Первый урок Навигации

 Кому то далёкий, кому то только вчера отшумевший олимпийский год. Ах да, рассказ из СССР, по этому не 2014-ом, а 1980-ом олимпийском годе пойдёт речь.
 В этом году в семье двух инженеров произошло незаурядное событие. Не заурядное от того, что в семье инженеров. У нас на Кавказе в целом и на Кавказских Минеральных Водах в это время уже трудно было удивить наличием в семьях своей машины. Но мои родители Мария Фёдоровна и Вячеслав Генрихович хоть и работали не простыми инженерами, мама к примеру работала инженером по эксплуатации санатория Украина, IV-управления Минздрава СССР, а папа главным инженером Управления Кавминводоканал образца 1980 года. Что значит образца 1980 года? На этот момент коллектив в котором работал мой отец эксплуатировал уникальные сооружения которые обеспечивали водой и очищали стоки со всего региона КМВ. Одним словом, в этом и заурядность ситуации, что только 1980 году, и то использовав право отчима Кумратова Зайтона Хасановича на покупку автомобиля как инвалида ВОВ, и заняв денег, мои родители купили Москвич-412. Причём должен отметить, что сумма займа была не маленькой. В результате этого приобретения, когда я учился в 6-ом классе и у нас сломался телевизор, купленный на Дальнем Востоке на декретные от моего рождения, то будучи учеником 10-го класса я испытывал определённое неудобство перед девочками, так как в доме по прежнему не было телевизора, а о магнитофоне и говорить не приходилось. Именно по этой причине, что я не скулил по этому поводу, мама на мой день рождения подарила мне, уже студенту первого курса НПИ, 1100 рублей на покупку магнитофона. Но Москвич-412 меня приучил к другим ценностям, и вместо магнитофона я на эти деньги купил компьютер ВЕСТУ, которую производил наш Ставропольский завод, и которая требовала специального гнезда в телевизоре, которое ещё нужно было впаять в этот самый телевизор. А главное записывать данные нужно было на магнитофон, которого как вы понимаете опять таки не было. Но именно эта покупка ВЕСТЫ, сделала меня и компьютер большими друзьями по жизни.
 Так вот сам Москвич-412, продолжал приносить радости нашей семье. В те годы, общение с родственниками всегда приносило радость и было событием. У мамы по рождению было девять братьев и сестёр, но голод и военные невзгоды пережили не все. В нашем доме на улице долина роз 13 квартира 34 с регулярной периодичностью появлялись четверо маминых братьев Пётр Фёдорович, Иван Фёдорович, Алексей Фёдорович, Василий Фёдорович. Все кроме Петра Фёдоровича продолжали жить в селе Новоуколово Белгородской области. Пётр Фёдорович старший из братьев и сестёр жил в Ильячёвске, Одесской области УССР. Каждый приезд родственников, для нас живущих на курортах, означал только одно, наконец появился повод посмотреть места на которых ты живёшь или трудишься, а не наслаждаешься их красотой. Но для нас с братом приезд братьев мамы всегда оставлял приятные ощущения. К примеру я до сих пор на зубок не знаю таблицу умножения, так как как раз в период её изучения, Алексей Фёдорович привёз и подарил маме карманный калькулятор. В этом словосочетании, сегодня нет не чего особенного, да и тогда калькулятор мы с братом видели у родителей на работе, но назвать их карманными язык не поворачивался, а тут с ладошку ребёнка. И помню, что брат безуспешно старался убедить меня в необходимости выучить таблицу умножения, но я точно для себя решил, что в уме это хорошо и вроде нужно, но будущее за электронными средствами вычисления и мои ячейки памяти можно зарезервировать для более ценной информации чем 7х8=?
 Пришло лето, и в то время когда вся страна прилипла к телевизору и неистова переживала за Олимпийскую сборную СССР, мы выехали к маме на Родину. Нельзя сказать, что для меня сам факт, что мы едем в деревню к Бабушке Нюре, Анне Андреевне Разиньковой в девичестве Агарковой, был событием, нет. Я по принятой в семье традиции каждые каникулы проводил в деревне, в то время как Игорь с детьми папиной сестры Любовь Генриховны ездил на Чёрное море к бывшей соседке по станице Красногорской Карачаево-Черкесской автономной области Ставропольского края с которой Отец и тётя Люба вместе со своей бабушкой Татьяной Пименовной Какушей урождённой Коваль.
 Но в этот раз эта поездка была особенной. Москвич-412 был загружен под завязку, и то что в ногах задних пассажиров тоже лежали сумки, для нас с братом составляло только возможность иметь некий плацдарм на всё время пути. Как вы понимаете, единственным навигатором, в те времена мог быть Атлас автомобильных дорог СССР, но это был первый год с машиной, и такой роскошью отец ещё не обзавёлся. И вся надежда была, на указатели, которыми дороги в СССР практически не оснащались, ну и конечно память штурмана ВВС, которая ещё помнила зону полётов, над которой отец летал будучи студентом НПИ во время сборов на военной кафедре.
 Асфальт на дороге, закончился вместе с наступлением сумерек. И вот мы движемся по грунтовой дороге, и понятия не имеем в правильном ли направлении или нет. В какой то момент отец замечает свет фар в поле, видно что до этого невозмутимое спокойствие на мгновение исчезло, и опять сменилось теперь уже истинной уверенностью, что всё будет нормально, дорогу подскажут.
 Когда свет фар, выхватил из темноты мотоцикл с люлькой, селянин, прикрыл глаза ладошкой, что бы разглядеть номер, и когда он понял, что это не местный агроном его застукал за ночным промыслом кукурузы, напряжение спало.
 Отец. Доброй ночи - с интонацией означающей Удачной охоты.
 Селянин. И тебе не хворать.
 Отец. Мы правильно путь держим на Новоуколово?
 Окончательно убедившись, что мы не агроном и не из района, плечи расправил и подошёл для рукопожатия. Из машины было видно, его большую, мозолистую покрытую трещинами ладонь.
 Селянин: "Новоуколово? А вон месяц видишь? Держись левее".
С тех пор много изменилось в России, но то что страна по прежнему выбирает не дороги а направления, это осталось без изменения.
 Добравшись в деревню, мы разместились у маминого брата Ивана Петровича. Дядя Ваня, не умел писать и читать, немного стыдился этого, но только лишь от того, что что из семерых детей, видимо на него пришлось участь подсобить родителям в поднятии детей. Пётр Фёдорович, Алексей Фёдорович, Василий Фёдорович и мама получили высшее образование, Екатерину Фёдоровну сразу после школы забрали на работы под Ленинградом, во время войны. Одним словом, дядя Ваня работал скотником, и был на хорошем счету в Колхозе. Отец, всячески старался помогать маминым братьям, и однажды он договорился с председателем 25 Совхоза, что под Пятигорском, о переезде дяди Вани на Кавказ. Помню рассказ отца, как он стал переводчиком между Ставропольским селянином и Белгородским во время осмотра спаренного коттеджа который председатель предлагал для переезда:
 Председатель. Вот, ремонт возможно сделать нужно, но и без него сразу можно заселиться.
 Иван Фёдорович. Славик спроси у председателя, он мне разрешит дырку в крыше сделать?
 Председатель не дожидаясь перевода. Вячеслав Генрихович, спросите у нашего гостя, зачем ему дырка?
 Иван Фёдорович. Хочу печь поставить.
 Председатель. Вячеслав Генрихович, скажите что пусть сперва переедет, а после дырку бить будем.
Видно, не зря партийная кадровая система назначила этого человека руководить людьми, умел он прочитать настроения человека, ибо Иван Фёдорович, на Кавказ не переехал, и умер в своём селе, но это позже.
 Так вот пока его вторая жена собирала на стол, он отлучился в час ночи, и вернулся с закуской, отборной селёдкой. При том, что нам хорошо было известно, о пустых полках в Сельпо, да и на дворе ночь, Отец поинтересовался: "Иван Фёдорович, а откуда такая великолепная селёдка?" Дядя Ваня, махнул рукой, и ответил: "Понимаешь Генрихович, в магазинах пусто, зато на скотник для откорма свиней вагон селёдки припёрли, вот мы и лакомимся".
 В разговорах под водочку с селёдочкой, они плавно перешли от вопросов о дороге, к вопросам о направлении, куда страна катится.
 Повзрослев, и  начав свою карьеру, я всегда видел, что меняются лозунги, названия стран, но система управления людьми, остаётся прежней. Создаются условия, при которых мы не можем сказать: "Хватит, ты вор", ибо у этого вора, есть целая система, которая делает тебя самого вором, и при необходимости весь государственный механизм, прозревает, и начинает тебе предъявлять всё что ты сделал противозаконного, а самое печальное, что твои соседи такие же как и ты воры по неволе, будут сидеть в суде присяжных и выносить тебе суровый приговор, то ли за твои преступления, то ли в назидание за то, что пошёл против системы.
 Сегодня, когда мне приходится вступать в спор, со сторонниками действующей власти, или в другой ситуации с противниками этой власти, всегда врасплох моих оппонентов застаёт один вопрос: "Скажи мне, что ты не воруешь?". В пылу спора, часто слышу: "Нет, Я не ворую", но когда спор, угасает, то мой собеседник, продолжая спорить со мной, продолжает осмысливать мой вопрос, и как правило сам признаёт: "Да, я ворую", и приводит какой то пример, который на первый взгляд и воровством то в России не считается, но по законам этого государства, легко может стать причиной расправы над любым из нас стоит нам высказать своё мнение, отличное от общепринятого.