Деревни Северного Урала

ДЕРЕВНИ   СЕВЕРНОГО  УРАЛА

О них нужно сказать особо. Если быть более точным, то все населенные пункты по берегам    Вижая, Лозьвы, Сосьвы, Каквы – это не деревни, а поселки, которые были возведены в глухих дебрях Северного Урала и обжиты  переселенцами – трудягами из европейской  части бывшего Советского Союза в страшное предвоеннное лихолетье.  Тех, кого заинтересует,  как шло заселение берегов наших рек, я отсылаю к замечательным   работам   нашей землячки  Натальи Михайловны Паэгле. В ее документальных повествованиях  любознательный читатель найдет леденящие душу факты быта первых поселенцев,   их трагедию и в то же время их стойкость и мужество  в борьбе за выживание в тех адских условиях, в которых они оказались по воле диктаторского режима.

Обычно все деревни-поселки  расположены вдоль речных  берегов. Такое соседство обеспечивает жителей деревень водой для себя и водопой для домашних животных,  а также  близость к сенокосным угодьям  и пастбищам.   Река и ее многочисленные старицы – это излюбленные места для рыбалки.  Низовья, а также среднее течение многих наших рек – это «дороги», средство сообщения между деревнями и лодочные  «дороги»  к сенокосам, к местам рыбалки.

По берегам  Сосьвы их  раскинулось несколько: Сосьва, Денежкино, Маслово, Марсяты, Петрово, Андриановичи,  Филькино, Романово и другие.
В основном они   расположены на каком-либо одном берегу, но иногда деревня занимает оба берега Сосьвы. Тогда их соединяет либо автомобильный мост, либо висячий, сильно  раскачивающийся  на толстых стальных тросах и скрипящий, когда по нему  проходят  с одного берега  на другой.

Деревни окружены лесом, чередующийся с пашнями и сенокос¬ными угодьями. К реке обязательно ведёт не только тропинка, но и дорога, по которой в малую воду в некоторых местах на машине и подводе можно перебраться на другой берег.
Как и большинство  российских деревень таежного края, сосьвинские  деревни не имеют стройной планировки. Улочки кривые, избитые глубокими колеями автомашин и тракторов. Разве что центральная  улица выглядит лучше,  она может быть покрыта  и утрамбована мелким   гравием  и щебнем.
Иногда можно встретить и опрятную улочку, обычно на окраине деревни. Здесь меньше транспорта или вообще его нет, поэтому  пространство между рядами домов покрыто зелёным травянистым ковром, усеянным множеством одуванчиков с жёлтыми соцветиями на длинных стебельках-ножках.  Через этот контрастный зелено-жёлтый ковёр от дома к дому змейкой вьётся дорожка-тропинка. Зрелище потрясающе прекрасное.

Поэты и писатели оды слагают одуванчику. Он - главный, самый заметный цветок в окончании весны. Особого спроса на него нет, разве что деревенские девчонки сплетут из жёлтых цветков веночки, покрасуются день, а вечером дадут своё украшение сжевать корове.
В конпе мая земля нарядна одуванчиками. Вездесущее, стойкое растеньице! Жёлтые куртинки его видишь на краях поля, на лугу, на пустырях, в саду, на меже. Эти разливы желтка, как пишет известный натуралист Василий Песков, появляются как-то сразу, в день-два, и ведут себя необычно. Бегут, бывало, мальчишки с удочкой к речке на утренней зорьке - луг зелен.  Идут домой часов в десять - луг светится желтизной. А к вечеру снова зелёный.
Приглядишься  к  одуванчикам,   делаешь открытие:  на  ночь  золотые  монетки  цветов они снимают и прячут в зелёный чехольчик. Зачем? Почему? Оказывается, сберегает одуванчик в цветке пыльцу от ночной сырости. Она должна у него быть суха, как порох в сражении за место в жизни.

На жёлтых разливах цветов  всегда  увидишь  шмелей и пчёл – одуванчик  замечательный  медонос, и  насекомые-опылители  делают  своё  дело.  Но  одуванчик  так  приспособлен  к  превратностям  бытия, что выживает,  даёт вызреть семенам и без опыления. Это растение вообще может служить примером жизненной  стойкости. Его топчут, косят, щиплет зубами скот, а оно всё равно с приходом весны сигналит обилием жёлтых цветов: я жив.

Скоро и как-то сразу золотые куртинки цветов превращаются в серебряные. Вчера ещё деревенская лужайка была жёлтой, а ныне как-будто  полупрозрачным тюлем её накрыли. Там, где на сочной трубочке-ножке красовался цветок, теперь сияет серебряный шар. Если ножку осторожно подрезать, при безветрии можно подержать маленькое чудо природы в руке. Кажется, сотни  парашютистов опустились на светло-зелёную шапочку-оконечность трубочки-стебля  и в ней увязли. На самом же деле "парашютисты" на шапочке выросли, держатся на ней еле-еле и, чуть ветерок, - полетят кто куда.
Между цветением одуванчиков и созреванием семян, - повествует В.Песков, -  пролегает граница весны и лета. Залитые жёлтым светом куртины - это ещё весна, а белый тюль окрылённых семян - уже лето, июнь.
Большое удовольствие для детворы, присев в хрупком серебряном облачке, осторожно подломить трубочку, на которой держится шар, и дунуть, наблюдая, как разлетаются паращютики.

Отдав должную дань прекрасному и вездесущему растению, продолжим описание деревни.
Деревенские  дома срублены  из леса-кругляка, в основном  из длинноствольных сосен. Кое-где дома срублены из лиственницы и кедра. Такие дома отличаются своим долгожительством, если не подвергаются  пожару, без которого редко обходится  какой-либо год.
Среди хозяев, построившие дома с неказистой деревенской архитектурой - с одинаковыми воротами, наличниками,- иногда можно встретить  умельца,  дом  которого – настоящее   произведение искусства. Дом такого мастера - самородка выглядит как яркий деревянно-резной ларец среди картонных ящиков.  Окна в деревянных кружевах,  по стенам гроздьями висят резные цветы,  на воротах  трудится над заданием Хозяйки  Медной Горы Данила-мастер.
Фотографии не передают богатства красок, а в натуре вся эта резьба ещё и разноцветная:   здесь пять разных пород дерева: белая осина, желтоватая липа, сосна, потемневшая ель и красный кедр.  Смотреть это чудо-творение рук человеческих  ходят толпами, особенно приезжие.Многие встречают здесь закат. Покрытая лаком  резьба горит на солнце,  как огонь. Дом - загляденье. Здесь и удаль,  и широта души, и патриотизм. И всё это не на зависть людям,  а на радость.

Почти все дома с улицы имеют палисадник.  Это полоса земли между домом и дорогой,  отгороженная заборчиком. В палисаднике заботливые хозяева высаживают черёмуху,  рябину,  берёзку, сирень или кустарники:  малину,  смородину, жимолость. Все эти деревья и кустарники хозяева приносят из леса.  Оттуда же в палисадники переносят кусты марьиного корня (пион),  горицвета (адонис) и даже золотого корня (родиола розовая) с Уральских гор.
На деревьях или на длинных жердях-шестах почти у каждого дома прикреплены скворечники,  в которых, кстати,  живут не только скворцы. Птицы приманиваются хозяевами домов с той целью, чтобы они уничтожали насекомых-вредителей на прилегающих к дому огородах. А сколько эстетического наслаждения получаешь,  созерцая весеннюю птичью возню с образованием брачных пар и воспитанием своего потомства.

Забавен детский сад на деревенском дворе. Для городского ребёнка,  приехавшего на лето в деревню,  экзотика - это не львы и обезьяны,  а козы,   овцы,  лошади.
Кого только не встретишь на сельской улочке:   с утра до вечера купаются в лужах утки, хлопотливая  наседка торопит цыплят,  медленно и степенно,  с чувством собственного достоинства проходят коровы,  блеющей и суетливой гурьбой толкутся овцы. Блеяние, мычание, гогот, кудахтанье, ржание, кукареканье сливаются в единую симфонию деревенской жизни, неповторимую по своему звучанию.
Человеческие и звериные детёныши легче могут понять друг друга и найти общий язык. Да и что может быть большим счастьем для ребёнка, выросшего в асфальтово-кирпичном лабиринте городских улиц, чем бег наперегонки с жеребёнком по зелёной траве? А смешные  безрогие  козлята, еле  стоящие на шатких  ногах, но стремящиеся  тем  не менее  вызвать  на  бой  любое  живое  существо?  А жёлтые  комочки-утята, попискивающие  в руке? А курчавые шарики-ягнята, напоминающие мультяшных персонажей? Они так наивны, и жизнь одинакого представляется   и тем,   и  другим   огромным  зелёным  лугом, созданным  для  игр...
                Рядом  с  палисадником  находится  скамейка,  где после работы   и  дойки  коров   в тёплые летние сумерки любят посудачить хозяйка дома со своими подружками-соседками.
После  наступления темноты  их  сменяют  парни и девчата, смех   и  визг которых  не замолкает далеко за полночь. Даже тучи комаров не страшны уединившимся  влюблённым   парочкам.   Но проходит  время, смех  постепнно смолкает, и в наступившей тишине  то с   одной стороны, то  с  другой   ухо любопытной матери улавливает еле слышимые  звуки   жарких  поцелуев,  за которыми  следуют   истомные вздохи девчат. Ничего не сделаешь: жизнь есть жизнь, она берёт  своё.
    
Да, любовь,   любовь. Сколько стихов посвящено ей, сколько песен спето! Но сколько  люди   ни   говорили   бы   о   любви, ни спорили, ни давали  советов или рецептов - это  чувство   непознаваемо, необъяснимо и невыразимо никакими словами. В каждом отдельном  случае оно  отдельно  и  не подлежит анализу.  И тем не менее, покуда будет стоять земля, люди будут пытаться   познать, объяснить и выразить любовь.            
И в этом тоже смысл жизни.

*********************