Выжить

Триста сорок восьмой день до
  Это началось в 2017 году. Учёные вывели новый вид наркотика-Ю-кундо. Изначально он лишь должен был повышать работоспособность людей. Государство ввело рабочим  новый наркотик, люди стали больше работать, а потом у них начиналась ломка. Они просили ещё, но получали от государства отказ, потому что наркотик был дорогостоящим. И тогда люди стали отдавать всю свою зарплату до  последних центов. Таким образом, они работали день и ночь за новую дозу ю-кундо.  А потом...потом в подпольных организациях его стали "усовершенствовать".
  Люди вовсе перестали нуждаться во сне. С каждой новой партией порошок становился все дороже. Он вызывал наисильнейшую зависимость. Люди продавали все, что у них есть, вплоть до собственного тела. А потом они начали убивать и грабить. Теперь правительства нет. Его уничтожили. Так произошло с каждым городом, страной и материком.
Лишь несколько тысяч здоровых людей организовали лагерь "Чистых телом и душой". Они на одном материке, я-на другом. И я всеми силами пытаюсь выбраться отсюда, будучи единственной здоровой на весь город.  Полтора года назад волна зависимых напала на наш город. Год назад умерли мои родители. Уже год я стараюсь выжить. Уже год я веду дневник.

 Когда я была ещё не единственной здоровой в городе, мне пришлось научиться отличать наркоманов он здоровых людей. У них тёмные круги под глазами, волосы безжизненные, голос становится высоким, зрачки сильно увеличиваются, их речь бессвязна. Когда близится их конец, сосуды в глазах лопаются, кровь течёт из носа и ушей.
Все, чем я могу себя защитить: кухонный нож и ружьё. С их помощью я пробираюсь в магазины и квартиры, чтобы найти хоть какое-то пропитание.   Они потихоньку начинают умирать. По моим расчетам, их жизнь с началом приёма ю-кундо не длится дольше года. С каждым днём мои шансы выбраться отсюда возрастают. Но что я буду делать дальше? Я в Южной Америке, лагерь - в Северной.

 Я, конечно, читала о том, как водить самолеты. И, наверное, вполне могла бы справиться с этим. Но я не думаю, что остался хоть один целый самолёт  не то что в Южной Америке - во всем мире. Мне повезло, что я живу в Венесуэле. Между мной и лагерем минимальное расстояние. Но зависимые повсюду. Они никогда не упустят возможности убить кого-нибудь и забрать у жертвы все, за что можно получить деньги. А если их будет много, ни нож ни ружьё мне уже не помогут.

Я сделала из своей квартиры целую крепость. Хотя, мне пришлось приложить массу усилий, так как зависимые обладают почти нечеловеческой силой. У меня в квартире есть пара мест, где можно спрятаться. 
Очень хочется принять душ, но нельзя. Вода предназначена только для питья. Не для чего больше. Я ее экономлю. Поэтому, всякий раз, проходя мимо зеркала, я вижу девушку с русыми  засаленными волосами, одетую в грязную одежду.
  Кровать, хотя вряд ли язык повернется так назвать несколько одеял, расстеленных на полу, давно была покрыта дырами и кусками грязи. Но выбирать не приходится. Я сплю, положив ружьё рядом с собой. За весь год у меня выработался, если можно так сказать, рефлекс. Слыша любой, даже самый тихий шорох, я просыпаюсь. И сегодня проснулась.Хотя, кто бы не проснулся, если бы его дверь испытывала на себе многочисленные удары кулаков?


Триста сорок девятый день до


-Открой, пожалуйста, открой! Они сейчас догонят меня!
-С чего я должна тебе верить? Может, ты хочешь убить и ограбить меня? Проваливай, иначе я выстрелю!-Я слышу, как  люди поднимается по лестнице.
-Слышишь? Они за мной идут! Впусти меня!-Речь у него была не бессвязной , да и голос был низким. Я быстро открываю дверь, все ещё держа при себе ружьё. Парень вбегает в квартиру, я закрываю дверь на несколько замков.
-Руки покажи.-Он послушно закатал рукава. Следов от шприца не было. Я приблизилась к его лицу, чтобы рассмотреть зрачки. Они были в норме.
-Говорю же тебе: я нормальный.
-Тогда как ты обо мне узнал?
-Эм...ну...я все таскал консервы из одной квартиры, и в один день заметил, что вместо восьми оставшихся банок, было лишь пять. Я решил остаться в квартире, чтобы узнать, кто берет еду. Я подумал, что есть ещё здоровые в этом городе. И мои предположения оправдались, когда ты пришла и забрала оставшиеся консервы.
А потом просто узнал, где ты прячешься. Все хотел придти, но не решался. К счастью, группа зависимых буквально "загнала" меня к тебе.
-Звучит...довольно убедительно. Но учти: чуть что заподозрю - пристрелю.
-Л-а-а-адно, я и так понял, что ты очень гостеприимная.-Я достала из своего рюкзака банку консервов.
-Будешь?-Он одобрительно кивнул. Я кинула ему консервы, парень поймал.
-Ложки в ящике.-Я кивнула в сторону того, что никак нельзя было назвать кухней.
-Спасибо, что впустила. Вдвоем жить веселее!
-Кто сказал тебе, что ты будешь здесь жить? Можешь остаться здесь на день, максимум на два. Ты лишь уменьшаешь запасы моей еды.
-В моем убежище достаточно еды и оружия, чтобы живыми добраться до аэропорта.
-Ты что, тоже знаешь про лагерь?
-Ну конечно!-Парень соскочил с места.-Конечно знаю. И даже знаю, как водить самолеты. Я точно нужен тебе. Меня, кстати, Доминик зовут. А тебя как?
-Никак.
-Хорошо, Никак, а сколько тебе лет.-То, как он меня назвал, заставило меня улыбнуться.
-Пятнадцать.
-Пятнадцать? Серьезно? То есть, тебе пятнадцать и ты выжила среди кучи наркоманов? Слушай, я начинаю бояться тебя.
-Разве это плохо?
-Но...я бы боялся тебя больше, если бы знал твоё имя. Давай же, в любом случае твоя тайна умрёт со мной.
-Эллисон.
-Хорошо, а...а твои родители...они что, умерли? Или просто бросили тебя?
-Мама с папой употребляли ю-кундо и даже мне предлагали. Помню, как мама пыталась убедить меня, что это безопасно. И у неё даже получалось. Правда, до тех пор, пока она не протерла лицо ацетоном вместо тоника. Им не хватало денег на наркотики и они выносили из дома все, что можно и нельзя. А потом умерли от ломки. Вот и вся история.
-Ну а мои меня просто бросили. Видишь, у нас есть хоть что-то  общее.
-А тебе-то сколько лет?
-Тоже пятнадцать.-Но на пятнадцать лет он не выглядел.
-Не ври.
-Ну ладно, девятнадцать, но я на столько не выгляжу!-Не знаю, зачем он так оправдывается передо мной.
-Девятнадцать - не девяносто один. В конце концов, мне абсолютно все равно, сколько тебе лет. И пожалуйста, ложись уже спать. А завтра...завтра пойдем в твое убежище, соберем все необходимое и попробуем добраться до аэропорта.-Он, наверное, постеснялся, и поэтому лег на самый край "кровать". Я вовсе не спала. Вдруг, он все же обманул меня и собирается забрать у меня последнее?!

  Длинными, сломанными по краям ногтями пытаюсь убрать катышки со своей грязной кофты, пока Дом спит. Немного странно, но раньше я испытывала гордость что ли. Я думала, что единственная, кому удалось выжить и считала себя особенной. А теперь...теперь я снова такая же, как все. Ну, не совсем "как все". Как еще один человек.

Доминик пошевелился в "кровати", я резко закрыла дневник. В тайне я надеюсь, что однажды его найдут здоровые люди и станут восхищаться мной. Мне этого всегда не хватало.

-Ты что, не спишь по ночам?

-Да, когда у меня дома находятся незнакомцы, я предпочитаю бодрствовать. Бодрствовать, сидя в углу с ружьем,-уточнила я.

-Нужно быть добрее, и тогда люди к тебе потянутся.

-Одного уже потянуло. Пока от тебя никакой пользы.

-Это пока.-Он поднялся с пола.-Долго сидеть там собираешься? Пошли уже.

-Мы не можем просто так выйти отсюда. Сначала нужно все проверить.

-Ой, да перестань! Дай мне ружье.-Дом потянулся за оружием, я сделала пару шагов назад, прижав к себе мое орудие защиты.

-Нет уж, на вот...-Я взяла с того, что осталось от тумбы, нож и протянула парню.-Держи.

-Как так? Я же парень! Мне нужно ружье!

-У меня есть две причины не давать его тебе: во-первых, ты можешь пристрелить меня из него, во-вторых, если ты вдруг не сможешь отбиться от зависимых ножом, мне не будет тебя жаль.

-Так не честно! Два этих пункта никак не счесть за аргументы.

-Бери, или вообще без ничего останешься.-Я снова протягиваю ему нож, в этот раз парень его берет. Меня, все же, поражает, с каким спокойствием он разгуливает по улицам, когда зависимые в любую секунду могут выпрыгнуть из-за угла. Мое ружье всегда наготове. Вот только патронов там осталось совсем немного. Доминик привел меня в квартиру, до которой мне все никак не удавалось дойти. Условия здесь были получше, чем у меня. По крайней мере, у него была кровать. Я обратила внимание на его одежду, что была грязной. Значит, он тоже экономит воду.

 Из верхнего деревянного ящика на кухне, а ее, в отличии от моей, кухней назвать можно было, Дом достал с десяток банок консервов. Оружие пряталось у него под кроватью. Я взяла несколько патронов для ружья. Нож, за ненадобностью, он мне отдал. Затем парень любезно предложил мне поесть оставшиеся консервы. И все бы хорошо, но мы услышали истошные крики зависимых внизу. Они стояли внизу, запрокинув голову, и громко кричали.

-Будем надеяться, что они скоро уйдут.

-Будем надеяться, что они не поднимутся на наш этаж,-сказал парень.

Но мерзкие наркоманы, будто назло, не уходили. Мы устали ждать.

-Может, пальнуть по ним из ружья?-предложил Дом.

-Зачем тратить на них патроны, если им все равно немного осталось? Я ждала почти год, можно подождать и день, чтобы добраться до аэропорта.

-Значит, завтра?

-Завтра.


Триста пятидесятый день до


Я лежу впервые за год на нормальной кровати. Стараюсь сохранить максимальное расстояние между мной и Домиником. Зависимые перестали кричать, я слышу дыхание парня. Аккуратно вывожу буквы на желтоватом листе бумаги. На полях рисую по памяти цветы. Невольно вспоминаю тот невероятный запах в цветочном магазине,  который мы с родителями периодически посещали. Все воспоминания, закрытые за тысячи замков, вдруг всплывают в моей памяти. Невольно вспоминаю, как прекрасно мы жили до появления ю-кундо. И невольно вспоминаю, как мы жили после. Хотя нет, это больше походило на существование, нежели на жизнь. Перед глазами мама и папа, лежащие на полу, скрючившись от боли. Мама царапает  пол ногтями, те ломаются до крови. Папа колотит кулаками по поверхности пола. Капли крови, стекающие по его подбородку, падают на деревянное покрытие. Вспоминаю, как я сидела в углу, обняв колени руками, и тихо плакала. Я закрываю дневник и запрокидываю голову, чтобы слезы не побежали по щекам.

 Шумно вдыхаю воздух. Со мной ничего не происходит, но в тоже время мое сердце рвется на части.  Хочется кричать, но я пытаюсь взять себя в руки. Сжимаю простынь изо всех сил. Все наконец прекращается. Но это повторится снова, и еще раз, и еще. И так до бесконечности. Вместо того, чтобы выкинуть из памяти эти жуткие фрагменты, я, будто намеренно, вспоминаю их. Нечаянно задеваю рукой дневник, тот с грохотом падает на холодный серый пол.

-Тебе, наверное, не говорили, что люди,чаще всего, спят в это время?!

-Я проснулась недавно. К тому же, нам уже пора.-Теперь я на законных основаниях смогла встать с кровати.

-Ну ты ведь говорила, что можешь подождать? Давай, подожди, а я еще пару часов посплю.

-Никто не заставляет тебя идти. Хочешь - оставайся здесь, среди кучи зависимых.

-Откуда в маленькой девочке столько злости?

-Я, вообще-то, ничего плохого не сказала.

-Но хотела бы, не так ли?

-Чем больше ты говоришь, тем больше возрастает мое желание.

-Ладно, Элли, не злись. У меня нет достаточного количества холодно воды, чтобы остудить тебя.-"Элли"... В последний раз так меня назвала мама. Там, кряхтя на полу, она все шептала "Элли". Я задерживаю дыхание и смотрю в одну точку. Это помогает сдерживать эмоции.
-Э-эй!-Дом помахал рукой перед моим лицом.-Ты в порядке?
-Д-да, лучше не бывает.-Я перевела взгляд с сумки на его серые глаза.

-Если тебя ничто не держит здесь-идем.-Я направляюсь к двери, так и не услышав шагов, я оборачиваюсь. Доминик стоит на том же месте.

-Ты идешь?

-Что? А, да, иду,-немного растерянно сказал он.

 Я  осторожно рассматриваю лестничную площадку. Никого нет. Жестом показываю Дому, что все чисто.

-Стой, сначала я.-Он пошел впереди меня,  держа пистолет перед собой.  Мы вышли на улицу. В нос ударил неприятный, холодный, грязный воздух. Я заметила несколько капель крови на остатках лавочки.

-То есть, мы просто дойдем до аэропорта пешком?-спросила я.

-Да, чем ближе к аэропорту, тем безопаснее.

Кто-то с дикими криками бежал, я обернулась, но было уже поздно. Я вижу искаженное лицо, несколько ярко-красных капель сильно выделяются на фоне бледной кожи. Зависимый повалил меня на землю. Я никак не могла нажать на курок. Я пытаюсь скинуть его с себя, но тщетно. Вдруг, мой слух пронзает оглушительный выстрел. Тело зависимого, лишенное жизни, падает на меня. И теперь никакого труда не представляет скинуть его.

-А раньше стрельнуть не мог?

-Если бы я сделал это, ты бы уже не говорила. Знаешь, людям ведь нужно прицелиться.

Дом помог мне встать, я, немного отдышавшись, снова начинаю идти.

Мое дыхание все еще не выровнялось. Зависимые и раньше нападали на меня, но я все равно немного испугалась.Нечаянно споткнувшись,  я упала на колени, ничего, к счастью, не поранив.

-Эй, ты чего?-Парень, взяв меня под руку, стал идти медленнее.

-Я и сама могу дойти. Не нужно, правда.-Я сжала ружье крепче, чтобы в следующий раз не быть настолько беззащитной.

-Я, конечно, понимаю, что ты не хочешь, чтобы тебе кто-то помогал, но мне ведь не сложно. И вообще,-он забрал у меня ружье,-девочкам нельзя носить тяжелое.


Триста пятьдесят первый день до


  Моё тело от земли отделяла тонкая простынь. Осталось совсем немного. Это касалось и дороги, и сил. Пришлось передохнуть. Холодная земля заставляла дрожать. Камни и сухая трава доставляла неудобства, поэтому толком поспать не удалось.
Солнце поднялось довольно высоко, я решила разбудить Доминика. Я лишь пару раз легонько похлопала его по плечу, но этого было достаточно. Несколько пылинок упали с его тёмных волос, как только он сел.
-Что,-он потер глаза,-уже?
-Ты и так долго спал. Мы так близко к аэропорту! Чем быстрее мы дойдем, тем быстрее попадем в  лагерь.

-Знаешь, а ведь раньше люди мечтали о будущем. Представь: люди сидят на диванчике и говорят о том, как прекрасно будет жить следующее поколение. Что не будет ни корысти ни зла. Разве кто-либо заблуждался больше них?!-рассуждал вслух Дом.
-Они сами уничтожили все свои мечты. Будто кто-то заставлял их создавать ю-кундо!
-Когда-нибудь это закончится.
-Зависимость не лечится, Дом.
-Ну вообще-то, есть только один способ избавиться от зависимости: найти другую. Вот хотя бы возьмём интернет. Раньше люди часами сидели за компьютером, но потом появился ю-кундо, и люди, как по волшебству, забыли о сети.

-Ну ты и сравнил! Интернет и наркотики!-возмутилась я.

-Но суть остаётся прежней. Может, мы даже доживем до того времени, когда ю-кундо исчезнет. Хотя, мечтать не вредно.

-Вот именно. И кстати, долго нам ещё?

-Судя по карте,-парень снова взглянул на чудом сохранившуюся бумагу,-ещё пару часов.

 Я смотрела по сторонам, когда-то Ричмонд был прекраснейшим городом, а теперь...теперь здесь лишь руины. Стёкла абсолютно всех зданий были разбиты. Было подозрительно тихо. Обычно, примерно в это время, зависимые начинают бегать по улице с дикими криками. Хотелось есть, но не хотелось останавливаться. Я продолжала идти до тех пор, пока мой живот не воспроизвел  "симфонию умирающего кита".
Дом удивленно посмотрел на меня.
-Я...эм...сделаю вид, что не слышал этого.
Он остановился и через несколько секунд заговорил:
-Может, хочешь есть?
Это немного позабавило меня. Я кивнула в знак согласия.
Асфальт был относительно чистым, а машин уже давно здесь не водилось, поэтому мы сели прямо на него.

Ложкой, немного исцарапанной и потемневшей в местах, где появлялись рельефные замысловатые узоры, ковыряю содержимое баночки.
Консервы деликатесом назвать было нельзя, но, все же, они не худшее, что мне доводилось есть. Я и сама не заметила, как наморщила нос.
-Надеюсь, в лагере кормят лучше.
-Надеюсь, что мы хотя бы доберемся до него.-Шнурок от кофты парня был безжалостно измят его пальцами. Я, не зная, что сказать, начала стучать пальцами по жестяной баночке, уставившись в небо.
От через чур соленых консервов захотелось пить.
-Ты, я надеюсь, взял воды?
-Да, конечно.-Парень с несколько секунд рылся в рюкзаке, а после достал бутылку с немного мутной жидкостью.-Держи.

Я, не зная, есть ли у него еще вода, отпила совсем немного. Потом, как бы намекая, что нам уже пора идти, я встала. Он последовал моему примеру.

 Все же, осознание того, что Ричмонд превратился в эту груду стекла и пыли. Люди превратились в развалины вместе с ним.

"Многое может возродиться из того, что уже умерло.

Мы лишь прах и тень.

Пусть Бог не вмешивается.

Не все восхищаются одним и тем же".-Ни с того ни с сего, вдруг вслух сказал Дом.

-А Гораций был прав: мы-тени, все, что от нас останется-прах; Бога, по-соему, вообще нет, а ю-кундо любят не все. Да и к тому же, если все закончится, города, уже полностью уничтоженные, могут возродиться.-закончил свою мысль он.

   "Мы-тени, все, что от нас останется-прах"-вторил голос в моей голове. От чего-то я находила эту фразу как нельзя подходящей.


Триста пятьдесят первый день до. Часть 2


-И это он?-Я рассматривала здание, которое было полностью разрушено. Когда я находилась здесь в последний раз, аэропорт выглядел абсолютно иначе. Теперь же, из красивого здания он превратился в груду стекла и уцелевший чудом каркас.

-Да, поприветствуй Международный аэропорт Ричмонд! Наш единственный шанс на спасение, кстати.
-А вдруг нет нормального самолёта?-начала переживать я.
-Слушай, им самолёты ни к чему. Вот кому они их влепят-то? К тому же, они слишком глупы для этого. Они, почему-то, ассоциируются у меня с зомби. Только о-о-очень быстрыми зомби.

Самолётов стояло пять, но более-менее нормально выглядело только два. Пара осколков треснуло у меня под ногами, когда я шла по почти разрушенному асфальту. Меня все ещё настораживала тишина, заполнившая каждый уголок Ричмонда.
Мы выбрали самолёт с выцвевшей зеленой полосой по бокам. Подняться на верх не составило нам труда. Окна, к счастью, были целы. Доминик завалился на сидение в кабине, облегченно вздохнув.
-Так,-он ткнул пальцем на чёрные рычаги меж кресел, -как это называется?
-Органы управления тягой,-гордо ответила я.
-А это?-Парень показал на штурвал.
-Рукоятка управления, или попросту штурвал.
-Допустим, я тебе поверил. Но все же, главный пилот - я.
Я не стала возражать, Дом опустил закрылки, он перевёл подъемную балансировку в нейтральное положение.
Парень создал тягу, и самолёт начал движение. Чем больше разгонялся двигатель, тем больше я боялась. Мне казалось, что в любую секунду мы можем упасть. Ногтями я вцепилась в колени, дышала я так медленно, будто от этого зависел полёт самолёта.
И вот самолёт начал лететь. Я почти ничего не делала, периодически Дом прогревал карбюратор. После того, как мы набрали постоянную скорость, я включила круиз-контроль.
Страх прошёл, и я просто смотрела на облака. Секунды превращались в минуты, а минуты - в часы. Нам оставалось лишь одно - совершить посадку.
Закрылки были опущены, а рычаг тяги Дом потянул на себя. За все время полёта он почти ничего не сказал. Дом хмурил брови, а его светло-русые липли ко лбу. От чего мне непременно захотелось их убрать. Желваки поступили на его щеках.
Он постепенно снижал скорость, подобие посадочной полосы открылось нам. Не забывая снижать скорость судна, Дом удерживал самолёт в пределах полосы. Вскоре, самолёт приземлился, я поняла, что не смогла бы сделать так. Нужно признать, он потрясающе управлял самолетом. Парень откинулся на стенку кресла, стерев рукавом кофты капли пота с лица.
-Мы живы! Честно, я думал, что мы не сможем. И,-он потянулся, -нам осталось совсем чуть-чуть. Скоро мы будем в лагере.
После нескольких часов полёта было непривычно стоять на ногах.
От мысли, что скоро мы будем в полной безопасности, на лице сама собой появлялась улыбка.

-Почему ты не улетел раньше?
-А ты?
-Я первая спросила!
-Ну-у-у, мне нужно было подготовиться. А вообще, первые полгода я ждал, что мои родители вернутся. Ещё несколько месяцев я просто выживал. Ну а потом...потом кое-кто забрал мои консервы, и я был очень рад, что нашёлся ещё один здоровый человек. Я жил бы с камнем на сердце, если бы
уехал один и оставил тебя там. Вообще-то, это ложь. Но пусть я буду благородным в твоих глазах.
-Как человек с ружьем может быть благородным в моих глазах?-поинтересовалась я давая смешок.
-Напомню, что это твоё ружьё, Элли, что совсем не вяжется с твоим внешним видом.
-И какой же у меня внешний вид?
-Ну, если тебя помыть и дать нормальную одежду, ты будешь выглядеть, как малыш.
-Что, прости?
-Ну да! Доберемся до лагеря - увидишь.

В Оахаке было очень жарко, но поскольку лагерь был уже близко, мы не экономили воду. Этот город выглядел не лучше, чем Ричмонд: на асфальте зияли дыры, трава была коричневой, а солнце беспощадно тыкало своими лучами в нас.
 Злобное светило оставило лишь розовую полосу на горизонте, когда перед нами предстал высокий, металлический забор с дверью, над которой свежей белой краской было написано:"Лагерь чистых телом и душой".