Поручик Савва Кулешов. Роман. Ч 1. Глава 2

            
         
                Глава 2.  Господа юнкера.

                «.. А пуще всего не забывайте дела ратного,
                дабы не уготовить себе судьбы Империи
                Византийской!»
                Пётр1

   -Должен признаться, господа юнкера, что одной из причин нашего позорного поражения на войне с японцами, была плохо, нет даже отвратительно поставленная разведка, ну и контрразведка тоже. Мы, в отличие от японцев, знавших о каждом нашем шаге, были в начале войны слепые, как котята.
  Хотя наш Генеральный штаб, уже начиная с 1902 года, начал по инициативе военного министра  Алексея Николаевича Куропаткина проработку идеи создания в рамках своего ведомства отдельной службы контрразведки, но официально она была рождена только 20 января 1903 года, когда Государь император сделал на рапорте  нашего военного министра - надпись «согласен».
  Этот день, господа, считается днём рождения русской контрразведки. А  военная японская разведка и контрразведка, зародились лет за десять до нашей.
    Я был там, на поле боя в Маньчжурии, провёл почти полгода рядом с командиром смешанного кавалерийского корпуса генерал-майором Мищенко, пока не был ранен и чуть не потерял правую руку, - и  штабс-капитан Корнилов, как в доказательство поднял правую руку, всю в шрамах вверх.
  - Генерал-майор Мищенко замечательный  командир и стратег, жаль, что ему не всегда волю давали, а то он бы со своим полком такого шороху наделал в тылу у японцев, что мама не горюй! – и штабс-капитан засмеялся довольный своей шуткой.
      На третьем курсе в их Михайлов-ском артиллерийском училище ввели специальный курс, и теперь все юнкера, внимательно слушали то, что рассказывал им очевидец войны с японцами, которую Россия, так бездарно проиграла.
  Основы разведывательной деятельности им преподавали ещё на последнем курсе в кадетском корпусе, однако с 1906 года, во всех военных училищах, этому вопросу стали уделять особое внимание.
   Штабс-капитан Корнилов, невысокий, физически хорошо развитый офицер, второй год, преподававший юнкерам этот предмет, сначала им не понравился. Он говорил тихим голосом, вкрадчиво, двигался бесшумно, как рысь, выслеживающая свою добычу.
   Но, потом, ближе узнав его, Савва не раз вспоминал его советы и наставления, когда ему вплотную пришлось столкнуться с настоящими  немецкими шпионами: дерзкими, наглыми и очень изобретательными.
  - Должен признаться, - продолжал разведчик далее, - Что командование нашими войсками на Дальнем востоке, хорошо зная о намерении японцев начать  эту войну, никаких мер, для то-го, чтобы обезвредить японских и китайских шпионов не предприняло. Анализируя опыт японской разведки перед войной и во время её ведения, я хочу рассказать вам господа, о методах её работы. Возможно, что многое из того, что вы здесь услышите, может пригодиться вам в вашей дальнейшей службе.
  Япония начала готовиться к войне с Россией ещё с 1891года. Как доказательство этому,  ещё в январе 1892 года в Токио  была открыта специальная школа для изучения России и русского языка. Именно в тот же период, японцы стали создавать сеть своей резидентуры в Маньчжурии,  которую обоснованно считали главным театром будущей войны с русскими. На территории  материкового Китая – в Инькоу и Цзиньчжоу – были организованы специальные тайные школы, которые готовили агентов из этнических китайцев.
   В то же время наша разведка, честно признаться велась в Японии очень плохо. Приведу всего лишь один пример: с 1898 по 1903 год, резидентом, ну по другому руководителем русской разведки в Японии был полковник  Ванновский. В результате его, без малого пятилетнего «труда», в Японии не было создано даже агентурной сети, а сам полковник, за эти пять лет, даже не удосужился хотя бы на удовлетворительно выучить японский язык.
  Язык у них трудный, и письмо тоже, но один из моих знакомых, штабс-капитан Батюшин, будучи посланным, в командировку на Русско-Японскую войну, с октября 1904 по май 1905 года, за эти полгода научился сносно говорить  на японском языке, и даже лично допрашивал пленных. Я тоже попытался, было выучиться этому языку, но пока дело движется очень медленно. Впрочем, понимать, что говорят японцы, я стал ещё на той войне, а как же можно вести разведку без знания языка.
   Можете себе представить, господа юнкера, что в русском Генеральном штабе, накануне войны с Японией не было ни одного сотрудника, который мог бы говорить по-японски.
  В 1904 году, во всей русской армии было  всего одиннадцать штатных переводчиков с японского языка.
  Говоря проще толмачей, не умеющих писать и читать по-японски, а только переводить, то, что они говорят. На русской Дальневосточной эскадре ни один морской офицер не владел японским языком, хотя бы на разговорном уровне. В то же  самое время  на японском военном флоте каждый двадцатый офицер говорил на русском языке и читал русскую прессу в подлиннике.    
     До начала войны японцы имели своих тайных агентов не только во всех более или менее важных пунктах намеченного ими театра войны, но также и во внутренних губерниях России, благодаря чему они были прекрасно осведомлены о действительном положении дел.
В Уссурийском крае и Маньчжурии агентами являлись по преимуществу японцы в виде торговцев-парикмахеров, содержателей гостиниц, меблированных комнат, публичных домов и тому подобных учреждений.
  Я сам, через переводчика  проводил допрос двух таких, выявленных нами, японских шпионов, долгое время работавших в Уссурийске парикмахерами. Ими оказались японские офицеры,  опытные профессиональные разведчики.
   Эта парикмахерская размещалась недалеко от того места, где был расквартирован казацкий полк и многие  офицеры и нижние чины, заходя в эту парикмахерскую постричься и побриться, рассказывали этому   корейцу Дзяну, все последние новости о службе в полку.
   Представляете господа, никто из офицеров, даже не мог себе представить, что «кореец»  Дзян, на самом деле  японец, офицер разведывательного управления при Главном штабе - капитан Тарахито Сумоко. К тому же никто японцев, корейцев  и китайцев,  между собой даже не различал.
   - А как же Вам, господин штабс-капитан удалось припереть его к стенке, и сделать так, чтобы он признался, что он не кореец, а японский шпион? – раздался голос из дальних рядов?
   - В процессе наших занятий, я Вам, господа это всё расскажу, а сейчас прошу слушать, и если хотите задать вопрос, попросите разрешения, подняв руку. Итак, я продолжаю.
 -  Во внутренних губерниях контингент  шпионов пополнялся еще евреями, греками, австрийцами, англичанами и другими нашими западноевропейскими соседями.
    С началом войны, когда последовало распоряжение о выселении японцев и пребывание их на театре войны сделалось опасным, японцам пришлось довольствоваться услугами только тех китайцев, с которыми у них еще заблаговременно были завязаны сношения. В эту минуту японцев выручил тот хаос, который наблюдался в первый период войны.
   До учреждения жандармско-полицейского надзора наблюдения за приезжающими почти не было, благодаря чему на театр военных действий хлынула масса всевозможных аферистов.
    Здесь были и бывшие сахалинцы, отбывшие уже свой срок наказания и беглые каторжники, проживающие по чужим или поддельным документам, евреи, кавказцы, греки, турки – все они стремились на театр войны, исключительно ради наживы, не брезгуя никакими средствами. Ехали из Шанхая, Тяньцзина, Шанхай-Гуаня через Инкоу и Синминтин.
    С этим людом проникло к нам и много шпионов, которые пополняли собой пробел, вызванный высылкой японцев.
    В делах нашего разведывательного отделения есть много данных, указывающих на то обстоятельство, что в этот период войны японцы пользовались услугами преимущественно таких лиц, которые работали под видом корреспондентов, содержателей кафе-шантанов и особого типа меблированных комнат, содержащихся больше для кутежей, чем для жизни в них.         
    Число комнат в таких номерах было невелико, но обставлялись они насколько возможно роскошно; хозяйки их, в основном из русских и отличались большим гостеприимством.  Причём,  одна или две хорошенькие компаньонки являлись деятельными помощниками собирания необходимых сведений. В это же время были наблюдаемы и попытки проникнуть в нашу армию так называемых двойных шпионов: одновременно желавших служить нашим и японским интересам.
   Одним из таких представителей, пытавшихся служить и на русскую и на японскую разведку, был   португальский подданный, по фамилии  Ладис.
 Однако  на деле у него ничего не вышло. И господин Ладис,  пытавшийся служить одновременно «двум господам», нам и японцам,  после того, как мы об этом узнали, особенным успехом у нас не пользовался и скоро потерял кредит, как у нас, так и у противника. А потом был просто убит, повешен в своей квартире.
      Уже тогда японцы убедились, что при наличности местных условий наилучшим материалом для формирования шпионских групп служат всё-таки китайцы.
    Они решили, что помимо лучшего знания местных условий, китайцы, имели еще и то преимущество, что, теряясь в общей массе жителей, наименее обращали на себя внимание. Опыт войны показал, что китайцы, которых русские военные считали обездоленными и пострадавшими от японцев, могли считать себя в полной безопасности, если одевались в костюм чернорабочего, не носили при себе письменных документов и не ходили часто одними путями.
    При наличности массы китайцев, вечно передвигающихся с места на место в поисках работы, лазутчики расплывались в этой массе и делались практически неуязвимыми.