Два одиночества

  Ночь, тёмная ночь. Луна и та покинула небосклон. В кромешной тьме, шаркая стоптанными башмаками, шёл человек.

Он шёл, не разбирая дороги, наугад. Квартиру оставил сыну, так же, как оставила его жена. Проводил её в последний путь "на постоянное место жительства"... Стал никому не нужен (сам так решил). Зачем старый, кряхтящий человек? У сына молодая жена, дочка в люлечке агукает. Молодость не всегда уживается со старостью...

Была с ним Полюшка - и он был.
  Ушёл в никуда ( никто и не удерживал), сидит на обочине дороги за деревней чужой. Вот, вот, он - чужой и деревня ему - чужая. На стук никто не отозвался, спят все... А, может, боятся незнакомца в дом пустить. Только собаки неохотно тявкнули в ответ. Тёмные окна, ни огонька.

Кустики по обочине дороги тоже пугают неизвестностью. За ними стеной стоят сосны, как чёрные, огромные динозавры. И дорога, пыльная, не асфальтированная дорога...

В темноте нога наткнулась на бревно, лежащее на обочине. Сел...
Зажигалка пока работает, хорошо бы веточек насобирать, но притомился, ноги ломит.
- То не ветер в поле воооет, нее дубрааавушкааа шумит...- вдруг донеслось до его уха.
- Кто ещё так поздно бродит, кто здесь тишину мутит?- откликнулся он в рифму. (Когда-то Полюшке, бывало, нашёптывал на ушко стишками)

По пыльной дороге в темноте показалась женская фигура. Хотела пройти мимо, но круто повернулась на голос.
- Чо сидим? Кого ждём?
- Никого, но встрече рад, присаживайся на брёвнышко, поговорим... А то уж язык присох от молчания.
- Я не молчу, пою, если не с кем словом перемолвиться. - Присаживаясь проговорила путница.- Чо сидишь-то? Прошёл или не дошёл, куда шёл?
-Давай-ка костерок замутим,- не отвечая на вопрос, предложил старик.

Кряхтя, тяжело поднялся , высматривая нужные ему сучёчки-палочки.
- Сиди, уж!- женщина начала собирать бумажки и ветки, валявшиеся на обочине.- Как звать-то?
- Алексеем... Полюшка звала - Лесь...
- А меня - Шура, чо дома не сидится, Лесь?
Вздрогнул старик от этого слова - Полюшки нет, и его имя зазвучит по-новому. У ней получалось мягко, ласково...

Костерок высветил лицо не молодой, но привлекательной особы. "Фигурка ладная"- отметил Лесь. Годы, годы, а всё туда же. Глаз мужика ещё свеж!
-Тебя, Шура, что гонит в темь тёмную? - закрываясь от искр костра, обратился к женщине.

Но не успела ответить, мимо прошла легковая машина. Остановилась...постояла мгновение и сдала назад. Вышел паренёк, присел на корточки напротив парочки. Всмотрелся в молчащих вопросительно людей...
-Чаем бы угостили гостя,- обратился он приятным баском .
- И угостили бы, коль был бы котелок да кружка. Потчуйся тем, что имеем,- прокашлявшись сказал Лесь. Его спутница спряталась в тень кустика.
- Вставайте, едем ко мне в таком случае, будем пить чай с пирожками. Жена у меня мастерица - стряпуха.

Путники не двинулись с места, недоверчиво смотрели на приглашавшего.
- Едем, едем и никаких нет не принимаю. Ночь, прохладно, а у меня в доме места много и тепло. Едем!- настаивал молодой человек, помогая подняться Лесю.
 
Встретила молодушка - хохотушка, порхающая по двору хозяйка особняка. Ворота открылись сами. Во дворе всё в цветах, в фонариках - будто в рай попали Лесь и Шура. Чай подали в красивых кружках ( у невестки такие в серванте стоят). Сахар, варенье и пирожки с грибами и клюквой - объедение!
Уложили Леся на веранде, а Шуру увела хозяйка в другое помещение. Тихо, тепло, сытно. Сегодня день закончился, что будет завтра...
06.03.2016. 9:07

Продолжение    http://proza.ru/2020/05/17/689