VI. Отголоски. МаскаRAD

Как сложилось, что дети-сироты живут изолированно от общества, а люди привыкли, что их не касается то, что творится за высоким забором? Как произошло, что большинство из тех немногих, кто решился все же помочь этим обездоленным детям, совершенно не представляет, в чем те на самом деле нуждаются? Действительно ли им нужны б/у-шная одежда, канцтовары, дорогие игрушки и сладости? Не является ли это простым способом откупиться-отмахнуться от чужих бед и почувствовать себя причастным к добру? На самом ли деле сиротам необходимы постоянные концерты, игры и развлечения?
А может им, напротив, нужна возможность выплакать свое горе, смириться с ним и научиться жить дальше? Кто им в этом поможет? Единственно, что необходимо этим одиноким детским душам – близкие взрослые: родные, приемные родители или персональные наставники, - которые будут заинтересованы в конкретном ребенке, подарят ему ощущение собственной ценности и значимости, останутся с ним до конца жизни и станут проводником в большой мир. А все эти игры-подарки-маскарады лишают детей самого главного – умения жить.

Особые отношения у нашей приемной дочери Марины сложились с праздниками, особенно с Днями рождения. Почему-то они вызывали у девочки повышенную тревогу, каждый раз она снова становилась нервозной, включала, уже было, приглушенную сверхбдительность.
Одно упоминание о предстоящем празднике пробуждало в девочке непонятную нам смесь нетерпения, возбуждения, страха, тревожности, потребительства и равнодушия.

Причем в гостях и на выездных мероприятиях Марина чувствовала себя вполне уверенно, вела себя активно, рассчитывая получить приз. Как-то раз мы случайно встретили Деда Мороза на одной из станций метро. Девочка не растерялась, пробралась к нему через толпу и, не обращая ни на кого внимания, прокричала ему стишок. Ее целеустремленность была вознаграждена леденцом, дочка была довольна, а я слегка обескуражена.

Дома, напротив, вырисовывался ряд проблем, из-за которых любой праздник становился сложной задачей. Во-первых, Марина вела себя так, будто все люди ей всегда должны. При гостях она была подчеркнуто милой и очаровательной, все время ластилась ко всем, рассчитывая на благосклонность к себе. Однако к полученным подаркам быстро охладевала, ломала их в тот же день, и продолжала просить еще и еще.

Даже спустя два месяца после своего Дня рождения Марина приставала на улице к людям и требовала от них подарок. Ей было неважно, кто даритель, и не принципиально, что подарят, в отношениях ее интересовало количество, а не качество. Марина коллекционировала поверхностные знаки внимания, стремясь получить больше других. Незнакомые люди привлекали ее еще и потому, что с ними не надо было выстраивать длительных отношений, а остальные - «и так подарят». Вот такой вот человеческий «фастфуд».

Несложно догадаться, что поведение дочери вызывало у меня не только чувство стыда, но и огромную тревогу. Страшно подумать, что могло произойти с миловидной девочкой, способной за конфету пойти с первым встречным куда угодно!

Дома мы, как и все родители, время от времени ей что-то дарили, покупали, баловали. Каждый раз дочка, принимая презент, удивленно говорила:
- Мама, ты забыла сказать: «С Днем рождения!!!» - любое персональное внимание в ее сознании закрепилось именно с этим событием.
«К сожалению, День рождения только раз в году», - думали мы, подразумевая в прошлом девочки явный дефицит внимания, личного участия взрослых в ее жизни, недостаток личных вещей и индивидуальных подарков, полученных из рук близких людей, а не незнакомого человека из бесконечного потока ничего не значащих персон.
«Надо стараться продлить свой День рождения как можно дольше» - так действовала Марина, пытаясь отвоевать свое место под солнцем.

Дома вместо «попрошайки» в Марине вдруг просыпался «потребитель». Теперь дочка ничего делать не хотела, ни в чем участия принимать не желала. На Новый год мы приглашали домой Деда Мороза. Девочка наотрез отказалась учить стих или песенку, а также отгадывать загадки, участвовать в играх, объясняя это очень просто:
- Мне он и так подарок подарит, никуда не денется.
А что еще мог сказать ребенок, который в доме ребенка за один новогодний праздник мог получить по 20-25 подарков от разных спонсоров, благотворителей, волонтеров и шефов? Если к ней домой (в группу) пришли, она не могла НЕ получить подарок, так было всегда, и она к этому привыкла. Поэтому ее больше интересовал вопрос, кто на этот раз переоделся в Деда Мороза и что у него под шубой. Пока артист развлекал детей, дочка бесцеремонно задирала полы его одежды, заглядывала туда, трогала, смотрела, пытаясь угадать. Дед Мороз чувствовал себя неловко, поскольку девочка была слишком большая для такого непосредственного поведения и еще слишком мала для циничного. Но, как известно, в детском доме дети развиваются по своим законам. Для Марины это было нормой.

Сущим кошмаром для нас стали семейные праздники. Поначалу, недооценив степень внутренней тревоги, которую вызывали у девочки чужие Дни рождения, мы не понимали, что происходит. Никаких торжеств в свою честь мы не устраивали, просто чай с тортом в тесном семейном кругу. Но одно упоминание «День рождения» действовало на Марину как заклинание. К ней возвращались все проявления тревожности, которые нас так измучили в первый месяц. Поэтому в те дни, когда по-особому хотелось мира, тишины и семейного единения, мы с нервами истерзанными как тряпочки не могли даже сесть за стол.

В мой День рождения, Марина превзошла сама себя.  Чуть свет она устроила погром в комнате, разбудила всех детей, подралась с братом. За завтраком измазала едой весь стол и пол, и себя заодно. Целый день она как не в себе все крушила, топтала ногами игрушки, а потом сломанные части забрасывала в разные щели, чтобы невозможно было их собрать и починить. Это были жалкие остатки игрушек, которые я спасла для малышки, и они хранились в нашей комнате.

В этот день я никак не могла справиться с буйством, яростью и истериками Марины и снова чувствовала себя беспомощной, изможденной и несчастной. Но в тот день мне наконец-то удалось сложить «два плюс два»! Ее открытый саботаж не был беспричинным. Вспомнив, когда и при каких обстоятельствах она бунтовала в последние разы, я поняла, что причина – Дни рождения НЕ Марины! И, разумеется, сильнее всего она отыгралась на мне, как на «заботливом враге».

Вскоре наступил День рождения сына. Ему исполнилось три года, хороший возраст, чтобы пригласить друзей в гости. Мы решили устроить праздник. Два дня дети украшали квартиру: рисовали, раскрашивали и клеили паровозы (тема была "Паровозик из Ромашково). Я морально готовила ребят, что это праздник для всех, придут друзья, и мы все вместе будем веселиться. Тем не менее, нервная система Марины все чаще давала сбой. Например, она могла намеренно испортить и разорвать свой рисунок, который ей самой на самом деле нравился. Но на вопросы, зачем она это делает, ответ был всегда один и тот же: «Хочу, чтобы был МОЙ День рождения!».

Постепенно девочка все сильнее уходила в себя и не слушала моих утешений. За эти два дня Марина успела ободрать шторы, в очередной раз сломать люстру, разрисовать в нашей комнате мебель и обои, и еще много чего по мелочи. Она снова начала жить так, будто существовала в параллельном мире, никого не воспринимала, просто, как ураган, сметала все границы, портила вещи, закатывала истерики без видимых поводов.

Каждый раз Марина сознавалась, что делает все это специально, чтобы позлить нас. А если я вдруг за чем-нибудь не успевала уследить, она сама звала меня и демонстрировала результаты своих хулиганств. Было очевидно, что приближающийся праздник вызывает у нее сильный стресс, и она хочет его сорвать. Но почему? Ведь веселье, игры и угощение – это радость для ВСЕХ участников!

На самом деле этот стресс был связан с негативными воспоминаниями о празднованиях Дней рождения в Доме ребенка, которые заключались в том, что одним детям дарили подарки, и они были окружены вниманием целый день, а другие должны были их поздравлять, оказывать это самое повышенное внимание, возможно во всем уступать. Так группа делилась на два противоборствующих лагеря: тех, кому все завидуют, и тех, кто завидует и злится, что День рождения не у него. Не было в практике именинников Дома ребенка такого опыта, когда они угощают своих друзей, радуются от прихода гостей и совместных игр. И видеть это они никогда не могли. Поэтому День рождения гипертрофировался в сознании детей как борьба за ресурсы (подарки) и персональное внимание, причем заведомо в неравных условиях.

Конечно, повышенное внимание к себе Марина, скорее всего, принимала как норму, не успела она еще изжить в себе младенческий эгоцентризм. И как следствие в последующие дни было огромное желание продлить свой День рождения. Что означает слово «день» Марина не понимала и во времени совершенно не ориентировалась. Поэтому девочка искренне недоумевала, почему еще вчера ее все «любили», а сегодня она уже как личность никому не интересна. Так, послевкусие от Дня рождения становился еще одним разочарованием.

Накануне праздника Марина спала очень мало. В последнюю ночь она вообще не могла уснуть до трех часов, при этом рано утром вскочила первая и разбудила всю семью. Незадолго до прихода гостей, девочка сделала последнюю попытку сорвать мероприятие -  ободрала обои в детской комнате. Я уже не знала, как снять с нее это напряжение. Разговоры и объятья успокаивали ее, но только лишь на время. Мне было ее жаль, хотелось помочь, но и о гостях забывать было нельзя, такова участь хозяйки.

Дочку я взяла себе в помощницы, мы вместе накрыли на стол и пошли встречать гостей. И вот чудо! Марине вручили подарок. «Может теперь ей не будет так грустно», - подумала я. После второго подарка моя душа совершенно была спокойна за дочку. Свою порцию персонального внимания она получила, должна быть по идее довольна.
- А где мой подарок? – Марина встретила на пороге следующих гостей.
- У нас нет…
- Где мой подароооок?!?

Детский дом – особый мир. Там все всегда даром. Все необходимое всегда выдают по списку, а следовательно и беречь это не обязательно - выдадут новое. Подарки обычно дарят незнакомые люди, а значит и смысла нет ими дорожить - подарят еще.. Мысль, что все им все должны просто потому, что они какие-то особые «бедненькие и несчастные» дети, намертво укореняется в их сознании с младенчества. Причем эти дети обладают огромным арсеналом возможностей, как получить желаемое: заглядывают в глаза, ластятся, как бы невзначай о чем-то спрашивают или упоминают. Они сканируют человека на его естественные слабости: жалость, тщеславие, неуверенность, особая чувствительность, чувство стыда, неприязни, неловкости и т.д. В очень нежном возрасте дети в сиротской системе уже умеют заставить взрослых постоянно удовлетворять свои бесконечные потребительские запросы, заменяя ими самое ценное – межличностные отношения со значимым взрослым. И, разумеется, в этих запросах их больше волнует количество, а не качество.

На празднике Марина всячески стремилась завладеть всеобщим вниманием: становилась в центр круга,  чтобы дети  водили хоровод вокруг нее, полностью игнорировала правила игры, а любой шаг не по ее желанию сопровождался горькими слезами. Она вся неуловимо изменилась: жесткая, напряженная, с «тяжелым» взглядом. Это была уже не та девочка, с которой мы жили под одной крышей последние месяцы.

Когда начались конкурсы, целью Марины стало единоличное обладание всеми призами, при этом условия конкурсов она продолжала игнорировать. Например, к «заячьему домику» Марина подбегала первая и ждала, чтобы все остановились и пропустили ее вперед. По правилам последний игрок выбывал. Разумеется, дети, не топтались на месте, а спасали свои «заячьи шкуры».
- Выйдите! Выйдите из домика! Дайте МНЕ спрятаться!!!
- Марина, посмотри, там еще есть место. Прячься скорее, - давала я девочке шанс остаться в игре.
- Нет. Надо, чтобы они вышли и уступили мне место.
- Кто еще не в домике? Сейчас я тебя съем! – пощекотал девочку за животик кукольный волк.
 - А меня не надо ловить, мне ПРИЗ нужен!
- Марина, праздники проводятся для того, чтобы веселиться. Тебе нравится с ребятами играть?
- Нет, я не хочу играть. Я хочу приз!!!
- Может, ты просто хочешь что-то из этих вещичек?
- Да, я хочу дудочку.
- Хорошо, держи дудочку, - подала я, отведя дочку в сторону.
- Пойду покажу всем, что у меня есть!!!
- Хвастать плохо. Поняла?
- Поняла! - Марина бросила на пол дудочку и, наступив на нее,  помчалась в гостиную.
- Мама, а теперь я хочу свистульку!!! Две свистульки!!!
- Зачем тебе две? У тебя же только один рот!
- Мне надо больше, чем у других. Чтобы мне все завидовали!!!

Не получив вторую свистульку, расстроенная Марина удалилась из гостиной и… съела все сладкие призы, которые ребята оставили в холле. Потом пошла на кухню и там заедала свое горе, пока я не позвала ее отгадывать загадки. Разумеется, никакого желания отгадывать у девочки не было, поэтому, не тратя времени даром, она просто запустила руку в пакет с конфетами.
- Вот я сколько выиграла! – очередной раз демонстрировала девочка свое пристрастие к количеству, а не качеству.
- Марина, ты хочешь конфет?
- Да, я хочу МНОГО конфет, - эта фраза была произнесена с тем самым выражением, которое я слышала от нее не раз в детском доме.
- Пойдем в другую комнату, я тебе дам.

С конфетами у Марины в детдомовской жизни сложились особые отношения. Они были для нее своеобразным суррогатом любви, заботы, признания, принятия, поощрения, утешения, забвения. У воспитателей, нянечек и прочего персонала всегда в карманах имелись конфеты (или маленькие печеньки, соленые сухарики), которые они по одной выдавали тому, кто, по их мнению, это заслужил или остро в них нуждался. Такая вот примитивная дрессировка: прибежал доносчик ябедничать  - получил конфету, кто-то, расталкивая всех, поспешил убрать посуду или игрушку первым – получил конфету. Ночью не спится? Скучаешь по маме? Тебя не навещают? Не поймешь, почему тебя предали близкие люди? Тебя избили дети? У тебя что-то не получается? С чем-то не можешь справиться? На все один рецепт – конфета.

Воспитатель в группе один, всех на колени не усадишь, не обнимешь, по душам не поговоришь, а вот конфеты можно раздать всем, глядишь - все довольны. А когда кого-то приходит навестить мама, бабушка или тетя, то тут не обходится без целой сумки сладостей на всю группу. И таких гостей за неделю приходит далеко не один человек. Кому-то радость – мама пришла, а кому-то - просто сладко. Одногруппника забирают домой? Нужен откуп – сладости на всю группу. Дети не должны завидовать тому, кто обрел наконец-то семью, или размышлять об этом, пусть им будет просто сладко!

Сладко ли? Чувство вкуса у «системных» детей быстро притупляется, они засовывают в рот конфеты без разбора, не жуя, часто прямо с фантиками. Главное - это обладание ресурсами, а конфеты и сладости к тому же - своеобразный эквивалент счастья. А если ешь и не чувствуешь счастья? Ответ прост - надо съесть больше. Во вкусе тоже важнее количество, а не качество. Эти дети знают, что так положено, это притупляет боль, заменяет тепло, ласку, любовь и семью. Конфеты для них уже давно стали своеобразным наркотиком, помогающим забыться. А, как известно, когда появляется зависимость, всегда хочется еще и еще.

Дома Марина вопреки моим опасениям не ела много сладкого, ей вполне хватало одной конфеты в день или печенья. Но на празднике я с ужасом смотрела на дочку и не узнавала ее, в ней проснулась какая-то нездоровая алчность, которой раньше я в ней не замечала. Впрочем, замечала, когда навещала ее в детском доме перед передачей в семью.

Я отвела девочку в соседнюю комнату и протянула не распакованный пакет с конфетами.
- Столько хватит? Это больше, чем у всех остальных.
- Да! - девочка и видом победителя рванула к гостям.
- Стой! А ты куда? Детей хочешь угостить?
- Нет, я это все съем САМА.
- Тогда ешь здесь, ешь столько, сколько захочешь.
- Нет, надо там. Все должны видеть, что у меня конфет больше всех, и ЗАВИДОВАТЬ!!!

После Дня рождения брата Марина приходила в себя еще более недели. Даже сложно представить, в каком стрессе она находилась на празднике. Я не могла понять, что ее заставило вернуться в психологическое состояние детдомовской жизни. Борьба за ресурсы? Ревность к маминому вниманию? Страх, что кто-то из детей займет ее место в нашей семье? Детский коллектив сам по себе ее не пугал. Она ходила в детсад и в группе чувствовала себя вполне комфортно.

Не мог же ее так испугать сам праздник с играми, конкурсами и угощением? Оказалось, мог. В Дом ребенка постоянно приходили волонтеры с песнями-плясками, играми-забавами, подарками-сладостями, к ним добавлялись организации-шефы, «благотворители», спонсоры, устраивающие праздники и направляющие туда целые реки подарков. Но подарков этих всегда было недостаточно, потому что игрушки дети не берегли, а конфетами не наедались. Вся их жизнь была постоянной гонкой за ресурсами, когда на первом месте не качество, а количество.

В среднем воспитанник системы за год участвует в 100 различных праздниках и мероприятиях. Возможно в Доме ребенка их меньше. Но намного ли? «Как вы думаете, полезно ли ребенку приучаться получать подарки (часто дорогие) от чужих незнакомых людей? – пишет Е. Альшанская, -  Хорошо ли ребенку учиться понимать, что его статус сиротинушки - это способ получать от мира подарки? Плясать за них перед чужими людьми? К каким качествам и образу взаимодействия с миром это приводит?»

Как ответ вспомнились строки из романа «451° по Фаренгейту» Р. Брэдбери: «”Как можно больше спорта, игр, увеселений – пусть человек всегда находится в толпе, тогда ему не надо будет думать” - такова логика государства». Да, лечить душевные раны детей, дать им самое важное в жизни – любовь, принятие, родительскую заботу,  нежность материнских рук, то, что повлияет на КАЧЕСТВО их жизни – это не по силам государственному учреждению. Приходится заглушать брешь в детских душах суррогатом…

«Никакой серьезной индивидуальной реабилитации ребенок в детском доме не получает. Он просто перебрасывается из одной ситуации в другую. Стресс, травма, потеря, страх - это то, что остается с ним, но запихивается глубоко вовнутрь, так как места и возможности на это отреагировать нет - ты постоянно в коллективе и постоянно занят, времени даже прорыдаться от ужаса, что ты не дома и непонятно вернешься ли когда-нибудь - просто нет. – Поясняет Е. Альшанская, - А еще есть обязательный атрибут этой жизни. Спонсоры с подарками. Спонсоры с концертами. За то, что ты в этой боли оказался, есть бонус - могут одарить подарками, могут развлекать. […] Потом они уедут. Обычно навсегда. Иногда они будут периодически появляться в ровно таком же сценарии».

Вот и вернулась к Марине вся эта невыплаканная боль. Домашний праздник оказался для девочки стрессом намного большим, нежели посещение детского сада. Сама атмосфера веселья, игр, нарядности выдернула девочку из реального мира и вновь поместила в состояние душевного мрака и безнадежности…

Теперь передо мной стояла еще одна задача: научить дочку любить праздники и семейные торжества, не испытывая при этом боли и тревоги. А Марине предстояло избавляться от «маски» RAD и привыкать ценить не количество, а качество.

*RAD - в переводе на русский РРП (реактивное расстройство привязанности)