Портрет

                (Рассказ – быль)


                30-летию со дня гибели отца посвящается.

                «Вспомним всех поимённо,
                Горем вспомним своим.
                Это нужно не мёртвым!
                Это надо живым».

         Над деревней, которая расположилась на берегу лесной речки, из печных труб поднимались столбы дыма. Быть ночью крепкому морозу.
В жарко натопленной комнате топилась маленькая печка-времянка. В здешних местах их устанавливают в деревенских избах только на зиму. С наступлением тепла их убирают.
       Как хорошо сидеть возле неё в долгие зимние вечера! От её тепла так и манит человека вспомнить о прошлом, помечтать о будущем. Но в те годы больше вспоминалось о горьких утратах, лишениях и невзгодах, какие пришлось пере-жить.
       Шёл третий послевоенный год.
       Хотя орудийные залпы не доносились до этого глухого уголка России, но горе и здесь коснулось своей шершавой рукой почти каждого дома. Во многие семьи не вернулись с фронта отцы, мужья, братья. А в некоторые семьи не вернулись дочери и сёстры. Но время делало своё дело. Острая боль притуплялась. Но сердце…? Сердце ни когда не забывало то, что не одну ночь оплакивалось горькими слезами. И стоит всплыть в памяти прошедшим годам суровой войны, как это сердце с новой силой пронзала острая боль.
        Двери в комнату открылись и в неё, вместе с клубами холодного воздуха, вбежал мальчик лет семи.
       – Ну, сегодня нагулялся на всю неделю, – сказала ему мать, которая сидела у окна возле печки, и штопала старую телогрейку.
      – Скорее бы каникулы, вот тогда бы нагулялся. А то завтра снова в школу, – ответил мальчик.
      – Здравствуйте, тётя Маша! – поздоровался он с женщиной, которая сидела на скамейке и вязала детские тёплые носки. Вбежав с улицы, он её сразу не заметил.
      – Здравствуй, Вова! – с улыбкой ответила Маша. Она пришла к своей подруге Клаве скоротать зимний вечер. Что только они не вспомнят за эти вечера! Поделятся радостью, вспомнят и горе. Поделишься горем, и легче становится на душе. У обоих мужья не вернулись с фронта.
      – Мама, ужинать скоро будем? – спросил Вова, снимая короткое пальтишко, которое ему сшила мать из пальто старшей дочери. Его щёки горели морозным румянцем. К потному лбу прилипли волосы.
      – Да ты, сначала, иди снег смети с пальто, а потом про еду спрашивай! Сам тоне замёрз?
      – Нет, мама, мне жарко! Мы с горы на санках катались.
      – Оно и видно. Весь в снегу.
      Вова взял пальтишко, которое было всё в снегу, и вышел на улицу на крыльцо.
      – Послушный он растёт, – сказала Маша.
      – Пока от рук не отбивается. Не знаю, что дальше будет?
      – Трудно их без отцов воспитывать! Ой, как трудно! У меня хоть один помощник вырос. А двоих ещё на ноги надо поставить.
     – Не заметишь, как вырастут. Только по одежде и замечаешь. Всё становится коротким  и маленьким. Вот и приходится сыну после дочки перешивать.
     – Да, – тяжело вздохнула Маша. Новое взять негде и не на что.
Вова вошёл в комнату и повесил своё пальтишко возле печки сушить.
     – Сильно проголодался? – спросила его мать.
     – Ага. Я же почти не обедал.
     – Перекуси пока хлеба с молоком, а дедушка с работы придёт, тогда ужинать будем.
      Отец Клавдии работал на лесозаготовках в леспромхозе. (Рядом с деревней находилась «кадра» – участок  леспромхоза.)
     – А где твой папа? – спросила Маша. Её глаза при этом заблестели.
     Запивая свежий ржаной хлеб парным молоком, Вова показал на большой портрет под стеклом, который висел на стене.
     – Вот мой папа! Он скоро домой придёт и мне лыжи привезёт. Правда, мама?
     – Привезёт, привезёт, сынок, – проглатывая застрявший комок в горле, тихо произнесла мать.
     – Мал он ещё, всего не понимает. Мои дети, тоже ждут своего отца.
     – Ох, эта проклятая война! Сколько горя она всем принесла, – тихо произнесла Клавдия, смахивая со щеки набежавшую слезу. Дочь хоть немножко припоминает отца, а этого и отец не видел. Только знал, что родился сын.
      – Мои дети, тоже всё спрашивают про своего отца: «А когда папа придёт?» Но мой муж без вести пропал. Может когда-нибудь и найдётся. Я его и сама постоянно жду.
     – А наш погиб. Похоронку прислали. Только и мне не верится, что его нет в живых. Может ошибка вышла с похоронкой. Говорят, что такие случаи бывают.
     – Дай бог, – сказала Маша и перекрестилась, глядя на иконы.
     Сколько уже лет прошло, но эти солдатские вдовы верят в то, что их любимые мужья вернутся. Эта вера передалась и их детям. Все надеются на чудо.
     – Ну, я пойду. Надо ещё корову напоить, – сказала Маша, одевая сильно поношенную шубу. – Клава, бригадир говорил, что мы завтра начнём вывозить навоз на поле.
     – Пора и за это браться, – ответила Клавдия. Лён мять закончили, и сено почти всё привезли.
     Мужчин в деревне было мало. Женщинам приходилось выполнять тяжёлую крестьянскую работу.
     – До свидания Вова!
     – До свидания тётя Маша! Спокойной ночи!
     – Спасибо, умница. И Вам спокойной ночи. До завтра, Клава, – Маша оделась и пошла домой.
     На улице было уже темно. Высоко в небе зажигались первые звёздочки. Люди говорят, что у каждого человека есть своя звезда. А первыми загораются звёзды у счастливых людей. Люди верят в своё счастье и ищут свою звезду среди первых, появляющихся на небе звёзд…
     Маша взглянула на вечернее небо и медленно стала искать свою звезду. Где она, её звезда?

      Шли годы. Многое в жизни пришлось испытать Владимиру. Трудно ему было расти без отца. Были у него в жизни радости и огорчения. Но день, 8 ноября 1969 года, ему запомнился на всю жизнь. Такое нельзя забыть. Из его жизни ушёл самый близкий и родной человек – мать! Не стало больше Клавдии Павловны.
      Только после её смерти он понял, какая духовная сила была у его матери. Она заменяла ему отца. После её смерти, как бы заново погиб и отец.
       Вспоминал он отца и раньше. Часто смотрел на портрет отца и думал: «Где и как он погиб? А может жив?» Думал о его розыске. Но не хватало решимости сделать первый шаг. Смерть матери подтолкнула его на поиск могилы отца.
      Повлияли на него так же газеты, радио, книги. В последние годы страна стала больше уделять внимания ветеранам Великой Отечественной войны, поиску могил безвестных героев. Находились без вести пропавшие, воскресали погибшие. Владимир всегда читал такие статьи, книги, слушал передачи по радио. Его всё это очень интересовало.
      И вот он сам решился на розыск отца, о котором часто думал. Представлял его в мечтах все свои годы. Первые ответы на его письма были неутешительными. Из Главного Управления Кадров Министерства Обороны ответили: «Командир 257 отдельной моторазведывательной роты Соколов Виктор Андреевич погиб 10 января 1942 г. на Юго-Западном фронте. Сведений о месте захоронения не имеется».
      Но вот пришло письмо от красных следопытов одной школы: «Спешим сообщить Вам, что Ваш отец, Соколов Виктор Андреевич, во время Великой Отечественной войны погиб в наших краях. Мы искали родных и близких Виктора Андреевича, но до этого времени нам так и не удалось разыскать их». Обратный адрес: Харьковская область, Чугуевский район, Чкаловская средняя школа совхоза №5.
      Многое они сообщили Владимиру о последнем бое отца с немецкими фашистами. Красные следопыты свято чтут память этого отважного сына Родины. В комнате боевой славы они посвятили ему уголок, где хранится материал о нём. На месте гибели установлена мемориальная доска со словами: «Здесь 10 января 1942 г. при штурме вражеского дзота героически погиб старший лейтенант Соколов В.В.»
      Всё это узнал Владимир из последующих писем красных следопытов. Сообщили они и адрес бывшего комиссара роты, а сейчас полковника в отставке Грачёва М.И. В своих письмах они приглашали Владимира приехать к ним.
     И вот настал день, когда Владимир вместе с Грачёвым М.И., боевым другом и товарищем отца, приехали к красным следопытам. Трогательной и незабываемой была для него эта встреча. Встреча с отцом, с его однополчанином, от которого он много узнал о боевом пути отца.
     На память красным следопытам он подарил портрет своего отца, на который так часто заглядывался в глухой деревушке Ченебечихе и представлял его образ. М.И. Грачёв передал на хранение красным следопытам планшет Виктора Андреевича, который он пронёс в память о своём друге через всю войну.
      Побывал Владимир с Грачёвым М.И. и красными следопытами на Бурлуцком разъезде Шевченковского района, где погиб отец. На здании станции разъезда, рядом с мемориальной доской был установлен красиво оформленный макет, на котором была фотография Соколова В.А. и его краткая биография.
      Какие мысли только не проносились у Владимира, когда он стоял на том месте, где много лет назад погиб его отец. Тяжёлой была эта встреча, но скрашивало её то, что память и слава о подвиге отца жива в сердцах нашего народа. Трогательными были и встречи с жителями близлежащих сёл. Старожилы помнили те незабываемые дни, когда их сёла были объяты огнём и дымом, и на каждом шаге их подстерегала смерть. Такое не забывается!
      «Я их и в данный момент не убивала бы, а казнила, ибо всё в глазах стоит, не забывается!», сказала одна из жителей села Н. Степановка. Сколько у неё было ненависти к фашизму, за боль и страдания нанесённые ими!
      Эта встреча, незабываемая встреча, с отцом, с детьми и жителями сёл, навсегда сохранилась в памяти у Владимира.
      А впереди новые розыски. Удалось найти бывшего командира полка, в котором служил Виктор Андреевич. Вот что он сообщал: «… Твоего отца (я его тогда звал Витей) я помню, ибо он был бесстрашным в бою и хорошим товарищем. Он отдавал всё для победы. … Но, к величайшему огорчению и сожалению, наш любимый Витя погиб, показав себя и в этом бою храбрым и бесстрашным. Его люби-ли и уважали не только в нашем полку, но и в дивизии. Весть, страшная весть, о гибели нашего сослуживца, друга и товарища в полк прилетела молниеносно. В полку был траур…»
      Время многое стирает в памяти людей. Но люди никогда не забудут тех, кто погиб за освобождение Родины, за счастливое будущее людей нового поколения.
Уважение к живым начинается с уважения памяти мёртвых.

                Владимир Соколов,   26.12.1971г.