Цветы медсестре

Валентина Георгиевна зашла в  буфетную, достала из холодильника бутылочки с детским питанием, поставила их в кастрюлю с теплой водой.  Скоро двенадцатичасовое кормление , необходимо все подготовить. На каждую бутылочку надеть соску, разогреть до нужной температуры. Пять бутылочек по 200 грамм для тех, кто постарше, и шесть с молочной смесью по сто грамм для малышей.  Пошла в комнату персонала.
-  Пора кормить малышей, девочки, всё уже подготовлено!
Полина сидела за столом, пересматривая листы назначений, которые передали ей врачи после утреннего обхода.
- Девчонки, я так больше не могу,  - воскликнула Лена, вбегая в помещение, следом за Валентиной.
Лена, высокая стройная девушка, миловидная, с густыми русыми волосами, спрятанными под колпак, сероглазая.  Медсестра была  огорчена до слез. Она бухнулась с разбега в кресло и прикрыла глаза руками. Не легкая это работа,  выхаживание новорожденных, оставленных родителями. 
- Ты что Леночка, никак плачешь? – участливо обняла ее за плечи Валентина Георгиевна, - И что тебя так расстроило, ведь смена только  началась?
- Я так не  могу больше, руки опускаются! Ведь я не палач! Не могу работать, когда на меня смотрят с ненавистью. Эти мамаши, как мне кажется, готовы меня прибить. Дети верещат, и они в истерике, а я что железная? Ведь мы тоже люди не бессердечные, и нам жалко детей.
Валентина Георгиевна принесла стакан воды и с материнской заботой, напоила девушку.
Действительно тяжело: приходится делать внутривенные уколы, (если в  вену на  ручке младенца попасть не возможно, приходится искать ее на головке), ставить «бабочки» для капельниц, (чтобы лишний раз не травмировать ребенка), а детке порой дней пять от роду.  Медицинские манипуляции требуют внимания, собранности, предельной осторожности. Все это, притом, что ребенок головой вертит, ручку пытается вырвать. Иной раз приходится и остальным спешить на помощь подержать ребёнка. Выгнав истеричную мамочку за двери процедурного кабинета.
С девяти часов и до двенадцати ор в отделении практически не прекращается. Какое сердце выдержит? Успокоившись, Леночка, полная решимости, поспешила в процедурный кабинет, продолжать «экзекуции».
К шестнадцати часам, когда уже все основные назначения были выполнены, пришло и наше время. Смена собралась в буфетной, за обеденным столом. У Леночки настроение,  было подавленное. От обеда она категорически отказалась, сварив для себя в турке крепкий кофе. Налила себе чашку и ушла на балкон. Как ни уговаривали ее, как ни соблазняли её все хором, испробовать очередной кулинарный шедевр Валентины Георгиевны. Подливка из лука, моркови, болгарского перца и грибов, превращала дежурную – ежедневную, серую пшеничную (перловую) кашу во вкусное блюдо. Дополнение салаты. Жить можно.
 Лежащие в отделении вместе с больными детьми женщины,  не ценили больничного питания.  Каша прямиком  отправлялась в ведро с отходами. Мизерная зарплата медицинских работников, заставляла ценить и такие изыски государственной заботы.
 Леночка стояла на балконе, любуясь панорамным видом на город, открывавшимся  с четвертого этажа городской больницы.  Уютная бухта, уходящее вдаль к горизонту синее море в мелких белых барашках. Светло голубое небо со, словно нарисованными белыми облачками. Неяркое мартовское солнце, льющее мягкие полосы лучей на мозаику домов, бегущих к темно зеленым предгорьям. Цветные белые и розоватые  вкрапления – цветущие сливы и миндаль. Темно зеленые и буроватые минареты цветущих кипарисов.  Загадочная глубокая синева высоких гор. Можно бесконечно любоваться этим чудесным в разное время дня и сезона пейзажем.  Вид весеннего города  успокаивал взор, но на сердце скребли кошки.
 Лена вздохнула и присела на кушетку, стоящую на балконе, отхлебнула горьковатый кофе, уставившись вдаль невидящими глазами, задумалась.  Валентина Георгиевна заварила  чай, отрезала себе и Леночке по кусочку яблочного пирога, (шарлотки).Принесла  на работу, чтобы побаловать девчонок. С чашкой чая  и блюдечком в руках Валентина поспешила к Лене.
 - Кушай Леночка! Иначе у тебя сил не будет, руки дрожать будут.  Успокоилась?
Лена с грустью посмотрела на Валентину, - Что же мне делать, хоть работу меняй!
- Ты не права Лена, мы ведь все видим, что это твоё! У тебя все так здорово получается.  Не обращай внимания. Мамы разные бывают, что на них обижаться? Ты не можешь изменить отношения мамочек к медицинским работникам.  Они пришли в больницу за помощью, потому, что сами не могут помочь деткам. Материнская любовь и уход за ребёнком  это -  здорово, но для больных детей нужны мы! У нас нет времени с ними  заниматься, (детей хватает), но ты можешь сделать другое, что гораздо важнее для всех! – продолжила Валентина, - Измени свое внутреннее отношение к тому, что ты делаешь!  Мы здесь солдаты – выполняющие свой долг, врачи – офицеры, а заведующая отделением – главнокомандующий!
Лена, неожиданно для себя представила картинку – Вера Ивановна с биноклем в руках рассматривает поле боя, а все работники отделения со  шприцами, и клизмами и прочими инструментами  в руках выстроились рядами, глядя на её готовую к взмаху руку. - Она засмеялась.
- Класс! – воскликнула, стоящая в дверях Полина, - А доктор Марина со стетоскопом наголо вдохновляет нас на штурм палат!
- А мы, норовим в окопы залечь! – со смехом поддержала Полину, вышедшая на балкон  Татьяна.
- Вот, вот, - продолжила свое видение ситуации Валентина. – Но не имеем мы права в окопах отлеживаться. Для нас сигнал к бою – врачебное назначение.
Мы должны маму из «врага», препятствующего выполнить назначение превратить в разумного помощника.  Иные «сердобольные мамаши», ухитряются  таблетки -  под  матрас складывать.Обнаружить можно только при выписке из больницы.  Если не хотят лечить – пускай домой идут.  Превращаем их в народное ополчение! Ты, говори с нею, перед тем как манипуляцию собираешься делать.  Когда она с дитём ещё в дверях процедурной находится. Посмотри на мамочку сочувственно и ободряюще. Жалко ей  любимое, дитя.  Скажи: - Вот мы сейчас с мамочкой тебе укол  поставим.  Дышать легче нашему  мальчику  (девочке) будет. Или что другое, по  ситуации, (животик полечим - например). От доброго слова тебя не убудет.  А так, и мамочка с тобой заодно будет!
Улыбнулась Лена, - Пора за работу, труба зовёт!
 Дальше смена прошла без эксцессов. Привычно шли кормления за кормлениями, медицинские назначения. Прошел трудовой день. Прошла беспокойная больничная ночь.
В пять утра, сияющая Леночка забежала в буфетную, в которой уже разогревалось детское питание, - Валентина Георгиевна, вы себе представить не можете, какой  сон мне под утро приснился! – Она закрыла глаза и потянула воздух носом. - А вы не слышите запаха, ой как розами пахнет?  Я перед самым пробуждением так явственно увидела. Захожу к себе в процедурный кабинет, а он заставлен букетами роз. Так красиво и запах такой стоит, насыщенный как в парке летом около клумбы с цветущими розами. Я испугалась, ничего себе, стерильная чистота, а кто-то роз набросал на пол,  и на кушетку, и  в шкаф с медикаментами. Я  к сдаче смены не  успею все выдраить. Поскакала за простынёй, чтобы все оттуда вынести. И, проснулась. Обрадовалась даже, что это лишь сон. А с другой стороны: «Миллион, миллион, миллион – алых роз»! – вдруг запела она и выбежала измерять температуру, подмывать, делать уколы .
В правильности выбранной профессии она больше не сомневалась!