9 Мокруха западло

Мокруха западло:
Подойдя к Бармену, Васек положил на стойку уже практически родную винтовку и сказал:
– Я с рейда пришел, вот возвращаю оружие.
- Таки Масочник о тебе говорил, - произнес этот кучерявый жирдяй, который был на данный момент за барной стойкой, – кстати, меня таки звать Мойша Доберман. Мы еще не виделись, теперь я вас встретил…
- Это тот самый Моня? - пробежала мысль в голове у Васька. Бармен положил перед солдатом тридцать монеток и сказал:
– Небольшая мелочь, за труды и тушу лося.
               
Солдат смахнул монеты и решил направиться к той теплице, где дежурил ранее и тот Волосатый.
Выйдя с территории Черного Рынка, Васек и сам не заметил, как дошел до нужного места.
Подойдя к тому «вросшему автомобилю», вояка увидел не знакомых ему людей. Один из них вышел из салона автомобиля и поинтересовался, что пришедший тут ищет. Все это было сказано на матах, с примесью блатных слов.
Узнав про заросшего, переговорщик показал рукой в том направлении, где орудовал топором Волосатый. Подойдя ближе, Васек замялся, не зная, с чего лучше начать разговор.
Тем временем Волосатый, словно не замечая «гостя», продолжал рубить дрова. Видимость оказалась обманчива. Как только Васек подошел ближе, он услышал от Волосатого:
– Я же говорил, что нельзя стоять сбоку от того, кто рубит дрова. Поленом в лоб захотел? Жить надоело? Никакого понятия о технике безопасности…
- У меня вопрос есть, - начал Васек, послушно уходя из опасной зоны, – Я начинаю, может, не так… может, так беседу не заводят, но я не знаю как по-другому. Мне надо попасть в Лес Отбросов.
Волосатый молча рубил дрова.
- Я хоть и был в Лесу, - продолжил Васек, – но я там не ориентируюсь. Сомневаюсь, что я туда вообще сам дорогу найду.
Заросший вообще не обратил внимания, казалось, он не слышит собеседника. Тогда солдат встал перед Заросшим, снял с себя куртку, повернулся спиной и, показав татуировку, сказал: «Я сам из Армии Возрождения».
Сказав это, Васек побоялся оглянуться, ведь позади стоял человек с топором, и солдат не знал, как тот относится к военнослужащим. Одно для себя отметил вояка, звуки рубки дров прекратились. Солдат немного помолчав, закрыл свою спину одеждой и, повернувшись к Волосатому, продолжил:
– Я очень рискую, но я не знаю, как ещё сказать. Меня пару дней назад нашел Чирик и я… я не помню, кто я есть. На мне это татуировка и временами я вижу странные сны… и тот бункер, что я видел вдалеке на территории Леса Отбросов… он похож на строение из моих снов.
Заросший стоял с топором в руках и смотрел немигающим взглядом на Васька, а тот продолжал:
– Может, там нечего и нету… может, это просто трата времени… я хочу, чтобы ты привел меня туда. У меня нечего нет, кроме тридцати монеток. Даже одежда, что сейчас на мне, найдена среди руин. Я сказал почестному, и я не знаю, как быть.
               
Заросший обычно был молчаливым и всегда, как показалось Ваську, избегал прямого взгляда в глаза человеку. На удивление, сейчас он взглянул на собеседника в упор долгим взглядом.
– Говоришь, что не помнишь?
Васек кивнул. Волосатый положил топор, поднял с бревен свою куртку и, надевая ее, продолжил:
– Хм… денег у тебя нету, да и не вожу я других людей по лесу… Мне одному безопаснее… Предлагаю тебе услугу за услугу.
Васек хотел согласиться, но побоялся прерывать собеседника, в надежде прояснить для себя ситуацию. Вроде, Волосатый и говорил, но без интонации. Не понятно было, спрашивает он или утверждает. В разговоре ощущалась какая-то эмоциональная холодность.
- Всегда один бродил по лесу… - продолжал свой рассказ Заросший, – у меня с отцом такая же странность. У него бывают провалы в памяти. Возраст у него, и еще болезнь какая-то. Раньше не так сильно было, а теперь ухудшилось все. Он забывает, кто я, и какой вокруг мир. Я специально бродил по лесу, стараясь найти лекарство. Слышал много раз, что у кочевников из Поселения Край есть много удивительных и целительных трав. Некоторые вообще называют артефактами те вещи, которые сам лично приносил… якобы эти штуки обладают магическими свойствами. Мне казалось, что я смогу найти что-то полезное… что-то, что поможет моему отцу. А лес… он издевается… он вроде дает надежду, но не дает мне нужное. Я на пузе облазил столько аномалий… рисковал жизнью… приносил столько удивительных реликвий, и я вижу, как они даже помогают другим людям… А как же я? Нужное мне я найти не могу. Находил многое и все полезное, но не то… я устал.
Голос Волосатого дрогнул, внезапно становясь хриплым, плечи едва заметно подрагивали. Васёк с изумлением понял, что большой суровый мужик с трудом сдерживается, чтоб не заплакать.
– Я искал несколько лет лекарство… но я не могу найти его. Такого, наверное, просто не существует. Я, в самом деле, устал… когда он спрашивает меня… кто я? Я помню, сел в углу и заплакал… отец подсел рядом и сказал… мол почему я плачу? Нечего же ужасного не произошло, мол, просто спросил кто ты и все.
Солдат смотрел на заросшего и молчал. Теперь Ваську стало понятно, почему его собеседник такой напряженный и странный. Ни с кем не общается и часто ходит в лес один. А Волосатый тем временем продолжал:
– Я устал… мне тоже больно… я готов тебя привести к тому бункеру, если ты… - волосатый тяжело выдохнул и произнес, – если ты убьешь моего отца.
- Почему именно я? – опешил от подобного поворота событий солдат, – Ведь кругом есть столько наемников…

               
- Есть вещи, - ответил заросший, – которые своим не простишь… Слышал фразу врачебную… родственники родственников не оперируют? А? Ты не из Черного Рынка… тебя потом ненавидеть будет проще.
Васек промолчал, сказать на это ему действительно было нечего, да и выбора не было. Вояка лишь покачал одобрительно головой и сказал:
– Я готов, если ты меня не обманешь и не подставишь.
- Погоди минуту, я топор верну, - заросший вернулся к машине, чтоб сдать рабочий инструмент. В след уходяшему доносились малоцензурные вопросы с общим смыслом: «Куда ты пошел? Эй!» - в исполнении говоруна, но них волосатый даже не оглянулся.
Шли к Черному Рынку Волосатый и Вояка молча. Солдат обдумывал произошедшее и то, что предстоит. Так же в молчании они зашли и на территорию Черного Рынка. Вояка сам хотел заплатить за вход, но Волосатый взял на себя все расходы.
Немного поплутав по улочкам цеха, солдат и заросший подошли к очередному квадрату. Волосатый достал из кармана револьвер и сказал:
– Этот пистолет самый убойный… патронов к этому стволу почти не найти, но я нашел… я сам думал это сделать… возьми.
Он протянул оружие Ваську:
– Сделай это быстро… а потом дай мне сутки… сам понимаешь… через день… утром… я поведу тебя в этот лес. Доведу до бункера, и дальше как хочешь… Вернусь обратно, и больше мы вообще разговаривать не будем. Никогда.
Солдат опять одобрительно кивнул, и положил револьвер к себе в карман. Волосатый достал ключ, открыл дверь и отошел от входа.
Зайдя в жилище, солдат увидел, что обстановка не сильно отличалась от обстановки места обитания Чирика. Небольшая комнатка, на полу старенький ковер. Две койки… столик со стульчиком и шкаф. Тусклая лампочка, горящая на потолке. На одной из кроватей сидел дед и смотрел на гостя.
- Привет, - сказал солдат.
- Здравствуйте, - удивленно произнес старик, – а вы кто?
- Я – друг, - сказал вояка.
– А где это я? – спросил старик, посмотрев по сторонам.
- Дома, - сказал солдат и на душе стало как-то мерзко. Он вспомнил слова Чирика, что мокруха - это западло. Одно дело убивать вооруженного противника и совсем другое - безоружного человека.
- Понятно, - сказал дед, глядя куда-то в пол.
               
Васек не мог достать оружие и выстрелить в этого человека. Солдат достал револьвер и, показав его старику, спросил:
– Знаешь что это?
- Нет, - спокойно ответил старик. Вояка надеялся, что старик будет сопротивляться или почувствует подвох, но нет, тот просто сидел не кровати.
– А семья у меня есть? – зачем-то спросил дед.
- Да, есть, - сказал Васек и его взор упал на стол, на котором лежали какие-то журналы. Вояка подошел к столику, открыл журнал и увидел рисунок… Голубое небо с пушистыми облаками. Мысль появилась в голове у солдата: «Лучше пускай старик перед смертью увидит что-то красивое, чем эту комнату или мое лицо, когда я буду его убивать…»
– Сядь на стул, я хочу тебе кое-что показать.
- Ладно, - спокойно ответил старик, встал с кровати и сел на табурет.
- Посмотри, какое красивое небо, - произнес Васек и показал пальцем на картинку.
Старик посмотрел на рисунок… и даже не спросил, зачем… он искренне не понимал, что происходит. Он напомнил чем-то Ваську маленького ребенка, который верит взрослому и не ощущает подвоха.
- Весь фокус в картинке, - продолжил солдат, – смотри внимательнее.
Старик сидел на стуле, за столом и вглядывался в пушистые облака. Солдат взял поудобнее, в правую руку револьвер и поднес ствол к стариковскому затылку. Солдат не до конца прислонил оружие к голове, оставалось сантиметров десять между оружием и головой пожилого человека. Вояка ещё раз посмотрел на затылок старика… выдохнул и надавил пальцем на курок. Прогрохотал выстрел, комната на мгновение осветилась вспышкой. Тело старика упало на поверхность стола, из раны медленно растекалась тёмным пятном кровь. Дед не дышал и не шевелился. Васек глубоко вздохнул и побрел к выходу. Выйдя из «квадрата», вояка протянул оружие Волосатому. Тот весь поник, отмахнувшись от пистолета.
- Приходи через день, - буркнул заросший, понуро исчезая в глубине квартирки, и закрыл дверь перед носом Васька.
Вояка медленно шел по улочкам цеха, не глядя на окружающих. Дойдя до двери «квадрата Чирика», солдат постучался в дверь. Когда дверь отворилась, Васек зашел внутрь, сел рядом с кроватью Чирика и сказав: «Мокруха западло» - тихонько заплакал.
Чирик удивленно сел рядом и спросил: «Эй! Что за картина?»


               
- Я сегодня убил инвалида… Это не вооруженный людоед… Раньше меня мучили вопросы, имею ли я право стрелять в спину вооруженному человеку? И тогда у меня были отговорки, мол если бы они были на моем месте, они бы стреляли, и то у меня были мысли, а не предупредить ли их, чтобы дать им шанс? А сейчас у меня даже оправдания нету…
Чирик почесав затылок просто промолчал. Молчали вдвоём около десяти минут. Солдат все это время сидел на полу и смотрел в одну точку.
- Ты знаешь, - неожиданно произнес Чирик, – пошли лучше выпьем, может, полегчает…
Выйдя из «квадрата», Чирик закрыл дверь и махнул рукой солдату: «Пошли! Мне иногда помогает».
Медленно идя по улочке цеха, Чирик говорил: «когда у меня дела не идут, иногда заливаю… это плохо, многие реальные пацаны так спились… но лучше антидепрессанта лично я не знаю… может и есть что-то, но мне оно не известно».
Вояка ощутил удар в спину. Казалось, сзади в него врезался автомобиль или поезд. Упав лицом вниз на железный пол, Васек смог сгруппироваться, погасив руками инерцию падения. Со стороны он выглядел так, будто хотел начать отжиматься. В то тже момент последовал удар в затылок, со всего маху впечатавший упавшего лицом в пол. Попытавшись повернутся на бок и остановить идущую из носа кровь, солдат увидел, как над ним стоит неизвестный. Одет он был в кирзовые сапоги, черные джинсы, кожаную куртку, на лице красный платок. Этот нападающий держал в руках обрез двустволки и орал: «На пузо и валяйся! Рыпнешься – завалю!»
Взглянув в сторону, солдат увидел Чирика, который скорчившись лежал на полу, а на нем прыгали двое человек. Один был одет, как и тот, кто держал на прицеле солдата. Второй был тот самый в белых брюках и джинсовой куртке. Те двое слегка попинали Чирика, не со всей силы, но ощутимо. После в белых брюках наклонился к своей жертве и громко сказал: «Мы не шутим! Завтра придем за пеней, которая набежала. Упрешься опять рогом в землю, и мы тебя поломаем! Мы любому обоснуем кто ты и что ты!»
После нападающий в белых брюках махнул рукой, и все трое двинулись куда-то в сторону и затем исчезли в толпе.
«Нормально так прессанули» - стал причитать Чирик, вставая с бетонного пола. Вояка медленно тоже поднялся с пола, вытирая рукавами кровь с лица. «Кто это такие?» - удивленно спросил Васек – «Я того в брюках не первый раз вижу».