Не поздно править

Любовь Отраднева

(в соавторстве с Valery)

Не поздно править

Посвящается дражайшему соавтору

От автора
Это история о необычном колледже, где собраны ученики со странными способностями. Большинство имеют фурри-форму, некоторые просто владеют магией или какой-то одной ее веткой. Есть исключения – обычные люди, которых по тем или иным причинам надо скрывать от глаз общественности…
Это очередная мультифэндомная солянка, и, кроме троих представителей старшего поколения, все очень молоды (хотя даже самым младшим уже есть восемнадцать). Соответственно, кто-то еще не поумнел, а кто-то, напротив, еще не зашел далеко в своих пороках и ошибках. Отсюда название фика.
1. Орсино Рицци
Преподаватель прикладной и боевой магии, высокий, рано поседевший эльф, сильно щурясь, смотрел на дорогу, ведущую к колледжу. Сегодня здесь ждали совсем необычную ученицу. Ни крупицы магии, зато какой ум! Это Орсино знал точно – встречал ее еще совсем малышкой. Не просто встречал даже, а держал на руках во время опасного ритуала, смотрел в уже тогда очень осмысленные серо-зеленые глаза…
Маленькую Мору скрывали от родителей. Ее отец, крупный мафиозо, вовсю пользовался услугами выпускников колледжа, а конкретно – факультета спецопераций. Только вот ребята решили наплести и ему, и его молоденькой любовнице, что девочка родилась мертвой. Отец Моры был очень плохим человеком, его наемники тоже ангелами отнюдь не являлись, но считали, что девочке уготована лучшая участь, нежели стать заложницей чужих игр. Во избежание этого Мора росла у чужих людей, и Орсино был одним из хранителей тайны. Его в это втравил коллега, профессор Штейн, декан медицинского факультета. Гениальный безумец, которому доводилось сражаться с чудовищами и сшивать своих бывших учеников подчас буквально из кусочков. Но вот магическую защиту на долгие мирные годы Франкен Штейн ставить не умел.
Так и получилось, что семнадцать лет назад Орсино был тем единственным, кто мог не только окутать Мору невидимым покровом, но и успокоить ее, прижимая к себе. До восемнадцатилетия девочки защита работала исправно, а вот теперь справились бы только стены этой древней школы. Здесь Мору точно никто не найдет. А в самом-то колледже что может случиться?
Но да, именно – что угодно. Вон, пожалуйста, в одном конце коридора уже орут, в другом тоже что-то взорвали…
Вспомнилось, как ужасно давно, когда они с Мон были здесь старостами, она возмущалась: мол, почему наше руководство вообще не следит за тем, что мы здесь вытворяем? Сейчас Орсино понимал, что за всем уследить попросту невозможно. Хотя, конечно, Мон была права и здесь странные подходы к развитию самостоятельности и к подготовке ко взрослой жизни. Какой бы непохожей на жизнь обычных людей она ни предполагалась.
«Я пойду в политику!» – говорила Мон еще тогда, упирая руку в бок и глядя на Орсино снизу вверх, но все равно очень решительно.
Это было смелое решение для девушки, принадлежавшей к тем, кого большинство презирало и боялось. Даже самому Орсино, невзирая на острые уши и магическую искру, было бы легче пробиться за пределами колледжа. Но у Мон Мотмы получилось. Одно слово – слон она по сути, хоть и карликовый!
Иногда Шотландия – все-таки родина слонов.
Думая об этом и едва успев хоть как вмешаться в очередной конфликт, развернувшийся в коридорах, Орсино так и пропустил приезд Моры. И увидел ее уже идущей вверх по широкой лестнице – девочка выглядела такой одинокой и потерянной! А ведь она его и не помнит, наверно.
– Добрый день, мисс Айлз. Надеюсь, хорошо добрались?
– Да, спасибо.
– Очень рад вас видеть, идемте, провожу. Профессор Рицци, вы меня, наверно, не помните.
– Кажется, помню.
– Очень тронут, мисс Айлз, я старый друг ваших родителей… и с любыми проблемами вы всегда можете пойти ко мне.
– Да, конечно.
– Идемте, я вам все покажу.
Она шла рядом, может, хотела бы за руку взять, но не положено ведь… Пытливо смотрела по сторонам. А на стенах-то разные рожи, здесь будто Хэллоуин каждый день, а навстречу могут попасться рожи еще и почище. С непривычки вообще дико, наверно.
Орсино опять и не хотел, а вспоминал. Как в далекие годы ходил по этим коридорам с другой девушкой. Да, конечно, у Мон волосы были и короче, и рыжее – Мору скорее можно было назвать яркой блондинкой. И Мон могла и под руку Орсино взять – она не любила скрывать их отношения…
Но все кончилось вскоре после их выпуска. Потому что Орсино точно знал, что его будущее связано с этим колледжем, а Мон говорила, что в одиночку и тихой сапой он ничего не изменит. И что водить дружбу с подозрительными типами вроде Штейна и тех, кому тот помогал вне стен колледжа – тоже не дело. Но Орсино остался тут – хотя бы потому, что их дочь унаследовала способности от него, а не от матери. Должен был охранять, напутствовать, не мог отпустить дочку с Мон в широкий мир…
Но и не выделял собственного ребенка из общей массы учеников. Уж точно не более, чем Мору, к которой сейчас и обратился:
– Вы не переживайте, что обычный человек, вы тут не одна такая, да и обычность тоже категория довольно условная…
– Я догадываюсь.
– Если вдруг что – сразу ко мне.
– Хорошо.
Вот, довел до девичьих спален, дальше ему хода не было.
– Ваша дверь вторая направо, удачи и до встреч…
– До встреч.

2. Мора Айлз
Мора открыла дверь. И к ней сразу же подскочила какая-то рыжая девчонка:
– Привет, я Джина, а ты новенькая, да?
– Эээ… да, – Мора растерялась даже не от энергичности новой знакомой, а от бросившегося в глаза сходства… с кем же?
– Давай к нам! Хотя, конечно, Темпе Бреннан тоже не слишком компанейская, зато у нее много книжек. А я все расскажу, кто здесь чего стоит.
– Понятно.
– Сейчас помогу разложиться, сделаю чаю и все расскажу.
Действительно, третья соседка только голову от книги подняла. Пока что Мора разглядела только русые волосы, небрежно собранные в «хвостик». Надо будет потом глянуть, что она читает. Вдруг пригодится.
А рыжая Джина тем временем разливала чай. И, как обещала, рассказывала:
– Берегись Макнейра, такой высокий, черноволосый, с заметными усами, часто можно увидеть его с топором. Но пуще берегись Рэндолла, Макнейр по сравнению с ним просто верх адеквата и доброты.
Мора кивала, удивлялась. Немножечко.
– Рэндолл не такой огромный, – продолжала Джина, – даже видный парень, но у него глаза убийцы. И он не может ни с кем быть без того, чтобы не мучить. Хитрая тварь, не сбиваемая со своих установок. Я все надеюсь, что кто-нибудь из сестер и братьев-нежити его наконец напугает до смерти.
– А могут?
– Если захотят. Вон, друг мой Андерс даже идейную базу подведет, под Рэндолла особенно. Андерса ты тоже скоро увидишь, по сравнению со мной и даже с тобой он, можно сказать, и не рыжий, но иногда его называют и так. И нет, так-то ни Макнейр, ни Рэндолл всерьез школу не терроризируют и никого не запугали, но иногда случаются… инциденты. Может, после следующего их выкинут. А может, как минимум Макнейр поумнеет.
– Любопытно.
– Лучше ходить компаниями, хотя, конечно, тут учителя сами патрулируют коридоры.
– Ну как везде.
– Ага. Можно, в принципе, к компании парней прибиться, скажем, Кенуэй или Зоргенфрай всегда заступятся. Но можно и самим справиться. Кенуэй еще тут самый нормальный, его и Макнейр слушается в основном, а Рихард суперагент несчастный и бабник такого же уровня!
– Весело.
– Жизнь… Зато у нас девчонки нормальные.
Так и началась ее новая жизнь.
А тайну Джины она вычислила в первый же день. Даже никого не расспрашивая. Впрочем, ни сама Джина, ни Орсино никогда свое родство не скрывали. Просто не афишировали.

3. Уолден Макнейр
К этой девочке, пожалуй, стоило приглядеться. Выглядит как украшение гостиной – а в глазах-то ум и вековая печаль… Такая, будто она вампир. Или еще кто из долгоживущих рас. А говорили, что и вовсе просто человек!
Макнейр даже послал Джонатана Рэндолла, он же Блэк Джек, с его надоевшими фантазиями про «сломать и подчинить» и пошел знакомиться сам. Вдруг что выйдет.
– Девушка, неужели вы тоже не выбираете ветеринарию?
– Увы, нет.
– Ну вот, кого ни спросишь – никто не идет.
– Ну что ж поделаешь.
– Когда ты наполовину ворон – как-то грустно без компании. Не вороновой половине, – приосанился, будто бы крыло расправил, повернулся не орлиным, но аристократичным профилем, пожалел, что не в килте…
– Компания – дело наживное, – видно, не впечатлилась, но чисто по-человечески заинтересовалась.
– Хорошо, если так. А то на человеческую половину я еще хуже. Я, знаете ли, мозги ем.
– Свежие? – и ни тени страха или отвращения в зеленоватых глазах, только сдержанный исследовательский интерес.
– Да, и желательно от не идиотов. Мозги идиотов есть невкусно.
– Логично.
– Вот, все-таки вы меня понимаете. Жаль, что без ущерба для обладателя мозгов их не попробуешь.
– Наверно, жаль.
– Вы мне нравитесь. Ваша соседка по комнате, та, которая не рыжая, обещала мне в нос с ноги за такие подкаты.
– В нос на каблуках неудобно.
– О, точно. Вы больше леди, чем многие здесь.
– Возможно.
– Так что рад знакомству. Уолден Макнейр.
– Мора Айлз.
– Очень приятно, еще увидимся.
– Наверняка.
Это была не то чтобы надежда… но приятно. В любом случае.

4. Мора Айлз
Следующее близкое знакомство оказалось далеко не таким приятным. Блэк Джек Рэндолл не церемонился, хватал за руки и шипел в лицо. Мора такое встречала – да кто не? Но там хоть были просто люди, а тут пока непонятно. Поэтому сразу бить не стала. Зато успела почувствовать исходящую от этого агрессора лютую неуверенность в себе. А ведь какая-нибудь бедолага и не заметит. А тут можно и использовать. Пока он из кожи вон лезет:
– Или пойдешь со мной, или на твоих глазах пристану к твоим подругам!
– Мои подруги, думаю, в состоянии разобраться.
– А как же дружба, солидарность и прочие глупые слова? Или вам на всех плевать?
– А вы как думаете?
– Я думаю, что вы тоже из добреньких дурочек.
– Рэндолл! – голос был почище учительского, хотя принадлежал старосте курса, Хэйтему Кенуэю. – Оставьте леди в покое!
– Пока он не сказал ничего такого, чего я бы не слышала раньше, но благодарю.
– Не стоит благодарности, это моя работа. И главное, он вам ничего не сделал. И не сделаешь, Рэндолл, – тем же ровным, но очень страшным голосом.
Эти двое типичных британцев были примерно одного роста и, пожалуй, даже одного типа внешности. Только Рэндолл при Кенуэе сразу стушевывался, начинал выглядеть каким-то помятым, становилось видно, что глаза у него не карие, а буро-зеленые. Хэйтем будто видел людей насквозь – и для многого хватало одного взгляда серо-стальных глаз.
– Да он вообще, наш Блэк Джек, – влез откуда-то сбоку Макнейр, – что делать с девушками, он знает только в теории!
Рэндолл аж пятнами пошел.
– Макнейр, я бы и вас попросил, – обернулся к нему Кенуэй. – Это ниже пояса. И если вы сейчас скажете хоть слово про бледную английскую немочь…
– Про болотную немочь, про болотную! Миледи Мора, на будущее – его лучше всего обсмеивать.
– Учту.
Рэндолл и правда уходил с видом побитой собаки. Правда, очень злой.
– Тритон! – припечатал в спину Макнейр. – Я вам как-нибудь расскажу, как он домогался Джейми Фрэйзера, который живет невдалеке от нашего заведения и люто его, Блэк Джека, ненавидит. Вон ему чего по правде надо. Вчуже жаль этого Джейми, даром что клан Фрэйзеров никогда не ступал в эту школу, ни денег, ни способностей. Впрочем, для молодого Джейми так даже лучше. Он за всем тем уже женат.
– Тоже неплохо.
– Да, я б тоже хотел. Но какой я мельник, я ворон…
– И это такая проблема?
– Это значит годы специальной подготовки. И еще – что пару надо искать среди таких же, как я.
– О, понимаю.
– Необязательно своего вида, животная форма вообще редко наследуется, но выбор сужен по-любому.
– Как с приличным-приличным происхождением, только хуже.
– Вот-вот, вы меня поняли. К слову, у некоторых этой формы и вовсе нет. Просто магия или какая-то ее ветвь.
– Так что, – решил добавить Хэйтем, – если услышите, что Темперанс Бреннан назвали «сушеной акулой», это зависть, а не суть. Она просто видит невидимое. Я тоже умею, но я орел, и оно работает в основном в бою, а не в науке. Потому и учусь на другом отделении.
– Ясно.
– Говорят, она и больше может, общаться с духами умерших… – понизил голос Макнейр. – Это правда?
– Скорее да, – Кенуэй кивнул, – но не очень любит на эту тему распространяться. Для этого ведь нужны останки…
– А вот это, по идее, полезно, – заинтересовалась Мора.
– О, – Макнейр взглянул на нее с уважением и некоторой опаской. – Кажется, я знаю, в какой сфере вы будете стажироваться. Повезло с соседкой по комнате, только общий язык найдите.
– Посмотрим.

5. Блэк Джек Рэндолл
А в это время Рэндолл стоял во дворе, опершись на бочку с грязной водой, и следил взглядом за рыжеватым Андерсом. Парень, на свою беду, напоминал ему Джейми. Даже, можно сказать, симпатичный. И зажигательный. Интересно, будет ли прикольно сопротивляться?
Пойти, что ли, пристать?
– Эй! Не хочешь поразвлечься?
– Смотря как.
– Ну, если тебя тискают – ты сопротивляешься?
– И что именно тут проходит по пункту «развлечение»?
– Время нам с тобой провести.
– Я подумаю.
– Тогда вечером здесь же.
– Может быть.
…Блэк Джек даже не догадывался, сколько народу наблюдает за ним и Андерсом исподтишка. Может, не поверил бы, даже если бы и знал. А пока тискал, целовал, иногда щипал побольнее – реакции ждал.
Смеется он, видите ли!
Рэндолл не любил вызывать у людей смех. Ну если только от счастья… но то были недосягаемые мечты. А это… бесит же. Хочется причинить побольше боли, сломать… да только ему, кажется, все нипочем. Развлекается.
И морду-то не набьешь, потом за синяки спросят. Придется перекинуться в истинное обличье и вымазать слизью, да так и оставить.
* * *
Андерс над этим потом и еще раз посмеется – когда будет рассказывать.
– Главное, чтобы аллергия не пошла, – озаботится Джина, – а так фигня!
– Разберусь.
– Хотя да, кто тут больший медик… Что дальше придумаем? Вообще парня надо посылать. Чтобы показал ему, как оно. Вон того же Макнейра как вариант. Мы все же на шотландской земле. А у меня только отец итальянец, мать-то местная! Тоже солидарность…
Мора на совещании заговорщиков тоже присутствовала. Правда, до слез не смеялась, а только сдержанно сочувствовала общему делу. Ну, и интересовалась здоровьем Андерса. Который, судя по всему, должен был стать еще одним ее товарищем по отделению, по выбранной специальности.
– Маловато нас осталось, – рассуждал он. – Даже жребий тянуть будет нечестно. Мне уже подкатывать к нему нельзя, я не смогу изобразить заинтересованность… А девушки вообще все против, а Макнейру что-то не до нас сегодня…
– А если иллюзию на него наслать? Морок? – предложила Джина. – Как будто подкатывает к нему такой милый-премилый мальчик, намекает, что любит, хочет и на все готов!
– Это скорее по твоей части, – подмигнул Андерс. – Но давай это сделаем чуть позже. На ближайший праздник есть идея пострашнее! Но, боюсь, вся надежда на тебя, Тенпо!
* * *
Ночь Самайна выдалась для Джонатана Рэндолла и впрямь очень страшной. И не потому, что по школе шлялись все, кому не лень, в истинных и не очень обличьях. Просто слишком многие к нему подкатывали. Даже Андерс – снова.
Издевается, что ли? Надо выдрать за хвост и попинать ногами, авось в шуме не заметят. Только поймай его еще.
Он стреляется электричеством, а то и в кота перекинется, рыже-песочного, наглого невыносимо! А пока Рэндолл гоняется за бесстыдником, кто-то еще подставляет ему подножку.
Это еще кто? Этого он и помнил-то только смутно…
– О, я помешал?
– Ты меня уронил, лохматый! Нахрена?
…А глаза красивые, зеленущие, хотя так-то вообще за собой не следит…
– Случайно.
– Смотри, куда идешь! – уронить его, что ли, тоже…
Пока никто не видит. Самайн же. В этом разгуле все на всех падают. Вот и кстати.
Может выйти жестко и с борьбой… может как-то еще. Силы примерно равны. И пока что получается не привлекать лишнего внимания. Просто возня в опавших листьях. Хотя надолго ли?
Кто-то же должен быть снизу… и Рэндолл не хочет. Вот еще чего не хватало. Значит, драка всерьез. И побыстрей бы уже разобраться. И такая злость… да только она слепит. А у этого… опыта-то, все-таки, кажется, больше. И грязные приемы знает.
…Это что же… вот так вот было бы Джейми Фрэйзеру, добейся тогда Рэндолл своего? От одной этой мысли сопротивляться расхотелось, так вставило…
Рэндолл орал в голос, и не от боли, и не от злости, и не стеснялся уже никого. А зрителей собралось… Но ему еще долго было плевать. Пока так хорошо… вот так бы и умереть. Да ведь не выйдет. Только так и лежать мордой в листья, краем уха слышать, как отчитывают этого… как его там…
Может, надо все-таки узнать. Мало ли зачем пригодится.
Рэндолл собрался с силами и перекинулся в тритона, скользнул под влажную листву и превратился в слух.
Имя все-таки узнал. Тенпо. А потом кто-то взял его, Блэк Джека, в руки.
Макнейр. Ржет, шотландская его морда.
– А в этом виде ты куда приятнее! Поживи у меня в аквариуме.
Нет, он, конечно, в любом случае слиняет. Как-нибудь ночью…

6. Мора Айлз
Как ни странно, после самайнского скандала никого не исключили. Первым Макнейр сказал на ухо Море, что вообще-то здешнему народу за стенами колледжа более чем небезопасно, и простому люду от них тоже. Так что смысл исключать? За самое страшное что-нибудь, наверно, просто голову отрежут.
Какая-то логика в этом, пожалуй, была.
– Если бы они отрезали голову Рэндоллу, – размечтался тем временем шотландский ворон, – я бы выпросил ее себе. Хотя бы за неимением лучшего.
– Зачем? – пожала плечами Мора.
– Мозгов поесть. Хотя они у него некачественные, вот то ли дело у вас, леди…
– Это комплимент?
– Еще какой! Я ведь проклят этим и разбираюсь. О, привет, Темпе!
– Привет, Уолден, – соседка Моры на минутку остановилась. – Доктор Штейн просил передать, что все в процессе. Так что терпи и не пугай девочку… хотя тебя напугаешь, пожалуй.
– Ну да.
– Да, я сразу говорил, что она пойдет по твоим стопам.
– Если захочет, – подмигнула Темперанс. – А два вида мозгов тебе все-таки много. И так здоровый лось.
– А два зачем? – поинтересовалась Мора.
– Видимо, кому-то хочется разнообразного питания. Пусть будет доволен, что я помогаю, мне интересно.
– Она сначала меня стукнула, а потом сказала, что поговорит со специалистом, – Макнейр умиленно улыбнулся.
– Хороший подход.
– Вы бы поступили так же?
– Возможно.
– Это здорово, счастлив был услышать. Ладно, я завтра зайду.
* * *
– Слушай, Мора, – начала Бреннан, когда они закрыли дверь в свою комнату. – Макнейр далеко не самый плохой парень в этой школе, но он и к тебе будет приставать с этим донорством.
– Догадываюсь.
– Лучше не соглашайся. Я лучше Тенпо сговорю, в его ситуации так будет только на пользу, заменим отрезание головы. Просто это экспериментальная технология, идея была моя и сейчас я у доктора Штейна пишу про это работу с практикой. А ты с этим кадром еще ведь не знакома? Он отменный специалист, но обычно не помнит, что пациентам еще и больно бывает…
– Это, я так понимаю, смотря какие пациенты…
– Ну… по-разному. Ко мне отнесся вполне осторожно, но бывает всякое. И даже по луне не предскажешь, когда именно. Так что удовольствие сомнительное. Только если ты любишь медицину, как люблю ее я.
– Звучит заманчиво.
– Наш человек, добро пожаловать в клуб!
Так началась карьера Моры.

7. Блэк Джек Рэндолл
Оправившись от унижения, Рэндолл бродил по колледжу, намереваясь жестоко отыметь обидчиков. Правда, все портили сладкие воспоминания, хотелось, блин, еще. Ну да об этом можно будет подумать потом. Сперва показать им всем по полной!
…И опять он не поймал Андерса – кто-то кинулся наперерез с воплем:
– Ах, милорд Рэндолл!!!
Это еще что за номер? Парня этого Рэндолл припоминал очень смутно. Имя – точно нет. И черт бы с ним, конечно. Но ведь аж на шею вешается, в щеки целует, просит – возьмите здесь и сейчас! Как нарочно.
– Слушай, мальчик, я очень зол. Тебе будет больно и хреново, – хотя, может, так точно отвяжется.
Но нет, только больше слюней и противных звездочек в глазах. Надо же, блин.
– Ладно, пошли, – заломил руку за спину, завел в пустой класс и уложил лицом на парту. – Что, даже сопротивляться не будешь?
– А надо?
– Или надо, или уж тогда покажи, как тебе хорошо.
– А?
– Ладно, то, что ты хотел – вот оно!
И намотать волосы на руку, и укусить в шею, и взять со злостью, выплескивая все, что накопилось… И… только опустошение. А ведь казалось – поможет.
– Фу, ты скучный. Еще и свинья, кажется, по сущности-то.
Ну вот, еще и обиделся, кажется.
– Ладно, не ной. Мне просто не нужны те, кто сами бросаются, я охотник и палач.
По крайней мере уж точно отвяжется, и то плюс. И надо дальше искать этих…
…Вот, слышен знакомый смех… Оба, кажется. Вот и получат.
– Смеетесь, да? Если что – отвечать все вместе будем!
– Будем. Чего хотел? – как же нагло Андерс всегда ржет!
– По шее вам надавать.
– И все? – и этот, зеленоглазый, тоже усмехается.
– А что, еще и отыметь?
– Кто ж тебя знает.
Их было двое, они бы отмахались… но хотя бы драки очень хотелось. Тем более, Тенпо вообще рассмеялся:
– Вот уж в драках я точно никогда никому не отказывал.
Значит, опять как тогда, в меру честно и со всей силой. Настолько при свидетелях, конечно, странно. Но, впрочем, в тот раз свидетелей было больше. И Рэндолл даже побеждал вроде бы… но понимал: отымеет – все равно ничего хорошего, все равно легче не станет!
Сдаваться не хотелось, но побеждать тоже было неохота, а, ну его все! Потом, может, что надумается. А сейчас просто лечь ничком и замереть. Пусть что хотят, то и делают.
– Предлагаю нажраться, – неожиданно предложил Тенпо. – Как не очень честным врагам. Неохота огребать только за сломанный стол.
– Да давайте, что ли. Самому уже надоело вот так.
– Отлично.
Откуда только что взялось? Может, давно так было и надо?
…Забрало быстро. А проснулся Рэндолл без всего, с ощущением приятной ломоты во всем теле и в сильных шотландских объятиях. Во всяком случае, на ухо ему нашептывали нежно и по-гэльски.
– Джейми?!
– Ну, не совсем, но тебе все равно очень понравилось, Джек.
Вот уж чего не хватало. Хотя… Ругаться и драться что-то совсем не хотелось. Не после такой ночи. Хотя Макнейр подначивал:
– Тебе давно надо было признать, чего ты хочешь по правде…
И, наверно, ответить было бы что. Только не прямо сейчас. Сейчас только спать у него на груди – и ничего не надо.

8. Рихард Зоргенфрай
Пока бушевали все эти страсти, девочки хихикали по углам, но в основном продолжали виться вокруг самого признанного красавца курса. Рихарда с каштановыми кудрями, вечно падающими колечками на лоб, с глазами голубыми и лучистыми и обаятельнейшей на свете улыбкой. Пожалуй, Зоргенфраю уже даже и не надо было столько внимания. Но повлиять на них при сегодняшнем положении дел особо бы и не вышло. Сам себе создал эту славу, сам радовался.
А нравилась скорее одна. Зажигательная девчонка, вместе с которой они иногда участвовали в проделках Тенпо, Андерса и компании. Вот и думай, что теперь с этим делать. Признаешься – всерьез не примет… Скорее всего. Она какая бы ни была несерьезная – с кем попало не крутит.
И вот как чего доказывать… Делами если только. Хорошими какими-нибудь. И главное – показать ей, что свободен. Хотя это уже и непросто.
А впрочем… Рихард – он ведь как бы для всех и ничей. Удобное состояние… пока не влюбишься. Вот тогда и начнется самое веселое.
И ты, вместе с Джиной, будто между двух стульев. Вроде обоим и бузить хочется, и порядок поддерживать тоже бы не помешало.
Когда ты – породистая немецкая овчарка, наделенная нюхом, ты – тот, кто знает все тайны, все еще только намечающиеся альянсы «дружбы против» и просто сотрудничества, ты с этой информацией можешь сделать так много… Хотя чаще всего этого и не нужно.
Но иногда бывают ситуации – промолчать или сказать?
– Мора, я не знаю, как говорить Джине. Ее мать возвращается, будет с визитом в школе. А Джина до сих пор не может решить, на чьей она стороне после развода родителей.
– Так и скажи, как есть, прямо. Хотя нет, она может подумать, что ты нарочно лезешь в ее дела.
– Особенно при моей-то славе Джеймса Бонда. Впрочем, я знаю ее мечту – свести их обратно.
– Но если в это полезешь ты…
– Явно – не полезу. С матерью ее могу поговорить. С отцом – не уверен, я у него не учусь. И ты у него тоже не учишься, а жаль. Он к тебе хорошо относится. Ты мать-то Джины видела? В телевизоре или еще где? Известный политик все же…
– Да, видела, представляю.
– Сплошная гордость. И давние обиды.
– Как большинство из нас.
– Наверно. Он любит науку, он любит нашу школу, и Джину – как всех нас. А леди Мон, вполне возможно, влюблена лишь в собственные чувства. Но я бы сделал Джине подарок, если бы был уверен, что так будет лучше реально всем.
– И какой же?
– Воссоединение семьи.
– И как ты это представляешь?
– Большая операция по их примирению.
– Как в рождественских комедиях, запереть и не выпускать?
– Или похитрее немного. Главное – дать им поговорить.
– Лучше не хитрить. В жизни обычно на это обижаются.
– А особо и не надо. Пара фраз в нужное время. Короче, ты в деле или так, рядом постоишь?
– Может, и в деле.

9. Мора Айлз
Хитрые планы хитрыми планами, но у Моры были свои взгляды на то, как и что нужно устраивать. Впрочем, поговорить с профессором надо было в любом случае. Можно сказать, это было бы ключевым элементом любого исхода.
– Да, дитя мое, заходите, – профессор Рицци обернулся к двери и явно обрадовался Море. Но немного и встревожился – видимо, думал, что просто так она зайти не может: – Что-то случилось?
– Пока, кажется, нет. Добрый вечер.
– Добрый, располагайтесь. И все же вас что-то привело ко мне… Делитесь, не бойтесь. А то даже Джина последнее время скрытничает.
– В этом и дело.
– Вы что-то знаете? Ее обижают? Она влюбилась и боится сказать?
– Ради нее собираются совершить подвиг.
– Кто? И какой?
– Великий подвиг, – Мора задумчиво потеребила прядь волос. – Все дело в вашей семье, понимаете ли.
– Она все еще скучает по матери. Это я знаю, но тут вряд ли что-то склеишь уже… А вот откуда в этом деле посторонние?
– Куда же без посторонних.
– Ладно. Опять все знают больше, чем я. Выкладывайте уже, что грядет такого, к чему можно было бы привязаться с подвигом.
– Ваша встреча с леди Мон.
– Спасибо, предупрежден. Моя бывшая супруга, значит, решила поглядеть, как мы живем, а узнает опять совсем не про то. Лучше бы наконец послушала про наши безобразия и согласилась, что старшие должны сильнее вмешиваться в дела учеников и что мы вообще не должны больше быть государством в государстве, – он говорил, а сам так смотрел на Мору, будто видел перед собой свою невозвратную юношескую любовь…
– Это не мое дело, но почему бы вам с ней и правда не обсудить это все?
– А так и придется. Благодарю вас, дитя мое. Так, а Джина в курсе планов поклонника?
– Не знаю. Скорее всего нет.
– Ну ладно. Хотел бы я знать, кто он, конечно…
– Это в любом случае скоро прояснится.
* * *
Через два дня к Море опять по секрету подошел Рихард. С букетом, но непростым – только лекарственные травы.
– Спасибо, надеюсь, все подобрал правильно, полагался исключительно на нюх.
– Даже так?
– По крайней мере, старался. Слушай, родители Джины в эти выходные приглашают всех на повторное бракосочетание!
– Быстро они.
– А, наверно, так надо было, она горячая женщина и мало кто кроме него это вынесет, она стосковалась и надо было видеть, как у него горели уши…
– Вот и хорошо.
– Сам рад. Еще раз спасибо за помощь, мне пришлось брать на себя только будущую тещу.
– И что теперь делать собираешься?
– Плоды пожинать ненавязчиво, леди Мон-то меня уже знает.
– Ну ладно.
– Жаль, что профессор – нет, ну да пусть сама Джина представляет. Думаю, это будет скоро.
– Похоже на то.
– Значит, живем и гуляем!

10. Темперанс Бреннан
Темпе искренне не понимала, что сделала не так. Доктор Штейн просил добровольца из аудитории. Так не резал же, хотя даже если бы и резал. А так только понадобилось раздеться перед всеми, так для дела же, и они тут все медики, к чему привыкать? А Кенуэй на том занятии вообще не присутствовал, у него другой учебный план, а теперь ходит обиженный, как будто она ему изменила с целой больницей! Тогда как они даже не встречаются, а просто так отлично дружили с самого детства!
Люди все-таки странные. Пока живые.
Самые не странные – коллеги по цеху, они считают, что все было правильно.
– По-моему, Хэйтем, в первую голову тебе надо бить морды тем, кто продает в коридорах мои фотографии.
– Это само собой. Но ты не должна была давать повод фотографировать.
– Скажи прямо: мне неприятно, что все уже видели, а я еще нет!
Это явно было самым логичным объяснением. Вон, даже крыть нечем, только побелел весь и отвернулся. Угадала, значит.
Еще и все целительское отделение вступилось за Темперанс. Что, в общем-то, понятно. Но, пожалуй, не стоило толпе вмешиваться в выяснение отношений между двоими.
– Ребята, тихо, я ему сама скажу и наедине.
Если надо будет, они же и потом добавят.
…Закрылись в пустом классе, замерли друг напротив друга, сверкая глазами.
– Я, конечно, понимаю, что в этом колледже принято обжиматься по углам и заниматься сексом при свидетелях. Два года с этим борюсь. Но от тебя, Темперанс, я подобного не ожидал.
– Не путай святое с праведным… ой! Ну ладно, так даже лучше. Заруби себе на носу, Кенуэй, я девственница и пока что не вижу повода это менять. И еще запомни, что я не твоя собственность и это ты был тем, кто первым не поставил меня в известность относительно своих намерений. Сказал бы: Темпе, хошь со мной встречаться? Только учти, я не одобряю некоторые аспекты выбранной тобой специальности, – она очень похоже изобразила его манеру говорить, – и я привык все контролировать от и до, предупреждаю честно…
А вот теперь можно наблюдать дальше – понял, нет?
– Принято, считай, что предложил.
– Почему только теперь? Даже поцеловать ни разу не пытался, а претензии предъявляешь.
– Думал, ты не хочешь.
– И все-то ты за меня решаешь. Сам не подкатываешь и другим даже посмотреть не даешь. Не орел ты, Кенуэй, а осел!
Сейчас, подумала она, должно быть, решит исправиться оптом и полезет обниматься.
Нет, сперва голову опустил, видимо, правда, стыдно было.
Потрепала по волосам, намотала «хвостик» на пальцы…
– Ну и я тоже хороша. Раз уж я все делаю не как леди, надо было подкатить самой. И да, я просто не подумала, что этот… инцидент тебя так заденет. Честно, в голову даже не пришло.
Хотя понять все равно не получалось. Но, пожалуй, главное обо всем вовремя говорить. Стараться обговаривать все заранее.
А сейчас – только целоваться. Пока тянет, пока не надоело. Понять, что они не пара, в случае чего еще успеют.

11. Тенпо Генсуи
На самом деле все было Очень Сложно. Хоть напивайся, бейся головой об стенку и просыпайся поутру черт его знает с кем.
Примерно этим Тенпо и занимался уже давно. Ну, когда не занимался чужими проблемами. Черт-те кто были даже довольны и иллюзий не строили… И все равно – опустошение и ничего более. Зато отвлекает.
И никто не угадывал, почему он не может забыться до конца и просто наслаждаться юностью. И меньше всего – тот, кто был причиной. Конзен Додзи зарывался в законы и ко всем относился равно неприветливо. Будто жизнь его была хмурым озером, поверхность которого ничто не могло взволновать. Может, именно этим и привлекал – разве ж теперь поймешь.
…Как назло, один Конзен обычно не ходил, еще и встречные припоминали… всякое. А Конзен слышал и перекашивался.
– Да к чему такая грязь?
– Так вот получается.
– А если ты от этого Рэндолла садизмом заразишься?
– Сомневаюсь.
– Да к нему и пинцетом-то прикоснуться противно!
– Ну вот так.
– Отвратительно. А правда, что ты Макнейра мозгами подкармливаешь?
– Было дело.
– Фу. С ним ты тоже спал?
– Может быть, – Тенпо уж не стал озвучивать, что мозги-то чем «фу», это для науки, это для человека с другого отделения, может, единственная возможность пощупать биологию. Конзен не виноват в собственной повышенной брезгливости…
– Снова фу. Надо мне жениться по расчету. Чтоб отмежеваться раз и навсегда.
– Не поможет.
– Это еще почему?
– Все равно ты уже такой же, как мы. Хотя и не такой.
– Я, по крайней мере, не грязнюсь. А ты кошмар дезинфектора. Хоть и умный, но от этого еще хуже.
– Ну а какая, собственно, разница.
– Ну вот мне, например, противно. Но тебе ведь наплевать на мое мнение?
Наверно, Тенпо даже смог бы, как всегда, промолчать… И все же сказал:
– Мне один хрен до тебя не дотянуться. Так что…
– Но это же не повод падать в грязь. Последний шанс убиваешь.
– Так я его уже когда.
– Дурак ты все-таки. Переоденься в чистое и приходи на свидание.
– Когда?
– Завтра. В девятнадцать пятьдесят одну.
* * *
И ведь не посмеялся над ним Конзен – пришел! Хотя, в принципе, сложно было ждать от него чего другого. Другое дело – как дальше себя поведет.
– Ничего… – оглядел кругом, – вроде даже дотронуться не страшно.
– Надо же. Я рад.
– Радуйся, – пригладил прядь волос, отдернул руку. И вдруг беспомощно улыбнулся – до чего же непривычное зрелище! – У меня правда с этим проблемы. Везде грязь мерещится.
– Тяжело, наверно.
– Очень. Вот избавиться пытаюсь.
– Через меня?
– Ага. Как через воплощение беспорядка и раздрая.
– Окей, как скажешь.
А он ведь и еще трогать пытается. Потихоньку так. Будто по льду идет. Большее, на что решился, – потереться щекой о щеку.
– И это все, чего ты хочешь?
– Пока не понял. А что ты можешь предложить?
– Да что захочешь. Я, знаешь ли, чертовски хорош в том, чтобы заранее соглашаться на любой вариант развития событий.
– А я не знаю, чего хотеть. Покажи мне.
И вот теперь надо бы еще осторожнее… Совсем-совсем бережно. Чтобы, если что, и правда сам решал. А он даже на поцелуй не знает как ответить толком. Ну да это вопрос времени. И желания.
* * *
Вместе они оставались долго, но только еще несколько раз поцеловались. Для первой встречи и это был еще какой прогресс. И расстались оба довольные. А вот что делать дальше – Тенпо пока не знал. Не спаивать же его и не тащить в койку. Хотя… Если чуть-чуть подпоить, чтоб перестал стесняться да рассказал, что ему нравится и чего хочется… А там уж пускай сам тащит. Или нет.
А уж с выпивкой проблем не будет. Главное, слишком крепкую не использовать. Так, самую малость. Вкусное, ароматное и немножко коварное.
И только пригласить его. Лучше, наверно, запиской.
…Пришел. Когда совсем стемнело. Держался рядом, но даже за руку первый не брал. Но от угощения он, когда нашли укромное место, отказываться даже не собирался. Расслаблялся, голову на плечо клал…
Век бы так… хотя хочется, конечно, и большего. А чтоб так и было, надо подходить потихоньку. Хотя разговор на нужную тему можно немножко и перевести уже.
– А… да? – захмелевший Конзен то ли недослышал, то ли недопонял.
– Да забей. Просто любопытно что-то стало.
– Теперь мне тоже любопытно. Но если это то, что я подумал… в плане, если я правильно расслышал… то как я тебе отвечу, что люблю и что мне нравится, когда у меня опыт-то нулевой?
– Ну, мало ли, все-таки фантазии от опыта не особо зависят, да и интересы тоже.
– Ну… Я перио…дически мечтаю тебя мыть, причесывать… переодевать…
– Звучит заманчиво…
– Тогда в душ? Как встать смогу…
…Вот, Конзен вроде проветрился после второй и последней рюмки…
– Скользко… блин.
– Есть такое… Ничего, держу.
– Отлично. Вот так я смогу тебя помыть.
– Думаешь, поможет?
– Не знаю, но приятно. Ладно, давай вылезать. Вот ты как волосы сушишь? Небось просто вытрешь и идешь?
– Ага.
– Потому они у тебя и клочьями. У меня длиннее, конечно, но лучше все-таки вытирать как раз по всей длине…
– Надо попробовать.
– Давай я.

12. Мора Айлз
По коридору бежала забавная черная собака с длинной курчавой шерстью, закрученной чуть ли не в дреды. Первой ее учуял Рихард-овчарка, потом подтянулись и остальные. Любопытно же.
– Ты что вообще за порода?
– Бергамаско! Бергамская овчарка.
Мора подошла одной из последних. Хотя новая ученица тянулась прямо к ней.
– Мы знакомы?
– Привет, еще нет, – собака перекинулась в быстроглазую девушку с живыми движениями. – Я новенькая, Джейн Риццоли. Мне просто понравилось, как ты пахнешь.
– О. Спасибо, наверно.
– Да не за что, говорю что есть. А тебя как зовут?
– Мора. Мора Айлз.
…Новая девочка записалась на оперативно-тактическую подготовку, ей очень хотелось себя показать. И ведь так-то было что. Все сразу это признали.
* * *
У оперов и медиков традиционно было много общих заданий. И Джейн с Морой почти сразу заплелись в тандем. Быстро и почти незаметно. Все ценили, все даже просто радовались, глядя на них… Хотя их-то это не особо интересовало. Просто на пару и учиться было легче. И вообще все делать. Удобно же. И посоветоваться, и работу поделить. А потом вместе отдохнуть. Тем более что Джейн вселилась четвертой в комнату к Море. Опять же потому что так показалось проще всего. Все само, все как так и надо.
…Не более, но и ничуть не менее. До одного вечера.
– Мора, а если я тебя потискаю?
– Это как?
– Обычно, просто обниму…
– Конечно, можно.
Джейн ее обняла. Но Мора тогда не заметила ни жара, ни румянца, ни сердцебиения… Сама, конечно, тоже обняла в ответ. Но чисто по-дружески. И как Джейн поникла – тоже не обратила внимания. Просто ничего такого не ожидала.
А вот потом – немножко и дошло. И ведь тоже показалось почти логичным. Особенно когда кое-что обсудила с Бреннан. Как медик с медиком.
И вот как теперь? Может, угостить чем? Для начала. И поговорить обо всем честно.
Пусть даже сначала и неловко – вроде как, сама не поняла, сама передумала… Но ведь правда же не поняла. Так что можно с чистой совестью исправляться.
– Ты сейчас серьезно, Мора?
– Еще как.
– Тогда хорошо. Я думала, ты вообще не по этому делу…
– Я просто медленно думаю.
– Тогда ладно, это у меня все мгновенно.
– Тоже хорошо.
– Сойдемся?
– Должны.
– Значит, пробуем и радуемся.
– Конечно.

Вместо эпилога. Пятиминутка рекламы
 Вы только что посмотрели игрофильм по новому проекту от компании «Лапые Мики Энтертейнмент» – визуальной новелле под названием «Не поздно править. Романтический бестиарий». Мы сделали для вас прохождение не самым банальным персонажем и на средней сложности. Но все же выбирали варианты «по умолчанию». Мора могла бы запустить роман с Макнейром, предложив ему мозгов, или с Рихардом, перехватив его вовремя, или с Андерсом, участвуй она активнее в его проделках, или с Хэйтемом, воспользуйся она проблемами в их отношениях с Темперанс… Она даже саму Темпе Бреннан при некоторых усилиях могла бы заромансить! А еще могла бы по-другому построить разговор с Орсино и тогда вместо его воссоединения с Мон получила бы обещание ответить на ее чувства, как только она закончит колледж.
А так, вообще говоря, в нашей игре много возможностей, тут мы даже не показали всех возможных персонажей. Только пару кусочков из прохождения Тенпо и Рэндоллом. А вот полный расклад!

Играбельные персонажи
Джина Рицци (оригинальный персонаж, навеянный Джинни Уизли и Клэри Фрэй). Дочь Мон Мотмы и Орсино, известного у нас под фамилией Рицци. Магичка без фурри-формы – наследует способности отца. Учится на факультете государства и права. Сложность для игры – легкая, меньше всего отличительных особенностей, вам будет проще всего представить себя на ее месте, хотя характер у нее и есть. Доступны для романа пять мужских персонажей: Рихард, Хэйтем, Уолден, Андерс, Шэй. Дефолтный эпилог – Рихард. Если ГГ не Джина и Рихард занят – то Андерс.
Мора Айлз («Риццоли и Айлз»). Как раз то самое исключение – обычный человек, которому безопаснее всего в стенах нашего колледжа. Факультет – медицинский. Сложность – средняя, для романа доступны все те же пять мужских персонажей, а также уникальный вариант – Орсино. Кроме того, при определенных условиях Морой можно заромансить двух женских персонажей: Темперанс и Джейн. Дефолтный эпилог – Джейн, вне зависимости от того, играете ли вы Морой.
Темперанс Бреннан («Кости»). Фурри-формой не обладает, зато может видеть прошлое умерших по их останкам. Факультет – медицинский. Сложность – высокая, для романа доступны все те же пять мужских персонажей, а также уникальный вариант – доктор Штейн и один женский персонаж – Мора, при определенных условиях. Кроме того, у Темперанс есть еще одна уникальная возможность: инициировать отношения на троих с Хэйтемом и Шэем. Дефолтный эпилог – Хэйтем. Если ГГ не Темперанс и Хэйтем занят – то Андерс.
Шэй Патрик Кормак («Кредо ассасина»). Фурри-форма – ястреб, факультет – спецопераций. Сложность – средняя, для романа доступны четыре женских персонажа: Джина, Мора, Темперанс, Юи, а также два мужских – Хэйтем и Джонатан, причем последний вариант – это тяжелые отношения, подумайте, стоит ли вообще их добиваться… Дефолтный эпилог – Юи. Если Джонатану досталась концовка Юи – Шэю выпадет либо одиночество, либо тройничок с Хэйтемом и Темперанс (либо Мисато, если играете с модом, то это тоже не сильно счастливая концовка – они не пара, а скорее названые брат с сестрой).
Тенпо Генсуи («Саюки Гайден»). Фурри-форма – вомбат, факультет – спецопераций. Сложность – высокая, женские персонажи для романа недоступны, из мужских только Андерс, Уолден, Джонатан, а также уникальный вариант – Конзен. Дефолтный эпилог – одиночество.
Джонатан Рэндолл («Чужестранка»). Фурри-форма – тритон, факультет – государства и права (со скандалом перевелся с факультета спецопераций). Сложность – кошмар, для романа из всех персонажей доступны только три мужских: Уолден, Андерс, Тенпо, причем концовки двух последних получить очень сложно, а концовка Уолдена не только дефолтна, но и зависит в основном не от действий игрока. Если ГГ не Джонатан и Уолден занят – то выпадает один из двух фемдомов: Юи или Роад. Если вы играете с модом на ГГ – Мисато, то Джонатана можно заромансить ею. Также при попытке пристать к Шэю (несмотря на то, что Шэем Джонатана романсить можно) или уйти из колледжа и по старой памяти подомогаться Джейми Фрэйзера выпадает эпилог со смертоубийством.
Мисато Кацураги («Евангелион»). Фанатский персонаж, разработанный и добавленный поклонниками нашего проекта. Фурри-форма – свинья, факультет – спецопераций. Сложность – средняя. Может заромансить, помимо пятерых дефолтных мужских персонажей, также Джонатана (зато с Шэем будут осложнения: едва начав его романсить, Мисато поймет, что им комфортнее остаться друзьями и даже побрататься), а из женских – Мору, Темперанс, Юи и Мон Мотму. Дефолтный эпилог – Андерс. Если Мисато не является ГГ – то в самой игре не появится, а в эпилоге появится только в том случае, если кто-то останется без пары, и будет с ним.

Романсибельные персонажи
Рихард Зоргенфрай (оригинальный персонаж, вольная отсылка к советскому разведчику Рихарду Зорге). Фурри-форма – немецкая овчарка, факультет – спецопераций. Доступен только для ГГ-девушек. По дефолту в эпилоге будет с Джиной. Если Джина ГГ и выбирает не его – Рихард остается в поиске и заводит разные несерьезные отношения (может выпасть эпилог с Юи, если ГГ-Джина выбрала Шэя, а с модом на Мисато выпадет она).
Андерс («Век дракона»). Фурри-форма – кот, факультет – медицинский. Доступен для всех ГГ, кроме Шэя. Если ГГ его не романсит, не сводит снова Мон и Орсино и никто из девушек – не-ГГ не остается без пары, то в эпилоге Андерс заведет роман с Мон. Если не романсит и сводит и нет девушек без пары – в эпилоге Андерс в поиске и заводит разные несерьезные отношения (с модом на Мисато будет с ней).  Соответственно, еще он может достаться одной из девушек – не-ГГ: Джине, если Рихард занят, Темперанс, если занят Хэйтем, и Юи, если занят Шэй.
Орсино Рицци («Век дракона»). Маг без фурри-формы, преподаватель прикладной магии, бывший муж Мон Мотмы, отец Джины и покровитель Моры. Любой ГГ, кроме Джонатана, может снова свести его с Мон, также при соблюдении определенных условий его можно заромансить Морой. Если не проделано ни то, ни другое – остается в одиночестве.
Уолден Макнейр («Гарри Поттер»). Фурри-форма – ворон, факультет – медицинский, с уклоном в ветеринарию, также часто ходит на спецкурсы на факультет спецопераций. Доступен для всех ГГ, кроме Шэя. По дефолту будет с Джонатаном. Если тот ГГ и выбирает не Уолдена – последний останется в поиске (или, при игре с модом, с Мисато).
Хэйтем Кенуэй («Кредо ассасина»). Фурри-форма – орел, факультет – спецопераций (хотя часто слушает курсы на факультете государства и права). Доступен для ГГ-девушек и Шэя. По дефолту будет с Темперанс. Если та ГГ и выбирает не его – Хэйтем остается в одиночестве (может выпасть эпилог с Юи, если ГГ-Темперанс выбрала Шэя, а с модом на Мисато выпадет она).
Джейн Риццоли («Риццоли и Айлз»). Фурри-форма – бергамская овчарка, факультет – спецопераций. Доступна только для Моры и появляется лишь в ее эпилоге как полноценный романсибельный персонаж и мельком в эпилогах других ГГ.
Юи Комори («Дьявольские возлюбленные»). Девочка с уникальной кровью и столь же уникальной способностью прикидываться беззащитной овечкой. Факультет – государства и права, хотя тайно ходит на спецкурсы на факультет спецопераций. Доступна только для Шэя (будет с ним в дефолтном эпилоге), для Мисато при игре с модом и может выбрать Джонатана при игре за него.
Франкен Штейн («Пожиратель душ»). Мастер магического оружия, преподаватель анатомии. При особых условиях его можно заромансить Темперанс. В остальных случаях остается один.
Конзен Додзи («Саюки Гайден»). Фурри-форма – малый муравьед, факультет – государства и права. Доступен только для Тенпо. В остальных эпилогах остается один (впрочем, и появляется лишь мельком), максимум может оказаться секретарем Мон.
Роад Камелот («Дигреймэн»). Еще одна девочка с уникальной кровью. Факультет – медицинский. Фоновой персонаж, ни для кого не доступный, но могущий выпасть концовкой для Джонатана и замучить того до полусмерти.

Персонажи, о которых мы будем много слышать, но увидим лишь мельком
Мон Мотма («Звездные войны»). Фурри-форма – карликовый слон. Выпускница факультета государства и права, ныне видный политик, куратор колледжа в правительственных структурах. Бывшая жена Орсино и мать Джины. Любым персонажем, кроме Джонатана, может быть снова сведена с бывшим мужем. Если этого не делать, в эпилоге либо будет с Андерсом, либо возьмет секретарем Конзена. Впрочем, с модом на ГГ-Мисато полноценно доступна для романа.
Джейми Фрэйзер («Чужестранка»). Обычный человек, юношеская (до колледжа) любовь Джонатана – но без всякой взаимности. Живет поблизости, счастливо женат (предположительно на Клэр Бошан, как в каноне). При попытке Джонатана снова к нему пристать убивает того.

А еще мы приготовили для вас несколько бонусных историй!

Бонус 1. Орсино Рицци
(альтернативная версия девятой главы)
Орсино просто не знал, что делать. Сразу столько информации свалилось! То ли прежние чувства всколыхнулись, то ли проклюнулись новые, и не самые достойные. И поди еще в них разберись.
Эта девочка, его подопечная, хоть и не ученица, говорила хорошие, разумные вещи… И в то же время очень многого не договаривала. Не его, конечно, дело. Хотя недоговаривала-то не про себя. А про его дочь, ее тайного поклонника… И про ее мать, и да, про свое отношение ко всему этому. Опять же, конечно, может лучше и не лезть. Пообщаться с Мон чисто по-деловому, а остальное пусть само… Как-нибудь да распутается.
А Мора все не уходит, и глаза грустные… Что ж все так сложно-то?
– И все-таки у вас тоже что-то случилось, дитя мое.
– Не то чтобы именно случилось, – она отвела глаза.
– Может, просто грустно. Не надо так переживать за других, – Орсино чуть не потянулся погладить ее по голове. Но это было бы… неприемлемо. Он вложил бы в это слишком много запретного смысла.
– За других проще. И интереснее.
– О. Понимаю. Но особенно хорошо это работает, когда самому ничего не светит. Неужто вы… не хотите охотиться в заповеднике?
– Скорее не могу, – наконец подняла глаза, но лишь на миг.
– Уважаю и сочувствую. Настолько претит или в самом деле нарушает какие-то законы?
– Пока что нарушает.
Орсино призадумался и, кажется, сложил два и два:
– Ну, тогда ваша цель получить диплом и стать вровень с избранником. Вы справитесь.
– Надеюсь.
– А кто у нас избранник? Или секрет?
– Если я сейчас отвечу, это будет совсем уж неприлично.
Понял. Даже немножко испугался. Но сказал вроде бы единственно верное:
– Тогда после выпускного, договорились?
– К тому времени уж точно что-то прояснится, – Мора развернулась – Орсино не отрывал взгляда от взметнувшейся волны ее волос – и ушла как можно быстрее, будто побаивалась самой себя.

Бонус 2. Темперанс Бреннан
На самом деле сниматься для анатомического атласа было почти что упоительно. Весело. Полезно. Познавательно. Еще и красиво, еще и в приятной компании лучшего в мире научного руководителя. Прямо-таки идиллия. Темперанс не отказалась бы и повторить. Мало ли что понадобится. А Кенуэй? Что Кенуэй, он просто пережиток прошлого. Прошлого своей Британии и лично ее, Темперанс Бреннан. Надо идти вперед, к неизведанным горизонтам. Благо, первые шаги – вот они. Доктор Штейн уже считает ее самой перспективной своей студенткой. А это практически успех.
Хотя легко все равно не будет. И правила запрещают, и главное для них обоих не романтика. Хотя последнее-то многое упрощает. А там что-нибудь да сложится.
Пока по плану у них работа над мозгами. А это действительно интересно. Особенно смена ингредиентов. Куда там романтике. Она – уж скорее побочный эффект.
Хотя инстинкты, конечно, есть инстинкты. Даже если ты от и до понимаешь их природу. Тем более – обе стороны понимают все одинаково.
И стоит просто прямо и честно обо всем поговорить.
– Доктор, а может, нам куда сходить после отбоя? Или вы предпочтете до утра работать?
– А вы что-то хотите предложить?
– Выпить и поснимать для альбома. Хотя да, второе лучше прямо тут.
– Выпить прямо тут тоже можно.
– Медицинского спирта? Как настоящие медики?
…В общем, начало вечера явно задалось. Можно было, и очень скоро, чуть не на колени сесть. И продолжать все то же прекрасное общение. Чуть не до рассвета.
* * *
На научной работе все это сказалось только наилучшим образом. Темперанс примерно этого и ожидала. Сплошные ночные прорывы. Днем, правда, она прогуливала… но только занятия Штейна. Успеется же. Наверстается и больше того. И зачтется. Главное, больше никого не злить. И даже не в приличиях дело. А просто – еще работать помешают. А осталось так немного до идеальной формулы!
…Все закончилось на одном осеннем рассвете и после пары совсем завиральных идей. Одна из которых внезапно сработала.
– Вы только гляньте! – Бреннан почти кричала, и пофиг, что весь корпус еще спит…
– А казалось, что это недостаточно бредово.
– Да, было и побредовее. Но когда мы придумали это – даже не пили.
– Неплохо вышло.
– Куда лучше, чем ожидалось. Можно, я сегодня здесь посплю до обеда?
– На здоровье.
– Раз в жизни прогуляю все! С разрешения-то научного руководителя.
– Да и без него тоже.
– Я не настолько безрассудна, – для человека в одном полотенце звучало, конечно, потрясающе.
– В сравнении со мной вы должны быть просто оплотом разума.
– Вы же старше!
– И ненормальнее.
– Тогда я хочу быть такой же.

Бонус 3. Мон Мотма
Леди-политик, леди-слон злилась. Школа не изменилась вообще, и Орсино тоже. Будто врос корнями и не хочет ничего менять. Надо будет хоть Джине предложить после выпуска перебраться к ней. Но как же все это… Или уж просто плюнуть и пускай идет как хочет. Хотя как плюнешь, когда ты ломилась в политику именно что как слон, дабы что-то изменить. Когда приезжаешь домой – и на тебя смотрят с надеждой. Так что куда деваться.
Еще один визит в альма матер – и можно уезжать. А пока хочется просто побродить по холмам. Подумать. Отдохнуть. По возможности в одиночестве.
Хотя нет, не выйдет уже. Ну ладно, глядишь не помешают друг другу. Тем более, вон, парень в кота перекинулся. Валяется по траве. Вот и пусть себе. Хоть кому-то хорошо. А когда ты слон – то фиг тебе. По крайней мере, Мотма всю жизнь считала именно так.
Она присела на камень, понадеялась, что не испачкается. А кот уже тут как тут. Вертится, мяукает. Об ноги трется. Хороший же кот. Морда, правда, нахальная, ну да странно было бы как раз наоборот.
Мон с удовольствием почесала котяру под подбородком. Какая, в общем-то, разница, что кот непростой. Пушистый же. Пусть на колени лезет. Только не насовсем, конечно.
– Ну ладно, кот, гуляй! Угостить все равно нечем.
Кот спрыгнул на траву, кувыркнулся:
– Вот так всегда.
Тут Мон наконец разглядела его в человеческом облике. Ничего такой. Забавный даже. И точно веселый.
– Ну извини. С бутербродами не гуляю…
– Никто не гуляет.
– Спонтанно точно никто. А ты смотри до отбоя успей. До сих пор же все очень строго, а я уже давно не староста, и некоторые гайки, считаю, надо откручивать.
– Давно пора.
– Уж точно. Была недавно с инспекцией – за двадцать лет ничего не поменялось.
– Весело.
– Я борюсь.
– Что не может не радовать.
– Спасибо. А то иногда прямо руки опускаются.
– Еще бы.
– А сделаем партию поддержки?
– А сделаем.
– Спасибо. Меня ты знаешь, а тебя как звать, кот?
– Андерс. Но на «кис-кис-кис» тоже могу отозваться.
– Как, однако, мило. Тогда вот тебе на удачу, – и чмокнула в щеку.
– Спасибо.
– Тебе спасибо. Приходи завтра сюда же!
– Обязательно.
* * *
– Леди Мон, а вы когда-нибудь валялись по траве?
– В виде слона? Нет, как-то даже в голову не приходило. Разве слоны валяются?
– Я видел видео, где валялись. Так что вы попробуйте! Если хочется валяться – валяйся! Даже в понятной ситуации.
Мон хитро подмигнула:
– Тогда я, пожалуй, начну в человеческом облике. Только платье сниму, оно белое, не хватало еще зеленых разводов!
…Из светских сплетен. Известный политик, независимый депутат Мон Мотма впервые появилась в свете со своим сердечным другом, выпускником того же «засекреченного» колледжа, что и она сама. По слухам, он только на пару лет старше ее дочери.

Бонус 4. Мисато Кацураги
Это было какое-то невыносимо скучное протокольное мероприятие. И Мисато точно знала, что уж его староста Бреннан проигнорировать не сможет – будет стоять в толпе и следить за порядком. А что еще нужно… Встать рядом и задевать невзначай то плечом, то бедром. Тем более что дресс-код Кацураги нагло послала куда подальше и приперлась на мероприятие в спортивной форме. Вроде и придраться так-то не к чему. Всегда же можно сказать, что опять где-то выгрязнилась. Свинья же, что возьмешь. Да и не одна она ж такая.
Еще б вот за руку незаметно взять. Или хоть мизинцем зацепиться. Мимоходом так. Пару секунд подержаться и отпустить. Потом задеть грудью – мол, а я при чем, с той стороны пихаются, а меня кое-где много…
– А еще более беспалевно можно? – наконец поинтересовалась Темпе.
– Ну, я, увы, не ассасин, – и широко улыбнуться, не показать, что смутилась.
– Оно и видно.
– Да, может, Кенуэю я и не соперница. И даже Кормаку. Но ты мне так давно нравишься…
– О. Только давай это отложим до конца торжественной части, ладно?
…Ждать пришлось ужасно долго. Ну, или так показалось Мисато. Но наконец-то начали расходиться.
Кацураги подождала Темпе, пока та следила, чтоб не было толчеи. И дальше они пошли уже вместе.
И неужели правда можно вот так просто взять и сказать?.. Хотя она, в общем-то, уже. Теперь только дождаться ответа. По крайней мере уже точно ясно, что совсем уж не пошлют.
– Что… Будем встречаться?
– Давай попробуем.
– Класс!
– Наверно. Если не окажется, что я совсем невыносима.
– Это кто тут еще невыносим!
– Все.
– Ну вот и посмотрим, кто первая кого достанет.

Бонус 5. Блэк Джек Рэндолл
Этот вомбат был, конечно, по-своему красив под своими лохмами. Но вообще-то не во вкусе Джонатана. Зато у него была слава человека, который непрочь просто поразвлечься. Уже неплохо. Хоть расслабиться и опыта набраться.
– Слушай, вомбат, не хошь пройти со мной до сеновала?
– Вот так даже без «здрасьте»?
– Ну привет, привет.
– Ну привет. Почему бы и нет.
…Вот так просто. И даже классно. Почему же тогда потом такое опустошение? Может, из-за безразличного взгляда красивых зеленых глаз? Хотя казалось бы – ну что такого. Они же просто немного поразвлеклись. Обычное дело.
– Тебе хоть понравилось, вомбатище?
– Ну так, ничего.
– И на том спасибо, – процедил Рэндолл, одеваясь.
– Не за что.
Разошлись. Остался от всего этого непонятный осадок. И вот что с этим делать, и делать ли. Может, просто второе, так сказать, свидание?
…Но все повторилось точно так же. И снова, и снова. Джонатан как будто пытался распробовать – и никак. Хотя казалось бы – да и черт бы с ним. А вот зацепило. Даже странно. Из упрямства, что ли. Его ж даже мучить неинтересно. Как же все это бесит.
Один раз не выдержал, рванул за волосы. Давно пора было.
– Думаешь, так веселее?
– А я вообще люблю так.
– Понятно.
– Может, хоть теперь начнешь реагировать?
– Может.
– Тогда вот так еще тебе! Смотри на меня!
– Ну смотрю, – и смеется еще.
Рэндолл не любил, когда над ним смеются. Но сейчас даже заводило. С чего бы вдруг. Может, просто вомбату… Тенпо идет смеяться, он… смотрится. Кто бы мог подумать.
В общем, стало здорово. Превратилось в игру по правилам.

Бонус 6. Темперанс Бреннан и Мора Айлз
На каникулах в колледже, как ни крути, было пусто. Оставались только такие, как Мора – кому пойти было некуда. В их числе внезапно оказалась ее соседка и коллега по выбранной специальности. Ну и еще Джина, которая жила с отцом фактически при школе. И заняться особо было нечем. Если только книги по специальности читать и обсуждать. Общаться просто так и Темпе, и Мора не особо стремились. Хотя, конечно, младшую подругу интересовало, почему старшая не уехала…
– Да я могла бы к Кенуэю, но у него папаша буйный, и вообще мы вроде как поругались.
– Ох, даже так?
– Ага. Пока не поняла, насовсем ли, но подзадолбал своим британским снобизмом. Да и не входит он в мою приемную семью.
– Понимаю.
– Слушай, я это мало кому рассказываю, но тебе расскажу. Я ношу не свое имя и живу… нет, своей жизнью, но не той, что мне была изначально уготована. Мои родители в свое время решили завязать с криминальным прошлым, сменили имена себе и нам с братом и подались в бега. Бросили нас. Не совсем, правда, отдали под покровительство доктора Штейна. Сюда я бы попала так и так, медиум же, но все же…
– Ничего ж себе…
– Ага. Вот и сижу тут, хотя в приятной компании нормально.
– Я где-то так же…
– Да ты что… Хотя да, если ты здесь – значит, тоже некуда деться.
– Ну да.
– Это ж ты где жила до колледжа, тоже родители бросили?
– Не совсем, скорее припрятали.
– Похожие, похожие у нас судьбы. Это неспроста, еще и специальность одинаковая.
…Дальше они долго перебирали общих и не очень знакомых, и выяснилось, что родители Моры почти ничего не знали о колледже, куда ее отпускали, и о том, чем занимается профессор Рицци, и не мелькали в кругу общения доктора Штейна и его клиентуры. Если задуматься, в общем-то, подозрительно. Как будто они какие-то… ненастоящие, только для виду.
Темперанс спросила первой:
– Ты не задавалась вопросами типа – мы же внешне непохожи, и всякое такое…
– Как все.
– А додумалась до чего-нибудь?
– До того же, что хоть однажды подозревают все. Может быть, я не их ребенок, но какая разница.
– Скорее всего, и правда не их. Они, по твоим словам, слишком обычные. И не потому, что не обладают сверхсилами.
– Все может быть.
– Похоже, у вас были не особо теплые отношения.
– Теплые, но… дружеские, скажем так.
– С одной стороны, очень даже неплохо. А с другой… мы с братом потеряли больше. Но потом сразу и приобрели.
– Представляю.
– Дай… кто-нибудь, чтобы колледж так нашей семьей и остался. Впрочем, медицинский факультет в целом очень дружный, и притом хватит времени каждой из нас побыть одной…
…Общество друг друга их не тяготило, все-таки они интересовались одним и тем же и думали на одной волне. Например, могли пофотографировать друг друга для пресловутого атласа… Интересно же. И никто не помешает. Даже Штейн, хоть он и свой.
Так свободнее. Изучать и обсуждать всякие… особенности друг друга. И в процессе говорить еще и о жизни.
– Слушай, Мора, вот ты сейчас стоишь и ничем не прикрываешься, так по тебе видно, ты из-за родни переживаешь больше, чем хочешь показать. Жаль, что я работаю только с человеческими останками, а так нашлась бы какая памятная вещица и…
– Попробовать, наверно, все равно можно. Даже если не выйдет – тоже результат.
– Давай тогда я попробую проверить кольцо и цепочку, что на тебе, – подошла, дотронулась и закрыла глаза.
– Давай…
Бреннан нахмурилась.
– Если и есть какие микрочастицы – это ничего не проясняет. Кроме того, что их обладатель или обладатели живы.
– Уже что-то.
– Значит, перебирать окружение моего научного руководителя. Так и докопаемся до правды, – а сама трепала Мору по плечу, будто и не замечая этого. Будет чем заняться, – но пока что Темпе занималась тем, что, придвигаясь все ближе, уже почти обнимала подругу. Вроде же можно… – А сейчас ты не возражаешь пойти немножко дальше в изучении наших тел?
– Пожалуй что и нет.
– Ну и хорошо, – Темпе не стала нежничать, а просто без обиняков прижала ее к себе.

Итоговый бонус. Про всех
Пять поцелуев Джины Рицци
Поцеловала Андерса @ еще одна общая шалость
Поцеловала Шэя Кормака @ зажигательно
Поцеловала Хэйтема Кенуэя @ я его опасаюсь
Поцеловала Уолдена Макнейра @ долго приручать
Поцеловала Рихарда Зоргенфрая @ точно буду его последней девушкой!

Восемь поцелуев Моры Айлз
Поцеловала Андерса @ забавно
Поцеловала Шэя Кормака @ взыграла ирландская кровь
Поцеловала Хэйтема Кенуэя @ чувствуется порода
Поцеловала Рихарда Зоргенфрая @ не мои любимые фломастеры
Поцеловала Уолдена Макнейра @ ладно, угощу мозгами
Поцеловала Темперанс Бреннан @ родственные души
Поцеловала Орсино Рицци @ ой, его пока нельзя, он пока для меня профессор Рицци!
Поцеловала Джейн Риццоли @ идеально дополняем друг друга

Семь поцелуев Темперанс Бреннан
Поцеловала Андерса @ прикольный опыт без обязательств
Поцеловала Рихарда Зоргенфрая @ Бут v2.0
Поцеловала Шэя Кормака @ день св. Патрика затянется, и, может, нам обоим ближе к Хэйтему?
Поцеловала Мору Айлз @ она как я, но такая милая!
Поцеловала Уолдена Макнейра @ прикольное дополнение к донорству
Поцеловала Франкена Штейна @ отменное дополнение к работе над дипломом
Поцеловала Хэйтема Кенуэя @ дружим сто лет, наши тела созданы друг для друга, этого должно хватить

Шесть поцелуев Шэя Кормака
Поцеловал Джину Рицци @ жениться надо
Поцеловал Мору Айлз @ красивый будет ближайший сезон
Поцеловал Темперанс Бреннан @ аллилуйя, завидуем молча!
Поцеловал Хэйтема Кенуэя @ я сам творю свою собственную удачу!
Поцеловал Джонатана Рэндолла @ пятьдесят оттенков кактуса
Поцеловал Юи Комори @ ого, девочка с секретом!

Четыре поцелуя Тенпо Генсуи
Поцеловал Андерса @ часть бузы
Поцеловал Джонатана Рэндолла @ он меня скоро пошлет
Поцеловал Уолдена Макнейра @ хороший способ пощупать биологию
Поцеловал Конзена Додзи @ затраченные усилия того стоили

Три поцелуя и две смерти Джонатана Рэндолла
Поцеловал Андерса @ наглая его рожа!
Поцеловал Тенпо Генсуи @ буду добиваться интересных реакций
Поцеловал Шэя Кормака @ за что кинжалом-то?!
Поцеловал Джейми Фрэйзера @ аминь мне.
Поцеловал Уолдена Макнейра @ не всех шотландцев помучаешь, иногда и так хорошо

Десять поцелуев Мисато Кацураги
Поцеловала Андерса @ ничего серьезного
Поцеловала Рихарда Зоргенфрая @ Кадзи v2.0
Поцеловала Уолдена Макнейра @ опять косплеить Любовь Яровую
Поцеловала Мору Айлз @ интересный коктейль ощущений
Поцеловала Юи Комори @ палец в рот не клади
Поцеловала Шэя Кормака @ ощутила себя моральной Серсеей
Поцеловала Джонатана Рэндолла @ я – Настоящая Женщина!
Поцеловала Мон Мотму @ дженом было бы краше
Поцеловала Темперанс Бреннан @ ничего прежде не знала о жизни
Поцеловала Хэйтема Кенуэя @ нашла свой идеал

Экстра. Про зверей, птиц и прочих – словом, тоже про всех
Конзен в истинном обличье сидел высоко на дереве, обвив хвостом ветку. Золотистая шерсть красиво поблескивала на солнце. Он, конечно, ловил длинным языком муравьев, как и требовала его природа, но этого снизу видно не было.
– Какие же мимимишечки эти малые муравьеды! – откомментировала Джина. – Если бы у меня было другое обличье, кроме людского, я уродилась бы древесным дикобразом. Тоже бы отлично лазала, но это ведь не зверь, а сплошная комедия!
– Да они редко бывают рыжими, – сообщил всем Макнейр.
– Ничего, ты всё равно была бы милой, в любом обличье, – это уже Рихард подошёл к Джине со спины. – И да, ребята, это моё собачье дело!
– Да ну тебя, – Джина засмеялась, но позволила себя обнять.
Макнейр всё ещё смотрел наверх:
– Может, взлетел бы на эту ветку. Только лень. А вот Тенпо у нас не повезло, вомбаты не лазают.
– Он что-то вообще в сторону Конзена забывает смотреть, – лениво заметил Андерс. – Они там с Мисато корнеплоды выкапывают. Носами. Весело, но грязные – ужас! – кошачья натура заставила его брезгливо передернуться. – А вот я полез на дерево, – и перекинулся котом.
– А тебе-то Конзен зачем? – крикнул ему вслед Макнейр.
Андерс ответить уже не мог, пояснил за него Рихард:
– Да ему не Конзен, ему, как всем котам, обязательно надо занять то место, где уже кто-то устроился! Как будто тут мало деревьев!
…А поодаль, держась за руки, стояли Темперанс и Хэйтем. И она только что озадачила его вопросом:
– А если бы у меня было другое обличье – каким животным была бы я?

Октябрь 2015 – январь 2016