Сложный характер

Я служил вместе со Ждановым в годы перестройки в отдаленном закрытом гарнизоне, в Гремихе. В годы белой интервенции в Иоканьге, в этом забытом богом уголке, была каторга.

После славы, побед, блестящей карьеры он, капитан 2 ранга был сослан на понижение. И это при том, что он отлично владел пером. Не имел вредных привычек, не ругался матом, не пил и не курил.

Я знал случаи, когда известный человек любил выпить, но его терпели, считалось, что он талант. Имеет право, как творческая личность, на некоторую слабость. У Жданова вредных привычек не было. И человеком был известным. Он например, был собственным корреспондентом по Северному флоту газеты Красная звезда. Работал в Морском сборнике. Являлся соавтором книги «Североморск» из серии «Города и районы Мурманской области», автор книг «Подводный дневник», «Зеленая аптека Заполярья», фотоальбома «Краснознаменный Северный», десятков статей на краеведческие темы. На слова Владимира Жданова композитор Игорь Лученок написал песню о старинном селе Умба и песню «Северный флот». Тем не менее, в силу своего сложного характера, его отправили отбывать последние дни перед пенсией в Гремиху.

Совсем случайно узнал я, что он был суворовцем. Для меня это показалось странным, ведь я тоже закончил Суворовское училище. Но Жданов никогда не говорил об этом.

Он, как суворовец, никогда ни на что не жаловался. Он поселился в редакции в Гремихе. Редакция и типография тогда находились в деревянном домике. В другом крыле здания был матросский кубрик, там жила типографская команда. Он стал жить в одном из кабинетов рядом с матросами. Что удивительно, его матросы полюбили. Хотя близкое присутствие командира должно было по логике говорить об обратном. Ведь он их будил с секундомером в руках согласно расписанию. Дожидался построения. Затем вместе с ними выбегал на физзарядку. Но не все выходили с ним на утреннюю пробежку. Он давал право выбора. Либо обтирание снегом, либо пробежка. Многие выбирали первое. К газете он относился необычно.

"Кому нужна эта писанина? Тут и почитать нечего," - с пренебрежением говорил он.

- А как же в таком случае «колесиком и винтиком», "частью общепролетарского дела"? - спросил я однажды, когда в очередной раз выпуск газеты был отложен на длительное время.

- Тебя волнует, - ответил он мне. - Вот и отвечай за своевременный выпуск.

"Ничего себе, - подумал я. - Простой корреспондент и должен все делать". Потому как вместо статей о боевой подготовке, о партийной работе и другой политической трескотне, он писал о закалбеге, зеленой аптеке Заполярья или о "пирожках из воздуха". То есть то, что ему хотелось и казалось главным.

Однажды в редакцию он притащил тарелки из местной столовой, где лежал салат. Вызвал из санэпидемслужбы врачей, собрал комиссию. Надо было доказать, что салат просрочен и есть его опасно. Он добился своего. И написал статью "Пирожки из воздуха".

Вот таким неугомонным запомнился Владимир Жданов. Он дослужил до пенсии и уехал так же тихо, как и появился. Но оставил после себя яркий след. Непримиримость к недостаткам, его въедливость в суть, в конечном итоге, было направлено для людей.