Лена

На вечере выпускников десятых классов тысяча девятьсот пятьдесят первого года, директор школы, очень прочувственно говорил:
- Ваши умы и сердца должны наполнится ликованием, вы родились в великой стране и это доказано исторически. Произошла великая октябрьская революция, сокрушив вековой гнёт трудящихся. Окрылённый знаменем Ленина и Сталина, наш народ вдохновенно строил социализм, вековую мечту трудящихся. Затем ещё одна грандиозная историческая веха. Под руководством вождя мирового пролетариата товарища Сталина, советский народ разгромил фашизм, освободив весь мир, казалось бы, от неотвратимо надвигающегося рабства. А теперь, мы на пути новых свершений, восстановление и поднятия народного хозяйства, и эта тяжелейшая и почётная задача ложиться на плечи ещё одного нового поколения, то есть, вас.
Андрей Ломакин, выпускник десятого «Б» класса,  не слушал всё это, он думал о том, что нужно зайти на рынок, купить продуктов и что-то приготовить к ужину, к приходу отца. Он у него ни много, ни мало, командир полка, мать погибла во время войны, она была военным врачом. С отцом они ладили и дорожили друг другом.
Должность  у  Ломакина-старшего была беспокойной, занимала много времени, поэтому Андрей всегда был предоставлен самому себе.
Как-то отец обнаружил, что у него появилось увлечение. Он притащил откуда-то гири, старую штангу, соорудил турник и всерьёз начал всем этим заниматься. В его комнате, на стене, появился снимок Ивана Поддубного, который стал его кумиром. Это не было временным увлечением, как думал отец. Он занимался подолгу, до одури, отец крепко бранил его, убеждая в том, что всему должно быть чувство меры. Как бы там ни было, но к окончанию школы Андрей выглядел внушительно, и бицепсов и трицепсов, было предостаточно, но демонстрировать всё это, он не любил. А к чему стремился, достиг, крестился двухпудовой гирей, гнул пальцами на руках толстые гвозди и прочее.
Школьные товарищи дали ему кличку «Лом», по трём начальным буквам.
Они были схожи с отцом, высокие, крепкие, темно-русые волосы, приятные, располагающие к себе черты лица.
Андрей очнулся от мыслей, услышав свою фамилию, директор школы спрашивал у него:
- А ты, Ломакин, чем думаешь заниматься после школы?
- Поступлю в военное училище.
- Ах, да, станешь командиром как отец, ну что же, это правильно и благородно с твоей стороны.
Торжественная часть закончилась, Андрей двинулся к выходу со странным, ещё не испытанным чувством, теперь он взрослый и свободный в своих решениях человек.
На рынке шум, толкотня, нескончаемый галдёж, но его всегда увлекал этот процесс, один хочет продать как можно дороже, другой купить как можно дешевле. Вот, например:
- Шо ты мне голову морочишь,  да такой и цены нигде нету.
- Ищи по другой цене, кто тебя здесь держит?
- А может, хочу именно у тебя купить.
- Тогда не жмись, покупай.
И неотъемлемое явление послевоенного рынка, карманники. Он засёк долговязого, сутулого верзилу, рука которого шарила в кармане какой-то зазевавшейся бабёнки. Андрей перехватил руку карманника и сдавил её как тисками. Лицо урки перекосилось от боли.
- Товарищи, прощу внимания, факт кражи на лицо, кто пойдёт свидетелем? – выкрикнул Андрей.
Первой опомнилась пострадавшая, убедившись, что кошелёк на месте, она шмыгнула в толпу. В свидетели никто не рвался, атмосфера шпиономании,  стукачества и доносов, держала всех в непреодолимом страхе.
 Андрей отпустил руку карманника, тот отупело водил глазами, приходя в себя. А вот и двое дружков, нарисовались, остановились в нескольких шагах.
- За что братана обидел, хмырь?
- Пока я не кого не обидел, станете дальше промышлять, ручонки ваши, буду выдёргивать и на спине узлом завязывать, понятно излагаю?
Андрей повернулся, и не спеша, побрёл по рынку. Любопытно, сейчас эта публика на ушах, он замахнулся на их промысел, сейчас среди них кипят страсти и нетрудно догадаться, его приговорят. Он вдруг почувствовал, что ему нравится такой поворот, ощущение опасности, делает жизнь полноценнее.
Он специально пошёл глухой дорогой, через овраг, поросший деревьями и кустарником. И в определённый момент, вынырнули из зарослей, стараясь окружить его со всех сторон, не то шесть, не то семь тружеников рынка, красноречиво размахивали кто ножом, кто бритвой. Андрей подхватил с земли длинную сухую жердь и, ухватив её за один конец, начал описывать в воздухе круги, очень энергично и целенаправленно, кому по лбу, кому по затылку, кому по трудовому горбику. Исход боя решился быстро, шпана была в плачевном состоянии, а те, кто ещё пытался проявить проблески агрессии, получили в награду несколько успокаивающих пинков. Не торопясь, Андрей подобрал с земли ножи, бритвы и зашвырнул их далеко в кусты, за тем уселся на торчащий в траве пень, перед этой своеобразной аудиторией.
Первым пришёл в себя самый пожилой и, по-видимому, самый авторитетный из них. В его глазах не было страха, он смотрел изучающе на Андрея, наконец, произнёс:
- Силы у тебя много, а ума не грамма. Справедливость решил восстановить. Хочешь знать, как я ворюгой стал? Батька мой, вернулся с гражданской, волю, землю получил, горбатить стал, как помешанный и я вместе с ним. Зажили неплохо, если не считать мозолей кровавых, да море пота. Да не долго длилась эта хвалебная воля, кулаком, врагом народа, оказался мой за мозоленный, придавленный трудом папаша. Выгребли всё из двора красные воины, а папашу застрелили, потому что он своим умишком охватить, что такое весёлое мероприятии мировой революции необходимо, с вилами на них набросился. А потом, таких как мы, в Сибирь гнали, мамаша таких радостей не выдержала, померла по дороге, а потом, на какой то стоянки, пьяные красные джигиты, мою младшую сестру насильничали, а меня, чтоб не возбухал, прикладом по голове, - лицо рассказчика исказилось гримасой непередаваемой ненависти. – Когда я очнулся, вся эта сволочь была вдрызг пьяной, а моя сестрёнка, не выдержала позора, предпочла петлю на шею. А тебе значит, мелкие воришки не нравится. А те что весь народ ограбили, роскошью себя окружили, тебе нравятся? После такого социализма, петля радостью покажется, что скажешь на всё это?
- Может те, о ком ты говоришь и сволочи, но чем ты лучше, когда последнее у какого-нибудь горемыки отнимаешь?
- А ты предлагаешь мне в колхоз идти, ломать рога за тех, кто жизнь мою растоптал?
- Так у них и воруй, или кишка тонка?
- Не тебе мне указывать.
- Не указываю, предупреждаю, будешь бедных людей обижать, пришибу.
                *   *  *     *   *   *
Когда он вернулся домой, отец был уже дома, раньше обычного, даже не один, вместе со своим замполитом Иваном Корнеевым. Андрей поздоровался, они сидели за столом, одна бутылка водки была пустая, другая начата.
- Ну, ты сына вырастил Сергей Иванович, вот это боец, любо глянуть.
- Да он сам вырос, не успел я опомниться, то война, то служба, - и, увидев корзину с продуктами, сказал, - вот это во время, а то у нас с закуской проблема.
Андрей выложил продукты на стол и ушёл в свою комнату. Он готовился к поступлению в военное училище, брал штурмом определённую литературу.
Но разговор, доносившийся  из соседней комнаты, не давал сосредоточиться.
- Слушай, ты можешь говорить по человечески, - говорил отец, - партия сказала, партия призвала, ты же не на митинге, говори по человечески, оставь лозунги в покое.
- А ты что-то имеешь против партии?
- Партии чего?
- Как это чего?
- Ну например, можно сказать, партия рыбы, партия выпущенных ботинок, а есть ещё партия определённых людишек, сгруппированных одной целью.
- Цель у нас одна, победа мирового пролетариата.
- Опять лозунг.
- Ну хорошо, если ты такой умный, Сергей Иванович, посвяти меня в свои светлые мысли.
- Ты же военный, изучал историю. Всегда были маньяки, одержимые мечтой о мировом господстве, они создавали империи, римская, османская и прочие, и у всех этих империй была одна закономерность, они были обречены заранее, они разваливались, ну скажи замполит, почему?
- Наверное, не было у них мудрых вождей?
- Тебя не учили в академии, невозможно удержать в рабстве целые народы, это знаешь, как старые штаны, только спереди зашью, разорвутся сзаду.
- Что-то не пойму, к чему ты клонишь?
- Да не я веду, все мы пришли к тому, что живём в очередной империи и всё опять повторится.
- Что же ты служишь этой империи, кровь проливал?
- Не империи служу, Родине, народу.
- Я вижу, тебе выговориться захотелось?
- Знаешь, как надоело оболванивание, великий и мудрый, мудрый и великий, что же нас в сорок первом до самой Волги гнали, проспал мудрый?
- Остановись, Сергей Иванович, вражьи разговоры ведёшь!
- Да что ты, как петух на заборе, на всё один ответ, кукареку, да кукареку, вместо мозгов, у тебя программа партии, тебе прямо на головы будут делать, а ты будешь вопить великий и мудрый.
Корнеев вскочил, рука его дёрнулась к кобуре, отец презрительно засмеялся.
- Не знал я, с кем имею дело, вижу, проглядел я, ну ничего, дело поправимое.
- Что донесёшь?
- Выявленного врага нужно обезвреживать.
- Слушай ты штабная крыса, навёл я о тебе справки, всю войну в тылу просидел, а меня боевого офицера врагом называешь, а ну пошёл от сюда!
Корнеев вылетел во двор, громко хлопнув дверью
- Зачем ты затеял этот разговор, отец?
- Устал я, ощущение бесполезно прожитой жизни, не покидает меня, растерял я боевых товарищей, половину на фронте, половину в чекистских застенках. Скажу откровенно, если бы не ты, давно бы пришёл к финалу.
- Разве это выход?
- Нужно сквозь всё это пройти что бы понять.
- А сейчас я понимаю одно, ты сознательно накликал на себя беду, этот Корнеев не будет медлить, нужно что-то предпринять.
- О чём ты, в бега удариться, есть такое понятие, честь офицера, мне ли бежать от опасности.
- Кому ты будешь говорить о чести, этим роботам, рыбьими глазами, которые придут за тобой?
- Я скажу тебе другое, сынок, это рано или поздно должно было случится и вина моя состоит лишь в том, что я боевой офицер, а не лакей, и приспосабливаться не умею.
- Выходит, такие как ты не нужны?
- Выходит так.
- Ты хочешь сказать, я должен смириться с тем, что могу потерять тебя?
- Мы живём в жестокое время, каждый день кто-то уходит,  если ничто не помешает, то завтра утром, как обычно, я иду на службу, выполнять свой долг, не перед теми, кого я презираю, меня ждут мои солдаты, молодые ребята и поверь, я воспитываю их достойно. Что касается тебя, представь себе, что мы обитатели джунглей, ты молодой лев, а я старый, если я погибну в схватке, ты не дрогнешь, я знаю, ты сильный, не унижай нас обоих слезами, мне достаточно доброй памяти обо мне.
На другой день отец не вернулся  домой. С утра, Андрей был уже в части, он нашёл Корнеева.
- Где мой отец?
- От там где ему должно быть.
- А если точнее?
- Я исполнил святую обязанность, предательство должно быть наказано.
- Кто во всём этом предатель решать мне.
- Вижу, яблоко от яблони не далеко падает.
Не имело смысла говорить дальше, а так же не представляло сложности узнать, куда в подобных случаях, попадают непокорные режиму.
Коричневое двухэтажное здание, где помещалось ГПУ.
Андрей проявил максимум упорства, что бы увидеться с кем нужно. Ему повезло, его принял не кто-нибудь, а сам начальник этого заведения, Калугин.
Внешность у него была запоминающаяся. Красивое ухоженное лицо, приятный голос, неторопливые движения, всё это не увязывалось с репутацией этого здания, кажется товарищ Калугин, был талантливым актёром.
- Что вы хотите молодой человек?
- Где мой отец, Ломакин Сергей Иванович?
Несколько мгновений тот испытывающе смотрел на него.
- Ваш отец, как оказалось, тщательно и умело маскировавшийся долгое время,  агент иностранной разведки.
- И вы, и я прекрасно знаете, что это ложь.
- Представте себе он сам в этом признался.
- Я хочу видеть отца.
- К сожалению это не возможно, его  увезли далеко от сюда, в более высокие инстанции.
Глаза Калугина смотрели изучающи.
- С вашим отцом всё ясно, а вот что вы из себя представляете, с этим предстоит разобраться.
- Да какое тут разбирательство, в одно мгновение, человек прошедший всю войну, награждённый высшими правительственными наградами, оказался предателем.
- Вы ещё молоды, что бы судить обо всём этом, но мы вам поможем. Вас специально вызовут на собеседование, а пока вы свободны.
- Что будет с моим отцом?
- Вам сообщат об этом.
Сражённый  услышанным, Андрей брёл по улице.
Отец сознательно сделал роковой выпад в сторону режима, причина как он выразился полная душевная опущенность. Приход Карнеева и состоявшийся между ними разговор был запланирован Ломакиным-старшим. Отец презирал самоубийство и предпочёл умереть в схватке. Да, там, куда его привезли и предъявили обвинение, без всяких сомнений произошла трагедия. Кто не знал его храбрость, граничащую с безумием. И сейчас, главная задача, узнать всё что с ним случилось, во всех деталях. Как это сделать?
Ему как то не вольно пришла в голову мысль о старом карманнике, его переполненное ненавистью лицо. Кажется сейчас он его напоминает во всей полноте. Но главное не в этом та среда, в которой он обитает, имеет свои отработанные каналы информации, источники связи.
Старого урку не составило труда найти на рынке. При виде Андрея он набычился.
- У меня к тебе дело.
- Такое как прошлый раз?
- Сможешь помочь в одном деле, с меня причитается.
- О чём разговор?
- Мой отец военный, его арестовали по обвинению в шпионаже.
- И ты хочешь, что бы старый урка, советскую власть наказал, - он смачно выругался, - может и тебя, товарищи в кожанках заставят поумнеть.
- Ты не радуйся, помоги, нужна информация о нём, самая полная.
- Есть такие ребята, но на дурняк и чихнуть никто не захочет, ладно, пацан, приходи завтра, в это время, да не с пустыми руками.
На следующий день они снова встретились.
- Ну, что?
В глазах старого вора он прочёл что-то похожее сострадание.
- Есть информация, но за неё требуют выкуп.
Андрей достал из кармана то, с чем не сразу решился расстаться. Украшения из золота, принадлежащие его матери, свято хранившиеся в доме.
- Что простая твоя душа, всё приволок, что имеется, всё брать не стану, остальное тебе скоро пригодится.
- А что такое?
- Не стану сопли разводить, нет у тебя больше отца, от там целое сражение устроил, в кабинете Калугина, повязать были не в силе, пристрелили. В общем, погиб как на фронте.
Лицо Андрея окаменело.
- Это не всё.
- Говори, не церемонься.
- Так или иначе, его бы ждала пуля, это проходит  во дворе ГПУ, убитых хоронят в нескольких километрах от города, в одном глухом месте. Всё это держится в секрете, но шило в мешке не утаишь. Тебе укажут где зарыто тело твоего родителя.
Андрей достал из кармана остальные украшения.
- Обменяй на деньги, у тебя быстрее получится, нужно отдать последний долг отцу. А теперь главное мне нужно знать имена.               
- Я ждал этого вопроса, стрелял Калугин, из револьвера выпустил всю обойму, помогали ему двое подручных, Митус и Микляй.
- Отвечаешь за информацию?
- Не сомневайся, любые стены имеют глаза и уши, свои люди везде нужны.
Андрею пришлось пройти через все эти ужасы, увидеть тело отца, полуголым, наспех зарытым, лежавшим лицом вниз, в скрюченной позе. Это всё, что могло ему подарить государство, которому он служил без остатка. Сын отдал последний долг Ломакину-старшему, глаза его в самые трагические моменты, оставались сухими.
 Ещё не раз приходили в голову слова отца: «Представь, мы обитатели джунглей», представлять это было не нужно, его самого ждала участь, по-видимому, не лучше.
                *  *  *    *  *  *            
Теперь он был подчинён только одной мысли, убийцы его отца должны быть наказаны. Пусть ценой собственной жизни. При мысли о будущем, на его губах застывала презрительная улыбка. Вокруг царят законы джунглей, он просто выйдет на охоту, одинокий волк,  против прекрасно организованной стал. Оружие у него есть,  именной револьвер отца, хранившийся в доме. Его бесконечно преследовала одна и та же картинка, его отец, в смертельной схватке, в кабинете, с шакальей сворой, он задал им жестокую трёпку, заставив поджать хвосты.
Во всём произошедшем, главную роль играл Калугин, убийца, с манерами  преподавателя этики. Он проживал в двух этажном зданий когда-то принадлежавшее богатому купцу.
Целый день Андрей кружил вокруг этого дома, увидев как к вечеру, Калугин вернулся домой, после трудового дня. Вокруг дома разросся старый, заброшенный сад, в нём не трудно было найти укромное местечко и, притаившись вести наблюдение. С наступлением темноты, он заметил, дом охраняется одним человеком, привычно и размеренно кружившего вокруг здания.
Наступила тёплая июльская ночь, Андрей начал действовать, его  интересовал второй этаж, из верных источников он знал, кабинет Калугина находится там. Выбрав удобный момент, по ветвям раскидистого дерева, он взобрался на балкон, дверь которого была распахнута настежь.
Он оказался в коридоре, по обеим сторонам которого, располагались комнаты. Андрей не имел опыта в подобных ситуациях, поэтому действовал напролом и конечно был подвержен любым случайностям.
Он прошёл уже пол коридора, когда ближайшая дверь слева от него, распахнулась, и он оказался лицом к лицу с какой то девицей. Волосы у неё были распущены, одета она была в пёстрый, небрежно накинутый халат. Андрей мгновенно втолкнул её обратно в комнату, прошмыгнув туда вместе с ней и прикрыв дверь. В комнате больше никого не было. Его здорово смутила эта неожиданная встреча и особенно то, что он применил к ней насилие. Она буквально благоухала молодостью и красотой.
- Что вам здесь нужно, - в её глазах было презрение, - Вы что вор?
Гадливость и презрение были в её тёмных красивых глазах. Его это невероятно задело.
- К категории  воров, я бы отнёс тех, кто занял вот, такие роскошные  особняки, а вот народец, неутомимый труженик социализма, ютится в лачугах, может краем уха вы слышали об этом?
Такой поворот был неожидан для неё.
- О трудовом народе я действительно кое что слышала, - в её голосе была ирония, - а вот к какой категории принадлежите вы, вламываясь среди ночи в чужой дом и угрожая женщине?
- Для этого есть причина, а что поступил так с вами, сожалею об этом.
- Лучше убирайтесь отсюда, вам не обмануть меня лживыми намёками о любви к народу, нет сомнений, вы пробрались сюда с самыми грязными намереньями.
Её глаза сверкали, её стройная фигура приняла величественную позу. До этого они говорили негромко, при последних словах она повысила голос. Всё это начало его злить.
- Да, я действительно имею кое-какие намеренья, а вот насколько они грязны или чисты, у нас с вами будут, по-видимому, разные точки зрения. Вчера в зверином логове, которое возглавляет ваш папаша, был убит мой отец. Его хотели насмерть запинать жандармскими сапогами, разумеется, он отчаянно сопротивлялся, тогда один из палачей, выпустил в него целую обойму из револьвера, и знаете кто это был, ваш обожаемый папенька. Это он разжёг звериные инстинкты своих подручных, это он организовал кровавое побоище.
По-видимому, то что она выслушала, было для неё ужасно, она побледнела и сникла сразу.
- Этого ложь, - сказала она, - отвратительная, гнусная ложь, мой отец не способен на это.
- Конечно, он, наверное, прожужжал вам уши о чести и благородстве, но мало кто знает, что едва переступив порог своего логова, он превращается в оборотня, теряющего человеческий облик. Вы теперь догадывайся, зачем я здесь.
С этими словами Андрей вытащил ключ, торчащий в замке, и вышел в коридор, запер дверь с наружи. Поднявшаяся в нём злоба, заставила его идти на пролом. 
Калугин сидел за столом, разглядывая какие то бумаги. Он увидел Андрея и направленный на него револьвер. Этот человек был, по-видимому, изощрён во всём. Ничто не изменилось в его лице, он сказал тоном радушного хозяина:
- Проходите и опустите револьвер, это излишняя предосторожность, вы видите, вам ничто не грозит.
Андрей прервал его.
- Палач Калугин, я приговариваю тебя к смерти, и ты знаешь за что.
- Предсмертное слово, - произнёс Калугин, не повышая голоса, - все осуждённые на смерть имели право на предсмертное слово, в чём вы меня обвиняете?
- Ты убил моего отца, - произнёс Андрей, снова поднимая револьвер.
- Подождите, а если я стал жертвой провокации, вы видели это своими глазами? Если однажды, к вам придёт моя дочь и скажет, убийца, ты отнял жизнь у невинного человека.
Последние слова были сказаны так проникновенно, что в душу Андрея проникло сомнение.
- Это произошло, в моё отсутствие, мои подчинённые превысили власть и будут наказаны.
Он продолжал говорить тихо и спокойно, внезапно позади себя Андрей почувствовал какое то движение, он не успел оглянуться,  как получил хорошенько по голове, чем то тяжёлым.
Как потом выяснилось, при Калугине неотлучно находился его денщик, который всё слышал и сумел подобраться неслышно.
Его вели по коридору, Калугин шёл сзади, внезапно возле знакомой двери он заметил его дочь, такая застывшая фигура, широко открытые глаза, руки сжаты на груди, видение запоминающееся. Она не сводила взгляда с Андрея, голова его была в крови.
- Завтра настанет день, - сказал он ей, - и будет ещё одно убийство.
Она ничего не ответила, к ней обратился папаша:
- Леночка, прошу тебя, не волнуйся, преступник обезврежен, нам ничто больше не грозит.
- Вызовете к нему врача, - лицемерно выкрикнул в след своим подручным.
Его доставили в знакомое здание, швырнули в камеру, где он просидел до утра.
За ним пришли довольно рано.  «Не терпится товарищу Калугину», мелькнуло у него в голове. Вскоре он оказался в знакомом кабинете.
Калугин сидел за столом, в привычной для него обстановке.
- Что-то в последнее время, молодой человек, мы стали с вами часто встречаться.
Андрей был усажен на против, руки у него были в наручниках.
- От вас, уважаемый, требуется, пустая формальность, вы должны подтвердить что ваш отец имел связи с подозрительными личностями, что он являлся тайным и опасным врагом нашего государства, после чего заклеймите его позором и отречётесь от него.
Какое то время Калугин и Андрей изучающе смотрели друг на друга.
- Не много ли диверсантов и шпионов развелось, кто же социализм будет строить?
  Калугин улыбнулся.
- Да они и будут, те о ком вы говорите, не всем же пуля, кто то на стройках должен работать.
- До меня только сейчас дошло, каким же ещё способом, можно раздобыть столько бесплатной рабочей силы.
- Если нам сверху говорят, что вокруг нас шпионы и диверсанты, то мы здесь, должны их отлавливать и докладывать о проделанной работе и не нам решать, когда всех врагов трудового народу переловят.
- Перестань кривляться Калугин, ты подлый грязный, трусливый убийца и ещё образцовый холуй. Но не сегодня завтра тебя тоже шлепнут, и знаешь почему?
- Любопытно услышать.
- Да потому что ты слишком много знаешь о преступлениях своих хозяев, твой час скоро пробьёт, это называется чистка рядов партии, уверен, ты сам об этом  догадываешься.
- Пробьёт ли мой час, можно поспорить, а вот твой уже пробил, Ломакинское отродье.
Лицо Калугина преобразилось злобой  до неузнаваемости.
- Хочу тебе признаться, - произнёс он, - твоего папашу я давно терпеть не мог. Он убедил себя что ему всё дозволено, а мне пришлось разубедить его, что так не бывает. Упрямые рано или поздно, расшибают себе лоб, хотя отдаю должное, упрямым он был до конца, и довольно резво здесь брыкался.
Калугин торжествующи засмеялся. Андрей резко вскочил со стула, руки у него были в наручниках, он хорошенько двинул ногой стол, за которым восседал Калугин, тот опрокинулся вместе со столом, послышались проклятья.
Двое подручных, которые до этого равнодушно присутствовали в кабинете, в миг повисли на Андрее, это были упомянутые старым карманником, Микус и Мекляй. Он крутанул всем своим мощным корпусом, они кубарем отлетели от него. Но такая ситуация была предусмотрена. В кабинет влетела целая свора помощников, они разом вцепились в него, и повисли, как мопсы, на рассвирепевшем медведе. Из-за опрокинувшегося стола появился Калугин, во всех его движениях и взгляде отражалось предвкушение предстоящего реванша. Бесчисленной охране удалось поставить Андрея на колени и удерживать в таким образом. Кутепов подскочил и начал наносить ему удары ногой по лицу, наслаждаясь ситуацией, издавая при этом, утробные ухающие звуки. Казалось, участь Ломакина-младшего  была решена.
Но внезапно, среди всего происходящего, раздался пронзительный женский крик. Все ошеломлённо повернули головы у двери. На пороге стояла дочь Калугина, в глазах её был ужас. Можно только представить, насколько чудовищным и неожиданным было для неё увиденное. В этой мерзкой обстановке, её очаровательная фигура, выглядела нереально, ангел, спустившийся в Преисподнюю. Она сделала пару шагов внутрь кабинета
- И это человекоподобное, издающие звуки пирующей гиены, называлось моим отцом?
Никогда подчинённые Калугина, не видели его таким растерянным.
- Ты можешь говорить так обо мне?
- Да я говорю это тебе, этот человек, которого ты сейчас геройски пенал ногами, был прав, когда утверждал, едва переступив порог этого здания, ты превращаешься в палача и убийцу. Разве ты можешь возразить?
- Это особенности моей работы, я обязан производить дознания, - не совсем твёрдо, вымолвил Калугин, - как ты вошла сюда, что за бредовая идея, уходи немедленно, - наконец вымолвил он, более твёрдым голосом.
- Я помешала тебе совершить ещё одно убийство, посмотри на себя, ты похож на стервятника, у которого отняли добыча. Куда же делся тот образ пламенного коммуниста с кристально чистой душой, который ты так усердно передо мной изображал. Чей ты прислужник, какому идолу так усердно приносишь окровавленные жертвы?
Этот град уничтожающих вопросов, совершенно выбил у него почву из- под ног. Калугин стоял с растерянным лицом, по-видимому, это было зрелище.
- Освободи этого человека, не прикасайся к нему ни ты, ни твои живодёры.
Кажется Калугин овладел собой.
- Прекрати свой лепет и убирайся отсюда, ты перешла все границы дозволенного и будешь наказана.
Дочь презрительно засмеялась.
- Больше чем я наказана, имея такого отца, как ты, наказать не возможно.
И уже на пороге.
- Не терзай его больше, иначе я разоблачу тебя перед всеми, оборотень, изображающий святошу.
Её шаги затихли.
Калугин оказался в ситуации, в которой никогда себя не мыслил, то что произошло, без сомнения потрясло его. Он сказал коротко, ни на кого не глядя.
- В камеру его.
Целый день его никто не тревожил, наступил вечер, в камере кроме него никого не было.
Сырые каменные стены, на которых бесчисленные нацарапанные надписи, это здание служило тюрьмой не одно столетие, четыре кровати, небольшое окно с решёткой, почти под потолком.
У него не выходила из головы сцена, происшедшая утром в кабинете Калугина, если бы не эта девушка, его бы в живых уже не было, был бы уже надёжно зарыт в том зловещем месте. Хотя эта участь, скорее всего вопрос времени. А может быть, Калугин в какой то степени уймёт свою кровожадность, после той сцены и ему уготовят участь многих арестованных, Сибирь. И всё таки сегодня утром, он был свидетелем чуда. Эта удивительная девушка, внесла в его сознание какую то отрадную, свежую струю, он бы, ради неё, не задумываясь, жизнь отдал. Если в этом мире есть, такие как она, значит, стоит жить и сражаться.
Наверное, было уже довольно поздно, все эти мысли перебил вошедший охранник. Он вдруг приложил палец ко рту, призывая к молчанию. Андрей смотрел на него с недоверием, какая-то очередная подлость.
- Слушай, парняга, у меня ни секунды времени, вижу, как ты напыжился, ты сейчас будешь свободен, чтобы не сомневался, смотри, - охранник вытащил пистолет из кобуры и, взяв его за дуло, протянул Андрею, - проверь, заряжен.
Физиономия этого неожиданного благодетеля никак не внушала симпатии.
- Успокойся, мне заплатили столько, что я готов все камеры открыть, но речь идёт только о тебе, не будь дураком иди за мной.
Терять было ему не чего, сжимая в руке заряженный пистолет, он двинулся за охранником. Они вышли в небольшой коридор, его провожатый прислушался, затем, подойдя к одному из окон, выставил оконную раму, за нею стояла решётка, он надавил на неё и она с лёгким скрипом отворилась.
- Вперёд.
Охранник первым оказался на улице, за ним ещё сомневаясь, Андрей. После чего, они перемахнули двух метровый забор, прислушались, была глубокая ночь и тишина.
- Нам в разные стороны, - произнёс его спаситель и намылился улизнуть в темноту.
- Подожди, объясни мне этот ребус, кто там за меня заплатил, а может ты свихнулся.
- А ты не догадываешься, дурень, кто за тебя утром вступился, благодаря кому ты сейчас сопишь на белый свет, ну, сообразил, Леночка Калугина, я её вот с таких знаю. Ну, бывай, мне до утра знаешь, как сигануть нужно, что бы сам не понял, где оказался, а ты как знаешь.
Андрей бесцельно брёл по ночным улицам, то что он услышал, было невероятным только на первый взгляд.
Она попыталась, как то исправить то зло, которое  ему причинил её отец. Она сильная натура, но она всего лишь женщина, ей будет нелегко, среди всех этих, как выразился классик, «свинцовых мерзостей русского народа».
Да и сам он не знал, что делать дальше. Он вспомнил торжественный, приподнятый тон директора школы, о том что молодым везде у нас дорога, у него, пожалуй, две, или пуля, или каторга.
                *  *  *    *   *  *
Калугин вернулся домой на другой день и то к вечеру. Молча прошёл в свой кабинет, он сидел за столом, уставившись в одну точку. Лицо его напоминало небосклон, из-за которого надвигался ураган.
За дверью послышались шаги, вошла дочь. Он сказал, не поднимая головы.
- Очень странное событие произошло прошлой ночью, тот молодчик, из-за которого разгорелся сыр-бор и охранник исполняющий свои обязанности, бесследно исчезли. Мне кажется, ты можешь дать какие-то объяснение по этому поводу.
- И ты не ошибся, я подкупила охранника.
- Подкупила охранника, на какие средства?
- Ключ от твоего сейфа, был знаком мне с детства, он никогда меня не интересовал. Но последние события, возбудили  моё любопытство.
- И ты посмела взять это без моего разрешения?
- Моя смелость пойдёт ещё дальше, откуда у тебя столько золотых побрякушек, может ты нашёл клад? – в голосе дочери звучала неприкрытая ирония.
- Почему ты внушила себе, что можешь задавать подобные вопросы?
- На эти вопросы, я сама нашла ответ. Всё что лежит у тебя в сейфе, собственность арестованных и погубленных тобой людей. Чем больше жертв, тем быстрее наполнялся твой сейф.
Он смотрел на неё ошалелыми глазами.
- Ты с ума сошла.
- Послушай, речь сейчас не об этом, мне необходимо кое что у тебя спросить.
- Что ещё?
- Ты помнишь, год назад, трагически погибла мама. Она работала адвокатом, пользовалась уважением среди клиентов, была идеально бескорыстной.
- Я об этом знаю и что дальше?
- Задолго до её смерти, вы стали чужими  друг другу, как то невольно я услышала бурную сцену между вами,  смысл которого дошёл до меня только сейчас, она узнала о твоей двойственной жизни, её идеал рухнул и она проникнулась к  тебе презрением, впрочем, как и я.
- Вы обое сумасшедшие, вывихнутые, другие жёны и дети, счастливы и благодарны таким как я. Разве не для вас я создавал то, что мы имеем.
- Оставим это, у меня к тебе другой вопрос. Как ты знаешь, мама вела защиту одного клиента, он был не виновен, его подставили. Её застрелили в кабинете вместе с этим мужчиной, который как раз был у неё на приёме.
- Да, я это помню.
- Это преступление отнесли к числу самых дерзких, не правда ли?
- Это действительно так.
- Убийца воспользовался тем, что в здании адвокатской конторы был обеденный перерыв и кроме мамы с её клиентом, там никого не было.
- К чему вспоминать всё это?
- А ещё ты говорил, что убийца был профессионалом, то есть человек умеющий пользоваться оружием.
- Говорю тебе, бессмысленно вспоминать всё это, разве я тебе не говорил, убийца был найден и понёс наказание.
- Для тебя бессмысленно для меня нет. У меня были смутные подозрения, но я загнала их в самую глубину души, но после той омерзительной сцены, они вспыхнули с новой силой.
- У нас что сегодня вечер загадок?
- Не только загадок и ответов тоже. Ни одна ищейка ещё не проявляла такого усердия, как я вчера, пытаясь узнать правду о гибели мамы. Не знаю уж что, или моё усердие, или случай открыли истину, я нашла человека, который видел убийцу.
- Что за бред ты несёшь, я устал от твоей болтовни.
- Потерпи, осталось немного, я избавлю тебя от излишних подробностей. Этот свидетель оказалась обыкновенной уборщицей. Именно в обеденный перерыв, она занималась уборкой, убийца не знал этого. Едва начав подыматься по лестнице на второй этаж, она услышала там выстрелы. Она испугалась и, опустившись обратно, спряталась за дверью, которая вела в подвальное помещение. Через некоторое время, вниз по лестнице, спустился мужчина, подошёл к входной двери и прежде чем выйти внимательно осмотрел улицу. Он не знал что эта женщина, охваченная страхом, невольно наблюдала за ним и прекрасно запомнила его.
- Это конечно любопытно, почему же она не сообщила об этом в своё время?
- По простой причине, не хотела иметь осложнений.
- А почему она была откровенна с тобой?
- Потому что я предложила ей хорошее вознаграждение.
- Я вижу, ты очень активно занялась милосердием, - рявкнул он, не скрывая бешенства.
- Наберись терпения, осталось совсем мало. Уборщице этот мужчина был не знаком, но как я уже сказала, она прекрасно его запомнила. Это меня очень вдохновило, и я показала ей две фотографии одного и того же человека, на одной он был в военной форме, на другой в гражданской одежде. Так вот, при виде человека в военной форме она ещё колебалась, а в гражданской нисколько, - при этом дочь швырнула на стол упомянутые фотографии, на обоих был изображён Калугин, - Это ты  застрелил маму, хватит ли у тебя духу сознаться, впрочем, все убийцы трусы.
Калугин резко вскочил со стула, на его лице была безобразная злоба.
- Да, - взревел он, - я сделал это, а знаешь почему, она изменила мне именно с этим, как ты выразилась клиентом и это в награду за всё, что я дал ей.
- Ты убийца и чудовище, на этом свете нам вдвоём нет места, сделай последнюю услугу, застрели и меня, ведь это твоя привычная работа.
Калугин смотрел на неё безумными глазами, неожиданно он сказал:
- Ты же знаешь, я всегда нежно любил тебя.
- Это было в другой жизни.
- И ты никогда не простишь своего отца?
- Ты вызываешь во мне, одно лишь омерзение и поскорее кончай этот спектакль, у меня нет больше сил.
- Да, да, эту ситуацию. Разрешит только выстрел, один точный выстрел.
Калугин достал из кобуры пистолет, спокойно проверил, заряжен ли он, передёрнул затвор.
- Не церемонься, убийца, стреляй в дочь, как ты стрелял в мать.
Какое то время Калугин смотрел на неё тяжёлым не мигающим взглядом.
- Стрелять в тебя, ты убийственно не справедлива, может когда-нибудь, ты подаришь в мой адрес, хоть каплю жалости.
С этими словами Калугин резко поднёс пистолет к виску и выстрелил. На пол упало два тела, сначала отца, потом дочери. То что обрушилось на неё в последнее время, оказалось выше её сил.
Кроме отца и дочери в доме был ещё денщик, он был сторожем, охраной, кухаркой чем угодно.
Он вошёл в кабинет на звук выстрела, увидел на полу два неподвижных тела, превозмогая страх подошёл ближе. Грозный всемогущий Калугин лежал на полу, из его виска струилась кровь. Для него это было ошеломляющее зрелище, оно не укладывалось в его сознании. Этот прислужник особым умом не отличался, он долго и отупело соображал.
Он слышал ссору и вошёл сразу после выстрела, рядом с хозяином на полу лежал пистолет. Тело дочери было распростёрто на полу в нескольких метрах, следов ранений никаких, он приложил ухо к её груди и услышал биение сердца.
Похоже, Калугин сам послал себе пулю в висок, а дочь при виде этого, свалилась в обморок.
Калугин был для него господином, которому он слепо повиновался, а теперь превратился ни в что, сама беспомощность, никому не нужный хлам. Он может даже подойти  и пнуть его ногой. Эта мысль на столько им овладела, что он поторопился это сделать. От пинка тело вздрогнуло, на секунду наполнив сознание прислужника страхом. Но только на секунду, после чего его начал душить нервный, неудержимый смех, На данный момент в этом огромном доме он хозяин и может делать, что ему вздумается.
Внезапно, подчинившись какой-то мысли, он направился к сейфу, впервые увидев его открытым.  При виде содержимого, у него бешено заколотилось сердце. Груда золотых украшений, это зрелище потрясло его несравненно больше, чем смерть хозяина, он застыл околдованный.
Внезапно на его плечо легла чья-то рука, он вскрикнул, и оглянулся. Перед ним стояла дочь Калугина, лицо её было бледным и каким-то отсутствующим.
- Слышь, Никита, позвони куда следует, а мне прилечь нужно, мочи нет.
- Что же это папаша учудил, такое богатство бросил?
- Это не богатство,  это загубленные жизни.
- А я то думал вам обоим крышка.
- Тебя это устроило, наверное.
Он какое-то время пристально её разглядывал, а затем произнёс:
- Посуди сама, о золотишке, кроме хозяина, да тебя не знал никто, я сейчас бы его сгрёб, да и был таков.
- Что же ты о хозяине не скорбишь, ты же был ему верным псом.
- Потому и не скорблю, что псом был, за верную службу ничего кроме зуботычин, а теперь я себя сам вознагражу.
- Делай что хочешь, мне это безразлично.
Никита непритворно вздохнул.
- Только в живых тебя никак нельзя оставлять, тогда о золотишке, кроме меня, никто знать не будет. Послушай, как здорово получается, папаша в бешенстве застрелил дочь, а потом, раскаявшись, пустил себе пулю в лоб. Для это нужно взять пистолетик, не оставляя на нём следов и сделать пару выстрелов, и потом аккуратно положить его на место. На  нём останутся отпечатки пальчиков только товарища  Калугина.
- Я никому не скажу о золоте.
- Слишком большая ставка, что бы рисковать.
Она слушала, в её глазах была та же отрешённость.
- Так сделай это, Никита, что же ты стоишь?
Охранник достал из кармана носовой платок и обернув им рукоятку пистолета, взял его в правую руку.
Было заметно, в глазах его была нерешительность, если бы эта девчонка подняла крик, завизжала от ужаса, это придало ему решительности. Сработал бы инстинкт хищника, при виде мечущейся жертвы, но дочь Калугина была убийственно хладнокровной, а в её глазах были гадливость и презрение. Понимая, что становится смешным, он поднял руку с пистолетом.
Неожиданно, со стороны двери раздался выстрел, пистолет  вышибло из рук Никиты, а сам он, в испуге отскочил пару шагов назад. Там за открытой дверью, в темном коридоре, стояла чья-то неподвижная фигура.
                *  *  *     *  *  *
Бредя по ночным улицам, Андрей пребывал в самом отвратительном настроении. Он не сумел наказать виновных, это убивало его. Нужно начинать всё сначала, он будет теперь сама осторожность, никто ему больше не навешает лапши на уши, как это сделал Калугин. Ему нужно ещё раз посоветоваться с Кузмичём, так окликали старого карманника, кто бы подумал, вот кто для него сейчас авторитет.
Андрей кое- как передремал в одном заброшенном доме, а с утра пораньше отыскал Кузьмича и выложил ему, как отцу родному всё что с ним произошло за последние сутки.
- Я вижу, ты без старого урки, дня прожить не можешь. Знаю, какая лихорадка тебя гложет. Слушай сюда, - сказал он, немного подумав, - ты надеюсь, запомнил то  место в лесу?
- Ну и что?
- Каждую пятницу туда везут приговорённых на смерть, полуторка с крытым кузовом. Их  сопровождают всегда Митус и Микляй, не считая шофёра, иногда с ними едет сам Калугин, соображаешь? Сегодня пятница, полуторка как по расписанию появляется там к обеду. Времени у тебя достаточно. Спеши, но не пори горячку.
Упомянутое место было километрах в десяти от города, в глубине леса, овраг заросший кустарником.
Оказавшись опять в этом жутком месте, он снова во всей полноте ощутил всё пережитое, всё что здесь происходило, не какой-то отдельный случай, это было огромной планомерной системой, отец просвещал его на этот счёт. Иногда Андрея просто бесила одна мысль, почему народ совершивший за свою историю немыслимые, фантастические подвиги, позволяет терзать себя ничтожной кучке проходимцев. Но сейчас он с головы до пят был охвачен  только одной мыслью, исправить свою первоначальную неудачу.
Он внимательно осмотрел всё вокруг. Видны были следы колёс грузовика, приезжавшего сюда систематически. Без труда можно было определить по свеже взрыхлённой земле, следы новых преступлений. Какие страшные и бесчисленные трагедии здесь происходили.  Но хватит об этом, у него есть сейчас одно преимущество, его присутствие здесь, будет большим сюрпризом для этих, заплечных дел мастеров.
Эти деревья и кусты, позволят занять любую позицию. Он старался быть хладнокровным, но когда послышался шум грузовика сердечко застучало. Он презрительно выругался в свой адрес.
Полуторка с крытым кузовом, неторопливо подъехала и остановилась в десяти шагах от того места, где притаился Андрей. В кабине сидели Митус за шофёра,  Микляй,  как выяснилось, находился в кузове с арестованными.
Очередными жертвами были трое, двое пожилых мужчин и женщина лет тридцати. На них были наручники и повязка на глазах. Их подвели к оврагу, Митус стоял наготове  с автоматом Калашникова, Микляй снял с приговорённых наручники и повязки, затем, размахивая пистолетом, выкрикнул:
- Ну что шпионы, диверсанты, вредители, сейчас на вас обрушится гнев народный!
После этого вручил им лопаты. Вне всяких сомнений, эти люди понимали, что их ожидает, женщина упала в обморок, мужчины с серыми безжизненными лицами,  принялись копать землю.
Шофёр, равнодушно зевая, вышел из кабины и пошёл в кусты, имея в этом какую то надобность. Он облюбовал местечко и успел расстегнуть брюки, но приступить к задуманному не успел, получив жестокий удар рукояткой пистолета по затылку.
Несколько стремительных шагов и Андрей нырнул под фургон. Совсем рядом он увидел приземистые ноги Митуса в сапогах. Теперь его мозги работали хладнокровно и чётко. Митус получил выстрел в ногу, раздался рёв, автомат шлёпнулся на землю. Не теряя  ни секунды, Андрей вынырнул из - под грузовика, и ещё стоя на коленях, выстрелил в ногу Микляю, который до этого  стоял с вытаращенными, недоумевающими глазами. Отбросив ногой, автомат от Митуса, который корчился от боли и был в шоке, он подошёл к Микляю, держа наготове пистолет.
Они не отличались храбростью, эти двое, их лица были искажены не столько болью, сколько ужасом. Они, уверовавшие в свою вседозволенность, никогда не мыслили себя в подобной ситуации.
Приговорённые, копавшие землю вопросительно смотрели на происходящие.
- Успокойтесь мужики, вы свободны.
Женщина пришла в себя, она сидела на земле, со смертельно бледным лицом, недоумевающим взглядом рассматривая корчившихся на земле палачей.
- Сделайте услугу, - обратился Андрей к обоим арестованным, которые так и стояли с лопатами в руках, - закончите свою работу, давайте, выполним приказ этих товарищей до конца.
Затем обратился к Митусу с Микляем.
- Вам как, поглубже?
Теперь у них были серые землистые лица.
- Ты не можешь этого сделать, мы при исполнении.
- Здесь спорить трудно, наисполнялись, весь овраг завален трупами. В ваши тупые головы ни разу не приходила мысль, что ответ придётся держать?
- Ты нам не прокурор.
- Я вам сейчас и прокурор, и бог, вспомните, как этими сапогами, вы пинали моего отца, гляньте мне в глаза, ублюдки, неужели вы там надеетесь найти  прощение.
Неожиданно, женщина, которая пришла в себя окончательно, сказала:
- Разреши мне их прикончить, этой ночью, они надругались на до мной.
Это сообщение окончательно взорвало Андрея. Яма была готова, в порыве ярости он швырнул в неё одного за другим, даже не сопротивлявшихся палачей. После чего поднял с земли автомат и, приведя его в готовность, произнёс.
- Только нажать на курок и держите покрепче.
Лицо женщины было окаменелым, а глаза, в них полыхал огонь. Дуло автомата опустилось, сначала раздались вопли, потом выстрелы, она выпустила все патроны, наступила тишина.
- Скажи имя твоё, сынок, кого благословлять?
Андрей не откликнулся на подобный  энтузиазм.
- Моё имя вам ни к чему, сами не позволяйте превращать себя в безропотных баранов, а дальнейшая ваша судьба, в ваших руках.               
Теперь Андрей немного успокоился, но игра ещё не закончена, кто такие Митус и Микляй, тупые исполнители чужой воли. Главный виновник пока недосягаем.
И здесь возникла проблема. Дочь Калугина не просто спасла ему жизнь, она проявила фантастическое мужество, она достойна самого высочайшего уважения. Имеет ли он теперь полное моральное право, сводить счёты с её отцом. Не станет ли он в её глазах таким же примитивным убийцей?
До самого вечера он был раздираемый сомнениями. Но вечером он был у дома Калугина, потому, что его влекло туда, как магнитом. Проникнув на балкон, как и прошлый раз, он решительно двинулся по коридору. Неожиданно там, в глубине дома, он услышал выстрел. Это озадачило его, что там произошло, просто так выстрелы не раздаются. С удвоенной осторожностью Андрей двинулся дальше.
Вот, наконец, поворот, дверь кабинета была открыта, там слышен разговор, один из голосов женский. Он осторожно заглянул, на полу неподвижно лежало чьё-то тело, над ним стояло двое, дочь Калугина и мужчина в форме. Вдруг её собеседник начал медленно подымать руку с пистолетом. Намеренья его сомнений не вызывали.
Не медля, Андрей выстрелил, он целился в руку, а попал в пистолет, который вышибло из руки стрелявшего.
Всё что представилось его глазам, поразило его. Неподвижное тело Калугина с окровавленной головой, его дочь, сразу было видно, силы её на исходе и третий участник этой сцены, выражение его лица и поза выражали полнейший испуг и растерянность.
- Прошу прощение, этот товарищ пытался в вас выстрелить, если я не ошибаюсь?
- Вы не ошибаетесь.
- А в отца стрелял тоже он?
Несколько секунд, она молча смотрела ему в глаза.
- Нет, отец покончил с собой, это несколько упростило вашу миссию, не правда ли?
- Не стану кривить душой, вы правильно расценили моё появлении здесь. Но должен заметить, ваше участие в моей судьбе поставило меня перед мучительным выбором.
- Не стоит облегчать передо мной душу, я не священник.
- Тогда я хочу сказать что обязан вам жизнью и никогда не забуду об этом.
- Вы только что вернули мне долг, а жизнь не такая уж большая ценность, по крайней мере не для всех.
- Ещё совсем недавно я думал точно также.
- И что же изменилось?
- Я понял пока есть такие как вы, стоит жить в этом взбесившимся мире, нет, это не банальность, встреча с вами,  это вспышка света в непроглядном болоте.
Неожиданно весь этот диалог, прервал Никита.
- Леночка, прости меня проклятого, затмение нашло, - и бухнулся ей в ноги, - сволочь я законченная.
- Я, конечно, ничего не понимаю во всём этом, скажите, чем я могу помочь?
- Возьмите в ящике письменного стола наручники, пристегните это животное к батарее и немедленно уходите, я буду звонить, куда следует.
Андрей исполнил её просьбу,  Никита был послушен, как овечка. Ему было невыразимо жаль её, но всякие слова о сострадании прозвучали бы в эту минуту неуместно и нелепо. Он только вымолвил:
- Прощайте.
    И не оборачиваясь, вышел из кабинета.
                *   *  *    *   *  *
Звонок Лены в управление ГПУ, поднял всех на ноги. Известие о том, что Калугин покончил с собой, всем показалось невероятным. Всемогущий Калугин, образец хладнокровия и уверенности в себе, в это с трудом верилось, поэтому те кто принялись расследовать причину его смерти, версию о самоубийстве, поставили под сомнение
Здесь нужно заметить, что благодаря его откровенному высокомерию в отношении подчинённых, друзей у него не оказалось, а вот завистников хватало. Поэтому тот, кто автоматически занял его место, личной трагедии в случившемся не узрел. И тем не менее, следствие необходимо было провести по всей форме и о результатах доложить вышестоящим товарищам.
Управление должен  был принять подполковник Фомин, он в числе первых прибыл на место происшествия.
Увидев распростёртое на полу  тело  Калугина, с окровавленной головой, Фомин почувствовал вдруг, как на него нашло какое-то озарение свыше. А ведь он никогда больше не услышит этого надменного голоса,  не увидит пронзающего насквозь взгляда, и никогда более не ощутит противной дрожи в коленях, в те минуты, когда грозный шеф устраивал ему взбучку. Затем пришла другая мысль, ещё более приятная. Та безграничная власть, которой обладал Калугин, теперь находится в его руках.
Он вдруг уловил где то внутри себя удивительное ощущение, оно буквально распирало его и вверх и вширь. Он стал  двигаться и говорить совсем не так, как раньше.
- Вы сообщили, что ваш отец покончил с собой, - произнёс он служебным, чиновничьем голосом, до этого он постоянно перед ней заискивал.
- Я услышала выстрел в кабинете, прибежав сюда, увидела отца на полу, в той позе, которую вы видите сейчас.
    Здесь нужно заметить, что Лена, вытащив на свет  божий тайну о гибели матери, меньше всего хотела, что бы об этом  узнал кто-нибудь ещё. Поэтому она пожелала оставить при себе все детали последней трагической сцены.
- А что это за сногсшибательное зрелище,  Ваш Никита, прикован к батарее?
- Он пытался застрелить меня?
- Подождите, дайте опомниться, за чем это ему понадобилось?
- Что бы завладеть тем, что лежит в сейфе вашего шефа.
- А что там в сейфе?
- Посмотрите сами.
Фомин подошёл к сейфу, даже со  спины было видно, как напряглось его тело, повернувшись, он спросил, не умея скрыть вспыхнувшего блеска в глазах.
- Что же помешало ему совершить задуманное?
- Неожиданный для нас обоих, выстрел со стороны двери, пулей вышибло пистолет из рук этого негодяя.
- И кто оказался вашим чудесным спасителем?
- Незнакомый мужчина в штатском, я была в таком состоянии, меня не интересовало, кто он, зачем здесь. Это он, по моей просьбе пристегнул Никиту к батарее, после чего я позвонила вам.
- А куда делся незнакомец?
- Он ушёл также быстро, как и появился.
- Слишком всё невероятно, - Фомин подошёл к Никите, того трусило от страха.
- Ну что скажешь, дружок?
- Врёт она всё, это она застрелила отца.
- Ты отдаёшь отчёт своим словам?
- Отдаю, а то как же.
- Ты видел это собственными глазами?
- Как вас сейчас, они ссорились, она в него выстрелила.
- Минуточку, - сказал один из сотрудников, - отец видел что дочь стреляет в него?
- А то как же, он ещё выкрикнул: «Стреляй, подлая!».
- Врёт он всё, товарищ Фомин, от страха, на виске убитого характерный ожог, то есть, во время выстрела пистолет был приставлен к виску. Версия о самоубийстве подтверждается.
- Ну что, - грозно спросил Фомин, - наврал всё, признавайся, тебе же лучше будет.
Никита сник, опустил бледное лицо.
- Правду она сказала, крепко меня попутал бес с золотишком, моя вина.
- А что за мужик здесь был, приковал тебя кто?
- Да это сынок Ломакина, - равнодушно ответил Никита.
- Сынок Ломакина, - удивился Фомин, - разгулялся, бандитское отродье, вот уж не нужно ломать голову, зачем он сюда явился, да только Владимир Николаевич облегчил ему задачу. Ну да ладно, Елена Владимировна, от имени сотрудников выражаю вам глубокое соболезнование, все соответствующие мероприятия, с телом вашего отца, мы берём на себя. Вижу, вы с трудом держитесь на ногах. Рекомендую отдохнуть, насколько это возможно, - с этими словами, он по хозяйски окинул взглядом кабинет, подошёл к сейфу и запер его, ключ положил себе в карман, произнеся, - С этим мы разберёмся.
У Фомина, мысли вихрем закружились в голове. Он ещё не знал, каким образом, но сейф, набитый золотом, будет пренодлежать ему, и этот шикарный дом, со всеми принадлежностями. Единственная наследница всего этого, эта молодая, совершенно не опытная дурёха, она его единственный конкурент. Но при той неограниченной власти, которая неожиданно свалилась на него и при той изумительной ситуации, которая сложилась вокруг смерти Калугина, ему будет нетрудно найти выход.
Похороны Калугина происходили с большими почестями. Последнее слово в адрес покойного взял на себя Фомин.
- Я слышал, - сказал он, - что вокруг смерти нашего славного товарища, распространяются нездоровые слухи, будто бы он покончил с собой. Никому не удастся опорочить его имя. Он был мужественным коммунистом с несгибаемой волей, предательская рука нанесла внезапный удар, и мы клянёмся, дорогой товарищ, твой убийца будет найден и жестоко наказан.
На другой день, после похорон, за Леной приехали с утра, тот же фургон, правда, ей предложили сесть в кабину. Её провели в одну из комнат, там находился Фомин и ещё трое незнакомых ей мужчин.
- Присаживайтесь Елена Владимировна, предстоит серьёзный разговор.
Это вступление, эти равнодушные каменные лица, пронзительные взгляды, всем своим существом она почувствовала западню.
- Объясните, что вас заставило несколько дней назад, появиться в этом заведении и затеять ссору с вашим отцом, в присутствии сотрудников?
Этот вопрос задал один из незнакомцев.
- Мой отец много говорил, о незапятнанных руках коммуниста, о чести и порядочности, всё это было ложью. Мне сказали, что уже много лет, он лично участвует в пытках над заключёнными и на его совести не одна загубленная жизнь. Это оказалось правдой, я сама видела, как он избивал ногами человека, лежащего на полу, связоного порукам и ногам. Это конечно редчайший героизм теперь я понимаю, за что его время от времени торжественно награждали.
- Остановитесь, вы ведёте себя очень дерзко, ваш отец выполнял свои прямые обязанности, он производил дознание преступника.
- Нам не раз показывали фильмы о наших славных чекистах, почему же ни в одном из них, не демонстрировали подобный метод дознания. В этих фильмах, наши доблестные следователи, одерживают верх над преступниками благодаря своим высоким моральным качествам и несокрушимой логике. Почему же в этом заведении на соблюдается социалистическая  законность?
Она поставила их в тупик этим вопросом. В конце концов, это взбесило их.
- Вы здесь не для того, что бы осуждать, вы здесь для того, что бы осудили вас.
- Осудить меня, за что?
- Вы сами признались в вашей вспыхнувшей ненависти к отцу и нам теперь не нужно ломать голову, кто убийца нашего товарища.
- Что же вы молчите, товарищ Фомин, в тот вечер, побывав на месте преступления, вы чётко дали понять, что согласны с версией самоубийства.
- Да и я поступил, разумно согласившись с этим, что бы сбить с толку настоящего убийцу, разве вы не помните, что сказал единственный свидетель, дочь стреляла в отца, во время очередной, бурной ссоры, это единственное верное объяснение.
- А ещё я помню, как под вашим давлением, он тут же отказался от этого вранья и признался в том, что действительно произошло после самоубийства отца, то есть, он пытался застрелить меня.
- Что бы овладеть золотом? – насмешливо улыбаясь, спросил Фомин.
- Совершенно верно.
- Дело в том, дорогая моя, что никакого золота не было и не могло быть. Ваш уважаемый отец был честным и бескорыстным коммунистом, и порочить память о нём, вам никто не позволит.
- Ах, вот оно что, теперь всё предельно ясно, не стоило разыгрывать спектакль. Для того, что бы завладеть тем, что за долгие годы награбил Калугин, нужно убрать единственный камень преткновения, то есть меня. Превращаясь в преступницу, в обречённую жертву, я автоматически лишаюсь права наследства, метод вами испытанный, браво, господа людоеды.
Возможно, никто ещё не выбивал их так, из равновесия, они готовы были испепелить её взглядами.
- Такое невиданное бесстыдство заслуживает самого сурового наказания.
- Нет большего наказания, чем родиться в стране, где правят оборотни, творящие беспредел.
Единодушным решением «тройки», этим достойным изобретением самого гуманного в мире суда, Елена Калугина была приговорена к расстрелу.
Её отвели в камеру, где были ещё несколько женщин. Она провела в ней день и ночь, а к утру её сокамерницы обнаружили, что она находится в тяжелейшем бреду и буквально пылает жаром.
Всё что обрушилось на неё в последнее время, совершенно истощило её нервную систему, отняв у её организма способность к сопротивлению, плюс ещё, холодная и сырая камера.
Только на другой день её отправили в тюремный лазарет. А во второй половине дня, лечащий врач уведомил «товарищей», что подсудимая Калугина Елена Владимировна, умерла от тяжелейшего воспаления лёгких, по причине того что в лазарет её привезли слишком поздно.
Для Фомина, это было слишком важное сообщение и он сам прибыл убедиться в этом. Врач подвёл его к кровати, на которой, укрытое простынею, лежало неподвижное тело. Он сдёрнул покрывало, то что увидел Фомин, было достаточно убедительно. Смертельно бледное лицо, обострившиеся скулы, нос, закатившиеся под лоб глаза. Фомин, почему то слишком поспешно отошёл от тела, проговорив:
- Проведите соответствующие процедуры.
Дело в том, что умерших в этом заведении, хоронили на местном кладбище, без церемонии по сути, это были безымянные могилы и причём, делалось это оперативно.
В два часа дня, была засвидетельствована её смерть, а в пять вечера, её увезли на кладбище, в наспех сколоченном гробу. Два пожилых санитара из лазарета, не спеша, зарыли могилу, утоптали небольшой холмик. После чего, один из них, окинув взглядом кладбище, глубоко мысленно заметил.
- Во иде настоящий социализма, здеся все равны.
В тот же день, факт смерти гражданки Калугиной Елены Владимировны,  был засвидетельствован по всей форме.
                *   *   *    *   *   *
Андрей знал что ему опасно появляться в городе, но ему было безразлично. Он шёл по оживлённому рынку, моросил дождь, он поднял воротник пиджака, а кепку натянул на самые глаза, за поясом у него пистолет. Он был на стороже и зорко наблюдал всё вокруг, а на губах была ироничная улыбка. Теперь ему наплевать, он сделал всё что мог.
Старый урка стоял возле ларька с пивом,  неторопливо прикладываясь к бокалу, он был шефом карманников, после каждого трудового дня, он относил определённую дань, в какую то более высокую инстанцию, в своей воровской иерархии.
Андрей подошёл к нему. Кузьмич ухмыльнулся.
- Ну  пацан, наделал ты шуму, везде только и слышно, что Калугина прикончили, да и о твоём подвиге в лесу мне известно, далеко пойдёшь, если не остановят.
- Мне это неинтересно, - отмахнулся Андрей, - лучше помоги в одном деле.
- Что ты хотел?
- У Калугина дочь осталась, я ей жизнью обязан, я как - то сразу не сообразил, одна она сейчас в окружении звероподобных, узнай о ней, что сможешь, буду должен.
- Постараюсь, а сейчас у меня к тебе дело, один человек видеть тебя хочет, он всё о тебе знает, помощь хочет предложить.
- Кто он такой?
- Очень большой авторитет, большую игру ведёт и связи большие у него, как среди наших воров,  так и среди тех, - Кузьмич неопределённо махнул рукой, - Советую встретиться.
Андрей призадумался.
- А где я его увижу?
- Кабак «Ландыш» знаешь?
- Кто его не знает.
- Придёшь к шести вечера, я встречу, а пока сильно не рисуйся.
- А ты не забудь о моей просьбе.
Всего за несколько дней его жизнь была растоптана, боль утраты отца, постоянное ощущение смертельной опасности, его сознание было переполнено всем этим, а кроме того, его мысли о дочери Калугина. Это было вполне естественно, судьба свела их при чрезвычайных обстоятельствах. Нет сомнений, она была бескопрамисным бойцом по отношению к неприглядным сторонам жизни, и это не предвещало ей спокойного будущего, да что говорить, она уже при самых отчаянных обстоятельствах, к тому же совершенно одинока. Как бы ему хотелось постоянно быть рядом, что бы уберечь от любых неожиданностей.
К шести часам, как договорились он был у ресторана «Ландыш». Публика в ресторане была разнообразная, но всех объединяло одно качество, у всех было за что праздновать.
Кузьмич повёл его к одному из столиков, за которым сидел мужчина лет сорока, прилично одетый, крепкого телосложения, с проницательным властным взглядом. Он коротко сказал Андрею:
- Присаживайся, - разглядывая его мощную фигуру, выразительно волевое лицо.
- Зачем вы хотели меня видеть?
- Я знаю всё, что случилось в твоей жизни за эти дни. Ты проявил выдающиеся для твоего возраста волевые качества, ты незаурядная личность, я искренне уважаю тебя.
- И что дальше?
- Я хочу предложить тебе помощь, без которой ты будешь обречён.
- В чём она заключается?
- Ты с отличием закончил десять классов, я снабжу тебя соответствующими документами, у тебя будет другая фамилия. С надёжными людьми, ты отправишься в столицу и без каких либо осложнений поступишь в одно высшее учебное заведение. Моя цель, ты станешь Юристом высшей квалификации.
- А что вы хотите взамен?
- Во-первых, я окружаю тебя людьми, которых уважаю, а во-вторых, может когда-нибудь, ты окажешь мне какую-нибудь необходимую услугу.
- Предположим, я сделаю, как вы предлагаете, а на какие средства я буду существовать?
- У тебя будет всё необходимое, никаких сложностей в этом плане не будет.
- Не слишком всё это сказочно?
- Повторяю, я делаю это потому, что ты сильная не заурядная личность, у меня будут развиваться  большие перспективы и такие как ты будут мне нужны, как воздух, да и терять тебе нечего.
- Вы правы, если это не шутка я принимаю ваши условия.
- Это разумно, на дальнейшее меня зовут Юрий Степанович, а сейчас не отказывайся, хорошенько поешь, ты молодой сильный, я распоряжусь.
И когда Андрей, отбросив неуместную гордость, хорошенько набил желудок, Юрий Степанович, протянул ему клочок бумаги, и сказал:
- Завтра приди по этому адресу.
При выходе его ждал Кузьмич.
- Ну как тебе Юрий Степанович?
- Поживем, увидим, а ты о моей просьбе забыл?
- Не забыл.
- Что-то можешь сказать?
- Скажу, но ничего хорошего, её арестовали и приговорили к расстрелу.
- Я чувствовал, что то подобное случится, проклятье, надо выручить её.
- ГПУ хочешь штурмом взять?
- Она не задумывалась, когда пришла мне на помощь.
Кузьмич крепко сжал ему руку.
- Держись братан, её уже нет на этом свете, эти ледяные камеры не для барышень,  схватила воспаление лёгких, сгорела за двое суток, бог сжалился, не дал пройти сквозь остальные ужасы.
- Уж не шутить ли ты вздумал, - Вскрикнул в отчаянье Андрей.
- Перестань, будь мужиком, информация верная, её похоронили на городском кладбище, что ты так убиваешься, видел всего пару раз?
- Этого  бы хватило, что бы оставшуюся жизнь у ног её провести, скажи, чья ненасытная пасть её растерзала, кто погубил её?
- Тут, братан, особенного ума не надо, новый начальник ГПУ, уже в её дом перебрался, а законную наследницу, шутя под пулю подставил, Фомин его фамилия, очередной шакал.
- Перебрался, говоришь?
- Я пустой базар не веду.
Андрей окаменел.
- Мне бы могилу её найти.
- Искать не нужно, я похлопотал.
- Ты человек, - сказал Андрей, - всегда буду помнить.
- Мы с тобой из одной чаши хлебнули.
Уже смеркалось, Кузьмич подвёл его к свеженасыпанному холмику.
- Ну давай, я здесь тебе не нужен.
Андрей опустился на колени, он отказывался воспринимать случившееся, он знал её живой, яркой и прекрасной. Кто решил, что она должна умереть. Он застонал от отчаянья  и ненависть, эта звериная хорошо организованная стая щадит только покорных. Эта могила не только наполняет его сердце болью, она взывает о мщении.
Уже была ночь, когда он подошёл к бывшему дому Калугина, не суетясь, долго наблюдал. Дом охраняли двое, один обходил дом с одной стороны, другой с противоположной. Этот Фомин, по-видимому, очень дорожит своей шкурой.
Андрей обратил внимание на небольшое здание, рядом с домом, кажется оно служило котельной в зимнее время. Выбрав удобный момент и следуя задуманному плану, он подобрался к котельной и, открыв незапертую дверь, заглянул в неё. Стены крепкие, окна в решётках, дверь тоже была прочной и закрывалась снаружи на металлический засов, теперь можно действовать.
Одного из часовых, который следовал неторопливо вдоль стены здания, держа на левом плече автомат, он подстерёг на углу, внезапно появившись из темноты. Тот остолбенел от неожиданности. Левой рукой Андрей схватил автомат за ствол, а правой, приставил ко лбу часового пистолет, произнеся при этом:
- Хочешь жить, не дёргайся, - этот хладнокровный, внушающий страх голос, не оставлял часовому никаких иллюзий.               
Он не пытался сопротивляться, Андрей снял с него автомат и приказал:
- Быстро, к тому зданию, - подталкивая часового сзади дулом пистолета.
Он втолкнул его в котельную и повторил:
- Жить хочешь, сиди тихо.
После чего закрыл дверь и задвинул тяжёлый засов.
Второго часового, он встретил немного иначе, внезапно, так же из-за угла кулаком по лбу. Пока он приходил в себя Андрей разоружил его, сообщив ему на ухо:
- Будешь сидеть тихо, как твой дружок, доживёшь до глубокой старости.
Дверь котельной приняла ещё одного пленника, снова задвинулся засов, Андрей вздохнул с удовлетворением. Автоматы он бросил далеко в темноту.
Держа в руке, ставший уже привычным, пистолет, он вошёл в открытые двери, бесшумно поднялся на второй этаж. Ещё на улице он обратил внимание, свет горел только в окнах кабинета. Уже какой раз видит он открытой эту дверь. Он осторожно заглянул в кабинет.
Новый хозяин сидел к нему спиной у открытого сейфа. Андрей начал осторожно приближаться к своей цели, ему помогало радио, из которого доносилась переполненная оптимизма песня, «Широка страна моя родная». Новый хозяин кабинета, кажется был чем то чрезвычайно увлечён.
Совершенно неожиданно для  себя, он услышал за своей спиной:
- Что гостей так плохо встречаешь?
Фомин повернул голову, увидел Андрея, нацеленный на него пистолет, ошеломлённый, он потерял дар речи. Наконец он вымолвил:
- Как ты прошёл сюда, что тебе нужно, я не виноват в смерти твоего отца.
- Поговорим о другом, что тебя заставило так быстро перебраться в этот дом, а где же его хозяйка, дочь твоего бывшего шефа?
Лицо Фомина исказил страх, язык ему плохо повиновался.
- Она уехала к родственникам.
- Которые живут на кладбище? Что же ты заткнулся, кровожадная тварь, тебе конечно в голову не приходило, что придёт расплата?
Фомин сильно удивился.
- Зачем тебе это нужно, кто она тебе?
- Посмотри, - сказал он, - отодвигаясь от сейфа и, указывая на груду золотых изделий, я отдаю тебе половину и таких как она, у тебя будет сколько угодно.
- А скажи, урод, кому принадлежат эти украшения?
- Врагам народа, - максимально кратко произнёс Фомин, теряя разум.
- А ты друг народа?
- Я, друг, нет, слуга народа.
- От имени тех, кому ты услужил, закапывая в овраге замученных, невинных, от их имени я приговариваю тебя к смерти, за Лену которую ты отнял у меня
Андрей выстрелил ему в живот.
- А вот это, ты сможешь слопать? Вспомни тех, кого ты казнил.
Фомин извивался на полу от боли. Прозвучало ещё несколько выстрелов. Развернувшись, Андрей пошёл к выходу.
Ночное кладбище не пугало его, он слишком много видел страданий, чтобы бояться мёртвых. Безошибочно в ночной тишине он нашёл знакомый холмик, опустившись на колени, Андрей произнёс:
- Виновник твоей смерти наказан, но от этого ни чуть не легче. Почему мы имели несчастье родиться в этой стране. Хочу тебе сказать, другой, такой как ты не будет. Мне хватило тех недолгих минут общения с тобой, что бы понять это. Я строил в своём воображении самые смелые мечты, в отношении нас с тобой, трудно вообразить себе что-либо дивнее тебя, а сейчас, что мне остаётся ответь мне, ты и отец, может мне прервать эту постылую жизнь, это совсем не сложно.               
Разумеется, ответ на этот вопрос, он должен был найти сам. Ломакин старший прошёл более долгий  и тернистый путь, но, по-видимому, никакие испытания не заставили его прибегнуть к добровольному уходу из жизни. Отец предпочёл сражаться до конца. Он тоже будет пытаться выжить, одинокий волк на бесчисленных тропах джунглей, Андрей улыбнулся этой мысли, а память о дорогих ему людях, он сохранит в самой глубине своего сердца.
                *  *  *       *   *   *
Юрий Степанович ожидал его.
- Ты поступил разумно, что пришёл.
- Извините, хотелось бы узнать, зачем вам это возня со мной?
- Я понимаю твои сомнения и для начала скажу вот что. Знаешь, кто были моими кумирами  с детства, сильные, отважные, бескорыстные  герои и это останется со мной всегда. И когда я узнал о тебе, я проникся к тебе уважением, тем более ты не придуманный, ты реальный герой, из окружающей жизни. Да, ты заслуживаешь восхищения, но путь, по которому ты идёшь, неизменно приведёт тебя к гибели. Это будет несправедливо, нужно по отношению к своим врагам, вести более, обдуманную и масштабную игру. Если они богаты и сильны, напряги свой ум, волю, талант, стань ещё богаче и сильнее, чем они, добейся власти и влияния в этом жестоком мире. Притворись, что принимаешь ту мораль, которую навязывают толпе власть имущие, и пользуйся ею, как рычагом к достижению цели. Ты же слышал одну из потрясающих народных мудростей: «С волками жить, по волчьи выть».
- Спасибо за наставления, но сейчас я не в состоянии всё это воспринять, я только потерял близких мне людей. Мне безразлична моя дальнейшая судьба.
- От тебя требуется только одно. Ты просто не отказывайся от дружески протянутой руки и прислушайся к человеку вдвое старше тебя. Сними напряг, поживи в этом доме несколько дней, а дальше, потом разберёмся.
Человеку в его положении, трудно было отказаться от предложенного, человеческого участия, ночлега и пищи.
А через несколько дней, Андрей, преображённый до неузнаваемости, костюм, галстук, модная шляпа, уезжал в Москву. Юрий Степанович говорил ему на вокзале.
- Ты уже зачислен на юридический факультет, явишься по этому адресу, а это адрес твоего проживания, тебя уже ждут. Эти два молодых человека, сопроводят тебя до места назначения. Паспорт у тебя в кармане, на имя Шилова Виктора Николаевича. Ты растворишься в огромном городе и начнёшь новую жизнь.               
По дороге в столицу, украдкой поглядывая на своих немногословных попутчиков, Андрей с трудом воспринимал, всё что с ним происходит. Может это какая-то ловушка и приезду в Москву,  эти двое сдадут его товарищам из ГПУ? Но вспомнив, с Юрием Степановичем его познакомил Кузьмич, он отбросил сомнения. Да этот Юрий Степанович внушительная личность с далеко идущими планами и в этих планах, ему отводится определённое место. Нравится это ему или нет, в его ситуации это всё таки выход, а время покажет.
Его сомнения полностью развеялись, когда он прибыл на место своего предполагаемого проживания. Престижная четырех комнатная квартира в высотном доме. Хозяином оказался отставной военный, в чине генерал-майора, как потом оказалось Юрий Степанович, приходился ему племянником.
Генерал-майор встретил Андрея как родного, потому что перед этим, получил от своего племянника определённые указания.
Год назад у владельца квартиры умерла жена, дети жилит своими семьями, поэтому приезд молодого человека, приятной наружности, с хорошими манерами, внесло в его существование свежую, оптимистическую струю.
Генерал-майора звали Василий Данилович, а молодой человек представился ему Виктором Шиловым.
Чудеса продолжались, он действительно был зачислен на юридический факультет, ему назвали время начала занятий.
В отношении учёбы, Андрей не подвёл Юрия Степановича. Он постигал знания легко, отвечал на вопросы спокойно и исчерпывающе, невольно внушая к себе уважение, не только со стороны преподавателей, но и товарищей по учёбе. Немалую роль в этом сыграли его, бросающиеся в глаза, физические данные, хладнокровие и уверенность в собственных силах.
Он был личностью которая притягивала к себе и со временем, даже не стремясь к этому, он стал лидером, даже среди молодёжи старших курсов, а через несколько месяцев, его назначили комсоргом университета, это была игра, в которую вовлёк его Юрий Степанович и он машинально, без каких-либо эмоций, подчинялся ей, потому что всё что находился под глубоким впечатлением описанных выше событий, потерей дорогих ему людей.
Время стремительно шло вперёд, но оно не смогло приглушить его душевные раны, более того, образ Лены Калугиной, возникал в его сознании всё более ярко и властно. Он засыпал и просыпался с мыслью о ней, это было, похоже, на недуг, но недуг желанный.
И вот однажды жизнь преподнесла ему сюрприз. Просматривая одну из центральных газет, он увидел снимок четырёх девушек, героически трудившихся на стройках Донбасса. При взгляде на одну из них, у него бешено заколотилось сердце. На него смотрело лицо Лены Калугиной. Если лица других девушек сверкали улыбками, то это лицо и эти глаза, отражали равнодушие к тому, что происходит вокруг.
С этой минуты, он больше не знал покоя, что же это означает. Неужели судьба решила ещё раз жестоко посмеяться над ним. Существуют лица очень похожие друг на друга, но разве подобная мысль, может его успокоить? Он должен увидеть эту девушку,  Это несложно, указан адрес и название предприятия, на котором она трудилась.
Не откладывая ни на минуту, он отпрашивается с учёбы, и едет на Украину. Наверное, невозможно описать его состояние, он ожидал чуда, хотя понимал, что это безумие, ведь он был на её могиле.
Это был один из городов Донбасса, он  приехал во второй половине дня. Серое, неприветливое здание железнодорожного вокзала, расположенное рядом с металлургическим заводом. Взметнувшиеся ввысь огромные мартеновские трубы, впечатляли, они усердно дымили, покрывая всё вокруг рыжей, поблёскивающей пылью.
Что бы попасть в город, нужно было пройти по длинному мосту, возвышающемуся над многочисленными железнодорожными путями.
Без сложностей он нашёл кантору строительного треста, зашёл в первый попавшийся кабинет, это была бухгалтерия. Несколько сидящих за столом женщин уставились на него. Молодой человек производил яркое впечатление всем своим внешним видом, безукоризненной речью. На вопрос, что вы хотели, он протянул газету и, указав на снимок, произнёс:
- Мне необходимо найти вот эту девушку, подскажите, пожалуйста, где её можно увидеть?
- Это ваша знакомая?
- Это моя сестра мы потерялись вовремя войны.
- Да что вы говорите, это невероятно интересно.
Это сильно возбудило любопытство остальных обитательниц кабинета. После тщательного просматривания девушки на снимке, а затем Андрея, все пришли к неожиданному заключению, что брат и сестра похожи друг на друга как две капли воды. Молодой человек не стал возражать, он терпеливо дождался, когда ему подробно расскажут, как найти женское общежитие.
Когда же он услышал имя и фамилия девушки, Надя Трофимова, то почувствовал что мечты его расплываются как утренний туман, он примчался сюда за химерой, хотя, ведь и он носит другую фамилию.
В общежитие он попал часам к шести вечера, оно было двух этажным, какое-то время, он тщетно пытался с кем  то поговорить, все двери были заперты изнутри, хотя там слышались голоса, а если кто  появлялся в коридоре, то при виде его, быстро прятались за дверью. Он поднялся на второй этаж та же картина, внезапно одна из дверей открылась, из неё выглянула какая-то девушка, при виде Андрея, она поспешила захлопнуть дверь, что здесь происходит? Когда он двинулся по коридору, снова приоткрылась та самая дверь, и снова выглянула  та самая девушка.
- Извините, могу я вас спросить?
- А вы кто?
- Я только что приехал из Москвы, мне нужно найти Надю Трофимову.
- Я такую не знаю, здесь целая толпа проживает, по фамилиям всех знать невозможно.
- А чем вы здесь так напуганы?
- А здесь как вечер бандюги появляются, житья от них нет, в каждую дверь ломятся, вы лучше утром приходите, а сейчас вам никто не откроет.
Здесь необходимо напомнить что на Донбассе в послевоенные годы, была серьёзная  криминальная обстановка. На стройке прибыла очень многочисленная и разнообразная публика. Отделов милиции или не было или только формировались. Поэтому криминал в те времена, чувствовал себя очень вольно. Бесчисленные банды, квартирные кражи, грабежи, убийства. Всё это длилось до тех пор, пока в каждый  конкретный город, не были брошены подразделения внутренних войск. Они контролировали улицы и днём, и ночью. Наибольший эффект достигался конечно ночью. В некоторых городах результат был поразительным. После нескольких месяцев такой чистки, солдатам было разрешено открывать огонь без особых церемоний, на ночных улицах наступила неправдоподобная тишина и спокойствие.
Но это было несколько позже, а в данный момент, Андрей услышал, как на первом этаже, чей то голос загорланил бессмертную «Мурку», потом стуки в дверь и ругань, а через некоторое время и на втором этаже возникла очень живописная группа из нескольких братанов. Широченные брюки, блатная  походочка, короткие причёски, «чубчики», дымящиеся папиросы и пренебрежительные плевки вокруг. Они не вызывали у Андрея особо сильных чувств, ненависти, например, потому сто были неотъемлемым и закономерным продуктом своей эпохи.
Они остановились возле Андрея и замерли от любопытства, а самый авторитетный из них, не вынимая папиросы изо рта, выпустив длинную струю слюны под ноги Андрею, произнёс с недоброжелательной интонацией.
- Кто такой, почему не знаю?
Левая сторона рта была демонстративно приоткрыта, потому что там поблёскивала золотая «фикса»
- Надери этому фраеру хвост, Жора,
Раздались радостные напутствия:
- Помни ему костюмчик, и  взлохмать причёску.
Жора небрежно сбросил широкий плащ.
- Должен заметить, - сказал он, произнося очень мягко все шипящие, - что я очень страшен в драке.
И сделал угрожающий жест правой рукой к лицу Андрея, проверка на испуг. Андрей цепко ухватил его руку ниже локтя, а правой за шиворот, затем вздёрнул его вверх, произвёл классическую левую подсечку, в своё время, урокам самбо, настойчиво обучал его отец. Жора незамедлительно совершил в воздухе, что-то похожее на тройное сальто, затем, ударившись головой о стену, шлёпнулся на пол, обретя на какое-то время полный покой.
Нечего и говорить, что остальная публика очень удивилась такому повороту. Нужно отдать должное, пьяная шпана не испугалась, бросилась на него дружной сворой. Андрей, превосходя любого из них силой, реакцией, умением, в одно мгновение превратил коридор в площадку для сражения. Они взлетали и жёстко приземлялись, о пол, о стену, а тем кто пытался орудовать ножом или бритвой, беспощадно ломал конечности. Неожиданно он заметил прислонённую к стене швабру, орудие уборщицы. Он решил довести профилактику до конца, швабра начала безжалостно гулять по головам и спинам этой публики. Отбросив начисто свой гонор, они дружно бросились по лестнице, а вместе с ними и Жора, пришедший в себя и в миг, трезво оценивший обстановку.
- Приходите ещё, - выкрикнул им в след Андрей, - я очень сильно буду за вами скучать.               
Это происшествие не внесло особого энтузиазма в его настроение, ему было над, чем подумать. Как бы ему хотелось немедленно отыскать эту Надю Трофимову. Но об этом не может быть и речи, особенно после этой кутерьмы которую он сам устроил. Он придёт сюда завтра пораньше.
                *  *  *    *   *   *
Утром в общежитии происходило важное мероприятие.
Красный уголок был переполнен, а за трибуной вдохновенно изливал душу оратор, как потом выяснилось, комсомольский вожак. Он говорил о грандиозной картине гигантских новостроек, о самоотверженном труде миллионов комсомольцев, об их великой миссии.
Комсомольский вожак был  высоким, худым, с громким визгливым голосом, он поразительно, напоминал фюрера. Весь его вид и внешность позволяли предположить, что его личным вкладом в строительство социализма, являются его зажигательные речи, пламенные призывы, и бесценные наставления.
После громких и продолжительных аплодисментов в зале начали происходить события более прозаические, разборки с прогульщиками, пьяницами и лодырями.
Андрей стоял в стороне, пропуская всё это мимо ушей. Он незаметно разглядывал публику, сжигаемый нетерпением обнаружить среди неё эту таинственную Надю Трофимову. Краем уха он вдруг услышал следующее из уст оратора.
- Но среди нас есть, с позволения сказать личности, которые представляют для нас гораздо большую опасность, чем прогульщики и лодыри. Среди нас есть особи, которым безразличны идеи партии и комсомола, им непонятен тот вдохновенный огонь, которым охвачены миллионы комсомольских сердец и здесь возникает закономерный  вопрос, если они не с нами, то против нас. Партия говорит нам, будьте бдительны, в наши ряды проникают хитрые вероломные враги, а наша задача, их во время разоблачить. Речь идёт об одной нашей работнице, Надежде Трофимовой. Трофимова, выйдете сюда, к трибуне и объясните своим товарищам, почему вы во второй раз, отказываетесь вступить в комсомол?               
Андрей был шокирован таким поворотом. С третьего ряда, поднялась девушка и направилась к трибуне, уж не бредит ли он, эта поступь, эта гордая посадка головы, к трибуне двигалась Лена Калугина. Это не поддавалось какой-либо логике, он просто неотрывно смотрел за каждым её движением. Девушка вышла на сцену и повернулась лицом к залу, внешне она была спокойна, и как только раздались первые звуки её голоса, сомнения исчезли, это была Лена, если это не какая-либо невообразимая фантастика.
- А в чём меня обвиняете, может я плохо работаю?
- Нет, с этой стороны, у нас нет к вам претензий, почему вы отказались вступить в комсомол, вы ставите под сомнения великие идеи партии?
- Нет, не сомневаюсь, идеи настолько велики, что я считаю себя просто не достойной всего этого.
- Вы только посмотрите, как хитроумно увеличивает наши подозрения, вы  утверждаете, гражданка Трофимова, что родом из деревни, из простой крестьянской семьи, но ваши товарищи по работе разоблачили вас, ваша речь и манеры, говорят о том, что придуманная вами биография, чистейшая ложь и здесь возникает вопрос, с какой целью вы проникли в ряды простых советских тружеников?
- Неужели правильно поставленная речь и нормальные манеры считаются преступлением?
Комсомольский вожак не стал отвечать на её вопрос, он громко объявил, что собрание окончено, всем пора на работу и пожелал новых трудовых  подвигов.
- А вас гражданка Трофимова прошу пройти со мной.
Андрей наблюдал издали,  стараясь остаться незамеченным. Он проследил, когда этот, донельзя гнилой тип провёл  свою жертву в одну из комнат. Андрей незамедлительно подошёл к двери и прислушался.
- Послушай, Трофимова, дела твои плохи, я сейчас звоню соответствующим товарищам, и песенка твоя спета, к врагам трудового народа они не знают жалости, у меня есть письменные заявления твоих товарищей, о том, что ты не та, за кого себя выдаёшь. Тебе никто уже не поможет, разве что один человек.
- И кто же?
- Я, ты действительно создана для другой жизни и мне всегда было больно смотреть, как ты погибаешь на этих каторжных работах. Хочешь с завтрашнего  дня, твоя жизнь преобразится?
- Что же ты хочешь за свою доброту?
- Тебя я давно не знаю покоя.
Послышался шум упавшего стула, затем звук пощёчины.
Андрей толкнул дверь, сразу встретился взглядом с Леной, её глаза широко открылись, эта встреча была выше её понимания, потрясение было в её глазах. Комсомольский вожак тоже удивился незнакомцу.
- Что за бесцеремонность, стучать надо!
- Здесь возразить трудно, - ответил Андрей.
 И стукнул его кулаком по голове. Оратор закатил глаза  под лоб и грохнулся на пол.
Какое то время они смотрели друг на друга, за какие-то секунды трагическое прошлое, которое объединяло их, пронеслось в памяти.
- Первое что мы сделаем, это немедленно уходить отсюда.
Не выпуская её руки, он двигался к выходу, затем они шли по улицам, и она послушно и молча шла рядом.
Вскоре они уселись на скамейку, в каком то сквере.
- Объясните мне это невообразимое чудо, вы живы, а я думал что потерял вас навсегда, мне показывали вашу могилу.
- Чуда нет, врач в тюремном лазарете, как оказалось, был хорошим знакомым моей матери, у него сразу возникла мысль спасти меня. Он сообщил Фомину о моей смерти, и тот незамедлительно прибыл, что бы убедиться в этом. Обычно если случалось, что в лазарете умирал осуждённый на смерть, то это проверялось каким-нибудь бесчеловечным способом, например, любую часть тела прокалывали булавкой. У Фомина, который принёс меня в жертву своим звериным замыслам,  похоже, что-то проснулось, похожее на  проблески совести. Ему, оказалось, достаточно взглянуть на меня, после перенесённых потрясений и горячки, я выглядела более чем убедительно. Отдав последние  распоряжения, он удалился. Два пожилых санитара были преданы доктору и помогли  осуществить его замысел, Так Елена Калугина прекратила своё существование. Процедура захоронения прошла как обычно в таких случаях, а в гробу вместо меня, насыпали определённое количество песка.
Андрей, потрясённый слушал.
- Как же вы оказались здесь, под чужой фамилией?
- После всего этого, доктор тайно переправил меня к себе домой, и ему ещё пришлось основательно со мной повозиться. Как вы понимаете,  врач смертельно рисковал, нужны были какие-то дальнейшие продуманные действия. Его жена была начальником одного государственного учреждения, которое регистрировало гражданские браки, новорождённых и так далее. Она мне выписала свидетельство о рождении под фамилией Нади Трофимовой,  с деревенской биографией. Бесконечно скрывать они меня не могли. В это время проходила усиленная вербовка молодёжи на восстановление Донбасса. Это было моей не лучшей идеей. Мне собрали вещички и посадили на поезд. Вербовщикам моего свидетельства о рождении было более чем достаточно.
Андрей вытащил из кармана газету и показал снимок.
- Если бы не это вряд ли бы мы когда-нибудь увиделись.
- Так это вы представились моим братом, который ищет меня? – она улыбнулась.
- В последнее время, - сказал Андрей, - вы стали являться мне во снах, такой прекрасный призрак, который молча манил меня к себе. Я отчётливо видел черты вашего лица, но как только пытался приблизиться к вам, призрак растворялся в воздухе, это стало моим наваждением и вдруг, я вижу снимок в газете.
- Да ведь вы тоже для меня возникали из мёртвых, я не надеялась, что вы останетесь в живых, при тех обстоятельствах.
- Значит, вы вспоминали про меня?
Она грустно улыбнулась.
- Вы лучший из людей, но ваш выбор в отношении меня, не совсем удачен, у меня что-то сломалось в душе, интерес к жизни, давным давно угас, я выживала всё это время, подчинившись только инстинктам. После известных вам потрясений, я окунулась в новые. Это какое-то бесконечное безумие, жить в полке роботов-фанатов, которые  ложатся и встают с лозунгами на устах. Мне кажется я неизлечимо больна, - она приложила руку к виску, - и не хочу быть вашей обузой.
- Вы не смеете так говорить, дороже вас у меня никого нет на этом свете и вы должны меня во всём слушаться.
Кажется Андрей вовремя появился в её жизни, она была на грани нервного срыва.
 Он знал что нужно делать, они посетили магазин женской одежды, потом была парикмахерская, в итоге он увидел, как на его глазах произошло чудо, перед ним была прежняя Лена Калугина, но, к сожалению только внешне, глаза её выражали равнодушие.
Вечером они сели в Московский поезд.
- Куда мы едем?
- Мы едем в Москву, я сейчас живу  в столице.
- Судя по виду, вы надёжно пристроены.
- Да, этим я обязан одному человеку, но я расскажу о нём позже. Сейчас речь идёт о вас, нужно кардинально изменить вашу жизнь, вам необходимо попасть в атмосферу покоя и самого трепетного внимания и сделать это я почту своим долгом.
- Зачем вам вся эта суета, лучше пристройте меня в психлечебничу, я близка к этому, меня часто преследуют приступы необъяснимого страха, сильные головные боли, человеческое окружение становится невыносимым.
- От человеческого окружения, я тоже не в восторге, но мне не хотелось бы думать, что и моя физиономия, нагоняет на вас смертельную тоску.
- Я уже сказала, вы принадлежите к лучшим  человеческим образцам, - было заметно, любое мысленное усилие, становилось для неё невыносимым.
По прибытию в Москву, Андрей прямо с вокзала позвонил Юрию Степановичу, сообщил о произошедшем в его жизни событии. Юрий Степанович прекрасно помнил все обстоятельства, связанные  с именем дочери Калугина, поэтому Андрей услышал следующее.
- Я рад за тебя, вези её немедленно к дядюшке, а сейчас уведомлю его об этом, а потом и сам нагряну в гости.               
Двери квартиры открыл Василий Данилович, он был воплощением любезности, а, кроме того, он был сражён внешностью неожиданной гостьи, улучив минутку, он шепнул Андрею:
- Она очаровательна, она излучает непреодолимую магию, и я приложу самые отчаянные  усилия, что бы отбить её у тебя.
Впервые за долгое время Андрей так искренне рассмеялся.
Василий Данилович отвёл гостью в самую лучшую комнату, как ему казалось, из окон которой открывалась впечатляющая панорама Москвы.
Но гостьи было не до этого, очутившись в постели, она оказалась в каком-то оцепенении, видимо наступил какой-то душевный кризис, который рано или поздно был неизбежен. Пока она была в экстремальных ситуациях, её организм выжимал от куда то силы, теперь, ощутив благоприятные перемены, её воля, её психика окончательно себя исчерпали.
Андрей всю ночь прислушивался, как она беспокойно металась по кровати, произнося невнятные фразы, но так и не решился к ней войти.
На утро прибыл Юрий Степанович, он был как всегда сдержан и корректен. Было позднее утро, Лена лежала на кровати, натянув одеяло до самого подбородка, Андрей предупредил что один человек хочет сказать ей несколько добрых слов.
Вошёл Юрий Степанович, глаза девушки настороженно блеснули в его сторону. А хороший человек сказал:
- Дитя моё, тебе необходимо навсегда запомнить, ты здесь не гостья, ты здесь хозяйка, любое твоё желание будет исполнено, а тучи на твоём небосклоне, развеются навсегда. Я хочу, и все здесь хотят, что бы ты была счастлива, а теперь отдыхай.               
Сказав это, Юрий Степанович вышел и сразу принялся, куда то звонить, а во второй половине дня прибыл очень известный  в столице врач, он был пожилой, интелегентного вида, а его разговор и манеры, ни на секунду не позволяли сомневаться в его врачебном искусстве.
Он довольно долго пробыл в комнате Лены, а выйдя от туда, сказал:
- Её можно было бы положить в клинику, но как мне кажется, её нельзя подвергать каким-то новым переменам. Ей нужна квалифицированная  медсестра-сиделка, я могу порекомендовать, она же проведёт курс лечения. Что касается больной, ей  необходимо не просто внимание, а целый океан любви, а мы со своей стороны, сделаем всё, что бы воскресить все защитные функции организма.               
Доктор ушёл, пообещав наведаться, а к вечеру появилась сиделка, профисиональная опытная медсестра, которая сразу же невозмутимо и привычно принялась за дело. 
Юрий Степанович перед тем как уехать, сказал:
- Кстати, пройдёт немного времени, и я тоже переберусь в столицу.
- А что это будет означать?
- Буду работать в центральном комитете партии, удивился, любую должность можно купить, в мире не существует должностей, которые не продаются.
Они беседовали на кухне, внезапно по радио раздался голос Левитана, который сообщил ошеломляющее известие о том, что скончался Сталин. Это известие в то время не кого не могло оставить равнодушным, ни тех кто его боготворил, ни тех, кто ненавидел.
Юрий Степанович после долгого молчания подытожил:
- Помнишь, как у Шекспира, король умер, и время превратило его в глину, а из этой глины, горшечник сделал себе ночной горшок. Вот и вся жизненная премудрость. Все эти Непрекращающиеся вопли о величии и бессмертии, жалкая химера, а если серьёзно, непросто предсказать что нас ожидает. Но в любом случае, мы прорвёмся, во все времена будет существовать только один всесокрушающий стимул, деньги, а я умею их добывать. Может подумаешь, зачем такой размах, что бы защитить своих близких, что бы устроить  им достойное будущее и ещё,  чтобы чувствовать себя наравне, с кем угодно.
- Я только одно могу сказать, Юрий Степанович, вне всяких сомнений, вы исключительная личность, а ваши жизненные принципы, наверное, я ещё в чём-то не дорос, чтобы оправдывать их, или осуждать.
В тот же день Юрий Степанович уехал, Андрей подключился к учёбе, но всё это было второстепенным, все его мысли были прикованы к Лене, это был фантастический, сказочный поворот в его жизни и теперь он просто бредил ею.
Приходя, домой он, первым делом спрашивал у сиделки о сомочувствии  больной, но та пока не разрешала входить к ней. Как она выразилась, пациентка, находясь под воздействием внедряемого курса лечение, постоянно прибывает в состоянии замедленной реакции и сонливости, но это закономерный и объяснимый этап её болезни.
Наконец, однажды придя с работы, он получил разрешение войти к больной.
Лена сидела на кровати, прислонившись спиной к подушке, волосы были в беспорядке, глаза казались огромными на бледном похудевшем лице. Она какое-то время смотрела на него, вдруг её начал раздирать смех, ненатуральный смех.
- Он сказал, - вымолвила она, с гримасой, какой то душевной боли на лице, - Он сказал,  без стука не входить и вы его стукнули, - её тело сотрясалось от смеха сквозь слёзы.
В один момент влетела  сиделка, Андрей был выставлен за дверь, он был подавлен, прошлое продолжает убивать её, этот комсорг, которого она вспомнила, был один из тех зловещих символов, которые навсегда останутся в её памяти.
Прошло пару томительных недель, и вдруг он услышал от медсестры, иди, она ждёт тебя. Он сразу увидел перемену в её внешности, причёска, взгляд, спокойный голос.
- Я решила вам напомнить о своём существовании.
- Очень милая шутка, только вспомните, какая у вас строгая и непробиваемая охрана.
- Я обязана ей, своим нынешним настроением, она добрый и внимательный человек.
- Я счастлив всё это слышать.
- Мне необходимо кое что у вас спросить.
- Я весь внимание.
- Меня беспокоит то, что я приношу хлопоты незнакомым людям, ведь вы тоже здесь посторонний?
- Я постараюсь вам объяснить, вы помните мужчину, который говорил с вами в этой комнате, в день вашего прибытия?
- К сожалению, смутно, запомнила одно он был ко мне доброжелателен.
- Этот человек, в своё время, спас меня от верной гибели, а потом, по сути дела, заменил мне отца. Теперь он наш с вами добрый гений, вообще, если я стал ему сыном, то вы станете дочерью.
- Мне трудно это вообразить.
- Это просто, свои чувства ко мне, он перенёс на вас.
- Всё это прекрасно, но лучше ни от кого не зависеть.
- Дорогая Лена, простите, но это та самая пресловутая человеческая гордыня, разве вы сами не протянули бы руку помощи обездоленным людям, в минуту их отчаяния? Я умоляю вас, не создавайте из этого проблему, вам нужен полный покой, просто отдыхайте и набирайтесь сил.
- Я, наверное, обязана слушаться человека, который уже второй раз возвращает меня с того света. И по этому поводу я просто обязана сказать, вы человек редкого душевного благородства и невероятного мужества.
- А вы сами, разве не спасли меня однажды, я всегда буду помнить ваш гневный изобличающий голос, свергающий взгляд, растерянные лица моих палачей, это легендарный поступок, ведь вы выступили против вашего отца. Но я кажется необдуманно затронул тягостные для вас воспоминания, простите.
- А вы помните нашу первую встречу, - неожиданно спросила Лена.
- Как я могу не помнить, прекрасное видение в ночном халате, в ваших глазах не было и тени страха, вы так уничтожающе обрушили на меня своё презрение.
- Это было началом нашей трагедии, - сказала она.
- Ради бога, - испугался Андрей, вспомнив своё прошлое посещение, - давайте не будем об этом.
- Не волнуйтесь, со мной всё в порядке, меня основательно подлечили, но самое главное лекарство, это сознание того, что рядом со мной неизменно находится такой преданный и самоотверженный друг, а кстати, чем вы сейчас занимаетесь?
- Учусь на юридическом.
- Я вижу, ваш благодетель обладает фантастическими возможностями.
- Да, это так, у меня новые документы, я Виктор Шилов, один из лучших  студентов университета, но  хочу заметить, я и пальцем не пошевелил, чтобы иметь всё это.
- Чем же вы заслужили такое невероятное участие с его стороны?
- Наверное, какими то моральными качествами, даже не знаю, кстати, вы, наверное, ещё не слышали, произошло одно знаменательное событие, Сталин умер.
- Знаете, для меня все эти персонажи отголоски моего ужасного прошлого, я надеюсь, солнце не остановилось, и земля не перестала вращаться.
- Очень проникновенное замечание, вы мыслите глобально.
- Для этого нужно было пройти земной ад и избавиться от иллюзий. Тираны приходят и уходят, их имена навсегда теряются  в глубине веков, но существуют неизгладимые вечные понятия, это дружба, верность, любовь. Представьте, люди не знают, что было на земле несколько тысяч лет назад, но они убеждены, что эти лучшие качества ума и души, были и будут всегда.
Андрей хотел было восторженно согласиться с этой точкой зрения, но вошла сиделка и тоном, не допускающим возражений, заявила:
- Довольно разговоров, принимаем лекарство и в постельку.
Ещё через несколько недель явился доктор и хорошенько обследовал Лену, после чего заключил:
- В её организме произошла удивительная перемена, она просто полна сил, это редкий случай в моей практике. Ну чем, или кому вы обязаны всем этим?
Она не нуждалась более ни в докторе, ни в сиделке, всё это осталось в прошлом.
А чем и кому она обязана такой чудесной переменой, выяснилось этим вечером.
Они говорили о всякой всячине до полночи, и он уже собрался уходить, сославшись на то что ей нужно отдыхать. На что она со свойственной ей прямотой ответила:
- А разве вам хочется уходить от меня, может я вам безразлична?  - это было произнесено с определённой долей лукавства.
На что Андрей, так же прямо ответил, то что давным давно переполняло его сердце:
- Вы моя загадочная, непостижимая богиня и я с восторгом буду поклоняться вам до последнего моего вздоха.
- А вы замучили меня своей невероятной робостью, эти сильные, желанные руки, я давно хочу погибнуть в их объятиях.
Нужно отдать должное Андрею, он как то сразу сообразил, что от него требуется, во общем, наконец, то они доразговаривались.
Что ещё можно добавить, Андрей и Лена соединили свои судьбы навсегда. Через год после их свадьбы, Юрий Степанович перебрался в Москву, получив должность ЦК КПСС, а ещё через пять лет Андрей, то есть, Виктор Шилов, стал первым секретарём Московского комитета комсомола.
На торжестве, посвящённом этому случаю, Андрей держал за руку Лену, произнес, обращаясь к Юрию Степановичу.
- Вы наш ангел хранитель, вы как сам Господь, подарили нам вторую жизнь. Что мы можем дать в замен, только свою любовь и верность.
На что Юрий Степанович ответил:
- Можно ли желать большего?
Андрей готов был поклясться что на глазах, у этого железного человека, мелькнула слезинка, но, скорее всего это показалось.
Рассказ об этих ярких людях и их необыкновенной, а может обыкновенной судьбе подошёл к концу, и хочется только добавить, пусть они будут благословенны до конца.