Я строитель

              Продолжение повести о жизни.
Мне часто приходится ездить по родному городу, и когда я проезжаю мимо, покосившейся «девятиэтажки» из белого кирпича, вспоминаю время, когда я был в числе тех, кто ее строил. Тогда я круто изменил свою жизнь и, из вполне благополучного конструктора, поработавшего к тому времени начальником отдела, переквалифицировался в главного механика строительного управления. Я пожертвовал работой, в которой, по общему мнению, был хорошим специалистом, для того чтобы решить квартирный вопрос, стоящий довольно остро в моей семье. Я был уверен в себе и не боялся браться за новое дело. Если бы я мог знать, какая работа меня ожидает.
В это время Ростовской областью руководили амбициозные руководители, которые затеяли в области большое строительство, превышающее возможности строительной отрасли.  У нас строился  «Хоперский комплекс» по выращиванию и переработке бройлеров, равного которому не было в мире. 
Руководители, процветающей в то время республики Украина, благоразумно отказались от предложения правительства СССР строить такой комплекс на своей территории, а наши такой возможности отличиться упустить не могли, и десяток лет направляли на строительство комплекса львиную долю средств, перегрузив строительную отрасль. Одновременно с этим шла радикальная реконструкция ПО «Ростсельмаш», строились: «Азовский комбинат детского питания», новые корпуса « Ростовского химико-производственного объединения» и на полную мощность работал «Домостроительный комбинат». Я перечислил только наиболее крупные строительные объекты. Ситуация была явно не нормальная, строительных мощностей не хватало и чиновники решили «помочь». За каждым строящимся объектом закрепили ответственного чиновника по принципу, -  чем важнее объект, тем крупнее чиновник.
Любой чиновник, всегда старается понравиться вышестоящему начальнику. В нашем случае, чтобы достичь этой цели, каждый чиновник пытался сосредоточить ресурсы на закрепленном за ним объекте. Этого можно было достичь только за счет других строящихся объектов, но тогда  избранный объект был бы явно лучше остальных. Руководители строительных подразделений оказались под «прессом» партийных чиновников, постоянно грозивших различными карами, вплоть до лишения партбилета, что было в то время равносильно потери руководящей должности.  Начальники строительных подразделений вынуждены были лавировать между высокими начальниками, постоянно перебрасывая рабочих с объекта на объект и обратно. Для руководителей строительства, возможность потерять работу была вполне реальной. У всех на памяти был случай, когда управляющий строительным трестом был освобожден от занимаемой должности по инициативе секретаря одного из райкомов КПСС нашего города именно потому, что, по команде секретаря, не поставил вовремя рабочих на строящийся объект.
Партийные чиновники отлично понимали, что на деле они нисколько не помогают строителям,  и это будет продолжаться до тех пор пока существует дефицит рабочих строительных профессий.  На высоком уровне, было принято решение о привлечении в наш регион населения из не промышленных районов страны. К нам из сельских районов Грузии под руководством одного из секретарей ЦК комсомола Грузии доставили  более четырехсот человек, около ста из которых распределили в наше управление. Мне запомнились эти вожаки комсомола Грузии тем, что привезли с собой  много чачи, что деморализовало работу руководящего состава нашего управления, и еще тем, что были компанейскими ребятами, «травившими» анекдоты. Наступил момент, когда чача была выпита, вожаки вернулись  на свои насиженные места и стала вырисовываться очень неприглядная картина, связанная с вновь прибывшим пополнением, - их обманули и по этой причине они не хотели работать. Они выходили на работу и даже немного работали до тех пор, пока их родственники, не выслали из Грузии денег на обратную дорогу.
Оказалось, что вожаки комсомола Грузии, для того чтобы выполнить разнарядку, спущенную сверху, чего только не пообещали этим комсомольцам: и обеспечение жильем сразу после приезда, и поступление без экзаменов в ВУЗы, и многое другое. Закономерно, что никто из них у нас не задержался.
То, что по идеи было хорошо, при реализации оказалось профанацией идеи.
Но совершенно дикую историю, касающуюся комсомола и комсомольских вожаков, я услышал от моего коллеги,  сверстника и тезки, когда в молодые годы работал в проектно — конструкторской организации. Мы после работы отмечали чей-то день рождения и он в разговоре высказался так  о комсомольских работниках, что меня это покоробило. По моей просьбе, он объяснил, что явилось причиной такого отношения.
Когда он служил в армии, главной стройкой страны был БАМ, и тех из военнослужащих, кто соглашался строить  БАМ, досрочно демобилизовали. Он уговорил нескольких своих товарищей и они спаянной группой оказались на БАМе. Они заблаговременно подготовились к приближающейся зиме, утеплив часть барака, и запаслись теплой одеждой, и валенками.
 И вот, когда календарная зима только началась, а на БАМе вовсю трещали морозы, туда под руководством второго секретаря обкома комсомола прибыло около двухсот комсомольцев, из которых большую часть составляли девушки. Судя по легкой одежде, они не представляли куда они едут, а жить им предстояло в бараке в котором через крупные щели в стенах прорывался и гулял по бараку сибирский ветер.  Комсомольский вожак оказался законченным подлецом, потому что сбежал на третий день, и оставил на произвол судьбы своих подопечных в том краю, где в окрестности работали только ЗЕКи.
 В этом месте рассказа Володька с чувством выругался в адрес всех комсомольских работников.
Я близко к сердцу принял его рассказ, и прежде всего жаль было девчонок. Мне казалось, что кто-то должен был обеспечить их безопасность, оказалось, что это делать было некому. Даже бывшие солдаты не могли их  защитить, потому , что бараки отстояли друг от друга на расстоянии нескольких километров, да и работать надо было.
Я могу себе представить сколько судеб обманутых комсомольцев было там изломано.
Так работал комсомол и по существу он являлся уменьшенной копией КПСС, где царила такая же безответственность,по крайней мере, на том уровне, который я знал.
Привожу пример.  В нашем городе случился пожар на складах табака, расположенных близко к центру города и занимающих довольно большую площадь. Под руководством партийных чиновников в течение нескольких дней были применены все возможные способы пожаротушения и когда пришло понимание, что тлеющую массу не удастся потушить, было принято решение дождаться пока она вся выгорит. С первых дней пожара, кроме пожарных машин, чиновники привлекли «на всякий случай» много дополнительной техники, в числе которой простаивал и автокран «Днепр» нашего участка механизации.
Он был самым востребованным краном за которым в очередь стояли все управления и все ждали, когда его вернут на участок механизации. Но его день за днем отправляли на пожаротушение и однажды он вернулся с серьезной поломкой. Казалось бы, как можно поломать кран который практически не работал, - оказалось что можно. (Как говорится,- «Для Партии нет преград!).
Случилось так, что там кратковременно понадобился автокран всего на один подъем, и находившийся рядом высокий партийный чиновник имел возможность наблюдать как выдвигается стрела у крана.  Ему пришла на ум «гениальная идея», - выдвигающейся стрелой крана разрушать кирпичную стену склада полуметровой толщины, сложенной в те времена, когда еще применяли более качественный раствор.  Машинист крана попытался объяснить чиновнику, что механизм выдвижения стрелы моментально сломается, а когда чиновник продолжил настаивать, наотрез отказался выполнить его указание. На этот случай чиновники предусмотрительно обязали поставлять на пожар вместе с краном и крановщиком одного инженера. Он был приглашен и под угрозой потери партбилета выполнил приказ чиновника. Механизм сломался, но для чиновника было главным настоять на своем, и он, по видимому удовлетворенный, сел в авто и уехал.
 Если вы думаете, что кто-нибудь из чиновников что-либо предпринял для восстановления автокрана, - вы ошибаетесь. Поломку нужно было устранять за счет внутренних резервов участка механизации. Нужна была крупная сумма, потому, что механизм в сборе нужно было покупать на Украине.  Начальник участка, из-за плохого финансового состояния, помедлил с восстановлением автокрана, за что и был отстранен от занимаемой должности.

Я описал довольно подробно обстановку в которой мне приходилось работать. В мои обязанности входило обеспечивать средствами малой механизации именно тех рабочих, которых так желали видеть на своих объектах партийные чиновники. 
Весь отдел главного механика (ОГМ), который я возглавлял, занимался в основном перетаскиванием механизмов с места на место, и работы было столько, что начальник нашего СУ вынужден был определять, часть работы, которую можно было мне не выполнять. Однако через несколько дней, отставленная на время часть работы становилась главной и ее надо было выполнять в спешном порядке.
Когда я из конструкторов «подался» в   строительные  механики не предполагал, что в моей работе от меня будет зависеть очень мало. Обстановка была настолько нервозной, что даже начальник  СУ отличавшийся крепкой психикой, иногда не выдерживал.
Это происходило по средам, потому что этот день недели был выбран партийными чиновниками для проведения планерок непосредственно на строящихся объектах.  Наш начальник называл этот день сексуальным днем,потому что в этот день его «имели» по очереди все партийные чиновники, связанные со строительством. Он едва успевал переезжать с одной планерки на другую и уже к середине дня было видно, что нервы у него уже напряжены. В конце дня он появлялся в управлении в таком состоянии, что его предложение «снять стресс» вызывало полное понимание у ближайшего окружения, в которое некоторое время входил и я. Мы оставались после работы для того чтобы распить бутылку - другую водки, из-за чего  мне  потом приходилось объясняться с женой, привыкшей к моему трезвому образу жизни.
 Он был опытным строителем, имеющим опыт строительства на дальнем севере, но покосившаяся девятиэтажка на его совести.
Началось все с того, что наш начальник проявил инициативу и решил строить дом для своих рабочих.  Такого в нашем регионе раньше не было, чтобы отделочное строительное управление, каковым и являлось наше управление, выступало по существу как ген подрядчик. Это всячески приветствовалось вышестоящим начальством, но требовало дополнительных усилий, коллектива управления.
Надо сказать что интенсивность работы в строительстве резко снижалась в зимний период, и соответственно падали все показатели по выполнению плана, и зарплата рабочих. Главным  в это время было — сохранить коллектив до весны, когда, - по выражению начальника,- «шарик пригревал и начиналась косовица».
 Наступила весна и на всех строительных объектах работа оживилась, кроме собственного дома. Начальник участка который должен был строить дом на планерке сообщил, что к закладке фундамента не приступили, потому что строительная лаборатория не могла дать заключение по грунту, который после зимы еще недостаточно просох. Через неделю ситуация не изменилась, и начальник управления высказал сомнения в том, что грунт еще не высох, ссылаясь на жаркую погоду последних дней. Еще через неделю на  планерке начальник уже не выдержал, и обвинил прораба в нежелании заниматься этим объектом.  Он предложил прорабу «договориться» с лабораторией, и даже намекнул ему о том, что он жадничает.
Это был хороший прораб,  всегда вносивший самую большую долю в выполнение плана управления, и на этот раз он принес самое большое выполнение. Было заметно, что упреки начальника задели его, и он сказал: «Если бы дело было в этом, я бы давно этот вопрос решил, но теперь через пару дней фундаменты будут в работе.
Он всегда быстро решал вопросы, и через два дня работа на доме уже кипела.
Когда дом был построен и начал наклоняться пытались укрепить фундамент, пригласив для этой цели специалистов по укреплению фундаментов из ведущего тогда в СССР по этим проблемам Киевского института. Они, с использованием высокого давления, закачивали под фундамент жидкое стекло, но к сожалению положительного результата не достигли.
Со временем дом наклонился настолько, что преодолел полуметровый зазор между стоящим рядом домом, уперся в него и дал трещину.
Когда я проезжаю мимо него, он всегда напоминает мне о, далеко не лучшем, периоде моей жизни, когда я был строителем.