Гарем Из книги Облака

По гарему ветром пронеслось известие: наш господин потерял мужскую силу.
     Ненасытность к женскому полу султана всегда была его отличительной чертой. Но сейчас ... Жены стали нашептывать друг другу на ушко неприятный для их господина слушок. И что вообще непозволительно для любимых жен, - они стали украдкой выведывать у стоящих рангом ниже наложниц, как ведет себя на ложе султан в часы любовного уединения.
     Раньше Али-Паша не прислушивался к сплетням, он верил в себя безгранично. Но сейчас...
     "Лучше бы проиграть тяжелую военную кампанию, - думал он, как и каждый мужчина, - чем опозориться в ночных забавах". Хуже всего было то, что именно в этот момент он влюбился в одну из своих новых  жен, воспылав к ней страстью необыкновенной силы. Но тут-то и ожидало его  горькое разочарование.
    А может это была болезнь, предательски подкараулившая и  поразившая его своим ядовитым жалом, будто голодная змея замешкавшегося тушканчика в барханах знойной пустыни?
     А может? "Ничего не может только покойник", - попытался приободрить себя султан и немедленно призвал к себе лучших лекарей. Быть придворным лекарем - значит, купаться в золоте и пить птичье молоко. Но при этом каждый из избранных ходил по лезвию ножа, помня о суровом нраве султана. Их господин не церемонился с провинившимися: одному из бедолаг, предложившему чудодейственное средство от облысения, он просто велел отрубить голову за то, что тот, наставляя других, сам оставался лысым, А другому Али-Паша отрезал язык за то, что тот обещал беззубым вернуть первозданную красоту,показывая при этом свой белый от налета язык по невозможности спрятать его за забором своих так и не выращенных новых зубов.
     Лекари, потупив глаза, разводили руками, расписываясь в собственном бессилии. Султан не миловал бездарей и они, как на потоке, лишались ненужного: кто - мужской гордости, кто - головы.
     Визирь, единственный, на помощь которого оставалось расчитывать султану, явился в его опочивальню, куда вход для непосвященных был строго-настрого запрещен.
     - Господин, - сказал визирь, по велению Али-Паши с трудом приподнявшись коленей, - ведунью зовут Сабба и живет она в труднодоступной горной пещере. Путь к ней не близок, - продолжал он, -и к ней придется идти самим, так как вызвать ее к себе ты не сможешь. - Он низко поклонился, будто прося прощения, - по преданию, если она покинет пещеру, то потеряет все свои знания и умения, приобретенные ею в наследство, как говорят люди, от самого Пророка.
     - Сабба, - задумчиво протянул Али-Паша. Перед его мысленным взором предстала новая жена во всей своей волнующей красоте. Колебаться было невозможно. Султан кивнул и сказал, - Завтра до восхода солнца. - Больше он ничего не прознес.
***
     На следующий день, когда диск солнца еще нежился в сладкой дреме на далеком востоке, двое путников отправились в дорогу. Али-Паша в рубище дервиша трясся на маленьком осле, цепляя ногами землю. Визирь, одетый как оборванец, тянул за уздечку осла в нужном направлении. Дорога была долгой и нелегкой. И только сам Пророк ведал, какие опасности им пришлось пережить по пути к недоступной горе, где обитала ведунья.
     Сабба оказалась слепой и немощной старухой. Она сидела в углу своей пещеры и слушала божественную музыку, льющуюся откуда-то со сводов пещеры.
     - Странная музыка, - тихо произнес султан, обращаясь к визирю.
     - Это "Случай в серале" Моцарта, - прошамкала старуха беззубым ртом, - и нажав какую-то серебристую блестящую кругляшку, прервала музыку. - Повернувшись к путникам, она спросила. - Дорога, небось, была нелегкая?
    - Трудной, - ответил визирь, взглянув на султана.
    - Чай, кофе, раки? - неопрятная старуха имела представление о гостеприимстве.
    - Что такое раки? - удивился султан.
    - Это то, что Аллах позволяет, а душа просит.
    Султан рискнул отведать чудодейственный напиток. Тот был крепок и отдавал анисом. - Неплохо, совсем неплохо, - причмокнул Али Паша, возвращая чашу.
     - Я знаю твою печаль, - проговорила старуха, - и попытаюсь тебе помочь, но....
     - Султан не понимает "но", - протестующе поднял руку визирь.
     - Видишь ли, добрый человек, вернуть утраченную молодость и красоту всегда трудно.
     - А зачем султану красота? - удивился визирь. - Мой господин и так краше всех на свете.
     - Может быть, - усмехнулась старуха. - Но без красоты молодость ничего не стоит.
     - Возвращай, - прервал ненужный спор султан. - На носу война в Крыму, дела государственные не терпят.
     - Ты заблуждаешься, добрый человек, - ведунья покачала головой, - война будет здесь, поблизости. На пороге Чесменская битва. Море обагрится кровью и щепки от кораблей долетят до Дарданелл.
     Визирь опасливо покосился на султана. Еще не хватало, чтобы его господин засомневался в его советах, касающихся внешней политики.
     - Поведай моему господину, - прервал он Саббу, - о своем методе лечения. Насколько оно действенно?
    - Все очень просто, - сказала старуха, - но при этом все не так просто.       - Она хихикнула. - Да будет тебе известно, добрый человек, по воле Аллаха в мире одновременно проживает огромное количество жизней в параллельных пространствах.
    Султан с визирем непонимающе переглянулись. - Что ты имеешь в виду? - спрсил визирь Саббу.
     - Проще говоря, - повернулась она к султану, - ты можешь быть и башмачником и горшечником, и султаном, и попрошайкой.
     - Как? - возмутился визирь. - Что за вздор ты несешь, несчастная? Султан не может быть попрошайкой!
     - Ты, наверное, плохо меня понял, - разозлилась старуха. - Султан будет всегда султаном, а попрошайка будет всегда попрошайкой. Но жить они будут в одно и то же время, не подозревая о существовании друг друга. И если ты захочешь и позволишь, я дам тебе новое тело - твое второе "я" из параллельного мира, но душу и сознание я оставлю твое. Здесь все легко и просто. Одно "но": я гарантирую переселение души в новое тело, но не могу знать, кому это тело принадлежало раньше, кто он был по профессии и какими навыками он обладал.
     Султан недовольно нахмурился, но, снова вспомнив о прелестях своей новой жены, юной прелестницы, не смог противиться последней надежде.
     - Хорошо, - Сабба удовлетворенно потерла руки. - Ровно через две недели, когда луна наберет свою силу и округлит свой лик на небосклоне, ты, добрый человек, вотрешь в свое тело это зелье во время омовения, - и она протянула султану небольшой флакон из цветного стекла, наполненный темной жидкостью. - На следующее утро ты проснешься совершенно другим человеком. Но помни, - она повысила голос и крикнула. - Помни, все в руках Аллаха!
     Она повернулась к визирю и дотронулась рукой до большого изумруда, красовавшегося на его пальце. - О том, чье тело получит твой господин, ты узнаешь не позже, чем через час после чудесного превращения. Я пришлю тебе весточку почтовым голубем. А пока, - она протянула слуге султана небольшую упаковку, поместившуюся у него на ладони, - это поможет твоему господину не страдать до прихода полной луны.
     Визирь поднес упаковку ближе к глазам и прочел название, выведенное красивой арабской вязью: "Виагра".
     - Да, - кивнула Сабба, - по одной таблетке перед тем, как твой господин отправится на женскую половину. - Она причмокнула языком, видимо, вспомнив свою молодость, которую в ней трудно было заподозрить. Затем лицо ее снова стало жестким. Она пригрозила визирю скрюченным пальцем. - Сам не смей пробовать. Это последняя упаковка. Контрабандисты из XXI века не радуют нас больше этим товаром, таможня душит, - пробормотала она непонятную фразу.
     Визирь снял с пальца перстень с изумрудом и сунул в руку старухе.  Они вышли из сумрачной пещеры и зажмурили глаза от яркого солнца. Вдогонку им послышалось прощальное напутствие ведуньи. - Да будет Аллах с вами!
***
     Прошло две недели. Визирь сидел в тени развесистой чинары и курил кальян, когда неожиданно на плечо ему сел огромный, похожий на серую ворону голубь. Визирь отвязал от его лапки послание Саббы и развернул обрывок пергамента. Дрожащими каракулями на нем было выведено:
     "Профессия - евнух".
***
    Земля под ногами визиря задрожала.