Алексеевск должен был стать городом-садом!

(Выдержки из научной статьи известного российского историка архитектуры Светланы Сергеевны Левошко «Тема «города-сада» в градостроительстве на Дальнем Востоке России рубежа XIX-XX вв.», опубликованной в Вестнике ДВО РАН. 2004. № 2.)

(Примечания редактора: Цифры в квадратных скобках обозначают номер источника в списке литературы, помещённом в конце статьи)


В России началом социального общеевропейского «движения за идеальный город» в отечественной историографии считается середина 1890–х гг. [1, 12, 13, 14]. Впервые подобное новаторское предложение выдвинул петербургский архитектор Д.А.Лебедев при разработке концепции градоосвоения Сибири и Дальнего Востока в районе тяготения Великого сибирского пути. В 1898—1903 гг., когда возводилась и обустраивалась Китайско–Восточная железная дорога (КВЖД), концепция города–сада только начинала доктринально оформляться и завоевывать признание в Европе , а в 1910–е гг., время строительства Амурской железной дороги, теория города–сада была уже популярна в России . Идеалом нового типа градообразования виделось поселение, где жизнь, приближенная к природе, обеспечена инженерным благоустройством и удобствами городского уровня. …

Градостроительную концепцию города–сада можно считать отражением новейших представлений передовых зодчих своего времени о целях градостроительной деятельности в ХХ в. В России они обусловлены философско–этическими и эстетическими идеями рубежа ХIХ—ХХ вв., связанными с осознанием гражданского долга как служения народу, самоценности и уникальности отдельной личности.

Подчеркнем, что идея «города–сада» в целом оказалась близка новой российской практике еще и потому, что с точки зрения регулирования плана и застройки, связи с природой, зонирования территории и т. д. возрождала лучшие традиции регулярного градостроительства России, частично утраченные во второй половине XIX в. …

Новый тип градообразования волновал не только архитекторов, но и широкую общественность. Он обсуждался градостроителями, государственными и общественными деятелями, врачами, учеными, литераторами. На страницах дальневосточных газет появлялись статьи (в том числе перепечатки из центральных) о прогрессивном опыте реализации городов–садов в России, Англии, Австралии, США. Рождались даже идеи перестройки по принципу городов–садов существующих городов, не говоря уже о вновь возводимых (что именно для России представлялось исключительно целесообразным). «В деле постройки новых городов мы можем превзойти западную Европу, многие окраины только что заселяются, и мы можем предписать новую планировку», — писала харбинская «Железнодорожная жизнь на Дальнем Востоке» [5, с. 9].

В связи с такими прогнозами в профессиональной среде появились идеи разработки нового строительного закона. В 1915 г. вышел законопроект об устройстве торгово–промышленных поселков на казенных землях азиатской России, где намечались меры по созданию небольших поселений городского типа с сохранением естественной растительности с опорой на западноевропейский и американский опыт в области устройства городов–садов.

Известный теоретик и практик градостроительства начала ХХ в. В.Н.Семенов считал, что принципы города–сада наиболее приемлемы для центров новых провинций, колониальных городов, городов Сибири и центральной Азии [16, с. 75]. …

Русские архитекторы рассматривали возможность реализации идей городов–садов, сосредоточив свое внимание на практической стороне, предшествующей строительству домов, — планировке, благоустройстве, организации транспорта и т. д. Особое внимание инженерным аспектам было уделено при профессиональным осмыслении градостроительных задач еще в середине XIX в. Стремление к совокупному решению экономических, транспортных, санитарно–гигиенических и технических задач в практике градостроительного проектирования было направлено в первую очередь на улучшение экологических условий жизни горожан. …

Новые и относительно новые принципы градостроительного проектирования нашли свое воплощение в тех или иных формах в Амурской области [9]. Ряд железнодорожных поселков Средне– и Западно–Амурской железной дороги и г. Алексеевск (с 1924 г. — г. Свободный) запроектированы и реализованы в 1910–х гг. в русле единой государственной социально–градостроительной программы. По результатам Амурской экспедиции 1909—1910 гг. 13 поселков (Ледяная, Гондатти — совр. г. Шимановск, Ульмин, Ту, Ушумунь, Тыгда, Дактуй, Магдагачи, Талдан, Большой Невер, Рухлово — совр. г. Сковородино, Уруша, Ерофей Павлович) были выбраны как имеющие реальные перспективы стать поселениями городского типа. …

Предпроектные и проектные материалы приамурских железнодорожных поселков позволяют с полным правом говорить о применении относительно новых планировочных приемов и самых современных на то время изыскательских и организационных норм проектирования, в комплексе соответствующих идее поселков–садов, рассматриваемых в данном случае в самом широком смысле — как новое направление творческой мысли в градостроительстве России начала ХХ в.

Проектирование генерального плана Алексеевска и начало его реализации приходятся на 1911—1912 гг. Этому городу, основанному на пересечении главной внутренней реки Амурской области Зеи с железной дорогой, по замыслу его основателей предстояло стать новым культурным центром Приамурья. Градообразующей базой планировалось сделать Управление Амурской железной дороги и железнодорожные мастерские. Идея города–сада, именно города, а не «поселка–сада», что было типичным для России, нашла в нем адекватное по содержанию и форме выражение …

В разработке плана города–сада Алексеевска самое непосредственное участие принимал инженер путей сообщения А.И.Булгаков, и велика вероятность, что он и являлся его основным автором…  Это предположение связано еще с одним установленным фактом: Булгаков — автор проекта генерального плана Садгорода под Владивостоком.

Ни по одному из дальневосточных городов не сохранилась такая исключительно обширная проектно–архивная документация, как по Алексеевску. Кроме подлинного чертежа проекта (хранится в рукописном отделе Свободненского филиала Амурского областного краеведческого музея им. Г.С.Новикова–Даурского), архивного дела (РГИАДВ. Ф. 702, оп. 1, д. 736. Об устройстве г. Алексеевска и наделении его землей. 1912—1915) имеются детальные пояснения к проектному решению в виде опубликованной пояснительной записки [6]. Уже один этот факт говорит об исключительном отношении властей и специалистов к процессу проектирования нового города на Дальнем Востоке. Он был символично назван Алексеевском в честь наследника престола Алексея Николаевича. Сама идея подобного названия принадлежала Приамурскому генерал–губернатору Н.Л.Гондатти и воплощала на градостроительном уровне официальную политику, которую осуществляла Россия на вновь присоединенных землях (В 1916 г. в честь династии Романовых на крайнем северо-западе России будет основан город–сад Романов (Мурманск), символизирующий ту же духовно–государственную идею. Кстати, Гондатти принадлежат неосуществленные идеи преобразования села Спасское в город Романовск и образование новой третьей области в крае — Романовской).

Как просвещенный государственный чиновник Н.Л.Гондатти оказался весьма прогрессивным деятелем и в плане градостроительных начинаний в Приамурском крае. Он не только дал имя городу Алексеевск, но, будучи руководителем Амурской экспедиции в 1909—1910 гг., стоял у истоков идеи основания города на р. Зея и лично следил за ходом ее реализации. Гондатти к тому же явился инициатором и покровителем идеи устройства первого на Дальнем Востоке дачного поселка–сада Садгорода, и эта его деятельность соответствовала самым передовым градостроительным воззрениям своего времени, за что он, кстати, претерпел немало критики от современников [19, с. 114].

Указанная пояснительная записка, как и другие источники [11], свидетельствует, что градостроители–практики на российском Дальнем Востоке не были знакомы с отечественным градостроительным опытом ни в Европейской России, ни в Сибири, ни в соседней Маньчжурии. Или, уж во всяком случае, знакомы так хорошо, чтобы применять его на практике. Как авторы пояснительной записки к генеральному плану Алексеевска, так и другие специалисты если и ссылаются на отечественные труды, то теоретического характера, а в плане практики — только на опыт Западной Европы и Америки. Вероятно, английские «корни» теории «города–сада» так прочно связали представление о прогрессивном градостроительстве исключительно с зарубежным опытом, что собственная российская практика в этом направлении не осознавалась, не фиксировалась и не получала адекватную оценку.

Целью проектирования Алексеевска стало, во–первых, создание качественных, оптимальных по плотности, гигиеничности и экономичности жилищных условий для малоимущих слоев населения (реализация социально–экономических, экологических требований), а во–вторых, формирование высокого художественного начала городского пространства (реализация эстетических требований). Цели проектирования Алексеевска обнаруживают внутреннее сходство с целями и задачами проектирования Дальнего, декларируемыми его автором — архитектором К.Г.Сколимовским.

Планировочная структура Алексеевска, расположенного на возвышенной живописной местности, сформирована под влиянием железнодорожной магистрали. В то же время планировка, частично включая в себя естественные зеленые массивы, тщательно учитывает топографию. Непрерывная садово–парковая система, несмотря на регулярную планировку, формирует живописный облик города. Территории различного функционального назначения акцентированы. В наиболее заметных и ответственных местах плана определены места для рынков, базаров, церквей, общественных зданий.

Одна из характеристик планировочного решения — большие размеры проектируемых частных усадеб (600 кв. саженей) и еще большие размеры торговых и заводских кварталов. С одной стороны, это в традициях экстенсивной застройки российских исторических городов и поселков, а дальневосточных в особенности. С другой — это явление типично в общем русле дезурбанистического понимания городов–садов в России.

Город Алексеевск с полным правом можно отнести к типу города–сада. Масштаб и экономическая самостоятельность Алексеевска не были характерны для новых поселений в Европейской России (где были типичны поселки–сады, пригороды–сады, курорты–сады), что позволяет говорить о нем как о крупном градостроительном начинании. …


ЛИТЕРАТУРА

1. Борисова Е.А., Каждан Т.П. Русская архитектура конца XIX—начала ХХ века. М.: Наука, 1971.
2. Булгаков А.И. Атлас чертежей, графиков, диаграмм к докладу «Алексеевск на р. Зее». Благовещенск: Изд. ТД «И.Я.Чурин и К°», 1912. 14 чертежей.
3. Дальний Восток. 1916.
…
5. Железнодорожная Жизнь на Дальнем Востоке. 1913. № 20.
6. Железнодорожные поселки Амурской области (от Забайкалья до Зеи) и город Алексеевск Амурской области. С приложением плана // Тр. Амур. экспедиции. Хабаровск, 1912. Т. 6, вып. 2, ч. 2. С. 92—170.
…
9. Левошко С.С. О малоизвестных градостроительных новациях на российском Дальнем Востоке в начале ХХ в. // Исторический опыт освоения Дальнего Востока. Вып. 3. Проблемы истории, социально–экономического и культурного развития. Благовещенск: Изд–во АмГУ, 2000. С. 485—491.
…
11. Подставин Г.В. К закладке Сад–Города при станции Океанская 21 мая 1916 г. Владивосток: Тип. Восточного ин–та, 1916. [3]+12 с.
12. Ружже В.Л. Идеи городов–садов в России // Российская земельная реформа. Путь к богатству? СПб.: НИЦ «Экоград», 1993. С. 127—152.
13. Ружже В.Л. Прогрессивные творческие воззрения архитекторов петербургской школы конца XIX—начала ХХ в. (Идеи городов–садов): Дис. … канд. архитектуры. М., 1961. 250 с.
14. Ружже В.Л. Архитектурно–планировочные идеи «городов-садов» в России в конце XIX—начале ХХ в. // Изв. Высших учебных заведений. Архитектура и строительство. 1961. № 5. С. 180—188.
15. Градостроительство России середины XIX—начала ХХ века / НИИ теории архитектуры и градостроительства / Ред. Е.И.Кириченко. М.: Прогресс–Традиция, 2001. 340 с. (Сер. «Русское градостроительное искусство»).
16. Семенов В.Н. Благоустройство городов. М.: Тип. Рябушинского, 1912. 184 с.
…
19. Хисамутдинов А.А. Николай Львович Гондатти — ученый на посту губернатора // Вестн. ДВО РАН. 2000. № 4. С. 106—116.


От редактора:
Закончить данную статью можно словами известного свободненского краеведа, журналиста Евгения Владимировича Паршина, написанными по этому поводу в газете «Свободненский листок» 5 ноября 2015 года:
«К глубокому сожалению, воплотить в реальность идею строительства Алексеевска, как уникального города-сада, не удалось. Начавшаяся в 1914 году Первая мировая война и все последующие исторические события 1917-1922 гг. перечеркнули этот грандиозный проект. Город Алексеевск, сменивший к тому времени имя на Свободный, превратился к концу 20-х годов в захолустный городок, без всяких видимых на то время перспектив к своему развитию…
Но, может быть, такие перспективы появятся уже в ближайшее время, когда в город придут серьёзные инвесторы?»