Монография. Философия нужды

Оглавление

Введение
Основная часть
1.Принуждение химических элементов к химической связи
2.Принуждение посредством рефлексов (инстинктов)
3. Психическое принуждение
4.Принуждение к социальному отчуждению посредством государства
5.Религиозное принуждение.
6.Христианский социализм профессора И.Острецова
7. Нужда в капитализме
8. Нужда в социализме
9. Теория политического неповиновения
10. Нужда в политической теории плюралистического монизма.
11. Нужда в «мягкой силе»
Заключение

Введение

         Появление "Философии нужды" вызвано необходимостью связать воедино политическую, экономическую - социальную философию, то есть социальную науку и вообще науку с философией вообще. Другой причиной  стал кризис естественной науки, физики, приведший к появлению христианского социализма и православного социализма. Началась теологизация науки, хотя следовало бы веру поставить на научную основу. 
         То есть появление «Философии нужды» обусловлено реальной нуждой в преодолении методологических барьеров между философией, наукой и верой, ведущих к их изоляции – к эпистемологическому плюрализму без монизма. А знание нуждается в становлении одной универсально-унитарной системой. 
         Кроме того, появление философии ненасилия Махатма Ганди и вытекающей из этой практической философии идеологии и политики ненасилия или «мягкой силы» привело к необходимости осмыслить философию насилия, диктатуры отдельных личностей, малых и больших групп, слоёв и классов, а также наций или народов.
         Это актуально ещё и потому, что в 2016 году объявлено о начале сотворении нового мирового порядка на Земле, так сказать, в ненасильственном, добровольно-принудительном порядке, путём использования «мягкой силы». Активизировались глобалисты, толкающие Мир к новому порядку. До этого новый мировой порядок несли Миру марксисты и национал-социалисты насильственным путём.
         В общем, нужно стало объяснить происхождение мирового порядка, а также и космополиса, исходя, отнюдь, не от Творца или Мировой Воли, активного начала, творящего насилие над пластическим началом, субстанцией или прахом, а ещё лучше сказать – над беспорядком, хаосом.
         Пришло время говорить, что есть некая глобальная сила, в которой всё и которая во всём. Эта сила едина и универсальна одновременно, тот есть амбивалентна. То, что всё в ней, говорит о том, что она одна. То, что она во всём, говорит, что она есть многое. А одно не может быть многим по традиционной логике и одно может быть многим по кривой логике.
         Синтез традиционной и кривой логик даёт диалектическую логику. Вот и получается, что согласно  диалектической логике одно есть и не есть многое. Мировая Сила одна и не одна, а множество сил, силовой континуум.  Мировая Сила - универсальное и единое множество сил, один универсально-унитарный силовой континуум, образующий силовое поле во всём пространстве. И эта Сила имеет происхождение.
         Сила в физическом мире это физическая сила, обуславливающая физическое насилие. В биологическом мире это либидо, влечение или неосознанная необходимость, насилие инстинкта, безусловного рефлекса. В человеческом мире это осознанная необходимость или свобода, воля, превращаемая во власть и государственное насилие.
         Поскольку термин «необходимость» не распространён в физике, то нужен на его месте другой, более общий, охватывающий все уровни бытия, существования термин. Также он должен охватывать и небытие – отсутствие чего-либо, а также бессилие, в том числе, апато-абулию. То есть это понятие должно быть амбивалентным, утверждающим, что нечто есть и не есть ничто, бытие есть и не есть небытие, а также, что сила есть и не есть бессилие, природа есть и не есть дух. Оно должно указывать на то, что нечто не обходится, не может обходиться без ничто, а полнота - без отсутствия полноты, сила – без бессилия, что одна половина антиномической диады нуждается в противоположной половине, исключающей её.
         Антиномическая диада похожа на стакан, который наполовину пуст, наполовину полный. Но стакан может быть пуст и полон не наполовину. То есть речь идёт не только о статическом, но и о динамическом равновесии, точнее, о равновесии и неравновесии, если неравновесие начнёт совершать колебания около состояния идеального равновесия. Это может касаться и соотношения силы и бессилия, жёсткой силы и мягкой силы.
         Поскольку дуалистический - антиномический диадический - подход не позволяет прийти к заключению, что стакан полон (или пуст), то человечество обратилось к монистическому подходу, и стало пытаться доказать, что стакан полон, а не пуст, то есть стало отрицать тезис: нечто из ничто. Оно стало утверждать нечто из нечто, что есть только бытие - то ли дух, мышление, сознание, то ли материя, природа. А может то и другое, что приводит к двузначности бытия, к омонимии и софистике, ненавистной науке, философии и теологии.
         В отношении силы, данный постулат приводит к заключению, что бессилия нет, а есть только сила. Для идеалистов это духовная, психическая, сила. Для материалистов это  природная, физическая сила. Ну, а в науке, психиатрии различают психическую и физическую силу. Эти силы объединяются в психомоторике, психофизическом движении. Движение мысли переходит в движение тела человека. Данное обстоятельство раскрывает, что есть сила мысли и есть сила тела. Когда у мысли и тела нет силы, наступает депрессия, апато-абулия. Идеаторно-моторная функция угасает.
         Теперь можно обратиться к тому, что однажды, для доказательства того, что многое есть одно по происхождению, что всё есть Бог, Нойя (Нус, Ум) и всё происходит от Него, гностики  построили логическую схему появления у Нойи полноты (плеромы) при его развитии. При появлении у Нойи полноты -  сефирот (сфер) вскрылась погрешность, ошибка: возник противоположный мир архонтов, и началась война неба и земли. Вскрылось то, что Нойя развился в свою противоположность, Паранойю, ум – в околоумие. В гегелевском изложении произошло отчуждение Духа в Природу, в изложении субъективного идеализма произошла деперсонализация мирового Я, раскрывающая его раздвоенность на  подлинное, аутентичное Я и иное Я, существующее в инобытие.
         И вот, встал вопрос, допускать, или исключать погрешность, ошибочность полного Знания (Эпистемы), признавать агностицизм, или нет? В сущности, нужно было решить, грешен, или безгрешен Бог? Он Нойя, или Паранойя? Долго ли размышляли гностики по этому поводу, неизвестно. Только они пришли к мысли свалить паранойяльную вину на сефиру  София (Мудрость). Они отделили Ум (Нус) от Мудрости, Нойю от Паранойи. 
         Кстати, в христианстве роль Софии исполняет падший ангел, Дьявол. В христианстве Бог сотворил правильный, праведный земной мир, но Дьявол в образе Змея искусителя, подтолкнул Адама и Еву согрешить, совершить роковую ошибку и тем самым испортить божественный проект. В христианстве Нойя и Паранойя получили образы, персонифицированы. Бог получил человеческий облик, а Дьявол получил облик зверя.
         В целом нужно сказать о том, что религиозная мысль приняла решение оградить традиционную логику, от кривой логики, нойю - от паранойи. С нумерологической точки зрения, святые отцы решили, что бесконечная дробь 0,999… не равна единице 1,0.  Ведь при достижении бесконечной десятичной дроби 0,999…  полноты – 1,0, если допустить, что 0,999…= 1,0 нужно будет пренебречь погрешностью бесконечно малой величины 0, 000…1. Так сказать, нужно будет закрыть глаза на природную амбивалентность человеческого мышления. Этого-то и не смогли допустить адепты гностического и христианского учений. Они стремились избавиться от амбивалентного мышления, приводящего к дуализму.
         Ради справедливости следует сказать, что от амбивалентности пыталась избавиться не только религиозная, но и философская, и научная мысль. Были придуманы монада и монизм, а также монодиада и монодуализм. Однако за тысячелетия никто не додумался за начало взять одно амбивалентное понятие. Это произошло от того, что двузначность, как и многозначность одного термина (знака) ведёт к омонимии, софистике и эклектике, которые принято отторгать ради монизма. Для соблюдения традиционной логики, концептуальное начало должно быть монистичным, базовое понятие – однозначным.
         И вот, что же делать, когда мышление по природе амбивалентно, диалектично, а фундаментальная категория однозначна? Ведь в этом случае не произойдёт её саморазвития. Как решить проблему, над которой бьются лучшие умы человечества по сей день с дохристианской поры? Как сделать, чтобы фундаментальная категория, базовое понятие было и однозначным и не было однозначным? Как соединить монизм, дуализм и плюрализм в одну систему, доказать, что одно есть многое, единое, унитарное и универсальное?
         Для доказательства можно, конечно, обратиться к принципу единого происхождения и принципу превращения. Но тогда потребуется назвать причину, что заставляет превращаться и воспроизводиться всему, что есть.
         И вот здесь, думается, может пригодиться понятие «нужда».
         Нужда – то, что принуждает, побуждает действовать, производиться и превращаться. Нужда в существовании ведёт к существованию, воспроизведению себе подобного и воспроизводству, к действительности, состоящей из множества разнообразных действий.  Она всё приводит в движение в том, что покоится. Она пусковой вечный двигатель, пускач. Она запускает движение, действия, действительность. Ну, а недостижимость покоя обеспечивает  бесконечность движения.
         Если же принять то, что покой достижим, это значит, что движение может превратиться в покой. Превращение позволяет отождествлять покой и движения, говорить, что покой – это движение, что и делают физики, утверждая, что покой это инерциальное движение и тем самым прибегают к кривой логике, паранойе, что запрещено в науке.
         В науке, основанной на традиционной логике не позволительно говорить, что движение это покой, что энергия, рассеиваясь, рассеялась и не сохранилась. Она не может традиционно логически превратиться в свою противоположность, поэтому действие закона рассеивания энергии уравновешено законом сохранения энергии. Это значит, что энергия рассеивается и не рассеивается одновременно.
         Убегая от кривой логики, физики прибегают к амбивалентному мышлению, то есть к использованию кривой логики. Ведь амбивалентное мышление разрешает говорить, что рассеивание это нерассеивание, сохранение. Но чтобы этого не было заметно, вместо одного амбивалентного закона термодинамики сделано два противоположных, взаимоисключающих закона. Научный монизм превратился в научный дуализм.
         Точно также гностики не должны были допускать в рассуждении достижение Нойей плеромы (полноты), то есть кривой логики. Но они сделали это, и попали в амбивалентную ловушку.
         Амбивалентность это не ипостасность. Это не монодуализм триединства, когда в одном лице два естества. Это не силлогизм, не синтез двух малых терминов – тезиса и антитезы - в одном большом термине. Это двузначность одного знака, его двоичность. Так, например, электрон не  попеременно, а одновременно и корпускула и не корпускула, волна и не волна. А вот Бог-Отец не может быть одновременно Богом-Сыном, но только во времени.
         В общем, мы подошли к тому, что учёные мужи не смогли подыскать термин, подходящий для выполнения им функции фундаментальной категории, которая монистична и нет, а также амбивалентна и нет.
         Они не догадались, что термин «нужда» вполне подходит для этого. Ведь, посудите сами, нужда, допустим, как голод, ощущается. Это значит, что она дана в ощущении, реальна. Однако это не объективная реальность, не вещь, данная в ощущении. Дано в ощущении не наличие объективной реальности, вещи, а отсутствие её. Голод указывает на то, что вещества, в котором нуждается организм, реально он не имеет, его у него нет. А без него, допустим, без кислорода, организм умрёт, не сможет существовать, быть. Это нужда в существовании сигналит человеку. Нужда то, чего нет, но которое есть: ничто в значении нечто. Нужда это знак, побуждающий движение к существованию, превращение ничто в нечто, возникновение бытия. Онтологически нужда в бытие – причина бытия, существования, жизни. И нужда не покидает бытие, так как определяет его неполноту и движение к полноте, развитие.
         На нужде в электронах основано соединение химических элементов в молекулы, а молекул в молекулярные цепи, соединения. На нужде в химических веществах основан обмен веществ биологических организмов. На нужде в благоприятных условиях существования основаны изобретения, активное приспособление.
         На разных уровнях организации бытия разные формы нужды. На антропологическом уровне, например, проявилась социальная - политическая, экономическая и культурная – нужда. Она причина политических, экономических и культурных действий, подразделения социальной действительности, реальности на политический, экономический и культурный секторы, принявшие значение научных предметов. Есть нужда в анализе, и есть нужда в синтезе. Без неё нет ни анализа, ни синтеза.
         В общем, без нужды нет ничего. Без нужды в труде нет труда, который, по мысли основоположников марксизма, создал человека. Без нужды в эволюции нет эволюции, развития, движения к совершенству. 
         Нужда в совершенстве толкает к полному совершенству, которое реально недостижимо также как полная гармония, полное равенство и т.д. Недостижимость полного совершенства и т.д. как бы указывает на его отсутствие. А если признавать, что полное  совершенство, полная гармония, полное равенство и т.д. есть, то тогда нужно признавать их метафизическими, потусторонними. В результате окажется, что по эту сторону, имманентно, посюсторонне есть только несовершенство, дисгармония, неравенство и т.д. как неполное совершенство, неполная гармония и неполное равенство. Рациональность окажется трансцендентальной, потусторонней, а иррациональность - имманентной, посюсторонней. Рационализм станет учением о трансцендентальном, потустороннем бытие, а иррационализм – учением о посюстороннем, имманентном бытие. Рационализм будет использовать традиционную логику и доказывать, что А есть А, иррационализм станет использовать кривую логику и доказывать, что А есть Б.
         Если эти учения соединить, получим диалектическую логику и диалектику, в одном случае идеалистическую, в другом случае материалистическую. В идеалистической логике Дух будет стремиться стать природой, рациональное - иррациональным, правильное – неправильным, безошибочное – ошибочным, нойя – паранойей. В материалистической логике природа будет стремиться превратиться в Дух, иррациональное - в рациональное, неправильное – в правильное, ошибочное - в безошибочное, паранойя - в нойю.
         Согласно материалистическому учению в процессе развития природы появиться человек, и он будет стремиться к коммунизму, который в религии именуется царством божьим, достижимым только после смерти.
         В этой связи следует сказать, что в гностическом учении жизнь, бытие человека это сон. Душа человека – искра божья. Она находится в человеческой плоти как темнице (во тьме), освободиться из которой для воссоединения с Духом, Богом (Светом) она сможет только после смерти. Из этого следует, что небесная жизнь, это загробная жизнь. Это подлинная жизнь, а не сон, не что-то похожее на жизнь, не парабиоз. Это жизнь на свету, а не во тьме. Ну а природе нет места в загробной жизни.
         То есть, согласно религиозным представлениям, природа не есть Дух, и стать Духом она не может. А не есть Б. А есть А. Эти представления демонстрируют то, что кривой логики религиозная мысль избегает. Она метафизична.
         В сущности, религия, вера в бога есть теология, учение о потустороннем, можно сказать, загробном Боге, который, согласно традиционной логике и закону тождества А есть А стать своей полной противоположностью - природой не может. Быть  в природе, по эту сторону он также не может из-за потусторонности. Следовательно, Он не может ни являться, ни вочеловечиваться. Тем не менее, Новый Завет допускает явление Христа на Землю и вочеловечивание Бога, следовательно, кривую логику, то, что А есть Б. А это значит, что Новый Завет допускает превращение Бога, Духа в природу, которая согласно Ветхого Завета есть прах и тьма, над которой витал Дух в начале сотворения мира.
         Короче говоря, религия не может обходиться одной традиционной логикой, как ни старается. Ей приходится использовать и традиционную и кривую логику, значит, диалектическую логику, приводящую к амбивалентному умозаключению: Дух есть и не есть Природа. Монизма здесь на деле нет, и говорить, что всё есть Бог и есть только Бог не приходиться. На деле религиозный монизм оказался дуализмом. Поэтому, чтобы завуалировать дуализм религии, святые отцы обратились к аристотелевскому силлогизму и заключили два равных средних термина – Дух и Мир в один большой термин – Бог. Так родился религиозный монодуализм, который правильнее назвать дуалистическим монизмом.
         Основоположники теологии не решились объявить мысль о Боге и понятие Бог амбивалентными: то, что Бог есть и не есть Бог, А есть и не есть А.
         Теперь следует заметить, что ещё древнегреческие философы говорили, что нет двух одинаковых вещей, это одна вещь, а одно не существует. В сущности, они рекли об универсальной стороне континуума и не принимали во внимание единой, унитарной его стороны, были сторонниками универсального плюрализма. Теологи же, напротив, пытались сосредоточиться исключительно на унитарной стороне континуума, в ущерб универсальной его стороне, и не смогли.
         На унитарной стороне континуума застряли материалисты, а также и идеалисты. Вместо того, чтобы решать проблему одно есть унитарное и универсальное многое, философы сконцентрировали всё внимание на основном вопросе философии, на отношении Духа к Природе, на отношении двух начал, на преодолении дуализма.
         Решая проблему дуализма, философы, и материалисты, и идеалисты, также как и теологи, пытались универсальную сторону континуума отбросить ради унитарного монизма и не смогли. В конце концов, они построили две противоположные монодуалистические концепции. В этих концепциях у материалистов природа первична, а дух вторичен, у идеалистов дух первичен, а природа вторична. По сути дела они отождествили дух и природу при помощи происхождения одного от другого. В одном случае дух происходил от природы, в другом случае природа сотворена духом. Так материалисты и идеалисты признались, что природа есть дух, А есть Б, хотя не хотели этого признавать. 
         Итак, амбивалентное мышление ведёт к дуализму, омонимии, а также к софистике и эклектике, которых все учёные мужи презирают, но избавиться от которых не могут. Взяв за начало, за базовое понятие своих концепций однозначный, моновалентный термин, они безуспешно пытаются сделать концепцию монистичной. В то же время, они избегают брать за начало двузначное понятие. И это создаёт проблему, решение которой состоит в поиске  моновалентного, однозначного понятия, которое обладает функцией амбивалентного понятия. И этим понятием может быть понятие «нужда». 
         «Нужда» - моновалентное, однозначное понятие, которое обладает функцией амбивалентного понятия. «Нужда» может служить началом в философской, теологической и научной системах. Благодаря нему образуется единоначалие этих эпистемологических систем, эпистемологический плюралодуалистический монизм.   
         Родовое понятие нужды имеет классы. Это класс нужды в возникновении и класс нужды в превращении. Нужда в возникновении, образовании ведёт к возникновению, образованию, появлению. Нужда в превращении ведёт к движению превращения. Это основные классы нужды из всего множества классов.
         Процесс удовлетворения нужды и есть текущая действительность, эмпирия.
               
Основная часть

1.Принуждение химических элементов к химической связи

         Согласно принципу детерминизма, всё в мире взаимосвязано.  Мир не разорван, а цел, представляет собой не механическое скопление независимых друг от друга вещей, явлений, процессов, а единое целое, пронизанное всеобщей связью. То есть существует некая всеобщая связь. Она представляет собой связь каждого единичного с каждым другим единичным, раскрывает ряд единичностей – континуум под названием единое. Получается, что всеобщая связь едина, унитарна.В то же время различают физический (механический), биологический, психический и социальный детерминизм. И это указывает на то, что всеобщая связь не только едина, но ещё и универсальна.
         Поскольку не принято говорить, что универсальное есть единое (унитарное), что они тождественны, то лучше воспринимать их как стороны всеобщей связи. Таким образом, получается, что всеобщая связь, с одной стороны, унитарна, с другой стороны, универсальна. С универсальной стороны это физическая, биологическая, психическая и социальная связи.
         Синонимом связи может служить соединение. Термин «соединение» хорош тем, что употребляется и в значении связи, и в значении целого. Так, например, химическое соединение это и химическая связь и соединение химических элементов. То есть если мы говорим соединение, то подразумеваем целое, имеющее внутреннюю связь его элементов.   
         Для химиков «химическая связь - это сила, удерживающая вместе два или несколько атомов, ионов, молекул. По своей природе, это электростатическая сила притяжения между отрицательно заряженными электронами и положительно заряженными ядрами (протонами)». Величина этой силы притяжения во многом зависит от электронной конфигурации внешней оболочки атомов. Например, инертные газы с трудом образуют химические связи, потому что они имеют устойчивую, лучше сказать, полностью заполненную внешнюю электронную оболочку.
         Дело в том, что атомы всех инертных газов, за исключением гелия, имеют во внешней оболочке устойчивый октет (восьмерку) электронов. То есть степень наполнения внешней электронной оболочки, отсутствие дефицита электронов - полнота химического элемента играет ключевую роль в формировании нужды, определяющей его химическое поведение: инертность, или агрессивность. Атомы инертных газов самодостаточны и не вступают в химические реакции.
         В отличие от них атомы, не имеющие во внешней оболочке октета, образуют связи. Примером является водород.
         Когда два атома водорода сближаются на малое расстояние, они притягиваются друг к другу. Однако, если они сближаются слишком сильно, между ними возникает отталкивание. И это говорит о том, что сила притяжения и сила отталкивания это одна электростатическая сила. Но не принято говорить, что сила притяжения есть сила отталкивания. Принято говорить, что сила притяжения не есть сила отталкивания.
         Также принято считать, что расстояние, при котором силы притяжения и отталкивания уравновешиваются, оптимально. Это расстояние называется длиной связи. На деле же это всего лишь среднеарифметическое  всех расстояний, возникающих между атомами водорода в процессе их взаимодействия в молекуле водорода – идея длины связи. По логике на этом расстоянии сила притяжения между атомами равна силе отталкивания, F;=F;. Сила действия равна силе противодействия. Силы нейтрализованы. Потенциальная энергия двух взаимодействующих атомов минимальна
         Способность атома образовывать химические связи называется его валентностью, а электроны, принимающие участие в образовании химических связей - валентными электронами. В свою очередь, оболочка атома, которая содержит валентные электроны, называется валентной оболочкой.
         Современные представления о природе химической связи основаны на электронной теории валентности, разработанной Г. Н. Льюисом и В. Косселем в 1916 г. Согласно теории валентности, атомы, образуя связи, приближаются к достижению наиболее устойчивой (т.е. имеющей наиболее низкую энергию) электронной конфигурации. Достигается это двумя способами.
1.Атомы могут отдавать, либо брать электроны, образуя ионы. Можно думать, что принуждает их к этому нужда в устойчивой конфигурации электронной оболочки. Нужда иметь во внешней оболочке устойчивый октет (восьмерку) электронов.
         Если атомы приобретают электроны, они превращаются в анионы. Если они теряют электроны, то превращаются в катионы. Анионы и катионы с заполненной внешней электронной оболочкой имеют устойчивую электронную конфигурацию. То есть полнота внешней электронной оболочки и таким образом полнота химического элемента играет ключевую роль в формировании нужды, определяющей его химическое поведение по удовлетворению её – химическую агрессивность.
         Считается, что между анионом и катионом возникает химическая связь, представляющая собой электростатическую силу притяжения. Химическая связь такого типа носит название ионной.
2. Атомы могут также приобретать устойчивые внешние электронные конфигурации путем обобществления электронов. Возникающая при этом химическая связь называется ковалентной связью.
         Теперь можно сказать, что не лишена основания мысль о том, что ионы, соединяясь, образуют общую валентную оболочку из восьми электронов - устойчивый октет, также как и их атомы. Ионная связь и ковалентная связь – продукты разных способов решения одной задачи. Но атомы и электроны не думают, как учёные и не решают задач. Они вслепую повинуются силам. Для них нет ионных и ковалентных сил, называемых связями.
         Допустим, анион А, потерявший три валентных электрона для октета соединился с катионом К, имеющим пять валентных электронов и присоединившим ещё три электрона. В итоге получилось то же самое, если бы атом А с тремя валентными электронами соединился с атомом К имеющим пять валентных электронов. То есть идея ионной связи похожа на усложнение праксиса: простой способ решения задачи усложнился. Следует заметить, выше изложенные представления существуют в логике понятий. В природе же действует принцип простоты. Она не мудрит. Об этом свидетельствует таблица химических элементов Менделеева, где всё решает порядковое число.
         Теперь следует сказать, что химики особо выделяют  химическую связь в металлах. Они её не относят ни к ионному, ни к ковалентному типам. Химики считают, что в «твердом состоянии металлы состоят из положительно заряженных ионов, плотно упакованных в кристаллическую решетку и удерживаемых вместе свободными электронами, которые «плавают» вокруг ионов в «электронном море». Такой тип связи называется металлической связью».
         Заметим, в этом представлении почему-то нарушен принцип общей валентной оболочки из восьми электронов – принцип устойчивого октета.
         Существуют еще два типа химической связи, это - водородная связь и вандерваальсовы силы, считают химики. А если исходить из плюрализма или универсализма химической связи вообще можно прийти к мысли, что типов химических связей больше, чем выше перечислено.
         Вместе с тем, принцип, согласно которому многое есть одно, требует, чтобы классы (типы) химической связи объединялись родовым понятием: «химическая связь» или «химическое соединение». Ну и разнообразное множество химических веществ (соединений) укажет на разнообразное множество химических соединений как связей.  Общей для химических соединений (молекул) причиной их возникновения, появления как взаимодействия химических элементов, будет нужда в соединении, силовое принуждение соединяться. Ведь «химическая связь - это сила, удерживающая вместе два или несколько атомов, ионов, молекул».
         Таким образом, всеобщая связь это всеобщая сила принуждения.
         Для чего всё выше изложенное проговаривается? А для того, чтобы объяснить, что без нужды не образуются химические элементы, упорядоченные в таблице Менделеева. Но следует заметить, что рост атомного веса химических элементов не происходит бесконечно. Тяжёлые химические элементы склонны к распаду. И это обстоятельство указывает на существование эволюционного тупика. Данное направление организации материи исчерпало себя. Но развитие не остановилось. Химическая сила не исчезла. Она приобрела ещё одно направление реализации.
         Из соединения атомов химических элементов стали образовываться простые и сложные молекулы, неорганический, органический и биохимический молекулярные миры. Однако молекулярные цепи не стали бесконечной длины, а молекулярные массы бесконечной величины, так как в этом не было нужды. Возникший тупик молекулярной эволюции природа преодолела путём создания клеток, целлюлярного мира. При этом многоклеточные соединения не стали бесконечной величины.   
         Ну а, в общем, нужно сказать, что без биохимии нет биологии, нет жизни на Земле и нет живых организмов, в том числе организма человека, на основе которого покоится его дух.
         Душа и тело едины. Един и Мир, состоящий из физического, биологического и ноологического миров. Он есть геобионооценоз, унитарный универсум. И он не мог возникнуть без нужды, без основного противоречия, состоящего в том, что материя стремится к покою, стать инертной, равномерно распределиться, рассеяться в своём пространстве, чтобы навечно застыть, стать вне времени и не может достичь этого состояния.
         Стремясь к внутренней гармонии, симметрии сил, порядку, она остаётся не полностью гармоничной, симметричной, упорядоченной. Поэтому она постоянно преобразуется, меняется, развивается, упорядочивается – ищет новые пути преодоления своей внутренней неустроенности, неудовлетворённости.
         Нужда в инертности, а не в инерции, в покое заставляет природу вечно двигаться в пространстве и таким образом во времени. Бесконечно перестраиваясь, меняясь, она обновляется, рождается и отмирает одновременно. Это движение к новому, иному кривологично.
         Кривая логика раскрывает становление природы иной себе. Однако полностью противоположной себе природа стать не может. Это противоречит формальной логике. В этой логике А стремится стать Б и не может завершить становления. Кривой логике мешает формальная логика, где А не может стать Б. В результате открывается закон отрицания отрицания – диалектический закон, состоящий из двух противоположных законов. Он похож на термодинамический закон, точнее, термодинамический закон есть частный случай диалектического закона. Термодинамический закон представлен взаимоисключающими законами - законом сохранения энергии и законом рассевания энергии.
         В целом можно сказать, что во времени все миры (множество) едины по происхождению и превращению и есть один и тот же аутентичный изменяемый – отмираемый и рождаемый мир. Этот мир стремится к своему образцу, которого реально быть не может. Он бесконечно стремится к вечности путём отмирания и обновления. В отмирании старого конечность Мира. Мир конечен и бесконечен во времени благодаря воспроизведению, воспроизводству.
         Процесс воспроизведения и есть процесс существования, бытия. В процессе воспроизведения мир копирует самого себя как бы запрограммировано, по программе, в соответствие с образцом, эталоном – парадигмой или эпистемой. В то же время копия -  подлинник, как и образец. Копия есть подлинник, если соблюдается закон тождества при копировании, воспроизведении, А есть А.
         Однако, как показывает наблюдение, в процессе самокопирования, воспроизведения случаются отклонения, так сказать, ошибки, погрешности, что приводит к мутации, изменению мира. В свою очередь, прогрессивное направление мутации указывает на то, что программа самокопирования, код воспроизведения не статичен в эволюционном плане. Он также мутирует и прогрессирует, то есть развивается. И это обстоятельство указывает на то, что программа (парадигма), код мира не трансцендентален и метафизичен, а имманентен миру. Он не потусторонний, а посюсторонний.
         Теперь следует сказать, что в философии Аристотеля идеи скрыты в вещах, имманентны им, а в философии Платона идеи скрыты за вещами, находятся на втором плане, по ту сторону вещей, расположены трансцендентально. От этого копия образца мира, представленного идеями, никогда полностью не совпадает с самим образцом, и он не достижим. В религиях данный образец есть небесный град, который, как коммунизм в ХХ веке вознамерились создать на земле коммунисты.
         То есть, коммунисты, марксисты, это своего рода аристотелисты. Они полагали, что образец социального мира из идей возник в головах людей, и может быть реализован, овеществлён. Проще говоря, коммунисты мыслили, что копия может совпасть с образцом. Код воспроизводства мира (материального производства) скрыт в самом мире. Нужно лишь его открыть как некую закономерность.
         В логике полное совпадение копии с образцом указывает на превращение А в Б, на кривую логику, тогда как марксисты заявили, что они поставили диалектику Гегеля с головы на ноги, сделали материалистической. И данное заявление обязывает использовать и формальную и кривую логику, что ведёт к амбивалентному суждению, копия есть и не есть образец, коммунизм достижим и не достижим.
         То, что в конце ХХ века коммунисты СССР бросили строительство коммунизма без объявления причин, указывает на их теоретическое бессилие, или тупик материалистической мысли. Они не смогли продвинуться в материалистической философии и диалектике. Поэтому они оставили марксизм и в лице генерального секретаря ЦК КПСС Горбачёва объявили о новом, плюралистическом мышлении. Тупик, в который зашли коммунисты, принудил их заговорить о новом мышлении.


2..Принуждение посредством рефлексов (инстинктов)


         Общепринято, что инстинкт (от лат. instinctum)  есть побуждение к действию, безотчетное (бессознательное) влечение, целесообразное поведение без осознания цели. Если короче, то инстинкт это побуждение, влечение (либидо).
         У термина «побуждение» много синонимов. Нам подходит тот синоним, где побуждать значит заставлять, то есть понуждать или принуждать. А «нужда», в свою очередь может означать «необходимость».
         Есть и другое определение инстинкта, как врождённого поведения.
         А вот определение, где инстинкт значится врождённой реакцией организма в ответ на внешние или внутренние раздражители, указывает на тождественность инстинкта рефлексу.
         И Павлов считал, что синоним инстинкта рефлекс.
         Рефлекс (лат. reflexus повёрнутый назад, отражённый) – стереотипная реакция организма на раздражитель, происходящая с участием нервной системы.
         Поскольку общепринято, что «реакция» – это противодействие, ответное действие, то рефлексом можно назвать ответное действие организма на действие раздражителя.
         То есть ответное действие без воздействия (раздражения), не возникает. Воздействовать на организм может как наличие чего-то раздражающего, так и отсутствие чего-то жизненно необходимого, нужного, например, кислорода в окружающем воздухе высоко в горах. То есть речь можно вести о нужде, как о воздействии чего-то вредного для жизни и о нужде в чём-то, без чего дальнейшая жизнь невозможна. Ну а, в общем, речь вполне можно свести к нужде в существовании, к тому, что жизнь заключается в действиях по удовлетворению нужды в существовании – в действительности. 
         Теперь следует сказать, что понятие о рефлексе впервые возникло в физике Декарта, хотя нервы разделил на чувствительные и двигательные, афферентные и эфферентные ещё Эразистрат (ок. 300-240 годах до н.э.). И. П. Павлов считал именно Декарта основоположником понятия «рефлекс» в физиологии, что тот «установил понятие рефлекса как основного акта нервной системы». ( Павлов, 2001, с. 157)
         «Наша жизнь,- писал И.Павлов,- состоит из массы прирождённых рефлексов. Нет никакого сомнения, что это лишь школьная схематическая фраза, когда говорят, что рефлексов три: самоохранительный, пищевой и половой. Простых рефлексов, прирождённых много, а затем идёт бесконечное число условных рефлексов. Если вы удалите большие полушария у животных, простые рефлексы останутся, а новые замыкательные рефлексы исчезнут» [50,с.88].
         В другом месте учёный указывает на то, что «рефлекс жизни состоит из массы отдельных рефлексов». Называя его, рефлекс жизни, «общим инстинктом жизни», он отождествляет последний с неустанной работой по охране жизни, и говорит: «Вся жизнь есть осуществление одной цели, именно, охранения самой жизни [51, с.70]. Инстинкт жизни падает в результате продолжительного недоедания, и мы знаем, как умирающие в низших, бедных слоях населения спокойно относятся к смерти» [51, с.72].
         Проще говоря «инстинкт жизни» связан с принуждением к жизни, с нуждой в жизни. Но эта нужда скрыта за нуждой в благоприятных условиях жизни, жизненно необходимых вещах, веществах. Так если по какой-то причине исчезает нужда в пище, что встречается при анорексии, то человек умирает. 
         Развивая представление о рефлексе, следует сказать, что рефлекторная дуга - это анатомическая его модель. Кроме неё существует нейродинамическая модель рефлекса, основанная на понятии раздражимости, а также функциональная или сигнальная модель и биофизическая. При помощи их описывается и объясняется явление нервного, сенсорно-моторного отражения действительности, когда она вызывает ощущение («даётся в ощущении») и побуждает к действию. Рефлекс именуется рефлексией, когда отражается не внешняя, а собственная, внутренняя жизнь человека с её нуждами.
         В материалистическом понимании, отражение в высшей его форме - это удвоение мира, воспроизведения его в человеческом сознании  [52,c.471].
         Поскольку нас интересует воспроизведение мира не в сознании, а в действительности, то следует сказать, во-первых, то, что он удвоился с появлением живых тел.  Точнее, мир раздвоился на физический и биологический. Во-вторых, данное раздвоение мира вызвано явлением  размножения живых тел. А если в редупликации ДНК, в делении клетки надвое, в воспроизведении  себе подобных видеть удвоение объектов, то это также можно отнести к явлению отражения.   
         Соглашаясь с тем, что явление отражения имеет развитие от простого к сложному, можно прийти к мысли  о том, что эволюция жизни  связана с  эволюцией  инстинкта или рефлекса жизни, представляющей собой его усложнение как дифференциацию (разделение) и специализацию выделившихся  из родового рефлекса рефлексов.   
         Во-вторых, следует сказать, что рефлекс является формой связи, соединения организма живого существа с окружающей средой, и  состоит из сенсорно-оценочной  части и понудительно-двигательной. Система анализаторов организма непрерывно следит за изменениями в окружающем мире, оценивает их для  принятия врождённых и приобретённых защитных действий. В сущности, вся рефлекторная деятельность является оценочно-защитной, самосохранительной деятельностью, инстинктом самосохранения в широком смысле. Инстинкт жизни и есть инстинкт самосохранения в широком смысле.
      Жизнь действенна, деятельна. Деятельность эта  состоит из адаптивных, приспособительных действий по удовлетворению потребности, нужды живых тел в существовании.
        Жизнедеятельность - новый вид движения, раскрывающий таксисы: направленные движения организмов (простейших животных и низших растений), отдельных клеток или органелл под влиянием односторонне действующего стимула [39, с.1296], или раздражителя, побудителя, понудителя. Живое тело не так (по-новому) ведёт себя (изменяется) под влиянием внешних воздействий или условий, нежели лишённое жизни физическое тело. Оно определённым образом сопротивляется разрушительному влиянию; стремится к самосохранению и адекватно  отвечает на позитивное влияние -  в частности, растёт.
        Возвращаясь к таксисам как направленному изменению поведения живого тела в биотическом  его состоянии в ответ на односторонний стимул, можно сказать о следующем. Во-первых, ответное поведение живого тела легко отнести к реакции, и в ней увидеть рефлекс. Во-вторых, на уровне клеток и их органелл явление биотического рефлекса не имеет под собой рефлекторной дуги, т.е. специализированной нервной структуры. В-третьих, появление таксиса или направленного движения живого тела - организмов простейших животных и низших растений, отдельных клеток или их органелл – связано, как с локальным, так и общим изменением состояния тела. В-четвёртых, поведение, то есть любое изменение живой системы здесь касается только её состояний, но не структурных признаков, подверженных мутационной изменчивости. В - пятых, с таксисами сходны тропизмы - ростовые движения органов растений (стебля, корня, листьев), обусловленные направленным действием какого-либо раздражителя, например, света (фототропизм), или кислорода (аэротропизм) и др. химических веществ (хемотропизм).
         Таксисы  и тропизмы объединяет направленность в движении живых тел, реакций, в ответ на одностороннее, направленное действие стимула, раздражителя. Избирательность реакций напоминает рефлекторность.
         Относя таксисы и тропизмы к проторефлексам, можно предположить, что рефлекс как  направленное к цели, целесообразное движение эволюционировал вместе с эволюцией живых тел. Вначале он был синкретичным, нерасчленённым и представлял собой ростовое движение, в основе которого лежит митоз, деление клетки надвое. Клетка росла и делилась, так как не могла расти до бесконечности. Организм также не мог бесконечно расти, но потребность, нужда в непрерывном росте была. Проблема прерывания, остановки роста была решена с появлением   рзмножения, воспроизведения себе подобных. Рост стал и непрерывным и прерывистым, дискретным в пространстве но не во времени. Ростовое движение оказалось конечным и бесконечным. Конечное стало бесконечным и можно стало сказать, А есть Б. В то же время копирование, воспроизведение себе подобных путём вегетации позволило сказать, А есть А. При половом размножении закон тождества сохраняется в общем.
         Таким образом, биологическая форма движения эволюционно дифференцировалось, появились регенерация и размножение. Нужда в биологическом движении приняла форму размножения и стала характеризоваться плодовитостью. В то же время наличие нужды размножения позволяет рассматривать размножение как половой рефлекс, инстинкт продолжения рода. Ну и плодовитость  в этом свете выражает силу, мощность этого инстинкта.
         Известно, что плодовитость животных иногда достигает гигантских размеров. Особь аскариды, например, производит в сутки 200 тыс. яиц. Растения также образуют колоссальное число семян. Так с одного растения мака можно получить до 32 тыс. семян. Если бы в популяциях все особи выживали и размножались, то любой вид мог бы заселить все пригодные для проживания места на земле. Однако наиболее многочисленное потомство встречается чаще всего у тех видов, которые подвергаются массовому уничтожению, слабо защищены.
         Защита семян, половых клеток, таким образом, является важным моментом сохранения вида. Известно, например, что семена покрытосеменных лучше защищены, чем семена голосеменных растений. Они развиваются внутри плода. Некогда, т.е. в середине мелового периода мезозойской эры это обстоятельство позволило покрытосеменным расселиться на территориях вымерших голосеменных групп растений.
         Дело в том, что климат на Земле к тому времени сменился, стал более сухим. Нужда в  защите  семян способствовала расселению покрытосеменных и вытеснению голосеменных, которые в триасовом периоде мезозойской эры, в свою очередь, потеснили папоротникообразные растения, благодаря переносу семян не только с водой, но и ветром. Папоротникообразные, в отличие от голосеменных,  в размножении были связаны только с водой, необходимой для передвижения их половых клеток, снабжённых жгутиками [54, с.187]. У семенных растений половые клетки лишены жгутиков, и оплодотворение происходит без участия воды. Папоротникообразные нуждаются в наличии воды для оплодотворения.
       Другой пример эволюции самосохранения. В конце каменноугольного и начале пермского периодов палеозойской эры создались засушливые условия, крайне неблагоприятные для земноводных.  У них развитие зародыша осуществлялась в воде, а голая кожа не защищала от высыхания. Значительная  часть крупных земноводных вымерла. Укрывавшиеся в болотах и топях дали начало земноводным малых размеров. Вероятно, ещё одна какая-то группа земноводных выжила. У этих животных развился роговой покров, защищавший от высыхания, усовершенствовались лёгкие и кровеносная система, изменился способ размножения: возникло внутреннее (интракорпоральное) оплодотворение, яйцо приобрело плотную оболочку (скорлупу). Развитие зародыша стало происходить не в воде, а на суше. Возник новый класс позвоночных - пресмыкающиеся.
          Следующий шаг эволюции самосохранения - возникновение внутриутробного развития зародыша и кормления потомства молоком матери у млекопитающих. С появлением ископаемых предков  человека все направления и пути эволюции самосохранения биологической жизни были исчерпаны. И если труд как универсальное самосохранительное поведение считать явлением не биологическим, а только социальным, следует предположить о том, что эволюция животного мира не смогла увенчаться появлением универсального самосохранительного  поведения биологического типа.
         В начале XIX в. французским учёным  Жаном - Батистом Ламарком (1744-1829) была создана первая эволюционная теория, которую он изложил в труде «Философия зоологии» (1809). Он же, вероятно, и ввёл в научный оборот термин «эволюция». Ламарк подверг критике метафизическую идею о постоянстве и неизменности вида.  По Ламарку, все  виды животных и растений постоянно изменяются в результате влияния внешней среды и усложняются в своей организации под влиянием некоего внутреннего стремления всех организмов к усовершенствованию. Провозгласив принцип  эволюции всеобщим законом живой природы, Ламарк не вскрыл фактора, причины этого внутреннего стремления всех организмов к усовершенствованию, то есть эволюционного прогресса. [39, с.683] Хотя у него был шанс назвать этот фактор нуждой. Дело в том, что отбор прогрессивных результатов мутации указывает не только на лучшую приспособляемость, выживаемость более сложных, новых биологических форм, но и на существовании нужды в прогрессе, следовательно, в жизни.
         Думается, эволюция рефлекса как поведения, нацеленного на выживание, существование привела к труду. Ведь труд можно рассматривать, как приобретённую защитную реакцию. Вопрос о противоположности безусловных, врождённых рефлексов мышлению снимается посредством того, что условные, приобретённые рефлексы можно рассматривать в качестве животного мышления, так как они нацелены на установление причинно-следственной связи.
         Поскольку человек как биологическое существо живёт не только в природных условиях, но и в условиях, созданных собственными руками, трудом, то на него действуют и естественные и искусственные условия. Нужда в благоприятных условиях принудила человека создать искусственные условия, уменьшить его зависимость от естественных условий и таким образом от естественной нужды. Но полностью преодолеть естественную нужду он не смог. Он остался частично связанным с природой. И как продуктом эволюции природы, человек стал фактором дальнейшей её эволюции. Благодаря труду, деятельности над геосферой и биосферой надстроилась ноосфера. 
               
3. Психическое принуждение

         Принуждение человека может быть естественным и социальным. Это зависит, во-первых, от того, что человек биосоциальное существо, во-вторых, он живёт в естественных и искусственных, созданных трудом условиях. Социальные, также как и естественные условия действуют на биологическую сторону человека, на его либидо. Они как факты и факторы наводят на него психические состояния, вызывая соответствующее поведение. И это происходит как объективно, помимо воли человека, так субъективно, с участием его воли.
         Человек либо принуждает сам себя действовать тем или иным образом, либо его принуждают обстоятельства, а так же и общество. При этом информация может поступать как через первую, так и через вторую сигнальные системы. В первом случае, сенсорные сигналы наводят то или иное эмоциональное оценочное состояние и отвечающее ему  моторное его  выражение. Во втором случае, психомоторное состояние наводится путём интеллектуальной обработки идеаторных сигналов и создания сенсорной модели (образа) ситуации знаково-символической реальности.
         Разделяя реальность на объективную, данную в ощущениях как знаках, сигналах первой сигнальной системы и на знаково-символическую, данную не в феноменах, а в нуменах, знаках, сигналах второй сигнальной системы, т.е. в  текстах, следует не забывать вот о чём. Условно-рефлекторное поведение животных и психосоциальное поведение людей нуждаются в подкреплении.  Иначе зачем обществу иметь систему исполнения наказания, принуждения.
         У животных условный рефлекс, приобретённый неустойчивый опыт подкрепляется безусловным рефлексом, врождённым устойчивым опытом. Последний как бы контролирует первый посредством удовлетворения той или иной жизненно важной потребности, нужды. В мире животных никто никого не наказывает так, как в мире людей. В нём всегда прав физически более сильный, тогда как среди людей правы более сильные в политическом и экономическом отношении субъекты: физические лица, организации и государства, т.е. множества людей, в том числе, племена, народности и нации, то есть этносы, народы.
         В правовом поле жизни обществ есть выигравшие и проигравшие стороны, объективно в реальной жизни есть только выжившие, уцелевшие, отобранные в ходе естественного отбора. Естественное право, таким образом, это право естественного отбора, который надо сказать, наблюдается не только в растительной  и животной жизни.
         Отбор устойчивых во времени форм существования имеет место на всех уровнях организации Вселенной. Он открывает собой то, что кратковременно существующие естественные образования, системы  неустойчивы и случайны, а долговременно существующие образования -  устойчивы и необходимы, можно сказать, закономерны. Ведь чем меньше в мире случайных (нетипичных) образований, тем меньше в нём хаоса, неустойчивости.
         Устойчивость удлиняет цикл онтогенеза сложных воспроизводящихся систем. Она открывает постоянство их внутренней среды, уравновешенность с внешней средой, зрелость системы - то, что такие системы в период устойчивости и не растут и не дегенерируют, но регенерируют. Однако в мире всегда есть не только зрелые, но незрелые и отозревшие системы, что указывает на асинхронность, неравномерность развития систем.
         А это обстоятельство, то есть сочетание состояний устойчивости и неустойчивости в отношении мировой системы, раскрывает её парадоксальность. В ней не последовательно, а одновременно идут процессы распада и синтеза, новообразования. При этом новые формы существования, жизни, могут повторять старые полностью, частично, а так же не повторять вовсе. Так, например, физические тела не способны к размножению, биологические существа – к труду.
         Труд как практическая деятельность, производство есть социальная форма самосохранительного поведения в широком смысле, в плане сохранения  как отдельного  человека, так и человеческого рода: популяции социальных животных. К труду как универсальному способу выживания эволюция шла много миллионов лет. Шаг за шагом она продвигала жизнь по пути избавления от ошибок, заблуждений изобретая то генетический код, то память, то безусловный и условный рефлексы. В конце концов, появились высшая, психическая форма отражения и труд как единый универсальный процесс выживания за счёт идиаторномоторного преобразования действительности под удовлетворение нужд живых существ, что, в сущности, и является социальной жизнью.
         Труд стал необходим. Но за нуждой в труде кроется нужда в продуктах труда, а не в самом труде. При этом люди научились трудиться, переняв опыт у тех, кто изобрёл орудия труда и показал, как ими пользоваться. А этот факт указывает на то, что подражать могут все люди, а вот придумывать что-то новое, изобретать – отдельные личности, наделённые изобретательской способностью и испытывающие творческий голод, нужду в творческой деятельности
         По мнению Л.Н.Гумилёва преобразовательная деятельность - признак пассионарности человека. Пассионарность, считает он, связана с наличием у индивидов необоримого внутреннего стремления к целенаправленной деятельности, всегда связанной с изменением окружения, общественного или природного, причём достижение намеченной цели, часто иллюзорной и губительной для самого субъекта, представляется ему ценнее даже собственной жизни [44, с.260]. У пассионарных личностей реформаторские интересы превалируют над жаждой жизни и заботой о собственном потомстве, т.е. над потребностями в самосохранении и продолжение рода. Гумилёв вводит в научный оборот термин «пассионарность» взамен таких терминов как «страсть» и «влечение». Он исключает из его содержания животные инстинкты и душевные болезни[44, с.261].
         Пытаясь связать содержание термина «пассионарность» с категориальным аппаратом психологии, производя его операционализацию, во-первых, нельзя наполнить его представлением об аффекте. Этому мешает смысл целенаправленной деятельности. Во-вторых, подразумевая под пассионарностью не просто волю, а усиление волевой активности, невозможно соединить её с такими волевыми расстройствами, как паранойя  и фанатизм. А ведь железная воля только у параноиков и фанатиков [43, с.268].  Социально детерминируя смысл влечения путём исключения у социальных существ инстинктов, Гумилёв отрекается от биологической стороны человека.    
           По Гумилеву пассия, страсть, словно мания или бред реформаторства, захватывает психику личности в результате мутации, что выглядит нелепо с биологической точки зрения. Ведь принято считать, что наследуются биологические, а не психические признаки человека. О наследовании каких-либо психических признаков, а также психических болезней научных данных пока нет. Биологическая мутация касается ДНК, внутриклеточного уровня организации живого вещества. Психика же есть образование, структура которого выявляется не теми методами, что используются в цитологии, гистологии, анатомии, физиологии и т.п.
         То есть, относя пассионарность к психическому явлению, сущность его следует раскрывать при помощи категориального аппарата психологии. При этом следует заметить, что психологическое объяснение истории не приветствуется сторонниками объективного подхода к ней. Психика не творит истории. Её творит человек, но при одном условии - когда он наделён пассионарностью, одержим страстью изобретать, реформировать. Но если Л.Гумилёв исключает из содержания пассионарности душевные болезни[44, с.261], то Ч.Ломброзо придерживается противоположного мнения.
         Ч.Ломброзо считает, что «гениальные безумцы» ускоряют ход исторического развития, опережают на много лет свою эпоху, не думая о своих личных интересах, бросаются в борьбу с настоящим. В них экзальтация и увлечение достигают такой силы, что могут вызвать альтруизм, заставляющий человека жертвовать самой жизнью [35, с.146-147].
         И вот теперь возникает вопрос, кто изобрёл рабовладельческий, феодальный и капиталистический способы производства и им отвечающий тот или иной общественный строй? Не мог же, например, рабовладельческий строй возникнуть сам собой, объективно без того, чтобы люди вначале не поняли его суть? И если никто из людей не изобретал этого строя, то откуда у них взялась информация о том, как можно устроить жизнь. Где изобретатель, что догадался отчуждать от людей предмет труда - природу, чтобы нужда, голод, угроза смерти принуждали их идти в рабство, трудиться на хозяина, терять своё Я.
         Было время, когда людей насильственно сгоняли с их земли, или угоняли в рабство. Был такой промысел как захватнические войны. Теперь всё делается намного тоньше, чтобы социальное – экономическое и политическое – отчуждение не кололо глаза. Но периодически, во время мировых кризисов сущность современного капиталистического строя всплывает. Она состоит в искусственном создании условий принуждения к наёмному труду. Условием существования человека становится непрерывный труд на элиту. Без найма он оказывается в нужде, принуждён умирать с голоду. Данное обстоятельство раскрывает связь социального принуждения с биологическим принуждением.
         Как известно, условия существования, как естественные, так и социальные не могут не воздействовать на психику человека. Неблагоприятные условия существования (бытия) наводят то или иное, в том числе,  реактивное состояние на человека. Наведение это может происходить как через первую сигнальную систему, так и через вторую сигнальную систему, т.е. посредством слов, устной и письменной  речи, текстов. Сигналы, знаки первой сигнальной системы более  объективны, сигналы второй сигнальной системы –  более субъективны.
         Наведение идёт путём восприятия изменений данных объективной и знаково-символической реальности  в определённых  ситуациях. Считая реактивные состояния результатом отражения, можно путём их типологизации составить систематизированное представление о поведении человека как об ответном изменении исходного психомоторного состояния. Во-первых, полагая возможность наведения того или иного рефлекторного состояния следует предположить, что наведение  на уровне  первой сигнальной системы способно осуществляться подсознательно, минуя сознание. Во-вторых, примитивные защитные поведенческие реакции, наводимые через вторую сигнальную систему, своим существованием указывают на то, что они хотя и осознаются, эмоционально оцениваются, возникают помимо воли человека.   
         В общем, следует сказать, что психическая реакция, высшая форма отражения может идти неосознанно и осознанно. Кроме того, она бывает активной и пассивной, затрагивает то волю, то влечение. Воля – высшая психическая функция, обеспечивающая целедостижение как воплощение идеи цели. Влечение - низшая психическая функция, раскрывающая существование пассивных (животных) приспособительных реакций у человека и рефлекторного принуждения.
         Говоря о приспособительных реакциях человека, нельзя не остановиться на социальной психопатологии не с социальной, а с психологической стороны, на некоторых психических расстройствах, встречающихся при реактивных психозах, неврозах и психопатиях. Известно, что реактивные психозы и неврозы относятся к психогенным реакциям (заболеваниям) или психогениям, а психопатии нет.
         В отечественной психиатрии принято  выделять тяжёлые расстройства с выраженным нарушением поведения - реактивные психозы и мягкие состояния без утраты критики - неврозы [42, с.406]. Диагностика их традиционно основывается на констатации тесной связи между психотравмирующим событием, с одной стороны, и течением и клиническими проявлениями расстройства психики с другой [42, с.405].  Связь эта позволяет думать, что психотравмирующие социальные события наводят патологическое состояние на психику человека. Общество индуцирует психопатологию.
         Реактивные психозы делятся на примитивные защитные реакции и сложные психогенные реакции. Первые возникают при наличии тяжёлой ситуации, угрожающей жизни и благополучию, у лиц психически  неустойчивых, иногда ослабленных соматически. Они являются выражением инстинктивного стремления уйти из-под гнёта невыносимой действительности, «бежать в болезнь».
         Не перечисляя известных форм примитивных защитных реакций, следует акцентировать мысль на том, что угрожающие жизни социальные ситуации влияют на самосохранительное поведение индивида, следовательно, на его потребность в самосохранении, стимулируя и усиливая её. В отличие от примитивных защитных реакций, сложные психогенные реакции являются следствием длительной переработки травмирующих психику переживаний с участием высших психических механизмов при наличии ясного сознания, эмоциональной и интеллектуальной сохранности[38, с.372-373].
         Психопатии стоят особняком от реактивных психозов и неврозов, отличаются от психических заболеваний. В отличие  от изменений личности при шизофрении, эпилепсии и др., которые извращают изначально сформировавшиеся черты характера, личностные черты психопатов вытекают из всего предшествующего процесса формирования психики пациента [42, с.432].   И если это не врождённые, а приобретённые черты характера, появляющиеся не в силу наследования психической  конституции, а под воздействием условий существования, имеет смысл говорить о паранойяльной психопатии как о мягкой форме психогенной реакции через всю жизнь, не о кратковременной, а о долговременной торпидной форме психогенной реакции.
       Поскольку в нашей работе нас интересуют и параноидные реакции, о них следует сказать то, что бредовое толкование окружающего только тогда может считаться реактивным, когда развитие бреда состоит в тесной связи с переживанием, исходит из внешних (социальных) условий, без которого не было бы данного болезненного состояния [38, с.374]. Так параноидные реакции являются самой частой разновидностью тюремного психоза [38, с.376], что доказывает явную связь между условиями жизни заключённого и состоянием его психики.
         В отечественной психиатрии классическое описание психопатий принадлежит П.Б.Ганнушкину (1933). Описывая «группу» параноиков, он указал, что самым характерным свойством параноиков является их склонность к образованию так называемых сверхценных идей [43,с.266]. В ситуации декомпенсации эти идеи могут переходить в бред, становятся паранойяльными [42,с.437].
         Принято считать, что бредовые, параноидные идеи - это болезненно возникающие ошибки суждения. Для них характерна  неправильность содержания, доходящая до нелепости, что указывает на слабоумие человека  и расстройство его  сознания [38, с.46]. Однако, наряду с такого рода бредовыми состояниями возможно бредообразование и на фоне ясного сознания, при правильной ориентировке. Это бредовые идеи в чистом виде [38, с.47].
         Бред, параноид - симптом многих психических заболеваний, в том числе, паранои. Параною следует относить к реактивным психозам. Под параноей мы в настоящее время понимаем такое заболевание, когда при наличии соответствующего предрасположения путём болезненной переработки жизненных событий исподволь развивается непоколебимая бредовая система при полной сохранности упорядоченности мыслей, воли и действий. Здесь бред вырастает из личности больного, логически прорабатывается и становится его миросозерцанием [38, с.385].
         Говоря о логической проработке бредовой идеи в чистом виде как ошибке  суждения, следует,  во-первых, заметить, что появление такой идеи относится к расстройству мышления не по форме, а по содержанию. [38, с.41] Во-вторых, бедовая идея как ошибка суждения  касается понятийного, а не наглядного, образного мышления, хотя там и там материалом для мышления являются представления, т.е. образы воспоминаний предыдущих восприятий. В - третьих, логическая проработка бредовой идеи указывает на использование логики в бредовом мышлении для формирования ошибки суждения или умозаключения, не поддающейся в то же время исправлению путём доказательства.
         Нелепость ошибки суждения указывает на то, что реальное  (факты) здесь уживается с фантастическим, надуманным [38, с.43]. Бред преследования, например, начинается с подозрений и предположения, так сказать, с построения гипотезы, которую следовало бы доказать, придя к очевидным фактам. Увы, до этого дело не доходит. Больному бредом ревности достаточным основанием для доказательства неверности жены могут служить подозрительные пятна на её платье [38, с.385].
         Поскольку бред касается отношений между людьми, он может служить поводом для судебных разбирательств, в ходе которых, как известно, пытаются использовать прямые, а не косвенные улики, чтобы в деле не осталось ничего надуманного. Подобно этому теория подкрепляется практикой, иначе она оказывается оторванной от реальности и может быть расценена как спекуляция, продукт чистого мышления.
         Как ни странно, традиционно теософские и философские - спекулятивные концепты, паттерны - не относят к бредовым, паранойяльным, хотя они большей частью полностью надуманы, вымышлены. Вероятно, отсутствие нелепости вымысла не позволяет относить  их к бреду, паранойе.
        Известно, нелепость свидетельствует о низком интеллекте. Те, у кого нет интеллекта,  не бредят вовсе.  Из этого следует, что слабо развитый интеллект - условие формирования ошибочных суждений, заблуждений. Ну и  поскольку ещё сравнительно недавно (1633г.) приверженца гелиоцентрической системы Галилео Галилея религиозная общественность вынудила отречься от своей концепции и признать её заблуждением [39, с.], можно предположить о невысоком интеллекте инквизиторов того времени. Если бы Г.Галилей не отказался от своих убеждений и пошёл бы на костёр инквизиции, подобно Д.Бруно, можно ли тогда было назвать его  фанатиком, параноиком?
        В общем надо признать, что не низкий интеллект в чистом виде лежит в основе бреда, а устойчивая, непоколебимая убеждённость, вера в нелепое суждение, нелепицу.
       Бред может индуцироваться, наводиться на других людей.    Считается, что часто поддаются влиянию параноидных больных лица со слабым интеллектом [38, с.376].  Думая так, можно интеллект индуцированных бредом лиц принимать за более низкий, нежели у продуцирующего бред лица. Однако это обстоятельство не объясняет факта их бредового заражения.
         Слепая, непоколебимая вера в нелепую идею – главный симптом, на который опираются психиатры в постановке диагноза бреда. При этом они имеют в виду вполне конкретных лиц, а не бред как таковой, вообще. Ведь диагноз систематизированного бреда ставится человеку, а не его учению, в котором обнаружены заблуждения или ошибки.
         Учение не может  за автора отстаивать его убеждения и раскрывать отсутствие у него сомнений в истинности того, что ему видится или чудится. То есть, когда в учении как предполагаемом систематизированном бреде заблуждение не носит нелепого характера, можно ли тогда его относить к околоумию, паранойе? И если нет, то почему?
         Пытаясь ответить на поставленный вопрос, следует привести пример. Некогда, во втором столетии до нашей эры некий Клавдий Птолемей создал геоцентрическую систему мира. Разработал математическую теорию движения планет вокруг неподвижной Земли, позволяющую предвычислять их положение на небе [39, с 1076]. Авторитет Птолемея оставался незыблемым в течение чуть ли не полутора тысяч лет, вплоть до гениального открытия Николая Коперника [40,с.125].
         Своё гелиоцентрическое учение Коперник изложил в сочинении «Об обращениях небесных сфер» в 1543 г. С 1616 по 1828гг. оно было запрещено католической церковью. Вдумайтесь в эти даты. Более тысячи лет людей устраивала бредоподобная, паронояльная концепция Птолемея. Они были индуцированы его идеями или суждениями о движении небесных тел, и никто не считал их ни нелепыми, ни ошибочными. Наоборот, нелепыми всем казались идеи Коперника. Поэтому его сторонники подвергались гонениям.      
         Теперь следует сказать, что особо значимой идей для параноика является идея возвеличивания, обожествления его я, личности. В то время как параноик именует себя богом, фанатик обожествляет, абсолютизирует какую-либо идею, в том числе, идею вообще.
         В отличие от невротиков навязчивых состояний, параноик и фанатик борются не против своих идей, а за них. Один борется  за то, чтобы считаться богом или пророком от бога, святым, вождём, президентом  и т.п., второй борется за идею, в которую верит, верует и поклоняется.
         Так считается, что в условиях товарного фетишизма купец поклоняется «золотому тельцу», капиталу, верит в него и борется. Борьба эта сопровождается аффективным напряжением, но это не значит, что околоумие, паранойя произрастает из аффекта, хотя принято считать связанность воли и аффекта. Отрицая аффективную теорию возникновения паранойи и склоняясь к характерологической, можно прийти к тому, что околоумие вырастает из личности [38, с.385], из Я (самосознания) субъекта.
          То есть сверхценная идея при паранойе может перерастать в мегаломанию. Тогда купец или банкир как персонифицированный капитал, рост своего Я станет связывать с самовозрастание стоимости. А условия капитализма, погони за прибылью способствуют формированию у капиталиста мании величия. В  то же время эти условия создают люди, испытывающие постоянную нужду в богатстве как навязчивую сверхценную идею, борьба за реализацию которой и отсутствие борьбы с которой раскрывают паранойяльность этой идеи. 
         Социальные условия в современной России, которые создали М.Горбачёв и Б.Ельцин с компанией, свидетельствуют о стремлении основателей сделать их капиталистическими. Их гнала к этому какая-то нужда. Вопрос состоял, стало быть, в том, объективной, внешней это была нужда для основателей капитализма в России, или субъективной, внутренней? Они стремились подражать зарубежью, или желали чего-то ещё, допустим, личного обогащения, значит, материально обусловленной гипертрофии своего Я?
         Поскольку лидеры перестройки СССР мыслили приватизировать (присвоить) общественное богатство и легализовать теневой бизнес, то становится ясно, что нужда в этом скрывалась в Я каждого лидера. Нужда в материальном возвеличивании своей личности принуждала их к этим действиям. Ведь в СССР, политическая элита, уходя на пенсию, лишалась привилегий и льгот. Ну и, как показывают события, М.Горбачёв и Б.Ельцин не были аскетами, в отличие от В.Ленина и И.Сталина. И им не нужно было духовного величия, не было нужды в нём, поэтому они не оставили людям нового учения.
         Нужда в личностном росте есть у всех. Но если марксисты мыслили личностный рост как всестороннее развитие личности, как духовное развитие, то есть, как это ни странно, идеалистически, то либералы, хотя они идеалисты, мыслят личностный рост материалистически. Либеральная буржуазия, в свете учения Гегеля об отчуждении духа в природу, стремилась к овеществлению, монетарному опредмечиванию своего Я. Марксисты, перевернув диалектику Гегеля «с головы на ноги», наоборот, отчуждали свой дух не в природу, а от природы, что вело к аскетизму.
         То есть либеральные идеалисты восприняли первую часть диалектики Гегеля, в которой Дух отчуждается в природу, а марксисты восприняли вторую часть его диалектики, где Дух возвращается к Себе иным, побывав в инобытие отчуждения.
         В общем, думается, политическая элита СССР конца 1980-х стала  в душе либеральной, переродилась.
         Справедливости ради следует сказать, что в советское время в 80-х в массах личностный рост в разрезе роста материального благополучия получил формулу «джентльменского набора». В набор включался личный автомобиль, гараж, благоустроенная квартира в городе, дача, престижная работа. Видимо, кому-то этого было мало. У кого-то душу терзала нужда жить, как западные миллиардеры. И эта нужда имела психическое происхождение. У животных такой нужды нет. Она не только неотвязно преследовала человека как сверхценная идея, но и принуждала стремиться к её удовлетворению, подчиняла его себе.
         Парадокс нужды в богатстве состоит в том, что она неутолима. Рост богатства в точках личностного роста приводит к межличностной конкуренции и войнам. Однако в одну точку богатство собраться не может, как и  равномерно распределится среди всех точек личностного роста.
         Также и материя не может ни равномерно распределиться в точках пространства, ни собраться в одну точку. Она всё время перераспределяется между точками, так как испытывает нужду. Она бесконечно стремится к «punktum fixum», точке опоры, центру, вокруг которого всё вращается, хотя его нет. Данное обстоятельство снимает тезис «одно есть многое», А есть Б. Устанавливается тезис плюрализма, «многое есть многое», А есть А. Здесь диалектика уступает место механицизму.
         Но если центр мира принять за трансцендентальную идею, то мысль перейдёт от механистического плюрализма к дуализму, в котором есть одно и многое. Но они здесь есть как полные противоположности.
         Точечным трансцендентальным центром мира в гностическом учении был Нус (Нойя) в девственном состоянии, до того, как он решил стать полным. С полнотой (плеромой) появились небесные (трансцендентальные) сферы (сефиры), одна из которых уподобилась небесному Отцу, Нусу и произвела мир архонтов, материальный мир. Произошло как бы отчуждение Духа в природу.
         И это обстоятельств говорит о том, что без парадокса, антиномии мысль не может воспроизвести сотворение мира. А парадоксальное мышление это амбивалентное мышление, то, от чего стремятся избавиться, так как оно мешает принятию решения (воле) и нацеливанию для совершения действия достижения цели, удовлетворения нужды.
         Так если человек не может решить, хочет он поесть, или нет, то он никогда не решится поесть. Он будет бесконечно стоять перед накрытым столом.
         То есть нужда не должна быть амбивалентной мыслью. Но если она не будет амбивалентной, не станет содержать в себе парадокса, она не сможет стать фундаментальной категорией в учении, объединяющим материализм и идеализм.
         Что касается животного влечения, безусловного рефлекса, врождённого инстинкта, то здесь нужда однозначна, а не двузначна.
           Амбивалентность нужды заключается в том, что конкретно нужда удовлетворяется, а абстрактно – и да и нет. Так богатство, подобно энергии сохраняется и утекает. Постоянная утечка богатства означает, что нужда в его сохранении постоянна. В то же время самовозрастание стоимости указывает на постоянный приток богатства. Поняв динамику богатства, люди отказались от теории меркантилизма, от механического накопления.   
         Парадокс богатства заставил бизнесменов постоянно гоняться за прибылью. Они перестали принадлежать себе. Их воля оказалась подчинена сверхценной идее. Точнее, её не стало. На месте человека появился зомби, похожий на животного тем, что выработал у себя рефлекс, стал гоняться за деньгами, как хищник за жертвой.
         В общем, за социальным – экономическим и политическим – принуждением скрывается психическое принуждение. Люди по своей воле создают капиталистические условия существования и оказываются отчуждёнными от своего Я, безвольными. Одни принуждены всё время горбатиться на других. Другие принуждены постоянно гоняться за прибылью. Если нужда в средствах существования заставила изобрести натуральное производство, то нужда в богатстве заставила изобрести товарное производство и ростовщичество. Были изобретёны рабовладельческие, затем феодальные условия существования как средства принуждения к отчуждению, потребовавшие органа принуждения – государства.

4.Принуждение к социальному отчуждению посредством государства

         Прежде, чем начать рассматривать государство как организацию принудительного отчуждения, необходимо сказать о том, что до настоящего времени не выработано единого взгляда на происхождение и сущность государства. Не сформировано ещё такое определение государства, которое бы удовлетворяло всех учёных, существующие же определения подвергнуты критике. Это объясняется рядом причин и прежде всего тем, что государство изменялось в его истории, и тот, кто обращает свой взор в прошлое, способен увидеть там многочисленных исследователей разных времён с разнообразным пониманием того, что представляет собой государство. На разнообразие понятий государства сказалось разнообразие концептуальных подходов. Думается, существующее многообразие концепций государства не исчерпывает темы. Я предложил связывать возникновение государства с такими социальными явлениями как социальное отчуждение отчуждение и социальное принуждение.
         Отчуждение – сложное социальное явление, изучаемое философами, а также социологами, политологами, экономистами, психологами и психиатрами. Начало исследованию социального отчуждения положили «теоретики общественного договора» Т.Гоббс и Ж.Ж. Руссо.
         По мнению Гоббса, государство возникает в результате общественного договора по (добровольному) отчуждению прав и воли граждан и подчиняет их деятельность себе (принуждает к отчуждению в дальнейшем).  Руссо считал, что «люди, создав собственность, сделали себя несчастными».
         Можно сказать, что оба исследователя рассматривали отчуждение с политической и экономической сторон. Политическое отчуждение вело к принуждению, без которого экономическое отчуждение было бы нестабильным. Оно требовало создания организации принуждения – государства.
         Принудительное отчуждение, в частности, раскрывается в проскрибции, экспроприации и остракизме. Тем не менее, нужда – не насилие. Нужда – это потребность в чём-либо жизненно необходимом, в средствах существования, благах, например.  Чтобы человек постоянно трудился, он постоянно должен испытывать потребность не в труде, а в создаваемых трудом благах. При этом необходимо, чтобы блага не накапливались у производителей путём отчуждения излишков.
         Данной ситуации способствует появление частной собственности и огромного класса людей её лишённых. Лишение людей собственности на средства производства, следовательно, на продукты труда - блага, средства существования - понуждает их за определённую плату, или долю благ создавать их для других, для тех, кто владеет средствами производства.         Таким образом, огромная масса людей принуждена постоянно трудиться не только для себя, но и для других, создавая богатство.
         Работа не на себя определяет отчуждение от труда. В основе данного отчуждения лежит отчуждение от средств производства - предмета труда (земли, полезных ископаемых) и средств, орудий труда - в сущности, от вещей, без которых невозможно создавать блага. За всем этим скрывается отчуждение от природы. То есть, искусственным образом создаваемое отчуждение от природы и есть социально-экономическое отчуждение. Прямого насилия в деле такого отчуждения нет. Имеются лишь силы, стремящиеся сохранять исторически сложившееся положение дел. Насильственная теория происхождения государства развивалась такими мыслителями, как Е. Дюринг, Л. Гумплович, К. Каутский.
         По нашему мнению, понятие государства имеет широкий и узкий смыслы. В широком смысле государство – это основанный на политико-экономическом отчуждении тип организации (устройства) общества, сменивший родоплеменной тип его организации (устройства), не имевшей этого отчуждения. Государственная организация предполагает появление в обществе частной и (или) государственной собственности,  связанной с экономическим отчуждением рабочей силы, а также аппарата (организации) социально-политического принуждения – государства в узком смысле. Общества, организованные по государственному типу могут интегрировать в сообщества, именуемые империями и государственными союзами. Появление государственного устройства общества на месте родоплеменного его устройства хорошо прослеживается в истории монгольского государства.
         Согласно мнению основателя концепции этногенеза русского историка Л.Н. Гумилёва образование монгольского этноса (этногенез) предшествовало образованию монгольского государства (царства, ханства). «Два новых этноса,-пишет Л. Гумилёв,- маньчжуры и монголы возникли в ХII веке. [1,с.805] Монголы не были продолжением хуннов и тюрок ни в генетическом, ни в этнокультурном аспекте. Общее у них было только в этноландшафтном аспекте – лесостепь и степь, что определяло особенности их хозяйства». [1,с.801] В ХII веке, считает Гумилёв, монголы выступили как самостоятельный народ. До этого времени «племенное название «мэн-гу» (монгол) очень редко встречается в источниках, хотя не смешивается с «дада» (татарами)». [1,с.803] Кроме того известно, что монголы объяснялись с татарами кочевавшими на правом берегу Аргуни без переводчиков. До ХII века, считает Гумилёв, татары были многочисленней, чем монголы. [1,с.803]
         По упоминаниям китайских географов, предки монголов – племя мэнъу (мэн-гу), обитавшее южнее Байкала в VII –IХ вв.[1,с.807] Сами монголы хранят мифологическую генеалогию, согласно которой «прародительница монгольского этноса Алан-Гоа родила двух сыновей от мужа и трёх сыновей от света, исходившего от юноши, приходившего к ней в полночь через дымовое отверстие юрты». [1,с.808] К одному из сыновей, «Бодончару (родился не раньше 907г.) возводили свою генеалогию многие монгольские родовые подразделения».[1,с.808] Так правнук Бодончара Хайду являлся основателем самых видных родов. Ну а, в общем, считается, что монголы происходили от Алан-Гоа и Буртэ-Чино (лани и волка).
         Интерпретируя легенду, Л.Н. Гумилёв предположил, что примерно до середины ХI века «на берегах Онона жили племена, не обращавшие на себя ничьего внимания». При внуках Бодончара из племён «лани» и «волка» начался процесс образования монгольского этноса (народности). При этом росла численность монгольских родов. [1,с.808] «Прирост монгольского населения в ХI в. резко увеличился. В начале ХI в. монголам уже мало долины Онона. Они распространяются на запад, где наталкиваются на меркитов. [1,с.810] Поскольку, как отмечает Гумилёв, за 130 лет прожило и умерло восемь поколений монголов, продолжительность их жизни была невысокой. Население было молодым. Высокую смертность компенсировала ещё более высокая рождаемость. Кроме того она обеспечивала быстрый прирост монгольского населения, вела к демографическому взрыву. В этом деле монголам помогла сама природа. Великая засуха Х в. закончилась, и граница ковыльных степей поползла от берегов Шилки на юг, к Онону и Керулену. И первыми, кто освоил это новое жизненное пространство (экологичекую ёмкость) были предки монголов. [1,с.809] С одной стороны, увеличение жизненного пространства монголов способствовало росту численности монгольского населения, с другой стороны, предотвращало от перенаселения,  демографического взрыва и экологического коллапса, ведшего к обвальной депопуляции. Кроме того, обычаи и вера монголов не носили антисексуального характера и не табуировали размножения в монгольских племенах. Монголы были обращены в тибетскую религию бон и почитали солнечное божество Митру. [1,с.812]
         «В ХII веке,-пишет Л.Н. Гумилёв,-основным элементом  древнемонгольского (родоплеменного) общества был род (обох)» [1,с.814]. Во главе родов стояла степная знать (нойоны, багадуры, сэчэны и тайши). Прочими слоями были: дружинники (нухуры), родовичи низшего происхождения (харачу или чёрная кость) и рабы. Рабовладельческого строя не было, так как не было рабовладельческого государства. Рода объединялись в племена, а племён монгольских, согласно легенде, было всего два.
         Справедливости ради следует добавить, что к этому времени матриархат сменился на патриархат и рода начали фрагментироваться на большие патриархальные семьи. Кочевой образ жизни и низкая доходность кочевого скотоводства того времени не способствовали смене родоплеменных общин на сельские и мощному развитию рабства.
         Кроме всего прочего, нужно отметить, что к монгольскому обществу относились «люди длинной воли», в китайской передаче – белая кость (байшень). Это были люди, которые  по какой-то причине отделились (отпали) от родовых общин и добывали себе пропитание охотой и рыбной ловлей, а не скотоводством. Поскольку число их неуклонно росло, существовала причина отчуждения этой массы людей от традиционного скотоводческого образа жизни. Возможно, ограниченность территории для ведения скотоводства и рост монгольского населения являлись причиной экономического отчуждения части молодого населения от скотоводческого хозяйственного механизма, как общинного, так и частного, феодального.
         Со временем «люди длинной воли», можно сказать, безработный пролетариат стали организовываться в отряды для разбоя, добывания средств существования путём экспроприации излишков, прибавочного продукта труда. Данное явление в чём-то напоминало поведение рабов на острове Сицилия, когда в 139—132 гг. до Р. X. рабовладельцы вынудили рабов пойти на грабежи и разбои, отказав им в средствах существования.
         Социальная ситуация в монгольских племенах  усугублялась тем, что условия если не перенаселения, то увеличения плотности населения до пороговых цифр способствовали изменению состояния сознания и поведения у многих соплеменников. Нарастал хаос, и существовавший порядок жизни не соблюдался. «Сын не повиновался отцу, жена не считалась с волей мужа, богатые не помогали бедным, низшие не оказывали почести высшим. Всюду господствовал самый необузданный произвол и безграничное своеволие». [1,с.845]
         Главы родов, заключая между собой соглашения, не считали нужным исполнять их и частенько травили друг друга ядами. Возникала необходимость (нужда) в организации, которая бы не просто контролировала, а принуждала к соблюдению установленного внутреннего порядка. Нужно было внутреннее войско для принуждения, приведения всех к единому порядку.
         Кроме этого в Великой степи было неспокойно. Мир межу народами её населявшими был непрочен. Монголам приходилось постоянно воевать с соседями. Так с 1135г. по 1147 год шла война с чжурчжэнями. Одновременно шла война на западных окраинах земель с меркитами. На юго-востоке монголы воевали с татарами. [1,с.813-814] Ведение военных действий требовало наличия вооружённой организации для защиты внешних границ.
         В общем, родоплеменная Монголия нуждалась в военной организации, которая бы обеспечивала и внутренний порядок и защищала от набегов. Поэтому «большая часть монголов: тайджиуты, сальджиуты, хатагины, дурбэны, и икирасы, а также их союзники – отуз-татары, ойраты и меркиты – стремились к созданию племенной конфедерации». И хотя главы племён  желали, чтобы «власть хана была номинальной», а фактическая власть принадлежала им, монголы поступились свободой ради безопасной жизни и гарантированных прав. [1,с.846]
         Они избрали ханом Тэмуджина и добровольно приняли обременительный закон – Ясу. Яса была обнародована на Великом курултае (съезде родоплеменной знати) в 1206 г. одновременно с провозглашением Тэмуджина Чингизханом всей Великой степи. [1,с.853] Это был первый шаг к формированию монгольского государства. Он открывал собой явления политического отчуждения и политического принуждения, реализуемые в последствие институтом принуждения – государством, в котором верховный главнокомандующий - Чингизхан - являлся главой государства: не только государственного аппарата, но и всего общества. Яса (тюркская форма монгольского джасак, буквально закон) - свод постановлений, раскрывающий суть реформ Чингизхана.
         Как известно, Чингисхан первым своим государственным решением провел военную реформу общества. В основу законодательства был положен воинский устав. Все население Чингизхан поделил на десятки, сотни, тысячи и тумены (десять тысяч), перемешав тем самым племена и рода (сломав остатки родоплеменного строя) и назначив командирами над ними специально подобранных людей из приближенных и нукеров. [2]
         Все взрослые и здоровые мужчины считались воинами, которые в мирное время вели свое хозяйство, а в военное время брались за оружие. Такая организация обеспечила Чингисхану возможность увеличить свои вооруженные силы примерно до 95 тыс. воинов. Такое военизированное государство обеспечивало не только внутренний порядок в обществе и защиту его границ, но также могло использоваться для ведения феодальных войн в целях расширения сферы феодальной эксплуатации и увеличения собственности нойонов (монгольских феодалов). [3]
         В сущности это была носившая революционный характер феодальная реформа. Она ознаменовала  феодальный переход. Родоплеменная организация монгольского этноса сменилась на феодальную организацию. Известно, что войны монголов второй половины XIII и XIV в. ничем не отличались от обычных феодальных войн, которые вели азиатские государства. [3]
         Народившееся монгольское государство было лишено идеи национализма и расовой дискриминации. Кроме того «Чингисхан приказал уважать все религии и не выказывать предпочтения какой-либо из них». Поэтому такое государство не вело войн на уничтожение. Данное обстоятельство позволило монгольскому феодальному государству превратиться в мультикультурную феодальную империю и сформировать из этносов (мононациональных народов) суперэтнос (многонациональный народ).
         Империя Чингизхана не стала вселенской, возможно, потому, что существовали внутренние пределы её роста. Приостановка расширения границ монгольской империи указывала не столько на стабилизацию процесса её развития, установление гомеостаза, сколько на надлом, ведущий к фазе распада (обратного развития), выражающейся во фрагментации империи.
         Выделение фаз в существовании империй (групп государств, насильственно и (или) добровольно объединённых в одну систему) позволяло формировать представление о цикличности развития не только их, но также связанных с ними цивилизаций и суперэтносов (многонациональных народов). Кроме того, использование понятия «цикличность развития» в концепции империогенеза позволяло связывать его с гегелевским выражением «развитие в свою противоположность» и диалектикой. В результате вполне могло сформироваться представление о диалектическом пределе роста как начале обратного развития системы.
         Распад (фрагментация) монгольской империи начался во второй половине ХIII века. Крупнейшими осколками Великой Монголии стали империи Юань, Улус Джучи (Золотая Орда), государство Хулагуидов и Чагатайский улус. Во главе их стояли чингизиды, потомки Чингизхана, так сказать, князья, в традиционном русском понимании. К началу XIV века было восстановлено формальное единство империи в виде федерации независимых государств. В последней четверти XIV века Монгольская империя перестала существовать.  [4] Она исчезла почти за сто лет до взятия турками Константинополя в 1453 году, считающегося поворотным пунктом в европейской истории. Для удобства данной датой обозначают веху, отделяющую средневековье от духа нового времени, Возрождения. Это говорится для того, чтобы не связывать крушение феодальной монгольской империи с появлением предпосылок мирового капитализма.
         Объясняя империогенез не этногенезом, не образованием суперэтноса, а борьбой за прибавочный продукт, можно в империализме как явлении существования экономических, культурных и территориальных отношений между государствами в форме империй выделить рабовладельческую, феодальную и капиталистическую разновидности империализма. Борьба за прибавочный продукт, начавшаяся в товарном обществе вела как к появлению мононациональных государств и империй, так и к разрушению их посредством междоусобиц и агрессии извне.
         Известно, например, что около  2300 г. до н. э. Саргон, правитель Аккада, города-государства (полиса) на севере Шумера, где жили семитские племе¬на, нанес поражение шумерскому царю Лугальзагеси и завоевал (подчинил себе) все города-государства (полисы) Междуречья. Система кон¬федерации самостоятельных независимых госу¬дарств уступила место империи. [5]
         Через три столетия набеги враждебных Шумеру  племён, постоянные войны,  ограничение  сферы  влияния столицы (главного или управляющего полиса - метраполии - в системе полисов) –  всё  это  подорвало  основы  экономики  Шумер. Резко сократился ввоз и вывоз товаров. Подскочили цены, в отдельных  районах страны был голод (что указывает на экономический кризис). В 2003 г. до н. э. эламиты ворвались в осаждённую столицу.  Ур (стольный град) пал.[6] Вместе с ним пала и шумерская империя городов-государств (полисов).
         Стремясь к монокаузальному объяснению империализма (явления существования экономических, культурных и территориальных отношений между государствами в форме империй), необходимо вначале обратиться к моменту появления термина «империализм» в научном обороте.
         Этимологически «империализм» восходит к лат.  imperium (власть, господство). В европейские языки (англ. imperialism, фр. imp;rialisme, нем. imperialismus и т.п.) этот термин восходит опосредованно через понятие «империя», также возвращающее к истории Древнего Рима. Оксфордский словарь английского языка констатирует, что как словоформа «империализм» впервые встречается в XVI столетии. Первое его употребление в смысле, приближающемся к современному, датируется 1858 годом, когда термин этот был использован в связи с критикой именно Британской империи. Если в 1858 он ассоциировался с «деспотизмом», то в 1881 он подразумевает уже «принцип или дух империи, защиту имперских интересов». Эволюцию этого термина из публицистического клише в научную категорию завершает выход в 1902 году монографии Джона Гобсона «Империализм». В отечественной науке и публицистике на русском языке это происходит не позднее 1916 года, с выходом работы В. И. Ленина «Империализм как высшая стадия капитализма».[7]
         Считая империализм высшей стадией капитализма, одного из исторических типов товарного общества, можно, во-первых, перенести данную идею на всё товарное общество и отметить, что рабовладельческий империализм (существование империй во время рабовладения) был высшей стадией развития рабства, а феодальный империализм – высшей стадией развития феодализма. Во-вторых, выделение стадии империализма в циклах развития рабовладельческого, феодального и капиталистического типов товарного общества предполагает открытие в них доимперской и постимперской стадий. В результате переход доимперской стадии в имперскую стадию можно отнести к империогенезу, а переход имперской стадии в постимперскую стадию - обозначить как надлом. Саму постимперскую стадию легко связать с распадом товарного общества того или иного типа.
         Распад рабовладельческого общества, надо полагать, возник вследствие того, что рабовладельческий способ производства перестал обеспечивать ожидаемый рост производства, ожидаемое самовозрастание стоимости. То есть жажда роста выгоды толкала к поиску другой формы организации товарного общества. Выходом из кризиса рабовладельческого способа производства стал переход общества на феодальные рельсы. В свою очередь, когда феодальный способ производства перестал обеспечивать дальнейший рост производства, общество стало капиталистическим.
         Фиксируя мысль на том, что понятие «империализм» возвращает нас к истории Древнего Рима, нельзя не вспомнить о существовании в истории человечества таких мощных империй древности как Египетская, Ассирийская, Персидская и Римская. [8] Древность связывает их с эпохой рабовладения, тем временем, когда прибавочный продукт начал мотивировать креативную деятельность людей.
         Поскольку банков тогда не было, не велась речь и о самовозрастании стоимости, о капитале, и капитализме. Однако формула выгоды ТменьшеДменьшеТ уже подчинила себе вместе с товарообращением деятельность людей (понятия «прибыль» тогда ещё не существовало). Идея выгоды к тому времени захватила сознание масс, и общество формировалось, организовывалось по товарным законам. Конкуренция расслаивала древнее общество, вело к торговым войнам. В общем, шла битва за прибавочный продукт и выгоду. В результате классового расслоения государство получило классовую, а не национальную природу. Оно призвано было защищать конституцию организма (устройство) товарного общества. При экономических подъёмах государство крепло, во время экономических спадов слабело.
         Империи возникали при присоединении в добровольном или принудительном порядке слабых государств к сильному государству, которое не только управляло ими, но и взимало налоги (дань) - крышевало. Надо сказать, государственно-империалистический принцип развития товарного общества  распространялся на все его типы.
         В общем, надо сказать, что идея прибавочного труда развилась в идею выгоды, а затем – в идею прибыли, самовозрастающей стоимости - капитала. Эта идея родилась в сознании предприимчивых и склонных к обогащению людей. Она требовала реализации, опредмечивания. Вместе с её развитием развился и процесс её опредмечивания, так сказать, отчуждения данной идеи в социальную природу.
         Данное явление отчуждения идеи в природу имело две стороны, представленными экономическим и политическим отчуждениями. Государство как аппарат насилия в деле отчуждения выполняло функцию принуждения и являлось принудительной силой. Оно обеспечивало существование принудительного туда, прибавочного продукта и прибыли и тем самым обеспечивало расширение производства и общественный рост, в конечном итоге. То, что оно в ХХ веке стало социальным, не отменяет истинной природы государства.
         Несколько отклоняясь от темы, нужно сказать, что монокаузальный подход в формировании картины мира привёл онтологию вначале к материалистическому монизму и идеалистическому монизму, затем – к дуализму. В формировании дуализма и разновидностей монизма использовалась традиционная или формальная логика, возведённая Аристотелем в ранг метафизического метода, до тех пор, пока Г.Гегелем не были открыты диалектическая логика и диалектический метод.
         Диалектический монокаузальный подход позволил Г.Гегелю сформировать концепцию, в которой началом (единственной причиной) развития мира служило отчуждение абсолютной идеи в природу. В результате появилась категория «отчуждение», выполнявшая функцию «начала», имеющего значение исторической вехи, точки отсчёта, и самостоятельного процесса мирового развития. Данная категория получила дальнейшее развитие в трудах Л. Фейербаха, П.Ж. Прудона, К.Маркса, Э. Фромма. Были осмыслены религиозный, экономический и социальный аспекты отчуждения человека. Не был затронут социально-психологический аспект отчуждения (человека), раскрытый мной в работах «Социальная шизофрения» и «История болезни товарного общества».
         Приземляя гегелевскую категорию отчуждения, следует заметить, что идеи производятся в мышлении людей при помощи умственного труда и опредмечиваются ими при помощи физического труда, относимых к креативной деятельности. Идеи при опредмечивании (овеществлении, реализации) отчуждаются от людей, становятся объективными, принимают самостоятельное, независимое от производителей существование.
         Поскольку человек отличается от животных способностью к труду, возможно, труд первоначально открылся как идея преодоления отчуждения природы во время неблагоприятного изменения климата, которое вело к нужде в средствах существования – одежде, жилище, продуктах питания.
         Отчуждение природы заключалось в отчуждении человека от даровых средств существования и требовало преодоления в виде приспособления либо природы к человеку посредством труда, либо человека к природе путём выработки защитных механизмов, мутации.
         Появление продуктов труда возвестило о том, что идея труда стала овеществляться. Отчуждение природы стало преодолеваться. Скорость и масштаб преодоления зависел от производительности труда. Рост производительности труда указывал на то, что при овеществлении рабочее время всё больше и больше сжималось. За одно и тоже рабочее время всё больше осваивалось материального пространства. Шло ускорение социального развития.  Человек наступал на природу.
         С развитием производительности труда, с появлением излишков открылась идея прибавочного труда. Появление «прибавочного продукта» указало на существование объективного процесса по реализации идеи прибавочного продукта.
         При разделении труда и возникновении обмена излишками - товарообращения, появились идеи выгоды и прибыли. Реализацию этих идей посредством соответствующей деятельности отнесли к социальному явлению отчуждения: погоня за прибылью или деятельность по извлечению прибыли подчиняло волю и поведение класса предпринимателей, отчуждало их от собственного Я. Поскольку появление ростовщичества и затем банковского капитала оторвало понятие прибавочного продукта от понятия прибыли, в советское время иногда под прибылью понимали нетрудовые доходы, получаемые при спекуляции.
         Понятие спекуляции в торговле открылось в связи с появлением формулы хозрасчёта Д=Т=Д (Т=Д=Т), которая противопоставлялась формуле коммерческого расчёта Д;Т;Д (Т;Д;Т).
         Первая формула основывалась на традиционной логике, на законе тождества (А есть А или А=А) и сохранении величины себестоимости продукта труда при превращении товарной его формы в денежную и, наоборот.
         Вторая формула основывалась на кривой логике - на нарушении закона тождества (на признании того, что А не есть А или А;А)  и самовозрастании стоимости продукта труда при превращении его товарной формы в денежную форму и, наоборот.
         Если первая формула была формулой равновесия, равенства, отсутствия роста, то вторая – формулой роста, неравновесия и неравенства.
         Основанная на идее, формуле  хозрасчёта и самоокупаемости система материального производства была уравновешенной и поэтому имела нулевой рост. В определённом смысле она была устойчивой.
         Основанная на идее, формуле  коммерческого расчёта система материального производства была неуравновешенной, растущей и неустойчивой. Рост был неустойчивым из-за периодически появляющегося спада производства по формуле Д;Т;Д (Т;Д;Т). Неустойчивость эта передавалась всей мегасистеме общественного воспроизводства.
         В результате была открыта цикличность развития систем общественного воспроизводства коммерчески товарного типа. Цикл состоял из трёх фаз: роста, надлома и спада. Первая фаза ассоциировалась с формулой роста ДменьшеТменьшеД, вторая фаза – с формулой нулевого роста Д=Т=Д, третья фаза – с формулой спада ДбольшеТбольшеД. Надлом указывал на достижение производственной системой предела роста. Спад указывал на прекращение самовозрастания стоимости, на убыточность, принуждавшую сворачивать производство. Разворачивать было выгодно только расширяющееся производство.
         Следует заметить, последовательное сочетание выше обозначенных формул ДменьшеТменьшеД и ДбольшеТбольшеД раскрывает «развитие в свою противоположность». В то же время, если считать, что сочетание формул роста и спада даёт в итоге общий нулевой результат, выражаемый формулой Д=Т=Д, можно понять, что предназначение спада производства – экономической рецессии или депрессии (кризиса) – состоит в уравновешивании состояний производственной системы во времени, в снятии дальнейшего расширения.
         Спад производства противоположен подъему, росту, расширению и есть его сужение. Вместе с тем спад и подъём – противоположности, находящиеся не только в борьбе, но и в единстве. Если борьбу символизирует чередование формул роста и спада, то единство – формула нулевого роста Д=Т=Д. То есть следует заметить, что производство топталось бы на месте, пульсируя, не будь изобретений, ведущих к качественным его изменениям – развитию.
         Без изобретений, открытий (производства и опредмечивания идей) вообще не было бы материального производства, производящей экономики, следовательно, общества. Ведь занимающаяся собирательством родо-племенная организация – это уже не стадо, но ещё и не общество.
         Поскольку последовательные расширения и сужения производства раскрывают его пульсацию, или маятникообразное, возвратно-поступательное движение, следует отделить данное механистическое представление от диалектического, сказав, что первое не раскрывает развития по спирали, то есть развития качества самой производственной системы вместе с её продукцией. То есть нужно сказать, что выше приведённые формулы товарного производства до тех пор будут отображать количественный (механистический) подход к его освещению, пока рост производства (следовательно, самовозрастание стоимости) не станет обозначать качественного (инновационного) роста производства.  Ведь рост производительности труда, социального развития в целом зависит от модернизации производства. Без изобретений рабочее время не сжимается, развитие не ускоряется.
        Возвращаясь к теме после некоторого отступления нужно сказать, что в ХХ и ХХI вв. империализм изменился до неузнаваемости. Можно сказать, его не стало. Но если это так, если империализм исчез вместе с империями, то и капитализма, самовозрастания стоимости больше нет. А что тогда есть на месте капитализма и его высшей стадии?  Нет ответа. Поэтому лучше воздержаться от заявления, что империализм как форма интеграции государств исчез. Лучше сказать, что на его месте появилась новая форма интеграции – союз суверенных государств.
         В этом свете Евросоюз – не империя, однако расширение его на восток в конце ХХ века за счёт добровольного присоединения к нему некоторых стран Варшавского договора указывает на экспансию – признак империогенеза. В то же время и современный экономический кризис в странах Евросоюза,  разрывающий его  на составные части раскрывает то, как в истории гибли империи и цивилизации.
         Кризис этот – результат цикличности материального производства, основанного на коммерческом расчёте, погоне за прибылью, отчуждении наёмных работников от средств производства. Главная же проблема кроется в том, что в дереве целей известных истории товарных обществ доминирует нацеленность на расширение, а не на совершенствование системы общественного воспроизводства и её продуктов. 
         Охранять механистическое расширение производства призван орган или аппарат принудительного экономического и политического отчуждения. Его-то чаще всего и называют государством, хотя в случае Евросоюза данный аппарат представлен системой коллективного (межгосударственного) управления. Считается, что управление это основано на консенсусно-либеральном методе, исключающем насилие или принуждение, однако  столкновения безработных и полиции на улицах европейских государств говорят об обратном. Кризис обнажил, что производство в странах Евросоюза основано на отчуждении наёмных работников от средств производства, и аппарат принуждения охраняет его как основополагающий принцип существования.
         Итак, мы пришли к тому, что государство – организация принудительного отчуждения. Вместе с производством оно стремится к расширению, так как прибыль в большей мере тратится, отнюдь, не на инновации. Думается, рост не вширь, а ввысь изменит и общество и государство.
         Рост ввысь дадут инновации и модернизация - продуцирование и опредмечивание прогрессивных идей. Для этого нужен мощный класс изобретателей, оснащённых не менее мощной научно-исследовательской базой, а также умственно и физически здоровое, высокообразованное  население в необходимом количестве. Здесь также важны численность и плотность населения, а также то, насколько богато население, сможет ли оно обеспечивать спрос на инновационное развитие, внедрение нового в жизнь.
         Как известно, население не однородно. Оно в процессе своего социально-исторического развития приобретает классовые, национальные, религиозные и культурные черты, не способствующие единству и сплочённости. Подавлять межклассовые, межнациональные, религиозные и культурные столкновения призван аппарат насилия – федеративное государство. Насильственно разводя конфликтующих по обе стороны, оно таким путём решает проблему классового, национального и религиозного отчуждения народов. Принуждать к единству народы ещё не научилась и такая новая в истории империя, как Евросоюз. В 2016 году она демонстрирует кризис единства.
         Изменить сложившуюся ситуацию отсутствия единства социальной жизни в мире может глобальная идея, если она сможет захватить сознание, хотя бы социально активного меньшинства – пассионариев по Гумилёву. Ну, а современная социальная обстановка хотя и принуждает к единству разнообразные народные множества, наводит на массовое сознание идею плюралистического монизма, индуцирует сознание масс необходимостью преобразования жизни, вот только в ней, в этой массе она никого не находит, кому эта идея могла бы приглянуться, кто готов  для её восприятия и реализации.

Источники
1. Гумилёв Л.Н. Древняя Русь и великая степь/История Евразии.- М.: Алгоритм:Эксмо, 2009г.,1070 с.
2. Егоров В.Л. Золотая орда. Мифы и реальность.- М.: Знание, 1990.- 64с.
3. Чингизхан – Традиция. http://traditio-ru.org/wiki. Запрос 24.11.2012
4. Монгольская империя. Википедия. https://ru.wikipedia.org/wiki. Запрос 24.11.2012
5. Месопотамия в эпоху господства Аккада и Ура http://mesopotamia.nm.ru/history/doc2/page1.htm. Запрос 17.11.2012
6. Шумерская цивилизация. http://www.ref.by/refs/41/38991/1.html. Запрос 24.11.2012
7. Империализм. Википедия. http://ru.wikipedia.org/wiki. Запрос 24.11.2012
8.  Библиотека в библиотеке Fiction Book. http://fictionbook.ru. Запрос 24.11.2012

5.Религиозное принуждение

         Религия как одна из форм социального принуждения возникла раньше государства. Она появилась в родовых общинах при родоплеменной организации предков современного человека до их распада. Точнее, первобытная религия появилась в процессе выделения человека из природы, формирования первобытного общества. А этот процесс имел несколько направлений. 
         Началось всё с «обуздания полового инстинкта», выражавшегося в запрете на кровосмешение. Так сложилась первобытная евгеника, искусственный отбор врождённо здоровых поколений, профилактика врождённых уродств. Раскрывался такой аспект нужды в продолжении рода, как нужда в здоровом потомстве
         В свою очередь, обуздание инстинкта самосохранения выразилось в появлении собирательства, затем материального производства. А это обстоятельство позволяет рассматривать обуздание полового инстинкта, воспроизведения себе подобных, через призму производства человека. В целом вырисовывается картина обуздания инстинкта жизни,  как появления «производства жизни: средств к жизни и человека», в составе которого находится управление производством, вставшее на место регуляции.
         Естественная саморегуляция воспроизведения себе подобных и естественной жизни в целом сменилась на управление производством человека и социальной жизни. И без нужды этого не могло произойти.
         Следует сказать, обуздания инстинкта жизни не произошло бы, если бы над инстинктами, условными и безусловными рефлексами – первой сигнальной системой не надстроилась вторая сигнальная система. Сигналы, знаки второй сигнальной системы своим появлением указывали на развитие системы отражения «объективной реальности, данной в ощущении», на возникновение высшей, психической её формы в понятиях, суждениях и умозаключениях.
         Проще говоря, у первобытного человека появилось мышление и самосознание. И он стал принуждён мыслить. Мышление вначале было предметным, затем предметно-символическим и абстрактно-символическим.
         Появление у человека предметного мышления связано с его выделением из животного мира. Это первая ступень развития мышления. Вторая ступень характеризуется предметно-символическим мышлением. Она указывает на скачок, возможно, вызванный мутацией и качественным изменением мозга.
         Считается, что увеличение объёма головного мозга вызвано мутацией гена типа HAKP 1 P. Этот ген влияет на рост мозга человека на 5 – 9 неделе развития эмбриона. Предполагается, что около 140 тысяч лет назад ископаемые предки человека испытали мутацию.
         Суть предметно-символического мышления раскрывается в предметном письме скифов Дарию I. «Геродот рассказывал, что, когда царь Дарий I воевал со скифами, скифские цари отправили к нему вестника с дарами. Это были птица, мышь, лягушка и пять стрел. Посланец сказал, что персам предстоит самим понять значение эти даров. Был собран совет. Дарий решил: стрелы означают, что скифы отказываются от сопротивления, птица означает бегство, а мышь и лягушка означают, что скифы отдают ему свои земли и водоёмы. Один из мудрецов, сопровождающих царя, с ним не согласился. Он истолковал послание скифов совершенно иначе: “Если вы, персы, как птицы не улетите в небо, или, как мыши не зароетесь в землю, или, как лягушки, не поскачете в болото, то не вернетесь назад, пораженные этими стрелами”. Дальнейшие события показали, что прав был именно этот мудрец: Дарий потерпел поражение от скифов».
         Письмо скифов Дарию I было предметным. Предметное письмо изобретено примерно в IХ тысячелетии до н.э., то есть современным человеком. В то время предметы – палочки и камни использовались для «записи» учёта скота. Североамериканские индейцы с помощью большого числа раковин составляли довольно сложные сообщения – ракушечные письма. Предписьменностью была не только предметная письменность, но и пиктография, рисуночное письмо. 
         В письме скифов Дарию I предметы играли роль предметных знаков, значение, смысл которых следовало разгадать. То есть в то время люди занимались гаданием, так как все явления природы им казались загадочными, наполненными тайного смысла. Данное обстоятельство раскрывает двойственность, дуальность первых представлений человека о мире. Мир представлялся двухплановым. Невидимый, не воспринимаемый органами чувств второй план был скрыт за видимым первым планом. В конечном итоге данный дуализм привёл к формированию парных категорий: явление и сущность, причина и следствие и т.п.
         Дуализм указывает на существовании у человека одновременно двух типов мышления, животного – сенсорного, указывающего на сенсорный синтез, а также человеческого, отвлечённого от чувств, абстрактного мышления. Дело в том, что сенсорная сигнальная информация, поступающая при декодировании предметов, требовала дальнейшей расшифровки, выявления скрытого в ней смысла, значения, причинно-следственной связи. И первоначально, до появления второй сигнальной системы причинно-следственная связь устанавливалась при помощи условного рефлекса, раскрывающего задатки мышления. Изобретение второй сигнальной системы оторвало мышление от рефлексов, но не от сенсорного синтеза, осмысление которого привело к сенсуализму, к заявлению, что реальность дана, скрыта в ощущении, которая для экстравертов объективна, а для интровертов субъективна.
         Попытка преодоления дуалистического сенсуализма или сенсуалистического дуализма привела к появлению идеалистического сенсуализма и материалистического сенсуализма – к появлению монизма двух типов, идеалистического монизма и материалистического монизма. Так абстрактное мышление очистилось от сенсорного мышления и, следовательно, от восприятия, наблюдения, к которому вернула мышление наука. Рафинированное мышление оказалось спекулятивным, опирающимся на логику. Оно очистилось от предметных знаков, но не от значений, смыслов разгадок, следовательно, от гадания, сквозь которое проглядывает паранойдность.
         В спекулятивных концепциях, к которым относятся религиозные концепции начало, причина всего, базовая категория имеет паранойяльное происхождение. Здесь логическая схема, предметный знак – значимость перевёрнуты, имеет место значимость – знак, который беспредметен. Если в первой схеме знак наводит на значимость, то во второй схеме знак выводится из значимости, все знаки имеют божественное происхождение.
         В общем, человек принуждался верить своему мышлению, методология которого не была единой. Об этом свидетельствует факт существования метафизической, диалектической и научной методологий.
         Возвращаясь к началу работы, следует сказать, что используя мышление, человек стал разгадывать смысл, значимость такого внешнего знака, как неурожайный год. Конкретное, предметное мышление указывало на голод, на угрозу жизни в это время. Абстрактное мышление позволяло предположить, что природа сердится за что-то на людей, возможно, за то, что они не благодарят её за те милости, которыми она одаривает их. Напрашивался вывод об обмене милостями, жертвами между природой и племенем. Если природа жертвует собой, частями своего тела, плодами, то племя в ответ должна жертвовать частью себя. Так зародился анимизм.
         Анимизм раскрыл не только то, что человек начал одушевлять природу, предметный мир, некоторые предметы. Произошло осознание человеком себя иным природе, отчуждённым от неё. В свою очередь ритуальный обмен ценностями между обожествляемой природой и племенем раскрывал равновесие в отношениях между людьми и естественным божеством. 
         В общем, идея равенства бога и человека имеет древнее происхождение. Её можно отыскать в древнеегипетской легенде об Исиде женщине. В легенде говорится: «И вот жила Исида, женщина, знающая магические слова. И задумала богиня стать подобной Ра в его могуществе, завладев тайным его именем. Выступал Ра изо дня в день во главе своих гребцов и восседал на престоле обоих горизонтов.  Но вот состарился бог: рот его дрожит, слюна его стекает на землю. Растёрла Исида в руке своей слюну, смешала её с землёй и вылепила могучего змея с ядовитыми зубами, такими, что никто не мог уйти от него живым. Она положила его на пути, по которому должен был шествовать Великий Бог. И вот поднялся могучий бог вместе со своей свитой и двинулся в путь. И вонзил в него могучий змей свои зубы. Живой огонь разлился по телу бога и поразил его. И приблизились к нему его дети, и каждый бог причитал над ним. Прибыла Исида со своими чарами, и было в её устах дыхание жизни. И она сказала: О мой божественный отец, скажи мне своё имя, ибо тот, кто скажет своё имя, будет жить. Ответил Ра: Я - создатель неба и земли. Я сотворил горы и всё то, что на них. Я - создатель вод. Я - создатель небес. Я - творец времени и создатель дней. Но не выходил яд и боль не оставляла Великого Бога. И сказала Исида Ра: Среди слов, которые ты говорил мне, не было твоего имени. Открой мне своё имя, и яд выйдет из тебя, ибо будет жить тот, чьё имя произнесено. И сказал Его Величество Ра: Пусть Исида обыщет меня и да перейдёт имя моё из моего тела в её тело. И Божественный скрылся от богов, и опустел трон в Ладье миллионов лет».  [1, с. 168].
Теперь нужно сказать, что тайна исчезновения Бога раскрыта в словах Иоанна: "В начале бе Слово, и Слово бе у Бога, и Бог бе Слово" [2, с. 172], в данном случае Слово – имя Бога.
           Легендарная Исида сравнялась по могуществу с главным, самым великим из богов древнеегипетского пантеона. Помогла в этом ей магия (чародейство). Магия относится к родоплеменной религии, как и фетишизм с анимизмом. Фетишизм – культ на основе веры в сверхестественные свойства неодушевлённых предметов. В данном мифе можно видеть смешение родоплеменных религиозных культов. И это обстоятельство наводит на мысль, что в чистом виде анимизм, фетишизм и магия не существовали.  Главное же состоит в том, что миф об Исиде уводит к тому времени, когда «боги жили среди людей» - обожествлялась не только природные явления, солнце, например, но и отдельные люди. 
         К обожествляемым людям предъявлялись требования. Они раскрыты в мифе об Исиде. Мифической женщиной был сотворён «змей-искуситель», средство принуждения Бога передать свою божественную сущность Исиде. Поскольку имя Бога перешло к Исиде, она смогла и называться и быть Богом. Возможность перехода имени Бога к человеку раскрыта в словах Иоанна: "Слово плоть бысть и вселися в ны" [2, с. 171].   Ну, а из слов епископа Александрийского Александра «Отрыгну сердце Мое слово благо" вытекает, что под плотью понимается сердце, сердцевина, скрытая сущность Бога, а не его ипостаси, лица. [2, с. 17]
Применительно к религии древних египтян, если Хепри, Атум, Ра это ипостаси Бога, то Амон (Атон) – тайная или скрытая, потусторонняя, трансцендентальная сущность Бога. 
         От летописцев-историков прежних веков до нас дошло, будто когда-то боги жили вместе с людьми. Богами же называли тех среди людей, кто обладал даром предвидения и мог не только лечить людей, но и воскрешать мертвых. Кроме того, боги сами должны были уметь умирать и самовоскрешаться: владеть «опытом вне тела» (ОВТ) или управлять процессом «смерть-повторное рождение».    
         Откуда произошло данное требование к богам, достоверно  не известно. Возможно, от теософского представления о вечности, следовательно, бессмертности бога. Точно знаем мы лишь то, что в новое время вводить себя в состоянии клинической смерти и выходить из неё были способны некоторые индийские йоги и южно-американские маги. Во время раннего христианства таким умением владели «избранные».
         Вот что пишет по этому поводу Р. Штирнер: "Эта тайная религия избранных существовала наряду с религией народной. Ее начало скрывается от нашего исторического взгляда во мраке происхождения народностей. Но мы находим ее везде у древних народов" [3,с.13].
          Далее Штирнер сообщает, что "посвящению должен был предшествовать особый образ жизни. Для этого служил пост, уединение, очистительные обряды и известные душевные упражнения" [3,с.13]. В результате человек приобретает сверхъестественную способность, "он достигает предела, где дух являет ему всякую жизнь как смерть. В конце обряда посвящения избранный встает как бы в пустоте и самому себе является мертвым". [3, с. 15]
         Р. Штирнер считает, что подобная практика была распространена среди есиев (евсеев) и терапевтов в замкнутых религиозных сектах Палестины, задолго до возникновения христианства. Мало того, он относит эти верования к "почве, из которой вырос дух христианства. "Общины есиев и терапевтов, - пишет Штирнер, - являются естественным переходом от мистерий к христианству" [3, с. 102].
         Форму мистерии имела жизнь в Древнем Египте. Вот что пишет по этому поводу И.В. Рак в своей работе "Мифы Древнего Египта". "Египтянам казалось совершенно естественным отожествлять богов – и не только богов, но даже и людей с богами. Мистерии (обрядовые театрализованные действа на мифологические сюжеты) воспринимались ими не как изображения мифологических событий, а как сами события, где действующими лицами являются сами боги. Когда бальзамировщик во время мумификации трупа надевал маску шакалоголового бога Анубиса, он считался самим Анубисом до тех пор, покуда маска была на нем". [4, с. 17]
         В Ветхом завете Бог признал, что Адам – «один из нас» после того, как тот отведал райского яблока, и стал знать добро и зло. Однако это не помешало Богу изгнать Адама из Рая. Кроме того, Он воспрепятствовал, тому, чтобы Адам смог жить вечно – быть полноценным, равным Ему во всём  богом. Бессмертие, таким образом, стало той пропастью, что отделила человека от Бога. Бог был вечным существом, один отдельный человек – конечным (смертным) существом, а всё человечество - существом, претендующим на бесконечное существование.
         Но пришло время, когда на древние языческие общества стал надвигаться монотеизм. Истоки его можно найти в истории религии позднего царства Древнего Египта. Там формирование царства (государства) и объединение разноязычных племён в единый народ было связано с формированием общей для всех религии и понятия триединого бога Хепри-Атум-Ра, а также вытекающего из синтеза этих понятий представления об одном трансцендентальном (потустороннем) боге, имя которому Амон (Атон). Хепри-Атум-Ра, бог восходящего, полуденного и заходящего Солнца – световое явление Амона (Атона), его ипостаси или посюсторонние лики (лица). Днём Бог путешествовал по небу (небесному царству), ночью – по царству подземному.
         Ну, а иудеи, совершив «исход», выйдя из египетского плена, так сказать, завершили процесс формирования монотеизма, создав иудаизм.
         Наступление монотеизма наложило запрет на мистерические перевоплощения человека в бога, на таинства трансцендентальной практики созерцания ничто. С монотеизмом шел абсолютизм, с принуждением верить в то, что все есть бог, что смерти нет, есть только вечная жизнь. Таинства, совершённые Иисусом Христом, мистерия, в которой он был главным действующим лицом, стали официальными и последними. "Отныне, - написал Штирнер, - никто не был сам способен к обожествлению себя в высшей или низшей степени; каждый являлся просто человеком" [3, с. 105].
         Согласно монотеистическим представлениям, никто из людей не может называться богом. Бог один, и Он – всевышний, всемогущий,  вечный и т.д., полностью противоположный человеку. Можете представить, что стало с древними евреями, когда к ним явился человек, объявивший себя богом и ставший учить людей поклоняться богу в человеческом облике и во плоти.
         Учение о живом, воплощаемом в человеке Боге, а также факт Его явления народу потрясло воображение не только древних иудеев (евреев), но и древних римлян. Срочно нужно было решать, что делать. Ведь творя чудеса: пророча, излечивая больных и воскрешая мёртвых, Иисус  претендовал на признание его Богом. Оставалось немногое: прилюдно доказать способность самовоскрешаться. И эта акция состоялась на Голгофе. Правда эксперимент протекал не в том виде, какой можно обнаружить у современных индийских йогов и южно-американских магов. Иисуса на кресте проткнули копьём. Расчёт был прост. Нужно было помешать самовоскрешению, выходу из клинической смерти, сорвать опыт вне тела и тем самым доказать, что Иисус не является богом ни с маленькой, ни с  большой буквы. 
         Факт смерти самозваного бога регистрировался отнюдь не медицинскими работниками. После снятия с креста, тело И.Христа поместили в пещеру, а вход закрыли валуном. Сторожей  к «могиле» не приставили. Поэтому впоследствии невозможно стало установить, кто похитил тело Иисуса и куда оно  исчезло. Главное, что акция распятия не помешала, если так можно выразиться, галлюцинаторному «воскрешению» Иисуса. Дело в том, что поверившие в Христа ученики могли видеть Его воскресшим в своих галлюцинациях.
         После распятия Христа начались гонения христиан иудеями, описанных в Новом Завете. Поскольку законов против христиан в Римской империи в первые два столетия не принималось, то преследование христиан  осуществлялось по инициативе местных властей. К III веку ситуация изменилась. В преследование христиан включились императоры. И так было до 313 года, когда императором Константином Великим был издан Миланский эдикт, и положение христиан стало легальным.
         В последствие христианская церковь стала принуждать к вере, начав гонения на язычников. Для этого была создана инквизиция (от лат. inquisitio - расследование, розыск). Это особый следственный и судебный орган при католической церкви в XIII-XIX вв. Учрежден папой Иннокентием III (1198-1216).   Его главная задача - борьба с ересями и инакомыслием.
         В Средние века для механизации пыточного процесса было создано большое количество самых разнообразных приспособлений и инструментов. Пытки свидетельствуют о том, что религиозное принуждение перешло в насилие.
         Насилие стало возможным, так как есть примеры насилия над человеком со стороны Бога. Чтобы не быть голословным, можно привести из Ветхого Завета адресованные Адаму слова Господа: "за то, что ты ел от дерева, о котором Я заповедал тебе, сказав: "не ешь от него", проклята земля за тебя; со скорбию будешь питаться от нее во все дни жизни твоей (…), доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят; ибо прах ты и в прах возвратишься". И далее – "истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил; ибо Я раскаялся, что создал их". [5, с. 6]
         Из выше приведённых слов явствует, что насилие основано на подавлении свободы. В отличие от насилия, принуждение основано на осознании необходимости, на свободе.  Вера не должна быть основана на насилии. Также и нельзя человеку с детства вдалбливать в голову религиозные догмы. Вера должна созреть в человеке. При этом психологические особенности могут повлиять на мировоззрение и, следовательно, на ту веру, которую он изберёт. При этом верить можно не в бога, а науке.
         Психическими особенностями основоположника можно объяснить ту или иную особенность его учения. Учение же способно влиять на поведение уверовавших в него учеников. Известно, например, что "язычники, обращенные на путь истинный апостолом Павлом, ждали конца света со дня на день, из-за чего нередко бросали дела, не выдавали замуж дочерей"  [6, с. 133]
         Духовные учения могут нести не только мнимую угрозу жизни людям. Известны религиозные секты, где верующие подвергали себя массовому сожжению, то есть доводили себя до суицида – венца любой депрессии. Можно привести и менее опасные для здоровья и жизни человека учения, как аскетизм, например, или гностицизм, которые пока еще никто не относил к разряду патогенных, вызывающих патологические отклонения в мышлении и поведении людей, но которые не способствовали развитию здоровой личности у человека и были оставлены человечеством в прошлом.
         Разнообразие религий – религиозный плюрализм в настоящем и в прошлом, а также появление новых сект и борьба между церквями за паству указывают на существование мутации религиозной мысли религиозного отбора. Включение в этот процесс государств указывает на их определённую заинтересованность. Атеистическое государство, отделившее от себя церковь не в счёт. Заинтересованность государств обусловлена тем, что вера является средством формирования образа жизни масс, то есть средством управления. Поддерживая церковь материально, государство может рассчитывать на адекватное взаимодействие. В результате получается, что церковь вместе с государством охраняет существующий политический строй.
         Люди принуждены верить мышлению. И если они мыслят не самостоятельно, ими легко управлять. Для того, чтобы люди не могли мыслить самостоятельно, не нужно учить их этому в процессе образования.
         В русском языке под образованием понимается, во-первых, «обучение, просвещение»,  во-вторых,  «совокупность знаний, полученных социальным обучением» [7,c. 349].  Вера же рассматривается как «убежденность, уверенность в чем-нибудь, в ком-нибудь»,  обычно, как «убежденность  в существовании бога» [7, с.61].
         Согласно другим источникам, «образование есть формально организованный и неформальный процесс приобретения знаний и навыков». [8, с.269] Верование – это «убежденность в истинности тех или иных явлений». [8,  с.42] В социологии образование рассматривается как её отрасль [9, с.285], применение социологических теорий, подходов и методов исследования к анализу процесса образования [10, с. 265]. Вера (религия) изучается в социологии с точки зрения взаимодействия её с обществом [11, с. 67].
         Образование можно рассматривать как социальный институт, выполняющий экономическую,  социальную и культурную функции в обществе [12, с.195]. Институтом веры или религии является церковь [11, с.53]. Она выполняет регулятивную, «интегрирующую», а так же главную - «иллюзорно-компенсаторную», функции [11, с.55,58,59]. Кроме того, она претендует на мировоззренческую, следовательно, образовательную функцию.
         Вот мы и подобрались к тому, чтобы связать воедино управленческую, образовательную, мировоззренческую и иллюзорно-компенсаторную функции. И если под образованием понимать как минимум формирование у человека второй сигнальной системы, языка – основы мировоззренческого текста, то становится понятно, что без второй сигнальной системы о мировоззрении говорить не приходиться. Иллюзорно-компенсаторную функцию вывести из мировоззрения сложней, чем управленческую функцию, хотя все они находят единство в религиозном поведении или образе жизни верующих.  Для начала нужно мировоззрение признать иллюзорным, и чтобы эта иллюзия компенсировала, служила компенсацией чего-то.
         Иллюзия (от лат. illusio) это заблуждение, обман. В некотором смысле иллюзия есть то, что мнится, кажется, мерещится, существует в воображении. В психологии и психиатрии иллюзия относится к нарушению восприятия, агнозии.
         Поскольку любая религиозная концепция касается не ощущения, восприятия, а мышления, то в данном случае иллюзия станет служить синонимом обмана, или заблуждения.
         Заблуждение может быть преднамеренным и непреднамеренным. Если непреднамеренное заблуждение это ошибка, то преднамеренное заблуждение  - это обман. Обман часто трактуется как сознательное введение в заблуждение другого лица, сообщение ложных сведений, извращение фактов с корыстными целями. 
         В философии и, следовательно, в теософии преднамеренное введение в заблуждение это софистика. В экономике преднамеренная ошибка в установлении стоимости это прибыль. В психиатрии логическая ошибка это паранойя.
         Вот теперь и стоит подумать, иллюзия в религии это что, признание ошибки, заблуждения, паранойи, или софистики, обмана? А также имеет смысл подумать над тем, что компенсирует религиозная иллюзия.
         Теперь следует сказать, что компенсация (лат. compensare - возмещать) это «защитный механизм психики, заключающийся в бессознательной попытке преодоления реальных и воображаемых недостатков», возмещение ущерба. С этой позиции веру в бога для верующих, а не для служителей культа можно рассматривать как врождённое стремление человека к защите психики от травмирующих воздействий катастроф различного происхождения. 
         Первобытный человек, выделившись из природы, стал ощущать «страх перед силами природы». [14, с.433] Ощущая  отчуждение природы и испытывая при этом страх, первобытный человек начал спасаться при помощи ритуальных магических действий, колдовства. Колдовство, по мнению Г.Гегеля, предшествует религии [14, с.439] и оно есть вера и одновременно магия - комплекс приёмов и орудий психического воздействия на одушевлённую природу.
         Для служителей религиозного культа вера – механизм управления людьми и источник средств существования. Как известно, материальность посредничества духовенства, появившаяся между Богом и человеком, стала причиной открытого выступления немецкого богослова Мартина Лютера, прибившего 31 октября 1517г. на двери храма в Виттенберге 95 тезисов против учения о спасении заслугами святых [11, с.130-131].
         В сущности, протест Лютера выражал недовольство новоявленного буржуазного класса тем, что церковь была крупным собственником и в лице монастырей принимала активное участие в материальной, хозяйственной жизни общества.
         Однако было бы несправедливо обвинять  только буржуазию в том, что она имела виды на церковную собственность. Р.Г.Скрынников отмечает стремление московского государства конфисковать монастырские земли ещё во время правления Ивана III, т.е. в  XV веке [15, с.96,155], задолго до капитализма в России.
         Борьба за собственность велась московским государством, например, с Новгородом. Так в конце 1490-х гг. Иван III решил повторно провести в Новгороде секуляризацию церковных земель. Первая секуляризация была осуществлена им в 1478 г. [15, с.162].  Лишенная материальной поддержки  церковная жизнь приходила в упадок.
         С наступлением капитализма, с ликвидацией церкви как феодала и «учения о спасении заслугами святых» огромная тёмная масса лишенных собственности на средства производства людей стала испытывать острую потребность в психологической и социальной защите: в новой вере – в вере в общество с человеческим лицом, выполняющего патерналистскую функцию. В результате учение Томаса Мюнцера “о царстве божие на земле” [11, С. 131] было переработано. Возникло  материалистическое учение о научном коммунизме.
         Как известно, ещё в 1848г. после революционных выступлений [Италия, Германия, Франция, Венгрия], особенно после Парижской коммуны [1871], буржуазия стала в оппозицию к материалистической (научной) философии и начала опираться на идеализм. Буржуазия   поддержала религию. [13, с.125] И эта социальная регрессия не была случайной.
         Христианская церковь объявила частную собственность священной и тем самым наложила запрет на революционную экспроприацию, обобществление. При этом никто не подумал о том, что священными в таком разе стали законы товарного производства: стоимости, конкуренции, анархии. Священным оказалось социальное отчуждение человека, его обезличенность в товарном обществе.
         Объявив частную собственность священной, навязав верующим своё мнение, принудив их принять это мнение, церковь не подумала о монастырской форме собственности.
         А известно, что "некогда Сергий Радонежский ввел в Троице общинножительство и стал учить жить нестяжательно, своим трудом. Принцип нестяжания вел к упразднению индивидуального имущества, но не означал уничтожения коллективной собственности обители". [14, с. 160]
          "Тот же самый принцип исповедовал и Нил Сорский. Заволжские старцы жили в уединении небольшими поселениями. Члены скитов не могли быть владельцами сел, деревень, собирать оброки и вести торговлю. В нищете Нил видел путь к достижению идеала духовной жизни". [14, с.160-161]
          "Санину (Иосифу Волоцкому), чтобы удержать в монастыре богатых пострижеников и преумножить богатство обители, приходилось отступать от принципов. Игумен разрешил иметь в личной собственности книги и всякие разные вещи и серебренции, творить куплю и продажу, получать отдельную пищу". [14, с. 161]
         "Нил Сорский и Иосиф Волоцкий возглавили два направления церковной мысли, получившие наименование нестяжателей и осифлян". [14, с. 161] Таким образом, на Руси в XIX-XV веках существовало три вида монастырей: "особножительские, общинные и скиты" [14, с. 191].
         По мнению Р.Г.Скрынникова, "споры о сущности этих направлений (нестяжателей и осифлян) не прекращаются по сей день". [14, с. 161]
         "Споры между нестяжателями и осифлянами отразили перемену русского духовенства к византийскому наследию. Нил и его последователи крепче держались за византийскую традицию. Для них монашество – это прежде всего уход из мира, аскеза.
         Монашескую жизнь Иосиф рассматривал как некое социальное служение". [14, с. 188]
         "Разногласия двух церковных течений сводились к противопоставлению: завоевание мира на путях внешней работы в нем или преодоление мира через преображение и воспитание нового человека, через становление новой личности". [14, с. 188]
         И вот мы подошли к производству нового человека и человека вообще, в котором образование, не только светское, но и религиозное является составной частью производства человека наряду с «продолжением рода». А производство человека по замыслу основоположников марксизма составной частью входит в «производство жизни».
         Проблема производства «нового человека» - важная часть феномена культуры, его эпистемологических моделей, которых  в истории человечества три: античная, средневековая и нового времени. Особым значением из них для современности обладает эпистема Нового времени – модерна. Она, в общем, характеризуется антропоцентризмом, конструктивизмом, возникновением нового искусства
          В модерне можно обнаружить два направления развития культуры: буржуазное или либеральное и пролетарское или марксистское. Отличительные особенности и смыслы обозначенных направлений модерна раскрываются в дискурсах их эпистем, которые прописаны в соответствующих текстах.
         Так вот эти два культурных направления сошлись вместе в царской России в начале ХХ века против средневековой патриархальной культуры, имеющей национальные и религиозные особенности. В 1917 году, во время февральской и октябрьской революции, они столкнулись между собой. Перевес тогда оказался на стороне марксизма, поэтому в СССР в ХХ веке вместе с формированием пролетарской культуры формировался новый - советский человек.
         Как известно, модернизация связана с  индустриализацией. А индустриальную революцию одно время считали буржуазной революцией. Однако индустриализация СССР расставила всё по своим местам. Поэтому индустриальную революцию стали понимать более широко, как переход на качественно новый уровень социального развития. Но дело здесь не в этом, а в связи времён.
         Открылось, что идеи социализма не чужды христианства и магометанства, что социализм (коммунизм) может быть атеистическим и теистическим, в частности, православным и исламским.   
   Именно об этом некогда заявил  аятолла Хомейни, сказав, что «ислам это политика и что  назначение надиктованной Аллахом пророку Мухаммеду книги (Корана) - наставлять людей и показать им, каким должно быть правильное общество. Поэтому исламский народ усиленно трудится над становлением идеального общества».
(http://www.allabout.ru/a10901.html)
         Также Хомейни советовал М.Горбачеву не проводить экономические реформы в СССР, не сближаться со странами Запада и не возвращаться к капитализму. (По материалам газеты "За решеткой" №11 2013 г. http://www.tyurma.com/ayatolla-khomeini-religioznyi-buntar)
         Кроме того при желании можно в формах монашеской жизни в России, в Ниловом ските, в особножительстве осифлян и в общинножительстве нестяжателей увидеть прообразы "военного комунизма", НЭПа, и "развитого социализма".
         Думается, что И.В.Сталин, окончивший Горийское духовное училище и учившийся в духовной семинарии в Тифлисе [16, с. 567] знал о сходстве православного монашества с тем социализмом, строительством которого он одно время руководил. И это сходство касалось не только формы собственности. Хотя это может показаться странным, первая фаза коммунизма – светский, секулярный, атеистический социализм не был лишён веры. Это была вера в спасение человека от социального отчуждения, обезличивания и в Спасителя, Мессию – рабочий класс. Так, по крайней мере считал русский философ Н.Бердяев.
         То есть можно думать, что коммунизм был верой во второе пришествие Бога в лице целого класса одухотворённого пророческим учением К.Маркса. В этом свете К.Маркс был пророком. Однако в литературе имеются упоминания о том, что «в двадцать лет Карл Маркс сказал о себе: «Я чувствую себя равным Богу». [1] Его любимое изречение «Ничто человеческое мне не чуждо». [2] И эта информация об оговорках Маркса наводит психоаналитиков на мысль о тайной, запретной стороне мироощущения К.Маркса. Он мог мыслить себя человеческим воплощением Бога. Поэтому Маркс подобно Христу учил и вполне мог, как когда-то это сделал Христос, сказать своим ученикам: «Я в вас».
         В общем, мы приблизились вплотную к тому, чтобы сказать: научный коммунизм – это вера. Наука нуждается в иллюзорно-компенсаторной функции, в той иллюзии, которая позволила бы компенсировать один существенный «недостаток» усечённой пирамиды научного знания – дать ей спекулятивную вершину. Данное обстоятельство позволило бы системе научного знания казаться законченной, целостной, а не бесконечно стремящейся к завершению, своей вершине.
         Наиболее ярко данное стремление науки к законченности выражено в христианском социализме профессора И.Острецова.
         Однако учёным нужно помнить об особенности научного знания. Научное знание испытывает постоянную нужду в совершенстве или в завершении, и нужда принуждает его постоянно двигаться к этой недостижимой цели. Знание метафизически застынет, превратится в гностический реликт, если завершит своё восхождение. Научное знание из-за своей методологии обречено вечно блуждать в поисках научной истины – Бога науки. 

Источники
1. Липинская Я., Марциняк М.  Мифология Древнего Египта. М., 1983.
2. Епископ Аксайский.  История вселенских соборов. М., 1995.
3. Штирнер Р.  Мистерии древности и христианство. СПб., 1990.
4. Рак И.В.  Миры древнего Египта. СПб., 1993.
5. Ветхий Завет // Библия. – М.: Российское Библейское Общество, 1992. – 923 с.
6. Скрынников Р.Г. Государство и церковь на Руси XIV-XVI вв.: Подвижники русской церкви. – Новосибирск: Наука, 191. – 397 с.
7. Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1987. – 750с.
8. Лоусон Т., Гэрроу Д. Социология. А-Я: Словарь-справочник. М., 2000. – 608 с.
9. Краткий словарь по социологии. М., 1989. – 479 с.
10.Мультановский М. П. История медицины, Изд. 2-е. М., 1967.– 277 с.
11.Чикин С. Я. Врачи-философы. М., 1990. – 384 с.
12.Радугин А. А., Радугин Т. А. Социология: курс лекций. М., 2000. – 244 с.
13.Социология. Учеб. пособие для студентов вузов: под ред. А. Н. Елецкова. – 2-е изд., исправ. Мн., 2000. – 544 с.
14.Скрынников Р. Г. Государство и церковь на Руси XIV-XVI вв. Новосибирск, 1991. – 397 с.
15.Гуревич М. О., Серейский М. Я. Учебник психиатрии. М., 1946. – 427 с.
16.Краткий философский словарь. – М.: Политиздат, 1954. – 703 с.
17. Аттали Ж. Карл Маркс: Мировой дух. Перевод с французского Е. В. Колодочкиной. М., “Молодая гвардия”, 2008, 406 стр.
(http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2008/10/ka16.html)
18. Моя газета №16, 8мая 1996 (http://www.newlookmedia.ru/?p=16301)

6. Христианский социализм профессора И.Острецова

         Игорь Николаевич Острецов - доктор технических наук, профессор, один из виднейших специалистов по ядерной физике и атомной энергетике СССР и Российской Федерации. Родился в1939 г.
         В 2002 году вышла в свет книга И.Острецова «Введение в философию ненасильственного развития».
         По мнению академика Национальной академии наук Украины, профессора Владимир Приснякова «книга устремлена в будущее, она - для нашей молодежи. Если исходить из того, что социалистическая идея идёт от заповедей Христа, то вполне логичен полученный в книге результат, говорящий о переходе к адекватной социальной организации - новой общественной системе, название которой автор не осмеливается брать на себя. Несомненно, будущее именно за подобным обществом - обществом христианского социализма - социализма с лицом Иисуса Христа». [1,с.6]
         По мнению И.Острецова, «причины смены социальных формаций гораздо глубже и сложнее, чем представлял себе, например, Маркс». [1,с.13]
         Дело в том, что, считает Острецов, «каждая из идеологий опирается на собственную, не зависящую от другой, философскую базу. Реальное же их различие и область эффективности могут быть поняты лишь в рамках более общей философии, включающей в себя обе перечисленные как частный случай». [1,с.18]
         То есть, следуя выше обозначенной логике, учение К.Маркса, марксизм – это «частный случай в рамках более общей философии». Это, надо думать, одно из направлений развития философской мысли, относимое к материализму. Всего же, как известно, в философии два основных направления, это материализм и идеализм.
         «Под предметом философии,- пишет И.Острецов,-  обычно понимается поиск наиболее общих закономерностей в природе и человеческом обществе, на базе которых может быть построена любая конкретная наука». [1,с.25]   
         Здесь Острецов, как мне кажется, рассматривает философию в качестве науки наук, то есть по-марксистски. Он считает, что «в первую очередь философия должна предложить обоснованный метод построения наук». [1,с.25]
         «Разумный подход,- пишет он,-  гарантирует нам оптимальность выбора того или иного метода в каждом конкретном случае». [1,с.29] Что такое «разумный подход, Острецов не расшифровывает. Быть может, он подразумевает под ним метафизический подход, лежащий в основе любого религиозного учения. Ведь И.Острецов, по мнению академика Национальной академии наук Украины, профессора Владимир Приснякова, основоположник «христианского социализма».
         Сам Острецов считает, что «в учении Христа объединяются религия и строгая наука. Наука, имеющая в своём основании учение, религию Христа это основа для полной науки о нашем мироздании. [1,с.61]
         Но ведь вообще-то наука это не религия и не философия. Считается, что у науки свой, научный метод. Если бы его не было, наука не выделилась бы из философии. Известно, что научный метод отличает наблюдение, измерение и индукция.
         И.Острецов выделяет три метода. Он пишет: «За всю историю науки разработано три научных метода: а) статистический, б) метод пространственно-временного детерминизма, в) аксиоматический». [1,с.29] То есть он имеет в виду не метафизический, диалектический и научный методы, а только научную методологию как один единый научный метод.
         По мнению Острецова, «методу Маркс отводил ведущее место в науке. Основой любого научного построения является метод». [1,с.28] «Маркс объяснил нам, что законы истории имеют объективный характер, что их можно познать и использовать сознательно в своих целях. [1,с.28] В области классического материализма именно Маркс сделал попытку разработать научные методы прогнозирования социальных явлений. Он потому и велик, что перенёс основной принцип построения классического естествознания в виде принципа эмпирического детерминизма в область социальных наук». [1,с.34]
         В то же время Острецов считает, что «до начала двадцатого века вся наука, в частности и марксизм, была чисто эмпирической». [1,с.31] То есть Маркса Острецов не считает теоретиком, а геометрию Эвклида с её аксиомами и теоремами он не относит к теории. В то же время в своей работе он не заостряет внимания на том, чем отличается эмпирия от теории в науке и какое место отводится эмпирии в философии.
        «Фундаментом метода классического материализма,- пишет Острецов,-  является реальность пространственно-временного феномена, в котором все события по факту развиваются по единственной схеме». «Это обстоятельство является обоснованием постулата об объективности и детерминистичности явлений в мире. Постулируется бесконечность пространственно-временных форм материи вглубь и вширь. Способ познания заключается в опытном обнаружении законов, имеющих отношение только к области исследования в данном эксперименте. Основной догмой классического материализма является постулат о бесконечности рационального, т. е. развернутого во времени и в пространстве, экспериментально-познавательного процесса». [1,с.29]
         Пространство и время Острецов не относит к атрибутам неисчерпаемой, следовательно, универсальной материи. Ведь он профессиональный учёный, а не философ. И вообще категория «материя» это философская, а не научная категория. Поэтому у Острецова разворачивается в пространстве и времени, движется не материя, а «экспериментально-познавательный процесс», так сказать, эмпирическая эпистема.
         Острецов полагает, что «материалистическая методология, в основе которой лежат индуктивные обобщения экспериментальных фактов может дать принципиально только стационарную картину без каких либо качественных изменений. Даже при рассмотрении процессов во времени картина мира по существу стационарна, поскольку не делает различия между прошлым и будущим». [1,с.58]
         Известно, что стационарную картину мира даёт метафизика. То есть Острецов лишает материализм диалектической методологии, диамата, а материальное движение низводит до инерциального движения. В силу традиционной логики, закона тождества А есть А это движение есть покой. Здесь нет изменчивости, следовательно, эволюции, прогрессивного развития. И он, Острецов, отчасти прав: ни Г.Гегель, ни К.Маркс не видели в диалектической логике кривой логики, того, что диалектическая логика есть синтез кривой и формальной логик. Не оперировали они  и понятием «изменчивость», хотя использовали понятие «развитие». 
         Тем не менее, считает Острецов, «Маркс перенес методы классической науки, т.е. методы пространственно-временного детерминизма в область экономики и социальных процессов». [1,с.30] Возможно, пытался он перенести научные методы и в философию. Ведь не зря же в советских учебниках философии философия именовалась наукой наук.
         По мнению И.Острецова, «альтернативной эмпиризму системой построения законов является аксиоматическая система. В математике она действует изначально, в физике - практически с начала прошлого века. В аксиоматической системе необходимо установить некие общие принципы, из которых конкретные, ранее эмпирические, законы следуют автоматически в качестве частных случаев. Практически они становятся просто теоремами. И нет причин обсуждать, верны они или нет. Можно обсуждать только исходные аксиомы. А они носят столь общий характер, что против них не возразишь. Там всё ясно.  [1,с.33]
         «Аксиоматический метод,- пишет И.Острецов,- сегодня является единственным в серьезной науке. Более того, существуют глубокие причины того, что по мере развития наук другого способа познания мы просто не будем иметь». [1,с.34]
          «Аксиоматический метод, считает он, изначально был присущ только математике. В двадцатом веке он нашел применение в физике. Его реальной основой является то, что методы классического материализма не применимы к явлениям микромира. Существует некая область явлений, в которой вопросы в форме пространственно-временных категорий задавать запрещено. Там не могут быть поставлены эксперименты по проверке положений, лежащих в основе теории. Проверяться могут только следствия этих положений. Это так называемые критические эксперименты. Например, мы не можем непосредственно проверить, существует точка или нет. Мы можем только постулировать это и проверять следствия из него. Таким образом, адекватность аксиоматического метода может быть установлена только на основе экспериментальной проверки следствий из теорий, созданных с его помощью». [1,с.43]
         Острецов считает, что «под аксиомой понимается некоторое положение или ряд положений рассматриваемой теории, которые при её дедуктивном построении не доказываются, а принимаются за исходные, используемые для доказательства других положений теории, называемых теоремами». [1,с.43]
         При этом, следует заметить, упускается из виду вопрос очевидности аксиоматического знания. Очевидность, сенсорность (сенсуальность) знания, полученного опытным путём, не требует доказательств в силу истинности очевидного. С физиологической точки зрения здесь имеет место опыт на основе безусловного рефлекса. Пламя вызывает ожог. Это аксиома.
         Доказательства нужны не для явления, а для установления истинности, достоверности его сущности, которая скрыта то ли в явлении, вещи, то ли за вещью, явлением. Мир для человека имеет два плана, кажимый и скрытый, трансцендентальный. Первый план доступен восприятию, чувствам, второй доступен мышлению. Первый план иррационален, второй план рационален, повторюсь, для человека. Первый план рефлекторен, второй план рефлексивен. Для себя природе, миру не нужно подразделяться на два плана и быть дуалистичным.
         Мир дуалистичен для человека, и это проблема, сформулированная в основном вопросе философии.
         «Аксиоматический метод,- пишет Острецов,- построен на вере в некие истины, которые не могут быть доказаны рациональным способом». [1,с.43]
«Однако вера, лежащая в основе индуктивного и дедуктивного построений, – продолжает он, - принципиально различаются». «Вера индуктивного метода по существу является не полным знанием, полученным, как правило, в результате экспериментального изучения окружающего нас мира». [1,с.44] «Вера, лежащая в основе дедуктивного построения, принципиально не может быть обоснована какими либо рациональными методами». [1,с.44]
         «Отвечая на вопрос, поставленный в начале раздела, можно сказать, что основным преимуществом аксиоматического метода перед эмпирической индукцией является то, что в первом по существу ставится вопрос: «А где же всё-таки конец этой бесконечной индукции?». Материализм верит, что этого конца нет, а разум, интуиция и современная наука говорят, что пространственно-временные представления и связанный с ними классический материализм ограничены».  [1,с.45]
         В общем, как мне кажется, господин Острецов пришёл к тому же выводу, к которому когда-то пришёл и я. Система рационального научного знания похожа на усечённый конус или пирамиду без вершины. Процесс построения вершины бесконечен, так как завершение строительства означало бы конец истории познания в силу становления знания и, следовательно, человека совершенными. На вершине человек становится всесторонне развитым, совершенным – богоподобным, или богом. Место бесконечности занимает вечность – синтез конечного и бесконечного. Человек приобретает бессмертие.
        То есть при завершении строительства пирамиды научного знания наука уходит в спекуляцию. Мышление совершает паранойяльный скачок из традиционной логики в кривую логику – уходит к паранойе, к околоумию.
         Именно поэтому, как пишет Острецов «сегодня на уровне науки разум способен оперировать только рациональными понятиями». [1,с.37]  «В основе материалистического метода, метода экспериментальной индукции, лежит знание, приобретаемое опытом, а в основе идеализма - аксиоматика и вера, на базе которых строится идеалистическая наука». [1,с.44]
         В то же время Острецов утверждает, что «в основе материалистического мироздания лежат нематериальные объекты». [1,с.38] Далее он продолжает. «Проникнув под оболочку атома, изучая его внутреннее устройство, наука вышла за пределы непосредственного чувственного восприятия. С этого момента она уже не могла с уверенностью опираться на привычную логику и здравый смысл. Атомная физика впервые описала истинное строение вещества. Физики теперь имели дело с нечувственно воспринимаемой реальностью. Т. е. современная наука подходит к вопросу о сингулярности (единичности) принципиально новым способом. Если говорить коротко, то создание квантовой механики есть решение этой проблемы путем отказа от пространственно-временного детерминизма, что и есть, в конце концов, отказ от классического материализма. Более того, общая теория относительности описала нам реальные, назовем их, макросингулярности. Это так называемые «чёрные дыры». Пространство и время в них вырождены. Поэтому современная материалистическая наука бессильна в их описании. Уже скоро 100 лет как они известны, а не поставлен даже вопрос об их - трудно сказать, о чём. Физика двадцатого века была вынуждена ввести в обиход процессы, которые принципиально нельзя было детерминировать. Естественная наука сделала первый шаг, признав стохастичность (случайность) нашего мира его принципиальным свойством». [1,с.48]
         Получается, что наука, «выйдя за пределы непосредственного чувственного восприятия», не смогла опираться на традиционную логику. Решение этой проблемы связали с отказом от классического материализма, точнее, от натурфилософии и категории «природа». «Под оболочкой атома» физика перестала быть естественной наукой, естествознанием. Признав стохастичность (случайность) физического микромира, физика призналась в беспомощности. Она не смогла найти закономерность, позволяющую открыть код фундаментальных частиц наподобие таблицы Менделеева. Опрокинулся «великолепный тезис о всемогуществе разума, дающий основание для стремления человека переустроить мир в соответствии с его волей».
         Данная беспомощность привела физиков к вере в бога, к мысли, что «в основе материалистического мироздания лежат нематериальные объекты», так сказать, идеи. Появилось желание соединить физику с идеализмом.         
         Переход физики с материалистических позиций на идеалистические позиции связан с развитием научно-физического мышления, методологии, приведшим к утверждению, что «в основе материалистического мироздания лежат нематериальные объекты». [1,с.38] 
         В этой связи Острецов пишет: «На самом деле идеализм отличается от современного материализма именно тем, что идеализм признаёт реальное существование индивидуального объекта. Но что это такое, если его нельзя дробить дальше, если дальше нет материальной структуры, то, что там? Мы можем чётко сказать, что внутри яйца, например, находятся белок и желток. Но что находится внутри протона? Нам могут ответить: кварки. Но кварки не могут существовать отдельно в материальном мире. Это просто математическая модель, они уже не материальные объекты. [1,с.38]       
          Оказалось, что «проникнув под оболочку атома, изучая его внутреннее устройство», микромир фундаментальных частиц, физическая «наука вышла за пределы непосредственного чувственного восприятия. Атомная физика впервые описала истинное строение вещества. Физики теперь имели дело с нечувственно воспринимаемой реальностью». [1,с.48]
         Развитие квантовой механики привело к отказу от метода пространственно-временного детерминизма и от классического материализма. Им на смену пришли аксиоматический метод и идеализм. Вместе с тем в аксиоматическом методе произошли изменения. Аксиома стала ненаучной, спекулятивной, такой, какой она есть, например, в идеализме и теизме. Выход физики  за пределы непосредственного чувственного восприятия лишил аксиому очевидности. Она потеряла сенсорную опору.
         Ленинское определение материи, то, что «материя есть объективная реальность, данная в ощущении» потеряло смысл. Сенсуализма не стало.  Открылась «нечувственно воспринимаемая реальность». Актуальным стало выражение Декарта «Cogito, ergo sum - мыслю, значит существую».
         Точнее, объективная реальность скрылась от чувств, от сенсорного восприятия. А другого восприятия у человека нет. Исчезла «опора на привычную логику и здравый смысл». Мысль перестала быть здоровой, логика традиционной. Место нойи заняла паранойя. Нойи не стало, так как опыт перестал быть критерием истинности, прекратился отбор правильных или адекватных идей.
         Кроме того утрата принципа детерминизма привела к исчезновению взаимосвязанности и взаимообусловленности в квантифицированном мире. Этот мир оказался разорванным. И данная разорванность микромира указывала на разорванность мышления, приведшего к нему, на то, чего быть не должно с точки зрения психиатрии и традиционной логики. Решение проблемы оказалось на путях развития учения о множествах, о континууме. В результате родились континуитивная философия и дуалистическая аксиоматика.
         По мнению Острецова «любые материальные объекты могут быть смоделированы счётным множеством. Это связано с конечностью и дискретностью (прерывистостью, оторванностью друг от друга) материальных объектов. И именно поэтому они обладают метрическими свойствами, т. е. воспринимаются разумом в рамках пространственно-временных моделей». [1,с.50] Фундаментом всех точных наук является теория множеств. [1,с.49] А точность,  по мнению О.Конта, один из кардинальных признаков науки.
         Мне кажется, что заимствование физиками понятия «точка» у геометров вызвано кризисом метода пространственно-временного детерминизма, материализма, марксизма. Точка же может мыслиться и материалистически и идеалистически – дуалистически. Точка позволяет связать материализм с идеализмом. Кроме того точку можно мыслить как единичность, сингулярно, и обозначать единицей – 1.
         Известно, что двоичный код — это способ представления данных в одном разряде в виде комбинации двух знаков, обычно обозначаемых цифрами 0 и 1. В этом коде 1 можно заменить точкой. Тогда становится понятно, что обращение физиков к точке указывает на превращение квантовой физики и физики вообще в информатику, позволяющую оперировать как материальными, физическими объектами, так и идеями – растворять в себе материализм и идеализм.
         Думается, что точка может служить символом «индивидуального объекта». «Индивидуальный объект,- пишет Острецов,- есть граница и в то же время связующее звено между материализмом и идеализмом. Мы определим групповые (континуитивные) объекты, как объекты, обладающие метрикой, а индивидуальные – как феномены вне метрических свойств». [1,с.38] Точку же нельзя измерить.
         Индивидуальный объект можно мыслить как неделимый особенный объект (от лат. individuum — неделимое, особь). Неделимость объекта может означать конец «исчерпаемости электрона», «исчерпаемости материи». Исчерпаемость материи нужна физикам, так как они устали от бесконечности. Они хотят видеть мир конечным. А это ведёт, если не к полному отказу от плюрализма эмпирии и индукции в пользу монизма спекуляции и дедукции, то к связыванию их наподобие связывания гипотезы и теории, которая принимается не путём практической проверки на практике, но аксиоматически, на веру.
                «Если внимательно всмотреться в первый стих Евангелия от Иоанна, - пишет Острецов,- то мы увидим, что Бог у него эквивалентен бесконечному множеству, обладающему собственной частью - Словом (в первоисточнике более общее Логос) которое эквивалентно Богу [1,с.50] То есть в результате формального рассмотрения структурных построений теории множеств мы пришли к триединой основе мироздания. [1,с.60]
         «Философия, которая опирается на признание того факта, что в основании мира лежит триединое начало, является ключом для познания нашего мира. Эту философию я называю ненасильственной».  [1,с.53]      
         В другом месте Острецов пишет, что «истинной философией любого мира являются основы математики, а её аксиомы есть фундаментальные аксиомы мироздания».  [1,с.53]    «Однажды академик Н. Боголюбов заметил, что «Бог говорит с нами на языке математики».   [1,с.49]  Возможно, это произошло потому, что «замечательное рассуждение Дидро предвосхитило основное свойство бесконечных множеств, которое впоследствии было строго сформулировано Георгом Кантором. Часть такого множества эквивалентна целому множеству». [1,с.50]
         Итак, в Евангелии от Иоанна Бог эквивалентен бесконечному множеству, Одно есть многое. Бесконечное множество эквивалентно целому множеству, бесконечность эквивалентна целому, есть целое: бесконечное конечно. Это антиномия и парадокс. Здесь фигурирует кривая логика А есть Б. Хотя, если обратиться к статистике, к методологии сбора данных, можно обнаружить, что результаты исследования генеральной совокупности и выборочной совокупности (выборки) могут совпадать, если выборка сделана правильно.
         Но ведь в данном случае рассматривается не статистический, а аксиоматический метод, в котором за начало, принцип, базовую категорию берётся континуум. Так вот континуум этот изначально универсален, а не един. Это множество, ряд перечисления уникалий, особенностей (качеств) по одному. Противоположен ему другой континуум, представленный перечислением одной и той же единичности, конечной единицы. Его можно назвать статистическим континуумом.
         Если признать оба континуума эквивалентными, мы получим нечто подобное двум рядам товаров, один из которых есть ряд золотого товара или денег – измерительная система. Данная экономическая редукция физики позволяет понять суть того, что происходит в физике.
         А происходит в ней то, что физические микрообъекты перестали чувственно восприниматься и быть материальными, классически физическими. Они стали беспредметными, неопредмеченными или распредмеченными идеями, но существующими не в сознании физиков, а реально.
         Реальность таким образом изменяется. «Признаётся реальное существование индивидуального объекта, который нельзя дробить дальше, так как дальше нет материальной структуры». «Мы можем чётко сказать, что внутри яйца, например, находятся белок и желток. Но что находится внутри протона? Нам могут ответить: кварки. Но кварки не могут существовать отдельно в материальном мире. Это просто математическая модель, они уже не материальные объекты». [1,с.38] Получается, что «индивидуальный (неделимый особенный) объект» не является «материальным объектом».
         Неделимость материального объекта означает, что мы не можем осуществить анализ его содержания, структуры. Кибернетически это «чёрный ящик» или «чёрная дыра». Это конечный для анализа, познания объект. Множество таких объектов объединяет одно - их «тёмная субстанция», основа, ведущая к агностицизму и мистицизму. Агностицизм не позволяет сказать, что это за субстанция в конечном, «индивидуальном объекте», поэтому приходится гадать. А гадание, как известно, параноидально.
         Вот и разворачиваются физики от «тьмы» к «свету», который есть и истина и бог. Они отчуждают, отсылают полученные человечеством научные знания богу, считая, что они получены путём «откровения». То есть учёные перестают верить в научный метод, методологию, в то, что на его основе можно сделать достоверные предсказания. А это говорит о том, что учёные стали нуждаться в вере. При этом они не исследуют до конца, что такое вера, психическая функция, или нет.
         В общем, в работе «Введение в философию ненасильственного развития» И.Острецов конструирует новую религию. При этом он выказывает свою озабоченность по проблемам сингулярности (единичности) и стохастичности (случайности).
         То есть, надо думать, он озабочен проблемой отношения единичности и уникальности. При этом, поскольку Острецов физик, а не философ,  он не рассматривает единичное и уникальное как две стороны фундаментальной частицы вообще.
         Также он не мыслит единое как множество единичностей, а универсальное как множество уникальностей. Поэтому он не обращается к платоновской антиномии: одно есть многое, но находит её в Евангелии от Иоанна, где Бог эквивалентен бесконечному множеству. В результате Острецов принимает концепцию триединства, которое в христианстве является маскировкой теистического монизма, утверждения, что всё есть бог, дух, идея. В заявлении Острецова, что кварки, «они уже не материальные объекты» намечается переход от материализма к идеализму. Он завершается в реальном существовании «индивидуального объекта, который нельзя дробить дальше, так как дальше нет материальной структуры».
         Термин «индивидуальный» имеет синонимы «особенный», «уникальный», «неповторимый». Благодаря этому он связан с термином «стохастичность», «случайность». То есть индивидуальность объекта раскрывает не закономерную его сторону, благодаря которой он единичность, «сингулярность», элемент единого, а случайную сторону, указывающую на отклонение от закономерности – на ошибку, случившуюся во время возникновения частицы, её воспроизведения по среднестатистическому образцу. Ошибка указывает на кривую логику, используемую в науке, не смотря на методологический запрет.
         И если запрет на кривую логику не нарушать в монотеизме, то Бог не сможет стать эквивалентен бесконечному множеству. Обнаружится если не обман, то заблуждение в первом стихе Евангелия от Иоанна.         
         Достоинством работы является то, что автор, не ведая того сам, выводит такие психические явления, как сукцессивность и симультанность из сферы восприятия в сферу мышления. Открывается, что физики в своём мышлении не схватывают мир в целом, подобно философам, материалистам и идеалистам. Они мыслят его континуитивно, множественно. При этом в микромире все единичности им кажутся особенными, уникальными, субстанция мыслится универсальной, а не единой. Получается, что они мыслят не симультанно, а сукцессивно. И всё это от того, что научная мысль, методологически индуктивно отталкиваясь от множества разнообразных фактов, не может прийти к их дедуктивному единству. Дедукция и индукция противоположно направлены.
         Поскольку квантовая физика, пользующаяся принципом пространственно-временного детерминизма не находит единства в микромире, она оставляет принцип детерминизма и обращается к аксиоматическому методу, позволяющему «схватить» целостность при помощи монизма.
         Наука принуждена обращаться к философии и религии, спекуляции и дедукции, так как в этом есть нужда.

Источник
И. Острецов Введение в философию ненасильственного развития: Монография. -Ростов на Дону, Комплекс, 2002. – 231 стр.

7. Нужда в капитализме

         Нужда в капитализме впервые проявилась в эпоху позднего феодализма в Европе, когда в недрах феодального строя созрели новые производственные отношения, появились два новых класса, буржуазия и пролетариат, и новый экономический базис потребовал слома старой политической надстройки, новых общественных отношений. Старый, феодальный тип способа производства вытеснился новым, капиталистическим его типом.
         До этого феодальный тип способа производства сменил рабовладельческий тип способа, а ещё раньше на рабовладельческая общественно-экономическая формация пришла на смену первобытно-общинной формации.
         В целом бестоварное, натуральное производство ушло в прошлое, уступив место товарному производству. Ну, а в дикие времена собирательство сменилось производством, непроизводительная экономика производительной экономикой.
         С момента выделения человека из природы непрерывно шла эволюция производства жизни: средств производства и человека, продолжения рода –воспроизводства человеческого общества и человека как общественного существа.
         Социальная эволюция своим существованием указывает на нужду в ней, на движущую силу, которой могла быть изобретательская деятельность, раскрывающая собой не только способность к ней, но и побуждение к ней посредством внешних и внутренних обстоятельств, приводящих к преодолению нужды в средствах существования и жизни в целом.
         Проще говоря,  технические изобретения были двигателем социального прогресса. И когда в 18 веке был изобретён паровой двигатель и машинный труд вытеснил ручной труд, а на месте мануфактур появились фабрики и заводы, вот тогда в недрах феодализма зародился капитализм. Он характеризовался наёмным трудом, сменившим феодальную аренду. Кредит потеснил аванс. Вместе с промышленным капиталом встал во весь рост банковский капитал. Началась неудержимая погоня за прибылью, раскрывшая закон стоимости, её самовозрастания. Обнажилась цикличность производства капиталистического типа, смена подъёмов производства и спадов, кризисов, во время которых ухудшались условия существования наёмных рабочих, рост смертности приводил к депопуляции и социальным протестам – бунтам и вооружённым восстаниям.
         Вместе с мечтой о другой жизни появился запрос в учении о социализме, коммунизме, раскрывавшим нужду в производстве жизни нового типа, без кризисов материального перепроизводства. Появились концепции утопического социализма, а вслед за ними - концепция научного коммунизма, идеи которой стали воплощаться в России после октябрьской революции 1917 года. Началось строительство коммунизма и слом народившегося к тому времени в России капитализма.      

• Борьба с кулачеством. Первая волна 1921-1923 гг.

         Как известно, в СССР Декретом от 11 июня 1918 года были созданы комитеты бедноты, которые сыграли большую роль в борьбе с кулачеством, руководили процессом перераспределения конфискованных земель на местах и распределением конфискованного инвентаря, продовольственных излишков, изъятых у кулаков.
         8 ноября 1918 года на совещании делегатов комитетов бедноты Ленин заявил: «Если кулак останется нетронутым, если мироедов мы не победим, то неминуемо будет опять царь и капиталист».

• Голодомор 1921 - 1923

         Известно, что весной 1921 года Поволжье, Левобережную Украину, Крым, Центрально-Черноземный район, часть Урала поразил ужасающий голод.
         Главной причиной видится продовольственная политика советской власти, разрушившая экономический уклад страны. Известный социал-демократ и историк Hиколай Рожков еще в 1919 году предупреждал Ленина о том, что его эксперименты приведут к голоду.
         8 мая 1918 года Ленин пишет “Основные положения декрета о продовольственной диктатуре”, обосновывающие “беспощадную и террористическую борьбу и войну против крестьянской и другой буржуазии, удерживающей у себя излишки хлеба”.
          А “буржуем” объявлялся крестьянин, даже не использующий наемного труда, но не желающий просто так расставаться с выращенным и убранным своими руками хлебом. Hаставляя экспроприаторов-рабочих, Ленин прямо призывал: “Смерть им!”
         В хлебных районах России урожайные годы всегда сменялись неурожайными и одни создавали “тыл” для других. Это в нормальной жизни. Hо за три года революции все запасы были отняты продотрядами, а крестьяне просто перестали сеять больше, чем нужно самим, — все равно отдавать даром. Тогда стали выгребать и семена.
         Из воспоминаний крестьян деревни Тойгельды Муслюмовского района: “В начале осени 1921 года в Тойгельды прибывает вооруженный продотряд. Hайденный в хозяйствах хлеб выметался до последнего зернышка. Отбирали все, вплоть до семян конопли, хранившихся на чердаках, и заготовленных на случай голода семян лебеды”.

• Новая экономическая политика

         НЭП - политика советской власти, при которой все предприятия одной отрасли промышленности подчинялись единому центральному органу управления – главному комитету (главку). Новая экономическая политика сменила политику «военного коммунизма».
         Переход от «военного коммунизма» к НЭПу был провозглашен Х съездом Российской коммунистической партии в марте 1921. Первоначальная идея перехода была сформулирована в работах В.И.Ленина 1921–1923: конечная цель остается прежней – социализм, но положение России после гражданской войны диктует необходимость прибегнуть к «реформистскому» методу действий в коренных вопросах экономического строительства.
         Вместо прямой и полной ломки старого строя для замены его новым общественно-экономическим укладом, проводившейся в годы «военного коммунизма», большевиками был предпринят "реформистский" подход: не ломать старого общественно-экономического уклада, торговли, мелкого хозяйства, мелкого предпринимательства, капитализма, а осторожно и постепенно овладевать ими и получать возможность подвергать их государственному регулированию.
         В последних работах Ленина концепция НЭПа включала идеи об использовании товарно-денежных отношений, всех форм собственности – государственной, кооперативной, частной, смешанной, хозрасчета. Предлагалось временно отступить от достигнутых «военно-коммунистических» завоеваний, сделать шаг назад с тем, чтобы набраться сил для скачка к социализму.
         НЭП привел к быстрому оживлению экономики. Появившаяся у крестьян экономическая заинтересованность в производстве сельскохозяйственной продукции позволила быстро насытить рынок продовольствием и преодолеть последствия голодных лет «военного коммунизма».


• Борьба с кулачеством. Вторая волна 1928-1932 гг.

         15 февраля 1928 г. газета Правда впервые публикует материалы, изобличающие кулачество, сообщающие о тяжелой ситуации на селе и повсеместном засилии на местах богатого крестьянства. Публикуются сообщения о вредительской деятельности кулачества
         Характер поворота партии к политике ликвидации кулачества как класса довольно точно сформулировал И. В. Сталин, сказав, что «надо лишить его производственных источников существования».
         30 января 1930 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло Постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». В качестве репрессивных мер ОГПУ было предложено направить в концлагеря 60 000, выселить 150 000 кулаков.
         В 1924—1928 году крестьяне - члены потребительских кооперативов производили активные закупки инвентаря, сельхозтехники. По словам Министра сельского хозяйства РФ А. В. Гордеева «указанная „техника“ являлась одним из важных оснований для их „раскулачивания“, выселения, заключения в лагеря, физического уничтожения»
(http://www.encyclopaedia-russia.ru/article.php?id=139)

• Восстание рабочих в Новочеркасске

         В 1962 г. в связи с обострением продовольственного положения в СССР были повышены розничные цены на некоторые продукты питания. В Новочеркасске это послужило поводом к стихийной забастовке 1 июня 1962 года рабочих завода (НЭВЗ), которая вылилась в многотысячный митинг.
         Утром 2 июня многотысячная масса людей, в том числе женщины и дети, колонной направились в г. Новочеркасск, чтобы выразить свои требования и освободить содержащихся в городском отделении милиции лиц, задержанных накануне в районе НЭВЗа.
         С целью воспрепятствовать движению колонны по указанию Плиева командир танковой части Новочеркасского гарнизона полковник Михеев к утру 2 июня сконцентрировал на мосту через реку Тузлов подчиненный личный состав с 9-10 танками и несколькими бронетранспортерами.    
         Прибывшие к мосту люди проигнорировали требование командования части прекратить шествие и двинулись дальше в город. В результате применения оружия в целях самозащиты военнослужащими внутренних войск 2 июня на площади и у горотдела милиции было убито 22 и ранено 39 участников беспорядков. Еще два человека убиты вечером 2 июня при невыясненных обстоятельствах.
(http://www.istorya.ru/articles/novocherkassk1962.php)

• Продовольственная программа

         В 1967 году руководство Советского Союза заявило о построении в СССР развитого социализма. Термин был употреблен генеральным секретарем ЦК КПСС Л.И. Брежневым, обращавшимся к гражданам по случаю 50-летней годовщины Октябрьской революции.
(          24 мая 1982 года состоялся очередной Пленум Центрального Комитета КПСС. Пленум заслушал доклад Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР товарища Л.И. Брежнева «О Продовольственной программе СССР на период до 1990 года и ме¬рах по ее реализации».
         Брежнев сказал: «Товарищи, аграрная политика партии, боль¬шие средства, вложенные в сельское хозяйство, усилия миллионов людей обеспечили существенное наращива¬ние производства продуктов питания. И, тем не менее, мы не можем довольствоваться достиг¬нутым, не можем не видеть, что продовольственная про¬блема далеко еще не снята с повестки дня. Если по об¬щему уровню калорийности рацион питания советского человека соответствует физиологическим нормам, то структура питания нуждается в улучшении. Не удов¬летворяется спрос на мясные и молочные изделия, не¬ достает овощей и фруктов. В ряде районов имеют ме¬сто перебои в торговле продовольственными товарами». [1]

• Борьба с теневой экономикой в СССР

         В 1982 году генеральным секретарём ЦК КПСС становится Ю.В. Андропов. До этого он был Председателем КГБ (1967—1982 годы). Началась борьба с теневой экономикой. К этому времени выяснилось следующее.
1. В 1979 году незаконное производство вина, пива и других спиртных напитков, а также спекулятивная перепродажа спиртных напитков, произведенных в «первой экономике», обеспечили доходы, равные 2,2% ВНП (валового национального продукта).
2. В конце 1970-х годов в СССР процветал теневой рынок бензина. От 33 до 65% покупок бензина в городских районах страны индивидуальными владельцами автомобилей приходилось на бензин, продаваемый водителями государственных предприятий и организаций (бензин продавался по цене ниже государственной).
3. В советских парикмахерских «левые» доходы превышали суммы, которые клиенты уплачивали через кассы. Это лишь один из примеров того, что некоторые государственные предприятия де-факто принадлежали ко «второй» экономике.
4. В 1974 году на долю работы на частных и приусадебных участках приходилась уже почти треть всего рабочего времени в сельском хозяйстве. А это составляло почти 10% всего рабочего времени в экономике СССР.
5. В 1970-е годы примерно четверть продукции сельского хозяйства производилась на личных участках, значительная ее часть направлялась на колхозные рынки.
6. В конце 1970-х годов около 30% всех доходов городского населения были получены за счет различных видов частной деятельности – как законной, так и незаконной.
7. К концу 1970-х годов удельный вес лиц, занятых во «второй экономике», доходил до 10-12% общей численности рабочей силы в СССР.
         Теневая экономика как заметное явление советской жизни возникла в конце 1950-х – начале 1960-х годов. Все исследователи однозначно связывают это с приходом к власти в стране Н.С. Хрущева, который рядом своих непродуманных решений выпустил из бутылки джинна теневой экономики.
         Теневая экономика была более развита не в центральных регионах СССР, а на периферии страны.
         Теневая экономика существовала за счет государственных ресурсов, значительная ее часть могла нормально функционировать при условии хищения материальных ресурсов государственных предприятий и организаций.
         Теневая экономика порождала коррупцию.
         В общем, борьба социализма с капитализмом в ХХ веке не привела к полной его победе. Стремление к полной победе социализма, коммунизма в СССР было обусловлено поклонением большевиков Марксу, следованием И.Сталина его учению, то есть несамостоятельностью мышления и не способностью прийти к мысли не о возможности капитализма в социализме, а о нужде и в капитализме, и в социализме.
         В КНР, как можно видеть, коммунисты отошли от марксистской догмы и сформировали капитализм в социализме. В Израиле, наоборот, имеет место социализм в капитализме.
         В настоящее время в России глубокий противоположный перекос: социализм пытаются полностью искоренить. Современный кризис российского капитализма углублён этой политикой. 

Источник
1. Материалы майского пленума ЦК КПСС 1982 г.

8. Нужда в социализме

Социализм в капитализме имеет место в Израиле
         В январе 2016 года на вышел фильм В.Познера и И.Урганта о Израиле «Еврейское счастье».
         В одной из серий фильма известнейший российский тележурналист и телеведущий,  первый президент Академии российского телевидения (1994-2008).Влади;мир Влади;мирович По;знер ознакомил зрителей с жизнью в кибуце.
         Серия о кибуцах в Израиле похожа на экранизированное социологическое исследование, которое косвенно задевает крушение социализма в СССР, строительство которого в самом начале возглавили евреи.
         Удивление вызывает то, что такое несколько запоздалое социологическое исследование провёл один телеведущий, а не целый институт социологии. Если бы такой фильм появился во второй половине 1980-х, история перестройки могла бы быть другой. Известно, что в силу не совсем ясных обстоятельств в конце 1980-х – начале 1990-х большевистская элита свернула с социалистического на капиталистический путь развития. Почему-то она не учла опыт Израиля, сосуществования капитализма и социализма в одной стране.
         «Первый кибуц, -говорится в фильме,- был основан в 1910 году в долине озера Кинерет на земле, выкупленной Еврейским национальным фондом у арабов деревни Ум-джуни. Сегодня в Израиле около 220 кибуцев», можно сказать, целая социальная сеть.
         «Кибуц - это такая форма объединения людей для совместной жизни и работы на одной территории, где все разные, но все равны. И директор завода, принадлежащего кибуцу, и посудомойщик получают одинаково. В кибуце реализован принцип "от каждого по способностям, каждому по потребностям". Прямо социализм, а местами и коммунизм, который так и не был построен в СССР».
         «Это живая, а не теоретическая форма объединения людей, которая представляет альтернативу капиталистическому укладу нашей жизни».
         Теперь нужно сказать, что основатели кибуца как и основатели социализма в СССР ставили перед собой задачу создания нового человека путём специфического изменения социальных условий существования на основе принципов равенства и справедливости. Разница была в том, что в 1910 году не существовало государства Израиль, поэтому оно не могло ни вмешиваться, ни брать на себя функцию организатора строительства социума нового типа. Свободу народного творчества никто не ограничивал. И вот результат.   
         Характерно то, что в кибуцах нет коррупции, с которой безуспешно борются при капитализме. Нет в кибуцах и преступности, поэтому нет нужды в тюрьмах, правоохранительных органах. А это существенное отличие общинных социумов указывает на то, что человек в кибуцах не такой как  в условиях либерального капитализма, индивидуализма. Это другой, если не новый человек, с другим мышлением.
         Поскольку советский социализм, развиваемый государством, аппаратом насилия «приказал долго жить», можно посмотреть на судьбу социализма в США, оплоте либерального капитализма, индивидуализма.
         Как известно, «на протяжении XIX столетия в Америке возникло более ста утопических сообществ, к которым на пике движения (1840–1860 гг.) присоединилось свыше 100 тысяч человек.
         Большинство коммун, созданных на подъеме общественного движения в те годы, довольно быстро распались, но некоторые из них сумели преодолеть трудности роста, проявить в нужное время необходимую изворотливость и гибкость и в конечном итоге прочно встать на ноги, хотя при этом на смену идейной общности зачастую приходила чисто экономическая целесообразность.
         Одна из самых известных и успешных коммун в США, переживших подобную трансформацию - так называемая  «Ферма», образованная  в 1971 году в штате Теннесси. Численность "Фермы" в 1973 году составляла 500 членов, а уж в 1979 превысила 1200 человек. [1]
         В результате экономического кризиса и последовавшего за ним спада экономики в начале 1980-х «Ферма» оказалась  на грани банкротства с задолженностью в один миллион долларов. Долг удалось погасить в течение года после радикальной реорганизации коммуны  путем деколлективизации, образования кооперативов и передачи общественной собственность в частную семейную собственность. При этом резко уменьшилось численность коммунаров. 
         В настоящее время, несмотря на последующий рост объемов производства и прибылей, население «Фермы» составляет лишь 280 человек. Сейчас на «Ферме» успешно функционируют более 20 предприятий - издательства, продуктовые магазины,  строительные компании, которые специализируются в области экологически чистых технологий. «Ферме» принадлежит сеть вегетарианских ресторанов, несколько дочерних компаний в США и за рубежом, бесплатные медицинские клиники в Нью-Йорке и Вашингтоне. [2]
         То есть община «Ферма» стала коллективным капиталистом и успешно встроилась во внешний рынок, в капиталистическую систему. Деколлективизация «Фермы» была неполной. Появление семейной формы собственности не разрушило общинной формы собственности. В то же время общественная форма собственности «Фермы» стала выступать как частная форма собственности на внешнем рынке. Проще говоря, у «Фермы» в процессе развития форма собственности стала сложной, структурировалась.
         Следует заметить, в России в ХV веке некоторые монастыри внутренне были социалистическими, а внешне нет. Они занимались продажей продукции, произведённой на монастырской земле.
         На севере Царской России, в частности, в Архангельской губернии существовали сельские общины, в которых общинная земля коллективным решением распределялась между семьями. Учитывалось количество мужчин в семье, способных пахать.
         В общем, нужно сказать, что в России, в отличие от Израиля и США государство подавляет народное творчество. А это вредно сказывается на выживаемости самого государства и всего российского общества, особенно во время кризисов. Дело в том, что современные общины сочетают в себе натуральное и капиталистическое хозяйства. Натуральная сторона хозяйства спасает общину во время кризиса, когда сужение её внешней торговли ведёт к сужению товарного производства. Разнообразия, горбачёвского плюрализма форм собственности после перестройки в России не оказалось.
         В современной России провозглашённого плюрализма нет кибуцев, как в Израиле, нет акционерных предприятий народного капитализма Л.Келсо, как в США, ваучеризация провалена, чтобы не платить народу дивидендов от эксплуатации  нефти, газа и других природных богатств, как в  Объединённых Арабских Эмиратах. Тем не менее, «нужда не тётка». Она своё дело сделает. Если нет пророка в отечестве типа Маркса, социальная эволюция продолжится стихийно, через противодействие действию принуждения – политическое неповиновение.
         
Источники
1. Альтернативные поселения. [Электронный ресурс].- URL: http://www.penpal.su/forum/showthread.php?t=84
2. Новости Союза Экопоселений России (СЭР) Аналитическая справка. История экопоселения ФЕРМА. [Электронный ресурс].- URL:

9. Теория политического неповиновения

         Основателями теории политического неповиновения являются Махатма Ганди и Джин Шарп. Термин «Политическое неповиновение» введен в научный оборот Робертом Хелви. Политическое неповиновении, по его мнению, является ненасильственной борьбой решительно и активно применяемой в политических целях.
         Термин появился в ответ на путаницу и искажения из-за приравнивания политической ненасильственной борьбы к пацифизму.
         Пацифизм – миротворческое движение, осуждающее всякую войну, объявляющее войну главной ценностью. В основе пацифизма лежит идея о всеобщем братстве, заимствованная у социализма. Ранее эта идея использовалась в христианских сектах. Сектанты были духовными братьями и сёстрами. Основной формой борьбы за мир в пацифизме считается убеждение и личный пример.
         Термины политическое неповиновение, ненасильственное сопротивление и ненасильственная борьба используются Д.Шарпом в одинаковом значении, хотя последние два термина в целом относятся к борьбе с более широкими целями (социальными, экономическими, психологическими и т.д.).
         Политическое неповиновение означает намеренный вызов власти путем отказа от подчинения. В сущности, это пассивное сопротивление, раскрывающее скрытую агрессию, исключающую угрозы и применение насилия, вооружённого, в том числе, то есть бунты и восстания. Забастовки и стачки также не входят в арсенал средств, рекомендуемых основателями теории политического неповиновения. Изучая проблему политического насилия, диктатата Махатма Ганди и Джин Шарп разработали свои методы и средства противодействия.
         Проблема диктатуры, по мнению Д.Шарпа, состоит в том, что «военные группировки, честолюбивые личности, избранные деятели, а также догматические партии постоянно пытаются навязать свою волю народу. Конституция и законодательство, решения суда и общественное мнение обычно игнорируются диктаторами. Зачастую требуется беспрекословное подчинение народа государственным лицам и правителям».
         Джин Шарп (1928) – американский общественный деятель, известный книгами по методам ненасильственной борьбы с авторитарными режимами. В Университете штата Огайо в 1949 году он получил степень бакалавра гуманитарных наук по общественным наукам и в 1951 году магистра гуманитарных наук по социологии. В 1964 году в Оксфордском университете защитил диссертацию по теме «Ненасильственные методы свержения режимов» получив учёную степень доктора философии по политической философии.
(https://ru.wikipedia.org/wiki)
         В 1993 году Джин Шарп издал в Бангкоке  классическое руководство «От диктатуры к демократии», подробно раскрывающее тактику и стратегию подрывной деятельности внутри  тоталитарных и авторитарных государств.
         Д.Шарпа на протяжении многих лет волновала проблема диктатуры. При этом классовая диктатура не имелась в виду, хотя известно, что есть диктатура рабочего класса и есть диктатура буржуазии, как крупной, так и мелкой.            
         Диктатура рабочего класса реализовалась в России после пролетарской революции в 1917 году. Диктатура крупной или либеральной буржуазии установилась в европейских странах после череды буржуазных революций. Диктатура мелкой буржуазии под названием фашизм также хорошо известна.   
         В настоящее время термин «буржуазия» не применяется, поэтому буржуазной диктатуры в современных демократических странах как бы и нет, а есть только демократия с её элитой. При этом народ не принято делить на классы, признаются страты по имущественному признаку: слой богатых и слой бедных.
         В руководстве Д.Шарпа «От диктатуры к демократии» по стратегии и тактике ненасильственного сопротивления диктатурам нет ни научного, ни философского, ни религиозного обоснования необходимости в борьбе с такой формой. Нет и классификации диктатур, а также не раскрыты причины, условия формирования тех или иных диктатур. Тем не менее, его руководство начали использовать глобалисты для формирования нового мирового порядка. И это отличает их от  коммунистов и национал-социалистов, стремившихся в своё время к мировому господству. Возглавляют движение глобалистов США. В сущности, это установление во всем мире диктатуры крупной, преимущественно банковской буржуазии.
         До Джина Шарпа идею ненасильственного сопротивления высказывал идеолог национально-освободительного движения в Индии Махатма Ганди. Он является автором учения Сатьяграха, отвергающего насилие в любой форме.
         «Три современника оказали реальное влияние на мою жизнь,- писал Ганди,- Райчандбхай – непосредственным общением со мной, Толстой – своей книгой «Царство божие внутри нас» и Раскин – книгой «У последней черты». Он также считал, что «мир достаточно велик, чтобы удовлетворить нужды любого человека, но слишком мал, чтобы удовлетворить людскую жадность».
         Ленин полагал, что Ганди «как вдохновитель и вождь массового движения был революционером». «Это не противоречило определению Ганди как мелкобуржуазного идеолога». В то же время все сходятся в том, что Ганди «был душой освободительного движения и разработал уникальные по своей действенности средства борьбы».
         То есть М.Ганди был предшественником Д.Шарпа в формировании стратегии и тактики политической борьбы ненасильственными методами. Однако ни тот ни другой не включали в эту борьбу либералов, стремящихся освободиться от политического института - государства как регулятора рыночных отношений.
         В общем, теорию ненасилия сложно понять, не противопоставляя её теории насилия.   
         Насилие, по определению Всемирной Организации Здравоохранения, — «преднамеренное применение физической силы или власти, действительное или в виде угрозы, направленное против себя, против иного лица, группы лиц или общины, результатом которого являются (либо имеется высокая степень вероятности этого) телесные повреждения, смерть, психологическая травма, отклонения в развитии или различного рода ущерб». (https://ru.wikipedia.) О материальном ущербе здесь нет ни слова.
         «Политическое насилие это применение тем или иным классом (социальной группой) различных, вплоть до вооруженного воздействия, форм принуждения в отношении других классов (социальных групп)». (http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy) Здесь не упоминается об экспроприации как насилии.
         Из выше приведённых определений следует, что насилие это такая форма принуждения, которая несёт с собой психическое, или телесное повреждение – различного рода ущерб, а также смерть отдельному лицу или группе, целому классу. А «ненасилие это этический принцип, согласно которому границы морали совпадают с отрицанием насилия».
         Получается, что ненасилие это не противоположно направленное аналогичное действие, а противодействие насилию без применения силы, насилия. Это духовный принцип, так сказать «категориальный императив», понуждающий человека действовать в соответствие с ним. Это, так сказать, «духовная жажда», нужда, определяющая её удовлетворение. Она внутренняя, а не внешняя причина, движущая сила добра, а не зла.
         Следуя данной логике, пролетариат в своей борьбе за свои права не может использовать не «булыжник – орудие пролетариата», но и «коктейли Молотова». А будучи невооружённым, ни пролетариат, ни мелкая буржуазия, не смогут установить своей диктатуры. Они могут лишь устраивать голодовки, мирные шествия и демонстрации, приковывать себя наручниками в общественных местах. Государство же может по отношению к ним применять резиновые дубинки и пули, слезоточивый газ, водомёты и даже огнестрельное оружие. Государство – это институт насилия.
         Что же побуждает рабочих бороться за свои права, как не нужда в средствах существования? Однако эта внутренняя нужда внешне обусловлена.
         Сложнее разобраться в генезисе жажды прибыли, в том, психические у неё корни, или социальные. Общество, социальные условия принуждают буржуазию гоняться за прибылью, или буржуазия сама по своей нужде, воле создала эти условия? Что первично, внутреннее (психическое) понуждение, или внешнее (социальное) принуждение? Вот в чём вопрос.
         И на этот вопрос есть социально-исторический ответ. И он заключается в том, что животная нужда в средствах существования у человека переросла в нужду в излишках, запасах, так сказать, «на чёрный день». При этом возник натуральный обмен излишками, потребовавший изобретения денег. Когда аграрное производство стало ориентироваться на продажу, оно превратилось из натурального в товарное производство. Начал работать закон стоимости, ведущий к расширению производства и нужде в рабочей силе, первоначально в рабах.
         В рабство угоняли силой. В рабство шли за долги. Дело дошло до того, что  в 594/593 годах до н.э. в Афинах под руководством архонта-эпонима Солона была проведена реформа сисахфия – снятие долговых камней с земельных участков бедноты и выкуп проданных за границу греков.
         Хотя эта реформа не уничтожила рабства, на какое-то время она сняла демографическую проблему, заключающуюся в депопуляции греческого этноса. Рабство вело к депопуляции не только потому, что за долги греков продавали в рабство в зарубежье. Рабы не участвовали в продолжении рода.
         Древний Рим решал проблему рабочей силы путём непрерывных завоеваний. Однако этот путь не оградил Римскую империю от кризиса. Об этом свидетельствуют восстания рабов:
• Первое сицилийское восстание под предводительством Евна и Клеона. (135 - 132 до н.э.)
• Второе сицилийское восстание под предводительством Сальвия Трифона и Афиниона. (104 - 100 до н.э.)
• Восстание Спартака в Италии (74  -71 до. н.э.)
На принудительное социальное – экономическое и политическое – отчуждение, на обезличивание рабы ответили насилием. Восстания были подавлены аппаратом насилия – государством.
         Вооружённые восстания – пример стихийного политического неповиновения, протекающего не в скрытой, латентной, а в манифестной форме. Латентное стихийное ненасильственное неповиновения появилось в СССР.
Информацию о нём можно обнаружить в материалах пленума ЦК КПСС 27-28 января 1987 года. В материалах указывается на уменьшение темпов прироста национального дохода за последние три пятилетки более чем вдвое, на невыполнение планов по большинству показателей с начала 70-х годов, на то, что успешно решив вопрос занятости населения, обеспечив социальные гарантии, власти не смогли полностью реализовать возможность социализма в продовольственном снабжении и в решении ряда других насущных проблем. [1]
А ведь еще в 1934 году партией ставился вопрос о развитии огородничества, благодаря которому, например, Казахстан получал картофеля в два с половиной раза больше с индивидуальных огородов, чем из колхозов и совхозов  [2]
Что же заставляло советский народ саботировать решения партии и постановления правительства Советского Союза? В чём была причина? А причина скрывалась в наёмной форме труда, в том, что за трудодни колхозники и за зарплату совхозники должны были кормить себя и рабочих, а также аппарат управления страны. Их инстинкт самосохранения восставал против инстинкта сохранения рода.
       В свете идеи обуздания инстинктов, производство человека – продолжение рода выглядит обузданием, подавлением инстинкта самосохранения. Этот родовой альтруизм в советском обществе базировался на принципе коллективизма, а не на принципе индивидуализма, либерализма.
         А ведь, как верно подметили в США, американский рабочий, играя в бейсбол, напрягает нерв для того, чтобы обеспечить победу своей команде и таким образом себ. Однако когда тот же самый рабочий приходит на работу на следующий день, он сознательно стремится работать так мало, как только может, и давать значительно меньшую выработку, чем та, на которую он в действительности способен [3,с.1].
         Объяснить это можно тем, что эффективность труда для  низко квалифицированного  рабочего заключается в том, чтобы получать за работу как можно больше, работая как можно меньше, затрачивая минимум своих сил. Для работодателя эффективность труда состоит в том, чтобы за минимальную зарплату выжать из рабочего максимальную выработку.   
         Предпринимательство для работодателя не имеет смысла, если не приносит выгоды, прибыли. Работник, в свою очередь, самоотчуждается от труда, если он не несёт ему выгоды и смысла. Противоположность интересов работодателя и работника развивает производственные отношения в сфере производства средств существования, приводя к развитию типологии способа производства.
         Низкая эффективность натурального хозяйства, способа бестоварного производства привела к изобретении способа товарного производства, а также к его развитию. В результате появились рабовладельческий, феодальный и капиталистический его подтипы.
         Социалистический способ производства как переходный должен был представлял собой синтез бестоварного (коммунистического) и товарного, (капиталистического) способов производства. Он был открыт в теории. На практике же вместо социализма в СССР появился государственный капитализм. Советская Конституция не позволила реализоваться социалистической идее в полной мере. Не было преодолено социальное – экономическое и политическое отчуждение, следовательно, принуждение человека. Государство не было народным, демократическим. Собственность фактически и юридически не принадлежала народу.
        В этой связи, изучая и сравнивая конституции Конституций СССР 1924, 1936 и 1977 годов о них можно сказать следующее.
         При сравнении Конституций СССР обращает на себя тот факт, что в Конституции СССР 1924 года нет главы «Общественное устройство», которая введена в Конституцию 1936 года. То есть, можно предположить, что руководители СССР в первые годы советской власти отождествляли государство и общество. Они считали СССР «братским сотрудничеством народов», составляющим «одну социалистическую семью». Данное «добровольное объединение равноправных народов» создано «по воле народов советских республик» для достижения «взаимного доверия и мира, национальной свободы и равенства». Это прописано в первом разделе Конституции СССР 1924 года, в Декларации об образовании СССР. Здесь выражение «национальная свобода и равенство народов» не предполагает тождества наций и народов. Получается, что национальная свобода – цель народа. Народ имеет национальность. Национальность – признак народа или одно из явлений народа. Народ является в мир в национальной окраске. Но он является учредителем не народного, не национального, а советского социалистического, интернационального государства.
         В Конституции СССР 1936 года появляется глава «Общественное устройство». В этой главе в отдельных статьях прописаны экономическая и политическая системы СССР.
         Так в ст.3 прописано, что «вся власть в СССР принадлежит трудящимся города и деревни в лице Советов депутатов трудящихся», а в ст. 1, что «СССР есть социалистическое государство рабочих и крестьян». В ст.2 прописано, что «политическую основу СССР составляют Советы депутатов трудящихся». То есть в Конституции СССР 1936 года нет ни слова о народе, о населении, о том, что что СССР как государство создаётся (учреждается) по воле народа или народов. Подмена «народа» «трудящимися», «рабочими и крестьянами» может указывать на то, что по классовому составу доставшееся большевикам российское общество всё ещё неоднородно, не является бесклассовым.
         В ст.4 Конституции СССР 1936 года сказано, что «экономическую основу СССР составляют социалистическая система хозяйства и социалистическая собственность на орудия и средства производства». В ст.5 уточняется, что «социалистическая собственность СССР имеет либо форму государственной собственности, либо кооперативно-колхозной собственности».
         Далее в ст. 6 вносится ясность, провозглашается, что «земля, её недра, воды, леса, заводы, фабрики, шахты, рудники, железнодорожный, водный и воздушный транспорт, банки, средства связи, организованные государством крупные с/х предприятия (совхозы, МТС и т.п.), а также коммунальные предприятия и основной жилищный фонд в городах и промышленных пунктах являются государственной собственностью, то есть всенародным достоянием».
         Проще говоря, социалистическая собственность отождествляется с «всенародной» собственностью: «государственной и кооперативно-колхозной». Но поскольку в ст.7 Конституции 1936 года прописано, что «общественные предприятия в колхозах и кооперативных организациях с их живым и мёртвым инвентарём, производимая колхозами и кооперативными организациями продукция, равно как их общественные постройки составляют общественную, социалистическую собственность колхозов и кооперативных организаций», то оказывается, что кооперативно-колхозная собственность тождественна государственной собственности, входящей в социалистическую собственность. Социалистическая же собственность тождественна общественной собственности. Всё это «всенародное достояние», читай – всенародная собственность.
         То есть в данном случае мы встречаемся с софистикой, запутывающей понимание, того, что на деле вся собственность в СССР являлась государственной, а в теории – общественной. И это указывает на продолжение отождествления большевиками государства и общества. В СССР всё индустриальное общество было государством, одним единым заводом по «производству жизни: средств к жизни и человека».   
         В Конституции СССР 1977 год, как можно видеть, появляется раздел Основы общественного строя и политики СССР, в котором освещается не только политическая система (глава 1), но и экономическая система (глава 2). В преамбуле Конституции пишется, что СССР «это общество подлинной демократии», что «советский народ стремится к дальнейшему развитию социалистической демократии».
       В ст.1 главы 1 Политическая система раздела Основы общественного строя и политики СССР записано, что «СССР есть социалистическое общенародное государство, выражающее волю и интересы рабочих, крестьян и интеллигенции, трудящихся всех наций и народностей страны. А в ст.2 записано, что «вся власть принадлежит народу. Народ осуществляет государственную власть через Советы народных депутатов, составляющих политическую основу СССР».
         В данной Конституции, надо полагать, зафиксировано то, что народ бывшей Российской империи это советский народ: советские рабочие и крестьяне, а также советская интеллигенция. Зафиксирована социальная стратификация народа по профессиональному признаку. Национальной стратификации советского народа нет из-за интернациональности. В то же время допускается существование национальных союзных и автономных республик, то есть противоречие. Оно свидетельствует об амбивалентности мышления советских политиков, подводящего к умозаключению, что интернационализм есть и не есть национализм.
         Кстати, в Евросоюзе мультикультурализим оборачивается монокультурализмом в странах, запрещающих русский язык и русскую культуру. В мышлении стоящих у власти политиков этих стран нет системного мышления. Они не придерживаются плюрализма, объявляя себя либералами. Борются с культурным индивидуализмом отдельных лиц. 
         В соответствии с Конституцией советский народ осуществляет не свою, а государственную власть, хотя вся власть принадлежит народу. И поэтому он не является политической основой СССР, государства-общества. Здесь имеет место политическое отчуждение народа, нарушение принципа демократии. Поэтому фактически СССР являлось не демократическим, «общенародным государством», а партократическим.
         Политическое отчуждение масс маскируется ст.5, утверждающей, что «наиболее важные вопросы государственной жизни выносятся на всенародное обсуждение, а также ставятся на всенародное голосование (референдум)». При этом референдум похож на социальный опрос для уточнения общественного мнения. Итоги референдума, как показал опыт М.Горбачёва, не имели политической силы.
         В то же время в ст.6 КПСС объявляется «руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций». Она «руководит деятельность советского народа».  Фактически КПСС наделена всей полнотой власти. Партийная система пронизывает все общественные организации и государство. Всюду партийные ячейки. Весь народ опутан системой партийной и политической учёбы – щупальцами коммунистической церкви, верой в построение «небесного града на земле» - коммунизма для «стирания классовых различий, различий между городом и деревней, умственным и физическим трудом, для всестороннего развития всех наций и народностей, всех и каждого». (ст.19)
         В стирании различий проглядывает старая уравниловка, исключающая принцип не индивидуализма, а индивидуальности. Принцип индивидуальности утверждает особенность личности, персоны, Я  человека. Принцип индивидуализма выступает против обезличивания, деперсонализации человека, то есть против социального – политического и экономического – отчуждения.
         Итак, мы подошли к тому, что в СССР не работали принципы индивидуализма и индивидуальности. Социальная система была неполной - однобокой, монистичной, без плюрализма в её экономическом и политическом аспектах. Национальный аспект – исключение. И вот нужда в полноте, в гармонической личности понуждала советскую систему развиваться в направлении плюрализации, не исключающей монизма. Общее и особенное: единое и универсальное, а также единичное и уникальное должны были в этой системе уравновеситься. Но в перестройку в 1990-х вместо синтеза монизма и плюрализма произошла полная ликвидация монистической системы в угоду плюрализма. При этом подавляющая масса (9/10) людей осталась обезличенной, деперсонализированной. Полной либерализации российского общества, основанной на принципах индивидуализма и индивидуальности, не произошло. Российское общество оказалось негармоничным.
         Нужда в социальной гармонии, декларируемой как справедливость, в российском обществе не исчезла. А это значит, что можно ждать латентного ненасильственного неповиновения масс, способного перерасти в манифестное ненасильственное политическое неповиновение и даже в насилие, подобно тому, как это происходило в Украине после распада СССР вплоть до 2014 – 2015 годов.
         Однако это движение сопротивления несправедливости не приведёт к желаемому результату без существования политической теории плюралистического монизма. И это обстоятельство подводит к выводу, что в политической теории плюралистического монизма есть нужда.

Источники
1.Материалы пленума ЦК КПСС 27-28 января 1987 г. – М.: Политиздат, 1987, с. 10-11
2.Брежнев Л.И. Целина. – М.: Политиздат, 1980, с. 63
3. Фредерик У.Т. Принципы научного менеджмента. [Электронный ресурс].- URL: http: \\ www. humans. ru\ humans \ 102547, 18.02. 2008

10. Нужда в политической теории плюралистического монизма.

         Нужда в новой политической теории выразилась, в частности, в появлении книги «Четвёртая политическая теория» А.Дугина. В ней автор написал: «Будущее России напрямую зависит от наших усилий по выработке четвертой политической теории. В «дивном новом мире» мирового глобализма, постмодерна и постлиберализма России нет места. Всё в постмодерне выглядит нелепо и провально. А прежней политической топографии более не существует».
         Профессор Дугин называет новую политическую теорию четвёртой. Он считает, что «четвертая политическая теория не может быть продолжением ни второй, ни третьей». Также «четвертая политическая теория мыслится альтернативой постлиберализму». В своей сущности она «есть нечто совершенно новое, неизвестное ранее».
         Думается, идея - что четвёртая политическая теория должна быть совершенно новой, создаёт проблему возможности нечто совершенно нового. Дело в том, что проблема появления и существования чего-то совершенно, абсолютно нового, так сказать, на пустом месте, как нечто из ничто, решалась с античных времён в логике понятий и не была решена.
         Кроме того, даже для создания, следовательно, для познания чего-то относительного нового, необходимо знание старого, а также закона отрицания отрицания. То есть новая форма должна иметь не только отличительные особенности, но и нечто общее с другими, старыми формами, должна подчиняться систематизации, классификации. Нужен предыдущий, старый опыт.
          Поэтому прежде, чем пытаться создать новую политическую теорию, имеет смысл вначале кратко ознакомиться со старыми тремя политическими теориями. Тогда, быть может, новая теория наметится и как отрицание прежних теорий, и как отрицание этого отрицания, окажется в одной системе систем.
                Политические теории А.Дугин называет идеологиями и присваивает им номера. «Основными идеологиями ХХ века,-пишет Дугин,- были:
1 - либерализм (правый и левый),
2 - коммунизм (включая как марксизм, так и социализм и социал-демократию)
3 - фашизм (включая национал-социализм и иные разновидности «третьего пути» - национал-синдикализм Франко, «хустисиализм» Перона, режим Салазара и т. д.)».
         При этом опускается из вида то, что в истории имела место теория государственного коммунизм и теория анархизма, коммунизма без государства. После них появилась  теория народного капитализма Луиса Келсо. М.Горбачёв во второй половине 1980-х попытался реализовать теорию социального плюрализма, перестроить СССР.
         Также необходимо сказать, что в чистом виде политическая теория изложена в работе В.Ленина «Государство и революция». Она касается того, как захватить и удержать власть. Для захвата власти Ленин предлагает вооружить пролетариат и сплотить его железной дисциплиной, так сказать, превратить в армию.
         Ленин считал, что «старую» государственную машину необходимо захватить и сломать для осуществления дальнейшего классового насилия, без которого невозможно строительство государственного коммунизма. Таким образом, пролетарское государство противопоставлялось буржуазному государству, возникали разновидности государства.
         Эта тема углубилась с появлением фашизма, нацизма. Получалось, что три класса, крупная буржуазия, мелкая буржуазия и пролетариат по-разному видели место государства в обществе. Они хотели при помощи «своего» государства закрепить свою власть, то есть тот политический строй общества, который бы защищал их интересы, нужды.
                Власть завоёвывают или берут. В Италии после первой мировой войны власть взяли фронтовики, сплочённые идеей националистического государства, идеей, что государство – это нация. В Германии в это же время власть также захватили фронтовики, игравшие роль сплочённого авангарда мелкобуржуазного класса воодушевлённого идеей национального социализма. Таким образом, можно думать, что в война подготовила мелкобуржуазный класс к захвату власти в Европе.
         В России пролетарская революция также свершилась после первой мировой войны как острой фазы мирового кризиса. Поскольку в США после первой мировой войны, углубившей мировой кризис революции не произошло, там сохранился прежний, либеральный политический строй. В США либеральная государственная машина смогла удержать власть во время «великой депрессии». После второй мировой войны либерализм назвался неолиберализмом.
         Для удержания власти либералами была придумана система выборов во властные структуры. В результате на высший политический пост в государстве бедный человек не мог выдвинуться. Для предупреждения проникновения мелкой буржуазии и пролетариата во власть был поставлен надёжный барьер. Мирный путь обладания властью стал закрыт. И это служило и служит фактором революционного пути во власть.
         Путь этот революционен ещё и потому, что ведёт к смене идеологии государства, даже если в конституции прописано, что государство не имеет идеологии.
         Идеология – комплекс идей теории, которая необходима для формирования политической программы. Так, например, Программа КПСС была основана на марксистско-ленинской теории, главной идеей которой было построение государственного коммунизма.
         Идеология это одно из средств социального – политического и экономического - управления. Это психологическое средство управления. При помощи идеологии кодируется население. Идеи внедряются извне в идеаторную сферу индивидов и систематизируют её. В результате у каждого индивида формируется политическое мировоззрение, устойчивая система политических взглядов, влияющая на поведение и образ жизни в целом. Идеология помогает индивиду найти свою политическую идентичность.
         Идеологии либерализма, фашизма (нацизма) и государственного коммунизма в отношении идентификации человека отличаются.
         Коммунизм, марксизм отстаивал пролетарскую идентификацию, большевики стремились опролетаризировать население. Фашизм отстаивал национальную идентификацию населения по расовому признаку, стремился создать мир из арийцев: арийский мир. Либерализм выступал против коллективной идентификации, как классовой, так и национальной. Крупной буржуазии нужен был мир без границ – без классов, наций и государств - для свободного перемещения капитала.
         Либерализм это тотальный индивидуализм, отрицающий классы, нации, народы, религии – социальное разнообразие. Индивидуализм предполагает существование только индивидов, соединённых глобальной экономикой, то есть существование только экономических индивидов, существ. Их культура – это экономическая культура.
         Она касается электронной идентификации всех граждан мира путём внедрения системы дактилоскопии и сканирования радужной оболочки глаза. Идентификация это кодировка людей. Здесь «я» субъекта, социальный индивидуализм подменяется биологическим индивидуализмом. Кодом субъекта становится уникальный биологический признак организма. Он нумеруется. Каждый человек получает лицевой электронный номер, электронную карту и электронный кошелёк или банковский счёт и т.п. Все лица страхуются.
         В сущности, появляется числовой ряд социальных индивидуумов. Все индивиды это перечисление одного и того же индивида, служащего эталоном или универсальным эквивалентом. Этот индивид не имеет ни расы, ни национальности, а только биологический идентификационный код и страховой номер. Глобальное общество либералов одномерно. Одномерны в нём и индивиды.
         Фашизм как теория, идеология также одномерен. Одномерность практики вытекала из одномерности теории. Фашистское общество представлено на одной стороне нацией (расой), то есть националистическим государством, так как нация и государство в этой теории тождественны. На другой стороне оно представлено однородной массой нацистов (националистов) или расистов – арийцев. В фенотипе националистического государства националистический, арийский код. Это политический код.
         Пролетарское общество марксистов одномерно, как и два предыдущих типа общества. На одной его стороне пролетарское государство, на другой – пролетариат – ряд перечисления одного типичного пролетария или советского человека. Это общество однородно. В его фенотипе скрыт пролетарский политический код.
         В общем, все три политические теории по-разному одномерны. И в этом их сходство и отличие.
         Все три типа общества с их фенотипами и генотипами выражают один принцип: одно есть однородное, однообразное многое. Этот принцип отвергает многообразие, «пестроту» социального космоса, космополиса и противостоит противоположному принципу: одно есть многообразное, разнородное многое – универсум. Принцип «пестроты», универсальности отвергается, так как он не может быть основан исключительно на традиционной логике и поэтому не может использоваться в теории, научно обосновывающей тот или иной код социального воспроизводства.
         Думается, четвёртая политическая теория как новая, не похожая, противоположная предшествующим трём политическим теориям, но и единая с ними должна быть и одномерна, и многомерна. Для этого принцип единообразия, унитаризма дополняется принципом многообразия, универсализма. Одно должно иметь две стороны, состоять как минимум из двух рядов множеств, единообразного, унитарного и разнообразного, универсального.
         «Одно» может мыслиться в философском смысле как дедуктивное, единое начало, субстанция, то, что в основе многого. Также «одно» может мыслиться как начало в эволюционном смысле, предполагая «гентильное» единство, единый корень происхождения многого. Такое начало раскрывает, например, классификация животного мира. Идею единства происхождения демонстрирует и христианское учение, где все люди произошли от первого человека Адама. Ну а идею единства разнообразного многого демонстрирует идея превращения, обмена веществ и вещей, а также закон превращения энергии.
         Проще говоря, можно было бы предложить для философского обоснования новой идеологии моноплюрализм. Но из-за эклектичности он не приемлем традиционной философией, основанной на традиционной логике. И данное обстоятельство указывает на то, что в политической и практической философии место монистического плюрализма должен занять плюралистический монизм, учение, в котором многое происходит из одного, а не одно происходит из многого. В имеющем единое происхождение множестве любая единичность имеет нечто общее, единое и особенное, уникальное. Появление любого элемента закономерно и в какой-то мере случайно. Все индивиды в обществе равны и не равны. Вопрос, стало быть, касается степени неравенства.
         В общем, проблема перешла в плоскость динамического равновесия социального – экономического, политического и культурного – равенства и неравенства. Идеальным является отношение 50/50. Все индивиды, с одной стороны, тождественны, с другой стороны, нет. Все индивиды, с одной стороны, наёмные работники, с другой стороны, нет: имеют личность с её особенностями. Наполовину соблюдается традиционная логика, А есть А и наполовину соблюдается кривая логика, А есть Б.
         Поскольку персонализация индивида в товарном обществе материализована, каждый индивид должен олицетворять, то есть иметь собственность и быть персонифицированным капиталом – капиталистом. Как это сделать, предложил Л.Келсо.
         Американский экономист, юрист и предприниматель Луис Келсо - основатель теории народного капитализма, при котором рабочие и служащие являются акционерами собственных предприятий. Полное акционирование предприятия трудящимися указывает на то, что в данном случае имеет место групповая или коллективная собственность на средства производства.
         При этом встаёт вопрос, является ли групповая, коллективная собственность общественной, если нет, то не относится ли тогда коллективная собственность к частной собственности? Ведь частную собственность можно мыслить как часть общественной собственности, относящейся к обществу. Ответ на поставленный вопрос затруднён из-за отсутствия научного определения общества, удовлетворяющего всех. Тем не менее, он должен быть найден, так как неопределённость общества и общественной собственности создаёт проблему синтеза капиталистических и социалистических принципов.
         Проблема, в частности заключена в вопросах, является ли Россия собственником своих богатств в качестве юридического лица и общества. Является ли российское  общество юридическим лицом и если да, то кто его учредитель и как практически должно протекать данное учредительство, путём волеизъявления народа, или как-то иначе.
         Ответ мы можем найти в Конституции РФ, где в первой статье записано, что «Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления». (Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года) То есть Россия (Российская федерация) это государство, а не общество. Гражданское общество как бы выпадает из России. В п.2 ст.9 Конституции РФ записано, что «земля и другие природные ресурсы могут находиться в частной, государственной, муниципальной и иных формах собственности».
         Отсутствие конкретизации «других форм собственности» позволяет относить в данный разряд общественную, коллективную и личную формы собственности. Становится понятно, что частная собственность не является частью общественной собственности, которая как бы и вовсе не принадлежит обществу. Вместе с тем п.2 ст.9 Конституции РФ не запрещает относить к иным формам собственности народную собственность.
         Термин «народная собственность» более подходит к понятию «народный капитализм», нежели термин «коллективная собственность». Однако он не используется в данной связи, видимо, из-за того, что понятие народ более ёмкое, нежели коллектив. Ну и поэтому хочется сказать, явлению народного капитализма, открытому Луисом Келсо больше подходит термин «коллективный капитализм». Ведь народных предприятий в США немного. Вот если бы все предприятия США стали народными, тогда ещё стоило бы подумать, назвать ли капитализм народным. Ведь капитализм-то касается не формы собственности, а прибыли. С собственностью связана социальная персонализация (персонификация) людей. Без неё они социально обезличены.         
         Как известно, в 70-е годы XX в. Конгресс США принял 16 Законов по программе, разработанной Луисом Келсо, "План создания акционерной собственности работников" - ЭСОП (Employee Stock Ownership Plans). Законодательно был  определён правовой статус акционерных обществ работников - рабочих и служащих.  Основная цель - развитие системы социального партнерства. О преодолении социального – экономического и политического - отчуждения человека как то забыли сказать. Забыли о человеке и гражданине, о гуманизме. Как бы то ни было, в конце 1990-х гг. в США насчитывалось 2500 компаний с числом занятых более 1,5 млн. чел., где около половины акционерного капитала принадлежало работникам, а не государству.
         Прежде чем продолжить рассуждение о народном капитализме, нужно определиться с понятием народ. Народ – это народившиеся, появившиеся на свет люди, физические лица, населившие или заселившие территорию той или иной страны. Населившись, население присвоило себе эту территорию Земли вместе с природными богатствами, средствами существования в границах ареалов проживания. Вначале это было только собирательство. Затем в результате неблагоприятного изменения климата, отчуждения природы появился труд, производство как средство преодоления отчуждения природы, удовлетворения человеческих нужд.
         Человек, чтобы жить, нуждается в определённых условиях существования. Он нуждается в воде, воздухе, продуктах питания, так как жизнь организма человека основана на обмене веществ. Кроме того, он нуждается в определённых температурных условиях и др. Неудовлётворённость естественных нужд раскрывает явление естественного отчуждения природных условий существования.
         Кроме естественного есть социальное отчуждение. Оно связано с умышленным отчуждением человека от природы как предмета труда, а также от орудий труда – средств производства – с  лишением его собственности на средства производства. Умышленное, преднамеренное – социальное (политическое и экономическое) отчуждение возникло вместе с возникновением товарообмена и становлением натурального производства товарным, ориентированным на продажу, извлечение выгоды, прибыли. Погоня за прибылью и конкуренция расслоили общество на классы. Появился отчуждённый от власти и частной собственности класс рабов. Рабы были лишены не только социальных, но и естественных прав, в первую очередь, права на жизнь Хозяин не нёс никакой ответственности за убийство раба.
         Как уже ранее говорилось, не смотря на смену рабовладения феодализмом и затем капитализмом, социальное – политическое и экономическое - отчуждение не было полностью преодолено. До сих пор оно служит причиной народных бунтов и восстаний, нарушающих устойчивое развитие общества. Восставший народ жаждет справедливости. Справедливость или правду он связывает с установлением всеобщего равенства, коммунизма. В экономическом плане это «уравниловка». Она не оправдала себя во время военного или казарменного коммунизма в России после октябрьской революции в 1917 году, когда власть захватили большевики и создали своё государство.
         Уравниловка состояла в равномерном распределении благ путём централизации их распределения при помощи карточной системы. Данной системе распределения отвечало производство, названное В.Лениным «единым заводом» и основанное на хозрасчёте и планировании сверху. Хозрасчёт и централизованное распределение обеспечивали гармонию равенства - то, о чём мечтали ещё тайпины (1850-1864), создавшие Тайпинское государство под предводительством  Хун Сюцюаня. В равенстве заключено тождество. Следовательно, на законе тождества, на соблюдении традиционной логики мыслили основать общество вожди коммунизма. Они хотели видеть общество рационально устроенным – рациональным.
         В рабовладельческом, феодальном и буржуазном обществе производство основано на коммерческом расчёте и погоне за прибылью. Прибыль закладывается в стоимость и нарушает принцип эквивалентности товарно-денежного обмена и закон тождества. В этих обществах товарообмен подчинён не формальной, традиционной логике, а кривой логике. Поэтому такие общества устроены иррационально. В них нет равенства, а есть неравенство.
         Равенство и неравенство – две противоположности, которые могут соединяться диалектически и представлять единство. Как социальные явления, они могут составлять систему динамического равновесия, имеющую множество состояний, сводимых к трём, когда равенство уравновешено неравенством и когда одна из противоположности доминирует. Первое состояние – это граница, отделяющая следующие состояния друг от друга. Оно идеально. Тем не менее, приблизиться к нему с той или другой стороны при желании можно. И это приближение может стать одной из целей социального развития..
         В общем, я говорю о возможности формирования из иррационального и рационального общественных устройств одного диалектического устройства. Здесь дело не касается отказа от коммерческого расчёта в пользу хозяйственного расчёта. Проблема не касается ликвидации капитализма. Капитализм остаётся. Вопрос состоит в том, чтобы организовать распределение, присвоение продуктов труда так, чтобы оно не вело к социальным конфликтам.
         И этот вопрос касается вопроса о собственности, присвоения. Этот вопрос широк. Присваиваются, как известно, не только продукты труда, но и производительные силы, среди которых природа числится предметом труда. Не присваивая, человек не может потреблять продукты, богатства природы. Поэтому, как уже выше говорилось, заселившись, народы присвоили себе территорию Земли вместе с природными богатствами, средствами существования в границах плотного проживания. Народ стал собственником, а природа – его собственностью. Поскольку тогда не было ни частной, ни государственной, ни личной форм собственности, то первобытную форму собственности можно назвать народной или общенародной. Назвали же её общественной, что в корне неверно.
         При натуральном производстве, в основе которого лежит хозрасчёт и отсутствии государства существует анархический коммунизм, который можно назвать народным коммунизмом. Он не похож на государственный коммунизм,  существующий в теории, хотя основополагающие принципы их одни и те же. Ещё меньше он будет похож на народный капитализм, если представить, что в условиях общенародной собственности есть производство, основанное на коммерческом расчёте и погоне за прибылью, а также централизованное распределение дивидендов с соблюдением принципа равенства собственников ваучеров.
         Стихийно, исторически народ расселён  неравномерно и живёт большими и малыми группами. Вначале группы называли первобытными и сельскими общинами. Отделение производства от домохозяйства привело к формированию частных, государственных и акционерных предприятий. 
         В том случае, когда акционерное предприятие принадлежит работникам, и каждый работник в равной мере является его совладельцем, собственником, то благодаря этому преодолевается экономическое отчуждение каждого работника и устанавливается равенство совладельцев, работников-капиталистов в отношении орудий труда и рабочей силы.
         Однако ни один из них, а также и все они не являются ни владельцами, ни совладельцами, так скажем, природы страны, её природных богатств – предмета труда. Не владеет этой собственностью и государство, хотя охраняет границы территории, на которой находятся природные богатства, и выдаёт лицензии, разрешение на их эксплуатацию. Они как бы, в общем, ничьи, хотя, в частности, имеют собственника. Поэтому территорию страны можно назвать местом общего пользования и нельзя так назвать, поскольку тут же обнаруживается конкретный собственник конкретной территории. В то же время, если Русский Царь Николай II мог назвать себя хозяином земли русской, то президент России так не может. В этом существенное отличие капитализма от феодализма, царизма.
         И вот мы подошли к вопросу, есть ли у российской земли единый хозяин. И если им окажется народ, то тогда есть смысл говорить о народном – демократическом капитализме в России, поскольку он связан с распределением дивидендов от эксплуатации, продажи природных богатств: с ваучеризацией.
         Как известно, такая практика распределения дивидендов среди населения существует в таких странах, как Кувейт, Саудовская Аравия, Аляска (США) и др., но нет её в России. Её нет, хотя народ признан источником власти. И вот российский народ, источая власть,  не может решить данную проблему, хотя знает, как её решить, поскольку в конце 1980-х ещё в СССР её начал решать генеральный секретарь ЦК КПСС, а в 1990-1991 гг. первый и последний президент СССР М.С.Горбачёв.
         М.С. Горбачёв пришёл к власти в СССР в конце ХХ века в 1985 году, и инициировал реформы под названием перестройка.
         Тридцать лет спустя, мнение людей, кто такой М.Горбачёв, разошлось. Для одних он предатель, для других неудачник. Для отдельных представителей официальной науки он недалёкий человек. Небольшое число россиян считают его гением.
         Перестройка — общее название реформ и новой идеологии СССР, используемое для обозначения больших перемен в экономической и политической структурах СССР. Реформы были разработаны по поручению генерального секретаря ЦК КПСС Ю.В.Андропова и инициированы М.С.Горбачёвым в 1985 году.  [1]
         Отправной точкой перестройки считается выступление М.С.Горбачева на пленуме 23 апреля1985 года [2], в котором он впервые заявил о необходимости изменений. Кардинальные же реформы начались в январе 1987 года, когда на пленуме ЦК КПСС перестройка была объявлена новой государственной идеологией.
         «Сам Горбачёв не жаловал слова «идеология». И когда он захотел определить концепцию перестройки, то сначала употреблял понятие «теория». Ему подсказывали: мол, называйте свой поиск «развитием марксизма-ленинизма» на новом этапе. Он отпирался. И остановился на термине «философия». Философия перестройки.
         Горбачев — враг схемы. Он считал, что беда советской истории состояла в том, что стране навязали «схему» развития, причем насильно. Особенно это относится к сталинскому периоду. Любил повторять ленинские слова: теория — это обобщение «творчества масс». Это, однако, не значит, что у него не было концепции перестройки как проекта — что делать, чтобы страна двинулась вперед и чтобы освободить ее от тоталитарных пут. Концепция эта соприкасалась и переплеталась с философией перестройки страны и международных отношений, но не совпадала с ней. Философия же складывалась постепенно и оформилась окончательно уже после его ухода из Кремля, в Фонде его имени. Но довольно рано, начиная с его первой книги о перестройке, она получила наименование «новое мышление».[3]
         Думается, философию перестройки можно отнести к плюрализму не только потому, что сам Горбачёв постоянно продвигал плюрализм мнений, плюрализм или многообразие форм собственности, многопартийность. И СССР он из федерации стремился превратить в конфедерацию, союз суверенных республик, ССР или союз суверенных государств. Плюрализм проявился в распаде СССР, следовательно, в том, что эта философия не представляла собой ни моноплюрализма, ни плюраломонизма.
         Плюрализм - философская система, где составляющие универсум реальности не сводимы к одному единственному конститутивному принципу. В плюрализме реальности универсума – множество, не имеющее единства. В сущности, эта философия изобличает односторонний подход к изображению мира, напоминающий цивилизационный подход, противоположный формационному. Здесь реальности или цивилизации уникальны, неповторимы. Они существуют как увиденные или возникшие впервые, так сказать, на пустом месте, из ничто. Они оторваны друг от друга, поэтому мир, состоящий из них разорван. Однако это разрыв в мышлении, а не в реальности. Разорванному мышлению мир кажется разорванным. Эта кажимость мира персональна, субъективна, а не объективна. Этот мир в Я субъекта. Это субъективная копия объективной реальности, имеющая специфическую - плюралистическую - особенность. Она противоположна монистической копии объективной реальности.
         Как показывает практика перестройки, существующий вне отдельного индивида социальный мир можно пытаться переделывать под иллюзорный, тот, который в Я субъекта. Так вот когда-то и К.Маркс индуцировал революционные массы своим монистическим видением социального мира. И мир этот также не выдержал испытаний, как и мир Горбачёва.
         В общем, нужно сказать, что в философии существует классификация течений, отображающая не только направления развития философской мысли, но существование типов философского мышления. Широко известны монизм, дуализм, плюрализм и монодуализм, моноплюрализм.
         Плюралистический монизм (плюраломонизм), а также дуалистический плюрализм никогда ранее не входили в употребление ни как термины, ни как учения. Кроме того ранее плюрализм мыслился чисто количественно, как перечисление одной, материальной, или духовной единичности по одному.   
         Это происходило от того, что в монизме, выражение всё есть дух, бог, или всё есть материя, природа множество (всё) мыслилось единообразно, а не разнообразно и односторонне. От этого разнообразие многого, всего в плюрализме также было односторонним.
         В дуализме можно обнаружить две стороны одного, но обе стороны противоположно единообразны. На одной стороне множество, всё есть дух, на противоположной стороне множество, всё есть природа.
         Проще говоря, система, где одно имеет две стороны, одна из которой универсальна как ряд перечисления уникалий (ряд качеств) по одному, а вторая унитарна, единообразна как ряд простого перечисления одной единичности (количественный ряд) ранее, на мой взгляд, не употреблялась, кроме как в моих произведениях. Эту систему я предложил назвать плюралистическим монизмом.
         Хотя в этой системе имеет место и дуализм, он в названии системы не фигурирует, поскольку может быть отнесён к плюрализму.
         Эта система мышления хороша тем, что индукция здесь ставится на место обратной дедукции. Благодаря идее превращения А есть Б, многообразие тождественно единообразию, универсум тождественен единому, в котором все единичности есть перечисление одной единичности по одному. Ну, а перечисление одной единичности по одному ведёт к заключению, что есть только А.  Возникает представление одного в Одном.
         Утверждение, что есть только А, что одно существует противоречит утверждению некоторых древнегреческих философов, которые пытались доказать, что «нет двух одинаковых вещей, это одна вещь, а одно не существует», то есть, что монизма нет, а есть только плюрализм, ведущий к эклектике. Эти философы пришли к заключению, что одно не существует, так как использовали при создании своей концепции не традиционную, а кривую логику. Нужно же было использовать весь методологический  арсенал.
         Чтобы прийти от наблюдения разнообразного множества к умозаключению, одно есть многое, нужно использовать не только кривую логику, но и индукцию. А она во времена Платона не была открыта. Поэтому Платон, утверждая, что одно есть многое, ссылался на аксиоматичность, очевидность, но не привёл логических доказательств.
         Индукция дополняется обратной индукцией, если идти в обратном направлении от одного ко многому, универсуму. Данной системой может пользоваться наука, не возражающая против идеи превращения энергии и веществ, а также использующая идею эволюции растительного и животного миров, идею единства их происхождения.
         Эта система мышления может подменить ту, что есть в старой натурфилософии. Благодаря ей натурфилософия может опираться на наблюдение, стать научной.

Источники
1. Рыжков Н. Об «отцах перестройки», золоте партии и предательстве. //Известия: Газета.- 2014.- № 26 сентября
2. Апрельский Пленум ЦК КПСС 1985 года. Справка
3. Черняев А.С. Двойной портрет: Брежнев – Горбачёв.- «ПОЛИТИЯ» № 3 (66) 2012, с.60

11. Нужда в «мягкой силе»

         В конце февраля 2016 года на общем собрании Академии военных наук РФ обсуждалось противодействие "цветным революциям". В собрании приняли участие вице-премьер Дмитрий Рогозин, члены академии и широкий круг экспертов.
         Российские военные теоретики намерены подготовить концепцию «мягкой силы», которая позволит противостоять «гибридным войнам» и «цветным революциям», сообщил в своем докладе начальник Генштаба российских Вооруженных сил Валерий Герасимов на собрании Академии военных наук. (http://www.kommersant.ru/doc/2927168)
         Термин «мягкая сила» ввёл в научный оборот американский политолог Д. Най в 1990 году, предложив соответствующую концепцию. Считается, что у концепции «мягкой силы» есть предшественница. Это концепция «культурно-идеолгической гегемонии», разработанная в 1930-1940-х годах итальянцем А. Грамши.
         Согласно концепции Грамши классовое господство основано на двух факторах, лидирующей идеологии – гегемонии и насилии. Так в 1917 году в России лидирующей идеологией оказался марксизм, а не либерализм. Насилие осуществлял вооружённый пролетариат. В 1991-1993 всё было наоборот. Лидирующей идеологией стал неолиберализм, движущей силой – теневая буржуазия.
         В соответствии с концепцией нужды, принуждение возможно при помощи насилия и осознания необходимости – свободы или доброй воли. Насилие связано с применением физической силы, несущей угрозу жизни и здоровью. Ненасилие основано на использовании психической силы, силы идеи.
         В политике вместо подразделения социальной силы на физическую, материальную и духовную стали использовать другую классификацию, где фигурирую такие классы, как жёсткая сила и мягкая сила.
         Одни мыслители считают, что жёсткая сила  - это сила государства, аппарата насилия. «Государство, — пишет Ленин, — есть машина для угнетения одного класса другим, машина, чтобы удержать в повиновении одному классу прочие подчиненные классы». [1]
         Другие мыслители полагают, что государство – институт ненасилия. «Государство,- пишет Гегель,- есть действительность нравственной идеи - нравственный дух как очевидная, самой себе ясная, субстанциональная воля, которая мыслит и знает себя и выполняет то, что она знает и поскольку она знает».
         Итак, материалист В.Ленин и идеалист Г.Гегель по-разному мыслят, какой силой обладает государство. Дело в том, что носителем «нравственной идеи» у большевиков являлась их партия. Государство как силовой аппарат использовалось большевиками для установления общественного строя. 
         По мнению Д.Ная, «мягкая сила, которая играет ключевую роль в международных отношениях, влияя напрямую, или косвенно, на мировую политику и деловые связи это язык и культура». То есть в этом определении мягкой силы прослеживается культурологический подход.
         Поскольку в России в лице военных государственные деятели намерены подготовить концепцию «мягкой силы», то встаёт вопрос об идеологической функции государства. Может ли государство подменять правящую партию в идеологическом вопросе?
         Отрицательный ответ на поставленный вопрос позволяет увидеть, что в государстве все ответственные посты занимают члены правящей партии. Они совмещают партийные и государственные должности, что обеспечивает слияние партии с государством. А это означает, что государство с её жёсткой силой подчиняется правящей партии, её идеологии – мягкой силе.
         Из этого следует, что армия как институт жёсткой силы не может одновременно представлять собой институт мягкой силы.   
         «Жесткая сила - это способность к принуждению, обусловленная военной и экономической мощью государства». То есть противостоять «цветным революциям» полиция как мягкая сила не может. На это указывает бессилие «Беркута» в противостоянии активистам второго Майдана в Украине в конце 2013-начале 2014 гг.
         Население же способно при помощи всеобщей стачки парализовать экономическую жизнь страны. Однако всеобщая стачка, как, показывает опыт революции 1905 года, не способна решить основной политический вопрос. Поэтому она перерастает в вооружённое восстание. Мягкая сила перерастает в жёсткую силу. Это одна сила.
         В общем, политические революции мирными, без кровопролития, то есть без физического насилия не бывают. Об этом свидетельствует история. Причина в психомоторной целостности людей, идеологически разведённых по разные стороны баррикады. Сложно поверить в то, что в классовом обществе может существовать одна единая идеология и политическая теория. Другое дело – бесклассовое общество.
         Тем не менее, современная история конвергенции бесклассового и классового обществ подводит к необходимости их синтеза, благодаря которому общество, с одной стороны кажется бесклассовым, с другой – имеет классы. То есть общество становится амбивалентным, классовым и бесклассовым одновременно.
         Как этого достичь. В буржуазном обществе проводится всеобщая ваучеризация. Благодаря этому наёмные работники одновременно являются буржуа. Все работают и получают дивиденды от эксплуатации природных богатств страны, в которой родились и проживают. Ваучеризация обеспечивает персонализацию обезличенной общественной собственности, которая, в сущности, является общенародной собственностью.

Источники
1.Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 39. С. 75
2. Гегель. Философия права. М., 1990. С. 27


Заключение

         Если «Философия нужды» поможет сформировать в РФ государственную концепцию мягкой силы, будет неплохо.