Запах мужчины

        I
        Конец девяностых. Мне семь лет. Новогодним вечером, во время очередного громкого хохота из гостиной, где поросячили взрослые, раздался звонок в дверь. Я побежал за бабушкой, открыли, на пороге – высокий мужчина в красивой дублёнке с миниатюрной дамой. Оба довольные, с улыбками до ушей. Поздравления, смех, толкотня, мокрые следы на полу. Раздевшись, гости обратили внимание и на меня.
        – Поздоровайся со старшими! – ткнула меня бабушка.
        – Здрасти, – произнёс я, продолжая разглядывать незнакомцев.
        Миниатюрная дама, сказав, какой я хорошенький, достала из хрустящего пакета подарок с конфетами, что невероятно вдохновило меня.
        – Привет! Я тётя Таня, а это тебе!
        – Спасибо! – восторженно закричал я и запрыгал, прижав сладкое сокровище.
        Рассмотрев подарочек и его содержимое, обратился к мужчине, в глубине души надеясь, может, и у него есть что для меня.
        – Здрасти! А как зовут вас?
        – Дядя чёрт, – произнёс он с невозмутимым лицом.
        – Дядя чёрт!!! – закричал я.
        – Ну, Игорь, ну не дурачься, а то так и будет звать! – упрекнула его тётя Таня.
        – Это дядя Игорь, а не дядя чёрт, понял? – разъяснила мне бабушка.
        – Да! – отрывисто и громко ответил я.
        – Иначе подарок отыму!
        – И кто ты такой у нас будешь? – спросил Игорь, подойдя ко мне и присев на корточки.
        Я назвал имя, и он протянул руку, которая показалась мне огромной лапой. В тот момент я почуял веяние необыкновенного сладостного аромата, исходящего явно от Игоря. Обычно запахи духов и одеколонов, какими пользовались старшие, находил однообразными – зачастую от них нестерпимо щипало в носу. Но здесь особый случай – утончённая гамма приятных нюансов, с подобным мой нос прежде не сталкивался. Аромат создавал вокруг Игоря неповторимую, по-мужски загадочную атмосферу, что делало его весьма солидным в моих глазах.
        Гости отправились к столу, а я радостный побежал к себе. Через минуту услышал из гостиной мужской восторг со словами "Ну, Игорь! Ну, уважил!" Как я понял потом – он принёс дорогой алкоголь. Спустя время некоторые взрослые вышли курить, и я направился посмотреть, что делает Игорь. Рядом с ним стояла свободная табуретка, куда сел как ни в чём не бывало. Я жаждал вновь ощутить волшебный парфюм Игоря. Увы, он смешался со скверными запахами новогоднего застолья. Все продолжали пить и болтать, не замечая меня.
        Понял что, Игорь и тётя Таня – давние знакомые нашей семьи, на днях вернувшиеся из Германии. Как рассказывали гораздо позже, Игорь проработал там несколько лет в университете после защиты кандидатской по техническим наукам у нас. Изобретатель-рационализатор в области волоконной оптики, сделал за рубежом три патента, по одному из которых получил вполне приличный куш. Одним словом, толковый мужик.
        Игорю и тёте Тане заботливо подкладывали картошечки, огурчиков, капустки и т.п., беспокоясь, что они истосковались на сырой чужбине по домашней русской кухне. Скоро мне стало скучно вслушиваться в пьяный вздор, и я решил как-нибудь развлечься. Сначала потрепал занавеску, висевшую рядом, а потом сбросил тапочку и придавил своей ножкой ногу Игоря. Он вздрогнул:
        – Ах, это ты, хитрюга!
        Я дотронулся ещё раз, решив поиграть на нервах. Он молча отодвинулся. Так продолжалось несколько минут, пока Игорь не развернулся ко мне:
        – Какой неугомонный!
        – Что он? Пристаёт? – спросила мама с противоположного конца стола.
        – Да балуется озорник!
        – Перестань!
        Я затих на время, но затем опять нажал на ногу. Он брыкался, а я дёргал его снова и снова, мол, куда ты – не рыпайся. В итоге Игорь прекратил сопротивляться, и моя нога осталась лежать на его большой тёплой лапе. Обескураженный отсутствием реакции с его стороны, я вскоре покинул зал хмельного заседания.
        С тех пор Игорь и тётя Таня сделались нашими желанными гостями, без них не обходился ни один праздник. В следующий раз пришли Восьмого марта – и вновь изумительный аромат потряс моё сознание. Он принёс кучу цветов, деликатесов и конфет нашим женщинам, а мужикам – алкоголь. После нескольких тостов за прекрасных дам я решился присесть к Игорю и, как в новогодний вечер, резко сжал его ногу. Он обернулся и, заулыбавшись, сказал:
        – Ты чего, издеваешься?
        Приняв невинный вид, убрал ногу, но через минуту вернул её обратно. Он заёрзал. Я проделал так ещё пару раз, пока не победил, оставшись на нём. Постепенно это вошло в привычку, превратилось в ритуал – когда Игорь посещал нас, я непременно подсаживался к нему, крепко придавливал ногу и наслаждался ароматом благородного парфюма, ощущая тепло его большой лапы. Маленькая игра – то и дело касался я его ноги и, в конечном счёте, Игорь забивал на меня, видимо понимая, что если замереть, то я отстану. Таким образом, я всегда побеждал. Эта забава стала нашим секретом, даже не обсуждали её между собой, общаясь при этом на самые разнообразные темы. Порой я дразнил его дядей чёртом, и все вокруг начинали ворчать, мол, эдакий негодник, однако Игорь никогда не обижался.
        Через год Игорь и тётя Таня впервые привели к нам Машеньку – семилетнюю дочь. Естественно, она кружилась вокруг родителей, и мне становилось сложнее выжидать подходящий момент, чтобы подсесть к Игорю. Но главное – я всегда пропитывался его ароматом.
        Парфюм был всю дорогу один и тот же – как визитная карточка – Игорь не изменял себе. Постоянство придаёт мужчине солидности. Вдохновляющий аромат имел две составляющие и грезился чудесной музыкой – восхитительный томно-сладостный мотив и свежесть таинственного, ненавязчиво-терпкого мужественного аккомпанемента, основы.
        Прошло три года. Они продолжали навещать нас. Женщины обожали Игоря за галантность, внимание, умение делать уместные комплименты. Высокий и мощный внешне он напоминал им маршала Рокоссовского. В принципе, так и есть, разве что щёки у Игоря помясистее и волосы светлее. Мужики ценили его за чувство юмора, за то, что «шарит в технике», и приходили в экстаз, когда он являлся на праздник с двумя-тремя бутылками элитного алкоголя (один пузырь Игорь никогда не приносил).
        И вот – во время очередного застолья он объявляет, что они всей семьёй вновь уезжают в Германию. Игорю предложили контракт на пять лет с перспективой продления. Волна жгучей тоски охватила сердце. Я не знал, как быть! Все сидели довольные и красные, хохотали и орали тосты:
        – За Германию!
        – Игорь – башка!
        – Покажи им там!
        Пили коньяк, который он принёс, жрали бутерброды с икрой… Только я был подавлен надвигающейся неизбежностью: дядя чёрт покидает меня – не насладиться более духом его мужественности, не ощутить тепла его ноги под собой…
        Немного погодя сообразил, что нужно делать. Пока все пели за Киркоровым по ящику, я пробрался к шкафу, где висело пальто Игоря, и сдёрнул роскошный чёрный шарф с золотистым меандром. Облако любимого аромата овеяло меня. Тут же спрятал шарф в приготовленный пакет и завязал туго, чтобы парфюм не испарился. Пакет запрятал глубоко – насколько смог.
        Было поздно, когда старшие начали закругляться. От обилия чувств я не мог идти спать. Ждал. Ждал, как он будет уходить. И вдруг услышал: «Тань, где мой шарф!» Минут десять-пятнадцать все буровились в прихожей, шурша пакетами и хлопая дверцами шкафа. Спросили и меня – не видел ли. Нет, не видел.
        – Ладно, хрен с ним. Поехали домой, такси ждёт, – промямлила охмелевшая тётя Таня.
        К счастью, «хрен» остался со мной: бабушка накинула на шею Игорю облезлый мохеровый шарф, на котором спала кошка. Он обернулся ко мне, протянул свою огромную лапу и, улыбаясь, сказал:
        – Ну бывай, мужичок!
        За тётей Таней Игорь вышел из квартиры. Бабушка захлопнула дверь и, прислонясь спиной, мечтательно произнесла:
        – Эх, везёт мужику! Хоть мир посмотрит.
        Зевнула, и мы пошли укладываться спать.
        Итак, дни тянулись медленно, года летели быстро. Иногда, если никого не оказывалось дома, я отыскивал тот пакет, доставал шарф и наслаждался упоительным ароматом. Надевать не рисковал, поскольку вернувшиеся близкие могли уловить на мне дух Игоря. Поигравшись с шарфом несколько минут, обычно сворачивал его в пакет и перепрятывал в новое место.
        После того, как аромат сошёл на нет, я изредка позировал с накинутым шарфом перед огромным зеркалом нашего старинного шкафа. Однажды, вглядываясь в отражение, как-то по-иному воспринял свой облик, открыл в себе черту незамеченной ранее юношеской солидности, респектабельности. Когда-то сей роскошный шарф обвивал шею Игоря, в которой от сердца к голове пульсировала его горячая мужская кровь. А теперь моя. И хотя до зрелого мужика мне было ещё далеко, в то мгновение я стал немного Игорем. И дерзкая мысль родилась в моей голове: подумал я – что право имею. Имею право на данный шарф – владеть моим сокровищем открыто, не пряча по углам. Открыл шкаф и бросил шарф на дно. Через пару недель или пару месяцев – точно не помню – на него наткнулась мама. Никто не смог опознать шарф, рассматривая и передавая его из рук в руки. Прозвучало и предположение «может, кто из гостей забыл».
        – Ну раз шарф ничей – так давайте его носить буду я, чего красивой вещи пропадать, – заявил я.
        На том и порешили. Лёгким движением руки мама отправила шарф в кучу шмоток для стирки.

        II
        – Здарова! Как жизнь половая?! – бодро закричал Игорь, увидев меня после долгой разлуки. – Ух, какой богатырь вырос!
        Действительно, мне было уже семнадцать, и теперь я смотрел Игорю не в пояс, а в глаза. Он почти не изменился – лишь щеки стали крупнее – и был как всегда доволен и свеж, а я… я – просто счастлив, ощущая внутри покалывание, которое бывает, когда мечта осуществляется, а сны претворяются в жизнь. И, конечно, божественный аромат оживил во мне много лет дремавшие впечатления от общения с ним.
        – Дядя чёрт вернулся! – радостно отвечал я.
        После Германии Игорь больше года проработал в Японии, а тётя Таня с Машенькой вернулись в Нижний. Теперь он учёный с мировым именем. Однако по прибытии в родную альма-матер началась классическая русская травля – разногласия не столько по вопросам науки, сколько в отношениях с начальством, которое сменилось за годы его отсутствия. Увы, Игорь задержался у нас ненадолго. Через несколько месяцев мытарств на родной кафедре его с руками и ногами взяли в один из петербургских академических институтов, сразу поставив конкретную задачу и приписав пару помощников для начала. А ещё спустя год туда перебралась тётя Таня с Машенькой, продав квартиру в Нижнем. Игорь защитил докторскую и продолжал плодотворно работать. Мечта его сбылась – во время застолий он много раз заявлял, что хватит, наездился и желает отныне своих – русских учеников, а не делиться опытом, тонкостями, всеми секретами своего дела с шустрыми чужестранцами. Тем не менее сегодня – в рамках международного сотрудничества – Игорь посещает Мюнхен с краткими командировками, где в местном университете у него остались связи, а также участвует в зарубежных конференциях.
        Переезд их семьи в Петербург помешал плану породниться с Игорем, женившись на Машеньке. Иметь такого тестя как Игорь было бы для меня огромным счастьем. Я сблизился с его дочерью, когда она вернулась из Германии. В подслушанных мною кухонных сплетнях тётя Таня видела меня желанным женихом.
        В своём облике Машенька мало что унаследовала от родителей, и окружающие постоянно гадали – на кого из них похожа. Но мне плавные черты её спокойного лица напоминали Венеру с картин Боттичелли, особенно когда Машенька распускала волосы. Чтобы она смогла адаптироваться к нашей школе и поступить в российский вуз, тётя Таня нанимала репетиторов. Помогал в этом деле и я, разъясняя Машеньке алгебру, геометрию, физику, химию. А потом пошли шоколадки, цветочки, мягкие игрушки, киношки, суши-блевуши… Подумать только – сколько родительских денег я извёл на неё. В час расставания у серого вагона поезда Машенька не выглядела особо печальной, очевидно, предвкушая возможности северной столицы. Первая любовь умчалась на стальном коне – и осколки моего разбитого сердца подмёл дворник на вокзале.
        В Питере она благополучно поступила в вуз, мы ещё общались в интернете, но я давно осознал, что дело труба. Там у неё появился новый друг и – апчхи! – родила ребёночка и взяла академ. Игорь с тётей Таней были явно сконфужены таким развитием событий. Обычно на Новый год и летом они приезжали в Нижний к родственникам и обязательно гостили у нас, но не в сей раз. Мы даже потеряли связь с ними на время.
        Что за комиссия, Создатель, быть взрослой дочери отцом. Но Игорь не унывает. После того, как всё более-менее устаканилось с Машенькой, он с тётей Таней снова стали навещать наш дом. По её словам, Игорю хватило одной беседы, чтобы сделать из Машиного друга – мужа. Свадьбу организовали умышленно скромную: никаких лимузинов и фоток у памятников, без тамады и глупых конкурсов. Из приглашённых – только близкие родственники. Сейчас молодые снимают квартиру, водят ребёночка в садик и ходят в Мегу по выходным.
        Каждый раз, прибывая к нам, Игорь привозит из Петербурга чудесные подарки и элитный алкоголь. И каждый раз – как много лет назад – бодр, свеж и цветёт, благоухая пленительно-сладким ароматом. Однако тётя Таня за всё это время изрядно постарела.
        Иногда Игорь замечал тот шарф с золотистым меандром, что я нагло присвоил себе. И вот однажды, застав меня пришедшим с улицы, Игорь, дождавшись, пока разденусь, спросил:
        – Слушай, откуда у тебя мой шарф?
        – Как же? Ты сам подарил мне его на память перед отъездом в Германию, – спокойно врал я, убирая пальто с шарфом в шкаф.
        – Странно… не припоминаю… ну, может быть. Я покупал таких два, когда ещё первый раз был в Мюнхене – в небольшом семейном магазине. Это штучный товар, ручная работа, а не какая-то там «мэйд ин чайна». Один подарил отцу, другой оставил себе… Ладно, носи на здоровье!
        Я неоднократно выражал восхищение его парфюмом. Игорь давно уже поведал, каким брендом пользуется. Вообще любит много рассказывать о запахах – об истории создания ароматов, о прогрессе в парфюмерии, а также об ароматерапии. Искушённый знаток в этих делах он, естественно, дарит тёте Тане ароматы по своему усмотрению. Тётя Таня напротив – хотя и считает, что женщина обязана пользоваться дорогими духами, но наносить их должна как можно меньше. Тогда мужчина, уловивший едва различимый загадочный аромат, присядет к женщине поближе, чтобы ощутить его точнее и попытаться разгадать тайну.
       Парфюм Игорь приобретает в Мюнхене, в семейной лавке, где покупал шарф. Помимо повседневных аксессуаров и украшений ручной работы в магазинчике продаётся косметика и парфюмерия, которые изготавливаются непосредственно под руководством хозяйки. Будучи некогда её хобби – оно переросло в бизнес. Игорь случайно наткнулся на магазин и с тех пор стал постоянным клиентом, отвергнув все бренды, которыми пользовался прежде. Обрёл своё. «Аромат отличается своеобразием и мало распространён, но больше всего мне нравится ощущение тепла души его создательницы, очень приятной дамы», – утверждает Игорь. С тётей Таней даже побывали в мастерской, где рождается чудо – в рамках рекламной экскурсии. Со временем хозяева открыли второй магазин, и теперь их продукцию Игорю приходится заказывать заранее, поскольку спрос растёт. Обещал привезти и мне, когда снова поедет в командировку. Мужик сказал – мужик сделал. Он подарил вожделенный парфюм на очередной Новый год. Наконец, это и мой запах. Теперь имею не только шарф, но и аромат, что сильнее сблизило меня с Игорем.
        За годы работы в Петербурге он стал замдиректора академического института и недавно был избран в член-корры. А я – заканчиваю аспирантуру и дописываю диссертацию, правда, не по техническим наукам. В детстве не мечтал стать ни космонавтом, ни милиционером, ни моряком… Жаждал быть исследователем – вскрывать грецкие орехи с тайнами мироздания в процессе усердного поиска – не менее ответственное и увлекательное дело. И пример Игоря – живой пример творческого пути русского учёного – не прекращает вдохновлять меня. Безусловно – мои дела пойдут, как предначертано свыше, однако я с уверенностью смотрю в завтрашний день.
        Я по-прежнему ношу шарф Игоря и во флаконе ещё половина медово-мужественного парфюма. Когда закончится – попрошу снова. Другу Игорь не откажет.
        В марте ему исполняется пятьдесят. Половина века. Он обещал бросить всё и приехать в Нижний – хотя бы на выходные, чтобы прогуляться по Большой Покровской и посидеть со старыми друзьями. Мы решили скинуться и подарить роскошные часы. Конечно, не как у Пескова, но всё же.
        Осталось три недели. Воздух теплеет, снег чернеет. Скоро весна и ты. Я жду тебя. Жду тебя, Игорррь!