Соломон на службе Гитлера

В своё время меня очень удивило наличие в советских концлагерях военнопленных евреев. Однако, ничего необычного в таком, казалось бы, странном явлении нет. Дело в том, что в еврейских гетто полиция состояла исключительно их самих евреев. НКВД, разумеется, таких служащих немедленно арестовывала. Вот так в наших концлагерях и появился контингент из евреев. Немцы вообще очень широко привлекали местное население к своей деятельности. Именно по этой причине у нас и не выделяли особо еврейский вопрос, потому что именно отряды из местного населения и являлись непосредственными исполнителями «окончательного решения еврейского вопроса».
Но судьба еврейского мальчика Соломона Перела выделяется своей невероятностью в истории Второй Мировой войны.  Этот мальчишка, выдав себя за фольксдойче, сумел стать сыном танкового полка, в этом качестве дошёл до Москвы, побывал под Ленинградом, повоевал в Прибалтике и, в конце концов, как несовершеннолетний, был отправлен в привилегированную школу гитлерюгенда. Конечно, попади парень в суворовское училище, его обрезание было бы обнаружено сразу, но в немецкой школе учащиеся мылись в душевых кабинках, огороженных перегородками из матового стекла. В общем, парню, как ни странно, удалось сохранить в тайне своё обрезание. Медкомиссия? Парень вернулся с фронта, имел награды, хорошую характеристику, он прибыл один, не с группой, ну и его осмотр миновал.
Вот впечатлениями от мемуаров этого еврея гитлерюнге я и собираюсь поделиться.
Некоторые строчки книги просто поражают. Вот, например, как он изображает тыловой город в Германии:
- улицы города, полные упитанными людьми.
Курсанты обедали, «садясь за богато накрытый стол».
Невольно вспомнились советские книги о курсантах, хотя бы того же Тодоровского, где молодые люди голодали в прямом смысле слова, но в доме у буфетчицы училища стол ломился от обилия еды. В немецкой школе курсанты ежедневно едят булочки, сыр, искусственный мёд. Парни во время увольнительной в город посещают пивную, где берут на закуску картофельное пюре с овощами, то есть то, что можно получить без продовольственных карточек. Ни о каких дежурствах по столовой, когда курсанты просто воруют жратву, нет и речи. Нет никаких заболеваний, кроме трипера, никто не умаляет достоинство курсантов, постели с чистыми простынями, комнаты на двоих. На каникулы курсанты едут по домам. Перел тоже поехал, поехал в гетто, в надежде хоть издалека увидеть родителей. В дорогу курсант взял с собой бутерброды с корейкой.
Эта книга читается просто как фантастика о других мирах.
Например, курсанты училища после бомбардировок города, раздают  жителям бутерброды и кофе. Еду раздают! Мне при этом вспомнился мальчик Николай Рубцов, который в свои восемь лет попал в детдом. Дети семи-восьми лет в холодную дождливую осеннюю погоду прошли от станции двадцать пять километров и в детском доме им не дали после столь тяжёлого пути даже по стакану кипятка. Промокшие, озябшие, донельзя усталые дети легли спать не только голодными, но, даже не выпив для обогрева горячей воды, просто воды!
Вот такие, казалось бы, мелочи, просто поражают. Например, после окончания войны, Перел провёл несколько дней в освобождённом советской армией немецком концлагере. Нет, не как заключённый, а просто потому, что парню негде было ночевать. Так в этом покинутом концлагере он не подхватил вшей. Их просто не было. Такая «мелочь» воспринимается как фантастика.
Как то я сконцентрировал свои впечатления от книги лишь на еде. Просто вспомнил своё пребывание в армии. Нет, я там не голодал. После девяти месяцев учебки я уже был не «солобон», к тому же меня сразу «выбрали» комсоргом роты. У меня была должность инструктора. Но ведь дело не во мне, а в тех порядках, которые царили в советской армии, где ежедневно, по сути дела, совершались грабежи. Конечно, как назвать поступок, когда у солдата отбирают под угрозой избиения кусок масла, белого хлеба, сахар, мясо, в общем, всё лучшее, оставляя лишь кашу да кусок ржаного хлеба. Такая армия может вызвать лишь чувство омерзения. Вот поэтому, наверное, от воспоминаний об армии я и сконцентрировал внимание на быте курсантов, солдат. Конечно, есть в книге "Гитлерюнге Соломон" много чего интересного, но тех, кто прошёл службу в рядах советской армии, уверен, в первую очередь привлечёт именно описание немецкого быта военнослужащих, которое абсолютно не в нашу пользу.