Глава 1. Море

; Кто это, сеньор Гритти?

; Роксолана. Повелитель зовет её Хюррем. Хюррем Султана. И муха не долетит без её ведома до султана. Верный страж. Если хотите повлиять
на султана ; начните с Хасеки Хюррем Султаны...
***
Глава 1. Море


Морские волны медленно расшатывали корабль работорговцев. Лишь одна из пленниц сидела в каюте, в шелковом платье, а рыжие локоны падали на открытую грудь.
На её глазах убили  всех родных. За что судьба так с ней?
Когда начался шторм, к ней вбежала  подружка.
; Маричка.
  Она обняла Настю, рыжую пленницу, и заплакала:
; Что будет?
; Не знаю... Ну чего ты? Хватит плакать! Может нам повезет, и конец нашим страдания? А?
Настя рассмеялась и вытерла слезы Марички. Её звонкий смех разлился по всей галере.
; Эй, тихо там!
; Прищеми язык, блудливый! Ты мне не указ!; огрызалась Настя.
; Настюша... ; в глазах напуганной Марии читался ужас.
; Не бойся, ; Настя прижала к себе дрожащую от страха девушку, её черные волосы попали ей на лицо, и рыжая пленница подняла её за подбородок, теперь выглядя горделиво и по-королевски.
В каюту вошел толстый и полный татарин. Корабль работорговца стало шатать сильней, а за круглым иллюминатором под черной непроглядной ночью, ослепляемой бликами салютов, волны начинали реветь и подниматься, словно были отражением души Роксоланы Анастасии.
Поднимался шторм. Пошатываясь, татарин пошел к девушкам, замахиваясь палкой.
; Тебе платят на чистое тело, так и не тронь! Не видишь, что ли, что перед тобой не просто рабыня?
; А кто ты ещё, женщина?
; Я ; властительница мира!
; Ты? ; противный смех татарина и его мерзкий рыбный запах из-за рта хлынул Насте в лицо. ; Какие всё-таки эти рабыни глупые.
Татарин ушел, разливаясь мерзким смехом.
Анастасия, обнимая Марию, смотрела на эти блики-салюты.
Корабль стало кидать по волнам, все стало двигаться от стенки к стенке, и девушки выскочили в распахнувшуюся дверь каюты. Где-то из трюма раздавался плачь девушек. Татары были заняты на палубе корабля, спасая его от шторма. Тем временем, мачту сорвало,  и бросило прямо под ноги еле успевших отпрыгнуть Анастасии и Марии. Настя бросилась к трюму и успела открыть его крышку, как на неё налетел кто;то.
; Бегите!; Крикнула Анастасия и ланью отскочила от набросившегося матроса.
; Настя!
; Дай руку!
; Настя!!
Настя схватила руку Марии, и они побежали к борту.
; Стойте!! ; кричал им матрос, но Насте показалось, что больше его тревожила она, чем Мария.
; Нам нужно прыгать!
; Нет!
; Давай же!
Подруги, взявшись за руки, бросились в черные беснующиеся волны…

Обломки корабля возле скал Змеиного острова покачивались на темно-синих волнах, а под ними ; морская пучина.
Настя услышала дивный звук ; то ли крик, то ли смех. Что-то осторожно толкало её наверх.
Это были странные рыбы с длинным носом. Кажется, отец говорил ей о таких ; это азовки, местные дельфины. Но если это азовки, и они сейчас помогали ей выплыть, то значит это не рыба, а дивное животное.
Настя вынырнула из воды и, всхлипнув, жадно глотнула воздух, хватаясь за проплывающую доску.
; Мария, мы живы! Мария!!!
Настя не видела своей подруги. Она кричала и уже хотела нырнуть за ней, как Мария вынырнула и обняла ту же доску, что и Анастасия.
Настя смеялась:
; Я так рада, мы живы! А девочки…
; Они, наверное, утонули…
; О, долюшка…
; Настя... Я не знаю, куда мы попадем, но я больше так не смогу...
; Мария, не отпускай руки!
; Но ты же говорила…
; Плевать, что я говорила, я хочу жить!
Черная ночь нависала над ними.
Они стали грести к острову, но его отвесные скалы были неприступны.

; Поднимай их! Аллах, какие дары ты нам ниспослал!
; Что?
Их поднимали на борт корабля, а вокруг них вился какой-то мужчина в халате, скорее всего евнух.
; Аллах, какая удача! Повелитель будет рад, если в его саду распустят бутоны такие розы!
; Что он мелет, Мария?
; Я не понимаю.
Евнух ушел. Их отвели в каюту какого-то вельможного пана.
; Как зовут?
; А? Я не понимаю вашего языка.
Тот сделал жест, и евнух, со склоненной головой и падающими вниз косичками перевел вопрос на украинский.
; Ну, например, меня Анастасия.
; Мария.
; А тебе то что?
; А ты не язви, Анастасия, ; на своем языке ответил молодой мужчина со взглядом волка.
"Грек.. точно грек... к нам недавно такой в село заезжал", ; подумала Настя. ; "Хотя нет, тот был толстым".
; Уведи.
; Слушаюсь, Паргалы…
Евнух все бегал вокруг да приказывал тонким голоском охране. Но что Насте охрана?  На чем свет стоит она ругала захватчиков, вырываясь. Красоту Анастасии отметили все ; рыжая красавица, грива как у льва, красиво сложенное тело... Да и по меркам осман они уже с Марией были совершеннолетие. Настя почувствовала запах, отвратительно мерзкий, подвальный, закричала... Но тут их бросили. Дверца трюма закрылась.
  Их заперли в трюме, и так они доехали до самого Стамбула.
***
Ibrahim
Ибрагим был тогда уже сокольничим и управителем покоев султана.
Первая встреча их с Сулейманом произошла давно, с десяток лет назад. Он, молодой пастух, играл другим рабам, обездоленным людям на скрипке. Тень от изумрудных деревьев спасала их от палящего солнца.  Единственную мелодию, которую он сохранил – это мелодию его матери. Когда он играл её, и скрипка сливалась с душой каждого, Ибрагиму, в прошлом Тео из Парги, сыну Манулиса, казалось, что рядом мама, она обнимает его и маленький Тео забывает обо всех заботах.
; Внимание! Шехзаде Сулейман!
Все выпрямились и покорно стояли, опустив голову.
; Это ты сейчас играл? – услышал раб-скрипач голос перед собой, голос спокойного, расслабленного на солнце льва.
; Я, господин.
; Посмотри на меня. Я не убиваю взглядом.
Ибрагим набрался смелости и поднял глаза. Молодой шехзаде улыбался, с любопытством глядя на него.
Османский принц забрал его к себе. Проникновенные черные глаза изучали Ибрагима. Он был ему другом, братом. Сулейман любил своего нового собеседника, он нашел единомышленника. Бывало, целыми дни они проводили вместе. Шехзаде поделился с ним своей обширной библиотекой, учил робкого раба уверенности и военному искусству. Они сидели под старым дубом в саду: Ибрагим зачитывал единственному наследнику трона книгу, а тот ему её объяснял. В свою очередь Ибрагим играл для Сулеймана на скрипке.
Когда первая жена-наложница султана, Фюлане, потеряла ребенка, а затем и Гюльфем, Ибрагим не дал ему пасть духом, поддерживал. В Манисе третья жена шехзаде Сулеймана Махидевран Гюльбахар родила ему, он был несказанно счастлив.
В те времена ходили хвори – чахотка, оспа. Султанская династия вместе с гаремом очень боялись их. Был даже приказ не подбирать неизвестно откуда взятых рабынь. Но Ибрагим нарушил этот приказ. Он уже достаточно хорошо знал султана и понял, что никогда не хотел бы потерять ту роскошь, ту свободу, что получал взамен дружбы с султаном. Ибрагим научился быть не только военным стратегом – он был отличным психологом, и знал, за какие ниточки водить людей. Но с султаном нужно быть осторожней. Слишком он был всевидящим и всемогущественным. Ничто не проходило мимо него.
Ибрагим все больше нажимал на дружбу, делал робкий вид и испуганные глаза, дрожал и распрямлял грудь, когда нужно. Он ни за что не хотел променять мягкую, теплую жизнь под крылом орла на жизнь бедняка и скитальца. Ему было хорошо, ему нравился его друг, даже иногда ему казалось, что он боготворит Сулеймана. Народ обожал нового султана. Он был вовсе не как его отец, и все вздохнули с облегчением.
Девочек на море он просто пожалел. У Сюмбюля были такие испуганные глаза, когда он дрожащим голосом сказал:
; Ибрагим Эффенди, мы взяли на борт двух девушек, они потерпели крушение, а вода холодная…
Что было делать… Девочки и так были промокшими, раздраженными, несчастными. Он привезет их  в Константинополь, называемый Стамбулом также… Далее покажет их одной лекарке – та служит его бывшей хозяйке. Если они здоровы – Ибрагим заберет девочек во дворец. Брюнетка пришлась ему больше по душе, но в ней он видел завистницу и дуру. А вот в глаза рыжей бестии он и посмотреть боялся. Слишком дерзким и вызывающим был ее взгляд. Но чем судьба не шутит. Если рыжая девушка будет работать на него, то жизнь под теплым крылом ему обеспечена. А после преждевременной смерти от клинка собственного сына, ещё совсем крошечного Мустафы, которого как отец Ибрагим охранял, жизнь его будет бессмертной. Султан не поднимет руку на своего сына. Даже если нужно обороняться. Но сейчас ещё рано загадывать. Надо было сохранить жизнь малышу в период болезней и мора.
Настю бросили под ноги молодому, но закаленному воину. Она подняла глаза:
; Ты? ; она была удивлена.
Волчьи мудрые глаза смотрели на рыжую девушку, лицо его было гладким и овальным, а нос ; крючковатым. Парень этот был чуть более 20 лет, но уже выглядел как зрелый, закаленный сражениями мужчина. Настя внимательно его рассматривала. Он жестом приказал охране покинуть каюту.
Он склонился над ней:
; И что столь милое создание делало в море?
; Корабль потерпел крушение.
; Отлично. Сейчас это не имеет значение, я выкуплю тебя для султана... Но прежде у меня есть к тебе дело. Ты не дура, я это увидел сразу, и твоя дерзость меня заводит.
Он отбросил её на кушетку.
Настя быстро вскарабкалась на нее, как загнанный зверек, и забилась в угол ближе к стене.
Мужчина приблизился к ней. Его рука скользнула под ее длинные юбки.
; Что ты делаешь?? Мне 12 лет, я ребенок!
; Ты будешь служить мне. Я открою тебе путь к султану, а ты, когда нужно, будешь делать угодные мне вещи.
; Что?? Да с чего ты решил...
; Потому что если ты не сделаешь это,  ты пожалеешь!
; Нет!
; Подумай.
Его рука уже тащила Настю под парня.
; Ей, стой, я принцесса,  я княжья дочь, как ты смеешь?? Кто ты?
; Ибрагим Эффе...нди. Стой! Что ты говоришь??
Он отстранился от нее. Страх, удивление. Голубые глаза грека впились в нее.  Эти зеленые дерзкие глаза ведьмы, грива рыжих волос, стружкой локонов торчащих на ее милой голове, в ее лице не было привычного ему обаяния черкешенок, хорваток, не было классической турецкой красоты, но она могла быть дочерью украинского графа, князя. Пышные бедра, длинные красивые ноги, непростительно грешные, пылкие груди, которые видно из сдернутого платья Насти, и к которым она так  крепко прижала руки.
Но самолюбие и страсть взяли над ним верх. Он повалил ее на кушетку, вминая в шелковые матрасы, горячо целуя.
; Нет! Отпусти!
Настя дала ему пощечину, ударила султанского сокольничего, и стала вырываться.
; Султан не возьмет тебя, если я не захочу. Ты будешь моей. Зачем такому цветку увядать долгие годы??
; Не твое дело! Ты строишь против него заговор!!
Лицо Ибрагима изменилось. Эта девчонка проникла в его мысли, опередила его ход. Девку он себе и другую найдет, но с этой он совершил грех, ошибку. На него зелеными глазами смотрела миг его судьба, а потом сбежала.
Что будет дальше, он ещё не знал. Оставалось одно – не дать ей шанса проболтаться. Показать, кто главней.

****