Книга I Черный остров. Глава VI Крадущийся ужас

Глава VI
Крадущийся ужас.
  Узника разбудило приглушенное дверью шушуканье и тихий перезвон переходящих из рук в руки монет. Мужчина все еще окончательно не покинувший царство Морфея, прислушался. Один голос был ему знаком, хотя и не радовал его. Арчи – примитивное злобное существо, носящее на правом плече серебрянную нашивку тюремщика третьего кольца камер.
  Его визгливый голосок узник не перепутал бы ни с чем иным на всем белом свете. Только теперь он звучал как-то заискивающе и подобострастно. Видать, с начальником разговаривает. Второй голос звучит на удивление знакомо. Может в гости к пленнику пришел офицер стражи, а то и сам Тюремный попечитель -  начальник этого богомерзкого заведения. Хотя нет … Этот голос не мог принадлежать ни  офицеру стражи, ни тем более тюремному начальнику. Басок первого и хриплое карканье второго узник давно уже изучил. И все же он знает человека, шепчущего подле его камеры. Только вот кто он и откуда ему знаком, пленник не догадывается. А неведение - один из путей во тьму, так, кажется, учили его наставники в далекие дни минувшей  юности.
 - Госпожа … я … кхе-кхе … очень рискую. Сами посудите, если все откроется, то … - Арчи не договорил.
 - Успокойся, мой осторожный друг, ничего не откроется, - ласково прозвучал ответ собеседника. – Завтра скажешь, что всю ночь прображничал с Матвеем в «Анитиной щели». Тебя вообще тут не должно быть. Разве ты забыл?
  Узник вздрогнул. Это же женщина! Ласковый, медоточивый голосок. Откуда же его я знаю? И почему моя спина покрылась холодным потом. Неужели … Нет! Этого просто не может быть. 
 - Но, госпожа, это же такой риск, - продолжал нудить Арчи.
 - Сколько ты еще хочешь?
  Тюремщик нервно хихикнул.
  Наступило молчание, прерываемое лишь неразборчивой возней у двери. Наконец Арчи довольно хохотнул. Видно получил желаемое, догадался узник.
 - Вот это дело, госпожа. С такой суммой я буду нем, как могила.
 - Охотно верю. В могиле все становятся молчунами.
 - Э! … - в голосе тюремщика послышались удивление и испуг. – Какого черта!
  Крик Арчи умер в зародыше, сменившись надтреснутым хрипом. Что-то глухо рухнуло перед самой дверью камеры. Что там, к дьяволу, происходит?! Грязно выругавшись, узник попытался встать на ноги, но толстые цепи не дали этого сделать. Охнув, мужчина тяжело опустился на пол камеры.
  В тот же миг железная дверь со скрипом распахнулась. В первое мгновение узник практически ослеп от пронзительно яркого света газовой лампы, которую держал на вытянутой руке вошедший.
 - Души грешников! – просипел мужчина, прыкрывая слезящиеся глаза ладонями. – Погаси этот проклятый свет к чертовой бабушке!
 - Даже в тюрьме ты осташься самим собой, - насмешливо заявила женщина, несколько притушая лампу в своей руке. – Сквернослов и богохульник.
  Резко отведя руки от лица, узник пристально уставился на стоявшую перед ним женщину. Одетая, словно знатная островитянка, среднего роста, приталенный жакет и множество юбок не скрывают, а наоборот подчеркивают грациозность худощавой фигуры.  Лицо, как это и положено, скрывает обшитая каменьями прозрачная вуаль. Целая копна пепельных волос ниспадает на покатые женские плечи, достигая чуть ли не упругих ягодиц.
 - Покажи лицо, - грубо буркнул мужчина.
 - Фи! Тебе еще нужны подтверждения? Смотри! – женщина элегантным движением отстегнула вуаль, открывая взору узника прекрасное, но в то же время утонченно хищное лицо.
 - Беорника Констанц, - мрачно резюмировал мужчина. – Кто бы сомневался.
 - Я тоже рада нашей встречи, Игорь Мелех, - улыбнулась молодая женщина.
 - Что ты сделала с Арчи?
 - Это с тем мерзким толстым коротышкой, так бдительно тебя сторожившим?
 - Не ломай комедию, Беорника. Ты знаешь, о ком я говорю.
 - Вынуждена тебя огорчить, - пиратка горестно вздохнула.  – Доблестный Арчи больше никогда не встанет на благородную вахту. Жадность и болтливость – два смертных греха.
 - В твоих устах это звучит как богохульство, - сплюнул Игорь.
 - Пускай и так. Мы, дети Дагона, не молимся вашим континентальным богам. У нас есть свои. И их нам вполне хватает.
  Игорь подозрительно поглядел на усмехающуюся девушку.
 - Что ты собираешься делать?
 - Сейчас увидишь.
  Присев перед узником, Беорника сняла с пояса связку ключей ранее принадлежавшую, как подозревал Мелех, незадачливому Арчи. Позвенев ими всласть, островитянка выбрала подходящий. Не прошло и минуты, а цепи, так долго окутывавшие Игоря по рукам и ногам, с грохотом пали на каменный пол.
 - Отлично, - удовлетворенно прищелкнула языком пиратка. – Вставай и следуй за мной.
 - Куда это? – разминая затекшие конечности, мрачно поинтересовался Игорь.
 - Я же сказала, следуй за мной, - холодно бросила девушка. – Все распросы потом.
 - Минутку. Куда это я пойду в таком то наряде, - Игорь обвинительно указал на грязную набедренную повязку – единственную свою одежду за прошедший месяц. 
 - Иди, иди. Придет время, и ты получишь все, что тебе полагается.
 Вздохнув, Мелех последовал за деловито шагавшей островитянкой. Он ни на минуту не верил этой женщине, но деваться ему, честно говоря, было некуда. Бывший узник трезво оценивал свои способности как следопыта и понимал, что ему никогда не выбраться из этих мерзких катакомб без посторонней помощи. А Беорнику Констанц он знал, причем довольно таки хорошо и она вряд ли бы  вызволяла его из оков, чтобы убить в темном и  сыром коридоре. Не в ее это стиле. Сестра Владетеля, наоброт, оставила бы его взаперти и приходила каждый день, осведомиться, как там живет-поживает ее ненаглядный дружок.
  Газовая лампа в руках девушки вновь ярко горела, освещая беглецам их тернистый путь. Узкий коридор с рядами запертых камер по бокам уходил все дальше и дальше, во тьму. Перешагнув  плавающего в луже собственной крови Арчи, Мелех удивленно присвистнул.
 - Как ты завалила подобного бугая?
 - Перерезала недоноску горло от уха до уха, - не моргнув глазом, ответила Беорника.
 - А!… Понятно …
 - Раз понятно, то помалкивай.
  Дойдя до определенного места, Беорника резко остановилась.
 - На, посвети мне, - протянула она Игорю газовую лампу.
  Повернувшись к стене, девушка легонько провела пальцами по крошащимся бардовым кирпичам, чей цвет неприятно напоминал давно засохшую кровь. В неверном свете лампы, ее длинные ухоженные пальцы с острыми ноготками  отбрасывали странные и пугающие тени. Мелех непроизвольно вздрогнув, почувствовав как необъяснимый ужас, легонько щекочет его по обнаженной спине. Что задумала островная дьяволица? Что за ужасы творятся в подземельях Титаниса.
  Вот пальцы Беорники нажали на невидимый Мелеху рычаг, и стена тихонько отъехала в сторону, обнажая зловещий черный зев неведомого прохода. Крепко ругнувшись, Игорь посветил туда лампой. Такой же коридор, как и тот  по которому они доселе шли, только  камер нет по бокам.
 - Куда он ведет? – указав лампой на нежданно открывшийся проход, осведомился Мелех.
 - Узнаешь, - загадочно ответствовала Беорника. – Всему свое время.
 - Как же я ненавижу тебя за это, - прорычал сквозь зубы Игорь. – Никогда не скажешь напроямую, что да как. Одни недосказки с недомолвками. Вечно юлишь, вечно выкручиваешься.
  Повернувшись к недавнему узнику, Беорника сверкнула маленькими острыми зубками.
 - Будь ты, сыном Дагона, то не задавал бы столь глупых вопросов. По своей наивности я думала, что плавание со мной научило тебя уму-разуму, но теперь вижу, что ошибалась. Мирейца научить чему-либо крайне сложно, можно сказать, практически не возможно. Он рождается остолопом, им же и подыхает.
  Однако в память нашей … былой дружбы я отвечу тебе. Этот проход ведет в тоннель, что тянется через весь Титанис. Место это для жизни крайне опасное, поэтому я тебе настоятельно советую смотреть себе под ноги и по сторонам. Здесь можно всякое увидеть, так что не пугайся и … не теряй голову, - хихикнула девушка,  с иронией поглядев на Мелеха своими пронзительными агатовыми глазами.
 - Я ее уже потерял, доверившись тебе, - скривился в мрачной ухмылке Игорь.
 - Тогда бояться тебе нечего. Пошли. Кретины живучи. Мужчины – вперед, - сделала приглашающий жест рукой Беорника Констанц.
  Миреец поднял уже ногу, чтобы сделать первый шаг в неизвестность, когда Беорника остановила его, прикоснувшись своими длинными пальцами к локтю.
 - Постой. Возьми и намажь ей лицо и грудь, - девушка протягивала деревянную коробочку с темно бурой мазью.
 - Что это еще за мерзкое варево? Фу! И воняет к тому же, - поморщился Игорь.
 - Заткнись и мажь. Я вот намазала себе лицо и ничего, жива пока.
  Ворча, Мелех нанес бурый состав себе на лицо, шею, плечи и грудь. Поплевав на ладони,  он вытер их о свою и так далеко не чистую набедренную повязку. Сестра Владетелся с легкой улыбкой разглядывала производимые мужчиной манипуляции со своим видом.
 - Да … Наконец-то ты обрел гармонию.
 - Что ты имеешь в виду?
 - Теперь и внутри и снаружи ты выглядишь и пахнешь, как дерьмо шакэ. 
 - Да пошла ты … Дай, - вырвав у тихо смеющейся девушки лампу, Игорь устремился вперед.
  Так Мелех и Беорника вступили на путь, ведущий их к мрачной и пугающей неизвестности.
  Сначала выбраный островитянкой потаенный ход мало чем отличался  от тюремного коридора. Однако со временем Игорь стал замечать некоторые изменения: процент влажности в воздухе заметно возрос, стены покрылись неприятного вида лишайником, а пол стал постепенно понижаться, из чего следовало, что он медленно спускается по наклонной плоскости вниз.
  Прошло, наверное, с полчаса, когда беглецы вновь почувствовали ровную твердь под своими ногами. Правда, теперь внизу что-то мерзко чавкало, словно идешь ты не по каменному полу, а по вязкой болотной трясине. Ругнувшись, Игорь посветил себе под ноги. Так и есть.  Весь пол был покрыт буро зеленой массой больше всего смахивающей на ил с морского дна.
 - Черт! Ты не говорила, что нам придется шлепать по болоту, - с сожалением поглядел на свои босые ступни Мелех.
 - Море близко. Вот во время прилива вода и проникает через щели в стенах, занося сюда всякую гадость.
 - Веселая новость, ничего не скажешь.
 - Это еще цветочки. Видел бы ты, что творится в городской канализации. Там вообще прямой выход в море. Каждую неделю одного два работника сжирают неведомые твари, забредшие туда из морских глубин.   
 - Я всегда знал, Титанис – веселое местечко, - буркнул Игорь.
 - Ворчунишка, - хихикнула Беорника. – Пошли. Дорога нам предстоит неблизкая.
  Узкий коридор, по которому они все время шли, стал заметно расширяться. Чваканье их шагов приобрело протяжное эхо, что бывает только в очень больших помещениях.  Когда-то Игорь как прихожанин церкви Содружества  был в большом кафедральном соборе Мирейи. Так там эхо звучало точно так же, только атмосфера была несколько иная. Там царил свет, радость и любовь, тут же – гнетущее чувство неумолимо приближающейся опасности.
  Посвятив лампой во все стороны, Мелех различил только гладкие стены, теперь уже не кирпичные, а из неведомого серого вещества. Своды гигантской залы терялись где-то в вышине, где тьма властвовала безраздельно. Тьма. Она окружала беглецов со всех сторон, подобно черному приливу намереваясь в удобный момент поглотить слабую зарницу в руках недавнего узника.
 - Будь осторожен. Тут есть ямы, ведущие, как говорят, в само Дагоново царство, - шепнула ему на ухо Беорника.
  Игорь резко остановился. Свет лампы заметался по гнойному месиву под ногами, выискивая черный зев шахты. Стоп! Вон там, справа, что-то округлое, словно люк на судне. Мелех почувствовал подкатывающую к горлу дурноту, только представив себе долгое падение в бездну.
 - Ты не могла сказать мне об этом чуточку раньше.
 - Могла. Но решила сделать сюрприз. Знаешь ли, чувство неведомой опасности будоражит кровь и делает путешествие еще увлекательнее.
  Игорь громко выругался. Островитянка весело рассмеялась. Их голоса, отразившись от стен, превратились в дикий завывающий вопль. С минуту он носился по гигантскому залу, словно сонмище неупокоенных духов, пока не юркнул в одну из шахт, исчезая в неведомых глубинах.
  Пугающее эхо вмиг отрезвило беглецов.
  - Пошли быстрее, - уже серьезно сказала Беорника. – Это … плохое место.
  В ее голосе Игорь уловил еле заметное беспокойство и … Что это? Страх? Отважная воительница и пиратка  тоже чего-то боится. Интересная новость.
 - Отчего же? – шепнул ей на ухо Мелех.
 - Оттого, - огрызнулась девушка. – Что сама наша сиятельная столица – дрянное место, где творятся всякие мерзости.
  Хмыкнув, Игорь покачал головой.
 - Первое слово правды за всю нашу нынешнюю встречу.
 - Второе.
 - Почему воторое? – удивился миреец.
 - Первое, что ты набитый кретин.
  Не найдясь, что ответить на этот нехитрый пассаж, Игорь пошагал вперед. 
  Минуты складывались в часы, а они все шли и шли вперед, во тьму.  Мелех потерял счет времени. Ему казалось, что он с островитянкой уже долгие годы бродит по подземным тунелям, следуя неверному свету лампы и редким указаниям спутницы.
 - Сейчас будет лестница. Осторожно ступай, ступени тут в той же гадости, что и пол.
  И вправду, спустя минут пять, не больше, перед ними выросла винтовая лестница гиганских размеров, уходящая куда-то ввысь. Сколько Мелех не светил вверх и не задирал до боли в шее голову, он так и не увидел конечной остановки опасного пути.
 - Эту лестницу никак титаны строили?
 - Ну не зря же наш город называется Титанисом, - усмехнулась Беорника. – Если без шуток, то Черный остров таит немало тайн и загадок. Еще до дней Гнева, во времена расцвета старого народа, здесь творились странные и жуткие дела. Наши самые древние книги кое о чем упроминают и то вскольз, словно их составители боялись затрагивать эту скользкую тему…
   - Однако не будем забивать подобной чушью себе головы. Лестница в Тысячу ступеней приведет нас к долгожданному выходу на поверхность, - с минуту помолчав, более жизнерадостно добавила островитянка. – Так что выше нос, миреец, скоро тебя ждет теплое солнышко и приятный морской ветерок. Осталось только пройти подземелье Храма Бездны, и мы на свободе.
 - Мы пойдем по подземельям храма? – содрогнулся Игорь.
 - Да. Но не забивай себе этим голову. Мы срежем расстояние, пройдя наискосок.
 - Как это?
 - Не забивай себе голову. Давай, двигай!
  Вздохнув, Мелех поплелся вперед и вверх. Нескончаемый утомительный  подъем по довольно таки крутой и к тому же, как и предупреждала Беорника, скользкой лестнице успел Игорю порядком надоесть. Два или три раза, он чуть не сверзился вниз. Лишь чудо и многолетняя выучка спасли его от смертельного полета к мерзко чавкающему полу. К вящей своей зависти миреец замечал, что его островная знакомая намного легче переносит крутой подъем, легко перепрыгивая со ступеньки на ступеньку.
  - Пришли, - с облегчением выдохнула Беорника.
  Ха! Значит и ей не так уж легко дался, этот чертов подъем.
  - Куда теперь? – вопросил Игорь, задумчиво водя лампой перед собой.
  Лестница в Тысячу ступеней заканчивалась широкой площадкой без перил, висящей, казалось, без всякой опоры над черной пропастью. Справа – зияющая пустота, слева  - расположившиеся полукругом три чернеющих  прямоугольных отверстия, больше всего напоминавших открытые гробы. Одним словом, веселое местечко!
 - Не спеши, - нахмурилась девушка. – Тут все не так просто. Лишь одна дверь ведет к храму, две другие – хитроумные тупики. Войдя в них, мы никогда не сможем выбраться назад, обреченные вечно бродить по  дьявольскому лабиринту.
 - Ты умеешь воодушевить, - содрогнулся Мелех, на секунду представив медленную и мучительную смерть от голода и жажды в вечной ночи неведомых туннелей.
 - Постой ка!  - страшная догадка сковала ледяными обручами сердце Игоря. - Так ты, что никогда не шла этим путем?
 - Нет.
 - Так откуда ты знаешь, куда нам идти?!
 - Мне поведал это один старый храмовый служка. Во всем Титанисе, а может и во всем мире, тайну лабиринта знали только два человека: я и … он.
 - А теперь?
 - Только я одна, - сверкнула белоснежными зубами островитянка.
 - Думаю, мне не стоит спрашивать, что стало с бедолагой, - саркастично усмехнулся миреец.
 - Думаю, что не стоит, - важно кивнула головой девушка.- А теперь заткнись. Мне нужно подумать, - Беорника присела на корточки, переводя взор от одной двери к другой. – Три входа – три смерти, - отстраненно пробормотала она. – Лишь одна из них твоя. Слева – голод, справа – мор, в центре – войн презренных хор. Что не выберешь – то знай, не найдешь дороги в рай. В ад тропа сия ведет, смерть с собою заберет …
 - Что это сейчас было?
 - Детский стишок.
 -Ничего себе детский. Смерть, голод, война, дорога в ад … - покачал головой миреец. - Не удивительно, что с таких деток вырастают  натоящие сыновья и дочери Дагона, - язвительно выделил он последние слова.
 - Можешь юродствовать, сколько хочешь, но островитяне топят мирейские баржи, а не наоборт.
 - Да знаешь ли ты …
 - Стоп, - прервала бурную тираду своего старого приятеля Беорника. – Я, кажется, нашла нужный нам путь.
 - И где он? – не без сарказма вопросил Мелех.
 - Центральный.
 - Это где хор презренных войн?
 - Он самый. 
 - Позволь узнать, как ты это определила? Ты же, вроде как, никогда раньше здесь не была.
 - Все-таки мирейцы – тупые люди, - презрительно скривилась островитянка. – Я же тебе говорила, что напеваю детский стишок. Его знает камждый ребенок на острове. Правда, не каждый понимает его скрытый смысл.
  Смотри. Тут надо подумать немножко логически. Ты с этим, конечно, вряд ли справишься, но все же попытайся. Кто мы такие? Молчишь? А надо знать.  Мы с тобой, дорогой Игорь, насильники и убийцы. И нечего мне тут хмыкать и качать головой. Пришло время посмотреть правде в глаза. Мы – воины – дети войны, насилием рожденные и насилие несущие, кровь наша пища, а смерть наш удел.
   Три двери пред нами, лишь одна на свободу. Слева – голод. Воины разоряют города и деревни, отбирают еду, сжигают поля. То есть, если мы с тобой воины, значит, мы несем людям что? Правильно, смерть и голод.  Казалось бы вот наш путь. Но это не так. Наша самоцель не голод, он лишь последствие нашей кровавой деятельности. Мы воюем не для того, чтобы обречь несчастных на голод, а для славы и добычи. Разве нет?
  Мелех нехотя кивнул.
 - Теперь правая дверь. Это у нас что? Смерть. Может это, наконец, наша дорога к чистому воздуху и солнечному свету. Смерть, словно призрачный плащ, всегда следует за людьми меча. Мы пропитаны ею, мы дышим ею, осязаем ею и даже спим в ее холодных объятиях. Мы приносим ей жуткий дар, убивая и пытая врагов. В конечном итоге она придет и за нами. Скорее всего, намного раньше, чем за обычными людьми. Но разве ради смерти пускаемся мы в далекие походы, разве ради смерти идем в бой? Нет. Мы отправляемся в походы ради приключений и наживы, в бой бросаемся ради победы и опять-таки той же наживы.
  Центр, - Беорника победно улыбнулась, - войн презренных хор. Война порождает воинов, воины несут смерть и голод. Все взаимосвязано. Причинно следственная связь установлена.
   Война всегда сопровождала человечество, словно его темный двойник, словно мерзкая тень. Разве не война уничтожила старый народ, разве не война породила новые государства и, в конце концов, пресловутую Империю. Война! Мы родились во время войн, мы живем – сражаясь на многочисленных войнах, мы и умрем на войне. И после нас будут войны, как они были до нас. Так уж заведено. Здесь ничего не изменить.
  - Да, - помолчав,  выдал миреец. – Прямо философия какая-то.
 - Кто построил, этот чертов лабиринт, точно был философом, - утвердительно кивнула островитянка. – Покойный храмовый служка больше всего налегал на тайные послания и шифры, которые мы обязательно встретим на своем пути. А, как говорят, предупрежден, значит вооружен. Увидев три двери, я сразу вспомнила детский стишок, ну а остальное ты уже и так знаешь.
 - Ну, раз ты так уверена, - пожал плечами Игорь. – Тогда пошли.
 - Уверена, уверена, - усмехнулась Беорника.  – Только сначала, вот – возьми.
   Мелех не удержавшись, присвистнул. Девушка протягивала ему самый, что ни на есть настоящий револьвер. Длинный ствол, вороненая сталь, искусно отделанная деревянная рукоять, позолоченное кольцо для ремня – не оружие, а красавец!
  - Нравится? – усмехнулась Беорника. – Мой собственный. Аргоская работа.
 - А чем же ты будешь сражаться в случае нужды?
 - Вот этим, - Беорника указала на свой хлыст, покоищейся за элегантным женским пояском. – Думаю, тебе не стоит рассказывать, как я им управляюсь.
  - Хлыстом ты неплохо орудуешь, не буду лукавить. Однако же  револьвер явно  выигрывает по сравнению с обычной плеткой. Не боишься давать его мне? Особенно здесь? – хмыкнул миреец, любовно поглаживая смертоносное оружие.
 - Нет, не боюсь. Путь наверх из нас двоих знаю только я. Если ты меня и грохнешь, то никогда не поднимешься на поверхность. Так и сгниешь в этой мерзкой дыре. Хотя, - в глазах островитянки зажегся очень непонравившейся Игорю полубезумный огонек, - вряд ли ты проживешь достаточно долго, чтобы в полной мере ощутить прелести своего предательства. Подземные обитатели Храма Бездны настоящие гурманы в области теплой человеческой кровушки.
  Волосы Мелеха непроизвольно зашевелились на затылке. Во время своего памятного плавания с островитянами он кое-что слышал о подземельях нечестивого храма и о страшных ритуалах, творящихся в вечном мраке, где живут создания, которым человечество даже имени  не дало.
 - О чем ты говоришь, Беорника?
 - В свое время увидишь. Давай, топай живее. Нас ждут великие дела.
 - Не сомневаюсь. Дела нас и вправду ждут. Только вот великие ли, вот в чем вопрос.
 - Кровавые уж точно, - ярко блеснувшие острые зубки островитянки заставили Мелеха вновь содрогнуться.
XXX
  Ход, выбранный Беорникой, привел беглецов в очередную гигантскую залу. Здесь не было так темно, как в пройденных ими коридорах. Призрачное серебристое сияние поступало через невидимые щели откуда-то сверху,  превращая полутемное помещение в царство тайн и чуть скрытого волшебства.
  Зала, конечно, была намного меньше того циклопических размеров помещения по которому они шагали до подъема по Лестнице в Тысячу  ступеней, по крайней мере, здесь виден был украшенный липниной потолок, поддерживаемый рядом мощных колонн, да и стены, изукрашенные весьма непристойными рисунками все же имели более привычный Мелеху вид, чем те серые плиты внизу, но все же  просторность залы и высота ее потолка захватывали дух. Захватывал дух и другая особенность местного интерьера – пред Игорем и его островной подругой лежал самый настоящий склеп. Стройные ряды каменных гробов  исчезали во тьме, словно войско мертвецов на параде.
 - Проклятье! Мы попали на кладбище, - процедил сквозь зубы Мелех.
 - Это не простое кладбище. Здесь лежат великие правители, отважные воители, писаные красавицы  - вся, можно сказать, история Черного острова с момента его основания.
 - Очень интересно. Целая история мертвецов.
 - Погоди шутить, мой мирейский друг. Прежде чем мы пойдем дальше я кое-что тебе скажу. Прошу, отнесись к моим словам серьезно.  Не все, - выделила последнее слово Беорника, - герои минувших дней спят и видят сны. Кое-кто из них бодрствует и не прочь изведать нашей с тобой кровушки.  Они до нее, страх как охочи.
 - О ком это ты? – прошипел Игорь, хотя заранее уже знал ответ.
- О «немертвых, детях ночи, о тех, кто крадется в тенях». Разве ты никогда не слышал о «бледных странниках», чье хладное прикосновение несет забытье и смерть? – ухмылялась островитянка.
 - Прекрати! – попытался за гневом спрятать свой страх миреец. – Это детские сказки. Бабские росказни.
 - Да ну … Тогда почему ты испугался до смерти, как только я о них заговорила? Не обманывай себя, Игорь, ты знаешь о них, ты боишься их. Разве мама не рассказывала тебе страшные сказки на ночь, где в ночной тиши крадутся бледные, похожие на людей существа. Их клыки остры, а сердца не ведают жалости.
  Приблизившись к мужчине, островитянка прижалась к нему всем телом. Непроизвольно Мелех почувствоовал возбуждение, ощущая чарующие изгибы соблазнительного женского тела своей обнаженной кожей. Поборов сильное желание впиться в ее полуоткрытые уста, миреец по своему обыкновению грязно выругавшись, оттолкнул тихо засмеявшуюся женщину.
 - Поди, прочь, дьяволица! Твои речи пропитаня ядом. Не желаю тебя слушать!
 - Не желай, желай, мне все равно, - смеясь, заявила Беорника. – Твое желание уперлось мне  только что в живот. Смею уверить тебя, что время, проведенное под замком, мало отразилось на двоем бычьем здоровье. Клинок все еще тверд и готов к бою.
  Девушка столь заразительно засмеялась, что вскоре к ней присоединился и хрипловатый басок мирейца. Смех двух людей, поднявшись к высоким сводам, разнесся по залу барабанным боем. Какое-то странное, демоническое веселье овладело Мелехом, заставляя его все смеяться и смеяться, словно умалишенного. Беорника не отставала. Ее обычно бледное лицо раскраснелось, от чего стало еще пригоже: темные глаза блестели лучясь несдержанным весельем, а нежный румянец придавал холодным чертам  островной аристократки жизни, делая пиратку совсем еще молоденькой девушкой, кем она, собственно, и являлась.
 - Ну и дела! – задыхаясь от смеха, выдохнул Игорь. – Веселимся посреди гигантского кладбища в самом центре земли.
 - Это точно. Просто не могу остановиться. Как будто чья-то вол … - глаза Беорники расширились, в них промелькнул нескрываемый ужас.  – Игорь! …Это они!
 - Кто?
- Дети ночи. Это их волшба. Они навевают на человека сон, приятные воспоминания или же … безудержное веселье. Пока несчастный хохочет до упада, катаясь по полу да держась за бока, мерзкие твари, окружают его и набрасываются всем скопом.
 - Черт! – выставив перед собой в одной руке газовую лампу, в другой револьвер, Мелех настороженно огляделся. – Как они нападают?
 - Я же говорила всем скопом.
 - Нет, я не то имел в виду. Откуда они нанесут удар: сверху, снизу, со всех сторон?
 - Боюсь, что со всех сторон.
  Ночную тьму прорезал тихий свист. От этого, в общем-то, невинного звука градины холодного пота потекли по голой спине Мелеха. Ужасающий свист был наполнен воистину демоническим весельем и мерзким предвкушением.  Сначала, казалось, что свистела только одна тварь, но через минуту отвратительный свист доносился со всех сторон.
 - Смотри! – воскликнула девушка, указывая на стоящие рядами каменные гробы.
 - Силы небесные!
  Пригнувшись, словно дикие животные перед атакой, к ним двигались высокие существа с неприятно белесой кожей. Неверный свет лампы в непроизвольно дрожащей руке Мелеха не позволял хорошо рассмотреть нападавших. Твари двигались с поразительной быстротой и проворством. Их мерзкие белые тела то появлялись на освещенных участках, то вновь исчезали во тьме. Миреец явственно слышал царапанье когтей о плиты каменного поля.
  Беорника попала в точку, когда говорила о сказках, рассказываемых матерью маленькому Игорю. Она и вправду, сидя на краешке его постели, переносила затившего дыхание мальчугана в сказочную страну отважных рыцарей и прекрасных принцесс, отвратительных чудовищ, всегда покушающихся на невинных красоток и прочей волшебной дряни. Бывали в той далекой стране детства и леденящие душу истории о вампирах и вурдалаках. Правда, в сказках о кровососущей нежити она всегда представала в образе соблазнительных женщин, чьи прекрасные лица бледны, а чувственные губы алы, будто кровь. Обманывая неосторожных путников, вампирши заманивали их в свои древние логова, где предавали страшной и мучительной смерти.
  Глядя на приближавшуюся нежить, Мелех теперь мог с увереностью заявить, что слышанные им в детстве сказки – полная чушь. Дети ночи имели мало общего с теми холодными красавицами из маминых россказней. Обсолютно голые, худые, с длинными руками и ногами, что оканчивались острыми темными когтями, неестественно удлиненной назад безволосой головой они больше напоминали кошмар безумного художника, чем сказочных  кровососов. И все же, как это не ужасно и мерзко признавать,  когда-то это были люди. Их похожие на звериные морды лица все еще хранили человеческие черты, но подобной злобы и нечестивой радости Игорю еще не доводилось видеть. Глаза полыхали алым огнем, а выпиравшие из-зо рта длинные черные клыки хищно пощелкивали.
  Одна из тварей совершив немыслимый кульбит в воздухе, приземлилась на крышку гроба, стоящего совсем близко к оцепеневшим беглецам. Ее алые глазки со злобой вперились в мирейца. Задрав морду, мерзкое существо издало леденящий душу клекочущий вопль торжества.
  С Мелеха были достаточно.  Не целясь, он выстрелил в ликующего кровососа.  Грохнул выстрел. Голова монстра резко откинулась назад. Издав булькающий хрип, чудовище грохнулось наземь. Миреец не знал, убил ли он жителя подземелья или нет. Врочем интересоваться этим у него просто не оставалось времени. Увидев падение своего товарища, кровососы дико завыли.
 - Шакэ! – ругнулась Беорника. – Проклятая мазь не помогла.
 - Так это она их должна была отпугивать? – мотнул  головой в сторону  вурдалаков Мелех.
 - Их, их.
 - Не сработала игрушка …
 - Это точно.  Сейчас начнется, - мрачно прокоментировала случившееся островитянка.
 - Оно уже началось, сестра, - криво усмехнулся Игорь.
  На Мелеха прыгнуло сразу трое упырей.  Зубы угрожающе щелкали, а длинные руки тянулись к его горлу. Выстрелив прямо в упор, Игорь лишил самого ретивого из троицы нападавших не только левого глаза, но и половины безобразной головы.  К вящему изумлению мирейца его не забрызгало бурой кровью, как это бывает с подобной раной у  людей. У вурдалака вообще не было крови, по крайней мере, в том виде, как это понимал Мелех. По краям ужасной раны выступила темная густая жидкость, отдаленно напоминающая неострожно разлитую ртуть. Заверещав, упырь закружился на месте, словно запущенная детской рученкой юла.
 - На! Получи! – газовая лампа с ужасным хрустом врезалась в морду следующего подземного жителя, вознамерившегося попытать счастья в борьбе с мирейцем.
  Хрюкнув, упырь кинулся прочь, безуспешно пытаясь удержать руками крощащийся прямо на глазах нос.
  Третий! Остался еще третий! На него напало три подземных вурдалака. Где же он?! Чьи-то длинные пальцы схватили его сзади за шею. Не удержавшись, Игорь закричал. Он знал, что не один живой человек в мире не может иметь столь ледяных, словно могила, пальцев, оканчивающихся черными острыми когтями. Но даже не это так испугало Мелеха. Самое страшное было в том, что рука, нежно обвившая его шею, когда-то принадлежала женщине …
   Щелк!!!
  Нечеловеческий визг позади.
  Вырвавшись из вмиг ослабевшего захвата, Игорь обернулся. Хлыст безжалостной змеей обвил тощую шею упырихи. Алые глаза бешенно сверкали, безгубый рот открылся в страшном вопле. Беорника резко дернула на себя и шея подземной жительницы с хрустом треснула.
 - Сзади! – крикнула островитянка.
  Обернувшись, Мелех открыл огонь. С грохотом пули вылетали из дула его револьвера, впиваясь в белесые тела подземной нежити. Вереща, урча, хрюкая и стеная, упыри валились на каменный пол. Когда же в барабане закончились патроны, миреец ухватив свой револьвер за ствол, стал использовать его словно дубинку, кроша черепа вурдалаков тяжелой рукоятью.
 - Проклятье! – сквозь шум битвы прокричала ему Беорника. – Ты испортил мой револьвер!
 - Извини! Потом куплю тебе новый! – безумно расхохотался Игорь, круша чью-то оскаленную пасть.
  Его тело покрылось десятками кровоточащих ран, но миреец и не думал сдаваться. Он, подобно, урагану врезался в самую гущу врагов, раздавая мощные удары направо и налево. После того как несчастный револьвер сломался, миреец швырнулв его в чью-то богомерзкую морду, пустив в ход свои пудовые кулачищи.  Находясь в самой гуще боя, Игорь весело смеялся, чувствуя необъяснимую силу, что наполняя его, давала выход его ярости в сокрушительных ударах по неприятелю. Носы, челюсти, да и сами неестественно вытянутые головы крошились под его кулаками, окрашивая их в черной цвет вурдалачьей крови.
 - Игорь! Надо отступать! Их слишком много!
  Беорника ловко орудуя хлыстом, не давала нечисти подойти чересчур близко. Вертясь на месте, островитянка не обделила никого своим хлестким вниманием. Щелк! Щелк! Хлыст, подобно черной змее, метался в серебристом воздухе гигантского некрополя, обвиваясь вокруг длинных шей,  рук и ног.  Подле Беорники скрутившись, лежало более пяти подземных тварей.  Четверо из них были точно мертвы, последняя же издыхала с тяжким хрипом. Однако и сама девушка выглядела не лучшим образом. Вся ее нарядная одежда превратилась в окровавленные клочья, а лицо и видное сквозь прорехи обнаженное тело было сплошь покрыто синяками и порезами.
  Сломав голыми руками шею еще одному упырю, Игорь, на миг, получив кратковременную передышку, огляделся. К сожалению, Беорника была права. Дико завывающая нежить лезла со всех сторон.
 - Куда бежать?
 - Прямо, - указала на запад своим окровавленнным хлыстом островитянка.
 - Ну, раз прямо, так прямо, - криво усмехнулся Мелех. 
   Одним прыжком очутившись на крышке каменного саркофага, миреец бросился на помощь  островитянке, которую взяли в плотное кольцо дети ночи. Перепрыгивая с гроба на гроб, Игорь уже через минуту был на месте, банально прыгнув в самую гущу врагов.
  Хрясь!
  Чей-то позвоночник сломался под тяжестью мирейца, упавшему кровососу прямо на голову. Вскочив на ноги, Игорь ознакомил еще чью-то челюсть со своим кулаком. Хруст и дикий злобный вой были настоящим бальзамом для его души. Молотя кулаками по верещащим подземным жителям, мирейцу все же удалось пробиться к яростно отбивавшейся хлыстом девушке.
- Берни! Бежим! – протянул Мелех свою окровавленную руку островитянке.
 - Не называй меня Берни. Ненавижу это прозвище, - прошипела сквозь зубы сестра Владетеля Черного острова.
  Страшная боль пронзила все его тело. Когти упыря разорвали кожу и мышцы на спине Мелеха, оставляя за собой длинную кровавую борозду. Закричав, миреец резко развернуышись прыгнул, уже в полете выбрасывая вперед обе ноги. Получив мощный удар в плоскую грудь, вурдалак отлетел к крышке одного из стоящих поблизости саркофагов. Жуткий хруст костей  и резко оборвавшийся вопль свидетельствовали, что у крышки довольно таки острые углы.
   Шипя от боли в разорваной спине, миреец схватив Беорнику за руку, потащил упиравшуюся островитянку за собой. Наседавшие со всех сторон вурдалаки заставили девушку все же поспешить за Игорем. Однако соваться к этой парочке упыри  уже так не спешили, как это было в первые минуты боя. Воя и щелкая зубами, подземные обитатели преследовали беглецов на весьмав почтительном расстоянии. Бойня, учиненная Мелехом, во время прорыва к окруженной Беорнике, возымела таки свое действие. Врочем, миреец особо не обольщался, прекрасно понимая, что как только голод переборет минутное замешательство, вурдалаки вновь ринутся в бой.
  Таким образом, Игорь и Беорника практически добрались до конца залы.
- Пусти! Пусти немедленно!
 - Заткнись! Надо уносить отсюда ноги.
 - Идиот! Отпусти мою руку. У меня есть прощальный подарок для наших хлебающих кровь бледных друзей.
 - Подарок? – Мелех разжал свои пальцы.
 - Шакэ! Мирейский болван, - со злобой глянула на него девушка, потирая свое покрасневшее запястье.
  В руках Беорники появился маленький круглый предмет, чем-то напоминающий игральный мячик. Размахнувшись, островитянка швырнула его в самую гущу, несущихся за ними упырей.  Отскочив от костлявого бока подземной нежити, шарик очутился на полу. Заинтригованные вурдалаки остановились, завороженно наблюдая за медленно катящимся шариком.
- Проклятье! – процедила Беорника.
   Бом! – мячик ударился о каменную стенку саркофага.
  Упыри радостно засвистели, видно уже успев полюбить  этот маленький забавный  кожаный предмет.
 - Так что ты там говорила о прощальном подарке? Фокус не удался? – язвительно осведомился Игорь.
 - Заткнись! Заткнись немедленно!
  Тем временем самый отважный из упырей приблизился к мячику, и, щерясь в безумном оскале, ткнул в него своим длинным черным когтем. Коричневая кожаная поверхность легко прогнулась под когтем нежити, вызвав у последней неописуемый восторг.
 - Гы! – сказал вурдалак.
  К сожалению, для любознательного упыря это были его последние слова в жизни. Если, конечно, это жалкое существование можно назвать жизнью.
  Стены гигантского некрополя содрогнулись от страшного взрыва.
  Куски неудачливого кровососа разлетелись во все стороны, оросив угрюмые надгробные плиты черной ртутью. Словно вихрь подхватил не успевших даже закричать упырей. Белесых подземных жителей, разрываемых чудовищным взрывом на кровавые ошметки, просто сдуло.
  - Ничего себе! – присвистнул Игорь. – Да это никак сам его величество «громовой порошок»!
 - Он самый, - не без самодовольства заявила Беорника.
 - Он мне всегда нравился, - осклабился миреец.  – Однако радоваться будем потом. Надо отсюда уходить, причем как можно скорее.  Кажись, наши кровососущие друзья приходят в себя.
  И вправду над залом вновь разносился леденящий душу свист подземных упырей. Белесые фигуры мелькали между саркофагами, готовясь возобновить столь нежданно прерванную погоню.
 - Ты знаешь куда дальше бежать?
 - Знаю. Я же тебе говорила о служке …
 - Понятно. Тогда ноги в руки и вперед!
  Снова бег по призрачному в серебристых лучах далекой Луны некрополю.
  Снова три чернеющих прямоугольных отвертстия впереди. Снова три двери. Снова выбор.
 - Надеюсь, ты не будешь вновь читать свои стихи-загадки перед каждой дверью? – начав задыхаться, выдохнул Мелех.
 - Нет. Тут все намного проще. Нам прямо.
  Островитянка первой заскочила в черный зев прохода. Раздался глухой удар и последовавший за ним  испуганный вскрик.  Не успел Игорь вбежать в дверь следом за своей островной подругой, как та, держась за окровавленный лоб, вновь очутилась в зале-некрополе.
 - Шакэ!
  - Берни! Что случилось? – вмиг очутился подле нее Мелех.
 - Мирейский дурак! Я же просила, не называть меня Берни! – потирая разбитый лоб, рыкнула островитянка.
 - Там засада? На тебя напали?
 - Нет, болван. Там нет засады. Там проклятая стена. Выродки из Храма Бездны недавно заделали этот ход. 
  - Что?!
 - А то, что вместо хода там стена из свежеположенных кирпичей, - зло огрызнулась Беорника. – Не веришь, иди и посмотри на это своими дурными глазами.
  Чертыхаясь, Игорь бросился в проход, чтобы уже через минуту упереться в стену из бурого кирпича. Островитянка не лгала, кирпичи ложили самое большее месяц назад. Скрепляющий их раствор все еще выглядил неапититным серым желе.   
  Вурдалаки тоже зря время не теряли. Зал переполняли дичайшие вопли, улюлюканье и свист. Многие из подземных упырей опустившись на четвереньки, уже мчались в их сторону, ловко перепрыгивая тела своих не столь везучих сородичей. Двух дюдей окружала дьявольская сеть из злобно светящихся красных глаз.
 - У тебя еще есть с собой «громовой порошок»? – как бы, между прочим, поинтересовался  Мелех.
 - Нет.
 - А жаль. Сейчас бы он ой, как пригодился.
  Плохо соображая, что он делает, миреец вновь схватив злобно взвизгнувшую островитянку за руку, потащил ее за собой. Почему он выбрал левый проход? Кто теперь знает? Возможно, он просто стоял ближе всего к его черной раззинутой пасти.
 - Отпусти!!! – выла позади Беорника.
  Дикий свист и вой  за спинами беглецов приближался с каждой секундой. Упыри были уже подле трех дверей. Еще мгновение и … холодные пальцы подземной нежити обхаватят их, почти нежно привлекут к себе, вонзая длинные острые зубы в теплые человечьи шеи.
  Не выдержав, Мелех дико заорал. Он кричал от страха и безысходности. Даже такой здоровяк как он понимал, что силы его на исходе. Может быть, он еще укокошит пару тройку самых навязчивых кровососов, но потом все остальные просто задавят его числом. Беорника, видать, тоже не в лучшем состоянии. И так бледное ее лицо  превратилось в настоящий лик смерти: светлые волосы слиплись от пота, а пронзительные черные глаза сверкали каким-то безумным лихорадочным блеском.
  И все же Игорь бежал. Бежал из последних своих сил, с трудом волоча начавшую сапотыкаться островитянку.  А вой и скрежет когтей по камню неотступно следовал за ними.
 - Отпусти меня, - прохрипела Беорника. – Пусть эти твари подавятся мной!
 - Заткинсь! Слышишь меня? Заткнись! – сорвался на визг Мелех.
  Он сделал шаг вперед и … его голая ступня не нашла каменной тверди под собой. Впереди была лишь пустота. Это так удивило мирейца, что он даже не успел испугаться, осознав, что он и его злая подруга летят вниз, в пропасть без дна, во тьму.