Совсем не придуманная история

               

 Двор был у нас уютный и тихий, в меру зелёный и имел хорошую площадку, на которой   мы, ребята и девчата старше нас, а также младшие проводили почти всё свободное время. А изюминкой был почти посередине площадки столб, на котором доминошники сделали фонарь, чтобы увеличить время игры в вечернее время.

 Для игр и, кстати, были сараи, которые в то время полагались каждой квартире, в связи их малогабаритностью, а также в связи с тем, что из удобств были центральное отопление, туалет и холодная вода. Правда, в скором времени появились газ и горячая вода, но сараи остались служить их хозяевам ещё лет на двадцать пять. По ним до сих пор в душе присутствует какая-то ностальгия. Сейчас их в нашей жизни заменили гаражи. Так понятно, какое значение имели наши сараи и для детей, и для взрослых?! Остальное время весь этот «контингент» проводил «на речке». Как я уже говорил, мы жили, если слишком сильно не придираться к географическим названиям, и месту расположению нашего, можно и так назвать, посёлка речников, на правом берегу Амура. Поэтому нет ничего удивительного в том, что все жили во дворе дружно, так как практически всё время проводили вместе, частенько даже без «перерыва на обед». Элементарно забывали о нём, увлёкшись игрой, или просто лень было идти домой.

 А лучшими товарищами были у меня Славка и Лёшка. Это не презрительно так их называю, а мне действительно так называть их ближе к сердцу, больше напоминает наше действительно (а не по Сталинским лозунгам) счастливое детство, мы всегда так друг дружку называли. И подрался я во дворе, кстати, только, с лучшими друзьями, что, может быть, сделало нашу дружбу ещё крепче. Так и росли, и играли, и, что греха таить, хулиганили тоже все вместе. Но о последнем не особенно-то и хочется вспоминать, что было, то было…

 А в конце седьмого класса меня родители увезли из нашего двора, который до сих пор считаю родным, в края далёкие: из Хабаровска, где ещё долго я оставался душой и сердцем, на берег Чёрного моря в Новороссийск. Спустя много лет, однако, я остался, очень благодарен родителям за такую крутую перемену в образе моей жизни. Хотя и очень сильно переживал разлуку с тем детством, которое было в нашем дворе.
Я так рвался обратно, что поступать в институт отправился в Хабаровск, что спустя годы, я понял - это была моя самая большая в жизни ошибка. Но тогда юношеская эйфория просто меня захлёстывала полностью! Жил у сестры, а не в общежитии института, что являлось второй моей ошибкой в переезде в родные края, в нашей хабаровской квартире, которую ей оставили, когда я с родителями уехал на ПМЖ в Новороссийск. Даже не знаю, какая была наиболее роковая. За время моего трёхлетнего отсутствия, в нашем «тихом и уютном дворе» произошли перемены, и далеко не в лучшую сторону. Пожалуй, на  таком намеке и остановимся об изменившейся в нём жизни.

 Всё, в общем-то, шло к логическому завершению этого возвращения…

 Однажды поздно вечером, а это было 29 декабря 1972 года,  возвращаясь из института (он учился на вечернем отделении), Славка долго стоял в дверях моей квартиры и мялся, пытаясь что-то сказать, но язык у него словно примёрз в тот декабрьский вечер. Я его начал торопить, всё-таки зима на дворе, а заходить он, было явно видно, не собирался. Очень пытаясь перебороть себя, он что-то важное хотел мне сообщить, но молчал, пока, наконец-то, под моим давлением не выдавил из себя:

- Т-тонька родила!

 Теперь в шоке стал находиться я. Ведь всего лишь за месяц до этого я заходил к нему домой по какому-то поводу, а он как раз сидел с Тоней, а я ничего даже и не заметил! Может быть, ничего не знал об их «дружбе», поэтому и не обратил внимания, а может быть, просто был слишком молодой для понимания таких тонкостей состояния женского организма и, как все в этом возрасте, достаточно бестолковый.               
На следующий день я поделился новостью с Лёшкой, и мы решили «обмыть» вечером дочку друга. Но тут вмешались «тайны мадридского двора».

 Дело в том, что за время моего отсутствия произошло событие, которое изменило отношение Славкиной матери к Лёшке. Прошла по местному телевидению передача, в которой показали Лёшкиного старшего брата, мягко выражаясь, с криминальной стороны. Вот тут она и решила, что «раз брат бандит, то и Лёшка бандит». Пресловутое «яблоко от яблони». Поэтому отмечать событие пришлось у Лёшки и в отсутствии самого виновника торжества.

 Взяв в компанию ещё одного нашего товарища из двора, встретившегося случайно, мы и сообразили на троих. После этого «торжества», «впечатлённые винными парами», пошли искать приключения на одно место, которое очень их жаждало! И, надо же, нашли!

 Здесь я хочу сделать маленькую ремарку. Дело в том, что в девятнадцатом веке были места «отдалённые» и «не столь отдалённые», куда отправляли «провинившихся». Первые места, то есть «отдалённые» считались за Уралом, а вторые, «не столь отдалённые», от Москвы до Урала.

 Так как дело было в Хабаровске, то сами определите, в какие места нас с Лёшкой определили на полтора года, «отдалённые» или «не столь отдалённые». Но пока суд (в прямом смысле) да дело, события развивались следующим образом. Конечно, как обычно о самом главном в двух словах, что запомнилось со слов Славки.

 Поначалу его мать, как и поступило бы большинство родителей на её месте, сильно бушевала, типа «О чём ты думал?» или «У тебя голова для чего дана, только шапку носить?». Ну и всё остальное в том же духе. Но ко времени выписки Тони из роддома, отношение у неё кардинально изменилось: она осознала себя бабушкой, всё-таки интеллигентный человек, учительница математики. И они забрали одного ребёнка домой, без матери. Несостоявшаяся тёща бушевала ещё больше: семья и так многодетная, а тут ещё один рот, вдобавок ещё и нагулянный неизвестно где, хотя и собственной дочерью. В общем, дочь забрала домой, а с девчонкой что хотите, то и делайте. Такой вот смысл слов и действий бабушки со стороны матери. В общих словах.

 Далее описанные события  по скорости своего развития уместились буквально  в два дня. Славка только успевал приходить ко мне, как самому близкому человеку (отец умер три года назад, старший брат был в Ангарске, где отрабатывал два года после окончания института, а мать сама была участником «боевых действий»), и сообщать последние новости из «района боевых действий». А протекали эти «боевые действия» следующим образом.

 На следующий день, пораскинув своими предприимчивыми мозгами влево и вправо, «тёща» что-то этакое придумала. Она со скандалом и с дочерью (именно такое словосочетание больше всего подходит к данной ситуации) пришла к Славке домой и забрала внучку, если слово «внучка» можно применить к ней с моральной стороны задуманного ей  действа.

 На следующее утро уже Славка с матерью приходят с ответным визитом к «сватам» и, доказывая, что условия для ребёнка у них дома намного лучше, забирают на этот раз уже и ребёнка, и его родную мать.

 Но «воссоединение семьи» в этот раз длилось не дольше, чем в первый раз: на следующее утро по календарю, опять пришла разгневанная «тёща» и опять со скандалом на весь подъезд, чтобы все слышали, все знали (главное, чтобы первым во всеуслышание обвинить, «довести до сведения», а дальше кто будет разбираться, в головах уже отложилось) какие непорядочные люди с ними рядом живут, забрала дочку, а с ней с ребёнком. В  то утро Славка видел дочь в последний раз.

 Рассказал Славка мне после окончания всей этой детективной истории, что «тёща» ПРОДАЛА девочку «в хорошие руки», и приёмные родители вроде бы вовсе уехали из города в Новосибирск, чтобы избежать возможных эксцессов  в процессе  возвращения ребёнка «домой». А Славка уже почувствовал себя отцом, уже начал к ребёнку привыкать и сказал, что девочка даже стала симпатичная и ему нравиться.
Не знаю, может быть, такое время было, может быть,  родственники со стороны отца и сам отец  не захотели заниматься поиском, но на этом всё и закончилось: ни поисков, ни наказания «тёщи».

 P.S. Спустя десять лет уже Вячеслав Александрович женился, у него родились две девчонки, впрочем, как и меня. Когда был последний раз в Хабаровске, а это произошло через семнадцать лет после случившегося, девчонкам было: семь лет Женьке и один годик Танюшке. А Лёшка стал летним наркоманом, нигде постоянно не работающим, а зимой потихоньку попивающий «водочку» домашнего производства. Дружба сошла у них на нет, а  виделись ли они за это время? Случайно, может быть. Да и я, вроде бы и адреса брал у них обоих, а всё равно всё ушло в никуда, связь с ними оборвалась и похоже навсегда. Если раньше можно было найти в справке, то теперь это тайна. А может быть, пропало желание этим заниматься?