород и не вода, даже не энгельсовский «способ существования белковых тел». И тем не менее, эффект очевиден, он, порой, фантастичен. Кроме того, мы же до сих пор не знаем природы воздействия на болезни горчичников, банок или некоторых видов массажа. Но они действуют, облегчают страдания больного, и мы все ими с удовольствием пользуемся, не вникая особенно в суть биохимических реакций, возникающих при этом. Так что здесь еще много поля для работ ученых – всех, медиков, биологов, физиков, химиков…
- Скажите, а не могли бы вы познакомить нас с этим профессором Ивановым? Наш первый секретарь обкома Егор Кузьмич Лигачев очень любит науку. Доложим ему подробно все, о чем мы сегодня говорили. Думаю, поддержит. Создадим лабораторию, научное руководство попросим осуществлять вашего гениального доктора. Интуиция подсказывает мне, что много открытий ждет науку на этом поприще.
Забегая вперед, скажем, что лаборатория была создана и успешно заработала. Сибирские ученые сделали немало открытий в сфере борьбы с болезнями. Но тут начался процесс непредвиденный. Собственно говоря, предвидеть его можно было. Потому что в медицине очень часто такое случается: чудесное оружие против болезней и смерти вдруг поворачивается своей обратной стороной и оказывается чудовищной угрозой самому существованию человечества.
Как-то раз застал своего друга в каких-то тяжелых раздумьях.
- Что-то случилось, Виталий Иванович?
- Да как сказать? Вроде бы пока не известно ничего страшного, но нечто вызывает подсознательную тревогу. Ты знаешь, что американцы люди практичные – если узрят выгоду, идут напролом. Пока мы раскачивались с рефлексотерапией, они почувствовали ее эффективность. И понеслось! За полгода у них открылось свыше четырехсот центров и клиник по этой новой для классической медицины специальности. Появился специальный журнал на эту тему. Замелькали сообщения о чудодейственных исцелениях в других печатных изданиях. Оставалось только радоваться их успехам – все человек становится более защищенным. И вдруг как отрезало. Будто по команде все публикации прекратились. Что это означает? Скорее всего, что-то нащупали. Вероятно, в области средств массового поражения.
Потом мы к этой теме долго не возвращались. И только как-то Виталий Иванович проговорился: интересную научную работу делаю. Результаты ее могут перевернуть весь мир.
- Вы имеете в виду медицину?
- Не только. Впрочем, пока говорить об этом рано.
Думал ли я тогда, что вернемся к разговору через несколько лет. И речь пойдет у нас не о спасении отдельных больных, а об угрозе всему человечеству в целом.
МАТРОСЫ НА ЯУЗЕ?
Бывал здесь не раз, но всегда недоумевал: откуда в центре Москвы матросы, да еще и тишина. Позже узнал, что матросы – еще с петровских времен, с его яузской флотилии. На берегах этой известной речки они шили паруса для первых тренировочных российских боевых судов. Потом парусную фабрику из Москвы вывезли, а богадельный дом для ветеранов - матросов оставили. Вот и жили там ветераны зарождающегося в России боевого флота вполне тихо, отчего и пошло название Матросская тишина.
Конечно, к нашему времени ни от матросов, ни от тишины в Сокольниках ничего не осталось – одно название улицы. Зато теперь здесь вместо богадельни возвышалась тюрьма, постепенно дрейфующая из статуса исправительного заведения для уголовников в политический централ. Но с улицы и это суровое заведение представлялось спокойным.
Где- то прочел, что Феликс Эдмундович Дзержинский тренировал память и ассоциативное мышление путем сравнения того, что он видит сейчас, с увиденным раньше. Революционер при этом перебирал в уме качества того и другого, анализировал их, выстраивал логические цепочки. Например, видит из окна Орловского централа березку и вспоминает, как выглядит она в родной Польше, а как в местах многочисленных ссылок? Потом подумает об обычае собирать в марте и пить березовый сок, о том, что еще дает это дерево человеку… Цепочка рассуждений продолжается до тех пор, пока позволяет время. Один он знал истинную пользу от подобных тренировок памяти, но соратники считали память «железного Феликса» феноменальной.
Вообще забавным человеком был первый советский чекист, он же – главный опекун и воспитатель бездомной детворы. Свидетельства о том сохранились даже в медицинских документах. Например, в том же Орловском централе случился такой казус. По недосмотру тюремной администрации Дзержинского разместили в одной камере со старым товарищем по партии. Первые дни совместной отсидки революционеры-«подельники» не могли наговориться. Едва проснувшись, начинали вспоминать друзей и минувшие дни, работы теоретиков марксизма, последние публикации в партийной прессе… Мало ли о чем могли говорить друзья-единомышленники? А через месяц они обратились к администрации с просьбой… рассадить их хоть по карцерам, но содержать раздельно.
Причина оказалась анекдотичной: оказалось, что Феликс Эдмундович отличался педантичностью – ложась спать на нары, ботинки ставил «каблук к каблуку, носок к носку». А товарищ, напротив, не терпел педантизма в мелочах. Изо дня в день накапливалось в его подсознании раздражение по поводу выстроившихся по струнке башмаков товарища. Наконец, чаша терпения переполнилась, и обувь Дзержинского разлетелась по камере. Реакцию «железного Феликса» предугадать нетрудно: мол, сам неряха да еще чужой порядок разрушает! Завязалась потасовка. И, может быть, именно тогда «рыцарь революции» впервые задумался, что отнюдь не одна идеология, не одни классовые интересы определяют взаимоотношения между людьми. Многое еще разделяет их, в том числе, то, что позже получило название психологической совместимости.
О случае в Орловском централе медики рассказывали космонавтам накануне проведения теста на психологическую совместимость экипажей. Был сконструирован прибор со сложной системой механической передачи. Перед каждым космонавтом была шкала со стрелкой, которую надлежало установить на «нуль». Испытуемый крутил для этого рукоятку лимба, но проблема состояла в том, что вращение от него передавалось на стрелку не напрямую, а через множество шестеренок, собранных в один передаточный узел с рукоятками других членов эксперимента. И вот, когда один из космонавтов после долгих трудов устанавливал свою стрелку на «нуль», другой пытался дожать своих полделения, а третий сбивал показания у них обоих, эмоциональные вспышки переходили все дозволенные рамки. Порой, кандидаты в экипаж схлестывались в такой схватке, что санитары и прочий обслуживающий персонал были не в силах разнять их. Были и другие случаи, когда, прокрутив рукоятки несколько часов, много раз разрушив плоды труда друг друга, космонавты, наконец, добивались такого положения, что у всех троих стрелки оказывались на нуле. И тогда радость и объятия достигали такой силы, что разнять их наземные специалисты тоже не могли. Вот это уже был настоящий, спаянный, психологически совместимый экипаж, способный вместе сделать невозможное! Наблюдая за экспериментом, думалось: вот бы установить такой редуктор в загсах да прогонять через него, протестировать парочки молодоженов, чтобы предварить недоразумения в будущей семейной жизни.
А методика Дзержинского по тренировке памяти мне понравилась. С тех пор, как прочел о ней, стал каждый раз, когда находился в дороге или ожидал товарища, словом, когда было свободное время, тренировался. Вот и сейчас, выйдя из троллейбуса и повернув в Матросскую Тишину, взглянул на торец главного корпуса тюрьмы с таким же названием. Вот ведь какие повороты в истории случаются: несколько десятилетий назад ее камеры заполнял своими противниками тот же Дзержинский, а всего пять лет назад их же заполняли единомышленниками Феликса Эдмундовича. Да какого уровня! Не сразу стало понятно, что это по замыслу всего лишь фарс, один из элементов информационной войны, технологии которой мы так пока и не освоили. Но это пока. Скоро будет все по-другому.
Кстати, когда я последний раз был на этой улице? Давненько, лет двадцать назад. Ведь чуть дальше расположен штаб ВТА – военно-транспортной авиации. Для них мы испытывали самолеты. После второй мировой понятия о характере будущих боевых действий быстро менялись. Становилось понятно, что не будет больше не только окопной войны, подобной первой мировой, но и позиционной, подобной последней, когда линии обороны тянутся сплошной линией от моря до моря. Стратеги и тактики видели суть третьей мировой, если она разразится, в противодействии крупных маневренных групп войск. Для быстрых маневров на громадные расстояния, естественно, требовались соответствующие мобильные средства.
Что могло быть лучше военно-транспортной авиации?! Правда, в первой половине пятидесятых годов самолетов для нее еще не было? Не считать же таковыми Ил-12 или Ил-14, в дне фюзеляжа которых был прорезан квадратный люк для сброса через него «газика» или легкой пушчонки. Или Ан-2, способный десантировать парашютным способом от силы взвод десантников. Но с середины 50-х лицо военно-транспортной стало меняться на глазах. Сначала появились непривычного вида Ан-8. Хвост как бы изломан, под ним – створки просторного грузолюка, страшный треск двух авиадвигателей. На смену «восьмерке» шел более тихий по шуму, но более грузоподъемный четырехмоторный Ан-12, которому на десятилетия предстояло стать основной машиной ВТА. Тут уже перевозились и десантировались парашютным способом средние танки, артиллерийские орудия, БМД – боевые машины десанта.
Позже к ним присоединились самые тяжелые в мире на то время «Антеи» - Ан-22. С них довелось начать испытательскую работу. На этой машине за пару лет были поставлены десятки мировых рекордов. На смену ей шел и вовсе воздушный гигант «Руслан» - Ан-124, в чрево которого помещался целый десантный батальон. А великого труженика турбовинтового Ан-12 заменял турбореактивный Ил-76. Вот их мы и испытывали.
Из строевых летчиков ВТА как-то никто не запомнился. Командовал этим родом авиации сначала маршал авиации Скрипко, потом генерал-полковник Пакилев. Последний запомнился хорошо, но только своими подвигами на другом фронте. Вообще-то он был умным, находчивым, всесторонне грамотным командующим. На заседаниях государственной комиссии по приему на вооружение того или иного самолета говорил четко, мыслил системно, умел повернуть ход дискуссии в нужную войскам сторону. Но, как выяснилось, еще лучше умел делать он другое, несвойственное еще тогда подавляющему большинству военачальников.
Короче говоря, как-то после посадки самолета командующего на аэродроме Чкаловский, на борт поднялись люди в штатском, не дав Георгию Николаевичу и его свите покинуть борт. Главный пассажир попытался прикрыться своей генеральской неприкосновенностью, но на свое гневное «я – генерал-полковник» получил в ответ «но вы еще и коммунист, товарищ Пакилев». Увидев в руках говорившего «корочки» члена Комитета партийного контроля при ЦК КПСС – этого всемогущего ведомства Арвида Яновича Пельше, лихой генерал скис, понял, что на этот раз попался. Потом были приказы о злоупотреблениях со стороны командующего, о неких семи дачах по всей территории страны, принадлежавших ему, о перевозках грузов государственными самолетами в интересах личного кошелька генерала. С тех пор, как поется в известной блатной песенке, «его по тюрьмам я не встречал нигде». Но с позиций сегодняшних времен думается: разве это масштабы для командующего ВТА. Посмотрел бы он, что делалось его коллегами позже – в 90-х годах.
ВОЙСКА ДЯДИ ВАСИ
Дальше по этой же улице был штаб ВДВ. Эта аббревиатура официально расшифровывалась «воздушно-десантные войска», но в народе их звали «войска дяди Васи». И кабинет этого «дяди Васи», то есть легендарного командующего и, по сути дела, основателя ВДВ легендарного и почти сказочного воина генерала армии Василия Филипповича Маргелова располагался там же. Об этом человеке можно писать многие тома книг. Можно рассказать о его первых десантах в тыл фашистов в годы войны. О беспримерной личной храбрости, о том, как он в Фергане, расстегнув генеральский китель, один шел на свихнувшегося и поливающего плац очередями из автомата солдата. И тронувшийся умом солдат вдруг бросил автомат и, повизгивая, побежал прочь. А каким внутренним мужеством нужно было обладать, чтобы в ответ на заявление нашего испытательного института о неготовности по техническим причинам наших парашютистов-испытателей к парашютному десантированию внутри тяжелой броневой техники, закрепленной на грузовых платформах, приказать сделать это собственному сыну – впервые в мире!
Как-то на правительственном показе боевой техники «Кристалл» Василий Филиппович подошел к образцам десантного оборудования на стенде испытательного института: «А это что за агрегат?». «Оборудование для эвакуации раненых десантников с поля боя». «Ты кто такой?». «Подполковник-инженер Алексеев». «Вот и видно, что инженер. Какие раненые?! Меня в войну с трымя полками забросили в тыл противника – 18 живых, остальные убитые. А ты – «раненые»… У десантников не бывает раненых».
Или его работа с кадрами. Каждое первичное направление офицера в войска командующий контролировал лично. Выпускники академии собирались в большом зале, присутствовало все командование ВДВ, кадровик называл очередного молодого офицера, докладывал место назначения и должность. Потом к выпускнику обращался сам командующий, спрашивал, есть ли у того вопросы. Если вопросов не было, давал отцовский наказ на будущую службу, и переходили к следующему выдвиженцу. И вдруг один свежеиспеченный комбат браво ответил: «Есть вопрос». «Задавайте». «Хочу служить в городе-герое Москве, откуда я родом». «Ах ты, сынок, Кремль защищать вздумал! А бабку Анисью кто защитит?! Так, кадровик, запиши его фамилию. Заслать в самую глубокую Ж., каждые полгода мне о нем докладывать. Я буду снимать с него по звездочке, доведу до младшего лейтенанта, а потом, может быть, прощу».
Другой офицер, по уважительным причинам отсутствовал на такой встрече. Был вызван на беседу в кабинет командующего. «Мне докладывают, что сам попросился в ВДВ. Кто-то посоветовал?». «Так точно! Ваш заместитель генерал Ш.». «Генерал Ш.? Из-за этого ж. я три часа в ЦК стойку на руках жал. Он врет, как Геббельс, а ты у него научился. А ну-ка покажи, что ты можешь на перекладине». В углу кабинета Маргелова был смонтирован турник, на столах разложены карты, макеты местности. К счастью, офицер был гимнастом-перворазрядником. Выполненные упражнения успокоили командующего. «Вижу, у тебя артиллерийские эмблемы. Разверни-ка мне здесь батарею», - генерал ткнул указкой в макет. Последовала четкая череда артиллерийских команд. «Вот это – другое дело! Служи, сынок. Еще не раз увидимся».
А потом было выступление командующего в газете «Красная звезда». Тогда там была традиция – в декабре собирать собственных корреспондентов с мест и на их сбор приглашать главкомов видов, командующих родами Вооруженных Сил, руководителей Министерства обороны. Таким образом военных журналистов предполагалось, что называется «из первых уст», посвящать в состояние Вооруженных Сил, проблемы, стоящие перед ними, предполагаемые пути их решения. Из всех выступавших военачальников наиболее яркое впечатление производили двое – главнокомандующий военно-морским флотом адмирал флота Советского Союза С.Г.Горшков и командующий воздушно-десантными войсками генерал армии В.Ф.Маргелов. Первый брал системным мышлением, глубокими научно-техническими знаниями, геополитическими подходами к задачам, стоящим перед военным флотом страны. Василий Филиппович очаровывал своей солдатской удалью, внешней простотой в общении и вместе с тем постоянным стремлением к творческому осмыслению характера будущей войны и места ВДВ в ней. В тяжелое для страны время 90-х годов прошлого века обоих военачальников уже не было в живых. Но почему-то представляется: будь главный десантник страны на своем посту в те критические годы – и история России могла оказаться совсем другой.
Ну а пока Василий Филиппович, положив на стол перед собой огромную ладонь и закрыв ей половину стола, отвечал на вопросы «стратегов» из числа журналистов. «Товарищ командующий! Как Вы оцениваете операцию французских парашютистов в Шабе?». «Что? Шаба?! Да моих бы ребят туда – они бы за одну ночь, без единого выстрела, ребром ладони усю Шабу…». За подобными нарочито грубыми выражениями, рассчитанными на восприятие широкой публики, на самом деле стоял вдумчивый стратег, постоянно моделирующий в голове способы будущих действий вверенных ему войск.
А «его ребятам» вскоре пришлось повоевать – и в Афганистане, и в Чечне, и много еще где. И не только «ребром ладони». Но уж без своего легендарного командующего. Солдаты в голубых беретах оставались верными присяге, данной Отечеству и памяти Маргелова, чего не скажешь об их командирах высшего звена. Во главе ВДВ к тому времени оказались такие одиозные личности, вышедшие из «голубых беретов», как П.С.Грачев или А.И.Лебедь. В критические для страны дни оба думали лишь об одном: как бы подороже продать свою верность присяге социалистическому Отечеству.
Да и в предшествующие августу 1991-го годы многие из них показали себя далеко не лучшим образом. Несмотря на мифы о непобедимости ВДВ, военачальники других родов войск отмечали слабую тактическую подготовку десантников. Опыт их боевого применения не соответствовал эмблемам в петлицах – парашютам. Именно на парашютное десантирование была рассчитана и боевая подготовка десантников, и техника, стоявшая у них на вооружении, и обслуживающая их военно-транспортная авиация. Но за десять лет афганской войны не было ни одного примера реального боевого парашютного десантирования. Тогда для чего же все это было нужно, в том числе и наши испытания военно-транспортных самолетов и десантных парашютов?
Я уж не говорю об укоренявшейся в войсках привычке командиров прятаться за спины солдат. Взять хотя бы трагедию героической 6-й роты Псковской воздушно-десантной дивизии, почти полностью погибшей в Чечне и не дождавшейся поддержки извне. Оставить в «мирное время» в окружении сотен бандитов 90 бойцов-десантников на несколько суток?! Это ли не воинское преступление со стороны командования! Но кто за него ответил?
Наша социалистическая армия была нейтрализована не бомбами и снарядами, не танками и ракетами. Она была побеждена новым оружием – информационным, к борьбе с которым мы оказались не готовыми. А готовы ли сейчас?! Тогда, быть может, дело не в конкретных грачевых, лебедях, крючковых и даже ельциных. Может быть, причины поражения гораздо глубже, и борьба с ними не может ограничиваться участием в выборах и демаршами на митингах? Тогда к чему готовиться? Какое оружие станет действенным в борьбе за спасение Родины?
Не на это ли намекал Юрий, приглашая на сегодняшнюю встречу. Впрочем, размышляя на эту тему, я уже дошел до невысокого здания, расположенного прямо напротив входа в тюрьму «Матросская тишина». А располагался в нем офис некого благотворительного фонда «Щит и меч», которых тогда развелось много и где коротали время в надеждах заработать чего-нибудь на благотворительности оказавшиеся не у дел бывшие чекисты.
ЧЕКИСТЫ И УГОЛОВНИКИ
Да, соседство, что и говорить, немыслимое: уголовная тюрьма и чекисты. Впрочем, почему «немыслимое»? История этого одиозного ведомства, не выполнившего своего долга перед Родиной, но поднаторевшего на разграблении находившегося под его защитой социалистического государства, богата сомнительными фактами. Ведь только первые два его руководителя умерли своей смертью. В 1926 году скоропостижно скончался основатель ВЧК – ОГПУ – НКВД Ф.Э.Дзержинский. Причина смерти его до сих пор оспаривается историками. Его преемник В.Р.Менжинский ничем особенно не прославился, заполнил секретариат ЦК партии своими сестрами и рано почил в 1934 году в возрасте 60 лет. А затем пошла череда руководителей ведомства, оканчивавших свой трудовой путь в тюрьме или на эшафоте.
Генрих Ягода (Иегуда), Николай Ежов, Лаврентий Берия, далее небольшой перерыв на «хрущевскую оттепель» с бескровной опалой Ивана Серова, опущенного в звании от генерала армии до генерал-майора Хрущевым, бескровными же устранениями от власти Александра Шелепина, Николая Семичастного. На повышение с поста руководителя КГБ пошел только Ю.В.Андропов. В 1982 году он занял пост руководителя партии и государства, пробыл на нем чуть больше года и умер в больнице своей смертью. Но об Андропове – разговор особенный. Вскрываются новые и новые факты, указывающие на его особую роль в развале советского государства. История здесь, безусловно, скажет свое последнее слово.
После смерти генсека – бывшего руководителя КГБ Андропова его место в органах занял Виктор Михайлович Чебриков, пробыл на нем до разгара перестройки, а потом медленно спустился с малозначащей должности секретаря ЦК до начальника личной охраны Иосифа Кобзона. Зато его преемник Владимир Александрович Крючков возродил «добрую традицию» основателей органов госбезопасности – оканчивать службу в тюрьме. Как ни старался бывший активный комсомолец угодить генсеку партии Горбачеву, организуя перелет Руста до самой Красной площади в целях дискредитации верных государству военачальников, как ни отличился он в качестве предателя членов ГКЧП, срывая планы отстранения от власти того же Горбачева, в тюрьме главный чекист страны все же оказался.
Вот такая символичная близость фирмы моих друзей – бывших чекистов и «Матросской тишины» с зарешеченными окнами. И есть в этой близости некий глубинный смысл. Хотелось бы понять, что вообще умели наши органы государственной безопасности? Почему они не выполнили главной своей задачи – защиты социалистического государственного строя?
Нет, начиналось у них вроде бы хорошо. Власть взять сумели и подавить сопротивление прежних властителей страны – тоже. Впрочем, это не функции органов госбезопасности, скорее, наоборот, деяния органов разрушения государства, а не его защиты. К власти дорвались вчерашние подпольщики, нелегалы, опытные конспираторы. Как и руководящая ими и направляющая их партия, разрушать они умели, а вот строить… Да и что строить? Ведь и у Маркса, и у Ленина было четкое понятие, что надо разрушить. «Все и до основания». А вот, что построить потом, – не знал никто. Попытался это сделать Сталин. Но получилось впихивание нового содержания в старые формы, в формы властных вертикалей. «Новая жизнь» в старые формы влезать не хотела, пришлось применить силу. Затрещали и формы, и содержание. Миллионы погибли в гражданской войне, в процессе коллективизации, потом Великая Отечественная война, а потом смерть или гибель самого вождя и последующее медленное сползание страны к первоначальному (дореволюционному состоянию). Причем, в худшем виде: коммунистический эксперимент не удался, начался криминальный эксперимент с властью фашиствующих воров в законе.
Если никто не знал, что строить, контуры коммунизма были очень расплывчаты и утопичны, то логика подсказывала, что надо смело проводить эксперименты с разными моделями построения государства и общества. Какие окажутся более эффективными, те и брать на вооружение. А гражданам дать возможность «голосовать ногами», то есть свободно переходить в те области или предприятия, где им лучше.
Сталин пошел другим путем. В 1922 году возглавил секретариат партии самозванцев, объявивших себя партией диктатуры пролетариата, которого тогда в общепринятом понятии в России, по сути дела и не было. Эти люди, не державшие в руках ни молотка, ни напильника, в подавляющем большинстве инородцы мелкобуржуазного происхождения, как, собственно, и сам Сталин, объявили себя выразителями интересов русских рабочих. А чтобы никто в этом не сомневался, начали строить жесткую вертикаль власти в самой партии.
Мало им было «назначить» вождем крестьянской страны несуществующий пока пролетариат, выстроить по струнке все остальное многомиллионное население, разделить крестьянство на три сословия – бедняка, середняка и кулака, а когда этих слоев не хватило, ввести дополнительно к ним «зажиточных крестьян». Надо было еще и развязать гражданскую войну между ними, а по окончанию ее уничтожить кулачество как класс, прихватив заодно и зажиточных крестьян, и значительную часть середняков. Им еще понадобилось разделить саму партию на фракции, и течения. Разумеется, принадлежность к оппозиции определяется малейшим несогласием с тем, кто стоит на самой вершине властной пирамиды – то есть с самим Сталиным. Причем, поначалу человека обвиняли в принадлежности к «левой» или «правой» оппозиции, если удавалось установить наличие внутри партии фракционной организации. Это не всегда получалось, и тогда придумали дополнительные понятия: правый и левый «уклоны». К уклонистам относили всех, кто в оппозиционные организации не входит, но позволяет себе говорить «что-то не то». Поначалу «уклонистов» только журили, но потом решили репрессировать вместе с членами оппозиционных организаций.
Если в гражданской войне главной силой была армия, то теперь настала очередь карательных органов. Вот тут и началось! Надо сказать, в мирное время вопросов к деятельности органов госбезопасности накопилось больше, чем достаточно. Например, известная дивизия имени Дзержинского ни разу не выполнила своей функции. Еще во время левоэсеровского мятежа в июле 1918 года она с удовольствием выдала заговорщикам самого Феликса Эдмундовича, в 1953 году под дулами танков Жукова не выдвинулась за границы своего расположения в Реутове, чтобы защитить другого своего вождя Лаврентия Берия. Зато в издевательствах над соотечественниками вчерашние пьяницы, бездельники и садисты преуспевали. Чего стоило хотя бы мочеиспускание младшего офицера НКВД на голову маршала Мерецкова или избиения чекистскими следователями главного конструктора первых космических кораблей С.П.Королева.
Итак, в период захвата большевиками власти говорить о безопасности государства не приходилось. Вопрос его существования решался на фронтах силами Красной армии. Терроризм пресечен в зародыше не был, некоторые мятежи, подобные «Операции «Трест» своевременно раскрывались, другие уносили много крови граждан. Сложные времена пришлись на время руководства органами Менжинским. Эти 8 лет были заполнены хитросплетениями «классовых боев», чисток самой партии и государственных органов, раскулачиваниями и сложностями определения классовой принадлежности граждан, особенно крестьян.
После смерти Менжинского, чья деятельность очень смутно освещается в популярных исторических трудах, настало время Ягоды и Ежова. Уж эти-то внесли полную ясность в вопросы классовой борьбы! Настолько полную, что самому Сталину пришлось их убрать от греха подальше. Таких одиозных «служителей Фемиды» используют на всю катушку, но долго в живых не держат. А потом настало время Берии – очень противоречивое и еще далеко до конца не раскрытое. Пока в нем роются историки разведки и контрразведки, у рядового гражданина, пользующегося открытыми источниками, создается впечатление, что репрессии продолжались, хотя и в менее откровенных формах. Сроки начала войны наша разведка указывала много раз и неточно. По этому поводу известный американский политик Генри Киссинджер отмечал, что у нас в спецслужбах было немало неплохих аналитиков на нижнем уровне, а вот на среднем и высшем их почти не было. Иначе, как можно было допустить, чтобы верховному главнокомандующему Сталину докладывались десятки противоречивых донесений о сроках начала войны?! Что прикажете делать в таких условиях самому вождю?
В войну, конечно, пришлось немало поработать военной контрразведке – легендарному «Смершу». Обыватель немного знает о ней из романа В.Богомолова «В августе 44-го». Доводилось беседовать с непосредственными участниками тех событий. Говорят, что у Богомолова очень похоже на то, что было на самом деле. О более высоких уровнях работы спецслужб, скажем, о стратегической разведке, массовому читателю известно из эпопеи о Штирлице. Что там было правдой, что имело в истории своего прототипа, а что – чистая выдумка Юлиана Семенова – об этом знал только сам автор и узкий круг посвященных лиц.
Впрочем, судить о таком специфическом предмете, как деятельность спецслужб, пытаться анализировать ее с позиций детективных романов – занятие явно неблагодарное. Лучше обратиться к тому, что видел сам или о чем знаешь наверняка. Для моего поколения, рожденного сразу после войны, время быть свидетелями деятельности органов наступило со смертью Сталина. Тогда злополучный Хрущев «отменил классовую борьбу», разогнал органы, состоявшие из сталинских профессионалов, и призвал на их «укрепление» тысячи молодых коммунистов и комсомольцев. Не беда, что большинство из них – дилетанты в оперативной и аналитической работе. Главное, что партии верны и готовы безропотно служить ей (читай: группе партийных руководителей).
И надо же такому случиться, чтобы именно в это время в мировом масштабе развернулась жесткая идеологическая и информационная борьба, в которой чекисты-новобранцы медленно, но верно проигрывали мировому империализму. Как, собственно говоря, проигрывали и руководившие ими дилетанты из состава хрущевских новобранцев в руководстве КПСС. Опять писал свои романы пытавшийся обелить их Юлиан Семенов. Чего только не накрутил в своем «ТАСС уполномочен заявить», каких премий КГБ только не собрал, но на деле поражение в информационной войне и партийного руководства, и ведомых ими силовых органов становилось все более очевидным. О громких победах советской разведки и контрразведки массы не слышали. Если и отлавливали чекисты врагов государства, то в основном из числа своих собственных предателей – разных Пеньковских, Филатовых, Гордиевских, Сметаниных, Поляковых и прочих. Потом даже их отлавливать перестали. Все чаще безнаказанно уходили за границу иуды в погонах типа летчика Беленко, разведчиков того же Гордиевского, Резуна или Калугина.
Создавалось впечатление, что можно было отслужить в органах госбезопасности весь положенный срок и не увидеть в глаза ни одного живого врага. Чекисты в основном «изобличали» рассказчиков политических анекдотов, особенно, если они были про руководителей партии, следили за сохранением военной и государственной тайны, которая чаще всего оказывалась секретом Полишинеля, пресекали несанкционированные контакты с гражданами других государств, чаще всего типа Болгарии или Польши.
То есть работали они в основном по социальным «низам», а заговоры против государства зрели между тем в верхах – в аппаратах ЦК КПСС и даже среди членов Политбюро. Разумеется, работа на таком уровне оказалась чекистам не под силу. Они оправдывались тем, что лишь воплощали в жизнь политику партии. Возникал вопрос: какой партии? Партии 20 миллионов плательщиков партвзносов или партии малочисленной продажной верхушки? Партии Андропова, Яковлева, Горбачева, Ельцина, соглашателя Зюганова, их последователей коммунистов Путина, Медведева?! Список беспринципных карьеристов, стяжателей, порой и просто завербованных иностранными разведками можно продолжать до бесконечности. И против них тысячи чекистов оказались бессильными!
В общем-то, объяснить это можно. В первые годы существования советских органов безопасности от них требовался слом старой российской государственной машины, уничтожение или нейтрализация ее остатков. Особых навыков в поиске врагов не требовалось – они были на виду и поначалу не скрывали своих намерений. Для открытой силовой борьбы оказалось достаточно знаний и навыков бывших подпольщиков-конспираторов и руководимой ими массы выходцев из крестьян – любителей власти, жестких, беспощадных, решительных честолюбцев. Потом была борьба с кулачеством и зажиточными крестьянами, с правыми и левыми уклонистами в партии, с военной оппозицией. Сыск тоже тут был особенно не нужен – бери того, на кого укажут вожди, арестовывай, бей, пока не признается, заодно и жену с дочкой «уклониста», вчерашнего маршала изнасиловать можно. И с этим люди в чекистских петлицах справлялись.
Но со второй половины прошлого века пришли новые времена, борьба на международной арене приобрела новые, скрытые формы. От ее активных участников требовались энциклопедические знания, масштабное аналитическое мышление, системный подход – чего никак не наблюдалось у подавляющего большинства наспех обученных вчерашних крестьян, а сегодняшних обладателей записи в служебной аттестации «делу Коммунистической партии предан». Какое это «дело» - четких понятий не было не только у рядовых «кагэбэшников», но и у ряда членов Политбюро этой самой партии. Зато властных полномочий у них у всех хватало.
Можно ли было сравнивать их, скажем с резидентами российской разведки середины ХIХ века дворянами И.С. Тургеневым или Ф.И.Тютчевым? Ответ очевиден. А могли наши разночинные люди в погонах конкурировать с коллегами из числа «вероятных противников» - таких асов политики, разведки и контрразведки, как Аллен Даллес, Генри Киссинджер, Збигнев Бжезинский или хотя бы современный ведущий консультант ЦРУ Буэньо ди Москито? Ответ на этот вопрос уже дала история.
Первый раз я увидел «живого чекиста» за работой где-то в начале 60-х годов, будучи учеником одного из старших классов. Тогда нас всех, целыми классами, собрали в гарнизонном Доме офицеров, и некто полковник госбезопасности Столяров таинственным голосом поведал школьникам о серьезности задач, которые решают в борьбе с коварным врагом современные последователи Дзержинского. Он открыл несколько случаев, когда наши ровесники помогали его подчиненным обезвредить прислужников мирового империализма. (Один из них собирал на свалке конверты солдатских писем, а другой расспрашивал в электричке о военных объектах, но бдительные школьники доложили о них в компетентные органы, и враги были обезврежены). Разумеется, полковник призывал всех нас следовать их примеру и повышать свою бдительность.
Второго чекиста, на этот раз в звании капитана, я увидел издалека в Военно-авиационной школе механиков, где служил солдатом в 1963 году. Одним из постов нашего караула был таинственный «кабинет капитана Кичигина». Как потом нам объяснили командиры, он был начальником особого отдела части, Часть численностью личного состава около 2 тысяч человек, расположенная в неспокойном Прикарпатье, имела особый отдел в единственном лице самого капитана Кичигина. Тот лекций не читал, работал в массах конспиративно и, видимо, имел достаточную опору в добровольных осведомителях.
Потом сотрудники «компетентных органов» ненавязчиво присутствовали на официальных встречах с иностранцами, к примеру, при согласовании испытаний системы «Союз» - «Аполло» с американскими коллегами, при рекогносцировках Западного Берлина или в зарубежных поездках. Запомнились два чекиста в совершенно необычном амплуа, выступавшие в Воениздате накануне событий 1991 года. Кто их прислал или кто допустил туда, всем было неясно. Но говорили они о коварных замыслах наших идеологических и геополитических противников, о недавно вскрытых планах «Ожог» и «Малый ожог» по уничтожению социализма в СССР и странах социалистического содружества. Вещи, о которых они говорили, были страшными. Но почему о них говорили рядовые сотрудники КГБ в звании майора и подполковника? Где комментарии к ним наших армейских начальников и партийных органов? Никакой реакции не было, зато все замыслы, описанные чекистами, были осуществлены в августе того же года.
Эти органы называли «компетентными». Но ни в 1991-м, ни в 1993-м году этой компетентности заметно не было. Враги со своими прислужниками уничтожали социалистическое государство, захватывали здания ЦК КПСС, КГБ, сдергивали с постамента памятник Дзержинскому, два года спустя расстреливали законно избранный Верховный Совет страны. А что же делал призванный защищать все это Комитет государственной безопасности? Его просто не было видно и слышно. Какая уж тут компетентность?!
И вот теперь, через пару минут предстоит встретиться с одним из представителей этих «компетентных» - Анатолием Кудрявцевым. Относительно невысокое служебное положение – уверяет, что является полковником госбезопасности, но документы в ходе событий августа 1991 года были утеряны, и потому даже пенсии, находясь в запасе, не получает. Думалось: если действительно чекист, то что за подготовка?! Даже легенду толком придумать не может. Зато последнее место службы – интересное. Накануне выступления ГКЧП был помощником руководителя секретариата Горбачева В.Болдина. Говорил, будто служил срочную службу в войсках специального назначения, потом попал на работу электриком или связистом в управление делами ЦК КПСС – под начало заведующего общим отделом Георгия Павлова, затем переместился в распоряжение Болдина, сохраняя офицерское звание в органах госбезопасности. Перепады довольно резкие – из электриков в полковники и обратно. Ну да пусть остается это на его совести. Интереснее другое: откуда у этого разжалованного бедного служаки целый офисный дом напротив тюрьмы «Матросская тишина»? Ведь офисные площади больших денег стоят. А еще интереснее, чем намерены они порадовать на этот раз, кроме традиционного застолья?
Сейчас Анатолий возглавлял благотворительный фонд «Щит и меч». Тогда такие фонды расплодились, как грибы после дождя. Если было несколько приметных фондов типа Фонда российской культуры под патронажем Раисы Максимовны Горбачевой или лихановского Фонда защиты детей, чем-то реально занимавшихся, то подавляющее большинство их никому ничего не «благотворили». Зато законодательно было прописано, что пожертвования таким фондам засчитываются коммерческим организациям за уплату налогов в казну. Сверх того им были подарены и другие льготы – например, таможенные.
К чему это привело? Сразу же под крышу разных фондов, включая некоторые религиозные, ринулись бандиты всех мастей. Конечно, благотворительность их не интересовала в принципе, зато освобождение от таможенных платежей при ввозе через границу спирта, водки и сигарет, совершаемых под флагом церкви или Российского фонда инвалидов войны в Афганистане – очень даже интересовало. Ведь платежи эти исчислялись миллиардами рублей в тех ценах. Мне пришлось тогда, уйдя в запас из армии, возглавлять один церковный фонд. Вспоминаю, как найдя средства, выделенные доброжелателями действительно на благотворительные нужды, раздавал нищим бабушкам-прихожанкам закупленное на них продовольствие. То были трудные времена начала 90-х годов. Изголодавшиеся бабули благодарили за авоську картошки со слезами на глазах. Организовали для них бесплатную столовую. И вдруг команда: надвигаются летние каникулы. На них дети церковного начальства выедут в лагерь в Тутаев. Для их бесплатного питания там я должен был выделить солидную сумму из денег «для бедных». При этом суточный продовольственный паек батюшкиных детишек, состоящий из лучших пород осетровых рыб, не шел ни в какое сравнение с бабушкиными пятью килограммами картошки.
Может быть, я грешен, но к такому «послушанию» готов не был. Собрал ключи и гербовые печати и пошел к духовнику Братства: «Отец Владимир! Я – офицер, а это звание дается навсегда. Я привык служить Стране, всему обществу, а не узким группкам людей. Оставаться директором Братства, где одни обслуживают личные семейные интересы, другие строят дачи в голодные для народа годы, третьи воруют, уходя от правоохранительных органов под лоно церкви и Вашу защиту, я не считаю возможным. Прощайте!».
Потом был в аппарате Фонда инвалидов Афганистана. Там еще покруче. Инвалиды убивали одного за другим своих руководителей, из которых одни честно отвоевали и остались живы, другие в Афганистане побыли пару дней, зато в Фонд вцепились зубами. В схватке за место руководителя один за другим погибли Лиходей, Радчиков, Трахиров. Причем первые двое были старшими офицерами, а последний – сержантом с сомнительной биографией. Мне пришлось недолго поработать и в этом фонде. Общее впечатление – отвратительное. Откуда столько взаимной ненависти между вчерашними братьями по оружию?! Деньги дороже братства?? Впрочем, тут долго и полемизировать нечего. Все показал исход поминального митинга на могиле Лиходея на Котляковском кладбище. В результате взрыва погибли 14 человек. Были добиты все недобитые к тому времени друзья первого основателя Фонда. Ну а мне тут оставалось только мысленно поблагодарить за предупреждение о надвигающейся опасности своего прозорливого друга полковника медслужбы Виталия Ивановича Иванова. Сопоставив его ощущения с собственными наблюдениями, я покинул этот ФОНД (РФИВА) за пару месяцев до этих событий. Иначе лежать бы разорванным динамитом врагов на части вперемешку с боевыми товарищами на Котляковском. Вот только и не знаешь сейчас, кто же там были настоящими друзьями, а кто ненавистными врагами. Зато истинные любители денег проявлялись там очень четко.
Кстати, чем занимался чекистский фонд «Щит и меч», понять тоже было не слишком просто. Иногда покупали какие-то телевизоры и куда-то их увозили. Потом эти телевизоры таинственно исчезали. В то время я был генеральным директором информационного агентства «Вече-пресс» при «Парламентской газете» Это и помогло понять, чем же занимаются фондовые чекисты. Нам удавалось зарабатывать законным путем какие-то деньги. На них помогали бедным, оборудовали учебные классы в сельских школах, оборудовали издательский грузовой автопарк, формировали праздничные подарки для всех, а особенно для детских домов в сельской местности. И вдруг Юра Баканов – приятель еще по службе в Воениздате – предлагает помочь их фонду за счет наших налоговых платежей. Такое по закону допускалось: определенные благотворительные отчисления засчитывались в счет государственных налогов. Только одно мне было непонятно – какие основания имели бывшие чекисты, получавшие пенсии в 1,5 -2 раза больше, чем армейские офицеры, и не производившие ровным счетом ничего, на какие-то благотворительные отчисления? Эта тайна так и осталась для меня за семью печатями. Но поскольку к тайным платежам я приучен не был, рыцари плаща и кинжала не получили от меня ни копейки.
Все наши «взаимодействия» сводились к дружеским чаепитиям и воспоминаниям об общих знакомых. Но на этот раз тот же Юрий Баканов обещал нечто более интересное и имеющее важность государственного значения. Конечно, будучи скептиком, сказочных открытий я не ожидал, но интрига присутствовала и придавала встрече дополнительный интерес.
ЧТО ИСПУГАЛО ЭДВАРДА ТЕЛЛЕРА
Привычно нажал на кнопку домофона, дождался ответа, щелкнул замок, и двинулся по старинной лестнице с чугунными ступенями. В самой большой комнате, служившей актовым залом, - в основном знакомые лица. Светящийся удовольствием, как начищенный самовар Анатолий Кудрявцев, суетящийся Юра Баканов, серьезный обстоятельный Володя Борщев, какой-то зачастивший сюда татарин по имени Руслан. Но вот невысокого человека, сидящего за столом, похоже, вижу в первый раз. Но что-то во взгляде его было неуловимо близким.
- Знакомьтесь, наша надежда в будущем деле, инженер, системный аналитик, «волновик» и одновременно журналист Олег Бобраков, а это – наш гость из Харькова, обладатель патента на изобретение, о котором я тебе говорил, - Георгий Брызгалов. Надеюсь, быстро найдете общий язык и поймете друг друга. Ведь учились и работали в одной области – теории поля, так знакомил нас мой бывший сослуживец полковник запаса Юрий Баканов, прошедший в свое время противоракетную и противокосмическую оборону, а потом почему-то решивший, что работать в Военном издательстве интереснее.
- В этом-то, думаю, поймем без труда. Но поле – никогда не было самоцелью. Оно всегда было средством решения каких-то глобальных задач. Вот тут-то нас могут подкарауливать проблемы. Ведь прежде, чем начинать разговор об оружии, надо бы договориться, какой цели оно будет служить. А это, как показывает практика, не так-то просто. Если уж ты обвиняешь меня, что я был в сентябре 93-го года в Белом доме и был готов стрелять в русских. «Русский в русских!»… Прости меня, Юра, но я твоего однофамильца в танковом шлеме в звании капитана, палившего в законно избранных всем народом депутатов Верховного Совета, за русского не считаю. Как не считаю более высокопоставленного его командира подлеца Евневича, недавно почившего пустоголового десантника Грачева, своего коллегу по виду вооруженных сил Шапошникова. Ведь они и привели, в конце концов, к руководству войсками откровенного вора и фашиста Сердюкова. Может быть, и его считать защитником российских интересов? Или Ельцина с Чубайсом и Абрамовичем? Прости, Юра, но они для меня всегда будут и останутся врагами. Нейтрализация их и их зарубежных хозяев – моя главная цель.
- Посмотрите сюда, - новый знакомый по имени Георгий подвинул фотографию, на которой за общим столом сидели человек двадцать. Среди них выделялись двое пожилых, примерно одного возраста, представительных людей.
- Ну, здесь можете не всех знать. Этот снимок сделан в стенах нашего Харьковского физико-технического института. Большинство – наши сотрудники во главе с покойным ныне академиком Николаем Антоновичем Хижняком. А напротив него – наш гость из числа тех, кого Вы называете зарубежными хозяевами. Его-то Вы должны знать. Это Эдвард Теллер – отец американской водородной бомбы. А к Хижняку приезжал он, чтобы обсудить очень важный вопрос, как некогда Оппенгеймер к Берии или Никола Тесла к руководителям сразу трех ведущих мировых государств. Один из лидеров мировых ядерщиков – он понял, что высокоэнергетическое ядерное оружие уже выполнило свою историческую миссию. Именно потому, что его энергия так велика, а запасы огромны, мировой ядерный арсенал оказался способным 80 раз уничтожить весь мир. Парадокс, но именно поэтому полвека на земле не было глобальных войн.
И вот теперь ведущие мировые светила пришли к выводу, что век высокоэнергетического оружия подходит к концу. Что же дальше? Перекуем мечи на орала? Такого прецедента история еще не имела, и вряд ли будет когда-нибудь иметь. Почти наверняка на смену ядерному придет еще более страшное и коварное оружие. Мало того, оно уже приходит, оно уже есть. У кого? Ответ на этот вопрос ищут уже в большей мере не рыцари плаща и кинжала. Теоретическая подготовка у них слабовата. Вот и приходится в лаборатории потенциальных противников прорываться самим физикам и математикам.
Я присутствовал на этой встрече двух лидеров противоположных направлений развития стратегических вооружений. И я видел, какой интерес проявлял Теллер к разработкам своего визави. За его вопросами просматривалась капитальная подготовка ядерщика к этой встрече. Порой меня даже посещала фантастическая мысль: не надумал ли американский гость изменить направление своих исследований?
Как бы там ни было, но и нам следовало сделать из этой встречи далеко идущие выводы. Но с кем? Наш руководитель Николай Антонович заметно прибаливал. Болезни, возможно, связанные с новым оружием, не пощадили и его сына. Вскоре оба выдающихся физика ушли из жизни. Внезапные кончины преследовали и их коллег – физиков и биологов – всех, кто касался этой роковой темы. Куда было податься? Лучше всего, когда твоими единомышленниками становятся руководители страны. Но Украиной в то время правил Леонид Кучма, который как-то мало у кого пользовался доверием. Да и вообще в восточной Харьковской области Украины политические симпатии больше склонялись в пользу России. Я сам, хотя и учился, и работал в харьковском вузе, родился на Кубани, по национальности русский, по политическим взглядам отношу себя к патриотам. Сейчас все документы, все разработки по новому оружию оказались у меня. Куда мне с ними деваться? Идти к Кучме или к появляющимся у нас «оранжевым», мечтающим испытать наши генераторы на толпах манифестантов?
Я долго думал над этими вопросами. Звонил в Москву, советовался с Юрой Бакановым. Он и посоветовал обратиться к Вам, чтобы попытаться использовать Ваши обширные связи в верхах и передать наши разработки России.
- Прежде чем решить, что и кому передавать, надо самим понять, что представляет собой сегодня Россия, какие силы в ней, получив в свои руки такие мощные рычаги, используют их на пользу Отечеству. Ведь Россия сегодня – далеко не однородное образование снизу доверху. А мы все, кроме Георгия Александровича – люди военные, привыкли подчиняться единому центру. Где этот центр? Куда я понесу документы, привезенные Брызгаловым? Я могу показать их бывшим руководителям Главного политического управления, но они уже не у дел, больше работают в ветеранских организациях, да и возраст у них за 90. Могу показать министрам обороны – бывшим и действующим. Но тут я сам затруднился, кому из них, прошедших эти посты после 1991 года, можно доверять. Можно выйти и на президента страны, но что это даст? Давайте сначала разберемся, чего мы сами хотим.
Мы все примерно ровесники. Когда заканчивали вузы, нас уже учили мыслить системно, мы изучали системотехнику в духе Холла. Но тогда мы должны хорошо понимать, что, не определившись с целью, с целеполаганием системы, бессмысленно определяться со средствами, позволяющими достичь этой цели. И вот для нас начинается самое главное – мы не знаем, чего мы хотим. И началось это задолго до нашего поколения.
Сейчас в жизни нашей страны наблюдается интересный политический феномен. Кто основатель нашей партии и государства? Конечно, Ленин. Тогда кого следует считать зачинателем тех огромных социальных потрясений, что пришлось перенести нашей стране за семь десятилетий Советской власти? Конечно, Ленина. Но вот мы сейчас попьем чайку, разойдемся и поедем по домам. У каждого свой путь, но я проеду вдоль Ленинского проспекта, на Октябрьской площади меня, как и всех прохожих, поприветствует памятник Ленину. Он встретит нас на всех вокзалах столицы, во многих заводских дворах, где успел выступить Ильич при своей недолговечной жизни.
Сколько лет Ленин активно правил страной и сколько он вообще прожил в России? Правил четыре года. Жил немного побольше, но меньше, чем за рубежом. Кто правил страной за годы Советской власти дольше всех? Конечно, Сталин. Все победы социализма, которых удалось добиться, были при нем. При Сталине была одержана Великая Победа в небывалой по жестокости второй мировой войне. Где мы можем сегодня увидеть и услышать имя Сталина? Разве что на митинге ветеранов. Почему?
Кто из нас читал полностью сочинения И.В.Сталина, 13 томов, изданных при жизни вождя? При жизни, а значит, править его никто бы не посмел. В оригинальности слова и мысли сомневаться не приходится. Как говорится, не вижу поднятых рук. Признаюсь, что я прочел его от корки до корки, хотя и сделал это относительно недавно. Как жаль, что раньше не сделал этого. Меня ждали, как и многих, впервые обратившихся к мыслям вождя, потрясающие открытия. Если позволите, поделюсь некоторыми из них.
Во-первых, я стопроцентно убежден, что причиной ненависти к Сталину его врагов являются отнюдь не его репрессии, тирания или какие-то другие, пусть и не лучшие черты характера. Чудовищный испуг и ужас у мировой властной вертикали вызвало то обстоятельство, что у Сталина получилось! Получилось впервые в истории выстроить социальную структуру, где нет вертикали власти мировых финансов. Оказывается, та вертикаль, которую так тщательно выстраивала мировая элита в расчете на вечную эксплуатацию с ее помощью большинства населения земного шара, - эта вертикаль человечеству не нужна. Без нее можно с успехом обойтись. И это доказал Сталин в невероятно сложных условиях всего за 33 года пребывания у власти. Было чему ужаснуться предшественникам «Комитета 300» и подотчетных ему организаций.
Открылся и удивительный парадокс: разрушая вертикаль финансовой власти, Сталин тут же выстраивал новую властную вертикаль. Он оказался в критической ситуации: все знали, что так жить дальше, как жило человечество в начале ХХ века, нельзя. Всем, даже ярым антикоммунистам, было очевидно, что при существующем положении человечество неизбежно скатывается к мировому фашизму. Что существующее положение вещей необходимо разрушить, понимали многие. Но чем его заменить?! Этого, похоже, не знал никто.
Казалось бы, выход один – непрерывный эксперимент по поиску нового мироустройства, апробирование самых разных вариантов. У кого получится – тот опыт станет достоянием всех. Как сейчас принято говорить, голосование должно производиться ногами. И вот тут Сталин пошел очевидно вопреки своей собственной и вообще марксистской логике.
Единственно правильным экспериментом признавался лишь тот, который вел сам Сталин с группой холуев, называвших себя коммунистами. И это при условии, что сам Сталин не знал, что делать! Иногда у него самого прорывалась в порядке рассуждения альтернатива: либо теперь мы должны отказаться от власти, но как тогда оправдаем миллионные человеческие потери в ходе организованной нами революции и последующей гражданской войны? Либо продолжим тот курс, которым сейчас идем. Это и послужило идеологическим обоснованием единовластия, на которое работала и самозваная правящая партия, и силовые органы, и все, кому хотелось выжить. При этом часто энтузиасты коммунистического строительства и не понимали, что они вытворяют. Ведь даже самого Сталина, если и читали, то по кратким статьям в «Правде» и докладам на съездах партии и совещаниях передовиков производства. А если бы почитали пообстоятельнее?!
Предлагаю попробовать это сделать по сталинскому собранию сочинений. Может быть, это займет много времени, но, на мой взгляд, иначе нельзя. Ведь, не поняв ситуации, мы не только не достигнем, но и не сформулируем нашей цели, того, что мы хотим, даже получив в свои руки оружие небывалой мощности. С вашего позволения, я сделаю это по конспекту, который составлял для себя, изучая труды Сталина. У кого есть сомнения в добросовестности моего конспектирования – можете проверять по оригиналу. Я его на всякий случай прихватил. Так что приступаю, наберитесь терпения.
ГЛАВА 2-Я: НАС ВЫРАСТИЛ СТАЛИН?
ПЕРВЫЕ ШАГИ ГРУЗИНСКОГО МАРКСИСТА – ПОРА ОБМАНУТЫХ НАДЕЖД
Знаете ли, например, вы, что Сталин начал свою идейно-теоретическую деятельность с полемики с Лениным? Причем с полемики, в которой Сталин оказался прав!
Первый том собрания сочинений Сталина охватывает период с 1901 по 1907 год. Время весьма бурное. Здесь и само формирование партии с ее II съездом, и первая русская революция, потерпевшая поражение, и поражение России в русско-японской войне, и первая Государственная Дума, и кровавое воскресенье, и много чего еще. И как-то редко обращается сегодня историческая память к рассмотрению аграрного вопроса на Объединительном съезде партии. Нужно ли говорить, насколько актуален этот вопрос для крестьянской страны?!
Между тем полемика по нему приняла острый характер. Большинство большевиков, и Сталин в их числе, выступили за раздел экспроприированной у помещиков земли между крестьянами. Меньшевики выступили за муниципализацию помещичьих земель. А Ленин, находясь в полном меньшинстве, за ее национализацию. В чем суть спора? «Разделисты», как назвали Сталина и его сторонников, посчитали, что после буржуазно-демократической революции в России государство долгое время будет оставаться буржуазным. Если возобладает ленинская точка зрения, большой национализированный земельный фонд, оказавшись в руках буржуазного государства, значительно усилит его. Сталин и его соратники считали, что период между буржуазно-демократической и социалистической революцией будет довольно длительным. Капитализм в России за это время разовьется, классовая борьба углубится, пролетариат вырастет количественно, повысится его сознательность.
Ленин, как всегда, спешил, о чем говорит его работа «Две тактики…». И если Сталин считал, что для осуществления социалистической революции пролетариат должен стать большинством населения страны, то Ленин настаивал, что социалистическая революция может быть там, где фронт капитализма слаб и может быть прорван пролетариатом. Ну и кто оказался прав? Как известно, великая Октябрьская социалистическая революция в России свершилась примерно через десять лет после этого спора. Победа ее была очевидной. Но период между буржуазно-демократической и социалистической революцией составил всего 9 месяцев. За такой короткий срок, да еще в условиях первой мировой войны капитализм в России укрепиться не мог. Не произошло существенных изменений и в рядах воюющего пролетариата.
Но, захватив политическую власть в стране, установив диктатуру, пролетариат в лице большевиков получил возможность одержать победу в гражданской войне и начать созидание нового строя. Правда, капитализм в России развиться так и не успел. Получился исторический феномен развития нового общества, минуя фазу капитализма. Семь десятилетий отмерила история нашей стране для укрепления социалистического строя. Ну и что получилось? Пролетариат, не успев окрепнуть, возглавляемый своей ведущей силой – коммунистической партией, так и не смог сделать победу социализма в стране необратимой, защитить в тяжелые 90-е годы завоевания Октября. Земля была, вопреки заветам Ленина денационализирована, только передать ее в собственность оказалось некому. Политически зрелого трудового крестьянства в стране не оказалось. Земли промышленного и сельскохозяйственного назначения были переданы уголовному элементу. Какой строй он собирался укреплять – показала история. Во всяком случае, не социалистический и не капитализм.
В тот же период в России началось формирование социал-демократической партии как борющейся за власть политической силы. Съезды шли один за другим, и трудно было понять – больше их объединительных или разъединительных. Дискуссии разгорались с бешеной силой, вот только носили они чаще характер персональных внутрипартийных схваток, нежели поисков путей дальнейшего развития общества. Партийная борьба охватывала всю территорию России. И мало кто мог тогда представить себе, в какую трагедию для страны выльется, в конце концов, эта партийная возня.
«Рабочему классу нужно организоваться в самостоятельную политическую партию, тогда ему не страшны измены и предательства со стороны общества»,- писал в газете «Брдзола» («Борьба») И.Сталин. Оказывается, мало рабочему классу быть классом, надо еще организоваться в политическую партию. Какую? Да такую, одним из руководителей которой станет неудачливый семинарист Иосиф Сталин, не имеющий к пролетариату никакого прямого отношения. Да еще и общество, оказывается, может предать класс. Часто ли такое случается в истории, чтобы большинство предавало меньшинство. А не наоборот?
А что такое партия вообще? Партия, которая рвется к власти, берет на себя роль ведущей и направляющей силы. Это шайка самозванцев, собравшихся на какой-то основе вместе, чтобы написать кустарный устав, определить, кто будет с ними, а кто против них. Ну, пусть упражнялись бы себе на кухнях в философии и идеологии. Так нет же, рвутся к государственной власти.
К чему это ведет, история нашей страны продемонстрировала наглядно. Около 20 миллионов человек насчитывал «передовой отряд общества – КПСС». У каждого из них было записано в партийных документах: «Делу Коммунистической партии предан, готов отдать за него жизнь». Ну и где были эти 20 миллионов, когда в стране был контрреволюционный переворот? Многие ли отдали в борьбе с ним свои жизни?
А вся дискуссия относительно места партии в обществе окончилась в 90-е годы прошлого века обсуждением статьи 6 преамбулы Конституции страны, закрепляющей за партией роль ведущей и направляющей силы в обществе. Статью отменили. Затем разогнали и партию. Но недолго в стране царила беспартийщина. За считанные месяцы «руководящая и направляющая» прошла путь от КПСС до «Единой России». Очень удобен, оказывается, для захвата и удержания власти такой самозваный инструмент, как политическая партия.
ПРЕСЛОВУТЫЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС
Параллельно с аграрным вопросом и обсуждением места политической партии в обществе на повестку дня вышел и национальный вопрос. Те проблемы, которые разорвали нашу страну в конце ХХ – начале ХХ1 века, были заложены волевыми решениями «народных вождей» еще в начале ХХ века. В феврале 1905 года в прокламации «Да здравствует международное братство!» Сталин писал «чтобы отвлечь внимание, сталкивают между собой нации (в Баку стравили армян с татарами и одетыми в татарскую форму полицейскими…)». Ну, прямо совсем, как 90 лет спустя, даже географические точки те же. Но если бы все ограничивалось отдельными кратковременными столкновениями! На самом деле, все было значительно хуже.
Национальный вопрос в России разрешался не так, как в других империалистических государствах. Во всем мире метрополия шла осуществлять свою колониальную политику в экономических интересах правящего класса. Завоеванные колонии становились для них поставщиками дешевого сырья, дешевой рабочей силы, вплоть до рабской, рынками сбыта некачественной продукции.
За чем шла в «третий мир» Россия? А кто ее знает. Как правило, освобождать кого-то от кого-то. Армян – от турок, курдов – от персов, болгар – от турок, среднеазиатские народы – от всех подряд. И что за это получала? Гробы рязанских, орловских и курских парней, так и не понявших, за что они должны отдавать свои жизни, оставлять семьи без кормильцев, падая сраженными на земли, о которых раньше даже и не слышали. Шли годы, и все повторялось. В 90-х годах ХХ века русские солдаты гибли в тех же местах, где и за сотню лет до того – Баку, Тифлис, Карабах, Чечня. Нельзя забывать, что перед этим Красная Армия абсолютно бескорыстно освободила от Гитлера всю Европу, своими жизнями остановила американский беспредел в Корее, прикрыла от тех же американцев Вьетнам, неоднократно вступала в бои на Ближнем Востоке, участвовала в вооруженных столкновениях в Африке, защищала трудящихся Афганистана и своих собственных граждан от чеченских головорезов. Мы уж не говорим о Молдавии, Гагаузии, Вильнюсе и прочих местах.
Но вот что интересно, советское руководство беспредельно верило в пролетарский интернационализм со стороны рабочих всего мира. Эта вера началась еще в период гражданской войны, на помощь «братьев по классу» рассчитывали в годы второй мировой – не дождались, похоже, продолжаем надеяться и сейчас. Откуда такая наивность? Может быть, из-за того, что нашу национальную политику в основном определяли представители не титульной национальности. В Совете Народных Комиссаров и ВЦИК русского надо было поискать днем с огнем. А руководители правящей партии вообще не стремились изучать свой народ. Куда удобнее было жить в Париже или Цюрихе и изучать там пролетарский интернационализм на при- мере западноевропейских туземцев. Десятилетия ошибок при таком дистанционном обучении, похоже, не научили нас ничему. До сих пор ищем, кому бы еще помочь. Готовы помочь всем кроме своего народа.
Кстати, в этих парижах, лондонах и цюрихах откорректировалось понятие «профессиональный революционер». Раньше с ним ассоциировался образ бесстрашного боевика, взбирающегося на баррикады с булыжником, а то и с винтовкой в руках, проводящего годы и десятилетия в тюремных застенках, мужественно поднимающегося за революционную идею на эшафот. Не таковы были российские «профессионалы революции» типа Ленина и Троцкого. Никто не видел их на баррикадах. «Вождь мирового пролетариата» на деньги всей партии, а также средств полученных в ходе экспроприации, а попросту грабежей, банков, спокойно восседал в пивных барах европейских городов, потягивал пиво и требовал новых жертвоприношений от оставшихся в России на подпольной работе настоящих профессиональных революционеров. Потом он же на деньги германских империалистов тайком перебрался через чужие для него российские границы, чтобы финансировать разрушение страны, а потом творить сговоры с нашими врагами, раздавать российские территории. Со своими «покровителями - гуманистами» Ильич достойно рассчитался – безусловно, с его ведома была уничтожена вся царская семья, включая малолетних детей. Хорошо хоть Керенскому удалось унести ноги живым, а ведь отец Александра Федоровича протежировал Володе Ульянову при поступлении в Казанский университет. Неизвестно, до чего бы он дошел, если бы ему было дано пожить подольше, но и того, что он уже сделал, достаточно, чтобы сравнивать Октябрьскую революцию с украинским майданом образца 2014 года. И почему там сегодня его памятники валят?
Да, наверное, слишком гуманным была в России царская жандармерия и вообще правоохранительная система. Брат цареубийцы, призывающий к свержению существующего строя, спокойно поступает в Казанский университет, занимается там разрушительной пропагандой, за все получает «отдых» вместе с женой в сибирском Шушенском, а затем преспокойно убывает для проживания за границей. Нет, большевики правильно оценили вредоносность такого «гуманизма». Можно ли было представить такую судьбу члена семьи цареубийцы, призывающего к свержению действующей власти при власти соратников Ленина?! Сколько дней суждено бы было ему топтать землю?
ПАРТИИ И ВЛАСТЬ
Вот что особенно успешно у нас осваивалось, так это искусство полемики. Любопытный пример этому дает брошюра Сталина, вышедшая в мае 1905 года, «Коротко о партийных разногласиях». Совсем коротко не получилось. На 42 страницах брошюры вопросы созидания совсем малозаметны по сравнению с разногласиями. Помнится, недавно Сталин уповал на то, что, объединившись в политическую партию, рабочий класс убережется тем самым от измен и предательства со стороны общества. Не тут -то было! Оказывается саму политическую партию, ее руководящее звено раздирают противоречия. Причем противоречия не конструктивного характера, а больше сплетни, кто, когда и что сказал.
«РСДРП должна вносить социализм в рабочее движение, а «не плестись в хвосте у него»,- считает Сталин. Но что она будет вносить, если партию самое раздирают противоречия? Взять центральный печатный орган партии ленинскую «Искру». Помимо самого Ленина в редакцию входили 6 человек. И все 6 отошли к меньшевикам. Что понесет такая партия в рабочие массы? Сталин поясняет, что есть «пролетарская стойкость», а есть «интеллигентская шаткость». Но поскольку социалистическое сознание вырабатывают немногие социал-демократические интеллигенты, то, что они понесут в стойкие рабочие массы? Свою интеллигентскую шаткость?
В июле 1905 года вышла любопытная брошюра Сталина «Вооруженное восстание и наша тактика». В ней поставлены задачи добычи оружия, создания и вооружения им боевых дружин, заблаговременного планирования боевых действий. И это писал недоученный семинарист, далекий по своей профессиональной подготовке от военной тактики. Но вот что любопытно. И в 1991-м, и в 1993-м годах во главе армии, МВД и спецслужб стояли профессионалы – генералы и маршалы. Но где были их тактические разработки, новые вооруженные формирования, варианты действий при различных развитиях ситуации, где были комплекты вооружения для уличных боев? Бессмысленный ввод танков в столицу в 1991 году с отсутствием четких указаний на их дальнейшие действия? В 1993-м бросок тысяч безоружных людей на штурм Останкинской башни, прикрытой до зубов вооруженным «Вымпелом». И это делает исполняющий обязанности президента России военный летчик Александр Руцкой. Еще командиром авиационной эскадрильи в Германии он не мог не знать, сколько мероприятий нужно провести, чтобы поднять в воздух один самолет: планирование, инструктажи, все виды разведки и т.д. А тут тысячи гражданских людей бросаются на пулеметы «Вымпела» - и ни разведки, ни рекогносцировки, ни прикрытия, ни вариантов отхода. И ведет людей на верную смерть бывший командующий военным округом генерал Макашов. Уж он-то обязан был понимать, что происходит. Что это – глупость или предательство?
Лето 1905 года поставило и другие вопросы, которые предстояло решать в последующие годы. Но они были решены только на словах, а значит, не решены вообще. Например, вопросы сочетания демократических и революционных форм борьбы. Провалились попытки создать нелегальное временное революционное правительство, созвать Учредительное собрание. Подтверждались сказанные позже Черчиллем слова о том, что демократия – не лучшая форма власти, но ничего лучше человечество пока не придумало. Вопросы денег, власти, богатства никогда не решались и не будут решаться голосованием – только силой, которую надо отмобилизовать.
Между тем, политическая обстановка в России к осени 1905 года обострилась. Как указал Сталин в статье «Реакция усиливается», «самодержавие прекратило борьбу внешнюю (мир с Японией), чтобы сосредоточиться на внутренней. Несостоятельность надежд Мартова на нелегальное Учредительное собрание стала очевидной. Если сохранится самодержавие, учредительное собрание враз окажется в Петропавловской крепости. Только вооруженное восстание может привести российское общество к освобождению от эксплуататоров».
В октябре того же года либеральная буржуазия страны пошла на обострение. «Буржуазия ставит ловушку» - писал Сталин в своей статье. Либеральная буржуазия, по его словам, организовала партию кадетов – партию врагов народа (не путать с «Единой Россией» в конце века). Ее составили сторонники конституционной монархии (хоть о названии побеспокоились в отличие от их последователей «едроссов» - сторонников олигархического фашизма). Первая государственная дума оказалась близкой копией нынешней. Она должна была издавать законы, утверждать бюджет, осуществлять контроль над правительством. Правда, в ней была Палата представителей, где должны были восседать представители народа. В Госдуме образца начала ХХ1 века представителей народа не стало вообще. Там была только «партия врагов народа».
« Подорвать доверие к Думе и опозорить ее в глазах народа – вот что мы должны делать. Не расширение прав Думы, а расширение прав народа – вот что нам нужно»,- писал Сталин. И к его словам вековой давности не мешало бы прислушаться нашим современникам. В прокламации «Граждане!», говорящей о необходимости перерастания всероссийской политической стачки во всеобщее вооруженное восстание, молодой кавказский революционер будто свидетельствует о сегодняшнем дне: «Самодержавие сталкивает слои народа друг с другом – хулиганов против рабочих. Еврейские погромы, татары против революционеров на Кавказе». Включите хотя бы сегодняшние телевизионные «Вести» - все это вы увидите на экране, особенно наглядно – на примере нынешней Украины.
Обстановка повсеместно накалялась. Реальные события давали огромную пищу для размышлений. К годовщине «кровавого воскресенья» Сталин написал статью «Две схватки». По поводу мирного шествия, закончившегося большой кровью, он отмечал «оружию можно противопоставить только оружие» (сравните с демонстрациями 1991-1993 годов). «Отсутствие солидарности в других городах позволило царю стянуть все силы в Санкт-Петербург» (вам это ничего не напоминает, особенно если вместо Питера взять Москву?). «К слабости не присоединяются» (о войсках и крестьянстве). «Нужны красные отряды, оружием добыть оружие, изучить врага и составить план восстания, провести агитацию в армии и в деревнях. Отбросить колебания, нужна политика наступления, ставка на отступивший пока пролетариат».
С 1906 года революция пошла на спад. Требовалось разобраться, почему. К чему, например, привели попытки демократических реформ? У Сталина об этом сказано предельно ясно «Дума – это ублюдочный парламент. Только на словах она обладает решающим голосом, на деле – совещательным». «Единственно правильный путь – активный бойкот. Иначе – ложные надежды». С тех пор сменилось шесть государственных дум, дважды менялся социально-общественный строй. И что изменилось по сути? Ничего!
В разгар первой русской революции Сталин возвращается к аграрному вопросу. Так и озаглавлена его газетная статья, опубликованная в марте 1906 года. Иосиф Виссарионович твердо держится своей линии, заявленной еще в 1901 году. «Конфисковать всю землю у помещиков, а не выкупать ее». «Неприемлемость уравнительного землепользования - надо развивать частную собственность и капитализм на селе». «Национализация земли неприемлема в условиях буржуазного государства». То есть Сталин всецело был сторонником развития капитализма в сельском хозяйстве. Это имело под собой веские основания.
Ведь при всей сложности развития капитализма в России, поздней отмене крепостного права социальный состав русского крестьянства, который только по книжкам знал Ленин, был своеобразным. Через полвека после земельной реформы помещиков в среднерусской деревне почти не было. В орловской деревне, где жили мои прадеды и родился отец, было всего два кулака-мироеда – представителя аграрного капитала. Их ненавидела вся община, но деньги в долг брала. Были несколько зажиточных семей неопределенного статуса, а основная масса – середняки. Были и сельские пролетарии – бедняки из числа пьяниц. Их кормили по очереди всей общиной. А потом, когда Орловскую область оккупировали гитлеровцы, эти «пролетарии» перешли на их сторону, выдавали коммунистов и подпольщиков, служили сельскими старостами.
К.Маркс в 3-м томе «Капитала» указывал, что за крепостничеством следует мелкобуржуазное хозяйство, а уж потом – крупное капиталистическое землевладение. Видимо, на такое развитие событий в России и рассчитывал И.В.Сталин. Но в развернувшейся на селе классовой борьбе «пролетарии-бедняки» заметались в поисках командных высот, середняки и зажиточные крестьяне частенько смыкались с кулаками, а последние целенаправленно срывали хлебозаготовки, что и решило, в конце концов, исторический путь российской деревни.
Вопрос о сельских пролетариях в устах Сталина довольно темен. Они, по его мнению, должны были объединяться с городскими пролетариями и вести борьбу против всякой буржуазии – то есть речь шла о будущих «комбедах». В дополнение к своей статье по аграрному вопросу в том же марте1906 года Сталин пишет: «социал-демократия не считает принципиальной ни одной из форм обращения с землей. Она смотрит на них с позиций практики. Раздел земель революционен, когда идет борьба с остатками крепостничества, но он реакционен, когда направлен против развития капитализма». Человек, который впервые читает эти работы Сталина, не может не поразиться: неужели Сталин был таким сторонником развития капитализма в российской деревне?! Да! Все именно так!
В речи на 1V съезде РСДРП в Стокгольме в апреле 1906 года Сталин еще раз подчеркивал: «на капиталистической стадии раздел земли реакционен, но на докапиталистической (в России) – революционен». Наверное, мы к 1991-му году подошли к докапиталистическому этапу развития экономики в России.
Между тем, первая революция в России входила в свою решающую стадию. Не все еще было потеряно. На Стокгольмском съезде обсуждались пути реформ и пути революции, делался выбор между гегемонией пролетариата и гегемонией демократической буржуазии. Меньшевики ратовали за тактику безоружного восстания (совсем, как их ученики 90-х годов того же века). Большевики настаивали на необходимости красных отрядов, вооружений, координации сил, наступательности и планирования. Сталин уже надеялся на объединение международного пролетариата. А между тем происходило объединение российской и европейской контрреволюции.. Русскому царю готовили вооруженную помощь Германия и Австрия.
А дальше середина 1906 года стала порой обманутых надежд. Сталин с излишним оптимизмом рассчитывал на нарастание революционного движения в мире. Ложные надежды возлагались и на Государственную Думу с ее примиренчеством. Члены РСДРП разделились по вопросу, кому быть гегемоном революции. Большевики рассчитывали на пролетариат, на уличную борьбу, на временное правительство. Меньшевики полагались на буржуазию, на кадетов, на Думу. На съезде победили меньшевики. Большинство Госдумы, около двух третей, выступили против рабочих и революционных крестьян. (Нынешняя Дума выглядит «покруче»).
Поддержка Думы превратилась в поддержку соглашательской политики. Между тем, съезд отмечал «Дума превратится в орудие революции через ее конфликт с правительством». Стерпим эту фантастику, ведь не имели делегаты 1V съезда опыта 1993 года. Но в некоторых своих положениях съезд был прав. На нем было отмечено, что в декабрьском (1905 года) восстании у народа было очень мало оружия. Повторились ошибки январского восстания: выступления не были синхронизированы, не было общего плана, не было боеспособных боевых отрядов. Фактически на 1V съезде объединения социалистов не произошло. Важнейшие резолюции большевиков были отвергнуты.
К концу 1906 года революционная борьба все больше переходила на экономические рельсы. Даже первый всероссийский съезд капиталистов в марте 1905 года в Москве дал начало процессу объединения буржуазии в союзы. Хозяева капиталистического производства осваивали новое для себя искусство – локаутов – то есть стачек хозяев. Организации рабочего класса вели через профсоюзы экономическую борьбу, а под идейным руководством РСДРП – политическую борьбу за социализм. (Последнее сегодня нелегко представить. Настолько разрозненна была сама РСДРП). В декабре 1906 года вышла работа Сталина «Фабричное законодательство и пролетарская борьба». Надо сказать, соображения о продолжительности рабочего дня, изложенные в ней, были куда демократичнее, чем век спустя предлагал известный «демократ» Прохоров.
На стыке 1906 и 1907 годов вышла работа «Анархизм или социализм?». Революция явно пошла на спад. Следовало разобраться с ее промахами и попытаться понять, что же произошло в стране по большому счету. Сталин пришел к выводу, что социализм как явление распался в России на три части. Это реформизм Бернштейна, отрицающий саму социалистическую революцию и предлагающий мирный путь; анархизм, краеугольным камнем которого является личность, и марксизм с массами в качестве краеугольного камня. Был еще «общинный социализм» Кропоткина. Форма социальных отношений должна исходить из экономических отношений. Весь ход классовой борьбы связан с развитием производительных сил. В связи с этим возникает уже сегодняшний вопрос: а если эти производительные силы деградируют или вообще окажутся вынесенными за границу (что ныне и происходит) – конец классовой борьбе?
Сталин, верный традиции большевиков и на этот раз анализировал в основном не ход событий, а кто и что сказал. В коммунистическом движении утверждалось начетничество. В этой же работе была предпринята попытка проанализировать уроки Парижской Коммуны, место в ней диктатуры пролетариата. И тут Сталин допустил расплывчатую формулировку, дескать, диктатура пролетариата не возвышалась в Париже над массой, а являлась по сути диктатурой массы. Спорить с этим трудно, потому что и понять, что хотел сказать будущий вождь – нелегко. Наконец, запутавшись в этих дефинициях, Сталин пришел к выводу: причина поражения – великодушие Парижской Коммуны, ее отказ от нападения на Версаль. Вот это уже по-нашему!
К началу 1907 года стало очевидно, что первая попытка социалистической революции в России потерпела крах. Следовало разобраться с движущими силами и перспективами русской революции. Этим и занялись все, начиная с Карла Каутского. Как всегда в смутные времена, начались парламентские маневры. Меньшевики пытались объединяться с кадетами, большевики – со всеми остальными. В марте 1907 года Сталин пишет брошюру «Самодержавие кадетов или самодержавие народа». Вопросов по ней больше, чем ответов. Кого Сталин называет «народом». Если – в общепринятом понятии, то над кем может быть самодержавие народа? Был ли у нас к тому времени пролетариат в международном понятии? Или под этим словом в России скрывались большевики?
В июне 1907 года разгоняется уже II Государственная Дума. Сталин решил, что этот разгон, разрыв крестьян с кадетами говорит нам о необходимости войны с изменнической либеральной буржуазией в тесном союзе с крестьянством. В июне-июле 1907 года в Лондоне проходит V съезд РСДРП. На нем идет острая внутрипартийная борьба. Несмотря на все сталинские манипуляции с цифрами, меньшевиков и большевиков оказывается на съезде примерно одинаково, а в союзе с бундовцами меньшевиков значительно больше.
Большевики вынуждены блокироваться только с инородцами (им не привыкать) – в основном с поляками и латышами. Любопытно, что рабочих в большевистской фракции было только 36%, у поляков -61%, у латышей 40%. Итак, одну треть РСДРП составляли рабочие, а оставшиеся две трети получили определение «остальные нерабочие». Кто же они были? Самозванцы?
А дальше началась полемика – кому быть вождем следующей революции, чтобы она не потерпела фиаско, как и нынешняя? Меньшевики настаивали на том, что, поскольку революция на первом этапе будет буржуазно-демократическая, то и вождем ее быть буржуазии. Большевики были категорически против: гегемоном должен быть пролетариат. Но какой пролетариат, если они и на съезд не смогли набрать рабочих более трети делегации? Конечно же, под этим громким именем разумелись сами большевики, поскольку они сами провозгласили себя вождями пролетариата. Они были категорически против и Рабочего съезда. Потому что не имели там большинства и могли попросту оказаться ненужными. Вот еще один показатель самозванства любой политической партии, рвущейся к власти. А исторически так и получилось, что КПСС, захватив власть, удержав ее семь десятилетий, оказалась народу не нужна. И сами двадцать миллионов ее членов отнюдь не бросились проливать кровь в ее защиту (за исключением нескольких сотен подвижников).
КРИЗИС ПАРТИИ - КРИЗИС ИДЕОЛОГИЙ
После поражения революции ее вожди отхлынули от пролетарских центров и разъехались по периферии. Сталин из Бакинской тюрьмы пробовал регулировать отношения между нефтепромышленниками и нефтяниками. Громкого ничего не получалось. Наконец, к августу 1909 года Сталин разразился статьей «Партийный кризис и наши задачи».
Кризис был налицо, и молодой кавказский марксист вынужден был говорить о нем открыто. После поражения революции 1905-1907 года наметился уход членов партии, оторванность их от широких масс, оторванность партийных организаций друг от друга. В Санкт-Петербурге в1907 году было 8 тысяч членов партии, а в 1908-м – 300-400 членов. Вот вам и массовая рабочая партия! Заграничные органы не могут дать организациям единую партийную жизнь. Куда уж там! Что может быть общего между попивающим в Цюрихе пиво Лениным и уральским рабочим?! «Каким образом может думская фракция связать партию с массой, когда она сама оторвана не только от масс, но и от партийных организаций?» – задается вопросом Сталин. Ответа нет, зато есть прямая аналогия с нынешней думской фракцией коммунистов. Я надеюсь, мы побываем в руководстве фракции с нашими оборонными предложениями, и сами убедитесь в этом.
А вот и практические меры Сталина-организатора: «для связи друг с другом нам нужна общерусская газета (не заграничная) и сеть районных комитетов партии».
С 1909 по самый 1917 год идет организационная работа на местах, робко апробируются новые формы местного самоуправления типа «земских кампаний», предпринимаются меры по возрождению нелегальной партии, по реорганизации ЦК партии и созданию нелегальной газеты. А вот прокламация с первомайской демонстрации 1912 года – она вам ничего не напоминает? Цитирую:
«Вместо всенародного парламента – черная Дума. Избиения в тюрьмах, издевательства над гражданами. Дальнейшее обезземеливание крестьянских масс. Воровство в интендантствах, воровство в железнодорожном управлении, воровство в лесном хозяйстве, воровство в морском ведомстве. Подлоги в судах, шантаж и вымогательство в сыскных полициях, убийства и провокации в охранных отделениях». Какой это год? 2012-й или 1912-й? Что изменилось? И для чего тогда нужна была вся кровопролитная борьба за коммунизм в ХХ веке?!
«Партии нужно оценивать не по тому, что они говорят, а по тому, как они ведут себя «в дни борьбы». Так говорил Сталин сто лет назад, а как мы будем оценивать позицию КПРФ в 1993 году? Юрий Павлович знает, что я был в Белом Доме в те осенние дни 1993 года, когда бои и борьба носили не только словесный характер. Видел, как лихо уклонялись от открытых столкновений коммунисты. Будем у Зюганова – поинтересуйтесь у него или хотя бы у его помощника Тарнаева позицией коммунистов конца века по данному вопросу. Геннадий Андреевич любит напоминать, что он сохранил тогда партию. Но многие товарищи резонно замечают: а на хрена она нужна - такая партия?
В период послереволюционной реакции по-новому прозвучал национальный вопрос. В январе 1913 года в Вене Сталин опубликовал работу «Марксизм и национальный вопрос». «Чем больше шло на убыль освободительное движение, тем пышнее распускались цветы национализма». Тут же Иосиф Виссарионович дает и свое определение нации: «Нация –исторически сложившаяся общность людей - общность языка, территории, экономической жизни, психического склада – общности культуры». Сумма 4-х признаков – только она может дать нацию. Нация – историческая категория эпохи поднимающегося капитализма. Сложилось так, что на Западе образовались национальные государства, а на Востоке - междунациональные. Последние образовывались при слаборазвитом капитализме. По мере развития окраин «оттесненные» нации приходят в движение (интересно, кто их оттеснял на коренные территории их проживания?), встречают противодействие со стороны руководящих слоев командующих наций. Кроме того, борются между собой господствующие классы командующих и оттесненных наций. На рынке буржуазия учится национализму.
Вот здесь со Сталиным следовало бы поспорить. Мы все уже двадцать лет свидетельствуем подъем капитализма на территории бывшего СССР, но как-то не особо замечаем обучения буржуазии национализму. Видимо, здесь будущий нарком по делам национальностей не учел главного: мир вступил в новую эпоху своего развития – эпоху всемирного фашизма. Вследствие этого коренным образом преобразовался национальный вопрос. До первой мировой войны оставалось полтора года, но существование суверенных наций, национальных и междунациональных государств уже сильно мешало Мировому правительству, мировой вертикали финансовой власти выстраивать свою иерархическую систему. Чтобы подавляющему меньшинству надежно управлять подавляющим большинством, ему нужно, чтобы наверху была строгая иерархия, горизонтально интегрированная система, а опиралась бы она на максимально деструктурированную, энтропийную систему. Негэнтропия ей была не нужна ни в форме государства, ни в форме суверенной нации, ни даже в форме крепкой семьи.
Вот почему за последние два десятилетия все эти структуры сыпались, как на глазах. Подъема капитализма на руинах СССР мы как-то не заметили, а вместе с ним и укрепления «командующих» наций. Не заметили мы и противодействия со стороны «командующих» наций движению «оттесненных» киргизских или таджикских работников в центр России. Напротив, соблазненные возможностью эксплуатировать труд гастарбайтеров почти задарма, российские нувориши организовывали легальную и нелегальную их миграцию в свою страну. Вы скажете, в полувосточной России не было стойких традиций поддержания мононационального государства. Тогда посмотрите на кино- и телевизионные кадры из Франции, Германии, Англии и т.д. Обратите внимание на лица поджигающих ночью автомобили, полицейские участки и т.д.
Нет ярких примеров и предсказанной Сталиным борьбы между собой господствующих классов командующих и оттесненных наций. Или вы наблюдали схватки между собой российских, дагестанских и казахских олигархов?! Или право на самоопределение. При мне оно было продемонстрировано только один раз, когда три пьяных сидельца Беловежской пущи, вопреки воле своих народов и результатам всенародного референдума, взяли и «самоопределили» прямо в бане три великих народа и его друзей. Согласно Сталину, при этом надо было «принять во внимание интересы большинства и прежде всего пролетариата». Но что поделаешь, если настоящего пролетариата у нас так и не появилось?!
«Нация имеет право даже отделиться. Но это не значит, что она должна делать это при всяких условиях, что автономия или сепарация везде и всегда будут выгодны для нации… Автономия, федерация или сепарация – это зависит от конкретных исторических условий. Условия меняются. Если где и необходима диалектическая постановка, то именно здесь, в национальном вопросе». Что и говорить, здесь Сталин накрутил диалектики от души. Как хочешь, так и истолковывай необходимость объединения наций. Ну а если что не так, вожди поправят.
«Капитализм гонит людей в разные области на заработки». Ну, с этим, скажем, нельзя не согласиться. «На первых стадиях капитализма нации сплачиваются. На высших стадиях капитализма начинается процесс рассеивания наций». Рассеивание не только наций, но и производительных сил вообще мы видим зримо. Но это – не результат сознательных действий мирового пролетариата. Скорее, наоборот, - воля правящих элит. А, между прочим, более полутора веков назад в «Коммунистическом манифесте» основатели марксизма писали: «Национальные перегородки не укрепляются, а разрушаются и падают. Господство пролетариата еще более ускорит их исчезновение». Полтора века позади, нет в живых основоположников, порядком подзабыт и «Манифест», господства пролетариата в мире не наблюдается (разбор китайской модели – совсем другая история), но национальные границы рушатся. Только рушит их не пролетариат, а мировой фашизм.
И вот, наконец, Иосиф Виссарионович переходит к практике. Начал он с бундовской, позаимствованной у австрийцев, культурно-национальной автономии. И пришел к выводу, что национальная автономия ведет к национализму. В России, по мнению Сталина, культурно-национальная автономия – это только Бунд. Результаты у него еще хуже, чем в Австрии. Есть областное самоуправление на Кавказе, но разнообразие народностей в Закавказье не дает возможности создать культурно-национальную автономию. (Это положение актуально и сегодня). Сочетание культурно-национальной автономии и областной автономии превращают ее в арену столкновения наций, организованных в национальные союзы. Здесь, по-моему, даже нет предмета для спора.
Основой и условием решения национального вопроса Сталин назвал полную демократизацию страны, а право на самоопределение – ее необходимым пунктом. Культурно-национальная автономия нам непригодна. Как выход из положения может быть предложена областная автономия таких определившихся единиц, как Польша, Литва, Украина, Кавказ и т.п. Она объединяет людей по территории, развивает производительные силы. Для национальных меньшинств в составе областей нужны права родного языка, родной школы, свобода вероисповедания.
«Культурно-национальная автономия создает благоприятную атмосферу для безбрежного федерализма, переходящего в полный разрыв, в сепаратизм». Единственным реальным способом решения национального вопроса Сталин посчитал «принцип интернационального сплочения рабочих, как необходимый пункт в решении национального вопроса». В этот путь вождь верил до самой смерти, несмотря на то, что история раз за разом показывала ошибочность такого подхода. Кому и с кем соединяться, где соединяться? Каким образом? До сих пор эти вопросы убедительных ответов не нашли. Так и остались они девизом газеты «Правда» «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».
СО ВТОРОЙ ПОПЫТКИ:
ТРИУМФ САМОЗВАНСТВА И БУЙСТВО ФАНТАЗИИ
Вторая революция в России началась в марте 1917-го. Ее буржуазно-демократический период оказался кратким – чуть более полугода. Надежды Сталина на постепенное и многолетнее развитие капитализма не сбылись. Формы правления пришлось искать на ходу, и находки редко оказывались удачными и на долгие годы. Чаще наоборот новые формы власти стали симптомами той болезни, что привела страну через 7 десятилетий к гибели. Так и не удалось, даже после социалистической революции, найти приемлемую форму демократического правления. Советы при всей их новизне мало отличались от уже скомпрометировавших себя других форм «Общественного договора». Начетничество и интриганство в органах представительной власти оставалось неистребимым, как, впрочем, и сейчас.
Никогда, наверное, не было столько теоретической и практической путаницы и разногласий, как в горячие месяцы 1917-го года. В марте Сталин пишет работу «О войне», где в полную меру обнажилась его теоретическая неподготовленность. «Цель нынешней войны – захват (аннексия) чужих, главным образом, аграрных территорий капиталистическими развитыми государствами. Настоящая война, вообще говоря, не ведет и не может вести к неизбежному вмешательству во внутренние дела захватываемой территории». Вот тебе и раз! Первая мировая приближается к концу, погибли миллионы солдат с обеих сторон. И все для того, чтобы захватить некие аграрные земли?! И много ли их было захвачено? Ну, традиционно, в который раз переделили Польшу, было несколько нестыковок по демаркации границ между Польшей и Германией, Германией и Францией. Но это так – в пределах отдельных областей. При оценке этого явления сказалась, видимо, психология грузина, у которых каждый клочок земли на вес золота.
Но вот невмешательство во внутренние дела захваченных территорий звучит как откровенная глупость. Особенно в тот период, когда мировая власть приступила к решению своей главной задачи – демонтажа, развала и подчинения своим интересам остального мира. Недоучел этого Сталин, и сразу после второй мировой войны финансовая верхушка перенесла свои новые формы борьбы на территорию страны-победительницы – державы, которой руководил сам Сталин. Войну наши бывшие союзники вели около полувека, продуманно и осторожно и победили.
Оставив в стороне зарубежных конкурентов, Сталин занялся условиями победы русской революции. Вот тут проблемы были лучше ему знакомы и носили более прикладной характер. Провинция не поддерживает в революционной борьбе столицу (сравните с 1993 годом). Отсутствует централизация управления революцией в масштабах России. Необходим общероссийский орган такого управления. Нужен Всероссийский Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Кроме действующей армии нужна рабочая гвардия, вооружение рабочих (опять же вспомним 1993 год). Не оттягивать созыв Учредительного собрания.
Говоря об отмене национальных ограничений, Сталин требует национального равноправия в отношении языка, в том числе ведения делопроизводства на родном языке. Интересно, помнил ли Сталин в этот момент, сколько наций, национальностей и народностей проживает на территории России? Если не ошибаюсь, к тому времени их было порядка полутора сотен. И как он представляет себе деловое общение всех этих наций, каждой на родном языке?!
Серьезные разногласия вызвал вопрос о федерализме. Был проанализирован опыт и других государств (в частности, США – от конфедерации до унитарного государства), в целом отношение к федерации, как к шагу назад, ведущему к разобщению нации, у большевиков было негативным. На VIII съезде партии в 1919 году федерация была признана как переходная форма. К сожалению, в 1991 году она снова была признана переходной формой, только в обратную сторону.
Как всегда, горячим для России был земельный вопрос. Например, в апреле 1917 года крестьяне рязанской губернии обратились к министру Шингареву с заявлением о том, что забрасываемые помещиками земли они будут распахивать, если даже на это не последует согласия со стороны помещиков. Министр запретил это, ссылаясь на будущее Учредительное собрание. Большевики призвали создавать крестьянские комитеты и захватывать земли. До чего же они любили силовые захваты, и не их ли последователи продолжили это любимое дело и в период коллективизации, и позже – в 90-е годы ХХ века?!
Между тем, революция набирала обороты, да такими темпами, что времени на обстоятельную разработку вопросов социалистического строительства не оставалось. Почти одновременно с «Апрельскими тезисами» Ленина на YII (апрельской) конференции РСДРП (большевиков) выступил Сталин. Большое место в его выступлении занял так и не разрешенный ни в теории, ни на практике национальный вопрос. «Чем демократичнее страна, тем слабее национальный гнет, и наоборот», - отметил оратор, опираясь на примеры Англии и Швейцарии. «Немыслимо признание насильственного удержания какого бы то ни было народа в рамках единого государства». «Вопрос об отделении в каждом отдельном случае нужно решать самостоятельно (при праве наций на самоопределение)». «Областная автономия – это для народа, а для национальных меньшинств нужны особые законы».
В данном случае «железная сталинская логика» с трудом выдерживает критику. Ну, например, соотношение демократизма и национального гнета. Куда отнес Сталин самые демократичные американские штаты с их работорговлей и уничтожением индейцев? А английскую колониальную политику? Да зачем далеко ходить? Как решался национальный вопрос в нашей стране под предводительством Сталина? Сразу же с началом гражданской войны он вышел на первый план: Украина, Кавказ, Туркменистан и т.д. Право наций на самоопределение было реализовано почти бескровно только дважды – при отделении Польши и Финляндии. Окончилась гражданская война, но не прекращались столкновения на Кавказе, в Туркестане. Причем в Средней Азии бои с басмачами шли еще около двух десятилетий. А в Великую Отечественную войну наряду с проявленным в боях братством народов, что вытворяли крымские татары, северокавказские национальности, националистические формирования на Западной Украине, Западной Белоруссии, Прибалтике? Причем эти террористические действия на национальной почве продолжались еще с десяток лет после Победы в войне.
А потом выступления в Грузии, связанные с осуждением культа Сталина. Разгон народных демонстраций в Новочеркасске. В 60-е годы внешне наступило некое затишье. Но это только внешне. На самом деле, набирала обороты информационная тайная война. И далеко не последнее место в ней занимал национальный вопрос. А к началу 90-х годов прошлого века назревавший нарыв прорвало. Многонациональное государство СССР рухнуло, так и не доказав правоту марксистского учения по национальному вопросу. Вспомним Вильнюс, Нагорный Карабах, резню в Баку и в Тбилиси, столкновения в Средней Азии. А потом вдруг малые нации, пропитавшись любовью к «старшему брату», побросали свои ставшие суверенными республики и ринулись на подработки в Москву, Санкт-Петербург, в центральные области, неся сюда уголовщину, наркотики, халтуру на производстве, спекуляцию и инфекционные заболевания. Национальный вопрос так и не был решен. Не решен он и сейчас, устойчиво проявляя тенденцию к обострению. В день, когда пишутся эти строки, СМИ сообщают о погроме российского посольства в Польше. Это, видимо, благодарность поляков за интернациональную помощь советских воинов в войне с немецкими фашистами. То же самое можно сказать об отношении к советским солдатам освобожденных ими от гитлеровского фашизма чехов, венгров, творивших вместе со своими фашистскими союзниками зверства на советской земле, освобожденных от фашистской оккупации югославов и т.д. Примеры противоположного плана привести гораздо труднее. Вот вам и «Пролетарии всех стран, соединяйтесь».
Вообще, когда читаешь Сталина 1917 года, вопросов возникает больше, чем ответов. Вот, например, его отзыв о «святая святых» новой власти – Советах. «Что такое Советы и в числе их Петроградский Совет, как не «самочинно» возникшая организация?». Достойную власть готовили России большевики – самозваная партия, самочинные Советы, диктатура неразвитого рабочего класса, так и не получившее землю крестьянство.
«Временное правительство не дает крестьянам забрать помещичьи земли и обрабатывать их». Временное правительство просуществовало полгода, а дали ли землю крестьянам в свободное пользование пришедшие на 70 лет к власти большевики?
Каким образом, какими силами намеревались большевики удерживать власть? «Мы против восстановления полиции, старой ненавистной полиции, оторванной от народа и подчиненной назначенным сверху чинам. Мы за всеобщую, выборную и сменяемую милицию». То, против чего в 1917 году боролся Сталин, в 2012 году восстановил Д.Медведев. Или, может быть, кто-нибудь из нас голосовал за выборную и сменяемую милицию?
«Внутренняя политика Временного правительства целиком подчиняется требованиям его активной империалистической политики». Это говорилось в июне 1917 года. Прошло без малого сто лет. За новую власть за эти десятилетия пролита кровь десятков миллионов. И многое ли изменилось? Разве что, нынешняя внешняя и внутренняя политика, надеемся, Временного правительства в большей мере подчинена интересам мирового капитала, мирового правительства.
К 15 июня 1917 года состоялись муниципальные выборы в Петрограде. Они были важны как индикатор поддержки массами основных действующих политических сил. Что же получилось? Всего было отдано 800.000 голосов избирателей. Половину из них 400.000 получили «оборонцы», по 160.000 – кадеты и большевики. «Полное поражение кадетов»,- пишет Сталин. Но они-то набрали голосов ровно столько, сколько большевики, в 2 с лишним раза меньше, чем «оборонцы».
В прокламации «Ко всем трудящимся, ко всем рабочим и солдатам Петрограда» 17 июня Сталина и вовсе не узнать. «Вместо освобождения угнетенных народов, - придирки к Финляндии и к Украине, боязнь дать им свободу». «Там, на Западе, в воюющих странах, уже занимается заря новой жизни, заря великой рабочей революции». Как хотелось Сталину в середине 1917-го отпустить на все четыре стороны украинцев и финнов! Но вот через пять лет он получил высшую власть в стране, и что же – поспешил отделить Украину от СССР, а Финляндию изгонял даже путем военных действий до 1940 года? С финнами отношения более или менее улеглись после окончания второй мировой войны, а с западными украинскими националистами, схватки продолжались и в середине 50-х годов. Сегодняшняя ситуация на Украине – предмет отдельного размышления, и не одного.
Ну а к середине июля 1917-го будущий вождь мировой революции вконец разбушевался. На экстренной конференции Петроградской организации РСДРП Сталин для начала собственноручно исключил из рядов социалистов эсеров и меньшевиков. «Кризис власти определяется ее неустойчивостью: наступил момент, когда приказы власти вызывают либо смех, либо равнодушие, и никто не хочет их исполнять». Ну, здесь Иосиф Виссарионович выступил как ясновидящий, заглянувший вперед на сотню лет. «Мелкая буржуазия, составляющая большинство населения в России, колеблется, объединяясь то с нами, то с кадетами, и этим бросает на чашу весов последнюю гирю». Здесь марксист признает, что страна наша – в основном мелкобуржуазная, законным выглядит ее стремление искать свое место в истории. Но большевиков такой поиск не устраивает. «Если мы победим, мы сможем передать власть только рабочему классу, поддержанному беднейшими слоями деревни». Выдающийся теоретик вконец запутался: кто это «мы» победим? Страна мелкобуржуазная, партия большевиков по количеству членов выглядит микроскопически. Составляют ее в основном инородцы, скрывающиеся за границей. И вдруг они берут власть и милостиво передают ее малочисленным рабочим и беднейшим крестьянам. Вот это - фантазия!
«Как члены ЦИК Советов, подчиняемся всем решениям ЦИК, но, как члены партии, мы можем выступать самостоятельно». Внимание! Новое слово в теории управления: всецелое подчинение одному центру и одновременно действия под руководством другого центра.
Далее шли маневры относительно двоевластия, диктатуры меньшинства, лозунга «Вся власть Советам!». Примечательно обращение ко всем трудящимся, ко всем рабочим и солдатам Петрограда от 24 июля: «Рабочие! На вас выпала почетная роль вождей русской революции. Сплачивайте массы вокруг себя и собирайте их под знамя нашей партии». Так кто же здесь вождь?! Рабочие должны сплотить вокруг себя массы, добиться победы, а потом отдать ее партии?! Лихо!
Тут же началась подготовка к выборам Учредительного собрания. Упор постарались сделать на деревню, много внимания Сталин уделил самой технологии организации выборов (сел на своего конька!), а потом нагородил целую кучу тезисов типа «Мы за народную республику без постоянной армии, без бюрократии, без полиции. Вместо постоянной армии мы требуем всенародного ополчения с выборностью начальников. Вместо безответственных чиновников-бюрократов мы требуем выборности и сменяемости служащих. Вместо опекающей народ полиции мы требуем выборной и сменяемой милиции». Сталинское послание содержит всего 20 основополагающих пунктов организации новой власти. На практике из них не был выполнен ни один. А те, что и вводились на короткое время, рушились с треском, как, например, выборность руководителей предприятий и учебных заведений.
ТАКАЯ ВОТ ДЕМОКРАТИЯ
На YI cъезде РСДРП (б) именно Сталин выступил с отчетным докладом ЦК. Поразительная по откровенности фраза прозвучала в его докладе: «Нам было ясно, что достаточно перевеса в один голос в Совете рабочих и солдатских депутатов, и власть должна была пойти другим путем». Вот вам и самая демократичная советская власть – один голос недослышавшего депутата, и история страны идет в другую сторону.
Докладчик разбирает ход июльских событий, в ходе которых «Открытый поход ЦИК Советов против большевистских рабочих и солдат развязывает силы контрреволюции». Оказывается, зацепить большевиков достаточно для начала контрреволюции. Что же это за такие «неприкасаемые»? «… можно заключить, что «дело» усмирения не обошлось без участия в походе отечественных и союзных денежных мешков». Кому-кому, а уж опытному-то экспроприатору Сталину известно, какую роль играют денежные потоки в захвате власти.
«Мы – самая передовая часть пролетариата, мы несем ответственность за революцию». Скромность прямо-таки большевистская! Только вот кто уполномочивал деятелей вроде Сталина, ни разу не державших в руках ни молотка, ни напильника, говорить от имени всего пролетариата? «Такой свободы, как у нас, нигде не существует в условиях войны». Какая-то прямо тяга к разрухе, к анархии, к энтропии. Не беспокойтесь – это ненадолго. Через считанные месяцы придут большевики к власти и уж они покажут всем, что такое «свобода».
Дальше много внимания уделяется финансированию разных партий в ходе революционных событий, межпартийным схваткам и союзам, взаимоотношениям рабочего класса и крестьянства, необходимости расслоить крестьянство и объединить батрацкую его часть с городскими рабочими. «Вопрос стоит не об организации власти, а об ее свержении, а когда мы захватим власть в свои руки, сорганизовать ее мы сумеем». Дорого обошлась стране такая самоуверенность!
Ну а потом Сталин решительной рукой провел черту между марксизмом догматическим и марксизмом творческим. Объявив себя, естественно, сторонником последнего. На стыке лета и осени года социалистической революции «творческий марксист» Сталин ударился в демагогию. То вдруг решил пояснить массам, что империалисты на словах – за мир, а на деле – за войну. То в статье «Контрреволюция и народы России» от 13 августа решительно потребовал «Необходимо… предоставить народам теперь же определить свои территории и формы своего политического устройства на своих учредительных собраниях. Только такая политика может проложить дорогу делу действительного объединения народов». Интересно, как представлял себе будущий вождь эту процедуру? Сейчас же весь 200-миллионный народ ринется прокладывать межи, выработанные веками? А потом быстренько соберутся «учредилки», и на них все – от русских до чукчей – изберут себе форму правления, учитывая весь исторический арсенал таких форм народов мира? Хорошо бы. Но реально два соседа по дачным участкам не могут договориться по поводу перенесения забора на полметра, а не то, что провести демаркацию государственной границы. Да и вообще, получив реальную власть, Сталин почему-то не поспешил выполнять свои августовские наметки, а учредительное собрание республики и вовсе разогнал некий заштатный матрос Железняк. Ну а как за прошедший век объединились народы бывшей Российской империи – известно каждому.
«Никто не имеет права насильственно вмешиваться во внутреннюю жизнь наций и силой «исправлять» их ошибки». На самом деле, из 33 лет властвования Сталина едва ли меньше половины ушло на насильственное исправление подобных «ошибок». «Либо народы России поддержат революционную борьбу рабочих за власть, и тогда – они добьются освобождения, либо они ее не поддержат, и тогда – не видать им освобождения, как не видать своих ушей». Структурная «находка» Иосифа Виссарионовича – произвести разделение рабочих и народов. Призвать всех бороться за власть рабочих (Сталин-то уж знал, что нет и не будет такой власти). Под громкими лозунгами все должны бороться за власть самозваных большевиков. И еще примечательный момент: до революции оставалось 2 месяца, а уверенности у большевиков, что народы поддержат восстание, еще не было.
Далее Сталин мастерски разобрал причины июльского поражения российской армии на фронте. Мастерски, потому что тема провокаций, обмана масс, выдвижения в герои провокаторов и предателей ему была очень близка. И не только психологически. «На Западе учились мы революции и социализму. Запад в 1906 году помог царской реакции оправиться, ссудив ей 2 млрд. рублей». Интересное заявление. Только у кого же на Западе мы выучились социализму?
В связи с выборами в августе Сталин дал актуальный и сегодня совет: «Учитесь оценивать партии и группы по поступкам, а не по посулам». Вот только сегодня и оценивать некого. Поступки расходятся с посулами абсолютно одинаково – от «Единой России» до самых «левых». А вот в «Союзе желтых» утопизм бьет ключом: «Русская революция есть часть того великого движения пролетариев всех стран, которое призвано сокрушить самые основы мирового капитализма. Только в союзе с рабочими Запада, только расшатав основы капитализма на Западе, можно будет рассчитывать на торжество революции в России!» Ну и где это мировое движение пролетариата, где расшатывание мирового капитализма?
В конце августа Сталин задумывается о передаче земли крестьянским комитетам, об обмене между городом и деревней для избежания голода. «Нужно «передать» всю власть в руки пролетариата и беднейшего крестьянства. Рабочие Запада поймут…» И опять интересно, кто будет «передавать» власть рабочим и крестьянам. К концу августа Сталин уже «требует»: мы требуем демократизацию армии, выборность командиров (как он сам демократизовывал армию, показал 1937 год, а командиров выбирали разве что под трибунал); отмены репрессий и в первую голову смертной казни (эти требования ярого противника смертной казни выполнили уже «демократы» 90-х годов); демократизации финансового хозяйства. (Что это такое – сказать трудно. Ведь, чтобы провести демократизацию финансов, в них надо хотя бы разбираться).
Потом попытки Брестского мира, предпринятые Временным правительством, Сталин называет заговором. (Время еще не пришло, через полгода, в апреле 1918-го будет можно). Он разбирает тактику французских финансовых магнатов, запустивших в правительство мелкобуржуазных социалистов, чтобы чужими руками грабить страну. (Аналогия с нашими олигархами). «Коренные вопросы революции, особенно же вопрос о власти, решаются не на совещаниях». «Нельзя организовывать власть, которой владеют другие».
В августе – сентябре Сталин выступает чуть не каждый день. Раскрывает связь Корнилова и Каледина с мировым капиталом, отслеживает оживление умерших было Советов. Оживляется борьба с эсерами, с предпарламентом, якобы, активизируется борьба за Учредительное собрание. 24 октября большевики руками Сталина пытаются разобраться, «Что нам нужно?». Они решают, что действующее правительство нужно сместить новым самозваным. Землю у помещиков отобрать без выкупа через делегации крестьян и их обращения к съезду Советов. (Предложение сделано за сутки до открытия съезда). У власти должно быть новое правительство, избранное Советами, сменяемое Советами, ответственное перед Советами (сплошная нелегитимность, так как Советы сами появлялись стихийно, и никакой законной процедуры их выборов не было).
СКАЗКА НА КРОВИ
С момента Октябрьского вооруженного восстания и до середины ноября 1917 года печатные выступления Сталина отсутствуют. Видимо, захватила оргработа. Зато 14 ноября он выступает на съезде финляндской социал-демократической рабочей партии в Гельсингфорсе: «Мы не были бы демократами (я не говорю уже о социализме), если бы не признали за народами России право свободного самоопределения». Интересно, кем ощущал себя Иосиф Виссарионович позже, став во главе государства и как-то забыв об этом праве наций.
Началась практика строительства принципиально новой власти, и вот тут-то и обнажилось отсутствие достаточной теории на этот счет, пошла путаница, неразбериха и противоречия. Первый же конфликт возник через месяц после революции между ведущими национальными образованиями страны – Россией и Украиной. Правда, Сталин сразу заявил, что это конфликт не между народами будущих республик, а между Советом Народных Комиссаров России и Генеральным секретариатом Рады Украины. Мол, генеральный секретариат не желает обойтись без помещиков и капиталистов. Тут же последовало обвинение «заклятых врагов народа, монархистов Каледина и Родзянко» в покрывательстве врагов. Всем известно, что «монархист» Родзянко – один из главных организаторов насильственного отречения царя от престола. Странно сегодня звучит и призыв Сталина «Национализация армии – вещь приемлемая и желательная».
С декабря 1917-го идут «разборки» российской советской власти с генеральным секретариатом украинской Рады, французской миссией и Калединым. Возвратившись из Финляндии, Сталин делает доклад на ВЦИК «О независимости Финляндии». Теоретически все бы было ничего, если бы мы не знали, чем окончилась эта независимость в 1939-1940 году. Разумеется, советско-финской войной.
А с января 1918-го началась эпопея с Брестским миром. И здесь, пожалуй, впервые, в устах Сталина звучит признание: «Революционного движения на Западе нет. Мы не можем полагаться лишь на потенцию». «Нам сообщали, что одно слово «мир» поднимет революцию на Западе. Но это не оправдалось» Что не оправдалось – понятно, но кто «сообщал» - так и осталось непонятным. Сталин поддержал предложение Ленина о заключении мира с немцами. Мир с терпящей поражение стороной! Это дало основание противникам большевиков обвинить их в «отрабатывании немецких денег».
Решая довольно путано и противоречиво текущие вопросы, связанные с интервенцией немцев на Украину и Белоруссию, будто бы с целью подавить революционное движение у нас, пытаясь распутать пеструю картину столкновений на национальной, религиозной и классовой почве в Закавказье, Сталин обращается и к государственному устройству собственно России. Подробно освещает свои взгляды по этому вопросу в беседе с сотрудником газеты «Правда» в начале апреля. Сталин обращается как к наиболее типичным для буржуазно-демократического строя федеративным объединениям США и Швейцарии, показывает, как исторически эти государства переходили от конфедерации к федерации штатов (кантонов), а по сути дела – к унитарным государствам. В России, наоборот, для освобождения от старого имперского гнета, по мнению большевиков, следует перейти от унитарного к федеративному устройству. «В России можно и нужно установить федеративный строй на основе свободного союза народов». «…Полное равноправие языков как меньшинств, так и большинств во всех общественных и политических установлениях». Устами Сталина мед бы пить! Только опять остается неясным, как он, нарком по делам национальностей, видит деловое общение 150 национальностей, входивших тогда в состав России – каждая на своем языке?!
А вот тут излишняя сталинская самоуверенность: «Какие бы формы ни выработала практика, они не воскресят изжитой и похороненной нашей революцией двухпалатной системы». Не знаю, как формы, но вот уже сталинская Конституция 1936 года затвердила как двухпалатную систему Верховного Совета, так и всеобщее избирательное право, независимо от того, эксплуатируется кем-либо избиратель или нет. «Федерализму в России суждено, как и в Америке и в Швейцарии, сыграть переходную роль – к будущему социалистическому унитаризму». Какую он роль сыграл на самом деле – показал 1991 год.
Очень спорна статья «Одна из очередных задач» за 9 апреля 1918 года. Речь идет об устройстве автономий. Поначалу Сталин утверждает: «Окраины отсталые в культурном отношении. Революция пришла туда с опозданием. Буржуазно-националистические группы требуют автономии для того, чтобы превратить ее в орудие закабаления «своих собственных масс». «Не отрицание автономии, а признание ее является очередной задачей Советской власти, необходимо только автономию эту построить на базе Советов на местах». Вот так! При низком культурном уровне автономий передать всю власть их зачастую меньшевистским Советам?!
В письме В.И.Ленину от 10 июля 1918 года бывший «демократ» и сторонник выборности в армии Сталин пишет: «Я буду сам, без формальностей свергать тех командармов и комиссаров, которые губят дело». Теория – теорией, а практика – практикой! Сложная и многоплановая борьба потребовала столь же сложных и неоднозначных решений. Жизнь учила отходить от книжной теории. «Опыт научил нас не верить людям на слова, мы привыкли судить о партиях и группах не только по их резолюциям, но, прежде всего, по их делам».
Время теоретических «изысканий» в партии и в стране сменилось на время практических действий по созиданию нового общества. И тут практика стала постоянно показывать несовершенство теории. А действовать было надо, и действовать порой немедленно. Ошибки, и тяжелые, оказались неизбежными. Но, будучи заложенными в фундамент нового строя, они с неизбежностью вели к потере прочности строящегося здания, что и привело, в конце концов, к его разрушению.
Все более запутывался национальный вопрос. Сначала казалось, что стоит свергнуть власть буржуазии и пришедшие к власти трудовые массы сами объединятся во всемирном масштабе. Не тут-то было. «Октябрьская революция - пример для рабочих и солдат Запада». Прошло почти сто лет. Кто сам последовал этому примеру? «Смертный грех II Интернационала и его главы Каутского в том, что они все время сбивались на буржуазное понимание вопроса о национальном самоопределении». Сбивались ли? Буржуазное понимание вопроса – не чья-то выдумка, оно вырабатывалось столетиями практики. А на какое понимание опирались большевики? На выдуманную ими самими утопию, не нашедшую подтверждения в исторической практике?
«Эстляндские рабочие первые подняли знамя восстания»,= писал Сталин в статье «С Востока свет» в декабре 1918 года. Подняли, а потом опустили? Ведь и сегодня, столетие спустя, на территории бывшего СССР едва ли найдете больших антисоветчиков и антикоммунистов, чем в Прибалтике. Вспомните и их сотрудничество с фашистами в годы второй мировой войны, и послевоенных «лесных братьев», и недавние события в Вильнюсе. А ведь, согласно Сталину, «Советская Россия никогда не смотрела на западные области, как на свои владения… Области эти составляют неотъемлемое владение трудовых масс населяющих их национальностей». Это действительно стало так. Но после того, как «трудовые массы» западных национальностей порвали с Россией.
Не лучшим образом складывались поначалу и наши военные дела. Долгое время в сознании молодых поколений Красная Армия представлялась исключительно как «несокрушимая и легендарная», которая «от тайги до британских морей всех сильней». Но вот что писал не какой-нибудь антисоветчик, а И.В. Сталин в «Докладе В.И.Ленину» из Вятки в январе 1919 года. «Главный штаб и окрвоенкомы посылают на фронт заведомо ненадежные части. Всероссийское бюро комиссаров снабжает части мальчиками, а не комиссарами. Сдались в плен два полка 1-й Советский и полк матросов из Питера. Враждебные действия против нас открыл 10-й кавалерийский полк 10-й дивизии, сформированный Уралокрвоенкомом. … Контрреволюционность полков, объясняемая старыми методами мобилизации и формирования без предварительной чистки призванных на военную службу, при отсутствии минимальной политической работы в полках».
Вы скажете: так это ж было самое начало советского военного строительства. Мы здесь собрались все примерно одного возраста, все начинали служить в вооруженных силах с начала 60-х годов прошлого века. Ну и ответим сами себе честно на эти вопросы: что, лучше стали за полвека работать военкоматы или политорганы армии и флота? На наших глазах работники военкоматов из чиновников в погонах, командовали которыми в середине прошлого века нередко бывшие фронтовики, уверенно превращались в погрязших во взяточничестве и коррупции чинуш, которые с удовольствием загоняли в армию больных или побывавших «на зоне» уголовников, которые не могли заплатить им довольно весомых взяток. Наполняясь таким «человеческим материалом», армия на глазах деградировала, в ней закреплялись тюремные порядки, мягко называемые «неуставными отношениями». А что предпринимали в ответ командиры и политработники? Я спросил об этом у одного из самых видных руководителей армейских политорганов, прошедшего огонь и воду и медные трубы. Он ответил кратко: «Недооценили». Хотелось спросить: а что же вы вообще тогда оценивали? Мешало чувство такта, ведь он намного старше меня и по возрасту, и по воинскому званию. Да вы его все знаете. Ведь он был одним из лучших в то время руководящих политработников.
Уже будучи в запасе и в отставке, не раз слышал от таких же, как я, офицеров – командиров, работников штабов, летчиков, инженеров: «Отслужил больше тридцати лет, но так и не понял, зачем нам нужны были политработники?». Все это надо иметь в виду, когда мы пытаемся оценивать роль армии в событиях 91-93 годов. Кого, какую власть должны были защищать эти забитые и униженные двадцатилетние мальчишки, которые нигде не могли найти сами защиты от уголовных издевательств в казарме и на плацу. Да и при Сталине, при более строгих уставных порядках, все мы читали о начале второй мировой войны и многотысячных предательствах среди советских солдат и офицеров. О массовой сдаче в плен на начальном периоде войны. И вот все повторяется.
А вот подписанный теми же И.Сталиным и Ф.Дзержинским «Отчет комиссии ЦК партии и Совета Обороны тов. Ленину о причинах падения Перми в декабре 1918 года». Подписан отчет 31 января 1919 года. То есть от начала строительства вооруженных сил первого в мире социалистического государства прошел уже год, и каков результат? «6 месяцев боев, морально-боевое состояние войск плачевное. Довольствование необеспеченное (29-я дивизия пять суток отбивалась без хлеба). Целиком уничтожена 3-я бригада 29-й дивизии. (Спаслись только комбриг, начштаба и комиссар). 1-й советский полк переходит на сторону противника». И далее в том же духе. Беспорядочное бегство наголову разбитой и деморализованной армии. Саботаж железнодорожных служащих Уральского округа. Повальный переход ответственных работников на сторону неприятеля – с указанием конкретных фамилий. Разногласия между высшими командирами – Лашевичем и Смилгой. 1-й Кронштадтский морской полк сдался в плен, 11-й отдельный батальон морской пехоты разбежался. 5-я полевая батарея Кронштадтской крепости арестована за зверское убийство командира. 3-я бригада 7-й дивизии не имеет ничего общего с Красной Армией. 10-й кавполк ударил нашим в тыл. Плохо поставлена партийно-политическая работа, процветает дезертирство. Предлагается, чтобы затруднить дезертирство, мобилизованных в одном месте отправлять на формирование в другое. Авторы отчета предлагают отказаться от формирования громоздких единиц (дивизий), непригодных для гражданской войны. Не указанием ли Сталина руководствовался злосчастный министр обороны А.Сердюков, уже в наши дни реформировавший дивизии в бригады? Не к новой ли гражданской войне он готовился?
«Обновить Всероссийское бюро комиссаров. Слово «комиссар» превратилось в ругательную кличку». Вот так! Не успели организовать предвестник ГлавПУРа, как пришлось его обновлять. Не слишком хорошо и это получилось. Далее шла речь о бездействии реввоенсоветов – от армейских до республиканского. Отрыв штаба армии от войск, полный развал тыла III армии, вредительство населения в тылу. «Сплошная контрреволюционность населения Пермской и Вятской губерний. Села в этом районе «сплошь кулацкие»». «Общую слабость партийно-советских учреждений стараются компенсировать усиленной работой чрезвычайных комиссий, ставших на общем фоне развала партийно-советской работы единственными представителями Советской власти в провинции». Вот такая чекистско-советская власть с самого ее зарождения. Вот они – причины сталинского «террора». Чиновники верны себе – они при всякой власти чиновники. «Старые царские земские учреждения были просто переименованы в советские». А люди в них остались в основном те же. В конце концов, Сталин с Дзержинским рекомендуют «Обязать губернские Совдепы регулярно отчитываться перед Наркомвнуделом; обязать Наркомвнудел регулярно снабжать Совдепы необходимыми указаниями». Руководить - так руководить советской властью! По-нашему, по-чекистски!
В феврале 1919 года вышла работа Сталина «Политика правительства по национальному вопросу». Похоже, внимательное прочтение этой статьи показывает, что никакой политики по этому вопросу у Совнаркома выработано и не было. Как и по многим другим важнейшим проблемам. В эти годы во всей своей красе проявился утопизм марксистской идеологии в российском исполнении. И причина тому – немыслимое упрощение в ней всей сложнейшей системы человеческих взаимоотношений. Все сводится к классовой борьбе. Миллионы и миллиарды людей весьма условно (в одной семье могли быть представители разных классов – рабочий, учитель, мелкий предприниматель, крестьянин и т.д.) разделены на несколько классов. Утверждается, что стоит уничтожить классы эксплуататоров – и все проблемы исчезнут сами собой. Будто отношения между людьми определяются исключительно классовой борьбой. Будто не было многовековой истории человечества, сложившихся в ее ходе образов жизни, религий, семейных укладов и воспитания, наследственности и особенностей темпераментов, наконец.
И вот в центре бывшей Российской империи уничтожены классы эксплуататоров. Что же изменилось в национальном вопросе? «Буржуазные правительства, образовавшиеся на окраинах, проникнутые враждой к социалистическому Советскому правительству в центре, объявили последнему войну». Вместе с тем, на окраинах существовали сильные стремления рабоче - крестьянских Советов к единству с центром.
Где там были рабочие и где их стремления к единству? Через три года окончилась гражданская война, окраинные буржуазные правительства, за исключением Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии, перестали существовать. И что? Восторжествовало межнациональное единство? Бои против басмачей в Туркестане продолжались до конца 30-х годов. Выделенная из состава России Польша нанесла удар в спину Красной Армии в 1920-м. С «освобожденной» Финляндией прошли боевые действия в 1939 -1940 годах, а год спустя облагодетельствованные советской властью финны выступили на стороне Гитлера. Бои с националистическими подразделениями западных Украины и Белоруссии продолжались до середины 50-х годов. Тогда же прошли вооруженные столкновения на национальной почве в Грузии. Целые народы (крымские татары, северокавказские «джигиты», сотрудничавшие с гитлеровцами и затаившие многовековую ненависть к русскому народу), расселялись по всей территории громадной страны. А где были жаждавшие единства трудящиеся массы? Где они были, когда небольшая группа партийных ублюдков разрушала из Беловежской пущи Советский Союз? И где сейчас наспех сколоченный тогда из подсобных материалов СНГ? В минуты, когда пишутся эти строки в самой по идее близкой нам стране – Украине идет острое противостояние с периодическим применением оружия между сторонниками сближения с Россией и их оппонентами из лагеря сторонников европейской интеграции. И если проевропейские силы ведут себя более, чем активно, то логику их противников понять невозможно. Разве что, через призму денежных потоков.
Казалось бы, уже есть веские основания сомневаться, что за Россией пойдут многие другие народы мира. Но Сталин все ищет их и будет искать до самой смерти. В марте 1919-го он пытается решить «Наши задачи на Востоке». Указав, что к восточным этнографическим образованиям у нас относится около 30 миллионов человек, которые представляют собой «богатейшее разнообразие отсталых в культурном отношении народов. Либо не вышедших еще из средневековья, либо недавно только вступивших в область капиталистического развития», «Со стороны пролетариата тех наций, которые являлись нациями угнетающими, необходима особая осторожность» в отношениях с представителями наций Востока. Вот так лихо вождь российского пролетариата перекладывает вину царизма за эксплуатацию слаборазвитых народов на всю нацию? Значит, орловский крестьянин должен ощущать себя угнетателем таджиков, которых он никогда и в глаза не видел?
Такие взгляды одного из руководителей большевиков отнюдь не безобидны. Видимо, они и привели, с одной стороны, к чувству вины русского народа передо всеми подряд, что обусловило их готовность безвозмездно помогать и защищать тех, кто шагнул к социализму «минуя капиталистическую стадию развития», а, с другой стороны, породил наглость у этих самых недавних «угнетенных» по отношению к русским, что особенно наглядно проявилось после крушения Советского Союза.
В марте 1919 года Сталин опубликовал статью «За два года», сделав довольно неуклюжую попытку отразить успехи большевиков за период с начала буржуазно-демократической революции в России. Тут и передача земли в собственность народа, и почему-то роспуск Учредительного собрания, и какие-то мистические советы рабочих в Англии, во Франции, в Италии и превращение «советской системы в универсальную систему пролетарской диктатуры». За прошедшее столетие мы что-то этой универсальной формы нигде кроме Советского Союза не видели, да и там она двадцать лет назад почила в бозе.
Но вот что интересно. Здесь партийный лидер, чуть не впервые после победы социалистической революции обращается к роли партии в новых условиях. Он пишет. Что в феврале-марте 1917 года «Из 400 – 500 членов Петроградского Совета большевиков насчитывается едва 40 – 50». Десятая часть! «Партия большевиков в этот период самая слабая из всех социалистических партий России». Прошло полгода, и в октябре 1917 года на II Всероссийском съезде Советов большевики имеют 65 -70 % голосов, в рабочих Советах – 90%. «В этот период партия большевиков является самой сильной и самой сплоченной партией в России». За полгода – из самых слабых в самые сильные, а потом за 70 лет – опять в самые слабые. Вот вам и цена всей системы социалистической демократии, ее идеологии!
Мы еще поговорим о том, что такое политическая партия. Но подобные метаморфозы уже отражают тот факт, что любая политическая партия (если, конечно, она не является клубом по интересам, вроде «партии любителей пива») уж точно является бандой самозванцев, провозгласивших себя лидерами какого-то класса или другой многочисленной группы людей, написавших самостийно устав, ставший для них законом, и, если хватило сил, программу, и только на основании членства в этой партии приступившие к захвату власти. В 1991 году коммунисты в России были лишены этой власти. Мало того, из Конституции была исключена 6-я статья, дающая партии право на руководство страной. И что же? Свято место пусто не бывает. На освободившееся место ринулись другие партии. Потолкавшись у трона, не все борьбу за власть выдержали, пока сама власть не выбрала из собственной «руководящей» «Единую Россию».
И опять о Красной Армии. К VIII съезду РКП (б), к марту 1919 года она воевала уже больше года, а большевики с их тогдашним знанием военного дела все не могли решить, какой она должна быть. Выступая на съезде, Сталин констатирует «Состав Красной Армии был главным образом рабочий, низкая дисциплина, приказы не всегда выполнялись. Дезорганизация в управлении армии вела к поражениям, сдали Казань, с юга наступал Краснов». «Добровольческая армия не выдерживает критики, …мы не сумеем оборонять нашу Республику, если не создадим другой армии, армии регулярной». Надо сказать раньше он же говорил в пользу Добровольческой армии. Но опыт боев на Восточном фронте изменил его мнение. Но из кого же собирался Иосиф Виссарионович набирать регулярную армию? «… нерабочие элементы, которые составляют большинство нашей армии – крестьяне, они не будут добровольно драться за социализм». Непонятно: то состав Красной армии – в основном рабочий, то большинство составляют крестьяне. Последнее, учитывая социальный состав России того времени, куда более вероятно. Но что драться за социализм они добровольно не будут – Сталину виднее. Ведь он сумел в 30-е уже годы сформировать из бывших крестьян кадровый состав армии, который при всех проблемах начального периода одержал Великую Победу в Великой отечественной. А вот в 90-е годы непролетарские элементы, составлявшие большинство Советской Армии, драться добровольно за коммунизм не захотели.
Остается во многом загадкой, кто же победил в гражданской? Ведь поначалу ее безнадежно проигрывали на всех фронтах. Но тут совпало много обстоятельств. Во-первых, русские воевали против русских. Мало кто сегодня знает, но большинство офицеров царского генерального штаба оказались в качестве военспецов в Красной армии – из патриотических соображений. Во-вторых, иностранные военные интервенты, активно включившиеся на стороне белой армии в начале войны, оставили это грязное дело (сказалось окончание первой мировой войны) и передали его мелким странам типа Румынии, Галиции, Польши, а сами только финансировали их. Империалисты всегда охотнее загребают жар чужими руками. И вот в этой кровопролитной братоубийственной войне, где неправы все, верх одержали «красные». Как оказалось, ненадолго.
БРАЛИСЬ ЗА ВСЕ, НЕ УМЕЯ НИЧЕГО
В первом Совнаркоме нередко народные комиссары брались за все. Все равно специалистами они не были ни в чем. Дзержинский, возглавляя ЧК, ОГПУ, НКВД, одновременно боролся с беспризорщиной, был наркомом путей сообщения, возглавлял Всероссийский совет народного хозяйства. До 1922 года не отставал и Сталин. Имея за плечами неоконченную духовную семинарию, возглавлял комиссариат по делам национальностей, был членом военных советов ряда фронтов, возглавлял Госконтроль. Находясь на последней из указанных должностей, он предложил ВЦИК объединить в единое целое органы рабочего контроля в общий Государственный контроль, что и было сделано на страх ворам и бюрократам. Потом этого органа коснулась волна демократизации: вместо него появились народный контроль и партийный контроль. Последний уравновешивал ситуацию, являясь по сути дела «горизонтальной скрепой» всей контрольной деятельности в стране, независимо от ведомственной принадлежности. С отменой статьи 6 Конституции 1977 года и лишением партии руководящей роли рухнул и партконтроль. Вместо народного контроля появилось 46 независимых надзорных ведомств, не связанных друг с другом. Вся система обратной связи государства и общества разрушилась. Эффективное управление стало невозможным. Впрочем, это вполне устраивало разворовавших страну «эффективных менеджеров».
В апреле 1919 года пришла весть о расстреле на Каспии 26 Бакинских комиссаров. Казнь проводилась без суда и следствия «цивилизованными и гуманными» англичанами с участием эсеров и меньшевиков. «Разве не ясно, что союз эсеров и меньшевиков с агентами империализма есть «союз» рабов и лакеев со своими хозяевами», - писал Сталин. Как же это похоже на то, что происходит сейчас и здесь в России, и в вашей Украине?!
А вот телеграмма в Щигры чрезвычайному ревизору Государственного Контроля от 7 мая 1919 года. Как же не похож тон Сталина на его же высказывания 30-х годов по земельному вопросу. Здесь он беспокоится, не было ли неправомерного изъятия из пользования крестьян земель для организации совхозов, не было ли элементов принуждения в ходе создания первых сельхозкоммун, артелей, общественных запашек и т.п. Не было ли ущемления интересов местного крестьянства. То есть большевики искали лучшие формы коллективизации в аграрной сфере и пытались проявить чуткость к крестьянам. То ли это от того, что шла гражданская война, и надо было иметь максимум сторонников среди крестьян, то ли Сталин на посту наркома госконтроля и Сталин – руководитель всей страны – это – разные люди?
А в июле того же года Сталин уже на Петроградском фронте. В беседе с корреспондентом газеты «Правда» он рассказывает о том, что там против нас действуют сербы, поляки, англичане, канадцы, финны, русские офицеры-белогвардейцы. Вот вам и пролетарская солидарность! Оплачивают все так называемые «союзники» царской России в первой мировой войне, «подкупая в тылу нашей армии все подкупное». «При поголовном обыске в Петрограде найдено четыре тысячи винтовок и несколько сотен бомб». «Язва части русского офицерства – ее продажность – менее всего задела командный состав флота. Люди честь ценят выше английского золота». Воюющую против нас северо-западную армию Родзянко, Балаховича, Юденича Сталин называет «армией без тыла».
Гражданская война продолжается, и Сталин мечется по фронтам. В июле он – на Северо-Западном, или Петроградском фронте, в августе – на Западном, в октябре – руководитель Реввоенсовета Южного фронта. Но вот что удивительно: этот человек с неоконченным церковным образованием, не учившийся не только в академии генштаба, но и в кадетском корпусе, дает оценки состояния фронтов, как выдающийся стратег. «Есть опасность, что истрепанные и совершенно развалившиеся кадры большинства полков скоро будут неспособны ассимилировать пополнения». И это предсказание полностью осуществилось в ходе войны с белополяками, в отличие от бравурных заявлений и решений такого «выдающегося полководца» как М.Тухачевский. Что это? Действительно мистические личные способности Сталина?!
Однако, эти способности проявлялись далеко не всегда. Явные передержки имелись у вождя в национальном вопросе, особенно в вере в пролетарский интернационализм, в поддержку пролетариями ведущих капиталистических стран революции, начатой в нашей стране, и доведении ее до мировой революции. Уже в конце 1919 года на II Всероссийском съезде коммунистических организаций народов Востока он говорил: « На Западе пролетарии грозят разгромить авангард империалистических держав и взять власть в свои руки… Поднять от спячки народы Востока, проложить мост между революцией Запада и угнетенными народами Востока… Знамя разгрома империализма будет донесено до конца с честью работниками коммунистических мусульманских организаций». Как известно, революций на Западе не случилось, мост с Востока прокладывать было некуда. А зеленое знамя ислама действительно может быть пронесено до конца, только не по пути разгрома империализма. Тут скорее сбудется предсказание Григория Распутина о захвате власти над миром экстремистскими исламскими организациями.
В начале 1920 года в статье «К военному положению на юге» Сталин анализирует причины поражения сил контрреволюции на юге. По его мнению, белые армии воевали «без тыла», они не пользовались поддержкой населения, особенно в центральных русских областях, их базой иногда оказывались окраины страны без промышленности и с пестрым национальным составом. Но когда они доходили до пределов внутренней России, их ждала катастрофа. Вызывает сомнение только его фраза: «Советское правительство есть единственно народное и единственное национальное». Много ли там было «людей из народа»? А лиц русской национальности – еще меньше.
В марте 1920 года Сталин назначается председателем вновь созданной путем перевода некоторых воинских частей Украинской советской трудовой армии. Выступая на IV конференции КП (б) Украины, он произносит символическую фразу «Все империалистические войны велись из-за топлива». И дальше показывает бедственное положение не только в топливной отрасли страны, но и в металлургии, саботаж в хлебной отрасли, в сахарной, тяжелое положение на железной дороге. Далее он предлагает, по сути дела, милитаризацию промышленности и сельского хозяйства. «Рабочие милитаризации не боятся… надоела бесхозяйственность».
Особо пристального изучения требует отношение Сталина к Ленину. В 1920 году его статья «Ленин, как организатор и вождь РКП» полна дифирамбами Ильичу, его борьбе с антипартийными и антиреволюционными элементами. Кто их определял? Сам Ленин? То есть боролся со всеми, кто с ним в чем-то не согласен? Ну и еще возглавлял борьбу «во имя полной демократии страны и обеспечения своих классовых интересов (пролетариата)». Ну и демократия по-российски! Меньшинство населения борется против всех во имя своих интересов под руководством группы инородцев, объявивших себя большевиками.
В речи на собрании Московского комитета РКП (б) по поводу 50-летия Ленина Сталин отмечает «скромность товарища Ленина и его мужество признать свои ошибки». Много ли ошибок тот признал? Разве что, по отдельным тактическим вопросам.
И опять военные вопросы. Теперь связанные с панской Польшей, поддержанной всей Антантой, прежде всего, Францией, Англией и Америкой деньгами, оружием, инструкторами. И опять Сталин взывает к несуществующему «массовому революционному движению в Европе». И тут же сам убеждается, что для большинства народов национальное выше классового, в отличие от Сталина и вообще большевиков. И тут наступает очередь Врангеля. И опять его поддерживают англичане, французы, Баку продает топливо Тифлису, а тот – Батуму, откуда запитываются флоты Англии и Франции в Черном море. А кто же поддерживает Красную Армию и большевиков? Сталин пишет о населении прифронтовой полосы, испытавшем тяжесть польской оккупации, о подлинной крестьянской революции в Белоруссии. И вместе с тем, «резервов для польского фронта нет. Солдаты Врангеля сколочены в части великолепно, дерутся отчаянно, вооружены лучше нас. У нас деникинские военнопленные, которые перебегают на сторону противника, пополнения не обучены, сдаются в плен десятками тысяч, сдают противнику матчасть, а крестьянам – обмундирование в обмен на еду. Не ясно, как при таком положении вещей нам удалось вообще победить Врангеля».
Гражданская война идет к окончанию, на повестке дня гражданское строительство. Кто им будет управлять? «У власти стали рабочие и крестьяне, которые никогда не управляли. Бюрократы остались и развели которые выбирают своих делегатов в парламенты. Нет. Страной управляют фактически те, которые овладели на деле исполнительными аппаратами государства, которые руководят этими аппаратами». Если мы хотим преобразовать общество, этим словам следует уделить особое внимание.
В октябре 1920 года в докладе на совещании коммунистических организаций Дона и Кавказа Сталин впервые публично посетовал на отсутствие интернациональной пролетарской поддержки: «Поддержки нет, но Россия держится уже три года» И все же опять надеется, что революции на Западе идут в гору. Надеется вопреки очевидным фактам. Интересна оценка им родной Грузии: «Грузия, по обязанности содержанки Антанты, не откажется оказать услугу последней». Вот так! Прошло почти сто лет, а ничего не изменилось. Разве что Антанта теперь НАТО называется.
А месяц спустя Иосиф Виссарионович выступает с докладом на торжественном собрании Бакинского Совета и начинает доклад так: «25 октября 1917 года маленькая кучка большевиков решила окружить дворец Керенского». Представьте себе маленькую кучку людей, окружающую Зимний. Надеюсь, в Питере все бывали или хотя бы на картинке Эрмитаж видели. В остальном доклад крайне спорный и противоречивый. Нерешенность даже теоретических вопросов бьет через край. Через неделю – то же самое на съезде народов Дагестана. «Дагестан должен управляться согласно своим особенностям, своему быту, обычаям». Жаль, не дожил товарищ Сталин до наших дней. Посмотрел бы, что бывает, когда Дагестан управляется по его обычаям. Еще через 4 дня – съезд народов Терской области. Присутствующий на нем знаменитый выходец с Кавказа рассматривает вопрос взаимоотношений терских казаков и горцев. Ищет пути раздела их, ругает казаков за то, что они долго не доверяли Советской власти и в конце концов «пришлось выселить провинившиеся станицы и заселить их чеченцами». Вот это по-сталински! Пройдет 20 лет, и он же будет делать все наоборот.
За считанные дни до смерти Ленина, 16 -18 января 1924 года состоялась XIII конференция РКП (б). Вся власть в стране, и формально и по существу, переходила в руки Сталина. Ему предстояло единолично взять на себя ответственность за создание фундамента принципиально нового общества. Известно: насколько прочен фундамент, настолько долговечно и здание в целом. Почему подававшее в первые десятилетия своего существования столь большие надежды здание социализма в России продержалось всего семьдесят лет? Какие стратегические ошибки были допущены при возведении его фундамента?
На партконференции Сталин выступил с докладом об очередных задачах партийного строительства. И начал с относительности понятия «демократия». «Если на нас нападут и нам придется защищать страну с оружием в руках, то о демократии не может быть и речи, ибо придется ее свернуть». Поскольку нападали на нас постоянно, и извне и изнутри, ее пришлось свернуть навсегда. Вы спросите, почему именно на нас нападали постоянно? Для ответа на этот вопрос включите сегодня радио или телевизор и найдите такую значимую демократическую или не очень страну, на которую не нападали бы. Афганистан, Иран, Ирак, Тунис, Ливия, Сирия, Украина, Югославия… Не слишком ли много для считанных лет?
Рассмотрев коротко трения между партийным и государственным аппаратами, Сталин перешел к анализу ошибок Троцкого и заодно Мартова (последнего – еще на II съезде партии). Между прочим, проблемы взаимодействия партийных и государственных органов при существовавшей вертикали власти положительно так решены и не были. Руководящая роль партии то узаконивалась конституционно, то с большим шумом низвергалась. С точки зрения науки управления, ее положительная сторона была в попытке горизонтальной интеграции разнородных ведомственных структур. Она становилась как бы горизонтальной скрепой все более вытягивавшейся вертикально пирамиды.
Что касается Троцкого, в данном случае дело не в личности бывшего партийного лидера и не только в начале решающего этапа борьбы между ним и Сталиным за безграничное лидерство в партии. Проблема гораздо шире. Вопрос поставлен о допустимости существования различных точек зрения в партии, разных моделей социалистического и коммунистического строительства. Как был решен этот вопрос – мы все хорошо знаем. Победил метод авторитарного руководства партией. И это при условии, что никто не знал, как строить новое общество. Надо было смело экспериментировать, пробовать разные варианты. Сталин предпочел оставить право на поиски только за собой одним. Этим он подал пример Хрущеву и всем своим последователям. Чем это окончилось? Крахом и партии, и государства, и страны. А Троцкий, по словам Сталина, «решительно отстаивал идею группировок в партии». Так, может быть, в условиях однопартийной системы Троцкий был прав? И жестоко поплатился!
А потом последовали довольно голословные утверждения о необходимости монолитности партии, о том, перерождаются партийные кадры или нет, о «хитрости» оппозиции, твердящей о гениальности Ленина, чтобы на деле отойти от намеченного им пути. Он не соглашается, что кадры «по Троцкому перерождаются». Но пройдет не больше десяти лет, и по указанию Сталина же, в партии начнутся сначала чистки, а потом и массовые репрессии. Это по «неперерожденным» коммунистам? По верным ленинцам?
Дальше, согласно большевистским традициям, начинается персональное избиение неугодных. Попадает Сапронову, Преображенскому и всем, кто под руку подвернулся. И в заключение: «Мы демократию понимаем, как поднятие активности и сознательности партийной массы». Честнее было бы сказать: «Как послушание партийной массы и каждого коммуниста в отдельности».
21-го января Ленин скончался, а 26 января Сталин выступил с речью по поводу его смерти на II Всесоюзном съезде Советов. Он призвал к росту рядов партии в основном за счет «сынов рабочего класса». Сказал, что впервые в истории человечества с народа сброшены цепи рабства, удалось «сбросить с плеч господство помещиков и капиталистов… и поставить на его место господство рабочих и крестьян». Интересно, господство над кем в последнем случае? Может быть, над интеллигенцией?
Далее весьма неоднозначное заявление «Ленин никогда не смотрел на Республику Советов как на самоцель. Он всегда рассматривал ее как необходимое звено для усиления революционного движения». А мы-то думали, что это о Троцком – «рассматривал Россию, как хворост для пожара мировой революции». Оказывается, и Ленин тоже?! Так вот где истоки геноцида русского народа уже в наше время. Он для всех был лишь хворостом для большого костра, для мирового пожара.
А 28-го января состоялся вечер кремлевских курсантов, на котором с речью «О Ленине» опять же выступил Сталин. Речь полна славословия, демагогии и противоречий. « Ленин никогда не становился пленником большинства, особенно, когда это большинство не имело под собой принципиальной основы». «Ленин, не задумываясь, решительно становился на сторону принципиальности против большинства партии». То есть, Ильич, не задумываясь, сам решал, что принципиально, а что нет, и действовал независимо от мнения большинства. Так что партийный устав был не для него. А мы удивляемся таким же качествам у преемников Ленина на постах руководителей партии. А что в его понимании было «принципиальным»? «Принципиальная политика есть единственно правильная политика». Таков демагогический ответ. Что тут первично, что вторично – не разберешь. «Ленин понимал, что он имеет за собой незначительное меньшинство, но это не имело для него решающего значения». В данном случае говорится о 1909 -1911 годах, но такое положение складывалось довольно часто. Так что же, большевики превращались в партию меньшинства?
«Ленин заметил: « Беда, если люди, желающие быть революционерами, забывают, что наиболее нормальным порядком в истории является порядок революции». Никогда он не чувствовал себя так свободно и радостно, как в эпоху потрясений». Вот это открытие! Лучший порядок – это полный беспорядок, и чем больше потрясений для России, тем для Ленина лучше.
Но вот к 1924 году революционные потрясения несколько затихли – как же чувствует себя ученик Ленина Иосиф Сталин и возглавляемая им партия в эпоху относительной стабильности? Об этом Иосиф Виссарионович повествует в лекциях, читанных им в Свердловском университете, под общим названием «На основах ленинизма». «Старые методы борьбы оказывались явно недостаточными и бессильными перед всесилием финансового капитала». Бессильными оказались, в конечном итоге, и ленинские радикальные методы. «После ликвидации гражданской войны и упрочения Советской власти – на первый план выступили вопросы хозяйственного строительства». Готова ли к ним партия большевиков под водительством Сталина? С кем собирается строить социализм? «Крестьянство состоит из мелких производителей и оно не может быть поэтому использовано для организации фундамента социалистического производства». Как же быть? Ведь крестьянство – подавляющее большинство населения страны, но оно к строительству не годится.
Здесь российские большевики расходятся с Энгельсом, который считал, что мелкие крестьяне, если им не дать опуститься до пролетариев, будут облегчать социалистические преобразования.
Далее, согласно теме лекций, Сталин подчеркивал наступательность ленинской тактики восстания, монолитность партии и т.д. Ясного понимания, что надо строить – не просматривается.
НАДО СТРОИТЬ, А ПРОЕКТА НЕТ
23-31 мая состоялся XIII cъезд партии – первый после смерти Ленина. Естественно, центральным лицом на съезде стал Сталин. Пришла его пора начать возведение «нового мира» на месте разрушенного «до основания». Как он с этим справлялся? Начался съезд, как обычно, со статистики. И сразу стало ясно, что разрушен старый мир далеко не до основания. Для начала выяснилась живучесть бюрократии, особенно в госаппарате. Увеличивался и новый партсостав высших органов страны. Пока мало, но увеличивался. Вместе с тем, в сельских советах коммунисты составляли всего 7%.
После смерти Ленина прошел ленинский призыв в партию. С его учетом к маю 1924 года в партии было 670-680 тысяч человек. Нетрудно подсчитать, что к моменту роспуска партии в 1991 году ее численность возросла примерно в 30 раз. Так перешло ли количество в качество? История уже дала ответ на этот вопрос. А вот национальный состав партии к ее XIII cъезду. 72% составляли русские, что соответствует их доле в населении России. А вот украинцев значительно меньше – 5,88%, почти столько же, как представителей малочисленной еврейской нации – 5,2%. Причем последние заседали отнюдь не в сельсоветах. Как-то очень быстро сориентировались они при новой власти.
Бывшие подпольщики в руководящих органах партии на уровне губкомов и обкомов составляли одну треть, а вот в местных органах уже преобладали люди, вступившие в партию после Октября. В составе ЦК подпольщиков было и вовсе 96%. То есть старики – вверху, а внизу уже молодые. «Мы проявили мало инициативы по снабжению активнейшими работниками торговых и кредитных учреждений». А вот опять образчик сталинской демагогии: «Партия наша, принявшая 200 тысяч новых членов по воле и с одобрения всего рабочего класса, является по сути дела выборной партией, выборным органом рабочего класса». В каком сне, интересно, он нашел «волю и одобрение всего рабочего класса»? И где бюллетени голосования, если орган – выборный? Или хотя бы итоги такого голосования. Нет, вождь круто учит партию лжи!
«Плохо обстоит дело с политграмотностью партии (60% политнеграмотности)». Вот это, видимо, уже правда. Но что за нонсенс?! Более половины политической партии – политически неграмотные люди?! Заключительное слово Сталин посвятил вопросам перерождения кадров и обеспечению монолитности партии. Как и ранее, допустил здесь массу демагогических высказываний вместо попытки ответить на вопрос, как он собирается вести поиск новых путей развития, если в партии утверждается единая вертикаль власти, замкнутая на него лично.
Спустя полмесяца со дня окончания XIII съезда партии Сталин делает доклад на курсах секретарей уездных комитетов. Пошел в низовые организации партии. Примечательна внешнеполитическая часть доклада. «За истекший год мы наблюдали ряд попыток сделать Западную Европу открыто фашистской в ее внутренней политике… Во Франции и Англии попытки фашизировать Европу сорвались». Вот тут надо отдать должное сталинской прозорливости. Почти за сто лет предсказать то, что происходит сейчас – победу фашизма в мире. Правда, столетнего перерыва в его наступлении не получилось. Не вышло во Франции и Англии – они же спровоцировали развитие фашизма в Германии и Италии. А когда и они были разбиты в основном сталинской Красной Армией, началось строительство фашизма в мире другими способами. Новая Вавилонская башня возведена путем победы над СССР в информационно-управленческой войне.
Естественно, в разговоре с партийцами уездного уровня Сталин не мог не поднять вопроса смычки государственной промышленности с крестьянским хозяйством. Ее он собирался осуществить через торговлю. Но в торговлю в результате НЭП активно внедряется частный капитал. С одной стороны, это – меньшие риски и большие обороты, но, с другой стороны, «между государством и крестьянством вклинились купец и ростовщик (при отсутствии низовой цепи сельскохозяйственного кредита кредит в деревне находится целиком в руках кулака и ростовщика)». Что делать? Сталин считает, что поможет « вытеснение частного капитала из торговли методами экономического характера». Какие меры? И почему надо вытеснять частный капитал, если он дает большие обороты и малые риски?
В сентябре 1924 года Сталин делает обзор «К международному положению». Обзор интересен тем, что в нем с действительно проницательными наблюдениями и прогнозами продолжают мирно соседствовать явно утопические надежды, когда желаемое выдается за действительное. С одной стороны, серьезно анализируются противоречия между империалистическими государствами после окончания первой мировой войны. При этом почему-то Иосиф Виссарионович особенно сочувствует «нечеловеческой борьбе германского народа против гнета Антанты», сетует, что «вопрос о Германии решался без германского народа».
Антанты скоро не будет, и «германский народ» начнет борьбу против «гнета коммунизма» под руководством Гитлера. Что скажет советский вождь тогда? Или после победы начнет делить Германию «с участием германского народа»?
Нельзя не согласиться с указанием на «возрастающее противоречие между Англией и Америкой в борьбе за господство на мировом рынке», с тем, что «Гегемония Франции в Европе не удалась, Англия была против смычки германского угля с французским металлом, ведущей к подрыву английской металлургии». «Вместо гегемонии Франции получилась гегемония Америки». «Америка углубляет антагонизм между Англией и Францией». Ей хотелось бы «кончить дело всеобщим миром во главе с Америкой». Насчет главенства США через 70 лет все получилось, но надолго ли? А вот мира как-то не случилось. Ведь «оплот и гарант» спокойствия на планете со столицей в Вашингтоне, создав монополярный мир, поспешил развязать серию непрерывных войн: Югославия, Афганистан, Ирак, Тунис, Ливия, Сирия… Далее везде.
Есть все основания утверждать, что на Земле восторжествовал фашизм, о неизбежности чего Сталин предупреждал еще в 1924 году. Правда, и здесь не обошлось без противоречий. «Разбив свой рабочий класс (Германия, Италия), буржуазия не нуждается больше в фашизме и может заменить его «демократизмом». «Фашизм не есть только военно-техническая категория. Фашизм есть боевая организация буржуазии, опирающаяся на активную поддержку социал-демократов». И здесь социал - демократии досталось. За что? Старый член Российской социал-демократической рабочей партии маниакально ненавидел бывших соратников по движению во всем мире. Это нередко мешало ему видеть истинную опасность.
Но вот характеристика «пацифизма» выглядит гениально. «Пацифизм» в нынешней обстановке есть утверждение фашизма с выдвижением на первый план его умеренного социал-демократического крыла». Увлечение борьбой с социал-демократами привело к новому термину – «умеренный фашизм». Оно же не позволило вовремя разглядеть гитлеровскую опасность. Оказывается, у многократно обвиненного в излишней мнительности и осторожности Сталина тоже не все в порядке было с иммунитетом на социальные опасности. А с «с.-д.» прямо-таки аллергия какая-то.
«Пацифизм расшатывает буржуазную власть и подготовляет почву для революционных встрясок. Он должен привести к ускорению революции». Опять утопия! Привел ли на деле? Вспомним нашу послевоенную историю. С чего начал Хрущев свое сумбурное властвование? С пацифизма. Чем оно окончилось? Значительным ослаблением коммунистической идеологии и расколом в международном коммунистическом движении. Брежнев 18 лет только и делал, что боролся за мир. Любая бабка говорила: «Не дай Бог Брежнев умрет – сразу война начнется». Горячая война не началась, зато «холодная» была начисто проиграна. А в стране застой привел к такому загниванию, что и войны не понадобилось, чтобы разрушить СССР.
Ну и, как всегда, в заключение привычное: «Последние полгода идет ликвидация социал-демократических пережитков, большевизация, изоляция оппортунистических элементов». С «изоляцией» - все в порядке. А вот можно ли об остальных глобальных исторических процессах судить по отрезку времени всего в полгода? С тех пор прошел почти век. Социал-демократия жива и сегодня, а о коммунизме в большевистском исполнении люди стали забывать. Тем не менее, по Сталину «Рабочие идут к революции, и они хотят иметь революционных вождей». Куда они идут, и кого хотят иметь? – пока этого миру неведомо.
В октябре Сталин произнес несколько речей об очередных задачах партии в деревне. В центре его внимания были вопросы создания беспартийного актива среди крестьянства путем оживления Советов. Ведь партийная прослойка на селе была еще ничтожна. Он указал на оторванность живущих на селе коммунистов от крестьян, их чаяний и настроений. Призвал к осторожности в вопросах антирелигиозной пропаганды. «Мы должны заново завоевывать крестьянство. Вот в чем вопрос». «Следует учесть то естественное недоверие крестьян к городским людям, которое все еще имеется в деревне и которое, должно быть, не скоро выветрится». Конечно, не развеет этот дух и грядущая коллективизация с ее перегибами, и хлебозаготовки, проводимые продотрядами, не знающими сельской специфики создания запасов зерна на случай засухи.
Набирала силу политическая схватка с Троцким. С речью «Троцкизм или ленинизм?» Сталин выступил на пленуме коммунистической фракции ВЦСПС в ноябре того же года. В основном, обратившись к истории Октября, он опровергал неверные ее толкования Троцким. Рассмотрел роль в нем Каменева и Зиновьева, назвав их большевиками, ленинцами, расходящимися с Лениным во мнениях о вооруженном восстании всего несколько дней. Период, когда большинство руководства партии выступило против Ленина в апреле 1917 года, свел к двум неделям. Никаких разногласий в руководстве партии не было по поводу отношения к выступлению Корнилова. Зато Троцкого назвал новым человеком в партии, который не сыграл особой роли ни в партии, ни в Октябрьской революции. Затем перечислил отличительные черты нового троцкизма, который может стать пристанищем для непролетарских элементов (где он вообще в руководстве РКП видел пролетарские элементы?) и закончил свою речь таким посылом «Что касается репрессий, то я решительно против них. Нам нужны теперь не репрессии, а развернутая идейная борьба против возрождающегося троцкизма».
Ни слова правды. Ведь «развернутая идейная борьба с троцкизмом» была проведена, по указанию Сталина, ледорубом. Тем временем, уже почти единоличный вождь решил сделать нечто более фундаментальное, чем речи и статьи. Он задумал написать книгу «На путях к Октябрю», а для начала опубликовал предисловие к ней под названием «Октябрьская революция и тактика русских коммунистов». Уже в самом этом названии содержится неправда, ведь тактику разрабатывает руководство партии, а оно в России было в подавляющем большинстве нерусским. Но посмотрим само творение нерусского лидера «русской» партии.
Для начала он сказал правду: относительная легкость победы революции обусловлена тем, что шла первая мировая империалистическая война. Попытки переделить мир отвлекли внимание ведущих мировых держав от России. Далее, как всегда у Сталина, правда чередуется с ложью. Опять столь желанное им «наличие мощного рабочего движения в Европе». Сегодня мы знаем, чем окончились отдельные выступления в Германии или в Венгрии, а, следовательно, насколько они были мощными.
Потом объективное замечание, что у революции были «легкие враги» - слабая русская буржуазия и класс помещиков, деморализованный бунтами». «Минус Октябрьской революции – отсутствие пролетарского большинства в стране». Тоже правда. Вот так! Классов нет, а революцию, имеющую сугубо классовую идеологию, затеяли. Мало того: «Об этом Ленин говорил: «Начать социалистическую революцию Западной Европе труднее, чем нам». «Почему?»- спрашивается. Ну а дальше пошли не отличающиеся «большевистской скромностью» восхваления Ленина, осуждения Троцкого, отмежевания от меньшевиков и эсеров и тщетные упования на поддержку нашей революции рабочими всего мира.
1925-й год начался также с борьбы с Троцким. Отыскивать среди своих оппортунистов, развенчивать их – к этому сводится большая часть деятельности большевиков во все времена. При этом действующий лидер партии полностью отождествляет партию с собой лично и говорит исключительно от имени всей партии. Такая растянувшаяся на семь десятилетий неинтересная игра.
На проходившем в январе пленуме ЦК и ЦКК РКП (б) рассматриваются международные вопросы, национально-освободительная борьба в Северной Африке, вытекающие из международного положения задачи Красной Армии. М.В.Фрунзе назначается председателем Революционного военного совета страны, Сталин выступает против перехода к милиционной системе формирования вооруженных сил. Продолжаются высказывания о мощи революционного движения на Западе. И вдруг: «Три союзника у нас: международный пролетариат, который не торопится с революцией, колонии, которые очень медленно раскачиваются, и крестьянство». «Единственный надежный союзник – крестьянство, не очень надежный». Вот это уже пошло реальное освещение положения «Смычку с крестьянством еще, как следует, не наладили. Критика идет путем восстаний (Грузия, Тамбов, Кронштадт)». Но чем отвечает власть на критику? Расстрелами? Встает вопрос – для кого совершалась революция, если пролетариат в России не сформировался, как следует, и большинства населения он не составляет, а крестьянское большинство не очень-то радо такой революции?
«Троцкизм – это неверие в силы нашей революции, в союз рабочих и крестьян, в дело смычки». Это слова Сталина. Но о чем говорил Сталин только что на пленуме? Не о том же ли? Так что, Сталин – троцкист?
В беседе с членом КПГ Герцогом Сталин учит немецких коммунистов, что надо делать для победы революции в Германии. В том числе указывает «компартия должна быть большинством рабочего класса». А у нас она таковой была? Далее он говорит о необходимой терпимости к инакомыслящим членам партии. Что это такое – он покажет лично через десяток лет, но уже показывает по отношению к Троцкому и его сторонникам.
В марте Сталин начал путем выступлений в национальных комиссиях III Коминтерна «учить» всех подряд деятелей международного коммунистического движения, не разобравшись, как следует, с проблемами своей страны. Первым досталось чеху Шмералю. При этом Сталин призвал не много не мало «бороться и с левыми, и с правыми». Затем настала очередь Югославии. Здесь он ратует за обеспечение права на отделение за каждой национальностью. Назовете ли вы национальности, отделившиеся от СССР в бытность руководителем партии и государства Сталина? Последними были Польша и Финляндия – еще при жизни Ленина.
9 мая 1925 года Сталин доложил активу Московской организации РКП(б) об итогах работы XIV конференции партии. для начала привычно поставил задачи компартиям капиталистических стран. Заметил, наконец, что «в Европе начался отлив революции, началось некоторое затишье». Это «некоторое затишье», похоже, длится до сих пор. Но он надеется, что это не конец мировой революции, а временная стабилизация, что «рост капитализма не отменяет, а предполагает и подготовляет загнивание капитализма». Правильнее было бы сказать, что он подготовляет всемирный фашизм.
Но Сталин упорно продолжает надеяться на поддержку мирового пролетариата, на то, что колониальные страны идут к своему 1905 году, предлагает сомкнуть западные компартии с их профсоюзами, как это уже сделали социал-демократы. Вдруг начинает уверять, что и пролетариат, и крестьянство Запада заинтересовано в развитии по социалистическому пути. Вдруг повторяет утверждения Троцкого, что без поддержки западного пролетариата мы долго не удержим власть. Затем обращается к ленинским утопиям 1915 года и настойчиво повторяет их. Потом вдруг произносит сакраментальную фразу «Партия, скрывающая правду от народа, партия, боящаяся света и критики, есть не партия, а клика обманщиков, обреченных на гибель». А где эта правда? Где критика? Зато в перспективах такой партии Сталин оказался абсолютно прав.
«Тогда и ускорение этого движения наступит такое, о котором мы сейчас и мечтать не можем». Наступило. 60 лет спустя, при Горбачеве. Думаю, о таком ускорении Сталину действительно не мечталось. «Руководить может тот, кто понимает толк в хозяйстве». Ясно, что это не о большевиках 20-х годов, которые не имели никакого опыта хозяйственного строительства, что Сталину удалось в какой-то мере поправить в 30-е годы.
Далее Сталин опять ратует за постепенный, но неуклонный подъем благосостояния большинства крестьян (поскольку у нас большинство составляли середняки, значит, речь шла о них). Но через пять лет начнется коллективизация, и многие из них попадут в «зажиточные крестьяне», а значит, и на Соловки. Таким будет их повышенное благосостояние.
И опять надежды на иностранных рабочих: «Когда иностранные рабочие убедятся, что пролетариат может создавать новое общество, дело международной революции будет двинуто вперед семимильными шагами». Любопытно, что пятьдесят лет спустя Сталина поддержал лидер итальянских коммунистов, и «еврокоммунизма» вообще, Берлингуэр. В ответ на жесткую идеологическую борьбу, развязанную коммунистами СССР против еврокоммунизма, оппортунистов, ревизионистов и догматиков разных мастей, он заявил очень просто «а зачем вы критикуете, осуждаете, что-то доказываете. Постройте у себя общество лучше, чем в Америке, и народы сами потянутся к вам».
Финал выступления Сталина был привычным: «Сейчас у нас имеется около 4 миллионов индустриального пролетариата. Мало… Нам нужно миллионов 15-20 индустриальных пролетариев, электрификация, кооперация сельского хозяйства и развитие металлической промышленности. XIV конференция наметила такой путь. А путь этот правильный, ибо он есть путь Ленина, несущий нам окончательную победу».
Вот так! Пролетарская революция состоялась 8 лет назад, а пролетариата в стране все нет. Нет и многого другого. А когда все это появилось, плюс добавленная Хрущевым «химизация всей страны», тогда оказалось, что пролетарская революция народу и не нужна. Страна – вернее то, что от нее осталось после развала СССР – предпочла вернуться к капитализму, на 70 лет назад.
Почти тут же вождь выступает на собрании студентов Коммунистического университета трудящихся Востока с речью «О политических задачах университета народов Востока». Так и тянет его к Востоку, поближе к малой Родине. Тут он заявляет: «Народы советских республик могут опереться в своем развитии на промышленный пролетариат СССР». Только что говорил, что его очень мало. Ну и как они развились за 70 лет – смотрите на нынешних «гастарбайтеров».
Далее товарищ Сталин рассмотрел вопросы национального размежевания, национальной культуры, которая, по словам Ленина, старается отравить сознание трудящихся ядом национализма. Расставил республики по ранжиру: «Грузия и Армения стоят на высшей ступени национального оформления, Чечня и Кабарда – на низшей, Киргизия – средняя между ними». Далее заявил, что без революции освобождение колониальных стран невозможно. На деле, как мы это помним, оно совершилось в основном по решению ООН. Заодно назначил индийский пролетариат того времени вождем освободительного движения. (В Индии Сталин никогда не бывал).
2 июня 1925 года Сталин на всякий случай запретил дискуссии и в главной молодежной газете страны: «Комсомольская правда» – не дискуссионный орган, а орган положительный». Вообще летом 1925 года вождя потянуло к молодежи. 9 июня он выступил в Свердловском университете. Как и положено в высшем учебном заведении, основное внимание уделил теории. Говорил о переходе от общества с диктатурой пролетариата к безгосударственному обществу, о соотношении диктатуры пролетариата и партийного руководства. Об отношениях госаппарата и партии. Много внимания уделил сельскохозяйственному налогу и борьбе с кулачеством, которая уже выдвигалась на первый план в деятельности государства, но не достигла еще накала начала 30-х годов.
Тут же заметил: «Если партия дает агитационные лозунги, такая партия заслуживала бы того, чтобы просуществовать короткий срок и исчезнуть потом, как мыльный пузырь». А это уже знаменитое сталинское предвидение, коснувшееся возглавляемой им партии!
Коснулся и международных вопросов. «Царская Россия, давая кабальные концессии и беря кабальные займы у западных держав, влезла в ярмо полуколониализма». Но не с этого же ли начинала и молодая Советская Россия в 20-е годы? Но Сталин почувствовал опасность такого развития: «Наш путь – путь развития крупной промышленности без кредитов извне. Добавочные капиталы – это национализация, монополизация внешней торговли». Мы помним, что в 90-е годы после крушения социализма в стране все делалось ровно наоборот.
А теперь Сталин все чаще упоминает о крушении надежд, связанных с мировой революцией: «Победа социализма на Западе «делается» не так скоро, как нам хотелось бы». Точнее было бы сказать: она не делается вообще. И затяжка мировой революции происходит навсегда.
Но «затяжка» мировой революции грозила России новой интервенцией. Нужны были сильные армия и флот. И надежды на революционные движения других стран Сталина не покидают. Вместе с тем, он начинает пристальнее приглядываться к нашему обществу и обнаруживает: противоречия между пролетариатом и крестьянством, национальные противоречия, отрыв госаппарата от партии, отрыв партийных организаций и профсоюзов от рабочих масс. Мы помним, что в начале 50-х годов он заговорил по- иному. Но об этом – позже.
В июне 1925 года прошел второй выпуск Университета имени Я. М. Свердлова. В письме по этому поводу, опубликованному в «Правде», Сталин говорит, что деклассированного рабочего класса уже нет больше у нас. Теперь это … полнокровный класс пролетариев». Не слишком ли быстро? Европе понадобилось на это сотни лет, а отсталая Россия управилась за 8 лет? Потом он поставил задачу завоевать крестьянство на сторону пролетариата, поскольку иногда середняк выступает в блоке с кулаком. Большинство населения России пролетариату приходится «завоевывать».
Продолжает завоевывать лидер и Коминтерн. Учит собственному пониманию национального вопроса югославов и немцев, обещает, что «полная победа социалистических элементов нашей страны над элементами капиталистическими является вопросом ближайших лет». Какой он все-таки быстрый! А вот в чем прав, что «быстрый рост партии означает снижение качества ее рядов». Это видели мы и сами: к 90-м годам партия превратилась в 20-миллионную массу карьеристов. Ведь целый ряд не столь высоких государственных должностей можно было занять, только став коммунистом. Каждый из нас видел в армии, скажем, майоров, которые не вступали в партию попросту, чтобы не ходить на собрания, не платить членских взносов и не получать в случае чего вдобавок к командирским партийных взысканий. Но вот подходила им же пора занимать подполковничью должность, а она уже была тесно связана с партийностью. Сразу такой «принципиальный» офицер поступался своими принципами и подавал заявление о приеме его кандидатом в члены КПСС. Через год он становился членом партии и подполковником, готовым «отдать за дело партии жизнь». Что-то немногие отдали жизни за дело коммунизма в 1991 году, когда банда воров под руководством хронического алкоголика захватывала власть в стране. Куда больше их отдали жизни в далеком Афганистане, Анголе, Вьетнаме, Корее, Египте – за весьма туманные чужие ценности.
Еще ладно, когда речь шла о рядовом офицере. Я знал парашютиста-испытателя, заслуженного человека, известного во всем авиационном мире, Героя Советского Союза, который не вступал в партию до подполковничьего звания, а пристававшему к нему по этому поводу секретарю парткома заявлял: пока в партии есть такие люди, как ты, меня там не будет. И все-таки и его сломали. Пришло время ему получать звание полковника, а уж тут ну никак нельзя было быть беспартийным. И Евгений Николаевич «сломался», в партию вступил. Партия, конечно, от такого члена только выиграла. А он?!
Кое-кто цинично относился к вступлению в КПСС, как к небольшой формальности. Так они и выполняли свои обязанности коммуниста. Но формальность даже финансово была не такой уж мелкой. Как-то от нечего делать посчитал сумму уплаченных мной, а значит и каждым из нас, членских взносов. Оказалось, что, будучи еще старшим лейтенантом, я уже уплатил стоимость легкового автомобиля. А нас было 20 миллионов! Куда же делись партийные деньги? Их долго искали различные комиссии по всему миру, но так и не нашли, кто их, в конце концов, приватизировал.
1925 год был увенчан XIV cъездом ВКП (б). Он проходил с 18 по 31 декабря. И начался он с констатации международного положения. « Стабилизация капитализма в середине 20-х годов отодвинула подъем революции на Западе и захват власти пролетариатом». Через 4 года наступит великая депрессия, но и это не приведет к мировой революции. Напротив. «Центр финансового могущества переместился в Америку. Валюта США – самая твердая из всех валют». Твердость доллара заметно поколебалась к нашему времени, но с другими валютами оказалось не легче. «Круг главных эксплуатирующих мир государств по сравнению с довоенным периодом сократился до последней степени. Раньше к ним относились Англия, Франция, Германия, отчасти Америка; теперь – САСШ и отчасти ее помощница Англия»,
Тут со Сталиным можно согласиться лишь отчасти. Ни Германия, ни Франция, ни кто-нибудь еще не отказывались от замыслов по эксплуатации других государств. Просто произошло перераспределение сил – военных, экономических, финансовых. И что очень важно – вертикаль мировой власти вытянулась. Мир сделал очередной шаг к фашизму. И не только германскому и итальянскому. Победители в войнах уже не оккупируют побежденного, а удушают его финансово. Знал бы Сталин, что спустя семьдесят лет, победители в «холодной войне» точно так поступят и с Советским Союзом. С этого момента фашизм можно будет считать восторжествовавшим на планете.
А пока главные эксплуатирующие государства начали вывод промышленности из метрополий в колонии, вызвав там рост промышленности и пролетариата и обострение кризисных явлений. Фашизм с неизбежностью вел к новой мировой войне, причем «договоры о расстановке сил для новой войны в Европе назывались мирными договорами». Растут противоречия и между фашиствующими странами – усиливается борьба интересов между Англией и Америкой.
Ну а потом пошли сталинские бредни о том, «что западный пролетариат считает нашу революцию своим детищем и готов ее защищать. Рабочие Запада должны увидеть наши успехи своими глазами». Ну, во-первых, успехов-то зримых еще не было, а, во-вторых, за целый год у нас побывало всего 550 делегатов из западных стран. Не маловато ли?
ЦИФРЫ ХУЖЕ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ
Дальше пошло еще круче. Цитирую: «Наши интересы идут по линии сближения нашей страны с Японией». Три года прошло с момента, когда последний японский солдат покинул нашу дальневосточную землю, а впереди были годы такого сближения, которое окончилось войной в 1945 году. Из такого неадекватного отражения международной обстановки Сталиным исходила и первая задача, поставленная им в сфере международной политики. «Задача – укрепление компартий западных стран. Наша страна есть база международной революции». Да, недалеко ушел здесь Иосиф Виссарионович от горячо любимого им Троцкого.
Вернувшись на грешную российскую землю, Сталин стал вдруг более объективным. Для начала назвал международную же Лигу наций «организацией прикрытия подготовительной работы к войне» и оказался прав. Затем перешел к задаче достижения экономической самостоятельности СССР. Тут оказалось, что и в аппарате социалистического государства окопалась «дрянь», и строительство ГЭС ведется с большим перерасходом средств. И капиталов у нас недостаточно. И с материальным положением рабочего класса не все в порядке. «При царе бедноты было около 60% сейчас (1925 год) – 75%. Зато кулаков- мироедов при царе – около 5%, ныне -8-12%». И тут Сталин с горечью говорит: «Эти цифры хуже контрреволюции». Так какими же успехами собирался он удивлять рабочих Запада?
Интересное наблюдение вождя: «Беднота проникнута иждивенческим настроением, надеется на ГПУ, на начальство», «Стоит только поколебать партию, ослабить ее, чтобы мигом поколебалась и ослабла диктатура пролетариата». Но и здесь не обошлось без утопизма: «в партии всегда будут превалировать рабочие». Никогда они не превалировали в партии. И не потому, что их кто-то туда не пускал – наоборот, тянули в партию. Просто шли в партию в основном руководители - за должностями и окладами. А зачем рядовому рабочему было по собраниям таскаться, да еще членские взносы платить?
Поучаствовал Сталин в дискуссии о нэпе, о совместимости госкапитализма и диктатуры пролетариата, покритиковал по этому вопросу Крупскую. А вообще в спорах с товарищами в основном приводил не аргументы и факты, а ленинские цитаты. В ходе съезда Сталин пытается утаить наличие разногласий с оппозицией, пойти на тайные соглашения с ней. Но оппозиция не соглашается и начинает на съезде открытую борьбу. На что Сталин глубокомысленно замечает «вопросы борьбы с правыми и «ультралевыми» уклонами надо рассматривать не по справедливости, а по политическому моменту». Между тем, сам продолжает поучать не только российскую, но и международную оппозицию, дает указания германской, французской компартиям, с каким из их лидеров надо бороться и как дискредитировать вождей оппозиции.
1926 год Сталин начинает с фундаментальной для себя работы «К вопросам ленинизма». Чтобы у читателей не возникало сомнений, сразу заявляет, что учение ленинизма «правильно, потому что правильно». Как тут не вспомнить ленинского: «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно». Это вообще свойственная большевикам логика. Далее автор ударился в доказательство международной значимости ленинизма. Наговорил много всего, но не смог (и не смог бы сегодня) указать, где, кроме нас, ленинизм применялся в чистом виде.
Как всегда, превалировало в работе обыкновенное вранье. «Ленин был знатоком крестьянского вопроса». Откуда он знал его? Из детских воспоминаний из дачного Кокушкино? Или из сибирской ссылки в Шушенское? Но всем известна разница между среднерусской деревней и сибирским селом. Или он изучал русский крестьянский вопрос в Париже? То же самое – о ленинском завете уничтожения созданного господствующим классом государственного аппарата, чего, по сути, так и не было сделано. О захвате власти пролетариатом, который фактически никогда не был и не мог быть у власти. Он мог быть только орудием захвата власти. О диктатуре пролетариата и партии, о подготовке руководителей профсоюзами (много ли мы видели таких?). «Можно ли навязать классу силой руководство партии? Нет, нельзя. Во всяком случае, такое руководство не может быть сколько-нибудь длительным». Здесь классик прав только в последнем утверждении. Длительности руководства КПСС едва хватило на семь десятилетий.
«Неизвестно только, для чего же мы брали власть в октябре 1917 года, если не рассчитывали построить социализм?» Действительно, для чего? И где сейчас этот самый социализм? В конце концов, Сталин решительно опровергает приписанный ему дар исторического предвидения, утверждая невозможность восстановления капитализма, потому что власть у нас пролетарская. Ложь на лжи! Дожить бы ему до 1991 года!
Вообще начало нового 1926 года Сталин посвятил рассуждениям о ненадежности крестьянства, как союзника пролетариата, на примерах гражданской войны, когда многие крестьяне оказались на стороне Колчака и Деникина. Поучил немцев и французов, как им строить свои компартии. Повоевал с немецкими социал-демократами, не заметив растущего в стране фашизма. И в конце одного доклада, как всегда бездоказательно заявил: «Политика наша правильна, и мы знаем, куда идем».
До самой осени Сталин поучал англичан, как свергнуть реакционных вождей английских профсоюзов. Разбирается с искусственно созданным англо-русским комитетом единства, просуществовавшим меньше года. К осени он вспоминает о внутренних проблемах страны и о внутрипартийной борьбе. И сразу свою речь на Политбюро ЦК ВКП (б) 11 октября 1926 года начинает со лжи: «В старину у нас, у большевиков, бывало так: ежели одна часть партии осталась в меньшинстве, она не только подчиняется решениям большинства, не только их проводит, но даже выступает открыто с докладами в защиту решений партии». Будто и Сталин, и его слушатели не помнят, что и сами большевики, и Ленин не раз оставались в меньшинстве и решений большинства не выполняли.
Приведя слова Ленина о том, «что наша партия не является дискуссионным клубом», Сталин невольно приравнял своего учителя к будущему спикеру Госдумы Б. Грызлову «Дума – не место для дискуссии».
На XV Всесоюзной конференции ВКП (б) с новой силой разгорелась внутрипартийная борьба с Троцким и с троцкизмом. Читая эти материалы с позиций сегодняшнего дня, приходишь к сенсационному выводу: а Троцкий-то в большинстве вопросов был прав. Он оказался прав и был поддержан Зиновьевым в вопросе об угрозе перерождения партии, сдвига ее с пролетарской линии. «Ленин поставил вопрос о победе социализма в отдельных капиталистических странах и разрешил его в положительном смысле». Ленин-то разрешил, а история?!
Троцкий заявлял: «Если в ближайшее время революцию не подхватят другие страны, Россия не устоит перед консервативной Европой и не сможет организовать социалистическое хозяйство… К созданию социалистического общества мы не пришли и даже не подошли. ( Только создали социалистическое государство)». И здесь он оказался в конечном итоге прав. А Сталин продолжал уверять «Капиталисты не смогут поднять своих рабочих против нас». Опять фанатическая самоуверенность. Подняли и всего через десяток лет. И опять Сталин: «Мы не можем двигаться вперед, не зная, куда надо двигаться, не зная цели движения». А ведь доподлинно этого никто и не знал. И узнать можно было только через соревнование мнений, через моделирование ситуаций, проверки эффективности той или иной модели. Но это могло быть только при условии свободы дискуссии, выражения мнений, чего большинство руководителей партии, не будучи профессионалами ни в чем, панически боялись. Так и не узнали, куда и как идти.
А в заключительном слове по докладу «О социал-демократическом уклоне в нашей партии» Сталин решил, наконец, сослаться на Энгельса (до этого он предпочитал говорить «партия права», «партия сказала», отождествляя при этом партию и себя лично). Но и тут произошла некоторая незадача. Энгельс упирал на конкуренцию частной и социалистической собственности. Сталин, поддерживая его на словах, на деле осуществлял постоянное насилие над частной собственностью. Обращение к энгельсовской программе построения социализма он заканчивает победной реляцией: «Вы видите, товарищи, что девять десятых этой программы уже осуществлено нашей революцией». Хотя из текста видно, что к концу 1926 года не было осуществлено и одной десятой этой программы. С такой самоуверенностью Сталин рапортует: «Ленин был первый, кто по-новому поставил вопрос о победе социализма в одной стране и разрешил его в положительном смысле». Как? Каким образом? Неужто, имеется в виду тот факт, что, убедившись в бесперспективности надежд на мировую революцию и невозможности обеспечить ее окончательную победу в одной стране, Ильич в неадекватном состоянии убыл на пятом году революции в Горки, где и почил в таком же состоянии еще два года спустя?
ВКУС ЛЖИ
Вообще, судя по всему, Сталин почувствовал вкус лжи. В его речах и докладах ее становится все больше. То он приписывает Каменеву свое собственное мнение, высказанное еще в 1901 году, о длительном историческом периоде между революциями буржуазной и революцией социалистической в России. Кстати, это мнение содержало немало здравого смысла, но сейчас оно было Сталину невыгодно, а потому отторгнуто и «переписано» на Каменева. То он врет, что «рабочие всех стран поддерживают нашу революцию». То пугает, что «оппозиционеры разрушают Коминтерн». На самом деле, его разрушил в 1943 году сам Сталин. А вот что говорит он о среднем крестьянстве, то есть о большинстве населения тогдашней России: «держать его под политическим наблюдением пролетариата, не доверять ему и принимать все меры, чтобы оно не вырвалось из рук». Вот таково отношение к русскому народу большевиков, сотворивших «для него» социалистическую революцию. Не менее откровенно и отношение к внутрипартийной демократии: « партия, побив вас (оппозицию) вчера, начнет добивать вас завтра». И начала, и добила. Да так, что поиска наиболее эффективных путей строительства нового общества было вести уже некому. А путь, предложенный большевиками, как показала история, оказался неэффективным.
Не решив проблем собственной революции, Сталин опять обращается через Коминтерн к анализу перспектив китайской революции, дает советы, а то и указания китайским товарищам. Примечательны новые моменты в анализе контрреволюционных сил, актуальные и для нашего нынешнего положения. «Интервенция не исчерпывается вводом войск – еще и организация гражданской войны, финансирование контрреволюционных сил. Интервенция чужими руками». Последнее – прямо о сегодняшнем дне и тактике мирового фашизма XXI века.
В конце 1926 года состоялся VII расширенный пленум Исполнительного комитета Коммунистического Интернационала. Сталин, разумеется, выступил на нем с докладом. В центре внимания – опять борьба с социал-демократией. Увлекся Иосиф Виссарионович. Но тональность выступлений начинает меняться. Похоже, он уже почувствовал, что за большевиками мировой рабочий класс не идет, преемник Ленина еще надеется на «зарождение» на Западе, в частности, в Англии революционных традиций. Таким образом, устами старого большевика самый развитый на планете пролетариат переносится в стадию «беременности» революционными традициями.
А вот о своей партии: «Если бы партия не была уверена в своих силах и возможностях, то партия не имела бы оснований оставаться больше у власти, она должна была бы бросить власть так или иначе и перейти на положение оппозиционной партии». (Так и случилось, но в 1991 году, а почему бы не раньше?). «Без поддержки извне мы должны честно и открыто отойти от власти и вести курс на организацию новой революции в СССР в будущем… Может ли партия обманывать свой класс, в данном случае рабочий класс? Нет, не может. Такую партию следовало бы четвертовать». Вот уж точно! И четвертовали. Не считать же сегодняшнюю КПРФ продолжательницей дела большевиков! У тех хоть самоуверенности вместо уверенности хватало.
Вообще самоуверенность у Сталина все чаще сменяется трезвым унынием. «Осилить своими собственными силами мировую буржуазию пролетариат одной страны не в состоянии». «За последние годы замедлился темп революции в других странах». «Наша партия является партией Ленина». Так Ленина или рабочего класса?
ЛИНИЯ ПРАВИЛЬНАЯ, НО МАШИНА ДВИГАЕТСЯ НЕ ТУДА
В январе 1927 года собралась XV Московская губернская партийная конференция. На ней Сталин остановился на взаимоотношениях между пролетариатом и крестьянством, на необходимости индустриализации страны. И тут же выдал поистине перл: «Линия у нас правильная, но машина двигается не туда, куда ей следует двигаться». Ну, прямо-таки учитель всемирно известного автора афоризмов В. Черномырдина. Никак не подумаешь, что эта фраза принадлежит «великому логику» И. Сталину. Другое дело: «Руководить строительством с плохой партией во главе невозможно». Вся история второй половины XX века – убедительное подтверждение верности этого сталинского положения.
В работе «К вопросу о рабоче-крестьянском правительстве» Сталин заявляет: «ленинизм надо брать таким, каков он есть». Вот это новость! Коммунистическое учение приравнивается к Священному писанию? И тут же приводит ленинскую формулировку «рабочее государство с бюрократическим извращением в стране с преобладанием крестьянского населения». Вот такая абракадабра у нас получилась на десятом году советской власти!
Не похоже, что большевики были обеспокоены этим и собирались менять что-то радикальным образом. Вот как решается вроде бы хозяйственный вопрос о пополнении бюджета: «…мы остановились на водке, ибо считали и продолжаем считать, что если нам ради победы пролетариата и крестьянства предстоит чуточку выпачкаться в грязи, - мы пойдем и на это крайнее средство ради интересов нашего дела». Сплошное вранье и цинизм! Споить и рабочий класс, и крестьянство «во имя их победы» и «ради интересов нашего дела». Вот это уже ближе к истине. Только интересно, чье это такое «наше» дело?
И опять внимание Сталина привлекает Китай. Рассматривая переворот Чан Кай-ши, перспективы союза левых гоминдановцев и коммунистов, он делает ряд исторически ошибочных прогнозов, но тут же делает любопытную оговорку: «Ленин говорил, что Совет рабочих и солдатских депутатов реален только как орган восстания, орган революционной власти. В остальных случаях это пустая игрушка». Вот вам и оценка советской власти в устах ее организаторов!
Можно было бы и дальше продолжать цитировать рассуждения Сталина на международную тематику. Но это уже становится неинтересным. Так как они не несут ничего нового. То же утопическое упование на мировую революцию и подготовку к ней пролетариата развитых стран. Те же попытки прогнозирования развития ситуаций, основанные на довольно слабых знаниях рассматриваемых стран, преобладающей в них идеологии, национальных особенностей и т.п. Для большевиков все затмевает классовый подход. Но ведь классовые отношения – это лишь одни из многих отношений, определяющих интересы и поведение человека. Да и принадлежность к тому или иному классу – для конкретного человека вещь очень относительная.
С удивительным упрямством отстаивает Сталин свои позиции, вроде бы полностью дискредитированные ходом истории. В его мечтах, которые он излагает как сбывшиеся с высоких партийных трибун, появляются массовые коммунистические партии в Англии и Австрии (где они теперь?), рабочие громят не только империалистов, но и социал-демократов. «Всегда при подъеме революции появляются внутри партий правый и левый уклоны от марксизма. А в чем состоит при этом задача марксистов, задача ленинцев? В том, чтобы бить и левых и правых уклонистов». Вот здесь интернационалист Сталин, похоже, высказал заветное. «Мы приложим все силы к тому, чтобы разбитой в кровь и «окровавленной» оказалась какая-нибудь буржуазная страна, а не СССР». Вот это голос истинного гуманиста, маленького ростом, искалеченного и больного грузина. Но вот с наблюдением, что «капиталистические правительства все более фашизируются», нельзя не согласиться. Позже к ним присоединятся и правительства стран, считавших себя социалистическими.
В полном утопическими заявлениями выступлении перед американскими рабочими звучат и такие слова: «Подавили ли мы реакционное духовенство? Да, подавили. Беда только в том, что оно не вполне еще ликвидировано». И это он говорит перед людьми, многие из которых верующие?! А спустя два десятка лет сам будет искать контактов с «не вполне ликвидированными».
И опять обращение к российской внутрипартийной оппозиции. Массовость партии он рассматривает как гарантию от волюнтаризма и возможных захватов власти: «нельзя захватить власть в миллионной партии». И опять вождь не прав. К 1991 году партия насчитывала 20 миллионов членов. И спасло это ее от захвата власти группой изменников и авантюристов под водительством сначала Горбачева, а потом алкоголика и дебила Ельцина?
Все чаще речь об оппозиции внутрипартийной идет и на встречах Сталина с иностранными рабочими делегациями. Врать им проще, ведь наблюдают жизнь Советской России издалека и не могут знать всех ее тонкостей. «Оппозиция есть отражение недовольства, отражение напора непролетарских слоев населения на диктатуру пролетариата». Но такое определение показывает, что именно оппозиция защищала интересы большинства населения страны. Ведь непролетариев в то время в России было подавляющее большинство. «Коллективизация в сельском хозяйстве будет идти постепенно» - пустое обещание! Пройдут считанные годы, и тот же Сталин в статье «Головокружение от успехов» будет лицемерно каяться в перегибах, связанных с искусственным ускорением темпов коллективизации. «Наши западноевропейские братья не хотят брать пока власти». Вот это – правда! Не хотят они брать ее и сейчас 90 лет спустя.
К 10-летию Октябрьской революции Сталин пытается подчеркнуть ее международный характер. Опять следуют заклинания о повороте во всемирной истории, о диктатуре пролетариата как самого революционного класса, о поступательном росте коммунизма в капиталистических странах. Появляется и нечто новое: «Невозможно покончить с капитализмом, не покончив с социал-демократией в рабочем движении». И чего же ему так далась эта социал-демократия?! Будто и забыл, что и возглавляемая им партия около двух десятков лет носила название социал-демократической. Далее он заявил, что наступила «эра господства ленинизма и III Интернационала». Недолго же длилась эта эра! Коминтерн просуществовал еще 15 лет, а ленинизм как государственная идеология – 65 лет.
Не в первый раз Сталин приводит ленинскую фразу: «10-20 лет правильных отношений с крестьянством, и обеспечена победа во всемирном масштабе». Так что? Отношения с крестьянством все-таки были неправильными? Или безупречный Ленин опять ошибся в прогнозе?
В декабре 1927 года состоялся XV съезд ВКП (б), на котором с политическим отчетом выступил Сталин. Не знаю, почему противники Сталина, осуждающие его преимущественно за репрессии, не заметили, что весь отчет состоит из ошибок. Тут и полевение рабочих низов в Европе, и рост авторитета Коминтерна и СССР, и канун революционного подъема – «из стабилизации вырастает новый революционный подъем». Фашизм вырастал, а не революционный подъем. Обнаружил враждебность между буржуазным городом и разоряющейся деревней. Это при том-то, что на Западе уже давно существовали дотации в сельское хозяйство, а у нас город раскулачивал деревню. «Советская власть является самой прочной властью из всех существующих в мире властей». Комментарии, как говорится, излишни.
Нет, Сталин видел и наши недостатки: безработица, жилищное строительство, антисемитизм, ослабление антирелигиозной борьбы, высокий процент неграмотности. Безработицу, в конце концов, удалось побороть, неграмотность преодолена культурной революцией, жилищная проблема начала разрешаться, а вот что он имел в виду под антисемитизмом – не ясно. Что касается антирелигиозной борьбы, то в ходе Великой Отечественной войны и после нее свернул борьбу сам Сталин, и правильно сделал. Говорил он и о подмене метода убеждения администрированием. А чем занимался Сталин? Убеждал или вместо администрирования просто расстреливал?
Много говорилось о дискуссиях, о партийной демократии. Но итог рассуждениям на эту тему Сталин подвел очень кратко: оппозиция должна уйти, «а не уйдут – вышибем». «Если старые лидеры выпадут из тележки, туда им и дорога!». Науку вышибать к тому времени большевики уже почти освоили.
1928-й год Иосифу Виссарионовичу пришлось начать с сугубо практических вопросов. Неотлаженная еще советская экономическая система, система производства, заготовок и распределения товаров начала давать ощутимые сбои. Больнее всего это ощущалось на заготовках самого главного – хлеба. Чтобы разобраться с этой проблемой, Сталин двинулся в Сибирь. Выяснилось, что в стране образовался дефицит в 100 миллионов пудов зерна. «Излишков хлеба больше, чем когда-либо, а план заготовок не выполняется… Кулаки требуют повышения цен втрое. Против спекуляции не применяется 107 ст. УК РСФСР. Виноваты парторганизации». Вот тебе и раз! Партийные организации – это что? Хозяйственные органы? И с какой стати они должны вмешиваться в работу судебной системы?
Выявилась связь прокуроров и судей с кулаками. Ну, в это нам сегодня легко поверить. Вон оно когда все это начиналось! Сталин призвал «заменить негодных судей и прокуроров честными людьми». До сих пор меняют! Да где же взять этих «честных прокуроров и судей»?! «Пока существуют кулаки, будет существовать и саботаж хлебозаготовок». И тут же: «НЭП есть основа нашей экономической политики и остается таковой на длительный исторический период». Неизвестно только, чем отличаются собственники-кулаки и собственники-торговцы-нэпманы? После этого выступления НЭП просуществовал несколько месяцев. Так что ж основа экономической политики СССР рухнула? Чем больше реальных практических шагов по экономическому созиданию, тем больше вопросов, и тем меньше четких ответов на них. Чувствуется, что это понимает и Сталин. Но в поисках ответов продолжает обращаться к такому глубокому знатоку сельского хозяйства, как к уже покойному Ленину.
К 10-й годовщине образования Красной Армии вождь разразился речью об ее особенностях, где заверял, что «буржуа всех стран лгут, когда говорят, что армия политически нейтральна». А какой оказалась продолжательница Красной Армии Советская Армия в 1991-1993 годах? А Сталин-то уверял, что «наша армия является армией рабочих всех стран». Не больше и не меньше. Ну а дальше следовали привычные надежды на союзников от Шанхая до Нью-Йорка. Не дождались!
В апреле состоялся объединенный пленум ЦК и ЦКК. Рассказывая об его итогах на активе Московской организации ВКП (б), Сталин много говорил о необходимости развивать самокритику и даже критику. Многие коммунисты, внявшие призывам вождя, жестоко поплатились за свою наивность. Другие наоборот восприняли их как призыв к репрессиям и чисткам и успешно воплотили их в жизнь. Правда, потом и сами стали жертвами, развернутой ими же кампании.
«Кто думает вести в деревне такую политику, которая понравится и богатым и бедным, тот не марксист, а дурак, ибо такой политики не существует в природе». Можно было бы и согласиться, только почему Сталин считает понятия «марксист» и «дурак» взаимоисключающими? Так же непонятно, почему за несколько месяцев до отмены НЭПа он заявляет: «об отмене НЭПа могут теперь помышлять только враги Советской власти». А кто принимал решение об его отмене?! Чтобы стегать самого себя такими терминами – это надо уметь!
На VIII съезде комсомола в речи Сталина звучит все больше тревоги. Классовые враги «растут». Контроль снизу не получается, так же, как и проверка исполнения решений. В комсомоле есть «совершенно разложившиеся элементы, беспощадная борьба с которыми абсолютно необходима». Оказывается, комсомол начал разлагаться, едва зародившись, да так и разложился окончательно. Большие проблемы с «культурностью» рабочего класса. «Дилетанство и всезнайство – теперь оковы для нас».
Все больше тревожит его положение в деревне. Он лихорадочно ищет ответов в ленинском теоретическом наследии. Ищет и не может найти ничего кроме сплошных противоречий. «Раскулачивание при наших условиях есть глупость, а продразверстка означает не союз, а борьбу с середняком». И это говорится за два года до страшных перегибов в раскулачивании, проявившихся уже в 1930-м году.
А в июле состоялся очередной пленум ЦК ВКП (б). На нем Сталин оставался, в основном, верен себе. Для начала поругал социал-демократов, заявил, что они виноваты в стабилизации международного положения и экономики, и в этом их контрреволюционная роль. Логика есть: любая стабилизация – это, естественно, не революция. Потом решил поделиться опытом с другими странами. Заявил, что НЭП нужен будет всем капиталистическим странам при переходе к социализму, но военный коммунизм – это сугубо российское явление, связанное с гражданской войной. Вождь решил, что «изолированных пролетарских революций уже не может и не должно быть». Опять упования на мировую революцию. Ошибся он в одном: в развитых капстранах революций вообще никаких с тех пор не было.
Советскую форму пролетарского господства он посчитал обязательной для всех стран. Но пока еще нет ни Советских Соединенных Штатов Америки, ни каких-либо еще «советских». О всемирной революции, как всегда, бредил, что для нее нужна наша пролетарская диктатура и что армии капиталистических стран сами перейдут на нашу сторону. Все произошло с точностью наоборот. О союзе с крестьянством он говорил: «Цель смычки не в сохранении классов, а в их уничтожении». Уничтожили, но только крестьянство почти под корень. «Командные высоты сосредоточены в руках рабочего класса». Это Сталин-то с его окружением – рабочий класс? Ну а с крестьянством, наверное, не стоит и повторяться. Здесь полная путаница, кому и с кем объединяться, а кого уничтожать. В конце концов, уничтожили все ядро некогда крестьянской страны. При этом не обязательно было всех уничтожать физически. Многих перебросили в город «на стройки социализма».
По установившейся традиции после официальных партийных форумов Сталин выступал перед каким-нибудь партийным активом (на этот раз – Ленинградским) и разъяснял решения съезда или пленума. Теперь Сталин решил поискать противоречия в стане капитала. Оказалось, это противоречия между капитализмом американским и английским, будто бы чреватые войной между США и Англией. Комментарии, как говорится, излишни. Забыл, видимо, лидер мирового марксизма о стадии империализма, о механизмах регулирования на этой стадии, о мировом правительстве и пр., и пр.
Далее последовали призывы прекратить насилие в ходе коллективизации, напоминающее отринутую уже политику продразверстки. Пошли речи о необходимости создания «нового крестьянина, новой технической интеллигенции», словом, нового человека. И как он учился в семинарии?
Во внутренней политике упор делался на поиске новых врагов в партийной среде. Кроме левого появился и правый уклон. «Социальная база уклонов – это факт преобладания мелкого производства в нашей стране». Получается, что в стране преобладают уклонисты вправо или влево. А на правильной позиции стоит только Сталин с окружением. «Если победит правый уклон, это будет идейный разгром нашей партии». Как говорят в народе, ну и хрен бы с вами, что со страной будет? Впрочем, ответ на этот вопрос мы получили в 1991 году.
Не найдя надежных моделей строительства социализма в своей стране, он продолжает диктовать свою волю западным коммунистам. Опять подвернулись под руку немцы. Не замечая угрозы фашизма, исходящей из их страны, он опять делает упор на борьбу с социал-демократией, врет про преуспевание СССР во всех областях, называет Германскую Компартию антиленинской (а почему, спрашивается, она должна быть ленинской?), заявляет, что «нельзя дальше терпеть подобное положение в германской компартии». Вот до чего доводит пролетарский интернационализм! Недоучившийся грузинский священник из Москвы, запутавшийся в теории и практике марксизма, не может терпеть положения в германской компартии.
И тут же пытается разобраться теоретически с интернационализмом в работе «Национальный вопрос и ленинизм». Получается сплошное мозгоблудие. То вдруг за 10 лет образуются «новые социалистические нации», исчезают порожденные капитализмом буржуазные нации (много ли мы знаем таких «погибших»?). Тут же «Нации и национальные языки отличаются чрезвычайной устойчивостью и колоссальной силой сопротивления политике ассимиляции». «Марксисты решили связать решение национально-колониального вопроса с судьбой социалистического переворота» (Они-то решили, а народы как?).
И завершается работа призывом: «Не смешивать новые социалистические нации со старыми буржуазными». Я – русский, и мои прадеды были русскими. Какая у меня нация? Я родился при социализме, а прадеды при феодализме. Сталину легче, он, похоже, забыл свою нацию.
А вот стенограмма его речи «О правом уклоне в ВКП (б)» за апрель 1929 года. Опять голословные лозунги о службе рабочему классу, обвинения оппозиции в клевете на партию. Хотя ее претензии по поводу военно-феодальной эксплуатации крестьянства, бюрократизма в партии, разложения Коминтерна, как показала история, были вполне справедливыми. Все больше у вождя экивоков в сторону «врагов революции»: «кулак не дремлет», «не видят врага, либо приспосабливаются к нему», «вредительство интеллигенции». Зато на Западе рабочий класс будто бы уже полевел, произошло очищение компартий от социал-демократии, вызревает в Европе новый революционный подъем. (Он и до сих пор «вызревает», социал-демократы преспокойно чувствуют себя по всему миру, а коммунистов в Европе как движущей политической силы не осталось, а полевение рабочего класса так и осталось плодом большевистской фантазии). Досталось Бухарину, которого «мы любим, но партию, но Коминтерн любим еще больше».
Враги, оказывается, не только у нас, но и в братских компартиях: «ЦК ГКП принял антительмановскую резолюцию без санкции Коминтерна». Интересно, а Сталин все делал только с санкции Коминтерна? Ну и сплошное обострение классовой борьбы. Разумеется, с собственным крестьянством. И разумеется, со сплошными противоречиями с самим собой. «При Советской власти эксплуатация крестьянства исключена». Это – на словах, а на деле? Сегодня всем хорошо известно и о сверхналогах, и о принудительной коллективизации, и о разорении приусадебных индивидуальных хозяйств, и о многом подобном. Тогда Сталин обвинял бухаринцев в употреблении слова «перегибы». Пройдет несколько месяцев, и Сталин сам будет с удовольствием повторять слова о «перегибах», как следствии «головокружения от успехов». Это что? Он сам в бухаринцы подался?
А круг «врагов» быстро расширяется, причем из самой партийной среды. В злоупотреблениях замечен «рыковский СНК», который действует без санкций ЦК. А как же быть с разделением властей и их функций?
Накануне 12-й годовщины революции Сталин пишет статью «Год великого перелома». И опять сплошное вранье. «Крестьяне пошли в колхозы, пошли целыми деревнями, волостями, районами». А кто пошел на Соловки и в Сибирь? И почему, год спустя пришлось применять насилие, да еще с «перегибами»? «Если так пойдет дальше, через три года наша страна станет одной из самых хлебных стран». Через три года случился 1932-й год, а это, как известно, - голодомор. «Рушится надежда капиталистов на восстановление капитализма в СССР». А это случилось, спустя 62 года после этой сталинской статьи.
К концу года Сталина и вовсе понесло. Накануне нового 1930 года он выступил с речью «К вопросам аграрной политики в СССР». «Теоретическая мысль не поспевает за нашими практическими успехами». Какие такие «практические успехи» незадолго до уничтожения крестьянства и голодомора? Но если «мысль не поспевает», в ход идут кулаки. «От политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества мы перешли к политике ликвидации кулачества как класса».
А в марте 1930-го вышла пресловутая статья «Головокружение от успехов». Успехов особых из ее содержания не вытекает, зато головокружения – сколько угодно. После традиционного обращения к умершему 6 лет назад известному аграрию Ленину его верный соратник начинает искать формы объединения крестьян. Приходит к выводу, что для сельхозкоммун условия еще не созрели. Почему? Так ему представляется. «Артель – основное звено колхозного движения». А вот и нечто новое: «С позволения сказать, «революционеры», которые дело организации артели начинают со снятия с церквей колоколов». Первые коррективы в насаждавшуюся с 1917 года идеологию!
В июне состоялся XVI съезд ВКП (б). С политическим отчетом ему выступил, разумеется, Сталин. Начал он с анализа разразившегося в странах капитала кризиса перепроизводства. Нам такой тогда не грозил, не грозит и сегодня. Действительно, «Кризисы родились вместе с рождением господства капитализма». Им более сотни лет. Читаешь эти строки 80-летней давности, и иногда наступает ощущение, что писались они сегодня. Тут и «идолопоклонство перед долларом», и сохранение высоких монопольных цен на товары, несмотря на перепроизводство, «гниющая заживо» Лига наций, и проваливающиеся в пропасть проекты разоружения.
Выход Сталин видел в грядущей революции пролетариата, поддерживаемого рабочим классом капиталистических стран. Сегодня для подобных надежд места не осталось. Да и тогда, не дождавшись мировой революции, Сталин обратился к хозяйственным вопросам. Но и здесь дела не легче, приходится вождю привирать, выдавать желаемое за действительное, обучая этому своих многочисленных учеников. «У нас нарастает мясная проблема, хотя зерновая проблема уже разрешается». Так разрешается или разрешилась? «Перед нами стоит задача перестройки всей технической базы народного хозяйства». Так вот когда началась «перестройка»?! все перестраивается и никак не перестроится.
Дальше идет сплошная борьба. Поскольку «империалисты не заинтересованы в успехах СССР», то они поддерживают и вредительство буржуазной интеллигенции, и борьбу кулачества, и саботаж бюрократических элементов. Дело обстоит так, что «или мы подавим эксплуататоров или они нас». Отсюда для нас вытекают задачи «наступления на капиталистические элементы и изоляции оппортунистических».
И вместе с тем, «в области техники мы являемся учениками немцев, англичан, французов, итальянцев и, прежде всего и главным образом, американцев». И как же тогда представляются задачи изоляции, создания «железного занавеса», если вся наша автомобильная промышленность рождается на базе Форда, например? Если физики, химики, авиастроители учатся в США, во Франции и в той же Германии? И в то же время Сталин продолжает убеждать партию и страну в несостоятельности капиталистической системы хозяйства и в преимуществах социалистической. Нет, преимущества были, мы о них поговорим отдельно, но начавшийся в тридцатые годы экономический рывок со временем заглох и вообще к 80-м годам перешел в стадию застоя. Почему? Об этом тоже предстоит еще большой разговор, необходимы большие исследования в масштабах всей страны. Иначе мы из болота, в котором оказались, так и не выберемся.
А пока Сталин призвал кроме существующей угольно-металлургической базы на Украине создать вторую такую Урало-Кузнецкую базу, что оказалось мудрым стратегическим решением. В качестве главной проблемы для страны он назвал форсированное развитие черной металлургии. Потом в докладе шло объективное перечисление «узких» мест в нашем народном хозяйстве. Тут и слабая техническая подкованность наших кадров (это через 13 лет после революции), и бюрократизм, никуда не девшийся и в новых условиях. Плохо с рационализацией, себестоимостью и качеством продукции (эти беды сохранялись на всем протяжении существования советской власти). «Предприятия превращаются из производственных организмов в парламенты… Транспорт превращаем в узкое место. Особенно речной транспорт». (Вот где социальный заказ на вышедший вскоре веселый фильм «Волга-Волга»).
Еще недавно призывавший к постепенности в деле коллективизации, вождь вдруг потребовал: «Метод сплошной коллективизации необходим для выполнения пятилетнего плана». (Вспомним, что несколько месяцев назад была осуществлена коллективизация только половины крестьянских хозяйств). А дальше пошли привычные призывы к непримиримой борьбе с уклонами, указание на недопустимость лишения рабочего класса веры в построение социализма, поскольку при этом «уничтожите почву для соревнования, для трудового подъема, для ударничества». Туманное заявление, «когда требуют интересы партии» надо «идти против течения». Кто только определяет «интересы партии», если он движется «против течения»? И под конец – традиционное, ставшее культовым, обращение к почившему Ленину. Эта традиция сохранится до самого развала КПСС.
В заключительном слове на съезде Сталин указал, что «нет ни одного отдельного товарища, заявившего о неправильности линии партии». Вот это поработало руководство партии в ходе бесконечной борьбы с правыми и левыми уклонами! Всех запугали. И не думал коммунист №1, что это и станет одной из главных причин гибели в стране партии, социализма и страны в целом. Все более расплывчатым становился и национальный вопрос. «Национальные различия останутся надолго и после победы мировой революции». Остались! Да настолько остались, что и мировой революции не состоялось. Не мог он, как человек «в языкознании познавший толк», сказать о грядущем отмирании национальных языков и нарождении нового, общего языка. К счастью, это пока остается утопией.
НЕ ДО ТЕОРИИ ТЕПЕРЬ
Где-то с 1930 года Сталину было не до теоретических изысканий. Их вытеснила практика, заботы о том, чтобы придать сколько-нибудь приличный вид тому, что нафантазировали большевики и во имя чего пролили реки народной крови. Поэтому и последний изданный при живом вожде 13-й том собрания его сочинений содержит более реплики, ответы на письма соратников и просто трудящихся, краткие речи «по случаю» и на встречах с иностранными делегациями. Но и тут можно найти перлы сталинской «мудрости».
«Критикуйте, пожалуйста, но критикуйте с точки зрения Ленина», - разрешает он товарищу Шатуновскому. А если требуют критики положения, высказанные десяток лет назад самим Лениным? Или Ленин абсолютно безошибочен? «Мы – интернационалисты. Активные антисемиты караются по законам СССР смертной казнью». А чем карают эти интернационалисты русофобию? Есть ли вообще хоть один пример защиты русского народа от попыток провести относительно него политику геноцида? Я таких примеров и до сих пор не знаю.
В речи на конференции работников промышленности в феврале 1931 года заявляет «природных богатств у нас больше, чем нужно». Не эту ли фразу прочла у Сталина М.Тэтчер, призывая Россию поделиться со всем миром Сибирью?! «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет, должны пробежать расстояние в десять лет. Либо нас сомнут». Вот так! Загнивающие капиталистические страны вдруг оказались «передовыми», от которых «передовая» Советская Россия отстала на целый век. «Нам осталось немного: изучить технику, овладеть наукой». Ну, совсем немного! Что самое интересное, в основном, эта задача была решена. И всего за десяток лет. Вот одна из причин громадного уважения к Сталину и даже поклонения ему, что мы наблюдаем и по сегодняшний день. Почему так произошло? Об этом чуть позже.
Речи Сталина все более наполняются конкретным содержанием. В июне его выступление под названием «Новая обстановка – новые задачи хозяйственного строительства» он говорит о вреде уравниловки, неправильной организации зарплаты, неверной тарифной сетке. Призывает ликвидировать текучесть кадров, закрепить рабочих на предприятиях. При этом использует зарубежный опыт организации систем снабжения и обеспечения работников предприятия жильем. Говорит о производственном планировании и требует перейти от управления коллегиального к единоличному с повышением ответственности руководителей. Заметим, что «демократы» в начале 90-х годов прошлого века, стремясь разрушить экономику страны, провели работу в строго противоположном сталинскому направлении.
В своей переписке Сталин продолжает борьбу против любых фракций в партии и против их легализации, обращается к ленинскому пониманию роли аппарата: «Ленин говорил, что без аппарата мы давно бы погибли, а без систематической упорной борьбы за улучшение аппарата – мы наверняка погибнем». Вот здесь Ленин по прозорливости не уступил Нострадамусу.
На пленуме ЦК и ЦКК ВКП (б) в январе 1933 года лидер партии и государства подчеркивает достигнутые за исторически малый срок успехи. При этом, как часто у него бывает, правда соседствует с попытками выдать желаемое за действительное. Да, раньше у нас не было, а теперь есть: черная металлургия, тракторная промышленность, автомобильная, станкостроение, химическая промышленность, сельскохозяйственное машиностроение, авиапромышленность, электроэнергетика передвинулась с последних на первые места. Страна из аграрной стала индустриальной. В три года создано 200 тысяч колхозов и 5 тысяч совхозов. «Колхозы закреплены, и путь к старому, единоличному хозяйству закрыт окончательно». Эх, если бы на деле так было! Но через шесть десятков лет все то, что было построено в столь короткие сроки, было разрушено с такими же запредельными скоростями.
А на первом съезде колхозников-ударников была поставлена задача –«сделать всех колхозников зажиточными». Только что ругали Бухарина за лозунг «обогащайтесь!». Только что репрессировали зажиточных крестьян наряду с кулаками, и вдруг – всех сделать зажиточными. Как понимать?! Да так, что понимать вредно. Тем более и оппозиция почти разгромлена и во фракционной работе обвинение чревато очень серьезными последствиями.
А в январе 1934 года состоялся XVII съезд партии – «съезд победителей». В отчетном докладе о работе ЦК ВКП (б) Сталин начал с анализа международного положения. «Революционный кризис назревает и фашизм далеко не долговечен». Революции не случилось, германский, гитлеровский фашизм оказался действительно недолговечен, но на смену ему пришел мировой фашизм начала XXI века. «Фашизм стал наиболее модным товаром среди воинствующих буржуазных политиков». Сталин вовремя заметил этот процесс, но не думал, что он окажется столь длительным. Не покидала надежда на революционный подъем во всем мире.
Об экономике СССР теперь вождь говорит более критично, чем говорил год назад на пленуме ЦК. «Наши недостатки: отставание черной металлургии, неупорядоченность цветной, недооценка местных углей, малое внимание к новой нефтяной базе на Урале, в Башкирии, Эмбе. В сельском хозяйстве только в 1933 году наметились признаки подъема свиноводства, в целом по поголовью скота – упадок в сравнении с довоенным уровнем. В наркоматах у нас бюрократия, нет проверки исполнения. Совхозы – не на высоте». Надо сказать, бюрократия и животноводство так и остались слабыми местами на все семь десятилетий существования советской власти.
А под конец доклада, снова вернувшись к международной тематике, Сталин заявил: «Говорят, что на Западе уже уничтожен марксизм, его уничтожил националистический фашизм. Это, конечно, пустяки». Вот здесь Сталин, к сожалению, ошибся. Не пустяки это. Только сегодня следовало бы уточнить: не «националистический», а мировой фашизм.
Х Х Х
На этом тома Собрания сочинений вождя, выпущенные в связи с 70-летием Сталина и опубликованные при его жизни, оканчиваются. Можно было бы добавить к ним 4 тома, опубликованные уже в наши дни Ричардом Косолаповым из материалов, собранных из последующих после XVII съезда партии выступлений, докладов, переписки вождя. Но это было бы с нашей стороны нарушением принципа – рассматривать только прижизненные публикации. Тем более, дальше пошли события довольно известные. Началась бурная практика социалистического строительства, давшая тогда фантастические результаты, прославившая страну и ее вождя. Плановая экономика, уничтожение частной собственности в народном хозяйстве, разрыв связи между деньгами и властью, слом всевластия финансового капитала. Но главное, выросло небывалое в истории человечества поколение созидателей. Сотни и тысячи талантов, скрытых в многомиллионных крестьянских массах, получили возможность реализоваться на службе всему народу. В массовом порядке росли ученые, конструкторы, деятели искусства, новаторы производства. Страна из отсталой аграрной в считанные годы превращалась в передовую индустриальную.
А потом был последний предвоенный XVIII съезд партии. Внутри страны шла острая борьба между различными силами. Хотя о ней очень много говорится, но по-настоящему с ней до сих пор не разбирались. Был ли на самом деле военный заговор? Большинство серьезных историков считают: безусловно, был. Кто виноват в репрессиях и кто конкретно ими занимался из числа «правоохранителей» и просто гнусных доносчиков – разбираться с этим никто не спешит. Куда проще обвинить во всем погибшего Сталина и несколько человек, иже с ним. Но не могли, даже если у них было такое желание, несколько десятков человек репрессировать сотни тысяч, а то и миллионы. Тогда кто? Вопрос остается открытым.
А потом – Великая Отечественная война. Это уже особая тема. К ней мы обратимся, когда будем говорить о новом оружии и о новых формах и методах борьбы. После войны, как говорил вождь, «классовая борьба обострялась». В 1952 году состоялся последний сталинский XIX съезд партии, где чувствовалась громадная тревога постаревшего и уставшего в боях вождя за дальнейшие судьбы страны, желание воплотить в жизнь мысли, рожденные уже громадным опытом социалистического строительства, реорганизовать и партию, и всю систему управления страной. Но уже не хватило ни времени, ни сил. Жить Иосифу Виссарионовичу оставалось не более полугода.
Но и то, что у нас есть в прочитанных 13 томах его сочинений, дает очень много. Из них вырисовывается полная драматизма, а порой и трагизма, жизнь великого человека, оказавшегося заложником утопического учения, партии, взявшей это учение на вооружение. А это определило и трагедию нашей страны. Признаюсь, как бывшему убежденному сталинисту и ортодоксальному коммунисту, очень больно говорить об этом. Но не сказать тоже нельзя. Иначе, мы так и будем обречены на катастрофы.
Разрушительная деятельность большевиков в России («весь мир насилья мы разрушим») началась без четкого понимания, что же мы собираемся построить взамен разрушенного. У марксистов не было четкого плана созидания. Маркс и не думал, что его экономическое учение, которое наряду со многими другими имеет право на существование, станет для далекой и отсталой тогда России планом действий, почти религией. Ближе всех к практике из основателей марксизма был Ф.Энгельс. Но главные его работы («Диалектика природы», «Происхождение семьи, частной собственности и государства», «Анти-Дюринг» и другие) проникнуты духом поиска, анализа, размышлений, но отнюдь не назидательности. Он никому не навязывал готовых решений. Он анализировал и предупреждал. И не случайно коммунизм, который «бродит по Европе», основоположники в «Манифесте коммунистической партии» называли не иначе, как «призрак».
Марксистское учение можно воспринимать, как анализ влияния классовых отношений на развитие общества. Но если взять любого человека, любую семью, нацию, народ, то неужели только отношения к тому или иному классу определяют мотивацию их поведения? Считать так было бы величайшим примитивизмом и начетничеством. Ведь на поведение любого человека влияют и его генетика, личный темперамент, воспитание, история семьи, рода, нации, личная судьба, контакты и пребывание в той или иной среде. Есть бесчисленное число примеров, когда люди поступали вопреки интересам породившего их класса. Сколько меценатов и борцов за счастье народное породили сугубо эксплуататорские классы феодалов и капиталистов! И сколько пьяниц, воров, бандитов и предателей – короче говоря, люмпенов – породил «самый передовой» пролетариат!
В России и пролетариата-то толком не было – ни по количеству (4% населения), ни по политической зрелости. Он не имел многовековой школы воспитания, которую имел пролетариат западноевропейских стран. Основную массу его составляли только недавно вышедшие из крепостного крестьянства рабочие, живущие нередко в казармах, и больше похожие на рабов, чем на самую прогрессивную общественную силу.
Как с ними осуществлять пролетарскую революцию, а потом – созидательную диктатуру пролетариата? Ответа на этот вопрос не было. В начале своей революционной деятельности Сталин предполагал, что период между буржуазно-демократической и социалистической революциями составит, как минимум, несколько десятков лет. Однако, поддержки среди руководства РСДРП и, прежде всего, Ленина молодой грузинский коммунист не нашел. Он понимал всю бесперспективность вести борьбу в одиночестве. И, кроме того, на практике разрыв между февральской и октябрьской революциями в России составил всего 8 месяцев. Тут уж не до созревания пролетариата как гегемона! Оставалось большевикам либо отказаться от политической власти, либо идти на риск и пытаться построить социализм «с теми людьми, которые есть». Ленин, а затем и Сталин выбрали второй вариант.
Осуществлять его на практике довелось Сталину. И тут на него обрушилась лавина нерешенных вопросов. Как осуществлять диктатуру пролетариата, не имея пролетариата? Какой должна быть политическая партия, борющаяся за власть и пришедшая к власти? Каковыми должны быть отношения между партией, классами, государством и всем народом? Не решен был, как оказалось, и национальный вопрос. Право наций на самоопределение так и осталось лозунгом, нерешенность которого давала о себе знать все годы советской власти, дает знать и сегодня. Да и сама советская власть более походила на искаженную форму буржуазного парламентаризма, чем на реальную власть, осуществляемую на деле руководством партии.
Таким пустым лозунгом оказался и «Пролетарии всех стран соединяйтесь!». Ну не хотели пролетарии развитых капиталистических стран следовать только классовому принципу и объединяться с нами! Гораздо понятнее их интересам было повышение зарплаты, кредиты, обещание пахотных земель на территории покоренной советской России, свобода передвижения по миру, хорошее медицинское обеспечение и т.д. Вот и воевали в гитлеровской форме с социалистической Россией пролетарии Германии, Италии, Венгрии и иже с ними. А после окончания второй мировой войны к ним присоединились пролетарии Франции, США (Вьетнам, Корея), Англии, Израиля (Ближний Восток) и почти все бывшие наши союзники по Варшавскому Договору. И никакой мировой революции!
Далеко не все было понятно и внутри страны. Никак не лезли в цивилизованные рамки отношения новой власти с основным классом аграрной России – крестьянством. Опора на бедняков не оправдывала себя – уж больно среди них было много обыкновенных пьяниц, побирушек, не способных ни к чему личностей. Кулаки сами не спешили в объятия новых властей. Середняки (а их было большинство) стали головной болью новой власти. Очень многие крестьяне не эксплуатировали чужой труд, не заводили батраков, но жили прилично за счет напряженного труда больших крестьянских семейств. Они тоже не спешили сводить единственную лошадь на колхозный скотный двор. Что с ними делать? Решили ввести новую категорию «зажиточные крестьяне» - среднюю между кулаками и слабоватыми середняками, но расправляться с ними, как с кулаками.
Да и вообще на многие годы слабым звеном в народном хозяйстве страны оставался аграрный сектор. И все потому, что не было ясно, как проводить коллективизацию – через общину, товарищество по обработке земли, артель, коммуну или еще как? Хорошо бы дать хозяйственную свободу желающим, провести эксперименты, и у кого получится лучше других, того взять за образец. Но совет с народом не входил в планы руководителей советской власти, да еще с грузинским акцентом. Они привыкли решать все сами. А если что не получится – валить на народ и на руководителей нижнего звена.
По мере успехов промышленности вновь начали проявляться в обществе тенденции объединения власти и материальных благ. Страна начала сползать к тому, что было и раньше. Стали появляться сначала маленькие, а потом все более крупные вертикали власти. Короче говоря, попытка всунуть новое содержание в старые формы ни к чему хорошему не привела. К чему она привела – комментарии излишни.
Х Х Х
После анализа приведенных выше материалов возникает сомнение: а, может быть, большевики не просто не нашли нужной формы для коммунистического строительства? Может быть, коммунизм невозможен вообще, обречен оставаться призраком, утопией? И нечего голову ломать над поиском новых путей его строительства?
Это было бы так, если бы не было других примеров. Пока большевики рушили до основания все, не зная, что построить вместо разрушенного. Пока они, не разобравшись с «классовой борьбой» в своей стране, не найдя оптимальной формы правления, не определившись с взаимоотношением классов, диктатурой не существовавшего у нас пролетариата, с его отношениями с правящей партией, взывали к мировой революции и пытались поучать коммунистов всего мира. Пока все идеологические силы были брошены на борьбу с социал-демократией и другими «оппортунистами». Пока не был решен теоретически национальный вопрос, а потом последователи первых большевиков постепенно сдавали полученные ими, несмотря ни на что, завоевания – некая другая страна без лишнего шума за сорок лет… построила коммунизм.
И было это не в Западной Европе или США. Страна находилась в пустыне на Ближнем Востоке. Единственным (в отличие от богатой всем России) ее богатством была нефть. Но у страны нашлись руководители с экзотическими должностями эмиров, которые сумели поставить это богатство на благо всему народу. Они не вели ожесточенной классовой борьбы и теоретических споров вокруг марксистской или какой-либо другой теории. Они не плодили политических партий, каждая из которых боролась бы за власть. Они решили вопрос однозначно – в нашей стране будет один класс – гражданин Объединенных Арабских Эмиратов, или, как это звучит по-арабски, «локал».
Не долго ломали они головы, каким должна быть форма объединения государства – унитарной, федеративной, конфедеративной, культурно-национальной автономии или какой-либо другой. Просто 6 эмиратов объединились в одно государство, где все граждане в правах равны между собой. Они не звали народы других стран к мировой революции, не организовывали с ними коминтернов или военно-политических блоков. Они просто разрешили любому иностранцу, нашедшему работу в ОАЭ, въезжать в страну и работать, соблюдая все законы страны пребывания, но рассчитывать на ее гражданство «гастарбайтеры» не могут – это привилегия только коренных граждан. Закон по отношению к приезжим строг. Здесь нет моратория на смертную казнь. Напротив, есть преступления, которые однозначно караются смертью – убийство, наркотики, изнасилование. Примерно раз в полгода по местному телевидению демонстрируются сцены публичной казни преступников. Среди них – только иностранцы – индусы, пакистанцы и прочие искатели заработков. «Локалов» среди преступников нет. Они просто не нарушают законов.
Зачем? На них работают многие тысячи приезжих. И при этом среди них нет разговоров об эксплуатации. Наоборот, больше всего они боятся быть высланными из страны. На их место тотчас найдется новый приезжий работник – очередь кандидатов внушительна. Ведь зарплаты здесь очень весомы. В другой стране такого не найдешь.
Ну а сами «локалы» при рождении ребенка получают на него пособие в сотни тысяч долларов. Медицина и обучение бесплатны не только в своей стране, но для граждан ОАЭ по всему миру. А работа? Граждане ОАЭ имеют возможность не работать вообще, получают столь весомые пособия, что нужды в работе нет. Пусть это делают приглашенные. А пригласить их в страну имеет право только «локал».
Мне, как и многим в наше время, довелось поездить по миру. Видел не только «эмиратское» чудо, но и скандинавские модели социализма, чудо Сан-Марино, немецкий порядок и много других моделей построения общества, близких к тому, что подразумевалось под социализмом и коммунизмом. Значит, не все так безнадежно. Но тут мне вспоминаются слова лидера итальянских коммунистов Берлингуэра, обращенные в свое время к тогдашним советским руководителям: «Зачем вы призываете все народы делать именно так, как делаете вы? Вот сделайте, чтобы ваш народ жил лучше, чем все другие, так люди и сами к вам потянутся!». Не получилось. Не потянулись.
ГЛАВА 3-я.ЭПИДЕМИЯ СЛАБОУМИЯ
- Прошу извинить за занявший много времени импровизированный доклад на тему «Что же хотели большевики?». Но без этого трудно понять, где же мы находимся, как оказались в таком положении и что нам делать дальше. В том числе, и чем может пригодиться то оружие, о котором, как я понял, расскажет Георгий Александрович. Сегодня уже прозвучало предположение, что оно может быть полезным для борьбы с засевшими «в зеленке» боевиками. Но мне кажется это слишком узкой областью. Это дело внутренних войск, ФСБ, антитеррористического комитета и прочих правоохранительных органов. Всем нам их специфика известна, что называется, со стороны. Во всяком случае, обращение ко мне по поводу их проблем – это не по адресу. У меня и знакомых-то там нет. Это, скорее всего, – к Анатолию Анатольевичу. Все-таки и в спецназе служил, и в приемной Горбачева «ошивался» не как посетитель.
Судя по тому, что я слышал от Юрия Павловича, спектр применения данного оружия гораздо шире. А значит, прежде всего, мы должны определиться, против кого его применять хотим. От этого зависит весь алгоритм последующих действий. Без единого понимания или, как говорил, приснопамятный «меченый» - консенсуса, нам делать нечего. Хотя большинство из нас – старые друзья, многие явления наших дней понимаем мы по-разному. Взять, к примеру, Белый Дом осенью 1993-го. Тут уже говорили, что я был там. А Юра звонил по телефону ко мне домой и недоумевал: что ж он по русским стрелять будет?
Вот вам и нерешенность национального вопроса! Стреляли. Но не мы, а по нам, поддерживавшим законный Верховный Совет. И стреляли тоже русские. А у нас абсолютное большинство было русских и вообще славян. Стреляли сначала снайперы, неизвестно, откуда взявшиеся и куда потом исчезнувшие, по виду – более южные, чем мы, люди. А потом пришла пора танков. И тут парадокс, но одним из первых выстрел по Верховному Совету произвел командир танка – тоже русский, да еще однофамилец нашего Юрия Павловича – Баканов.
Да, нелегко бывает разобраться в ситуации во время смуты, в условиях хитроумной идеологической борьбы, навязанной нам мировым фашизмом. Кто прав, кто виноват – сразу и не разберешь. Но если побороть в себе эмоции, воспоминания о днях минувших, о лозунговых врагах и героях, и обратиться к логике, то откроется довольно четкая картина.
МЕРНАЯ ПОСТУПЬ ФАШИЗМА
На Земле восторжествовал фашизм. Рыночный капитализм, как и предупреждали марксисты, перешел в высшую свою стадию – империализм с его монополизацией труда и капитала, с созданием монополистических транснациональных корпораций, с разделением работающего кредитного и спекулятивного финансового капиталов. На это же время пришелся бросок научно-технического прогресса, резко повысивший производительность труда. Теперь уже, чтобы не знать ограничений в пище, помещику не надо было иметь триста крепостных. Одна-две фермерских семьи с современными энерговооруженными тракторами и комбайнами прокормят и себя, и арендодателей земли, и для рынка еще останется. То же и в промышленности. Если в 50-е годы прошлого века на заводах Форда работали 40 тысяч человек, то сейчас для управления автоматизированными обрабатывающими центрами автопроизводства нужны единицы операторов. И так везде.
Чтобы прокормить и обеспечить всем необходимым несколько сотен тысяч тех, кто считает себя хозяевами земли, представителями «золотого миллиарда», - не нужно иметь семь или восемь миллиардов работников. Как считают экономисты, для этого уже сегодня хватит на весь земной шар полумиллиарда человек. Маргарет Тэтчер пошла еще дальше. Для нынешней 140-миллионной России она посчитала необходимым оставить в живых 15 миллионов – для обслуживания идущей на Запад нефтяной трубы. Столько же оставляла нам и Мадлен Олбрайт. А что делать остальным? Зачем они будут своим присутствием на планете увеличивать нагрузку на ее экологию, на недра, запасы которых тоже не бесконечны, и вообще путаться под ногами у хозяев жизни? Каков вывод? Население Земли надо сократить! И самым радикальным образом – раз в 10, а то и более.
Таким образом, сформировалась современная модель мира. Опять строится единая новая Вавилонская башня, стержень которой образуют США, Великобритания, Израиль. Учитывая исторический опыт крушения вертикалей власти с авторитарным правлением, их уязвимость, нынешняя вертикаль имеет несколько другую форму. Ныне это – усеченная пирамида. На ее вершине – не один человек (монарх) или клан, а целая группа тайных горизонтально интегрированных организаций, таких, как «Клуб 300», Бильдербергский клуб, Римский клуб, различные масонские ложи и т.д. Производные от них – официальные правители, канцлеры, президенты, даже монаршьи семьи - реальной власти не имеют, сменяемость их – вопрос техники. Еще хуже дело с правителями развивающихся стран, как говорили раньше, стран третьего мира. Сегодня они – просто наместники настоящей власти, своеобразные гауляйтеры мирового фашистского режима. Ждать от них защиты национальных интересов – это все равно, что требовать от петуха собачьего лая.
Чем заняты «хозяева земли»? Кроме своего обычного дела – эксплуатации меньшинством большинства, они нашли и более увлекательное развлечение – резкое сокращение населения планеты. Поскольку оружие массового поражения оказалось для этого непригодным, так как применяющая его сторона сама несет неприемлемые потери, будь то ядерное, химическое или биологическое оружие. Парадокс, но изобретенное для уничтожения огромных масс противника ОМП стало на многие годы лучшим гарантом мира на планете.
Но вот теперь мировая вертикаль власти пришла в качественно новое состояние. Его можно представить себе, как я уже говорил, в виде усеченной пирамиды. Вместо острой вершины наверху располагается площадка, где обитают упомянутые выше хозяева жизни – разные Ротшильды, Баффеты, Рокфеллеры, клубы 300 и обслуживающие их короли, президенты, канцлеры и прочие номинальные властители. В основании пирамиды – все остальное эксплуатируемое многомиллиардное население Земли. Как заставить эту массу работать не на собственные интересы, а на интересы тех, кто «там наверху»? Опыт на эту тему накоплен огромный. Он копился с тех пор, как у человечества на фоне первобытного строя появлялись первые вертикали власти. Ведь эксплуатировать наоборот – большинством меньшинство, сделать пирамиду перевернутой – еще ни у кого не получалось.
Вот и появились между плоской вершиной и основанием пирамиды целый ряд расширяющихся книзу слоев, закрепляющих, цементирующих существующую систему эксплуатации. Тут и правительства с громадным чиновничьим аппаратом, и судебно-карательные органы, и армии с полициями, и спецслужбы разных мастей, и финансовые системы, и находящиеся во власти вершины пирамиды системы товарооборота, то есть, распределения материальных благ. А еще там водятся кланы представителей буржуазной, а на нынешнем ее этапе – фашистской культуры, убеждающей массы путем искусного обмана, что все идет хорошо. Я уж не говорю о таких «символах демократии», как разные парламенты, думы, рады, конгрессы, советы и прочие органы представительной как бы народной власти. На самом деле, повсеместно они наиболее ярые и лицемерные представители правящей верхушки, холуйски помогающие элитам эксплуатировать народы. Не случайно еще приснопамятный Черчилль заявлял, что, конечно, демократия – вещь несовершенная, но лучше, мол, никто не придумал. Врал знаменитый адепт политики как искусства лжи, притворялся, что не знает других форм управления, которые находило человечество за тысячелетия своего существования. Просто все эти формы не могли удовлетворить мировую аристократию, ярким представителем которой был Уинстон Черчилль – герцог Мальборо.
Система обеспечения эксплуатации с древних времен претерпела серьезные изменения, но по функциям своим осталась неизменной. На первом этапе властители – будь то удельные князья или цари – опирались на физическую силу своих дружинников или опричников. В ход шли элементарные «ударные» инструменты – от розог до плахи. Пока пирамиды власти были небольшими, оружие примитивным, а идеологический уровень наших предков отличался наивностью, – таких средств управления хватало.
Потом на смену родоплеменным, рабовладельческим и феодальным хозяйствам с их примитивными орудиями труда и оружием шли более сложные общественные отношения, давал себя знать и научно-технический прогресс. Не будем сейчас повторять школьный курс истории. Заметим только, что в XXI век человечество вошло с ядерным оружием, с радио, телевидением и Интернетом, с новейшими технологиями манипуляции сознанием человека. Да и научно-технический прогресс сыграл злую шутку, активно способствуя всемирному обману. Об этом свидетельствует, как я понимаю, и то, что предлагает нам сегодня Георгий Александрович. Но об этом поговорим попозже подробнее. А пока вернемся к целям наших врагов. Что они хотят?
По-моему, никто не возражает, что на Земле утверждается фашизм. Империализм, как таковой, оказался еще не высшей стадией капитализма. Высшей стадией самого империализма стал мировой фашизм. Для него характерен необычно резкий отрыв правящей полунелегальной верхушки от остального общества и по доходам, и по правам, и вообще по стандартам жизни. Фашизму свойствен крайний цинизм, поистине дьявольская ложь и лицемерие, отсутствие каких-либо признаков совести и человечности. Само человеческое СЛОВО, послужившее некогда способом зарождения и развития человечества, основой «второй сигнальной системы», фашизм сделал орудием обмана, подорвал доверие к нему со стороны масс. Ныне нормальный человек не верит ни одному слову мировой верхушки. Он ищет правду не в их декларациях, а в собственном анализе ситуаций с позиций логики, диалектики, психологии, физиогномики, нейролингвистики… Вторая сигнальная система изживает себя, уступая место эзотерике. И это не бабушкины сказки. В пользу того, что мы называли мистикой, говорят самые современные достижения физики. Надеюсь, сегодня Георгий Александрович подтвердит это.
Но главное, – какие цели ставят перед собой фашисты XXI века? По-моему, тут двух мнений быть не может. Их задача – резкое снижение (в разы) численности населения планеты. Мы им мешаем и в качестве нагрузки на экосистему, и как потребители воды, пищи, кислорода и других жизненно необходимых вещей. Да и вообще путаемся под ногами. Зачем это им нужно? Раньше хоть были необходимы в качестве работников, но теперь научно-технический прогресс повсеместно ведет к высвобождению рабочей силы. Так еще и морока с безработными появится. А для обслуживания «золотого миллиарда», как показывают расчеты экономистов, уже сегодня понадобится всего полмиллиарда работников, а завтра – еще меньше.
Поэтому, если вы видите нечто дикое, не поддающееся никакой логике, но ведущее к смерти людей, знайте: это работает мировой фашизм. Его деятельность охватывает огромную сферу – от педофилии и гомосексуализма до генетически модифицированных организмов и наркотиков. Ядерное оружие, как и другие виды оружия массового поражения, применяться не будет. Это – парадокс, но оно оказалось гарантом мира. И все потому, что оно в равной мере опасно для всех участвующих и не участвующих в боевых действиях сторон.
НЕ УБИВАТЬ, А ДЕЛАТЬ ИДИОТАМИ
Обычное оружие при всей его нынешней высокой точности тоже недостаточно эффективно. Покрыть планету разлагающимися трупами, а потом что с ними делать? Да и сплошные руины не слишком красят пейзажи. А может быть, вовсе обойтись без трупов? Не убивать, а делать идиотами? Так, чтобы они были живыми, а людьми уже не были. Двигались, делали, что им будет предназначено, но не напрягались мыслью. Вводить их в такое состояние на больших расстояниях, совершенно внешне не заметным образом, обрабатывать очень избирательно – например, воздействовать только на желтых или только на больных гриппом. Спасения от такого оружия, насколько я понимаю, нет. Пока, во всяком случае. Разрушений тоже нет. Начало боевых действий не фиксируется. Чем плохо?
- Георгий Александрович, я правильно представляю себе суть проблемы?
- Ну, не совсем так. То, о чем я хотел поговорить сегодня, и, по возможности, передать вашему (а точнее – нашему, потому что я всегда считал и считаю себя русским) правительству, имеет более широкое применение. Им можно и убивать, и вводить в состояние психоза, и даже заражать инфекционными заболеваниями без вирусов и бактерий. Насколько я понимаю, большинство присутствующих здесь имеют непосредственное отношение к технике, к радиофизике. Всем известно со школьных времен явление резонанса. Здесь оно используется в полной мере. Правда, в непривычном диапазоне волн – крайне высокочастотном (КВЧ), или миллиметровом. Кстати, этими штуками можно не только убивать, но и излечивать от ранее не излечимых болезней. Что мы порой и делаем.
- Это вещь уже ставшая привычной: от панацеи до смертельной отравы – один шаг. В данном случае, феномен можно легко объяснить. Перед нашей сегодняшней встречей мне удалось кое-что почитать по теме. И представился наглядный образ: все мы погружены в единое информационное электромагнитное поле Вселенной. В нем протекает бесчисленное множество электрохимических процессов. Прошла какая-то мельчайшая химическая реакция – возник электрический ток. Появился ток – возникло электромагнитное колебание в поле, пошла электромагнитная волна. А все мы, как и вообще живой мир, состоим из множества приемо-передатчиков, к ним относится каждая наша клетка. Каждая имеет собственную частоту колебаний, и если частота внешнего колебания совпадает с частотой собственных колебаний, – возникает резонанс. Как в обычных радиоприемниках или телевизорах, в их колебательных контурах. Таким образом, через единое электромагнитное поле мы все связаны воедино и можем влиять не просто друг на друга, но и на избранные живые клетки каждого из нас. Такая точность воинам прошлого и не снилась – попасть в бою не просто в туловище противника, а в его конкретную живую клетку! Причем такое попадание может нести человеку излечение, а может – верную гибель.
- Ну, страсти прямо как в голливудском триллере! Разложить человека по клеточкам, до основания, а зачем?!
- Как зачем? Что нужно современным фашистам? Сократить радикальным образом население Земли. Как это можно сделать? Оружием массового поражения? Но о нем мы уже говорили. Применение его слишком чревато для всех сторон. Да и вообще глобальные разрушения, пожары, убийства, землетрясения – это оружие вчерашнего дня. А вот если бы разрушить иммунную систему человека, разучить его отличать полезное от вредного, сделать организм толерантным к вредителям – вот тогда вопросы выживания решались бы исключительно отрицательным образом. Но иммунный ответ организма, как известно, обеспечивают клетки – лимфоциты, моноциты, антитела и т.д. И внешнее воздействие на них, в том числе с помощью генераторов, которые нам собирается показать Георгий Александрович, будет иметь катастрофические последствия.
Мы помним еще из школьных учебников физики, что человек может одним дуновением разрушить мощный мост. Это при одном условии – частота колебаний воздушной струи, выходящей изо рта «разрушителя», должна совпадать с частотой собственных колебаний моста. Чувствуете контраст: нежное человеческое дуновение и гигантские бетонные опоры. И вторые рушатся под ласковыми волнами первого. Было ли такое в жизни – мы не знаем, но знаем, что по уставу при вхождении воинского подразделения на мост командир обязан подать команду «сбить ногу». Это чтобы ритмичные колебания строевого шага случайно не совпали с собственными колебаниями моста. И тогда – резонанс, раскачка конструкции и катастрофа.
Резонансное воздействие на живую клетку не выглядит внешне так грозно. Его порой вообще долго не удается заметить. Но результат не менее чудовищен. Вмешавшись на соответствующих частотах, в естественный радиообмен между живыми клетками, можно внести полный хаос в их взаимодействие с внешней средой. Клетка окажется ослепленной в информационном смысле, она перестает понимать, что для нее полезно, а что гибельно. Пораженного таким образом человека убивать не нужно. Он сам перестает быть «человеком мыслящим» и становится идиотом. А управлять идиотами мировой фашизм уже научился.
Недавно обретенное им оружие весьма коварно. От него нет защиты в привычном понимании этого слова. Подобно элементарным частицам – мезонам, излучение без труда проникает сквозь многометровые толщи свинца или железобетона. Оно не теряет своих свойств, пройдя сотни и тысячи километров. Для поражения противника КВЧ-оружием не надо сохранять на большие дистанции высокие плотности мощности излучения. Для возбуждения резонансных колебаний их просто не нужно. Достаточно десятка микроватт на квадратный сантиметр площади.
Еще с полвека назад на самолетах были установлены станции предупреждения об облучении (СПО). С какой бы стороны ни подвергался летящий самолет облучению средств ПВО противника или вражеских ракет «воздух-воздух», на приборную панель летчика поступал тревожный сигнал, да еще с указанием сектора, с какого готовится атака. Естественно, летчик вовремя получал предупреждение об опасности и возможность противодействовать ей. Нападение с применением КВЧ-оружия обнаруживается очень непросто. Были случаи, когда академики, работающие в данной области, облучались своими же приборами через стену и до самой смерти от такого облучения не догадывались о нем.
Интересно, Георгий Александрович, а как у вас пришли к этому открытию?
- Как это часто бывает, совершенно случайно. Занимались другими делами, связанными с космической связью. Потом вдруг начали ни с того ни с сего умирать наши работники, в том числе и молодые. Посмотрели литературу, связались с коллегами, работающими в нашей сфере в других республиках, и стала вырисовываться тревожная картина. Оказалось, что подобные случаи есть и на московском заводе имени Хруничева, и в академических институтах, и в институте в подмосковном Фрязино, где тогда трудился покойный ныне академик Девятков Н.Д., его ученик Голант М.Б., академик Ю.Гуляев и другие. Первым широко и системно исследовал новое явление именно академик Девятков. Благодаря его работам, мы, советские физики, в этом вопросе оказались впереди планеты всей и опережали ближайших наших преследователей на 15-20 лет. Мало того, что стала понятной физическая картина явления, открылись новые сферы применения миллиметровых «чудо»-лучей, открылись перспективы применения их в оборонной промышленности, появились фантастические методики использования КВЧ-аппаратуры в медицине, ушли из числа неизлечимых опаснейшие болезни. К сожалению, и цена за эти открытия была заплачена немалая.
Один за другим уходили из жизни первооткрыватели возможностей миллиметровых лучей. Умер облученный через стенку генератором КВЧ академик Девятков. В наш институт за год до смерти приехал из США выдающийся физик, отец американской водородной бомбы Эдвард Теллер. После общей встречи со специалистами физтеха Теллер уединился с нашим руководителем академиком Хижняком Николаем Антоновичем и его сыном – тоже физиком. О чем они там говорили, доподлинно неизвестно. Но вскоре Николай Антонович в приватной беседе с нами сказал: «Теллер считает, что ядерное оружие выполнило свою функцию, полвека сдерживало мир от всеобщей войны. Теперь очередь за оружием неэнергетическим, нелетальным, но бьющим с точностью не по ракетной шахте, а по живой клетке человека. Так что, похоже, работа нам предстоит бескрайняя». Возможно, академики были правы. Не учли они одного: наука не отдает своих драгоценностей даром. Платить приходится очень дорого. Так и здесь. Через год умер Теллер, вскоре – Николай Антонович и его сын, умерли московские коллеги, перешли в мир иной биологи, занявшиеся новой проблемой, в частности, член-корреспондент Академии наук Шахбазов. Причем смерти были внезапные, таинственные, с детективной окраской. Всего на моей памяти – десятки погибших в борьбе за знания. И вот теперь эти знания становятся то ли ненужными, то ли слишком опасными. Доступны они немногим, в том числе мне. Но кому их отдать?
Честно говорю, Кучма не вызывает у меня доверия. Да и вообще обстановка у нас вы сами знаете какая. Вот и подумалось мне, как русскому человеку, из разработчиков одному из немногих оставшихся в живых, а не отдать ли наши расчеты и модели России? Она мне по духу ближе. А разработку я ни у кого не забираю, потому что после смерти Николая Антоновича она – моя личная.
- Ну, и каким, в общих словах, Вы видели бы применение этого оружия? Вы уже говорили о «зеленке», об антитеррористических операциях и мерах по обеспечению общественного порядка. Это дело спецслужб, и я его мало знаю. Кроме того, у них уже есть СВЧ-установка, подобная гигантской микроволновой печи. Она работает в сантиметровом диапазоне, а это нечто другое. Тут происходит ионизация, шоковое, болевое воздействие на подкожное пространство и… все. С этими задачами установка справляется, а большего от нее и не требуется. А как будет действовать работающее в миллиметровом диапазоне КВЧ-оружие?
- Мы уже говорили, что бить оно будет по живым клеткам человека. Не любым, а избранным, в зависимости от частоты облучения. Клетки могут выбираться разные, но наиболее эффективно, на наш взгляд, бить по иммунной системе человека. Если она перестала различать противника, вредные для организма тела, человек обречен. Кстати, не задумывались ли вы, что подобное воздействие наш вероятный противник осуществляет не только миллиметровыми волнами? Сразу после второй мировой войны началась неосознанная, как следует, нами информационная война. Ее целью тоже было лишить человека иммунитета, лишить его возможности отличать полезное от вредного. И в этом наши враги преуспели.
- Само собой разумеется, что поражение определенного, пусть и значительного количества живой силы – не самоцель нашего противника. Хотя и оно со времен Мальтуса является для них весьма желанным явлением. Мы же уже говорили, что лишние потребители земных ресурсов мировому правительству не нужны. Но есть у них и более глобальная задача, решить которую без уничтожения бывшего Советского Союза, его союзников или нынешней Российской Федерации – не представляется возможным. Понятно почему.
Ведь для безусловной эксплуатации всего «неэлитного» населения Земли, нужно иметь четкую и мощную вертикаль власти. Причем, желательно – единственную. Ведь невозможно насильственно править миром, если рядом возвышается другая вертикаль власти, а то их оказывается и несколько. А ведь такое и случилось в начале прошлого века. Только настроились мировые властители затачивать свою империалистическую финансовую пирамиду под высшую ее стадию – фашизм – а тут появился Советский Союз с заявкой на принципиально новые формы власти. У него стали появляться союзники – сначала не много, но процесс было опасно упустить из-под контроля.
Еще не окончилась первая мировая война, а заправилы мирового правительства уже вычисляли, как избавиться от конкурентов в борьбе за симпатии человечества. Придавить молодую советскую Россию путем интервенции не получалось. Будущие фашисты сами ослабли за четыре года противостояния. Внутренние белогвардейские силы России поддержкой основной массы народа, особенно в Центральной России, не пользовались. Можно было сработать за счет «пятой колонны» - под рукой был Троцкий с единокровными единоверцами, да и сам Ленин мог сгодиться, но тут «непланово» всплыл Сталин, укреплявший собственную вертикаль власти, а заодно и уничтожавший ряды и ленинцев, и троцкистов. Ленин с 1922 года постепенно умирал, а Троцкий по целому ряду причин авторитетом у русского народа не пользовался. Пришлось его от власти отодвинуть, из центра выслать, затем и вовсе отправить за границу. Ну а чтобы наверняка, то и ледоруб пригодился.
Когда мы рассматриваем историю 20-х-30-х годов прошлого века, как мне кажется, мы ее слишком фрагментируем. Рассматриваем отдельные военные конфликты, переговоры, договоры, частные союзы и соглашения, но забываем о главном: основная цель наших дипломатических соперников всегда была одна – уничтожение СССР. Чьими руками – это менялось довольно часто и определялось разными пактами и соглашениями вроде Мюнхенского. Понятно, что в этих условиях цель СССР могла быть только одна – выстоять и выжить. И наши отцы выстояли и выжили. Историю второй мировой и Великой Отечественной войн мы все знаем чуть не наизусть. Давайте только подумаем вот о чем.
Как мы уже говорили, рассматривая работы Сталина, Октябрьская революция противоречила интересам большинства населения мелкобуржуазной страны. Разработанная первоначально на Западе теория коммунистического строительства к нам во многом не подходила. Большинство вопросов строительства нового общества вообще решены не были. Наши отцы и деды знали, что мир насилия надо разрушить «до основания», а зачем – они не ведали, что собирались строить на его месте, не знали.
И, тем не менее, годы после гражданской войны и до гибели Сталина, мне представляются вообще лучшими в истории человечества. Во всяком случае, для нашей страны. Представим себе дореволюционные многомиллионные крестьянские массы огромной страны. Безграмотные. Много детей, но прошла эпидемия дифтерита - и полдеревни вымерло. Не видели ничего, кроме плуга, навоза, водки и сенокосов. И конца-края такому житию не было видно.
И вдруг за какие-то два десятка лет бывшие крестьяне превращаются в профессоров, конструкторов, композиторов, маршалов. Такого поколения людей до тех пор в истории еще не было. Да и сама страна с сохой, замученная постоянными войнами и болезнями, как в сказке, превращается в одну из сильнейших и культурнейших стран мира, победить которую в открытой схватке невозможно. В этом наши противники убедились, начиная с локальных боев на КВЖД, на Хасане и Халхин-Голе, в финской войне. Но самым суровым испытанием для нашей страны, конечно, стала Великая Отечественная. Нет, это не была война между Германией и СССР. Столкнулись две антагонистические системы, одна из которых (СССР) не дозволяла другой (мировое правительство) править миром. Несмотря на все разговоры о мирном сосуществовании, вместе им на одной планете было так же тесно, как двум медведям в одной берлоге.
За два десятилетия после генуэзской конференции Запад проиграл на картах множество комбинаций нападения на СССР. Были там и совместные нападения ведущих империалистических держав, но, в конце концов, верх взяла привычка империалистов при переходе к фашизму воевать чужими руками. На этот раз главная роль в установлении нового мирового порядка силой оружия выпала гитлеровской Германии. Как развивались события второй мировой, не знают разве что недоученные дебилы. Но эта книга не для них – они и читать ее не будут.
Хотелось бы отметить только одну сторону Победы 1945-го, о которой редко упоминают. На какое-то время эта формально совместная победа расслабила нашу бдительность. Встреча на Эльбе, годовщины которой торжественно отмечают до сих пор, встреча глав государств в Потсдаме, Нюрнбергский процесс… Казалось бы, с весны 45-го планета дышала миром. И даже лицо подозрительного Сталина на кадрах кинохроники нередко озарялось улыбкой. Конечно, он не забывал об обороне ни на минуту. И после публичных слов о мирном сосуществовании, о первых шагах в социалистическом строительстве уже не одного Советского Союза, а зарождающейся мировой социалистической системы, вождь не забывал позвонить Л.Берии или И. Курчатову, чтобы уточнить, как идут дела по атомному проекту.
Между тем, Запад уже имел первые атомные бомбы. Мало того, испытал их на головах своих будущих японских союзников. Знали они и о том, что аналогичные работы ведутся в Советском Союзе. И пока Гарри Трумэн, подобно бойцовой собаке, обдумывал, как лучше вцепиться в горло вчерашним боевым друзьям, политики подальновидней приходили к выводу, что ядерное оружие больше никогда не будет применено в планетарном масштабе. Напротив, его наличие у обеих сторон долгое время будет сдерживающим фактором на пути развязывания третьей мировой войны.
И ученые, и политики мирового уровня крепко схватились за возможность сохранения мира на Земле с помощью… оружия массового уничтожения. Еще до войны отец западной атомной бомбы Оппенгеймер на неделю приехал на дачу Берии, чтобы обсудить вопросы баланса сил и безопасности в новых условиях. Дистанционно управлявший энергетическими потоками небывалых мощностей Никола Тесла с той же целью обратился к руководству ведущих стран мира, предлагая каждому из них свое изобретение, как гарант безопасности. Но никто на предложение ученого не отреагировал, и тот попросту уничтожил свои разработки, не дав их никому.
Фултонская речь У.Черчилля стала международным скандалом. Но скандал этот носил больше эмоциональную окраску. Как, мол, так, вчерашний союзник рвет все дружеские отношения с Советским Союзом и объявляет ему «холодную войну»?! Но эмоции – не та вещь, которую уместно использовать в международных отношениях. Здесь не может быть речи о взаимных симпатиях. Во главе угла стоят национальные или наднациональные интересы. И эти интересы претерпевали во второй половине 40-х годов качественный перелом. Становилась невозможной глобальная энергетическая война, на ее место шли нелетальные, информационные войны, требовавшие совсем иных средств и методов.
И вот этих-то качественных изменений «революционно-настроенные» руководители социалистического лагеря не заметили. А вот их западные противники заметили, да еще как! К проектам тогдашнего руководителя ЦРУ Аллена Даллеса отношение в нашей стране было какое-то невнятное, будто к «Протоколам сионских мудрецов». То ли они были, то ли их и вообще не было, а мы имеем дело с фальшивкой. Не знаю, как там с сионскими мудрецами, а вот программу Аллена Даллеса надо было изучать куда скрупулезнее, чем мы некогда пытались изучать «Капитал» Маркса. Во всяком случае, это обязаны были делать партийные руководители, политработники Вооруженных Сил, работники госбезопасности, и все те, кому по долгу службы Родину надо было защищать. Мы, все, здесь присутствующие, тогда уже появились на свет, научились читать, с удовольствием ходили в кино. Помнит ли кто-нибудь из нас в газетах тех времен, на киноэкранах в выпусках «Новости дня», в разговорах взрослых о происках Даллеса? В лучшем случае, нечто абстрактное, типа «Даллес – бяка». Но надо было всерьез готовиться к серьезным сражениям с этим «бякой». Не только мы, дети, но и взрослые этого тогда по-настоящему не делали.
Партийные и политические руководители были заняты другим. Драматические события в мировой истории по времени совпали со смертью Сталина. Хрущев и ему подобные проходимцы ринулись в борьбу за власть. Помнится, после смерти Сталина, Хрущев, сколько находился у власти, столько и боролся со своими единомышленниками. Сначала – с Берия, потом с Маленковым и всеми ему сочувствующими, затем с антипартийной группой и с Г.Жуковым… И так до тех пор, пока из Кремля его не выселили на подмосковную дачу. Хорошо (для него, но не для народа), что хоть живым остался.
Потом был брежневский застой, за ним – не исследованный пока краткий период Андропова, потом больной Черненко – на год… А на Западе все это время разворачивалась серьезнейшая антисоветская информационно-идеологическая операция. Разворачивалась без серьезного систематического противодействия с нашей стороны. И закономерно закончилась приходом к власти группы мерзавцев под руководством иуды Горбачева и развалом страны.
А начиналась вторая половина прошлого века для нас, казалось бы, благоприятно. Великая Победа в страшной войне, и уже вместо одной советской вертикали власти начинает развиваться мировая социалистическая система. Мы уже не одни. При наличии двух властных вертикалей на одной планете эксплуатация миллиардов людей мировым правительством становится невозможной. Ведь нужно не только задавить силой миллиарды эксплуатируемых, надо подкупить силовые структуры, заморочить головы всем, кто сам не грабит, но помогает грабить другим. Надо было задурить головы всем, кто находится ниже во властной пирамиде. А это не так просто. Тем более, что рядом растет другая пирамида, которая становится все более притягательной для трудящихся.
Только что окончилась разорительнейшая из войн, а Советский Союз поднимается, как Феникс из пепла. Треть экономики страны была просто разрушена, а территория захвачена. Но прошли считанные месяцы, а заводы росли, как грибы после дождя, причем не только на нашей территории, но с нашей помощью во всех освобожденных Советской Армией странах, которые были намерены идти по нашему пути. Возвращались в европейскую часть страны из эвакуации на восток промышленные предприятия, возводились новые. Через два года после Победы – в 1947 году – была ликвидирована карточная система. Продовольственная проблема решена в рекордно короткие сроки. Начались регулярные «мартовские» снижения цен на товары и услуги первой необходимости. Дешевел городской общественный транспорт. Практически бесплатным стало жилье, образование, медицина.
Мы уже все родились к тому времени, и у каждого сохранились в памяти какие-то события тех лет. Страна еще во многих местах была покрыта руинами, но вспомните, какие песни тогда пелись, на какие фильмы бегали мы в клубы и дома офицеров, какие книги читали и какую музыку слушали по радио. А какие лица были у людей, только что переживших такую войну! Даже сейчас, когда видишь документальные кинокадры тех лет, слезы наворачиваются на глаза.
Мой отец был офицером, служил в истребительном авиационном полку на Сахалине. Когда я позже спрашивал у родителей, какие годы своей жизни они считают лучшими, ответ неизменно был один: «Конечно, Сахалин!». Полк жил одной семьей. Когда дома и аэродром заносили снежные бураны, расчищали снег все – независимо от пола, возраста и воинского звания. Сколько довелось пережить: наводнения, когда подпруженная ветрами с Тихого океана маленькая речка Хатой выходила из берегов. Периодически весь остров пылал пламенем лесных пожаров, и выгорали целые рыбачьи совхозы. Бураны разбрасывали легенькие, еще военного времени, самолеты ЛаГГ-9 по всему летному полю, и весь полк надрывался, вытаскивая их хвосты из сугробов. Вот только арбузы и свежие яблоки я впервые в жизни увидел значительно позже, уже будучи школьником, и ел их прямо с коркой.
Зато воздушные сирены ревели почти каждые сутки. И не учебные, а боевые. После войны не прошло еще и пяти лет, как бывшие союзники – американцы стали пробовать крепость наших рубежей. «Летающие крепости» В-29, оснащенные аэрофотоаппаратами, пользуясь недостаточной высотностью наших истребителей, обнаглели до невозможности. Пересекали воздушную границу, как хотели, снижались все ниже, чтобы масштабы аэроснимков покрупнее были, и гуляли над островом, как где-нибудь в Небраске. Но до динамических потолков ЛаГГов не снижались. Пришлось нашим летчикам переучиваться на более современные машины.
Летчики знают, что, если «летающая крепость» откроет огонь из всех своих спаренных 12 огневых точек, то непростреливаемым остается только воздушный конус сверху с телесным углом в 11 градусов. Вот туда и должен был зайти для атаки наш истребитель. И вот во время очередного нарушения государственной границы на перехват воздушной цели поднялась пара наших новых истребителей. Фамилию ведущего летчика я забыл, а ведомым был наш сосед Леснов. Наша пара, как всегда, устремилась за американцем, свечой шла вверх, а потом делала «горку», будто уже достигала своего потолка. Американец по привычке спускался ниже и ниже. И вдруг оба наших летчика свечой пошли наверх, накрыли противника сверху и вошли в тот пресловутый конус. Дальше все началось, как в фильме ужасов. Американец открыл огонь из всех своих огневых точек, но находившиеся в «мертвой зоне» истребители были недосягаемы. Потом настала очередь наших воздушных снайперов. Ведущий вцепился в противника мертвой хваткой, очереди его снарядов шли точно в цель, но и живучесть у американца была достаточно высока. Наконец, с ним что-то случилось – он накренился и стал вертеться вокруг собственного крыла. Тем временем, боекомплект у нашего ведущего закончился, настала очередь Леснова. И он выложился «от души». Американский самолет полыхнул пламенем, раздался мощный хлопок, и «крепость» оказалась не такой уж и крепостью: обломки воздушного разведчика полетели в океан. А на следующий день я по-детски удивлялся: почему ТАСС в своем сообщении в «Правде» пишет неправду. Там писалось, что самолет «ушел в сторону моря», хотя все мы четко видели, что не в сторону моря, а прямо в море.
А позже янки же устроили более масштабную проверку боеготовности наших ВВС. Совсем рядом с Сахалином разразилась корейская война, когда силой своей авиации американцы под флагом ООН решили приостановить наступление мировой социалистической системы на Корейском полуострове. Тогда у власти был Сталин, а потому ответ заокеанские супостаты получили достойный. В один из дней наш аэродром взревел гулом авиамоторов. Все высыпали на улицу, детей выставляли повыше – на крыши курятников, толстые сучья деревьев и т.п. Рев моторов переместился с земли в небо, и вот уже оно заполнилось потоком идущих на юг звеньев самолетов. Дети радостно что-то закричали, приветственно замахали шапками. Ликование приостановил замполит полка: «Погодите, это еще не наши. Это «бомбёры».
На какое-то время небо опустело. А потом появились наши «ястребки», о чем мы сразу догадались и без комиссара – по приветственному покачиванию крыльями уходящих на послевоенный фронт воздушных бойцов. А уже на следующий день самоуверенные американцы сначала растерялись, а потом врассыпную бросились наутек. Они уже привыкли встречаться с советскими истребителями, но пилотировали их раньше китайские летчики. Их посланцы «дяди Сэма» не боялись – против полка смело ввязывалась в бой американская эскадрилья, и нередко выигрывала. Ну а тут было что-то другое – сам почерк пилотирования незнакомый. А когда в наушниках прозвучал русский мат, американцев обуял полный ужас. На следующий день пользоваться рацией в бою нашим летчикам запретили (из-за языковых особенностей), зато в «Правде» и в «Красной звезде» под заголовками «События в Корее» появились небывалые ранее цифры «за один воздушный бой сбито 19 самолетов противника. С китайской стороны потерь нет». Вы, конечно, помните, что официально Советский Союз в корейской войне не участвовал. На помощь корейским братьям пришли китайские народные добровольцы. Они, якобы, и пилотировали советские самолеты. На самом деле туда прибыли советские летчики без документов, в китайской военной форме, но со славянскими физиономиями, с русским языком и советским, еще времен войны стилем пилотирования.
Интенсивность вражьих налетов, как рассказывали потом наши летчики, резко снизилась. Да и вообще тональность переговоров изменилась – дело постепенно пошло к перемирию. Тем более, что к появившейся у СССР в 1948 году атомной бомбе уже добавилась водородная. Паритет был восстановлен и превышен в нашу сторону.
Еще одно важное обстоятельство. Некоторые наши соотечественники и тогда, и позже недоумевали: зачем, мол, Сталину после такой кровопролитной войны понадобилась Корея? Какой у нас там национальный интерес? Но интерес был, и правила прозорливым Сталиным не только верность пролетарскому интернационализму в крестьянской стране. С присущей ему проницательностью вождь почувствовал, что американцы просто так «за бесплатно» не будут воевать в далекой для них Корее, рискуя при этом своими самолетами и людьми. Что же им там нужно?
И тут пришло озарение. Атомное оружие у них появилось на три года раньше, чем у нас, и накоплено его было значительно больше. Но какие носители для его доставки к целям на нашей территории (а разведка докладывала, что такие цели в виде крупных советских городов, промышленных и оборонных объектов уже американцами выбраны) имелись в то время? Только авиация в лице «летающих крепостей В-29. Но готова ли она пройти сквозь советскую систему ПВО хотя бы в сопровождении своих истребителей «сейбров» и «суперсейбров»? Американцы рисковать не привыкли. Большое нападение должно быть смоделировано и апробировано на маленькой Корее. И поначалу все у «янки» шло хорошо – полное господство в воздухе. Но с появлением в небе Корее настоящих будущих противников – советских летчиков все пошло наперекосяк. За один воздушный бой, не имеющие нашего боевого опыта американцы теряли по нескольку десятков самолетов. Так дальше продолжаться не могло. Начались переговоры, закончившиеся в 1952 году перемирием. Атомный налет на СССР стал нереальным.
Западному миру с его мировым правительством стало понятно: силой здесь не возьмешь, надо делать упор на человеческий фактор, на психологию, на идеологическую борьбу. Возникает вопрос: какой человеческий фактор, если только что эти же люди выиграли самую страшную войну. Хватило у них для этого и военного умения, и героизма, и идеологических установок. Все бы было так, если бы внутри Советского Союза не произошли серьезные события.
В марте 1953 года умер Иосиф Виссарионович Сталин. Мы помним, что в 1922 году он взял на себя управление огромной разрушенной страной, занятой междоусобной борьбой партией, построением небывалого в мире общества без эксплуатации. Выверенной теории, что строить и как строить, у него не было. А значит, не было и устоявшейся идеологии. Все приходилось изобретать по ходу строительства. А тут еще многочисленные внешние и внутренние враги. Ведь в редкой семье нашей крестьянской страны не было незаконно раскулаченных, репрессированных, сосланных на Соловки или вообще расстрелянных тружеников. Конечно, члены их больших по-крестьянски семей вряд ли могли быть довольны проводимой Сталиным и партией политикой.
Выживать и даже добиваться невиданных побед над врагом не в малой мере помогала сталинская воля, находчивость, гибкость, интуиция, организаторский талант. Тем не менее, многие вопросы, о которых мы уже говорили, оставались открытыми. Вопросы диктатуры пролетариата при крайне малом количестве пролетариата в мелкобуржуазной стране. Отношения партии и государства в вопросах власти. Национальный вопрос в многонациональной стране, который не решен и по сей день, что показывают сегодняшние события на Украине, в Прибалтике, в Молдавии, на Северном Кавказе и в Закавказье, в Средней Азии… Перечень таких вопросов можно продолжать, но не будем повторяться. Пока был жив Сталин, их удавалось обходить, но с его смертью в руках потенциальных врагов оказывалось мощное идеологическое оружие, которое можно было использовать.
Первым воспользовался этим «верный друг и соратник вождя», вернее, его беспринципный холуй, предатель, малограмотный, но хитрый и коварный властолюбец Никита Хрущев. Путем интриг, обмана, лицемерия, сплошных предательств этот в недалеком прошлом кровавый палач и руководитель партийных организаций Москвы и Подмосковья, Украины, добивавшийся у Сталина разрешений на дополнительные казни десятков и сотен тысяч граждан во вверенных ему регионах, решил начать дискредитацию Сталина, его руководства, сталинской идеологии именно с обвинения Сталина в кровавых репрессиях, в приписывании ему и своих личных грехов. Сначала преступным способом убрал наиболее компетентного в этих вопросах Л.П.Берию. Потом отодвинул в небытие бывшего при Сталине вторым секретарем партии Г.М.Маленкова. Обманным путем поставил на ХХ съезде партии вопрос о культе личности, и, прикрывшись подготовленным им лично решением съезда, на его основе начал окончательный развал идеологии, а за ней – и первого в мире социалистического государства.
Все мы помним и лично видели, как это было. Конечно, нам, тогдашним школьникам, нелегко было понять, что произошло. Еще вчера и в школе, и на улице нас окружали лозунги: «Слава КПСС!», «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», «Под знаменем Ленина, под руководством Сталина – вперед к победе коммунизма!». Только что взрослые люди по-настоящему плакали, провожая в последний путь Иосифа Виссарионовича. И вдруг, едва успели прогреметь залпы погребального салюта, отгудеть траурные гудки паровозов и сигналы замерших автомашин, как поползли какие-то нелепые слухи об умершем вожде. Взрослые передавали их друг другу шепотом, намеками, от ответов на детские вопросы уклонялись. И вдруг холодным летом 1953-го прозвучало сообщение об аресте Л.П.Берия. До тонкостей высокой политики нам было далеко, но что Лаврентий Павлович – ближайший друг и соратник умершего Сталина, знали все. И вдруг мальчишки по улицам всего Союза выкрикивают «Враг народа Берия потерял доверие, а товарищ Маленков надавал ему пинков». И никто их не останавливает!
Но это было только начало. Пускаемые кем-то слухи о Сталине набирали силу. Вскоре надавали пинков и самому товарищу Маленкову, опустив его в должности от первого секретаря ЦК КПСС до директора электростанции. Один за другим уходили ближайшие помощники Сталина из числа членов Политбюро, министров, военачальников. Зато все чаще мелькало на страницах газет и журналов достаточно свинское обличие нового первого секретаря Никиты Хрущева. В чем дело? Может быть, действительно, мы к какому-то не тому коммунизму заехали?
Ответа на накапливающиеся вопросы люди ждали от приближающегося ХХ съезда партии. Но он проходил, как обычно, и только в последний день его работы скороговоркой, захлебываясь от ненависти к бывшему вождю, а заодно и ко всему, что он успел сделать, что-то прокричал Хрущев. Было ясно, что он против культа личности, созданного, якобы, Сталиным, против репрессий (в которых, кстати, сам Никита преуспевал), а раньше об этом не говорил, потому что боялся. Боялся так же, как сейчас на съезде его, наконец, боятся.
Многое становилось ясным, но еще большее – абсолютно непонятным. Например, чего стоит партийная демократия, если при ней один член партии, занимающий в партии высший пост, может 31 год творить беззаконие, а миллионы коммунистов рабски молчат, даже когда сажают в тюрьму или незаконно расстреливают их жен, братьев, детей?! Чего стоят сами эти миллионы коммунистов, которые боялись Сталина больше, чем фашистской пули, еще 3 года назад готовы были лизать сапоги Сталину, а сейчас радостно хлопают Хрущеву, поливающему мертвого вождя помоями?! Что они из себя представляют, они показали и сорок лет спустя, примерно утроившись в количестве, но, ничуть не выросши идеологически, при окончательных похоронах и партии, и страны.
Кстати, образ «лизать сапоги» для меня приобрел наглядное воплощение. Это было, когда к нам на Сахалин приехал новый старший инженер полка со звучной фамилией Фиохаря. Сначала он долго грустно молчал, поглаживая свою громадную бороду, постриженную «под лопату». Через несколько месяцев стал иногда улыбаться, а потом вдруг натянул на свою необъятную бороду противогаз и стал гоняться по гарнизону за нами – детьми. Чего мы больше получали от такой погони – ужаса или радости – сказать трудно. Но потом я спросил у отца: откуда приехал этот дядя. «Издалека, с другого конца страны, из-под Риги». «А за что его так далеко послали?». «Вырастешь постарше – расскажу». Отец выполнил свое обещание года через три, когда мы уезжали с Сахалина на Большую Землю (мы с Сахалина, а отец – с Корейской войны).
Оказывается в полку, где раньше служил Фиохаря, произошло ЧП. Воспользовавшись потерей бдительности дежурным составом, заместитель командира полка по политической части (опять страстный борец за дело коммунизма!) угнал самолет в ФРГ и сдался на милость бундесверовским коллегам, а заодно подчиненным Аллена Даллеса. Поскольку от Риги до границы лету считанные минуты, наше ПВО его тоже «прошляпило». Да и вообще оно было настроено перехватывать цели с той стороны, а не с нашей. Как положено, о случае этом немедленно было доложено по команде. Дело дошло до Верховного Главнокомандующего И.В.Сталина. К нему и был вызван командующий округом и командир полка.
Сталин своим мягким шагом подошел к вытянувшимся «по струнке» военным и для начала сорвал погоны генерал-полковника с плеч командующего округом. Этого сигнала хватило командиру полка, чтобы упасть на колени и поползти на них целовать сапог Генералиссимусу. Такого поворота событий не ожидал даже Сталин. Его охватило омерзение, он повернулся на 180 градусов и вышел из кабинета, забыв назначить наказание стоящему на коленях командиру полка. А тот после ухода Верховного поднялся на ноги, отряхнул колени галифе и, как ни в чем не бывало, отправился в часть разбираться с подчиненными. Инженер Фиохаря был сослан на другой конец нашей необъятной Родины за то, что самолеты, согласно Наставлению по инженерно-авиационной службе, были исправны, боеготовы и полностью заправлены горючим. Чем и не преминул воспользоваться лихой замполит.
СЛОВО – НОСИТЕЛЬ ЛЖИ
В детстве было трудно понять логику молчаливых действий первого человека в стране и партии. Потом наше поколение взрослело, но ответы на вопросы получало все реже. На глазах слово теряло свою ценность. Да и много ли оставалось этих слов, которые хотя бы пытались брать на себя ответственность за разъяснение самых насущных вопросов современности? Идеология Страны Советов, оказавшись в руках Хрущева и его приспешников, затрещала по всем швам. Любые попытки Никиты Сергеевича объяснить ситуацию вызывали смех и поток анекдотов по всей стране. Будучи в хронических неладах с правдой, Хрущев начинал беспардонно лгать.
Сразу после ХХ съезда партии ему предстояло объяснить, что делала многомиллионная партия, когда ее руководители публично «творили кровавые преступления»? Что делали Вы, лично? Тут он проговорился «боялись». Но и здесь он соврал: сам Хрущев не так боялся, как усердствовал в преступлениях, стремясь перещеголять своих коллег. И получалось же! В конце концов, «великий гуманист» вырвался в самые кровавые палачи из числа партийных лидеров первого эшелона. А куда смотрела партия? И что делал пролетариат, осуществляя таким образом свою диктатуру? Да и был ли у нас настоящий пролетариат? Имел ли он хоть какую-нибудь власть? Если нет, то кому нужна такая партия и такой пролетариат? Ответов на эти вопросы не было и быть не могло.
Идеология партии при Хрущеве рушилась на глазах. Вскоре она стала сводиться к портретам Ленина на каждой стене, красным знаменам на демонстрациях и лозунгам «Слава КПСС!» и «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». За что славить КПСС и какую ее часть (все время шла борьба с разными антипартийными группами в руководстве партии) – об этом народ уже особенно и не задумывался – лень было. Бедный пролетарий напряженно размышлял: где и с кем и зачем он должен объединиться? Ни до чего, не додумавшись, люди попроще решили, что если верхи научились врать, то они научились им не верить. И потеряли для них всякое практическое значение вновь принимаемые программы партии, заверения о том, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме и тому подобные сказки. Слово из средства общения, сделавшего двуногого потомка приматов человеком мыслящим, превратилось в средство и носителя лжи. Православным хорошо известно, кто отец лжи, и к чему может привести доверие к нему. Спасение в том, чтобы не воспринимать лживых речей, учиться читать официальные тексты между строк, мобилизовать другие навыки, в том числе те, которые относились к области эзотерики, если они помогали яснее видеть действительность. Но если слова имели все меньше значения, то, что имело? Разумеется, реальные действия, реальная политика.
Однако с ней у нас пошло еще сложнее. Придя к власти, Никита, прежде всего, решил разорвать «сталинский» железный занавес. Не утруждая себя особенно внутренними делами страны, он ударился в путешествия по всему свету, делая упор на дружбу со странами «третьего мира». Он мотался по всему свету и, благодаря своему крайне низкому культурному уровню (кухарка все-таки не научилась управлять государством), постоянно попадал в какие-то анекдотические ситуации. Где-то стучал ботинком по трибуне, кому-то обещал показать Кузькину мать. Все это было бы смешно, когда бы ни было так грустно. Все дело в результатах. За считанные годы Хрущев лишил нас таких могучих союзников как Китай, заварил кашу в Индонезии, надолго похоронив там всякие воспоминания о коммунизме. Новых надежных друзей он не нашел (особый случай – Куба), зато старых растерял.
Сразу после смерти Сталина начались волнения в ГДР с гибелью советских военнослужащих, вчерашних фронтовиков – спасителей мира. Не успели разобраться с ГДР, начались беспорядки в Польше. Там все обошлось тогда более или менее бескровно, зато тут же произошел кровавый мятеж в Венгрии. Была сделана попытка помириться после Сталина с Югославией, но закончилось тем, что при приеме югославской делегации в Москве кто-то развесил номера газеты «Правда» сталинских времен с изображением свиньи у корыта и надписью «жрет и пьет Иуда Тито из корыта Уолл Стрита».
Когда Хрущев показал миру, все, что у него есть, в международной прессе появились и другие карикатуры. Например, сидит нищий, оборванный Хрущев, рядом дырявая шляпа, а в ней записка «Кому еще подать?».
Вот такой стала после войны наша внешняя политика и соответствующая идеология. Советские политики и дипломаты не приносили людям других стран любви и мира. От устанавливаемых ими международных контактов не выигрывали и мы. Естественно, не приносили радости вступавшие в мирное время на чужую землю наши солдаты. Не приспособлены они были к тому, чтобы нести на штыках мировую революцию. А вот ненависть к себе и к своей стране – сколько угодно. А назад в СССР возвращались солдатские гробы. За что и зачем?
Хрущевская внешняя политика и старая большевистская идеология мировой революции продолжалась и после смещения Никиты. Стычки с Китаем на Доманском (а в форме Народно-освободительной армии Китая некогда по заданию советского командования воевал и мой отец, и еще тысячи наших соотечественников). Вторжение в Чехословакию. Участие в боях над Египтом и Сирией, в Анголе и Вьетнаме. Почти не было страны социалистического лагеря, представлявшего собой вторую вертикаль мировой власти, вторую Вавилонскую башню, где бы ни воевал после второй мировой войны советский солдат. И что он получал за это – сельский паренек из-под Рязани или Орла? Да ничего. Ордена и деньги получали его военачальники и невоевавшие политики, а родители солдата получали в своей деревне гроб.
Такие успехи были в нашей послевоенной внешней политике. Не лучше было и во внутренней. Постепенно терялось главное – цель человеческой жизни. То, что обещала на первых порах своего существования коммунистическая идеология, постепенно вырождалось в пустые слова типа «Все во имя человека, все для блага человека», «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме» и т.п. И тут начало действовать железное правило: если вы научились врать, мы научились вам не верить. Ваши речи умеем читать между строк, видеть в них то, что напрямую не написано. Таким образом, СЛОВО, некогда объединявшее людей, бывшее средством их общения, инструментом труда и оружием, постепенно теряло свое значение. Причем это было актуально не только для нас, но и для всего мира. Но если раньше слово было и средством убеждения и принуждения, тем, что заставляло человека отдавать в чужих интересах не только свой труд, но и самое жизнь, то теперь это слово надо было чем-то заменять. Иначе пирамида эксплуатации человека человеком развалится, развалится так долго выстраиваемая вертикаль власти.
Мы уже говорили, что сначала эту вертикаль власти предержащие удерживали силой. Отсюда бесчисленные войны, жестокие подавления бунтов. Это удавалось, пока человечество обладало только холодным оружием, потом появился порох и с ним огнестрельное оружие, прошедшее длинный путь совершенствования от кремниевого ружья до систем залпового огня. До середины минувшего века все это позволяло удерживать власть и эксплуатацию силой. Но потом силы стало слишком много. Ядерное оружие, биологическое, химическое уже нельзя было применять прицельно, например, как это предлагала выдающаяся клептоманка, имеющая три ходки в зону, Юля Тимошенко «по этим чертовым кацапам». Не зря оружие это называется «средствами массового поражения». Применишь его по противнику, и сам от него получишь, не дожидаясь ответного удара. Тогда что же делать?
Вот тогда-то и появились планы информационной, идеологической войны. В ход уже пошли не только слова. Хотя и они тоже. Ведь мы порой глотали громкие фразы, не задумываясь над их смыслом. Ну, например, зачем наши солдаты были брошены на войну в Афганистан? Официально – для того, чтобы исполнить интернациональный долг. Но какой такой интернациональный долг был у костромского паренька перед убившим его из-за камня моджахедом, которого он никогда не видел и не всегда мог показать на карте, где он, этот самый Афганистан? 15 тысяч советских воинов так и остались лежать в чужой земле. А сколько их стали инвалидами в свои 20 лет?! И ведь не одна такая война прошла за последние полвека. Редкую советскую семью эти войны не задели.
Нет, с Великой Отечественной, конечно, все ясно. Там было прямое нападение врага со звериным обликом на нашу землю с целью уничтожить нас как нацию. Единственный способ выжить – защищаться до последней капли крови. Что и делали. Но что было искать нам в Афганистане, во Вьетнаме, в Анголе? Что наш народ от них получил кроме «груза 200»? Конечно, воевали на чужих территориях и организаторы информационной войны. Но как? Они использовали наемников, включая граждан своих стран за бешеные деньги. При любых ощутимых потерях, «не стесняясь», покидали поле боя. А потом и вовсе придумали использовать для таких целей не государственные войска, а «частные вооруженные формирования». Составляли их профессионалы, хорошо вооруженные и хорошо оснащенные, а не солдаты – «годичники» с автоматом Калашникова образца 1947 года. Да и государство за действия таких «частников» не отвечало. А зарабатывали они столько, что семье на всю жизнь хватало, в том числе, и в случае гибели кормильца.
А за что погибали наши? За «интернациональный долг»? Долго же надо поработать с людьми в информационно-идеологическом плане, чтобы они потеряли иммунитет, перестали различать, что им полезно, а что опасно, и стоит ли цель риска цены жизни. И ведь шли на смерть тысячи, повинуясь воле трех престарелых и обезумевших членов политбюро. Шли и тысячи их противников. Но те хоть получали много «зеленых бумажек». Они хоть и бумажки, но на них можно жить, питаться, лечиться, покупать жилище. А что можно на «интернациональный долг»? Или много видим мы сейчас хотя бы знаков благодарности и признательности от вьетнамцев, корейцев, ангольцев, египтян и даже болгар?
Итак, чтобы заставить людей подчиняться, выполнять чужую волю, проливая не только пот, но и кровь, надо лишить их иммунитета. В нынешних условиях делать это силой, убивая и разрушая, становится все труднее. Тут и приходит на помощь информационная война, которую мы, надо прямо сказать, проспали. И на изощренные идеологические приемы нашего противника отвечали, как и в середине ХIХ века, лозунгами типа «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Оружием стало СЛОВО.
ТОЛЕРАНТНОСТЬ – ЭТО СМЕРТЬ
Давайте сразу вспомним: иммунитет – это то, что обеспечивает выживание организма. Ослаблен иммунитет – человек или другое живое существо болеют. Нет иммунитета или его работа нарушена таким образом, что организм спокойно воспринимает то, что ему вредно (например, раковые клетки), и уничтожает необходимые здоровые клетки – организму смерть! Понятие иммунитета, применимое для живого организма, можно распространить и на все общество. Разумеется, при этом оно наполнится новым, гораздо более широким содержанием. Это не помешает вспомнить всем поклонникам толерантности. Ведь если отсутствие иммунитета у человека означает гибель его организма, то, что можно сказать об общественном организме, зараженном безразличием к гибельным для него «вирусам»?
Но все равно, необходимым условием выживания общества в целом является выживание особей, его составляющих. Понятно, что речь идет о здоровье и жизни граждан. Каким образом его можно разрушить, не развязывая войны? Чтобы далеко не ходить, вспомним нашу с вами биографию, биографию послевоенного поколения. Трудное время пришлось на наше детство. Страна поднималась из руин, денег не хватало на самое необходимое. Надо было срочно поднять экономику и вывести вооруженные силы на новый уровень, гарантирующий отпор агрессору в случае развязывания им ядерной войны. Это были миллиарды и миллиарды рублей, которые нужно вложить в экономику именно сегодня – завтра будет поздно.
И, тем не менее, сколько же внимания уделялось еще при жизни Сталина здоровью населения, в первую очередь, молодого поколения. Конечно, страна была переполнена военными инвалидами, просто пожилыми фронтовиками, их надо было лечить. Пять военных лет не обследовалось, как следует все население страны, а теперь приходилось за это расплачиваться лечением ставших хроническими заболеваний. Но дети оказывались в центре внимания с момента беременности матери, с детских консультаций, не говоря уже о школе, армии и последующей трудовой жизни.
Начальные классы я оканчивал в сельской школе, в деревне Медвежьи Озера, по месту жительства семьи, возвратившейся с Сахалина и снимавшей комнату в частном доме. Врач с медсестрой приезжал к нам в школу каждую четверть, всех прослушивал, брал анализы, раздавал витамины и профилактические таблетки, делал плановые прививки. Как это не похоже на нынешнее «постперестроечное» медицинское наблюдение с отсутствием плановой диспансеризации, когда дети и молодые люди порой годами не бывают у врача. Разве что, когда в армию призывают – на призывной комиссии. А в самой армии в те годы попробуй не выполни назначение стоматолога на лечение обычного кариеса! Сразу взыскание от начальника курсов в академии за неисполнительность получишь.
Зато и результаты какие были! Об инфекционных болезнях мы забыли. Может быть, только детская корь или ветрянка. Какой-нибудь сифилис, о котором прочел в исторической книге, казался немыслимой экзотикой первобытного человека. СПИДа тогда еще и в помине не было. О наркотиках читали только у Конан Дойля и с трудом представляли себе, что это такое. Ну а о таких извращенцах, как геи или лесбиянки, большинство из нас узнавало уже взрослыми. И ведь это не просто безобразие, вызывающее омерзение. Это явление, серьезно влияющее на воспроизводство нации, подрыв ее иммунитета. Вот почему, когда к власти пришли прислужники мирового фашизма с мозгами Хрущева или Горбачева с Ельциным и приоткрыли «сталинский» «железный занавес», к нам бурным потоком хлынули наркотики, ВИЧ-инфекция, развернулась борьба за «права сексуальных меньшинств», ну и прочая аналогичная экзотика, которая на самом деле является средством для подрыва иммунитета нации.
Особо потрудился над сокращением нации Хрущев. Под предлогом борьбы с последствиями культа личности Сталина разрешил аборты – вот вам тысячи и миллионы уничтоженных жизней не родившихся детей. Потом сплошные амнистии, «круговые поруки», товарищеские суды, добровольные народные дружинники из числа престарелых инвалидов и прочие вещи, облегчающие жизнь уголовников, включая убийц. Расширялись связи с Западом, проводились международные молодежные фестивали и выставки достижений «американского хозяйства» в Сокольниках. Потоками зарубежных участников таких мероприятий в страну заносились агенты спецслужб, вербовщики, фарцовка, венерические заболевания, внебрачные дети и прочие плоды западной культуры. Наша молодежь могла воспитываться теперь не только по советским книгам, но и восхищенно обзирая американские автомобили, ощупывая в подворотнях предлагаемые новой породой спекулянтов-фарцовщиков джинсы, мокасины и прочий импортный ширпотреб. Делались первые шаги к тому явлению, что получит позже название «хрущевская оттепель», а на самом деле – скрытая, а иногда и откровенная измена Родине.
Чтобы облегчить жизнь новоявленным диссидентам, ослаблялся режим глушения «вражеских голосов», экраны кинотеатров заполняли голливудские триллеры, да и только что начавшее входить в быт телевидение со своими тогда тремя каналами предоставляло дополнительные возможности зрительного контакта с западным миром. Короче говоря, к идеологической войне подключалось такое мощное и трудно контролируемое техническое средство как радиоволна, о новых способах применения которой в сражении миров, как мы понимаем, поведал нам Георгий Александрович.
Итак, по физическому здоровью советских граждан удар нанесен. Да такой силы, что в военкоматах наряду с откровенными «уклонистами» появились тысячи натуральных больных тяжелыми хроническими заболеваниями, не годных к службе в вооруженных силах. Теперь, в соответствии с планом А.Даллеса, пора было перейти к следующей стадии – промыванию мозгов. Да промыть их следовало так, чтобы вообще отучить максимум людей думать самостоятельно. Зачем их убивать? Лучше сделать идиотами – тогда они еще и на тебя поработают.
ВОЙНА НА УРОВНЕ СЕМЬИ
Итак, что же такое информационная война? Кто и против кого ее ведет? Какие средства при этом применяет и какие задачи перед собой ставит? На эти темы написаны сотни книг и масса публикаций в прессе. Каждый из нас, так или иначе, знакомился с их содержанием. И все мы знаем, что ведет ее мировая «элита», возглавляемая «мировым правительством», представляющим собой ряд полулегальных и совсем тайных организаций. Ведет она ее в интересах ничтожного эксплуатирующего население земного шара меньшинства против всего остального человечества. Цель информационной войны - неэнергетическими средствами добиться на планете оптимальной, с точки зрения элиты, численности населения, с радостью обслуживающего эту самую элиту. Атакуются при этом все слои населения – от государственных, политических, партийных структур до каждой отдельной семьи и ее членов. Средство достижения цели – лишить каждого подвластного человека иммунитета, способности различать плохое и хорошее, полезное и вредное. Причем, иммунитет в данном случае рассматривается в широком плане – как в биологическом, подсознательном, так и в социальном, осмысленном. И каждый из нас, если задуматься и вспомнить, подвергался таким атакам.
Еще в роддоме нам, без согласия родителей, делали иммунные прививки, зачастую разрушая при этом иммунитет. Сколько было при этом осложнений из-за повышенной вирулентности применяемых вакцин. Родившиеся здоровыми дети сразу становились больными. Зато международные фармацевтические корпорации на этом наживались. Кроме прибыли от продажи вакцин они получали прямо из роддома армию хронических больных, которые с грудного возраста становились постоянными покупателями фармацевтических препаратов.
Даже при благополучном исходе первичной вакцинации не все так однозначно. По мнению специалистов, сама борьба с детскими инфекционными болезнями имеет две стороны. С одной, бесспорная победа медицины – ликвидация ряда опаснейших инфекционных болезней, таких, как чума, тиф, оспа или дифтерит. С другой стороны, раньше большая часть ослабленных детей еще в грудном возрасте уносилась эпидемиями этих болезней. Теперь ослабленные дети не подвергаются испытаниям болезнетворными микроорганизмами, вызывающими эти болезни. Дети с ослабленным генетически иммунитетом выживают, достигают взрослого возраста, рождают своих ослабленных детей. В целом устойчивость человечества к болезнетворным организмам падает. И не только нежелание служить в армии вызывает постоянные недоборы призывов в военкоматах. Существует все увеличивающаяся реальная негодность призывников к службе по состоянию здоровья.
Но предположим, маленький человек выдержал испытания грудного возраста, пошел в ясли, в детский сад. Казалось бы, здесь информационных угроз ему меньше всего. Не все так просто. В садике ребенок пребывает примерно треть суток. Остальное – дома, в семье. Какая там обстановка? Разумеется, разная. Но нет уже замечательных советских «мультиков» по телевизору, мало книг с добрыми детскими сказками с картинками. Да и игрушки, если не несут в красителях вредных химических веществ, то тематика больше связана с оружием, с убийствами и монстрами в виде трансформеров. Обстановка в семье в нынешнее время не всегда добрая, а тут еще примешалась навязанная нашим руководителям с Запада ювенальная юстиция. Теперь по решению погрязшего во взяточничестве органа социальной опеки ребенка могут отнять у родителей, передать в детдом, а оттуда продать зарубежным садомазохистам. Что поделаешь? «Права человека»!
Дальше – больше. «Золотая пора» школьного образования. Что сегодня там творится – по телевизору смотреть страшно. Но начиналось все в советское время. Вспомним свои «школьные годы». В младших классах нас уже принимали в октябрята. Конечно, ничего страшного. Но теперь мы были подчинены коллективу. А на груди носили значок с изображением некоего толстого кучерявого бутуза. К значку прилагались стишки для октябрят о «самом человечном человеке» - «когда был Ленин маленький с кудрявой головой». Конечно, нам тогда не рассказывали, что этот мальчик «в валенках» поставил Россию на дыбы, да так и оставил. Сам же большую часть жизни прожил в разных франциях и швейцариях.
Где-то в третьем классе всех принимали в пионеры. Конечно, кроме тех, кто очень уж хулиганил и получал исключительно двойки. На грудь повязывали красный галстук и учили отдавать салют (приветствие вроде воинского отдания чести). Рука поднималась над головой, обозначая этим жестом, что общественные интересы для тебя выше личных. На первый взгляд, все правильно. Но какие такие «общественные интересы»? Общество – это кто? Нет такого дяди или тети по имени «общество». Как нет людей по имени «партия», «народ», «страна», а есть слова, за которыми прячут свои интересы конкретные люди – руководители партии, государства, общественных организаций и хозяйственных учреждений. Все эти слова обозначают совокупности людей, имеющих некие общие интересы, и их защищающие. Они состоят из конкретных людей – меня, тебя, его. Но если и я, и ты, и он – отказываемся от своих интересов во имя общих слов, то чьи же интересы будут защищать и партия, и государство, и общество вообще? Остается защищать тех, кто ими руководит. То есть укреплять вертикали власти, как бы они ни назывались.
Школьники взрослели, и дальше все становилось серьезнее. Вспомним, кого презирало общественное мнение при молчаливом согласии учителей – «профессоров», «ботаников» - то есть тех, кто был в своем деле (в данном случае, учебе) лучше других. А если вдруг такой «ботаник» еще и откажется сбежать с уроков по призыву наиболее сильного вожака классной стаи, как правило, двоечника? Бойкот такому примерному ученику обеспечен. И никто не подумает о смысле происшедшего. Государство тратит деньги на обучение всех. Один не хочет учиться – так пусть уходит, не завлекая, порой насильно, других. Тех, которые хотят выучиться, поступить в вуз, стать видными учеными и имеют на это способности. Нет, задача организаторов побегов будто состоит в том, чтобы сделать из коллектива послушное стадо неучей, которым и далее будет легко управлять. А если найдется протестующий, да еще сообщит о зачинщиках учителям – это вообще кошмар! Часто и бойкотом здесь не обойдется. Нередко будут и побои, навсегда приклеится кличка «стукач». И житья человеку в этой школе не станет. И что особенно прискорбно, организаторы травли правдолюбца будут опираться в своих происках на «отрицательный образ» Павлика Морозова, созданный зарубежной пропагандой. А ведь он был пионером-героем, не побоявшимся отдать жизнь в борьбе с врагами того дела, которому он собирался служить.
Вообще наемники мирового правительства умело использовали в своей работе тему разоблачения культа личности, поднятую Хрущевым. Они разожгли в народе борьбу со «стукачами». И что вы думаете, они боролись с клеветниками, с природными садистами, которые, исходя из личных интересов, «закладывали» соседа, чью комнату или жену хотели прибрать к рукам? С теми, которые разбивали графин о голову С.П.Королева или мочились на голову маршала Мерецкова? Нет, такие уроды - чекисты и их подручные - нужны были им самим для организации дел, подобных тем, которые происходят сейчас на Украине. Объектом их атак становились честные граждане, боровшиеся с ворами и саботажниками. Их надо было опорочить навсегда. Павлики Морозовы им были не нужны, как писал Аллен Даллес. Они были опасны, как люди, обеспечивавшие обратную связь государственным органам. Неоценимую службу нашим врагам сослужил в то время первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев.
КТО НАПРАВЛЯЛ НИКИТУ ХРУЩЕВА?
Этот человек со своим безумным «творчеством» во всех сферах, включая идеологию, засиял на небосклоне нашей горемычной Родины в то время, когда шло идейное формирование моего поколения. Сталин умер незадолго до того, как нам предстояло идти в первый класс. И завертелось – закружилось. Как всегда началось с кадровой чистки. Пока Совет Министров возглавлял Г.Маленков, первый секретарь ЦК партии Хрущев метался по областям и о чем-то сговаривался с первыми секретарями обкомов, особое внимание уделяя тем, кто был в обиде на Сталина и его руководящее окружение. Тем, кому при Сталине со всей очевидностью грозило скорое устранение от власти.
Вождь скончался 5 марта, а его преемник по руководству партией метался по городам и весям до «холодного лета 1953 года». Эти «весенние метания» вдали от оставшегося на хозяйстве Маленкова привели к серьезным результатам. Вернувшись в Москву, Никита приступил к операции по уничтожению своего главного врага в данной ситуации – Лаврентия Берия.
При всей неоднозначности этой личности он отличался тем, что организаторскими способностями после смерти Сталина несомненно превосходил всех остальных. К тому же в его подчинении была мощнейшая к тому времени структура – МГБ. Берия был решителен и последователен. Короче говоря, пока он был жив, все замыслы Никиты или его дирижеров, были бы неисполнимы. Когда-то по журналистским делам довелось побывать на одном уральском предприятии по обогащению урана. Громадные цеха в сотни метров длиной, по которым работники передвигаются на велосипедах, сотни веретен-центрифуг, непрерывно вращающихся с бешеной скоростью по 20 лет. Суперсовременное производство поражало своими масштабами. Здесь производилось и топливо для атомных электростанций, и «начинка» для ядерного щита страны. Но в тот день меня больше всего поразила табличка на одном из зданий предприятия - «Улица Берии». Подумалось: фильм исторический снимают. Я видел подобное в Германии на киностудии ДЕФА, где Евгений Матвеев снимал историческую ленту «Победа» по сценарию Александра Чаковского.
На всякий случай поинтересовался надписью у директора предприятия Корнилова. И оказалось, что никакого фильма не снимается. Просто, как заметил руководитель комбината, «Если бы не было Берии, у нас еще долго не было бы атомной бомбы». Заметив мое недоумение, добавил: «Сходите в наш архив, Вам покажут некоторые документы, и Вы многое поймете по-новому».
Действительно, когда показали папку с распоряжениями Лаврентия Павловича, было чем восхититься. В директивах и служебных записках – никаких призывов, никаких громких слов, а тем более угроз. Зато алгоритм действий исполнителей расписан до мельчайших деталей со скрупулезной точностью. Выглядело это примерно так: «товарищу такому-то, взять такой-то документ, дополнить такими-то данными, согласованными в КБ таком-то, передать товарищу такому-то в срок до…, доложить такому-то до (указан срок). В случае затруднений с исполнением немедленно обращаться туда-то по телефону… Дублировать телеграфом на мое имя. Народный комиссар внутренних дел Лаврентий Берия».
«Ну, какие впечатления от документа?» - слышу голос из-за спины. Рядом стоит маленький сухонький человек солидных лет с геройскими звездами на груди. Неужели это сам Юлий Борисович Харитон – один из основоположников ядерной физики в стране и в мире, один из главных создателей советских атомной и водородной бомб?! Да, это был он и был готов прокомментировать документы, подписанные легендарным наркомом. Он рассказывал, а я вспоминал картинку из детства, времен лета 1952 года. Тогда мы с семьей вернулись в Подмосковье с Сахалина, а откуда-то из Грузии в гости приехала некая тетя – дальняя родственница. В один из дней она вдруг заявила: «Я Алику (мне было 6 лет) такое покажу, чего он в жизни не увидит». И в один из дней к дому на Оболенском переулке Москвы подъехал громадный весь блестящий ЗИС-110. Мы с тетей и с моими родителями уселись в него. За рулем сидел лейтенант НКВД, рядом с ним еще один офицер того же ведомства, и мы поехали… в Кремль.
Тогда на территорию Кремля свободно граждан не допускали, но мы въехали прямо в Спасские ворота на машине. Она остановилась, все вышли на улицу, а навстречу нам шел добродушного вида дядя в мягкой шляпе с широкими полями и в широких, по тогдашней моде, брюках с отворотами. У него был такой добрый вид, что я очень удивился, от чего вытянулись все взрослые, особенно мой отец и сопровождавшие нас офицеры, и как бы окаменели. Не помню, о чем он говорил взрослым, но вот повернулся ко мне, положил мягкую руку на плечо и, хитро улыбнувшись организовавшей эту поездку тете, спросил: «Алик, назад на Сахалин хочешь?». Я не знал, что ответить, повернулся к отцу и увидел, что он побелел, как полотно. Потом мы все спустились в закрытый в это время дня для посетителей Мавзолей, только не со стороны Красной площади, а со стороны Кремля. Выйдя уже на Красной площади, прошли по территории мемориального кладбища у кремлевской стены и распрощались. Таким мне и запомнился Лаврентий Павлович Берия, а через год его не стало.
Официальная история ареста, «суда» и казни Берия стала уже хрестоматийной. Согласно ей, заручившись согласием многих членов ЦК, каждый из которых, подобно самому Никите, имел какую-то обиду на Сталина и его ближайшего сподвижника Берию, оперевшись на политически малограмотных военных типа Жукова, Батицкого, Москаленко и других, Хрущев выманил всесильного чекиста на заседание Политбюро ЦК, где тот и был арестован. Затем, якобы, его, завернутого в ковер и положенного на дно автомобиля, тайно вывезли из Кремля и спрятали где-то в подвалах штаба округа в ожидании суда. Потом, мол, состоялся закрытый суд, полностью изобличивший «супостата». А затем приговор был приведен в исполнение лично маршалами, и Лаврентий Павлович, чтобы от него не осталось и следов, был сожжен в печи.
С тех пор прошло более 60 лет, но сегодня вопросов больше, чем ответов. Во-первых, был ли вообще Берия живым вывезен из Кремля? Согласно воспоминаниям его сына Серго, он был убит в своем особняке в районе Садового Кольца. Во-вторых, никаких документальных кадров суда над Берией народу так представлено и не было, кроме личных признаний подсудимого, которые фабриковать все давно научились. И еще одно. Судебный процесс предполагает участие в нем в разных ипостасях массы людей. Сейчас нет уже абсолютного большинства заинтересованных лиц, нет судей и подсудимых, нет государственного строя тех времен и самого государства. Но попробуйте взять интервью хотя бы у одного из участников процесса. Заранее говорю: ничего у вас не получится. У нас в «Красной звезде» работал в приемной юристом некто Петр Сазонов – отставной член военной коллегии Верховного Суда. Он официально участвовал в процессе над Берией. Но спустя десятилетия с тех событий 1953 года, никто не мог разговорить его и вытянуть хотя бы несколько слов о том процессе. А был ли процесс?!
Как бы там ни было, а именно с убийства Берии начался демонтаж коммунистической вертикали власти, было положено начало истории «пятой колонны» в рядах советского руководства. И что особенно прискорбно, во главе этой колонны неоднократно оказывался главный руководитель партии, человек, стоящий на вершине властной пирамиды. И пока он стоял на ней, он определял все. Что и говорить, если наша внутренняя политика с 50-х годов прошлого века вершилась по воле неких внешних, зарубежных сил, следует признать, что их расчет был верным.
Убедившись в порочности нашего партийного, военного руководства и правоохранителей на примере «дела Берии», Хрущев развернул бурную деятельность по подготовке главного дела своей жизни – «развенчанию культа личности Сталина», а по сути – демонтажу социалистической системы управления. Разъезжая по стране, первый секретарь ЦК апеллировал к низменным чувствам партийных и государственных руководителей. Это было сделать легко, поскольку «кухарка» так и не научилась управлять государством. Он находил у людей поводы обижаться на Сталина и педалировал их. Ну а те, кто лично обижен не был, быстро смекали, что Сталина уже нет, а Хрущев – вот он. Значит, для личной безопасности, а, возможно, и последующей карьеры, надо держаться Никиты. Так партия – многомиллионный коллектив идейных единомышленников (так, во всяком случае, декларировалось в официальных документах), стала со всей закономерностью превращаться в сборище беспринципных карьеристов. Да и была ли она другой на самом деле? Ведь еще Ленин предупреждал, что в мирное время в партию, стоящую у власти, неизбежно полезут карьеристы, проходимцы и прочая сволочь. А в 50-е годы наконец наступило долгожданное «мирное время». С таким изрядно « почищенным» Хрущевым в ходе поездок по стране составом партия и подошла к своему ХХ съезду.
История съезда широко известна. Даже заручившись поддержкой большинства, Хрущев с присущей ему трусостью и подлостью всерьез опасался последствий «разоблачения» культа личности для собственной личной безопасности. Поэтому, как всегда, пошел на коварный обман: самый главный вопрос съезда его стараниями был вынесен за рамки повестки дня форума, и оглашен им лично, неожиданно для всех уже после того, как повестка дня была исчерпана. С присущим новому партийному лидеру хамским напором он скороговоркой высказал все, что хотел, не допустив обсуждения, заявил, что это сугубо закрытый внутрипартийный документ, который следует довести лишь до руководящих органов партии. Разумеется, этот «совсекретный» документ незамедлительно был доведен до западных супостатов, оглашен ими через разные «голоса», а внутри страны коммунисты и беспартийные еще долго довольствовались, кроме этих «голосов», политическими анекдотами и кухонными слухами. Так начиналась «хрущевская оттепель». А правильнее было бы сказать: контрреволюционный антикоммунистический переворот, возглавляемый «первым коммунистом» первой в мире социалистической страны.
А собственно, Хрущев ли его возглавлял? Это, не известно, из какой шахты взявшееся существо с уровнем интеллекта, наиболее ярко доказывающим, что не каждая кухарка может управлять государством, человек, похоже, вообще не читавший книг и делавший четыре грамматические ошибки в одном слове «ознакомиться», вдруг оказался на верхушке партийной и государственной вертикали власти. Кто его туда привел, как ему удалось обмануть сталинскую проницательность? На этот счет серьезных исторических исследований до сих пор нет. Не потому ли, что нынешним правителям мира очень хотелось бы скрыть свою роль в планировании и осуществлении этой крупнейшей стратегической операции третьей мировой войны – информационной?
О Хрущеве известно, что на заре своей партийной карьеры он попал в сообщество троцкистов. После разгрома Троцкого и его сотоварищей в нашей стране незадачливому якобы шахтеру (социальное происхождение его тоже имеет массу «белых пятен») пришлось бы несладко. Если бы на помощь ему не пришел тогдашний руководитель украинской партийной организации Лазарь Моисеевич Каганович. Каких только покаянных писем не писал ему Никита, каких клятв верности коммунистической партии и лично Лазарю Моисеевичу он ни приносил! В конце концов, «русский хохол» Хрущев оказался хитрее еврея Кагановича. Опытный партийный деятель взял его под свою защиту и опеку. Эта опека надежно защищала Никиту от репрессий и карьерных противников. Она и вознесла его на руководство московской, а потом и украинской партийными организациями. Молодой, да из ранних, партийный руководитель «достойно» отблагодарил своего могучего протеже, объявив его активнейшим членом «антипартийной группы» и отправив досрочно на пенсию. Почему ему так легко удавались деяния, представлявшиеся неосуществимыми? Отнюдь не по причине его выдающегося интеллекта, громадного опыта партийной работы или особых заслуг перед страной. Остается предположить другое: двигала тайная рука из-за рубежа. Уж больно точно выполнял он все, что было нужно для победы в информационно-идеологической войне империалистических, а затем и откровенно фашистских сил.
Первый разящий удар был нанесен им на ХХ съезде по коммунистической идеологии. О чем думал при этом Хрущев и умел ли он вообще думать – ведомо только ему самому. Но удар не только идеологии, но и всему государству был нанесен непоправимый. Мы уже говорили, что проблем сталинское правление оставило массу. Теория коммунистического строительства, по сути, разработана не была. А отдельные ее элементы были крайне противоречивыми, утопичными, не соответствующими российской действительности. Попытка загнать новое содержание в старые формы, народовластие – в жесткую управленческую вертикаль с единственным всевластным лидером на верху пирамиды – привела к массовым репрессиям вместо всенародного поиска путей создания нового общества. Это было, и это требовало немедленного исправления.
Была ли на самом деле при Хрущеве устранена вертикаль власти? Отнюдь нет. Не стало массовых расстрелов, но в этом не было и нужды. Реформированный сталинский КГБ контролировал ситуацию в низовых структурах общества. Существовали репрессии, политические заключенные. Пресекались создания новых независимых политических партий и организаций, тщательно контролировалась печать, литература, глушились иностранные «голоса». Речь об историческом творчестве масс шла только с трибун партийных съездов. Творить историю дозволялось на деле только самому Хрущеву и узкой группе его приспешников. Ну, они и «дотворились» до полных абсурдов в экономике, государственном устройстве, в военном деле. Везде торжествовала некомпетентность. Об этом не стоит и говорить – анекдоты тех лет до сих пор в ходу. И про кукурузу, которую у нас сеют, а собирают в Канаде, и про малогабаритные квартиры, где пол объединен с потолком, и про министерство путей сообщений, разделенное на министерство «туда» и министерство «обратно» (насмешка над партийными комитетами, разделенными на промышленные и сельские), про нищего главу партии и государства, ищущего, кому бы еще помочь.
Короче говоря, все плохое, накопившееся при Сталине, осталось, зато действительные завоевания советской власти планомерно уничтожались. А ведь они были – и побежденные инфекционные болезни, и преодоленная почти поголовная неграмотность населения, практически бесплатное жилье и образование, регулярно снижающиеся цены на продукты и предметы первой необходимости… А главное – впервые в истории человечества была побеждена власть денег, разорван союз финансового капитала и политической власти. Деньги перестали давать политическую власть и решать вопросы развития общества вопреки его реальным потребностям и здравому смыслу. Страна впервые в истории вырвалась из-под власти капитала, противопоставила себя всемирному движению к укреплению империализма, как высшей стадии капитализма, и тенденции нарождения мирового фашизма.
Что же произошло за десятилетие правления Хрущева? Идеология, позволившая при всех ее бедах и недостатках добиться фантастических достижений и побед, была не просто подорвана, а разрушена в корне. Ведь любому обывателю было понятно, что, если тридцать лет страной правили тираны и преступники, и с ними ни партия, ни советская власть ничего не могли поделать, то на что же годится такая власть и ее идеология?! И никакие попытки Хрущева отделить Сталина от Ленина и вообще от коммунистической идеи не могли увенчаться успехом. Ведь любому гражданину, кроме самого Никиты Сергеевича, было ясно, что эти понятия неразделимы, что Сталин твердо идет по намеченному Лениным пути. Что ошибки были, в первую очередь, присущи Ленину, а Сталин, продолжая играть роль его верного ученика и соратника, даже в случае разногласия с «вождем мирового пролетариата» неизменно уступал Ильичу и становился на его позиции.
А как обстояло дело с остальными достижениями сталинского руководства? Они последовательно утрачивались. Со смертью Сталина ежегодные мартовские снижения цен на товары первой необходимости прекратились. За несколько лет хрущевских экспериментов в аграрном секторе он, и так не слишком богатый, покатился вниз. Соответственно, вверх поползли цены на продукты, причем не на единицы процентов, а сразу в полтора – два раза на мясо, молоко, масло. Приусадебные хозяйства экономическими мерами были разрушены. На всенародное недовольство лысый «аграрий» ответил демократическим способом – расстрелом мирных рабочих демонстраций в Новочеркасске. Если Сталин проводил репрессии в основном в руководящем звене, теперь стрелять стали прямо в рабочих, в пролетариат – носитель коммунистической идеи. В стране запахло фашизмом, побежденным этой же страной двадцать лет назад. СССР стал вписываться в мировые тенденции?!
К чему привела такая политика? В последнюю зиму хрущевского режима – в 1963 – 1964 годах – в стране разразился хлебный голод. Белый хлеб был только в Москве и Ленинграде, в остальных городах и селах – какой-то немыслимый сертификат из молотого гороха и кукурузы, мокрый, тяжелый и непереносимый для желудков. Я тогда служил в самых хлебородных местах, на юге Украины. И там наша часть всю зиму давилась этим, с позволения сказать, хлебом. В армии думали, как искоренить последствия реформ, проведенных этим незадачливым преобразователем в оборонной сфере. (Диспропорции, вызванные ставкой на ракетные войска и немотивированным сокращением личного состава, авиации и надводного флота). В правоохранительной системе, где революционер «от кукурузы» насаждал товарищеские суды, добровольные народные дружины, амнистии, условно-досрочные освобождения и взятие преступников на поруки трудовыми коллективами, закон подменялся демагогией. Профессионалы уголовного розыска, часто с риском для жизни, выискивали преступников, кропотливо собирали доказательную базу, проводили следственную работу, готовили дела для суда. Там профессионалы в условиях состязательности сторон обвинения и защиты проводили судебное следствие и в соответствии с Законом выносили приговор, который можно было обжаловать и тем самым еще более повысить профессионализм правозащитных действий. И вдруг после всего этого по политическим соображениям объявляется амнистия или решением руководства исправительного учреждения проводится условно-досрочное освобождение или преступник отдается на поруки юридически безграмотным членам трудового коллектива. Теперь еще круче – после многотрудных и порой опасных действий профессионалов право окончательного решения делегируется дюжине запуганных или купленных, подобранных методом случайной выборки присяжных заседателей. А как же Закон? Он послушно отступает. Но Закон, если он правильный, должен исполняться безусловно. А если он сам не лишен недостатков, он должен немедленно перерабатываться. Иначе, полнейшая анархия, которая у нас сейчас и господствует. Но, видимо, кого-то такое беззаконие вполне устраивает. Кого?
Давайте, как делают иногда на тренировках шахматисты, перевернем шахматную доску и поставим себя на место наших заклятых врагов – «мирового правительства». К началу прошлого века все у них шло «по плану». Ситуация развивалась так, как и положено развиваться капитализму на высшей, как тогда казалось, его стадии – стадии империализма. Довершить создание мировой вертикали власти должна была первая мировая война. Сначала все шло, как было задумано. Наиболее мощная европейская держава, претендовавшая на единоборство с англо-саксами за мировое господство, Германия была сокрушена. Вторая помеха на пути к мировому господству Россия, хотя формально и оставалась в числе союзников победившей Антанты, на деле была далеко отодвинута от дележки планетарного пирога. На германские деньги силами «пятой колонны» в ней была совершена революция – прообраз многих будущих цветных и бархатных путчей, различных майданов, позволяющих добиться целей мировой «элиты» чужими руками.
С октября 1917-го Россия выпала из мировой экономической и политической системы и, казалось, надолго. В стране разразилась гражданская война, добивались промышленность, транспорт, сельское хозяйство, на международной арене творились парадоксальные деяния. Например, подписывался позорный Брестский мир с уже проигравшей войну Германией. Правительство молодой Советской России, состоявшее в основном из инородцев, было далеко от национальных российских интересов. Многомиллионное население огромной крестьянской страны рассматривалось ими лишь как хворост для мирового революционного пожара. Пока при власти были Ленин и Троцкий, так все и шло.
Но вот Ленин тронулся умом и убыл до смерти в Горки, Троцкий осмелел и не в меру активизировался. Похоже, подавив в России несколько крестьянских восстаний, он решил, что может обойтись и без зарубежных наставников, приступил к поиску путей, способных привести его самого на вершину единоличной власти. Но тут он явно недооценил, что на этом пути встанет другой нерусский вождь русской революции – Иосиф Сталин. Тому тоже не нужны были соратники на вершине власти. Не любил он и иностранного вмешательства в его дела, а в отличие от Ленина и Троцкого за рубежами он годами не жил и никому из мировых денежных мешков ничем должен не был. Напротив, сам приступил к интенсивному руководству организациями Третьего Коммунистического Интернационала. Перспектива для империалистической верхушки была пугающей. При успехе Сталина на планете появлялся второй, антагонистический для первого, центр мировой власти. Вместо одной Вавилонской башни на планете зарождалось две, с разными политическими системами. При такой ситуации безраздельно править миром было невозможно.
Поначалу были замыслы расправиться с Россией обычным военным путем. Но этому сначала помешало то обстоятельство, что страны, претендовавшие на мировое господство, сами только что вышли из мировой войны сильно потрепанными. В 20-е годы удалось опробовать на крепость только восточные границы России, на КВЖД. Неудачно. Затем разразился мировой экономический кризис, который затронул все ведущие западные страны и лишь в небольшой мере Советский Союз. Две пробы его опять же восточных границ на Хасане и в боях на Халхин-Голе тоже успеха империалистической властной вертикали не принесли. В конце 30-х годов была сделана разведка боем на советско-финской границе, и, хотя триумфальной победу советских войск над белофиннами назвать нельзя, но в конечном итоге поставленных целей существенно реформированная Красная Армия достигла.
Оставалось последнее средство – новая мировая война. По укоренившейся привычке англо-саксы хотели бы провести ее чужими руками. Благо, в центре Европы есть жаждущая реванша, истрепанная Веймарскими соглашениями уже фашистская Германия. Политические маневры, предшествующие второй мировой, ставящие своей целью втянуть в военную катастрофу максимум государств и направить их совместный удар на Москву, хорошо известны. Известен и итог шестилетней бойни. Миллионы погибших, еще больше искалеченных, разрушенные города и заводы. Но Гитлер побежден, а вместе с ним и надежды Запада на легкое завоевание мирового господства. Вместо этого, новая политическая система вышла за рамки одной страны, образовалась мировая социалистическая система. Пусть и не свершилась мировая революция, как сначала задумывалось коммунистами-утопистами, но монополия на власть мирового капитала была основательно подорвана. В мире вместо одной высилось уже две вертикали власти, между которыми шла непримиримая борьба за мировое господство, за превосходство в экономике, в военной силе, за владение умами людей. Причем, по многим параметрам быстро стало просматриваться превосходство сил социализма. Это было для наших союзников по выигранной войне нестерпимо.
Что делать? Для начала американцы схватились за ядерное оружие, которым в 1945-м году они владели монопольно. Но две атомные бомбы, сброшенные ими в августе 45-го на Японию, были единственными зарядами, которыми они к тому времени располагали. Для победы над СССР нужны были сотни и тысячи атомных бомб. Но пока их делали, в 1948 году у нас появилась своя атомная бомба. А пять лет спустя СССР первым испытал водородную бомбу. Ядерный паритет стал реальностью. Теперь он мог быть гарантом сохранения мира, но не средством нападения. Как же пресечь распространение по планете новой силы, серьезно подрывающей планы Запада на порабощение всего человечества? Тогда и появилась доктрина Аллена Даллеса, или вытекающая из нее Директива Совета национальной безопасности США №20/1 от 18 августа 1948 года. Вот хотя бы несколько положений из нее:
«Мы должны создавать автоматические гарантии, обеспечивающие, чтобы даже некоммунистический и номинально дружественный к нам режим:
а) не имел большой военной мощи;
б) в экономическом отношении сильно зависел от внешнего мира;
в) не имел серьезной власти над главными национальными меньшинствами;
г) не установил ничего похожего на железный занавес.
В случае, если такой режим будет выражать враждебность к коммунистам и дружбу к нам, мы должны позаботиться, чтобы эти условия были навязаны не оскорбительным или унизительным образом. Но мы обязаны, не мытьём, так катаньем, навязать их для защиты наших интересов...».
Что означает для американцев понятие «наши интересы», уже хорошо известно любому непредвзятому в суждениях гражданину. Но с какой последовательностью продвигали их в жизнь практически все руководители Советского Союза и России за последние полвека! Этому можно бы было только поражаться, как чудовищному феномену, если бы за трагическими для нашей Родины деяниями не стояла планомерная работа мирового правительства и бесстыдное, грязное предательство со стороны тысяч (!!!), людей, называвших себя коммунистами и вождями России. Глубине их падения поражались даже лидеры мирового правительства. Ведь в этом же процитированном документе есть их прогноз, что патриоты и коммунисты организуют подпольную работу на бывших советских территориях, ставших подвластными мировому капиталу. Ничуть не бывало! Никакой организованной борьбы не было, а лидеры коммунистов, отбросив более радикально настроенных однопартийцев, привычно закрепили за собой единоличную власть и расселись на сверххорошо оплачиваемых креслах в буржуазной Государственной Думе. А начиналось все с Хрущева.
О происках зарубежной закулисы, об их планах идеологической борьбы с нами тогда много говорилось, но практических выводов советское руководство сделать не смогло и, видимо, не хотело. В немалой степени это обстоятельство и подготовило скорый крах государства – лидера социалистической системы. Речь в размышлениях профессионального империалистического разведчика Даллеса шла о том, как без глобального применения военной силы уничтожить растущую вторую на планете вертикаль власти, соизмеримую по силе и возможностям с властной пирамидой мирового правительства. Речь шла не только о защите мирового империализма, но и о расчистке путей к развитию мирового фашизма. Понятно, что для этого на земле должна остаться монопольная вертикаль власти. Но как этого добиться? Ведь в мире к тому времени существовало порядка двухсот суверенных государств, и у каждого была собственная, более или менее независимая вертикаль государственной власти.
Что же все их уничтожать в огне мирового пожара? Зачем? Пусть остаются, только не надо давать им самостоятельности. Пусть будет много небольших вертикалей власти (без них будет общий хаос, и мировому правительству придется выполнять непосильную задачу по управлению взбесившимся стадом), пусть правители национальных образований жестко и авторитарно управляют своим населением, но послушно выполняют волю поставивших их к власти зарубежных хозяев. Опыт на этот счет был уже накоплен… Гитлером на оккупированных территориях во время второй мировой. Имея те же цели, что и современные его последователи, то есть – насаждение фашизма, фюрер создал целую систему гауляйтеров, бургомистров, сельских старост и прочих прислужников. Объединяла их ненависть к своему народу, жестокость, жажда власти, холуйская преданность зарубежным хозяевам и вседозволенность по отношению к своим соотечественникам. Такие же руководители должны были по замыслу А.Даллеса и иже с ним быть у руля покоренных и подвластных им территорий. Понятно, что подбираться они должны были из малограмотных, бездарных в плане созидания людей, скомпрометированных, как правило, уголовными делами, легко поддающихся шантажу на этой почве, беспринципных и корыстолюбивых.
В нашей стране западным творцам мировой истории «повезло». К моменту начала реализации даллесовского плана у нас умер (по другим версиям, был убит) Иосиф Виссарионович Сталин. Вместе с ним уходила эпоха. Она несла немало проблем, ошибок и даже преступлений, но в эту эпоху были и грандиозные победы в экономике, культуре, военном деле, социальной политике. А главное, соратники вождя были действительно преданы интересам коммунизма, интересам советского народа. В отличие от последующих поколений советских и российских руководителей, сталинцы шли к власти не для того, чтобы воровать (это было смертельно опасно). Они шли, чтобы строить, созидать принципиально новое общество и отвечать за ход возглавляемого ими дела перед всем народом. Пока рычаги власти находились в их руках, не то что внедрение фашизма – реставрация капитализма в стране была невозможна.
И тут под руку империалистам подвернулся Никита Хрущев. Чем привлек их внимание этот далеко не блещущий интеллектом человек? Видимо, злобностью, мстительностью и абсолютной беспринципностью. Он показал себя с этой стороны, не считая активнейшего участия в «сталинских» репрессиях (чего он особенно и не скрывал), в годы Великой Отечественной войны. Тогдашний начальник Генерального штаба Красной Армии А.М.Василевский рассказывал журналистам, как, прибыв в качестве представителя Ставки на Сталинградский фронт накануне исторического контрнаступления советских войск, он встретился с членом Военного совета фронта генерал-лейтенантом Н.С.Хрущевым. После краткой беседы о фронтовых делах Никита Сергеевич спросил маршала: «А Вы сегодня будете говорить с товарищем Сталиным?». Удостоверившись в том, что обязательно будет докладывать ежедневно, ЧВС фронта попросил: «А Вы не могли бы попросить его разрешения мне на несколько дней отлучиться в Москву? Там у меня дома дела неважные». Как ни было Василевскому неловко, но в конце разговора он передал Верховному Главнокомандующему просьбу генерала. После несколько затянувшейся молчаливой паузы Сталин произнес глухим голосом: «Пусть катится… Человеку, у которого в такой момент для страны есть какие-то домашние дела, в Сталинграде делать нечего». И Сталин, и Василевский хорошо понимали, что Хрущев попросту испугался ответственности: а вдруг контрнаступление наших войск провалится? Тяжело ему придется как ЧВСу фронта, тем более, совсем недавно на него легла личная ответственность за окружение наших войск под Харьковом.
Оказывается, этим человеком, рвавшимся на высшие посты в партии и в государстве, чаще всего руководил элементарный страх. И тогда, когда он должен был подвергнуться партийной чистке за связь с троцкистами и бросился за помощью на коленях к Кагановичу, и в годы войны, и когда спешил продемонстрировать лояльность к Сталину, купаясь в крови лично Хрущевым репрессированных подведомственных ему коммунистов. Боялся и позже, на ХХ съезде партии, «разоблачая» культ личности умершего вождя. Об этом он сказал сам, отвечая на вопрос одного из делегатов съезда «где же были вы, наблюдая все эти беззакония». «Кто задал этот вопрос? – спросил Хрущев. Ответа не последовало – Боитесь?! Вот и мы боялись». Даже здесь он соврал. Ведь Хрущев не боялся, а сам творил эти беззакония. А живого вождя он боялся беспредельно. Зато мертвого льва и осел лягнуть может. Что и говорить? Именно такие лидеры во главе изничтожаемых стран устраивали зарубежных борцов за власть над миром.
И Хрущев вполне оправдал их надежды. Он, по своему интеллектуальному уровню, был абсолютно не способен к плодотворной созидательной деятельности. Но это и не было нужно западным вершителям истории. Зато как разрушитель он был незаменим. Жизнь вообще показывает жесткую зависимость агрессивности человека от его интеллекта. Чем выше интеллект, тем ниже агрессивность, тем менее склонен человек идти на радикальные перемены, на применение насилия, тем больше склонен к постепенным эволюционным изменениям, экспериментам и анализу их результатов. И, наоборот, у человека низкого умственного и духовного уровня – прямо-таки какой-то зуд к революционным переменам, к насилию. «Весь мир насилья мы разрушим (интересно, не насилием ли будет разрушаться этот мир?) до основанья, а затем…». Что будет затем, недоразвитый революционер не знает и знать не хочет. Главное – разрушить. Так было всегда и везде: и в восстаниях рабов, ведомых Спартаком, и в многочисленных крестьянских бунтах, и в ходе Великой французской буржуазной революции, полившей кровью эшафоты и улицы Парижа. Не стала исключением и революция в России.
Но если в первые годы советской власти на какое-то время в силу ряда причин в стране возобладал созидательный дух, то с середины 50-х годов прошлого века пошла тотальная интеллектуальная деградация руководства партии и страны. После смерти Сталина ни одного советского и российского руководителя, оказавшегося на вершине пирамиды власти, по умственным и моральным качествам даже мысленно нельзя было поставить рядом с Франклином Рузвельтом, Уинстоном Черчиллем, генералом де Голлем. И даже на фоне наших недоразвитых «кухарок у власти» Хрущев был самым убогим. Зато с какой точностью выполнял он заветы Совета национальной безопасности США!
Начнем с последнего из четырех главных заповедей его директивы от 18 августа 1948 года – положения о железном занавесе. Ликвидировать эту естественную защиту от враждебного нам внешнего мира Хрущев поспешил, едва придя к власти. Последствия этих его «революционных» шагов в полной мере мы ощущаем в полной мере сегодня, через 60 лет после Никитиного международного демарша. Это и постоянные вмешательства Запада в наши внутренние дела, и экономическая зависимость России от империалистических держав, проявившаяся в ходе нынешних экономических санкций, и утеря многих моральных ценностей значительной частью нашего населения, и небывалый для нашей страны ранее наркотический бум, и много других неприятных, а то и катастрофических вещей. Короче говоря, были открыты многочисленные кингстоны для проникновения в Россию потоков враждебной информации, без чего была бы невозможна успешная для Запада информационная война и наше поражение в ней.
Что касается угроз обычной войны, со средствами массового уничтожения или без них, наши возможности поддержания стратегического равновесия резко снизились. Кроме экономических причин весомую роль в этом сыграло падение морального духа в войсках, расцвет так называемых «неуставных взаимоотношений», а если называть вещи своими словами – уголовщины в войсках, раскола личного состава по срокам службы и по национальному составу, групповому издевательству одних групп личного состава над другими, воровства и вымогательства. Причем эти нетерпимые в вооруженных силах отношения культивировались десятилетиями, о них было известно всем, но действенных мер по их пресечению не предпринималось. А начало было положено Хрущевым, с его усилиями по созданию в обществе и в его вооруженных силах в том числе, обстановки круговой поруки. Искажения отчетности о состоянии дел в войсках, принижение роли органов прокуратуры и вообще обвинительной стороны в пользу стороны защиты, взятие преступников на поруки воинскими коллективами, по факту зачастую превратившимися в вооруженные банды, - все это вело к глубокому разложению вооруженных сил.
Это будет в полной мере прочувствовано несколько позже. А пока, едва покончив с «разоблачением культа Сталина» и нейтрализацией его активных сторонников, новый первый секретарь ЦК партии прихватил с собой нового председателя совета министров Н.А.Булганин и кинулся с ним по морям и странам. После сталинского «железного занавеса», когда сам вождь за время своего правления только дважды выезжал за границу – в Тегеран и в Потсдам, хрущевские поездки были настоящей феерией. Он напоминал не руководителя огромной страны, находящейся после смерти Сталина и устроенного Никитой идеологического погрома, в нелегком положении. Больше похож он был на Магеллана или Миклухо-Маклая. Афганистан, Бирма, Пакистан, Индия, Индонезия, добрая половина европейских стран, США… Какие же географические открытия делал при этом «шахтер из курской Калиновки»? История об этом умалчивает, разве что хрестоматийный эпизод из области агрономической науки, когда после поездки в США и Канаду коммунистический лидер стал со всей марксистской одержимостью сеять кукурузу от субтропиков до полюса и искоренять травопольную систему Вильямса.
Зато жители стран, где появлялось это «чудо от политики», с его помощью открывали для себя загадочную русскую душу. То прикрикнет с высокой трибуны на «недобитых под Сталинградом», пригрозив их добить. То ознакомит их с русским фольклором, заставив матерых переводчиков попотеть над переводом выражения «Кузькина мать». То вместо аплодисментов постучит по той же трибуне ООН снятым с ноги ботинком. Зато если уж расщедрится… При снятии основателя антисоветского движения в послевоенном СССР с должности коллеги по политбюро напомнили подаренные дружеским странам целые заводы, которые с барского плеча самолично разбрасывал не только сам Никита Сергеевич, но и его верная супруга Нина Петровна. Что дали эти поездки нашей стране?
Действительно, «железный занавес» рухнул. Правда, в основном для власть имущих. Для рядовых граждан даже поездка на отдых в Болгарию оставалась проблематичной. А для тех, кто хоть раз коснулся документа с грифом «секретно», но не являлся секретарем партийного комитета, пересечение советской границы вообще было исключено. Вражьи голоса по-прежнему глушились, но совершенствование бытовых приемных устройств уже позволяло принимать сквозь треск и завывания глушителей передачи «Голоса Америки», «Свободы», «Свободной Европы» и других супостатов. Пусть это не всегда получалось в крупных городах, но на сельскую местность глушителей не хватало, а принятые там сообщения с быстротой молнии распространялись по всей стране.
С развитием средств массовой коммуникации и нужда в прослушивании по ночам радиоприемников отпала. Открылись другие средства накачки нашего населения враждебной информацией, что было особенно чувствительно в условиях практического разгрома на ХХ съезде партии коммунистической идеологии. Вакуума в идеологии не бывает. Торжествует либо наша, либо чуждая. Пусть наши граждане в массовом порядке еще и не ездили за рубеж, но иностранцы, в первую очередь, представители их спецслужб, массово двинулись в СССР. И везли они с собой отнюдь не только модные грамзаписи, джинсы и туфли «на микропорочке». Начала воплощаться в жизнь прибаутка «сегодня он танцует джаз, а завтра Родину предаст». К сожалению, она слишком многими воспринималась просто как шутка. Явно недооценивалась, не только рядовыми гражданами, но и теми, кто должен был профессионально этим заниматься, подрывная роль всех этих джазов, предметов фарцовки, порнопродукции и прочего. До нас только сейчас, спустя полвека, начало доходить, что музыка – это не просто средство услаждения слуха меломанов, а мощнейшее средство влияния на здоровье и психику человека. Что некоторые аккорды (секстовые и особенно септимовые) пагубно влияют на биоритмы человека. Содержащиеся при разложении сложных звукосочетаний гармоники высших порядков (миллиметрового диапазона частот) при длительном влиянии на человека могут привести к серьезным расстройствам здоровья и даже к смерти. И это всего за несколько минут прослушивания «тяжелого, жесткого и металлического рока», например.
Не так уж безобидна и внушаемая нам из-за рубежа мода. Ведь если молодой человек, опустошенный и потрясенный хрущевскими идеологическими реформами, в ответственный период своей биографии, определяющий всю последующую жизненную ориентацию, занимается только тем, что замеряет ширину брюк, толщину микропористой подошвы или гоняется за грамзаписями «на ребрах» (рентгеновских пленках) – это неизбежно приведет его к полной профанации и беззащитности перед идеологическим воздействием мировой закулисы. А если на него со страниц похабных порноизданий, с телеэкранов и из-под полы распространяемых первых тогда видеофильмов взирают обнаженные тела, разыгрываются сексуальные цены – это не может не вести к размыванию нравственных ценностей, национальных традиций и устоев, к постепенному разрушению первичной ячейки любого общества – семьи. Добавьте сюда полившиеся к нам с «фарцой» наркотические потоки, ранее не имевшие массового хождения в России, сопоставьте все это. И вы прочувствуете атмосферу интенсивного начала информационного нападения на нашу страну. Не в малой мере это и предопределило наше поражение в информационной войне. Для того, чтобы уверенно ориентироваться в потоках информации, чувствовать себя защищенным, надо обладать определенным иммунитетом. А он у нас выработан, как оказалось, не был. Ведь громадная масса населения просто не понимала, что такое хорошо и что такое плохо.
ВОЗНЯ НА ВЛАСТНОЙ ВЕРТИКАЛИ
Что дали кругосветные поездки «кукурузника» стране, сказать трудно. Во всяком случае, новых надежных друзей мы от них не получили, а со старыми отношения резко испортились. Сыграло свою пагубную роль хрущевское «разоблачение» культа личности. Ведь не только тогдашние советские руководители партии и государства были тесно связаны со Сталиным, многие признательны ему за свое выдвижение на высокие посты, большинство разделяли в основном его идеологические и политические взгляды. То же самое было с руководством братских стран народной демократии. Все их руководство после войны формировалось при непосредственном участии вождя. Хрущев понимал, что в большинстве своем они не согласны с его постановкой вопроса о культе личности. А значит, по мнению Никиты, их надо было убирать.
И Хрущев старался, как мог. Проще было с Болгарией. Верный поначалу соратник и ученик Сталина Георгий Димитров умер еще при Сталине в 1949 году. Правда, еще перед смертью был отодвинут от общения с массами, перед этим стал допускать критические замечания в адрес Сталина, заигрывал с разошедшимся во взглядах с советским руководством Иосипом Броз Тито. В конце концов, был приглашен на лечение в СССР и через два месяца после приезда умер «от диабета» в Барвихе. На его место в Болгарской компартии пришел Вылко Червенков, верный сталинист. С ним после смерти советского вождя пришлось повозиться, потихоньку отодвинуть с должности руководителя партии с передачей этого места Тодору Живкову, а потом и вовсе вывести из политической сферы. Чехословацкий лидер, верный сталинец Клемент Готвальд умер практически на похоронах Сталина, точнее – через два дня после возвращения с них. Жаловался на простуду, а скончался от разрыва аорты. Венгерский лидер Матьяш Ракоши, который сам себя называл «лучшим венгерским учеником Сталина», от руководства партией был отстранен после доклада Хрущева на ХХ съезде КПСС, а после контрреволюционного мятежа в Венгрии в 1956 году «убыл на лечение в Советский Союз», где и прожил до самой своей смерти в 1971 году.
С поляками, как всегда, непросто. Еще при Сталине там то поднимался по партийной лестнице, то отправлялся в тюрьму Владислав Гомулка. К моменту смерти Сталина Гомулка еще в 1951 году был арестован и сидел в тюрьме аж до 1956 года. А у руля партии в это время находился Болеслав Берут – ярый сторонник сталинских методов управления партией и страной. Был приглашен на ХХ съезд КПСС и умер при загадочных обстоятельствах в Москве сразу после съезда, существует версия о его самоубийстве. Конечно, в данных условиях Хрущеву сама судьба велела выдвинуть «политического сидельца» Владислава Гомулку прямо из тюрьмы в первые секретари ЦК Польской объединенной рабочей партии.
Вот такими жесткими методами в стане коммунистов шла идеологическая и политическая борьба. Но к чему она привела? Почивать на лаврах «победителю сталинизма», а вместе с ним и коммунистической идеологии в СССР, политическая обстановка не позволила. Ситуация в стране в середине 50-х годов прошлого века всем нам хорошо известна. У Никиты Сергеевича не получалось по большому счету ровно ничего. Поначалу была надежда на преобразование аграрного сектора путем освоения целинных и залежных земель. На первых порах какие-то результаты были. Но это только на первых, когда отдохнувшая за века нетронутая плугом земля дала отличные урожаи. Но прошли считанные годы, и отдавшая свои накопления нива отдавала человеку все меньше и меньше. Урожайность целины становилась ниже, чем в центральном российском Нечерноземье. Да и то, что давала пашня, сберечь не удавалось – не хватало элеваторов, зерноперерабатывающих предприятий, других зернохранилищ, не было достаточно транспорта для вывоза урожая в освоенные районы страны. Зерно нового урожая оставалось лежать под снегом в огромных буртах, оно намокало, спекалось и становилось непригодным даже на корм скоту. Зачем все тогда затевалось, зачем тратились огромные средства на безнадежное дело? Ведь об этом неоднократно предупреждали опытные руководители дохрущевского поколения.
Дело в том, что полная бессистемность, профессиональная и общая низкая грамотность нового первого руководителя партии в принципе не позволяла ему что-то полезное строить, создавать. Он был по определению не созидателем, а разрушителем. Стране это дало коллапс в сельском хозяйстве, быструю деидеологизацию населения, армия была потрясена диспропорциональными реформами, миллионными сокращениями наиболее подготовленного личного состава. В межнациональных взаимоотношениях при его попустительстве назревали конфликты, которые спустя некоторое время привели к рекам крови. К концу своего правления Хрущев довел страну до хлебного голода безо всяких войн и природных катаклизмов. Рабочему классу дал расстрел в Новочеркасске. Да и всему человечеству чуть было не спровоцировал в 1962 году горячую мировую ядерную войну, угроза которой нарастала во время Карибского кризиса. Короче говоря, для СССР это правление стало настоящим бедствием. Зато оно вполне устраивало мечтающих о сносе второго мирового центра власти представителей стремительно наращивающего свою мощь западного мирового правительства. Что могло быть лучше для нарождающегося мирового фашизма, чем крушение единственной на планете преграды для установления фашистами мирового господства?
Чего смог реально добиться Хрущев, так это того, что люди окончательно перестали понимать, что такое хорошо и что такое плохо. Как может выжить организм, не понимающий, кто он есть и что ему надо. Без этого иммунная система – единственная внутренняя защитная система организма – бессильна. Система «свой - чужой» перестает работать. И организм быстро или медленно, но погибает. Все это касается и общественного организма.
Первым делом, дала трещину и сделала первый шаг к самоликвидации только что родившаяся мировая система социализма. Если волнения в ГДР в 1952 -53-м годах еще можно было списать на недобитых в Германии старых фашистов, то события 1956 года были уже явлением новым. Сначала волнения в Польше, к счастью, окончившиеся бескровно. А спустя несколько месяцев, протестные выступления в Венгрии окончились, по сути дела, гражданской войной, открывшей череду подобных событий в странах так называемой «народной демократии». Здесь кровь полилась уже рекой – как обеих сторон собственно венгерского конфликта, так и советских солдат и офицеров. Символично, что одним из инициаторов и активных организаторов подавления восстания был темная личность в нашей истории – Юрий Владимирович Андропов, которого позже одни будут приравнивать к Сталину, другие представлять интеллигентом, гуманистом и либералом. Неверно ни то и ни другое. На наш взгляд, он был одним из активнейших врагов советской власти и России вообще – умным, хитрым и коварным.
Ну а на долю Хрущева, не успел он разобраться с венгерскими событиями, выпал новый конфликт – тоже знаковый. Речь шла о том, чтобы определиться с характером отношений послесталинского Советского Союза с «третьим миром». Ускорили необходимость принятия решений события в Египте. Новое египетское руководство во главе с Гамалем Абдель Насером национализировало имеющий огромное стратегическое и хозяйственное значение для всего мира Суэцкий канал. Ответом стали бомбардировки Англией, Францией и Израилем Александрии, Порт-Саида, Каира и других египетских городов и позиций египетской армии. Египет стал индикатором замыслов основных мировых держав по поводу новых отношений с «третьим миром». Ведь относившиеся к нему страны, составляющие большую часть населения земного шара, стремительно набирали силу, приобретали новое политическое качество. На планете развернулся процесс деколонизации. Бывшие колонии, еще вчера полностью покоренные, беспомощные и безответные страны, формально получали свободу. С кем они будут из двух обозначившихся центров мировой власти – с бывшими своими метрополиями, хозяевами, в лице лидеров мирового империализма или с молодой мировой системой социализма? Ответ на этот вопрос дорого стоил. Ведь бывшие колонии – это и безграничные запасы сырья, и громадные рынки потребления, и резервы дешевой рабочей силы, и важные стратегические объекты. Их позиция определялась и действиями обоих центров силы в Египте осенью 1956 года.
В ответ на неприкрытую агрессию стран Запада Советский Союз ответил не только дипломатическими демаршами. Был приведен в полную боевую готовность Закавказский военный округ. Войска подтянулись к границе члена НАТО – Турции. Против слабенькой турецкой бригады сосредоточилась сила, равная мощи фронта в Великой Отечественной войне. А тут еще командовать войсками прибыл прославленный командующий Великой Отечественной – маршал Советского Союза К.К.Рокоссовский. К изготовившимся к броску на юг, на помощь атакуемому вражеской авиацией Египту, войскам маршал обратился в духе «не посрамим, сынки, славы русского оружия!». И враг дрогнул, бомбардировки Египта прекратились. Начались длительные переговоры. Позиции СССР в странах третьего мира укрепились. Без официальной огласки в арабскую страну вводились советские танки, самолеты, установки ПВО вместе с военными советниками, а часто и просто с боевыми экипажами. На том этапе Египет был спасен.
С этого момента схема военной поддержки, разработанная при Хрущеве, стала распространяться по всему миру. Наши войска, еще при Сталине воевавшие негласно в Корее, появились во Вьетнаме, на Кубе, в Анголе, в Афганистане, в ряде стран Ближнего Востока. Оставались они и в Европе под названием групп советских войск. Казалось бы, идет поступательное движение мировой системы социализма, угроза мирового фашизма, порожденная империалистическим лагерем, отодвигается на задний план. Не тут-то было!
Что дали нашей стране военные успехи в подавлении мятежей в странах социалистического лагеря и успехи в защите интересов стран третьего мира? Хорошего ровно ничего! Ведь мы в отличие от западных колонистов приходим в другие страны не для того, чтобы брать себе там что-то, а для того, чтобы отдавать свое, в том числе жизни наших воинов. Причем гибнут и калечатся они там не как герои, выполнившие с честью приказ Родины. Власти воровато прячут «груз 200». Порой он не доходит даже до родных. Еще при Сталине, отправляя наши части и подразделения на войну в Корею, у военнослужащих отбирали документы, переодевали их в китайскую форму (каково выглядели в ней русские молодые парни с курской или тверской физиономиями?!). Настоящие герои, выполняя свой «интернациональный долг», оказывались в положении каких-то нелегальных жуликов, которые вместо гордости за воинскую доблесть должны были прятать свое лицо. И откуда взялся этот «интернациональный долг» костромского парня перед ангольским негром или афганским душманом? Но, может быть, своими геройскими действиями наши военные завоевали любовь и уважение у трудящихся масс и вообще у населения защищаемых ими стран?
История показывает, что все произошло с точностью до «наоборот». Переберите мысленно все страны, которые мы только что называли в связи с тем, что на их землю ступала нога советского солдата. К примеру, на испанскую землю она ступала еще при Сталине в 30-е годы прошлого века. Очень ли признательны нам за это сейчас испанцы? Я что-то не заметил. В результате Великой Отечественной войны Красной Армией были освобождены от гитлеровского фашизма пол-Европы, в том числе, сама Германия. Кто сейчас наиболее враждебно из европейцев относится к России? Именно освобожденные ею страны Восточной Европы, плюс Прибалтика и Западная Украина. Очень ли любят нас прикрытые кровью наших летчиков от налетов американской авиации граждане Северной Кореи? Не знаю примеров их дружеских по отношению к России действий. Что уж говорить о Китае, в чьей военной форме сражались наши отцы в Корее? Они отблагодарили нас островом Доманским.
Чем расплатился в историческом плане Вьетнам за многолетнюю поддержку в борьбе сначала с французами, потом – с американцами? Сегодня о «вьетнамских братьях» мы вспоминаем разве что на рыночных «толкучках» в Москве, где они огромными шайками торгуют контрабандным и некачественным товаром. Наши африканские «друзья», пригретые Хрущевым, - Ангола, Сомали, Йемен, Ливия – кого из них сейчас уж нет, а кто далече от нас. Я учился вместе с будущим главнокомандующим вооруженными силами Сомали Мохаммед али Самантром. Много говорили с ним о будущем дружественного сомалийского народа. Знали ли мы тогда, что будущее его – пиратство на государственном уровне? А социалистическое переустройство Ливии под руководством Муаммара Каддафи? Страшно вспомнить, чем оно окончилось. А сколько советских народных средств было вложено в ожидание счастья ливийского народа!
Не лучше и со странами Ближнего Востока, куда нас привел стратегический и политический «гений» Хрущева. Они действовали в основном по общей для них схеме. «Дружили» с Советским Союзом, представлялись верными строителями социализма до тех пор, пока что-то получали от нас безвозмездно – оружие, военных специалистов, а то и целые боевые части, деньги, Асуанскую плотину и тому подобные приятные вещи. Когда же эти поставки почему- то прекращались или свертывались, либо арабские братья находили более выгодных поставщиков, «дружба» прекращалась, а советских освободителей и защитников, как и гражданских специалистов, бесцеремонно выталкивали восвояси, как это сделал в Египте после смерти Насера Анвар Садат, в Ираке – Саддам Хусейн, далее везде.
Особняком стояла социалистическая Куба. Там Никита чуть не доигрался со своими стратегическими играми до третьей мировой войны. Благо, хватило у кого-то разума остановиться в ее развязывании. Больно уж ставки в этой игре были высоки. В конце концов, советские ракеты были выведены с Кубы, стороны вернулись на исходные позиции. Но что дали эти трансатлантические маневры Советскому Союзу? Как всегда, ничего, кроме многомиллиардных затрат. Больше наводить порядок в мировой системе социализма с помощью войск Хрущеву до самой своей отставки в 1964 году не пришлось. Разве что в Берлине возвели разделительную стену длиной в 155 километров, которую благополучно снесли в самое критичное время 1990 года при уже другом, не менее «талантливом», чем Хрущев, стратеге Михаиле Горбачеве. А Хрущеву в последние годы царствования войска понадобились в своей стране, чтобы подавить мирное выступление новочеркасских рабочих, протестующих против двукратного повышения цен на продукты питания первой необходимости. Вот так! Партия рабочего класса приказала открыть огонь по пролетариям, их детям и женам, просящим у своего авангарда кусок хлеба.
Пребывание Хрущева у власти уже нарушало планы по его использованию в интересах мирового империализма, который на словах жестоко критиковал Никита, а на деле творил именно то, что с неизбежностью разрушало главное препятствие на пути мирового империализма к мировому фашизму и к власти над миром. Хрущев разрушал первое в мире государство, где не властвовал финансовый капитал. И это разрушение Запад должен был сохранить любым путем. Но и здесь Никите Сергеевичу постоянно отказывало чувство меры. Его хаотическое правление уверенно вело к росту общего хаоса в стране, к полной энтропии в хозяйстве, в социальной сфере, в идеологии, но хаос неуправляем и извне. Это не могло устраивать западных его организаторов. Одиозного Хрущева пора было убирать. А его линию на укрощение оппозиции в странах народной демократии, на бессмысленные заигрывания с «третьим миром» продолжат последователи, ранее всех – «великий гуманист и борец за мир», вообще добродушный человек, творец «застоя» Леонид Ильич Брежнев.
Кто в октябре 1964-го смещал Хрущева? По-настоящему этот вопрос публично не освещен. Есть версии, отраженные в художественных фильмах типа «Серых волков». Кто-то усматривает в этом происки бывших комсомольцев - чекистов, кто-то ищет инициаторов партийного переворота среди членов тогдашнего политбюро, неубедительными представляются попытки возложить заслуги в этом деле на сменившего его на посту первого человека в партии Леонида Ильича Брежнева. В деталях нового «октябрьского переворота» еще предстоит разобраться историкам и летописцам органов госбезопасности. Мне приходилось беседовать с людьми, лично присутствовавшими на том закрытом пленуме ЦК КПСС.
Рассказывают, что прибывший из Пицунды вместе с А.И.Микояном Хрущев, возможно, действительно уже был предупрежден кем-то о разворачивающемся в цековских кабинетах сражении (а если и не был предупрежден заранее, то, несомненно, понял все, приземлившись на Внуковском аэродроме, по отсутствию обычного скопления встречающих). Ворвавшись в зал заседания, пронзил волчьим взглядом президиум пленума, окинул взором сидящих в зале «рядовых» членов и кандидатов в члены ЦК. Что подсказала ему в этот момент его некогда звериная интуиция? Нельзя сказать, что это заседание было для него неожиданным. Человек, весной того года переводивший его приватную беседу с французским социалистом Ги Молле, рассказывал, что под влиянием винных паров Никита Сергеевич вздумал расслабиться, пооткровенничать с недавним премьер-министром Франции, лидером ее социалистической партии. И на вопрос гостя «почему вы не разорвете дипломатические отношения с Китаем?» к удивлению и собеседника, и переводчика (разумеется, из КГБ) ответил: «Да я бы давно разорвал, но я сегодня не уверен, что завтра проснусь в своей постели».
Тогда в кулуарах и партийного руководства, и КГБ уже шли усиленные разговоры о скором конце карьеры первого секретаря. Поговаривали, будто наметилась смычка по этому вопросу между М.А.Сусловым и Ф.Р.Козловым, вопросительно поглядывали знатоки «нравов двора» на молодых А.Н. Шелепина и В.Е.Семичастного, пытались угадать позиции Н.В.Подгорного и Л.И. Брежнева. Конечно, доходили сведения об этом и до самого Хрущева. Но, как говорится, сколько ни ожидаешь беду – приходит она неожиданно. И сейчас Никита Сергеевич решил действовать, как он привык, нахрапом.
Председательствовал руководитель украинской партийной организации П.Е.Шелест. Прямо с порога Хрущев прокричал ему: вы просчитали, как я просил, какой ущерб сельскому хозяйству Украины нанес культ личности Сталина? «Нет, Никита Сергеевич, не успели. Мы сейчас просчитываем ущерб от Вашей волюнтаристической политики». Хрущев продолжал сверлить аудиторию гневным взором. Вот он остановил взгляд на Брежневе: « И ты с ними?! Ленька, свинья, я ж тебя из грязи вытащил!». В зале установилась гнетущая тишина. Не выдержала какая-то женщина, по говору тоже с Украины: «Не выдадим отца нашего родного!» «Молчи, дура! Не те времена настали», - буркнул кто-то из зала. Раздались аплодисменты, все более дружные. И Хрущев сник. Потом пошли выступления. «Мы все понимаем – и зачем твоя жена безо всяких санкций советские заводы иностранцам раздавала, и зачем ты партию на две части разделил, и почему кукурузу на северном полюсе сеял. Одного не поймем – зачем тебе на даче индийские слоны понадобились?», - вопрошал Суслов.
Короче говоря, песенка Никиты была спета, повтора пленума 1957 года у него не получилось. Противления этому решению ЦК не было практически никакого – уж больно всем надоел этот хитрый, но безграмотный авантюрист. Теперь партия и страна стали ждать, кто же придет на его место. Уже прочно утвердилось убеждение, что при нашей системе власти – властной вертикали, на вершине которой восседает один человек, от этого человека и зависит ближайшая история страны. Ждали недолго, но решение для большинства «непосвященных» оказалось неожиданным.
Все как-то были настроены, что на пост первого секретаря придет кто-то из наибольших авторитетов партии. Возможно, из сталинской гвардии. Пусть и не из первых ее рядов, каких к тому времени в политбюро уже и не оставалось, но хотя бы не столь оголтелые критики сталинской модели социалистического строительства, каким был Хрущев. Ведь были же такие «спецы», как А.Н.Косыгин, Д.Ф.Устинов или М.А.Суслов. Во всяком случае, их авторитет в партии и в народе был куда выше, чем у безликого провинциала Л.И.Брежнева, которого массы только и видели, что на портретах на праздничных манифестациях между столь же мало популярными Аристовым, Беляевым, Вороновым и другими им подобными. Тогда в народе распространился слух, что избрание Брежнева – дело временное. Что он «подежурит» на партийном троне, пока разберутся между собой более могущественные лидеры. А потом станет «козлом отпущения» за допущенные за время его правления грехи и вообще за октябрьский (1964 года) партийный переворот.
Что получилось на самом деле, известно каждому. Косыгин демонстративно уклонялся «от политики». Когда по долгу службы он должен был сказать несколько бравурных политических тезисов, Алексей Николаевич стыдливо опускал глаза и полушепотом произносил общепринятые вещи. Сам же занялся проектированием экономической реформы, заставив всех вспомнить о понятиях прибыли, оборотного капитала, вообще финансового капитала. И хотя Щекинский эксперимент его поначалу показывал неплохие результаты, он был, по сути дела, возвращением к оторванной от реального товара как продукта потребления финансовой экономике, с присущими ей банковскими спекуляциями, ростом безработицы, расслоением трудящихся по уровню доходов и другими, свойственными империализму на его последней стадии неприятными вещами.
Устинов, видимо, считал, и не без оснований, что его час еще не настал. И действительно, всю предшествующую сознательную жизнь он занимался хотя и очень важным, но для руководителя всей партии и страны довольно узким вопросом – был секретарем ЦК КПСС по оборонной промышленности. Правда, в последнее перед снятием Хрущева время он возглавил Всесоюзный совет народного хозяйства. Но эксперимент с совнархозами, как и все остальные новшества Хрущева, был признан неудавшимся, вместо совнархозов были восстановлены централизованные министерства, и особой славы за этот период работы он Устинову не принес.
Готовы были перехватить штурвал управления относительно молодые тогда партийные руководители, такие, как Шелепин, Семичастный, Егорычев. Кстати, они же сыграли заметную роль в свержении Никиты. Они-то были готовы, но кто им даст. Ведь кроме официальных лидеров, которые не покидали экранов телевизоров, в руководстве партии почти всегда были те, кого называли «серыми кардиналами», кто определял политику партии исподволь, не светясь особенно на публике. Таким был уже упоминавшийся в этой книге в связи с лечением его внука Михаил Андреевич Суслов.
Его роль и значение в выработке политики партии, в подготовке и проведении поворота к возрождению капитализма в нашей стране, во внедрении «пятой колонны» - исследована явно недостаточно. В представлении большинства людей это некий эксцентричный человечек, который всю жизнь ходил в одном и том же плаще и в одних галошах. Он же вешал в торжественной обстановке бесчисленные ордена Брежневу, периодически, не слишком часто, выступал с высокой партийной трибуны по вопросам теории коммунистического строительства и идеологии. Выпустил двухтомник своих трудов, вот, пожалуй, и все. Возникает вопрос, как такой незаметный внешне человек стал вторым секретарем партии? Почему, уже будучи генеральным секретарем, Брежнев не боялся так никого, как опасался Суслова? Почему именно Суслов взял на себя опасную работу на октябрьском (1964г.) пленуме по развенчанию авантюристической деятельности Хрущева?
Вообще биография Михаила Андреевича содержит массу «белых пятен». С самого ее начала, с 20-х годов прошлого века, не совсем понятно, как мальчик из бедняцкой семьи саратовского крестьянина, когда в каждой такой семье рабочие руки молодого человека – на вес золота, вдруг бросает крестьянский труд и уезжает учиться в Москву. И не просто учится, а оканчивает одно за другим три высших учебных заведения. И это в 20-е – 30-е годы, когда значительная часть его сверстников была вообще неграмотной, а неполное среднее специальное образование было редкостью. Как благополучно проходит через сито всех партийных чисток 30-х годов, занимая заметные должности, минует сталинские репрессии? Зато буквально все ведущие представители «пятой колонны», разрушившие партию и государство, получили свои посты из рук Михаила Андреевича.
Гнездом этих птенцов мирового империализма стал Ставропольский край, где в 1939 – 1944 годах работал первым секретарем крайкома, а потом многократно отдыхал в отпуске Суслов. Ведь именно оттуда взялся, а потом вырос до высшего поста в партии преемник Суслова на посту второго секретаря партии – один из самых хитрых и коварных врагов коммунизма и советской власти, тоже «серый кардинал» Юрий Владимирович Андропов, восхождение которого по партийной карьерной лестнице объяснить иначе, чем поддержкой Суслова трудно. Ни на каком из занимавшихся им постов крупных успехов замечено не было. Из Ставрополя выплыл Горбачев, подчиненным Суслова, а потом Андропова был А.Н.Яковлев, судя по мемуарам чекистов завербованный во время пребывания в Канаде, но жестко прикрываемый от публичного разоблачения ставшим к тому времени генеральным секретарем Горбачевым.
Суслов, Андропов, Горбачев, Яковлев … Только ли в них дело? Не было бы их – в очереди на руководство развалом страны стояли десятки ельциных, чубайсов, бурбулисов и прочих гайдаров. Но все становится на свои места, и роль каждого вырисовывается четко, если смотреть на события в нашей стране после смерти (гибели) Сталина сквозь призму интересов мирового империализма, а сегодня уже мирового фашизма.
Россия (Советский Союз) мешали всегда и всем претендентам на мировое господство, независимо от ее социального строя. Ведь даже в первую мировую войну одной из главных целей и наших противников (Германии и Австро-Венгрии), и официальных союзников (Антанты) было вовлечение в войну России и нанесение ей максимального ущерба. Ведь и «союзная» Англия торжественно обещала тогда «вести войну до последнего русского солдата». Кто выиграл в той войне – однозначно с позиции сегодняшнего дня и не скажешь. Во всяком случае, не Россия, которая, несмотря на формальную победу Антанты, как государство рухнула, отказалась отрезанной от всех главных мировых сил и обреченной еще на три года гражданской войны, на разруху промышленности, транспорта, сельского хозяйства, на голод и сплошные лишения.
Казалось бы, центр нарождающегося мирового фашизма, находящийся в основном в Западном полушарии мог торжествовать победу: ничто не мешает выстраиванию единой мировой властной вертикали. Германия, подверженная унизительному веймарскому мирному договору, лишенная возможности иметь стратегически значимые наступательные силы, еще долго не придет в себя. Трудно было тогда предполагать, что выращенные Западом и нацеленные на СССР германские реваншистские силы вдруг под руководством доморощенного национального фашизма в лице Гитлера и ведомой им национал – социалистской партии совершат такой кульбит и нанесут удар и по своим творцам и наставникам. И на это немцам хватит полутора десятков лет после создания Веймарской республики.
Что и говорить, темпы мирового развития возросли небывало. Кто мог ожидать, что Россия, представлявшая собой к середине 20-х годов прошлого века жалкое зрелище, не имевшая в мире никаких надежных союзников, уже через 10 лет станет ведущей мировой державой с мощной экономикой и вооруженными силами, способными в одиночку противостоять любой армии мира? Но это произошло. Поначалу англо-саксам удавалось, согласно своей укоренившейся привычке, воевать чужими руками, но это продолжалось недолго. Успешно прошедшему по странам Западной Европы Гитлеру стала претить роль пешки в чужой игре. Почему бы ему – триумфатору не начать выстраивать собственной мировой властной вертикали? Помешают западные «спонсоры»? Да помилуйте! История показывает, что эти денежные мешки бегут, как зайцы, едва получив слегка по носу. Это не немцы, не японцы, не даже венгры, готовые сражаться до последнего солдата. Черчилль уже готовился заявить, что Британия будет воевать до последнего… русского солдата.
Вот этого-то русского солдата фюрер и недооценил. А ведь знал же из истории об его боевых качествах. Знал и чем заканчивались все немецкие походы на восток. Знал и, тем не менее, начал войну на два фронта. Бес попутал? Заманил вековой мечтой о мировом господстве? Со своими закадычными врагами-соседями – Францией и Польшей – Гитлер разделался в два счета, потратив не более месяца на каждую. Островную Англию пощупал авиацией, а позже и ракетами, пока издалека. Понял, что до Америки далеко, а Англия без нее к активным действиям не готова. И тут лидер германского фашизма принимает роковое для себя решение – не уладив всех дел на Западе, начать сражение на Востоке. Неужто не учел, что в Советском Союзе у власти не какой-нибудь Хрущев – Горбачев – Ельцин, а великий Сталин? Что оппозиция ему – и партийная, и военная – недавно разгромлены полностью. Что внутри страны практически выстроена прочная вертикаль власти, и что вождь советского народа, одержимый идеей мировой революции, захваченный делами Коминтерна, не прочь распространить эту вертикаль на весь мир или на значительную его часть…
Что произошло дальше – знает каждый школьник (если, конечно, он учил историю не по украинским учебникам). Весь мир отметил семидесятую годовщину Великой Победы. Для нашей темы один из главных уроков, данных в 1945-м, заключается в том, что монополия на мировую власть финансового капитала разрушена. Что в мире появился, по крайней мере, еще один центр власти, который прямыми военными атаками разрушить не удастся. Что же делать? Мирное сосуществование? Ну, это лозунг для дураков. Им можно долго морочить голову обывателю, писать на каждом углу и на каждой железнодорожной насыпи «Миру – мир!» наряду со столь же «содержательными» «Слава КПСС!» или «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Но лидеры западного мира никак не собирались делиться своими баснословными доходами с кем бы то ни было, тем более с коммунистами. Знали это и Трумэн с Черчиллем, знали и их хозяева, знал и Сталин. Знали все «посвященные». И потому между праздничными победными тостами властители мира проницательно изучали намерения друг друга. Сразу за американскими атомными атаками на Хиросиму и Нагасаки последовали испытания советского атомного и, раньше, чем у американцев, водородного оружия. Короче говоря, западным претендентам на места в мировом правительстве было ясно, что пока жив Сталин, переиграть его не удастся ни в горячей, ни в холодной войне.
Между тем, уже прозвучала Фултонская речь Черчилля, уже писалась пресловутая доктрина Аллена Даллеса, воплотившаяся в директиву Совета национальной безопасности США от 18 августа 1948 года. Были сделаны реальные шаги к развязыванию «холодной войны». Но пока был жив советский вождь, документы эти носили больше теоретический характер. Однако наступил март 1953-го, и вождя не стало. Прошедший осенью 1952-го ХIХ съезд КПСС показал, что Сталин сделал глубокие выводы из процессов военных и первых послевоенных лет, пересмотрел ряд не показавших своей жизненности в новых условиях положений марксизма, готовился произвести большие изменения в системе управления страной, пересмотреть роль партии в этих условиях. На международной арене был распущен III Коминтерн, создавалась первая в мире межгосударственная военная организация антиимпериалистической направленности – Варшавский договор, создавался Совет Экономической Взаимопомощи и другие органы управления и координации новой Мировой системы социализма.
Умер Сталин или был убит – на эту тему до сих пор у историков нет единого мнения. Ясно одно: мешал он многим. И, в первую очередь, лидерам мирового империализмам. Со смертью вождя реализация планов Черчилля-Даллеса пошла стремительными темпами. Страну надо было лишить единой идеологии. Эта задача была поставлена перед старым троцкистом, безграмотным, но напористым авантюристом Никитой Хрущевым. Чтобы развязать ему руки, нужно было убрать наиболее опасного бывшего соратника Сталина – Лаврентия Берию. Это было сделано грязно, топорно, скрытно (без открытого суда) в первые же месяцы после смерти Сталина. Одновременно были физически устранены преданные Сталину руководители братских стран народной демократии. На ХХ съезде партии, как всегда подло, по-интригански, вопреки повестке дня съезда, путем осуждения «культа личности Сталина» была по сути дела ликвидирована коммунистическая идеология как главенствующая идеология страны. Ведь что бы там ни говорилось, каждому обывателю было ясно, что, если эта идеология и вытекающая из нее практика позволяла, согласно утверждениям Хрущева и его подельников, более тридцати лет руководить страной преступному режиму, то такая идеология ни на что не годится и реабилитации не подлежит.
Вслед за разгромом идеологии были устранены от активной политической деятельности ее наиболее авторитетные адепты – антипартийная группа в составе Г.М.Маленкова, В.М.Молотова, Л.М.Кагановича и «примкнувший к ним» Д.Т. Шепилов, Потом оказалось, что членов антипартийной группы было больше. К ним относились и К.Е.Ворошилов, и Н.А.Булганин, и М.Г.Первухин, и М.З.Сабуров. Просто, если в 1957 году назвать их всех сразу, всем бы стало понятно, что они составляли большинство тогдашнего президиума ЦК КПСС, а, следовательно, переворот совершили не они, а заговорщик Н.Хрущев. Как на самом деле и было.
После отрешения от должности осенью 1964 года надоевшего всем Хрущева люди ожидали принципиального кадрового решения по выбору нового руководителя партии. Принципиального выбора не последовало. На высшую должность в партии, а фактически и в стране, был выдвинут Леонид Ильич Брежнев. В истории с довольно серой личностью Леонида Ильича связывается почти двадцатилетний «период застоя». И это верно. Поначалу, относительно молодой еще тогда 58-летний лидер немного «пошевелился». Прежде всего, устранялись засорившие страну хрущевские благоглупости – от кукурузы на северном полюсе и совнархозов до диспропорций в развитии вооруженных сил; от разделения партии на две части (сельскохозяйственную и промышленную) до обязательной для вчерашних школьников трехлетней стажировки на должностях уборщиц или санитаров для поступления в вуз. «Отменив» сталинскую идеологию, Никита предложил свою – и вовсе бредовую. Громогласно пообещал на ХХII съезде партии построить коммунизм к 1980 году, а заодно к той же дате показать стране последнего священника.
Конечно, эти глупости довольно быстро ликвидировались, но партия и народ ждали дальнейших шагов. Старшее поколение надеялось на более решительную реабилитацию Сталина и проводимой им в жизнь идеологии, а птенцы хрущевской оттепели – на окончательное уничтожение той же идеологии, что и произошло, но 30 лет спустя. Не произошло и возврата к старому. Идеологически страна «зависла» в неопределенном положении. В экономике к концу 60-х годов попытался провести некоторые реформы Косыгин. Но их характер до сих пор оспаривается экономистами – мол, не были ли они поворотом к капитализму с его критериями прибыльности, перехватом инициативы в хозяйственном развитии финансовым капиталом и т.д. В конце концов, реформу решили «от греха подальше» приостановить.
Похоже, нормально развивались только вооруженные силы. Но это только со стороны. Все, кто служил в то время, или те, у кого служить довелось сыновьям, хорошо знали, что армия разлагается под напором мягко названных «неуставных взаимоотношений», а на самом деле – обыкновенного бандитизма. В армию стали призывать людей с судимостями, оружие давали в руки уголовникам. Личный состав неформально расслаивался по большим слоям в зависимости от года призыва, землячества, национальности и т.д. Во главе этих неформальных групп по обыкновению и становились уголовники. В массовом порядке росли случаи издевательства над молодыми солдатами или призывниками других национальностей. Росли случаи грабежа, избиений вплоть до инвалидности и даже убийств на почве этих самых «неуставных». Командование эти уголовные преступления покрывало. Сам командный состав все в большей мере поражался грехом стяжательства, очковтирательства, незаконного использования труда подчиненных в личных интересах, а то и просто откровенного воровства. Случаи эти лежали на поверхности, были у всех на виду, но действенных мер по ним не принималось.
Короче говоря, застой охватывал все сферы жизни общества. Не лучше обстояли и международные дела. Несмотря на постоянные разговоры о борьбе за мир, рассчитанные больше на обывателя, противостояние сил на мировой арене, подкрепленное гигантскими ядерными потенциалами противостоящих сторон, обострялось. Локальные войны не утихали по всему земному шару. Силовые провокации, способные разжечь третью мировую войну, вспыхивали то здесь, то там. Отнюдь не укреплялось единство и мирового коммунистического и рабочего движения. От единого по замыслу движения откалывались целые группы партий и государств, где эти партии оказались у власти. В Москве их усиленно классифицировали, разделяя на ревизионистов, догматиков и консерваторов. Все коммунистическое движение в Западной Европе было отнесено к оппортунистическому «еврокоммунизму», пораженному ревизионизмом, китайцы и иже с ними объявлялись догматиками, правыми были, как водится, только кремлевские руководители. Теоретические разногласия быстро переходили в практическую плоскость. Начало брежневского правления было ознаменовано событиями в Чехословакии, закончившимися вводом туда советских войск. Не успели разобраться с Прагой, как вспыхнули бои на Доманском с бывшими «китайскими братьями». Второй раз с ними же пришлось столкнуться во Вьетнаме, где схлестнулись между собой уже два наших «брата» - вьетнамцы и китайцы. Советский Союз был на стороне первых из них. Добавьте сюда военные действия в Африке, на Ближнем Востоке, где советские воинские части и подразделения поддерживали вооруженную борьбу арабов против Израиля и столь же регулярно изгонялись оттуда нашими арабскими «младшими братьями». Ну, и наконец, десятилетняя война в Афганистане, ставшая последней крупной акцией советских вооруженных сил.
Мир кипел, воевали и гибли тысячи наших солдат. Мирно спали только кремлевские руководители, приближавшиеся к среднему возрасту в 80 лет. Долгое время их не брала даже обычная смерть. В стране воцарился покой и застой. Но он кому-то, ох, как был нужен! Ведь это был не просто застой, а застой с загниванием. А что бывает при этом с живым организмом? Постепенная утеря иммунитета, иногда с агонией, и смерть. То же самое происходит, исходя из принципа изоморфизма законов управления, и с целыми странами и народами. Надо ли говорить, как это нужно всем врагам погибающего организма, не несущим при этом никаких потерь? Ведь если убрать единственных реальных противников западным потенциальным хозяевам мира, но не разрушить саму социалистическую систему – она может со временем восстановиться. Приди вместо Брежнева к власти на вершину пирамиды Косыгин, Устинов, Шелепин или Егорычев – история могла пойти другим путем. Но пришел именно нужный Западу «серенький» Брежнев. «Серость» всегда ненавидит талантов, гениев, принципиальных людей. Вот и главная задача Брежнева была не допустить к власти шелепиных, семичастных, егорычевых. Эту задачу он блестяще выполнил. А вы говорите «застой»! Какой же застой, если он создал идеальные условия для развязывания против нас информационно-психологической, по сути третьей мировой, войны, приведшей в 1991 году к безусловной победе Запада, к потере нами не только своего государства, но и, что еще хуже национального ИММУНИТЕТА. Разруха постигла не только государство, она царила и в головах людей. Это уже настоящий крах!
КТО МЫ ЕСТЬ, И ЧТО НАМ НАДО?
Любая иммунная система функционально состоит из двух основных частей. Первая распознает инородные тела в рамках защищаемой системы, выделяет из них наиболее опасные для организма. Она подобна СРЗО (самолетный радиотехнический запросчик-ответчик), называемому в народе «свой – чужой». Аналогично антителам в живом организме СРЗО обнаруживает воздушные объекты, запрашивает их на предмет принадлежности к защищаемому государству. При получении положительного ответа оставляет цель в покое, если же ответа нет или он не соответствует установленному коду, выдается сигнал тревоги с указанием местоположения цели, ее характера, направления движения. Остается принять меры к поражению объекта, превратившегося из летательного аппарата в воздушную цель для имеющихся средств поражения. Ну и вторая часть иммунной системы – сами средства поражения, действующие аналогично лимфоцитам в организме человека.
Таким образом, для выживания и развития любой системы, включая общество, необходимо соблюдение двух условий: система должна распознавать, что для нее полезно, а что вредно, или говоря словами поэта «что такое хорошо и что такое плохо», и второе – она должна эффективно уничтожать все для нее опасное. Причем «настройка» этой системы – дело весьма тонкое. Ослабеет иммунная система в целом – организм начнет уверенно погибать, подобно больному злокачественным заболеванием, возникшим из-за того, что антигены организма разучились распознавать чужеродные клетки или ослабили чувствительность к ним. Если антигены чрезмерно чувствительны, возникает то, что в живой природе известно как аллергия. Она возникает, когда распознающие механизмы принимают собственные клетки организма (или хотя бы нейтральные) за генетически чуждые и начинают борьбу с ними на поражение. Процессы этой борьбы принимают порой столь острый характер, что организм погибает, хотя ни злокачественных опухолей, ни вредных микроорганизмов в нем не обнаруживается. Расположенные к аллергии или страдающие наиболее опасной ее формой – астмой хорошо знают, какие муки приходится претерпевать, когда иммунная система «слишком бдительна».
Вот мы и пришли к тому, что для надежного, необратимого поражения общественного организма, к которым относятся целые государства и страны, абсолютно необходимо поразить его иммунную систему. И делать это нужно уже не на уровне «элиты» страны. Не только с людьми, занимающими место в вершине пирамиды управления. Защитные способности общества определяются состоянием сознания каждого его члена, каждого гражданина. Иными словами, чтобы развалить государство, сделать этот развал необратимым, необходимо, чтобы подавляющее большинство его граждан перестали различать, « что такое хорошо и что такое плохо», а силовые структуры, призванные охранять государство, эти своеобразные его лимфоциты, перестали эффективно поражать генетически чуждые элементы.
«Аллергический вариант» развития в нашей стране был уже испробован при Сталине. Все, что хоть в малой мере отличалось от мнения вождя, объявлялось, если не прямо антинародной враждебной деятельностью, то уж правым или левым (в сущности это все равно) уклоном – это точно. Меры противодействия различались мало: если не сразу высшая мера, то лет десять по статье 58-1 – гарантировано. Жертв много, процесс шел остро и чрезвычайно болезненно, но в итоге Советский Союз устоял, несмотря на громадные экономические трудности, постоянные атаки врагов снаружи и «пятой колонны» изнутри. Многие жертвы были ненужными, несправедливыми и беззаконными. Но, как это часто бывает в нашей истории, беззаконие в России оказывается сильнее Закона.
После победоносного для СССР окончания Великой Отечественной и второй мировой войны в целом беспристрастным западным аналитикам стало ясно, что Советский Союз развалить не получится не только прямыми военными вторжениями, но и сплошными репрессиями изнутри в духе Троцкого, Ягоды, Ежова и иже с ними. Уж больно народ стоек и терпелив! Тогда-то, когда еще не утихли залпы победных салютов, когда еще не были убраны в музейные хранилища победные знамена, наши вчерашние союзники начали лихорадочно искать пути надежного уничтожения своего бывшего союзника, внесшего главный вклад в названную общей победу. Тогда и прозвучала фултонская речь Черчилля, появилась доктрина Аллена Даллеса, соответствующая директива совета национальной безопасности США. Словом, разгоралась «холодная война», которая позже получит название «информационно-психологической».
Как следовало из анализа текстов этих основополагающих для разжигания информационного противостояния документов, ставка делалась на постепенное, но целеустремленное промывание мозгов всех советских граждан, независимо от их социального положения. Результатом должно было стать разрушение общественного иммунитета. Для этого большинство членов общества должно было разучиться различать «плохое» и «хорошее», а лучше считать «хорошее» «плохим» и наоборот. Лишившись, таким образом, социального зрения и слуха, общество потеряет ориентацию в современном мироустройстве, потеряет цели, которые следует поражать, а также цели, к которым следует стремиться.
Что касается средств противодействия генетически чуждым элементам в обществе, то при достижении супостатами вышеуказанной цели информационной войны задача противодействия усилиям наших противников уже сильно осложняется. Органы госбезопасности, министерства внутренних дел, армии, партийные идеологические органы оказываются вынужденными действовать в густом идеологическом тумане. И сами эти органы западные претенденты на владычество миром не оставили без внимания.
Но вернемся к работе в ходе информационной войны с массами, к которым относимся все мы. Вспомним, какие идеалы внушались нам с самого детства, какие понятия о хорошем и плохом. Нет, я не говорю о том, что писалось в «Мурзилке», в «Пионерской правде», провозглашалось в радиопередаче «Пионерская зорька», с трибун пионерских сборов и комсомольских собраний. Понятно, что там говорилось о необходимости ставить интересы коллектива выше личных (кто такой «коллектив» и в чем его интересы, никто при этом не уточнял), что пионерия (комсомолия) – боевой отряд партии, о дружбе народов и братской солидарности и т.п. То есть с детства людей приучали к тому, во что не верили уже взрослые. Но дети наши уже тогда тоже были не лыком шиты. Они отлично видели, как высокопоставленный партийный работник, ставя личные интересы выше общественных, захватывает жилище, где поместились бы пять семей из этого самого «общества». Вот тебе и коммунист - всем пример! Не только по анекдотам лицезрели решение национального вопроса, когда «малые нации», известные своей ленью, бескультурьем и бандитизмом, презирали работающий на них и за них «великий русский народ». Но на сборах и в классе учителя требовали говорить неправду. Они и говорили, закрепляя в себе навыки того, что пригодится им в будущем - умения думать одно, а с трибуны говорить другое, читать газеты между строк, безбожно врать, когда это выгодно. А потом, уже став взрослыми, мы удивлялись: откуда взялось такое множество людей, которые в курилках или за чашкой чая выглядят нормальными мужиками, но, взойдя на партийную трибуну, вдруг вмиг становятся полными идиотами. Как откуда? Из нашего общего пионерского и комсомольского детства!
Слово, оторванное от дела, теряло свое главное предназначение, да и вообще всякий смысл. Слову не верили. Люди учились читать между строк. В речах руководителей разных уровней интересовались не тем, что он говорит (это и так было известно), а пытались поймать, когда он проговаривается. Не доверяя слову, люди пытались сами делать выводы из конкретных дел и фактов, надеялись на собственную интуицию, а то и вовсе обращались к эзотерическим приемам. И тогда в моду входили ясновидящие, гадалки, самозваные пророки и прочие предсказатели.
А что делали в это время те, кому по должности надлежало вести идеологическую войну с мировыми противниками? А ничего не делали! Привычно развешивали повсюду красные флаги и набившие оскомину лозунги, в которые никто не верил и которые никто и не читал уже давно. Проверяли правильность уплаты членских взносов, регулярность проведения партийных собраний и заседаний парткомов, правильность ведения протоколов этих «форумов». Я имел несчастье служить полтора года в политуправлении Группы советских войск в Германии. Убожество этих политорганов и служащих в них людей поражало. Люди не знали, что им делать и зачем они вообще нужны (история 1991-1993 годов показала, что совсем они не нужны). Когда-то политорганы армии и флота были созданы для контроля за бывшими буржуазными военными специалистами, по необходимости привлеченными на командные должности в рабоче-крестьянской Красной армии. Со временем новая армия вырастила своих собственных командиров из рабочих и крестьян, к тому же в большинстве своем коммунистов. Зачем же и на каком основании такие же люди, оказавшиеся на политработе, должны были осуществлять над своими командирами-коммунистами партийный контроль?
Мне приходилось проводить инспекцию в войсках. Это делалось в составе инспекционных групп, куда входили представители командного состава, управлений боевой подготовки, штабных служб, органов тыла, включая продовольственную, вещевую, медицинскую службу, работники военной прокуратуры, управления военных трибуналов. Все это множество специалистов со знанием дела проверяло работу своих служб. А что делали политработники? Для начала осматривали средства наглядной агитации – на всех ли плакатах соблюдены грамматические нормы русского языка, все ли члены политбюро ЦК КПСС нашли свое место на соответствующих стендах, и нет ли среди них лиц, снятых с должности на предыдущем пленуме ЦК. В казармах в основном искали орудия рукопашного боя, типа нунчак, спрятанные под подушками. На кухнях проверяли, достаточно ли заварки положено в чай и не обделены ли солдаты при раскладке сахаром и маслом. В медсанчасти разглядывали гематомы у больных – на предмет побоев при «неуставных взаимоотношениях». И таким же образом лезли своими некомпетентными носами в деятельность других служб – тыловиков, медиков, военных юристов и самих командиров.
Была ли польза от таких проверок? Может быть, когда-то и была, но чаще доходило до анекдотов. Я пришел в политорганы с испытательской работы, где люди твердо знали, зачем они нужны и что обязаны делать. Имея значительно меньшие воинские звания, должностные оклады и социальное обеспечение, чем политработники, они сознательно в мирное время шли на смертельный риск, а нередко и на смерть, чтобы спасать от этого других людей. Но и на испытателей накатывали иногда проверки. Пожалуй, главная из них – ежегодный показ новой военной техники и вооружения руководству страны под названием «Кристалл».
Готовились к этому смотру новейшей военной техники задолго. Примерно за полгода до посещения полигона всей властной вертикалью страны туда выдвигались инженеры и техники, оборудовались стенды, прокладывались и посыпались песочком дорожки, красилась зеленой краской трава… Словом, делалось все, что было тогда принято при инспекционных мероприятиях. А тут главная инспекция года да еще с участием человека, стоящего на самой вершине властной вертикали.
Поскольку готовившие показ специалисты отрывались на полгода от основной работы, то и направлялись туда те, от кого на рабочем месте пользы никакой. Но если командировка их была столь длительной, по действовавшим тогда нормам было положено организовывать временные партийные организации, проводить в соответствии с уставом партии заседания и собрания, оформлять протоколы и даже наглядную агитацию. Причем последней внимания порой уделялось больше, чем показываемым боевым машинам. Зачем она нужна? А кто ее знает?
И вот торжественный день на военном аэродроме в Ахтубинске. Появляется высокая делегация во главе с генеральным секретарем ЦК партии Леонидом Ильичом Брежневым. Он же – Верховный главнокомандующий Вооруженными Силами страны. Поскольку человеку со средним техническим образованием нелегко разобраться в сложной военной технике, то с особым удовольствием он идет к стенду наглядной агитации, где издалека виден его большой портрет, а за ним – чуть поменьше, в ряд красуются его сотоварищи по политбюро. Понравилось генеральному оформление стендов одного из подразделений – и художники поработали неплохо и вообще порядок. Добродушно заулыбался генсек:
- Кто здесь партгруппорг?
- Капитан Иванов, товарищ верховный главнокомандующий.
- И сколько лет вы в партии, товарищ капитан?
- Я беспартийный, товарищ верховный главнокомандующий.
Лица командиров и политработников полигона стали белее полотна. Грандиозный скандал, казался неминуем. Лицо Леонида Ильича тоже сначала удивленно вытянулось. А потом он вдруг развернулся, махнул рукой и повел свою свиту прочь. Нонсенс не потряс генерального секретаря: партийной группой руководит беспартийный??? Ну и чего волноваться? Леонид Ильич уже большую жизнь прожил и по природе своей был реалистом. Если по каждому подобному случаю задавать себе вопросы. На ответы еще такой же жизни не хватит. Ведь если быть честным хотя бы перед собой, то у нас нет ответов и на главные вопросы: что мы собой представляем и что нам надо?
В самом деле. Кто мы? Скажешь «русские» - прослывешь великорусским шовинистом. Хотя почему-то и немцы, и англичане, и французы не стесняются называть свою нацию. А некоторые и гордятся своей. Чья у нас власть? Диктатура пролетариата? Да где у нас этот самый пролетариат? Может быть «советская власть»? Да что они решают эти советы, если и собираются два раза в год? Объявили мы, что у нас создана новая общность «советский народ», так, может быть, и власть всенародная, так сказать, демократическая? Но тогда кем этот народ правит – сам собой? Но тогда это не власть, а самоуправление. Да и каждому дураку ясно, что власть у того, кто принимает решения и подписывает приказы, - у начальников. Так всегда было, есть и будет. Какие бы мировые революции ни совершались.
В любом коллективе есть формальный или неформальный лидер. Часто это элементарный уголовник, но он может побить, и его лучше слушаться. Это знает каждый школьник. А спроси того же школьника, что такое хорошо и что такое плохо. Скажет, плохо ябедничать, противопоставлять себя коллективу класса. Но как это будет потом согласовываться с его гражданской позицией? Ведь доведение до руководства истинного положения вещей в том же классе – это абсолютно необходимая в процессе управления обратная связь. А коллектив класса вполне может оказаться под властью агрессивного хулигана. Что же не противопоставлять себя ему?
Потом школьник будет расти, и вопросы перед ним будут вставать все более сложные. Почему у нас объявлялась борьба с проявлениями культа личности, но портретов Ленина, начиная от монументальных скульптур и кончая октябрятскими значками, больше, чем раньше было икон? Чем не культ личности? А зачем вообще нужна партия – для уплаты членских взносов? А что делают наши военные в Анголе, во Вьетнаме, в Египте? Правое дело защищают? Но почему тогда это делается тайно, исподтишка?
А что вообще надо советским людям? Понятно, что, прежде всего, обеспечить выживание и продолжение рода. Иначе, к чему все остальные разговоры? Для кого они? Но чтобы выжить и размножаться, людям, как минимум, нужно иметь пригодную для жизни окружающую среду, надо пить и есть, защищаться от холода и дождя, учиться побеждать болезни и бороться с естественными хищниками. То есть им нужен чистый воздух, вода, пища, орудия труда и оружие. Пищей и орудиями труда сама природа сегодня человечество уже не обеспечит. Поэтому почти сто лет назад большевики, заманивая массы на свою сторону, решили, что наиболее привлекательными и убедительными для них будут простые лозунги: «Фабрики - рабочим! Земля – крестьянам! Мир – народам!». И ведь поначалу поверили, пошли за инородцами-коммунистами. Это сегодня уже понятно, что ни один из этих основополагающих лозунгов реализован не был, да и не мог быть.
Что значит «фабрики – рабочим»? Это что, сами рабочие, собравшиеся всем скопом, путем голосования будут решать вопросы экономической политики, закупок и продаж, политики цен, голосованием составлять бухгалтерский отчет за год и подбивать баланс расходов и доходов? Сами, будучи в массе неграмотными, будут принимать сложные технологические решения? И вообще, где это видано, чтобы управленческие решения принимались голосованием, без управляющего центра? Управление без органа управления невозможно. Попробовали ввести управленческую «демократию» в армии в ходе гражданской войны. Слава Богу, вовремя отказались и перешли к единоначалию. Да и на нашей уже памяти в начале 90-х годов ушедшего века попробовали перевести экономику на демократические рельсы, с выборами директоров предприятий, ректоров вузов, руководителей научных учреждений, с голосованием по любому текущему управленческому вопросу. К чему это привело? К полному развалу экономики, науки и культуры. Да к такому, что надолго забыли правящие либералы само слово «демократия», даже из названий партий его повсеместно выкинули. Разве что в ЛДПР оно сохранилось. Но это даже к лучшему – партия шутовская, пусть она уж и это слово в своем знамени высмеивает.
Еще хуже с «землей – крестьянам». Сначала вроде бы ее и дали за счет разоренных помещичьих усадеб, но сразу обложили крестьян такой продразверсткой, что те не возрадовались «родной советской власти». А поскольку вопрос земли и хлеба – это вопрос жизни и смерти, то полилась кровь. И лилась так долго, что оставалось только удивляться: кто и с кем воюет в этой непрекращающейся годами и десятилетиями гражданской войне? И откуда в крестьянской стране набралось столько эксплуататоров, что у них хватает сил долгие годы противиться воле «многомиллионного народа»?
Обещанный народам мир тоже длился недолго, несмотря на то, что сразу после прихода к власти большевики поспешили «усилить» его пораженческим Брестским миром, предательским по отношению к России. Но и это не помогло. Да и помочь не могло по определению. Нарождающийся мировой фашизм не мог потерпеть единственную на своем пути помеху в лице молодой Советской России. Сразу после подписания Брестского мира началась череда непрерывных войн: гражданская и иностранная военная интервенция, КВЖД, Хасан и Халхин-Гол, белофинская компания, и самая на сегодняшний день страшная вторая мировая. А вслед за ней почти без перерыва негласное участие в корейской войне, во вьетнамской, в подавлении мятежей по странам социализма, в ближневосточных конфликтах, в ряде африканских стран, потом вооруженные стычки с «братским» Китаем на острове Доманском и в районе Караганды, десятилетняя афганская война, военные действия на Северном Кавказе, нарастающий конфликт с «братской славянской» Украиной… Как говорится, «далее везде». Вот такой мир был дарован большевиками народам планеты.
Не выполнив основных своих обещаний, не достигнув поставленных главных целей и не обеспечив ничего из того, что народу надо в первую очередь, «вожди коммунизма» развернули мощную компанию по фальсификации утопических целей и задач. Наиболее распространенным стало обещание, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме», на разные лады распеваемое всеми лидерами – от Ленина до Брежнева. И чем яснее становилось, что коммунизм в современной России – это утопия, тем активнее ее продвигали и пропагандисты всех рангов, и записные философы-марксисты, и представители всех видов искусства. На каждом углу в маршевом ритме распевались песни про то, что «нам нет преград ни в море, ни на суше». Что «никто на свете не умеет лучше нас смеяться и любить». Или «от тайги до британских морей Красная армия всех сильней», и про «первый в мире пролетарский флот» и прочие чудеса коммунизма. Какое-то время и эти песни действовали, вдохновляли. Но чем дальше уходила страна от «социалистической революции», тем больше возникало скептических вопросов, и главный из них – что же дала эта революция и была ли она у нас вообще?
ПОРАЗИТЕЛЬНО, НО ФАКТ: РЕВОЛЮЦИИ В ОКТЯБРЕ 17-ГО
В РОССИИ НЕ БЫЛО
Нет, это не глупая шутка и не кощунство над историей. Такой вывод вытекает из самой марксистской теории. Ведь что утверждает марксистско-ленинская диалектика по поводу философской категории «революция»? Когда она совершается, при каких условиях, и каковы ее цели?
Известно, что все находится в движении, развиваются производительные силы и производственные отношения. Сначала идет постепенное накопление количественных показателей, наращивается содержание экономики и всех других сторон жизни общества. Но вот содержание достигает неких пороговых значений, когда оно вступает в противоречие с формой. Форма не соответствует содержанию и становится препятствием для его дальнейшего развития. Требуется качественный скачок, резкое изменение формы и переход ее в новое состояние, способствующее дальнейшему развитию общества.
Конечно, количественные характеристики развития общества к 1917 году достигли тех значений, которые требовали революционных изменений, в том числе качественных изменений системы управления страной. В воздухе запахло грозой. Но если какая-то революция и свершилась, то это было в феврале. Тогда монархическая система правления была заменена на республиканскую. Что дальше? Даже такой ортодоксальный марксист как Сталин (что показано в предыдущей нашей книге) считал, что дальше должен пройти значительный, многолетний отрезок времени до того, как общество будет готово к свершению социалистической революции. За это время сформируется соответствующий марксистскому понятию пролетариат, разовьется экономика. На фоне этих процессов повысится общекультурный и политический уровень народных масс, их готовность к созидательным действиям по строительству нового общества.
Но ленинская группа «лжепролетариев», подзуживаемая мировой элитой, верно прогнозирующей развал мощного и непокорного государства под влиянием «революционных преобразований», ждать не собиралась. Главное для нее было «разрушить до основания», а зачем – там разберемся. Путем искусных политических маневров на грани авантюры, снимая и вновь возрождая лозунги типа «Вся власть Советам!», большевики за восемь месяцев после февральской революции приготовились к перехвату политической власти в стране. С 24 по 26 октября (по старому стилю) 1917 года ежеминутно эта власть висела на волоске. Даже легкого дуновения политического ветерка порой было достаточно, чтобы на вершине властной пирамиды оказались совсем другие силы, а вместе с тем и история России, а за ней и всего мира, пошла другим путем. Тем, кто не занимался историей профессионально, можно посоветовать перечитать по данному поводу «Десять дней, которые потрясли мир» Джона Рида, а то большинство представителей нынешнего молодого поколения и вовсе не держали этот бессмертный фолиант честной политической мысли в руках.
В конце концов, «Аврора» выстрелила вместе с орудием Петропавловской крепости, Зимний дворец был взят, Временное правительство низложено. Как спешно заявил В.И.Ленин на II съезде Советов, «Революция, о которой так долго говорили большевики, свершилась!». Свершилась ли?!
Да, в Петрограде другой власти, кроме засевших в Смольном большевиков, не было. В бывшем царском, а потом буржуазно-демократическом, Зимнем хозяйничали солдаты и матросы. По улицам и площадям слонялись толпы военных, которые, якобы, управлялись солдатскими комитетами. На самом деле там царила энтропия, выполнялись команды, поступающие от разных сил, а то и просто от отдельных провокаторов. Ситуация типична для всех государственных переворотов. Она требовала экстренных мер для восстановления порядка и хоть какой-то видимости законности. Питерский мятеж расползался по стране, а народ ждал революционных преобразований от оказавшихся на гребне революционной волны новых властителей. Каким образом будут меняться устаревшие формы правления?
С тем, что лежит на поверхности, сначала было все в порядке. Красные флаги на улицах, митинги с темпераментными ораторами, лозунги «Вся власть Советам!». Вместо царских указов и декретов временного правительства повсюду разбрасывались листовки с декретами Совета народных комиссаров. Да и вместо министров появились народные комиссары с мудреными фамилиями. Городовых и жандармов заменили красногвардейцы, рабочая милиция и совсем непривычная ВЧК. Что могут и на что имеют право эти непонятные комиссары в черных кожанках и с наганами на поясе – в этом народу еще предстояло разобраться. Разобрались и ужаснулись…
Короче говоря, расчистка территории под коммунистическое строительство в основном завершена. Теперь надо строить! Но что и как? И тут оказалось, что ни проектов, ни даже толковых набросков на это строительство нет. Ломать не строить. С чего начать?
Подсказки давала сама жизнь. В пылу борьбы за власть все ратовали за созыв Учредительного собрания, призванного выстроить новую структуру государственного управления. «Учредилку» кое-как собрали, но состав ее большевиков не устраивал. Судьбу этого всенародного вече разрешил матрос партизан Железняков, заявив, что караул устал, а потому народным избранникам надлежит мирно разойтись по домам. Надежда выстроить новую демократическую структуру провалилась. Тогда кому же принадлежала фактическая власть в стране?
Формально – советам, ведь власть-то и называлась «советской». Сначала – советы рабочих и солдатских депутатов, затем к ним присоединились и крестьянские избранники. Формально – советам, но была ли их власть легитимна? Кто их избирал? Весь ли, как сейчас принято говорить «электорат», получил доступ к голосованию? Каким образом подсчитывались голоса, и как гарантировалась объективность подсчета? Или, как гласила фраза, приписываемая Сталину, «не важно, кто и как голосует, важно, кто и как голоса подсчитывает»? В этой иронической фразе – очень большая доля истины. Ведь, если анализировать процессы выборов в то время, вывод будет таким, что никаких правовых основ выборности, принятых в то время в мировой практике, в России не соблюдалось. По всем правилам, при наличии международных наблюдателей и представителей конкурирующих политических сил их следовало бы признать нелегитимными. То есть и правящую партию, и правящие советы правомерно признать самозванцами.
Кто же правил реально? Конечно, исполнительная власть на всех уровнях – от совнаркома до директора примусной мастерской. А кто ее выбирал? Сама выбиралась. То есть опять самозванство. Хотя бы появились некоторые обозначенные официально центры управления. Но чем им управлять? В первую очередь, органами самозащиты – этими иммунными силами организма. Начинать следовало с армии, тем более, и иностранные интервенты, и внутренние силы, потерпевшие пока поражение в борьбе за власть, готовились к реваншу.
Днем рождения Рабоче-крестьянской Красной армии и Военно-морского флота считается 23 февраля 1918 года. Сейчас оспаривается вопрос – были ли тогда сражения в псковско-нарвских боях или не было тогда их вовсе. А если были, какими головокружительными победами молодой Красной Армии они закончились. Но не в этом суть. Главное на тот момент было – какой должна быть «армия трудового народа», и чем должна она принципиально отличаться от армий других стран мира, в которых сохранялся империализм.
Сначала ставка была сделана на партизанские методы управления войсками. Со старых командиров «военспецов» были содраны погоны, а иногда и головы. Их функции передавались солдатским комитетам, отменялось единоначалие, а командиры становились выборными. Что из этого получилось, видно из приведенных в первой книге докладов Сталина о положении дел на Восточном фронте. В целом войска оказались небоеспособными. Процветали предательство, переход на сторону противника целыми полками, военная безграмотность и общая несостоятельность избранных командиров и присланных сверху комиссаров, неумение воевать. Не получалось Красной армии, которая «от тайги до британских морей всех сильней».
Надо было что-то делать и делать срочно. На командование войсками возвращали бывших царских офицеров, благо, две трети старого генерального штаба из любви к родине перешли на сторону Красной армии. Для контроля за «военспецами» в армию направлялись «проводники линии партии в войсках» военные комиссары. Каждый приказ командира, потерявшего статус единоначальника, должен быть подписан и комиссаром. С тех пор в войсках появились политорганы. На каких-то этапах они, наверное, сыграли положительную роль, но в целом это революционное нововведение своего предназначения не выполнило. Когда наше поколение пришло служить в армию, уже было восстановлено единоначалие, приказы подписывали командир и начальник штаба. Политработники, называемые уже не комиссарами, а замполитами, начальниками политорганов, членами военных советов и прочими, оставались в войсках, но приказов командиров уже не подписывали. Подписывали они только политдонесения в вышестоящие политорганы, а у солдат и офицеров вызывали лишь насмешки, а то и неприязнь. Что они, мол, здесь делают, за что отвечают? А отвечали они на словах за верность армии и флота делу социализма. Как они за это ответили – показали 1991 и 1993 годы.
А в остальном к 50-м годам прошлого века армии и внешне мало отличались от армий противостоявших нам капиталистических стран. Возродились воинские звания, погоны, уставы тоже мало отличались от империалистических государств. И даже в военной присяге слова «Я - сын трудового народа» были заменены на безличные «Я – гражданин Советского Союза». Так же мог сказать и западный солдат: «Я – гражданин США», «Я – гражданин Канады». Короче говоря, революционные преобразования в армии не прижились. Все вернулось на круги своя.
Еще сложнее шло преобразование органов внутренних дел и государственной безопасности. Не требует обсуждения то обстоятельство, что особые полномочия, которыми наделяются подобные органы во всех странах мира, их повышенные права требуют особых качеств от их сотрудников. Они должны обладать высокой общей культурой, человеколюбием, аналитическими способностями, интуицией, доводимой порой до мистического уровня (вспомним, Шерлока Холмса, Пуаро, комиссара Мегрэ и их российских коллег), предельным чувством долга и ответственности, личным мужеством и готовностью к самопожертвованию.
При революциях, в первую очередь, реформируются именно эти органы и подвергаются чистке «под корень». Но кем же заменить опытнейших профессионалов своего дела, прошедших серьезную профессиональную подготовку и школу повседневной деятельности правоохранительных органов? Кто пойдет служить в органы? Понятно, что кроме высоких моральных качеств во все времена они славились и своими взяточниками, самодурами, людьми, патологически обожающими власть. Причем, чем ниже занимал человек положение до службы в карательных органах, тем более жестоким становился, будучи облеченным властью. А замене подлежали сотни тысяч и миллионы людей, занимавших командные должности в вооруженных силах, в полиции и в жандармерии.
В вооруженных силах нашли компромиссный вариант, оставив на ряде должностей «военспецов» под контролем большевистских военных комиссаров, апробировав разные способы комплектования армии – от территориально-милиционного с выборностью командиров до кадрового. Последний принцип был признан наиболее эффективным, и армия по формам организации к 1925 году стала подобна буржуазным армиям. Красная гвардия и всякие формы партизанщины быстро отошли в небытие. Но там было проще. Основную часть армейского и флотского составов составляли представители народных масс. Им ближе были интересы, провозглашенные новой советской властью. Держа под контролем военную верхушку, легче было сохранить контроль и над вооруженными силами в целом. Интересно, что все неприятности с военной верхушкой обрушились на партийные власти не в самые критические годы гражданской войны, а полутора десятками лет позже – в 1937-м. Как утверждали наиболее объективные историки уже в последние годы советской власти, военный заговор в 30-е годы был реальным. Конечно, в ходе подавления его, при низком профессиональном и моральном уровне тогдашних органов НКВД пострадали и невиновные люди. Даже в самой верхушке заговора оказались оклеветанные непричастные к нему люди. Например, совершенно невиновным был В.К.Блюхер, чей высокий авторитет в войсках понадобился Тухачевскому и его приспешникам, не рассчитывавшим на такую же поддержку среди армейских масс. Но это предмет отдельного разговора. Важно, что армия свою функцию до самых роковых 90-х годов выполняла. Случаи измены в годы второй мировой среди командного состава были единичными, подобных генералу Власову больше не находилось. Чего нельзя было сказать об НКВД.
Тут «чистить» личный состав приходилось основательно. Если можно было еще оставить старых специалистов типа царского сыщика Кошкина на уголовном розыске, то в остальных направлениях деятельности внутренних силовых органов рассчитывать на старые кадры не приходилось. Ведь раньше им задачей было оберегать правящие слои общества от посягательств низших слоев. Теперь надо было делать все наоборот. Ну и уж вообще немыслимо пребывание на службе в органах ВЧК-ОГПУ бывших царских жандармов.
Здесь получилась патовая ситуация: старые специалисты не подходят, а новых нет. И качественная подготовка их требует многих лет обучения. А враг между тем не дремлет и не ждет. Что получилось из ускоренной подготовки милицейских и чекистских «оперов», сегодня известно всем. Милиция стала полицией не только по названию. С утиханием революционного энтузиазма в стране в целом все меньше оставалось в ней романтиков, фанатиков сыскного дела, подвижников, готовых отдавать собственную жизнь, защищая слабых. И, наоборот, на глазах разъедала органы внутренних дел нарастающая волна взяточничества, коррупции, готовности за деньги избивать невинных безоружных людей, как делали это «славные» ОМОНы и СОБРы, обрушивая свои дубинки на седовласые головы ветеранов, вышедших мирно отстаивать свои законные права на пенсии, лечение и прочее в 90-е годы. Причем, если в 50-е годы милицейская коррупция, как правило, сводилась к рублю денег, положенному сержантом ГАИ в карман за мелкое нарушение правил дорожного движения, (в конце смены все эти рублики, собранные с нерадивых водителей, относились майору, командовавшему сержантом), то в 90-е годы милицейское «крышевание» организованных преступных группировок обходилось уже в суммы, исчисляемые миллионами и миллиардами рублей.
Еще круче обстояли дела у чекистов. Как заявлял недавно известный депутат Госдумы Гуров, в прежние времена боровшийся с организованной преступностью, а ныне работающий в комитете, курирующем вопросы безопасности в стране, «КГБ облажался по полной». Конечно, ему видней, но и людям, далеким от правоохранительных органов, но интересовавшимся историей, известно, что за все время существования ВЧК – ОГПУ - НКВД –МГБ – КГБ похвалиться крупными стратегическими победами чекистам не приходится. Нет, конечно, были кровопролитные схватки с бандитами, задержания нарушителей государственной границы, раскрывались отдельные заговоры, выявлялись подпольные антисоветские организации. Немало пришлось поработать «смершу», органам разведки и контрразведки в годы войны. В ходе спецопераций раскрылся профессиональный талант, высокие моральные качества ряда чекистов, имена которых ныне известны всему миру. Но при всем том, это были эпизоды, хотя и зачастую героические. Но в целом придется признать, что главной своей задачи по защите безопасности первого и долгое время единственного в мире социалистического государства система государственной безопасности, несмотря на огромные полномочия, предоставленные ей, не выполнила. И произошло это не только в 1991 – 1993 годах. Началось значительно ранее – при самом зарождении системы, призванной стать спецслужбой нового типа.
Началось еще на заре советской власти. 6 июля 1918 года, во время левоэсеровского мятежа, дивизия имени Дзержинского арестовала… самого Дзержинского. Руководил «операцией» заместитель председателя ВЧК Попов. Тогда власть большевиков удержалась не благодаря созданным ею для этого органам, а в основном усилиями латышских стрелков. Интересной была социалистическая революция в России. И совершалась-то она под руководством преимущественно лиц не русской национальности, и удерживалась тоже. Вот откуда, наверное, такая любовь у революционных лидеров к «пролетарскому интернационализму». Только пролетарскому ли?
В годы гражданской войны чекистские ЧОНы (части особого назначения) гонялись за бандами типа банд Лёли и Маруси, а что посерьезнее – скажем, банды Махно доставались уже регулярным частям Красной армии. Отнюдь не чекисты подавляли и внутренние крестьянские и матросские мятежи. Кронштадтский мятеж ликвидировали делегаты очередного Х съезда партии, а в основном - бойцы РККА под общим командованием М.Н.Тухачевского. Со стороны РККА в боях принимали участие около 24 тысяч человек, а от органов внутренних дел и безопасности – 182 работника питерского уголовного розыска. На РККА под командованием того же Тухачевского легла основная тяжесть (а заодно и историческая ответственность) за подавление антоновского крестьянского мятежа на Тамбовщине. А чем занимались органы госбезопасности?
В 20-е – 30-е годы они сосредоточили все усилия на политической борьбе за лидерство в стране и партии, на ликвидации последствий многочисленных партийных чисток. Троцкисты, правый уклон, левый уклон – все они обозначались в ходе борьбы партийных группировок, а уничтожались более тщательно, чем уголовники, органами НКВД. Может быть, таким образом обеспечивалась безопасность государства? Но какого? Ведь все группировки – и троцкистская, и зиновьевско - каменевская, и бухаринская, и военная оппозиция – были из одной партии большевиков. Даже из ее руководства. А разногласия между ними вносили чаще всего разные взгляды на методы коммунистического строительства. После разрушения всего «до основания» они, каждый по своему, пытались создать проект строящегося здания. И за это нужно было допрашивать «с пристрастием», бросать в тюрьмы и ссылки, а то и просто расстреливать?! Короче говоря, за 30-е годы чекисты прославились пытками, беззакониями, зверствами. К власти дорвались жестокие и убогие духом властолюбцы. Символичными для них стали разбитый о голову прославленного конструктора С.П.Королева графин и мочеиспускание лейтенанта НКВД на голову маршала Мерецкова.
А вот когда наступил период действительного наступления на власть антикоммунистических сил, госбезопасности оказалось как-то не заметно. Она попросту спряталась за спину соперничающих партийных группировок. Сами чекисты тех времен, когда их расспрашиваешь, почему они так легко допустили до власти Хрущева или что делали в 91-м – 93-м годах, отвечают нечто вроде: «мы же не партия, мы только выполняем указания ЦК». Этой туманной формулой вопросы государственной безопасности целиком перекладываются на плечи партийных лидеров, которые по определению не являются специалистами в вопросах безопасности (как, впрочем, и во всех остальных вопросах государственного строительства).
После смерти Сталина, (которая до сих пор покрыта мраком тайны, что побуждает разные версии историков) история КГБ – это, по сути дела, история провалов, закончившаяся общим разрушением охраняемого ими государства. Да и сама смерть вождя не является ли провалом спецслужб или их же замыслом, что еще хуже? Во всяком случае, никто пока не объяснил убедительно, почему к потерявшему сознание Иосифу Виссарионовичу почти сутки не допускались врачи. Да и вообще вопросов, связанных с его смерть (гибелью?), больше, чем ответов.
Так же, как и с историей ареста, суда и казни руководителя КГБ Л.П.Берии. Как был произведен арест наркома? Был ли он вывезен из Кремля живым? Был ли вообще суд над ним? Почему не было даже фото с его заседаний? Кто и как осуществил казнь? На все эти вопросы участники тех событий до сих пор не отвечают, ссылаясь на секретность. Ясно одно: пресловутая дивизия имени Дзержинского должных усилий к спасению своего руководителя не приложила. Как и в 1918-м! Как, впрочем, и другие службы ведомства с Лубянки.
Не было их заметно и за весь период, когда Хрущев уводил страну и партию с рельс коммунистического строительства, расправлялся с прежним руководством партии, страны и армии. Только на уровне художественных вымыслов известна народу роль КГБ в свержении Хрущева в 1964 году. Во время брежневского застоя можно было подумать, что застой и в КГБ. Но там в это время шли подковерные процессы. Пришедший к руководству органами Ю.В.Андропов активно устранял возможных претендентов на командные посты и в органах, и в партии. Отодвигались от власти принципиальные люди с активной жизненной позицией, такие, как Шелепин, Семичастный, Егорычев, внезапно умерший Ф.Д.Кулаков, П.М.Машеров, Г.В. Романов и другие. На их место выдвигались те, кто в конце 80-х благополучно предадут и государство, и социалистическую идею, и всю страну. Именно в эти годы выдвинулись из мелких провинциальных руководителей мало кому в народных массах известные деятели типа «иудушки» М.С.Горбачева, алкоголика Б.Н.Ельцина, матерого антикоммуниста и антисоветчика, заподозренного позже в прямой вербовке иностранными спецслужбами А.Н. Яковлева. Попадались и честные. Но безликие, не готовые к руководству партией и страной функционеры типа Н.И.Рыжкова или Е.К.Лигачева.
Происходили и перемены к худшему в руководстве силовыми структурами. В период междувластия с 1982 по 1985 годы, когда каждый новый руководитель партии и государства правил страной в постельном режиме порядка одного года, умер преданный советскому государству и делу строительства коммунизма министр обороны, член Политбюро ЦК КПСС Д.Ф.Устинов. Какое-то время на этом посту находился его бывший первый заместитель С.Л.Соколов. Но с приходом к власти М.С.Горбачева армия подверглась жесткой чистке. Известна провокация с пролетом немецкого гражданина Матиаса Руста на спортивном самолете «Цессна» из Германии на Красную площадь в Москву с залетом в Финляндию. По поводу этого феерического перелета 19-летнего летчика-любителя с мелкоуголовной биографией существует немало версий. Фигурируют в них иностранные спецслужбы, некие таинственные личности из окружения Горбачева и пр. Ясно одно: без прямого предательства Горбачева и пособничества ему со стороны тогдашнего председателя КГБ СССР В.А.Крючкова («великого профессионала» из числа комсомольских активистов и партийных аппаратчиков) – перелет был бы невозможен. Ведь этот тихоходный низколетящий самолетик был, по крайней мере, трижды перехвачен советскими истребителями, но приказ на поражение цели им не поступал.
А цель была одна – получить повод для увольнения в отставку тех военачальников, кто мог бы, по мнению Горбачева, помешать ему творить политику измены Родине. Был уволен министр обороны маршал Советского Союза Соколов, главкомы ВВС и ПВО. Еще ряд «ретивых» генералов. А на их места были выдвинуты безликие, не пользующиеся авторитетом в войсках такие горе-военачальники, как Язов, Кобец или главком ВВС Е.И.Шапошников. Таким путем армия была нейтрализована, ее участие в защите социалистического Отечества, что требовала Военная присяга от каждого военнослужащего, была сведена к нулю.
В трагические времена 1991 года мне пришлось работать с маршалом Советского Союза С.Ф.Ахромеевым, бывшим тогда военным советником президента СССР Горбачева. Как-то незадолго до августовских событий в связи с подготовкой его книги «Хорошо забытое старое» разговорились с маршалом о том, что творится в вооруженных силах. На его замечание о том, что армии пора выходить из окопов, я спросил «а с кем?», «кто может повести, и за кем пойдут люди?». Он удивился: «А чем вам Язов не нравится?». Я ударился в рассуждения: «Как формируется в войсках мнение о том или ином военачальнике? По каким-то его чертам, которые люди начинают считать основными. Например, подавляющее большинство солдат и офицеров знало о системном мышлении Устинова, о военной интеллигентности Огаркова, о Вашем трудолюбии, настойчивости и профессионализме. А чем известен Язов? Тем, что перед обедом выпивает стакан водки – и ни в одном глазу? Тем, что, приняв горячительное на ночь, может ночь напролет стихи наизусть читать, чем и понравился Горбачеву? Или тем, что, будучи командующим Среднеазиатским военным округом, ввел в Афганистан неукомплектованные войска, в отличие от его соседа, командовавшего Туркестанским военным округом, генерала Максимова, который ввел свои войска полностью укомплектованными и боеготовыми? И, тем не менее, Язов был выдвинут на должность заместителя министра обороны по кадрам (такие, видимо понадобились кадры), а потом и на должность министра обороны. Что можно ждать от него в критической ситуации? Ничего хорошего». К сожалению, я оказался прав. Но только трагически погибший Сергей Федорович окончания советской трагедии уже не видел.
Несмотря на бравурные заявления Язова до августовских событий 1991-го, армия никак не проявила себя в ходе ГКЧП. Бывший министр обороны России генерал армии И.Н.Родионов позже рассказывал мне: «Тогда, как вы помните, я был начальником академии Генерального штаба. В памяти были свежи события в Тбилиси, ставшие для врагов Советского Союза всех мастей пробой сил, а для меня школой борьбы в обстановке гадкого предательства со стороны руководства страны и местных властей. Я командовал войсками Закавказского военного округа. Как известно,
армия не предназначена для наведения внутреннего порядка и подавления беспорядков, вызванных действиями местного населения. Более того, она и не умеет этого делать. Армия и по боевой подготовке и по вооружению «заточена» на внешнего хорошо вооруженного противника, на его массированное поражение всеми имеющимися средствами. Но она не призвана воевать с собственным гражданским населением. Действовавшими тогда наставлениями не допускался длительный непосредственный контакт между мятежными толпами и армейскими частями и подразделениями. Но тот хаос, в котором оказалась страна на стыке 80-х – 90-х годов ушедшего века, ломал все устои, все понятия о том, что допускается, а что – нет.
Подстрекаемый изнутри и из-за рубежа народ вышел на улицы Тбилиси. Все происходило вопреки действовавшим законам – никаких разрешений на проведение митингов в центре города, демонстраций, а тем более пожаров и погромов – разумеется, не было. Но все это началось. И так получилось, что на всей территории Грузии организованной силы, способной навести порядок, кроме войск Закавказского округа не оказалось. Куда делись части органов внутренних дел республики и чем они занимались – мне не известно. Где были органы госбезопасности с их хвалеными спецподразделениями? В Москве в это время членом Политбюро ЦК КПСС, министром иностранных дел был, как считалось, самый авторитетный человек в Грузии Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе. Но от решения родных для него грузинских проблем он устранился. В это время бывший грузинский лидер сдавал американцам острова и шельф в Беринговом море, выводил советские войска из Европы. Так что дел по предательству большой Родины ему без Грузии хватало. Зато, когда мы с потерями для нашего личного состава ликвидировали мятеж в Тбилиси, он поспешил осудить действия войск.
А тогда в Грузии был другой первый секретарь ЦК компартии республики, а, следовательно, по действовавшим тогда нормам, хозяин Грузии Джумбер Ильич Патиашвили. По своему статусу он был и членом военного совета Закавказского округа. Он и обратился ко мне с просьбой ввести войска в столицу. На мои возражения по поводу того, что армия не предназначена для этого, сказал, что нам предстоит только вытеснить толпы народа, вооруженного холодным оружием и не только, с проспекта Руставели, а потом боковые улицы отсекут части местного МВД и не допустят возвращения митингующих в центр города. Войска же, мол, будут сразу свободны и смогут вернуться в казармы.
Я напомнил ему, что по действующим законам и директивным указаниям ни один полк не может сдвинуться с места своей постоянной дислокации без указания на то верховного главнокомандующего, то есть Горбачева, что связь с ним существует непрерывно, и видимо, все вопросы применения силы в Тбилиси Джумберу Ильичу следует решать с ним.
В конце концов, Михаил Сергеевич вышел на меня и дал соответствующее указание. Но оно было устным, а я никак не мог ожидать такой подлости от руководителя партии и страны, чтобы он впоследствии отказался от собственных приказов. Войска были введены в Тбилиси, я был вместе с ними… Когда прибыли на проспект Руставели, сразу бросилось в глаза отсутствие каких-либо сил охраны правопорядка. Их функции должны были выполнять мои 19-летние бойцы, которых мы учили совсем другим вещам. И оружие-то у них было – одни кулаки и пресловутые саперные лопатки, которые солдату положено иметь при себе при любом выходе из расположения части по тревоге.
Проспект Руставели мы расчистили, но никаких войск МВД, которые перекрыли выходы с боковых улиц, так и не появилось. Что было дальше, всем хорошо известно. Беснующаяся толпа, выкрики, камни, провокации, потом выплеснутая в глаза солдатам серная кислота… Все подобные уличные беспорядки похожи друг на друга. Среди безумствующих перевозбужденных людей находятся засланные провокаторы, которые переводят драму в трагедию. Для борьбы со всем этим есть специально подготовленные подразделения, но их в центре Тбилиси не было. Вот и пришлось нашим солдатам защищать свои глаза и жизнь с помощью саперных лопаток.
Обстановка в Тбилиси, вообще в Грузии и Закавказье в целом продолжала накаляться. Получилось, что единственными представителями союзных силовых структур там оказались войска Закавказского военного округа, которыми я командовал. Естественно, я ожидал указаний от политического руководства страны, что же я должен делать. Вскоре ко мне прибыл первый заместитель председателя КГБ СССР генерал армии Ф.Д. Бобков. Этому визиту я был очень рад, ожидая именно от него советов и директив. Он пробыл у нас около двух месяцев, вяло что-то спрашивал и уехал, не дав никаких практических советов. Все оставалось на мое усмотрение. Но я же – солдат, а не политик и не представитель органов правопорядка.
Еще более неприятные события произошли, когда меня вызвали в Москву, на Съезд народных депутатов. Я ожидал объективного разбора наших действий в Тбилиси и рекомендаций на будущее от высшего органа власти в стране. Но разве можно было ожидать объективного разбора от комиссии, возглавляемой А.Собчаком – человеком, в принципе не умеющем говорить правду. Вы, наверное, видели мое выступление на съезде по телевизору. Тогда его видели миллионы людей. Они смотрели и удивлялись, почему я беру на себя всю ответственность за произошедшие там события. Люди не знали главного. Перед выступлением меня принял Горбачев и произнес примерно такую речь: мол, бери все на себя, как и положено солдату. Ты будешь выглядеть благородно и поднимешь тем авторитет армии в целом. А потом выступлю я и скажу, что это все приказал я, а ты из благородства не хочешь меня «выдавать». Таким образом, и я повышу авторитет партийного руководства, и ты – сохранишь честь военного мундира.
Поверив генсеку еще раз, я выступил, как договорились. А что было дальше, вы и сами знаете. Я был ошеломлен от подлости и наглости генерального секретаря и долго был подавлен огнем его вероломной критики по поводу моего «своеволия». Вот так наши славные партийные руководители прятались при первой возможности за спины солдат».
Да уж, сразу после войны, начиная со смерти Сталина и прихода к власти Хрущева, армию-победительницу в самой страшной войне в истории человечества партийная верхушка унижала, как могла. Никита, в годы войны покрыл себя скорее позором, чем славой. Вспомним позорное бегство из-под Сталинграда в самый критический момент битвы. Или известный «Харьковский котел», когда он вместе с командующим фронтом и руководителем военной разведки сначала проспали сосредоточение немецких сил, а потом практически обманули ставку верховного главнокомандования, что привело к одному из самых тяжелых поражений Красной армии за годы войны. Хрущев воевать не умел и не любил. Не любил он и военных, но любил прятаться за их широкие спины, когда события ставили его у края пропасти.
Благодаря кому удалось этому прохвосту свалить самого Берию? Понятно, что благодаря маршалу Жукову, который со своими подчиненными и арестовал Лаврентия Павловича, и блокировал в Реутове дивизию имени Ф.Э.Дзержинского, призванную спасать своего старшего начальника. А на кого оперся забубенный Никита, когда в 1957 году «валил» остатки сталинского руководства в лице «антипартийной группы»? Ведь тогда был не пленум ЦК КПСС, а настоящий государственный переворот оставшегося в абсолютном меньшинстве в президиуме ЦК Хрущева против большинства. И исход дела опять же решил Жуков, неразумно пришедший на помощь политическому авантюристу, а главное – обеспечивший ему поддержку армии.
И чем же «расплатился» Хрущев со своим верным оруженосцем? Отставкой его в том же 1957 году. Верно «смикитил» этот «лис»: если сегодня министр обороны счел для себя возможным влезть в политику на его стороне, то с кем он будет завтра? Ведь Никита Сергеевич намеревался еще много дров наломать.
Если бы дело было только в личностях! Но с армией партийный лидер обошелся еще более по-свински. Дважды подверг ее массовому сокращению – на 600 тысяч и на миллион двести тысяч человек. Причем, нередко увольнялись в никуда совсем молодые офицеры, обученные только воевать и руководить войсками. Дальше настало время военной техники и снаряжения. Как всякий дилетант в военном деле, он с языческой страстью стал поклоняться идолу одного вида вооружений – в данном случае ракетным войскам стратегического назначения, оснащенным ядерным оружием. Конечно, от них зависело очень многое, но в угоду развитию ракет, высвобождая средства на это дело, он пустил под нож надводные корабли, тактические и дальние бомбардировщики, боевую технику сухопутных войск. Будто бы ракеты сами по себе, даже оснащенные небывалыми по мощности зарядами, могут решить исход войны. Какой бы совершенной ни была техника и вооружение, исход сражения и войны в целом решает обыкновенный солдат, занявший указанную ему территорию. ( Об этом стоило бы помнить и нынешнему верховному главнокомандующему, пославшему в Сирию около полка сил ВКС без наземного прикрытия).
В результате бездумных сокращений страна наполнилась безработными молодыми людьми, которые еще вчера были молодыми офицерами. Их раздражение сорванной на самом взлете трудовой биографией отнюдь не способствовало росту привлекательности военной карьеры в глазах их сверстников. Офицерский состав армии и флота пополнялся далеко не лучшими молодыми людьми. В училища и академии шли не наиболее соответствующие требованиям воинской службы претенденты. Шли туда либо те, кому ничего не светило на «гражданке», либо прошедшие конкурс «блатных» и уверенные, что, благодаря папам с большими звездами, на таежных «точках» и в отдаленных гарнизонах они долго не засидятся. Не лучше обстояло дело и с военнослужащими срочной службы. В обстановке роста преступности в стране, сплошных амнистий для уголовников, атмосферы круговой поруки и вседозволенности росло число рецидивистов на свободе. Будучи преимущественно молодыми людьми, они призывались на службу, куда раньше вход бывшим «зэкам» был закрыт. Теперь уголовникам, отсидевшим сроки в тюрьмах и на зонах, официально вручалось боевое оружие. Это не замедлило сказаться на росте так называемых «неуставных взаимоотношений», а, прямо говоря, бандитизма в казармах, приведшего к гибели и инвалидности не одной тысячи молодых солдат. Причем все это шло при откровенном попустительстве и даже покрывательстве со стороны командиров, политработников и работников военной юстиции.
Что вообще делали надзорные органы и органы правопорядка в армии – тайна покрытая мраком. Во всяком случае, не то, что нужно для повышения боеготовности и укрепления дисциплины в войсках. Политработники были попросту не нужны, что убедительно доказали 1991 -1993 годы. Некоторые защитники комиссаров и замполитов ссылаются на многочисленные подвиги политработников в годы войны. Конечно, как в любой армейской среде, были среди них и герои. Но было ли их больше, чем среди летчиков, саперов, командиров рот, разведчиков – статистика положительного ответа на этот вопрос не дает. Военные юристы деградировали вместе с их гражданскими коллегами, тут еще добавлялась военная корпоративность, позволявшая успешнее покрывать преступления. Ну а правоохранительные армейские органы – комендатуры всех уровней вообще были пугалами огородными. Вы думаете, они ловили опасных военных преступников, пресекали вооруженный бандитизм среди дезертиров? Нет, они ловили офицеров за завернувшийся шарф, за носки не того цвета или неаккуратную прическу. Дальше начиналось доносительство, моральное и физическое издевательство над задержанными. Скольким талантливым военачальникам, военным инженерам и другим специалистам этими негодяями была испорчена военная карьера! Каждый, кто служил, приведет десятки подобных примеров. Спросите, например, у космонавтов из первого, гагаринского отряда, куда делся Григорий Нелюбов, претендент на первый космический полет? Туда же, куда и два его товарища, виновные лишь в том, что выпили в неслужебное время по кружке пива. И «пресечены» были эти кандидаты в герои обыкновенным комендантским патрулем.
А в Берлине деятельность Карлсхорстской бригады, выполнявшей в основном комендантские функции, была и вовсе позорной. На железнодорожной платформе Шёнефельда – аэропорта Восточного Берлина они занимались тем, что отлавливали советских офицеров и их жен при попытках съездить в столицу ГДР в зоопарк или за покупками. Какой-то высокопоставленный идиот почему-то запретил въезд туда защитникам мира в Европе и вообще на планете. И это при том, что американские рядовые солдаты спокойно, без препятствий въезжали в советскую зону столицы ГДР, заходили в расположенный там русский продовольственный магазин «Наташа», приобретали там русскую водку и, не скрывая водочную бутылку от глаз любопытных прохожих, с чувством собственного достоинства спокойно прогуливались там, где им нравится.
А на платформах Шёнефельда привыкшие к «орднунгу» и к субординации немцы с удивлением наблюдают, как бравые советские солдаты с дебильными рожами (в комендантских службах все только такие) хватают за рукава пожилых офицеров и их беременных жен. Люди в военной форме подвергались унижению, где только можно. На службе они в основном занимались не боевой подготовкой. А согласно уставу внутренней службы «стойко переносили тяготы и лишения воинской службы». Зачем? Непонятно. А еще рядовой и сержантский состав без конца подметал дорожки, наводил марафет на плацу, красил зеленой краской траву, обновлял наглядную агитацию. В свободное от такой с позволения сказать службы время молодые солдаты обслуживали старших «дедов», работали на дачах у офицеров и считали дни до приказа об увольнении с воинской службы.
Не легче приходилось и офицерам. И дело не только в тяготах и лишениях, связанных часто с отдаленностью гарнизонов от крупных населенных пунктов и очагов культуры. Эти тяготы выпадали на долю солдат на два года, а офицеров – на все тридцать лет. Еще приходилось, оставив семью без ее главы, не одну ночь спать в казармах (доверия сержантам уже не было), отвечать за все, что произошло в твоем подразделении даже во время твоего отпуска, причем отвечать одновременно по служебной и по партийной линии. Было и еще одно «развлечение» писать конспекты по марксистско-ленинской подготовке. Хотя в эту теорию, а особенно в практику, давно никто не верил, политзанятия, а потом МЛП с их бесконечными конспектами преследовали военнослужащего, начиная с курса молодого бойца до увольнения в запас. Хорошо, что хоть жены помогали в этом «благородном» деле – писали эту «муру» за уставших на службе мужей.
Контроль за конспектами был строжайший и непременный. Помнится, у нас один офицер почему-то не приглянулся полковнику – начальнику отдела. И этот грамотный инженер, вообще умный человек, но «с характером», решил преследовать подчиненного путем проверок его конспектов. Начал с изложения ленинской работы «Три источника и три составных части марксизма». Работа небольшая – всего несколько страниц. Возвращал начальник подчиненному ее три раза за «неполноту». А на четвертый раз произошел казус. Почувствовав свой перебор, Георгий Пантелеймонович нехотя произнес: «Ну ладно, зачтем на этот раз. Хоть что-то есть. Конечно, далеко не то, что нужно. Но на безрыбье – и рак рыба». И тут произошел обвал: «Товарищ полковник! На этот раз я переписал работу Ленина один к одному. Если уж у него «не то, что нужно, то…». Тут полковник покрылся пятнами, глаз его задергался тиком, он вспомнил, видимо, что особые отделы и политорганы еще существуют… «Пошел вон!» - только и нашел, что прошептать он.
Этот случай следовало бы отнести к разделу «смех сквозь слезы», если бы он был единичным. Но ведь на самом деле он был типичным. В армии большинство личного состава занималось не своим делом, а показухой. В казарме заправляли уголовники, а офицерами командовали самодуры. И все это происходило в обстановке бесправия военнослужащих, зажатых в тиски уставной (и неуставной тоже) воинской дисциплины, партийного демократического централизма, особых отделов и, если их можно так назвать, армейских правоохранительных органов. С учетом всего этого нетрудно понять, почему в 1991 – 1993 годах армия столь безразлично отнеслась к задачам по защите социалистического государственного строя, которому она присягала. Одно из главных исполнительных силовых звеньев иммунной системы общественного организма страны особенно за послевоенные десятилетия было деморализовано и не способно принимать решения в трудной ситуации при резком ослаблении (если не сказать больше) высшего военного руководства.
Не лучше обстояло дело и с остальными силовыми структурами – этими лимфоцитами и лейкоцитами иммунной системы государства. С МВД дело обстояло проще. Эта система и в спокойные времена особой любовью граждан не пользовалась. Жегловы и шараповы были больше в детективных романах. Нет, конечно, находились их прототипы в реальных органах МВД, где-нибудь в уголовном розыске, воевали дивизии НКВД и в годы войны достойно. Но после войны, особенно с приходом к власти Хрущева с его ставкой на товарищеские суды, амнистии и круговую поруку, в народном сознании стал утверждаться образ «мента» - взяточника, поборщика рубликов с водителей на дорогах, малокультурного и, главное, постоянно уклоняющегося от выполнения своих прямых обязанностей. Зачем рисковать, вступая в схватку с вооруженным опытным преступником? Лучше понаблюдать за ним со стороны. Так же со стороны, похоже, наблюдали за событиями по развалу государства представители славной московской краснознаменной милиции в 1991 и в 1993 годах.
До этого, в ходе горбачевской перестройки, наверное, с целью повышения к ним любви народной, войска правопорядка реорганизовали. Их вооружили резиновыми дубинками, которых не было и при «тиране» Сталине. Лица оперативников скрыли под черными масками. Чтобы не было им так стыдно за творимые ими дела. А дела действительно были неблаговидными. Собранные в отряды милиции особого назначения (ОМОНы) и в подразделения быстрого реагирования (СОБРы) молодые здоровенные детины, нередко уголовного происхождения, с радостью обрушивали свои дубинки на седые головы ветеранов, вышедших просить выплатить им положенную пенсию. Но они же проявляли полную беспомощность, когда на рынки и улицы многотысячными толпами выходили объединенные по национальному признаку уголовники. Как тут не вспомнить многочисленные «цветные революции» и последние события на Украине.
А в 1991 году, когда взбесившийся вечно пьяный авантюрист Ельцин, не удовольствовавшись властью в России, захватывал всесоюзную власть, милиции на улицах как-то не было заметно. Даже когда бандитствующие «либералы и демократы» пришли убивать на квартире законного министра внутренних дел Б.Пуго. Зато в 93-м, когда следовало защищать единственно легитимную на тот момент высшую власть в лице Верховного Совета, милицейский «Вымпел» показал себя во всей красе. Пока дивизия Дзержинского нерешительно переминалась в оцеплении у Дома Советов, а Софринская бригада СОБР решала, не перейти ли на сторону законно избранных депутатов, «Вымпел», подобно верным цепным псам куражащегося пьяного Ельцина, бросился уничтожать народ, в большинстве своем вышедший полюбопытствовать, что же там творится на улице.
Такого массового расстрела мирного населения, которое произошло у останкинского телецентра, никто не ожидал. Докончив свое грязное дело у Останкино, бойцы (если их можно так назвать) «Вымпела» под командованием ныне умирающего уже который год в невменяемом состоянии генерала Романова выдвинулись к Белому дому, чтобы добить раненных снарядами танковой дивизии Евневича и таинственными снайперами защитников народной власти. Последние истекали кровью в окружающих здание Верховного Совета скверах, парках и стадионе. Давно уже находится в безумии командир карателей Романов, затерялся в дебрях СВР тогдашний министр внутренних дел Ерин. Но дело сделано – патриоты перебиты, а авторитет милиции, и до того невысокий, упал ниже некуда.
Не лучше показали себя в критический момент и славные чекисты. Не скажешь лучше, чем один из руководителей комитета по безопасности нынешней государственной думы генерал Гуров: «облажались они по полной». В 1991-м легендарной группой «Альфа» была окружена дача приехавшего из командировки Б.Ельцина. Цель, с которой это было сделано, - недопущение выезда предателя и безумца в Москву. Не исключалось уничтожение алкоголика в случае сопротивления его охраны. И что же делали командир группы генерал-майор В.Карпухин, Герой Советского Союза, к слову сказать, и его заместитель. Нет, не судьбы страны обсуждали руководители наиболее боеспособного подразделения комитета государственной безопасности. Они мысленно и вслух вспоминали предыдущие события в Вильнюсе и, проводя аналогии с ними, пытались смоделировать – кто и когда их лично «подставит». Психология та же, что у генерала ПВО из Группы советских войск в Германии, который готов был пропустить ракетную атаку на Москву, потому что «если ложную тревогу подниму – меня расстреляют, а если ракеты на Москву пропущу – расстреливать будет некому».
Короче говоря, невменяемый Ельцин беспрепятственно выехал с дачи и добрался до столицы, что во многом предрешило судьбу страны. Тем более, что та же легендарная «Альфа», посланная руководителями ГКЧП для штурма захваченного сторонниками «демократов» Белого дома, откровенно бездействовала. Ее командир Виктор Карпухин говорил потом: «мы выполнили приказ – выдвинулись в назначенный район». Неужели ему, боевому генералу, было непонятно, что значило в той обстановке «выполнить приказ». Впрочем, бездействовал не только он. Милиции на улицах вообще не было видно. От Министерства обороны в город были введены танковые части. Как позже мне расскажет генерал армии И.Н.Родионов, знающий толк в уличных столкновениях войск с мятежными массами, он наблюдал из окна расположенной на Ленинском проспекте Академии Генерального штаба за входящими в столицу танковыми колоннами и недоумевал: «что делать танкам в столице? Но если уж ввели – надо действовать! А коли не знаешь, как действовать, зачем вводил? Это все равно, что щелкнуть по носу матерого бандита и ждать, что будет? Известно что».
Эту непреложную истину учли два года спустя сторонники Ельцина, а значит и мирового фашизма. Едва введя в город боевые машины, они прямо с моста через Москву-реку открыли огонь по находящимся в Белом доме законно избранным депутатам Верховного совета. И тогда, известно чем закончилось – бандиты в военной форме добились своего. Советская власть окончательно была похоронена. Фашизм восторжествовал. Эти же уроки в нынешнем Киеве были учтены националистическим фашистским охвостьем, но не учтены Януковичем, выведшим на улицы «Беркут», но не разрешившим бойцам применять оружие. Кто стал победителем – известно каждому. Взялся за оружие – стреляй, а не лопочи о правах человека и толерантности, что вбивали тебе в голову организаторы и исполнители информационной войны в течение последнего полувека.
Но в 1991-м руководители ГКЧП тоже, похоже, находились под чарами сладкоголосых певцов мирового фашизма. И они верили в «общечеловеческие ценности», приоритет «прав человека», толерантность и тому подобную муть? Видимо, верили. После их решительных первых заявлений и обличений народ ожидал столь же решительных действий. Ожидались аресты лидеров профашистского «либерального» движения», пресечения ельцинского самоуправства, разгона вышедшего в поддержку ему воровского и прочего уголовного элемента. Мало того, были не только ожидания. Непосредственный участник тех событий в звании генерала КГБ рассказывал, что все было готово к аресту фашистских (пора называть их прямо) главарей и отправке их к уже подготовленному на Щелковском шоссе месту временного содержания. На всю операцию достаточно было 20 минут, личный состав был в полной готовности к немедленным действиям, но команды сверху так и не пришло. На запросы командира группы к руководству КГБ на уровне заместителей председателя следовали невнятные, ни к чему не обязывающие ответы. Судя по всему, подтверждалась старая русская пословица «рыба гниет с головы». Информационная война дала свои результаты. Разруха и гниение поразили не только головы отдельных людей, но и головы руководителей трудовых коллективов, воинских частей и соединений, государственных служб, руководства страной в целом. Постигла она и руководство крючковского КГБ, если, конечно, в данном случае речь не идет о заговоре, провокации и измене Родине со стороны лиц, в первую очередь отвечающих за ее безопасность.
Все силовые ведомства в ходе трагических событий 91-93-х годов показали полную неспособность защищать вверенную им для защиты страну, государственный строй, само государство. Разрушение силовых систем произошло сверху. Исполнительные механизмы иммунной системы общественного и государственного механизма СССР были поражены, судьба страны в целом этим предрешена. Армия, вошедшая в столицу, бездействовала. Известно, что войска, введенные в соприкосновение с противником, при отсутствии боевой динамики разлагаются. И в 91-м солдаты изнывали под напором наседающих на них мятежных полукриминальных толп, а их славные командиры с генеральскими лампасами размышляли, как бы подороже продать себя. О бездействии КГБ мы уже говорили. Почему при этом В.Крючков все-таки был помещен в тюрьму на несколько месяцев – неясно. Любопытно только, что его сын в это время находился на ответственной «закрытой» работе в Испании и даже не отзывался на Родину. Где еще найдете такое, чтобы сын государственного преступника (по официальной версии), находящегося в тюрьме, продолжал служить тому же государству в другой стране, к примеру, в должности резидента разведки?!
Милиция тоже бездействовала. Даже когда настоящие государственные преступники по-бандитски убивали министра внутренних дел Бориса Карловича Пуго. Пока войска стояли на улицах в растерянности, их командиры и главкомы – главком ВВС Шапошников, зам командующего ВДВ П.Грачев, командир тульской дивизии ВДВ генерал-майор А.Лебедь и другие рангом пониже перебегали на сторону противника. И это легендарная «крылатая пехота», патриоты своей социалистической Родины, воспетые в песнях десантники?! Что бы сказал о них генерал армии В.Ф.Маргелов, если бы был к тому времени жив! Одно им оправдание – мозг-то у них в ходе многолетней информационной войны был полностью «на вылете». Вспомните хотя бы «интеллектуальные» физиономии рано почивших Грачева и Лебедя.
Любопытно, что те же люди и силовые структуры, которые в 1991 году не справились с задачей защиты государства, которому они присягали, в 1993-м проявили завидное рвение в устранении законно избранной власти в лице Верховного Совета и в защите государственных преступников, ведомых Ельциным и компанией. На этот раз армия не разводила демагогию, а прямо сходу, с моста открыла танковый огонь по народным избранникам, находящимся в здании Верховного Совета. Соответствующие команды были даны и министром обороны П.Грачевым (в отличие от «растерявшегося» в 1991-м Д.Язова), и командиром дивизии генералом Евневичем, и командиром экипажа танка капитаном Бакановым. Само здание высшего законодательного органа страны было оперативно блокировано дивизией Дзержинского (ни разу не выполнив своей функции по защите социалистического государства, эта дивизия внутренних войск с завидным рвением защитила новоиспеченное государство бандитское, как, впрочем, и в 1918 году защищала бандитов-левоэсеровцев, поднявших контрреволюционный мятеж). В городе появились ОМОНы и СОБРы из столицы и окрестностей. Ну и злополучный «Вымпел», о котором мы уже говорили.
То же самое и с органами госбезопасности в лице той же хваленой «Альфы». В 1991-м она «выполнила приказ», дважды выйдя в район назначения – к даче Ельцина и к Белому дому. Но оба раза огонь не открывала и силу не применяла, в отличие от «безбашенных» ельцинистов. В 1993-м она повторила тот же маневр – к Белому дому выдвинулась, но боевой активностью не отличилась. Прежде всего, в защите конституционного государственного строя, олицетворяемого тогда законно избранным Верховным Советом. Потом в свое оправдание руководители органов госбезопасности говорили, что их подопечные предотвратили ненужное кровопролитие в здании на Краснопресненской набережной. Трудно сказать, что было бы, не окажись «Альфа» у Белого дома 4 октября 1993 года. История не знает сослагательного наклонения. Но ей известно, что потери со стороны защитников конституционного строя были в предыдущие дни, и потери существенные. Были они и на Смоленской площади накануне, были и у Останкинской башни, были и в самом Белом доме и в его окрестностях в последнюю ночь власти Советов в стране. И исчислялись эти потери сотнями и тысячами человек. А «Альфа» потеряла своего лейтенанта, подстреленного одним из тех таинственных снайперов, происхождение которых до сих пор никем не установлено, в том числе, не установлено и органами госбезопасности.
Впрочем, видимо, достаточно примеров. Они и так убедительно доказывают, что полувековая информационно - психологическая война, которую вел мировой фашизм против советского государства, принесла ощутимые плоды. Иммунная система Советского Союза была не то что ПОДОРВАНА. Она была РАЗРУШЕНА. Полную беспомощность продемонстрировали обязанные защищать ее «исполнительные органы» иммунной системы – силовые структуры, все без исключения. Может быть, еще более трагично выглядело разрушение управляющих систем страны, общественного сознания – «разруха в головах», как называл это явление Михаил Булгаков. Причем, эта разруха куда более тяжелая по ликвидации последствий, чем восстановление и реорганизация армии, МВД или органов госбезопасности.
Вспомним, как вело себя руководство страны и партии в те трагические дни. Единицы пытались защищать поставившую их на высшие посты советскую власть. Остальные были в «пятой колонне». А многие ли из 20 миллионов коммунистов вышли на защиту правящей партии, в верности которой они клялись, и государства, где заправляла их партия? Опять единицы! Зато на митинги в поддержку выродившегося алкоголика Ельцина приходили тысячи людей, скандировавших «Ельцин! Ельцин!». Правда, год спустя эти же люди будут скандировать на демонстрациях «Банду Ельцина под суд!». Но дело было уже сделано. Да и с рядовыми гражданами не все было в порядке. Ведь либеральная «оттепель» с ее кухонными посиделками – это отнюдь удел не только орловых, синявских, сахаровых, солженицыных и им подобных. Вспомните знакомые вам семьи 80-х – 90-х годов прошлого века. Едва ли не в каждой из них вы найдете не одного поклонника Запада. Это проявлялось и в ходе тех же домашних застолий. И в политических анекдотах, и в воздыханиях по поводу привезенных кем-то из-за рубежа «необыкновенных» ботинок, галстуков и костюмов. Словом, начиналось еще в школе с фарцовки джинсами или мокасинами. Продолжалось закупками самодельных пластинок с записями рока всех форм «на костях» (на рентгеновской пленке). Затем прослушивание зарубежных «голосов» по ночам, чтение и продажа из-под полы самиздатовской литературы… Глядишь, а к зрелому возрасту, к возрасту, в котором юноши призывались на службу в армию, это были уже законченные антисоветчики. Так что не так далеки были от истины юмористы тех лет, в насмешку над неуклюжестью коммунистической пропаганды издевавшиеся над формулой «сегодня он танцует джаз, а завтра родину продаст». Продавали, да еще как!
Все это хорошо известно. Но возникает вопрос, почему мировому фашизму так легко удалось «развернуть» сознание миллионов граждан страны, провозгласившей победу над эксплуатацией человека человеком, над властью финансового капитала, страны, хозяевами которой они сами по конституции и являлись?! Каким образом удалось привить им поклонение перед западной формой мироустройства? И как пробудилась в условиях разрухи в головах наивнейшая вера, что Запад хочет для нас – демократии, соблюдения прав человека и социальной справедливости. Ведь и ребенку должно быть ясно – Запад всегда хотел и хочет сегодня одного – утверждения и преумножения эксплуатации человеком человека, эксплуатации подавляющим меньшинством подавляющего большинства. Сегодня мировой фашизм, объединившись в транснациональные монополии, хотел бы эксплуатировать весь мир. А Россия этому мешала.
Все это очевидно. Почему же удалось убедить массы в обратном?! Ответ и прост, и ужасен! Да потому, что жили мы в обстановке повальной лжи. И порождена она была тем, что революции в России, по сути дела, и не было. Коммунизмом у нас и не пахло. Провозглашенное большевиками в ходе переворота изменение формы управления страной реализовано не было. Власть не стала народной, и никто не знал, как, да и не хотел сделать ее таковой.
Поначалу были попытки создать народную армию, красную гвардию, народную милицию и органы госбезопасности, тоже народные. Говорилось о народных судах, о выборности на руководящие посты, о партийных максимумах и других мерах, пресекающих привилегии руководства страной, силовыми структурами, промышленностью… Но ничего из этого получилось. Примера в мировой практике не было, а у самих ума не хватило придумать.
Стала ли народной армия? Воспринималась служба в ней рядовым составом, как почетная обязанность? Конечно, нет. Выборность командиров в армии – стала восприниматься как дело немыслимое, а чем заменить ее, и не придумали. Армия в СССР стала ничем не отличаться по построению, по своим уставам от армий капиталистических стран. Разве что обеспечивалась хуже, а взамен военнослужащим предлагалось «стойко переносить тяготы и лишения воинской службы». Замена в воинской присяге начальных слов «Я - сын трудового народа» на безликое «Я – гражданин Советского Союза» уже не выглядело простой формальностью. Армия перестала быть армией трудового народа, а процветание в ней навязанных уголовниками «неуставных взаимоотношений» сделало службу в ней не просто не почетной, но невыносимой, сходной с тюремной повинностью. Разница в том, что в тюрьме должны сидеть преступники, а в армии служили законопослушные патриоты.
Полиция в России традиционно никогда не была уважаемой. Не стала она уважаемой и при большевиках. Рабоче-крестьянская милиция не прижилась. В конце концов, и название ее вернулось к старому – к полиции. Вот только наглости у новых блюстителей порядка, злоупотреблений служебным положением, а потом и сращивания с уголовным элементом у советских, а потом опять российских, милиционеров (полицейских) больше стало.
Что касается органов госбезопасности, то их сходство с царской охранкой, жандармерией отчасти обусловливалось спецификой их работы. Спецслужбы всего мира работают примерно по одним правилам. Вот только уровень их профессиональной подготовки, общего кругозора, жизненной позиции может быть разным. Трудно было ожидать высокого профессионального уровня, интеллекта, требуемого для службы в органах, общей культуры от вчерашних забулдыг-бедняков из крестьян, рабочих или «профессиональных революционеров», занимавшихся еще до государственного переворота грабежами, самочинной экспроприацией экспроприаторов. Была только пьяная злоба ко вчерашним «хозяевам». Отсюда столько зверств, пыток и побоев политзаключенных в тридцатые годы. Еще хуже другое. Оказалось, что советские чекисты куда менее патриотично настроены к своей стране, чем их западные коллеги. Отсюда столько провалов, случаев предательства, а главного полного безразличия к судьбам страны в начале 90-х годов.
Судебная система тоже не претерпела изменений с античных времен. В основе ее оставалось римское право со всеми его атрибутами, и по содержанию, и по форме. Но ведь Римское право было законодательной и правоохранительной системой рабовладельческого государства. Ее и сохранили борцы за счастье простого народа (плебса?!). Лучше не нашли. Зато власть рабовладельцев эта система долгое время сохраняла даже очень успешно.
Произошло у нас некоторое изменение в форме государственного управления. Но это было в феврале-марте 1917-го, когда монархия рухнула, и ее заменила «демократическая» форма правления. Но мы уже говорили о демократии и убедились, что ее не может быть в принципе. Пришедший же на смену монархии «буржуазный парламентаризм» уже достаточно показал себя миру, чтобы обсуждать степень его прогрессивности. Достаточно того, что именно буржуазный парламентаризм привел к власти в 30-е годы прошлого века Гитлера, в 90-е годы разрушил российское государство, а сейчас фашистскими методами добивает Украину.
Новое было – руководящая роль партии в стране. Но об этом – в следующей главе. Пока придется признать, что принципиального изменения форм государственного правления – главного признака революции у нас в стране в октябре не произошло. Значит, революции и не было. Тогда что же было в октябре 1917-го?!
ЗАХВАТ ВЛАСТИ ОПГ, ИЛИ ОРАНЖЕВАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1917 ГОДА
Ответ будет неожиданным, но только он и соответствует действительности: в октябре 1917 года в России произошел захват власти организованной преступной группировкой (ОПГ). Официальная советская историческая наука утверждала, что в России пролетариат, ведомый партией большевиков, совершил социалистическую революцию в стране, свергнул власть эксплуататоров и взял ее в свои руки. Таким образом, был открыт путь к строительству нового коммунистического общества. Что здесь правда, а что – ложь? Ложь в данных утверждениях все – от начала до конца.
Обратимся к классическому произведению американского журналиста Джона Рида «Десять дней, которые потрясли мир». Автор стремился в своем повествовании о тех бурных днях быть максимально объективным и беспристрастным. Наблюдать репортеры тех времен умели. К тому же, при всей своей, якобы, беспристрастности, Рид особенно не скрывал своих симпатий к большевикам. Я прочел эту книгу где-то в старших классах средней школы и был потрясен, как и весь мир. Потрясало то, что рушилась вся историческая картина Октября, тщательно выписанная несколькими изданиями «Краткого курса истории ВКП(б)», «Истории КПСС» и показанная массам серией фильмов тех лет типа «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 году» и им подобных.
В видении Джона Рида вырисовывалась картина бурного хаоса, неразберихи, полной энтропии событий осени 1917-го, когда власть спорадически переходила из рук в руки, в любой момент из-за незначительной случайности, колебаний настроений масс могла оказаться в других руках. И вся мировая история вследствие набора случайностей пошла бы другим путем. Вольно или невольно американский публицист показал механизм захвата власти цепкими ручонками группы недавно прибывших из-за границы сомнительных деятелей, объявлявших себя «профессиональными революционерами». Правильнее было бы сказать о них: «профессиональные преступники и самозванцы», захватившие власть и не знающие, что с ней дальше делать. Я поражался: как последователи тех октябрьских большевиков допустили неоднократное издание этой книги в нашей стране, да еще такими большими тиражами? Неужели не видели, какой заряд правды она несет на фоне лжи, в которую погружали страну «верные ленинцы»? Или были загипнотизированы лояльным внешне отношением автора к новой власти?
Как бы то ни было, но теперь, когда факты и общественные движения, впервые приоткрытые Ридом, пополнились многими новыми доступными теперь общественности документами, становится очевидным немыслимое раньше открытие: никакой прогрессивной революции в октябре 1917-го в России не было. Был захват власти в охваченной хаосом стране прибывшей из-за рубежа организованной преступной группировкой, финансируемой опять же из-за рубежа. В России совершилась одна из первых в эпоху империализма и назревающего фашизма «оранжевая революция».
Сегодня ни для кого не секрет, что за люди руководили петроградским мятежом, распространившимся по всей стране. Конечно же, пролетариат здесь ни при чем. Да и было-то его в мелкобуржуазной крестьянской стране не более 4 процентов трудоспособного населения. И не могли эти тысячи фабрично-заводских рабочих, которых и пролетариатом считать было рано, отражать интересы многомиллионной страны с несметными природными богатствами. А тут еще этим «полуказарменным» рабочим навязалась в вожди, назвав себя авангардом русского рабочего класса, группа людей, живших десятилетиями за рубежом и называвших себя марксистами, профессиональными революционерами, социал-демократами, коммунистами, большевиками. Никто их в вожди ни пролетариата, ни крестьянства не выбирал. Они сами себя назначили.
Кем же были эти люди? Конечно, ни к пролетариату, ни к русским они не имели никакого отношения. Ни Ленин, ни Дзержинский, ни Мартов, ни Троцкий, ни Зиновьев с Каменевым, ни их подруги типа Арманд или Коллонтай – молотка, зубила или резца «в глаза не видели». Относительно национальностей «борцов за счастье русского народа» двух мнений существовать не может. Пояснений требует, может быть, происхождение В.И. Ульянова, который по матери – Бланк, а его отец Илья Николаевич, отцовство которого ставится под сомнение многочисленными противниками всего этого семейства, по происхождению только частично русский. В его жилах текла и калмыцкая кровь, были среди предков представители и других поволжских национальностей. Но он погоду в семье не делал. Безраздельно властвовала там Мария Александровна Бланк.
Комментариев к фамилиям Бронштейн (Троцкий), Розенфельд (Каменев), Радомысльский Гершен Аронович (Зиновьев), Урицкий Моисей Соломонович, Феликс Эдмундович Дзержинский, их соратница Роза Люксембург (польская еврейка) ни к прочим фамилиям подобных им «русских пролетариев» не требуется. Вся эта братия проживала за границей, никакой созидательной работой не занималась да и не умела ею заниматься. Зато успешно кормилась за счет партийных взносов, включенных как обязательное условие членства в партии Лениным в первый Устав РСДРП (б) еще в 1902 году. Неплохо подкармливали жирующих в Швейцарии, Франции или Англии «российских профессиональных революционеров» и «эксы» (экспроприации экспроприаторов), а, проще говоря, грабежи, производимые оставшимися в России марксистами-боевиками. Разница между «революционерами», действовавшими в своей стране, и зарубежными органами социал-демократов заключалась в том, что зарубежные «товарищи» проедали плоды боевых побед своих «братьев по классу» в парижских или цюрихских кафе, а действительные российские боевики в случае неудач направлялись в тюрьмы, на каторгу или просто убивались в перестрелках с охраной. Ну чем не классическая международная мафия со своими «ворами в законе», авторитетами, паханами и прочими дельцами уголовного мира?!
Правда, все они понимали, что без конца пировать за рубежом, ничего не созидая, не получится. Деньги, особенно полученные от своих западных покровителей, придется отрабатывать. Как? Время покажет. Одно они четко усвоили: сильная Россия с ее необозримыми богатствами, принадлежащими русскому народу, для всего остального мира, как кость в горле. В любом случае, их интерес заключается в том, чтобы ее раскачать, посеять в ней смуту и хаос, желательно управляемый. Разрушить ее до основания, а затем… А затем посмотрим. Вот откуда столь ожесточенная критика любых действий законной на тот момент российской власти, а уж сразу после начала первой мировой войны – жесткий курс на поражение в этой войне собственного правительства.
Вот как круто действовали большевики, отрабатывая транши мирового правительства. Вот у кого поучиться нынешним киевским бойцам майдана. Они и учатся. Для начала обзавелись отходными путями за рубеж. Потом объявили себя лидерами борьбы за счастье украинского народа, за его незалежность и самостийность. Даже националистами себя объявили, до чего не додумался даже Троцкий. Только вот почему-то «щирыми украинцами», соратниками Бандеры, себя объявили преимущественно люди еврейской национальности. Опять же ни Троцкий, ни Каменев с Зиновьевым (соответственно, Бронштейн, Розенфельд, Радомысльский) не додумались объявить себя русскими националистами, черносотенцами. А Ленин даже в печатных трудах умудрился называть защищаемый им русский народ «великоросской сволочью». Во как распирало евро-калмыка!
С первых шагов по захвату власти большевистские «паханы» действовали исключительно последовательно. Пообещать народу все и не отдавать на деле ничего – стало для них непреложным правилом на долгие годы. Для начала было решено, что власть – тогда власть, когда она не делится ни с кем. Вот когда началось выстраивание пресловутой «вертикали власти». Фабрикантов и помещиков свергнуть было делом нескольких недель. Сложнее избавиться от «попутчиков» - бывших сотоварищей по партии социал-демократов, а теперь разных там меньшевиков, правых и левых эсеров, анархистов, крестьянских вождей и прочих. Зачем нам обещанное массам Учредительное собрание? Чтобы там толкалась и болтала всякая «шушера»? Мы и сами учредим, что надо. Вопрос решается с подкупающей уголовной простотой: на трибуну поднимается матрос Железняков и объявляет господам народным избранникам: «Караул устал, прошу разойтись по домам».
Что-то там «левые эсеры» - эти глашатаи интересов крестьян в крестьянской стране расшалились. Демократии требуют? А для чего у нас латышские стрелки подошли. Прибалты - они вообще крутые ребята, еще тогда пробовали, видимо, себя будущие «лесные братья» и участники профашистских маршей в Риге и других прибалтийских столицах… Короче говоря, мятеж был подавлен с немалым кровопролитием. В стране сразу вместо всяких там демократических форм стала утверждаться однопартийная система. Ведь организованная преступность тогда по-настоящему организована, когда она одна. Нечего там делиться между собой, как это делают «солнцевские» с «ореховскими» или «азербайджанские» с «армянскими». Все должно быть в одних руках. На то она и диктатура.
А тут еще в Питере Урицкого подстрелили, а в Москве – самому Ильичу шею продырявили! Прекрасно! Теперь можно развернуть «красный террор». Хороший пример будет будущим киевским майдановцам и прочим проводникам фашистской диктатуры. Кто там еще нам мешает? Священники разных вероисповеданий свои виды имеют на идеологическую обработку масс? К стенке их всех, вместе с «контрреволюционной интеллигенцией». Развелись там физики, химики, философы всякие! Пусть уматывают за рубеж. Пока добровольно, а потом…
Между тем, бои за власть разгорались не только на фронтах гражданской войны. Там было вообще непонятно, кто и против кого воевал. Как правило, брат против брата, не особенно разбираясь, за чьи интересы они конкретно кровь проливают. Это зависело больше от того, кто и кого сумел мобилизовать и у кого карательные органы покруче. Все говорили, что воюют при этом за Россию. Но за какую Россию могли переживать инородные большевики, если, не успев прийти к власти, они поспешили заключить позорный Брестский мир с передачей исторически российских земель проигравшей первую мировую войну Германии? «А как же?! Немецкие то деньги, вложенные в российский государственный переворот, надо отрабатывать».
С ранением Ленина власть главного «пахана» октябрьского переворота пошатнулась. В стране развернулся «красный террор», а по окраинам возгоралась гражданская война. Сначала восстание чехословацкого корпуса, потом на востоке – Колчак, на юге – Деникин, а позже Врангель, на западе – белополяки, на северо – западе – Юденич. Плюс повсеместно интервенции западных и восточных империалистических «конкурентов», разинувших рты на собственность ослабшего российского государства. А Ленин после ранения в себя так полностью и не пришел. Сначала еще пытался разобраться с формами собственности и классовым расслоением на селе, заметался с продразверсткой и продналогами. Сформировать в разрушенной стране что-нибудь дельное, созидательное не удавалось. Не помогали и непоследовательные попытки перейти к новой экономической политике (НЭП), привлечь западные капиталы на концессии по разработке наших национальных богатств. Ничего толком не получалось. Да и где это было видано, чтобы «профессиональные революционеры», а точнее – организованные преступники что-то созидали. Разрушать и растаскивать – другое дело.
Повозившись с международным аспектом «мировой революции», поборовшись с «детской болезнью левизны в коммунизме», поратовав за добровольный безвозмездный «коммунистический труд» и, не справившись с этим «великим почином», попытавшись заменить социалистическим соревнованием капиталистическую конкуренцию, Ильич окончательно сдал. С начала 1922 года активно в государственных делах он уже не участвовал, погружался в Горках во все более глубокий идиотизм. Что тут началось!
Борьба за освобождающийся трон пошла по всем правилам ОПГ, то есть по понятиям. На, по тем временам малозаметный, пост генерального секретаря ЦК партии выдвинулся народный комиссар по делам национальностей Иосиф Сталин. Кому-то эта должность казалась сугубо технической, но прозорливый грузинский коммунист сразу оценил выгоды своего нового назначения. Большие дела делаются в тишине, без лишнего шума и огласки. А борьба за ленинское наследие – дело серьезное. Как бывает в ОПГ при ослаблении или убийстве пахана, еще до сходки (съезда партии) каждый из заметных «авторитетов» потянул одеяло на себя. Каждый стремился окружить себя надежными сторонниками, оклеветать соперников, пообещать ближайшим подельникам, а то и всему народу, бесчисленные блага, которых, мол, они никогда не получат от конкурентов. Сколько группировок при этом частенько образуется!
Не стала исключением и первая стычка за власть в ОПГ под названием ВКП (б). Конечно, главным претендентом на ленинское место долгое время был Л.Д.Троцкий. Но к физическому концу Ленина он уже порядком подрастерял свое влияние в армии и в крестьянстве. Жесткое подавление крестьянских и казачьих восстаний, необузданный кадровый произвол в армии, отсутствие реального военного опыта в условиях, когда жизнь породила новых способных военачальников, – все это сыграло с бывшим председателем Реввоенсовета республики скверную шутку. Стремительное падение его авторитета в стране стало очевидным и его потенциальным сторонникам из числа руководителей партии, таким, как Зиновьев и Каменев. Что было дальше – хорошо известно. Устранение Троцкого от власти в 1924-м прошло довольно гладко, без существенных эксцессов. Ближайшими сторонниками Сталина в этом деле стали Зиновьев и Каменев, которым в скором времени предстояло повторить судьбу Льва Давыдовича.
Вообще с момента выдвижения на лидерство в партии Сталина и все тридцать лет его пребывания на вершине власти – в истории страны было время непрестанной борьбы, внешней и внутренней, вопросов, на которые не находилось ответов, логических и исторических парадоксов. Прежде всего, эта противоречивость ситуации и ее оценок связана с неоднозначностью самой личности Сталина – человека, находящегося на вершине властной пирамиды. При таком построении системы управления от лидера зависит очень много, а иногда даже и всё.
Мы уже говорили о том, что идея разрушения старого мира к моменту октябрьского переворота у большевиков вызрела, но ясности, чем заменить его, какой «новый мир строить» - у людей, узурпировавших власть, не было. Не было и ясного понимания форм, по которым должно осуществляться построение нового общества. Еще хуже, что не было системной организации поисков этих форм. Не найдя ответов на эти вопросы, большевики пошли по простейшему пути – попросту позаимствовать у старого мира формы государственного управления. Но как адепты диалектики они не могли не знать, что не только содержание влияет на форму, но и форма нередко определяет содержание. И тут сразу возникает вопрос: а не могут ли формы, заимствованные у старого мира, привести к возрождению и его содержания? В конечном итоге, не приведут ли они к рецидиву эксплуатации человека человеком? Ответ могли дать многообразные эксперименты. Но именно они, и даже теоретизирование вокруг них, категорически запрещались. Мнение должно быть одно, и им должно быть мнение вождя. Как же пригодилась здесь уникальная теоретическая находка большевиков – «демократический централизм»! Уже в самом определении заключено непреодолимое противоречие? Как так «народовластие» и «централизм»? Что, весь народ в центре окажется? Ничего себе сжатие! Так кто же будет править – народ или «центр»? И кто же будет в этом центре. История не замедлила с ответом: центр - это руководство правящей партии, то есть ОПГ под названием «большевики».
Но какой же была цель захвата власти большевиками? При всей кажущейся разнице идеологий история показывает, что обычно революции совершают два типа людей – романтики, свято уверовавшие в правоту и честность вождей, и сами эти вожди, которые, в конечном счете, пролив реки крови «доверчивых», приходят к власти, чтобы перехватить у предыдущих властителей две вещи – власть и деньги. Власть, чтобы захватывать деньги и другие ценности, а деньги – чтобы удерживать власть. Вот такой замкнутый круг. И существовал он при всех революциях, начиная с восстаний типа спартаковского, прошел через все средневековье, французскую великую буржуазную революцию и хотел написать «оканчивая Великой Октябрьской». Но в том-то и дело, что не «оканчивая». Так называемые «революции» продолжаются – то «бархатные», то «оранжевые» или еще какие-нибудь цветные. Последнее безумие мы наблюдали под названием «майдан». Пока эта книга увидит свет, кто знает, сколько еще таких «майданов» произойдет?
Украинский акцент в названии не меняет сути дела. Мировые авантюристы «заводят» романтиков и идиотов, те проливают свою кровь, неведомо за что. Власть все равно получат не они, а те самые негодяи, которые извечно уничтожали миллионные массы людей под флагом борьбы за их счастье. Потом захватившие власть «профессиональные революционеры» перебьют друг друга (вспомните Великую французскую и как уничтожали друг друга «борцы за счастье народное» дантоны, мараты и робеспьеры, либо Великую Октябрьскую с нескончаемыми репрессиями двадцатых, тридцатых и сороковых годов прошлого века), а все «завоевания» переворотов окажутся в руках «скромных и тихих людей» с денежными мешками – фашистов, называющих себя мировым правительством.
Поначалу по тому же сценарию развивались события в России. Где-то за рубежами, финансируемые западными воротилами, а заодно и из России – партийными взносами и «эксами» - жировали по парижским и цюрихским ресторанам «профессиональные революционеры». Кроме подготовки путчей они ничем не занимались. Они ждали своего момента, когда «верхи не могут, а низы не хотят», и когда западные спонсоры подскажут: вчера, мол, было рано, а завтра будет поздно. Дождались, когда мировой кризис, порожденный первой мировой войной, достиг своего предела, и особенно в России. Тогда они и устремились в страну с чужими деньгами и чужими инструкциями.
Что было нужно мировому правительству в тот момент – очевидно. Но чем руководствовались домотканые «борцы за свободу», какие личные цели перед собой ставили? Оригинальностью здесь они не отличались. Как все «революционеры» хотели денег для власти и власти для денег. Но чтобы это получить, требовалось удовлетворять требованиям мировой закулисы. Труда это для них не представляло. Судьбы России и моральные ограничения для них ничего не значили. Тренироваться они начали на лозунгах «перевести войну империалистическую в войну гражданскую», добиваться «поражения собственного правительства в мировой войне», прижать «великоросскую шовинистическую сволочь». Все эти лозунги принадлежат не кому-нибудь из числа городских сумасшедших, а главарю ОПГ – Ульянову (Ленину). Собственно у паханов никакого удивления эти лозунги не вызывали. Ведь русских, представителей титульной национальности, среди них были считанные единицы. А конечной целью, программой-максимумом для них было разжигание мировой революции, а России предстояло стать лишь хворостом в мировом пожаре.
Поначалу надежды на такое развитие событий у них забрезжили. Вооруженные силы новой республики возглавил «еврейский интернационалист» Троцкий, в руководство Красной армией он притащил множество своих единоплеменников и единоверцев. Дополняли их интернациональные борцы за счастье на чужой территории – от латышей и чехов до китайцев. Да и на чужих территориях кое-что заваривалось. Например, в Германии или в Венгрии. Но почему-то европейские «интернационалисты» быстро опомнились, и восстания у них захлебнулись. Не спешили они почему-то идти во всемирное «коммунистическое» государство. Оставался безумной фантазией Троцкого и шолоховского Нагульнова индийский поход.
Любители мировых глобальных революционных идей – некие такие фанатики – потешили еще себя пару десятилетий в рамках ленинского Третьего коммунистического интернационала, и левое движение, претендовавшее на свое всемирное значение, затихло. После второй мировой войны интеграция пойдет по другому пути – созданию противостоящих друг другу мировых систем.
Ну а что произошло после окончания гражданской войны в самой России? Здесь произошло чудо. Весь мировой сценарий построения единого сообщества, которое, будучи в основе своей империалистическим, неизбежно еще тогда привело бы планету к торжеству фашизма, споткнулся об одну крайне неоднозначную, порой одиозную личность – Иосифа Виссарионовича Сталина. Ну, никак не лез он в рамки ОПГ, даже в качестве ведущего ее пахана. И главная причина тому одна – уж больно незаурядная была личность! Вот когда проявилась в полной мере «роль личности в истории».
Сталина резко отличало от «типичных революционеров» его отношение к дуэту денег и власти. Его, похоже, абсолютно не интересовал вопрос личной наживы. Собственный комфорт он презирал, не допускал излишние роскошества и в среде своих близких соратников. Тогда зачем же ему нужна была власть? Ответ на это дает высказывание Вольфганга Мессинга, о котором мы уже говорили. «Сталин был в душе очень добрый человек. Но он до того ненавидел несправедливость, насилие над слабыми, что готов был отдать в борьбе за защиту бессильных и собственную жизнь». И, надо сказать, отдал.
Власть ему и нужна была для защиты обездоленных от эксплуататоров. Конечно, его тридцатилетнее правление было далеко от идеального. Ошибок, как во всяком новом деле, хватало. Порой они были на грани, а то и за гранью преступления. Но всем, что получилось хорошего в Советской России за первые десятилетия ее существования, страна обязана Сталину. А что бы там ни говорили, успехи были, причем такие, которых до сих пор не сумел или не захотел повторить никто в мире. Бесспорно, что бывшая аграрная страна с преимущественно ручным трудом в сельском хозяйстве, с разрушенной промышленностью и транспортом, с громадной смертностью детей и взрослых от эпидемических заболеваний, с повальной неграмотностью – в считанные годы стала передовой в промышленном отношении великой державой, с всеобщей грамотностью населения, победившей большинство детских инфекционных заболеваний. В кратчайшие сроки неизмеримо вырос жизненный уровень населения. Бесплатными стали медицина, образование, жилье, символичной стала плата за пользование общественным транспортом. За кратчайшие сроки, находясь во враждебном капиталистическом окружении, занимаясь бурным экономическим строительством, страна создала мощные вооруженные силы, при всех трагедиях сумевшие выстоять и победить в самой страшной войне в истории человечества. Отрицать это все невозможно. И все потому, что впервые в истории была разорвана порочная смычка между властью и деньгами, а сама власть в руках такого уникального правителя, как Сталин, была обращена на защиту трудящихся и наиболее полное удовлетворение их насущных нужд. Титаническими усилиями Сталина захватившая власть ОПГ на время его правления перестала быть преступной по отношению к своему народу.
Но несовершенство самой вертикальной системы управления, наличие на ее вершине нелегитимной по сути дела структуры в виде политической партии, а вернее ее руководства (демократический централизм, как никак!), сохранялось. И при устранении контроля со стороны такой могучей политической воли, какая была у Сталина, сохранялась опасность возрождения ОПГ в новых условиях. Конечно, опасность этого видел и сам вождь, особенно после окончания Великой Отечественной войны и с учетом его естественного физического старения. В последние годы своей жизни Сталин готовился предпринять радикальные меры по переустройству системы управления страной. Об этом свидетельствуют решения и ход XIX съезда партии – последнего при его жизни.
Решения съезда хорошо известны. В 1952-м году они вызвали нешуточную тревогу не только у врагов, но и у соратников Сталина. Ведь начиналась, по сути дела, перестройка партийного руководства. Расширился состав президиума ЦК КПСС (такое название партия получила на этом съезде вместо прежнего ВКП (б)). Подверглись жесткой критике соратники Сталина еще со времен Октября. Некоторым из них пришлось уступить свое место в высшем руководстве партии молодым товарищам из числа хороших профессионалов в той или иной сфере государственной деятельности. Вместо «народных комиссаров» и соответствующих народных комиссариатов появились (совсем, как у буржуазии) министерства и возглавляющие их министры. И дело не только в терминологии. Все говорило о том, что Сталин осознал тупиковость пути, когда общественная организация – партия практически выполняет задачи исполнительной власти в стране.
Профессионализм таких партийно-административных лидеров оставлял желать лучшего. Мало того, что профессиональная подготовка их сильно «хромала». Получалось так, что сегодня партия направляла недоучку из числа номенклатуры руководить спортом, завтра – культурой, послезавтра – сельским хозяйством, а когда он все провалит – послом в какую-нибудь отдаленную страну, на дипломатический фронт. Кроме того, сами задачи управления сильно усложнившимся обществом требовали качественно нового уровня подготовки руководящих кадров. Хорошо усвоив, что «кадры решают все», Сталин задумался над улучшением качества этих самых кадров. В такой ситуации вождям, обозначавшим себя пролетариями, а на самом деле бывшим ими только по уровню фрагментарности образования, ничего не светило. Это они поняли и из состава списка новых выдвиженцев на высшие партийные должности. Невольно, даже у самых верных соратников вождя возникало сомнение «а ведь Сталин действует не по понятиям!". А что делают в ОПГ даже с лидером, если он пошел против воровских «понятий»? Верно! Поэтому слухи об искусственном устранении Сталина имеют под собой серьезные основания. И совсем не только потому, что уж больно странно вели себя члены высшего партийного руководства у постели парализованного вождя в трагические дни начала марта 1953 года.
Хорошо помню те мартовские дни. Мы жили тогда на частной квартире в поселке Долгое Ледово под Москвой. В те послевоенные годы многие семьи офицеров расселялись по деревням в окрестностях гарнизонов, где служили отцы семейств. Отец после возвращения с войны в Корее и с Сахалина был направлен служить на известную сегодня всем Чкаловскую, а в Медвежьих Озерах и в Долгом Ледово, там, где сейчас дачный поселок и громадные космические антенны, располагался запасной грунтовой аэродромчик, откуда взлетали планеры и который использовался как площадка для приземления парашютистов-испытателей.
2 марта вечером отец вернулся со службы какой-то растерянный и угнетенный. На тревожный вопрос матери ответил: «Товарищ Сталин заболел». Мы, как назло, в этот день с утра не включали нашу старенькую «Балтику» и ничего не знали. Теперь радио у нас выключалось только на ночь, а целыми днями мы слушали бюллетени о состоянии здоровья товарища Сталина. Конечно, не мне, тогда еще дошкольнику, ни матери, по профессии далекой от медицины, было невдомек, что кроется за цифрами содержания белка в моче вождя или о реакции осаждения эритроцитов в его крови. Мы просто внимательно прислушивались к интонациям в голосе диктора и очень желали уловить в них надежду на скорое выздоровление генералиссимуса. Я помнил, что отец обещал мне в уже недалеком мае отвезти на демонстрацию в Москву (тогда доступ туда был открыт всем), чтобы я увидел на трибуне самого товарища Сталина.
Чуда не случилось. 5 марта между траурными маршами по радио раздавался трагический голос, сообщавший о кончине руководителя государства. Да что там государства – половины мира! Потом до дня похорон 9 марта на глазах взрослых часто стояли слезы. Кто мог, несмотря на установившиеся морозы, ездил в Москву, чтобы попытаться, преодолев толпы собравшихся на улицах и площадях, простояв многочасовые очереди, попасть в Колонный зал Дома Союзов, и последний раз взглянуть на столь знакомое по портретам и скульптурам ставшее многим родным лицо вождя. Слезы никто не считал нужным скрывать. А 9 марта загудели гудки заводов и паровозов, остановилось на несколько минут все автомобильное движение, страна тяжело вздохнула.
Как оказалось потом, скорбь и слезы были не напрасными. Гибель одного человека, стоящего на вершине вертикали власти, действительно означала конец государственного строя, начало конца первой в истории попытки устроить общество без эксплуатации человека человеком, без всеобъемлющей власти финансового капитала, ведущей мир в тупик, к фашизму.
Со свойственной людям склонностью к упрощениям Сталина считали одни извергом, другие – гением всех времен и народов. На самом деле, как и всякое упрощенство, эти оценки были неправильными. Сталин был личностью неоднозначной и противоречивой. Его судьба столь же трагична, как и время, в которое ему довелось править. Большинство людей осознавало, что жить по-прежнему дальше нельзя, что человечество катится в пропасть. Об этом говорила и первая мировая война, и подготовка в кратчайшие исторические сроки второй планетарной трагедии. Об этом говорило и появление нового оружия массового уничтожения, способного за считанные часы десятки раз уничтожить весь земной шар. Что жить дальше нельзя, а потому старый мир надо разрушить – знали все. И его разрушение началось с России. Но что надо построить взамен разрушенного – не знал фактически никто. Существовало несколько утопий типа создания коммун, где чуть ли не все люди будут жить под одним одеялом, до художественных произведений социалистов-утопистов таких, как «Город Солнца», или «Что делать» Чернышевского.
Ленин тоже писал свою работу «Что делать?». Но ответа на этот вопрос не знал никто. Рекомендации политических фантастов, разумеется, при первом столкновении с живой жизнью показали свою никчемность. И в это время Сталин, повинуясь старой русской пословице «взялся за гуж – не говори, что не дюж», решительно взялся за извлечение из руин огромной страны, разрушенной бесконечными войнами и революциями. Беда была в том, что поиск путей строительства нового общества требовал многих экспериментов. А для экспериментов нужны были креативные, творчески настроенные экспериментаторы. Но таких-то и не оказалось. Одни претенденты на столь сложную работу были уже репрессированы (при великом множестве работ на эту тему до сих пор нет четкого ответа на вопрос о замысле и истинных организаторах репрессий), а другие остались лишь более или менее последовательными исполнителями замыслов вождя. Отклонение от его линии каралось весьма серьезно. Но один человек при всей его гениальности и интуиции в принципе не в силах объять всю сложность столь многообразного мира. А положиться, как он, видимо, считал, ему было не на кого. ( Даже преемника себе подобрать он не смог, Появлялись фамилии то Жданова, то Вознесенского, то Пономаренко, но носители этих фамилий оканчивали трагично).
На всем протяжении своего правления Сталин, по сути дела, постоянно вынужден был отказываться от «завоеваний Октября» и возвращаться к формам правления, апробированным многовековой историей человечества. Но ведь история эта, начиная с первобытнообщинного строя, была историей эксплуатации человека человеком. Что же мы строили, обращаясь к ней? Для начала еще при Ленине отказались от политики военного коммунизма, заменив продразверстку вполне капиталистическим продналогом. Отказались от выборности руководителей в армии, а потом и на производстве, от коллективного принятия решений. Возродили в полном объеме товарно-денежную систему, вернулись к римскому праву в судебной системе (не считая времен, когда судили «тройки» и «особые совещания». Такие суды и судами-то признать нельзя – разве что «самосудом»). Попытались поиграться с природными богатствами, разрешив иностранные концессии, но и это дело быстро прикрыли. Прикрыли и НЭП, чтобы и мысли не возникало о частной собственности.
И в международных делах ничего толкового, тем более нового, не получалось. Не вышло «мировой революции». Поигрались с Третьим Интернационалом, пытаясь поучать «зарубежных товарищей», но через два десятка лет после прихода Сталина к единоличной власти пришлось отказаться от него. Ну, никак не хотели пролетарии развитых стран поворачивать штыки против своих правительств, а с удовольствием применяли их против первого в мире государства рабочих и крестьян. И вообще попытки кому-то помочь, кого-то облагодетельствовать, присоединив к Советскому Союзу, привели только к лишним столкновениям на национальной почве, к крови и вражде к первопроходцам в деле коммунистического строительства.
А тем временем надо было что-то решать с руководящей ролью ОПГ под названием КПСС. С годами становилось все очевиднее, что политическая партия, пригодная к захвату власти и разрушению предыдущего строя, в созидательной деятельности не годна ни к чему. Она так и остается группой самозванцев, захвативших власть и отчитывающихся в своей партийной, а значит руководящей деятельности, только перед самими собой и перед своей группировкой. Все шло к тому, что Сталин, если ему будет дано время, начнет работу по отстранению партии от управления страной. Менялись акценты во внутренней политике. Желая негласно сориентировать народ, Сталин подписывал документы сначала как председатель совета министров и лишь потом как секретарь партии (заметьте – не генеральный, а просто секретарь). Народ, уже научившийся читать официальные документы «между строк», намеки вождя понял. Вместо наркоматов появились министерства. Система управления страной все меньше отличалась от капиталистической.
Тогда что же осталось от «революции»? Может быть, священное для марксистов право собственности на средства производства? Да, формально оно стало только общественным, собственность на средства производства считалась общенародной. Но давайте задумаемся – кого следует считать собственником? Были ли мы при нашей общественной собственности на средства производства действительными ее собственниками? Кто из нас решал, куда вкладывать эти «наши» средства, в каком направлении развивать энергетику, сколько платить работникам? Может быть, из вас кто-нибудь решал, я – нет. Но хозяин, собственник – это тот, кому дано право принимать решения и внедрять их в жизнь. Вот здесь и ответ на вопрос о собственности. Ею реально обладали те, кто конкретно решал и подписывал хозяйственные документы, обладал правом так называемой «первой подписи». Кто это? Конечно же, исполнительная власть в лице директоров предприятий, руководителей отраслей, министров, государственной бюрократии. Именно они постепенно становились новыми капиталистами. В этом истинная причина последующей «контрреволюции» с развалом страны и торжеством преступного сообщества, стыдливо прикрывающегося иностранным словом «коррупция». Но как быть с партией, с ее руководством? Ведь формально даже партийные лидеры не имели права ставить первой подписи на хозяйственных документах. А все обращение материальных и денежных средств шло через экономику. Как же партия могла в этих условиях осуществлять свою руководящую роль? Через хозяйственных руководителей – коммунистов? Но они хорошо слушаются, пока партия на коне, пока она сильна. А когда ее влияние слабеет? Что происходит тогда, убедительно показали события с середины 80-х годов прошлого века и далее.
Борьба за верховенство в партии и в стране началась сразу после похорон Сталина, 9 марта, если не раньше. Велась она исключительно по правилам ОПГ, то есть по понятиям. Сначала надо было убрать верные покойному силовые структуры. Наиболее опасным в борьбе за власть представлялся, конечно, Л.П.Берия с ближайшим окружением. Противостоял ему Хрущев. На должность классического «пахана» он подходил куда более, чем Сталин. Уровень образования и общей культуры был у Никиты Сергеевича очень близок к нулю. Зато хитрости, подлости, жестокости, лицемерия очень даже хватало. Особенно ему удавалось вовремя с кем-то объединиться и вовремя кого угодно предать.
Против Берия он объединился с оставшимся после Сталина главой исполнительной власти, некогда вторым лицом в партии Георгием Максимилиановичем Маленковым. Да так использовал его, что введенный в заблуждение народ все холодное лето 1953 года скандировал «враг народа Берия потерял доверие, а товарищ Маленков надавал ему пинков». Давал эти пинки Маленков только внешне, на самом деле, он сам вскоре получил их от тайного кукловода Хрущева. Так же, собственно, как получил и знаменитый полководец маршал Жуков, оказавший тогда главную силовую поддержку лидеру преступной группы. С Берия новые, старые партийцы расправились по-бандитски – кроваво и скрытно.
Очередная, более легкая задача для узурпатора Хрущева была устранение верных соратников умершего вождя, ведь такие из них, как Молотов, Маленков или Каганович могли реально претендовать на власть. Причем оснований на такие претензии они имели по прежним заслугам куда больше, чем сам Хрущев. Что же делал в этих условиях Никита Сергеевич? Правильно! Пока кремлевские мечтатели потихоньку вели подпольные переговоры по поводу недовольства новым «бугром», не выезжая из столицы, сам «бугор» заметался по городам и весям Союза, подбирая верных подельников из числа обиженных Сталиным партийных руководителей второго эшелона. Его бурная, полная популизма, демагогии и пустопорожних обещаний деятельность привела к тому, что к моменту решающего сражения «старой гвардии» с самовыдвиженцем он обладал решающим большинством в центральном комитете партии. Сходка, именуемая пленумом ЦК, закончилась партийно-государственным переворотом. Ведь, имея явное меньшинство в президиуме ЦК, бандит-нувориш самовольно созвал весь ЦК, где у него тайком уже сложилось полное большинство. Всю операцию по захвату власти политический аферист проводил под крылом опять же силовых структур, где главную роль опять сыграл маршал Жуков. За свою политическую близорукость этот прославленный герой недавно закончившейся суровой войны получит от своего «верного соратника и наставника» Хрущева незамедлительную (спустя три месяца после пленума) «благодарность» в виде внезапной отставки с руководства вооруженными силами. Хорошо хоть живым оставили. Как, впрочем, и отстраненных от должностей, а потом исключенных из партии людей, которые некогда создавали эту партию, а теперь были объявлены «антипартийной группой». Что поделаешь? Таковы законы криминального жанра, таковы «понятия» преступного мира!
Таким образом, партия, основанная Лениным, была разрушена опять «до основания». И опять организатор этого погрома, оказавшийся на вершине власти, не знал, что делать дальше, как и что строить взамен разрушенного. Тут настала пора его необузданной фантазии. Он будто бы захотел лично провести все эксперименты, которых не провела за сорок лет своего нахождения у власти коммунистическая партия. Но беда в том, что для проведения таких поисковых экспериментов у него была буйная воля, но не было никаких знаний. А вместо какого-либо ума была лишь беспредельная хитрость. В результате все десятилетие правления этого клоуна-троцкиста превратилось в сплошную буффонаду.
Нет, кое-что хорошее ему все-таки удалось сделать. Например, произвести большую подвижку в жилищном вопросе. Эти критикуемые сегодня «хрущевки» все-таки позволили переселить людей из послевоенных бараков, подвалов и даже из коммунальных квартир в пусть и малогабаритные, но отдельные жилища. И если сегодня спросить своих сегодняшних друзей и знакомых, когда их родители впервые получили отдельную квартиру, очень у многих будет ответ: во времена Хрущева. Правда, делал он это во многом, перекладывая заботы о ремонте или сносе недолговечных панельных строений на будущие, не такие уж далекие поколения.
А в остальном этот партийный лидер в основном смешил общественность отечественную и зарубежную. То пытался разделить партию на две части – промышленную и аграрную. Потом стал реорганизовать сталинскую централизованную систему управления народным хозяйством - через министерства, на систему региональную – через советы народного хозяйства (совнархозы). Затем брался навести порядок в аграрном секторе, расформировывая машинно-тракторные станции (МТС) и строя агрогорода – мощные агрокомплексы полугородского типа. Не оставлял своим вниманием растениеводство и животноводство. В первом из них упор сделал на кукурузу, которую, по его мнению, следовало сеять от Кубани до Северного полюса. Его селекционные старания, в сочетании с освоением целины и ликвидацией травопольного севооборота по методу Вильямса, привели к хлебному голоду в стране-житнице всего мира, разразившемуся в последнюю зиму царствования Никиты. Не меньшими успехами была отмечена и животноводческая деятельность партклоуна. Он почему-то решил, что у коммунистов корова должна приносить по два теленка в год. Выполняя эти указания партии, первый секретарь Рязанского обкома партии Ларионов так увлекся в победных рапортах, что покончил самоубийством.
Несмотря на непрерывные зарубежные вояжи, не преуспел Никита Сергеевич и в дипломатии. Метался по всему земному шару, целовался со всеми потенциальными, по его мнению, союзниками в губы независимо от расовой принадлежности последнего. Пытался выправить сложившиеся при Сталине неблагоприятные отношения с югославским лидером Иосипом Броз Тито. В конце концов, получилось хуже, чем было раньше. Но Югославия – относительно маленькая страна, хотя и считалась тогда лидером «третьего мира». Вот если бы разобраться с Китаем, отношения с которым стали заметно охладевать! Попробовал. Улучшение отношений дошло до полного разрыва и вооруженных конфликтов на границе.
Был успех в отношениях с Кубой, но ненадолго. И там непоследовательный «марксист», то успешно и тайно вводил войска, то без веской причины выводил их оттуда, вызывая неприятие у бывшего собрата. В конце концов, надежных новых союзников на международной арене Никита не нашел, а с бывшими рассорился. Развалилось мировое коммунистическое движение, кремлевские коммунисты едва успевали навешивать оппортунистам ярлыки – «догматики», «ревизионисты», «еврокоммунисты» и прочие. На что итальянский «еврокоммунист» Берлингуэр справедливо заметил: «А вы не навязывайте никому свою модель. Сделайте, чтобы ваш народ жил лучше всех, и другие народы сами к вам потянутся».
Но вот этого-то партийный «пахан» сделать не мог. Да и не входило это в планы партийной номенклатуры. А чтобы оправдать свое бездействие в данной сфере, Хрущев, как это принято у коммунистов-утопистов, привычно стал «смотреть вдаль». Этому была посвящена принятая на XXII съезде КПСС третья программа партии, из которой следовало, что в 1980 году в стране будет построен полный коммунизм. К тому же сроку лидер партии пообещал показать народам «последнего попа» в нашей стране. Одиозность претендента на звание вождя переходила всякие пределы. Это становилось ясным и его единомышленникам из верхушки ОПГ. Ситуация, если ее не изменить, начинала угрожать и их личным интересам, спокойствию и безопасности.
Усилиями «единоверцев» Н.С.Хрущев был снят со всех постов в октябре 1964 года. Отстранение пахана от власти происходило, как и положено в ОПГ, не путем общепартийного обсуждения или голосования, а келейно, на сходке, то есть на пленуме центрального комитета. На смену экстравагантному партийному вождю пришел один из ближайших его соратников, ничем не выдающийся Л.И.Брежнев. Так он и правил 18 лет, ничем не выделяясь. При нем партию и страну охватил настоящий застой. От съезда (общепартийной сходки) к съезду поднимались и указывались одни и те же проблемы, которые так же от съезда к съезду не разрешались. Долгострой, не освоенность капиталовложений, невосприимчивость народного хозяйства к достижениям научно-технического прогресса, недостатки в планировании, низкое качество продукции… Об этом можно прочитать во всех материалах съездов – от XXIII до XXYII. И все оканчивались призывами «Наши цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи!». Товарищи вроде бы и брались за работу, но результатов ее в плане повышения уровня жизни народа особенно заметно не было. На очередном съезде все повторялось сначала.
Зато вполне последовательной выглядела основная деятельность генерального секретаря и его команды. А главным в ней было стремление не допустить развала властной вертикали. Нельзя было и подпускать к управлению партией и страной тех, кто в силу креативности своей личности был способен начать опасные для престарелой ОПГ эксперименты, скажем, по переходу от вертикально интегрированной властной пирамиды к ряду горизонтально интегрированных структур. А таковые находились. Не желали жить по уголовным понятиям, например, Шелепин, Егорычев, Машеров. Опасными для властей предержащих выглядели и такие деятели из числа пробравшихся в их ряды, как Романов, Кулаков, неизвестно куда мог повернуть при случае Косыгин.
Но неприкосновенность рычагов власти для устоявшейся ОПГ была делом священным. Священным был и канон «демократического централизма». Правда, что такое «демократический» - мало кто понимал. Наверное, это, когда раз в несколько лет выносили фанерные урны, чтобы низовые массы ОПГ могли бросить туда бюллетени и тем самым выполнить свой партийный долг. Как бы обозначить свою демократическую волю. Зато, что такое «централизм» знали все. Да и как не знать, если на вершине пирамиды всегда сидит один – царь, император, Ленин, Сталин…, а вот теперь Брежнев. И попробуй ему возразить! Я бы не советовал.
Вот и получилось, что «преобразователи мира» в лице большевиков вернулись целиком к старой системе управления обществом. С властной вертикалью. Зачем тогда было городить огород с революциями? Ведь раньше, как было удобно. Неугоден сидящий на верху пирамиды правитель – царедворцы ночью врываются к нему в опочивальню, табакеркой по башке… И делов-то! А тут миллионы пролили уже свою кровь, и конца этому кровопролитию в мировом масштабе не предвидится.
Конечно, управление сугубо по вертикали имеет свои преимущества. Управляющий сигнал – один. Если подающий его имеет четкий алгоритм последующих действий, управление получается динамичным, оперативным и целеустремленным. Особенно это заметно в мобилизационных моделях управления экономикой или обществом в целом. Отпадает необходимость бесконечных согласований решений, поисков взаимоприемлемых вариантов, переговоров и уговоров. Такая централизованная система управления, даже в ее советском варианте, показала эффективность в критических условиях, начиная от мирового кризиса 30-х годов и кончая второй мировой войной с авральной перестройкой экономики на военный лад. Нельзя не вспомнить в этой связи и разработки в кратчайшие исторические сроки советского атомного и водородного оружия, создания и освоения ракетного оружия, штурма космоса 60-х годов.
Но нельзя не отметить и другого. Ведь именно вертикаль власти помешала за все время существования того, что не совсем правомерно именовалось «советской властью», произвести экспериментальный поиск новых форм управления обществом, его самоуправления и саморегулирования. И еще одно, не менее важное. Строго вертикальные системы управления – авторитарные с одним человеком на верхушке власти обладают немыслимой уязвимостью. Уберите этого одного правителя, продвиньте на его место своего клеврета и вы, не затрагивая народных масс, без опоры на них получите желаемый результат в подчинении другой страны своим интересам, ее разграблении или даже полного уничтожения.
Попробуйте сделать такое в Соединенных Штатах – поменяйте путем террора хоть сотню президентов, загоните в петлю хоть сотню ведущих банкиров, сведите с ума, с использованием технических средств, хоть тысячу владельцев и управляющих крупнейших транснациональных корпораций. Развитие страны будет после некоторых неудобств и колебаний идти намеченным ранее путем. В этом мы все убеждались за время нашей жизни. Где убийцы Джона Кеннеди и его брата? Президента нет, а развитие экономики и политики идет прежним путем. Перебейте хоть всех ротшильдов и рокфеллеров – ничего не изменится. Почему? Да потому что многовековая история развития эксплуататорских обществ научила их элиты думать о своей безопасности, неуязвимости под воздействием внешних и внутренних сил. При всей вертикальной интегрированности общества у них нет единоличных властителей, сидящих на верхушке пирамид. Нет, формально-то есть президенты, канцлеры, кое-где даже короли. В тех же Штатах не одно столетие существует должность президента. Но в том-то и дело, что на это место можно посадить хоть Обаму, хоть его маму. Все равно все знают, что реально править будут не они.
Вместо одного человека на вершине пирамиды существует как бы срез. Пирамида получается усеченная. А на площадке сверху располагается действительно правящая группировка, то, что ныне называется «мировым правительством». Кто это? Публично они обозначаются как Бильдербергский клуб, Римский клуб, Трехсторонняя комиссия, Комитет 300. Любители теории заговоров говорят об иллюминатах, о масонских ложах и прочих тщательно законспирированных организациях. Тайные или явные, или и те, и другие – сути дела это не меняет. Важно, что решения принимаются коллективно, по давно выработанным технологиям. Никто из непосвященных не знает, кто и каким весом в выработке и принятии этих решений обладает. Но всем известно, что система будет функционировать в заданных рамках, даже если будут нейтрализованы все ее ныне действующие деятели. Неважно, какие там взаимоотношения Рокфеллера и Ротшильда, насколько совпадают или различаются их интересы и оценки рассматриваемой ситуации. Важно, что решения будут приняты, никто из посторонних не узнает, кем приняты. Но выполняться будут неукоснительно. Залог этому заключается в том, что решения эти не являются результатом капризов вождей, а вытекают из самой логики развития экономики на данном этапе. И механизмы учета разных сторон экономического развития отрабатывались столетиями. И строителям нового общественного порядка на планете не мешало бы наряду с безудержной критикой планов мирового господства изучить и позаимствовать опыт такой системы управления. Но, похоже, такой обмен опытом в планы коммунистов не входил и не входит. А напрасно!
Уязвимость системы управления нашей страной была очевидна всем врагам – и внешним, и внутренним. Властная вертикаль была присуща не только партии и стране в целом, но и каждой из их подструктур – профсоюзам, системе образования, медицине, планированию. Но главное, что вертикальные структуры, ничем не дублированные, определяли лицо силовых структур – этих иммунных исполнительных органов общественного и государственного организма. По мере укрепления этих вертикалей, снижения возможностей воздействия на них со стороны политорганов, партийных и иных общественных организаций, нейтрализация силовых структур становилась делом, все менее проблематичным. Теперь уже не нужно было уничтожать всю пятимиллионную армию, миллионные МВД или КГБ. Достаточно было поразить их «штабы», состоящие из министра (председателя комитета) и их ближайшего окружения.
Этим, отнюдь не благородным делом занялся еще Хрущев. В 1953-м главным его противником после смерти Сталина, разумеется, становился Берия. И дело не только в необузданности личности этого мингрела, получившего среди соратников звание «горного орла». В авторитарной, вертикально заточенной системе состояние органов государственной безопасности, как их ни называй – НКВД, МГБ, КГБ или ФСБ – приобретает особое значение. При одном человеке на вершине власти они теоретически могут все – убрать его, спровоцировав государственный переворот, отравить или в более позднее время остановить сердце или другие органы путем дистанционного воздействия техническими средствами, провести на это место угодного органам безопасности человека, дискредитировав всех других кандидатов на это место. Все эти методы были неоднократно использованы в нашей истории. Но сейчас время не ждало.
Мы уже говорили об убийстве самого Берии. Сейчас уже как-то подзабывается, что вместе с ним было физически уничтожено несколько десятков высших руководителей НКВД-МГБ-КГБ. Но и тех, кто остался у должности, Никита весьма опасался. Высокие профессионалы своего дела ему совсем были не нужны. Уж больно много темных мест, и поныне не раскрытых, было в биографии самого взбесившегося «агрария». Очень кстати ему оказался подвернувшийся повод для масштабной чистки в органах. Таким поводом стали якобы разоблаченные самим гуманистом с руками по локоть в крови массовые репрессии, которые, якобы, по указанию Сталина, проводили органы госбезопасности в 30-е – 40-е годы. Под них можно было подвести кого угодно. Правда, ранее всех такой чистке подлежал бы сам Хрущев, но почему-то не нашлось желающих. Чтобы не нашлось и в дальнейшем, органы надо было основательно почистить. На места профессионалов, выросших еще в ходе конспиративной работы до революции, по замыслу «новатора» должны были приходить выдвиженцы из партийной и комсомольской среды. Среди них у многолетнего партийного вожака было больше «своих».
Чисткой органов Хрущев непрерывно занимался все десять лет своего правления. Для начала взамен Берия и его ближайших соратников на должность председателя КГБ был назначен преданный Хрущеву, но мало разбиравшийся в оперативной работе И.А.Серов. Просидев на этой должности около трех лет, был с понижением назначен на должность начальника ГРУ ГШ. Хотя за время пребывания на этом посту он существенно помог своему протеже и в борьбе с Берия, и на пленуме ЦК, осудившем «антипартийную группу» и давшем возможность Никите удержаться на посту, и в подавлении венгерского мятежа. Но долго засиживаться на этом посту кому бы то ни было Хрущев позволять был не намерен. Иногда в этом деле помогали инциденты типа предательства полковника ГРУ О.Пеньковского. Тогда за потерю бдительности убиралась целая когорта руководителей ГРУ и КГБ. Такая судьба постигла и генерала армии Серова.
Должность руководителя КГБ занял, по инициативе Никиты Сергеевича, комсомольский выдвиженец А.Н. Шелепин. Если Серов не был опытным оперативником, то Шелепин вообще не был им, ему всегда была ближе комсомольская и партийная оргработа. Александр Николаевич сначала противился этому назначению, но давлению первого секретаря ЦК партии уступил. Ему было невдомек, что настоящие профессионалы Хрущеву были не нужны, они ему были просто опасны. И поэтому, когда новый главный чекист весь центр тяжести своей деятельности переместил на международные дела, Хрущев был как нельзя более доволен.
Не совсем понятно, почему на ХХII съезде партии Никита Сергеевич вдруг переместил Шелепина на должность секретаря ЦК КПСС, а на его место выдвинул В.Е.Семичастного, известного ему по работе на Украине? Новый ставленник Никиты Сергеевича отплатил ему довольно быстро. Уже через три года, на октябрьском (1964 года) пленуме ЦК КПСС Владимир Ефимович был одним из организаторов свержения Хрущева. Не учел он одного – столь самостоятельный руководитель госбезопасности не нужен никому, включая нового хозяина страны Л.И.Брежнева. Тем более, что Семичастный, согласно мемуаров современников, невольно оказался обладателем компромата на генсека. Ведь тот накануне октябрьского пленума предлагал Семичастному физически устранить Хрущева, а Владимир Ефимович, получается, сохранил жизнь отставнику с высших постов в стране. Такое не прощается! Вот убил бы путем авиакатастрофы, тогда Брежнев обладал бы компроматом на Семичастного и был бы спокоен за его поведение. К тому же Семичастный был близким другом неспокойного «железного Шурика», т.е. А.Шелепина. А это тоже чревато в превратностях борьбы за власть. Короче говоря, Леонид Ильич нашел повод – бегство дочери Сталина Светланы из Индии в США и отправил главного чекиста на хозяйственную работу на Украину на должность с явным понижением.
А на эту заветную должность была назначена очень темная до сих пор личность по имени Юрий Владимирович Андропов. Непосвященным вообще не ясно, что привело его в органы. Легенд и мифов на этот счет достаточно. Что придумывал он сам, что его друзья или недоброжелатели. То выпускник речного техникума оказывается суперинтеллигентом, знающим с десяток иностранных языков, то он отличается в организации партизанской борьбы на относительно тихом Карельском фронте, то организует гонки органов госбезопасности по кинотеатрам и баням с целью извлечения оттуда прогульщиков рабочего времени. Сколько у него было семей – до сих пор неизвестно. Ясно только, что оставленных детей с женами он забывал, не моргнув глазом. А еще известно, что он очень целенаправленно подчищал вверенные ему органы, по отзывам чекистов тех лет, насаждал на ключевые должности инородцев, близких ему по зову крови, а став на короткий период главой партии, соответствующим образом подчистил и партийный аппарат. Может быть, не случайно на похоронах лидера советских коммунистов столь грустно выглядели такие одиозные политические деятели, как, скажем, Маргарет Тэтчер? А что если и впрямь главный чекист и генсек Ю.В.Андропов был умным, хитрым и коварным врагом советского народа?! Ведь все будущие разрушители первого в мире социалистического государства – его ставленники!!! И это убедительнейшее подтверждение теории о пагубности правления партией и страной с помощью предельно вертикально интегрированной системы власти!
Сразу после перемещения Андропова с должности председателя КГБ на пост секретаря ЦК КПСС в мае 1982 года на должность руководителя госбезопасности был назначен В.В.Федорчук. Это был выдвиженец Брежнева, авторитетом в глазах Андропова не пользовался, до этого служил в основном в органах военной контрразведки. За время пребывания на посту руководителя Лубянки ничем себя положительно не зарекомендовал и был перемещен в МВД сразу после того, как Андропов стал первым лицом в стране. Зато место в кабинете на Лубянке занял уже ставленник Андропова В.М.Чебриков.
Виктор Михайлович по натуре и роду предыдущей деятельности был больше хозяйственником-руководителем. Воевал, работал на металлургическом заводе в Днепропетровске, в КГБ пришел по зову Андропова и сидел там на кадровой работе. При Горбачеве от руководства органами был отстранен и дошел до должности начальника охраны Иосифа Кобзона. Учитывая опыт начальника охраны в оперативной работе, известному певцу не позавидуешь. Уж больно рискованно было надеяться на охрану тела с помощью такого «опера». А в КГБ на смену хозяйственнику Чебрикову в 1988 году пришел В.А.Крючков. Судьба его так же непоследовательна, как и поведение в критические моменты истории.
В войне Владимир Александрович, в отличие, скажем, от Чебрикова, не участвовал. Работал на сталинградских заводах разметчиком. Там быстро понял, что стоять у станка или верстака – дело не благодарное. Куда перспективнее комсомольская работа. Далее пошла обычная комсомольская карьера с выходом на должности освобожденных секретарей. Но надо же где-то и подучиться. Лучший вариант – юридический институт, желательно заочное отделение, чтобы каждый день на лекции не таскаться. Поработал немножко прокурором и кто-то дал ему рекомендацию в высшую дипломатическую школу. Потом работа в МИДе, откуда и был направлен третьим секретарем в посольство СССР в Венгрии. Там и состоялось его судьбоносное знакомство с Андроповым, да еще во время венгерского путча. С этих времен он неотлучно следовал за Юрием Владимировичем, занимая посты в основном в аппарате КГБ. Правда, в смутные 70-е годы каким – то образом был назначен с должности руководителя секретариата Комитета сразу на руководство внешней разведкой. Там ему пришлось участвовать в ряде грязных дел. Например, во времена уже Горбачева он предательски обезглавливал руководство ставшего тогда демократическим Афганистана, отзывая оттуда Бабрака Кармаля и одновременно подставляя по удар Наджибуллу. Подавление венгерского антисоветского мятежа, потом просоветского афганского – это были только цветочки накануне событий 1991 года в СССР.
До сих пор ведутся споры – были ли действия ГКЧП провокацией для развязывания событий, приведших к развалу страны, или просто неумелыми действиями потерявших всякую квалификацию бывших руководителей партии и страны. В любом случае, Крючков выступил одним из главных их инициаторов, а затем главным же саботажником активных действий. Именно он вывел органы госбезопасности из поля защиты интересов страны. Низовые элементы КГБ были готовы к активным действиям. Я разговаривал с человеком, которому был поручен арест агентов «пятой колонны». Они были сделать все за 20 минут. В ближайшем Подмосковье были готовы помещения для содержания практически государственных преступников. Все они были на прицеле. Ожидалась только команда с верхушки властной чекистской пирамиды. Но она не поступала и не поступила. Вот вам и роль личности в истории в условиях вертикально интегрированной системы власти. Тысячи чекистов оказались бессильными перед волей (или безволием) одного выкормыша гнезда андроповского. Как оказалась бездействующей и группа «Альфа», блокировавшая дачу Ельцина в Архангельском с задачей не допустить этого алкоголика к органам управления страной в критический момент ГКЧП. Командир группы «Альфа», покойный ныне генерал-майор Виктор Карпухин вместе с заместителем, наблюдая за подготовкой к выезду ельцинского кортежа, и не получив условленной команды на его ликвидацию, рассуждали, что, если они возьмут ответственность на себя, то их подставят так же, как подставили их коллег в Вильнюсе, возложив на них ответственность за своеволие в действиях на телецентре столицы Литвы. Или как подставил Горбачев недавно умершего генерала армии Игоря Родионова в ходе событий в Тбилиси. Решение было однозначным: пусть едет! Там разберемся.
Но не разобрались. Та же «Альфа» выдвинулась к зданию Белого дома с целью штурма засевших там ельцинистов, но опять же команды на активные действия не получила. И ничего не предприняв, вернулась в места постоянной дислокации. Именно из-за позиции Крючкова не удалось достигнуть координированных совместных действий армии, МВД и органов госбезопасности в решающие дни ГКЧП. Получилось так, что в решающий для безопасности страны момент органы госбезопасности были выведены с поля боя. А их руководитель, оказавшись в тюремной камере, стал давать крайне противоречивые показания, то обвиняя во всем своих коллег по ГКЧП, то сетуя на то, что Горбачев переложил всю ответственность за сложившееся в стране положение на гэкачепистов. Любопытно, что когда отец сидел в тюрьме как изменник родины, его сын продолжал выполнять задачи, связанные с безопасностью государства, в Испании. Такого, наверное, еще не бывало в мировой истории. Кстати, этот сын Крючкова – Алексей умер (погиб?) в один год с отцом при таинственных обстоятельствах.
Короче говоря, органов госбезопасности к 1991 году в СССР (России) уже не было. Дальнейшая их реорганизация походила более на клоунаду. После удавшегося государственного переворота в августе 1991 года на должность руководителя госбезопасности был назначен только один профессионал – генерал-лейтенант Л.В.Шебаршин. Профессиональный разведчик, отслуживший не один год за рубежом в разных качествах, Леонид Владимирович пробыл на должности председателя КГБ одни сутки. Тут же на смену профессионалу двинулся партийный секретарь областного масштаба, строитель по образованию В.В. Бакатин. За три месяца пребывания на этом посту партийный лидер успел-таки применить свои строительные познания. Свою бурную карьеру последнего председателя союзного органа госбезопасности он ознаменовал грандиозным предательством – выдачей органам безопасности США схемы закладки подслушивающих устройств в кирпичи здания посольства США в Москве, которая была сделана еще в ходе строительства здания. Этим актом символично и бесславно закончил свое существование пресловутый Комитет государственной безопасности СССР. Дальше его функции у нас выполняла неоднократно переименованная и реорганизованная Федеральная служба безопасности (ФСБ РФ).
Формирование ее руководящей верхушки отличалось полной экспансивностью. Люди на высший пост назначались откуда угодно и оставались на нем от нескольких месяцев до пары лет. Общим для многих из них было пребывание в рядах Ленинградского управления КГБ. В.П. Баранников был призван из органов МВД, известных своей враждебностью с КГБ со времен Н.А.Щелокова и Ю.В.Андропова. Продержался на должности руководителя госбезопасности около полутора лет – до октябрьского противостояния Ельцина и Верховного Совета в 1993-м. Получается, что со своими обязанностями не справился. Сменил его на посту украинский чекист Н.М.Голушко. Этот продержался и вовсе 2 месяца. Тоже не справился?
Потом настала пора вездесущего С.В.Степашина. Каким ветром занесло этого бывшего пожарного политработника в органы госбезопасности – непосвященному наблюдателю неведомо. Одно его «красит» - непродолжительная служба в органах госбезопасности Ленинградской области. Этот выдержал испытанием высшей чекистской должностью почти полтора года. В июле 1995-го его сменил пришедший из войск выпускник академии имени М.В.Фрунзе – М.И.Барсуков. Правда, перед этим назначением он пооколачивался на должности коменданта Кремля. Но какой опыт оперативной работы может дать комендантская служба, не совсем ясно. На ФСБ он пробыл меньше года, потом был удален с нее с треском – пресловутая коробка из-под ксерокса с полумиллионом долларов, которую пытались вынести в разгар президентской выборной компании Лисовский с Евстафьевым. Кадровая политика высшего руководства страны все больше напоминала о том, что Россия уверенно перемещается из мировых сверхдержав в страны «третьего мира» по типу Гаити и других диктаторских уголовных государств.
Снятого вместе с О.Сосковцом и А.Коржаковым М.Барсукова заменил Н.Д.Ковалев. Этот пришел из «оборонки», правда, проработал там после института совсем недолго, около двух лет, и подался в органы. Либо материальных выгод там больше нащупал, либо подталкивал вперед опыт негласного выявления врагов государства среди однокурсников. Но и Николай Дмитриевич продержался на посту ровно два года. Ведь ему пришлось уступать место самому Владимиру Владимировичу Путину. Тот уж был настоящий «ленинградский чекист». Не беда, что на должность руководителя органов госбезопасности, которую в былые времена занимали генералы армии, на этот раз заступил фактически майор КГБ, которому спешно присвоили два очередных и внеочередных звания. Ну, теперь все было в порядке. Ведь раньше в том же Питере полковником был сам царь Николай II.
В чем Путин походил на остальных своих коллег, так это в сроке пребывания на высшем посту в системе госбезопасности. На нем он пробыл один год, а дальнейший его путь хорошо известен. Через полгода после назначения на должность премьер-министра Путина Ельцин отрешился от власти и назвал своим преемником Путина. Пробыв исполняющим обязанности президента до очередных выборов в марте 2000 года, Владимир Владимирович стал законно избранным президентом и 7 мая вступил в должность. Запомните это число. Теперь эта дата накануне Дня Победы станет датой пересменки президентов. Ведь, отбыв на посту два положенные срока, Путин придумал замечательную операцию под названием «Тандем», которая позволяла ему, находясь в рамках Конституции, оставаться у руля управления страной практически пожизненно, периодически меняясь на вахте с выбранным им премьером правительства. Но вернемся к силовым органам.
С приходом «своего», то есть чекиста, да еще ленинградского, на высший государственный пост кадровая чехарда на вершине чекистской властной вертикали прекратилась. Владимир Владимирович оказался явным приверженцем стабильности «по-брежневски», то есть застоя, и нерушимого понятия всех ОПГ – «своих не сдают». На главные посты были размещены все свои. Самого Путина в руководстве ФСБ заменил бывалый питерский чекист Н.П.Патрушев, который впервые за последние десятилетия просидел на этой должности целых 9 лет. Потом произошла маленькая непринципиальная «рокировка», и ушедшего на Совет Безопасности Николая Платоновича заменил Александр Васильевич Бортников, тоже из ленинградских, который и правит ФСБ уже 7 лет.
Стабильность есть стабильность. Где ее граница с застоем? Это «науке не известно». Во всяком случае, годы стабильности не дали безопасности государства заметных успехов, как и предыдущие годы кадровых перетрясок. По-прежнему не было видно вскрытия разветвленных сетей зарубежных разведок, подобных тому провалу советской сети в Англии, что случился в недавние годы. Не было раскрыто попыток государственных переворотов. Множество тяжких преступлений, подведомственных ФСБ, оставались нераскрытыми. Органы задерживали в основном мелких связных, добытчиков военных и государственных секретов в ранге младших научных сотрудников и журналистов. А в основном они следили за безопасными для государства критиками режима Путина. Между тем, число измен родине со стороны ответственных лиц и сотрудников спецслужб заметно не уменьшалось. По-прежнему от нас бежало людей намного больше, чем к нам. (Здесь не идет речи о заполнивших Россию гастарбайтерах из слабо развитых новых государств, которые вместо того, чтобы обустраивать свою родину, с удовольствием идут в услужение российским ворам).
Короче говоря, заметных успехов в деятельности органов госбезопасности не просматривается. Разве что коммерческие успехи с использованием служебного положения при дележе бывшей общенародной собственности. Да и кому они нужны эти успехи?! Ведь Россия давно уже скатывается к положению страны-колонии центра мирового фашизма, к такому современному «гауляйтерству». Так кто же из хозяев мира будет озабочен укреплением спецслужб своего гауляйтерства?! Так и много брать на себя станут! До чего это может довести? Так что пусть там приглядывают немного за своими, чтобы не безобразничали и на интересы мирового правительства не покушались. И подобным требованиям нынешний уровень госбезопасности нашей вполне удовлетворяет. Полноценной системы обеспечения безопасности государства у нас попросту нет. Как нет и национальной идеи, которую они призваны защищать.
Как-то исторически сложилось в нашей стране, что когда не выполняют своих функций полиция и жандармерия, в дело вступает армия и гвардия. А поскольку полиция не выполняет их, как правило, то, начиная с династии Романовых, если не раньше, дворцовой гвардии и армейцам дел по организации дворцовых переворотов всегда хватало. Хрущев, судя по всему, истории не изучал, но крестьянская смекалка подсказывала ему, что с армией нужно быть осторожнее. Особенно с ее верхушкой, ведь армейская структура – типичная вертикально интегрированная. Не надо обрабатывать миллионные солдатские массы, достаточно правильно построить отношения с министром обороны.
Опыт взаимодействия с Г.К.Жуковым подтвердил это положение. Сначала он оказался для Никиты «со знаком «плюс», а потом все больше настораживал партийного лидера, все больше сползавшего в положение лидера ОПГ. Ведь наивысший в то время авторитет в войсках Маршал Советского Союза Жуков, фактический первый заместитель Сталина по военным вопросам в годы сражений великой Отечественной, дважды спасал жизнь раскрывшемуся врагу Сталина. В 1953 году нетрудно себе представить, чем окончился бы «наезд» Никиты на Берию тем «холодным летом», если бы не вовремя вломившиеся в зал заседания Политбюро генералы во главе с Жуковым, тут же арестовавшие Лаврентия Павловича, предварительно сменившие охрану Кремля, тайно вывезшие арестованного в свои военные штабы и мгновенно блокировавшие подчиненную Берии дивизию имени Дзержинского в Реутове.
Не менее опасная ситуация сложилась для Хрущева на заседании президиума ЦК КПСС в 1957 году, когда полный перевес был на стороне так называемой «антипартийной группы». А ведь в ней еще были верные сталинисты, и привычка расправляться с врагами партии и народа у них была сильна. Так что шутки с ними были плохи. И тут подсуетился Жуков. По войсковой связи собрал пленум центрального комитета, где за 4 года «царствования» Хрущев успел обеспечить себе большинство членов, свез этих членов в Москву военными самолетами, и весьма драматичная ситуация разрешилась в пользу Хрущева.
Казалось бы, после такой неоценимой услуги Жуков должен был идти только вверх по карьерной лестнице. Но не прошло и трех месяцев со дня исторического, победного для Никиты пленума, как Жуков по надуманной причине был снят со всех постов и отправлен в отставку. Хорошо хоть не в тюрьму. Такие действия партийного лидера многих тогда неприятно удивили. Но если подумать, они были вполне мотивированы. Если лихой, пользовавшийся в армии и народе непререкаемым авторитетом полководец посчитал для себя возможным дважды так радикально вмешаться в политику, чего от него ждать дальше? Сегодня он выступил на стороне Хрущева (и напрасно это сделал), а что будет делать дальше? Его авторитарный стиль руководства известен, решительности ему не занимать. Партийные органы он недолюбливает (и правильно делает), а тут еще докладывают, что какие-то скрытые от партии разведорганы у себя формирует. А что если все это в один прекрасный момент он повернет против Хрущева?! Нет, такого Бонапарта надо смещать и как можно скорее!
А на смену ему пришел Родион Яковлевич Малиновский, хорошо знакомый Хрущеву еще по совместной службе в годы войны. Только Малиновский командовал фронтами, а чем занимался член военного совета фронта генерал-лейтенант Н.С.Хрущев, только ему самому известно. Во всяком случае, командующий фронтом Никите понравился. Иначе, зачем же стал бы он его назначать на столь ответственную должность в такое неспокойное время? Чего добивался Хрущев при назначении в общем-то «рядового» командующего на место прославленного маршала Жукова, наверное, останется его личной тайной. Но с этого назначения началась новая эпоха в жизни вооруженных сил тогда еще социалистического государства. В лице первых лиц, стоявших на верхней ступени армейской вертикали власти, путем их тщательного подбора, решались вопросы нейтрализации армии, отстранения ее от политической борьбы внутри страны. Будто бы армия может быть на самом деле вне политики?!
Первых лиц государства и ОПГ под названием КПСС мало интересовали вопросы влияния министров обороны на боеспособность и боеготовность армии и флота. Важна их личная преданность главарю ОПГ и умение вовремя прикинуться дурачком, устраняясь тем самым от вовлечения армии в политику. Таким образом, в управлении войсками стали процветать кумовство, некомпетентность, беспринципность. Личности на высоких командных постах идущей к власти ОПГ были опасны. Их становилось все меньше. О положении дел в армейских низах мы уже говорили, а отношения их с верхами выстраивались по форме, разработанной с иезуитской хитростью. Дело в том, что первые кадровые назначения на офицерские должности производились приказами министра обороны. В дальнейшем он же, якобы, назначал всех, начиная с подполковничьих должностей. От генерал-майора и выше назначения производились решением высшей аттестационной комиссии за подписью председателя совета министров. Ну, скажите, в самом деле, может ли министр обороны знать каждого из сотен тысяч лейтенантов 5,5- миллионной армии? Но он, якобы, назначал каждого лейтенанта, формально беря на себя лично ответственность за такие назначения. И каждый недовольный таким назначением лейтенант, даже если назначение было не только несправедливым, но и противозаконным, должен был оспаривать его в суде, состязаясь с министром обороны. Понятно, что такое «состязание» немыслимо. Таким образом, под флагом сближения командования с офицерами, занимающими низовые должности, происходил разрыв властной вертикали, невозможность осуществлять двустороннюю информационную связь между лейтенантами и маршалами. А такая связь очень нужна, когда в войсках идет созидание. Когда же цель руководства – разрушение, без всяких обратных связей легко обойтись. Об этом говорит и вся история наших вооруженных сил после госпереворота 1917 года.
Быстро обнаружился парадокс: для творчества и созидания в строительстве вооруженных сил на высшей должности в военной структуре нужна ЛИЧНОСТЬ. В то же время для главарей ОПГ, захватившей власть в стране, не было ничего опасней, чем ЛИЧНОСТЬ во главе силовых структур. Руководитель страны, единолично восседавший на вершине властной вертикали, всегда должен был решать дилемму – кого держать во главе вооруженных сил – опасную личность или безопасную «серость». И вопрос этот в послеоктябрьской истории нашей страны решался по-разному.
Должности меняли свое название, но суть не менялась – во главе вооруженных сил стоял один человек. Первым таким человеком сразу после октябрьского переворота стал Николай Ильич Подвойский. На его долю выпал роспуск старой, еще царской, армии и формирование новой Красной армии, как предполагалось тогда, на добровольной основе. Распускать – не формировать, разрушение – не созидание. С первой частью поставленной задачи Николай Ильич справился, а вот с добровольной армией ничего не получилось. Пришлось Подвойскому, не пробыв на должности и одного года, уступить ее Л.Д.Троцкому.
Вряд ли мы найдем среди своих человека, который бы с симпатией относился ко Льву Давидовичу. Но вряд ли кто будет спорить, что это была личность. Личность, чуждая и нам, и вообще России, но волевая, энергичная, смелая, жестокая. Удивительно, как легко он проиграл борьбу за политическую власть Сталину, но за 7 лет руководства вооруженными силами сделал он немало. В общем-то, под его руководством была создана регулярная Красная армия, после гражданской войны проведено ее сокращение, реорганизована система комплектования и управления войсками. Насколько удачно было это сделано – ответ не однозначен. Но сделано было, и армия от поражений в начальный период гражданской войны перешла к победам.
Как бы то ни было, но при том уровне политического противоборства, которое возникло между Сталиным и Троцким, оставить последнего на должности председателя реввоенсовета республики было немыслимо. Доделывать за ним реформу в армии довелось Михаилу Васильевичу Фрунзе. Как всегда, проблем при доработках выявилось немало, почему Михаил Васильевич внес много изменений в систему органов управления армией, в систему подготовки и обучения войск. Но и ему предстояло стоять на высшем военном посту немного – всего 10 месяцев. Ведь Сталин знал о высоком авторитете Фрунзе в войсках, заработанном в ходе командования фронтами гражданской войны. Знал вождь и о самостоятельности нового председателя РВСР в решении военных вопросов. А сам Иосиф Виссарионович был единоличным правителем страны всего один год. Такой оруженосец ему был опасен. Дальше история ненужной операции по поводу «язвы желудка» всем хорошо известна.
На смену умершему на операционном столе полководцу пришел Климент Ефремович Ворошилов. И пришел надолго, на целых 15 лет. Один из немногих в первом советском рабоче-крестьянском правительстве диктатуры пролетариата – настоящий русский и пролетарий. Главный комиссар первой конной армии Буденного. Человек большого личного мужества в бою и безусловно преданный лично Сталину, известный ему по фронтам гражданской. Все это было на месте. Не было одного – глубокого военного образования, диалектического мышления, понимания процессов, идущих в военном деле. Поэтому он, будучи министром обороны, попросту проспал переход вооруженных сил от кавалерии к танкам, к появлению танковых соединений, вплоть до корпусов, осмысление роли авиации в новых условиях, возможностей десантных войск и вообще разработку оперативного управления войсками. Обо всем этом говорилось при снятии его с должности в 1940 году. Правда, для этого еще стране и армии пришлось перенести недостаточно подготовленную войну с Финляндией, понеся при этом необоснованные тяжелые потери в личном составе. А год спустя бывший министр обороны будет, размахивая пистолетом водить полки в рукопашный бой под Ленинградом, провалит управление Западным направлением в начальный период Великой Отечественной и. наконец, будет отозван в глубокий тыл вместе со своим боевым товарищем по Первой конной С.М.Буденным. Чем не наглядное предупреждение нынешним военачальникам, благополучно проспавшим третью мировую информационную войну и не желающим активно готовиться к четвертой мировой с применением волнового оружия, управляющего отдельной клеткой человека?!
Между тем, было нечто символичное в судьбах людей, бывших к началу второй мировой высшими военными руководителями. Ведь в 1940-м на место оконфузившегося в ходе революции в военном деле Ворошилова был назначен не менее известный кавалерист С.К.Тимошенко, человек лично отважный, в годы гражданской войны командовавший полком, потом бригадой и дивизией в составе Первой конной армии Буденного. После гражданской, естественно, он оказался в команде кавалеристов - буденновцев со всеми присущими им сильными качествами и недостатками. Командовал округами, во время советско – финской войны возглавил командование Северо-западного фронта, когда тот прорывал линию Маннергейма. Оказавшись на должности наркома обороны, оперативно приступил к устранению недостатков в оснащении войск и управления ими, накопившихся за полтора десятилетия правления Ворошилова. За год, оставшийся до начала Великой Отечественной войны, многого сделать не успел. И причина не только в дефиците времени, но и в уровне личной профессиональной подготовки наркома, что было продемонстрировано в ходе начавшейся войны. Ведь весь багаж военных наук состоял у него из двух краткосрочных академических курсов.
В первые дни войны Семен Константинович возглавил Ставку Главнокомандования, которая не просуществовала и месяца, будучи реорганизованной в Ставку Верховного Главнокомандования, которую возглавил сам Сталин. Потом маршал двинулся по должностям командующего фронтами, где вследствие общей ситуации на советско-германском фронте и собственных полководческих способностей заметно себя не проявил. Далее были образованы три стратегических направления – северо-западное, западное и юго-западное. Их возглавили три героя гражданской войны, как рисовали тогда в газетах три богатыря – соответственно К.Е.Ворошилов, С.К. Тимошенко и С.М.Буденный. Двое первых уже были министрами обороны. Символично, что все трое задачи по управлению войсками в условиях стратегической обороны не решили. Ставки главнокомандования направлениями были распущены через несколько месяцев, а их главнокомандующие отозваны в распоряжение Верховного Главнокомандования. Таков был бесславный конец целого поколения военачальников Красной армии. Часть из них была расстреляна в 1937-м и последующие годы, а оставшиеся в живых и у власти к началу войны показали свою полную непригодность к руководству войсками в новых условиях вооруженной борьбы. Их место в генеральном штабе, на должностях командующими войсками фронтов и их начальников штабов занимали люди нового поколения, те, кто в первую мировую был унтер-офицером или младшим офицером, а в межвоенный период часть из них оказалась в тюрьмах (маршалы К.К. Рокоссовский, К.А.Мерецков и другие).
С началом войны силы всей страны были направлены к одной цели – достижение победы над врагом. В этих условиях не могло существовать нескольких вертикалей власти. Весь государственный организм был отмобилизован и перешел на военное положение. Создан Государственный Комитет Обороны и Ставка Верховного Главнокомандования, руководившие всеми организациями страны и ее войсками. Понятно, что возглавил все это лично И.В.Сталин. Он же стал и наркомом обороны и оставался им до 1947 года.
ВОЖДИ «В ЗАКОНЕ»
И вот здесь, в связи с особой ролью Сталина в истории страны, придется опять поразмышлять над вопросами, почему в тяжелые для России годы именно его портреты чаще всего плыли над колонами патриотически настроенных демонстрантов разных политических толков. Не Маркса, не Ленина, а его. Почему памятники главному смутьяну «социалистической» революции Ленину и по сей день спокойно стоят в городах, включая столичные, его имя носят улицы и даже московский Ленинский проспект, и никакие ярые антикоммунисты не покушаются на эти языческие знаки поклонения вождю. Зато где вы видели скульптуры Сталина или улицы и площади, названные его именем? Нигде не найдете даже маленького канцелярского бюстика, умещающегося на письменном столе. Истреблено все! В чем здесь дело?
Ответ неожиданно прост. Дело в уникальности исторической личности Сталина, в его особой идеологии. Все действия Ленина, Троцкого и их ярых последователей укладывались в «законы» рвущейся к власти организованной преступной группы. Они были полны презрения к стране, на территории которой развернули чудовищный эксперимент по разжиганию мировой революции. Они презирали народ, которому предстояло стать хворостом для мирового пожара. Не случайно полуеврей, полукалмык Ульянов – Бланк - Ленин называл народ, который он якобы облагодетельствовал своими революционными идеями, не иначе как «великодержавной шовинистической сволочью». Недалеко ушел от него и соратник и единоверец Бронштейн-Троцкий, и все призванные ими к делу продвижения «мировой революции» по заказу мирового же капитала. За что же их осуждать, если они действовали в интересах мирового правительства «по понятиям»?
А вот Сталин спутал все карты. Сразу по смерти бывшего «пахана» отодвинул его ближайших подельников – поочередно Троцкого, Бухарина, Рыкова, Томского, Зиновьева с Каменевым и иже с ними. (Читателям рекомендуем проставить вместо этих партийных кличек истинные фамилии их обладателей – и многое станет яснее). Ну и ладно с этими личностями, другие нашлись бы. Но вот этот грузин Сталин вдруг пропитался любовью к русскому народу, да, похоже, искренне, по-настоящему. Но и это не главное. Оказалось, что он полностью равнодушен к деньгам, как к средству личной наживы. Он готов рассматривать их лишь как эквивалент в товарно-денежных отношениях. Да еще, пожалуй, как средство стимулирования людей, приносящих наибольшую пользу обществу. Потому-то при нем самые большие оклады и премии получали крупнейшие ученые, летчики, шахтеры, машинисты тяжеловесных поездов, полярники. Чего же тогда хотел этот грузин, дорвавшийся до власти? Ведь каждому человеку своего времени хорошо известно, что власть нужна для денег, а деньги – для власти. Но фокус в том, что Вольф Григорьевич Мессинг оказался прав: Сталин больше всего на свете чтил справедливость, ненавидел притеснителей слабых, готов был не пожалеть в борьбе за эти идеалы и собственную жизнь. И не пожалел!
Сталин, равнодушный к личному благосостоянию, лишенный духа накопительства, во главу угла своей деятельности ставил мощь и процветание выпестованной им лично страны, благосостояние ее рядовых граждан. Получается, что, приняв от Ленина систему по форме своей заточенную под организованную преступную группировку, он стал наполнять ее содержанием, которое ближе к действительному построению социализма в стране. И результаты были налицо – всеобщая грамотность и бесплатное образование, индустриализация бешеными темпами во время мирового кризиса, бесплатная медицина и победа над эпидемиями инфекционных болезней. Создание на пустом месте транспорта, автомобильной и авиационной промышленности. Создание в кратчайшее время сильнейшей армии мира. Нет, это никак не согласовывалось с планами мировой элиты по созданию в подконтрольных им территориях режимов, возглавляемых организованными ими преступными группировками.
Особенно наглядно проявлялась историческая роль Сталина в критические для страны моменты. Это в полной мере относится ко второй мировой войне. С нападением Гитлера на Советский Союз Сталин взял на себя всю полноту ответственности за управление вооруженными силами. Предварительно были убраны представители «военной оппозиции», недопустимой в военное время, были устранены лично преданные вождю, но не соответствующие требованию момента военачальники, как Ворошилов, Буденный или Тимошенко. Зато полководцы нового времени выдвигались на командование войсковыми объединениями даже по освобождению из тюрьмы (Рокоссовский, Мерецков и др.). «Все для фронта! Все для Победы!» - стало лозунгом и красноармейца, и рабочего оборонного предприятия, и, конечно, самого вождя. На танках и самолетах сами бойцы писали священный лозунг: «За Родину! За Сталина!» - и это были не формальные слова. Эти два понятия в сознании миллионов слились воедино, в нечто такое, за что надлежало отдать и жизнь. Ну, никак не было похоже все это на правление ОПГ. С другой стороны, десятилетия спустя, ну никак нельзя было себе представить, чтобы на танках, штурмующих Грозный, красовалось «За Родину! За Ельцина!». Вот «Банду Ельцина под суд» - это украшало многие колонны демонстрантов в разгар правления его действительной банды.
История Великой Отечественной, семидесятилетие победоносного завершения которой отмечено недавно, к счастью, у нас пока еще известна всем, как ни стараются новые правители искоренить ее из памяти народной. Окончилась она на вершине могущества нашей страны, силы ее армии, мирового признания достижений в экономике, науке, военном деле. И все это было достигнуто в кратчайшее время. Никогда еще ни ранее, ни позже мы не были так близки к полной и окончательной победе социализма, а затем и коммунизма. Но беда была в том, что вертикаль власти сохранялась, а на вершине был один человек. Вся система была этим очень уязвима, что и показало дальнейшее ее развитие.
До 1947 года Сталин сохранял за собой все высшие посты в вооруженных силах. Но в войнах наступила передышка, сам вождь приближался к возрастному рубежу в 70 лет, что стало сказываться и на здоровье. Пора было думать о преемнике, а непомерные нагрузки, ложащиеся на человека, находящегося в одиночестве на вершине властной вертикали, необходимо было снижать. Вопросы непосредственного управления войсками в ходе боевых действий отошли временно на второй план. Эпицентр военного противостояния в мире переместился в область перевооружения армий и флотов, производства и освоения оружия массового поражения, внедрения в войска ракетной техники, переходу авиации на реактивную тягу, а флота – на атомные двигатели. На первый план в области обеспечения обороноспособности государств, их военной безопасности выдвинулись вопросы развития оборонной промышленности. Руководство вооруженными силами требовало новых подходов, новых людей. Да и беспокоил вождя резко выросший за годы войны авторитет военачальников нового поколения. Психологически они не соответствовали сложившейся структуре единой вертикали в стране.
Всю войну, и формально, и фактически, большую часть военных вопросов делил со Сталиным Г.К.Жуков – безусловная личность в военном деле, человек, чуть не единственный осмеливающийся спорить с самим Верховным Главнокомандующим. Казалось бы, нет вопроса, кому Сталин передаст функции министра обороны. Но вдруг Жуков без особых видимых причин «заскользил» на второстепенные военные округа – сначала на малочисленный Одесский, а потом подальше от центра – на Уральский. Министром обороны в 1947 году назначается невнятный военный деятель Николай Александрович Булганин. Этот благообразный «интеллигентик» с аккуратной бородкой на самом деле интеллигентностью не отличался. Образования не получил даже неполного среднего. Зато вовремя вступил в партию (в марте 1917 года), присоединившись тем самым к ОПГ. Как и положено в марксистской ОПГ, прыгал с места на место, не отвечая конкретно ни за что.
То он ходит в чекистах и курирует транспортные органы вплоть до Туркестанских. То вдруг подается в электротехническую промышленность и за несколько месяцев доходит до должности руководителя электротехнического треста Всесоюзного совета народного хозяйства (ВСНХ). Потом доходит до столичных чиновных органов и безо всяких «доучиваний» и переучиваний возглавляет исполком Моссовета. По ходу дела возглавляет Госбанк (опытнейший финансист?!), потом становится председателем совета народных комиссаров РСФСР, заместителем председателя СНК Союза. То есть должности преимущественно канцелярские.
С началом войны выдвигается на фронт, но опять войсками непосредственно не руководит, становится членом военных советов (комиссаром) ряда фронтов и стратегических направлений. То есть опять является представителем ОПГ в войсках. Командиры и начальники штабов там отвечают за все, а ЧВС – ни за что. Разве что информирует вышестоящие органы о непорядках на местах и пишет доносы на командиров. И вдруг после войны получает звание маршала Советского Союза и назначается на должность министра обороны. И это при живых победителях в только недавно закончившейся войне, настоящих маршалах и адмиралах, командовавших фронтами и флотами, руководивших генеральным штабом в ходе тяжелейших сражений, планировавших крупнейшие оборонительные и наступательные операции. Видимо, вождь почувствовал опасность нахождения на вершине вертикали власти самостоятельных личностей. Опять сыграл свою роль парадокс властных вертикалей – с одной стороны, при огромной роли личности в таких вертикально интегрированных системах управление ими и должна возглавлять творческая независимая сильная личность, с другой стороны, ничто так не угрожает главной вертикали, как сильные личности во главе силовых структур.
Во всяком случае, именно с Булганина началась деградация управления армией, когда руководят ей безликие холуи верхушки ОПГ. Современники говорили (устами писателя Даниила Гранина), что отметил «интеллигентный» Булганин свои маршальские сапоги избиением ими попавшего в опалу родного брата бывшего претендента на место преемника самого Сталина – Николая Алексеевича Вознесенского – Александра Алексеевича. Великими деяниями на посту министра вооруженных сил СССР Булганин не отметился. Разве что стал одновременно заместителем председателя совета министров страны и возглавил комитет по реактивной технике совета министров. Хорошее дополнение к предыдущей банковской, чекистской и транспортной работе!
Кадровый перегиб с таким назначением почувствовал, видимо, сам Сталин. Сначала на пост первого заместителя министра вооруженных сил, для его усиления, был назначен военачальник «до мозга костей», настоящий маршал, начальник генерального штаба военных лет А.М.Василевский. Этого оказалось мало и в 1949 году Василевский заменяет Булганина и на посту министра вооруженных сил, а после череды реорганизаций министерства и объединения Военного министерства и Военно-морского министерства Александр Михайлович возглавляет объединенный орган управления войсками. Но недолго сохранялось в вооруженных силах профессиональное командование – ровно до смерти Сталина. В марте 1953 года прославленный Василевский был смещен с поста, на который Хрущев и тогда еще Маленков возвратили безликого Булганина.
Видимо, новому руководству партии и страной совсем не нужны были сильные личности у руля, нужны были именно «серости», которые никогда не перекроют дороги к власти «вождям в законе», то есть лидерам организованной преступной группировки. Именно таким и показал себя Николай Александрович Булганин, который в 1953-м был возвращен на свой министерский пост, а спустя два года пошел и выше – на пост председателя совета министров, который два года назад занимал сам Сталин. Правда, теперь премьер-министр был лишен неограниченной власти вождя и занимал подчиненное положение по отношению к лидеру ОПГ, то есть к первому секретарю (как при Хрущеве стала называться эта должность) ЦК КПСС.
Видно, показал себя Булганин на высшей военной должности совсем так, как надо было Хрущеву. Но с холуями хорошо царствовать, гораздо хуже с ними что-то созидать, дело делать. Это показала Никите и борьба за власть в 1953-1957 годах. Кто приводил его к власти в схватке с Берией, как не смелый, но доверчивый маршал Г.К.Жуков?! А борьба еще не закончилась. Не получался дележ власти с Маленковым, да и на высших постах в руководстве партии оставалось немало сталинистов, усвоивших его стиль руководства, мешавший окончательно превратить партию в ОПГ. Ведь не в почете у Сталина и его соратников было разнузданное воровство, погоня за наживой, предательство страны и верных ей людей. У власти оставались В.М.Молотов, Л.М.Каганович. Не было уверенности в том, как поведут себя К.Е.Ворошилов, люди второго эшелона – Суслов, Косыгин, Устинов, Первухин, Сабуров и иже с ними. У каждого управленческий и аппаратный опыт огромный, кого можно противопоставить им?
Как это часто бывало, на помощь Никите Сергеевичу пришла его крестьянская сметка. «Конечно, сильно обижен Сталиным Георгий Жуков. Это показало и его поведение при аресте Берии. Недоволен он и позицией сталинского окружения. Государственный переворот, названный для публики разоблачением культа личности Сталина, с опорой только на госбезопасность и МВД не решишь. Люди там новые, уверенности в них никакой нет. А вот Жуков! Авторитет в армии и в стране у него огромный, обида на Сталина осталась. Да и «повязан» со мной расправой в духе гангстеров над Берией». Дальше Никита действовал, как заправский биллиардист. «Много понимающий о себе» Маленков отправляется «в лузу». На его место выдвинулся с должности министра обороны безликий Булганин. Ну а на должность Булганина вышел из опалы настоящий полководец Жуков, который еще пригодится Хрущеву в баталиях за вершину власти в стране.
Жуков не только помог Хрущеву в целых двух государственных переворотах – в 1953-м и в 1957-м годах. Он просто по заказу этого «вождя в законе» совершил их. Ведь на Президиуме ЦК КПСС 1957 года Хрущев фактически оказался не просто в меньшинстве. Он остался один, если не считать одиозную Фурцеву Е.А. и самого Жукова. Причем оба эти «сторонника», не распыляясь на партийные дискуссии, бросились тайно от президиума собирать пленум ЦК, где Никита за 4 года руководства ОПГ под названием КПСС сумел сформировать себе устойчивое большинство из «авторитетов» рангом поменьше, то есть из паханов областных группировок.
В конце концов, государственный переворот состоялся в пользу Хрущева. Как выяснилось позже, его одного. Потому что поддерживавшие его в одиночестве Фурцева и Жуков были «освобождены» от высоких партийных и государственных должностей. Причем Георгия Константиновича Хрущев отодвинул от руководства вооруженными силами всего через считанные месяцы после оказанной ему маршалом бесценной поддержки. Но в хрущевской свинской неблагодарности была своя логика: армия у нас по провозглашенным канонам была вне политики (хотя в целом марксистская теория не допускает, чтобы армия могла быть над политикой). Во всяком случае, вмешиваться в партийные разборки ей вовсе не пристало. И вдруг этот Жуков считает себя вправе вмешаться в дискуссию в высшем партийном руководстве. Пусть на этот раз на стороне Хрущева, но кто знает, что можно ожидать от этого неукротимого маршала завтра?! Куда безопаснее убрать его на пенсию. А чтобы такое перемещение прошло безболезненнее, пошлем его в это время куда подальше, например, в Югославию. Так и сделали. Говорят, Жукову доложили об этой интриге, достойной испанского двора, прямо на Белградском аэродроме. Отошел маршал в одиночестве на летное поле, походил, подумал, ничего не изобрел на этот раз, махнул рукой и направился к самолету, удаляясь от родной для него армии. На этот раз навсегда.
Георгий Константинович был, пожалуй, последней, если не единственной ЛИЧНОСТЬЮ на этом высоком военном посту за все годы советской власти. На смену ему пришел тоже маршал, реально командовавший фронтом в годы войны, хорошо знакомый Хрущеву по совместной службе в военные годы Родион Яковлевич Малиновский. Сопоставимый по военной карьерной лестнице с Жуковым, хотя на пару ступеней ниже его по достигнутому в войну положению, Родион Яковлевич в отличие от Георгия Константиновича обладал очень ценным для работы с ОПГ качеством. Он умел молчать или говорить так, что слова можно было принять за молчание.
Ко времени своего назначения на должность министра обороны Малиновский был серьезно болен. У него были проблемы с поджелудочной железой. Очевидцы говорят, что на крупных военных учениях конца 50-х – начала 60-х годов он больше спал или играл в шахматы. Да и что ему еще было делать, наблюдая за действиями современных вооруженных сил с позиций полководца второй мировой? Зато есть вещи более вечные, которые он постиг и которые ему пригодились и в середине 60-х. Тогда «вождь в законе» порядком надоел своей братве. Собравшись на сходку, называющуюся пленумом ЦК, в октябре 1964 года они, разумеется, пригласили главного «силовика», чтобы задать ему сакраментальный вопрос: «С кем будет армия?». И получили единственно правильный ответ: «Армия будет, как всегда, с партией». Вот вам и «армия вне политики». Вот вам и дружба со своим могучим некогда протеже Хрущевым. Зато в политической зрелости и благонадежности преклонных уже лет министра обороны все наглядно убедились. Потому и просидел он в своем министерском кабинете целых 10 лет, до самой смерти в 1967 году. Личности нам не нужны, нужны благонадежные.
Именно таким и был сменивший на посту министра обороны умершего Малиновского Андрей Антонович Гречко. Он занял этот пост уже при генеральном секретаре ЦК КПСС Л.И.Брежневе. И чем-то был похож на своего большого покровителя, в том числе и биографией. В гражданскую войну – уже в армии, но только рядовым. Первые офицерские командные должности – во второй половине 20-х годов. Потом учеба в академиях, включая академию Генерального штаба, к началу войны – на рядовой должности в генеральном штабе. В круговерти первых месяцев войны командовал разными дивизиями, корпусом, был заместителем командарма. А потом вышел на уровень командующего армией. На этом уровне – командующего известной 18-й армией - и произошла судьбоносная для него встреча с легендарным защитником Малой Земли инструктором политотдела армии полковником Леонидом Ильичом Брежневым. Знал ли кто тогда, что эта фронтовая встреча через два десятка лет выведет военачальника второго плана на высший военный пост в стране?!
Так или иначе, но в 1967 году вместо умершего Малиновского – ставленника Хрущева - руководителем министерства обороны был выдвинут Гречко – ставленник Брежнева. После войны он был более известен подавлением уличных волнений. Сначала в ГДР, где он был одно время главнокомандующим Группы советских войск в Германии, потом – в Чехословакии уже в качестве министра обороны. На его долю выпали и события на острове Доманском на советско-китайской границе. В остальном в мирное время министру обороны надлежало заботиться о перевооружении войск, освоении новой боевой техники и вооружения, внесении изменений в системы управления и в процесс боевой подготовки в соответствии с переходом на новые виды вооружений.
Какими быть вооружениям – этот вопрос решался не так министром обороны, хотя и он, разумеется, принимал решения на данный счет, но основную роль в процессе перевооружений играло руководство партии и страны. Именно Политбюро принадлежало решающее слово в решении, что принимать на вооружение, а что отклонить. Это и понятно, ведь на оборонный комплекс работала вся экономика огромной страны. Руководить всем этим могла только партийная верхушка. А министр обороны (исключая Малиновского) хоть и был членом Политбюро, но одним из полутора десятков его членов.
В целом в стране именно в эти годы начинался застой. Не мог он не коснуться и армии с военно-промышленным комплексом. Нет, конечно, перевооружение и поступление новой техники в войска шло непрерывно. Поступали новые ракеты во все составляющие ядерной триады, появились соединения передвижных ракетных комплексов на железных дорогах, наводила страх на противника стационарная баллистическая ракета СС-18. Наряду с мобильными железнодорожными ракетными комплексами разрабатывались мобильные комплексы на автомобильной тяге – «Тополь». В войска ПВО поступали непревзойденные на тот момент комплексы С300. Во всех родах военной авиации входили в строй самолеты новых поколений. Быстрыми темпами шло оснащение новой техникой воздушно-десантных войск. Небывалая по мощности артиллерия поступала в сухопутные войска. Там же появились танки на газотурбинных двигателях Т-80. Все более мощные по вооружениям и малошумные подводные лодки и авианесущие надводные корабли пополняли военно-морской флот. Перечень модернизаций в войсках можно продолжать очень долго. Но нельзя забывать, что параллельно с процессом вооружения, или, вернее, на встречных курсах с ним, шел бурно развернувшийся в те годы процесс разоружений. Он затронул как оборонительные, так и наступательные боевые системы, оружие массового поражения, ракеты средней и малой дальности, наступательные вооружения сухопутных войск в Европе. Перед военным руководством страны стояла нелегкая задача – обеспечить паритет, а то и наше превосходство в ходе этого бурного процесса.
Нельзя не добавить, что существовали определенные проблемы и в отношениях армии и флота со своей оборонной промышленностью. Производственники норовили, используя свои связи в руководстве партии и страны, навязать войскам то, что выгодно промышленности, то, что не потребует от нее больших усилий, что обойдется министерству обороны подороже и не потребует больших затрат от изготовителей на гарантийное и вообще на сервисное обслуживание. Например, в авиации тогда занимались часто бездумной и неподготовленной технически, но модной автоматизацией. То поставят на борт звездно-солнечные ориентаторы, которыми в войсках могут пользоваться единичные экипажи, да и не нужны они были в ночных полетах при достаточном развитии бортовой радиолокации. То увлекутся обеспечением «слепой посадки», да так, что молодые летчики, научившись сажать самолеты «по стрелочкам» директорных приборов, не умеют совершить посадку при прямой видимости взлетно-посадочной полосы. Или кинулись устанавливать на военно-транспортные самолеты пилотажно-навигационные прицельные комплексы. При нашей элементной базе электроники вес процессора составлял 240 килограммов в то время, как у американцев на С-5А комплекс с такими же функциями плюс с автоматическим огибанием рельефа местности имел вес всего 19 килограммов.
Да и вообще, добрая половина пилотажно-навигационного оборудования была тесно связана с наземными станциями, начиная от обычных радиокомпасов до систем ближней или дальней навигации. Например, система дальней навигации «Тропик» обеспечивалась при условии работы пяти наземных станций в европейской части СССР. Но ведь понятно было, что в случае большой войны эти наземные станции будут выведены из строя в первый час боевых действий, как и прочие РСБНы, РСДНы и прочие АРК. Тогда зачем же сначала переплачивать за непригодные в боевых условиях системы, загружать самолеты лишним весом и ориентировать экипажи на то, что в войну окажется «мертвым грузом»?! Тем не менее, в угоду военно-промышленному комплексу такие системы в 70-е годы на вооружение принимались. Какова роль в этом далекого от техники министра обороны Гречко – сегодня восстановить трудно, как и вообще его личную роль в перевооружении войск.
Не очень отчетливо прорисовывался его профессионально-нравственный портрет в череде других министров обороны. Говорили о его высокой штабной культуре, об умении работать с топографическими картами. Больше в военных мемуарах второй мировой он как-то не примелькался. Больше стал известен подавлением волнений в братских странах социализма, что для властвующей в стране ОПГ было немаловажно. Может быть, поэтому впервые после Жукова его ввели в состав Политбюро ЦК КПСС. В личном плане говорили о его барстве, высокомерии, невнимании к нуждам подчиненных. Но и это не было тогда чем-то особенным в среде высших военачальников. Кто не грешен?! Ходили слухи, что после смерти в его служебном сейфе были обнаружены бриллианты. Но разве это что-нибудь значит, особенно по сравнению с многомиллиардными современными хищениями в структурах министерства обороны? Причем, совершенными не руками самого министра, а его сожительницами.
Во всяком случае, такой министр обороны вполне устраивал брежневскую властную вертикаль. Потому и просидел на своем посту почти десять лет, до самой своей смерти в апреле 1976 года. Зато сменил его совершенно неординарный министр. Историкам еще следовало бы поплотнее заняться личностью Дмитрия Федоровича Устинова. За многие десятилетия советской власти это был первый случай, когда министром обороны стал человек гражданский. Правда, звание генерал-полковника у него уже было, но в военной форме его к тому времени никто не видел. Просто он уже более тридцати лет руководил военно-промышленным комплексом страны. В таком качестве он уже был секретарем ЦК партии, потом кандидатом в члены и членом Политбюро. То есть, на этот раз не Политбюро подбирало человека на должность министра обороны, а выделило его прямо из своей среды.
Стиль работы нового министра резко отличался от своих предшественников. Его авторитет в области вооружений был непререкаем не только у нас, но во всем мире. Поначалу военачальники в ранге командующих войсками военных округов, главкомы видов вооруженных сил, начальники родов войск, управлений генштаба, усмехаясь, рассчитывали на некомпетентность нового министра в управлении войсками. Но их «надежды» рассеялись в ходе первых же служебных совещаний и поездок Дмитрия Федоровича в войска. Командующие округами выходили из совещательного зала, отирая пот со лба: «Давно у нас не было такого министра. Будто знает все наши болевые точки. Сказал «Вы не готовы к докладу. Доложите через неделю».
Характерен его один из первых визитов в авиационный полк Северокавказского военного округа. Как всегда, к его приезду командование выкрасило травку, освежило наглядную агитацию, приготовило по высшему уровню зал заседаний, развесили портреты членов Политбюро и военачальников. Прибывший министр сразу отказался от официальной обстановки зала, сославшись на летнюю духоту, и предложил рядовым летчикам потолковать в курилке на улице. На первый же вопрос Дмитрия Федоровича « как дела?» вскочил подготовленный заранее активист и начал рапортовать: «Товарищ министр обороны, идя навстречу съезду партии, летчики полка…». «Мужики, я вас попрошу, не рассказывайте мне про съезды партии. Поверьте, я лучше вас о них знаю. Скажите лучше, сколько секунд обеспечена работа перекачивающего насоса 0-й очереди при выполнении полубочки». Летчики-инженеры впали в транс, по цепочке пошло перешептывание и, наконец, кто-то побежал за настоящим инженером. Тут личный состав воочию убедился, что новый министр не случайно носит звание доктора технических наук и внимательно следит за доводкой поступившей в войска новой техники.
Занимался Дмитрий Федорович и более глобальными вопросами. Мы уже говорили, что в то время шел бурный процесс разоружения, и надо было при любых условиях соблюдать военно-стратегический паритет. Мало того, надо было предусматривать на два-три шага вперед последствия от тех или иных вариантов окончания переговорных процессов. И в этом деле Устинову не было равных. А управление войсками? Что ж, управление войсками? Ведь в США министр обороны не занимается этим делом. Для этого там есть комитет начальников штабов. И у нас есть генеральный штаб, а министру в эпоху научно-технического прогресса, видимо, более пристало курировать вопросы революции в военном деле. И в этом вопросе Дмитрий Федорович был сведущ, как никто другой.
Так и шла его нелегкая служба до начала 80-х годов, когда в руководстве страны и партии пошла череда смертей. И это был, пожалуй, последний министр обороны в СССР-России, который представлял собой ЛИЧНОСТЬ. Причем, личность уникальную, до сих пор во многом таинственную и непонятую. Его уникальность проявилась еще в 1939 году. Тогда 32-летний инженер, накануне войны, был вдруг назначен на ответственейшую должность народного комиссара вооружений. Причем, назначение это производилось самим Сталиным под неусыпным наблюдением со стороны Берия. Конечно, Дмитрий Федорович к тому времени прошел в оборонной промышленности несмотря на молодой возраст большой путь – от слесаря до главного инженера и директора крупнейшего завода. Но мало кто знает сегодня, что в то время его родной брат Петр Федорович Устинов, тот самый, который в годы гражданской вместе с комбригом Седякиным посылал знаменитую телеграмму Ленину о взятии в ответ на рану вождя Симбирска и готовности в ответ на вторую рану взять Самару… Так вот этот самый Петр Федорович был к 1939 году арестован. Да не по какой-нибудь «случайной» статье, а за близость с троцкистами через другого героя гражданской – Гая (Бжишкяна). Статья самая что ни на есть политическая. И вдруг родной брат «политического» назначается на одну из самых ответственных должностей в государстве. Причем, находясь на этой очень сложной должности, ни разу не попадает под критику ни самого Сталина, ни его соратника Берия.
После войны Дмитрий Федорович прочно занимает место главного куратора от руководства партии и страны военно-промышленного комплекса. Был период, когда в период хрущевских реформ он стал председателем ВСНХ (Всесоюзного совета народного хозяйства), но этот период был непродолжительным, как, впрочем, и все хрущевские преобразования. Зато в брежневскую эпоху Дмитрий Федорович последовательно продвигался вверх по служебной лестнице. В партийной иерархии он прошел путь от секретаря ЦК КПСС до члена Политбюро. Причем, в отличие от Гречко, он занял пост на верху партийной пирамиды отнюдь не формально.
Все мы помним, как с самого начала 1982 года началась полоса смертей на верхней площадке партийного руководства. Первым ушел в мир иной М.А.Суслов. За ним медленно, но верно ухудшалось состояние самого генерального секретаря. Леонид Ильич угасал неотвратимо. Перспективы были очевидны, и в полную силу разгорелась борьба за второе место в партии, как тогда говорили, за партийную печать №2. Боролись сам не очень здоровый Ю.В.Андропов, периодически подключаемый к искусственной почке, и задыхающийся от астматических приступов К.У. Черненко. Поединок этот носил не только личностный характер. Сошлись два стиля руководства и два противоположных целеполагания. Черненко был прожженный аппаратчик, вполне консервативный, но верный поставившим его людям и официально утвердившимся принципам. Андропов – до сих пор не исследованный по его замыслам руководитель, усиливший свою конспиративность за годы руководства КГБ, но являющийся, на мой взгляд, закоренелым врагом и коммунизма, и русского народа, и России вообще. Силы были примерно равны, но технологии борьбы – различны. Понятно, что в этих условиях многократно возрастала роль армии, да еще находившейся под руководством столь сильной в политическом отношении личности, каким был Устинов.
На долю министра обороны и вооруженных сил вообще все в большей мере перемещалась политическая функция. Как утверждали злые языки на Западе, Дмитрий Федорович практически назначал генеральных секретарей. Накануне кончины Брежнева все заметнее становилось, что симпатии Устинова на стороне Андропова. Причем демонстрировал он их напоказ, что не могло быть случайным у человека с таким аппаратным опытом, как у него. Так что в избрании Андропова генсеком в ноябре 1982-го несомненна заслуга Устинова. Почему он сделал такой выбор, сегодня не скажет, пожалуй, никто. Но Андропов пробыл на этом посту чуть больше года, до весны 1984-го. Во главе партии и страны стал Черненко, тоже на год и тоже до своей смерти.
Трудно сказать, кто стал бы на высший руководящий пост в 1985-м. Хотелось бы думать, что при живом Устинове «пятнистому» предателю не видать бы его, как своих ушей. Но Дмитрий Федорович сам не дожил до кончины Черненко, скоропостижно скончавшись в декабре 1984-го. Причем причина смерти была покрыта туманом. То говорили о простуде на учениях и скоротечном воспалении легких, то об операции по поводу аневризмы аорты. Если учесть, что практически одновременно с ним умерли наиболее преданные делу коммунизма министры обороны стран Варшавского Договора – немецкий Гофман, венгерский Олах, чешский Дзур – то этот перечень наводит на грустные размышления по поводу эффективности работы органов госбезопасности стран социалистического лагеря.
В любом случае, Дмитрий Федорович Устинов ушел из этого мира, оставив многочисленные наработки и разработки новых систем вооружений, новые концепции в стратегическом и оперативном искусстве. За 8 лет на посту министра обороны основательно почистил руководство министерства, назначив на ответственные должности военачальников с новым типом мышления, разделяющих взгляды самого министра на переход от ставки на применение громадных танковых масс к применению высокоточного оружия, использованию в оперативно-стратегических сражениях ракетно-ядерного оружия средней и малой дальности. Оставил он и варианты развития вооружений при разных сценариях переговорного процесса по ограничению и сокращению различных видов вооружений.
Всем этим должны были воспользоваться преемники маршала на высшем военном посту. К сожалению, этого не получилось. С уходом из жизни Дмитрия Федоровича можно говорить о начале развала вооруженных сил – процесса, не окончившегося и сегодня. На место Устинова был назначен его первый заместитель Маршал Советского Союза Сергей Леонидович Соколов. Ко времени назначения ему уже было 73 года. За плечами опыт войны на озере Хасан, во время Великой Отечественной служил в основном в управлениях бронетанковых войск. Окончил войну в звании полковника.
В общественном сознании армейских масс не выделялся в какую-либо сторону. Выполнял в соответствии с занимаемой должностью первого заместителя министра обороны ряд рутинных хозяйственных обязанностей, включая заботу об армейском спорте. Правда, где-то в середине политически неустойчивых 80-х годов неоднократно доводилось слышать, якобы, авторитетное мнение: мол, если кто-то и может навести порядок в начавшейся расшатываться армии, то это маршалы – либо Соколов, либо В.И.Петров. Не знаю, кто и с какой целью распускал слухи о таком мнении. Ведь тогда наши органы из всего арсенала информационно-психологической войны усвоили, пожалуй, только распространение слухов с целью дискредитации деятеля, чем-то угрожавшего властной верхушке ОПГ под названием КПСС. Вспомним хотя бы распущенные, как теперь уже ясно, КГБ слухи о бесчинствах в Зимнем дворце с использованием царских сервизов, которые, якобы, организовал по поводу свадьбы своей дочери тогдашний руководитель партийной организации Ленинградской области Г.В.Романов. Как оказалось, ничего подобного в Зимнем не было. Но Григорий Васильевич, вследствие своего ума, организаторского таланта, хорошего знания экономики вообще и оборонной промышленности, в том числе, был одним из наиболее вероятных кандидатов на должность генерального секретаря партии в период полосы смертей ее первых руководителей – с 1982 по 1985 годы. Что было и чего не было, историки разобрались потом. Но тогда было сделано главное – скомпрометирован главный кандидат на освобождающуюся каждый год должность. В спешке борьбы за власть нейтрализовать этот «компромат» было нереально.
Нечто подобное произошло и с кандидатами на должность министра обороны, его первыми заместителями С.Л.Соколовым и В.И.Петровым. Было понятно, что Устинов, даже в силу его возраста (76 лет к 1984 году) на этом посту останется ненадолго. Кроме того, многие в высших военных кругах выражали недовольство слабым знанием министра жизни войск. Эксперимент с повторением американского опыта, когда министр обороны занимается в основно вооружениями, а войсками – председатель комитета начальников штабов, у нас не получился. Другая система подготовки кадров, отбора, другие системы управления. Военные подумывали о вариантах развития ситуации после ухода Устинова, а спецслужбы между тем подсказывали руководству партии и страны возможные источники угрозы их планам. Особенно это стало актуальным, когда в стране активизировались прозападные силы, именующие себя демократами.
Видимо, к тому времени серьезно больной Н.В.Огарков выпал из числа претендентов на высшую должность в вооруженных силах. К тому же в перестройке управления армией, формировании стратегических направлений, экспериментами с переподчинением войск ПВО и армейской авиации Николай Васильевич наделал немало ошибок. С.Ф.Ахромеев тоже по состоянию здоровья не вполне соответствовал должности министра и перекочевал, в конце концов, с должности начальника генерального штаба в советники по военным вопросам верховного главнокомандующего. Но главное, что честнейший солдат в звании маршала (я был знаком с ним лично) почувствовал, что с армией руководство страны вытворяет недопустимые вещи, существенно снижая ее боеготовность и боеспособность. Как честный человек, он долго не мог поверить во вредительство со стороны горбачевской верхушки ОПГ, пытался доказать что-то врагам народа и, в конце концов, вынужден был подать в отставку с одного из высших постов в вооруженных силах.
Если начальники генштаба один за другим выходят из игры, то преемника Устинова надо было искать среди его первых заместителей. У маршалов Петрова и Соколова – военные судьбы очень похожие. Участие в Великой Отечественной, начиная с рядовых должностей, большой боевой опыт, полученный на разных ступенях войсковой иерархии. Войну оканчивали в должностях уровня командиров полков. В мирное время оба активно участвовали в боевых действиях за рубежом. Соколов координировал, а фактически полностью планировал взаимодействие советских и афганских частей в ДРА в первой половине афганского похода. Петров то же самое делал на территории Эфиопии в эфиопско-сомалийской войне. Возможно, их действия в боевых условиях и позволили заключить досужим языкам, что порядок в войсках могут установить только они.
Петров выпал из обоймы кандидатов первым. Будучи в служебной командировке в Африке, он прихватил какую-то неизвестную инфекцию, от которой до конца не излечился до самой смерти в 2014 году. А вот Сергею Леонидовичу Соколову довелось реализовать ожидания приверженцев его авторитета сразу после смерти Устинова в 1984 году. Тогда доживал свои дни практически последний из руководителей Коммунистической партии Советского Союза Константин Устинович Черненко. После его смерти в начале 1985-го приходящих на руководящие посты в стране и в КПСС коммунистами можно было считать только условно. Это уже была сбросившая маски организованная преступная группировка, которая называла себя Политбюро ЦК КПСС только по привычке и потому, что так было привычнее партийным и народным массам. Все это станет ясным очень скоро. Но к моменту смерти Устинова формально пост руководителя партии занимал еще Черненко. И ему предстояло решать, кому надлежит занять ответственный пост министра обороны. Из «старой проверенной гвардии» дееспособным оставался только Соколов. Ему и довелось вместе с начальником генерального штаба С.Ф.Ахромеевым пережить три нелегких года в попытках спасти армию от окончательного разгрома руками формальных руководителей нашего государства, а реально – ставленников совсем другого государства, вернее коалиции других государств.
Пожалуй, это были последние в истории советской власти высшие военачальники, которым были не чужды интересы страны. Более того, они были готовы реально доказать, что ставят интересы Родины, политического строя, защищающего их государства выше личных потребностей. Нет, я не хочу их идеализировать. Каждый из них, как и все мы, нес в себе противоречия своего времени. А оно было весьма противоречивым. Мы уже говорили, что, как «разрушить до основанья» - большевики знали. А что построить взамен разрушенного – на это у них четкого проекта не было. Особенно трудно было органически сочетать личные, естественные интересы и жизненные потребности людей с интересами общества. Ведь любой человек должен пить, есть, дышать, обогреваться, продолжать род и защищать своих детей. Это любой из нас решает автоматически, рефлекторно, не задумываясь «стоит или не стоит». Но все мы – существа социальные, в одиночку прожить смогли бы из нас очень немногие. А потому вынуждены считаться с интересами общества – семьи, коллектива, рода, народа, страны. Но что делать, если эти интересы начинают противоречить друг другу? Например, молодого солдата уверяют в том, что в интересах страны он должен ехать и погибать в Афганистане, Анголе, Эфиопии или еще где-то. В этом, мол, состоит его интернациональный долг. Где он «задолжал», кому обещал вернуть этот долг и в какие сроки – этого не знает не только сам солдат, но и посылающий его на смерть маршал. А вот смерть – дело реальное. Если во имя афганского дехканина или негритянского рудокопа, солдат, который его ранее никогда не видел, и никогда больше не увидит, должен отдавать свою жизнь, оставляя без кормильца свою старенькую мать, без мужа молодую жену и без отца грудного ребенка, - об этом стоило бы поразмышлять. Не лучше будет, если он вернется домой без ноги, и всю оставшуюся жизнь будет обивать пороги военкоматов и социальных служб, доказывая, что новая нога у него не выросла, а, следовательно, он имеет право на пенсию по инвалидности.
Личное и общественное вступает в антагонистическое противоречие. Сталин за три десятилетия руководства партией и страной разрешал это противоречие по-своему. Твердо усвоив марксистскую догму, что жить в обществе и быть свободным от общества нельзя, один из главных марксистов планеты выделил две стороны в проблеме взаимоотношения индивидуума с обществом. Интересы личности и общества, которые порой антагонистичны, необходимо максимально гармонизировать. Что это значит? Во-первых, каждый член общества обязан, как минимум, не наносить ущерба общим интересам, не вредить. А во-вторых, он должен максимально сотрудничать с обществом, а это будет только тогда, когда работа на общественные интересы выгодна для его личных интересов. Проще говоря, работать на пользу общества должно быть выгодным.
Как решалась у нас первая сторона проблемы, хорошо известно. Слово «вредитель» стало нарицательным. Те, кто наносил ущерб общественным интересам, особенно умышленно, изолировался, а то и уничтожался безжалостно. И в общем-то весь народ быстро привык к этому. Ну а вопрос заинтересованности в эффективном труде на благо общества тоже решался просто. Поскольку коммунизм построен еще не был, и сколько столетий еще придется его строить, не знал никто, то отношения между людьми в обществе продолжали регулироваться товарно-денежными отношениями. То есть, хочешь заинтересовать человека в нелегкой, а то и опасной работе на страну – надо хорошо ему платить. И платить тем больше, чем больше от него пользы. Вот такая простая политика кнута и пряника.
С кнутом мы разобрались, а пряник полагался людям тяжелых и опасных профессий. В отличие от нынешних дней, когда бешеные деньги получают эстрадные скоморохи, футбольные тренеры, государственные чиновники, правоохранители всех мастей, бездельничающие, но ворующие коррупционеры из числа законодателей всех уровней, «успешные менеджеры», а реально бесстыжие воры и им подобные – в отличие от них при Сталине большие деньги получали летчики, и особенно летчики- испытатели. Я пришел на эту работу уже в брежневские времена, но при мне ветераны со вздохами вспоминали, как в начале 50-х по окончанию испытаний опытной машины они подъезжали на «Победе» к почте, получали там опечатанный мешок с купюрами и, не распечатывая его, бросали мешок на заднее сидение своего авто. При нас было уже не так.
Чтобы не терять времени на поступление в войска новой техники, испытания велись параллельно в министерстве авиационной промышленности и у нас, в испытательном институте ВВС. Программы испытаний, а, следовательно, и риски, и напряженность работы – один к одному. Но вот испытания завершены примерно в одни и те же сроки. Гражданский ведущий летчик-испытатель (а от него рассчитываются премиальные для всех членов испытательной бригады) получает решением своего генерального конструктора 25000 рублей (тогда это две новенькие «Волги»). А чтобы заплатить нашему ведущему летчику, такому же заслуженному летчику-испытателю СССР, полковнику в десять раз меньше, то есть 2500 рублей, требовалось специальное решение председателя совета министров (тогда это был А.Н.Косыгин). При Сталине такого не было.
При нем много зарабатывали (именно зарабатывали, а не получали) шахтеры, машинисты тяжеловесных товарных поездов, академики мирового уровня, полярники, генеральные и главные конструкторы. И это было одной из причин грандиозных научных, промышленных, военных успехов страны, достигнутых в кратчайшие сроки во времена правления Сталина.
И еще одно сталинское решение концепции социалистической системы распределения. Он считал, что необходимое должно быть доступным всем, а предметы роскоши – достоянием, льготой для наиболее заслуженных людей в стране. Так при нем, едва окончилась война и была ликвидирована карточная система распределения продовольствия, как начались регулярные снижения цен. Прежде всего, на продовольственные товары первой необходимости. Я сам помню, как еще в пятилетнем возрасте ходил в гарнизонную пекарню за хлебом. Талончик с квадратным штампом давал право на буханку черного хлеба, с треугольным – белого. Потом для тех же целей использовал «диковинку» - только что появившиеся рублевые купюры. Так я, как и мои друзья детства, начинал постигать капиталистические товарно-денежные отношения.
Короче говоря, к началу 50-х годов по деньгам хлеб, молоко, рыба, овощи и фрукты, копеечное мороженое, столь же дешевые лекарства были доступны практически всем. Позже будет нарушен баланс между денежной и товарной массой, появится дефицит даже на продукты первой необходимости. Но это будет уже при Хрущеве. А пока есть было на что, хотя после разрушительнейшей из войн прошли считанные годы. Жилье по ценам было тоже общедоступным всем, хотя далеко не всем его хватало – дома не сразу строятся, тем более, возводятся из руин. Зато медицина была доступна всем. (И не было такого, чтобы телевидение, обслуживающее проворовавшуюся власть, ежедневно призывало обворованных граждан скинуться на лечение несчастного ребенка. Оказывается, ни у государства, ни у ворующих ежедневно и ежечасно миллиарды из казны правителей денег на лечение российских детей нет). Бесплатным было и образование, и мизерные деньги платились за общественный транспорт, за услуги ЖКХ. То есть необходимое каждому гражданину было и доступно каждому.
А вот, к примеру, личный автомобиль могли приобрести не все. Нет, по цене года за три на «Победу» или «Москвич» средний рабочий или служащий накопить мог. Только самих «Побед» пока не хватало. В очереди на них, как и на только что появившиеся телевизоры КВН-49, приходилось стоять годами. А вот машины покомфортнее – типа ЗИМов или ЗИСов – относились, чаще всего, к разряду персональных автомобилей крупных руководителей, министров, композиторов масштаба Шостаковича или писателей масштаба Шолохова, ученых с мировым именем. Эти лимузины закреплялись не за персонами, а за занимаемой им должностью, и личной собственностью не становились. Словом, предметы роскоши были уделом наиболее отличившихся в труде на благо Родины. Но никак не эстрадных скоморохов, банковских авантюристов и просто мошенников мирового масштаба, объявивших себя эффективными менеджерами.
Со смертью вождя все резко изменилось. Трудно сказать, что больше ненавидел этот политический прохвост Хрущев – самого Сталина за то, что при нем Никите пришлось продемонстрировать в полной мере свое врожденное холуйство, или созданную Сталиным первую в истории человечества модель сочетания личных интересов человека и потребностей общества. Пусть эта модель была и несовершенна, но она действовала и успешно. Кроме того, она была первой, а значит, требовала дальнейшего развития, поисков лучших форм. Но это никак не входило в планы безграмотного проходимца из села Калиновки. По его мнению, сталинскую систему под видом борьбы с культом личности надлежало разрушить. И опять до основанья. Тем более, понял прохвост, что еще с ленинских времен, с пресловутой «ленинской гвардии» «руководящая и направляющая» была идеально заточена под организованную преступную группировку, власть в которой давала бы деньги, а деньги – власть. И только Сталин разрушил весь замысел. Только его подчас жестокие репрессии заставили бояться потенциальных узурпаторов и власти, и денег.
Как мы уже говорили, сразу после смерти Сталина Хрущев начал с устранения наиболее последовательных сторонников вождя, от Берия и его личной гвардии до «антипартийной группы» Маленкова, Кагановича, Молотова и примкнувшего к ним Шепилова. Потом оказалось, что примкнули к ним и Ворошилов, и Булганин, и Первухин, и Сабуров, и практически весь состав президиума ЦК КПСС. Мало того, выяснилось, что взгляды членов «антипартийной» разделяет большинство партии, своей и братских партий стран народной демократии. Но низовые партийные круги солидаризироваться не успели, а железо ковать, как известно, нужно, пока горячо. Что и сделал Хрущев в считанные часы пленума ЦК КПСС с помощью политически недальновидных маршала Жукова и Екатерины Алексеевны Фурцевой.
Сторонники сталинского курса были нейтрализованы, теперь следовало собрать собственных сторонников. Начал реформатор 50-х годов с регионального аппарата партийных органов. Поездил по стране, поснимал «сталинистов», посадил на их место «лично известных». Чтобы расположить остальных, не брезговал ничем. Чтобы подкупить украинских «товарищей», безо всякой мотивации и без оглядки на Конституцию и прочие законы «подарил» Украине Крым, что аукнулось не раз за 60 лет его нахождения в составе Украины. Чтобы мало не показалось, вернул на полуостров высланных оттуда Сталиным за сотрудничество с немецкими оккупантами в годы войны крымских татар. Затем сделал то же самое с возвращением на Кавказ запятнавших себя союзом с фашистами чеченцев, турок - месхетинцев и других северокавказских народов. Потом взялся за реабилитацию и амнистирование всех противников Сталина, независимо от партийности, национальности, возраста и отношений с уголовным кодексом. На свободу из мест заключения выходили сотни тысяч не только «политических» (их столько там и не было), но и, «на радость народу» уголовников всех мастей. Понимал политический иудушка, что для раскачивания ситуации в стране без национальных столкновений не обойтись. Что преступные режимы без преступников не утверждаются.
Казалось бы, все пресловутому «кукурузнику» сначала удавалось. Памятники Сталину потихоньку начали демонтировать, его цитаты исчезали с газетных полос. Партийная верхушка, почувствовавшая свободу злоупотребления властью, подкормленная «серыми» премиальными «в конвертах» видела все меньше препятствий к тому, чтобы начать переходить от уже зародившейся «теневой экономики» к легитимной ОПГ. Низы партии, как и прежде, ничего не решали, только ходили на «одобряющие линию ЦК» партийные собрания, да регулярно платили партийные взносы. От верных памяти Сталина большевиков, приверженцев законности и строгой дисциплины, с удовольствием освобождались на местах, особенно после ХХ съезда и пленума ЦК партии 1957 года.
А что испытывали при этом народные массы? Во-первых, идеологический вакуум. Ведь как бы кто ни относился к решениям ХХ съезда, идеологическому воспитанию населения они никак не способствовали. Для сторонников этих решений, поверивших на все сто процентов Хрущеву, было непонятно: если тридцать лет под знаменем партии творились такие беззакония, чего же стоит эта партия? И неужели она с приходом к власти Хрущева способна мгновенно измениться? Для «сталинистов» к отчаянию поражения добавлялся вопрос: чего стоит партия, боровшаяся под знаменем Ленина-Сталина, мгновенно изменившая этому знамени, как только какой-то обормот из партийных низов дозволил себе изрыгнуть хулу на память вождя? Когда же эта КПСС была сама собой – сейчас или при Сталине?
Между тем, снижения цен на продукты первой необходимости прекратились. Налоги на приусадебные участки, сады и домашний скот увеличились, заставив вырубать сады и забивать скотину. Идея агрогородов, как и все остальные реформы Хрущева, быстро себя дискредитировала. Так же не решили стоящих перед ними задач совнархозы. Кукуруза не хотела давать зерно на северном полюсе. Целина в первые пару лет после своего освоения дала ожидаемые от отдыхавших веками земель невиданные урожаи, а потом захлебнулась от недостатка удобрений, зернохранилищ, элеваторов, транспортных сетей и прочей инфраструктуры. В магазинах возник дефицит доступных по ценам продуктов питания – колбасных изделий, мяса по государственным ценам, сливочного масла… Из года в год властвования Хрущева перечень дефицитных продуктов расширялся. В 60-х годах вместо сталинского снижения цен начался их рост, причем не на копейки, а сразу в полтора – два раза, что привело к известным событиям в Новочеркасске с расстрелом коммунистами рабочего класса. Последний год властвования заканчивался для Хрущева «триумфально» - в стране, за исключением столицы и Питера окончился белый хлеб, да и черный, невнятного цвета мокрая смесь кукурузы с горохом, был гибельным для желудков.
Зато, по уверениям хрущевской пропаганды, в стране установилась «оттепель». Это когда сначала появилась самиздатовская диссидентская, а попросту антисоветская литература, эфир заполняла зарубежная музыка. Все антисоветское, что было по форме антисталинским (типа «Архипелага ГУЛАГ» Солженицына) получало зеленый свет. А самое главное с точки зрения системы потребления: улицы городов заполнялись фарцовщиками, валютчиками, сексуальными извращенцами и другими вестниками наступления новых времен, когда до поры до времени конспиративные ОПГ вылезали из подполья и в открытую начинали свой путь к вершинам политической власти.
ОПЕРАЦИЯ ПО ЗАХВАТУ ВЛАСТИ:
Силовая фаза или начало четвертой мировой
Начинали свою перегруппировку и политические силы, готовящиеся сломать кремлевскую вертикаль. Или сменить кадровый состав на ее вершине. Для открытого выступления требовалось время на подготовку. И его любезно предоставил 18-летний брежневский застой. В отличие от пресловутой классовой теории развитие страны стали определять два огромных страта общества. Это те, кто всецело руководствовался в своих действиях общественными интересами – последователи Сталина, и противостоящие им «социальные эгоисты», ставящие во главу угла личные интересы, пусть даже и естественные.
Следует заметить, что коммунистическая теория так и не нашла механизма гармонизации этих интересов. Сразу после окончания гражданской войны «эгоисты» были отброшены от власти уникальным историческим образованием – сталинской группой. Впервые в истории человечества главные лидеры целой страны начисто отрекались от личных интересов во имя общественных. Причем их воспитательное воздействие на коллег и подчиненных шло двумя путями – личным примером и насилием к тем, кто попирает общественные интересы, нарушая закон. Все это было впервые в истории человечества. И надо сказать, оказалось при определенных условиях весьма эффективным методом управления. Об этом свидетельствуют колоссальные успехи в экономике, науке, военном деле, культуре, достигнутые бывшей аграрной страной за считанные годы. Об этом говорит и убедительнейшая победа над мировым фашизмом, достигнутая семьдесят лет назад.
При всем том новая социалистическая государственность имела одно очень уязвимое место. Она, ее идеология почти всецело базировались на уникальной личности Сталина. Пока он был жив, реставрация прежнего строя в России была невозможна. Сталин, особенно после войны, активно нащупывал способы гармонизации личных и общественных интересов, что окончательно стабилизировало бы новый общественный строй, сделало бы его независимым от личностей руководителей. Потому-то после окончания Великой Отечественной с такой скоростью восстанавливалось разрушенное войной хозяйство, росли зарплаты тех, кто действительно в большей мере удовлетворял общественные интересы. Для всех росли общественные фонды потребления, снижались цены на товары первой необходимости, развивался общественный транспорт, бесплатные медицина и образование всех ступеней. Жизнь действительно становилась все лучше, все веселей.
Но смерть вождя резко прекратила этот процесс. Учитывая, что ее с нетерпением ожидали враги России как внутри страны, так и за рубежом, насильственный характер гибели Сталина представляется очень вероятным. На эту версию работает и очень странное поведение членов Политбюро после потери Сталиным сознания в период с 1 по 5 марта 1953 года.
Надеемся, история еще ответит на вопрос «кто убил Сталина»? Если версия подтвердится, это будет означать, что четвертая мировая война началась одновременно с третьей (информационной) сразу по окончанию второй. И началась она с террора, который усиленно отрицают разные «борцы за права человека» и противники «теории заговора». Но об этом чуть позже.
Сразу после его смерти началось уничтожение сторонников. Причем уничтожались не столько личные друзья вождя и апологеты его личности, сколько продолжатели его идеологии полного подчинения интересов личности общественным интересам. Берия и его ближайших сподвижников уничтожили физически. Остальных, таких, как Молотов, Каганович, Маленков, Ворошилов и им подобных, устраняли политически. После 1957 года в руководстве партии и страны оставались единичные «сталинисты» второго эшелона. К ним, безусловно, можно отнести Суслова, Косыгина, Устинова, Шелепина, некоторых руководителей с мест. Но эти люди притихли и в открытую за власть не боролись. Во всяком случае, до 1964 года, когда этот клоун Хрущев перестал удовлетворять и западную властную верхушку. Тогда «сталинисты» в лице Суслова, Семичастного и другие пригодились для расправы над Хрущевым – это зеркальное отражение пленума 1957 года. Разумеется, коммунисты внутри страны ждали, что лидером партии станет наиболее авторитетный из «сталинистов». Случилось другое. Ни Суслов, ни Косыгин, ни Устинов к власти не ринулись. Выдвинулся бесцветный Брежнев. Он, как безликая фигура, как компромисс, устраивал и западных властителей полумира, мечтавших захватить мир целиком, так и «отечественных» поднимающихся из грязи к власти партийных, государственных и просто уголовных заправил. Официальным лидерам просто надоело изображать приверженность общественным интересам, что они по привычке делали с трибун. В результате пользования дарами «теневой экономики» они уже тайно накопили немало средств. Большой навар давали и злоупотребления властью, все то, что называется коррупцией. Но не устраивало «коммунистов-коррупционеров» то обстоятельство, что наворованное они вынуждены скрывать от всяких там партийных и народных контролей. Они жаждали скорее выставить все это напоказ, открыто пустить в оборот с целью приумножения неокапиталов. Хотелось трансформировать власть в деньги и наоборот, не скрываясь. Вот когда, а вовсе не при первых большевиках, «кухарки» и их дети ринулись править государством. Ведь в начале века при всей пропролетарской демагогии правили государством (якобы, рабочих и крестьян) бывшие дворяне, деятели культуры, профессиональные военные и прочие «буржуазные специалисты».
Теперь настало время «социальных эгоистов», во всей красе показавших свою плебейскую сущность. Началась пора открытой борьбы за собственность, которая, как известно, бескровной не бывает. Все лозунги, парламентские заявления и законы – это для дураков. Вопрос собственности решается насилием. Контрреволюция, а вместе с ней и четвертая мировая война началась в неизвестных доселе формах.
Тут хотелось бы сделать одну ремарку. Нередко поднимаются вопросы: а что было бы, если бы к моменту кончины Черненко не было бы завербованного иностранными тайными организациями Михаила Горбачева и его сподвижника по резидентуре в СССР Александра Яковлева. Если бы не показали своей слабости и беспринципности руководители советских силовых ведомств – прежде всего, Владимир Крючков и Дмитрий Язов. Если бы не включилось активно в политику питерское уголовно-националистическое лобби во главе с Чубайсом. Если бы, наконец, с 1953 по 1985 год внутренними и внешними враждебными России силами не была бы эффективно проведена террористическая война с уничтожением Сталина, Берии, Молотова, Маленкова, Кагановича, Жукова, Брежнева, Суслова, Черненко, Устинова, Пуго, Ахромеева, Рохлина, Илюхина… Список продолжается.
Известно, что история не терпит сослагательного наклонения. Но в данном случае ответ, к сожалению, не успокаивает даже в сослагательном наклонении. Нерешенность марксистской теорией и практикой одного из коренных вопросов – вопроса гармонического взаимодействия личных и общественных интересов не давала оснований к оптимизму. Если бы все оставалось, как при Сталине, и дети по-прежнему отдавали пионерский салют в знак превосходства общественных интересов над личными. Если бы по-прежнему с партийных трибун трещали лозунги типа «партия велела», «все во имя человека, все для блага человека», «народ и партия едины», «закон для всех един». Если бы по – прежнему партийные ораторы, только что прокукарекавшие подобные лозунги с трибуны, в курилках продолжали рассуждать о дефиците на колбасу, колготки или градусники, о том, что летчики-испытатели или инженеры - испытатели в Ахтубинске не могут напоить детей молоком, получают впервые квартиру через десятки лет службы в армии, имея по два высших образования, уходят в запас майорами, а их зажравшиеся коллеги в Москве, скажем, журналисты «Красной звезды» (а я служил и там, и там), получают отдельную квартиру через полгода, без труда дослуживаются до полковника, не принося ни грана пользы армии и стране. Если бы все это продолжалось, вряд ли можно было бы рассчитывать на стабильность в обществе. Ведь подобные примеры вопиющей несправедливости в своей отрасли без труда назовет любой советский человек, живший и работавший в то время. Тогдашние партийные люди будто забыли, что не может быть счастливо общество в целом, если не счастливы все его члены по отдельности. Конечно, когда доходило дело до их собственных семей, они вспоминали об этом, посылали детей учиться в МГИМО, готовили им партийную карьеру в сочетании с загранработой. В таком варианте появлялась надежда быть счастливым.
Ну а что если отдать полный приоритет личным, то есть эгоистическим интересам? Тогда общество попросту развалится, что и показала наша история с 1953 года по нынешнее время. Ведь творцы переворотов 1991-го – 1993-го годов подобно большевикам 1917-го года провозглашали борьбу за права каждого человека и его материальное благосостояние. Под этими лозунгами шли нескончаемые демонстрации либералов и прочих «демократов» в период 1985-1993 годов. Они своей цели добились. Но не провозглашенной, а реальной.
А кто им тогда мог помешать? Конечно, в первую очередь, силовые структуры. Об органах госбезопасности мы уже говорили. Не слишком профессиональные от зарождения, не решавшие главного своего предназначения – обеспечения безопасности государства, после смерти Сталина они перешли к ускоренной деградации. На место профессионалов, нередко еще с дореволюционным стажем конспиративной работы, под лозунгом борьбы с проявлениями культа личности бурным потоком ринулись партийные и комсомольские активисты. Как всегда, «направленцы» этих самозваных по сути дела организаций отличались профессиональной безграмотностью. Зато большой преданностью понятиям партийного «междусобойчика», которые предоставляли возможности бурного роста «своим» и жестоко карали «отклонившихся от генеральной линии партии». От принципиальных решений по обеспечению безопасности страны они уклонялись, сетуя на то, что они самостоятельности не имеют, а лишь выполняют волю высших партийных органов. Такой парадокс – одна из главных структур обеспечения законности в стране всецело подчинялась фактически незаконной организации. Ею же она и «крышевалась». К чему это привело в 1991 и в 1993 годах, известно каждому.
Если КГБ еще мог ссылаться на то, что главная его цель – противодействие проискам из-за рубежа, то внутренними делами, даже по своему названию, призвано заниматься министерство внутренних дел. К сожалению, за всю российскую историю МВД не смогло положительно зарекомендовать себя с этой стороны. Хорошо еще, если кое-где этому министерству (с разными вариантами названия) удалось справиться с уголовниками. А в основном оно всегда было предметом насмешек, рассадником взяточничества и изредка тупо разгоняло демонстрации.
Не отличалось МВД профессионализмом и после войны, особенно после смерти Сталина. Об этом говорит и состав его руководства. Сначала в ходе разделений и объединений органов госбезопасности и внутренних дел на должность министра вновь выделенного в самостоятельные министерства был назначен партийный аппаратчик С.Н.Круглов. Причем назначался он дважды. Первый раз – при образовании министерства в 1946 году и прослужил на этом посту ровно до смерти вождя. Второй раз был назначен на нее во время разборок с Берией в конце июня 1953-го. На этот раз просидел на должности меньше двух лет, был снят с нее в январе 1956-го, отправлен на пенсию в 1958-м и… исключен из родной партии в 1960-м. Вряд ли за столь непродолжительное время и в столь круто меняющихся внешних условиях он смог бы сформировать внятную политику ведомства.
Сменил его на посту министра и пробыл на нем с марта 1956-го до января 1960-го некто Н.П.Дудоров – строитель по специальности. В 1960-м, видимо, было решено, что без такого союзного министерства можно и вовсе обойтись, и с этого года до снятия Хрущева и даже до 1966 г. МВД СССР было распущено, а соответствующие министерства остались только в союзных республиках. Но за два года пребывания у власти в партии и стране Л.И.Брежнев, видимо, почувствовал необходимость такого министерства, которое при случае могло стать противовесом КГБ, только у власти в нем должен быть стопроцентно преданный тебе человек. Таким и стал Николай Анисимович Щелоков – бывший фронтовик, потом прошедший вместе с Леонидом Ильичом школу хозяйствования в Днепропетровске, в Молдавии. В 1966-м он стал министром возрожденного ведомства и прослужил на этом посту целых 16 лет. Все эти годы он верно служил своему партийному боссу и другу Леониду Ильичу. А заодно обострял противостояние с органами госбезопасности, во главе которых стоял ненавистный ему, на наш взгляд, враг всего народа, скрытный, умный, беспринципный Ю.В.Андропов.
Андропова ненавидели многие. В том числе, очевидно, не слишком доверял ему и сам Брежнев. Мы уж не говорим о главном конкуренте Андропова в борьбе за власть в партии - К.У.Черненко. Тем не менее, бороться за личную власть с чекистами было нелегко. Тем более, в КГБ у Брежнева был свой противовес дружбе с Щелоковым – также личный друг генсека первый заместитель председателя КГБ Г.К.Цинев. Эти острые межличностные отношения были кем-то умело использованы. В последние годы жизни генсека и в первые месяцы после его смерти в ноябре 1982 года произошел ряд драматических событий: покончил самоубийством другой первый заместитель председателя КГБ С.К.Цвигун, тоже товарищ Брежнева по Молдавии. Одни из его сослуживцев связывают добровольный уход из жизни Семена Константиновича с тяжелой стадией заболевания раком, другие с дискредитацией его или с расследованием «бриллиантовой истории» дочери Леонида Ильича – Галины. Вскоре после смерти Брежнева произошло другое самоубийство – Николая Анисимовича Щелокова. Уже через месяц после кончины генсека его друга отстранили от должности и начали расследование, якобы, по воду коррупции, процветающей в МВД под руководством Николая Анисимовича. Инициатором этих мер, естественно, был Андропов, таким образом рассчитавшийся с конкурентом в борьбе за влияние на Брежнева. Застрелилась жена Щелокова, потом он сам был снят со всех партийных должностей, исключен из партии и застрелился из охотничьего ружья. Добавьте сюда смерть в одном году с генсеком второго человека в партии М.А.Суслова, кончину самого Андропова, вслед за ним третьего генсека К.У.Черненко, и станет очевидно, что за три года страна лишилась руководства партии, КГБ, МВД. Путь к вершинам власти для инородных личностей был открыт.
Ну а в МВД после трагической гибели Щелокова принципиальных изменений не происходило. Как и следовало ожидать, на освободившееся место Николая Анисимовича был назначен ставленник Андропова сослуживец последнего по ведомству Виталий Васильевич Федорчук. Вообще-то это был первый за многие последние годы профессионал, но почему-то действовал он настолько непрофессионально, что смешил и чекистов, и милиционеров. Он окончил высшую школу КГБ, долго служил на Украине, вырос до председателя КГБ республики к 1970 году и оставался им до бурного 1982 года. Потом в период ожесточенной борьбы за власть, тогда выражавшуюся в партийной печати за №2 (первая, естественно, была у Брежнева) между Черненко и Андроповым последний стал одерживать победу. После смерти Суслова он получил заветную печать и стал, по сути дела, вторым секретарем партии. А на свое место в руководстве КГБ выдвинул украинского своего бывшего наместника В.В.Федорчука. Став главным чекистом страны, тот столько начудил с переодеванием сотрудников, внешним наблюдением и другими атрибутами чекистской службы, что после смерти в ноябре 1982 года Брежнева и отставки Щелокова был с облегчением перемещен на должность министра внутренних дел. На ней он и пребывал до 1986 года – до укрепления во власти нового генерального секретаря М.Горбачева. Тому нужен был преданный и умный главный милицейский начальник, чему Федорчук не соответствовал. Его сменил партийный аппаратчик А.В.Власов, продержавшийся на должности министра только до 1988 года.
Накануне прямых действий по силовому захвату власти направляемая из-за рубежа банда Горбачева – Ельцина начала активно тасовать колоду карт кадров, особенно в силовых структурах. Применительно к МВД это выразилось в назначении на должность министра непрофессионала, строителя по образованию, первого секретаря Кемеровского обкома КПСС В.В. Бакатина. Этот типичный партийный вырожденец и предатель во всей красе покажет себя позже, уже на посту руководителя госбезопасности, когда он выдаст американцам схему закладки подслушивающих устройств в здании посольства США в Москве. Будто не знал партийный урод, что такие закладки – обычная принятая во всем мире практика спецслужб, что, раскрывая ее, он выдает не только наши спецслужбы, которыми он призван руководить, но и зарубежные сети нашей агентуры (тех, кто закладывал устройства в кирпичи за рубежом, в частности). Но это будет позже. С должности же министра внутренних дел он всего через два года был снят Горбачевым со словами «Ты - трус!», что не помешало ему же через полгода назначить труса председателем ФСБ. Правда, шел он на место, освободившееся от другого труса – В.А. Крючкова. А получил Вадим Викторович такую заслуженную характеристику за отказ применять силу в Прибалтике для подавления антисоветских выступлений, спровоцированных, как показала история, опять же из-за рубежа, в порядке развязывания четвертой мировой войны. Назначенный на должность руководителя госбезопасности трус и там проявил свою подлую сущность, предав собственную спецслужбу.
Тем временем на МВД пришел, пожалуй, последний принципиальный и лично порядочный министр. По иронии судьбы, он был латышом. Борис Карлович Пуго занимался партийной работой, но с 1976 года служил в органах госбезопасности. Так что он был профессионалом с пятнадцатилетним стажем работы и, похоже, последний достойный чекист не только своей прибалтийской республики, но и всей страны. Потому-то, вступив в новую для него должность министра, он честно отдался выполнению возложенных на него задач и пробыл на своем посту меньше года, до августа 1991 года. В ходе выступления ГКЧП, в обстановке повального предательства, включая и членов ГКЧП, Борис Карлович, как официально сообщалось в прессе, застрелился. Более правдоподобно выглядит версия, что был застрелен. Уж больно искусственно представляется версия о суициде всех подряд порядочных людей – Ахромеева, Пуго, Кручины, Павлова и других. Нет, фантазии у зарубежных спецслужб явно не хватает. Белыми нитками шиты однотипные диагнозы причин смерти всех руководителей партии (кроме Андропова) в начале 80-х годов – острая сердечная недостаточность у Суслова, Брежнева, Черненко, Косыгина. До этого была таинственная смерть самого Сталина. Потом будет волна «самоубийств» в начале 90-х. Позже таинственно погибнет генерал Рохлин и скоропостижно скончается от «сердечной недостаточности» В.Илюхин – последовательные оппозиционеры. И это при том, что спецслужбам давно известны технические средства дистанционного вызова сердечной недостаточности, инсультов, управления волей и сознанием. Но об этом чуть позже.
Сознательно спровоцированный в августе 1991-го госпереворот с использованием ГКЧП закончился полным кавардаком в кадровой политике. Люди, известные всему миру, исчезали в небытие. На их место выдвигались неведомо откуда авантюристы с обозначенным на их выразительных лицах уголовным прошлым. Не обошли эти процессы и органов внутренних дел. Некто Трушин – горный инженер по образованию в августе 1991-го пробыл на должности всего два дня. Потом его заменил профессионал В.П.Баранников, отбывший на посту всесоюзного министра до развала Советского Союза, а потом перешедший на должность министра безопасности России. В то время реорганизовывались управленческие структуры, сворачивались союзные и разворачивались республиканские российские. Одновременно реформировались органы правопорядка и госбезопасности. Они то соединялись, то разъединялись, переходя в подчинение разным правительствам. Министры пребывали на своих должностях считаные месяцы. Баранникова сменил профессионал А.Ф.Дунаев. Но и он пробыл на должности меньше полугода. Потом в министры пришел опять же «профи» Виктор Федорович Ерин. Он пробыл в главном кабинете МВД с января 1992-го по июнь 1995 года. Какой он был «профи» показали события 1993 года, когда он выступил на стороне антиконституционного путчиста Ельцина и обагрил руки кровью защитников государства и конституции в октябрьские дни 93-го. Такая лакейская служба почему-то не была по достоинству оценена «кинологом» псов режима Ельциным. Через полтора года верный милицейский пес был отправлен. .. служить заместителем директора службы внешней разведки(?!). Ну совсем по специальности. Благо, тогда СВР и возглавляли непрофессионалы, что организаторам тайной пока войны против России было ох, как на руку!
Главные на тот период силовые акции по разрушению российской государственности в октябре 93-го были завершены. Теперь стояла задача защитить от возможных попыток реставрации советской власти завоевания партийно-уголовных деятелей. В МВД понадобились сторонники стабильности. Очень кстати оказался Анатолий Сергеевич Куликов, отслуживший во внутренних войсках от командира взвода до заместителя министра. Он продержался с 1995 по 1998 год, пережив первую чеченскую войну. На неделю его заменил П.Т.Маслов. Зато потом на целый год пришел человек с чрезвычайно пестрой биографией – Сергей Вадимович Степашин. Он служил до этого и во внутренних войсках, занимался политработой а пожарных подразделениях, был депутатом госдумы, проработал год мини- стром, немножко премьер-министром, а потом убыл в председатели счетной палаты. В 1999 году министром стал опять профессионал по борьбе с организованной преступностью В.Б. Рушайло. Новому президенту В.В.Путину он чем-то не понравился и через 2 года был заменен совсем не профессионалом – электриком и политиком, зато питерцем, сидевшим в аппарате Чубайса, - Борисом Вячеславовичем Грызловым. Тот смешил народ на должности главного милиционера опять же 2 года и передал пост профессионалу, пришедшему из органов госбезопасности, Р.Г. Нургалиеву. Тот был для Путина «своим», а своих, как известно, Путин не выдает. Потому и просидел на своем «милицейско-полицейском» посту Рашид Нургалиевич целых 8 лет, хотя какими-то заметными достижениями в борьбе с преступностью за эти годы он как-то замечен не был. В мае 2012 года его заменил В.А.Колокольцев, и тоже, видимо, по путинскому обычаю – надолго. Но пока он сидит, каких-либо неожиданных для властей действий со стороны полиции бояться не приходится.
Оставалась армия. Нельзя забывать, что так уж получилось в российской истории, что во внутренней политике армия и гвардия играли традиционно более заметную роль, чем органы внутренних дел, жандармерия, политический сыск и прочие охранные отделения. Армия и гвардия смещала императоров, не останавливаясь перед физическим их уничтожением, ставила на их место свои креатуры. Не уходя в глубь истории, которая известна из школьной программы, вспомним о восстании декабристов 1825 года. Несмотря на неудачу оно серьезно подрасшатало устои царского трона. Последующие монархи, начиная с Николая Первого и до Николая последнего, вынуждены были соизмерять свои действия с возможной реакцией армии и флота. Да и отрекся Николай II от трона именно под давлением армейской верхушки.
После революции до самых 90-х годов армия не уступала своей политической инициативы. Символично, что и октябрьское выступление началось с залпа «Авроры», и Зимний штурмовали солдаты и матросы, и Кремль захватывали и защищали они же. И левоэсеровский мятеж в Москве подавляли латышские стрелки. Да и всю гражданскую войну, с обеих сторон, вела армия. Не Ленин, не Троцкий и не Дзержинский водили в атаку кавалерийские эскадроны, лежали у пулеметов и бросались в штыковую атаку. Это делали солдаты и офицеры. Верхушки армий с обеих сторон были профессиональными. У белых они командовали и формально, и фактически. У красных, хотя и назначались командиры и командующие из числа революционеров, но без профессионалов, так называемых «военспецов», обойтись они не могли. Мало кто знает, но и в чапаевской дивизии все операции разрабатывал не военфельдшер по специальности Д.Фурманов, и не унтер-офицер В.И.Чапаев, а… Петька. Ведь на самом деле, в отличие от версии, расписанной в романе того же Фурманова, Петька был офицером царского еще генштаба, самым грамотным военным в 25-й дивизии. И так было повсюду.
Но то был командный состав. А рядовые бойцы? И они были такими же выходцами из крестьян и рабочих в обеих армиях, как и в мирное время. Ведь в России тогда не было «контрактников», и набирать умеющих стрелять солдат обеим сторонам приходилось из того народа, который есть. Другого не было. Тут уж кто раньше успеет призвать под свои знамена. Так и получалось, что в одной семье один брат служил у «красных», другой – у «белых».
В более стабильные времена, когда вся власть в стране уже принадлежала большевикам, армия вынуждена была заниматься не тем, для чего она предназначена, и не тем, чему обучалась. Вместо отражения внешней агрессии, борьбы с внешним врагом не на жизнь, а на смерть Красная (Советская) армия то под руководством Тухачевского подавляла волнения тамбовских крестьян, то она же блокировала дивизию имени Дзержинского, пытавшуюся выйти на защиту своего высшего начальника Л.П.Берии, то подавляла заволновавшихся рабочих Новочеркасска по указанию Хрущева. А то выдвигалась для «крышевания» решений пленума ЦК КПСС по антипартийной группе в 1957 году (по призыву того же Хрущева). Горбачеву и компании, направляемой из-за рубежа, и в конце 80-х была ясна важность поведения армии в предстоящих действиях по захвату власти врагами народа, именующими себя «демократами». К армии стоило приглядеться. Здесь они были правы. Это со всей очевидностью показал и 1991-й и 1993-й годы. В первом случае армия отказалась защищать завоевания социализма, а во втором открыла огонь из танковых орудий по легитимным народным избранникам в Белом доме. Перестройка, начатая предателем Горбачевым, и в военной сфере принесла свои плоды.
Тем временем в армии шло два процесса разложения – снаружи и изнутри. Достаточно вспомнить, что за считаные месяцы скончались сразу 4 министра обороны стран-участниц Варшавского договора. Причем тех стран, где армии представляли собой наиболее действенную военную и политическую силу. У нас скончался Дмитрий Федорович Устинов. Причем данные о причинах смерти разнятся, наиболее распространена в официальной печати версия смерти по причине неудачной операции аневризмы аорты. Медики оспаривают само наличие у Дмитрия Федоровича показаний к такой операции. Практически одновременно с ним умерли Гейнц Гофман в ГДР, Мартин Дзур в Чехословакии, Иштван Олах в Венгрии. Диагнозы у всех четверых аналогичны. И диагнозы болезней, легко вызываемых дистанционно, скажем, «волновым оружием». Есть все основания предполагать прямой террор спецслужб. Тем более, что на кону стояло очень многое, и игра стоила для Запада свеч. Особенно важно, что были умерщвлены именно те военные руководители социалистических стран, которые были наиболее преданны существующему строю, имели боевой опыт и не допускавшие и мысли о том, чтобы подчинить интересы страны личным интересам. Резерва подобных кадров у стран Варшавского договора оставалось немного. На их место уже было кого выдвинуть из числа военных перерожденцев последних лет существования социализма.
Дмитрия Федоровича заменил формально достойный преемник маршал Советского Союза С.Л.Соколов, фронтовик (правда, невысокого полкового звена, но после войны прошло тогда уже сорок лет, и высоких фронтовых военачальников в строю уже попросту не оставалось). Его называли одним из военачальников, наиболее способных навести порядок в уже подгнившей армии. Как фронтовик, он был приучен подчинять личные интересы общественным до конца. Среди тех, кто готов был умирать за Родину, двурушников типа Хрущева, который накануне начала Сталинградской битвы думал о каких-то личных интересах и докладывал об этом Василевскому, - таких были считаные единицы. Кроме того, Сергей Леонидович руководил боевыми операциями в Афганистане и в мирное для страны в целом время. По этим качествам он вроде был наиболее достойным выдвиженцем на должность министра обороны.
Но нельзя забывать, что за четыре десятилетия после войны, в годы противоречивые и очень не простые, многое поменялось и в психике очень достойных людей. Не минула чаша сия и маршала Соколова. Помнится партийная конференция Группы советских войск в Германии, где я тогда служил в политуправлении. На нее по традиции прибыли высшие военные руководители страны, в том числе Соколов и Огарков. Наступили уже перестроечные времена, и многим, включая офицеров, не терпелось воспользоваться «свободой слова», особенно на партийном мероприятии. Сергей Леонидович удобно расположился в первом ряду президиума. И вдруг один из первых же выступающих произносит гневную речь: мол, партия требует решительной борьбы с семейственностью, с коррупцией, а министр обороны разводит эту самую семейственность, не стесняясь. У всех на виду. Мол, у его сына генерал-майора Соколова в дивизии, которой он командует, произошло ЧП (все знали, что там на почве «неуставных взаимоотношений» солдаты в количестве сорока человек открыли перестрелку на плацу, были раненые), за которое командир должен быть отдан под суд военного трибунала, но, поскольку этот командир – сын министра обороны, он был переведен с повышением на должность командующего армией. Не знаю, что было потом с оратором, но сам Соколов повернулся спиной к залу и долго разговаривал с кем-то из второго ряда президиума. Будто его слова выступающего не касаются.
Потом разнеслись слухи о бурном росте другого сына маршала. Но тот (тоже генерал) служил в пограничных войсках, и в армейских частях приказы о его кадровых перемещениях не зачитывались. Правда, упорно ходили слухи, что Горбачев довольно едко заметил министру обороны: «как у Вас сыновья быстро растут, смотрите, как бы не переросли отца». Так Горбачев ненароком высказал свою заветную мечту. Ведь никак не устраивало его в такое бурное время политических перемен нахождение на ключевых постах в главном силовом ведомстве одновременно двух таких адептов государственности сталинского типа, как Соколов и Ахромеев. Последний из них постоянно выражает несогласие с угоднической по отношению к Западу политикой генсека, с его действиями по одностороннему разоружению советской армии. Ну а на Соколова компромат есть, но не такой, по которому можно было бы снять обоих. А ведь за ними же есть и ортодоксальные служители Родине из числа главкомов видов вооруженных, командующие округами, направлениями, начальники родов войск. Чтобы убрать их всех сразу, да еще в эпоху «демократии и гласности», да еще глашатаю этой самой «демократии» нужно что-то посерьезнее обычной семейственности. И тут родилась идея с пролетом и посадкой на Красной площади немецкого уголовника Маттиаса Руста.
Об этом злосчастном перелете столько писалось, что историю его знают, наверное, уже и дети, и старушки, и домохозяйки. Вряд ли стоит здесь повторяться. Дополню ее лишь тем, что наблюдал лично. Помнятся те майские дни почти тридцатилетней давности. Я дослуживал свой срок в Группе советских войск в Германии. Служил в политуправлении Группы, то есть был в непосредственном контакте с высшим командованием ее. К вечеру 28 мая поползли какие-то неофициальные слухи о перелете через советскую границу и пролете до самой столицы западногерманского летчика. Первой реакцией командования было узнать, не через территорию ли ГДР, прикрываемую подведомственными нами войсками ПВО, осуществлен несанкционированный перелет? Такая реакция закономерна – оперативно выяснить, есть ли здесь наша вина.
С утра 29 мая командование Группы повеселело. Стало понятно, что им и нам вместе с ними ничего не грозит. Потом открылись новые детали: Руст летел не через ГДР, а сделал крюк через Финляндию, следовательно, воздушных границ ГДР не нарушал. После некоторого кратковременного чувства облегчения стало нарастать чувство тревоги. Уж больно невероятной представлялась вся эта история, чтобы быть правдой. Глядя на самодовольные физиономии некоторых многозвездных генералов, вспоминался пролет над закрытыми зонами на Дальнем Востоке южнокорейского «Боинга» с разведаппаратурой на борту, сбитого над Сахалином. Вспоминалась и реакция на это событие тогдашнего генсека, на мой взгляд, коварного врага народа верховного главнокомандующего Ю.Андропова. Даже такой дуролом, как Хрущев, в свое время после серии нарушений советских воздушных границ нашел в себе долю патриотизма, чтобы предупредить «супостатов»: в случае повторения подобных перелетов будут сбиваться не только сами нарушители, но и будут нанесены ракетные удары по аэродромам, с которых они вылетали. Тогда нарушения границ прекратились.
А Андропов сразу повел диалог с агрессорами в извинительном тоне. Будто он нарушил их границы, а не они советские. Умение и решительность наших летчиков-перехватчиков было быстро забыто. Зато появились указания войскам ПВО самолеты-нарушители пассажирских и спортивных типов не сбивать, даже если они не отвечают на запросы по системе «свой-чужой» и не выполняют команд нашей ПВО. Ну чем это было, как не провокацией, не подстрекательством к дальнейшим нарушениям советского воздушного пространства и не подсказкой, как это безопаснее для нарушителя делать?
И сделали при первой возможности. Причем, судя по всему, в преступном сговоре натовских держав с матерым врагом коммунизма и вообще России – М.Горбачевым. Об участии президента СССР в этой крайне подлой операции поведал незадолго до своей смерти главный чекист страны В.Крючков, также активно участвовавший в грязной фальсификации. Со временем стали выясняться подробности политической аферы, которая просто не могла состояться без поддержки с земли как натовской, так и советской стороны. Выяснилось, что еще на этапе пересечения финской границы и следования над Балтийским морем в направлении наших границ Руст, преследуемый финскими истребителями, фальсифицировал свое падение в море. При этом на воде его «помощниками» было поставлено масляное пятно.
Над советской территорией, мало того, что он сопровождался радарами и истребителями на протяжении всего полета, но закомплексованные летчики не могли открыть огонь без разрешения командования. Мало того, что командование под давлением «людей в штатском», отдавало совсем немотивированные команды на отключение аппаратуры слежения. Так он еще, оказывается, совершал тайную посадку на советской территории, где имел возможность переодеться, а на киль его самолета было нанесено изображение атомной бомбы, сброшенной в 1945-м США на Хиросиму. ( На фото, сделанном в момент взлета с финского аэродрома, пилот одет по-другому, и никаких рисунков на киле самолета нет). Хотя чему сегодня удивляться, если сам тогдашний председатель КГБ признался в фальсификации.
Но это сегодня. А тогда я смотрел на самодовольные лица высших руководителей Группы советских войск в Германии, недоумевал по поводу того, что они, похоже, не чувствуют угрозы, нависшей над армией и страной, и радуются лишь тому, что мимо них беду пронесло. И вспоминались мне недавние действия дежурного генерала по ПВО Группы, когда он получал доклады от постов радиолокационного наблюдения Немецкой народной армии и частей ПВО ГСВГ о картине ракетного нападения с Запада, когда в сторону СССР двигались параллельными курсами десятки целей. По всем правилам дежурный генерал должен был немедленно доложить главнокомандующему Группы советских войск и на центральный пункт управления войсками ПВО в Москву. Что будет дальше, генерал хорошо знал: немедленный доклад верховному главнокомандующему вооруженными силами СССР (в то время – генеральному секретарю ЦК КПСС), министру обороны, начальнику генерального штаба – и считанные минуты на принятие ими тремя решения на ответный удар. Если решения приняты, три ключа в «ядерных чемоданчиках» приводятся в боевое положение, и навстречу целям с Запада устремляются находящиеся в постоянной готовности советские баллистические ракеты. Они встречаются и расходятся в разные стороны где-то над серединой европейского континента – третья мировая война началась. Что это значило, гадать не нужно. Ведь ядерные потенциалы СССР и США в то время позволяли сторонам уничтожить друг друга, а заодно и весь мир, 81 раз.
А вдруг это какая-то ошибка? Хотя и маловероятно, чтобы одновременно ошибались уже десятки радиолокационных пунктов слежения, но чего только в жизни не бывает. «Если я доложу неправильную информацию, меня расстреляют за попытку развязать мировую войну. А если не доложу вовсе, а ракеты пройдут на Москву?! Тогда… Тогда расстреливать будет некому!». И генерал не доложил о ракетном нападении.
Тогда, к счастью, обошлось. Цели оказались не американскими ракетами, а осколками космического болида, вошедшего в плотные слои атмосферы и расщепившегося на множество частей. Но реакция «боевого генерала» 80-х годов прошлого века стала показательной. Такой же она была и у его воинских начальников, пару лет спустя, при перелете Руста. Шкурные интересы у каждого брали верх над интересами страны, которой они, якобы, служили. А в стране беда разрушения переходила в открытую форму. Последний министр обороны, кому были небезразличны судьбы Отечества, за которое он воевал и был готов отдать жизнь, - был отправлен в отставку в считанные дни. За ним были уволены все заместители, кроме заместителя по вооружению генерала армии В.М.Шабанова. Последнего, при всей его добросовестности, ответственности и технической грамотности, можно было и не увольнять сразу. Ведь вооружения сами не воюют. Ими управляют люди в погонах. Вот их-то и надо было, по мнению Горбачева и его зарубежных друзей-подельников, «почистить» в первую очередь. Вот и чистили.
За заместителями министра были уволены главкомы видов вооруженных сил. За ними – командующие округами и стратегическими направлениями, командующие общевойсковыми армиями и армиями ВВС и ПВО. «Чистка» мало чем уступала чистке военных кадров 1937-1938 годов. Дошла она до дивизионного уровня. Сам Соколов был смещен с поста министра обороны 30 мая 1987 года, то есть через два дня после посадки Руста на Красной площади. То есть отставка его была подготовлена заранее и была произведена безо всякого разбирательства. В руководстве армии оставался один опасный для предательских планов Горбачева человек – начальник генерального штаба Маршал Советского Союза Сергей Федорович Ахромеев.
Я лично знал этого честнейшего человека, настоящего солдата и патриота, грамотного стратега, пользующегося большим авторитетом не только в СССР и союзных странах, но и в руководстве наших вероятных противников. Я видел его огромную боль за судьбы страны в период глобального предательства со стороны политического руководства, которое по недоразумению именовалось «перестройкой». Как-то он произнес: «Пора выходить из окопов». Смысл этой фразы мне был ясен, и я спросил: «А с кем Вы хотите выходить, Сергей Федорович? Где настоящие бойцы?». «А чем Вам не нравится Язов?». «Вы же хорошо знаете, что войска идут за тем из полководцев, у кого непререкаемый авторитет, чей бытующий в частях образ вызывает искреннее уважение. В войсках знают о Вашем трудолюбии, честности и профессионализме. Знают о военной интеллигентности Огаркова. Знали о системном мышлении Устинова. А что знают о Язове? Что стакан водки перед обедом – и ни в одном глазу? Что после застолья может ночь напролет наизусть читать стихи, чем и понравился Горбачеву? Не мало ли для министра обороны?». «А Вы знаете, чего мне стоило убедить Горбачева дать Дмитрию Тимофеевичу сорок минут эфирного времени по телевидению?». «Конечно, не знаю. Но знаю, что он сказал. Что ему достаточно поднять одну дивизию, и этого верховного совета не станет. Что телевидение давно стало тельавидением. Что здесь нового, конструктивного?».
К сожалению, я оказался прав. А события августа 1991 года еще яснее продемонстрировали поверхностность и непоследовательность тогдашнего министра обороны. Но тогда меня еще больше удивило другое. Начиналась операция «Буря в пустыне». С утра, зайдя в кремлевский кабинет Сергея Федоровича, спросил его, что творится? Почему, зная фактически час нападения американской авиации на Ирак, ПВО этого дружественного нам тогда государства не оказало никакого сопротивления? «Вы не располагаете всей информацией. Еще не вечер. Еще не вступали в бой танковые колонны». «Сергей Федорович, но Вы же сами учили нас, что современный поединок «вертолет-танк» заканчивается в пользу вертолета со счетом 13: 1. Какое может быть танковое сражение при полном господстве в воздухе противника?». Тогда Сергей Федорович повторил: «Еще не вечер». К сожалению, был уже вечер. И я – авиатор по подготовке и первым местам службы, прослушавший всего 60 часов лекций по общевойсковой тактике, оказался прав в споре с бывшим начальником генерального штаба, главным военным советником президента страны, одним из признанных лучших стратегов мира. Видно, и Ахромеева всерьез затронула информационная война.
А в армии продолжалась круговерть. Уже через два дня после посадки Руста был отправлен в почетную отставку Соколов. Он стал самым большим долгожителем среди маршалов Советского Союза, прожил почти до 102 лет, но активного участия в политической жизни после 1987 года уже не принимал. Ахромеев пробыл на должности начальника генерального штаба еще чуть больше года, постоянно вступал в распри с верховным главнокомандующим Горбачевым, пытаясь затормозить разложение армии, но в конце 1988 года был назначен военным советником к тому же Горбачеву. Так Мишке «меченому» было удобнее: высокий авторитет Ахромеева в международных военных кругах делал его удобным в переговорах по разоружению, а от войск маршал оказался оторван. В августе 1991-го он попытался что-то сделать в плане применения военной силы для спасения разваливающейся Родины. Но все это было уже бесполезно. О трагической судьбе Сергея Федоровича хорошо известно. Неизвестно только, ушел ли он из жизни сам или ему активно помогли, как в случаях с Пуго, Кручиной или Павловым. Зная лично самого Ахромеева, его кабинет и экипировку маршала, я уверен, что самоубийства не было.
Между тем, на место Соколова был назначен Дмитрий Тимофеевич Язов – военачальник, известный тем, что при вводе войск в Афганистан как командующий войсками Среднеазиатского военного округа начисто уступил своему соседу справа, командующему войсками Туркестанского военного округа генералу Максимову. Уступил в укомплектованности войск личным составом и вооружением, в организованности ввода войск и по многим другим показателям боевой подготовки. Зато умел пить и не пьянеть, читать по ночам стихи наизусть, много говорить и мало делать. Такой министр и нужен был Горбачеву, познакомившемуся с Язовым в бытность последнего на Дальнем Востоке. Вскоре после визита туда генерального секретаря партии (ненавидевшего по его же словам коммунизм) Язов был назначен сначала на должность заместителя министра обороны по кадрам (ответственная должность во времена перемен!), а потом и министром обороны.
За четыре года пребывания на этой должности Язов себя ничем не показал кроме по-ребячьи драчливых заявлений в прессе. Зато когда начались трагические события августа 1991-го, вся решительность его куда-то улетучилась. Куда делась та «дивизия», которая в его давешних драчливых высказываниях с ходу брала Кремль?! Где были вообще какие-либо четкие указания войскам? Зачем в Москву вводились танки? Опытный в таких делах генерал армии И.Н.Родионов, бывший в дни ГКЧП начальником академии генерального штаба, позже говорил мне: «смотрю из окна своего рабочего кабинета на втягивающиеся в столицу по Ленинскому проспекту танки и недоумеваю – что делать танкам в городе, да еще в своем городе?». Похоже, не знал ответа на этот вопрос и министр обороны. Я был в это время в отпуске, на днях вернулся из Абхазии и наивно попытался прорваться в Кремль к Ахромееву, с которым перед отпуском плотно работали. Из «прорыва» ничего не вышло, зато вдоволь насмотрелся на оцепивших Кремль солдат и офицеров, которые, будучи лишенными какой-либо поддержки со стороны своего командования и армейских политорганов, переминались с ноги на ногу перед наседавшей на них толпой деклассированных «демократов» и, как бы оправдываясь, показывали им пустые рожки автоматов – мол, мы же безоружные.
Любому мало-мальски сведущему человеку было ясно: война силовыми органами проиграна. Еще не все знали, что в это время авиационный негодяй маршал авиации Е.И. Шапошников отказывается выполнять приказ министра обороны на применение авиации в поддержку ГКЧП. Мало того, он прямо требует, чтобы Язов вывел войска из Москвы и разогнал ГКЧП. Что должен делать старший воинский начальник, если во время объявленного чрезвычайного положения его подчиненный отказывается подчиняться и призывает изменить воинскому долгу и государству, которому оба приносили военную присягу?! Конечно, пристрелить этого «подчиненного», как собаку. Язов этого не сделал. Не сделал того же, когда с отказом выполнять его приказы выступили десантные негодяи – Грачев и Лебедь. Сама судьба наказала предателей. Получив свои тридцать сребреников в виде кратковременного пребывания на должностях министра обороны и секретаря совета безопасности, все трое неудержимо покатились вниз. Двоих из них уже нет в живых, несмотря на далекий от преклонного возраст, а Шапошников пребывает в забытьи в качестве мелкого клерка. Но дело уже сделано. И сделано так, как хотелось бы Горбачеву и его подельникам по государственному преступлению – развалу страны и государства.
ГКЧП, просуществовав три дня, разбежался. Дальше все пошло, как после неудач в борьбе за удержание власти. Руководители силовых министерств за исключением погибших Пуго и Ахромеева отправились в тюрьму. Предатели получили высокие должности. Новым министром обороны, хорошо хоть всего на несколько дней, стал вороватый генерал К.И.Кобец. Потом долго еще его уголовные похождения расследовали различные следственные органы. Сменил его проверенный предатель в авиационных погонах Е.И.Шапошников. Он и оказался последним министром обороны СССР. Пробыл на должности до окончательного развала Советского Союза в декабре 1991-го. Потом два месяца являлся главнокомандующим несуществующими объединенными вооруженными силами несуществующего СНГ. На этом посту его сменил сам Б.Н.Ельцин.
Пробыл российский президент на высшей военной должности распавшегося до руин государства тоже два месяца. На место, которое пусто не бывает, был выдвинут Павел Грачев. Обладавший на редкость убогим мышлением, сравнимым разве что с будущим министром-табуреточником Сердюковым, он находился на посту почти четыре года. Ельцин, будто почувствовав, что министр обороны глупее его самого, спешил свалить на него всю грязную работу. На его счету – передача Дудаеву половины боеприпасов советской армии, находившихся на территории Чечни. Этими боеприпасами два года спустя убивали российских солдат. Потом – безумное хвастовство об одном десантном полку, который за два часа покорит всю Чечню. Потом бездарный ввод войск в Чечню. Безумный штурм Грозного в новогоднюю ночь с огромными неоправданными потерями для федеральных сил. Затем неумелое командование федеральными силами в Чечне из Моздока и бесславное возвращение в Москву. В общем, на его совести все, что привело к поражению Москвы в первой чеченской войне.
Не лучше обстояли и дела с отношением армии к политике. Постоянно заверяя о том, что армия в политике не участвует, не кто иной, как Грачев, в сентябре – октябре 1993 года ввел войска в поддержку совершившего государственный переворот Ельцина в столицу. Эти войска открыли огонь из танков по законно избранному Верховному Совету России и штурмовали здание, где заседали народные тогда еще депутаты.
Если добавить к тому саботаж реформ в вооруженных силах, их постоянное ослабление и усиление коррупционной составляющей в действиях высшего армейского генералитета, - получится достойный политический портрет этого бесславного министра обороны.
А сменил его, пожалуй, последний порядочный руководитель вооруженных сил России генерал армии И.Н. Родионов. Игорь Николаевич представлял собой удивительное сочетание настоящего Солдата и Человека Чести. Именно этими его высокими качествами и злоупотребляли руководители страны из числа вырожденцев партийной элиты последних лет ее существования. В первую очередь, конечно, Горбачев, хамству, коварству и свинству которого не было предела. Сначала Родионова назначили командующим войсками Закавказского военного округа в самые трагичные годы его существования. На долю молодого командующего выпали местные межнациональные столкновения, последствия землетрясений в Армении. От- ношения с командующим южным стратегическим направлением генералом армии М.М.Зайцевым складывались непросто, а помощи сверху не было никакой – мол, разбирайтесь сами, как хотите.
Особенно сложная обстановка сложилась в связи с массовыми антисоветскими выступлениями в Тбилиси. По своим служебным обязанностям Игорь Николаевич являлся военным комендантом этого города. Не надеясь на подчиненные им внутренние войска и органы МВД, местные партийные органы попытались всю ответственность возложить на Родионова. Но тот по действующим военным законам не имел права сдвинуть с места ни одного полка без указания на то верховного главнокомандующего, то есть М.Горбачева. Игорь Николаевич связался по телефону с «меченым» и такое разрешение получил. Войска двинулись в Тбилиси, чтобы, по просьбе руководства Грузии, только вытеснить митингующих с проспекта Руставели. По договоренности, затем органы МВД Грузии блокируют митингующих в боковых улицах и не допустят их возвращения в центр города.
Но реально милиция Грузии попросту разбежалась. Войска, не обученные действиям с гражданским населением, остались лицом к лицу с ними одни. Что произошло потом, хорошо известно. Я быстро выпустил тогда сборник комментариев участников событий под названием «Антивоенный синдром, или Преданная армия». Менее известна причина, по которой, выступая перед верховным советом страны, Родионов взял всю вину на себя.
А произошла очередная горбачевская подлость. Испугавшись реакции на тбилисские события своих западных друзей, меченый генсек пригласил Родионова и заговорщицки прошептал ему: «Лучше всего сделать так. Ты выступишь и возьмешь всю вину на себя. А потом выступлю я и доведу до сведения депутатов, что команду дал я. Таким образом, мы повысим уважение и к армии, и к партии. Ведь ты, как истинный военный человек, прикроешь меня как начальника, а я, как партийный лидер, не допущу неправды». Так Родионов и сделал. Не мог же предполагать этот Солдат и честнейший человек, что глава партии и государства способен на такую подлость. Но Горбачев всегда был готов на очень многое, на предельную низость. Не моргнув глазом, он забрался на трибуну и торжественно провозгласил: «Вот видите, сам признался в своеволии». А потом главковерх на каждом углу распространялся, что не хочет видеть в армии вообще таких людей, как Родионов. И действительно, честные вояки разрушителям Отечества были не только нежелательны, но и опасны. Игоря Николаевича тогда потихоньку перевели на должность начальника академии генерального штаба, где он и прослужил до самого своего назначения на должность министра обороны уже при Ельцине в 1996 году.
Само это назначение представлялось неожиданным. Но надо помнить, что шел 1996 год – год выборов президента страны. Накануне выборов Ельцин имел рейтинг всего в 4 процента. За счет невероятных усилий и подтасовок (автор этих строк был тогда направлен редакцией «Российской газеты» в избирательный штаб Ельцина и был свидетелем всех этих «технологий»), за счет сговора с А.Лебедем удалось изобразить победу Б.Н. на выборах. А тут еще вновь избранного президента хватил инфаркт. Не известно, чем окончилась бы вся эта кампания, если бы вовремя не подсуетился профессиональный аферист Чубайс с Лисовским и Евстафьевым и с наполненной долларами коробкой из-под ксерокса.
Но в июле 1996-го обстановка в стране и в Кремле оставалась очень неустойчивой. Руководство ФСБ было только что снято с должностей. На МВД, как всегда, никакой надежды не было. Оставалась армия, а там сидит давно скомпрометированный перед войсками и страной П.Грачев. К тому же у него были сложные отношения с только что назначенным секретарем Совета Безопасности, подельником Ельцина по политическому заговору, А. Лебедем. С подачи Александра Ивановича и был больным президентом назначен новый министр обороны.
Игорь Николаевич решительно взялся за работу. Начал с чистки кадров, пытался избавиться от таких пустых людей, как, например, первый заместитель начальника генерального штаба генерал-полковник В.Л. Манилов, который, по протекции В.С.Черномырдина, занял эту одну из высших военных должностей, имея за плечами только должность заместителя командира роты. К удивлению Родионова, ничего не смыслящие в военном деле бывшие партийные руководители беспардонно лезли во все сферы его профессиональной деятельности. При этом тот же Черномырдин не останавливался перед подделкой подписи Родионова.
Игорь Николаевич последовательно пытался продолжить линию маршалов Соколова и Ахромеева на предотвращение развала армии или того, что от нее осталось. И тут он постоянно натыкался на безграмотное сопротивление сугубо гражданских лиц, умело направляемых действительно военными специалистами из-за рубежа. Тут уже, как говорится, «в одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань». Игорь Николаевич продержался на должности меньше года. Потом публично хлопнул дверью перед носом как всегда пьяного и как всегда хамящего уральского алкоголика Ельцина и навсегда покинул рабочий кабинет, где можно было делать, что угодно, только не руководить войсками.
С этого момента начинается период сознательной депрофессионализации российских вооруженных сил. Пришедший в освободившийся кабинет Родионова Игорь Дмитриевич Сергеев был до мозга костей ракетчиком. В Ракетных войсках стратегического назначения прослужил 40 лет и служил с честью. Последняя должность там – главком РВСН. Каким бы грамотным ракетчиком он ни был, но ракетные войска имеют вполне специфический характер. Они могут быть и являются надежным щитом, удерживающим потенциального противника от нападения на страну, они могут нанести врагу неприемлемый сокрушительный удар. Но все их вооружение, способы его боевого применения коренным образом отличаются от того, чем занимаются сухопутные войска. Однако итог сражения и войны в целом решается не ракетами. Победа достигается тогда, когда на землю противника ступила нога нашего солдата и офицера. Поэтому вполне закономерно, что до сих пор (исключая неудачную попытку сделать министром обороны авиатора Шапошникова) министрами обороны становились именно сухопутчики. (Устинов – это было вообще исключение изо всех устоявшихся традиций).
Сергеев пробыл министром обороны по тем временам долго – целых 4 года. Основные проблемы, осложнявшие его сотрудничество с коллегами, порождались ракетным прошлым единственного в то время маршала Российской Федерации. В конце концов, после ряда переназначений Игорь Дмитриевич уступил свое место вообще не имевшему отношения к вооруженным силам Сергею Борисовичу Иванову.
Удивительная закономерность, проявившаяся с приходом к власти В.В.Путина: чем ниже профессионализм человека, чем дальше он по жизненному и профессиональному опыту от возглавляемой им сферы, тем дольше сидит на должности. Нынешний глава администрации президента С.Б.Иванов пробыл министром обороны целых 6 лет – с марта 2001-го по февраль 2007-го года. Все это время занимался тем, что до слез смешил своими военными познаниями и танкистов, и летчиков, и моряков. Поскольку эта книга не претендует на жанр сборника анекдотов, то пересказывать все, что он говорил в войсках, нет смысла. Зато вполне закономерным выглядит передача им своего поста большому мастеру по изготовлению и продаже табуреток, а также по ночевкам в спальнях своих подчиненных амазонок, которых привел в коридоры и кабинеты министерства обороны в неописуемом количестве, – Анатолий Эдуардович Сердюков, старший лейтенант запаса.
Собственно, по имени - отчеству его никто не называл. В войсках звали «табуреточником», а как называли следователи по расследованию уголовного дела – широким массам не известно. Что он сделал за пять лет с февраля 2007-го по ноябрь 2012-го года кроме развала армии, системы военного образования и расхищения материальных средств – неизвестно. А что похитила в войсках его банда – с этим еще долго разбираться правоохранительным органам. Не будем вторгаться в их епархию.
Ну а с ноября 2012-го и по сей день армией и флотом рулит Сергей Кужугетович Шойгу. Выглядит он внешне, конечно, приличнее Сердюкова. Но ведь профессиональная дистанция между спасателем и военным стратегом – огромного размера. К чему это приведет – поживем, увидим.
Но уже сейчас абсолютно понятно, что накануне силового этапа акции по захвату власти в стране единственный надежный союзник России (по определению царя Александра III) – ее армия и флот подверглись сокрушительному уничтожению и деградации изнутри. Именно поэтому вооруженные силы самоустранились от участия в событиях 1991 года, а в 1993-м кроме того покрыли себя несмываемым позором, выполнив преступные приказы пьяницы и дебилов по расстрелу законно избранного Верховного Совета страны. Да и в 1991 году командиры ряда частей, в том числе славных в прошлом ВВС и ВДВ, отказавшись ликвидировать международную банду Ельцина, так очернили знамена вверенных им частей, что дали основание обывателям называть их вместо воздушно-десантных воздушно-дебильными. Почему это произошло?
О рядовом и сержантском составе мы уже говорили. Начиная с 70-х годов прошлого столетия, они фактически оказались под властью щедро призванных в армию уголовников, которые не испытывали жесткого противодействия со стороны командования и политорганов. И дело не только в том, что кто-то где-то недооценил опасности роста уголовщины в войсках. Недооценить ее было невозможно, такие масштабы приняли издевательства над призывниками со стороны уголовных банд в каждой казарме, именовавших себя «дедами». Мне приходилось дежурить по политуправлению ГСВГ, и каждые сутки мы получали сведения о новых и новых случаях убийства солдат, инвалидности от побоев и самоубийствах. При этом большинство случаев утаивалось командованием, и совсем единицы преступников доходили до военного трибунала. Но кому-то, а точнее – набиравшим силу преступникам во власти, было выгодно накануне готовящихся антигосударственных выступлений расколоть личный состав армии и флота. И это им удалось.
О самых высоких верхах военной пирамиды мы тоже уже говорили. В соответствии с армейской спецификой закономерно, что очень многое, а иногда и все, зависит от позиций министра обороны, его заместителей, главкомов видов вооруженных сил, начальника генерального штаба и подчиненных ему штабов, в советское время зависело и от представителей партии в войсках – политорганов. Но что делать, если сама партия давно превратилась в организованную преступную группу? В любом случае, последние высшие военачальники, представлявшие из себя высокопрофессиональные и волевые личности, пользующиеся авторитетом в войсках, были устранены от власти задолго до решающих событий в жизни страны.
Но что же делал средний командный состав, младшие и старшие офицеры? Ничего не делали, а в 1993-м году давали команды на открытие огня из танковых пушек по депутатам Верховного Совета. Почему? Для ответа на этот вопрос надо разобраться, что представлял собой средний офицерский состав к началу 90-х годов прошлого столетия. Это были уже не фронтовики 50-х, еще недавно отдававшие за Родину свои жизни на фронтах Великой Отечественной. Они родились уже после войны и росли во вполне благоприятных условиях, в лучшие для нашей страны времена 60-х – 70-х годов. До конца 70-х Советская Армия официально боевых действий не вела, а в тех, что вела скрытно, участвовали единицы. Авторитет армии был серьезно подорван реформами Хрущева конца 50-х – начала 60-х годов с миллионными сокращениями личного состава вооруженных сил и увольнением сотен тысяч молодых офицеров «в никуда». Правда, Никита подсказывал им, куда идти – в свинари, как это сделал отставной майор Ярослав Чиж. Попробовал бы кто предложить такое офицеру российской царской армии или любой другой уважающей себя армии!
После таких реформ авторитет военной профессии резко упал. Добавьте сюда относительное снижение окладов офицеров, несправедливости в их обеспечении, когда человек, реально рискующий жизнью, служащий в суровых условиях, может так и прослужить всю жизнь в тайге, степи глухой или в пустыне, не получив ни звания, ни благоустроенной квартиры, ни возможности обучать своих детей. А в то же время его сверстник и коллега в Москве и Подмосковье, устроившийся в любую военную газетку, в военную приемку или столичные штабы, без помех получает за полгода отдельную квартиру. Он дослуживается до полковника, наводит мосты с «нужными людьми» для устройства детей в столичные вузы и лечения в лучших лечебных учреждениях всех членов семьи. Поскольку для того, чтобы попасть служить в Москву, надо иметь папу полковника, а лучше – генерала, перспектива для остальных была от Могочи до Форта Шевченко и от Заполярья до Ферганы. Такая перспектива молодых людей не очень привлекала, и масса военных училищ массовых военных специальностей испытывала хронический недобор.
Были и другие военные вузы – для привилегированных молодых людей. Туда и шли, как правило, генеральские дети. Сам я оканчивал в свое время Киевское высшее инженерно-авиационное военное училище. Среди военно-учебных заведений подобного рода по статусу оно уступало только академии имени Н.Е.Жуковского. Да и то учебные программы были абсолютно идентичными, разница была только в процентном отношении докторов физико-математических и технических наук среди преподавателей, которое на единицы процентов было выше в академии. Да еще по тогдашним положениям, установленным Хрущевым, в академию могли поступать только офицеры, в свое время окончившие средние технические училища и послужившие в войсках в качестве техников самолетов. Выпускникам средних школ дорога в академию была закрыта, а из высших училищ лучшим для них было КВИАВУ.
Я окончил школу с медалью, поэтому рискнул держать вступительные экзамены в Киеве. Конкурс был 14 человек на место, человек не только с «тройками», но и с большинством «четверок» по конкурсу не проходил. Мне удалось из пяти вступительных экзаменов и трех оценок аттестата зрелости (тогда был и конкурс аттестатов) потерять один балл из сорока возможных. Это был лучший результат из полутора тысяч абитуриентов. Естественно, в слушатели был зачислен, но, по новаторским задумкам Хрущева, чтобы поступившие прочувствовали вся тяжести армейской службы, нас с товарищами на год направили служить в авиационную школу механиков в степях Винницкой области. Мероприятие абсолютно бессмысленное – просто потеря года. Но главное, что через год, возвратившись из-под Винницы в Киев, обнаружили, что на нашем курсе появилась еще одна группа. Все москвичи, у всех папы не ниже полковника, а у большинства – генералы и даже маршалы (типа Кутахова или Голованова), зато баллы, полученные на фальсифицированных экзаменах, крайне низкие, включая «двойки», что не помешало всем им перейти из абитуриентов в слушатели.
Это было первое знакомство со «справедливостью» социальной политики в армии. Дальше – больше. Выяснилось, что среди слушателей одного из лучших военных училищ «рабоче-крестьянской Красной армии» выходцев из семей рабочих и крестьян всего 4 процента. Какая уж тут защита социалистических завоеваний страны. Очень показателен эпизод при приеме в ряды коммунистической партии на предпоследнем курсе (тогда определенные должности могли занимать только коммунисты). Начальник политотдела училища генерал Попов любил поораторствовать. Войдя в риторический раж, он вдохновенно внушал нам: «Но есть, товарищи, в партии, есть и среди нас, люди, которые из мелких личных выгод готовы поступиться интересами партии, партийной принципиальностью…». И тут телефонный звонок. «Да! Генерал Попов. А, Сергей Иванович, да нет, не вздумайте беспокоиться. Все сделаем, как нужно. Вот только математику письменно пусть хоть на «троечку» подучит. Там система шифров, а не людей, да и преподаватели гражданские – неуправляемые. А за все остальное не волнуйтесь, отдыхайте, как надо, мои приветы Ирине Васильевне».
И, уже обращаясь к нам: « Так о чем мы говорили?» «О партийной принципиальности, товарищ генерал». «А! Ну я думаю, все понятно?». Да, было более, чем понятно. И это была картина, характерная для всей страны, для всех училищ, где формировался офицерский корпус. Чего можно было ожидать от воспитанных таким образом офицеров, показали 1991-1993 годы.
Итак, все силовые элементы иммунной системы страны, призванные защищать ее безопасность, эти своеобразные лейкоциты и лимфоциты общественного организма Советского Союза были к моменту государственного переворота 90-х годов нейтрализованы. Органы государственной безопасности, и так после хрущевских реформ недостаточно профессиональные, в бытность председателем КГБ Андропова были окончательно дезориентированы. Они перестали быть реальной политической силой (в отличие от спецслужб противостоявших нам государств, прежде всего, США), вместо активных действий по выявлению и нейтрализации истинных врагов государства чекисты конца ХХ века по-детски робко прятались за широкие спины руководителей партии, давно являвшейся нелегитимным органом власти. Зато они же проявили завидную активность при мародерстве останков преданной ими страны после госпереворота, устраиваясь на теплые места в банковских системах, в нефтяных и газовых компаниях и прочих организациях, где еще можно было что-то украсть и поделить между своими.
На МВД, как мы уже говорили, надежды никакой и никогда и не было. В лихие 90-е они лучше всего могли избивать дубинками по головам демонстрантов-ветеранов, с бандитизмом они не справлялись и не собирались справляться, а наоборот за деньги «крышевали» бандитов. Кого было больше бояться законопослушным гражданам – бандитов, оперов, прокуроров или судей – четкого ответа нет.
Армия была очищена от преданных народу высших военачальников, средний офицерский состав последних лет столетия отличался аполитичностью и инфантильностью, а ряд офицеров еще и склонностью чего-нибудь приватизировать, в казарме властвовал уголовный элемент. Короче говоря, возникли все условия, чтобы нелегитимному руководству страны и уголовному элементу объединиться и захватить власть в целях личного обогащения. Что они и сделали!
ВЛАСТИ БЕЗ ЛЖИ НЕ БЫВАЕТ
Итак, накануне силовых действий по захвату власти в стране врагам России удалось нейтрализовать ее иммунитет, вывести из строя его силовые структуры. Для захвата власти этого оказалось достаточно. Но для ее удержания, для придания процессу необратимости нужно было нечто большее. (Помните, что говорил Чубайс, выражая волю своей ОПГ и ее зарубежных хозяев: нам экономика не нужна, нам нужна необратимость). Разумеется, речь идет о необратимости развала страны. Ведь при случае, при разных поворотах политической борьбы силовые структуры можно восстановить. А вот если разрушить структуру управления ими, разучить народ распознавать, что ему хорошо, а что плохо, что ведет к разрушению его безопасности, а что – к ее укреплению, то будет хуже. Антитела перестанут распознавать клетки по признаку «свой – чужой», в мозг перестанут поступать сигналы опасности, тот перестанет выдавать команды на уничтожение неприятеля эндокринной системе и вообще иммунной системе… А это уже смерть.
Но что нужно сделать для безвозвратного уничтожения целой страны, целого народа. К сожалению, человечество за многие века своего существования накопило большой опыт подобных грязных дел. Существует немало опробованных средств достижения целей. Но главное оружие всемирной партии Власти – это беспардонная и непрерывная ложь.
Надо сказать, вся история человечества – это не только и не столько классовая борьба, сколько борьба двух противоположных идеологий – идеологии Жизни и развития человеческого рода и идеологии Власти над ним, нещадной эксплуатации миллиардного большинства ничтожным меньшинством, сокращения и итогового уничтожения этого большинства. Не зря известный экономист М.Делягин неоднократно говорил: «В мире идет не борьба экономик. Нет. Экономика – это только одно из средств ведения борьбы. Борьбы ИДЕОЛОГИЙ». И с этим трудно не согласиться.
Природа за многие века и тысячелетия награждала все живое, включая человека, системой безопасности – иммунитетом. Кроме внутренних биохимических и биофизических процессов на клеточном уровне механизмы его реализации на поведенческом уровне реализуются через природные инстинкты. Через них организм, включая человека, с момента рождения дышит, питается, укрывается от холода, позже начинает добывать себе пищу, размножается и т.д. Если иммунная система данного вида животных или конкретной особи оказывается эффективной – и особь и вид (род) выживают. Если же она дает сбои, то, в конце концов, вымирают не только отдельные индивиды, но и целые виды, нации, народы, а то и планетные цивилизации.
Когда какие-то большие пласты живых существ вымирают, их опыт может рассматриваться только с позиций анализа ошибок. Чтобы их не повторять. Зато факт существования вида в течение миллионов лет свидетельствует о его жизнеспособности и правильности выбранных критериев безопасности. Поэтому, находясь в здравом разуме, никто не может осуждать человека за то, что он хочет есть, дышать, согреваться, размножаться с помощью существ другого пола, а не путем однополых браков. Вряд ли его можно судить за то, что он хочет сохранить свою жизнь, а не отдать ее за непонятную идею по велению непонятного «долга» в неизвестном ему уголке земного шара за интересы незнакомых ему людей. Если у человека нет желания сохранять свою жизнь и жертвовать ею только за понятные ему высшие ценности – такой человек обречен. Вы скажете, что таких нет? А за что погибают и становятся калеками бойцы вооруженных сил Украины в Донбассе? За что отсекают головы и провозглашают себя смертниками боевики «исламского государства»? За что миллионы русских крестьян молотили друг друга на полях гражданской войны? И подобным примерам несть числа.
Возникает закономерный вопрос: куда девается в подобных случаях здравый смысл? Что заставляет человека отказываться от столь естественных собственных интересов жизненной важности во имя миражей, призрачных теорий, утопических фантазий и прочего? К сожалению, за тысячелетия своего существования человечество наработало целый арсенал средств социального зомбирования, подавления воли целых масс, лишения их разума. И главным из них давно стала беспардонная ЛОЖЬ. Иначе, как может ничтожное меньшинство заставить работать на себя и даже умирать за свои интересы миллиардные массы людей?!
Именно на ЛЖИ базируется вся идеология планетарной партии ВЛАСТИ. Именно на беззастенчивом использовании ею ЛЖИ основана бесконечная борьба двух главных противоположных сил человечества – идеологии ВЛАСТИ и идеологии ЖИЗНИ, созидания.
Понятно, что идеология жизни зародилась с момента зарождения жизни на земле. Только используя первобытную еще иммунную систему, жизнь могла тогда не только сохраниться, но и развиваться от простого к сложному. Тогда наряду со все усложняющимися, но устойчивыми белковыми соединениями появились первые условные и безусловные рефлексы развивающихся организмов, рождались и развивались инстинкты. Все шло естественным для нас путем. Но как появилась идеология власти?
Разумеется, ее появление неразрывно связано с появлением второй сигнальной системы, живой речи, СЛОВА. Это произошло уже на поздних стадиях развития жизни на земле. Конечно, проявления власти можно обнаружить и в животном мире, и при первобытнообщинном строе в человеческой истории. Элементы власти проявлял и вожак волчьей стаи, и глава первобытной семьи. И вождь рода-племени. Но это была еще не вертикаль власти, не узаконенная система. Не было такого закона, что властвующие заставляют подданных работать на себя, умирать за себя, нещадно эксплуатируют их. Вожак был вожаком на охоте, потому что был самым быстрым, смелым и находчивым. Но вернувшись с охоты к месту обитания стаи, он отнюдь не облагал ее рядовых членов данью. Да и вообще никто не собирался преследовать ушедшего из стаи волка и карать его за измену. Иди, куда хочешь, хоть становись волком-одиночкой. То же можно сказать и о пчеле из роя, и о муравье, и о птице из стаи, и вообще обо всех живых существах. Да и первобытные люди мало чем от них отличались. Вождь был вождем во время боевого похода, сражения с врагом. И был таковым, потому что обладал силой, умением, волей и другими воинскими качествами в большей мере, чем другие члены племени. Вернувшись же из похода, он становился равным остальным членам рода. Как и они, впрягался в соху, работал не меньше, если не больше остальных. И не требовал себе никаких дополнительных благ. Так поступал и первобытный вождь, и позже удельный князь.
Но все изменилось с утверждением на земле феодального строя. Настоящая эксплуатация человека человеком началась именно здесь. Конечно, была она и при рабовладельческом строе. Но в России рабства не было, да и там, где были рабы, это были своеобразные боевые трофеи, когда человек переставал быть человеком, а становился вещью, завоеванной в честном бою. А какой спрос с управления вещами?! При феодализме новыми рабами становились соотечественники властвующей феодальной аристократии. Уже возникала задача удержания подневольных тысячных и миллионных крестьянских масс и принуждения их к труду на феодала. Как заставить миллионы работать на единицы «хозяев», а порой и проливать за них свою кровь? Как убедить их, что в их интересах умереть в бою за новую землю для феодала в поединке с соседним землевладельцем, а то и с соседним или отдаленным государством.
И тут пошел в ход большой арсенал средств, накопленных человечеством за тысячелетия существования. Оказалось, что вторая сигнальная система очень пригодна для лжи, особенно, если пользоваться ей «с умом». К повальной лжи в интересах власть имущих приступили и деятели средневековой культуры, и местные сельские глашатаи, и богословы разных вероисповеданий. Чего стоит утверждение, что всякая власть от Бога, превратно понимаемое людьми и их пасторами, что свыше дана и воровская власть, и гитлеризм, и мировое правительство наших времен? Или утверждения, что все, кто не в ИГИЛ подлежат уничтожению, и всякий убивший «неверного» или погибший в бою с ним непременно попадет в рай. Но это все методы убеждения, информационной войны, о чем мы еще поговорим ниже. Но как бы ни была сильна вторая сигнальная система, действует она не на всех эффективно.
И тогда приходится прибегать к принуждению, к насилию. Но как жалким сотням латифундистов принудить миллионы людей действовать вопреки собственным интересам, интересам своих детей? Какая же сила нужна для этого?! Княжеские дружины сопровождали властителя в боевые походы и действительно более были князю боевыми друзьями, чем подневольными солдатами. Не зря на торжественных пирушках «бойцы вспоминали минувшие дни и битвы, где ВМЕСТЕ рубились они». На смену им приходили профессиональные армии, которых тоже надо было убеждать, щедро подкармливать, реже принуждать. Появились преторианская гвардия, опричнина и другие подобные наемные верные псы властной верхушки.
Но с развитием общества, его ростом и опричнин оказалось мало. Они были пригодны для подавления отдельных крамол, но для насилия над массами потребовались массовые армии. Насильно призванные рекруты под руководством профессионалов карательного дела. Армии разрастались до сотен тысяч и даже миллионов. Всех надо было держать в ежовых рукавицах, худо-бедно кормить, одевать в униформу, натаскивать и лечить. А еще – вооружать, что даст в будущем огромные барыши опять же власть имущим. С ростом силовых структур потребовалась их специализация по роду деятельности. Одни должны были воевать с внешним врагом – собственно армия и флот, другие – с «врагом унутренним» - органы внутренних дел, третьи специализировались на борьбе со скрытым врагом, как внутренним, так и внешним. Это уже прославленные спецслужбы, которые у нас «лажанулись по полной» в начале 90-х годов, (а по сути, много раньше).
О действиях силовых структур мы уже говорили, вернемся к ним в третьей книге. А пока посмотрим на наиболее часто применяемые приемы информационной войны, которую мы проиграли абсолютно бездарно. Итак, какие наиболее расхожие понятия использовали идеологические враги России?
С ИНТЕРНАЦИОНАЛОМ?!
«С интернационалом воспрянет род людской». Так, как мы помним, звучат строки партийного гимна – «Интернационала». С каким интернационалом и как он воспрянет? С тем, который осуществлялся «интернационалистами - ленинцами», скорее погибнет род людской. Ведь признание той или иной национальности – это самоидентификация личности. За ней стоит ее генетический код, история нации, ее обычаи и образ жизни, отношение к религии, генетическая и историческая память, идеалы и жизненные цели. Подобно тому, как иммунная система здорового человека должна различать клетки по принципу «свой-чужой», человек ищет близких ему людей по национальному признаку. Утеряна такая способность различения – гибнет и организм, и нация в целом. Историческим примерам несть числа.
Взять нашу Россию. Интернационализм был присущ ее внешней политике еще до тех пор, когда кормило власти взяли в свои неумелые руки большевики. Наши прадеды все куда-то ходили под девизом «И снова в поход труба нас зовет». То шли на восток до самого предела – до Тихого океана. Конечно, за первопроходцами шли и ушлые купцы, которые изрядно поживились, накачивая туземцев русской водкой и меняя ее на бесценные соболиные шкуры. Но купцы – они и есть купцы, что русские, что английские, что американские, устремившиеся в Сибирь с другой стороны с теми же целями и с теми же методами их достижения, что и наши, отечественные. Личная выгода для купца – это святое, это превыше всего.
Но какую личную выгоду имели первопроходцы типа Ермака, Хабарова, Дежнева и иже с ними? Боюсь, что никакой. Только угроза преждевременной смерти, как у Ермака Тимофеевича. Я уж не говорю о тех, кто были с ними, будь то казаки, рекруты или добровольные искатели приключений. И вообще русская колонизация – это нечто особое. Если куда-нибудь в Африку, Азию, Океанию или Латинскую Америку приходили испанцы, англичане, французы, а позднее – американцы, их цели были абсолютно прозрачны. Это захваты земель, полезных ископаемых, другого сырья. Это и типовой колониальный грабеж, и заселение туземных земель своими гражданами, как англичанами в Южной Африке. Это и американская работорговля еще в прошлом веке. Короче говоря, не только купцы, но и все колонизаторы ищут в завоевываемых колониях немедленной выгоды для себя и для своих соотечественников.
И только русские еще в царские и крепостнические времена не всегда знали, зачем они проливают свою кровь в неведомых чужих землях. Ведь куда только наши прадеды ни ходили, и нигде не получали ровно никакой материальной выгоды. Напротив, в сибирские глубины несли грамоту, свою защиту, цивилизацию, приобщали туземцев к религии. В Среднюю Азию – то же, да и что было тогда взять с бедных дехкан? На Кавказ российские войска входили по просьбе закавказских единоверцев – армян и грузин для защиты их от турецкого и персидского геноцида. Но чтобы пройти к ним, нужно было преодолеть Северный Кавказ с преимущественно мусульманским, а то и языческим населением. Вот и лилась русская кровь по кавказским склонам десятилетиями. И все для защиты малых народов Закавказья.
А что получили русские и все вместе и поодиночке от тех походов? Любовь грузин, армян и азербайджанцев – тех, кого наши прадеды шли защищать? Или, может быть, любовь тех, через кого они прошли – северокавказских народов? Нам ли сегодня об этом говорить?! Ведь буквально вчера окончились две чеченские войны, война с Грузией опять же с целью защитить южных осетин. Свежо в памяти и изгнание русских из Азербайджана, как, собственно говоря, и изо всех среднеазиатских республик. Правда, не успев выдавить проживавших там русских со словами «Иван, забирай чемодан», таджики, киргизы, частично узбеки, все кавказцы, молдаване и прочие почему-то быстро оказались в Москве на подработках, отказавшись от попыток поднимать экономику собственных стран.
А наши прадеды все искали, кому бы еще помочь, повинуясь «интернациональному долгу». Работы хватало. То схватывались с турками, спасая армян от геноцида. То сражались с теми же турками на морях, защищая от них предков нынешних украинцев. Потом пошли на запад, прикрывая молдаван, болгар или сербов от нападавших с юга иноверцев или с севера единоверцев из Австро-Венгрии. И там, и здесь обильно проливалась «за правое дело» русская кровь. Но чем расплачивались «братушки» за российский «интернационализм»? Взять хотя бы Болгарию. Многократно спасенная от турецких завоевателей и под Плевной, и на Шипке, и в более поздние времена, она с завидным постоянством объединялась с первым же врагом России для борьбы с русскими «братушками». Вступала в союз и с Вильгельмом II в первую мировую войну, и с Гитлером – во вторую, да и сейчас состоит в военном союзе далеко не с лучшими друзьями России. Успокаивает только то, что в конце концов они опять бросаются в объятия российским братушкам. Правда, только тогда, когда братушки уверенно громят своих врагов, и победа будет за нами не завтра, так послезавтра.
Мы уж не будем говорить о прибалтах, финнах и прочих наших верных «друзьях». Тут все очевидно. Очевидно было и перед государственным переворотом 1917-го. Но история ничему не учила «пролетарских интернационалистов», которые были, во-первых, не пролетарскими, а во-вторых, интернационалистами по необходимости. Ведь сами они были поголовно нерусскими, а пришли править русской землей. И ударились во все тяжкие. Особенно в проведении линии на интернационализм.
Да и чего можно было ожидать от претендовавшего на статус лидера не только русской нации, но и всей мировой революции полукалмыка – полуеврея Ульянова (Ленина), называвшего титульную нацию ведомой им к мировому пожару страны «великоросской сволочью»?! Ведь что значили для него русские, если в привезенной им из-за рубежа шайке для правления на земле русской практически не было ни одной русской фамилии. Правда, они попытались по воровскому обычаю укрыться за «погонялами», похожими на фамилии титульной нации. Так появились разные каменевы, зиновьевы, молотовы, ярославские… Не отличался интернациональным разнообразием и Л.Д.Бронштейн, прибывший из Америки со своей группой евреев. Да и в России импортированных из-за рубежа «профессиональных революционеров» ждали отнюдь не русские партийные лидеры, только здесь к ним прибавились больше кавказские ниспровергатели «мира насилья», тоже прикрытые звучными «кликухами» типа Сталин.
Стоило ли при этом ожидать от главарей ОПГ, называвшейся тогда РСДРП, а позже РКП(б), особо трепетного отношения к интересам русского народа? Сразу была сделана ставка на интернационализм. В Мос- кве «антисоветские» мятежи подавляли латыши, «скрытых» врагов повсеместно выявляли и уничтожали евреи, преобладавшие в органах политического сыска и в системе исполнения наказаний. Они же заправляли в финансовой сфере и до конца 30-х годов даже в высшем командном составе армии.
Стоит ли в очередной раз повторять известные факты проявления «пролетарского интернационализма» - этой не только глупой, но и враждебной здравому смыслу и самому существованию человечества выдумки врагов России и всех остальных? Нужно ли опять перечислять результаты «ленинской национальной политики»? Ведь благодаря ей, гражданская война в нашей стране закончилась не в 1920-м и даже не в 1922-м году (учитывая дальневосточный поход Красной Армии), а в конце 30-х годов – временными победами над среднеазиатскими басмачами, «освобождением» западных Украины и Белоруссии, Прибалтики и Молдавии. Нельзя забывать и об участии советских добровольцев в интернациональной помощи испанскому народу, войну с белофиннами в 1940-м (тоже ведь некогда часть Российской империи), помощь монгольским «братьям» на Халхин – Голе.
А в 1941-м началась Великая Отечественная. Как учила нас официальная советская историография, перед лицом общей опасности «народы свободные» объединились, вернее их «сплотила навеки великая Русь». В основном это так и было. Но нельзя забывать и повальные антисоветские выступления крымских татар в самые критические моменты войны, и удары в спину советским войскам, оборонявшим Кавказ, со стороны не только турок-месхетинцев, но и чеченцев, адыгов, ингушей и прочих северокавказских «братьев-интернационалистов». Я уж не говорю о раскрытых намерениях волжских немцев и о незамедлительно появившихся на западных границах националистических вооруженных формирований типа украинских УПА, дивизии «Галичина», прибалтийских фашистских формирований и других подобных представителей «республик свободных», с удовольствием вставлявшим нож в спину ожесточенно дерущимся с озверелым фашизмом некогда «сплотившим» их русским братьям.
Великая Отечественная победоносно завершилась, но гражданская война на национальной почве не прекращалась. До середины 50-х на западной Украине шуровали недобитые бандеровцы. Да и после официально провозглашенного их разгрома в 1956 году, как оказалось, они и не думали сворачивать националистических знамен. Они ушли в подполье, но ряды их росли, что в полном цвете было продемонстрировано уже в наши годы. Поспокойнее, но не вовсе беспроблемно развивались события в западной Белоруссии, в Молдавии, по всей Прибалтике. Нарастал национализм на Кавказе и в Крыму, в Средней Азии. Особенно активизировался он после хрущевской «ликвидации сталинского наследства», заключавшейся в возвращение в районы, из которых они были депортированы Сталиным за массовую измену, чеченцев, турок-месхетинцев, крымских татар и им подобных. Вернувшись, они застали в своих селениях переселенных властями туда казаков, русских и украинцев, и других «новоселов», разнящихся с ними по вере и образу жизни народов. Любое ослабление центральной власти использовалось ими для кровавых националистических выступлений. И, как бы ни трубили власти о преодолении межнациональных различий, о создании новой исторической общности под названием «советский народ», со временем эти выступления не сворачивались, а только нарастали.
То же самое происходило в зарубежных странах Европы, Азии, Африки, куда интернационалисты-ленинцы, не сумев ничего построить в собственной богатейшей по ресурсам стране, пытались привнести на штыках «наш советский образ жизни». Может быть, читатель назовет хоть одну страну или нацию, которая сегодня была бы благодарна россиянам за то, что, повинуясь «интернациональному долгу» и указаниям партии и правительства, рискуя собственной жизнью и щедро проливая свою кровь, в труднейшие годы для собственной страны и нации, несли им какую-то невнятную коммунистическую модель, несуразную новую идеологию и все то, чего не сумели построить у себя, но щедро обещали другим.
Может быть, нас благодарят за это узбекские и таджикские хлопкоробы, в унисон с кавказцами скандировавшие «Иван, собирай чемодан»? И не только кричавшие. Или их кавказские братья по крови и вере? Или может быть славянские западные украинцы, гражданская война у которых и с которыми только нарастает? Прибалты? Спросите у потомков «лесных братьев». Может быть, наш освободительный поход с благодарностью вспоминают болгары, румыны, немцы, поляки, венгры – все-таки представители «цивилизованных» наций? А китайцы и корейцы, переодевшись в чью военную форму, воевал в корейском небе и мой отец, защищая недавно освободившиеся народы от американской агрессии? Не они ли «поблагодарили» нас всего через десяток лет Доманским? Тогда кто же?! Ответ один – никто! Никто не возрадовался нашей попытке облагодетельствовать их «мировой революцией». Большевики ошиблись не только в расчетах на классовую солидарность пролетариев Европы и Америки в критические для нас годы, но и в надеждах, что в нас нуждаются страны «третьего мира» и будут нам признательны хотя бы за пролитую на их землях кровь русских парней. К сожалению, эти уроки длительностью в десятилетия абсолютно не хотят усваивать и нынешние руководители страны. Нельзя не согласиться с Михаилом Делягиным, написавшим в одной из своих публицистических статей, что Родину нужно любить в России, а не в Сирии. Совет этот реализуется с точностью до наоборот. Разве мало нам Вьетнама, Анголы, Египта, Кореи, Кубы?
Где применение силы принесло желаемый результат, улучшение жизни защищаемого народа и нашего собственного? Ровным счетом – нигде. Как собственно и для другой сверхдержавы – США. Почему же тогда сверхдержавы с таким упорством цепляются за применение силы?
В боевых действиях за рубежами своей страны применяются разные виды оружия (без учета международных договоров на этот счет). Отрабатываются новые, изощренные способы ведения вооруженной борьбы. Американцы давно научились вести «кнопочные войны», а затем вообще воевать чужими руками, провоцируя разные «цветные революции» и майданы. Но и они ничего кроме мирового хаоса достигнуть не могут. И, тем не менее, от ставки на войну не отступают. Почему?
Ответ на этот вопрос и очевиден и не очень. Конечно, на войне присваиваются громадные деньги, прежде всего, военно-промышленными комплексами. Рынки здесь неисчерпаемы, и насыщения их может не наступать никогда. Но зарабатывать можно по-разному – и на торговле оружием, и на наркотиках, и на фармацевтике. Почему же приоритет отдается войне? Причем обеими главными противоборствующими сторонами?
Да потому, что, как это ни кощунственно звучит, принципиальной разницы между этими двумя планетарными вертикалями власти – между США с сателлитами и нынешней правящей «элитой» Россией без надежных союзников – нет. Сегодня можно уже говорить и о третьей вертикали власти, вырастающей в недрах мусульманского мира. Но там слишком много специфики. Об этом более обстоятельно поговорим в другом месте. Россия же и мировой Запад имеют более сходную между собой экономическую, политическую, религиозную, историческую и культурную базу. Обе эти системы с разными показателями, но прошли стадию капиталистического развития, оказались на высшей его стадии – по марксистской теории стадии империализма. Они имеют развитую промышленность, науку, сходные финансовые системы, мощные вооруженные силы, развитые банковские системы, все больше отдающие приоритеты финансовым экономикам с финансовым капиталом вместо реальных экономик с кредитным капиталом.
Теоретики марксизма просчитались, утверждая, что империализм является высшей и последней стадией развития социализма. Ну, насчет «высшей» следовало бы, как говорят ученые, «договориться о терминологии». А вот по поводу «последней» история уже показала, что это не так. Ведь за империализмом неизбежно идет его, предельная на сегодняшний день, стадия – ФАШИЗМ. На этой стадии монополизация капитала достигает предельного уровня – на смену империалистическим монопольным транснациональным корпорациям приходит монопольная власть над миром одной корпорации. Для нее свойствен максимальный отрыв от реальной экономики, реальных потребительских нужд и опора на спекулятивный финансовый капитал с полным отрывом валют (криптовалют) от всяких реальных товарных или ценностных эквивалентов.
По мере приближения к стадии фашизма усиливается и монополизация политической власти. На смену мировому правительству, состоящему из нескольких сотен семей, приходит авторитарный режим с властью единиц семей, тяготеющих каждая к тому, чтобы взять на себя всю полноту власти. Еще в середине прошлого века аналитики стран Запада, изучая финансовые потоки, инвестиционную деятельность своей империалистической элиты, поведение ведущих семейств на бирже и в банковском секторе, пытались определить, сколько же семей в западном мире определяют ход мировой экономики, политики и состояние информационной сферы. Получалось сначала несколько сотен семейств, потом путем выявления аффилированных фирм, скрытого владения ими через подставных лиц и пр. количество «эффективных менеджеров» сокращалось. К концу века исследователи остановились на цифре 300. Мол, триста семейств правят миром, отсюда и название «клуб трехсот». Но перекрестные связи, скрытное инвестирование и прочие, способствующие монополизации и фашизации общества, приемы продолжали вскрываться.
Уже в наши годы коллектив сотрудников Швейцарского университета решил еще раз провести ревизию правящих миром монополий. На этот раз их оказалось всего 147. А Швейцария, как известно, толк в финансах и в их потоках знает. Но исследователи-одиночки не унимались. И вот уже в 2015 году весьма компетентный исследователь обнаружил, что миром правит (о, ужас!) всего одно (!!!) американское семейство, взявшее под контроль путем завладения акциями не только нефтяную, но и продовольственную, фармакологическую и другие жизненно важные для человечества сферы.
Наверное, правильнее было бы сказать не «правит», а «стремится править». И все потому, что именно в последние годы, подобно Вавилонской башне, начала рассыпаться недолго просуществовавшая американская монополия на безраздельное правление миром. Она просуществовала по историческим меркам недолго, но достаточно наглядно продемонстрировала миру, с какой неотвратимостью такие монополии ведут к фашизму. Достаточно вспомнить абсолютно бессмысленные ядерные бомбардировки США Японии, постоянные бесцеремонные вмешательства в жизнь других государств, убийства неугодных иностранных лидеров под надуманными предлогами, скрытные тюрьмы американских спецслужб по всему миру, откровенная политика двойных стандартов в области международного права… Впрочем, что я перечисляю? Читатель продолжит этот список и сам без особого труда.
Но монополия оканчивается, поскольку возрождается из пепла пожара, поразившего Советский Союз в начале 90-х, новая Россия. На земном шаре опять, по крайней мере, две пирамиды, две Вавилонских башни. Я говорю «по крайней мере», потому что пока не совсем ясно, где окажется в системы мировых властных вершин Китай, покажет ли свою политическую и экономическую эффективность БРИКС вообще и как пойдет дальше развитие исламского мира. Но что России за минувшие два десятилетия надоело быть горбачевско-ельцинским гауляйтерством США, стало очевидным.
При этом трудно спорить, что коммунизм в прежнем его виде у нас не возродится. Прежде всего, потому, что его у нас, и даже первой его стадии, и не было. Была развалена прежняя система, как разрушать – это большевики понимали, но что строить вместо разрушенного – это была для них загадка. Поиски вариантов строительства нового общества были заморожены жесткой монополией на власть сталинского руководства организованной преступной группой под названием КПСС. Монополия была распространена не только на власть, на внешнюю торговлю, на банковское дело, но и на идеологию, на самое мысль. Думать разрешалось только в рамках сталинской мысли. Остальное жестко пресекалось. До такой монополизации не додумались даже немецкие главари времен 30-х – первой половины 40-х годов прошлого века.
Не найдя, что создавать свое, большевики попросту позаимствовали формы государственного строительства и управления обществом у империалистов. У них была взята якобы демократическая форма правления, не существующая вообще, осуществляющая его форма буржуазного парламентаризма, буржуазная банковская система, приводящая в конце концов к полновластию спекулятивного финансового капитала, рабовладельческое Римское право. Ну а степень монополизации экономики и власти в вышедшей на империалистические рубежи Советской России, минувшей капиталистическую стадию развития с ее свободным рынком и конкуренцией, превысила все достигнутые на западе показатели. Если уж монополизирована оказалась и мысль. Причем настолько свыклась с таким порядком наша страна, что и после событий 91-го – 93-го годов вернулась к старой организации экономики и власти. Только еще в худшей форме. На место ОПГ КПСС пришла «Единая Россия», якобы объединившая тех, кто грабил страну, и тех, кого они ограбили. Опять в судебных органах воцарилось рабовладельческое Римское право со всеми его лживыми принципами. Ну а монополизация во всех сферах превысила все достижения Запада. Ведь мы никогда и не имели дела со «свободным» и конкурентным рынком, и теперь все попытки фермеров и прочих трудящихся крестьян самим реализовывать свою продукцию жестоко пресекались и властью и более откровенными уголовниками.
То есть формы оказались карикатурно преувеличенными западными. Но каковы формы, таким со временем станет и содержание. Россия вступила в мировое империалистическое сообщество, борющееся за дальнейшую монополизацию экономики и власти – верному пути к фашизму. Так что попытки изменить что-то в жизни человечества, якобы предпринятые в 1917-м, не удались, социалистическая революция в историческом плане не состоялась. Возродившиеся за 70 лет существования СССР (на словах провозглашенного общества развитого социализма) старые формы экономики и политики потянули за собой и старое содержание. Обещанного большевиками разрыва пагубной цепи «власть-деньги-власть» не произошло. Деньги, переросшие в форму финансового капитала, никуда не делись. По-прежнему они зримо демонстрировали свою способность править миром. В том числе, и в Советском Союзе. И здесь стоило ослабнуть власти первых большевиков, смягчиться их давлению на экономику, разрядиться международной обстановке, как деньги демонстрировали свое желание и умение править (не управлять, а именно править) миром.
Едва отзвучали последние аккорды траурного марша на похоронах Сталина, как подобно грибам после дождичка в экономической сфере страны полезли теневики, валютчики, цеховики и прочие представители капиталистического способа производства. К окончанию хрущевской оттепели подпольная перестройка отечественной экономики, а также общественного сознания в основном была завершена, пока негласно. В конце 60-х попытался что-то поэкспериментировать с хозрасчетом, прибылью и Щекинским опытом А.Н.Косыгин, но руководством партии Алексей Николаевич понят не был, вскоре заболел и почил, будучи отключенным от искусственного кровообращения. Потом 18-летний застой, когда заложенная при Никите гниль, подпольно набирала силы, не встречая сопротивления. Ну а затем – известная каждому перестройка, в ходе которой «сбросившая путы коммунизма» Россия (так провозглашали тогдашние ее коммунистические лидеры Горбачев, Ельцин, Яковлев и иже с ними) попыталась органически войти в «дружную семью империалистических государств».
Органически не получилось. С одной стороны, потому что свободного рынка давно уже не существовало. Вместо свободной конкуренции шло добивание до предела разросшимися транснациональными корпорациями любых претендентов на их полную монополию. А с другой стороны, была существенная разница между старыми служителями финансового капитала и оборотнями из числа вчерашних «коммунистов». Правящую элиту капиталистического лагеря, вошедшего в стадию империализма и стремившегося к управлению миром, к фашизму, составляла группа семейных кланов, зародившихся еще на заре зарождения капитализма. Они росли вместе с ним и обретали навыки управления экономикой, армией, финансами и обществом в целом в течение порядка пяти веков. Разумеется, приобретенные за это время навыки, переданные на генетическом уровне потомкам и наследникам, носили фундаментальный характер. Обвинять в некомпетентности глав семейств Рокфеллеров, Ротшильдов или Морганов было бы несерьезным.
Другое дело в России. Какие теоретические познания и опыт практического управления страной могли быть у отставного майора КГБ, вчерашнего студента или бывших полковников КГБ С.Иванова или В.Якунин? Да такой же, как опыт руководства сельским хозяйством или вооруженными силами у назначенных ими же министрами кардиолога Скрынник или табуреточника Сердюкова. Они, вместе с выдвинувшими их торговцами цветами или университетскими преподавателями – разными чубайсами и собчаками, умели разрушать, но не умели строить. Любое их организационное решение отличалось ужасающей бессистемностью, отсутствием глубокого анализа и предвидения результатов.
Понятно, что им срочно надо было искать попутчиков на пути разграбления страны. Нужны были люди, отчаянные, решительные, беспринципные, но действующие «по понятиям». Ясно и то, что таковые имелись в изобилии в уголовном мире. Так произошла смычка между бывшими партийцами из правившей в стране ОПГ с криминалитетом. Чтобы разграбить страну, нужно время. Чтобы это время появилось, а не произошло немедленного развала экономики и полной разрухи, нужны были люди хотя бы худо-бедно знакомые с правилами управления экономикой. Это могли быть только бывшие хозяйственники – так называемые «красные директора». Так и оказался на вершине властной пирамиды бывшего социалистического общества симбиоз уже семь десятилетий правившей ОПГ – КПСС, уголовного мира и «красных директоров». Что касается последних, то часть изо всех сил действительно пыталась сохранить страну, другие же пытались реализовать свои коммерческие способности со склонностью к воровству, по их мнению, несправедливо зажатые советской властью.
Таким образом, в мире после отказа одного из двух центров власти от коммунистической риторики, идеологии и вообще от коммунистического будущего образовались две властные вертикали. Цели перед собой они на самом деле ставили абсолютно схожие – организовать всемирное общество эксплуатации человека человеком с единым центром управления (разумеется, в лице их самих), где эксплуатируемые миллиардные массы потеряют способность осмысливать, что с ними происходит. Они будут падки до всякой лжи, безусловно, готовы безропотно трудиться на составляющую вершину пирамиды власть. И не только трудиться, но и отдавать жизнь за них. Благо, опыта у человечества вводить массы в такое состояние галлюцинаций больше, чем достаточно. И обе властные верхушки давно научились лепить «идеологические религии» где вместо идолов поставлены реальные люди, а массы поклоняются им с завидным рвением.
Что же мешало империалистическим и посткоммунистическим властям реализовать свои планы? Дело в том, что для их осуществления необходимо иметь абсолютно аморфную, энтропийную массу, лишенную всяких признаков негэнтропии, всякой самоорганизации. Такое вот удобное для погоняния человеческое стадо. Но наиболее действенные центры самоорганизации – это род, семья, нация. Их и следовало разгромить. Поэтому-то в обеих системах усилия по глобализации, интернационализации, уничтожению национального сознания органически сочетались с разрушением семьи. Формы у нас и на Западе бывали разными, но суть одна. Если там делался акцент на развращение молодежи, на половые извращения, всячески поднимаются на щит геи, лесбиянки, транссексуалы, педофилы и прочая нечисть, то у нас экономически достигается снижение рождаемости. Этому служат непомерные для большинства населения цены на квартиры, уничтожение профессионального образования, недоступность качественных медицинских услуг при низком уровне зарплат в производственной сфере. Читатель, особенно из числа молодежи, планирующей семью, легко продолжит этот перечень. Ясно одно: в обеих системах идет разрушение семьи в массах, которое неизбежно приведет к национальному вырождению.
А что касается национального вопроса, то тут цели обеих определяющих на данный момент развитие человечества властных пирамид, несмотря на некоторую разницу в риторике, сходятся. Им хочется видеть человечество в виде одного аморфного стада, подчиняющегося, разумеется, только им. Это стадо должно находиться в состоянии рабов, то есть вернуться в рабовладельческое общество. Бесправными двуногими животными легче управлять, искусственно регулировать его поголовье, в основном за счет его массового сокращения численности. (Ведь ресурсы планеты стремительно сокращаются. Близки к истощению не только запасы нефти и прочих углеводородов, но еще быстрее иссякают запасы обычной питьевой воды. Китайцы всерьез планируют взамен земных углеводородов возить с Луны гелий 3. Зачем же в этих условиях допускать к пользованию земными богатствами 7 или 8 миллиардов рабов?). А править миллиардными толпами иванов, не помнящих родства, по замыслу грядущих властителей планеты, удобнее всего фашистским режимам, появление которых обусловлено и экономическими парадигмами современного развития мира. Только возглавить этот монопольный фашистский режим властителей мира хотели бы верхушки каждой из нынешних властных пирамид, раздавив конкурентов из другой властной вертикали. На это нацелены как теория и практика западной модели глобализации мира, так и коммунистическая теория мировой революции. Не беда, что в нынешней России коммунизм выпал из идеологии (по-настоящему он там никогда и не присутствовал). Стремление к мировому господству у властвующей здесь «элиты», состоящей из партийных оборотней, «красных директоров» и просто уголовников – сохранилось.
Но как быть с третьей силой, стремящейся к власти над миром? Она меняла свои названия. Когда-то называлась народами колониальных стран, потом «третьим миром». Потом «третий мир» расползся до аморфных размеров, и из его среды стали выделяться наиболее активные политически и в военном отношении силы. Появились активные борцы за освобождение от колониального ига, ведомые национальными офицерами типа Гамаля Насера. Далее под прикрытием зеленого знамени ислама стали плодиться экстремистские боевые организации – разные ваххабиты, талибы, алькайдовцы и вот последнее изобретение – ИГИЛ. Каковы дальнейшие перспективы «третьей силы» - покажет история. Но пока они проявляют полную апатию к какой-либо созидательной деятельности, а вот поубивать «неверных» (к которым они относят любого неугодного) – это бойцов, называющих себя исламистами, «хлебом не корми». При таком состоянии они автоматически попадают в ряды боевиков, наймитов, уголовников, которыми всегда с удовольствием пользовались темные силы планеты. Для самостоятельной деятельной жизни наемники не приспособлены.
Перспективы двух первых властных вертикалей очевидны – силовым путем, через головы народов, через море лжи, которые они сами и создают, идти к фашизму, осуществляющему безраздельную власть над миром. Причем в цепочке «власть – деньги – власть» понятие власти как цели выходит на первое место. Деньги в своем первоначальном виде обеспечивали только уровень потребления. Сегодня мировые властители в своем потреблении давно превзошли все мыслимые и разумные пределы, дальше уж есть, развратничать и наслаждаться жизнью немыслимо – лопнешь. А вот властолюбие, страсть к подчинению себе других похожих на тебя особей – эти пороки предела не имеют. Семья, род, нация других сплачивает твоих рабов, мешает властвовать над ними. А значит, нации должны быть уничтожены.
Как это выглядит на бытовом уровне? У нас упоминания о национальности изъяли из паспортов. Особенно безобразно проявляется это по отношению к титульной, государство образующей нации – к русским. Попробуйте громогласно заявить, что вы – русский и гордитесь этим, как вам будет грозить статья уголовного кодекса по экстремизму. Не знаю, как Вы, а я лично не знаю случаев, когда по этой статье судили бы за русофобию еврея, чеченца, татарина или украинца. Зато суды над «антисемитами», нетерпимыми к чужой вере, лишенными ядовитого для общества чувства толерантности – это дело повседневное. Правда, судят по этой статье любого политически неугодного действующим властям, но наказание бывает неотвратимым.
Таким образом, бытовому национализму, вообще не присущему русскому народу, и заключающемуся чаще в анекдотах, устных детских дразнилках и надписях на заборах, государство противопоставляет мощь всего правоохранительного аппарата. Правовые действия в этом плане подкрепляется «ленинской национальной политикой», в области экономики, культуры, религии и пр. Так и заполняются улицы исконно русских городов приехавшими из своих родных республик таджиками, киргизами, узбеками, татарами, кавказцами. Причем ведут они себя даже в столице хозяевами (попробовали бы так русские где-нибудь в Грозном, Ташкенте или Бишкеке). А ведь совсем недавно все эти среднеазиатские и кавказские «националисты» вкупе с их украинскими коллегами с применением физической силы изгоняли из своих стран-республик русских «братьев». Почему же теперь они занимаются, скажем строительством, не украшая свою малую родину, а в подмосковье, ублажая здешних коммерсантов малыми ценами на свою рабочую силу?
Причем, если представители Средней Азии в основном работают на стройках, в сельскохозяйственных местностях, занимаются озеленением городов и поддержанием порядка в городских парках и дворах, то, скажем, армяне царствуют в ресторанном бизнесе, северокавказцы и татары обосновались в правоохранительных российских структурах, а евреи – вообще в финансовых, правительственных организациях и в средствах массовой информации. И при всем том, заполнив российские города и села фактическими иностранцами, многие из которых по вероисповеданию совпадают с террористическими зарубежными организациями, российские власти вдруг устремляются «наводить порядок» с применением вооруженной силы против той же ИГИЛ. Понятно, что террористы легко найдут сторонников на российской территории среди своих единоверцев, что подтверждают и цифры количества вербовок новых террористов среди российских граждан, неоднократно названные самим российским президентом.
И что же дальше? Российские летчики с риском для жизни обеспечивают порядок в Сирии, навлекая гнев террористов на русских по всему миру. Не исключая и территорию России. А сами пышущие здоровьем молодые мужчины-сирийцы в это время бегут в Европу, оставляя свою Родину на растерзание бандитам, но в Европе не просящие, а требующие кормить их, лечить, давать жилье и учебу детям. И конца этому процессу не видно. Впору присмотреться, как решают эти вопросы американцы. Они тоже считают, что наций в мире уже нет. Кроме одной «исключительной нации» - американской. Она имеет право, не считаясь ни с какими международными договорами и обязательствами, по своему усмотрению бомбить весь мир, под надуманными предлогами устранять и даже убивать неугодных президентов, избранных своими народами. Убивают они не своими руками, а либо дистанционно, ведя «кнопочные войны», либо руками тех же алькайдовцев, игиловцев или украинских бандеровцев. Русские же, по их мнению, не относятся к «исключительным нациям». Они – исключенная нация. Исключенная из списков имеющих право жить на земле, как им хочется. Неужели мы так и будем толерантными к мнению «исключительной нации»?!
ДЕМОКРАТИЯ НЕ СУЩЕСТВУЕТ В ПРИНЦИПЕ
Изо всех средств осуществления информационной войны путем стратегии безудержной лжи, пожалуй, наиболее часто применяемым стало понятие «демократии». Начнем с того, что демократии не бывает и не может быть в принципе. Вспомним о семантике этого слова – «народовластие». Итак, властвует народ (весь?!), но над кем? Над ничтожным меньшинством нынешних властителей планеты? Но для этого не надо усилий миллиардов! Тогда над самими собой, над народом? Но это будет, в крайнем случае, не управление, а самоуправление. А точнее, не самоуправление, а саморегулирование, так как для управления по определению нужен внешний сигнал. Но откуда?
Вот такой нонсенс! И дело тут не в игре слов. Ведь, как мы помним, понятие «демократия» было изобретено при рабовладельческом строе для обмана… Нет не рабов – плебса и вообще большинства населения античных покорителей мира. Ведь рабов никто и не думал обманывать и убеждать в том, что они участвуют в управлении обществом. Их успешно убеждали только в том, что они – рабы, то есть животные. И не годится им лезть туда, где творят или вытворяют люди.
Но античных правителей мира, патрициев, конечно же, не хватало, чтобы и вести войны по всему миру, и выращивать хлеб и виноград, создавать архитектурные шедевры и прочие сокровища античного искусства, выделывать ткани и кожи, строить корабли и пр., и пр. Для этого нужны были уже тысячи и сотни тысяч людей, которые будут трудиться, проливать кровь в беспрерывных сражениях, но никогда не воспользуются ни результатами своих побед, ни плодами своего труда.
Вот для них и придумали понятие «демократия» - состояние общества, которого нет, но за которое, якобы, имеет смысл бороться. Эфемерное понятие оказалось на редкость живучим. Оно прочно заняло свое место в строю таких же громких, но пустых слов, как «свобода, равенство и братство». Ведь все понимали, что жить в обществе и быть СВОБОДНЫМ от общества невозможно. Тогда что же такое СВОБОДА? Поднаторевшие во лжи марксисты придумали выход из парадокса: «свобода – это осознанная необходимость». То есть, если ты осознал, что ты не можешь быть свободным, то можешь считать себя уже свободным. Никогда не может быть и РАВЕНСТВА. Ведь давно известно, что и при коммунизме в первом ряду Большого театра будет только 32 места. Да и разница между мужчиной и женщиной весьма существенна во все времена – какое уж тут РАВЕНСТВО?! Ну а БРАТСТВО – понятие вообще растяжимое. Между братьями по крови сегодня в основном не братство, а борьба за наследство. Подтверждается пророчество Священного писания «Отец против сына, брат против брата пойдет». А это – канун апокалипсиса.
Что же касается, демократии, то тут явно перестарались большевики – продолжатели марксистского иезуитства. Мало того, что после второй мировой войны внедрили термин «страны народной демократии» (пресловутое «масло масляное» из учебников начальной школы), да еще придумали чудовищное словообразование «демократический централизм». Понятие это оказалось абсурдным не только по форме, но и по содержанию. Что это за народовластие, когда правят всеми из какого-то центра? А в центре кто? Весь многомиллионный народ? Или несколько человек (в пределе – один человек) – вершина властной вертикали. И вообще, кто из вас видал, чтобы большинство управляло меньшинством? Как это можно представить? Стоит в середине несколько десятков человек, а вокруг миллионы управляющего ими народа? Как вырабатываются решения? Всеобщим голосованием по каждому отдельному пункту? Сколько же времени для этого понадобится и сколько разногласий по редакции каждого пункта предстоит согласовать?
Люди нашего поколения хорошо помнят пресловутые съезды партии. Некоторым приходилось и работать на них в качестве представителя прессы. Решения съездов становились законом для жизни всего общества на срок, по крайней мере, ближайших пяти лет. На партийном форуме от имени 20-миллионной партии и 270-миллионного населения страны решения принимали полторы-две тысячи делегатов с правом решающего голоса. Помните отчетный доклад генерального секретаря ЦК на съезде, Основные направления развития народного хозяйства на предстоящий период? Факт – на факте, цифра – на цифре. И каждую из них надо обсудить, по каждой выработать коллективное мнение. Голосовать по каждой строчке? Для этого понадобится время до следующего съезда. Да и что может сказать делегат из числа деятелей культуры или ударник-стахановец по цифрам финансового плана на пятилетку, а финансист – по вопросам укрепления обороны и безопасности? Нонсенс? Именно так!
Но за всеми этими понятиями - призраками стояло выработанное миллионами понимание, что категорий, стоящих за словами «демократия, свобода, равенство, братство», в жизни попросту не существует. Что, подобно языческим идолам, они придуманы эксплуататорами разных времен, чтобы дурачить людей, а потом манипулировать зомбированным населением, как стадом. Для них это были умелые манипуляции, а для миллионов – сплошное кровопролитие. Достаточно вспомнить Великую французскую буржуазную революцию 1789-1793 годов. Сколько было героической символики, звучных слов, громких имен! Красные флаги, баррикады, грохот пушек и ружей, струящаяся по мостовой кровь, на каждом митинге «свобода равенство, братство», вожди – Дантон, Марат, Робеспьер… И к чему все это привело?
Пролив реки крови, пламенные революционеры развязали свой «красный террор». Нелегко с точностью установить, сколько погибло при этом наследственной знати, аристократии, сколько попало под горячую руку буржуа, якобы, возглавивших революцию, а сколько уже с первых шагов революции оказалось убитыми ее вождей в результате междоусобицы. Понятно, что народная революция не состоялась. Анализируя ход событий конца ХYIII – начала ХIХ века, приведших сначала к наполеоновской диктатуре, потрясшей всю Европу, а потом и к реставрации монархии, многие мыслители пришли к выводу, что все революции развиваются по одной и той же схеме. Сначала находятся «профессиональные революционеры», то есть профессиональные бунтари, горлопаны, провокаторы. Потом вокруг них собираются доверчивые наивные люди, романтики, властолюбцы – бесы получают массовую поддержку. Их усилиями накаляется обстановка, организуется саботаж, доводится до истерики наивное население. Затем кровь! Если революция терпит поражение, в тюрьму и на виселицу идут первые попавшиеся, организаторы успевают удрать за границу. Если революция на время побеждает, ее плодами пользуются не те романтики, которые за нее сражались, а опять же профессиональные жулики. На вершине власти одни бандиты заменяются другими. Вскоре оказывается, что никакой действенной созидательной программы у власть обретших не было и нет. Начинаются политические междоусобицы, опять льется кровь вчерашних соратников, В конце концов, людям все это надоедает, народ ждет твердой власти, и она приходит, как правило, из-за рубежа или при явной поддержке зарубежных сил. А потом повторяется все сначала.
История ничему не учит, и после революции 93-го года в той же Франции были и наполеоновский террор, названный им революцией, с жертвами, исчисляемыми уже сотнями тысяч и полегшими по всей Европе, включая Россию. Были и буржуазные революции середины XIX века, была Парижская Коммуна 1871-го. Не отставала и Россия. После разгрома на российских полях Наполеона и похода в Париж вернувшиеся из Европы декабристы сделали выводы из увиденного в Европе с точностью до наоборот. Затеяли вдруг выступление за свержение власти на Сенатской площади. Кроме жертв на самой площади, пять повешенных руководителей, десятки сосланных в Сибирь погибших на разных Нерчинских рудниках и, в конечном итоге, укрепление царской власти при Николае Первом. ( Правда, укрепилась она при нем, чтобы окончательно рухнуть при Николае II).
Результаты крестьянских восстаний на Руси - Разина, Пугачева, Болотникова и других – хорошо известны. Сотни и тысячи убитых, главари бунтов – на эшафоте, но властная вертикаль никак не пострадала. Не приводил к системным преобразованием и более прицельный по своему воздействию русский террор типа «народовольческого» или убийства губернаторов, министров, полицейских начальников и других представителей власти. Террористы шли на виселицы или в Петропавловку, а система государственного управления оставалась прежней.
В начале XX века, после того, как великий аферист по фамилии Ульянов заявил, что «мы пойдем другим путем», многим показалось, что этот другой путь, наконец, найден. Сначала рухнула революция 1905-1907 годов, пролив немало крови с обеих сторон. Спустя десять лет вроде бы с учетом прошлых уроков началась вторая русская революция – на первой стадии буржуазно – ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ, на второй - обозначенная как социалистическая. Сегодня уже ясно, что и из самой кровавой (считая вызванную ей гражданскую войну) ничего не получилось. Социализмом и не пахло, так как никто не знал, как его строить. Зато термином «демократия» властные вертикали во всем мире попользовались всласть.
Дело в том, что нигде в мире властные вертикали демонтированы не были. Сохранявшаяся финансовая система автоматически порождала роковую связь «власть – деньги – власть». А эта цепочка с неизбежностью регенерировала и тянула вверх новую властную вертикаль. Понятно, что вертикаль власти могла существовать при условии эксплуатации и подчинения народных масс. Для этого требовалась военная сила и новые деньги, чтобы подкупать даже эту карательную силу, которая иначе могла перекинуться на сторону других, ее оплачивающих, включая противников власти, которой они присягали. То есть массы надо было подкупать, угрожать им, но эти процессы не могут продолжаться до бесконечности, если не обмануть население, не лишить его чувства самосохранения, не погрузить в царство лжи. И тут незаменимой оказалась изобретенная самими эксплуататорами их собственная «религия» под названием ДЕМОКРАТИЯ.
Действительно, как удобно изобрести некое не существующее в жизни понятие и апеллировать к нему всегда, когда это тебе выгодно. Когда ты рвешься к власти, не имея за душой ни знаний, ни навыков управления, ни желания менять к лучшему жизнь людей. Тогда ты выбираешь себе амплуа «демократа», то есть борца за то, чего на самом деле никогда не бывает и не будет. Не хуже, чем социалисты - утописты или их идейные потомки – коммунисты с их сказками о светлом будущем, во имя которого они сами приходили к власти и удерживались у нее, подчиняли себе народные массы, ожидающие, что, согласно заверениям вождей, «нынешнее поколение людей будет жить при коммунизме». Шли годы и десятилетия, но коммунизм, разумеется, не наступал, потому что и не мог наступить, как царствие Божие на земле. Но захватившим власть надо было, чтобы люди сохраняли свою «святую веру» в светлое будущее. Иначе зачем же они будут отдавать все силы, а порой и жизни для безропотного выполнения указаний вождей?!
Надо было, чтобы люди безропотно верили в сказку. Нужна была вполне земная религия, которая объясняла бы необъяснимое, давала надежду на лучшее будущее, запугивала непокорных, грозя им бедами, худшими, чем переживаемые ныне. На место богов в это религии становились реальные люди – вожди и их соратники. На место икон – портреты тех же вождей и их истуканы из гранита и бронзы. Кресты и хоругви заменяли звезды и красные знамена, вместо Священного писания изучались труды классиков марксизма-ленинизма, программы и уставы партии, и изучались почти с рождения до самой смерти.
Благо, за опытом такой «идеологической работы» далеко ходить не приходилось. Его было в избытке в расположенных по ту сторону границы западных странах. Да если заглянуть в историю, в язычестве вы найдете тех же истуканов, которым следует поклоняться под страхом смерти, те же символы и тотемы, те же табу и вечные огни. Да и более современная история учила, как использовать символы и понятия для сохранения власти над людьми.
Например, пока сохраняется избирательное право, неважно, какие помыслы и цели имеет кандидат во власть на самом деле. Важно, чтобы в ходе голосования он врал напропалую о своей нетерпимости к льготам и привилегиям для власть имущих. Чтобы он беззаветно боролся с цензурой, за права простого человека, обещал по приходу к власти, наконец, обеспечить подлинную свободу, равенство и братство. Вы скажете: никто этому давно не верит? А вспомните относительно недавние избирательные подвиги безмозглого алкоголика и человеконенавистника Б.Н. Ельцина. Его страстные выступления против мафии, коррупции, против привилегий партийных бонз, к которым и сам относился, признания в любви к России и к русскому народу, поездки на трамвае в общую поликлинику, в которой в это время почему-то не было ни одного посетителя кроме самого Бориса Николаевича. И сколько миллионов тогда поверило этому беспринципному проходимцу!
Западные покровители российских «демократов» накопили к тому времени богатый опыт манипуляции общественным сознанием с помощью понятия «демократия». Надо для запугивания человечества сбросить на головы своих «братьев по классу» японцев, практически уже разбитых, в том числе и Советской Армией на сопках Маньчжурии, атомные бомбы – провозглашается цель этого варварского мероприятия – борьба за торжество демократии. Надо «янки» закрепиться на противоположном их континенту берегу Тихого океана – опять борьба за демократию в Корее. Потом то же самое, правда, с плачевным для американцев результатом, во Вьетнаме. И все под знаком борьбы за демократию. А в качестве тотема и хоругви – американский флаг.
Американцев начали бить по всему миру? Хорошо, выберем другую тактику. Будем бороться по всему миру за демократию с помощью кнопочной войны, без вступления в бой американских солдат. И пошли бомбардировки и пуски крылатых ракет под надуманными предлогами по Югославии и Ираку, по Ливии и Сирии. Правда, потом живую силу все равно приходилось вводить – для устранения неугодных, но законно избранных глав подвергнувшихся нападению государств. Потом были мелкие демократические разминки в Латинской Америке – Панама, Никарагуа и др. Затем было решено, что «демократические войны» лучше вести вовсе без своего народа. Свой «демос» тут не нужен. Сойдут бандиты всех народов – талибы, алькайдовцы, ваххабиты, игиловцы и даже недобитые во вторую мировую украинские бандеровцы. Лишь бы эти подонки были «настоящими демократами» и настоящими головорезами. Собственно говоря, что далеко ходить? Пусть читатель прямо сейчас включит по любому из телевизионных каналов новостную передачу, и примеры продолжения такой «демократической политики» мирового правительства польются на него, как из рога изобилия.
Сегодня мало чем отличается от западной пирамиды власти и ее восточная партнерша – российская вертикаль. Для человека, не лишенного здравого смысла, российская «демократия» давно стала бранным словом. Особенно с тех пор, как в начале 90-х годов осуществлять ее на практике стал оказавшийся на вершине власти тройственный союз оборотней-предателей, бывших «теневиков» от экономики, а сегодня просто воров в особо крупных размерах, и обычных уголовников всех мастей. В историческом плане нувориши позаимствовали привычку врать от своих предшественников – тоже из организованной преступной группы под названием КПСС. Как мы уже говорили, ее слова были сплошным враньем – от ленинских дореволюционных работ до брежневских парадных реляций с трибун партийных съездов, торжественных собраний и праздничных демонстраций. Слова всегда полностью расходились с делом (кроме сталинских времен). А чтобы народ меньше задумывался, в ход шла неорелигиозная атрибутика вроде почитания «икон» в виде портретов земных богов-вождей, истуканов в виде их же скульптур-памятников, моря возбуждающих красных знамен (не только на демонстрациях), повсеместные пятиконечные звезды, торжественные марши и возложения венков к вечному огню и т.п.
Но главное – всепобеждающая ложь. Удивительно, как наш народ, прошедший школу векового воспитания ложью, еще верит чему-то в устах представителей властной вертикали и ее верхушки?! Почему еще не научились мы решительно отделять СЛОВА от ДЕЛ? Почему кто-то еще верит в слова о единстве России, о единении ограбленных и тех, кто их грабит? Кто верит в то, что мы имеем какой-то долг перед государством, обслуживающим грабителей? Кто верит в защиту интересов российского народа в боевых действиях за рубежом? Какие интересы у меня, у вас (если, конечно, вы не из кооператива «У озера», не из Газпрома и не из Роснефти) где-нибудь в Сирии? Когда вы видели, чтобы достижения и победы всего народа за последние четверть века шли на пользу этому самому народу, на снижение цен на товары первой необходимости и медикаменты?
Когда вы в последний раз слышали сладкоголосые переливы в речах президента, толкующего о демократии, патриотизме, народовластии, о повышении уровня жизни всего народа и борьбе с коррупцией? Как это напоминает бесконечные трели другого сладкоголосого предателя Горбачева или ложь на голубом глазу бестолкового алкоголика Ельцина! А главное, за все пятнадцать лет нахождения нынешнего трибунного соловья при власти было ли хотя бы единое его реальное действие, направленное на повышение уровня жизни и защиту интересов всего народа?! Зато несть числа его «подвигам» в области кадровой политики (назначения на ключевые должности абсолютно некомпетентных лиц) и защите откровенных воров, но «своих воров» типа Сердюкова и его развратной сожительницы Васильевой!
Вот такая ныне в мире ДЕМОКРАТИЯ! Кто знает положительные примеры ее применения, нижайше прошу поделиться своими познаниями. Но такой многоопытный политик, как У.Черчилль, произнес некогда в порыве откровенности: конечно, демократия несовершенна, но никто пока лучше не придумал. Полвека с момента, когда это было сказано, не дали ничего нового. Лучше так и не придумали, зато само понятие «демократия» затаскали хуже, чем уличную девку, превратив ее в устойчивое средство покрытия насилия, лжи и провокаций. За это время научились виртуозно подтасовывать результаты голосования, организовывать буффонады под названием «избирательная кампания», зомбировать и дурачить массы, умело блокируя их возможности влиять на результаты выборов. А главное, когда нечего сказать в свое оправдание при захвате чужих территорий и ценностей в корыстных интересах, тогда пускают, как пену в глаза, расплывчатое и ровно ничего не значащее понятие «демократические ценности». А в России с начала 90-х годов минувшего века и вовсе «демократами» стали называть воров всех мастей, расхитителей бывшей социалистической собственности.
Но, предположим, появились приверженцы истинной демократии, стремящиеся использовать ее в интересах всего народа, запретившие применение этого понятия для прикрытия по сути уголовных деяний, исключившие ложь из избирательных кампаний, навели порядок с организацией голосования и подсчетом голосов. Положим, вопреки опасениям Жан-Жака Руссо, выборы действительно стали отражением мнения большинства. Всегда ли это большинство право? Я бы сказал, не только не всегда, но и всегда неправо по определению. Я не буду приводить всем известные примеры голосований большинства на съездах партии при Сталине и при Хрущеве. Не буду укорять себя и других тем, что в конце 80-х мы своими голосами привели к власти предателя и алкоголика Ельцина. Приведу изречение одного выдающегося физика: «Если бы закон Ома был поставлен на голосование, он наверняка был бы провален». Это и понятно. Ведь Ом потому и первооткрыватель закона о пропорциональности тока напряжению и обратной пропорциональности сопротивлению цепи, что он обогнал не только большинство, но всех физиков-электриков своего времени. Он видел дальше большинства подобно тому, как видели в своих областях, Менделеев и Эйнштейн, Лобачевский и Флемминг, Зворыкин и Тесла. Так, может быть, полезнее дать право решать не среднестатистическому консервативному большинству, а тем, кто впереди планеты всей, и лучше других видит, что будет дальше? Этим первопроходцам, стахановцам не только производства, но и науки, культуры, военного дела, теории и практики управления обществом?
У НАС СТАХАНОВЕЦ, ГАГАНОВЕЦ, ЗАГЛАДОВЕЦ, И НАДО ВЕДЬ…
Люди моего поколения, конечно, помнят, что песенная строка, вынесенная в этот подзаголовок, принадлежит перу Владимира Высоцкого – поэта, обладавшего не только поэтическим даром, искрометным чувством юмора, но и острым взглядом, умением проникнуть вглубь вещей и явлений. А в песенке этой речь идет об аварии на угольной шахте и о «спасательной операции» по этому прискорбному случаю. Острота ситуации начинается с первых строк. В присущей ему манере Владимир Семенович сразу взял «быка за рога». «У нас стахановец, гагановец, загладовец, и надо ведь, чтоб завалило именно его». В этом «и надо ведь» - и есть смысл всей песенки. Будто эдак случайно завалило именно его. А ведь дальше: «Спустились в шахту («спасатели»), бывший зэк, большого риска человек, сказал: «один за всех и все за одного, вот откопаем – он опять начнет три нормы выполнять, начнет стране давать угля, и нам хана». И вывод: «Так чтобы, братцы, не стараться, а поработаем с прохладцей». То есть, «брата по классу» не грех и убить, если он своим ударным трудом принуждает и других трудиться интенсивнее, а зарабатывать меньше.
Я проконсультировался у товарища – Константина Беляева, отработавшего не один год горным инженером на шахтах Севера. Он утверждает, что в данном случае Высоцкий не прав. Просто объект для своей трагикомической песни поэт выбрал не тот. Шахты – особый организм. Там передовиков «назначают» из числа наиболее авторитетных шахтеров, как в сталинские времена Стаханов в Донбассе или уже в хрущевские Чих в Гуково. Все об этом знают – и начальство, и рядовые забойщики. Решили делать ударника из Стаханова – можно ему и «подыграть», зато, когда рекордная добыча состоится, и начальство в гору пойдет, и у рядовых шахтеров выработка будет, и «ударники» поделятся полученными за рекорд деньгами с помощниками. Все будут довольны, и все об этом знают. Сам отбор ударников, становящихся потом «сквозными» бригадирами, как правило, исключают личностные конфликты внутри бригады. Трудовые коллективы обычно мирно освобождают от конфликтных личностей, а если не ко двору пришелся бригадир, то и его снимут безо всяких угольных завалов.
Вообще такой бригадный принцип построения производственных и общественных структур, возможно, и есть положительный пример горизонтальной интеграции общества, так и не реализованный в широком плане в ходе «социалистического строительства». А напрасно. Мне пришлось работать в испытательных бригадах при испытаниях самолетов. В них собирались люди разных воинских званий, разного профессионального опыта, разного возраста, в конце концов. Были руководители бригад из числа ведущих инженеров. Но не было никаких властных вертикалей. Ценность каждого специалиста определялась его функциональной полезностью, а право принимать решения – твоим рабочим местом, системой связи внутри самолета и с землей, закреплением за каждым членом экипажа определенных органов управления. С отсутствием иных властных вертикалей не было и вредоносных цепочек «власть-деньги-власть». У всех были должностные оклады, выплаты за звание и выслугу и совсем малые премии по окончанию испытаний, которые выдавались пару раз в году. Не было никакого чинопочитания, было уважение за профессионализм и человеческие качества. Независимо от возраста члены коллектива обращались друг к другу по имени-отчеству… Какой это был контраст с тем, что я встретил потом в штабах, строевых частях и политорганах, куда попал, выпав из испытательской работы по состоянию здоровья! Там было сплошное угодничество, лизоблюдство, барство и властолюбие. Но главное, что реальной пользы стране от испытателей было куда больше, чем от этих командиров, политработников и их записных холуев. Во всяком случае, по себе сужу: за пять лет работы в испытательном центре, испытав 16 типов самолетов, я принес пользы куда больше, чем за последующие десятилетия скитания по органам военной печати, штабам и политуправлениям.
Наверное, не случайно в лихие 90-е появилось немало других «бригад». «Братки», поднаторевшие в создании «эффективных» структур, обратились к ним в решающие для себя годы. Пусть не пугают читателя столь одиозные сравнения. Ведь одинаковые формы и структуры могут быть эффективными при противоположных содержаниях и целях. Одним и тем же оружием, применяя одинаковые тактические приемы и маневры, воюют и фашисты и противостоящие им герои.
Применение одних форм в разных по сути структурах наводит на мысль о возможности использования их при создании нового общества, что, к сожалению, в процессе социалистического строительства достаточного распространения не получило по причинам, о которых мы уже говорили. Те бригадные формы, о которых мы сейчас говорим, были скорее исключением, чем правилом. А правило для нашей страны состояло в том, что, разрушив старое жизнеустройство, «профессиональные революционеры» не знали, что строить взамен его. Не придумав ничего лучшего, выстроили ту же вертикаль власти, что была на Западе. А эта вертикаль не нуждается в созидателях. Ей для сохранения власти меньшинства над большинством нужно иметь силовые структуры и пасомое ими всенародное стадо безликих «зомби». Причем Россия находилась в худшем положении, чем Запад. Тот имел хотя бы опыт «капиталистического созидания» длиной в несколько столетий. Мы не имели опыта не только социалистического, но и капиталистического созидания (переход от феодализма к социализму, минуя стадию капитализма). Не имели опыта использования потенциальных креативных творцов в целях созидания ни старого, ни нового общества. Легче было от таких «креативщиков» попросту избавляться.
Собственно говоря, поучиться «заваливать» стахановцев и прочих думающих людей можно было и у царского правительства. Вспомним, где находились в большинстве «сливки» российской политической, философской и научной мысли, скажем, в XIX веке, особенно после победы над Наполеоном? Конечно, в Европе. И во Франции, и в Италии полно мемориальных досок с русскими фамилиями. Тургенев, уверявший, что не представляет жизни без России, спокойно перекочевал на многие лета в Европу за Полиной Виардо. Видимо, лучше ему там было. Гоголь со своими миргородскими варениками преспокойно пребывал в Италии. Герцен раздувал звон своего «Колокола» в Лондоне и не торопился вернуться на любимую родину. Пока россиянин Николай Кибальчич конструировал первые модели ракетной техники в русской тюрьме, ближайший соратник Н.Е.Жуковского Сикорский прицеливался на первопроходческую деятельность по конструированию летательных аппаратов в США.
На новый уровень работа по очистке страны от «слишком умных» развернулась после Октябрьской революции. И дело не в сотнях активных борцов с большевистским режимом из числа белогвардейцев, ушедших в Константинополь и далее на запад вместе с уходящими из страны войсками Врангеля. (Кстати, две трети царского генерального штаба остались в России и готовы были служить при новой власти делу защиты родины. Их предложение властями было принято, отсюда появились «военспецы» и первые преподаватели в красных уже военных академиях. А потом, в течение 20-х – 30-х годов, большинство этих военных специалистов было с благодарностью расстреляно).
Массовая высылка деятелей российской науки и культуры за рубеж была проведена по инициативе уже тронутого умом Ленина, начиная с мая 1922 года. Вся кампания проводилась под флагом борьбы с инакомыслием и получила название «Философский пароход». Но вот уж никак не допускалось «инакомыслия» в свободной стране. Зачем полуграмотным лидерам нужны были грамотные соперники, да еще в такой области, как философия?! Наберем «красных профессоров» из числа вчерашних крестьян, научим их, что говорить, – вот будет и достаточно «философской мысли». И потянулись за рубеж философы с мировыми именами, предварительно дав подписку не возвращаться в Советскую Россию под страхом смертной казни (!!!). Вот как сурово дело было поставлено!
Вообще-то пароход был не один, а несколько. Первые два были загружены мыслителями наиболее плотно. На самом первом в изгнание отправилось более 160 гениев. Фамилии говорят сами за себя: Н.А.Бердяев, С.Л. Франк, И.А. Ильин, С.Е.Трубецкой, В.В.Зворыкин (изобретатель телевидения), Н.О. Лосский, академик Н.А.Котляревский (первый директор Пушкинского дома), С.Н.Булгаков, Питирим Сорокин. А если добавить к ним ранее выехавшего Ф.И.Шаляпина, С.В.Рахманинова, И.А. Бунина и даже «великого пролетарского писателя» Максима Горького, почти до конца своей жизни благополучно пребывавшего на Капри, – станет понятно, что выехало властителей дум и чувств граждан России куда больше, чем осталось.
Да и те, что остались, не были особенно обласканы властями. В борьбе за монополию мысли, против любого «инакомыслия», а точнее – за дебилизацию населения шел естественный отбор с точностью до наоборот. «Умные» безжалостно уничтожались. А серость годилась для услужения новой власти, воссоздавшей вскоре после революции свою вертикаль. Причем монополия объявлялась на любую мысль – не только общественную. Наряду с писателями, музыкантами и философами изгонялись великие химики, такие, как изобретатель салициловой кислоты, аспирина и многих других медицинских, и не только, препаратов А.Е. Чичибабин, выдающийся авиаконструктор, создатель первых в мире тяжелых бомбардировщиков «Русский витязь» и «Илья Муромец» и первых же вертолетов И.И.Сикорский, изобретатель телевидения В.В.Зворыкин, металлурги и биологи.
Не жаловали и всемирно известных экономистов, в том числе оставшихся в России. А.В. Чаянов был расстрелян в 1937 году, известный во всем мире автор теории периодичности с циклами Кондратьева бывший эсер Н.Д.Кондратьев казнен в 1938 году. Бесславно окончили жизни немало сделавшие для России С.Ю.Витте и Л.В.Канторович. Не церемонились большевики и со своими, даже с бывшими друзьями Ленина, такими, как врач, биолог и философ А.А.Богданов (Малиновский). Что уж говорить об отце и сыне Н.С.Гумилеве и Л.Н.Гумилеве (сын Анны Ахматовой), старший из которых – поэт был расстрелян в 1921 году, а младший, тоже сугубо гуманитарий, четырежды был арестован?! Или о Н.К. Рерихе и его семействе? О философе Лосеве А.Ф. или о более поздних «диссидентах» А.А.Зиновьеве и В.Е. Максимове, которые на деле оказались куда более патриотичными и любящими Россию, чем люди, находящиеся на вершине ее властной вертикали.
Вообще в России ум и самостоятельность мышления не приветствовалась никогда и беспощадно каралась при любом общественно-политическом строе. Причем, особенно интенсивно изничтожались мозги, когда они особенно были нужны. То есть в периоды поисков путей дальнейшего развития страны. Но мозгов, благодаря усилиям спецслужб и прочих, на месте не оказывалось, а на «нет» и суда, как известно, нет. Примечательно, что репрессировались не только живые, но и мертвые – лишь бы они были умными. Так, в тридцатые годы «вне закона» в культурной жизни страны объявлялся великий Ф.М.Достоевский. Больно уж не понравились большевикам его «Бесы» Хотя Федору Михайловичу было не привыкать: за свою поразительную психологическую проницательность сидел он и при царе, оказывался в посмертной опале и при коммунистах. А вот Сергею Есенину за что такая судьба? За его любовь к русскому крестьянству? Так ведь это же подавляющее в то время большинство населения России!
Чистка мозгов, начатая при Ленине, продолжалась и при Сталине, и после его смерти. После 1953-го меньше расстреливали, но высылали довольно активно. Уже не было сталинских «шарашек» с десятками трудившихся там генеральных и главных конструкторов ведущих отраслей «оборонки», но в гласную и негласную опалу ведущие деятели науки и техники попадали регулярно. Уже не били С.П.Королева графином по голове, но на простейшей операции отправляли лидера ракетной отрасли в мир иной элементарно. Расширилась география ссылок. Если раньше это была преимущественно Сибирь, то теперь, идя навстречу пожеланиям Запада, «инакомыслящих» высылали из страны и лишали гражданства.
Но это, как говорится, «по верхам». А что делалось внизу? После того, как «инакомыслие» наверху, особенно среди претендентов на пост партийного генсека и личностей, стремящихся к широкой гласности, было в основном пресечено, «глубина идеологической пропашки» увеличилась. Теперь ставилась задача, чтобы склонности к нестандартному мышлению не проявлял никто. И пропашка начиналась с детских садов.
Вспомните, кто подвергался в детских садах всеобщему осуждению? Может быть, хулиганы, дерзящие воспитателям и задирающие ребят? Нет, их дети боялись. Дразнили аккуратных, воспитанных девочек и мальчиков, презирали их за кротость, при случае толкали, давали тумаки или дергали за косички. Особенно доставалось «ябедам», обращавшимся к воспитателям за защитой от хулиганов.
Дальше – больше. В школе чуть не с первого класса в детских коллективах выявлялись «неформальные лидеры». Кто ими становился – отличники учебы, примерные и в учебе, и в дисциплине, и в общественной работе? Ничуть не бывало. К таким приклеивались ярлыки-клички, или как их позже будут называть в уголовной среде, «погоняла» - сначала «профессор», позже «ботаник». Причем этих «ботанов» не задирал только ленивый. А правили в классах самые сильные физически, как правило, второгодники, ребята отчаянные, жестокие, коварные и лживые. Почему-то у них получалось находить общий язык с учителями. То ли педагоги сами боялись их, то ли считали, что так и должно быть при данном состоянии общества.
Куда же вели эти неформальные лидеры классы? Разумеется, не к новым вершинам в учебе, спорте и дисциплины. Они учили их безропотно, под страхом физического насилия, повиноваться ему – сильнейшему. Они должны были делать, не задумываясь, все, что он прикажет – от избиения слабого или самовольного коллективного побега с уроков – до воровства, подделок оценок в журнале, даче ложных показаний при разборе в школе тех или иных происшествий. Короче говоря, в классе появлялись собственные «паханы» и «авторитеты». Тюрьма начиналась со школьного порога. Причем, как и в уголовном мире, наиболее жестко преследовались попытки предать гласности творимые ими безобразия, привлечь к ним внимание педагогов, пионерской и комсомольской организации. Нет, речь не идет о тайных оговорах товарищей, клевете на них в корыстных целях и тому подобной грязи. Классные вожаки больше всего опасались правды, и за нее карали наиболее жестоко.
Самым отрицательным персонажем вдруг стал пионер-герой Павлик Морозов, который «сдал своих» властям. А ведь он был действительно героем и сдавал не «своих», хотя они и были ему родственниками, а врагов народа, дела, которому юный пионер считал себя обязанным служить. И службе этой отдал все, что у него было, включая жизнь. Этому учила литература и искусство, сама жизнь при Сталине. А после его гибели с наращиванием контрреволюционного процесса в ходе информационной войны все пошло наоборот. «Героями» становились хапуги, искусные лжецы и демагоги, потихоньку в герои стали выдвигаться деятели уголовного мира. А от всех остальных требовалось одно – не высовывать носа, не задавать формальным и неформальным правителям трудных вопросов, не пытаться лезть в передовики, отличники, не стараться быть полезными обществу. Короче, быть серой аморфной массой, которой легко управлять.
Для мужчин хорошим закреплением «уроков рабства», полученных в школе, была армия. Особенно в том виде, в котором она оказалась к концу 60-х годов. Мы уже говорили о нараставших там, мягко выражаясь, «неуставных взаимоотношений». Причем они представлялись неистребимыми. А почему? Да потому, что они были нужны каким-то очень властным темным силам. Ведь и в вооруженных силах происходило разделение на власть формальную и неформальную. Первую представляли московские и прочие генералы, местные полковники и лейтенанты. И те, и другие, в меру своего чина были коррумпированы, утверждали в войсках семейственность, все больше отходили от обычных интересов армейской массы. Иногда организовывались ночевки лейтенантов в казарме, но в этом проявлялось никому не нужное показушничество.
Всем было известно, что реальное правление в казарме, самосуд над личным составом осуществляют старослужащие – «деды», не зависимо от их воинского звания. Это положение негласно поощрялось и офицерским составом. Чем ночевать не с женой и детьми, а с солдатами, лучше перепоручить это неблагодарное дело «дедам». Не беда, если и гематому кому из нерадивых солдат поставят – можно и покрыть. А для усиления властного духа «дедов» в армию стали призывать и судимых уголовников. Если раньше это правило распространялось только на военно-строительные части, где в принципе не выдавалось оружие, то теперь и в обычных строевых частях появились уголовники, вооруженные автоматами Калашникова.
Короче говоря, молодые российские граждане, пройдя армейскую «школу жизни, школу воспитания», уже твердо знали, что если хочешь быть живым и здоровым, главарям надо подчиняться безропотно, пресмыкаться перед ними, невзирая на то, что и власть-то у них нелегитимная, ведь и у КПСС она тоже, по сути дела, нелегитимна. А главное, не вздумай никогда жаловаться в вышестоящие инстанции – это у нас совсем последнее дело.
Вот тут хотелось бы добавить несколько слов к уже сказанному. Среди средств и приемов ведения тайной информационной войны, применяемых против России противниками, одно из центральных мест занимает тема «доносов», «стукачества», «сексотства» и т.п. Причем речь идет не о злостной клевете, интриганстве, оговорах в корыстных интересах, а о правдивой информации, доводимой до органов управления в целях разрешения реальных возникающих проблем. Врагу удалось добиться немалого. Наряду с внушением беззаветной симпатии к вполне языческому идолу «демократии», «свободы» и аналогичных «пустых по содержанию понятий», им удалось выработать у населения стойкую неприязнь ко всему, что ассоциируется с понятием доноса. Но управленцы всех уровней, в том числе теоретики науки управления, хорошо понимают, что речь здесь идет об одном из потоков информации, об обратной связи, без которой управление вообще невозможно. Да, информация может быть качественной для процесса управления, а может и некачественной (иначе говоря, дезинформацией). С последней надо бороться жестко и решительно. Но без качественной информации в каналах обратной связи система раскачается и вообще уйдет в разнос. Что, кстати, и произошло с общественным сознанием большинства граждан страны к началу 90-х годов прошлого века. Результат – в основном без выстрелов раскачано и разрушено одно из могущественнейших некогда государств мира.
Любопытно, что в странах, усиленно раздувавших тему цензуры, секретности, доносительства в нашей стране, у самих дело с этим обстоит довольно строго. И секретность, и лживая информация, и доносительство поставлены на широкую ногу. Бросьте, например, окурок мимо урны в Швейцарии – на следующем перекрестке вас остановит и оштрафует полицейский. Уже кто-то из сознательных граждан донес.
Я уже рассказывал, как мы совместно с народной полицией ГДР некогда ловили бежавших с оружием из части советских солдат. Пока мы суетились, посылали во все стороны патрулей и группы захвата, немцы назначили местом нашего общего штаба гаштет (пивную) и, потягивая пивко, чего-то ждали. На наши недоуменные вопросы «братья по оружию» отвечали: сигнал дан, сейчас придет информация, где они. И действительно. Через какое-то время вбежал гражданский немец и подробно доложил, где находятся беглецы и куда движутся. Мы вскочили, чтобы ехать на перехват, но немцы осадили нас: не вздумайте, сейчас стрельбу поднимите. Они придут туда-то во столько-то и там их спокойно возьмут подготовленные люди в гражданской одежде. Так все и произошло. Вот что значит качественная информация и инициатива граждан, от которой нас усиленно отучали десятилетиями. Вот и нет у нас сейчас стахановцев, гагановцев, загладовцев. А шахты все равно рушатся.
ЛОЖЬ НА ТРОНЕ
Телевизор невозможно смотреть, газеты невозможно читать. Отовсюду хлещут сплошные потоки лжи. Верить не приходится ни единому слову, превратившемуся из средства общения посредством второй сигнальной системы в орудие информационной войны путем безудержной лжи. Большая часть населения планеты давно это поняла, научилась считать и слушать «между строк» и не верит ни одному произнесенному политиками и их прислужниками слову. Причем, происходит это не только в нашей многострадальной России, но по всему миру – от Китая до США, не минуя, разумеется, погрязших во лжи азиатах. Таков признак мрачной поступи мирового фашизма. Почему же так происходит?
Ответ неожиданно прост. Не врать верхушки фашистских властных пирамид в принципе не могут. Иначе им приходилось бы обращаться к массам примерно в таком духе: «Мы пробирались на вершину власти всеми правдами, а в основном неправдами, совсем не для того, чтобы заботиться о вас – плебеях. Мы мошенничали, обманывали, воровали по-крупному, убивали и рисковали своими жизнями не для того, чтобы вам жилось хорошо. Мы хотели жить лучше всех сами. И чтобы лучше всех жили и наши собственные потомки, а не ваши сопливые дети, на которых нам глубоко наплевать.
Вы нам нужны только для того, чтобы работали и умирали за нас. Причем, для того, чтобы обеспечивать нас всем не только необходимым, но и достаточным, вас нужно все меньше. Если раньше для безбедного житья тысяч привилегированных нужен был труд миллиардов рабов, то с развитием науки и техники потребность в рабах непрерывно уменьшалась. Сегодня на всю планету достаточно полумиллиарда зомбированных тружеников. Остальные – ненужные нам потребители природных ресурсов, прочих благ и «загрязнители окружающей среды». Ваше количество надо уменьшать в десятки раз, и мы систематично делаем это и будем делать. На земле все меньше не только нефти, газа, угля и прочих углеводородов, но и элементарной питьевой воды, кислорода… Что делать? Экологи не дают на этот вопрос радикального ответа. Зато фашизм дает. Недочеловеки на Земле не нужны. Их количество нужно радикально уменьшать. Для этого существуют голод, болезни, вредоносные «лекарства», наркотики, алкоголь, курение, природные бедствия. Отличный способ управления численностью населения – войны, которые нам уже удалось запустить по всей планете.
Мы – фашисты XXI века – научились управлять и другими факторами влияния на численность населения. Мы элементарно вызываем голод путем саботажа, развязывания гражданских войн, вызывая искусственные засухи, наводнения, распространяя генно-модифицированные семена сельскохозяйственных культур и заражая домашний скот. Мы научились влиять на погоду, воздействуя на ионосферу и вызывая ураганы или засухи, вызывать землетрясения и цунами путем воздействия на напряженные геотектонические плиты.
Мы научились влиять на население земли и более изощренными способами. Например, разрушая семью, пропагандируя однополые браки, мы подрываем процесс нормального воспроизводства человечества. Наши российские агенты пошли дальше -–сделав недоступным по ценам для большинства населения жилье, медицину, образование, они тем самым без войны привели к сокращению численности граждан, не прибегая к открытому насилию. Вызывает умиление наблюдать, с каким энтузиазмом вы все работаете на нас, а то и отдаете за наши интересы собственные жизни. Где ваш инстинкт самосохранения?! Оказывается, чтобы устранить его, достаточно примитивно внушить вам, что истинные ваши интересы – это наши интересы, что отдавать жизни за нас вас принуждает «гражданский», «конституционный», «интернациональный» и… (какой там еще?) долг. Что самое любопытное, безукоризненное выполнение всех этих «долгов» отнюдь не делает вашу жизнь лучше и не гарантирует этого в будущем. Не верите? Спросите у вдов и сирот российских военных, погибших в Анголе, Вьетнаме, Афганистане, Чечне. Теперь вот - гибнущих в Сирии.
Мы никогда не думаем и не собираемся думать о вашем благосостоянии. Давно ли вы видели массовые снижения цен даже в самых благоприятных экономически условиях?! Мы думаем о вас только в одном плане – что еще из вас можно выжать. Повысить налоги? Оставлять прежними пенсии и другие выплаты при галопирующей инфляции? Поставить на счетчики горячую и холодную воду, брать плату за отопление посреди жаркого лета? Собирать деньги на капитальный ремонт, до которого вы не доживете даже теоретически? До такого даже большевики не смогли додуматься. Куда им, большевикам, до нас – фашистов?».
Если бы лидеры мирового фашизма говорили предельно честно, то они вынуждены были излагать свои мысли именно так. Понятно, что стабильно эксплуатировать и убивать подавляющее большинство населения планеты при таком «общении» с ним было бы невозможно. Конечно, если это большинство не утеряло еще чувство здравого смысла. А чтобы лишить массы этого самого здравого смысла, надо максимально зомбировать его, отучить думать, принудить верить на слово. Опыт вранья без пределов власти начали приобретать не сегодня и не вчера. Когда только дала первые ростки практика эксплуатации человека человеком, когда появились первые, еще робкие, вертикали власти, когда зародилась порочная цепочка «Власть-деньги-власть» - возникла неистребимая потребность во лжи со стороны властей предержащих. Когда-то властители прибегали к ней эпизодически, в крайних случаях, стыдливо отводя глаза в сторону. Ведь тогда не было прессы, радио и телевизора, и врать приходилось глядя «глаза в глаза» с тем, кому лжешь. Но время шло, развивались технические средства общения и массовой информации. А главное, вертикали власти «регионального» характера все больше сливались в единые мировые «вавилонские башни» мировой властной вертикали. Шла фашизация этой власти.
Сегодня врет каждый представитель этой власти, причем «врет всегда и врет везде». Ныне нужно быть очень наивным человеком, чтобы верить хотя бы единому слову члену мировой элиты, непременно по духу своему «в коричневом мундире». Хотите убедиться? Включите наугад любой из полусотни каналов телевидения. Потоки лжи обрушатся на вас, как кипяток из лопнувшей трубы отопления.
Я включил новостной блок по первому каналу, дневной выпуск от 27 ноября 2015 года. Первый большой блок новостей посвящен переговорам президентов России и Франции – соответственно Владимира Путина и Франсуа Олланда – по проблемам совместной борьбы с терроризмом. Напомню, что встреча эта состоялась сразу после подрыва террористами российского пассажирского самолета над Синайским полуостровом, террористического акта так называемого «Исламского государства» в Париже и атаке российского бомбардировщика Су-24 истребителями официально «союзной» нам по борьбе с терроризмом Турции.
Как и следовало ожидать, даже в оглашенной части этих переговоров развернулось соревнование в части лживости высказываний. А что же еще могло быть в обмене информацией между лидерами двух ведущих государств мира, погрузившегося в пучину лжи и бесчестия? Для начала Путин стал отстаивать тезис о том, что Россия была вынуждена вмешаться в конфликт, чтобы не допустить возвращения в страну тысяч граждан России, выехавших за рубеж для того, чтобы сражаться в рядах ИГИЛовцев. Что и говорить, тезис более, чем сомнительный и вполне империалистический: решать внутренние проблемы страны за пределами ее территории. Ведь так и США может объяснить наличие своих войск не только в Европе, но и в Японии, на Филиппинах, в Южной Корее… вообще везде, где они сочтут нужным, необходимостью защищать «национальные интересы» США. От американцев выслушивать такое народы давно привыкли, но от России…
Закономерным представляется вопрос: а почему эти тысячи террористов выехали из России, кто их выпустил через государственную границу? Что вообще делает Федеральный антитеррористический комитет и другие правоохранительные органы в стране? Не легче ли навести порядок в собственной стране, укрепив государственную границу, взяв пособников террористов под строгий контроль, введя, наконец, реальную смертную казнь для террористов и их пособников? Неужели все государственные органы не в силах справиться с парой тысяч преступников международного масштаба, имеющих к тому же определенный и легко обнаруживаемый национальный и религиозный окрас? Или у нас, начиная со времен Андропова, нет полноценных органов госбезопасности? Неужели эффективнее послать за границу, на чужую территорию со сложными формами гражданской войны, не прикрытые ни с земли, ни с неба несколько авиаэскадрилий? Причем нельзя не учитывать и профессиональную подготовку наших военных специалистов, изрядно пострадавшую от разрушения системы военного образования, боевой подготовки, системы вооружений в ходе сердюковских, грачевских и ельцинских реформ.
То есть, не имея должного порядка в собственной стране, не имея полноценной армии и флота с достаточным уровнем вооруженности и подготовки командных кадров, не имея национальной идеологии, президент полез «наводить порядок» на Ближний Восток. Что это – стратегический просчет, не умение анализировать ситуацию и предвидеть ее развитие? Заблуждение? А может быть, гораздо хуже – стремление ввести в заблуждение других, собственных подданных? Ведь, как мы уже говорили, ложь стала непременным атрибутом современных властителей мира, тех, кто сегодня сидит на троне, - эффективным средством манипуляции сознанием масс и управления ими.
Не менее сомнительны провозглашенные Путиным надежды на широкую коалицию международных сил по борьбе с терроризмом. Неужели президент настолько наивен. Ведь на данный момент ничего по созданию широкой коалиции с равноправным участием в ней России не получилось. Разве что, громкая по огласке, но невнятная по содержанию коалиция с Францией, чей авианосец подошел к берегам Сирии, стал рядом с нашими кораблями, и палубная авиация данного корабля совершила несколько боевых вылетов с неясными результатами. Как всегда, право руководить коалицией, ничтоже сумняшеся, присвоили себе американцы, до этого более года простоявшие в Турции, изображавшие боевые вылеты, не нанеся никакого серьезного ущерба террористам. Или, может быть, надежным нашим боевым товарищем должна стать входящая в ту же коалицию Турция, которая к моменту встречи Путина и Олланда уже нанесла нам в спину предательский удар, погубив отличного российского летчика подполковника О.Пешкова?
Об этом уже много говорилось, но предала нас тогда не только Турция, уничтожившая бомбардировщик Су-24. Нас предали и самопровозглашенные лидеры антитеррористической коалиции – американцы, передавшие туркам временные графики и эшелоны полетов наших самолетов. Это облегчило турецким иудам задачу организации «засады» на наш самолет и его экипаж. На вопрос, а кто передал эти данные американцам, президент, не моргнув глазом, заявил, что мы, т.е. с согласия самого Путина. Что это - запредельная для чекиста наивность или что-то худшее? В любом случае, в результате этого погиб человек, российский летчик, и цены такой потере быть не может.
Не случайно, погрязшие во лжи руководители других стран коалиции, включая США, Германию, Италию, Англию, намереваясь посылать новые силы в Сирию, в унисон твердят о необходимости координировать с Россией действия против ИГИЛ и в унисон же заявляют о том, что информацию о своих полетах и о целях России передавать не будут. Вот и цена всем их заявлениям о необходимости координации действий с Россией. Это понимает уже каждая домашняя хозяйка. Неужели не понимает президент? Или он врет, что не понимает?
Рекорды лжи ставит в ходе этой кампании президент Турции Эрдоган. Будто просто хочет продемонстрировать, что в устах подлеца, находящегося у власти, не может быть ни единого правдивого словца. То всеми своими турецкими святыми клянется, что его семья непричастна к аферам с контрабандой в промышленных масштабах нефти, украденной террористами у Сирии. Когда ему показывают снимки тысячных колонн автоцистерн, нелегально пересекающих сирийско-турецкую границу и следующих к турецким портам, где нефть переваливается из цистерн на нефтеналивные танкеры, он вдруг заявляет, что это еще не доказательства. Мол, если будут представлены доказательства, я уйду в отставку. Конечно, никто и никогда не ожидал от этого ублюдка благородства, но для интереса выставили фото, где сынок Эрдогана обнимается с находящимися в международном розыске известными убийцами и торговцами контрабандной нефтью. Разумеется, президент республики лжи сделал вид, что не заметил.
Когда мировой общественности были показаны трассы полета Су-24, доказывающие, что российский самолет турецкого воздушного пространства не нарушал, этот вор международного масштаба, закатив глаза, заверещал о священном праве каждой страны защищать свой рубежи. И тут же 6 самолетов турецких ВВС вошли в воздушное пространство Греции и пробыли там полчаса. Вот такие двойные стандарты, такая международная воровская логика в период глобального наступления фашизма.
В этом же новостном блоке были показаны кадры поставки оружия ИГИЛу со стороны Турции. Но в этом никто и не сомневался. Во всей телепередаче правдой была только сводка погоды, метеопрогноз же точностью уже не отличался. Правдивыми были и грязные кадры об очередном случае глумления на территории Польши над захоронением советских воинов, павших во вторую мировую войну на полях сражений за освобождение Польши от фашизма. Думалось только: кто же врал нам о нерушимом братстве по классу, о братстве по оружию советского и польского народов. Ведь по имени столицы Польши был назван и весь военный союз социалистических государств, образованный после второй мировой. А может быть, кому-то жаль сегодня фашистов, разгромленных в полях «над Вислой сонной»? Быть может, мировой фашизм вернулся в некогда братскую (видимо, только на словах) Польшу?!
И такие сюрпризы поджидают нас на каждом шагу, в Интернете, по телевидению и радио, не сходят со страниц прессы и книжной публицистики. Ложь воцарилась в мире. Вопрос только в том, кто лжет с большей страстью и бесстыдством. Причем, к великому сожалению, не выделяется в лучшую сторону и руководство России.
Как раз в эти дни по официальным теле- и радиоканалам прозвучало очередное Послание президента Путина Федеральному Собранию. Как хотелось отдохнуть от вселенской лжи, слушая нашего руководителя. Ведь он умеет говорить правильные слова. Умеет, когда хочет.
И на этот раз правильных и красивых слов было предостаточно. Но и лжи хватало. И главная из них, как всегда, заключалась в полном разрыве слова и дела. И не просто в разрыве – дела в реальности у президента обычно бывают антиподами сказанному. Не стало исключением и послание уходящего 2015 года.
Новым в этом послании было только то, что начал он с международной обстановки. Отдал должное памяти российских военнослужащих, погибших в Сирии, выразил опасение, что рост терроризма в мире способен привести к трагедиям, уносящим тысячи жизней. Еще раз вернулся к понравившемуся ему тезису о необходимости сражаться за Россию за пределами ее рубежей и даже на других континентах, справедливо возмутился действиями западных партнеров, которые «стравили людей и умыли руки», призвал граждан России «защищать наши ценности», не уточнив при этом, чьи они НАШИ? Посожалел президент, что во вторую мировую войну нации не сумели объединиться должным образом для отпора фашизму, и констатировал при этом, что в современных условиях, когда все границы открыты, невозможно победить международный терроризм силами одной страны. Правда, в конце послания он же заявил, что борьбу с терроризмом можем вести только мы сами. Возникает вопрос: так можно или нельзя бороться в одиночку? Или бороться можно, а победить нельзя? Вот тут начинаются и другие вопросы.
Для начала Путин порекомендовал вести борьбу под эгидой ООН. Будто и не знает, горемычный, что в эпоху утверждения на земле мирового фашизма ООН неизбежно теряет и будет терять свои миротворческие возможности. Очень помогла Лига наций в борьбе с фашизмом? Затем он свел все проблемы к Турции с ее спекуляцией ворованной в Сирии и Ираке нефтью. Высказывания по поводу Турции, по обычаю, двойственны. Верно, что она спекулирует нефтью, награбленной бандитами. Но что мы можем этому противопоставить? «Мы не будем бряцать оружием», но они еще пожалеют. Интересно, о чем же они будут жалеть, если мы не будем «бряцать оружием»? Убив наших военнослужащих, они не смогут отделаться помидорами, они не раз пожалеют об этом. Мы знаем, что делать! Всегда-то он знает, что делать, но отчего же не делает? Почему ничего не просчитывается хотя бы на два шага вперед? Почему не практикуются даже элементы системного подхода? Почему всегда происходит остановка на полпути? Ведь это похоже на то, что хирург сначала решил делать операцию, вскрыл больному полость, а потом, наслушавшись советчиков, вдруг бросил пациента умирать на операционном столе на попечение ассистентов и медсестер. Ведь так Путин действовал не раз и во внешней, и во внутренней политике. Вроде замахнулся на некий проект, способный принести пользу стране, как тут же начинает искать пути отхода от него, идет на компромиссы по пожеланиям питерских друзей из товарищества «У озера», отечественных олигархов и их общих зарубежных хозяев. Неужели ничем окончится и сирийский поход российских военных? Но зачем же тогда гибли российские офицеры, в очередной раз поверившие своему чрезмерно «гибкому» верховному главнокомандующему, уже ищущему компромиссы и с Турцией, и с Евросоюзом, и с Украиной, и с мировым фашистским правительством?!
«В Турции – добрый народ», - говорит этот доморощенный знаток истории. Большевистские замашки утверждать, что народы – все хорошие, плохие только империалистические правительства. Помнит Владимир Владимирович, сколько веков и сколько раз воевала еще царская Россия с Турцией? Помнит ли он армянскую резню, устроенную «добрым народом»? Или, может быть, это один Эрдоган с малой группой помощников вырезал армян ровно век назад? Он же с «добрым народом» 13 раз развязывал агрессию против России в предыдущие XX веку два столетия? Лично Эрдоган подло запускал ракету в хвост российскому бомбардировщику или турецкий летчик из числа «доброго народа»? Обожглись же уже раз, свято поверив, что хотя Гитлер с кликой и полон решимости напасть на СССР, но добрый и трудолюбивый немецкий народ не допустит этого, не пойдет воевать с «братьями по классу». Или, может быть, лично Гитлер с Гиммлером растапливали печи в Дахау, загоняли детей в газовые камеры в Бухенвальде, жгли русские, украинские и белорусские деревни и разбивали детские головки об углы зданий?! Не могли же этого делать «добрые немецкие солдаты»! Кстати, я не знаю ни из исторических документов, ни из рассказов очевидцев ни одного случая, чтобы русский «неотесанный грубый» солдат, этакий «варвар в военной форме», разбил бы череп хотя бы одного немецкого ребенка! Хотя уж оснований для праведного гнева у советских воинов, вошедших в Германию на пятый год войны, насмотревшись на зверства «немецких рыцарей» на нашей земле, было куда более, чем достаточно.
Ну а что касается нехороших турецких правителей, то президент страны с населением преимущественно православного толка вдруг обратился к аллаху. Мол, «аллах знает», зачем они это делали, и аллах в наказание лишил разума турецкую верхушку. Похоже, не только турецкую. Наша «верхушка», упорно не желая видеть истинную картину мира, все надеется на дипломатические решения самых острых мировых проблем, на справедливость, на консенсус с западными государствами. Наши лидеры все удивляются двойственности позиции того или иного западного лидера, а тем более его верных холуев типа турецких вождей. А если бы огляделись вокруг, да немножко поразмышляли не только над толщиной собственных кошельков и состоянием банковских счетов своих друзей и покровителей, то давно заметили бы, что компромисс невозможен в принципе. Что цель мирового правительства, пока еще западного, в эпоху утверждения мирового фашизма стать действительно мировым, то есть обладающим полной монополией на власть на земном шаре. Национальных государств быть не должно, бывшие национальные правительства могут рассчитывать лишь на место верных гауляйтеров заокеанских хозяев. Именно мировое правительство будет распределять природные ресурсы и регулировать (в сторону непрерывного уменьшения) численность населения планеты.
В событиях вокруг Сирии поражает сплошная ложь со стороны всех их участников. Безбожно врет Обама, еще с большим бесстыдством и цинизмом – Эрдоган, виляет между дружбой с Эрдоганом и враждой с ним же Асад, похоже, правду (разумеется, свою, бандитскую) говорят только руководители и рядовые боевики ИГИЛа, угрожая, уничтожить весь мир. Запутались и российские лидеры: то они надеются на коалицию со США и их сателлитами, то признают такую коалицию нереальной. То обнимаются с Эрдоганом, то объявляют его подлым предателем, не достойным рукопожатия. То открывают свои границы всем «гастарбайтерам» и международным бандитам, а потом заявляют что при нынешней открытости границ бороться с угрозами нашей стране можно только вдали от ее границ. Набивают всю систему управления страной и ее вооруженными силами полными профанами из числа личных друзей, с их помощью разрушают оборонную промышленность, систему военного образования, снижают донельзя престиж профессиональной воинской службы, разворовывают военный бюджет, а затем столь убогого вида армию бросают воевать в схватках с армиями блока НАТО.
Главная ложь российских руководителей происходит от полной их беспомощности в вопросах системного подхода к управлению страной. Накануне военного столкновения они не удосужились дать себе отчет в том, кто главный враг. Опять какие-то жалкие бандиты-террористы, да еще Турция во главе с неадекватным президентом под руку попалась. Между тем, надо же всегда помнить, что и международные бандиты всех мастей, и такие шавки, как руководство Турции – такая же прислуга мирового правительства, его гауляйтерство, как и многие кремлевские лидеры. Давно уже любому думающему и наблюдающему гражданину мира понятно, что верхушка мировой властной вертикали, борясь за полную монополию власти, за управление и обладание миром, давно стремятся делать это не своими руками. Вот и собрали уголовную власть со всего мира, используя опыт Гитлера, сформировали из них штурмовые отряды. Называют их по-разному – то аль-Кайдой, то ИГИЛом, то талибами, суть дела от названия не меняется. Стравливают их между собой (в основном, в местах скопления полезных ископаемых), разрушают с помощью бандитов национальные государства и берут под свой контроль все, что было у них ценного. Заодно решают общую задачу радикального сокращения населения планеты. Ведь контролируемые ими сунниты и шииты, мусульмане с удовольствием истребляют друг друга. Албанцы молотят сербов и прочих христиан. Западные украинцы убивают своих восточных «братьев» вместе со стариками и детьми. Теперь вот мусульманские полчища, поощряемые «толерантными» американцами, хлынули в Европу, сметая все на своем пути – и население, и материальные ценности, не прося, а требуя обеспечивать их деньгами только потому, что они есть, и они сюда пришли.
А что же Россия? Она давно славится своей бессистемностью, а значит и непоследовательностью. Теперь вот решила объединяться с американцами и НАТО, чтобы вместе разрушать средства достижения монопольной мировой власти, созданные самим Западом. Ну а что, если бороться с терроризмом в одиночку? Тут Путин прав: это невозможно. Только забыл при этом добавить: воевать придется не с несколькими тысячами плохо вооруженных террористов, а со всем блоком НАТО.
И эту задачу можно решить одним авиаполком, не привлекая сухопутных сил?! Поизучали бы опыт вьетнамской войны, почитали записки ветеранов американской армии, убедившихся, что самая мощная авиация бессильна против сухопутных партизанских подразделений противника, легко перемещающихся в пространстве, маневрирующих, укрывающихся в джунглях и других естественных и искусственных укрытиях. Американцы убедились в бесперспективности такой войны, и ведущая мировая держава позорно вывела свои хваленые войска с территории бедных государств Юго-Восточной Азии.
А что будет на Ближнем Востоке? Если все пойдет, как сейчас, ничего хорошего ожидать не приходится. Ну, будут бомбить наши Су-24, пока не кончатся боезапасы. Что-то разрушат, кого-то убьют. Боевики будут перемещаться, не считаясь с государственными границами, уходить и возвращаться вновь. На место убитых будут приходить новые наемники. Их много, и это будет продолжаться, пока не кончатся деньги. А они кончатся нескоро – валюты у мирового правительства хватает. Армия Асада малочисленна и слаба, боевого духа у ней особенно не ощущается. А пока на землю не ступил сапог солдата, победа над захватчиками не достигнута. И придется нашим воинским контингентам с позором выходить, как это было уже в Афганистане. А зачем же тогда гибли наши солдаты и офицеры?! Опять дело будет сделано наполовину, а значит, не сделано вообще. На Украине взяли Крым, но не откликнулись на призыв Донбасса и не присоединили его территорию к России, не обеспечив тем самым сухопутного контакта с Большой Землей ни населения Крыма, ни Черноморского флота. Плоды такого положения крымчане уже пожинают – нет транспортного сообщения России с Крымом, обеспечивающего полуостров первым необходимым, не говоря уж о развитии здесь морского отдыха туристов. Нарушено снабжение полуострова электроэнергией и водой. Пока перебросили энергомост с Кавказа через Керченский пролив, но надежность и безопасность такого снабжения, конечно, сомнительна. Уверенности в будущем тоже никакой. Короче говоря, ситуация складывается, как в операционной, когда хирург вскрыл тело больного, а продолжать передумал. Такая ситуация сейчас и на Украине, и в Сирии.
Можно ли сопротивляться такому ходу событий? Можно! Но, к сожалению, только силовым путем, путем построения альтернативной системы управления, горизонтально интегрированной, и без каких-либо властных вертикалей. Но об этом чуть позже. Пока же, находясь внутри мировой системы с нарастающим в ней фашизмом, Россия пытается играть по ее правилам. В том числе, опираясь в своем управлении массами на манипуляции сознанием путем безудержной лжи. Это касается и внешней политики, и внутренней. Вернемся к Посланию и перейдем ко второй его части – к внутренней политике государства российского.
Х Х Х
Довольно оперативно покончив с внешней политикой и забыв при этом даже упомянуть Украину, президент перешел к делам внутренним. Для начала помянул высказывание Н.М.Карамзина о том, что «кто сам себя не уважает, того не уважают и другие», уважающий себя Владимир Владимирович перешел к внутренней стратегии – экономической и социальной. И не беда, что стратегии этой за 15 лет властвования он так и не выработал. Главное – уважать себя самому. Да и не стоит быть особенно строгим к способностям простого питерского паренька, воспитанного в ленинградской подворотне, дослужившегося до майора КГБ, затем при сомнительных обстоятельствах уволенного из органов. Восстановлен был уже усилиями Собчака, но в звании подполковника. Полковником стал, когда, по планам Ельцина, должен был возглавить ФСБ. (До тех пор этим важнейшим органом руководили в званиях генерала армии и выше).
Ну откуда этому человеку, никогда не руководившему ни производством, ни регионом, ни вооруженными силами, ни наукой, ни культурой и искусством, было иметь стратегию руководства обществом. Мало того, и друзей-то у него при таком прохождении службы достаточно грамотных не было. Это сказалось на последующей кадровой политике президента. Да и самого-то его невесть какие силы на самую верхушку властной вертикали вынесли?! Для подавляющего большинства населения это так и останется тайной, покрытой мраком. Понятно только, что безмозглый алкоголик Ельцин без согласования со своими зарубежными наставниками и хозяевами сам таких вопросов решать не мог. Ясно и то, что для зарубежных ненавистников России приемлемым на таком посту мог быть только человек, на которого имеется очень уж громкий компромат. Поэтому сам разрабатывать стратегию президент не мог да и не хотел. Кто платит, тот и заказывает музыку. Стратегию ставленникам мирового правительства дают со стороны – им остается озвучивать.
Вот и сейчас. Президент в послании добросовестно перечислил все сферы экономической и социальной деятельности. Разумеется, говорил, что «хорошо, когда все хорошо». Но как сделать, чтобы было все хорошо – до этого он не углублялся. Говорил о необходимости выработать у общества доверие к выборам, но каждому школьнику сегодня известно, что выборы, по сути дела, выборами во всем мире не являются. Они давно превратились в состязания по манипуляции общественным сознанием, махинациям с голосами и их подсчетом, в источник доходов для мошенников-пиарщиков всех мастей. Что демократия в принципе своем несовершенна, признавал еще знаменитый поборник этой самой демократии У.Черчилль. Даже если бы голоса подсчитывались предельно честно, еще не факт, что большинство всегда право, а меньшинство – нет. Скорее, наоборот. Ведь гении и вообще таланты всегда в меньшинстве. Да и вопросы собственности никогда не решались голосованием, всегда – силой. И если результаты голосования не удовлетворяют тех, кто обладает силой на данный момент, они тут же «корректируются». (См., например, майданные и прочие революции на Украине, далее везде). Как же обеспечить доверие масс к фиктивным выборам? Как хотя бы обеспечить приличную явку на этот фарс? Ответов нет.
Как нет решений и других проблем, обозначенных в Послании. Какая борьба с коррупцией, если воруют лица, тесно связанные с властями?! Когда укравшие миллиарды продажным и ангажированным «правосудием», не успев попасть в тюрьму, выпускаются на свободу или вообще осуждаются условно? (Например, прославленная команда девиц легкого поведения под руководством А.Сердюкова и Е.Васильевой). Когда власти позаботились в законодательном порядке, чтобы запретить конфискацию наворованных средств. Когда действует мораторий на смертную казнь и для маньяков, убивших десятки людей, и для ворюг, расхитивших всю казну. Пока мораторий действует, все разговоры о борьбе с коррупцией, о наведении порядка в стране – бессмысленны.
А разговоры об экономических вызовах, о сокращении оттока капитала, о разделении труда на десятилетия вперед, о создании конкурентного производства?! Все это хорошо, но как этого добиться? Ведь вся экономика страны в ходе пресловутой «перестройки» и последующих реформ затачивалась ведущими их «реформаторами» в лице партийных «перевертышей», «теневиков» и просто уголовников именно под разграбление страны, вывоз сырья и капиталов. А не под увеличение ее экономической мощи. Что же изменилось сейчас в лучшую сторону? Ровным счетом ничего! Значит, капиталы продолжат уходить из страны, производство без инвестиций сокращаться, и в первую очередь, высокотехнологичное, конкурентоспособное. Будут усугубляться проблемы с наличием квалифицированных кадров.
Говоря о социальной сфере, президент перечислил все ее сферы – и образование, и медицину, и пенсионное обеспечение. Нареканий на эти сферы у населения хватает, и нареканий справедливых. Разрушив лучшую в мире советскую систему образования и подготовки кадров, друзья президента по кооперативу «У озера» типа пресловутого министра образования Фурсенко ничего лучшего не предложили. В результате уровень подготовки кадров во всех отраслях – от машиностроения до медицины – таков, что часто руководителями предприятий на ответственные должности назначают только лиц старше 70 лет, то есть получавших образование в советских вузах. Разрушена система образования на всех уровнях – от школ и ПТУ до вузов. Как собирается президент исправлять положение? Да никак. Он просто не знает никаких способов управления, кроме выделения денежных средств. Да разворуют все выделенные вами средства! Как разворовывали везде – и на олимпийских объектах, и на строительстве космодромов, и на дорожном строительстве, и в пенсионных фондах. Что же изменяется? Опять ничего.
Вообще складывается впечатление, что, даже говоря о социальных вопросах, президент думает больше о предпринимателях, чем о народе. Освобождает их от налогов, от «излишних» проверок надзорными органами. С одной стороны, призывает дать им больше полномочий, не указывая, каких, а с другой стороны, сетует, что возбуждается слишком много уголовных дел по хозяйственным вопросам, мол, только 15 процентов из них оканчивается приговором. А ему непонятно, почему? Просто предприниматели успешно откупаются от известных своей «неподкупностью» правоохранительных органов, включая суды.
Не забыл президент и про экспансию на внешний рынок. Но за счет чего, кроме углеводородов? Ответ на этот вопрос он дал в Послании более чем конкретный: « Если идти вперед – результат будет обязательно». Главное, «идти вперед»! Как тут не вспомнить анекдот: сегодня Россия стоит на краю пропасти, но мы сделаем шаг вперед.
Ставится задача – к 2020 году полностью обеспечить себя продовольствием. Но опять же, каким образом? Президент сетует, что сельскохозяйственные земли используются не по назначению. Сколько же лет мы будем слышать эти сетования? И кто будет решать проблему? Ведь проблема возникла около 20 лет назад, с момента принятия нового Земельного кодекса. Вернее, предупреждения об опасности нецелевого использования земель прозвучали еще в ходе обсуждения кодекса в Верховном Совете (тогда еще в российском парламенте встречались и патриоты). Но предупреждения услышаны большинством не были, кодекс принят и понеслось: земли приобретались по низкой цене как сельскохозяйственные, тут же переводились в категорию «под дачное и жилищное строительство» и перепродавались в разы дороже. Аналогичные метаморфозы происходили и с лесным фондом. Происходили и происходят, и намерений изменить что-то нет.
Тогда на чем же выращивать продовольствие и корма? И тут Владимир Владимирович собирается прибегнуть к единственно известному ему способу управления – выделить деньги. Он предлагает сосредоточить средства на более эффективных хозяйствах. Но много ли их у нас – эффективных? Слышал, что есть некое эффективное подмосковное хозяйство, которое поставляет экологически чистую пищу обитателям Кремля. Но прокормят ли такие эффективные все население страны? Да и вообще Послание пестрит призывами типа «сконцентрировать ресурсы на приоритетных направлениях». При этом не указывается, какие направления приоритетные, а какие – нет, как бы подразумевается, что все направления приоритетны. Тогда откуда же на них на всех средства достать? Опять задача невыполнимая?
Много вопросов возникает и в связи с демографической политикой. Сообщается, что уже 3 года идет естественный прирост населения, правда, пока небольшой. Спрашивается, каким образом он получился? Для какой части населения страны стало доступным жилье по нынешним ценам – порядка 8 миллионов рублей за простую двухкомнатную квартиру? Ведь, чтобы рожать детей, жилье иметь необходимо. На какие деньги собираются массы молодых россиян учить своих новорожденных детей? Где их трудоустраивать? Если положительных ответов на такие вопросы не находится, остается предположить, что рост населения идет за счет миллионов приезжих «гастарбайтеров», привыкших размножаться в любых условиях.
Если у нас нет условий для нормального развития, воспитания, образования и будущего трудоустройства детей, то зачем стимулировать детскую рождаемость путем материнского капитала? Хорошо известно, множество случаев безответственного рождения детей пьяницами-родителями только ради получения различных пособий. Не пора ли прибегнуть к опыту Китая, запрещавшего вследствие перенаселения страны иметь более одного ребенка?
Неубедительно звучат цифры увеличения продолжительности жизни в стране на 5 лет – до 71 года. С чего бы это вдруг? Медицинская помощь все дороже, в фондах обязательного медицинского страхования сплошные приписки и воровство, лекарства – по непомерной для большинства граждан цене. Службу скорой помощи кастрировали, количество участковых врачей сокращается, диспансеризация – далеко не всеобщая, надзор за экологией и продуктами питания неудовлетворителен. Тут бы выжить, а не геронтологией заниматься. Президент похвалил медицину за высокотехнологичные операции, которых, якобы, у нас производится свыше 700 тысяч в год. Но кому они доступны эти высокотехнологичные? Всему населению? Почему же тогда все более или менее известные люди и члены их семей предпочитают лечиться в Израиле, Германии или Франции? Почему 5-й канал телевидения еженедельно собирает средства на лечение того или иного ребенка, обращаясь ко всему населению страны? И нужны-то часто не такие уж запредельные суммы - 1-2 миллиона рублей. Где же тогда наш медицинский бюджет и отечественные высокотехнологичные операции? Или опять враньё?!
Видимо, мы напрасно ждем от российской властной вертикали более совестливого поведения, чем у мировой властной элиты. Страна в лице своих «либералов» и «демократов» выбрала в конце прошлого столетия западный путь развития. Разумеется, места на вершине мировой властной пирамиды отечественным самозванцам не нашлось. Пришлось довольствоваться местом гауляйтеров мирового фашистского правительства. Дальше дело развития страны уперлось не в качества отдельных правителей (как мы любим сравнивать Горбачева и Сталина, Ельцина и Примакова, даже Путина и Медведева, как мы привыкли ждать, что на следующих выборах победит такой-то, и все изменится к лучшему!), а в общие правила политической и общественной жизни на этапе перехода человечества от стадии империализма к стадии фашизма. Поэтому и лгут наши правители не лучше и не хуже их западных, как они привыкли называть, партнеров. На самом деле – хозяев.
Даже основные точки приложения программы лжи одни и те же. Так же уверяют в справедливости избирательной системы, вообще демократии. Еще не совсем научились у Запада, когда нечего сказать в оправдание своих преступных действий по всему земному шару, оправдывать их борьбой за «демократические ценности». Что это такое – никто не знает. Да и знать не может, потому что демократии просто нет и не бывает. Бывает демагогия вокруг этого понятия, которую лидеры мирового фашизма освоили вполне.
Еще одно лживое понятие – верховенство Закона. Закон на словах наделен всеми качествами какого-нибудь языческого бога. Это и понятно, ведь в основе всего законодательства в мире лежит Римское право, разработанное при рабовладельческом строе, когда и в религии первенствовало язычество. Особенно зрима лживость всего, связанного с Законом, в России. Ведь у нас законы писали и пишут «воры в законе», которые захватили власть в начале 90-х. Разумеется, в первую очередь, был установлен мораторий на смертную казнь – это единственное, чего реально боятся люди этой категории. Потом под действие закона попали конфискации награбленного имущества. Действительно, зачем воровать, если потом все награбленное могут конфисковать. Потом пошло «совершенствование» Уголовно-процессуального кодекса с целью максимально затруднить доказательство факта преступления и участие в нем конкретного преступника. Зато превышение мер самообороны доказывается элементарно. Получается, за нападение наказание весьма проблематично, а за самозащиту – неотвратимо. Маньяк, убивший шесть десятков человек, остается жить, а его жертвы неотомщенными. Теперь преступникам жить можно.
Каждый из нас может привести десятки примеров узаконенной лжи на троне в нашей стране. Достаточно вспомнить обещание Чубайса при приватизации вручить каждому обладателю ваучера по две «Волги». Вот уж действительная последовательность автора девиза «Больше наглости!». Сам-то он украл не только по две «Волги» у каждого россиянина, но и все, что попадалось ему по пути при перемещениях между Росимуществом, правительством России, РАО ЕЭС и Роснано. Еще хуже его фальсификация покушения на него, невинного рыжего Толика, со стороны героя спецназа Квачкова. Вот и еще один итог узаконенной политики лжи. Расхититель Чубайс, сердюковские воровки-ведьмы и прочее крупное жулье – на свободе, а патриоты – Квачков, герой афганской войны Хабаров – в тюрьме, а герой чеченской Рохлин – и вовсе в могиле. Очень не безобидна эта правящая ложь!
ТОЛЕРАНТНОСТЬ – ЭТО СМЕРТЬ. СПАСЕНИЕ В ТЕРРОРЕ?
Из постулатов информационной войны, ее средств поражения, есть одно особенно опасное. Его коварство состоит и в том, что, атакуя общество информационно, готовясь к уничтожению физическому, агрессор вроде бы обращается к святым для любого нормального человека чувствам – любви к ближнему, доброты, благородства, сопереживания, готовности прощать покаявшегося… Но горе тому, кто наивно поддастся на такую «пропаганду». На пропаганду ТОЛЕРАНТНОСТИ.
Беспредельная толерантность с уверенностью ведет к гибели любой живой организм, включая человеческий. Любой род, нацию, общество в целом.
Если посмотреть значение этого понятия в разных словарях, вы столкнетесь с огромным разнобоем в его толковании. Диапазон этих толкований простирается от «признака высокой политической культуры» до «средства нынешних властей для борьбы с национальным самосознанием, препятствующим захвату власти инородцами, разграблению ими национального государства, росту преступности на национальной основе…». Неоднозначность толкований толерантности связано с неопределенностью смысла самого понятия. В основе его лежит «терпимость». Терпимость к иному вероисповеданию, другому национальному укладу, образу жизни, правилам поведения, привычкам, культуре и т.д. При этом подчеркивается, что терпимость – это не безразличие, и не терпимость к преступлениям, нарушениям моральных норм, попранию прав человека. И сразу возникают вопросы: а где грань между терпимостью и равнодушием? Или: как можно проявлять на своей земле терпимость к проявлениям чужой религии, морали, этики, устоям, которые не укладываются в нормы твоего собственного народа? Почему русский человек должен «с терпимостью» наблюдать за актами измывательства над женщинами, принятыми в ряде восточных стран? Почему он должен терпеть у себя публичные манифестации геев, лесбиянок, прочих извращенцев, ни в коем случае не одобряемых православной религией или российским укладом семейной жизни? Почему он должен терпеть кровавые жертвоприношения, творимые в массовом порядке мигрантами в дни их религиозных праздников? Мы уж не говорим о бандитизме на национальной почве, о грабежах и изнасилованиях и прочих противоправных действиях. Только почему-то бандиты часто прикрываются от уголовного преследования именно ссылками на необходимость быть толерантными.
Но понятие это распространяется преимущественно на русских. Восточные «интернационалисты» являются в любую страну, как к себе домой. Не просят, а требуют кормить их, а лучше – давать деньги. Громят все, что попадается под руку – от личных автомобилей европейцев до учреждений культуры и государственных учреждений. Захватывают рынки и устанавливают на них свои порядки, как, впрочем, и в европейских общеобразовательных школах. . . Но довольно повторять хронику событий в Европе нынешних дней, связанную с эпохальным «великим переселением» народов с Ближнего Востока и Северной Африки в Центральную Европу. Читатель и сам эту хронику знает из прессы, если удалось миновать лично эти катаклизмы. Остается пожелать европейцам – этим адептам толерантности по всему миру - проявить больше терпимости к гостям с Востока. Ведь сами же за это ратовали. А теперь, как же вас жаль мне, совсем не толерантному.
Вообще-то слово «толерантность» пришло из медицины. Там оно означает такое состояние иммунной системы организма, при котором вторжение чужеродных тел или микроорганизмов не вызывает иммунного ответа – антитела не вырабатываются. Такое состояние иногда вызывается искусственно при пересадке органов или тканей – для предотвращения отторжения чужеродной ткани. Если толерантность наступила самопроизвольно, то это уже тяжелая болезнь, нередко приводящая к гибели человека. То же самое происходит с более сложным общественным организмом при поражении его иммунной системы.
Надо ли доказывать, что этим явлением широко пользуются мировые властные системы, стремящиеся подавить всякое национальное сопротивление вторгающейся в страну извне чуждой народу власти. Тогда и на пропагандистском, и на законодательном уровне покоряемому народу внушается «священный долг» быть толерантными, то есть не сопротивляться агрессору в его попытках насадить свой образ жизни, идеологию, экономику, культуру и т.п. Причем, попытки сопротивляться власти караются более строго, чем убийство (см. нынешние законы РФ об экстремизме). И больше всех, пожалуй, в этом плане достается России? Почему? Да потому, что править ей уже много веков пытаются инородные ей силы. Не будем ходить за примерами во времена Рюриков. Достаточно обратиться в век минувший.
Кто захватывал власть в октябре 1917-го? Много ли там было русских крестьян и рабочих, то есть представителей подавляющего большинства населения страны? Единицы! Зато евреев – подавляющее большинство. Остальные – грузины, менгрелы, армяне, молдаване… То есть нации, далекие от России и по религии, и по образу жизни. Кто был зачинщиком событий 90-х годов? Национальный состав их мало изменился по сравнению с большевиками 17-го. Разве что, напоказ выставляли некоторых русских. Но какие это русские – продажный и тупой, как сибирский валенок Горбачев, алкоголик-интернационалист сомнительного происхождения Ельцин с женой с «чисто русским именем – отчеством» Наиной Иосифовной, автор афоризмов министр-перевертыш Черномырдин, и совсем уж непутевый Путин? Зато истинные организаторы переворота, а точнее посредники между американскими организаторами и российскими предателями, имеют вполне понятные фамилии: Чубайс, Фридман, Кох, Березовский, Гусинский, Абрамович, Собчак, Гайдар, Бурбулис, Лившиц, Ясин, Абрамович… Можно не продолжать?
Понятно, что государство образующий русский народ не мог относиться с симпатией к такой публике, беспрекословно ей подчиняться. А западные мировые хозяева требовали этого от своей «пятой колонны». Тогда и решили новые варяги подстраховаться Законом. Тогда и была усилена ответственность за проявление антисемитизма и прочих – фобий. Тогда и появились статьи по экстремизму, куда при желании можно было подверстать любое проявление патриотизма. Национальный иммунитет под одобрительные возгласы западных наставников истреблялся на корню. Но что представляет собой нация, лишенная иммунитета?
Представьте себе, что русский человек попал в столицу одной из обладающих крепким иммунитетом северокавказских республик. Предположим, решил он продемонстрировать свою индивидуальность и любовь к свободному самовыражению. Накатил для храбрости пол-литра водки, вышел на центральный проспект столицы, полил трехэтажным несколько местных знатных родов и кланов, помянул тем же словом здешние обычаи. Потом добрался до религии данного народа, допустил несколько некорректностей в ее адрес, а затем начал цепляться к прохожим женщинам в паранджах. Как вы думаете, долго ли наслаждался бы своей любовью к свободе на улицах толерантного народа такой гость? Я думаю так же. И кару бы понес куда более тяжелую, чем административный штраф. А ведь граждане «принимающей стороны» на улицах Москвы ведут себя именно так, правда, без водки.
Еще они стреляют в Москве в воздух из своих свадебных кортежей, хамят независимо от возраста и пола собеседника, устанавливают свои порядки, а заодно и цены, на московских рынках, устраивают драки, а то и убийства. И как-то легко уклоняются от наказания. Аналогично - гостящие в Москве среднеазиатские «братья», закавказские любители куража и прочие. Приезжие «интернационалисты» преуспели и на экономическом поприще. Например, армяне захватили в Москве сеть ресторанов, татары и кавказцы заправляют рыночным сектором, ну а евреи, как и положено, банками и прессой.
И вот что интересно. Как-то не в почете у гостей не только проявлять толерантность по отношению к «хозяевам», но и говорить о ней. Не собираются они ни ассимилировать, ни даже просто мирно сосуществовать с местным населением. Не хотят они и соблюдать законы и обычаи принимающей стороны, а навязывают свои, на взгляд европейца, подчас дикие нравы. Но это же не что иное, как агрессия. И агрессия, ширящаяся изо дня в день. Причем под ее напором европейское сообщество подобно не просто организму с ослабленным иммунитетом, а моральному трупу, раздираемому стаей гиен. А ведь не так давно по историческим меркам Европа была лидером планетарной цивилизации, ее силой и оплотом. И вот забыты религиозные и нравственные оплоты, геи и прочие извращенцы попирают институт семьи. Преступники не подвергаются смертной казни, ложь и жадность превалируют надо всем.
Если бы мне довелось формулировать законы международного права, я бы приравнял приверженность идее толерантности измене Родине со всеми вытекающими из этого последствиями. Вы спросите: но где граница между терпимостью и сознательной работой по уничтожению своей страны? Мне представляется, ответить на этот вопрос поможет простой образ. Представьте, что вы возвращаетесь в собственную квартиру, в свою семью. Станете ли вы держать дверь открытой для воров, сексуальных извращенцев, наркоманов, маньяков, педофилов? Будете ли пропагандировать толерантность к ним? Ответ ясен.
Но вот вы вышли на лестничную площадку. В вашем подъезде проживают и пьяницы, и судимые, и заразные больные, и религиозные сектанты и даже лесбиянки. Является ли это основанием, чтобы изгонять их из подъезда, где он законно проживают? Разумеется, нет. Но к себе в квартиру вы вправе их не допускать. Читатель может сам продолжить цепочку рассуждений до уровня вашей улицы, района, города, страны, человечества в целом.
На планете живут люди разных рас и наций, вероисповеданий и гражданства. Существуют разные формы «семьи, частной собственности и государства», о чем подробно рассказал в своей одноименной работе еще Фридрих Энгельс. Имеются различия в общественной нравственности и морали, в историях наций, в языке, культуре и искусстве. Так что же теперь? Воевать из-за всех этих различий, убеждая оппонентов в монопольности собственной правоты? Так человечество при нынешних вооружениях не просуществует и нескольких десятилетий. Да и в древние времена хорошо известно, к чему приводила увлекшихся завоевателей непомерная тяга к «миссионерской деятельности» по продвижению своей идеологии.
Достаточно вспомнить древний Египет, древнюю Элладу, древний Рим и Карфаген, татаро-монгольское нашествие, наполеоновский поход по Европе, османские наскоки на Балканы и севернее, гитлеровский «дранг нах остен», мировую революцию… Где сейчас все эти некогда непобедимые империи? А на очереди мировое правительство со столицей в США, строители нового халифата – современные «джихадисты» и прочие строители нового мирового порядка, разумеется, под их руководством. Ведь логику завоевателей, единую на все времена, убедительно показал Карел Чапек в своем апокрифе «Александр Македонский». Главный герой отчитывается в нем перед своим учителем Аристотелем в помыслах и стремлениях. А они примитивно просты: захватил завоеватель мирового масштаба государство, которое ему, по его же подозрениям, угрожало, - и сразу стал граничить с новыми соседями, которые тоже, по мнению Македонского и его последователей, угрожают его безопасности и входят в зону его интересов. Таким образом, завоевательный поход продолжается бесконечно, пока не рухнет вся новая мировая империя. А она рухнет обязательно, не выдержав разрастающихся в геометрической прогрессии «национальных интересов» и угроз потенциальных противников. Так что, если нашему поколению российских людей и не суждено жить при коммунизме, как нам обещали «миссионеры марксизма», то уж конец США лицезреть многим из нас еще придется.
Таким образом, ТОЛЕРАНТНОСТЬ, в том смысле, который вкладывают в нее нынешние ее адепты, – величайший информационный обман человечества, провоцирующий его разложение и гибель. Это ложное понятие равноценно для народа по своей коварной сути таким понятиям, ка ДЕМОКРАТИЯ или СВОБОДА. Европейские народы уже вовсю пожинают плоды своей доверчивости, а это только начало. Пришельцы с юга и с востока отнюдь не собираются быть толерантными. А потому им суждено стать завоевателям и постичь все то, что обычно постигают завоеватели.
Не меньшую «обманку» для народов представляет такое понятие как ТЕРРОР. У этого слова тоже нет определенного и всеми принятого однозначно семантического смысла. Наверное, именно поэтому применяют его, кому как понравится. Понятно одно: происходит понятие от слов «страх, ужас». Следовательно, означает оно «запугивание». Но кого запугивают? Взорвал шахид пояс и себя вместе с ним в толпе людей в московском метро. Жертв масса, но кого запугал такой террорист? Детей дошкольного возраста, теток с рынка, уже давно ничего не понимающих бабушек, бомжей и инвалидов? Другие в метро не ездят. Пусть они и испугались или вовсе погибли – что от них зависит? Что они решают? Может быть, террористы не довольны каким-то решением или действием властей данной страны. Но, повторюсь, они и их родственники в метро не ездят. Возможно, террористы полагают, что властителям жаль своего народа? В этом они глубоко заблуждаются.
Запугивать имело бы смысл тех, от кого что-нибудь зависит. Вспомните наших террористов конца XIX века – народовольцев и более поздних «профессиональных революционеров». Конечно, от их бомб могли пострадать и иногда страдали случайные прохожие. Но они никогда не были их целями, видимо, их террористы считали неизбежными издержками своей нелегкой профессии. Но главной и единственной целью «бомбистов» были министры (включая премьер-министра П.Столыпина), губернаторы, крупные полицеймейстеры – все, кто, по мнению «революционеров», были в чем-то виноваты перед народом. И действительно, жертвы террора народовольцев и их последователей что-то решали, что-то делали, на что-то имели право. А что могли решать роженицы в роддоме Буденновска, дети и учителя в школе Беслана или зрители мюзикла в «Норд-осте»? Много ли среди сотен жертв этих терактов было активных политических деятелей, обладающих реальной властью?
Можно по-разному относиться к тому или иному виду террора. Но русские террористы конца XIX – начала XX века выглядели куда более логичными, а их действия – мотивированными, чем у современных международных террористов.
Нынешние профессиональные убийцы имеют современное вооружение, средства связи, разведку и контрразведку, средства информационного воздействия на массы, они легко перемещаются по всему миру, уходят в подполье, вербуют новую агентуру. В их руках оказалось оружие массового поражения – химическое и биологическое. Но на кого направлена вся эта коварная мощь? На непричастных к войне и политике обычных граждан.
Собственно говоря, то же самое происходит и в обычной (не террористической) войне. Разжигают конфликты, финансируют их, получают от них экономическую и геополитическую выгоду одни – верхушка властных пирамид, а гибнут за интересы этой самой верхушки совсем другие – рядовые граждане. Но как их заставить отдавать самое дорогое – собственную жизнь за чужие интересы?! О, этому мировая «элита» к моменту торжества на планете фашизма научилась в совершенстве!
В ход идут «долги»! Нет, не обычные денежные, а «священный долг», «конституционный долг», «патриотический долг», «интернациональный долг». Список этих понятий, средств одурачивания зомбированных масс, можно продолжать. Получается, что едва человек родился, как он уже опутан системой долгов. Понятно, что никаких документов на этот счет грудной малыш не подписывал, но он «должник» уже по самому факту своего рождения и по географическому месту появления на свет. Для начала еще в роддоме, повинуюсь гражданскому долгу, он должен подставить все места своего тельца для медицинских прививок. Частенько врачи сделают это с вакцинами повышенной вирулентности, и будущий гражданин будет мучиться от привитого ему БЦЖита всю жизнь.
Потом в яслях, детсадах, школе ребенок ДОЛЖЕН слушаться воспитателей и учителей, сидеть тихо, есть, что тебе подадут, прилежно учиться и готовиться к труду и защите родины. А сразу после школы начинаются и эти реальные «труд и оборона». Не будем сейчас говорить о «долге» работать сверх всяких норм, когда прикажут, безропотно выходить на субботники. Демонстрируя свою приверженность бескорыстному труду. Речь здесь о делах военных.
Вспомним хотя бы войны прошедшего века. Некий больной на голову сербский студент стреляет по своей дури в некую особу царской фамилии, и развязывается первая мировая война. Гибнут миллионы людей по всему миру, людей, не знавших ни Гаврила Принципа, ни даже уложенного им эрц-герцога. Понятно, что истинными причинами войны были другие проблемы экономического и геополитического характера, но повод для развязывания гигантской битвы назывался именно такой. Четыре года рядовые граждане обеих коалиций клали свои головы на алтари отечеств в окопах сражений, а правящие верхушки получали миллиарды от военных заказов, территориальные приращения, а по окончанию войны – контрибуции. Простым же гражданам всех стран результатом этих побед были только похоронки на отцов, мужей и братьев.
Для России война не окончилась еще на четыре года. Верные заветам международного афериста по кличке Ленин, большевики перевели войну империалистическую в войну гражданскую. За что теперь на полях России ее патриоты с обеих сторон убивали своих братьев (нередко и по крови)? За то, чтобы и в ходе войны и по ее окончанию подвергнуться грабежам продотрядов, а потом без перерыва быть раскулаченными и репрессированными в ходе коллективизации? Стоит ли вспоминать участие интернациональных бригад и советских добровольцев в боях в Испании. Что они там искали и что нашли? А война с Финляндией?! Легко ли было убедить курского крестьянина, обладающего здравым смыслом в том, что его долг ценой своей жизни отодвигать границы с бывшей российской провинцией, которой большевиками «дарована» независимость, от какого-то далекого Выборга?! Да еще с такими потерями.
Ну а о второй мировой и говорить нечего! Некий сумасшедший и насквозь больной неудавшийся художник и отставной ефрейтор порешил, что его немецкий народ – «народ исключительный» (сравните с нынешней фразеологией Б.Обамы), и что ему, мол, не хватает жизненного пространства. А посему «дранг нах остен» и «нах вест» тоже, и завоюем эти земли, если даже для этого придется уничтожить все остальное население земли. Немцы получили эти земли. В виде бесчисленных могил по всей Европе и частично по Северной Африке. За собой они прихватили десятки миллионов граждан других стран. И что на выходе? За океаном американский бизнес баснословно нажился на военных заказах, в Европе повсеместные руины. И только Россия по своей давней привычке гонит на запад эшелоны с продовольствием и стройматериалами для спасения семей вчерашних грабителей и убийц. Опять толерантность?!
При всем том, вторая мировая имеет радикальные отличия от всех предыдущих войн. Во-первых, она впервые так отчетливо продемонстрировала истинное лицо обволакивающего планету фашизма. А во-вторых, здесь впервые в новейшей истории были с предельной жесткостью наказаны вожди и поджигатели конфликта. Имею в виду Нюрнбергский процесс и его приговоры гитлеровской верхушке. Но истинные вдохновители фашизма и на этот раз ловко укрылись за океаном, уйдя от ответственности перед человечеством. Наверное, по этой причине, едва окончилась Потсдамская конференция победителей, как заокеанское «мировое правительство» начало экстренно готовиться к очередной мировой войне. С учетом возросшей силы СССР он сочло необходимым накануне войны летальной провести «третью мировую» в форме информационной войны. Последнюю они выиграли, потому что мы ее попросту проспали.
Удастся ли им осуществить свои замыслы в ходе Четвертой мировой войны – увидим. Ждать, судя по всему, осталось недолго. Но результат зависит от того, сумеем ли мы направить терроризм по его прямому назначению. Крамольнейшая мысль: СПАСЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА В ТЕРРОРИЗМЕ. Но терроризме, прицельно направленном против врагов человечества. А пока…
САТАНА ТАМ ПРАВИТ БАЛ
Кому не хотелось бы взглянуть в будущее, хоть одним глазком посмотреть, что станется с твоей страной, твоими потомками, миром в целом через десять, сто, триста лет?! Но не все обладают даром прозорливости, ясновидения, пророчества. Не всем дано умение анализировать состояние общества и делать надежный прогноз его развития. А потому даже самые убежденные скептики частенько тайком скупают газеты с гороскопами и предсказаниями астрологов, а то и целые книги пророчеств. Всем известны катрены Нострадамуса, пророчества монаха Авеля, более поздние предсказания американского предсказателя Кейнси и более близкие к нам по времени прогнозы Матроны Московской или болгарской провидицы Ванги. Все они предвещают большой будущее России, ее духовное лидерство в мире. Но есть целый пласт малоизвестных пророчеств русских публицистов и мыслителей. Они долго были закрыты от внимания массового читателя по одной простой причине – уж больно сильно отличалось их мировоззрение от «монополистической» марксистской идеологии.
Одним из наиболее интересных прорицателей времен начала прошлого века был известный в ту пору русский писатель, драматург и публицист Михаил Петрович Арцыбашев (1878 – 1927 год). Его пророчества отличала не только глубина проникновения в идущие в обществе процессы, но и конкретность, ясность, которых обычно прорицатели по понятным причинам стремятся избегать. Впрочем, судите сами. Возьмем написанное им в 1919 году эссе «Под солнцем».
В главе «Сгоревшая рукопись» речь идет и ведется от имени группы людей, поднявших мировую социальную революцию и на каком-то этапе ее оказавшихся в изоляции на острове. Они только что ликовали по поводу полученного из Англии радиосообщения о победе кровопролитного восстания в Лондоне, уповали на то, что не будет забыт и их вклад в общемировое дело революции. И вот: «Почти сто лет тому назад, когда великая русская революция погибла, благодаря оппортунизму своих вождей, позорно пошедших на уступки мировому капиталу, мир охватила свирепая и беспощадная реакция. Начало положила Италия, которая передала власть в руки самых черных реакционеров». Напомню, что строки эти писались в 1919 году, когда не было еще и в помине оппортунистов типа Хрущева, Андропова, Горбачева и Ельцина. Когда фашизм еще не приходил к власти в Италии, а в Германии не начинал свое вызревание в инкубаторах мюнхенских пивных. Но репрессии против коммунистов уже были автором обозначены. «Это было ужасное время. Когда казалось, что заря свободы, уже загоревшаяся на Востоке, уже померкла навсегда.
Но идея оставалась живой, росли ряды мировой партии коммунистов, «Восстал наконец могучий, охваченный энтузиазмом пролетариат всего мира… Одну за другой страны Европы охватила революционная волна, все сметая на своем пути… Наконец, рухнул, покрывая всю землю обломками самый страшный трон – кровавый трон капитала».
Но далее все пошло не как хотелось. Буржуазия защищалась, как зверь. Чем культурнее была буржуазия, тем организованнее ее сопротивление. Мощный отпор дала буржуазия Германии, каждую пядь своих позиций отстаивала английская буржуазия. «Но когда на сцену выступила Америка, вся предыдущая бойня померкла перед тем ужасом, который внесла в борьбу эта с ног до головы вооруженная железная земля. (Вспомним, что писал это Арцыбашев, когда Америка еще не являлась общепризнанным мировым лидером). «Тщетно наши вожди старались наладить строительство новой жизни… Весь мир превратился в арену кровавой войны».
И вдруг: «Когда орды чернокожих, организованных на деньги американских миллиардеров и руководимых реакционным офицерством всех национальностей, хлынули в Европу, остатки федеративной армии рассеялись перед их свирепым напором». Дальше идут картины всеобщей разрухи… И ведь это писалось за сто лет до массовой миграции жителей Ближнего Востока и Северной Африки в Европу! На фоне общей разрухи поначалу рядовые труженики пытались работать, надеясь, что все как-то само собой образуется. Но в руководстве стран Европы «Шел вечный партийный разлад и отдельные части нашей армии, забывая об общем враге, сражались между собою». Как тут не подумать о происках Эрдогана, если только он в душе не причисляет себя со своими мечтами о возрождении Османской империи именно к силам нашествия на Европу? Или не посожалеть о разногласиях с возглавляемой американцами коалиции борцов (или якобы борцов) с исламским государством.
Далее картины разрушения культурных ценностей, промышленности, транспорта. Среди защитников европейских ценностей образовались враждующие между собой армии, которые носили названия красных, синих, зеленых, белых, желтых. « Из их числа большая половина состояла из социалистических партий. Они равно называли себя социалистами, и все истребляли друг друга, как лютых врагов, хотя все это были те же рабочие и крестьяне». Дальше, совсем как в горьковских «Врагах» идет картина разграбления низами общества буржуазии, а когда они не сумели воспользоваться награбленным, принялись грабить друг друга. «Ужасную роль играло крестьянство всех стран, эти жадные и тупые собственники, которые жаждали одного: чтобы им дали спокойно переварить захваченное».
«При таком хаосе… южанам ничего не стоило бы уничтожить нас всех, свести на нет все революционные завоевания и водрузить над окровавленным миром то же старое знамя капитала. Но они сами разлагались с непостижимой быстротой.
Черные войска под командой палача Джемса сейчас же превратились в нестройные банды грабителей и мародеров, как только ворвались в улицы европейских городов». Далее идет картина разграбления несметных богатств тысячелетней европейской культуры, страсть грабителей к белым женщинам, к разграблению винных заводов. Все это сдабривалось демагогией анархистов. Затем зулусские стрелки убивают своего вождя Джемса, провозгласившего себя диктатором Европы, и продолжают разграбление континента. «В это время, наконец, исполнилось то, о чем уже столько столетий твердили вдумчивые люди: желтая опасность, которая спала перед могущественной Европой, проснулась от дыма пожаров и грома разрушений. Неисчислимые толпы китайцев хлынули в несчастную Россию, заливая ее кровью». Все это вызвало полную разруху, всеобщее одичание, голод, эпидемии, повальные грабежи. Весь мир лежит в развалинах.
Вот такую кошмарную картину описал сто лет назад русский писатель и публицист Михаил Арцыбашев. И что особенно ужасно, через столетие его прогнозы, еще лет двадцать назад представлявшиеся дикими фантазиями, реализуются с поразительной точностью. Многое уже было. И крах идей о мировой революции из-за раскола в коммунистическом движении, когда его вожди вместо совместного поиска лучших путей коммунистического созидания затеяли междоусобную борьбу за монополию на истину. Именно лидеры марксистского толка первыми ударились в оппортунизм, превратив Коммунистический интернационал в сборище враждующих между собой «ревизионистов», «догматиков», «еврокоммунистов», социалистов разных толков. Первыми поражение потерпели первопроходцы в деле строительства нового общества – россияне.
Немножко обманулся Арцыбашев, как и российские большевики, в перспективах разрастания революции в наиболее развитых странах капитала. Недоучли, видимо, того обстоятельства, что за пятьсот лет развития капитализма на Западе его лидеры научились управлять массами, сбивать накал революционных настроений, вовремя сманеврировать, что-то посулить, что-то подбросить в кошельки рабочих, но не дать разразиться пожару. Как мы помним, да и сам Арцыбашев был этому свидетелем, немножко пошумел пролетариат и флот потерпевшей обидное поражение в первой мировой войне Германии, были какие-то выступления в Венгрии. После второй мировой сделали попытку мирным путем прийти к власти коммунисты Франции и Италии, а потом революционные события шли либо в малых странах типа Португалии, либо в странах «третьего мира» Азии, Латинской Америки и даже Африки. Дружно подались в социалистический лагерь малые государства Восточной Европы. Но это после того, как туда входили советские войска.
Короче говоря, после поражения коммунистической идеи в Советском Союзе она тихо сошла на нет и в остальных социалистических (или считавших себя таковыми) странах. Волна революций на запад не двинулась, восстаний в Париже и Лондоне не произошло, военного вмешательства США в Европе не потребовалось. Зато финансирование движения ИГИЛ со стороны США, развязывание якобы религиозных войн на других континентах, нашествие азиатов и африканцев на Европу, грабеж и разрушение культурных и материальных ценностей – все это идет в полном соответствии с предсказаниями Арцыбашева. Сейчас вряд ли имеет смысл перечислять хронику нашествия. Все очень свежо в памяти современников, все нарастает на наших глазах – достаточно включить телевизор или пробежать взглядом по строкам новостей и комментариев в Интернете.
Хотелось бы обратить внимание на отдельные факты. История последних лет убедительно показывает, что США дальше всех продвинулись в утверждении на земле фашизма. Если раньше верхушки властных вертикалей заставляли проливать кровь за свои узкие интересы низы своих стран, своих граждан, то ныне американцы очень успешно решают эти проблемы, используя в качестве пушечного мяса граждан других стран, других вероисповеданий и даже других рас. Требования к ним просты: они должны страстно любить деньги, не жалея жизни для их добычи, быть предельно тупыми и беспредельно жестокими. К сожалению, такого отребья на земле предостаточно. Они рядятся в любые одежды – от китайских хунвэйбинов и советских чекистов времен репрессий до гитлеровских штурмовых отрядов, афганских душманов, арабских игиловцев и турецких «серых волков». Эти одежды они легко сменяют, оставляя нерушимым одно – свою «священную» любовь к деньгам. Причем классическая схема «деньги-власть-деньги» для них не актуальна. Что делать со властью, они не представляют, созидание – это не для них. У них другая схема – «убийство-деньги-убийство». История показывает, что наниматели с наемниками не церемонятся. Их цепочка обрывается, лишь только они совершат свое главное убийство и станут не нужны в качестве серийных киллеров. После этого, если они и выживут в боях, их все равно убьют. Свидетели преступлений режимов никому не нужны. Такова логика фашистского «бизнеса».
И еще об одном. В развернутом прогнозе Арцыбашева практически нет реальных действующих лиц или даже намеков на них (кроме мистического диктатора Европы Джемса). И, тем не менее, события развиваются в четкой последовательности в соответствии с прогнозом. Получается, что не столь важно, кто оказывался у власти. Был ли в Германии Гитлер или стал бы какой-нибудь Гесс. Правил ли в СССР Сталин или победил бы в борьбе за власть Троцкий. Пришел к руководству партией предатель Хрущев или продолжили дело верные соратники Сталина. Выискали бы враги России Горбачева и Ельцина или нет. Назвал Ельцин своим преемником Путина или сделал бы таковым Чубайса. Кто победил на последних президентских выборах в США, и захватил ли власть в Турции Эрдоган, а на Украине Порошенко. Независимо от всего этого история пошла бы намеченным для нее путем, и конкретные личности влияли бы на нее лишь относительно. Тогда по каким же законам развивается история? Не по тем ли, по которым правит бал сатана?
Признаки торжествующего сатанизма на земле сегодня долго искать не приходится. Достаточно в любой момент включить телевизор на любой канал, и на вас немедленно широким потоком обрушатся свидетельства повального идиотизма высказывания и действий людей по всему земному шару. Причем идиотизм этот не имеет ни границ, ни возрастов. Его деяния свершаются и в обычной семье, и на высшем международном уровне. Его формы схожи независимо от социально-политического строя и проявляются во всех сферах жизни народов. Я не говорю о технических приемах влияния на рассудок граждан – разной навязчивой рекламе, продвигающей никому не нужные и даже вредные товары, о дисгармоничной музыке, забивающей всякие тексты, о пресловутом 25-м кадре и прочих давно набивших оскомину приемах.
Я говорю о содержательности телепередач. Вот добрый многодетный папа, находясь в «здравом уме» убивает шестерых своих детей, их мать и свою мать в придачу. Мотивов преступления нет. Вот такая же многодетная мать с кротким взглядом двумя ударами кулаком в живот убивает годовалую дочь и регулярно избивает другую. Вот пьяные отморозки для куража на бешеной скорости разбрасывают легковые автомобили по Кутузовскому проспекту и каким-то образом благополучно уходят от ответственности. Мальчик-мажор, сын миллиардера, обучавшийся за рубежом, находящийся в полном восторге от себя любимого, убивает собственную мать за то, что, по его мнению, родители ему чего-то недодали. И это в девятнадцать лет при доходе в 55 тысяч долларов в месяц. Подобная бытовая хроника, усиленная кадрами вымышленных художественных сериалов, просто залила экраны телевизоров. Можно подумать, кроме уголовщины и умственных расстройств в стране ничего не происходит.
Не лучше дела и в «цивилизованных» странах Запада. Вот Брейвик с ухмылкой убивает несколько десятков детей в тихой Норвегии. Детские трупы, а убийца с той же ухмылочкой расхаживает по комфортабельной тюрьме. В США недели не проходит, чтобы какой-нибудь примат с гранатой в человеческом обличье не заскочил в школу и не перестрелял первых попавшихся учеников и учителей. А уж издевательствам над детьми представителей «исключительного народа» в «самой цивилизованной стране» и счета нет. Видимо, собственных садомазохистов цивилизованным американцам и европейцам недостаточно, и они под флагом толерантности пригласили к себе сотни тысяч и миллионы выходцев из Африки, Азии, Латинской Америки. И почему-то удивились «продвинутые цивилизаторы», когда их гости стали поджигать хозяйские машины, дома, грабить магазины, избивать и насиловать женщин.
Ну ладно, это все, как говорится, бытовой уровень. Возьмем повыше. «Воруют все!» Особенно близок этот лозунг отечественным чиновникам, депутатам, губернаторам, министрам. Конечно, в мировой практике это явление не новое, но вот уровень безнаказанности у нас поистине уникален. У нас в тюрьму попадают мелкие хулиганы, за мелкое воровство (как нередко оказывается, позже установленное ошибочно) доводят до смерти пенсионерок в универсамах. Сажают в тюрьмы истинных патриотов Отечества, доказавших это в реальных боях с бандитами, по статье за экстремизм (что понимается под этим определением - не знают толком ни судьи, ни присяжные, а потому сажают всех, кого ни укажут власти). Зато тех, кто разграбил богатейшую в мире страну, растаскивает и сегодня миллиардами – уголовная ответственность не касается. Расхитители миллиардов сначала выпускаются за границу, где их нередко убивают уже тамошние бандиты (страх потеряли), и только потом начинается видимость преследования. Вспомним Березовского, Гусинского, Полонского, Ходорковского, проворавшегося в доску и сбежавшего с казенными миллиардами за рубеж бывшего министра финансов Московской области Алексея Кузнецова, министра сельского хозяйства из числа кардиологов по образованию, сбежавшую во Францию подозреваемую в подобных же грехах Елену Скрынник… Что интересно, начиная от уровня губернаторов и выше, в нашем «правовом государстве» за воровство, как правило, не преследуют. Бывают единичные исключения, когда вор либо не из «правящей команды», как периферийные губернаторы сахалинский А.Хорошавин или из Коми В.Гайзер, либо совсем уж «не по понятиям» действует вроде М.Ходорковского. Правда, не совсем по понятиям вел себя и Ю.Лужков, вследствие чего и получил «утерю доверия», но был помилован – уровень главы Москвы больно высок, да и при следствии наговорить лишнего может.
А «своих Путин никогда не сдает». Для того ли он спасал от генпрокуратуры А.Собчака?! Правда, потом как-то таинственно ушел из жизни бывший ленинградский глава – не приглянулся, видимо. А так настоящие «свои», укравшие миллиарды Сердюков с компанией, Чубайс, тоже с компанией, и вся питерская братва, как видите, ходит на свободе, получает новые денежные должности и вертко уклоняется от преследований по закону.
Вообще с Законом отношения у братвы, пораженной сатанизмом, своеобразные. Когда нужно прикрыть свои неблаговидные деяния буквой закона, правящая верхушка изображает отношение к нему, как к некой святыне, спущенной нам с Небес. Как будто кто-нибудь у нас не знает, что писала Конституцию и вытекающие из нее законы ельцинская братия, не отерев с рук крови после октября 1993 года. Писали они законы «под себя» и под диктовку зарубежных хозяев. Потому-то из них оказались исключенными наиболее страшные для уголовников положения – смертная казнь, конфискация наворованного имущества. Зато вовсю правился уголовно-процессуальный кодекс в сторону затруднения действий правоохранительных органов при ведении следствия, задержания преступников, судебных процедур и исполнения наказаний. В результате сегодня гораздо легче привлечь к уголовной ответственности оперативника, применившего оружие в схватке с вооруженным бандитом для защиты жизни собственной или окружающих, чем наказать по заслугам серийного убийцу, насильника или педофила. То же самое можно сказать о законах, касающихся превышения мер самообороны жертвы нападения.
Вот так и получается: погорячившийся защитник граждан или жертва нападения сидят в тюрьме. А серийный убийца типа Чикатилло или Пичужкина улыбается нам с экрана телевизора и дожидается условно-досрочного освобождения. Да уж! Такие законы мог придумать только сатана или его земные прислужники из числа коррумпированной насквозь верхушки власти.
Вообще сатана действует с присущей ему напористостью и коварством. Потому-то в обществе скопилась такая масса вопросов, на которые нет ответа. Почему, например, у государства хватает денег на организацию многомиллиардных олимпиад или футбольных чемпионатов, но не хватает миллиона рублей на лечение тяжелобольного ребенка, о чем каждый четверг сообщает 5-й канал телевидения?! Почему сельский врач, труженик сельского хозяйства, «оборонщик», ученый перебивается на зарплату тысяч в двадцать рублей в месяц, а эстрадные безголосые кривляющиеся шуты, заслуги которых только в порче художественного вкуса зрителей, скупают особняки по всему миру? На каком основании иностранному тренеру, провалившему российский футбол, выплачиваются многомиллионный гонорар? Что за толпы бездельников и за чей счет шляются по всему миру за футбольной командой, вся задача которой, усилиями одиннадцати игроков протолкнуть кожаный шар между штангами ворот? Почему игроки этой несчастной группки любителей погонять мяч получают миллионные заработки? Почему в нашей стране спорт из средства укрепления здоровья масс превратился в арену допингов, соревнования химиков-фармацевтов, торговли людьми, их насилия и международных финансовых махинаций? Кому нужен такой спорт? Знает ли большинство граждан страны имена конструкторов, создавших лучшее в мире оружие, медиков, разработавших впервые в мире технологии уникальных операций, просто передовиков производства? Почему у нас тех, кто нас кормит, одевает, просвещает, обустраивает, лечит, обеспечивает нашу безопасность, знают немногие, а кривляющихся скоморохов или лихих уголовников знает каждый школьник? Почему вообще у нас очень скромная зарплата у тех, кто жизненно нужен обществу, и дикие доходы у воров, чиновников, политических аферистов – у всех, кто народ грабит?! Или у нас на смену государству рабочих и крестьян пришло государство врагов народа?!
Именно так. И не только у нас, а во всем мире. Попробуйте апеллировать ко власть имущим, например с вопросом, почему врачи и фармацевты у нас не лечат, а вытягивают деньги из пациентов? Почему людям не хватает средств на жизненно важные лекарства? Почему система здравоохранения реформируется таким образом, что все чаще скорая помощь не доходит до больного? Кто ответит за необоснованную гибель людей? Почему собирают деньги на капитальный ремонт зданий у пенсионеров, которые явно не доживут до этого ремонта? Пишите – и вы получите либо многословные ни о чем не говорящие отписки, либо письмо будет направлено тому, на кого вы жалуетесь, либо вообще ничего не ответят. Но будьте уверены, что в душе над вами посмеются: Ну как вы не понимаете, что задача, поставленная мировым правительством, состоит во всемерном сокращении населения земли. Остаться должно полмиллиарда человек на всем земном шаре, а сейчас более 7 миллиардов.
С таким же успехом вы можете спросить Обаму, по какому праву Америка бомбила Югославию, а потом Афганистан или госпитали организации «Врачи без границ» в Сирии. Можете допытываться у Эрдогана, зачем он давал команду сбить российский самолет. Допытывайтесь у Путина, зачем введены авиационные подразделения в Сирию без прикрытия наземными войсками, без сопровождения истребителями или прикрытия наземными системами ПВО? Почему прикрытие было организовано лишь после гибели наших людей? И вообще, что будут делать наши войска, когда разбомбят все обнаруженные объекты ИГИЛ? Ведь победа осуществляется только, когда на территорию побежденного вступают сухопутные силы, иначе враг вернется из мест временного укрытия. Спросите нашего же президента, почему был присоединен Крым и удовлетворена просьба населения полуострова, но не сделано того же с юго-востоком Украины. В результате население полуострова и Черноморский флот оказались оторванными от всех сухопутных путей обеспечения, торговли и т.д.?
Ответы на все подобные вопросы мы не получим никогда. И причина в том, что США, Евросоюз, Турция, ИГИЛ, Украина, современная Россия – не враги и союзники, а подсистемы единой мировой системы, выстроенной по схеме властной вертикали с центром в США. Все подчинены верхушке этой системы и только по расписанным ролям играют сатанинский театр абсурда. Подумайте, в самом деле, могла ли появиться ИГИЛ без финансирования США? Каким образом украинское, якобы националистическое, правительство возглавляют исключительно люди не украинской национальности, зато все они тесно связаны со США. Долго ли продержался бы Эрдоган без поддержки того же мирового правительства или давно бы уж повторил путь на эшафот, пройденный Хусейном? Как абсолютно жалкие люди вроде Горбачева, Ельцина и их креатур смогли захватить власть в великой некогда державе, не имея в голове никакой стратегии, никакого опыта и никаких талантов, кроме таланта лгать и изворачиваться?
Надо твердо помнить, что все названные выше силы действуют во имя одной цели по единой программе. Их общая цель – полная монополизация власти, а, следовательно, и всех богатств земли, осуществляемая единым мировым правительством. Эта власть ставит перед собой задачу тотального уничтожения населения земли путем сталкивания наций, войн между ними, внедрения продовольствия на базе генно модифицированных организмов, организаций эпидемий избирательного действия, экологических диверсий и элементарного голода. Оставшееся население должно, по их замыслу, представлять собой аморфное образование без границ, наций, разделения вероисповеданий, с одним языком, без семьи и даже пола. Отсюда такая оголтелая пропаганда бесплодных однополых браков, агрессивность по отношению к семейной нравственности, наркотизация населения.
Данную социальную стратегию осуществляют все стороны нынешнего мироустройства с легким различиями, учитывающими реально пока существующие национальные различия. И при всех сменах наемных президентов, канцлеров и прочих лишенных собственной воли управляющих данная стратегия будет развиваться. Человечество продолжит мерзкий марш к фашизму по указанным выше направлениям. Изменить якобы демократическим путем что-либо в этой стратегии заведомо не удастся, во всяком случае, в рамках существующей мировой системы. Что же делать – смириться и ждать конца света?
ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ?
В самом деле, выбор у нас небольшой. Либо усиленно пытаться вписаться в существующую мировую систему, либо противопоставить себя ей, как уже делали большевики, и не только они. В первом случае маневра для России не существует. Кто рассчитывает попасть в «золотой миллиард», а тем паче в более узкую общность нынешней мировой системы, тот предельно наивен или просто психически не здоров. Не для того мировая «элита» монополизировала капитал, выстраивала всемирную властную вертикаль, чтобы пустить на ее вершину кого-то со стороны. Тем более с такими руководителями, как у нас, лишенными всякого опыта руководства экономикой и вообще государством, безо всякой стратегии и нравственности. Представьте на вершине мировой пирамиды Яценюка, Порошенко, Яроша, Авакова или Саакашвили. Представили? Так вот наши, российские, недалеко ушли.
Наше место, по видению мирового правительства, в самом низу вертикали, вместе со странами «третьего мира». Мы можем пока оставаться «управляющими» на огромной территории с неисчерпаемыми ресурсами. Но управляющими, а не хозяевами. А это означает, что должны безропотно повиноваться хозяевам, иначе будем лишены и этого права. При сопротивлении процессу отстранения – ликвидация. Еще мы можем быть полигоном для испытаний генно-модифицированных организмов, для биологического оружия. Можем быть бездонным рынком потребления для западных недоброкачественных лекарств и продовольствия, громадной площадкой для «отмывки» денег, в обилии напечатанных Федеральной резервный системой США, а потом, возможно, и криптовалют. Поощряется роль наркотрафика между азиатскими героиновыми плантациями и остальным миром. Одобрено пребывание в роли промежуточной транспортной площадки для военно-транспортной и прочей авиации США при перебросках личного состава и техники «джи-ай» в горячие и богатые точки земного шара.
Можем оставаться космическими извозчиками для следующих на международную космическую станцию астронавтов НАСА. Можем даже поставлять им ракетоносители по бросовым ценам. Можно даже подбрасывать в качестве пушечного мяса российских солдат в военные костры, разжигаемые властителями мира все в большем количестве по всему земному шару. Это будет способствовать сокращению и нашего населения, и населения наших противников в очагах военных конфликтов. Полезно еще (для американцев, естественно) быть противовесом набирающему обороты Китаю и одновременно козырной картой «янки» при разрешении всяких конфликтных ситуаций с «поднебесной». Все это, разумеется, должно делаться по велению «хозяина». Самостоятельность в столь серьезных делах карается самым суровым образом. Вспомните судьбы Хусейна, Каддафи, Норьеги и прочих.
По мере укрепления мирового фашизма все эти противоречия будут только обостряться. Монополизация мировой экономической, финансовой и политической власти будет только усиливаться. На глазах уже живущих на земле поколений границ между национальными государствами фактически уже не будет. Будут выходить из употребления национальные языки (останется английский). Население, особенно цивилизованных стран, будет сокращаться разными способами с бешеной скоростью. Меньше это коснется развивающихся народов, находящихся у самого подножья властной вертикали – просто они менее опасны мировому правительству в плане конкуренции в борьбе за власть.
Деньги окончательно перестанут быть эквивалентом чего бы то ни было. Золотого эквивалента нет уже со времен второй мировой войны, из-под товарно-денежного эквивалента часть капитала, по названием финансовый капитал, вышла тоже десятилетия назад, превратившись из кредитного в сугубо спекулятивный капитал, полностью подотчетный мировому правительству. Но и он уступает место быстро развивающемуся криптокапиталу, который вообще ни с чем не связан и ставит всю мировую экономику в полную зависимость от мировой элиты.
Научно - технические достижения перевели в принципиально новые формы технологию насилия. Сегодня мировая элита не только ведет войны руками чужих солдат – наемников, не только предпочитает вести войну «кнопочную» с минимальным участием в боях личного состава, но и научилась вести войну незаметно, неэнергетическим оружием с его неприемлемо мощными поражающими факторами. Современная глобальная война, если она возникнет, будет вестись оружием на новых физических принципах, сам факт нападения и применения такого оружия будет скрытным для поражаемого. Тот долго не поймет, что его уже убивают. Готово ли к этому человечество? Думается, что нет. Между тем, и этот процесс неостановим.
Вам не нравится такая перспектива? Вы хотели бы выйти из такой человеконенавистнической системы, начать строить принципиально новое общество? Но мировой паук сплел свою паутину достаточно прочно и не собирается выпускать из нее ни одной уже попавшей туда мухи. Для России, уже единожды при большевиках упустившей свой шанс создать новое общество, альтернативное воцарившемуся на Западе фашизму, повторение исторического эксперимента невозможно. По крайней мере, пока полностью не сменится нынешняя правящая система. Нет, не правящая группировка с ее персоналиями, а именно система. Поскольку эта система и родилась нелегитимно, в результате государственного переворота, организованного и поддержанного Западом, и все ее активные игроки – от первых президентов до Зюганова являются креатурой мировой фашистской диктатуры. Они обязаны ей всем своим восхождением и пребыванием у власти. С падением нынешней системы наступит и их политический (и не только) крах. Поэтому они будут защищать нынешнюю властную систему, не считаясь ни с чем.
И все же сейчас у нас есть технические возможности не только демонтировать сложившуюся у нас систему управления, но и отразить все попытки защитить ее извне. Тем более, она в любом случае будет демонтирована, как недееспособная, в обозримом будущем. И даже возможно, что демонтаж этот будет проходить без вмешательства Запада. Это же стало исторической закономерностью, что неадекватные по поведению силы с удовольствием привлекаются для разрушений в ходе разных смут и революций, но незамедлительно удаляются с политической арены, когда приходит пора строить новое общество. Это хрестоматийно известно со времен Великой французской революции, наполеоновских походов, гитлеровских деяний да и ленинской гвардии в России. Поэтому нет сомнений в скором крахе и украинских бандеровцев с евреями во главе, и ИГИЛа (Аль-Каиды-то уже практически нет), и безумного Эрдогана с сотоварищи. Не является исключением и нынешняя Россия, которая с удовольствием проводит спортивные и эстрадные шоу, дозволяет уголовные шоу с масштабами хищений в миллиарды долларов, только вот никак не может наладить промышленность, транспорт, сельское хозяйство, привести в порядок социальную политику и вообще навести элементарный порядок в стране.
Люди задают резонный вопрос: допустим, нынешняя власть будет устранена, что придет вместо нее? Не повторится ли все сначала? Такое развитие событий вполне возможно. Чтобы не повторилось, надо учесть опыт большевиков, не повторить их главных ошибок. Они знали, что разрушать, но не знали, что строить. Чтобы найти искомый результат, надо сразу предоставить свободу поиска разных моделей нового общества. У кого получится – за того люди сами «проголосуют ногами», перейдут работать в его структуру. Сами структуры должны быть интегрированы не вертикально, а горизонтально. Власть не должна давать своим клевретам большие, чем у других трудящихся, деньги. Управленческая функциональная деятельность – просто один из видов труда на благо общество. Она не должна давать никаких привилегий кроме премирования по результатам работы. Властные вертикали необходимо демонтировать немедленно после смены управленческой команды. Зловещая цепочка «власть-деньги-власть», принесшая нескончаемые беды человечеству, должна быть разорвана. Управление должно стать одной из высокопрофессиональных сфер деятельности на благо народа.
Громкие, но пустые и вредные слова типа «толерантность», «демократия», «верховенство закона» и тому подобные нелепости отомрут сами за ненужностью.
Пророки прошлого и настоящего времен, предсказывая, что человечество окажется на краю пропасти, оказались правы. Ныне человечество находится именно на краю обрыва, куда грозит столкнуть его набирающий силу день ото дня мировой фашизм. Но те же провидцы предрекали, что Россия станет духовным лидером мира и построит общество – не капиталистическое и не коммунистическое – но такое, которого еще не было в истории, но которое станет центром притяжения для всего остального человечества. И пророчество это имеет под собой весьма солидное основание. Как это произойдет? Об этом следующая книга
© Copyright: Олег Бобраков, 2016
Свидетельство о публикации №216022701292
Свидетельство о публикации №216022701292
Рецензии
Уважаемый Олег,
с интересом прочёл Ваш большой труд, насыщенный огромным количеством фактического материала и экскурсов в историю. По ходу изложения материала просто самим фактом подбора определённых примеров Вы высказываете мысли или подводите читателя к выводам, с которыми я не готов спорить. Да и неблагодарное это дело – спорить. Но всё же на один момент общего плана не могу не обратить внимание. В конце работы Вы пишете: « надо учесть опыт…, не повторить… ошибок», «управленческая… деятельность… не должна давать никаких привилегий…», «…цепочка «власть-деньги-власть»… должна быть разорвана», «управление должно стать… на благо народа». В приведённых цитатах (а также во всей работе) притягивают взгляд слова типа «надо-необходимо-должно». Но Вы же согласитесь, что главное – не увидеть мираж, а до него добраться. Вы сами на это указываете: «Как это произойдет? Об этом следующая книга». Она уже есть? Или книга ещё в работе?
Вячеслав Новичков 21.08.2018 08:11 • Заявить о нарушении
с интересом прочёл Ваш большой труд, насыщенный огромным количеством фактического материала и экскурсов в историю. По ходу изложения материала просто самим фактом подбора определённых примеров Вы высказываете мысли или подводите читателя к выводам, с которыми я не готов спорить. Да и неблагодарное это дело – спорить. Но всё же на один момент общего плана не могу не обратить внимание. В конце работы Вы пишете: « надо учесть опыт…, не повторить… ошибок», «управленческая… деятельность… не должна давать никаких привилегий…», «…цепочка «власть-деньги-власть»… должна быть разорвана», «управление должно стать… на благо народа». В приведённых цитатах (а также во всей работе) притягивают взгляд слова типа «надо-необходимо-должно». Но Вы же согласитесь, что главное – не увидеть мираж, а до него добраться. Вы сами на это указываете: «Как это произойдет? Об этом следующая книга». Она уже есть? Или книга ещё в работе?
Вячеслав Новичков 21.08.2018 08:11 • Заявить о нарушении
Книга еще в работе, но работа приближается к концу
Олег Бобраков 23.11.2020 18:06 Заявить о нарушении
Олег Бобраков 23.11.2020 18:06 Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.