Часть 2. 3. Особый случай

Особый случай.

 Вопрос о том, кто же мог совершить все это зверство, больно царапал наши сердца. Ответа на него мы так и не находили. Ну не было у мамы врагов. Тем более таких злодейских.  Уголовный розыск прощупывал все варианты, какие только можно было предположить. Было установлено, что те пацаны, которые за день до трагедии залазили к нам в квартиру, никак не замешаны в этом деле. То были обыкновенные воришки, которых быстро нашли. Прорабатывались так же и другие возможные версии. Нас с Димой приглашали на  беседу в уголовный розыск, пытаясь узнать круг маминого общения. Но загадка  пока так и оставалась неразгаданной.  Не лишним будет сказать, что это незнание того, кто совершил убийство, естественно, откладывало свой отпечаток на нашу тогдашнюю жизнь. Мы понимали, что убийца, а возможно, он был и не один, а целая группа, не найден, что он сейчас спокойно разгуливает по земле, что очень вероятно, что у него проблемы с психикой, а это значит, что он в любой момент мог появиться снова. За своей следующей жертвой. Скажу честно, что было жутковато оставаться дома  без ребят. И вот, какая история  приключилась со мной и с Наташей, когда  мы остались дома одни. Братья уехали по делам.  Здесь было какое-то жуткое стечение обстоятельств. Я сидела в одной из комнат, когда ко мне пришла Наташа и сказала:
- Таня, позвонил Андрей, и сказал, чтобы мы из дома не высовывались,  никуда не ходили, никому не открывали и вообще сидели тихо.
- А что такое случилось?
- Не знаю, он ничего не объяснил, но сам был очень встревожен. Наверное, ему стало что-то известно, но он просто не стал нам говорить.
- Хорошо, будем тихонько сидеть.
- Таня, но если что, то главное – не молчать – открываем окна, если надо – выбиваем стекла, зовем людей на помощь, и если будет нужно, то выпрыгиваем из окон.
- Хорошо, но будем надеяться, что до этого не дойдет у нас.
 Немного стало не по себе от всего этого.  И мысль о том, что убийца может придти снова, стала еще более навязчивой. Я убавила громкость синтезатора до самого минимума, на котором тогда играла. Через какое-то время снова пришла Наташа.
- Танюш, там кто-то стучится.
Нам обеим стало не по себе. Мы никого не ждали. У ребят были свои ключи от дома. Кто же это может быть? Мы обе, тихонечко подкрались к двери, пытаясь понять, кто же за ней стоит.  Была тишина. Тогда я решила осторожно посмотреть в глазок, чтобы разобрать, кто же к нам все - таки пришел. И вы не поверите, но как только я приложила глаз к двери, как увидела, что прямо на меня сквозь дверь вставляется какая-то трубка, которую я приняла за дуло пистолета. Это было так реально похоже на пистолет – прямо сквозь дверь и прямо в мой глаз. В какие-то доли секунды у меня сработало чувство самосохранения, и я так ломанулась от двери, уклоняясь от выстрела, что снесла на своем пути все, что только было можно, а именно телефонную полочку со множеством предметов на ней. Полочку я снесла ничем иным, как собственным лицом. Весь удар пришелся на область под правым глазом и переносицу. За мгновение не стало  в прихожей ни нас, ни телефонной полочки. Зато все это сопровождалось таким грохотом, что теперь уж нам точно было не утаиться от убийцы.  Упавшая и разбившаяся полочка предательски нас выдала. Было трудно ее не услышать. Мы с Наташей  побежали в детскую комнату и уже начали открывать окна, чтобы, в случае чего,  звать людей на помощь. Мы были так сильно напуганы!
-  Танюша, ты вся в крови! Что там случилось? Кого ты там увидела – спросила меня Наташа.
-Я сама не поняла, что это было, но мне показалось, что мне сейчас выстрелят прямо в глаз - я увидела наставленную в меня трубку.
В дверь кто-то отчаянно колотил, да так сильно, что не было совсем желания туда идти. Мы не знали, что делать. Но что-то делать было нужно.  В окно как-то не совсем хотелось прыгать средь бела дня, надо было во всем еще раз разобраться. Выстрелов никаких вроде не было слышно, но грохот в дверь продолжался.  Мы снова подошли к двери.
- Кто там? Что вам нужно?
В ответ тишина, лишь стук в дверь.
- Кто там? – еще громче спросила я. У меня не было уже никакого желания подходить снова к глазку.
И наконец-то мы услышали ответ: «Да это я, Света! Что у вас там такое стряслось?»
- Света, это точно ты? Ты одна?
- Ну, конечно же, я одна!
Вы и представить себе не можете, как мы были рады тому, что это была всего лишь Света, Наташина подруга, которая очень нам помогала в те трудные дни. Когда мы открыли ей дверь, и она увидела мое окровавленное лицо с царапинами и вспухшим глазом, а на полу – разбросанные вещи и полочку, то ей трудно было поверить, что у нас ничего не произошло.
- Что у вас тут случилось все-таки? Что за грохот я тут услышала? Я думала, что на вас уже кто-то набросился и убивает!
 - Света, почему ты не отвечала, когда я спрашивала?
-Так как не отвечала, я только и делала, что кричала, да стучала! Так что же тут произошло?
Я поведала ей историю с дулом пистолета, который был направлен прямо в мой глаз.
- Ну надо же! – воскликнула Светлана. Так ведь это же я, когда зашла в ваш подъезд, увидела рядом с дверью выпавший глазок с трубочкой. Он, видимо, отлетел, когда кто-то уходил, хлопнув дверью. А ты, Таня,  стала смотреть в глазок как раз в то время, когда я его вставляла в дверь. Вот это стечение обстоятельств!
 - Ну да, это так было похоже на дуло пистолета! Я думала, что меня сейчас убьют. И инстинктивно отпрянула от двери и снесла полочку.
- Ну, девчонки, вы даете! Я тоже думала, что вас тут уже режут!
Вечером, когда приехали братья, они увидели меня во всей своей красе. К тому времени мой синяк под глазом засиял желтыми и синими красками,  с огромной царапиной под ним.  Так же еще две кровавые царапины были на переносице. А сам глаз изрядно припух. Андрей с серьезностью выслушал наши дневные приключения, и понял, насколько мы были напуганы ситуацией.  Было принято решение не оставлять нас дома одних. С той минуты братья дежурили по очереди, кто-то из них всегда был с нами рядом.  Оказалось, что Андрюша, когда выезжал в тот день из города, пробил колесо. Это его очень встревожило, поскольку то же самое случилось с ним, когда он в последний раз уезжал из дома перед маминой гибелью. Он принял это за недобрый знак, а потому позвонил нам домой и предупредил, чтобы были осторожными, упуская подробности. Мы же слишком серьезно подошли к его совету.
Помню, что потом, уже в этот же вечер, мы все вчетвером лежали у нас  в зале на ковре (ведь диванов у нас уже не было) и со смехом вспоминали все наши дневные похождения. Смеялись тогда до слез. Димулька, наш главный юморист, уж очень старался, чтобы нас развеселить.  Я и сейчас помню тот чудесный вечер. Помню наш смех, пусть несколько истеричный, помню ту какую-то теплую обстановку и наше родство душ. Несказанное тепло проливается в моей душе при этом воспоминании, ведь  мы все, дети  большой семьи,  были рядом. Роднее нас в те минуты никого не было.  Это общее горе еще больше объединило всех нас. Мы чувствовали любовь и заботу друг о друге, и нам так было хорошо вместе.  Мы понимали, что очень скоро должны будем снова разъехаться по своим делам взрослой жизни, и потому наслаждались этим недолгим совместным общением.