Лекс. Книга Кластера. Эпизод Первый. глава 22

      Глава 22.




    “Смок”, скребя гусеницами, пропахал за собой широкую просеку, повалив все деревья на пути и укатав встреченную траву. Орудия благоразумно отвел назад, стараясь не повредить и не сбить прицел. Снес корпусом многотонный валун, очень живописно расположившийся на небольшом пригорке. Сровнял пару холмиков разделителем. Наконец уперся носом в середину ствола самого большого дерева, основательно его тряхнув, и остановился, осыпаемый падающими листьями и ветками. Теперь возвышался горой брони и оружия посреди этого лесочка, словно века здесь стоял. Осыпавшаяся листва внесла свою лепту в маскировку, можно было даже цвет обшивки не изменять на камуфляжный.

   Прямо по орудию, главному орудию, сквозь деревья, виднелись высокие каменные стены города Муна. Выщербленные и потемневшие местами от времени, попирали небо, внушая уважение давно умершему архитектору, да и самим строителям. Чтобы такое возвести, нужно знать не только свою главную специальность, но и еще пару десятков наук, вплоть до точных метеопрогнозов на ближайшие лет тысячу. Такие высокие стены вполне может зацепить ветер. Они могут продавить фундамент своим весом и уйти под землю. Могут просто упасть. Перекоситься могут. Да мало ли проблем возникает на стройках. Гигантских, особенно.
   Но нет, стоят стены. И довольно долгое время стоят. Не рухнули, не провалились, не перекосились. Монолит, в натуре.

      Сюда направлялся Катирх, всю жизнь готовясь и тренируясь. Стремился пройти испытания до конца, и выбрать, в хорошем исходе, жену. Не какую-нибудь замухрышку, ликом и тушкой на мутанта схожую, на своем материке, а настоящую красавицу, идеал для души и тела, в городе Муна. К такому и надо стремиться, правильно делает пацан. Зачем гены портить, и без того пострадавшие?

  Сюда шел и Петров. Продвигался, естественно, без особого энтузиазма, движимый лишь спортивным интересом. Но нервы организации Следящих Дев попортил основательно. Не одной в душу нагадил. Не десятку, кстати, синяков наставил. Не сотне страх внушил животный. Шел сквозь леса и болота, ни разу оружие огнестрельное не применив, можете сами убедиться в целостности боезапаса. Сквозь жаркие пустыни без капли воды брел, чуть не сдох пару раз при этом. Жутко-высокие горы переполз на брюхе, основательно замерзнув и несколько раз чуть не сорвавшись в пропасть. С девами дрался непрестанно, сами у них спросите. Откуда танк с истребителем взял? Около часа назад нашел коробочку гранульного анализатора, вы не поверите, а там… Шел, собираясь встретить Храмин и Хатзорга. Встретить и много всего высказать нехорошего. Заодно и похвалиться своими “подвигами”. Вот, мол, тута я. Зрите. Живой и здоровый. Наглый. Даже не устал, как ожидалось. Даже не заплакал ни разу, как бы трудно не было. Ни разу. Вот так, понимаешь, надо испытания проходить. А не в обнимку с бутылкой…

       Они выбрались из танка. Катирх, весь счастливый  и пьяный, рухнул на опавшие листья пластом, собираясь немного вздремнуть. Притомился, бедолага, под тяжестью спиртного-то. Да и, по его последним словам, отдохнуть перед городом следовало; впереди самые сложные испытания ожидают. Отговорка за отговоркой.

   Петров же побродил немного по потревоженному леску, наслаждаясь наступившим одиночеством. Поел ягод, кои нашел неподалеку от стоянки. Вернувшись, залез обратно в танк. Заняться было нечем. Неизвестно когда появятся старшие, может быть и через пару дней. А то и вовсе – через неделю. Значит, следовало праздно проводить время, не опасаясь, отныне, Следящих Дев с их копьями и стрелами. Можно было в город с экскурсией наведаться. Рынок посетить, если таковой здесь наличен. В реке искупаться. Если вероятна гостинница – номер-люкс снять на недельку. Снять, заодно, и пару красавиц. Наверняка проституция, пардон, любовь за деньги, иначе первая древнейшая, и здесь пустила свои корни… Нет, лучше троих. Одна – по назначению, вторая – супом заведовать будет, а третья… третья… ладно, пусть будет двое. Ну и спиртным себя побаловать, как ни как очередного города достиг, отдыхать же надо культурно, со вкусом.
  Ударим жутким запоем по местному бездорожью и отсталости!

    Приняв душ, Петров привел себя в надлежащий туристу вид. Плотно поел. Осмотрел вещи, пополнив малость истраченный боезапас. Сменил плащ на ничего, так как отпадала потребность в  какой бы то ни было маскировке, оставшись только в форме и бронежилете. Немного поразмыслив, из оружия оставил лишь пистолет, щит-веер, да плазменный меч. Надобность в стрельбе, как и в прятках, отпадала. Девы поймут что он потерял интерес к Испытанию, и отстанут. Поскрипят, естественно, зубами, так и не отомстив за оскорбления и издевательства, но только лишь. Истинную мощь сердитого и пьяного Петрова они уже видели в Осоване, повторения никак не захотят. Целостность Муна для них важнее, чем собственная гордость. Пусть только попробуют не отстать… очень хочется проверить крепость городских стен посредством стрельбы из орудий танка. Вдруг на самом деле крепкие? Вряд ли…
  Вылез наружу посвежевший и довольный.

    Свернув машину в гранулу, запрятал ее под одежду на всякий случай. Мало ли что могло случится при встрече с Хатзоргом и Храмин. Могут и отобрать вполне. Лучше уж пускай истребитель забирают, у него огневая мощь меньше. Хрен с ним, пусть и летает даже. Танк предпочтительнее. Танк – это танк, как не крути… Скажут, еще, что плохо себя вел и нечестно проходил испытания. А так – отдашь добровольно истребитель, и, глядишь – поверят, что час назад его нашел на дороге. Но про танк – ни слова. Не находил. Не при делах. Не видел. Может что и было, но мне не попадалось. Да, верю, там две гранулы было. Но я обнаружил только одну. Кто взял? Хм… Да аборигены! Кто еще кроме них по дорогам-то ходит? Только они.

  Развел костерок из нападавших веток. Сидел, ковыряясь палкой в углях, дожидался пробуждения попутчика. Оглядывался на всякий шум, подразумевая появление опекунов.
    Но их так и не было.

         Катирх проснулся только через два часа, после разведения костра. Подсел к огню, приведя себя в надлежащий вид. Отряхнулся от налипших листьев.
- Спасибо, Лёха.

- За что? За пиво?

- Нет. За то что помог очень быстро оказаться рядом с Муна. До сих пор не верю своим глазам.

- Мне это не в тягость. Тебе тоже спасибо.

- А мне за что?

- Компанию составил. Не так скучно было.

   Сын графа огляделся, поерзав. Спросил, после раздумий:
- А где твой железный слуга?

- Погулять отправился. – Петров не стал объяснять процесс грануляции, попросту солгав.

   Тот стряхнул уголек с сапога. Вновь спросил:
- Что теперь будешь делать, Лёха?

   Петров посмотрел в сторону города. Ответил:
- Дождусь своих. А ты?

- Я пойду в Муна. Буду проходить испытание до конца. – Катирх уже протрезвел. Мыслил логично. – Иначе не стоило приходить.

   Петров швырнул палку в огонь. Еще раз посмотрел в сторону города, но уже заинтересованно.
- А что там за испытания?

- Разные… Люди говорят что там испытывают на ум, смекалку, хитрость, ловкость, силу. Последнее испытание – Дворец Любви – самое сложное из всех. Но и приятное одновременно. От удовольствия можно рассудка лишиться.
  Посмотрев на Петрова:
- А ты почему в Муна идти не хочешь?

Лёха престал разглядывать стены. Ответил начистоту:
- Мне сказали чтобы я только до города добрался. Здесь меня встретят, и я отправлюсь в следующий мир.

- Ты рассказывал, помню.

- До города я дошел. Цели своей достиг. В Муна мне делать нечего. Если только на экскурсию сходить.

  Катирх подмигнул. Поведал таинственно:
- А еще говорят, что в стенах – самые красивые женщины на материке Тант. Ты разве не хочешь сжимать в объятиях красавицу?

- Они мне и по дороге надоели.

- В смысле?

- В прямом.

- Не понял тебя, Лёха.

   Петров отмахнулся, не став пускаться в разъяснения относительно истраченных презервативов. Перевел тему:
- И не пытайся. Расскажи лучше подробнее об этих испытаниях.

- Да я толком-то и не знаю ничего. Что слышал, то и поведал тебе. Мог бы и сам все разведать, отправившись в город.

- Думаешь?

- Ну а как еще узнать?

- Логично.

  Петров огляделся по сторонам. Храмин и Хатзорга по-прежнему не наблюдалось. Задержал взгляд на стенах.
- Девы очень злы на меня, Катирх. Насолил я им крепко по всей дороге. Думаю что мне станут чинить препятствия. И немалые.

- Ты пройдешь испытания. Я в тебя верю. В Муна ты еще не был, злиться местные на тебя не должны. Так лишь, вид создадут. Ну, может быть, требования завысят несколько.

- Мне придется играть по их правилам. А это – очень сложно. За любой косяк снимут с прохождения.

- Не делай ошибок.

- Мне одиннадцать всего. Опыта у меня не особо богато. Да и рост мой оставляет желать лучшего.

- Про рост можешь не говорить. Тебя должны понять, ибо лет тебе мало.

- Пусть так. Но я, как человек, большими силами не обладаю. На тех же силовых испытаниях – попросту не смогу выполнить требуемые нормативы.

- Примени хитрость. Ты на это весьма способен.

- Хм…

- Попытка – не пытка. Запомни.

- Я это уже слышал, Катирх.

- От меня?

- Нет. Раньше гораздо.

- И кто тебе такое говорил?

- Один хороший человек.

- Понятно.

      Костер начал затухать, сожрав полученные ресурсы. Пришла пора расставаться с временным попутчиком. Ему – в Муна. Петрову – в другой мир. Не по пути, это явно.

 Лёха встал. Сказал, протягивая руку:
- Ну что, пора расходиться. Рад был знакомству.

Катирх поднялся. Пожал.
- Я тоже.

- Удачи тебе в испытаниях. Выиграй себе красивую жену.

- Удачи и тебе. В странствиях. Залетай, как-нибудь, при случае. Пивка попьем, порыбачим.

- Если не забуду, обязательно навещу.

- Ну давай.

- Давай.

        Все. Распрощались. Сын графа направился в Муна, скрывшись за деревьями, добывать себе супругу потрясающей красоты. Добывать, оплодотворять, и ростить совместных детей. Вот она жизнь, во всем своем, тройном, извините, многообразии. Катирху только дом теперь выстроить, да дерево посадить. Ну, или бобра замочить. Равноценно, в принципе.

  Петров остался у костра, ожидать Хатзорга и Храмин. Вот-вот должны объявиться. Объявиться и увезти его в новые миры, где все необычно и красочно. Необычно – на примере того же Сидата-13, или Коверта. Красочно – как в Креотисе или Тат-19. Ну а может и вообще нечто новое встретится. Наподобие трёхруких, пятиногих, с глазом во лбу, с хвостиком в области пупка. Всякое может быть. Всякое. Желательно бы в такой мир, где, от скуки, придется заниматься изучением оружия и военной техники. Тренировать навыки вождения, и все такое, этому присущее. И чтобы аборигенки красивые были непременно.

  Просидев около часа, но так и не дождавшись, Петров немного занервничал. Начинало надоедать простое сидение у остывающего костра. Хотелось движения и адреналина, а эти взрослые и появляться не спешат. Нельзя так поступать с опекаемым. Можно и со скуки опечалиться. Начать спиртное употреблять, хамить местным, причинять некоторые разрушения стенам города. В общем – дурь показывать свою.
   Затушив остатки костра, Петров направился к стенам. Выглядывая своих, вертел головой по сторонам.



Муна был величественным городом. Под стать своему значению и назначению. Самый главный, и больше всех медом облитый, городище в этой периферии. Можно сказать – ее центр. Центр мира. Пупок. Сюда все ползут, невзирая на побои и издевательства. Голодают. Подрывают здоровье. Терпят лишения. Погибают весьма часто. Увечья получают. Болезни. Но все равно ползут. С одной лишь целью – доползти, пройти остатки мучений, и, наконец-то, приобрести доступ к гигантскому ассортименту нулёвых супруг. Взять, сколько душа желает, и наделать детей, сколько получится. И всю оставшуюся жизнь пучить волосатую грудь колесом, всем говоря что смог пройти Испытание. Смог. Выдержал все препятствия. Преодолел все барьеры. Всех обхитрил. Все задания выполнил. Всех кандидаток в супруги видел!

    А город терпел. Принимал каждого, кто смог пробраться Четырьмя Дорогами. Испытывал. Давал жену в случае прохождения испытаний. Манил следующего своими тайнами и трудностями. Да так сильно манил, что даже Странники забредали. Пьянствовали, тешили свои бессмертные тела и чувства, куражились. Распробовав всё – уходили, неся собою весть о необычной периферии другим. Новые забредали…
   Высокие и мощные бастионы, способные защитить от любой примитивной армии. Большая площадь заселения, вмещающая много чего интересного. Верхушки громадных зданий, попирающие облака словно небоскребы архаические. Стаи гулких голубей, заселившие что положено. Ветер гоняется, гудя в выступах. Серо-черный окрас придает мрачности и холодности. Величия, даже. Запихни такой городище в дремучие джунгли Протомии – получишь пейзаж под названием: ”Заброшенный великий город-храм Сатаратуратульпа-148. Здесь, як бы, жили мутанты, со времен сотворения Кластера…”

  Ну чего в Муна особенного? Почему все туда ползут? Отчего? Город как город. Из камня сооружен. На поверхности весь расположен. Ничего выдающегося нету. Даже, блин, завалящая атомная электростанция отсутствует. Почему всех сюда тянет как магнитом? Пойти узнать, что ли? Все равно никто помешать не сможет; Хатзорг с Храмин где-то бухают, видимо. Так что…
   Решившись, Петров направился искать вход в этот странный населенный пункт.
     Решил пройти испытания и там, по причине безделья.



- Стой!
   Ворота перекрыла пятерка высоких и статных Следящих Дев. В руках держали громадные двуручники, коими несложно перерубить солидное бревно, или обнаглевшего одинадцатилетнего отморозка из других миров. Наряд состоял из металлического варианта пляжного выходного костюма. Шлемы, с черными плюмажами, делали Дев еще выше и солиднее. Взгляды был холодными, как у роботов. Серьезные девушки. Убойно серьезные. Такие шутить и болтать попусту не станут. Таких суп не заставишь сварить, самого сварят. Таким в сплетение не дашь, руку жалко отбивать о бронированное бикини.

    Петров счел благоразумным подчиниться. Остановился.

- Дошёл, все-таки? – одна нахмурилась. – Маленький негодяй!

Лёха молча развел руками и красноречиво вздохнул. Мол; куда, ж, я денусь-то? Естественно дошел. Я же воин. А вы – дуры…

  Та перестала хмуриться. Изрекла:
- Верховная Следящая Дева смилостливилась над тобой. Тебе разрешено участвовать в городских испытаниях за твою хитрость и наглость.
  Направила на него свою железяку:
- Не обольщайся особо, Странник. В случае провала ты предстанешь перед Судом. Ответишь за все свои злодеяния, согласно букве Закона.

 Петров отступил на шаг.
- Какой еще суд?

- Верховный! Тебя осудят на смерть, в случае провала на испытаниях!

- Я гражданин кластерной Империи. Местному суду никак не подвластен. Имею право на депортацию, в худшем случае. Я…

- Заходи, гаденыш! – Дева резко ухватила его за шкирку и забросила в ворота на добрый десяток метров.
Крикнула вслед:
- Иди, проходи свои испытания! Вы ведь все к ним стремитесь! Чертовы Странники, будьте вы прокляты!

Петров недовольно одернул одежду, приземлившись на ноги. Погрозил кулаком:
- Я с тобой еще разберусь. Нос-то отобью.

- Рот закрой, малявка! Вали дальше!

- Овца переросшая…

    Он сплюнул с досады. Передернулся демонстративно. Дева ему все настроение испортила своим грубым поведением. Где были ее воспитатели, когда такой монстр к небу тянулся усиленно? Бухали, что ли? А родители где находились? Там же?
  Но сил в ней много. Весьма много.

    Побрел по пустому двору, гигантских размеров, к виднеющимся вдалеке воротам.




- О, Странничек пожаловал! Заходи, заходи! – еще одна Дева, не меньшей комплекции. Но более веселая. Наверное уже приняла на грудь сто-двести единиц огненной воды. – Приветствую на испытаниях Мужчин!
Последнее слово намеренно выделила, словно издеваясь.

Петров шмыгнул носом. Поднял щиток, глянув на нее в упор:
- Когда же вы манерам-то научитесь? Нельзя так обращаться с людьми.

- Пройдешь испытания – станешь человеком в моих глазах. А сейчас – ты еще никто.

- Как грубо звучит, мадам… Не жалею теперь, что колотил вас, Дев, и в Хартуле, и в Осоване, и по всей дороге.
Повторив:
- Нисколько не жалею.

Дева даже бровью не повела. Известила:
- В мои обязанности входит известить о том, что ожидает тебя за этими воротами.

- И что же?

Она улыбнулась широко. Открыла свою тайну:
- Ты должен добежать до ворот синего цвета.

- А разве там есть еще ворота?

- Есть. Желтые. В них тебя вынесут избитого и искалеченного.

- Опа! – Петров удивился.
 Тут же проглотил горсть стимуляторов, сунув руку в карман.
- А мне казалось что драки закончились.

Дева еще шире расплылась в улыбке.
- Ошибаешься, малолетний мерзавец. Ошибаешься. Основные драки еще впереди.

Петров глянул на створки за ее спиной. Спросил:
- А народу там много?

- Двадцать Дев.

- С оружием?

- Нет. Драка будет честной.

- Хе…

- Убивать запрещается. Запомни. Вы, подлецы, умеете руками и ногами жизнь из тела выколачивать.

- Запомнил.

- Для Странников есть еще одно условие.

- Какое же?

- Вам нельзя использовать свои хитрые слепящие, дымящие, и пугающие приспособления.

- Я их не взял с собой.

- Точно?

- Еще бы. А вопрос можно?

- Задавай.

- Если бы на моем месте был обычный испытуемый, сколько женщин было бы за этими воротами?

- Обычно три. Редко – четыре. Но учитывая твои “подвиги”, Странничек отмороженный – планку подняли до двадцати. Так будет правильнее.

- Чем же правильнее?

- С тремя ты легко справишься. А вот с двадцатью…

- В Хартуле, помню, мне противостояла не одна сотня.

- Ты победил Хартульских Следящих Дев пользуясь темнотой и дождем. Тут все иначе будет обстоять.

- И не жалко вам их?

- Ты сюда болтать пришел?

- Вообще-то у меня масса свободного времени до отлета в следующий мир, поэтому я решил его скоротать пройдя испытания еще и в городе. Хотел, понимаешь, просто экскурсию устроить и понять, что же так всех притягивает в Муна. Но в тех воротах. – Лёха указал на пройденные, входные. – Мне бросили вызов. Теперь-то я точно пройду всё до конца.

- Хочешь сказать, что интереса особого не испытываешь?

- Спортивный только.

- И не хочешь посмотреть на наших красавиц?

- В дороге насмотрелся.

- В этом городе собраны самые красивые на материке. Вот пройдешь до конца, если конечно сможешь, непременно увидишь прекрасных женщин.

- Кого же я вижу перед собой?

- Я – так, средней красоты. К тому же в доспехах. А вот во Дворце Любви…

- Мне так не кажется. Просто обожаю статных и высоких женщин, облаченных во что-нибудь военное. Или кожаное, в обтяжку.
Дева приподняла в удивлении брови. Глянула сверху-вниз на Странника. Спросила:

- Слушай, мальчишка, тебе никто не говорил, что подобные слова нельзя адресовать взрослым женщинам? Тем более если они при исполнении служебных обязанностей.

- Я их не слушал.

- В душу хочешь залезть, да? Наслышана о твоих похождениях прекрасно. У тебя просто мания какая-то, залазить Девам сначала в душу, а потом и во все остальное.

- Им нравилось. – Петров не стал врать. – Еще просили.

- Со мной такое не пройдет. Я замужем.

- Жаль. Очень жаль.

- У тебя все?

- Да.

   Дева отошла в сторону, освобождая проход. Известила:
- Ну проходи тогда. Удачи желать не буду.

- Она мне и не требуется.



- Охренеть.

     Петров, озадаченный увиденным, стоял и не двигался. В голове кувыркалась мысль о нецелесообразности такой драки. Тело же, наоборот, подпоенное действием стимуляторов, требовало активных действий. Любых. Любой сложности. Готово было и на большее число противников, лишь бы двигаться. Лишь бы не находиться на одном месте. Иначе начнутся проблемы всяческие.

  Посреди внушительного пространства стояла молчаливая группа женщин, высоких и сильных. Точно такие же, как те пятеро, что Петров повстречал в самом начале. Наряжены в подобном ключе; опасное бронированное бикини с аксессуарами военного толка. Шлемы с черными плюмажами. Но без оружия.

   Если что и имелось из колюще-режущего, то заметно не было.

 Сбоку, слева, в стене желтели ворота, попадать в которые совсем не следовало. Если только в виде избитого и покалеченного куска мяса, которое, как недавно выразились, сразу же предстанет перед Верховным Судом. Предстанет, и получит гарантированный смертный приговор.

 Синие же ворота – находились прямо. За двадцатью высокими и красивыми противницами. Попасть в эти ворота очень надо, но без хорошей  драки никак не обойтись в этом случае. Перелететь Дев возможности не было, магией Петров не обладал, в отличие от настоящих Странников.

 Он понял по лицам Дев, что жалеть его не будут нисколько. Не глянут на возраст и рост. Наоборот – приложат все свои  силы, чтобы отправить на местные небеса через местные же больницы. Или через тюрьму. Значит и Дев жалеть не стоит. Скрипнув душой, закрыть глаза на их красивые прелести, и наносить жестокие удары по всему телу. Пусть знают, что даже малолетние Странники на многое способны. Пусть помнят, что и трезвый Странник тоже опасен. Пусть уважают. Хоу-у.

    Стал разминать тело, готовясь к драке и вспоминая все то, чему обучала Каджин. Понемногу успокаивался, все больше и больше веря в победу. Подпрыгивал на месте. Махал ногами и руками. Разогревался потихоньку.

 Не испытывал никакого желания попадать в желтые ворота.



- Хатушка, может не стоит, а?
- Пусть проходит.
- Но его же бить будут!
- Воин должен уметь терпеть боль. Иначе – он баба.
- Как грубо!
- Нормально.



Петров закончил подготовку. Ощутил себя в силах. Постоял для торжественности около минуты, не двигаясь. Попутно восстановил дыхание. И неспешно направился к ожидающим его Девам. Шел прямо на них. Бежать и прорываться к синим воротам даже не собирался. Вознамерился атаковать всю толпу и уложить на поверхность. Не убивая, как договорено.

  Девы пришли в замешательство. Подразумевая под спокойным движением Странника какую-нибудь очередную пакость, растянулись в стороны, не давая ему пройти к воротам. Ждали, находясь в приподнятом настроении. Наконец-то отмороженный Странник получит по заслугам. Рухнет под  градом ударов и больше не встанет. Выносить в желтые ворота его никто и не собирается. Он умрет здесь. И так будет впредь. Пора прекращать ужасные визиты непрошенных иномировых гостей. Они здесь никому не нужны. Пускай, блин, у себя дома пьянствуют, убивают, и разрушают города. Этот мир, отныне, для них закрыт. Навсегда.

          Не дойдя метров пяти, Лёха остановился. Изрек, чтобы все слышали:
- Я не войду в синие ворота, пока всех вас не перебью. Примите это во внимание.

Дружный хохот колыхнул воздух двора. Девы показывали на Странника пальцами и смеялись. 

   Внезапно смех оборвался…

   Петров резко перешел на бег и подпрыгнул вверх. Свалил подвернувшуюся Деву всем весом. Перекатился пару раз и, отбив несколько рук, в считанные доли секунды оказался у синих ворот. Остановился и повернулся. Заметил:
- Вы проиграли, дуры.

  Те остановились, мигом придя в плохое настроение. Матерились и хмурились, опуская руки и понимая, что наглый Странник их перехитрил в очередной раз. Упавшая Дева поднялась на ноги и потирала отбитую спину, морщась.

   Петров ударил кулаком в синюю створку. И направился к Девам. Бросать слова на ветер он не собирался…

    … Первой жертве выбил колено и нанес страшный удар в лицо, подпрыгнув повыше. Догнал падающую и еще раз ударил. Атаковал ближайшую, тут же, прямо в корпус. Услышав явный хруст, мрачно усмехнулся. Увернулся от ужасного замаха, поднырнув, и впечатал носок ботинка в сплетение. Сместился вправо, уходя уже от другой Девы. В доли секунды вернулся обратно, но уже с выставленным коленом. Свалил и ее.

   Девы поостереглись. Не пытались больше нападать, видя что стало с подругами; двое не двигались, лишившись сознания от боли, третья пыталась встать, хватая ртом воздух безрезультатно, и тихо повизгивала. А четвертая, морщась, держалась за отбитый бок, сидя на земле, и утирала слезы. Шлем валялся рядом, позабытый.

  Странник стоял в необычной позе, спокойный и опасный, без движения. Словно статуя какая; руки в стороны, правая нога выставлена чуть вперед.

  Девы переглянулись меж собой. Решили напасть всем скопом, свалить и затоптать. Отомстить за подруг.
Завизжали и бросились вперед.

   Петров крутанулся и прямым ударом снес подскочившую Деву с ног, отбросив ее назад. В результате в середине образовалась свалка. Пригнувшись, подпрыгнул и ударил шлемом. Локтем – налево. Отскочил назад, иначе схватили бы и порвали. Еще раз ударил ногой и отступил на два шага. Прогнулся назад и ударил коленом. Поймал руками слетевший шлем. Кинул обратно, в кого-то попав пребольно. Отступил еще, удачно проведя апперкот. Кому-то в шею попал кулаком другой руки. С разворота и в прыжке, опрокинул сразу двоих. Еще одну схватил за волосы и потянул на себя, роняя. Не замедлил с пинком в шлем. Отступил еще малость, повредив подпрыгнувшую Деву весьма удачным толчком в пузо…

    …На ногах осталось лишь пятеро Дев. Остальные лежали на земле и были не совсем боеспособны. Кого затоптали, кто – в нокауте, кое-кто – встать не может. А кто – просто плачет от обиды и бессилия, колотит сжатыми кулаками по поверхности и ревет в три ручья. Одна – вообще свой шлем разыскивает, ползая на коленях посреди лежащих и заплывшим глазом выглядывает требуемый головной убор. Печальное зрелище…

    Настала очередь Петрова атаковать. Больше половины Дев выведены из строя. Осталось совсем немного. Всего каких-то пять… Нет, уже шесть. Поднялась, таки, стерва. Видать плохо ударил.

   Разбежавшись, снарядом снес ту, что была прямо. В полете успел ударить ногой ее соседку. Упав, тут же вскочил и всем весом прыгнул на только что сбитую. Поднялся. Перехватил руку и вывернул в плече, заведя за спину. Толкнул бедолагу вперед на оставшихся троих Дев, попутно приложившись обеими руками к ее пятой, аппетитной, точке. Вызвал сим действием возмущенный вопль невиданных децибеллов.
Как заправский боксер провел три удара в корпус. Добавил удар в колено. И довершил атаку шлемом, подпрыгнув не уровень лица…

     Две, последние, оставшиеся на ногах Девы отступили назад, понимая что Странника не взять голыми руками. Да и вообще эта драка была дурацкой затеей. Надо было или больше Дев выставлять, или быть при оружии. А то и вовсе не включать в программу испытаний проверку боевых качеств Странника. Всем доподлинно и давно известно что гости из других миров отличные бойцы. В них и стрелой попасть сложно, не говоря уже об оружии. Лучше его не злить, а отойти в стороны. Останешься целее.

 Девы это отчетливо поняли. Не собираясь больше атаковать, стали поднимать с земли избитых и отводить к стенам. Косились иногда…
            Петров хмыкнул недовольно и пошел к воротам.


    …Пятеро копейщиц стояли кучкой, опершись на свои копья, посреди следующего двора и о чем-то оживленно разговаривали. Видать обсуждали на все лады Странника, избиваемого сейчас в соседнем дворе. Вот, дескать, попал бедолага. Отмается скоро, найдя свою смерть в этом городе. Не будет больше по мирам шастать, пьянствуя и внося беспорядки в устоявшееся веками. Хамить перестанет. Грубить не сможет. Похоронят бедолагу малолетнюю где-нибудь за стенами и забудут навсегда. А может и просто на съедение диким зверям оставят, без захоронения.

  Услышав скрип ворот, дружно повернули головы. Да так и застыли… Там стоял Странник, невредимый и спокойный. По виду – даже не уставший. За его спиной виднелась часть двора и несколько лежащих без движения Дев. И как это понимать?
  Спохватившись, перестроились в ряд и, выставив копья, пошли в атаку. В глазах читался страх.

      Петров взялся за копейщиц с энтузиазмом. В этих делах накопил громадный опыт. Включил наручный щит-веер. Поотбирал копья и поколотил их хозяек в течении двух минут. Направился в следующий двор.



  Пусто.
  Лишь у дальних ворот сидит Дева на стульчике, книжку читает увлеченно. Видимо не ожидали, что малолетний отморозок доберется сюда. Никого не выставили, посчитав лишним действием. Ну и отлично. Пойдем дальше. Надоели, честно говоря, эти драки. Сердце кровью обливается, когда мозг, гад, приказывает избивать и наказывать такое количество стройных красавиц. Мужиков, что ли, не могли выставить? Почему Дев-то? Берегут, похоже, сильный пол.

     Дева оторвалась от книжки, услышав шаги. Рассмотрев, свалилась со стула, не веря своим глазам. Возопила:
- Как?! Как ты смог пройти?!

- Я даже не устал, представляешь.

 Она оглядела его с головы до ног подозрительно, поднявшись и отпихнув стул ногой.  Закрыла книжку, вложив закладку на том месте, где прекратила чтение. Прищурилась:
- Обхитрил что ли?

- Нет. Честно избил. Двое Дев сами отступили.

- А остальные?

- Остальным сейчас очень плохо.

- Ну и мерзавец же ты!

- Уж какой есть.
  Петров шагнул поближе. Спросил:
- Ты здесь для чего сидишь?

Дева попалась не из пугливых. Надменно ответила:
- Ставлю в известность, что в следующем дворе начинаются испытания на ловкость.

- А подробнее?

- Зайдешь – узнаешь.

- Ты всегда такая надменная?

- Не твое дело. Заходи давай.

  Петров не сдвинулся с места. Продолжил:
- Знаешь, мне показалось странным то, что меня намеренно игнорируют как человека. Я что, половину материка огню предал? Или несколько городов разрушил?

Дева скрестила руки на груди. Предъявила:
- Ты избивал Дев. Захватывал их в плен. Издевался над чувствами. А в Осоване разрушил несколько жилых кварталов. И часть стены. К тому же ограбил ломбард, искалечив охрану.

- В Осоване я пьян был. Да и деньги нужны были. Охрана, кстати, сама нарвалась.

- Это не говорит в твою защиту нисколько.

- Ладно. В Осоване я разогнал засаду, которую подготовили тамошние Следящие Девы для меня. Хотели убить, если ты про мое ожесточенное сопротивление.

- Тебя хотели взять под стражу. Не путай.

- Мне так не показалось. Скажи мне еще вот что…

Дева глянула вопросительно.
- Что?

Петров подошел к стене. Оперся о нее. Указал на небо:
- Предыдущие Странники вели себя лучше?

- Они были вообще демонами. Разрушали, насиловали, убивали. Но никогда не издевались над нами такими изощренными способами, кои используешь ты. Ты лезешь в душу, оставаясь беспристрастным. Плюешь туда же, после. Ты упиваешься своими выходками. Они тебе несказанное удовольствие приносят. Так нельзя поступать, запомни.

Лёха удивился:
- Кому это я в душу плюнул?

- Многим.

- Это не ответ.

- Хорошо. Приведу конкретный пример.
Она усмехнулась. Привела:
- В Осоване живет девушка по имени Тигван. Так вот ей…

- Мы обо всем с ней договорились.

- Ты ее соблазнил!

- Как можно соблазнить проститутку?

- Но тем не менее…

- Слушай, не лезь в мою личную жизнь.

- А ты не перебивай!

- Другой пример приведи. Этот не стоит.

- Ладно. Приведу. По пути в Хартул ты соблазнил Следящую Деву по имени Димира. Был с ней очень нежен, заставил себя полюбить. А потом просто исчез, подло ее бросив посреди леса.

- Это она меня соблазнила. Я просто хотел чтобы Димира мне суп грибной сварила. А насчет любви – это ее домыслы. Потрахались и расстались, как все нормальные современные люди. Зачем после этого вместе жить? Зачем детей-то заводить? И в лесу я ее не бросал, кстати. Культурно проводил до дороги.

- Врешь.

- Не вру.

- Халиту ты тоже соблазнил, предварительно ее похитив. Про суп речи у вас странные были, дескать ты заставлял ее старуху сварить убитую. С горохом и размягчающими травками. Ты что, людоед?

- Да это шутка была. – Лёха хмыкнул. – Обычная шутка.

- В каждой шутке есть доля правды.

- В этой – нету.

- Как посмотреть еще.

- Как хочешь смотри. Я – не людоед.

- Допустим так. Зачем тогда бросил Халиту в лесу?

- Ее я тоже проводил до дороги.

- Опять врешь.

- С чего бы мне врать? Доставили друг другу удовольствие и расстались возле дороги. Как же я могу бросить понравившуюся девушку посреди леса? Я не садист.

- А это правда что ты убил восьмерых лесных демонов за несколько секунд?

- Все-таки проболталась, да?

- Сам факт убийства демона дает тебе пропуск в Муна, только левый клык предъявить остается. Ты же, по слухам, убил сразу целое семейство. Покажи клыки пожалуйста.

- А что мне за это будет?

- Сразу же отправишься во Дворец Любви, минуя все оставшиеся испытания. И тебя не будут судить.

- Нет, не убивал я демонов. Что я, садист какой, целое семейство расстреливать?

- Врешь. Халита предъявила правые клыки, сказав что левые находятся у тебя. Показывай давай.

- Я не хочу во Дворец Любви. Мне нужны испытания. И демонов я не убивал.

- У тебя с головой все в порядке?

- В полном.

- Что-то не похоже. Зачем тебе испытания?

- Мне нужно постоянно двигаться. Что-нибудь делать. С кем-нибудь драться. Иначе со скуки помру.

- Не поняла тебя.

- Переборщил малость со стимуляторами. Полученная энергия выхода требует.

- Опять не поняла. – Дева наклонилась за стульчиком и поставила его на ножки. Бросила сверху книжку. – Поясни нормально.

- Иными словами, мне нужно очень сильно устать. Совершить массу движений, вымотаться до предела.

- Зачем тебе это?

- Ты пила когда-нибудь кофе?

- Пила. – она кивнула.

- Что бывает, когда много выпьешь?

- Руки трясутся, сердце выпрыгнуть готово, нужно что-нибудь тяжелое потаскать… - Дева пригляделась к нему. Предположила, распахнув глаза. – Ты что, четыре кружки выпил?

- Больше. Много больше…

- Теперь понятно. Понятно, откуда в тебе столько энергии.

- Неужели.

- Ты можешь начать отжиматься. Я буду считать.

- Не то это. Я не спортсмен. Мне нужен адреналин.

- Дурачок ты настоящий. Парнишки твоего возраста по домам сидят, грамоту учат. А ты? Когда успокоишься-то? Маешься, бедолага, по мирам бродишь. И пожалеть тебя наверное некому. Есть, поди, хочешь?

 Петров отступил на шаг. Заметил:
- Мы ушли в сторону от темы, уважаемая.

- Какой?

- Вы приводили примеры моего плохого обращения со Следящими Девами. Конкретно – плевки в душу Халиты.

- Ах да… Ну а все-таки, убивал ты демонов? Только говори правду пожалуйста.

- После испытаний скажу.

- Потом, – она вздохнула грустно. - Мы вряд ли увидимся. Ты из Дворца Любви месяц не покажешься.

- Я не секс-гигант, что вы. Да мне и лет мало для таких подвигов. Нескольких часов вполне хватит.

- Лет, говоришь, мало?

- Ну да.

- В таком возрасте не ставят целый материк на уши, не влюбляют в себя, и не противостоят двадцати противникам одновременно.

- Я одаренный невероятно. Образованный. Везучий.

- Ну-ну.

Она шагнула к Петрову. Добавила, понизив голос:
- И одиннадцатилетние не высекают из партнерш десятки оргазмов.

Лёха почуял неладное. Отступил, не совсем понимая смену настроения Девы.
- Вы это к чему?



- Хатушка, его одного вообще оставлять нельзя.
- Не понял тебя, Храмин.
- Девки так и липнут к нему, стоит только беседе завязаться.
- Ревнуешь, что ли?
- Нет. Но не хочу чтобы он доставался другим.
- У него своя жизнь, Храмин.
- Я сейчас на эту дуру ворота свалю!
- Успокойся. Не надо разрушений. Сходи лучше прогуляйся, проветрись. С охраной я и сам справлюсь.
- Не пойду я никуда.
- Тогда веди себя спокойнее.
- Я спокойна. Я очень спокойна.
- Уже лучше. Пива дай.
- Держи…

 

- К тому, что если тебе не нужно во Дворец Любви и необходимо куда-то деть лишнюю энергию, то ты можешь составить мне компанию на пару часов. – Дева подмигнула, соблазнительно поведя плечом. – Понимаешь о чем я?

  Петров осмотрел ее придирчиво-пристально, обойдя по кругу. Чесал подбородок попутно, в раздумьях.

 Посмотреть было на что. Стройная, без признаков лишнего жирка, в обалденном стальном бикини. Блондинка с синими глазами, к тому же. На такую и рука-то не поднимется, уступив право поднятия… С такой не стыдно в обществе появиться, все станут непременно завидовать и спрашивать разрешения пригласить ее на танец. Вот если, еще, в деловой костюмчик приодеть, убрав варварский шлем с прекрасной головы, а тонкую нежную шею бантиком повязать, красным, – то можно брать в жены без раздумий. Даже детей совместных заводить спокойно.

 Вернулся на прежнее место. Поинтересовался, приподняв щиток шлема:
- Прямо здесь?

Она покачала головой отрицательно.
- Нет, что ты. Нас увидят.

Петров огляделся по сторонам. Спросил:
- Что предлагаешь?

Дева взяла его за руку. Шагнула вплотную, положив взятое на весьма аппетитное правое, нижнее, полушарие. Прошептала в шлем чуть слышно:
- Предлагаю пойти ко мне домой. Здесь недалеко. Бросай свои игры с испытаниями, я найду куда деть твою энергию, можешь мне поверить, Странник.

 Поведя носом:
- Кстати, почему от тебя так хорошо пахнет?

- А что, вонять должно?

- Все мужики пахнут потом и нестиранными носками. От тебя же пахнет какими-то цветами, что ли. Нет, скорей морем. Приятно так…

- Это одеколон.

- Хорошая штука. Год бы вдыхала.

 Петров призадумался.
 Зеленый, не зеленый? Хрен поймешь. Довольно скорый переход от надменности к симпатии. Неужели таков характер без пяти минут любовницы? Если да – то прекрасно. Нет – жди подвоха или иной пакости. Как быть? Покидать двор не очень хочется, не зря же колотил противниц, неимоверно рискуя. А ведь назад потом не вернешься, не пустят попросту. Значит – все прохождение, от самого Рисшилта, прошло впустую. Не дошел до конца, сдавшись, в некотором роде, за юбкой побежав и начатое до конца не завершив. Какой же тогда из него воин? Правильно… А юбка-то соблазнительная. Так и тянет на грех, сил нет противостоять. Тем более что после Тигван ни к кому и не прикасался. Так нельзя. Такие перерывы вредны для здоровья… Стоп! Зачем уходить? Танк есть! Плевать на то, что его Хатзорг заберет. Новый раздобудем, на ближайшем рынке.

    Петров задрал голову вверх. Сказал:
- Не пойду я к тебе домой.

- Почему?!

- Пойдем ко мне. Приглашаю в гости.

- А где ты живешь? Номер в гостиннице снял?

- Нет.

- А где?

- Мой дом всегда со мной.

- Не поняла.

- Он у меня в кармане.

- ???

- Сейчас поймешь.



- Кстати, как тебя зовут? Да не бойся ты, он не укусит.

   Дева, не отрываясь, смотрела на громадину танка, спрятавшись за Петровым. Глаза были такими широкими, что лицо странным казалось. Но, одновременно, и красивым. Видимо не очень часто доводилось наблюдать за процессом разворачивания боевой гранулы. А то и вовсе – нет. Естественно будет смотреть, как на страшное чудище, взявшееся невесть откуда и готовое всех сожрать и всё разрушить до основания. Именно такие “чудища” и ползали, выходит, за прошлыми Странниками, неся смерть и горе. Узнала, похоже.

  С соседнего двора, пройденного, выглянула пара Дев. Взвизгнув от испуга, скрылись. Хлопнула створка…

     Петров толкнул Деву легонько, возвращая в реальность. Повторил свой вопрос:
- Как имя твоё, красавица?

Она вздрогнула. Захлопала ресницами.
- Лика… А он не начнет плеваться огнем?

- Нет. Сейчас он спокоен.

- А потом?

- Не будут злить – останется прежним.

- Прошлый раз, года три назад где-то, подобный этому монстр пробил Внешнюю Стену в трех местах. Играючи пробил.

- Этот не станет.

- Думаешь?

- А как же. Я ведь его хозяин.

- И он тебе подчиняется?

- Беспрекословно. Прикажу разрушить Муна – разрушит. Прикажу прыгать на месте – будет прыгать. Прикажу…

- Ты сказал про разрушение города. – она напряглась. – Это правда?

- Не понял.

- Правда, что этот монстр может разрушить Муна? – Лика вышла из-за Петрова, немного осмелев.

- За пару часов точно справится.

- Два часа?! – зеленые глава вновь распахнулись до предела. – Быть не может!

- Это приблизительно. Может даже и за час разрушит. Не проверял еще.

- Лучше не надо. Пусть он спокойно стоит в этом дворе и не двигается. Да, так будет лучше.

    Люк танка приветливо распахнулся, приглашая войти. Лика, в результате, взвизгнула и опять спряталась за Петрова. Выдохнула:
- Чего это с ним? Жрать хочет?

- В гости зовет.

- Я к нему не подойду!

- Не бойся. Он простой железный механизм. Не живой, как ты подумала. Обычный дом на гусеницах.

- На чем?

- Замена колес.

- Колеса я вижу. Что за гусеницы?

- Та железная лента, что между колесами и землей. Поняла?

- Теперь, да.

- Вот и отлично. Пойдем.

- Туда?

- Туда.

“Смок” закрылся и замер без движения посреди двора, мигнув габаритными огнями. Охранял покой и личную жизнь своего владельца от всяких непрошенных и любопытных гостей. От врагов – особенно. Не давал разглядеть разворачивающееся действо, логично мысля своим бортовым компьютером, что если хозяин не один – нехрена и двери открывать. Не пустил бы внутрь даже Храмин, в данный момент очень нервную и грозную. Она порывалась навестить опекаемого, а Хатзорг ее удерживал. Ругались.

   Обликом и размерами танк пугал Дев, не позволяя подходить ближе. Иногда ворочал какой-нибудь пушкой, и вовсе страху нагоняя. Скрывал от Следящих то, что происходило внутри него. А там…



    Лика выбралась из танка только через несколько часов. Волосы растрепаны. Личико помято. Косметика размазана. Шлем куда-то пропал вовсе. Руки трясутся. Но губы сложены в такую счастливую улыбку, что… На ватных ногах, пошатываясь от слабости, побрела домой, отмахнувшись рукой от вопросов со стороны особо любопытных Дев. Молчала, все так же улыбаясь.

      Часом позже из танка показался Петров. Имел бодрый и свежий вид, будто и не творилось ничего похабного в последние часы. Отправился проходить испытания дальше, предварительно приняв душ. Как ни в чем ни бывало. Тоже улыбался, иногда краснея. Танк заботливо свернул в гранулу и убрал на место, внутренне радуясь тому, что машину не заметил Хатзорг.



Четвертый двор Муна явил взору тьму-тьмущую всяческих препятствий, неимоверных, сложных, да коварных. По сравнению с этим двором отдыхал любой спорт-зал любой Империи Кластера. Такое количество препятствий  самым элитным штурмовикам не снилось, даже при усиленных тренировках. Можно подумать, что испытуемых готовили в какие-нибудь ядрёные спецвойска. Думай не думай, именно так и получается. Всяческие рукоходы, в ассортименте. Ямы с копьями, турники, лужи воды, канаты, прочие веревки, странный корпус лодки с дырками в бортах, бревна усеянные колышками, подобие колючей проволоки. Много-много всего. Ну и пара Дев-наблюдательниц, до кучи, весьма перепуганных тем, что злобный Странник явился во двор. Стояли в стороне и, со страхом поглядывая на грозного и непостижимого низкорослого визитера в воротах, готовились к худшему. Грубить, оскорблять, хамить, надменничать – даже и не думали. Прослышали, видимо, как пострадала двадцатка отборных и опытных Дев, во втором дворе. А может, даже, и самих побитых видели. Знали и про Лику. Боялись…

 Петров приподнял щиток шлема. Поздоровался, слегка поклонившись:
- Здравствуйте.

     Тишина полная, только щебет птички невидимой. Наблюдательницы не знали куда Странник клонит, поэтому сочли разумным промолчать. Одна кивнула. Вторая кивнула. Указали на начало полосы препятствий. Мол; иди, звереныш, проходи. Нас только не трогай, мы еще жить хотим. И с нежностями не приставай, у нас поясница не такая гибкая, как вам, гадам, надо.

  Петров опустил щиток. Пошел к первому препятствию, заинтересовавшись новизной; причудливый рукоход, с очень маленькими промежутками – едва рука пролазит… Начистоту сказать – трудности при прохождении этого двора возникали только у тех, кто чудом, правдами и неправдами, прополз предыдущие три, и еле стоял на ногах от усталости. Руки и ноги отбиты, башка не варит, язык на плече. Весьма трудно проходить в таком состоянии. Для свежего и бодрого Петрова тренажеры и препятствия показались чем-то увлекательным. Будто в спорт-зал новый забрел, и лазиешь, щупаешь, исследуешь, пробуешь. Все новое и заманчивое, почти притягательное. Аж уходить не хочется. И адреналин немного присутствует, стоит только глянуть на ямы с острыми копьями.

  Петров даже удовольствие испытал некое. Перепрыгивал, пробирался, протискивался, влезал. Добрался до конца за каких-то пол-часа, толком и не устав. С его размерами – сделать это было не сложно. Спрыгнув на землю в самом конце, вопросительно глянул в сторону Дев-наблюдательниц. Те ничего хитро-мудрого не заметили при прохождении. Указали на синие ворота, все такие же молчаливые. Даже не улыбались.

  Облегченно вздохнули, когда Странник покинул двор.


     Пятый Двор Муна.
  Десять Дев с разным оружием, молчаливые и хмурые. Стоят ровным строем, не двигаясь. Видать решили остановить малолетнего отморозка, во что бы то ни стало. Убить при помощи оружия, раз голыми руками его не взять. Убить, закопать, и забыть. Или иное что. Вдруг не все так плохо, а десять горе-киллерш – лишь очередное испытание. Надо бы узнать подробности, а уж потом делать выводы.

 Одна Дева выделилась из строя. Направилась к Петрову. Меч держала в ножнах, что выглядело довольно странно. Если уж и собралась драться – не пора ли начинать?
- Приветствую, Странник. – произнесла, не дойдя двух шагов и остановившись.

- Здрасте.

- В этом дворе тебе запрещено атаковать. Ты должен только обороняться и уворачиваться. Разрешаются толчки щитом и корпусом. Разрешены удары щитом, по только плашмя.

- И всё?!

- Еще разрешены подножки и пинки. Также, неопасные для жизни захваты.

  Петров указал на строй. Деланно испугался.
- Против всех сразу?!

- Нет. По очереди.

- Это уже проще.

- Нихрена это не проще. Мы бы атаковали все вместе, но опасаемся того, что ты используешь наше оружие против нас самих же, как прошлый, тебе подобный, испытуемый. Он не атаковал и не бил. Он просто уходил от ударов. Но в результате – пятеро Дев погибли, а две остались калеками. Так что будешь противостоять нам по очереди.

- Занятно.

- Оружие станешь выбирать для защиты?

     Петров теперь понял, почему Хатзорг так горел желанием обучить его искусству владения мечом. Укорил себя за непослушание тут же. Решил отказаться, положившись на свой плазменный меч:
- У меня есть.

Дева указала на кобуру. Отрицательно покачала головой:
- Использовать громыхающие штуки запрещено. Иначе мы выставим сотню лучниц и похороним тебя под ливнем стрел.

- Понял.

- Убирай.

   Делать нечего. Пришлось вытаскивать пистолет и бросать его на землю. Петров справился. Сожалел конечно. Но поделать ничего не мог. Не очень хотелось убегать от стрел и прочего, колюще-острого. Вопросительно глянул на Деву.
- Что еще?

- Рукоять огненного клинка тоже убирай. Он режет любые доспехи и оружие. Это нечестно.

- Я один против десятерых!

- Неважно. Ты и с большим числом дрался.

- Охренеть…

    Плазменный меч упал рядом с пистолетом. Лёха вздохнул разочарованно. Условия становились все круче и круче, с каждой минутой.  Поинтересовался невинно.
- Щит-то я могу использовать?

- Покажи.

   Петров развернул его, привычным движением. Протянул правую руку:
- Вот.

   Дева внимательно осмотрела щит. Пощупала, приблизившись. Постукала кулаком, проверяя на прочность. И…

…И незаметно, для остальных, сунула Петрову клочок бумажки. Отошла на прежнее место, ничем на лице не отразив свой странный поступок.
Сказала официально:
- Ну что же, пора начинать.

- Э-э-э-э…

   Развернулась и пошла в общий строй, проигнорировав.

        Лёха недоуменно проводил ее взглядом. Посмотрел на скомканный кусок бумаги с интересом, гадая, что же там может быть написано. Хотел было прочесть, но тут на него двинулась другая Дева. Двинулась, с уже вполне понятными намерениями, вытащив из-за спины два коротких изогнутых клинка. Собиралась, судя по всему, превратить Странника в фарш. В глазах страха не было, лишь боевой азарт светился. Такие – не боятся. Только полагаются на свой опыт и везение. Тем более Дева знала, что травмы и ранения ей не грозят. А значит пора проверить Странника на предмет опытного владения телом и, что самое заманчивое, попытаться убить его, разом завоевав себе славу и почет. Надо же! Самого Странника в честном бою победила, на тот свет отправив!... Надо быть осторожнее и предельно внимательнее. Иначе получишь много дырок в теле. Петров это понял. Сунул записку неизвестного содержания в карман, и приготовился к обороне. Следил сквозь щиток за противницей, думая как ее опозорить. Она была выше. У нее – более длинные ноги. Более длинные руки. Да и оружие есть. Ее не схватишь за волосы – руки мигом отрубит. За одежду не уцепишь – в ближнем бою она очень опасна. Такую только щитом бить.

   Дева приблизилась достаточно. Коротко вскрикнув, нанесла рубящий удар крест-накрест обоими руками. Тут же нанесла еще один, правой рукой, оттягивая щит противника влево. Ткнула свободной рукой в брешь. Петров пребольно тюкнул ее краем щита в мышцы предплечья, отпрянув назад. Сместился в сторону. Крутнувшись, дал щитом в шлем со всей силы, уронив зазевавшуюся Деву на землю. Отступил, ожидая пока поднимется.

  Та выругалась. Тряся головой поднялась. Одела сбитый шлем обратно. Вновь атаковала, пытаясь провести другой прием; ударить правой сверху, а левой – атаковать в сердце. И отпраздновать победу. Замахнулась… Странник пнул ее в колено, против всех ожиданий. И вновь ударил щитом, повалив на землю. Стал обходить кругом.

  Петров ожидал большего. Ждал опасных противниц, которые понаделают дырок в верхних слоях бронежилета. А вместо этого видел неповоротливую и медлительную девку, которая и ударить толком не в состоянии. К тому же центр тяжести тела не контролирует. Тьфу!

 Чтобы не терять времени даром, достал таинственную записку из кармана. Прочел:
“Я тоже хочу побывать внутри твоего железного монстра. Лика мне все о тебе рассказала. Пройдешь этот Двор с честью – я полностью твоя.”

   Петров удивленно посмотрел на подходившую недавно мечницу, замедлив шаги. Пробежал взглядом по фигуре, слегка задержавшись на внушительном бюсте.

 Сглотнул ком, подступивший к горлу.
  Получалось, что…



- Хатушка!!! Я сейчас убивать начну!!!
- При первой встрече с Алексеем ты так себя не вела, Храмин.
- Ты видел что эта сучка ему передала? Видел?
- Видел. И что?
- Она ему любовную записку передала!!!
- Он ей понравился. Что в этом такого?
- Что?! Да я ее сейчас испепелю!!!
- Спокойно, Храмин. Не надо никого подвергать деструкции.
- Хватит меня успокаивать!
- Своими действиями ты только навредишь Алексею. Он не сможет пройти до конца.
- Договор был только до Муна дойти!
- На все он не согласился бы. Тем более он должен получить награду за все трудности пути.
- Это какую же?
- Посетить Дворец Любви.
- Алешенька и без этого сороковой презерватив недавно истратил!
- Сороковой? У него же двадцать всего было.
- Я ему еще дала.
- Что-то я тебя не пойму, Храмин. Сама его к этому подталкиваешь. Сама же и критикуешь.
- Отстань со своей прямотой! Ухожу я…
- Ты куда?
- Напьюсь пойду.
- А я?
- Хрен тебе, а не пиво!



    Получалось, что еще одна Дева расчувствовалась и хочет любви. И это по окончанию драки-то? Довольно странный способ общения. Могла бы и после Лики подойти, пока танк развернут был. Подошла бы, постучалась. Активная оборона все равно отключена была. Зачем сейчас-то такие записки передавать? Смысл содержимого полностью с настроя сбивает, заставляя думать чем-то другим, нежели головой. А это опасно в нынешней ситуации. Весьма опасно. Так могут и ранить ненароком.

  Встряхнувшись, Петров прекратил разглядывать мечницу. Сосредоточился на бое. А чтобы и вовсе выгнать похабные мыслишки из головы, пнул так и не вставшую противницу пару раз.
- Вставай давай, чего разлеглась?

  Та не могла встать по причине распухшего колена. Видать неслабо болело. Стонала и, опираясь на один из клинков, совершала безуспешные попытки подняться.

       Внезапно ворота, впереди, распахнулись. Во двор вошло несколько женщин преклонного возраста, облаченных в одинаковые синие мантии. В руках у каждой было по посоху.

 И вот что Петров узнал в следующую минуту:
- Многоуважаемый Странник, по причине убийства вами восьмерых Лесных демонов, с вас снимаются все обвинения. Испытание считается пройденным, вы можете отправляться во Дворец Любви прямо сейчас. Мы вас проводим.

     Лёха аж руки опустил от неожиданности. Тут же выругался, поняв что Лика спёрла у него клыки лесных тварюшек, земля им пухом да червей попрожорливей, когда была в танке. Сперла и отнесла куда полагается. Теперь, вот, всё испытание перекрыли. Цель исчезла. Ни одна Дева отныне препятствовать не станет, будут отходить в стороны, расступаться, убегать в случае проявления настойчивости. Все закончилось. Теперь, в натуре, нечем заняться будет. Хатзорга и Храмин нету. Остается только в ихний Дворец идти.

   Стоп, а как же мечница?
- Я сам дорогу найду. Попозже…




- Приятно видеть вас, испытуемый, в отличной физической форме. Такое не часто бывает. Скорее всего на этом сказалось то, что вы убили сразу целое поколение лесных демонов, на что способны лишь Странники, и получили проход прямо во Дворец Любви. На вашем пути осталось последнее испытание. Испытание на любовную силу… Может быть, откажетесь?

      Петров внимательно оглядел Деву, что находилась в маленьком дворике одна. Поинтересовался:
- Вы всех об этом спрашиваете?

- Нет.

- Вообще никого, да?

- Да. Я…

   Лёха не дал ей договорить. Спросил в упор:
- Тогда почему вы задали мне этот вопрос?

- Вам только одиннадцать лет… Дальнейшее испытание только для взрослых людей.

  Он поднял щиток. Возмутился:
- Значит как нападать, стрелами швыряться, двадцать противниц выставлять разом – так нормальный взрослый Странник. А как дело доходит до постели – сразу мал. Что за херня?!

- Я…

- Уйди с дороги вообще.



- Прекрасные слова, Храмин. Взрослые слова.
- Да.
- Пусть, наверное, идет до конца?
- Пусть.
- Заслужил…
- Заслужил…


Дворец Любви был невероятно красив. Соответствовал своему названию на все сто процентов. В таком действительно полюбишь. Особенно жизнь. При взгляде на него – понимаешь, что действительно находишься в Верхнем Ярусе миров, где все идеально и красиво. Архитектура радует глаз. Обитательницы – остальные органы. Мрачности и каменности предыдущих дворов не стало. Не стало, наконец, и Следящих Дев, хмуро глядящих, смотрящих, следящих. Появилось, едва Странник толкнул створку ворот, огромное, залитое солнцем пространство. Резануло по глазам, пришлось опускать щиток. И оглядывать представшее. Посмотреть было на что. Росли зеленые, радующие цветом, деревья. Беседки, увитые виноградом. Статуи женщин. Кругом цветочные клумбы, подстриженные кусты, фонтанчики, скамейки. Важные павлины прохаживались по дорожкам из белого мрамора. Прогуливались красивые дамочки, одна наряднее другой. Пели где-то. Смеялись. Одна красавица вообще танцевала, взобравшись на небольшое возвышение. Была видна Петрову почти вся. И он смотрел.

  Шедевр-дворец посреди. Солидный. Слепяще белый. С куполами небесного цвета. С резными украшениями. С колоннами. В таком можно время проводить. Приятностей не оберешься. Шик. Блеск. Курорт. Великолепие. Чтобы узреть такое – стоило две недели терпеть лишения. Стоило мотать нервы Следящим Девам. Стоило по пустыне ходить. По лесу бегать. В городах пьянствовать.

  Петров невольно залюбовался пейзажем, остановившись около ворот. Ожидал увидеть что-то вроде двора с кроватями, а тут… В натуре, дворец! Дворец!
  А что внутри?


- Странник?! – первая встречная замерла. Захлопнула прелестные губки, придя в себя. – Ты что, прошел?!

Петров кивнул. Выпятил грудь. Поправил:
- Вернее сказать – дорвался.

  Подошел вплотную. Поднял щиток. Пользуясь вероятной вседозволенностью, встал на носки и заглянул в вырез платья. Спросил, зачарованно вздохнув, после:
- Как считаешь, являюсь ли я мужиком?

 Красавица отступила на шаг. Смутилась:
- Д-да… Являешься.

  Петров вновь сделал шаг. Вновь спросил:
- Ну а чего тогда удивляешься?

  Она –  шаг назад. Извинилась:
- Не хотела тебя оскорбить. Извини…

  Лёха опять шагнул. Приподнял коротенький подол. Заглянул.
- Не извиняйся. Я тебя вполне понимаю, прелестная.

  Прелестная отступила еще. Уперлась спиной в беседку.
- Ой!

  Петров был опять рядом.
- Что-то не так?

- Так… Но… но тебе во дворец надо.

  Лёха прижался к ней, зажмурившись от удовольствия. Положил руки на заднюю часть собеседницы. Выдохнул:
- Сейчас пойду. Погодь…

    Шмыгнул носом, расчувствовавшись. Уткнулся им в живот. Втянул запах платья.

 Отстранился. Изрек уже серьезным голосом:
- Все. Я готов.

 Опустил щиток. Скрыл лицо и чувства на нем бродящие.
- Веди меня во дворец.

            
       Внутри оказалось еще лучше. Все в постельных тонах, приглушенных. Красиво украшено. Прямо как на Императорских виллах. Слегка получше, правда. Ковры, шторы до пола, все как полагается, цветы, свечи, ароматы. Теплый сквознячок. Статуи. Ощущение нереальности.

  И Дева-наблюдатель. Не в стальном бикини, конечно, а более домашняя, в платье.
- Странник?! А… но…

Петров невинно осведомился:
- Вам плохо?

- Н-нет… Мне хорошо. – справилась с изумлением. – А тебе точно одиннадцать лет?

- Да. А что?

- Не могу поверить, что ты добрался сюда. Да и выглядишь свежим и полным сил.

   Петров не стал рассказывать про клыки и поблажки. Решил, что она и так знает. Спросил:
- Что в этом странного?

- Обычно испытуемого приходится отмывать от грязи. Потом – лечить ссадины и синяки.
 Повела носом. Заметила:
- А ты даже пахнешь приятно.
 И призналась:
- Странно это…

   Петров развел руками. Тоже признался:
- Испытания эти для местных тяжелы. Я же – ничего сложного не встретил.

- Ты победил два десятка Дев без оружия!

  Лёха выпятил гордость:
- Я и сорок затопчу.
Решил перейти к делу:
- Где, там, первая?

   Дева выпучила глаза.
- Но ты мал! Ты же еще не способен на такое!

- Я нормальный. Вот подрасту малость – точно ни одна Дева не спрячется по дороге, когда вновь появлюсь в вашем мире.

- В смысле?

- А ты не знаешь?

- Нет.

- И правильно. Так не говорила бы, зная.
Шагнул на нее:
- Где первая?

- Следуй за мной.
       Направилась вглубь дворца. Петров – за ней, весь в предвкушениях.



- Знаешь, Храмин, я наверное тоже Муна посещу. Вот как все закончится – непременно наведаюсь. Только по другому пути пойду.
- Хвостатый похабник.
- С чего это?
- Увидел девок – слюни распустил. На меня посмотри-ка.
- На тебе юбка, я знаю.
- Уже нету.
- Хоу-у…



- Вот. – Дева остановилась у одной из дверей. – Здесь первая девушка.

   Петров заглянул.

… Блондинка. Стройная. Аппетитная…

- Хорошо. Устраивает.

- Заходи.

         Вошел. Закрыл за собой дверь. Пока возился с замком, услышал такое:
- Давненько ко мне не наведывались. Уж заждалась.

    Лёха повернулся…

- Странник?! О, боги!!! За что?!

         Блондинка шарахнулась в угол. Спряталась там за шкафом. Вид имела напуганный.

  Петров удивился. Прошел к шкафу. Посмотрел на неё:
- Ты чего? Я же не кусаюсь.

- Ага. Знаю я вас, Отморозков… Не кусаетесь, но затрахиваете до обморока!

  Петров поднял щиток. Попытался успокоить:
- У меня столько сил не будет.

- Врешь. Толпу Дев покалечил, а теперь заявляешь что сил нету. Не наглость, ли?

- Я же их не об землю бил, руками держа. Просто оборонялся… На это много сил не надо.

   Она не поверила. Возразила:
- Ну-ну… По вашим отмороженным понятиям – не надо. По нашим – надо богатырем быть.

   Лёха пожал плечами.
- Мне так не кажется. Выходи, давай.

- Не выйду.

- Все равно ведь обязана.

- Чем это я обязана?

   Петров отошел. Сел на стол. Начал перечислять:
- Обязана сделать все, что я попрошу. Обязана улыбаться. Принимать любое положение, которое нужно мне. Выползти из угла. Раздеться. И ожидать меня на кровати.
   Снял шлем. Положил его рядом. Взял с подноса здоровенное яблоко. Откусил:
- Ну чего застыла? Испытание ждет.

- Хам!

- Хамом я скоро стану. Обещаю.

- Сволочь!

- А вот это грубо.

     Блондинка фыркнула. Но из угла вышла. Остановилась в нерешительности перед кроватью.
- Будешь издеваться, да?

- Что ты понимаешь под издевательством? – Петров перестал жевать яблоко, заинтересовавшись. – Поясни.

- Ну-у-у… ноги в стороны, ноги тебе на спину, встань вот так, встань вот эдак, наклонись, прогнись, выгнись, изогнись, разогнись, согнись, накренись, наконец, руки – так, ноги – рядом, потом – врозь, вставай у окна, у стола, у двери, держись за ножку кровати, за ножку шкафа, и тому подобное… Вот это я и называю издевательством!
  Прищурилась, повторив:
- Будешь, да?

- Да. Без этого никак. Кукла мне в постели не нужна.

     Она помрачнела. По всей видимости ей уже досталось от прошлого искателя приключений по мирам. Вздохнула.
- Давай я тебе массаж сделаю?

  Петров спросил, прожевав:
- Он будет дополнением, или – заменой?

- Заменой.

- Чему именно?

- Всему.

   Лёха удержался от смеха.
- Но почему ты не хочешь, чтобы я тебе удовольствие доставил? Я разве грубо себя веду? Разве зря прохожу испытание?

- Ты уходишь от ответа.

- Я выясняю причину, подходя к этому вопросу с другой стороны.

 Та решила правильнее сформулировать.
- Тебе нужен массаж в качестве замены любви на постели?

- Как замена – нет. Как дополнение – да.

   Блондинка вновь прищурилась.
- А что тебя устроит в качестве замены?

Петров отложил огрызок. Взял второе яблоко.
- Предлагай варианты.

- Сам предлагай.

- Они могут тебе не понравится. Так что давай, ищи замену, которая тебя устроит. Все зависит от твоего воображения.

- Хорошо. – уселась на кровать. – Эротический танец?

  Петров только недавно из трехдневного “танца” еле выбрался. Поморщился:
- Нет. Музыка подходящая нужна. Да и полумрак тоже.

- Ладно. Игра на арфе?
   Указала на возвышающийся у окна инструмент.
- Устроит?

- Не любитель струнных инструментов.

- Я хорошо играю.

- Тем более.

- Наглец!
  Подумала:
- А если я буду петь для тебя?

- Петь?

- Красиво спою.

    Три дня он сам пел. До сих пор в горле першит. Отказался:
- Нет. Петь не надо. Думай еще.

- А у тебя есть варианты?

- У меня?

- Да.

- Есть.

- И какие?

   Петров дожевал второе яблоко. Отложил огрызок.
- Раздевайся.

- Нет!

- Тогда думай.

- Подонок!

     Блондинка вообще приуныла. Ни одна идея не шла в голову. Упрямый Странник все равно клонил в свою сторону, что бы она не предложила. Клонил к кровати.
 Пожала плечами, сникнув:
- Ничего не могу придумать.

  Лёха достал из кармана мини-камеру. Поставил ее на стол. Включил панорамную запись.
- И не стоило… Раздевайся.

- Ты извращенец! Наглый, хитрый, невоспитанный!

    Поднялась с кровати. Начала снимать с себя одежду.
 Тело имела потрясающее. Ни грамма лишнего. Все идеально.

 Когда разделась, спросила тусклым голосом:
- Ну? Что теперь? Как встать?

     Петров оглядел ее, якобы придирчиво. Указал, со спокойной рожей, на столик со всякой косметикой и зеркалом. Пояснил:
- Садишься перед зеркалом и наводишь на лицо красоту. Прическу делаешь, все такое.

- Я что, не красива?!

- Красива. Но я предложил тебе замену. Устроит?

 Она мигом согласилась. Аж повеселела.
- Да!

Лёха взялся за третье яблоко. Поставил условия:
- Только не спеши. И на меня не смотри вообще. Поняла?

- Поняла.

        Теперь сидел и наблюдал за прихорашивающейся красавицей. Действо нравилось. Иногда даже жевать переставал, залюбовавшись.
 Блондинка на него не смотрела, как и было условлено. Красила губы, накладывала тени, другое. Прическу сочиняла повыше.
   Вскоре закончила. Ожидающе глянула.

     Петров очнулся от грез. Указал на шкаф:
- Там есть длинные обтягивающие вечерние платья?

- Есть.

- Одевай. Только не спеши.

   Она удивилась просьбе, но выполнила. Подошла к шкафу. Открыла створки. Вопросила, приподняв подведенные брови:
- Какое именно?

- Темно-синее… Стоп!

   Остановилась. Повернулась.
- Что еще?

- Чулки есть?

- Да.

- Одевай сначала их. Но стоя.

- Ладно..
    Принялась одевать чулки. Петров опять залюбовался…

 Очнулся только тогда, когда она повертела в руках трусики, спрашивая:
- Их тоже одеть?

- Да!

    Одела.
- Теперь, платье?

- Именно.

        Стояла теперь посреди комнаты, ужасно соблазнительная. Была настолько великолепна, что Петров дыхание затаил. Смотрел на нее, и жевать забыв.

  Но уговор – есть уговор. Ничего не поделаешь. Он выключил камеру. Положил в карман. На память. Слез со стола. Кивнул:
- Спасибо.

Она не поняла. Спросила:
- За что?

- За твою красоту.

Указал на дверь:
- А теперь иди и говори, что все состоялось. Иначе я тебя раздену и буду гнуть как вздумается. Договорились?

 Улыбка облегчения сделала ее еще краше.
- Договорились.

- Ну вот и отлично.



Следящая Дева, получив устное удостоверение, кивнула. Спросила у Петрова:
- Желаете дальше продолжить?

  Петров ее удивил:
- Вино есть?

   Дева насторожилась. Знала что пьяные Странники весьма опасны для здоровья. Да и для сохранности зданий, впрочем. Решила увести в сторону от темы:
- Алкоголь влияет на мужские силы.

Петров ее раскусил. Повторил:
- Я знаю. Вино есть?

Дева приуныла. Выдала:
- Есть…

- Неси.

- Как прикажете…



- Хатушка, ты видел?
- Что?
- Он их на камеру снимает. Но не трогает.
- Его дело.
- Но он еще и вино пьет.
- А что в мыслях?
- Видеоальбом обширный.
- Молодец. Человеком растет.
- Пора бы нам появиться. Иначе по пьяни натворит делов.
- Думаешь?
- Знаю. Пора в другой мир лететь.
- Ну тогда пошли.



- Чего-то вы припозднились.
     Петров успел выпить уже половину кувшина. Сидел, покачиваясь, на столе. Напротив – закрылась простыней еще одна блондинка. До прихода Стражей, танцевавшая. Смотрела с непониманием. Видела уже трех Странников вместо одного. Готовилась к худшему.
  Хатзорг смотрел на блондинку. А Храмин – на Петрова.
  Смотрела и спрашивала:
- В какой мир хочешь, Алёшенька?
- В необычный. – тот убрал камеру заблаговременно в карман. – Где тихо и спокойно.
- А в Синюю Зону Миров хочешь?
- Синюю?
- Да.
- Хочу.
- Ну тогда пора отправляться.
 Толкнула Хатзорга в плечо:
- Хатушка, прекрати на нее смотреть!
               
 
               



        Черепанов Алексей Васильевич.
        Саратов. 05.08.08.г.


Рецензии