Немыслимая логика

При общении с женщинами убеждаешься, что их логика абсолютно не приспособлена к жизни в обычном её понимании. Порой, неадекватность их поведения поражает, и кажется, что, при отсутствии логики противоположного пола, дамы не смогли бы успешно прожить ни единого дня. Однако даже тогда, когда беспредел их неординарных действий шокирует нас, дамы по непонятным причинам могут оставаться привлекательными и, следует признать, – чертовски!
Этому есть множество подтверждений. Но сейчас припоминается тот случай, когда я ещё не был обременён узами супружества.
 
Как-то, задержавшись в офисе, решил завершить вечер в уютном ресторане. После напряжённого трудового дня захотелось послушать лёгкую музыку, посмотреть на приятные наряды очаровательных особ. И не только на наряды, – но не более созерцания. Со свободным столиком повезло. Сделав заказ, я с облегчением откинулся на мягкую спинку удобного глубокого кресла.
В зал вошла молодая дама – интересная блондинка, которую, как мне показалось, мало интересовали окружающие, в том числе мужчины. Со столиком она явно опоздала. Недовольно осмотрев зал и напоследок меня, она скорее уведомила, чем спросила:
– Я здесь присяду?
Молчаливым кивком я подтвердил вынужденное согласие, чем вызвал ещё большее недовольство.
Официант принёс фрукты и любимое мной вино, элегантно разлил его в оба бокала. В последний момент я одёрнул себя, успев осознать некорректность возражения по этому поводу. Дама взметнула брови и категорично посмотрела на меня.
– Зачем вы этим испачкали мой фужер? – с претензией спросила она, когда официант удалился.
– Кто, я?
– Чьё это вино? – в том же тоне последовал вопрос.
Я приподнял бутылку, чтобы озвучить страну производителя.
– Не паясничайте, – надменно одёрнула дама, – я не нуждаюсь в вашем ухаживании.
Деликатно отвечать на «логические» размышления стало трудно, и, легко коснувшись края фужера надменной особы, я галантно склонил голову, мол, за знакомство!
Она тоже подняла бокал, но с выражением:
«Вот ещё!» или «Нет сил видеть вас!»
Когда фужеры опустели, я откровенно посмотрел в глаза соседки – чего ещё она изволит? Надо сказать, большие глаза цвета ясной лазури стоили того, чтобы в них смотреть с большим удовлетворением.
Аромат вина и мой интерес к её внешности несколько смягчили нрав дамы. Оценив восхищенный взгляд, она быстро отвела глаза, вздёрнула плечиками и легко бросила:
– Вино как вино.
Я вновь наполнил свой фужер.
– Но пить можно, – тут же добавила блондинка.
Привстав, я дотянулся до её фужера, наполнил и его.
Теперь она первая приподняла бокал, почтенно мигнула мне пышными ресницами и, пригубив, углубилась в разглядывание интерьера зала.
Зазвучала музыка. Смакуя приятный напиток, я последовал её примеру. Женщина больше не отвлекала. Окружающая атмосфера постепенно успокаивала. Ничто не торопило, и мы в той же безмолвной манере продолжали вечер.
Между тем вино закончилось, и официант принёс счёт.
– Будьте любезны, повторите заказ, – обратился я к нему.
Когда официант выполнил просьбу и удалился с расчётом, дама учтиво заметила:
– Это – лишнее.
Я вздохнул всей грудью и решительно встал.
– Впрочем, вы правы, – тут же поправилась она.
Я сел.
– Вы правы, здесь душно, стоит выйти на зимнюю террасу.
Я встал.
– А как же наше вино?
Я машинально сел.
– Вы правы.
Я уже не мог догадаться в чём.
– Вы правы, допьём на террасе.
Встали оба. Блондинка «нечаянно» повесила на мою руку свою сумочку, взяла вино, фрукты и милым взглядом предложила следовать за ней.
В детстве подобным образом аппетитным куском мяса я выманивал из-под дивана пса.
На террасе не оказалось ни одного свободного места, а к нашему прежнему столику присела вновь пришедшая пара. В растерянности я не знал, как поступить: на одной руке висела сумочка, на другой – дама с вином и десертом.
– Мужчина, – «попутчица» окликнула вблизи стоявшего официанта, – сделайте же что-нибудь!
Тот, обнаружив, что наш столик уже занят, нерешительно переминался с ноги на ногу, всем видом показывая безвыходность ситуации.
С возмущением осмотрев нас двоих, дама вслух заключила:
– Что тут с вами поделаешь? Идёмте же!
Бутылка и ваза перекочевали в руки официанта, но в моих руках меньше не стало.
– Что вы смотрите? – глянула она на помощника, – двести двадцать третий номер. Там место найдётся!
Вино и фрукты пошли в двести двадцать третий, я, сумочка и дама – следом.
Мужчина долго сервировал стол бутылкой вина и фруктами, пока не последовали чаевые.
Видимо, я переусердствовал, потому что официант, выходя, с готовностью спросил:
– Три бутылки с фруктами ещё?
Мой решительный шаг поторопил его резко исчезнуть за дверью.
Неторопливо осмотрел номер – красивый интерьеры, дорогая мебель. Заметил тумбочку, на которую можно сбросить надоевшую сумку. Сделал несколько шагов к ней. Внезапно за руку дёрнули и развернули лицом в обратную сторону.
На столе, кроме прочего, появились: ваза с цветами и шоколад. Рядом стояла светловолосая молодая женщина. Прежней блузки след простыл, шелковые волосы стекали на плечи, тело обрамляло тонкое тёмно-голубое платье с открытым верхом. Нижнюю часть тела ткань скорее обнажала, чем прикрывала. Оттенки ткани немыслимо сочетались с ярко-зелёным цветом камней кулона и длинных серёжек. Но они были ничто по сравнению с глазами, лазурно-голубые бриллианты которых затмили все лицо.
Пытаясь скрыть волнение, отступил в сторону.
– Куда же вы? – Послышался совсем другой голос. – Как же наше вино?
Поднеся бутылку к губам, я осознал несуразность действий, лишь когда алые струйки потекли по подбородку. Вытершись подвернувшимся полотенцем, наполнил бокалы и попытался вспомнить хоть какой-нибудь тост. Нужные слова не приходили в голову. Спасительная инициатива перешла к даме. Изящным движением тонкой руки она подвела свой бокал под мою полусогнутую руку и накрест медленно, неподвижно глядя в мои глаза, начала пить из него. Боясь расплескать вино, судорожными движениями подтянул фужер ко рту. Вместе с ним нестерпимо близко придвинулось лицо дамы. Её тёплое дыхание пронизывало насквозь. Я пытался пить, но вино не стекало по губам, а крупными глотками, не задерживаясь, проваливалось глубоко внутрь.
– Не спешите, – тихо сказала она. – Однако вы уже выпили.
Как бы разочаровавшись, добавила:
– Тогда завершим наш тост.
Поцелуй брудершафта обжёг влажными губами и разлился по всему телу. Самообладание оставило меня. Сделал шаг, чтобы присесть, но провалился во что-то мягкое. Вновь настигший поцелуй приковал к подушкам, и я уже каждой клеточкой, а не только лицом, ощутил неудержимо манящее прикосновение женского тела. Смешались губы, руки, плечи и… все остальное. Огонь нестерпимой страсти испепелил рассудок и волю.
 
Однако я, кажется, отвлёкся или даже увлёкся, выронив основную нить своего повествования. Не обессудьте, право, есть отчего.
Вместе с тем должен напомнить, что все происходящее случилось до законного брака и не налагает на меня никакой ответственности и осуждения.
И все же, как трудно, порой, отрываться от памятных воспоминаний молодости. Может быть, в том и заключается смысл высыхающего с годами родника человеческой памяти, чтобы не тревожить воображение и не беспокоить сердце случайными воспоминаниями. Ведь даже в мой недолгий век бывали настолько волнительные встречи, что они слагались в продолжительный роман. Но, с трудом вспоминая изначальные причины, понимаешь, что не было к тому ни побуждений, ни очевидных предпосылок. Что поделаешь, если при общении с женщиной, особенно интересной и не утратившей влечения к ярким событиям, всякие мотивы и логика теряют смысл. Пусть у вас не сложится неверное впечатление о легкомыслии мужчины или утрате им собственного самообладания под воздействием вина. Все дело в непредвиденном поведении женщины – и только. Если же вы окончательно не убедились в моей правоте, следует тут же продолжить начатый рассказ.
Извольте.
 
Мрак расступился внезапно. Над головой висела незнакомая хрустальная люстра. Сбоку стоял стул с аккуратно развешенными рубашкой и брюками. Под ними находились интимные предметы моей одежды. Поверх висел галстук с позолоченным зажимом, рядом лежали золотые запонки – атрибуты руководителя солидной организации.
Беспокойство состояло в том, что нигде не оказалось пиджака с деньгами, документами и ключами от машины, которую вчера оставил на стоянке. Не было и той дамы, что вынуждена была пригласить незнакомого мужчину в свой номер.
Набросив на себя все оставшееся на стуле, немедленно спустился к стоянке.
Машина стояла на прежнем месте, двери разблокированы, ключ – в замке зажигания.
«Странно!»
Подошёл охранник. Озабоченно спросил:
– Это ваша машина?
– Не первый год, – невежливо бросил я, осматривая бардачок и сидения на наличие документов и пиджака. – А в чём дело?
– Полчаса назад в ней была молодая особа, а теперь вот вы…
– Особа?! Не обратили внимания, куда она подевалась?
– Она пересела в красный «Порше» и выехала в сторону загородного посёлка.
Невзирая на отсутствие прав, я «газанул» в указанном направлении. Заснеженная дорога была свободной, шипованная резина уверенно держала машину. Двигатель выдавал все, на что был способен. Глядя на показания стрелки спидометра, я мучительно соображал – сколько нулей следовало прибавить к этим цифрам, чтобы арифметически оценить мою вчерашнюю глупость. Не был уверен и в разумности сегодняшней гонки, но другого не оставалось. За одним из поворотов на дороге блеснул треугольник знака аварийной остановки. Резко сбросив газ, едва разминулся со знаком, но вынужденный манёвр не позволил правильно войти в правый поворот, и машина вылетела на встречную полосу. Затрещала антиблокировка тормозов. Машина, не успев остановиться, вошла в высокий сугроб так, что левая дверь наполовину скрылась под снегом. Чертыхаясь, пришлось выкарабкиваться через правую. Набрав полные туфли снега, я добрался до багажника, где лежал буксировочный трос.
От той нещадной брани, которую я изверг, открыв багажник, из близлежащей лесополосы с истошным карканьем навсегда мигрировали сотни «чернокожих» птиц. В багажнике, на заботливо разостланной газете, аккуратно сложенный, лежал мой пиджак вместе со всем своим дорогим и важным скарбом.
Вытащив буксировочный трос и зацепив его за фаркоп, осмотрелся. Впереди подобным образом, но правой стороной «зарылся» ярко-красный «Порше Каррера». Я поторопился вернуться в машину – не столько от холода, сколько от возможной встречи с попутчицей. Однако белокурая головка не заставила себя долго ждать. Бесцеремонно распахнув дверь, блондинка строго заметила:
– Куда вы всегда торопитесь? Для вас знаки вообще ничего не значат? Впрочем, мужчины есть мужчины. Вас никогда не исправить!
Высоко подняв брови, с видимым интересом повернулся в сторону алой машины.
– Не смотрите так, это все из-за вашего противного вина. Я же говорила: лишнее!
Местоимение вы для меня оказалось непосильным. Сдерживая тон, выдавил оптимально корректный вопрос:
– С какого… перепоя ты затолкала пиджак в багажник?!
Женщина вспыхнула, как спичка.
– Во-первых, не затолкала, а выгладила и сложила. Во-вторых, бесчувственная глыба, я не обязана выходить на улицу в одной блузке. И в третьих, бокал никудышного вина не даёт повода всякому грубияну тыкать посторонней даме!
На это не нашлось что возразить.
Оттянув кончиками пальцев ткань своей тонкой полусинтетической рубашки, я продемонстрировал плотность её и сдержанно заметил, что мех натуральной шубки, в которую дама была облачена, гораздо лучше сохраняет тепло, чем подкладка моего пиджака.
– Мои вещи, – нравоучительно сообщила дама, – вас не касаются. А шубка, кстати, тоже находилась в машине. Но у меня хватило ума, надеть её взамен заскорузлого пиджака, прежде чем садиться за руль. Впрочем, не следует удивляться мышлению и поступкам некоторых!
Она надменно подошла к открытому багажнику моей машины, достала знак аварийной остановки и поставила его рядом со своим, но направленным в противоположную сторону. Теперь никакой транспорт с той или другой стороны не мог проехать мимо нас.
Не выходя из машины, я с любопытством наблюдал за ходом дальнейших событий.
Женская логика очень скоро скопила два встречных потока машин, из которых блондинка выбрала самую подходящую и только после этого убрала знаки.
Не знаю, было ли состояние рассудка угнетено вчерашним вином или холодом, от которого продрог, но после того, как мою машину вытащили на дорогу, и я продолжил дальнейший путь, он ещё долго не мог достаточно здраво мыслить. Полностью прийти в себя удалось в десяти-пятнадцати километрах от места происшествия, когда красный «Порше», внезапно подрезав, обогнал меня и, остановившись, преградил дорогу.
Не желая больше встречаться взглядом с предметом вынужденного затянувшегося общения, я отвернул голову вправо и увидел, как у подъезда ближайшего дома большая белая кошка нацелилась на беспечно сидящего в пустой кормушке взъерошенного воробья. Ещё мгновение и…
Дверь моей машины распахнулась.
– Вам куда? – поинтересовалась белокурая головка.
– Мне в город. А вам? – учтиво уточнил я.
– По-моему, вы ошиблись направлением. А мне в тот дом, который вы только что с таким интересом рассматривали. Ох, мужчины, – сокрушенно вздохнула она затем, – до чего же вы не приспособлены к самостоятельной жизни. Впрочем, так и быть, берусь вам помочь.
– Мне? Сейчас?
– И сейчас, и когда понадобится.
Я вопросительно и, теперь уже абсолютно ничего не понимая, смотрел на неё.
– Не тратьте понапрасну времени и силы. Когда-нибудь все поймёте. Пойдёмте со мной, вы наверняка проголодались. …Ну, идите же, пока вновь не вляпались в очередную глупую историю.
Видя, что проехать все равно не удастся, обречённо вздохнул и вышел из машины. Мокрые носки, леденея, холодом обжигали ноги, туфли, словно калоши, соскальзывали с них.
Заметив это, дама с жалостью покачала головой, а я почувствовал себя тем взъерошенным воробьём, которого, вероятно, уже проглотила белая кошка.
На руке повисла знакомая сумочка, на второй – с тех пор неотрывная блондинка.
 
Не знаю, почему именно этот случай так ясно припомнился сейчас, но после того подобных историй со мной не происходило. Однако до настоящего времени я не устаю удивляться немыслимой логике противоположного пола. Не правда ли, странную бессмыслицу она порой представляет? Думаю, мой пример достаточно убедил вас.