Сто пятьдесят девять...

    К бане я всегда относился с трепетом, точнее с трепетной любовью, и это чувство скорее всего родилось вместе со мной. Наверно по другому и быть не могло... Короткое, часто прохладное лето переходящее в столь - же стремительную осень, не давало досыта насладиться благодатным теплом солнца. Вот и приходилось компенсировать баней.
  Само собой, субботний день превращался в долгий, но приятный ритуал. С утреца протоптав или прочистив среди высоченных, вровень с крышами сугробов, тропинку к бане, с немалым усилием открываешь замёрзшую дверь. Да и там не лучше чем на улице. Выстуженная за неделю, она сродни морозильной камере.
  После долго заполнения всех бочек и котлов водой, которую приходится носить из далёкого колодца -, начинается самое интересное и волнующее...  Дрожащей рукой, скорее всего от нетерпения, поджигаешь аккуратно уложенную стопку дров. Неумело, захлёбываясь дымом, Но затем прочихавшись, огромная печь начинает долгую и довольную песнь.
  Медленно поддаваясь, стойкий иней на стенах начинает оплывать влагой, а тепло волнами растекаясь по бане, победоносно опускается всё ниже. И лишь когда урезанный до невозможности день перевалит свой экватор, раскалённое чрево бани готово принять смельчаков. Кто имел свою баню знает, что нет слов, как не пытайся, чтобы описать тот восторг души и тела, когда переступаешь порог парилки. Как млеют они от избытков чувств и вожделенного тепла. Скованное заботами и холодом тело, подобно подходящему в квашне тесту, сонно расползается по полку...
  Разомлев от жары, кожа начинает просить пощады. Раззадорившись, друг перед другом, парильщики нагишом окунаются в другую стихию - снег... И вновь взрыв эмоций и чувств. Раскрасневшиеся, с комьями снега на голове и плечах, начинаешь нещадно поддавать пару, охаживая бока упругостью взопревшего веника.
  Проделав эту наиприятнейшую процедуру неоднократно, начинаешь чувствовать необыкновенную лёгкость тела, а окружающий воздух беспрепятственно проходит сквозь поры кожи... И если существует рай, то там  так, а не иначе чувствует себя человек, вернее его душа!
  ... Но так было давно... Сейчас, бани более помпезные и культурные, словно соревнуются в своей роскоши и изощрённости. Да и не те они, что ранее с благодатным, животворящим теплом. Теперь они превратились в сауны со звенящим раскалённым до невозможности воздухом, который горячо суша глотку, заставляет её предательски сипеть.
  Не обошла сия мода и нас. Когда строили спортивный зал решили, что без сауны, бассейна - пусть малюсенького, и душа - никак нельзя. Сказано - сделано... Засучили  рукава и вперёд. Буквально всё делали своими руками, может поэтому в последствии бережливо и трогательно относились к созданному.
  Кто бы что не говорил, но удачно сработанная печь основа основ. Скоро она, сваренная из толстостенной трубы, стояла на своём, законном месте. Ни обшитых рейками стен и полков пока нет и в помине. Торопливо затопили её и в томительном ожидании уселись вокруг на самых обыкновенных табуретках. Разрумянившись, наше творение начало щедро делиться теплом. Дальше - больше, захотелось поддать парку... Что началось! Со всех щелей посыпался шлак, мусор и известь. Мы сидели чумазые, но счастливые - печь работала!
  В скором времени сауну облагородили и обустроили. Появились дородные полки и даже термометр. Парились обычно при 120 градусах. Всё что было ниже, считалось не серьёзным - пацанячьим делом. Пятниц и суббот ждали с нетерпением. В перерывах между заходами в парную, долго и с наслаждением гоняли чаи.
  Однажды прокараулив, подкинули лишнего уголька. Смотрю ребята толпятся у двери сауны - не заходят... Я к термометру... На нём без малого 160..., если быть точным 159!... Можно было конечно открыть дверь и дело с концом, но ведь хочется себя испытать. Хотя и боязно, если честно...
  Напялив шапку и окунув "подсрачник" в бассейн, шагнул в нестерпимо горячее пекло. Жар жадно впился в незащищённое тело, пронзая миллионами раскалённых иголок. Но это было пол - беды. К этому, худо ли бедно, можно привыкнуть, ну-у-у потерпеть...
  Горячий воздух заставил поперхнуться на первом полу - вдохе. Цедя его сквозь губы и зубы, обжигая ступни, добрёл до полка. Предусмотрительно подложив "подсрачник" - сел. В ту же секунду, забыв про сумасшедший жар, вскочил. Как раз супротив плохо утопленной шляпки гвоздика маяковал такой же величины волдырь. Постояв ещё малость, также медленно, стараясь не делать резких движений, побрёл в обратный путь.
  Махом проскочив до бассейна долго плескался, боясь что вода закипит.
  Более таких вещей я не делал. И на вечные уговоры "кто кого перепарит", отвечал отказом...

                26 апреля 2015 г.
                с. Чапаево