Лужа

    Еще зима. Но все ощутимее приближение  весны: солнышко появляется чаще, греет сильнее, и снег стремительно тает, темнеет, проседает, по краям дорожек превращаясь в грязное кружево, хрупко ломающееся под своей  же тяжестью. Все больше и глубже лужа посередине улицы. Она захватила уже всю проезжую часть, но ночью еще холодно, и ее опять покрывает легкий ледок.

   Лужа притягивает. Мимо нее нельзя пройти безразлично. И когда искушение побеждает запреты и страх быть наказанной, я решительно иду к ней.

   На мне валенки с галошами, байковые штаны, заправленные в них,  шубка, теплая шапка с ушками, завязанными  под подбородком.  Я маленького роста и худенькая. И чтобы все это не болталось, и холод не забирался под шубу, меня подпоясывают  ремнем. Вот так основательно «упакованная» я  и стою  у лужи-озера, и строю план ее покорения.

   Поверхность лужи, затянута  гладким нетронутым машинами льдом. Но на середине он уже успел подтаять, и там собралась вода. С берега мне кажется, что воды почти нет или чуть-чуть. Я намечаю маршрут: от места, где стою,  до  снежного бугра у забора на другой стороне улицы, и начинаю тихонько пробовать носком валенка лед. Он принимает меня,  не ломаясь и не прогибаясь, и я уверенно становлюсь на него обеими ногами, скользя маленькими шажками,  начинаю двигаться к середине.

   Когда я понимаю,  что ничего хорошего из моей экспедиции не получится, уже поздно: сделав несколько шагов по льду, покрытому водой, я чувствую,  как ноги стремительно начинают двигаться сами по себе, судорожно пытаюсь собрать их обратно, делаю несколько резких движений, не удерживаюсь и падаю на спину, широко раскинув руки. Лед подо мной проламывается, и лужа, веселясь и злорадствуя над моей глупостью, принимает меня в свои объятия.

   Чувствую, как вода  набирается в валенки, пропитывает штаны, пытается пробраться под ремень к спине,  ледяным компрессом прикладывается к затылку под шапкой…

   Я лежу в луже посреди  пустой улицы, смотрю в небо, и мне хочется превратиться в птичку, пусть даже ворону, которых у нас в лесу много и  которых я не терплю, только не идти домой. Что скажет бабушка?

   Но идти надо.  С трудом переворачиваюсь на бок, встаю на колени, осторожно выползаю  на «берег», и только там встаю в полный рост. Смотрю на шубку и сокрушенно думаю: когда же она высохнет? А ведь у меня столько интересных дел задумано сделать и во дворе, и в лесу!

    А еще вспоминаю бабушкины слова, какие она часто мне говорит: «Не знаешь броду – не суйся в воду». Про «брод» я не понимаю,  а про воду очень даже понятно…