Договорняк. Глава 14

     После первой столь крупной победы настроение у всех было превосходным. Нам покорялись неведомые ранее вершины, жизнь была прекрасна. Все понимали, что нам сопутствовала удача, и что соперник был деморализован житейскими обстоятельствами, но что с того? Крупный выигрыш от этого не был менее приятен. Где бы мы ни встречались, всякий раз мы улыбались друг другу. Было приятно осознавать, что мы смогли, всем болельщикам, друг другу сделать отличный подарок. Это был тот случай, когда улыбка, словно футбольный мяч, передавалась от одного игрока к другому. И только у меня одного за пазухой лежал камень.
     В моей недолгой карьере это были первые тренировки, когда я с нетерпением ждал их окончания. Мимолётно я отметил, что Золотов привнёс в них немало нового. Кое-что было даже очень интересным, но мысль о том, что Мирослава поможет мне разрешить стоящую передо мной сложную задачу, отвлекала меня. Просмотр матчей привёл меня в странное состояние. С одной стороны я ничего не обнаружил, а с другой стороны было какое-то неясное ощущение, что я что-то упустил. Меня терзала мысль, а возникло бы оно, это ощущение, если бы я ничего не знал о подозрениях Серебровского? Раз за разом я заставлял себя сосредоточиться на предлагаемых упражнениях и раз за разом ловил себя на том, что делаю всё «на автопилоте» и потому пользы от занятия будет мало.
     В перерыве между тренировками я съездил в супермаркет и купил слабоалкогольное пиво, свежую колбасу, молодую картошку, овощи и фрукты. У меня хватило времени и на то, чтобы заблаговременно помыть эту картошку, почистить и порезать. Удовлетворить скромные запросы моей гостьи не составило большого труда.
     Ждать Мирославу на автостоянке долго не пришлось. Её взгляд обласкал меня, и моё сердце забилось в груди, словно птица в силке. А ведь давно не мальчик… Но, как утверждают известные американские супруги-психологи, авторы многих бестселлеров, так мужчины ведут себя всегда. Пока они ещё мужчины. Я поместил кисти рук девушки в свои ладони, нежно пожал их, чмокнул её в щечку, и усадил в машину.
- Извини за то, что предлагаю тебе программу, весьма далёкую от развлечений, но без твоей помощи мне не удаётся разрешить эту проблему.
- Откуда такая уверенность, что я смогу помочь тебе.
- Увидеть это не удалось, возможно, это удастся почувствовать.
- Но как ты узнал, что Серебровский подозревал кого-то из игроков в сдаче матчей? Не думаю, что он сказал тебе об этом сам.
- Конечно, нет. Он всегда был достаточно деликатен, голыми обвинениями не разбрасывался. Я не прошу дать какое-либо обещание, полагаю, ты сама не захочешь подводить этого человека. Мне сообщила о его подозрениях вдова Леонида Сергеевича. Она предупредила меня, что очень сильно боится внести разлад в команду. Считает, что если в команде есть крот, то вычислить его необходимо тихо.
     Мы расположились на кухне, благо ноутбук позволял это сделать. Мне необходимо было пожарить картошку и приготовить салат. От помощи Мирославы я категорически отказался. И дело было не в том, что она моя гость. Мне было очень важно, чтобы ничто не мешало почувствовать ей нерв игр. Кроме того я счёл, что с моей стороны будет не очень умно просто смотреть повторно матчи. Присутствие Мирославы обеспечило мне «незамыленный» взгляд, поэтому для себя я начертил таблицу и стал методично её заполнять. Я пересматривал игры и анализировал, кто из игроков результативно ошибался. В первый вечер совместного просмотра мы успели обработать только поражения. Я заранее предупредил Мирославу, что не хочу на неё никоим образом давить. Для чистоты эксперимента мы, практически молча, просмотрели все матчи. Маленький перерыв сделали только, когда я накрывал на стол. Поскольку мы были ограничены во времени, то даже на ужин специально прерываться не стали. По окончании просмотра Мирослава спросила, может ли она высказать своё мнение. Я попросил её отложить это до следующего вечера, так как её ждали ещё матчи с ничейными результатами.
     Мы оба так устали, что молчание как-то само собой продолжилось и в автомашине. Я внимательно смотрел на дорогу, движение летом даже ночью было интенсивным. А Мирослава слушала музыку. Я прекрасно отдавал себе отчёт, что смотреть в таком объёме футбол нелегко. Со стороны девушки это было маленьким, но подвигом.
     Просмотровый марафон и для меня оказался утомителен. Как только моя голова коснулась подушки, я тут же заснул. Однако утреннее пробуждение не принесло свежести. Сам-то я спал, а вот клетки моего головного мозга, очевидно, продолжали работать. На обеих тренировках ситуация повторилась один в один, я вновь с нетерпением ждал их окончания. Но мне не хотелось подавать дурной пример молодежи. И я старался добросовестно выполнять всё, что от меня требовалось. Только мои мысли упрямо витали где-то очень далеко от футбольного поля. Я питал очень большие надежды, что наша совместная работа даст ощутимый результат. Вот только я не знал, чего хочу больше – обнаружения предателя или признания ошибки тренера. 
     Сидя в машине, я ждал Мирославу и тщательно взвешивал, какое решение мне более предпочтительно. Выявление паршивой овцы влекло за собой целый воз и маленькую тележку проблем, которые придётся решать. Отсутствие предателя означало отсутствие проблем. Казалось бы наилучший вариант. Но мне почему-то он не нравился. Пожалуй в этом «почему-то» скрывалось чистой воды лукавство. Дело в том, что пусть смутно, не совсем отчетливо, но я знал причину. Этот вариант бросал тень на человеческие и профессиональные качества Серебровского. Сложившийся в моей голове образ Леонида Сергеевича был мне очень дорог, и я не хотел, чтобы он разрушился. Но и команда была мне дорога. Выбора не было. 
     Появление Мирославы в сарафане цвета чистого неба с притягивающим глаз вырезом напомнило мне, что у меня не просто деловая встреча, а ещё и свидание с молодой и красивой девушкой. Меня охватила досада, что я не догадался приобрести цветы. Комплименты комплиментами, но нелишни были бы и материальные доказательства и моей благодарности за помощь, и моего восхищения её красотой. Хорошо, что этот мой промах было легко исправить. По пути следования ко мне домой я сделал небольшой крюк и остановился у цветочного магазина. Крупные красно-черные розы вполне соответствовали моему отношению к Мирославе.
- Мне кажется, между вами много общего.
     Не слишком оригинален, но уж таков, каков есть.
- Как они хороши! Ты очень добр ко мне.
     Ответ был сопровождён таким взглядом, что я был готов вернуться в магазин и скупить все красно-черные розы, что там были. Я пытался вложить тайный смысл в слова, и получил адекватный ответ. Теперь мне осталось только гадать, за что именно она благодарила меня, за розы или за комплимент.
     Очередной совместный ужин вновь был скромным. Салат из овощей, макароны по-флотски, сухое вино и фрукты. Мирослава опять молча смотрела один матч за другим, а я также молча заполнял свою таблицу. В конце нашей работы, мне показалось, что замаячил свет в конце туннеля. Ошибались многие, но некоторые чаще остальных. Эпизоды с их участием мы, по моей инициативе, просмотрели ещё раз. И мне показалось, что я наконец-то понял Серебровского. Доказать что-то очень сложно, а вот пищи для серьёзных размышлений стало предостаточно. Но не это было главным. Хоть и в переносном смысле слова, но меня сбила с ног фраза Мирославы, когда я предоставил ей возможность высказаться:
- Мне кажется, некоторых игроков спровоцировали на ошибку.

* * * 
     Жизнь как полосатый матрас. Утром обнаружилось, что у меня появились какие-то проблемы со спиной. Это было крайне неприятно, я не сталкивался с этим прежде. Да и выпадать из обоймы не хотелось. Но нет худа без добра - жизнь в лице врача предоставила мне компенсацию, освободив от нескольких тренировок. Я успел только подумать, что коль у меня появилось дополнительное свободное время, посвящу его своей девушке. И тут меня ждало новое разочарование - у Мирославы на работе был аврал. Как назло! Моё огорчение было настолько велико, что проигнорировать его не хватило сил.
     Наши встречи привнесли в мою жизнь тепло человеческих отношений. Только одного общения по телефону или в интернете мне уже было мало. Мне хотелось видеть и слышать Мирославу двадцать четыре часа в сутки. Нужно было срочно чем-то занять себя, поэтому я решил произвести в квартире генеральную уборку. Деньги у меня имелись, и я вполне мог пригласить какую-нибудь женщину. Но эта мысль пришла и ушла, не задержавшись в моей голове. Во-первых, я не был уверен, что приходящий работник  это сделает лучше меня. Во-вторых, мне не хотелось впускать кого-то постороннего в свою жизнь. А в-третьих, совершенно ни к чему было потакать собственной лени. И я механически пылесосил, мыл пол, протирал пыль, а в голову лезли беспорядочные и не до конца дозревшие мысли. После совместного просмотра матчей они рождались одна за другой. Моё сознание безуспешно пыталось разобраться в родном подсознании. Нам предстояли, пусть и с перерывом в один тур, три игры в гостях, две из них с крепкими командами. Прекрасная возможность проверить наши уже общие подозрения на практике.
     «Выездной модели», как таковой у команды не было. Во всяком случае, Серебровский её не наигрывал. Он просто требовал от игроков играть попроще в обороне и страховать друг друга. И, чаще всего, переходил на игру в одного чистого нападающего. Формально, нападающих могло быть на поле и три, но два из них были оттянутыми, больше возвращались назад, активно участвовали в оборонительных действиях. Впереди из троих играл тот, у кого в каждый конкретный момент времени было больше сил. Если у кого-то не было желания бороться, то он набирался его на скамейке запасных. Как говорил Леонид Сергеевич, наконечник копья должен постоянно колоть и разить, искать трещины в обороне и проникать в них. Все знали поговорку «Под лежачий камень, вода не течёт», но не у всех хватало сил и воли быть в постоянном поиске. У гостевых игр при Серебровском была одна существенная особенность – в них нападающим предоставлялось больше свободы на импровизацию и индивидуальную игру. Но только до того времени, пока атакующие действия осуществлялись малыми силами. Как только подключались полузащитники и, тем более защитники, в силу вступали другие правила. Никакой возни с мячом, контратака должна была быть максимально скоростной.
     В связи с этим мне вспомнились мои битвы в шахматы. В студенческом общежитии в одной комнате я целый год прожил вместе с настоящим, в прямом и переносном смысле, мастером спорта по шахматам. Очень быстро он продемонстрировал нам, что он подлинный специалист, а мы все типичные дилетанты в этой интеллектуальной игре. И количество желающих играть с ним в шахматы сократилось до ноля. Никому не хотелось осознавать своё полное бессилие. И только меня он, время от времени, соблазнял «сразиться», предоставляя солидную фору. В ином случае я тоже отказывался с ним играть. Проигрывать, пусть и мастеру, удовольствие ниже среднего. Но даже солидная фора не приносила мне успеха. Я попросту не успевал реализовать свой численный перевес. В самом начале моей шахматной эпопеи предпринятый мною мозговой штурм породил лишь одну светлую идею о необходимости скорейших разменов. Я быстро подметил, что чем меньше фигур на доске, тем достойнее мне удавалось противостоять. Но результат по-прежнему был плачевный. Пока я разменивал фигуры, мой противник готовил атаку. В конечном итоге я по-прежнему опаздывал. Тогда я отказался от условия равноценности разменов, фора позволяла это делать, и стал «съедать» самые опасные фигуры. Это немного облегчило мне жизнь, но успеха не принесло. И так происходило до тех пор, пока я худо-бедно не научился «читать планы» своего противника. Этот факт, в свою очередь, не ускользнул от внимания моего «учителя», и он стал готовить атаки, используя отвлекающие маневры. Наши партии всё больше и больше стали носить характер затяжных битв. Количество ходов в партиях неуклонно росло. И всё было бы хорошо, если бы только не одно обстоятельство – я по-прежнему неизменно проигрывал. В конце концов, моё самолюбие заставило меня пойти в библиотеку и посвятить немало времени шахматному анализу знаменитых партий. Делал это я тайно, никого не посвящая в свои планы. Изучение теоретических основ принесло свои плоды. Настал такой день, когда был зафиксирован ничейный результат. Я обрадовался как ребёнок. Для меня это было равнозначно победе. С этого момента мой соперник перестал иронично улыбаться и стал гораздо реже подшучивать надо мной. Мои продолжающиеся теоретические занятия медленно, но верно уменьшали размер форы. Постепенно ничейные результаты стали обычной нормой. Мой противник никак не проявлял открыто своих чувств, но я стал отмечать, что игра со мной всё меньше доставляла ему удовольствие, и всё больше вызывала озабоченность. Настал мой черёд чаще испытывать положительные эмоции. К сожалению, жизнь нас развела раньше, чем мне удалось выиграть у мастера. Однако он успел преподать мне хороший урок – скорость зачастую важнее и количества, и качества. В футболе, как и в шахматах, очень существенна скорость. Предугадывание замыслов противника позволяло принимать контрмеры. Вот Серебровский и требовал от нас скорости. Скорости мышления и скорости передвижения.
     На тренировках мы отрабатывали маневр каждого участника контратаки. По замыслу тренера подключение игроков не должно было быть холостым. Если игрок сделал хорошее предложение, то он получал право на вознаграждение мячом. Конечно, футбол игра командная и не всегда открывающиеся игроки получали мяч. Но в этом случае они оттягивали на себя максимально возможное количество игроков соперника и тем самым помогали коллеге. Это была работа на команду. Серебровский требовал от игроков завершения атаки обязательной попыткой взятия ворот. Иначе, какой смысл затрачивать столько сил? Если в комбинации принимало участие большое количество игроков, то необходимо было свести риск до минимума. Условие Леонида Сергеевича состояло в том, чтобы не было ненужной возни с мячом и явных передач в борьбу. Он часто повторял – интенсивное движение порождает массу возможностей. При потерях мяча им планировался мгновенный прессинг. Перед нами ставилась задача лишить соперника возможности свободно обработать мяч и сделать точную передачу.
     Во многих играх активный прессинг нас неплохо выручал. Это был, несомненно, энергозатратный способ ведения борьбы, но единственно эффективный в играх с более классными командами. Практика показала, что выиграть в таких матчах может лишь тот, кто будет терпеть и продолжать «пахать» на футбольном поле несмотря на усталость, только тот, кто будет биться за победу «до последнего патрона». Так чаще всего настраивал нас на игру Серебровский. Это давало результат и ни у кого в команде не возникало сомнений в правоте тренера.
     Моя память подбросила ещё одну аналоги, далёкую от футбола. В школе, на занятиях по физической культуре, мы часто соревновались в перетягивании каната. С каждой стороны одинаковое количество участников. В обеих командах были и сильные, и слабые. Но побеждали всегда более упёртые и более командные. В начале соревнования силы практически были равны. В  ходе борьбы свежесть уходила и на её место приходила усталость. Но она приходила к обеим командам. Какое-то время все участники  прилагали максимальные усилия, не достигая результата. И, в конце концов, в одной из команд находился кто-то, кто терял веру в себя или в партнёров. Он, либо начинал паниковать, либо сбивался с командного ритма. В самом худшем варианте этот кто-то опускал руки или пытался спрятаться за чужой спиной, только имитируя борьбу.
     Мне очень редко случалось видеть, когда команда из десяти футболистов, я уж не говорю про девять, побеждала коллектив из одиннадцати. Очень редко. Нет, я, конечно, мог привести примеры из истории футбола, когда такое происходило. Но это были скорее исключения, которые только подтверждали правило. В командных соревнованиях побеждали более стойкие, те, у кого крепче коллектив. Герои из древних легенд могли в одиночку успешно выдержать любое испытание. А людям земным помогало плечо товарища. Когда ты чувствовал, как он терпит из последних сил, не желая подвести тебя, команду, ты делал то же самое. Только так менее опытная команда могла противостоять более квалифицированной. Это было моё глубокое убеждение. Конечно, класс нередко сказывался, но вероятность проигрыша значительно возрастала, если кто-то выпадал из обоймы.
     Золотов показался мне весьма неглупым. Ему хватило ума ничего не ломать в команде. Хотя бы первое время. Он использовал багаж Серебровского и пытался привнести что-то своё. Это вызывало во мне уважение.
    
* * *
     Из состояния погружённости в воспоминания и размышления меня вывел звонок Медведева. Зайцеву в победном матче здорово досталось по ногам, и врач предоставил ему два дополнительных дня отдыха. За свой хет-трик он заплатил синяками и ушибами. Но отдых закончился, а Андрей на тренировку не явился. Отменять тренировку из-за отсутствия одного игрока, пусть даже и восходящей звезды, никто не стал. Но поскольку он был слишком молод, то в голову капитана сразу закрались нехорошие предчувствия.
     Я всё бросил и отправился на поиски пропавшего юнца. Он ведь нас с Медведевым подвёл, как пить дать подвёл. Во мне закипал гнев. Но злился я не на Зайцева, а на себя. Ведь первоначально я планировал хлопотать только за Соколова и Борзова. Сделал доброе дело на свою голову! А потом мне стало стыдно. Кабы знал, где упасть, так соломки бы подостлал? Зайцев заслужил свой контракт на футбольном поле, а если проштрафился, не маленький – ответит. С такими мыслями я подъехал к базе клуба. Мои ожидания оправдались - в комнате гостиницы Андрея не оказалось. Но его розыск всё равно следовало начать отсюда. Выяснилось, что он уже три ночи не ночевал в своём номере. Мои неоднократные звонки на сотовый телефон не принесли никакого результата. Я позвонил домой, но только обеспокоил родителей. Дома юноша тоже не ночевал. Я попросил родителей помочь мне с информацией по бывшим одноклассникам сына. Неявка на тренировку неумолимо превращалась в чрезвычайное происшествие.
     С каждым часом росло и напряжение в команде. Медведев периодически мне звонил, но я ничем не мог его порадовать. Андрей был молод, искренне любил футбол, и большинство в команде ему симпатизировало. Многие в команде знали немало примеров глупостей, творимых неопытными игроками после успешных игр. А тут хет-трик. Даже игрок постарше мог сорваться. Я терпеливо проверял полученную от родителей Зайцева информацию. Это был не слишком оригинальный способ знакомиться с бывшими одноклассниками Андрея. По крупицам объём информации рос, и я был убеждён, что обнаружение загулявшего одноклубника дело времени. Меня лишь беспокоило то обстоятельство, что информация о пропаже молодого игрока могла дойти до Максимовича раньше, чем я его найду. Я влез сам и втянул капитана в такую ситуацию, когда мы поручились за него, а он нас тут же подвёл. Как я себя ни стыдил, но в голову упорно лезло избитое выражение: «Вот и делай после этого людям добро!»
     Мои поиски Зайцева увенчались успехом только к вечеру. Всё оказалось прозаическим и достаточно предсказуемым. Пиво – слабоалкогольный напиток, но разве вред здоровью от этого меньше? После нескольких дней его употребления с «прилипалами» из прежней школы Андрей был «никакой» и до утра провалялся в бессознательном состоянии на кровати в своём номере, куда я его привёз. Когда он всё-таки утром появился на тренировке, первой мыслью была «сколько времени займёт восстановление прежней спортивной формы?» И не у одного меня. Я на 100% был уверен, что абсолютно все в клубе, от тренера до массажиста, высказали Зайцеву своё мнение о его поступке. На первой же тренировке он и сам понял, какой страшный вред нанёс своей спортивной форме. К чести Андрея, он пытался усердно работать. Золотов решил ограничиться индивидуальной беседой и крупным штрафом. Тем более что уже на второй тренировке Зайцев появился  со свежим синяком под левым глазом. Это обстоятельство сильно удивило меня. Атмосфера в команде была полна молчаливого укора, но агрессии я не почувствовал. Ещё Серебровский просил Борзова и Соколова по-дружески присмотреть за Андреем. К просьбе тренера они отнеслись формально и поэтому чувствовали угрызения совести. Как выяснилось позже, их переполняли и другие чувства. Понять их было можно, и всё же я считал, что рукоприкладство не лучший метод воспитания. Но что сделано, то сделано.
     Каково же было моё удивление, когда на следующий день синяк был уже и под правым глазом. Предположений, кто это сделал в этот раз, у меня не было.      По окончании тренировки я сидел в тени дерева и отдыхал. Сложно соперничать с молодыми, полными здоровья и сил, одноклубниками, когда тебе тридцать четыре. Пропуск нескольких тренировок на пользу тоже не пошёл. Только тонус утратил. Но я не хотел, чтобы хоть кто-то в команде мог сказать, что я сачкую на занятиях. Назвался груздем – полезай в короб. Я сидел и делал вид, что наслаждаюсь прелестями природы, а на самом деле у меня просто не было сил идти в раздевалку.  Впрочем, именно моя усталость заставила другими глазами взглянуть на окружавшую меня красоту. Безоблачное небо нежного голубого цвета, яркое солнце, лёгкий ветерок, деревья, шуршащие листвой, отличный зеленый газон на футбольном поле и самозабвенное пение птиц. Они умели радоваться жизни. Я так расчувствовался, что мне стало немножко неприятно, когда я заметил, что моё уединение собирается нарушить Зайцев. Он двигался в мою сторону. Очевидно, что-то промелькнуло на моём лице, потому что он подошёл и несколько минут стоял молча.
- Александр, извините меня за то, что я вас подвёл.
     Сказано это было негромко, но прочувствованно. Не поверить было невозможно. Он действительно испытывал чувство вины. Не знаю, насколько оно было глубоким, но оно было.
- Боюсь, ты подвёл всю команду. Почему же ты извиняешься передо мной?
- Больше всех я подвёл Вас. – Он сделал упор на последнее слово. - Больше подобное не повторится. Даю слово.
- Больше всех ты подвёл не меня, а Серебровского, который обещал твоим родителям присматривать за тобой. Они, наверное, до сих пор обеспокоены.
-  Да. Больше это не повторится. Я же не пьяница, просто не рассчитал свои силы.
     Последняя фраза Андрея мне не понравилась. Ничего он не уразумел, точнее не понял главного. И сделал неправильные выводы. Грустно, но многим из нас без собственных ссадин и шишек не набраться мудрости. Но вспашка мозгов ему всё равно была нужна.
- Ты же футболист, спортсмен и должен понимать, что каждое нарушение режима отбрасывает тебя назад. Можно ли назвать тех с кем ты пил друзьями? Можно ли про них сказать, что они хорошо относятся к тебе? Ведь они лишили тебя хорошей спортивной формы.
- Они не со зла это сделали.
- Но ведь сделали. Твои родители что-нибудь сделали во вред тебе?
- Конечно, нет!
- Потому что они желают тебе добра. В жизни ты встретишь ещё много людей, которые будут хвалить тебя, а по сути пользоваться тобой. Учись различать, с какими людьми общение приближает тебя к твоей цели, а с какими наоборот отдаляет. Я тебе хочу напомнить, что футбол – это командная игра. Теряя свою спортивную форму, ты причиняешь вред не только себе, но и команде.
- Но ведь в команде есть игроки, которые могут заменить меня!
     Я отдавал себе отчёт, что «читаю парню мораль», а этого никто не любит, но считал, что мне подвернулся удобный момент.
- Могут. Только так получилось, что природа дала тебе больше, чем им. Поэтому ты мог бы принести пользы команде больше, чем они. Если бы не потерял форму и не утратил желание… Ты можешь подумать «вот опять мне читают мораль». Наверное, так и есть. Но ведь ты сам подошел ко мне. И у тебя есть выбор – прислушаться к моим словам или проигнорировать. Выбор всегда за тобой! А я…. искренне огорчусь, если ты сделаешь неправильный выбор. Ты ведь хочешь стать футбольной звездой. И я этого хочу. Плох тот футболист, который не прилагает усилий, чтобы им стать.
- Вы думаете, у меня получится?
- Природа не обидела тебя талантом, почему бы и нет? Только футбольные звёзды, как и звёзды на небе, бывают разные. Одни большие, другие маленькие.
- На небе да. А в футболе … звезда, она и есть звезда.
- Да нет… я признаю, что сравнивать игроков сложно. Разные времена, разные страны, разные команды, разные партнёры. Но ты, надеюсь, понимаешь, что звезда в первой лиге – это не звезда, а скорее первый парень на деревне. Журналистам для их репортажей просто нужны герои.
- Хотите сказать, что я первый парень на деревне?
- А разве нет? Чего ты в футболе достиг? Только-только начинаешь играть в первой лиге… Да, ты - талантливый игрок, подающий большие надежды. Но только подающий надежды…  а таких во все времена было много.
- И что с ними стало?
- Одни сгорели как комета. Другие горели чуть дольше…
- Почему?
- Потому что снизили к себе требования. Всё ведь относительно. Всегда находятся конкуренты, которые «не спят», и чтобы обходить их вновь и вновь, надо не снижать, а наоборот наращивать усилия. А таких талантливых игроков, кто сумел это сделать, можно пересчитать по пальцам. Звезда должна играть ярче остальных. Если остальные прибавляют, то и звезда должна добавить яркости.
- Я постараюсь.
- Ты ведь молодой, не успел ещё забыть игру «Царь горы»?
- Нет.
- Тогда я уверен, что ты согласишься – взойти на вершину легче, чем удержать её.
- Конечно.
- Так не забывай, что желающих столкнуть тебя с вершины много, - мы помолчали, и затем я вернулся к началу нашего разговора, - так почему же ты подвёл меня больше всех?
- Вы хлопотали за меня перед Максимовичем, а я подвёл вас.
     Большого ума не требовалось, чтобы понять, что Медведев своего слова не сдержал. Разглядывая сочный синяк на лице Зайцева, я понял и то, что терпел он до последнего. Но вытерпеть не смог.
* * *
     У футбольных середняков часто только очковый багаж был одинаковым. Одни команды тихо сползали вниз по турнирной лестнице. Команда как таковая доживала свой век, остро нуждаясь в свежей крови. Но если серьёзных денег в кассе клуба не было, то решение откладывалось на год. Если через год деньги не появлялись, то команда шла на дно. Но и в таких командах не переводились игроки, которые из самолюбия не хотели быть мальчиками для битья, находились игроки, которые мечтали продолжить свою карьеру в хорошем клубе. И те и другие на поле демонстрировали всё, что умели. Только так можно было сохранить лицо или обратить на себя внимание селекционеров. И не надо забывать, что, в конце концов, во всех клубах выплачивались премиальные суммы за набранные очки. За победу они всегда были значительно выше, чем за ничью. Да и проигрывать дома никто не любил. После каждого поражения болельщики допекали кто советами, а кто и упрёками. И не только на стадионе.
     Некоторые середняки, наоборот, налаживали командную игру, планируя «выстрелить» в следующем сезоне. Таких клубов было значительно меньше. Для них был не столь существенен итоговый результат конкретной игры, сколько становление самой «игры», рождение командного духа, укрепление бойцовских качеств игроков.
     Предстоящие игры обещали быть очень нелегкими. Необходимо было настроить себя на почти двухчасовую «пахоту». До окончания сезона было ещё далеко, а я эпизодически уже ощущал психологическую усталость. В моей голове, время от времени, мелькали мысли о победах «малой кровью». Предполагаю, что они посещали не только мою голову. Обо всём этом я думал, когда мы летели в самолёте. Думал и слегка недоумевал, почему Золотов, наш новый тренер, не затрагивал подобные темы в общении с нами. Ведь искушение одержать победу, не особо напрягаясь, было велико. И кто-то со стороны должен был тряхнуть игрока за плечо - «очнись», это наивная иллюзия. А он лишь сообщил нам, что игры в гостях с середняками и будем играть от обороны. Нетрудно было понять, что он планировал поймать удачу в контратаках. Испытанная ранее тактика игры с одним  энергичным нападающим должна была нас выручить. Я тоже так думал и на это надеялся. Вроде бы всё правильно, но вот команду, во всяком случае, меня точно, наш наставник эмоционально не зажёг.
     Первая из игр предстояла с более сильной командой. Тренировал её авторитетный тренер. Он не скрывал, что наигрывает команду для рывка в следующем сезоне. Но дух победителя хотел родить уже в этом. Если нашим соперникам улыбнётся фортуна, и они получат шанс выйти в Премьер-лигу уже в этом году, вряд ли владельцы команды от него откажутся. Команда, как стали писать после первого круга спортивные журналисты, по игре готова к решению самых высоких задач, необходимы только дополнительные финансовые вливания. Я хорошо запомнил нашу игру в первом круге. Игра была тяжелой, в дождливую погоду, а один из нападающих противника умышленно ударил меня по моей «рабочей» ноге. От одних воспоминаний я явственно ощутил ту боль, что испытывал длительное время после игры. Больше так травмировать себя я никому не собирался позволять. «Грязная игра». Я с удовлетворением вспомнил, что это им не помогло, и мы у них всё-таки  выиграли. Полагаю, они нас тогда немного недооценили, и вот сейчас жаждут реванша. Наш коллектив лишь на очко обошёл их в турнирной таблице. Про такие игры часто говорят «борьба за шесть очков».
     Перед самым выходом на поле Золотов напомнил всем о внимательной игре в обороне, уточнил, что впереди попеременно будут играть наши «технари», Зайцев и Соколов. Он надеялся, что ко второму тайму игроки обороны соперника подустанут, и придёт черёд Борзову совершать свои рывки. Его спринтерские качества могли и должны были принести успех. Я опять согласился с замыслом тренера, только мне вновь показалось, что команда не дополучила «зарядки». Пока мы всё-таки играем больше на эмоциях, чем на классе.
     Хозяева попытались с первых же минут прижать нас к воротам, но несколько прорывов наших нападающих, особенно Зайцева, быстро остудили их пыл. Гол мы забить не смогли, но давление на наши ворота заметно ослабло. Соперник стал играть более осторожно. На первый план выдвинулась задача сохранить собственные ворота в неприкосновенности. Мне даже показалось, что соперник смирился с возможной ничьей. Очко лучше, чем ничего. Жаль только Зайцев «сдулся» к концу тайма. «Форвардов губит пиво, также как и «вода»!» Алкоголь, он и есть алкоголь, в любом виде. В раздевалке Зайцев признался, что больше принести пользу команде он не может. Нет сил. Вместо него вышел Егоров. В атаке остался один Соколов, но, время от времени, его должен был подменять Борзов. Соперник выпустил двух свежих игроков. Очевидно, запланировал поддерживать высокую скорость на протяжении всего матча. Игра дома обязывала.
     План Золотова отчасти сработал. Сохранивший силы Борзов, раз за разом, демонстрировал свои скоростные качества. Однако защитники были опытны, страховали друг друга и не гнушались придержать нашего форварда за футболку. Нервничать их Игорь заставлял очень сильно, но со своими обязанностями они всё-таки справлялись. Отчасти же заключалось в том, что свежим игрокам соперника удалось наладить взаимодействие в атакующих действиях. Темп игры возрос и в нашей обороне, раз за разом, стали происходить провалы. Нас пока спасал вратарь, но надолго ли его хватит? Володя ведь не бог, может и ошибиться.  Соколов, умевший неплохо играть головой, без чьей либо подсказки, отошёл назад и стал помогать игрокам обороны. Это принесло пользу, но наших атак совсем не стало. Когда мой однофамилец устал и стал ошибаться чаще остальных, я попросил Золотова выпустить меня на поле. Не нужно было быть хорошим психологом, чтобы заметить негативную реакцию со стороны тренера. Чему удивляться, я вторгался на его территорию. Но поскольку до конца игры осталось всего двадцать минут, а мне надо было, согласно контракту, предоставить шанс проявить себя, он согласился.
- А вот и палочка-выручалочка появилась. Теперь можно и перекурить.
- Не передохнуть, а собраться и добавить в движении, иначе наша работа в течение семидесяти минут может пойти псу под хвост!
     Я не ожидал, что Болотову так легко удастся вывести меня из себя. К его игре у меня не было никаких претензий, он «пахал» за троих. Но говорить такое ребятам в самый трудный момент игры!
- Ты что, шуток совсем не понимаешь?
- Нашел время для таких шуток. Лучшая шутка сейчас – это мяч в воротах соперника.
- Так забей! Кто тебе мешает?
     Действительно, кто мешает? Но… нужна помощь. Я показал нашему вратарю в сторону Борзова. Игорь – молодец! Всё своё игровое время активно двигался и не давал сопернику на его фланге разыгрывать какие-либо комбинации. Всем бы так биться. Больше всего у меня было претензий к  Егорову. Двигался он ничуть не лучше выдохшегося Зайцева. Хорошо хоть явных ошибок не совершал. Наша оборона увы не блистала, позволяя расстреливать ворота с убойных дистанций. Авантюрные выбрасывания на игрока, владеющего мячом, слишком часто позволяли соперникам обыгрывать подшефных Болотова и без помех пробивать по воротам. В начале своей футбольной карьеры в клубе, я тоже очень часто совершал подобные ошибки. Но я-то был «зелёным» игроком, да и отучился от этого достаточно быстро.
     Хозяева играли неприлично жестко, были и удары по ногам, и тычки в грудь, и удары в лицо в ходе борьбы за верховые мячи. Это не выглядело нарочитым, но и честной игры тоже не напоминало. Я ввязался в эту «рубку» и исподтишка использовал все свои навыки восточных единоборств, пытаясь защитить себя. Жесткие блоки быстро убавили число желающих нанести мне, вольно или невольно, травму. Но и расплата тоже наступила быстро, я увидел перед собой желтую карточку. В сложившейся ситуации меня радовало лишь то, что мне осталось продержаться на поле всего десять минут.
     Володе, наконец-то, удался неплохой заброс Борзову, и Игорь сумел добежать с мячом до линии штрафной площади. За метр до штрафной площади защитник схватил его сзади за футболку и аккуратно положил Игоря на газон. Вот и настал мой выход. Можно было перебросить через стенку. Можно было разыграть мяч и пробить на силу. Поскольку судья не стал настаивать на том, чтобы соперник отошёл на положенные девять метров, от второго варианта я отказался. Выбегут из стенки раньше времени и вполне смогут заблокировать мой удар, а рефери закроет на это глаза. Поэтому решил пробить. Вратарь закрыл стенкой правую от себя сторону ворот. Понятное дело, прыгать в правую сторону ему было значительно сподручнее. Усмехнувшись про себя, я решил пойти ему навстречу. Остался только маленький пустячок - послать мяч точно в девятку. И тогда он бы меня сильно удивил, если бы сумел достать из неё мяч. Как я хотел попасть в самый угол ворот! Стадион свистел, но я заставил себя сосредоточиться и лишь когда перестал слышать зрителей, разбежался и пробил по мячу. Удар я планировал выполнить несильный, все мои усилия были сосредоточены на точности удара. Удача оказалась на моей стороне. Мало успешно пробивать на тренировке, важно, чтобы получилось в игре. Отчаянный прыжок вратаря не спас ситуации. Мой маленький шедевр был встречен тишиной, словно мы были на похоронах. В этом молчании было некомфортно бурно выражать свою радость, и я не обиделся на ребят, когда они просто похлопали меня по плечу. Мелькнула мысль о победе. Это случилось против моей воли. Умом то я понимал, что еще биться почти десять минут, если не значительно больше. От судьи можно было ожидать всего. Пока что нам просто удалось забить гол. Соперник был опытен и не рассыпался, внутренне он был готов и к такому варианту развития событий. Психологически они ничуть не сломались. Лимит времени не заставил их перейти на примитивный навал. Они продолжали удерживать нить комбинационной игры, пойманной во втором тайме. И это несмотря на то, что на всех нас, находившихся на футбольном поле, тихой сапой наваливалась усталость. Движения стало значительно меньше. И как результат,  наша команда начала прижиматься к воротам, всё чаще предоставляя сопернику возможность бить по воротам со средних дистанций. Чем соперник не отказался воспользоваться. Володя играл внимательно и отбивал эти сильные удары, ловить намертво он не рисковал.
     В такой ситуации всё могло случиться. Оно и случилось. Одному из игроков, вышедших на замену, удался сильный и точный удар. Мяч от перекладины влетел в ворота. Шикарный удар и красивый гол. Кидать камень во вратаря, думаю ни у кого, не поднялась бы рука. Это футбол. А соперник у нас был достойный. Времени до конца игры осталось совсем мало, и противник бросился всей командой на штурм. Решили пойти ва-банк. Нередко такая тактика приносила командам успех. Только это известная палка о двух концах. Вот Борзову и удался побег. Он оторвался от своих опекунов, и вратарю ничего не оставалось делать, как схватить в отчаянном прыжке обыгравшего его Игоря за ноги. Всё это произошло явно в пределах штрафной площади. Красная карточка голкиперу, пенальти. Судья дал пару минут размяться вышедшему на замену вратарю. Пробивать доверили, конечно, мне. Я не стал хитрить, так можно обмануть и самого себя. Можно было бы уронить вратаря в один из углов ворот и затем пробить, а если у него стальные нервы? Я не успел бы перестроиться. Поэтому я не стал скрывать ни от кого, что собираюсь пробить в дальнюю от вратаря девятку. Девятка не получилась, мяч пошёл пониже. Но поскольку, удар был сильным, вратарь не смог его отбить. К чести голкипера, он коснулся мяча кончиками пальцев, но это не изменило кардинально полета мяча. Он всё равно коснулся сетки ворот. Вся процедура замены вратаря и пробития пенальти заняла около пяти минут. Полевые игроки получили время для отдыха, все успокоились, успокоилась и сама игра. Казалось, нам удалось завести игру в тихую заводь.
     Но не зря Серебровский твердил, что играть в футбол надо до финального свистка. Расплата наступила на четвёртой добавленной минуте. Хозяева, хоть и в меньшинстве, но по инерции пытались до конца штурмовать наши ворота. Их капитан, опытный игрок, даже в условиях лимита времени сохранил хладнокровие и смог по неудобной для вратаря траектории подать угловой. Егоров, желая выбить мяч, срезал его в собственные ворота. Удар получился отменно точным и сильным. Володя этого не ожидал, на всём стадионе никто этого не ожидал. Автогол. Было ужасно обидно… Дважды вышли вперёд и дважды упустили Жар-птицу из рук. Даже золотое перо в виде ничейного результата и очка в гостях не смогло скрасить разочарования. Мы еле плелись в раздевалку, а Золотов оправдывался перед кем-то из своих знакомых «Сделали всё, что могли».
 
* * *
     Следующий тур мы пропускали, было время зализать рану. Обидно упускать, в очередной раз, победу на самых последних секундах игры.
     У меня было незаконченное дело, которое должно было быть доведено до логического конца. Это не моё личное дело, которое я мог закончить, а мог и бросить его на полпути. Ради команды необходимо было завершить начатую работу. Предатель должен быть вычислен. На уровне подсознания я уже согласился с Серебровским. Казалось ещё немного и мои мысли обретут зрелые очертания. Но список игроков команды, ошибавшихся в матчах, был слишком велик. Не могло быть и речи, чтобы такое большое количество игроков сдавало игры. Серебровский просто не допустил бы подобное в команде. Необходимо было отделить зёрна от плевел. И я задал себе вопрос: «Что могло заставить кого-то сдавать матчи?» Чрезвычайные жизненные обстоятельства, желание жить лучше, чем мог себе позволить в данный момент, старые или новые долги, заурядная жадность, зависть, в конце концов?
     Ни о каких чрезвычайных жизненных обстоятельствах у членов команды я не слышал. Спасать жизнь путём производства дорогой операции никому из игроков или их родственников не надо было. Что же тогда? Или, может быть, я просто об этих обстоятельствах не знал?
     Для мужчин было свойственно желание пустить пыль в глаза и это нередко приводило к жизни не по средствам. Причиной, чаще всего, являлась женщина. Любимые женщины были у многих игроков команды. Но болезненной страсти я ни у кого не заметил.
     Большие долги могли подтолкнуть к пропасти, разделяющей честного человека от бесчестного. Жизнь демонстрировала это не один раз. И тут мне пришла в голову история с Майбахом. Ведь влетел кто-то в команде на большие деньги. И где он сумел их взять? Да ещё так быстро? Пожалуй, стоило начать именно с поисков этого должника. Проблема возврата таких денег реально могла подтолкнуть игрока сдать игру. Не попросил же он помощи у команды. А ведь мы могли бы и скинуться. Но он хотел скрыть от всех этот факт. И это ему удалось.
     Майбах – машина редкая и вычислить его владельца не потребовало больших усилий. Помог, как всегда, мой друг из госавтоинспекции. Но… владелец чуда автомобильной техники, управляющий небольшой сети автозаправочных станций отказался со мной разговаривать. Удостоверение детективного агентства не произвело на него никакого эффекта.
- Мне проблемы не нужны!
     Уверен, у него имелся хороший адвокат. И знакомые в силовых структурах. Пока он не начал никому звонить, у меня был шанс что-то узнать. Пришлось придумать для него страшную историю.
- Своим молчанием вы покрываете лицо, подозреваемое в совершении ДТП со смертельным исходом. У вас есть выбор, либо неофициально побеседовать со мной, либо официально со следователем.
     Меня тщательно осмотрели с головы до ног. Мы были ровесниками, и это было единственное, что нас объединяло. Джинсовый костюм за сто пятьдесят долларов «веса» мне не добавил. Но предпочли, всё же, меня. Только, увы, его рассказ оказался коротким.
- Его занесло. Своей вины он не отрицал. Пока я ждал сотрудников ДПС, к неудачливому водителю приехал то ли его друг, то ли адвокат. Держался он очень уверенно. После непродолжительного разговора с виновником аварии он подошёл ко мне и  протянул свой сотовый телефон. На связи оказался наш общий знакомый, владелец крупного автосервисного центра, который предложил мне вполне приемлемое решение проблемы под его честное слово. Не верить ему у меня не было никаких оснований, и мы разъехались. Машину отремонтировали, компенсацию, с учётом всех аспектов, выплатили. На время ремонта мне был предоставлен другой достойный автомобиль. Какие у меня могли быть претензии? Никаких! Вот так и получилось, что я не знаю, да и не хочу знать, кто разбил мою машину. Меньше знаешь – крепче спишь.
- И никого из этих двоих вы не знаете?
- Нет. Может быть, это был сын олигарха, может быть, сын политика или мафиози, какая мне разница? Я знаю человека, который сделал ремонт моей автомашины и выплатил мне компенсацию!
- Какая у виновного была автомашина?
- Отечественная. А вот его приятель приехал на хорошей иномарке.
- Регистрационные номера, или что-то ещё вы можете вспомнить?
- Нет. Согласитесь, авария – это стресс, а после разговора по телефону я успокоился. Проблема разрешилась, а детали мне были неважны. Помню только, что в машине сидели девушки, одетые как проститутки. Но из машины они не выходили.
- Почему же вы тогда решили, что это проститутки?
- Размалёваны и одеты были вызывающе. Такое декольте обычная женщина себе позволит, да и ехали они со стороны ночного клуба «Лолита». В это время там как раз развлекательная программа заканчивается.
     Не густо, но в его рассказе одну зацепку я всё же услышал. В ночных клубах была постоянная клиентура. И тут мою голову посетила мысль, не имеющая прямого отношения к расследованию, но заставившая меня внутренне похолодеть. Разъехались они своим ходом, без помощи эвакуатора, а каков ущерб? Я невольно поёжился, и на мгновенье у меня пропало желание садиться за руль.

* * * 
     Не моё желание, а объективные обстоятельства настойчиво требовали, чтобы и я побывал в этом клубе. Я почему-то был уверен, что мне удастся найти этих девушек. Входной билет в клуб оказался дорогим, я бы сказал, очень дорогим. Но и заведение выглядело тоже весьма солидно. Мрамор, дерево, зеркала и металл. Картины, висевшие на стенах, мне не понравились, но это, скорее, моя проблема. В восемь часов вечера было ещё немноголюдно. Я подошёл к бару, где сидело несколько представительниц древнейшей профессии, и заказал себе сок, засветив при этом несколько крупных купюр. Одна из девушек села ко мне поближе, выкатила грудь и заглянула преданно мне в глаза. Тогда я решил просто предложить ей подзаработать:
- Сколько стоит общение с тобой?
- Может, для начала выпьем?
- Хорошо, давай выпьем.
     Я заказал для неё коктейль. Когда её стакан опустел, я продолжил.
- Я дам тебе сто евро, если ты найдешь мне, хотя бы, одну из двух девушек сидевших в том автомобиле, что столкнулся с Майбахом.
- Я плохо понимаю, о чём речь. И мне вовсе не нужны проблемы.
- А их и не будет. Я просто хочу поговорить с ней и всё! Хорошо, я дам тебе двести евро.
Я предложил ей в три раза больше, чем она стоила. У нас не столица! Поэтому я надеялся, что это подтолкнёт мою собеседницу пообщаться с товарками. И действительно, в глазах девушки пробудился неподдельный интерес.
- Майбах – это очень дорогая машина?
     Законный вопрос. Я ведь и сам совсем недавно узнал об этом.
- Да, очень дорогой автомобиль. А ехали эти девушки в отечественной автомашине с одним из футболистов моей команды. Вот мой телефон. Деньги получишь только в том случае, если твой звонок будет первым. И постарайся не афишировать мой интерес. Мне тоже не нужны проблемы.
     Громкая музыка и мигание лампочек раздражали меня. Далее пребывать здесь не было никакого смысла. Я допил свой сок и покинул клуб. Ждать мне пришлось недолго. Через три часа мой сотовый телефон исполнил привычную мелодию.
- Вам ещё нужна информация о девушке, что попала в ДТП с Майбахом.
- Да.
- Тогда приготовьте деньги.
- Они при мне. Где ты?
- Там, где и была.
- Тогда через двадцать минут выйди из клуба и подойди к остановке общественного транспорта.
     В этот час на улицах было уже не так многолюдно, и я сразу опознал своего информатора. Она была одна. Я подъехал к остановке и пригласил её в салон автомашины. Когда она села, я проехал одну остановку. Подводить её мне не хотелось. 
- Я слушаю тебя.
- Сначала деньги.
     Разумно. Я протянул ей две купюры. Она взглянула на них и спрятала в свою сумочку. Взамен протянула мне клочок бумаги. На нём красивым почерком были выведены фамилия, имя и сотовый телефон. Затем девушка высветила мне её фотографию на сотовом телефоне.
- Запомните?
Это было даже больше того, на что я рассчитывал. Отлично. Крашеную блондинку с длинными волосами было труднее забыть, чем запомнить.
- Яркая девушка. Такую не сразу забудешь. Повторяю свою просьбу – не в твоих интересах распускать язык.
- Надеюсь, у неё не будет никаких проблем? В любом случае, я вас не знаю и ничего вам не передавала.
- Успокойся. У неё будет, как и у тебя, только шанс заработать немного денег. Но это уже наши дела.
     Я сделал ударение на слове «наши», подчеркнув, что её это уже не касается.
- Не подбросите меня до дома?
     Я был в хорошем настроении. Почему бы и нет? Она не стала просить меня заезжать во двор, и это было мило. Расстались мы, как она и хотела, как в море корабли.
     Куй железо, пока горячо. Время было «детское», и я тут же сделал звонок:
- Света?
- Да. А кто это?
- Ваш спонсор. У меня есть к вам деловое предложение. Вы располагаете нужной мне информацией, за которую я готов хорошо заплатить. Вам это ничем не грозит. Меня зовут Александр, я футболист из местной команды. Возможно, вы даже видели меня по телевизору. Давайте встретимся завтра в сквере Пушкина. Я буду ждать вас на ближайшей к памятнику скамье.
- Только не очень рано.
- Хорошо, давайте встретимся вечером, в 19 часов.
- Что вы хотите узнать?
- Я хорошо заплачу за доставленные вам хлопоты.
- А всё же, что вы хотите узнать?
- Подробности аварии, в которую вы попали.
- Сколько вы готовы заплатить?
- Сто евро.
- Двести.
     Не удивлюсь, если девушки были знакомы друг с другом. Но для меня это не имело никакого значения. Деньги помогли мне сократить время на поиски. Я испытывал такой зуд поскорее узнать, кто же в команде сдаёт матчи, что готов был заплатить и вдвое большую сумму.
- Хорошо.
     Ночь я спал плохо, мною овладело нетерпение. Я корил себя, зачем надо было откладывать на завтра то, что можно было сделать сразу?
     До сквера я, как и планировал, добрался раньше Светы. Не привлекая внимания, я настроил сотовый телефон на запись и присел на скамью. Девушка не заставила себя долго ждать. Крашеная блондинка. Правда, в жизни она была миловиднее. Молодая и стройная, в глазах горел огонёк.
- Александр? Я и вправду видела вас по телевидению. Вы - местная футбольная звезда.
- Вы мне льстите. Расскажите мне лучше об аварии.
- Я вам верю, но извините, деньги вперёд.
     Я протянул ей деньги. Она положила их в сумочку и присела рядом со мной.
- Мы ехали к Паше на квартиру, много смеялись. В клубе выпили пару коктейлей. Поэтому, когда какая-то дорогая иномарка обогнала нас, самолюбие у Паши взыграло. Он так рванул, что нас всех вдавило в спинки сидений. Только стал обходить, как на грех, у светофора вспыхнул красный свет. Паша хотел проскочить, откуда ночью взяться транспорту? Только к нашему несчастью сразу несколько машин выскакивали на перекрёсток. И пришлось резко затормозить. Я очень испугалась, хорошо, что была пристёгнута ремнями безопасности. Машину, понесло вправо, и мы поцарапали бок иномарки. Я ударилась о стекло.  От резкого торможения мне стало плохо, но выйти из машины я не могла. Нашу дверь заклинило, одно стекло разбилось. Паша вышел, а мы остались в салоне. Он так рявкнул на нас, когда мы захотели выйти через другую дверь. Из-за резкого торможения последний коктейль просился наружу, но пришлось терпеть. А Паша всё бегал вокруг машин и кому-то звонил.
- Кому же?
- Я не знаю. Но очень скоро приехал Пашин друг, договорился о ремонте поцарапанной машины и мы уехали.
- Насколько серьёзна авария? 
- Отделались легким испугом. Мы. Но не автомобиль. Весь бок был разодран. Паша сначала чуть не заплакал, а потом начал кричать на нас. Словно это мы виноваты в аварии. Мы все ему говорили, чтобы он не гнал. Но он же звезда. Не мог пережить, что его кто-то обогнал.
- А что со вторым автомобилем?
- Иностранный, я таких раньше никогда не видела. Красивый. И парень, что в нём сидел, мне понравился. Такой спокойный. Только кому-то позвонил и всё. Я бы хотела иметь такого мужчину. Потрясающая выдержка. Паша ведь здорово поцарапал бок его дорогого автомобиля.
- Как звали друга Паши?
- Георгий. Он тоже футболист. Его я тоже видела по телевидению.
- Фамилия Паши?
- Бояринов.
- После аварии ты виделась с ним?
- Нет. Он так расстроился, что довёз нас до остановки, дал нам денег на такси и уехал.
- Лишние проблемы нам ни к чему?
- Да… ни к чему.
- Тогда не говори никому о нашей беседе и их у тебя не будет. Ни-ко-му!
     Бояринов Павел. Подозреваемый номер один. Только в моём списке его фамилии не было.