Под настроение

  Я сижу в его комнате, превращённой в художественную мастерскую, и слушаю жалобы на жизнь. За окном идёт мокрый снег, превращаясь в грязь, проходящие машины издают характерный хлюпающий шорох. Последний аккорд зимы этой весной, погрозившей пальцем и подпортившей урожай садоводам. И по стеклу текут тающие снежинки...

    — Что же делать?! — восклицает он. — Годы мои прошли. К моему возрасту все товарищи по художке уже давно стали мэтрами, преподают, либо ездят по миру и деньги зарабатывают. А у меня — сущие гроши. И хороших картин — раз, два — и обчёлся. -

    — Что ж, они весьма неплохие. Да и заработанного на жизнь хватает, как я понял, — отзываюсь на реплику. -

    — Да, но на содержание семьи не хватит. Да и одинок я. Все, кого я любил, давно забыли и моё имя, и мой адрес. -

    — Многие мечтают о таком. -

    — Вот именно. Они мечтают, а мне это и даром не нужно, и нет возможности с ними обменятся. Кстати, я новую картину закончил, желаешь посмотреть? -

   Он сбросил покрывало с холста. Яркое весеннее солнце заливало луг и сад, деревья украсились цветами, а над свежей травой порхали бабочки. Ярко-синее небо несло белые кучевые облака.

    — Вот, попробую на выставку отдать. Хотя — опять ничего не получу. Ну нету у меня никаких талантов, и художник из меня никакой… -

                *                *                *               *                *

   Под конец весны, когда стало уже по-летнему жарко, я снова наведался к нему. Он прибывал в безмятежном настроении духа.

    — Что ж, обед был весьма недурен, — сказал он. — Погодка хороша, а на прошлой неделе было прохладно, впрочем — тоже неплохо. Жара и прохлада в своё время хороши. И выставка удачно прошла. Кое-какие картины у меня получились довольно прилично. -

  И он показал мне свой новый холст — мрачный лес, над которым высились голые скалы, тёмное небо, покрытые мхом коряги.

    — А вот поясни мне, — сказал я. — Почему в хорошем настроении ты всегда пишешь мрачные картины, а в плохом — жизнерадостные? -

    — Правда? — недоверчиво спросил он.

   Я кивнул. Он задумался.

    — Не знаю. Нет, правда не знаю.