Глава 8. Мария

Дорога к библиотеке была долгой и путаной.
Хюррем, придерживая платье, ступала за Хатидже.
- Он никому не позволял заходить туда… из наложниц… Да и старше тебя там не были. Что же в тебе такого, что он разрешил?
- Не знаю, Хатидже султана… Я попросила, а он разрешил. Хатидже…
- Не верю я, что просто так. Что, Хюррем?
- Как тебе Мария? Меня в последнее время она волнует. Гюльнихаль. Я забываю. Гюльнихаль…
- И чем?
- Она немного глупая, но всегда была другой… А тут вдруг стала так на меня смотреть… у вас нет оберега, чтобы не сглазили ребенка? в чреве матери? Может конечно беременные суеверные.
- Есть. Я тебе потом подарю.
- Спасибо… Эта девушка ещё причинит нам вред. Я наверное неправильно говорю с султаншей.
- Да, неправильно. Смотришь в глаза, говоришь слишком прямо… - Хатидже измерила её взглядом. – Манер в тебе мало.  Но есть что-то другое. Осанка, стойкость, ты жизнерадостная… Здесь кругом сплетни да плач. Может это и привлекло Сулеймана. Никогда не видела его счастливым… таким счастливым…
Хатидже прикоснулась к массивной двери впереди. Стража открыла её для девушек.
Запах книг… Хюррем жадно вдохнула его.  Перед ними открылась огромная зала с десятками коридоров между высокими стеллажами.  Запах старых книг… Хатидже царственно прошла вперед.
- Пойдем. Я покажу тебе стол Сулеймана. Иногда он закрывался здесь и читал… Иногда вместе с Ибрагимом брал книгу и они сидели под тенью деревьев. Его любимая книга – что-то связанное с Александром Македонским.
Хатидже подвела её в массивному дубовому столу.
- Вы разве не сидите на огромных подушках за маленьким столиком, - обаятельно улыбнулась рыжая девушка.
- Сидим. Но библиотека это другое место. Да и холодно. Поэтому он сидит здесь за столом на скамье.
Хюррем села за скамью, укутываясь в меха, положенные на ней. На столе лежала книга.
Хюррем взяла книгу. Это была «Божественная комедия».
- И почему все берут эту книгу среди миллиона других? - улыбалась Хатидже. – Возьми ещё  это. Тебе наверное понадобится учитель?
- Нет, я знаю некоторые языки. Но этот… кажется не знаю…. А ему можно сюда, - Хюррем оторвала взгляд от книги и её зеленые глаза, теперь уже с голубоватым отливом, смотрела на Хатидже.
- Можно, просто нужно присутствие наложниц и он не может смотреть на тебя.
- Да, я знаю, потому что я девушка султанского гарема.
Хатидже села рядом и положила руку на плечо Хюррем. Даже плохо зная латынь, всего пару фраз, она все равно читала на ней книгу. Возвращалась назад, перечитывала.
- ...как горестен устам
Чужой ломоть, как трудно на чужбине
Сходить и восходить по ступеням, -
(«Рай», XVII, 58-60), – это обо мне. – Будто сама себе сказала Хюррем. Хатидже не знала латыни, потому только кивнула.
- А это про Гюльнихаль… Я чувствую.
- А что там?
- О зависти. Вот - Свой бег волчица где бы ни стремила, Ее, нагнав, он заточит в Аду, Откуда зависть хищницу взманила.
- Ты слишком строга к подруге.
- Я чувствую…
- Султанша, прибыл Эсуф Эфенди.
- Хюррем, учитель пришел.
- Когда?
- Я отходила, попросила его позвать.
- Наверное, я зачиталась.
- Возможно, - мягко улыбнулась Хатидже. – Мне нужно уйти.
За Эсуфом пришла Гюльнихаль, но остановилась в дверях. Она смотрела на этот необъятный темно-коричневый зал со стойким ароматом книг. Гюльнихаль хотела иметь детей. Она видела султана. Чем Хюррем такая особенная? Почему она, Мария Покровская, уроженка Рогатина, должна страдать? ведь у Дайе нет детей.
- Ты что тут делаешь? – резко спросила её Хатидже.
- Я… Я провела учителя..
- Возвращайся в покои!
Хатидже ушла в сопровождении наложниц. А Гюльнихаль подавлено посмотрела ей в след. Тишину прервали голоса в библиотеке. Мужской – учитель объяснял ей слова, а он покорно их повторяла, запоминая. Женские – Хюррем и наложницы…
Войти в библиотеку без позволения грозило тяжелыми последствиями… Гюльнихаль развернулась и пошла в покои.
- Гюльнихаль?
- Махидевран султана? – Гюльнихаль поспешила поклониться.
- А где твоя подруга?
- Она…
Махидевран посмотрела вдаль.
- Значит это правда… Пошли с нами, - её утонченная рука с рубиновым кольцом была протянута темноволосой украинке.
- С вами?
- Пошли. Что толку тебе сидеть одной, пока Хюррем учится?
Черные глаза Махидевран заискрились.
- Хорошо, – ответила Гюльнихаль и подала руку.
- Обещай быть верной мне. Тогда султан будет твой.
- Вы же ненавидите Хюррем за то, что…
- Вот именно, - в Махидевран читалась хватка хищника.
Гюльнихаль послушно поклонилась.
- Учитель, вы можете переписать эти слова. Я хочу их выучить.
- Покажи, хатун.
- Вот.
- А прочесть сможешь?
- Да. Помогите мне перевести. Я не все понимаю. Но я хочу выучить эти строки.
-  Я Беатриче, та, кто шлет тебя;
Меня сюда из милого мне края
Свела любовь; я говорю любя.

Тебя не раз, хваля и величая,
Пред господом мой голос назовет.
Я начал так, умолкшей отвечая:

 "Единственная ты, кем смертный род
Возвышенней, чем всякое творенье,
Вмещаемое в малый небосвод,

 Тебе служить – такое утешенье,
Что я, свершив, заслуги не приму;
Мне нужно лишь узнать твое веленье.

Но как без страха сходишь ты во тьму
Земного недра, алча вновь подняться
К высокому простору твоему?" – эти строки, Хатун?

(Данте. «Божественная комедия»)

- Эти, учитель.
Она взяла перо и стала аккуратно копировать строки на бумагу.
- У вас отлично получается, Хюррем Хатун.
- Правда? - радостно улыбнулась Хюррем. – Скажите, учитель, а мы можем продолжить завтра? здесь очень много книг, но я хочу  прочесть хотя бы некоторые… а вы не подскажете, где книга про Александра Македонского?
- Она лежит перед вами на столе, Хюррем Хатун.
- О, простите, я такая невнимательная…
Хюррем дописала строки, закрыла книгу и положила на место.
- Благодарю вас, учитель, пусть не угаснут ваши знания.
- Благодарю, хатун.
Хюррем вышла, держа в руках листок.
Махидевран поднималась в свои покои, когда Хюррем столкнулась с ней. Наложницы отошли в сторону.
- Под ноги смотри, змея, - зарычала Махидевран.
- Это ты мне что ли? С таких как ты ведьм рисовали, - Хюррем ехидно улыбнулась.
- Бесстыжая!
- Мне плевать на тебя.  Не важно какой день недели. Сердце Султана ты не вернешь.
- Ах ты маленькая мразь!
Махидевран подняла на неё руку.
- Махидевран!
Хатидже стояла на балконе, глядя на них. Она спустилась вниз.
- Эта безродная дерзит мне! она сказала, что всех убьет и будет править сердцем султаном.
- Махидевран, не нарывайся, мне сломать твой утонченный носик не больших делов стоит! – огрызнулась Хюррем, сжимая кулачки.
- Замолчите обе! Хюррем! Махидевран, не лги, я все слышала сама. Ты ли будешь диктовать султану, что ему делать? Да кто ты такая??
- Хатидже… Хатидже султана! но почему ты её защищаешь!
- Тебе какое дело? Иди к себе. Пока Султан в походе я не позволю вам устраивать драки. Тем более Хюррем беременна. Или ты хочешь, чтобы тебя выслали из дворца, не дай Аллах, если Хюррем потеряет ребенка?
- Это мы ещё посмотрим, - оскалилась Махидевран и гордо ушла.
- Спасибо… Но клянусь, я вырву ей глотку, если она ещё что-то скажет в таком духе.
- Хюррем, не смей!! Ты забыла, что обещала мне?
- Простите, султанша, - Хюррем низко поклонилась и ушла.

- Валиде, с этой девчонкой нужно что-то делать! Вы знаете что! она мне угрожала! – Махидевран жалостно смотрела в глаза Султанши в поиске поддержки.
- Это невозможно!
- Валиде… если вы мне позволите… Я знаю что делать. Её любовь не будет вечной, на её место придет такая же.
- Знаешь, обычно твои идеи не венчаются успехом.
- Но валиде..
- Ладно. Что ты хочешь?
- Гюльнихаль проведет ночь с Султаном. Я ещё не говорила с Ибрагимом, ведь он хранитель покоев… Хюррем беременная, ей нельзя. Но если она узнает, она убьет несчастную. Или запугает.
- Хорошо… позови Гюльнихаль сюда. Тем более они подруги. Она может нам пригодится. Я хочу с ней поговорить. Но я не понимаю тебя, Махидевран.
- Я отомщу Хюррем той же монетой….
- Есть ещё надежды, что ты не глупа…
Махидевран довольно улыбнулась. Валиде приказала привести ей Гюльнихаль.
-  Валиде султана, - Гюльнихаль упала к её ногам и поцеловала полу платья и протянутую величественную руку.
- Тебя зовут Гюльнихаль?
- Да, валиде… – робко и тихо ответила спокойная девушка.
- Откуда ты родом?
Глаза Гюльнихаль загорелись в надежде. Подобные вопросы задают тем, кого выбирают для ночи султана… но… Его нет. Он далеко.
Небо  затянули облака. Она не может в этот пасмурный день  видеть чистого неба.. не видеть Босфор… Ей казалось он похож на те глаза, что она украдкой увидела..
- Я из Рогатина.
- Откуда и Хюррем?
- Она из Конева, валиде.  Мы с одной земли – то есть с Украинских земель… правда поделенных…  Наверное правильно сказать с польских. Она была со мной когда наш корабль стал тонуть, разбившись об скалы, и защищала меня, потому что сильная… А я не могу себя защитить…. Я слишком много сказала.
- Продолжай.
Мария смотрела в окно:
- Она хорошая…
- Но ты мечтаешь о моем сыне, - улыбнулась мягко Валиде.
- О, нет.
- Ты смотришь в окно. Небо – ты это ищешь там? Его чистою бирюзу? Потому что я знаю, что ты видела моего сына.
- Валиде, я не хотела… я…
- Что сделано -  то сделано.
Гюльфем постучала в покои. Сонная Хюррем открыла ей.
- Почему никого нет… Где Мария.. Гюльнихаль… Гюльфем?
  Гюльфем взяла её за руки и зашла в покои, закрывая дверь.
- Она не придет. Она теперь со мной на одном уровне… возле валиде. Они все ещё беседуют.  Махидевран. Рыжий лучик, берегись эту ведьму.
- Почему ты так говоришь? я сплю?
- Нет. Просто я уже никто для султана, разве что друг… Но Махидевран. Она не остановится ни перед чем. На твоем месте я бы не доверяла подруге. Хатидже султана так же думает. Сулейман выбрал тебя. Он восхищенно отзывался о тебе. Значит, в тебе что-то есть.  Да и ты можешь отомстить ей за мою боль. За её злорадство, когда умер мой сын.
Хюррем смотрела на неё. Спокойная, луноликая, с томными темными глазами сокола.. Черные аккуратно сложенные в косу волосы… Гюльфем ушла к себе, а Хюррем легла спать, подумав, что это сон.
Она проснулась рано. Какой-то зверь ревел всю ночь… Мария сидела у окна.
- Ты давно пришла? Я хочу, чтобы ты была рядом. Мария… Гюльнихаль… Ты нужна мне.
- Почему?
- Только тебе я могу доверить своих детей.
- О чем ты? - Мария была искренне удивлена.
- Я хочу видеть тебя… А!..
Мария подбежала к ней:
- Настя… Хюррем, Хюррем…
- Все хорошо… просто .. Кольнуло.
- Хюррем. Конечно. Конечно, я буду рядом.
Сердце Гюльнихаль сжалось. Но назад пути не было. Хюррем не даст покровительства Валиде. А уважение и дружба с султанами льстила Гюльнихаль. Хюррем снова уснула. Мария посмотрела на стол.
Прочитав сверток и приняв его за любовное послание Сулейману, она спалила его в камине. А затем села, покорно глядя то на спящую Хюррем.
А шли месяцы… И вот пришел долгожданный день. Султан вернулся с войском с похода.