На подъёме и закате социализма Из цикла Посёлок

      В июле 1946-го года завод отметил 200-летие своего существования. Первый послевоенный юбилей был по-своему знаковым: около тысячи рабочих и служащих награждены были медалями “За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов”. В их числе была и моя мама – Чудинова Нина Николаевна  – труженица тыла.
    
       “Послевоенный  житель посёлка,–  по воспоминаниям А.Н.Полякова, –стал грамотнее: уже не “шекал” и не “чекал”, речь его стала ближе к городской. Ну а “хрестьяне” – те еще телогрейки с лаптями не сняли. Среднестатистический югокамец одел костюм из шевиота, метил на пальто из драпа. А лапти как-то сразу исчезли, будто их не было совсем. Разительные перемены в одежде, речи и быту людей произошли потому, что демобилизованные солдаты в годы войны побывали в разных странах, а в войну в посёлке было много эвакуированных из Москвы, Ленинграда, Николаева и других городов”.
      
       Но дипломированных специалистов на заводе были единицы, а строителей не было вообще. Не было каменщиков, штукатуров, маляров, строительных слесарей, были только подсобники. Кадры надо было срочно готовить: такая задача стояла перед руководством, и она была решена. В 1956-м году в посёлке был открыт филиал Свердловского техникума тяжёлого машиностроения. Расположен был он в здании бывшей церкви, ставшим уродливо приземистым, двухэтажным.
    
     В конце пятидесятых годов разобрана была старая строгановская деревянная плотина и заменена новой, железобетонной. Одновременно введена была новая высоковольтная линия электропередачи, подстанцию разместили в Заюге, неподалеку от Красной горы. Остро нуждался посёлок в те времена в чистой питьевой воде: в кратчайшие сроки восстановлена была водосборная плотина на речке Северной.
   
     Завод подвергся ещё одной реконструкции, получил новые высокопроизводительные станки. Красную гору засадили лесополосами хвойных деревьев, и она перестала быть лысой. В посёлке открылся детский комбинат на двести восемьдесят мест, построено было новое здание поликлиники.
   
      Примечательно, что в 1957-м году завод дал уже десять миллионов рублей прибыли, а через год перешёл на семичасовой рабочий день. Стали повышаться заработки и благосостояние людей. Триумфальным стал для югокамцев 1960-й год: завод занял первое место среди девяносто одного предприятия и получил переходящее знамя ВЦСПС. Пущены были в эксплуатацию новые  арматурный и сталеплавильный цехи. Построена новая камская перевалочная база, складские помещения.
    
      На глазах преображался и посёлок: в пустых ранее полях на южной его стороне построено было новое трёхэтажное здание средней школы, у пруда возле речки Кунгурки воздвигнут бы стадион и Дом спорта, по улице Сибирской вдоль берега пруда построено было несколько двухэтажных каменных домов. К полувековому юбилею Советской власти лучшие работники получили правительственные награды. В их числе был директор завода Валентин Дмитриевич Борзов, получивший орден Ленина, за, воистину, огромный вклад в развитие производства.
   
       К концу шестидесятых годов напряженные отношения сложились у СССР на западе со странами НАТО, а на востоке – с Китаем. Оборонка поглощала львиную долю средств страны. Стала резко ощущаться нехватка товаров народного потребления. В инструментальном цехе создан был специальный участок для производства таких товаров: полиэтиленовых ведер, ковшей  и крышек для консервирования, рыбацких ледорубов, вакуумных насосов для автолюбителей, чугунных дачных и банных печей, даже детских песочных наборов.
   
     В этот период директором завода был Спартак Арутюнович Гулян. Активно развивалось при нём капитальное строительство: такого строительного бума посёлок ещё не переживал. Построены были многоквартирные пятиэтажные дома в микрорайоне посёлка близ пруда, водозаборные сооружения на речке Северной, новый водопровод и очистные сооружения. Расширилась территория завода, в полную мощь заработали арматурный и инструментальный цехи.
   
      Однако, с каждым годом в стране всё острее ощущалась нехватка продуктов питания. Помню анекдот начала семидесятых годов: “Граждане пассажиры! Наш самолёт пролетает над городом героем Пермью.
– C каких это пор Пермь стала городом-героем?
– Её жители уже десятый год не видят мяса, но успешно выживают!”.
   
       Действительно, мяса в магазинах в те времена не было и в помине, были только мясные котлетки в заводской столовой, куда я иной раз заходила пообедать. Как  решилась тогда острейшая продовольственная проблема? Дирекция завода пошла на  создание собственного подсобного хозяйства в низовьях речки Юг, за Нижним заводом.  В кратчайшие сроки был там построен свинарник, теплицы, помещение для крупного рогатого скота, закуплены трактора, сеялки и комбайны. Земли бывших лесосек расчищались от мусора, засевались кормовыми культурами, расширялись сенокосные угодья. Целый штат заводчан трудился на этом участке, а через год-два рабочие обеспечены были полноценным питанием и даже порой могли приобрести мясо с подсобного хозяйства.
    
        К этому времени население посёлка достигло одиннадцати тысяч человек. Имелось две средние школы, где обучались более двух тысяч школьников.  Завод имел свой  ночной профилакторий на пятьдесят мест, куда рабочих везли после первой сметы, кормили обедом и ужином, а медицинские работники проводили с каждым заводчанином индивидуальные лечебные процедуры. Утром, после отдыха и сна, заводчан автобусом везли обратно на работу. На заводе трудилось несколько рабочих династий: Аликины, Палабужевы, Шиловы, Арефины и другие. Существовала своя отлаженная система подготовки специалистов: было ПТУ и вечерний техникум, выпускники которых вносили свой достойный вклад в производство.
    
      Завод всегда был для посёлка градообразующим предприятием, раньше даже на вопрос: “Где живёшь?” отвечали: “Живу на Юго-Камском заводе”. Более трёх тысяч рабочих выпускали  десятки тысяч задвижек  для трубопроводной аппаратуры. Продукция завода была востребована: шла более  чем в тридцать стран мира, участвовала на международных выставках.
   
       К концу семидесятых начался “закат” социализма. Стареющая партийная верхушка уже не в состоянии была эффективно и гибко управлять страной: снижались темпы роста экономики, население страны росло лишь за счет среднеазиатских республик, а в российской глубинке численность его стала резко уменьшаться.
   
      Манило к себе людей бурное развитие крупных городов. В те времена много специалистов из Юго-Камска уехали в город Тольятти на строящийся волжский автозавод. Вслед за ними часть жителей посёлка уехали на КамАЗ в Набережные Челны: на крупнейших предприятиях была возможность быстро получить высокооплачиваемую работу да благоустроенное жильё, вот и потянулись югокамцы из родных пенатов.
    
       Весь советский период коллективом завода неизменно руководили четыре человека: директор, секретарь парткома, председатель профкома да секретарь  комсомольской организации. Главной направляющей силой был, конечно, партком КПСС: он вмешивался во все производственные дела, в работу администрации и наравне с директором решал все важнейшие вопросы. Разумеется, руководил он и профсоюзной, и комсомольской организациями.
   
      Когда в начале девяностых годов двадцатого века произошёл коренной перелом в политической жизни страны, когда стала стремительно рушиться Советская эпоха, на заводе из рядов КПСС начали в массовом порядке выходить бывшие её члены. Это напоминало бегство крыс с тонущего корабля. Одни ранее вступали в партию ради карьерного роста, другие – из-за того, что не было тогда в стране иных партий, кого-то убеждали, кого-то принуждали. И лишь небольшая часть коммунистов оказались честными, порядочными людьми. Даже после ликвидации и развала партии не поспешили они сжечь свои партбилеты, а сохранили их у себя. В партии оставили эти люди лучшую часть своей жизни, часть сердца, считая, что стране и народу они не причинили никакого вреда.
   
        В последний раз заседание парткома КПСС на территории завода состоялось второго августа 1991-го года. В повестке дня стоял один вопрос: “Пути реализации Указа Президента РСФСР о департизации”. Таков был волюнтаристский указ Бориса Ельцина, метко прозванного в народе ЕБН.
   
      Заводской партком прекратил своё существование. Партию пытались реанимировать пенсионеры, выбрав местом своего сбора городскую библиотеку. Долгое время, вплоть до своей смерти в  2002-м году,  маленькую группу оставшихся коммунистов возглавляла Олимпиада Владимировна Реутова: задачами группы стало участие в выборных кампаниях. В настоящее время в посёлке насчитывается лишь два члена КПРФ.
   
      Начались гайдаровские “реформы” – шоковая терапия – и “приватизация” завода, прозванная в народе “прихватизация”. Новый период в истории посёлка начался со спада производства, с краха коммунистической и советской системы, с очередей в магазинах, с разгосударствления предприятий, с невыплаты зарплаты, с обмана граждан и разворовывания всего, что ещё оставалось общественной собственностью.