Остолоповедение 12. Умны ли евреи?

Остолоповедение

12. Умны ли евреи?

«Я знаю, что я ничего не знаю» - горестно заметил один из великих умов человечества. Видимо, каждый из нас не один раз в жизни повторял про себя (часто)  или вслух (много реже) эти справедливые слова.
 
Вряд ли кто-то возразит мне, если я скажу, что это привилегия исключительно умных людей  - способность подобной самооценки. Глупцы не бывают озабочены собственным несовершенством. Глупцы кипучи, деятельны и разрушительны.
 
Глупцы меняют убеждения так же легко, как место жительства. Для них Родина там, где больше платят. Глупцы, наконец, никогда не могут понять, почему на них сваливаются всевозможные бедствия: в несчастьях они винят кого угодно, только не самих себя.
 
Распространение сведений об исключительных умственных способностях евреев целиком и полностью производится не самыми умными представителями евреев же и запуганными таким способом обывателями разных стран. Если мы вдумаемся в эту ситуацию и попробуем оценить ее хотя бы с точки зрения выгоды, то мы с недоумением и смехом убедимся в том, что пузырь – из мыла.
 
В самом деле,  поведение евреев в чужих странах (я не говорю о государстве Израиль, где поведение евреев обычно для любого вновь организованного государства – то есть предельно эмоционально и местами нелепо по отношению к соседям и здравому смыслу) практически одинаково.
 
Вначале, после изгнания и в связи с необходимостью нового внедрения, евреи приторно вежливы и услужливы. Они охотно допускают в отношении себя любые насмешки и даже презрение. Ради благополучного внедрения в чужую среду они  готовы к материальным издержкам, что как будто говорит об их дальновидности и уме, если бы не одно обстоятельство: местному человеку не нужно никуда внедряться и у него инстинкт самосохранения просто притупляется
.
Кстати, и цыгане, и армяне, и айсоры также талантливы в деле вживания в чужую жизнь. А сегодня, когда мощные иммиграционные потоки из третьего мира захлестнули Европу и Америку, разве не вправе мы говорить о необыкновенной способности кубинцев, китайцев, турок, индусов, ямайцев – всех иммигрантов  без исключения – к вживанию в чужую жизнь? Почему в этом смысле мы не вспомним русскую знать, работавшую в Париже вначале простыми таксистами, или русских таксистов в Нью-Йорке? Почему мы не вспомним деревенских людей, приезжавших в столицы и становившимися маршалом Жуковым, генсеками Хрущевым, Горбачевым, писателем Чеховым?

Не надо наделять мистической и мифической силой людей, несколько более дисциплинированных и ответственных, чем мы сами. Не надо искать примеры гениальности за границами собственного кругозора: рядом с такими же лентяями, как мы, жили и Сократ, и Вавилов. Они работали всю жизнь головой, а не отключали ее, боясь перегрева. Голова, к счастью, не утюг. Она от работы только усиливается.
 
Почему никому не приходит в голову завидовать Мусоргскому, бояться Алёхина или Анны Ахматовой и ее семьи? А некий Изя Бронштейн, к примеру, ввергает в трепет половину Выборгского района. Хотя поведение Изи настолько предсказуемо и самоубийственно по отношению к нему самому, что приходят мысли о психиатрии.
 
В самом деле, фанаберия евреев всегда на грани мордобоя. Я убежден, что люди в массе своей – самые терпеливые из живых существ. А русские – самые терпеливые из людей. Потому что те мелкие унижения и провокации, которые допускают по отношению к хозяевам гости возможно адекватно оценить только на некотором расстоянии. И растеряться от собственной глупости и ненаходчивости.
И нашествие чем-то смертельно оскорбленных кавказцев, и нежелание их в отношениях с русскими придерживаться хотя бы норм простой вежливости и торговой чести больше ошеломляет, чем возмущает.
 
Я глубоко убежден в том, что нынешнее неумение  русских постоять за себя связано прежде всего с отсутствием навыка. Мелкие народы умеют за себя постоять. Они всю жизнь занимаются только этим.
 
Великие=большие народы (вспомним тех же китайцев, индусов, немцев 19 -  20 веков)  ведут себя в ситуациях унижения примерно одинаково: вначале ошеломление и растерянность (так что Эстония или Тайвань или Кашмир безмерно наглеют, думая, что гигант на последнем издыхании),  затем оправдания в несуществовавших преступлениях, самобичевание из-за собственного ничтожества (вот, оказывается, я какой! я думал, что я великий, а я слабый, тупой и вырождающийся!) и, наконец, наступает период ярости великого народа.
Тогда-то и выясняется истинный умственный уровень евреев или латышей. Они сами разожгли этот костер и подливали туда ГСМ. Они, мудрые многотысячелетние народы, вели себя как шкодливые подростки, которых старшие послали завязать драку.

Кто же старшие? Кому выгодно и забавно евреев считать мудрейшими и хитрейшими?
 
Тот, кто за славой не гонится, понимая что слава и власть – вещи несовместные. Это – те страны, которые каждого своего солдата=еврея=торговца=дипломата защищают силой своих пушек и авианосцев. Которые не задумываясь ввязываются в любую драку, если имеют в ней кратное преимущество.
 
И которые смертельно трусят, когда им отвечают достойно. И никогда не забывают своего ужаса, и мстят за него любыми низкими средствами. Вы знаете, кого я имею в виду: большие и трусливые туши бывшей Британии, США и мелких (сегодня) вчерашних гигантов колониализма – Италию, Испанию, и – увы – измельчавшую Францию.

В последние год-два, когда волны русофобии захлестнули уже и спортивные издания, лично я как-то пробудился для борьбы. Раньше мне было странно даже думать о том, что русские должны кому-то доказывать свою неповторимость и масштаб. Это так очевидно.
 
Ведь дело не в том, кто и что придумал о жизни, бывшей  500-1000-5000  лет назад.
 
Дело в том, кто бил Наполеона, брал Берлин и был первым в космосе. Всё.

 Больше сегодня не бывает. Никакие американские гамбургеры не перевесят гагаринского «Поехали!». Ясно вам, или повторить на языке предков?

Всю жизнь я жил рядом с евреями, у меня записная книжка на две трети заполнена ими – но я никогда не относился к ним как к избранным и сверхталантливым людям. Были и среди них хорошие писатели, композиторы, художники. Но русские всё же были крупнее, оригинальнее.
 
Зато была масса евреев около искусства. Это в основном режиссеры (которых я никогда не считал людьми искусства, как и дирижеров, и музейщиков, и музыкантов, и актёров, и танцоров – это всё ремесленники, иногда очень высокого уровня. Искусство предполагает создание  сверхматериального из пустоты, из ничего. Например, работы Бетховена, Тютчева, Боттичелли. Очень часто за искусство принимают изготовленные по образцам, по шаблонам поделки. Конечно, эти люди, изготовители поделок значительно ниже ремесленников, они – шлак искусства, даже не дрова). Так вот евреи никогда и не смогли бы конкурировать с местными в нормальных условиях конкуренции потому хотя бы, что у них никогда не было чувства Родины.
 
Это страшная трагедия еврейства. Ведь Тора, в сущности – вопль отчаяния народа, который не желает исчезать в пучине времен.
 
Евреи (как и всякий другой народ) обладают своим единственным неповторимым для любого другого народа свойством, именно тем и ценным в палитре человечества, если считать эту палитру полной смысла и гармонии – евреи обладают жаждой славы.
 
Я не знаю другого такого народа, который ради такой пустяковой мечты (с русской точки зрения) готов на всё, готов терпеть унижения, насмешки, готов терять миллионы соплеменников в глупом желании выставиться, готов зарабатывать деньги, обманывая и  зная о собственном обмане, превозмогая стыд – ради одного: чтобы о них кричали на каждом углу.
 
Что я и произвел сейчас, как по заказу.