Предел

     "Обидно и одиноко. И погода мерзкая. С погодой все понятно - ранняя весна. А почему одиноко не понятно. Дом, жена, работа была. Но, наверное, это уже в прошлом. Навсегда. Хотя странно, в этом возрасте – ведь  скоро только пятьдесят. А обида почему? Причем, обида из детства, из садика, из подготовительной группы", - думал Костя.

     Воспоминания полезли в голову.
 
     Мальчик сказал ему: "Спорим, я руку разрежу стеклом?". Костя подумал и сказал: "Так режь, мне - то что". А тот действительно полоснул по руке осколком бутылки и начал орать. Прибежали воспитатели.  Шум, крик: "Кто посмел?!" А этот весь в крови ревет и на Костю показывает, мол, он.

      Костю схватили, притащили в группу, позвонили маме. Мама работала в институте и была на лекции, поэтому не смогла прийти. Пришел сосед по коммуналке. Спокойно взял Костю за руку и громко крикнул: "Замолчите все! Разберемся. Виноват - накажем". Костя плакал и говорил: "Дядя Вова - это не я. Он сам себя резал". Выйдя за ворота садика, дядя Вова сел на корточки перед Костей и спросил, глядя прямо в глаза: "А сейчас скажи честно. Ты или не ты?" "Не я, дядя Вова, не я, честно",- ответил Костя - "Он сам себя". "Верю тебе, сосед!"- сказал дядя Вова - "Но привыкай к несправедливости. Это жизнь". Кому как не дяде Вове этого было не знать. Он главный рационализатор на заводе, придумывал разные новинки. А потом их внедряли, под чужим именем. А почему? А потому, что не член партии. Но дядя Вова не унывал. "Да, я не член партии"- говорил он - "Я её мозг! А член - это тот, кто получает премии и звания за мои изобретения"

     Маленький рубец от большой несправедливости остался в юной Костиной душе. Детство, как детство. Все бывает. И курили в пятом классе за школьным забором и с уроков сбегали. В очередной раз сбежали  с географии в ближайший парк. Купили у сидящей на морозе бабушки два стакана семечек, и пошли кататься с горки на портфелях. Мимо проходила девушка лет двадцати. Второгодник Стас с криком: "Зажмем девку" кинулся вперед и еще человек восемь за ним. Только Костя не хотел нападать. Он бежал и кричал: "Не трогайте её". Девушка, обалдев от такой наглости малолеток, стала защищаться. Она замахнулась портфелем и, не видя, что сзади к ней на помощь бежит  Костя, случайно ударила его портфелем по лицу. Раздался сильный треск. Что это было, то ли звук разбивающихся бутылок с кефиром, лежащих в портфеле, то ли скрежет сломанного Костиного носа.

      В больнице нос сложили по частям и прописали постельный режим, для восстановления после сотрясения мозга. Он лежал и думал: "Как так? Ведь хотел помочь! А опять оказался виноват. Плачь не плачь. Ничего не доказать". Он тогда решил, что никакая несправедливость не сможет поставить его на колени. Внутренняя пружина не даст согнуться.  На учет в детскую комнату милиции его все-таки поставили. Из школы его выпнули после восьмого класса. Не потому что плохо учился, а потому что враждовал с дочкой завуча. Да еще такую характеристику дали, что только в ПТУ, это после математической - то школы. Ну, ПТУ так ПТУ. Только мама сильно переживала.

      Вечерами он ходил в секцию дзюдо. Как-то забыл на уроке физкультуры кеды, а вечером была тренировка. Вернулся. Училище закрыто. Долго ругался с вахтером, а тот так и не пустил. Наутро Костю задержала милиция. Оказывается, пока он ругался с вахтером, взломали заднюю дверь и утащили напильники. Штук пятьдесят. Зачем - не понятно, возможно, просто из хулиганства. Но Костю обвинили в соучастии, мол, вахтера отвлекал. Он больше не плакал. Он вспоминал соседа дядю Вову. Но надо кого-то  было наказать. Для показателей нужна была жертва, и Костя очень подходил для этой роли.

      Но мама подсуетилась. Через знакомых в военкомате быстро отправила его в армию. "Как можно дальше",- просила она военкома - "Как можно дальше". И Костю отправили в город Кушка, самую  южную точку СССР. А тут как назло декабрь 1979 года. Всех подняли по тревоге, переодели и переправили в Афганистан. На войне как на войне. Десять человек отправили в разведку, обещая прикрыть огнем, если что- то пойдет не так. Но не прикрыли. Подставили. Обратно вернулись только вдвоем с ранениями и  седыми висками. Это уже не рубец на детской душе. Это кровоточащая рана. Не был бы ранен, убил бы жирного майора, который подставил. Но не убил. Подлечили и отравили дослуживать в стройбат. Ни записи в военном билете, ни наград. Только едва заметная хромота да скрежет зубов по ночам. Вернулся домой. Так и просидели с мамой на кухне всю ночь за бутылкой водки. Заплаканные, седые и постаревшие.

       Поступил в институт на физкультурный факультет. Перестройка. Гласность. Демократия. Антиалкогольная компания. На ленинский субботник вышли всей институтской группой. Вера в светлое будущее и  ветер перемен еще будоражили кровь.  Уставшие после работы, решили перекусить. Водки в свободной продаже не было, купили у таксистов. Костя не пил, он взял себе минералку. Стаканы позаимствовали у грузчиков в соседнем магазине. Всего два. Из одного все пили водку, а из другого Костя пил воду. И тут  неожиданно появились трое молодых ребят с фотоаппаратом. Щелк. Щелк. "Комсомольский прожектор". Через неделю Костю вызвали на бюро комсомола. Повестка дня: "Исключение из рядов ВЛКСМ за недостойное поведение"

     Тут Костя и увидел злополучную фотографию. На ней группа ребят, все стоят и держат в руках закуску, и только Костя пьет из стакана прозрачную жидкость. А около него на скамейке видна открытая бутылка водки. "В стакане минеральная вода! "- уверенно сказал Костя. "Конечно, конечно",- сказал секретарь комитета комсомола - " И на скамейке тоже минералка". Спорить и доказывать было бесполезно. Если собрались исключить - исключат. И исключили. Правда, в институте оставили. "Ну и ладно,"- размышлял Костя - "Проживу без комсомола". Но тогда он почувствовал, как внутри сжалась какая то невидимая пружина. Как будто тяжестью накопившихся обид придавило её. Стало больно в груди. Может опять рубец. Интересно, если душа вся покроется рубцами, она перестанет чувствовать?

     Институт был закончен, на работу устроился быстро. Хороший спортсмен, оказался хорошим тренером. Тренировал детей, потом ушел в общество "Динамо", тренировал спецназовцев. Его аттестовали и присвоили звание. Женился. Жили хорошо. Купили участок и построили дачу. Двое детей радовали неплохими оценками в школе. Время летело быстро, дети выросли. Сначала дочь уехала учиться в Москву, а потом и сын. Жили там у сестры жены в большой квартире. Жена часто ездила их навещать. А через некоторое время позвонила и по телефону сказала, что больше не вернется, встретила другого человека. Это был удар. Неожиданный, мощный удар. Опять обида и безысходность. Опять рубец и сдавленная пружина.
 
     Стал каждый вечер заходить в бар. Как-то пристали двое юнцов с ножом. Просили денег. Ударил одного, тот упал и стукнулся головой о бетонный пол. Был суд. Дали условный срок. Могли дать и больше, но помогли знакомые спецназовцы, которых он тренировал. Ребята уже были подполковниками и полковниками с хорошими связями. Но, естественно, из милиции уволили.

      На автобусной остановке разговорился с женщиной, и та, позвала его работать учителем физкультуры в школу, где она была директором. Костя с радостью согласился. Он больше не пил. Много работал и получал от этой работы удовольствие. Одно дело тренировать подготовленных бойцов, другое молодых ребят, которые ничего не могут. И на твоих глазах из этих несмышленышей вырастают победители. Костя был счастлив. "Значит, покрытая рубцами душа может радоваться", - думал он.

      Проходя очередную медицинскую комиссию, Костя обратил внимание на симпатичную  докторшу. Врач - невропатолог, интеллигентная женщина, была разведена. Ей очень импонировал этот пациент. Было видно, что он прошел через многое, но смог удержаться и остаться сильным и ничего не смогло его надломить.  Именно  такого человека она хотела видеть рядом с собой. Высокий, сильный и уверенный. И как-то легко она переехала к нему. Наконец-то жизнь наладилась у обоих.

     Как-то его вызвала директор школы. "Константин Александрович",- сказала она - "Пришел приказ о проверке всех работников системы образования на наличие судимости. Закажите и получите в милиции такую справку". Ответ на запрос пришел через месяц. Судимость у Кости была. Директор била во все колокола. Писала в прокуратуру и Министерство образования, доказывая его заслуги. Но закон есть закон, как  всегда слепленный наспех, автоматной очередью прошелся по многим прекрасным педагогам, не разбирая за что судимость и когда она была. Директору пришлось уволить любимого учителя. Она обещала, помочь ему с трудоустройством в другой системе, через бывших учеников, занимавших хорошие посты. Она даже прослезилась на прощание.

     Домой Костя пришел в ужасном состоянии. "Ты представляешь",- говорил он жене -" Про Афганистан забыли, про службу в милиции забыли; на двух чемпионов мира и десятки мастеров спорта, которых я воспитал, плюнули. Они мне в душу плюнули". "Костенька, солнце, успокойся",- говорила жена -"Ты столько в этой жизни пережил. Эта ситуация - ерунда. Не волнуйся. Главное, что мы вместе и мы справимся. Давай снимай куртку и будем ужинать, я  уже все приготовила". "Ты накрывай на стол, а я быстро за коньячком в магазин сбегаю",- сказал Костя. "Конечно, только быстро, а то остынет все",- ответила ему жена.

     Народу в магазине было много. Настроение все ухудшалось. "Еще немного",- успокаивал себя он - "Приду домой, посидим, выпьем по рюмашке и все пройдет. Жена умеет успокаивать, хорошая она у меня". Костя выбрал коньяк и встал в очередь к кассе. За ним  стояли трое подвыпивших подростков. Один из них решил пошутить. Он взял со стойки у кассы плитку шоколада и, как бы случайно прижавшись к Косте, незаметно сунул её в карман его куртки. Костя расплатился за коньяк и пошел к выходу. Навстречу ему шел здоровенный охранник. "Мужчина",- обратился охранник к Косте - "Что у вас в кармане?". "Ничего",- спокойно ответил Костя. "Давайте проверим",- сказал надменно охранник, жуя жевательную резинку. - «Граждане, будете свидетелями". Но звать свидетелей не имело смысла. Любители поглазеть уже были рядом и некоторые приготовили телефоны для записи происходящего. Костя спокойно опустил руку в карман и к своему дикому удивлению вытащил из него  шоколад. "Не понимаю",- сказал он, растерянно опустив голову - "Это не моё. Я взял дорогой коньяк и заплатил за него. Неужели я бы не заплатил копейки за шоколад". Народ ликовал, особенно радовались те трое подростков. "Так",- сказал охранник - "Сейчас составим акт и вызовем милицию"

     Он чувствовал себя героем. Еще, бы он задержал преступника. "Давайте я заплачу",- говорил, не поднимая, головы Костя - "Деньги есть. Хотите штраф заплачу. Это же какое-то недоразумение". Но охранник уже вошел в роль под направленными на него телефонами, ведущими видеозапись. "Не хотите по-хорошему, - будет по-плохому,"- заорал он и обеими руками схватил Костю за ворот куртки. Костя поднял глаза. Внутри что-то хрустнуло. Но не так, как обычно, по-другому. Он чувствовал, как зажатая пружина начала выпрямляться.
     Он смотрел в глаза охраннику и видел в них лица: вспышка -и лицо мальчика из детского сада, вспышка - и лицо майора из Афганистана. И дальше. Вспышка! Вспышка! Вспышка! Все! Пружина, скидывая с себя все накопившиеся обиды, распрямилась. Костя бросил коньяк на пол. Удар! И охранник присел на одну ногу, отпуская Костин ворот. Удар! И правая рука охранника повисла плетью. Еще два молниеносных движения и он оказался на полу в грязной коньячной луже. "Все",- сказал Костя, свободно выдохнув.

-" Вот теперь вызывайте милицию"

     Он сидел в камере. Обидно и одиноко! "Нет, не обидно и не одиноко",- думал он - "В тюрьме тоже люди есть. Жену жалко. Ведь за убийство дадут столько, что я уже и не выйду. А обиды прошли. Или это были не обиды, а уроки, которые формировали характер".

     Его повели к следователю. Следователем оказался один из его бывших учеников. "Здравствуйте, Константин Александрович!  Не волнуйтесь, охранник  жив. Правда, у него два перелома. Но не страшных. Мы с ним уже поработали. Объяснили что и как. Претензий он к вам не имеет, написал, что сам виноват. К тому же на боковой камере наблюдения видно, что шоколад вам подложили. Мы задержали этих подонков. Сейчас напишут то, что нам надо и отпустим. К вам претензий ни у кого нет, но думаю, что в Интернете в ближайшие полгода Вы будете очень популярны", - следователь улыбался. "Извините, Константин Александрович!"- продолжил он - " Не смею вас задерживать, да и жена вас в дежурке заждалась".

     Костя пожал следователю руку и вышел из кабинета.

     Встреча с женой была, как после долгой разлуки. "Пошли, скорее домой, боец за справедливость",- сказала она. "Идем, идем",- ответил Костя - "Только давай коньяк всё-таки купим. Надо выпить".
"Коньяк уже у меня в сумке",- сказала жена -"Я уже купила, а то тебя в магазин страшно одного отпускать!"

Костя поцеловал её в щёку и они, обнявшись, пошли домой.


26.02.2016