Вечность

"… Когда я думаю, почему все сложилось именно так, и что было в первоисточнике, то не нахожу однозначного ответа. Я не знаю, где было распутье выбора, где я потеряла тропинку, по которой шла другая жизнь… и куда бы я вернулась, если бы смогла, чтобы все исправить… И к кому обратиться за помощью…
Я знала, мне ее не окажут. Еще, чего доброго, сочтут сумасшедшей. Но снять это они не смогут. Мое добровольное проклятье.

А главное, этому нет конца. Я не могу покончить с этим. И впереди ничего не может быть. Я ненавижу слово «вечность» и слово «всегда»… Я – их пленница.

- О чем ты думаешь?
- О тебе и обо мне.

Он берет меня за руку и смотрит в глаза. Он, всегда он и только он, он, который не превратился в «ты», но тем не менее, он берет меня за руку и смотрит в глаза, снова, снова, снова.

- Конкретнее, - говорит он, и ледяные глаза леденеют примерно до холода слова «вечность».

- Ты мог бы жить без меня?

Я не это хотела спросить. Это спрашивать нет никакого смысла. Это и так понятно и очевидно. Вопрос состоит в том, могла ли я жить без него. Имела ли я на это право, или же это было предрешено изначально?

Он смеется. Мурашки от звука его жестокого смеха уже давно не бороздят мою кожу. Кажется, я тоже превращаюсь в «вечность».

- Конечно, нет. Я к тебе привязан.

Мои пальцы сжимаются в кулак. Я не чувствую холода. Он пронизал все мое сознание и стал органичным. Я – создание холода и мрака.

- Я говорю серьезно, - продолжаю я, не понимая, зачем вообще шевелятся мои губы, ведь ему все известно от и до, и слова не нужны, но, тем не менее, я продолжаю говорить, с трудом узнавая свой голос. – Попробуй вспомнить. Все разы, когда ты пятился в другую сторону, тебя словно что-то возвращало назад, так?

Он усмехается, тонкие красивые губы на бледном, близком и тем не менее чужом мне лице генерируют очередную фразу.

- Я понимаю, ты разговариваешь не со мной, а с собой. В таком случае, именно так. Я возвращал тебя к себе. Мне казалось, этот вопрос уже пройден.

Возможно. Вероятно. Очевидно. С ним всегда все очевидно. Настолько, что двое бессмертных волею судеб могут не произносить ни единого слова вечно.

Этот вопрос уже пройден. Возможно, я задавала его каждый день, возможно, задаю его всю жизнь. Что со мной? Наши дороги разошлись… Почти… Это вечное «почти». Тогда оно было для меня «совсем». Ведь я была счастлива. Но вдруг это опять сталкивает нас… помимо нашей воли… Или из-за нашей воли?

То, что ты испытываешь ко мне, иногда похоже на любовь. Захотел бы ты все исправить, изменить, перечеркнуть? Ведь ты же это все затеял…

Ты читаешь мои мысли. Ты смотришь на меня, и я все вспоминаю. Затеял не ты. Я. Выходит, что я поиграла твоей судьбой, вначале привязав тебя к себе, а теперь желая, страстно желая оттолкнуть, развязаться, чтобы жить, жить дальше и умереть, разрушить слово «вечность»… Я хочу бежать, но бежать некуда. Я прибежала от тебя к тебе. Насовсем… "

Она просыпается в холодном поту и кричит. Судорожно ощупывает себя, подносит к глазам волосы, растирает молочно-белую кожу.

- Красная, красная, я еще живая! – взволнованно шепчет она.
- Конечно, живая, просто у тебя бред, дорогая, все пройдет, - отвечает ей голос из глубин, из недр сознания, голос, от которого она отвыкла за почти два года. Пальцы сжимают ее руку, влажной тряпкой ей отирают дом.

Она в незнакомом месте. Незнакомый диван, два расплывчатых лица, возможно знакомых, но это не имеет значения. Главное, что она не там. Она еще не та.

- Это было пророчество, пророчество, я провидец, - бормочет она, обращаясь не то к себе, не то к ним.
- Это бред, дорогая, все забудется и пройдет, - уверяет забытый голос.
- Нет, нет, - убежденно возражает она. – Теперь я точно знаю, куда я должна идти! Теперь я знаю…