Бимка и его спаситель

Помните фильм « Белый Бим Черное ухо»? Мы с мамой рыдали в три ручья, смотря его в который раз. А папа ворчал: « Нашли из чего сырость разводить. Это ж кино». Он у нас не черствый, просто скуповат на чувства. Да и особой любви к братьям меньшим никогда не питал. Хоть мы и в деревне жили, и двор был полон животины. Но это ж хозяйство.  Даже пес Боцман лишь «служил сторожем» при этом хозяйстве, всю свою жизнь просидев на цепи. Спорить с отцом было не просто, и мы уже смирились с тем, что в доме нет ни кошки, ни какой другой живности. Папа говорил: «Ни к чему все это баловство». А потом случилось с ним происшествие. Ранней весной он вытащил щенка свалившегося в полынью. Вытащил, приволок домой. Мы уж думали, оставит. Но нет. Отец строго сказал: «Обсохнет и за ворота». Мы накормили бедолагу, высушили. И понесли на улицу. Он смотрел так жалобно, что мама не выдержала и накричала на отца:
- Что ж ты за дубина такая. Зачем ты его тогда в дом принес. Он же дите совсем. Теперь вот смотрит на нас и думает, что мы звери.
- Ничего он не думает. Кино надо меньше смотреть, чтоб в собаках мысли не искать. Я все сказал.
Мы вынесли щенка за ворота. Я из дома стащила маленькую миску, из которой он ел, и за палисадником спрятала. Щенка там оставила и сказала:
- Тут кормить буду.
Он завилял хвостиком и звонко тявкнул. Я, испугавшись, что отец заметит, тут же вернулась домой. А папа со спокойной душой пошел заниматься своими делами. На следующий день он с работы пришел злой. С порога начал ругаться. Я решила, ну все влетит сейчас. Отец категорически запрещал прикармливать у двора собак или кошек. Но слышу, обо мне речи нет.
- Это ж надо за мной по всей деревне хвостом бегает. Надо мной все хохочут. Смотри, дядя Петя, у тебя какой  охранник.
- Ну, пусть бегает. Чем он тебе мешает? Во двор не лезет. Под окнами не лает. А люди поболтают да замолчат,- успокаивала его мама.
- Да зачем мне такой провожатый? Я его завтра гнать буду от двора.
- Оставь ты его Петенька,  сам уйдет, ну что мы изверги, - говорила мама.
Она всегда знала, как потушить папины всполохи злости. Гнать щенка отец не стал. Но если, увязавшись за ним, щенок начинал приближаться, папа рявкал:
- А ну марш!
И щенка, словно ветром сдувало. Малыш был абсолютно черным, ни пятнышка нигде. Но то ли за висящие черные уши, то ли за преданность  своему спасителю, в дерене его стали называть Бим. Отец со временем  привык к его присутствию в своей жизни. У них даже своя игра была. Бим бежал за ним от угла к углу, от столба к столбу, перебежками. А отец вдруг резко оборачивался. Щенок тут же прятался куда-нибудь. А если не находил куда, падал на землю и прикрывал голову лапами. Это было так смешно. Бим стал любимцев всей деревни.
Я, надеялась, что папа тоже привыкнув к нему, разрешит Биму жить у нас. Но отец даже слышать ничего не хотел.
- Нечего ему тут делать.
- Но Боцман же живет во дворе. Я же не в дом прошу.
- Боцман охрана. А что от этого заморыша толку? От земли с кепку роста.
Я поняла, что отец разозлился и замолчала. Папа пошел в магазин за хлебом. А там ему на «больной мозоль» наступила соседка тетя Даша.
- Петро, ты чего над животным измываешься? Али миски супа жалко. Дочка твоя вон кажный день, бежит, чтоб покормить Бимушку. Он же умный какой, глянь. Что ж он на улице мается.
- Ну и забери его себе, - гаркнул в ответ отец, - а дочке я еще шею намылю.
- Я бы забрала. Так он не идет ни к кому. Ты ж его спас. А дочку не тронь. А то я в район жалобу напишу, что ты тут ведешь себя как агрессор.
- Как кто? – вскипел отец.
- Как агрессор! – гордо сказала тетя Даша.
- Ну, Дарья… Ну …
Отец вылетел из магазина и чуть не наступил на Бима.
- Доволен? – орал на него отец, - я из-за тебя теперь агрессором стал. Знал бы, что от тебя будет столько хлопот, я б тебя вытаскивать даже не стал. Лучше бы ты утоп.
Отец, швырнув в сторону ошарашенного Бима свернутый пустой пакет, вспомнил, что не купил хлеб. Собрался было вернуться, потом плюнул и пошел в сторону дома. Весь вечер я слушала, как он возмущается за стенкой, а мама его успокаивает.
Я утром встала чуть свет. Хотела покормить Бима пораньше, чтобы отец не видел. Но обнаружила, что не тронуто даже то, что я оставляла с вечера. Боясь разбудить кого-нибудь, я почти шепотом звала:
- Бим, Бимушка…
Но его нигде не было. Я шла домой, еле сдерживая слезы. Столкнулась в коридоре с отцом. И мне уже было все равно, что он увидит меня с миской молока в руках. Я ждала, что он сейчас начнет кричать, что сто раз мне говорил, не кормить собак и кошек у двора. Но он промолчал. Папа курил на кухне, я сидела на веранде молча, еле сдерживаясь, чтоб не разрыдаться. Но тут вышла мама и меня прорвало:
- Мама, Бим ушел.
- Куда ушел, - спросонья ничего не могла она понять.
- Он совсем ушел. Он не ел даже.
 Отец вышел, хлопнул дверью. Нам было видно, что он отстегнул карабин на цепи Боцмана, взяв его за ошейник, подсунул под нос свою рабочую рукавицу. Бим стащил как-то ее у отца из машины. А потом спал на ней у калитки. Отец прогнал его, а рукавицу забрал и бросил на крыльцо. Боцман всю жизнь просидевший на цепи, вдруг ошалел от свободы. А инстинкт охотника проснулся в считанные секунды. И вот мы уже втроем бежим по деревне вслед за Боцманом. На краю деревни у нас брошенный ров. Его выкопали года два назад, собирались что-то делать, да передумали. А ров так и не закопали. Земля потихоньку осыпалась, и он для человека уже был не глубок. А вот для пса, да еще такого маленького стал ловушкой. Бим свернулся комочком у края лужи на дне рва, и даже не скулил. Он видимо думал, «утонуть» в этой луже, чтобы не мучить своего спасителя, да она совсем мелкая.
- Что ж это за наказание. Ни на минуту тебя без пригляда оставить нельзя. Я тебя, что без конца спасть должен.
Я не верила своим глазам. Папа забыв, про то, что он в чистых брюках, съехал по мокрой грязи в ров. Взял на руки и прижал к себе, трясущегося от холода Бима. Он никак не мог подняться наверх. То ли от волнения, то ли боясь уронить щенка, он скользил ногами по земле и съезжал обратно. С мамой мы еле вытащили их оттуда. Перепачкавшись, мы шли домой счастливые. А папа говорил пригревшемуся Биму:
- Видел, это они нас спасли. Вот за ними и бегай. И уговор, мои вещи не трогать.
С тех пор Бим стал жить с нами. Они с Боцманом стали замечательной командой. А папа говорил, что у нас теперь два штатных охранника на полном пайке.