Покойся, кто свой кончил бег...

К  125-летию со дня рождения М.А.Булгакова

"ПОКОЙСЯ, КТО СВОЙ КОНЧИЛ БЕГ..."

15 мая  страна отмечает  125-летие любимого писателя...
Гражданская война - глубоко личная тема Михаила Булгакова. "И я бы мог"  -  так  словами  поэта можно  выразить отношение писателя к исходу Белой гвардии из Крыма осенью 1920 года.  Из Севастополя с остатками белого воинства  на  пароходе "Риони" эвакуировался родной брат писателя - будущий известный бактериолог Н.А.Булгаков. Побывала в эмиграции его жена, Л.Е.Белозерская. Сам Михаил Афанасьевич, будучи врачом, не сумел избежать мобилизации в белую армию, попал на Северный Кавказ и воочию наблюдал страшную драму братоубийства. Благодаря случайности - заболеванию тифом- он не разделил судьбу героев своей будущей пьесы "Бег"  Серафимы  Корзухиной  и приват-доцента Голубкова, хлебнувших горя на чужбине.
В 1927 году Советская Россия отмечала десятую годовщину победы Октябрьской революции.  Были объявлены конкурсы на создание произведений, отражающих величие победы пролетариата. Булгаков решил откликнуться  пьесой  о  последней  акте  гражданской усобицы - об исходе сотен тысяч русских людей из Крыма. Творческое сознание писателя было готово к теме:  Булгаков уже получил известность  как автор романа "Белая гвардия".
    В 1925 году Михаил Афанасьевич с женой совершили поездку в Крым по приглашению Максимилиана Волошина. Крымские впечатления, беседы с хозяевами и гостями "Дома Поэта" Коктебеле,  а затем и с Марией Павловной Чеховой в  Ялте  дали  писателю необходимый творческий импульс.  В Москве перед отъездом Булгаков приобрел крымский путеводитель профессора И.Саркизова-Серазини, известно¬го популяризатора черноморского целебного климата.  Здесь было немало страниц, поэтически воспроизводящих недавнее прошлое.
"Еще недавно в высоких порослях степной травы прятались тачанки махновцев, драгуны белых, буденновцы красных, а на горизонте то здесь, то там поднимались дымки горящих строений, и противное таканье пулеметных залпов пугало хищного стервятника, прилетавшего сюда из предгорий Крыма. Еще недавно яркие пятна крови алели по перрону станции, а силуэты валяющихся трупов привлекали сюда стаи бродячих собак, и там, где сейчас в ожидании поезда застыл в красной фуражке начальник станции, там топорщились дула пулеметов, орудия гочкинских пушек. Теперь все забылось, или кажется, что все забылось. Часто среди ночной тиши слышится шепот загорелого парня, который под одно¬образный стон вагонов рассказывает, как брали Перекоп, как гнали белых к югу. И на просторе таинственных степей рождаются новые сказания, новые легенды..."
   Сидя у окна вагона, Михаил Афанасьевич мог сопоставить текст путеводителя с реальностью. Следы ожесточенных сражений сопровождали путь поезда по Чонгарскому полуострову вплоть до станции Таганаш: окопы, насыпи, взорванные мосты, путаница ржавой колючей проволоки... Следы разрушений были заметны и в Джанкое, где Булгаковы целых восемь часов ожидали феодосийского поезда... Не случайно,  наверное,  действие пьесы начинается в Причерноморских степях, и именно в Джанкое происходит действие "второго сна": здесь качаются трупы повешенных, здесь начальник станции, обвиненный в саботаже, лепечет белыми губами нелепые слова оправданий,  здесь генерал  Хлудов  произносит  ключевую фразу: "Крым сдан..." Начался неудержимый бег в никуда.
Для Булгакова гражданская война, изгнание с Родины сотен тысяч русских людей - тема, созвучная с библейским исходом, кровавый акт мировой мистерии. В этом ощущается близость позиций М.А.Булгакова и М.А.Волошина, которые много общались в Коктебеле летом 1925 года.  В стихотворении  "Гражданская  война поэт писал:

"А я стою один меж них
В ревущем пламени и дыме
И всеми силами своими
Молюсь за тех и за других".

    Несомненно, лексический строй и гуманизм волошинских стихов о гражданской смуте отразились на характере творческих поисков Булгакова при работе над своей "крымской"  пьесой.  В  сборнике "Иверни", подаренном поэтом Булгакову как писателю, запечатлевшему "душу русской усобицы", тема гражданской войны - ключевая. Посредством возвышенной  библейской  лексики  Волошин  передал трагизм бытия русского народа и его  интеллигенции  в  "минуты роковые". "Изгои" - первоначальное название булгаковской пьесы - корреспондируется с образами программного  стихотворения  "Дом поэта". Другой вариант названия пьесы -"Рыцарь Серафимы"- вызывает ассоциации с  "распятыми  серафимами"  стихотворения  "Из бездны":

 Бичами страстей гонимы -
Распятые Серафимы
Заточены в плоть:
Их жалит горящим жалом,
Торопит гореть Господь.

   Образ "апокалиптического зверя", терзающего обугленную Россию /ст."Готовность"/, перекликается с символической характеристикой генерала-вешателя Хлудова:"Зверь!" Неоднократно звучит в стихах Волошина и ключевое для драматурга  слово  "Бег".  Характерно, что предыдущее  произведение  Булгакова  о  гражданской  войне -"Белая гвардия" - написано в ином образном ключе.
Гражданская война в Крыму, отраженная Булгаковым в пьесе "Бег" и незаконченном оперном либретто "Черное море"- несет черты реального, исторического события, основанного на конк¬ретных фактах. Здесь оказались важны и личные впечатления автора от поездок в Крым,  и знакомство с обширной  мемуарной  /книги Слащова, Шульгина / и исторической литературой, военными источниками. При работе над либретто "Черное  море" /1936 г./ М.Булгаков составил  список использованной литературы  из 19 названий. Под номерами 3 и 4 числятся источники, представляющие для нас особый интерес: это второй сборник "Революция в Крыму" за 1924 год и книга М.Ф.Бунегина "Революция и гражданская война в Крыму /1917-1920/". Обе книги изданы в Симферополе.
   С материалами этих изданий перекликаются фамилии персонажей либретто и некоторые сюжетные ходы. В частности, это сюжет с проникновением в охранку путем переодевания подпольщиков в белогвардейскую форму и бегством  героев  в  отряд  "зеленых", описанный в статье Ясинского "Из истории ялтинского подполья". Одним из руководителей группы был Максим Любич- драматург переделал ее в "Марич".После провала и ареста группы в Симферополе подпольщики были  расстреляны  в Ялте. Спастись  удалось  лишь большевику Болотову. Булгаков использовал эту реальную фамилию, передав ее главной героине - певице Ольге Андреевне. Из статьи Ан.Герасимова "Расстрел десяти" драматург выписал строку революционного стихотворения, сделав ее лейтмотивом  партии хора / конец  второй картины/ в новой редакции либретто:

Тесно смыкайтесь в незыблемый строй
Гроб проводивши к могиле:
Умер не тот, кто погиб как герой,
Умерли те, кто сразили.

   К сожалению, работа над либретто оперы "Черное море", заказанной для Большого театра, осталась незаконченной. Не успел
Михаил Афанасьевич реализовать и другой свой "крымский" сюжет - пьесу "Ласточкино гнездо". Однако мы с  полным  правом  можем причислить Михаила Булгакова к числу крымских писателей.